которого бился человек в небольшом офисе на Терре. А "Гриффин" тем временем поглощал гиперпространство, перенося одно из ключевых слагаемых кроссворда с Терры в созвездие Волка. И тот, кто недавно еще был дилером стола "Звезда-Комета", на один шаг приблизился к постижению волнующей тайны своего забытого прошлого и полного приключений будущего. 3 Местность вокруг порта Сиваки напоминала лунный пейзаж. Правда, резкие очертания горных пиков, опоясывающих долину, были затушеваны - но отнюдь не смягчены - густой растительностью на склонах гор. Зимой низкорослые деревья и кустарники теряли листву и превращались в нагромождение голых грязно-голубых сучьев, по твердости не уступавших стали. В преддверии зимы планета становилась голубой. А затем ее сковывал своими тисками холод. От него не спасали ни термокостюмы, ни мех, ни подогреваемые стены куполообразных жилищ. Лютая стужа пронизывала каждого до самых костей. На Фенрисе добывали алибит. Вереницы людей спускались в шахты; вереницы вагонеток с рудой поднимались на поверхность. Город жил во имя функционирования двух этих встречных потоков. Правда, остались еще чудаки, которые добывали пушнину в поймах рек. Их была горстка, хотя именно они являлись пионерами Фенриса, поселившимися здесь задолго до того, как этот мир голубой стужи опутали своими щупальцами могущественные алибитовые концерны. В то утро четверо охотников остановились перед стендом для местных сообщений: там появилось объявление об аукционе. Двое пожали плечами и тут же отвернулись, третий красноречиво сплюнул, но четвертый продолжал вчитываться в листок, отпечатанный на принятом в официальных инстанциях любого мира суконном языке. - Брось, что толку, - коснулся его плеча один из приятелей. - Нам нечего и думать что-нибудь там купить. Однако глаза охотника, выглядывавшие из узкой щели между мохнатым капюшоном и шерстяной маской, натянутой на нос и рот для защиты от холода, были по-прежнему прикованы к стенду. Хотя в эту пору каждый человек на Фенрисе из-за теплой одежды казался громадиной, движение, которым читающий сбросил с плеча руку, выдавало молодость, силу и крутой нрав. - Мы остаемся, - негромко отчеканил он, и даже маска не приглушила повелительной интонации. Второй охотник пожал плечами и продолжал стоять неподвижно, держа руку у пояса, где поблескивал многозарядный бластер, а в ножнах с меховой опушкой болтался двадцатидюймовый клинок. В эти самые минуты к тем, кого рекламировало объявление, начала возвращаться жизнь. Пытаясь собрать воедино клочки смутных воспоминаний о событиях на Э-станции, Джоктар услышал рядом стоны и бормотание, напомнившие ему пробуждение в Н-Йокской тюрьме. - Этот задышал. Его подняли за руки и за ноги на холодный стол. То ли уколы, то ли боль от них постепенно очищали одурманенный мозг. Одеревеневшее тело мучительно отзывалось на каждый толчок снова побежавшей по жилам крови. Но гораздо большие муки приносило сознание того, где он очутился и что его теперь ждет. Он попробовал сесть на столе и принялся массировать тело, как будто эта добавочная боль могла заглушить-душевное смятение. Он обнаружил, что очнулся первым из двадцати, лежавших тут же и не подававших пока признаков жизни. В памяти всплыл набор букв... Фенрис... Название лежавшего за этими стенами мира. Но он понятия не имел, что представляет собой этот мир... Отсек заполнился людьми в туниках; эмблемы на груди и спине указывали на принадлежность к службе порта. Они приступили к сложным манипуляциям, приводя в сознание неподвижных людей. Джоктар глядел на них, и глаза его застилала ненависть. Но ум игрока, оценив безнадежность ситуации, призвал его к благоразумию. Однако под маской покорности в нем крепло стремление бежать - не менее сильное, чем желание выжить. К нему подошел охранник и, взглянув на щуплое тело юноши, усмехнулся: - Похоже, Э-служба взялась за детей. Этот парнишка сыграет в ящик еще до того, как начнется аукцион. Да и кто его купит, заморыша... - А ну, бездельники, вставайте! - подхлестнул грубый окрик. Пленников выстроили в неровную цепочку. Принесли мешки с одеждой. - Давайте живее! Отыскав свой узел, Джоктар влез в брюки, защелкнул пояс, сделавший еще тоньше его фигуру. - Готовы? Теперь еда... Они гурьбой повалили в соседнюю комнату, где каждый получил разогретый контейнер с густой массой. Ощутив вдруг зверский голод, Джоктар с жадностью набросился на эту полукашу-полусуп и вылизал все до дна. - Теперь слушайте и смотрите сюда, - охранник ткнул пальцем в экран, засветившийся на противоположной от входа стене. - Запомните: на Фенрисе есть только два места, где можно выжить: порт и шахта. Побег равносилен смерти. Он сделал знак напарнику, тот поколдовал над проектором, и на экране замелькали картинки, одна страшнее другой. Казалось, они созданы чьей-то буйной и мрачной фантазией. Демонстрировались жуткие ситуации, в которых неминуемо оказывался незадачливый беглец. Беззащитная фигурка путника, захваченного врасплох снежной бурей, сменилась крупным планом трупа, заледеневшего на смертельном морозе; далее последовала картина агонии беглеца, наткнувшегося на ядовитый источник... И еще не меньше десятка других ужасов, которые таит эта неуютная планета. Здесь нельзя было даже дышать в открытую: легкие быстро заполнялись кровью от микроскопических ран, нанесенных ледяными кристаллами. Вся эта фантасмагория была призвана потрясти воображение любого, в ком теплилась мысль о побеге. Джоктар же, напротив, только укрепился в решимости бежать при первой возможности. Наконец, зловещий экран погас. - Сейчас вас ждет аукцион, - сообщил охранник. - Вас купят для работы в шахте. Старайтесь, не отлынивайте, беспрекословно подчиняйтесь правилам - только при этих условиях у вас будет надежда заслужить когда-нибудь свободу. А теперь - первый десяток, ко мне! В этой группе оказался и Джоктар. Он стоял вместе с другими на возвышении, сооруженном посреди обширного зала. Зрители расположились вокруг, их было не более дюжины. Большинство устроилось в удобных креслах, а несколько облаченных в меха мужчин держались отдельной кучкой, стоя у дальней стены. Чувствовалось, что для них здешняя обстановка непривычна. - ...прошли обследование и признаны годными для работы, - монотонно бубнил человек в форме Э-службы. На помост вскочили охранники. Они бесцеремонно хватали пленников и вертели их в разные стороны, привлекая покупателей живым товаром. - Откуда здесь взялся этот недомерок? - услышал Джоктар над ухом глумливый голос. - Разве по силам этакой мокрице настоящая работа? - Не скажи, Ларс, - произнес сидевший в первом ряду толстяк. Подойдя ближе, он продолжал: - Иногда дистрофики выдерживают подольше иных здоровяков. - Он улыбнулся Джоктару и приказал: - А ну, покажи руки. Юноша тут же почувствовал, как охранник схватил его за руки и вывернул их ладонями кверху. Покупатель потыкал пальцем: - Мягковаты. Ну, не беда: они быстро превратятся в подошву, когда возьмут кирку. Я рискнул бы его взять, но разумеется со скидкой. - И он подтолкнул Джоктара обратно к кучке пленников. Когда все в зале получили возможность оценить предлагаемый товар, объявили о начале торгов. Шахтовладельцы быстро раскупили эмигрантов; лишь Джоктар стоял в одиночестве, возвышаясь на своем деревянном пьедестале. Тут он увидел, как один из тех, что стояли у стены, вышел вперед, распахнув пушистую куртку и откинув со лба отделанный мехом капюшон. - Десять отборных шкур, - его закаленный фенрианскими ветрами голос перекрыл негромкие реплики покупателей в креслах, лениво торговавшихся из-за Джоктара. Тот, что недавно интересовался его руками, вскочил, лицо толстяка исказил гнев. - Почему сюда пустили это лесное чудище? Человек в мехах упорно пробирался к помосту. Он подошел к Э-офицеру, глядя на него сверху вниз. - Это Э-аукцион, верно? - Да, - офицер явно был в замешательстве. - Судя по объявлению, здесь все покупатели равны? - Привилегий не имеет никто. - Кто тогда мешает мне назвать мою цену? Я сказал: десять шкур. Он действительно чем-то смахивал на крупного лесного зверя: ноги в меховых унтах слегка расставлены, корпус наклонен вперед, словно охотник изготовился к драке. - Десять отборных шкур! - провозгласил аукционер на весь зал. - Полсотни кредиток, - вступил в торг агент горнорудной компании. - Пятьдесят шкур! - Сто кредиток! Воцарилась тишина. Выждав, офицер повернулся к охотнику: - Ты намерен продолжать? Тот оглянулся на стоящих у стены приятелей, но их лица были непроницаемы. Тогда охотник развел руками и пошел на свое место. В спину ему неслись издевательские возгласы. - Убирайся в свое лесное логово и лязгай там зубами на морозе! - прокричал фальцетом толстяк и повернулся к офицеру: - Так я беру его за сотню? Так Джоктар стал собственностью горной компании. Вместе с другими новичками его накормили, показали койку и облачили в термокостюм. Слушая разговоры вокруг, реплики охранников, юноша старался не упустить хоть сколь-нибудь полезную информацию. Он принадлежал теперь к корпорации "Ярд-Неллис", приступившей к разработке купленных ею недавно участков в предгорьях массива Камадор. Джоктар не мог забыть того, второго покупателя. Но сколько о нем не спрашивал, выяснить сумел немногое. Охотников и шахтовладельцев разделяет старая вражда; один из них вступил в торг за Джоктара исключительно с целью вздуть цену и потрясти за карман толстосумов из компании. На утро их загнали в фургон, мощный тягач поволок его к шахте. Авиации здесь не было. В самом начале освоения Фенриса ее пытались использовать, но самолеты то и дело гибли из-за постоянных бурь, неподдающихся никаким прогнозам. Пришлось ограничиться допотопным наземным транспортом. Для расчистки от снежных заносов по трассам курсировали специальные патрули. Джоктар видел их множество, отметил он и то, что путевая охрана вооружена до зубов. Вряд ли бластеры и нидлеры выданы патрульным для усмирения буранов или расчистки сугробов... Зачем же привлекать столько людей и средств на охрану в мире, где бегство, как их упорно убеждали, невозможно? Джоктара это всерьез заинтересовало. Они покинули территорию порта, фургон стало ощутимо потряхивать. Джоктар разглядывал своих попутчиков. Их было десятка полтора: дрифтеров, наркоманов, уже испытывавших "ломку" без желанной затяжки дурманящим дымом. Видно, приглянулись агентам компании и двое громил, по виду - настоящих убийц; скорее всего, они на Терре подвизались в охране какого-нибудь босса. Присмотревшись, Джоктар заключил, что несмотря на устрашающий вид, они трусоваты и никогда не отважатся на мятеж. Более вероятно, что эти двое будут правдами и неправдами добиваться доверия у новых хозяев и, того гляди, сделаются надсмотрщиками над собственными товарищами. Постепенно эта разношерстная компания начала сбиваться в стайки. Весь фургон разделился на небольшие группы. Но Джоктар не примкнул ни к одной из них. Он видел, что самые отчаянные и жестокие уже угадали в этой массе друг друга - налицо зарождающаяся банда. Юноша мог бы справиться с любым из них по отдельности: искусство, отточенное в уличных стычках на Терре, выручило бы его и сейчас. Но никакие ловкие приемы не помогут одиночке против целой оравы головорезов. День, проведенный в тряской колымаге, показался неимоверно длинным. Наконец, сгустились сумерки, тягач заглушил двигатель возле небольшой придорожной станции. После относительного тепла в фургоне стужа, царившая на улице, показалась нестерпимой. Мгновенно под одежду забрались тысячи ледяных игл. Но вот дрожащих людей загнали под купол. Глядя на закоченевших попутчиков, Джоктар сделал небольшое открытие. Его термокостюм был ничуть не теплее, чем у всех остальных; у него не было мехов, в какие кутались охранники - и тем не менее холод донимал его гораздо меньше, чем других. Напротив, если на морозе его товарищи цепенели, он чувствовал прилив энергии. Держа в руках очередной контейнер с той же тепловатой кашицей, он продолжал об этом думать. Память подсказала аналогичные примеры из его прошлого... Знойный Н-Йокский полдень. На улицах ни души, все укрылись в дома под защиту кондиционеров. На него же жара практически не действовала, он с удовольствием подставлял тело лучам полуденного светила... А взять тот случай, когда его, совсем еще ребенка, повар с пьяных глаз запер в холодильной камере. Слезы закапали из его глаз, но не от холода, который делал висящие на крюках туши тверже дерева, а чисто по-детски он испугался темноты. Когда Мей, тогдашняя фаворитка Керна, обнаружила его, то чуть не хлопнулась в обморок. Но еще больше потрясло ее, что мальчуган с заиндевевшими от стужи волосами и ресницами самостоятельно выбежал из своей темницы навстречу свету и через минуту уже не вспоминал об этом приключении... И подобных эпизодов было в его жизни несколько. Джоктар не придавал им значения. И лишь теперь, собрав воедино разрозненные факты, рискнул предположить, что отличается от большинства людей тем, что сохраняет жизнеспособность в гораздо более широком температурном диапазоне. Быть может, это свойство сослужит ему службу в ледяной пустыне, если он надумает бежать отсюда? Он настолько погрузился в эти мысли, что не замечал ничего вокруг. Вдруг кто-то с силой пнул его по вытянутой ноге. - Эй, чего развалился?! Я тебе говорю, мозгляк! Джоктар поднял глаза. Такого он ожидал, вопрос лишь - раньше или позже. Еще когда на его глазах сколачивалась в их среде банда, Он знал, что будет дальше. Все было старо, как мир. Чтобы утвердить свое главенство, следует хорошенько запугать окружающих. Лучший способ - прицепиться к одному и беспощадно его избить, тогда никто не захочет быть вторым... Они решили, что легче всего будет проделать экзекуцию над Джоктаром. Волосатая рука протянулась к его груди, мясистые пальцы сгребли в комок куртку у ворота. Его рванули вперед сильнее, чем необходимо, так как ожидали, что он станет упираться. Юноша же мгновенно расслабился и не противился рывку. Для нападавшего такая тактика была необычна, но еще меньше вязался с его жестоким планом дальнейший ход событий... Подув на расшибленные костяшки пальцев, Джоктар перепрыгнул через рухнувшее на пол тело и приготовился встретить другого верзилу, который, видимо, решил повторить попытку своего дружка. Но их сближение прервал раздавшийся от двери окрик: - Прекратить! Джоктар тут же почувствовал тиски силового поля. Он стоял, связанный им по рукам и ногам и молча смотрел на приближавшегося охранника. Тот ткнул в него пальцем: - Пойдешь со мной. - В ту же минуту невидимые путы стиснули юношу еще сильнее. - В тебе, как я вижу, многовато энергии. Это хорошо, на джампере нужен проворный грузчик... Хотя прозвучавшее название ничего не говорило Джоктару, он сообразил, что здесь его путешествие прерывается, с запертым и охраняемым фургоном покончено. Не прибавится ли у него теперь шансов вырваться на свободу? - А вы, - охранник вскинул руку, и силовые плети обрушились на эмигрантов с такой силой, что многие не устояли на ногах, образовав на полу стонущую груду тел. - Услышу хоть малейший шум, всем не поздоровится. Слышите, свиньи?.. Он подтолкнул Джоктара к выходу. На улице юноша увидел забавную машину: точь-в-точь как тот тягач, что тащил их фургон, только в несколько раз меньше. - Смотри сюда, - охранник подвел юношу к мини-тягачу. - Это джампер. На нем возят продукты и другие грузы для разведчиков и старателей, работающих там. - Его рука указала на синеющие в сумерках горы у самого горизонта. - Не вздумай пытаться бежать, если не хочешь проститься с жизнью. У тебя ведь нет такого, - охранник хвастливо развел полы куртки, подбитой толстым мехом, и тут же торопливо запахнулся, спасаясь от прорвавшегося к телу лютого холода. - Термокостюм тебя не спасет: его тепла едва хватит на время, нужное для погрузки джампера. А теперь приступай. Поглядим, что ты можешь, кроме как затевать драки. Большая груда тюков и ящиков ожидала погрузки. Джоктар принялся один за другим отправлять их в люк машины. Поначалу мешки и ящики показались ему легкими, но заканчивал он погрузку весь мокрый от пота. - Все? - охранник направился к люку. - Полезай, едем. Машину рвануло вперед, новоявленный грузчик взмахнул руками, пытаясь за что-нибудь уцепиться. Видно, свое название машина получила не случайно: она то плавно скользила, то вдруг совершала бешеные скачки на выбоинах. Мешки и тюки, а вместе с ними и Джоктара, швыряло по всему кузову. Несмотря на эту вынужденную гимнастику, юноша почувствовал, что в кузове холодновато-холоднее, чем было в их фургоне. Термокостюм" конечно, действовал - без него мороз попросту сжег бы его тело. И снова Джоктар с удовлетворением отметил, что его состояние вполне приличное. Правда, пальцы в тонких рукавицах мерзли, но они не занемели, полностью сохранив чувствительность. Наконец, они остановились. - Выноси грузы с красной меткой, - велел охранник. - Смотри не напутай, не то тебе придется делать все заново. В открывшуюся дверь люка ворвался пронизывающий ветер, он швырял в лицо мириады колких снежинок. Глотнув этой адской смеси, Джоктар закашлялся, у него перехватило дыхание. Придя в себя, он взялся за работу. Охранник, нахлобучив меховой капюшон и натянув до самых глаз маску, встал с бластером на изготовку. Бросив в его сторону короткий взгляд, Джоктар удивился: стражник ждал опасности не от него, а смотрел неотрывно в сторону гор, очертания которых неясно проступали в сумерках сквозь завесу из снега и ледяных кристаллов. Джоктар перетаскивал мешки и ящики в небольшой купол - видимо, это был склад. Но вот грузы с красной меткой кончились. Он вскочил внутрь машины и дверца люка захлопнулась, лязгнул засов. Двигатель взревел, они тронулись. Юноша снял рукавицы и подышал на пальцы. Он вполне в состоянии это вытерпеть! Мысли его обратились к джамперу. Скорее всего, в кабине двое - охранник и водитель. Оба вооружены, а у него - пустые руки, к тому же дверь люка на запоре. Он перевел взгляд на груз: нет ли там чего-нибудь, что может ему пригодиться? Но сколько он ни старался, не смог вскрыть ни одного контейнера, не имея для этого инструментов. Да он особо и не надеялся: кто станет допускать невольника к оружию? Вооруженный раб - это уже мятежник. Значит, предпринять попытку он может или во время прогулки, или когда представится более удобный момент. Его опыт игрока подсказывал, что за неудачами должна когда-нибудь начаться полоса везения. Он наблюдал случай, когда человек, попавший в такую полосу, начинал безошибочно угадывать раскладку карт в колоде. Подобное озарение иногда посещало и его самого. Но как научиться пробуждать в себе эту способность в нужный момент? Этого он не знал, этого не умел никто. А пока остается ждать везения... Размышляя, юноша машинально растирал руки, словно перед крупной игрой, где от чуткости пальцев зависит все. Постепенно он приспособился к неровному ходу машины. Им предстояло доставить остаток груза в какой-то отдаленный высокогорный пункт. Еще в порту Джоктар слышал, что жилищам и складам разведчиков постоянно угрожает опасность. От кого? Этого он не знал. Однако, понял, что работники компании, которые соглашаются жить и трудиться вдали от магистралей и крупных селений, не зря получают повышенные ставки. Это плата за постоянный риск... Сколько времени живут там эти люди? И много ли их? Есть ли среди них эмигранты? Быть может, с такого горного пункта убежать легче, чем, скажем, с той же шахты? Джампер вдруг круто затормозил. Патруль? Нет, юноша почувствовал, как то, что только что было полом, становилось стеной кузова. Машина переворачивалась, поначалу не слишком стремительно. Но вот она проехала на борту юзом и закувыркалась, все быстрее устремляясь в бездну. Джоктар, как мог, пытался смягчить удары тела о стены и днище, одновременно стараясь увернуться от мотающихся по всему кузову ящиков и мешков. Мелькнула мысль, что неуправляемая машина падает с какой-то горы. Эта мысль была последней - в глазах у юноши потемнело, и он потерял сознание от оглушительного удара... Он лежал, боясь пошевелиться. Затуманенным беспамятством глазам постепенно возвращалась резкость. Темень, стужа. Он обнаружил, что коченеет. Он не знал, что бывает такой холод. Собрав всю волю, он слабо двинулся - кажется, кости целы. Ноги придавило какой-то тяжестью. Он с усилием вытянул из-под груды тюков сперва одну, потом вторую. Избитое тело ныло, невыносимо саднили царапины. Он прислушался: двигатель молчал. Воздух в кузове терял последние остатки тепла. Страх подступил к горлу. Джоктар отчаянно забарабанил в стенку, но отклика не было. Почему-то он не удивился: шестое чувство подсказало, что снаружи нет живых. Борта кузова стали совершенно ледяными. Если он не выберется отсюда, джампер станет его могилой. Должен же здесь быть еще один люк, аварийный? Он стал методично прощупывать и простукивать стены. И в той, что после падения машины оказалась у него над головой, одна панель слегка подалась. Подпрыгнув, он толкнул дверцу и расширил проем. Но за ним была чернота... 4 Вытянув руку, он тут же отдернул ее: исцарапанные пальцы обожгло прикосновение мерзлых кристаллов. Мгновенно на него обрушился огромный ком. Тогда он подтянулся и, кое-как укрепившись в проеме, принялся разгребать руками засыпавший машину снег. Прошла, казалось, вечность, покуда в его глаза не ударил свет... Тяжело дыша, он уселся на кузов полузасыпанной машины. Злополучная драка на стоянке произошла вечером. Первую остановку джампер сделал уже в глубоких сумерках. Сейчас небосклон посветлел, ночь кончилась. След упавшей с обрыва машины глубоко пропахал крутой заснеженный склон. Джоктар снова принялся копать, стараясь добраться до кабины. Вот и она, сильно смятая мощным лобовым ударом. Скорее всего, джампер попал в лавину. Водитель и охранник были мертвы. Им уже не пригодится то, что может помочь Джоктару в борьбе за жизнь. Солнце стояло высоко, когда юноша расчистил кабину от снега и сумел отворить заклинившую дверцу. Теперь у него была меховая одежда и оружие. Меховой тулуп оказался велик, но, надетый поверх термокостюма, пришелся почти впору. Ноги до самых бедер обнял ворс меховых унтов. Бластер пришлось взять только один: тот, что принадлежал водителю, разбился во время аварии. Отыскав в кабине контейнеры с пищей, он насытился, остальное взял с собой. Его снаряжение довершили силовой тесак, карта местности и кое-какие полезные мелочи, найденные у погибших. Исследовать груз он не стал, все равно много вещей на себе не унести. Быть может, удастся вернуться сюда потом, когда у него появится надежное убежище. Впрочем, не исключено, что к тому времени компания отыщет свой пропавший джампер... Пока что хлопоты с машиной и снаряжением целиком поглощали его внимание. Но вот все уложено, делать здесь больше нечего. Джоктар огляделся. Снег ослепительно сверкал в холодных лучах фенрианского светила. Громоздившиеся вокруг горы молчали, слышался лишь тоскливый вой ветра среди уродливых скал. И тут Джоктара остро пронзило одиночество. Хотя он ни с кем в своей жизни не сблизился настолько, чтобы назвать кого-то другом, все же всегда рядом были люди - в Сан-Споте, в тюрьме, в фургоне, даже в джампере. Теперь же он был один, совсем один. Только неугомонный ветер теребил мех его длинного тулупа... Желание найти людей казалось неодолимым. Но ведь это означало возвращение в ту же неволю, из которой он чудом выбрался. Тогда он высоко поднял голову и взглянул в лицо одиночеству так же упрямо и твердо, как смотрел всегда в лицо опасности. Не обращая больше внимания на порывы кинжального ветра, он зашагал в лежащую у подножия горы неширокую долину. Казалось, она совсем близко, но шел час за часом, а вокруг по-прежнему тянулись скалы. Стало темнее, или глаза заволакивает пелена усталости? Он поднял голову. Солнце, еще недавно игравшее в искристых льдинках, теперь едва угадывалось за тучами. Скрип снега под ногами подчеркивал наступившую недобрую тишину. Даже ветер стих, будто притаившись перед смертельным прыжком. Буря! В памяти тут же замелькали кадры устрашающего урока, преподанного новичкам на Э-станции. Необходимо срочно где-нибудь укрыться, иначе - гибель. Перед ним выросла груда смерзшихся камней - следы давней лавины. Обогнув препятствие, он взглянул вперед и не поверил собственным глазам: неподалеку курился дымок! Рука скользнула к бластеру. Люди? Еще один склад разведчиков? Он вооружен, и ему нужно убежище. Переведя бластер на ближний бой, он двинулся на призывный дымок. До боли в глазах всматривался Джоктар в ледяную пустыню, но нигде не было и намека на человеческое жилье. Порыв снова набравшего силу ветра бросил ему в лицо клочья дыма. Он вдохнул отвратительный запах гнили, тут же его горло, ноздри и глаза нестерпимо обожгло. Он никак не мог унять кашель, разрывавший легкие. Его согнуло пополам от мучительной рвоты. Он ослабел, от дурноты не спасала даже маска, частично сдерживающая атаку едких испарений. Джоктар понял, куда попал. В поисках жилья он угодил к ядовитому источнику. Все вокруг - снег, почва под ним, даже камни - было отравлено и несло смерть. Груды белевших тут и там костей - все, что осталось от неосторожно зашедших сюда людей и животных. Очередной приступ кашля свалил ослабевшего Джоктара с ног. Сорвав с лица маску, он зачерпнул пригоршней снег и прижал его ко рту. С трудом поднявшись на четвереньки, он уползал прочь от губительного гейзера, пока не наткнулся на острые сучья кустов. Силы окончательно оставили его, безвольное тело сползло по склону в неглубокую ложбину. Здесь было тише, кусты как-то защищали от разыгравшейся пурги. Он услышал свое хриплое от ядовитых ожогов дыхание. Жив! С усилием сел, прислонив спину к подветренному склону расщелины. Ему снова повезло: здесь можно переждать бурю. Ветер окончательно рассвирепел: его пронзительный свист закладывал уши, парализовывал мозг. Сознание сосредоточилось на одном: спастись. Джоктар завернулся в тулуп, спрятал в мех ноги и руки, надвинул как можно ниже капюшон и свернулся клубком. Вскоре он погрузился в забытье - полусон, полубеспамятство... Он приходил в себя не менее мучительно, чем когда его оживляли по прибытии на Фенрис: То же окоченение, та же кинжальная боль от пульсации крови. Джоктар не мог даже подозревать, что до него ни один человек не выжил, застигнутый под открытым небом фенрианской бурей. Его воля к жизни оказалась сильнее беспощадной стихии! Выбравшись из-под пластов снега, Джоктар развязал непослушными еще пальцами мешок и достал саморазогревающийся контейнер с чем-то, похожим на мясо. Эта пища из неприкосновенного запаса джампера была специально нашпигована витаминами и калориями. Она быстро отогрела его, желудок ощутил приятную тяжесть. Переборов разгулявшийся аппетит, он убрал контейнер с недоеденным мясом в мешок. Надо было двигаться дальше. Кругом топорщились кусты, и пробираться между ними приходилось ползком. Ни ветерка, безмолвие пустыни нарушалось только шуршанием одежды да скрипением снега. Ползти оказалось трудно. Кусты, преграждавшие путь, невозможно было сломать, они были тверже камня. Пришлось выжигать себе дорогу бластером. При этом Джоктар постоянно помнил, что у бластера и у силового тесака запас энергии ограничен, он экономил снаряды, как только мог. Ослепленный вспышками собственных выстрелов, он не сразу понял, что выбрался на открытое место. Туч на небе не стало, но оно сделалось свинцово-серым. Надвигались сумерки. В этом безрадостном свете утесы, окаймлявшие долину, казались особенно мрачными. Следовало подумать об убежище для ночлега. Он двинулся по заснеженной равнине. Нависшая над нею тишина была не менее зловещей, чем неистовый грохот бури. В этой исполинской леденящей чаше, где тут и там курились смертоносные дымки, он был единственным живым существом. Его грудь снова стиснуло мучительное сознание одиночества. На много миль вокруг не было ни птиц, ни зверья - ничего, что могло двигаться, смотреть, чувствовать. Отчаяние, сковавшее его, было настолько сильным, что пришла мысль вернуться туда, на трассу, к месту аварии. В плену этого искушения он даже остановился и оглянулся назад, на цепочку собственных следов. И тут тишину нарушил грозный рокот, многократно усиленный горным эхом. Над ущельем, где он только что прошел, встало белое облако. Лавина! Он стоял и смотрел, как между ним и джампером стремительно вырастает ледяная стена. Подавленный, Джоктар бесцельно продолжал шагать по долине. Впереди голубела заросшая кустарником узкая низина, но его не привлекало новое сражение с неподатливыми сучьями. И он повернул к черневшему слева утесу. Каждый шаг давался с трудом: налипший на унты и тулуп снег тянул к земле, к тому же разболелась голова. Еще один мощный удар лавины сотряс горы. Толщи снега навсегда похоронили маленький джампер... Вдруг совсем рядом он увидел то, что давно искал: укрытие. Под огромным камнем темнел вход в пещеру, и, сжав в руке бластер, он бросился к спасительной щели. В этот миг что-то стремительное и беззвучное прыгнуло ему навстречу. Он не погиб только потому, что оружие было наготове. Вспышка бластера - и он упал под тяжестью свалившегося на него громадного зверя. Хищник был уже мертв, но огромные когти продолжали конвульсивно впиваться в мех тулупа. Джоктар лежал, придавленный тушей, вдыхал запах паленой шерсти и не мог поверить, что остался невредим. Когда силы вернулись, он выбрался из-под неподвижного тела и стал рассматривать поверженного хозяина пещеры. Тот был страшен. Два ряда острых зубов белели в оскаленной пасти. Четыре широченные лапы с огромными когтями позволяли животному и лазать по скалам, и передвигаться, не проваливаясь, по глубокому снегу. А шерсть - густая, голубоватая - как нельзя лучше маскировала зверя в этой белой пустыне. Но самыми поразительными были глаза. Они состояли из десятков отдельных линз, причем каждую окаймляли густые ресницы. Одни были широко распахнуты, другие - сомкнуты. Видимо, таким образом хищник мог регулировать остроту и угол зрения. Плотно прижатые к крупной голове небольшие уши едва выступали из густого серебристого меха. Зверь одновременно напоминал и медведя и исполинскую кошку. Так или иначе, для всего живого это была смерть, молниеносная и беспощадная. Джоктар разогнулся, одернул искромсанную на спине и плечах шубу. Рана на туше еще дымилась, источая острый запах. Осторожно подойдя ко входу в пещеру, юноша пригнулся и, переведя бластер на режим непрерывного излучения, направил его в темнеющий провал. Внутри полыхнуло, запахло горелой плотью. Он забрался внутрь и выволок оттуда бесформенный ком. Надо было обживать отвоеванное убежище. Силовым тесаком он нарубил охапку сучьев и разжег в пещере костер. Затем выбрался наружу и пошел к туше. Запах уже не вызывал отвращения. Вкус высококалорийных концентратов, найденных в джампере, успел уже приесться - ему хотелось свежего мяса. Сняв с пояса тесак, Джоктар неумело вырубил кусок, показавшийся наиболее мягким, отнес в пещеру, разрезал на части и нацепил мясо на сук. Затем он водрузил импровизированный вертел над костром. Жаркое местами обуглилось и по вкусу явно уступало тому, что ему доводилось есть в ресторанах Сан-Слота. Тем не менее он с волчьей жадностью рвал зубами кусок за куском, пока не прикончил все. Тут же он зажарил еще одну порцию, которую убрал в мешок. С его пальцев и губ стекал теплый жир. Он хорошенько умылся снегом и присел у огня. Он жив и невредим. Он сумел справиться со множеством нешуточных опасностей. У него есть оружие, хотя питание в бластере кончалось и скоро он станет бесполезен. В мешке лежали припасы с джампера. И еще там лежала карта. Он достал ее и стал изучать в мерцающем свете костра. Толстая линия, огибающая заштрихованные участки неправильной формы, была, скорее всего, дорогой от порта к шахтам, вьющейся среди гор. А эти пунктиры - должно быть, пути к складам. В конце одного из них - красный крестик. Не тут ли он разгружал джампер? Поодаль стоял другой крест, он мог обозначать второй пункт, до которого они так и не доехали. Где-то здесь, между двумя красными значками, лежит теперь под снегом джампер. Хотя такое толкование карты казалось правдоподобным, полной уверенности все же не было. Зато он с горечью убедился, что нигде, кроме порта и шахт, не было убежища для человека. Идти туда - значит предать свою свободу. Но нельзя же вечно жить в этой пустыне одному, без людей... Куда идти? На запад, по основной трассе? Но там полно патрулей, его быстро обнаружат и схватят. Ловушки расставлены беглецу и в порту, и на шахтах, и на придорожных станциях. Оставались поселения разведчиков. Он так ничего и не разузнал о них. Сколько людей в жилом куполе? Часто ли им привозят снаряжение и припасы? Есть ли в куполе связь с конторой компании? Наконец, сумеет ли он найти хоть один из них в необъятной пустыне? Греясь возле костра, Джоктар почувствовал растущую в груди уверенность: он выжил, он сыт, он не раз уже вышел победителем в схватке со смертельной опасностью. Он не намерен сдаваться! Ночь прошла тревожно: запах убитого зверя привлекал многочисленную живность. Тишину то и дело оглашали рычание, визг, рев сцепившихся возле пещеры хищников, глаза разъяренных зверей сверкали из тьмы. Они, бесспорно, ждали, когда потухнет костер. Джоктару пришлось сесть с бластером на изготовку и до утра подкармливать огонь мертвыми сучьями. Но с рассветом все утихло, даже ветер не ерошил своим ледяным дыханием гривы снежных дюн. Вокруг пещеры темнело множество больших и маленьких следов, валялись окровавленные клочья рыжей, бурой и голубой шерсти. От туши зверя остались жалкие обрывки шкуры да гигантский объеденный череп... Джоктар покачал головой и взвалил на плечи мешок. Куда идти? Он считал, что джампер погребен на севере и направился в ту сторону. Снова впереди заклубился ядовитый дым. Чтобы обойти смерть, пришлось карабкаться по заледенелым дюнам. И когда наст не выдерживал, юноша по горло проваливался в рыхлый снег. Он медленно пробирался по бескрайней белой пустыне. Ни одна птица не показалась в холодном небе, ни одно животное не промелькнуло поблизости. Ночные хищники укрылись в своих норах. Никого... Стараясь не поддаваться гнетущему чувству одиночества, Джоктар ускорил шаг, стремясь к чернеющим вдали утесам. Там, за ними, должна лежать дорога, по которой давным-давно, целую вечность тому назад он ехал в тряской машине. Снова навалилось отчаяние. Он остановился, пытаясь перебороть себя. Потерять присутствие духа - значит сыграть на руку тем, кто ждет его в шахте и на дорогах, чтобы схватить и вернуть в рабство. Для него одиночество оказалось страшнее всех ужасов этой планеты, которыми их запугивали, чтобы лишить надежды на побег. День шел на убыль, когда Джоктар достиг утесов. Облюбовав камень поудобнее, он сел и стал есть. Сжевав запасенное в пещере мясо, он разгрыз таблетку концентрата. От усталости и обильной пищи клонило ко сну. Но прилив решимости вернул ему силы, он двинулся дальше. Вскоре он выбрался на дочиста вылизанное ветром каменистое плато. Джоктар устремился к другому его краю, откуда, по его расчетам, должен открываться вид на лежащую в межгорьях долину. Она раскинулась внизу, отгороженная от мира высокими скалами. И потому что ветер сюда не проникал, каждая неровность на белоснежной глади выделялась графически четко. И тут Джоктар разглядел след. Он тянулся, то пропадая, то проступая вновь, среди деревьев в небольшой рощице. Как магнитом потянуло его к этим следам. Он бежал, не разбирая пути, падал, полз, снова бежал, покуда не смог ощутить руками две глубокие борозды - следы какой-то машины. Но рядом, рядом! Тянувшиеся вдоль борозды вмятины могли быть только отпечатками человеческих ног... У него сжалось горло. Он глубоко вдохнул морозный воздух и двинулся по этим следам. Сперва они петляли между деревьями, потом вывели его из рощи и повернули на север, где высились горы. Белесое солнце уже опустилось совсем низко, наступал вечер. Джоктар почти бежал вдоль следа, пока не очутился в какой-то низине. Силы постепенно оставляли его: все тело болело, легкие со свистом заглатывали воздух, сердце бешено колотилось, глаза резало от искрящегося снега. Едва держась на ногах, он добрел до какого-то камня и прислонился к нему, широко открыв застланные пеленой глаза. Он не знал, когда появился здесь этот след. Может быть, сразу после бури, а она утихла почти сутки назад. В таком состоянии ему ни за что не догнать того, кто прошел по этим местам... Пещер поблизости не оказалось, юноша укрылся в заросшей кустарником расщелине и немного поел. Он обязательно должен выспаться этой ночью. И свернувшись клубком, как во время бури, Джоктар уснул, не обращая внимания на тишину и стужу. Его потревожил непонятный звук, прорезавший тишину спящих гор. Он с трудом разлепил непослушные ресницы и прислушался. Снова лавина? Не похоже. Что же нарушило его предрассветную дрему? Рычание зверя? Крик человека? Он взялся за мешок. Еды почти не осталось, вечером он прикончил последнюю порцию мясного концентрата. Теперь вся надежда на след. Он приведет его туда, где есть пища и убежище. Джоктар выбрался из кустарника и снова двинулся по следу. И тут, словно обухом по голове, ударила мысль: в том ли направлении он идет? А если этот человек шел в противоположную сторону? Постояв несколько минут в нерешительности, юноша упрямо тряхнул головой и продолжил прежний путь. Без припасов ему не выдержать обратной дороги: только вперед - и да будет с ним удача! Фортуна не оставила его, он уверился в этом, наткнувшись на следы чьей-то стоянки. Незнакомец устроил привал довольно комфортабельно: под защитой каменной насыпи чернело пепелище костра. Скинув рукавицы, Джоктар погрузил руку в золу: еще теплая! Страха больше не было: он вдет верно, его бластер пока действует. Остается только догнать того, кто прокладывает перед ним ровный след. Теперь, когда нужда в спешке отпала, юноша решил экономить силы. Но тянулся час за часом, а впереди не было видно ничего, кроме все тех же следов. Затем ему повстречалась дневная стоянка незнакомца. Терранец сделал короткий привал тут же, у еще тлевшего кострища. По всем признакам их разделяли два-три часа пути. Преодолеет ли он этот разрыв к ночи? Густые сумерки уже спустились на равнину, когда узкое, как нож, ущелье огласил грозный рык: - Ар-р-р-х... Это никак не походило на человеческий голос. Вспомнив таившуюся в пещере белую пушистую смерть, Джоктар замер и потянулся к оружию. Но вместо рева изготовившегося к атаке хищника он услыхал характерный треск бластера. Камень в нескольких футах от него задымился и почернел от удара пущенной человеком молнии. Не раздумывая, юноша метнулся в сторону, упал и перекатился за груду камней. Это было весьма призрачной защитой против бластера. - Эй, выходи! Приказ был произнесен на языке Терры, смысл его был ясен. Но Джоктар, вместо того, чтобы повиноваться, еще плотнее вжался в мертвую почву. 5 - Я сказал, выходи, эй, снупер! Окрик гулким эхом отразился от стен ущелья. Тут же последовал выстрел, камни задымились вокруг места, где залег Джоктар. Он уже оправился от неожиданности и пытался разобраться в ситуации. Похоже, здесь была устроена засада: человек был готов к нежелательной встрече и ждал ее. Разве стал бы дейс