е произнес ни слова, но теперь, когда они вновь были втроем, появилось ощущение силы. - Приготовиться! - передали по цепочке приказ Ромды. Волнение погонщиков передалось ганджирам, и колокольчики зазвучали яростнее, оттого что животные начали упираться и подрагивать. Джода нервно начал трогать пальцами свой белый шрам, стиснув челюсти. - Откуда у тебя этот шрам? - внезапно спросила Райэнна. Мальчик бросил на нее яростный взгляд. - А ты как думаешь? - огрызнулся он. - Да просто я причесывался, а расческа укусила меня! "Обидчивый щенок, - подумал Дэйн, отводя глаза. - Но он не гордится этим рубцом. А любой другой парень, представитель данной культуры, обязательно бы гордился. Интересно, как же он заполучил его?" И тут со стороны джунглей донеслись крики. Затрещали кусты, и из зарослей, размахивая копьями и мачете, на дорогу посыпались люди, устрашающе вопящие. Что-то прокричав, Ромда развернулся и бросился на бандитов. Джода с перекошенным яростью лицом устремился за ним. Со свистом из ножен повылетали мачете. На солнце засверкали наконечники копий, когда погонщики, покинув ганджиров, образовали надежную оборонительную линию. Дэйн тоже бросился бежать, не вынимая меча из ножен. Он увидел, что на Копьеносца в голубой тунике бросилось с полдюжины людей, как молния мелькнуло острие его копья, поражая ближайшего врага в горло, как тут же он отмахнулся, отбивая другие нацеленные на него копья, и вновь метнулось острие его копья. На Джоду, размахивая короткой саблей, бросился человек. Мальчик замешкался, ткнул копьем перед собой, пытаясь заставить отступить нападавшего. Ярко сверкнуло лезвие. Копье метнулось вперед, но короткая сабля рубанула по передней части древка, и парень упал на спину, выставив перед собой копье без наконечника. Ромда, без усилий парируя удары других нападающих, развернулся и тыльной стороной копья отбил удар сабли, следующим движением, подобным танцевальному па, он воткнул острие в плоть, вытащил, развернулся и парировал удар копья, нанесенный сзади. К горлу Дэйна устремилось копье. Он отпрыгнул в сторону, и, когда наконечник просвистел мимо его лица, самурайский меч вылетел из ножен и его конец провел красную линию над ухом бандита. Кровь фонтаном хлынула из разрезанной артерии, и тело упало, уронив копье, воткнувшееся в землю. Тогда Марш взялся за рукоять уже двумя руками и увидел, как рядом с ним копье Райэнны вспороло брюхо человека, который завопил и осел. Он заметил, как его подруга наклонилась, чтобы вытащить копье, а Аратак нанес сокрушительный удар, и у ног ящера полегли три обезглавленных трупа. Вокруг кричали залитые кровью люди. Потом он увидел, как промелькнула голубая туника Ромды, как, пятясь назад, Джода неуклюже, но достаточно уверенно отбил выпад копья лезвием мачете. Но тут Дэйну пришлось спасать свою жизнь, когда у его лица просвистело острое лезвие. Меч взметнулся, отбивая удар, а затем обрушился вниз, круша головы. С трудом освободив лезвие, Марш тут же был вынужден парировать удар копьем в грудь. Увернувшись от острия, он коротко рубанул по руке копейщика, а затем вонзил острие сабли в горло бандита; вопль агонизирующего сменился захлебывающимся кашлем. Шагнув назад и одновременно выдернув клинок из горла нападавшего, он увидел, как Джода, покачнувшись, подался к нему спиной и как сзади на плече белой куртки из внезапно появившегося красного пятна высунулось что-то острое. Парень упал, вопя и размахивая саблей. Бандит поднял копье для решающего удара, но Райэнна, простоволосая, потерявшая свой голубой шарф, подскочила и вонзила мужчине в грудь острие своего оружия. Тот вытаращил глаза, изо рта его хлынула кровь, и он упал поверх Джоды. В то же мгновение Дэйн оказался рядом с Райэнной, мечом отбив направленное на нее копье. Она тут же высвободила свое копье и поразила нападавшего. Небольшая группа бандитов отступала под натиском огромного Аратака; и тут в звуки битвы ворвался топот копыт. Всадники с криками вылетели из кустов. Бандиты дрогнули, началась паника, и они побежали. Коричневые, черные, голубые костли бросились вдогонку; с торжествующими воплями погонщики ганджиров присоединились к преследованию. Райэнна, отбросив копье, принялась стаскивать тело бандита с Джоды. Аратак наклонился, поднял труп и отшвырнул его в кусты. Подскакал бордовый костли; седовласый предводитель каравана соскочил с седла и подбежал к ним. Джода застонал и сел, вцепившись в окровавленное плечо. Райэнна нашла свой шарф и прижала его к продолжавшей кровоточить ране Джоды. Лицо старика, усталое и испуганное, вдруг стало яростным и презрительным. - У нас достаточно лекарей, фелиштара, - насмешливо сказал он. - Можешь не утруждать себя заботой об этом ничтожестве! - Он сердито сверкнул глазами на сына. - Вижу, ты опять ранен! И на этот раз, надо полагать, в спину? - Он хорошо держался и сражался, хозяин, - раздался глубокий голос Ромды. Копьеносец ордена Анкаана выглядел и говорил спокойно, словно находился на пикнике, а не на поле боя, хотя его голубая туника и была перепачкана кровью. - И он мог оказаться не просто раненым; благодаря этой копейщице из Райфа твой сын, которого ты теперь упрекаешь, жив, а ведь ты мог бы запросто и хоронить его сейчас. Глаза старика сузились. - Вот как! Даже женщина сражается лучше моего сына! - Насмешка в голосе прозвучала еще отчетливее. Он полуобернулся и поклонился Райэнне, обращаясь к ней несколько официально: - Благородная воительница, не соблаговолите ли почтить честью мой дом, вступив в него и приняв на воспитание этого отрока, дабы под руководством вашим стал он достойным мужчиной? Дэйн понял, что означает эта речь, - последняя щепотка соли на рану сына. Ожидаемый отказ - хотя эта женщина владела боевым искусством получше многих из мужчин - до конца жизни преследовал бы парня, заставляя чувствовать себя униженным. - Очень хорошо, - спокойно сказала Райэнна. - Я согласна. Старика потрясли ее слова, насмешливое выражение постепенно покидало его лицо. Маршу внезапно стало его жалко, хотя хозяин и не заслуживал жалости. Наверняка это предложение и то, приняли бы его или нет, являлись важными элементами местной культуры и играли какую-то роль во взаимоотношениях отца с сыном; насмешка могла серьезно сказаться на будущем дома старика. - Фелиштара?.. - Голос предводителя каравана задрожал, умоляя, но Райэнна говорила спокойно: - Я беру твоего сына в обучение и обязуюсь сделать из него опытного бойца. Я чужестранка из Райфа и плохо владею вашим языком. Существует ли какая-нибудь формальная фраза, которую я должна произнести, чтобы считалось, что твое предложение принято? Старик мучительно сглотнул и, казалось, сгорбился. Подождав несколько минут, Райэнна опустилась на колени и принялась обрабатывать рану Джоды. - Очень хорошо, - наконец сказал хозяин каравана, стараясь выпрямиться. - Будем надеяться, что тебе с ним, фелиштара, повезет больше, чем мне. - Он взглянул на лежащего с закрытыми глазами и сжатыми зубами Джоду, рваную рану которого обрабатывала Райэнна. И вся накопленная стариком злость выплеснулась в следующих словах: - Ты слышал это, парень? _Она_ теперь твой господин! Ты от _нее_ узнаешь все то, чему я не смог обучить тебя за всю жизнь! Он сердито зашагал прочь, но как только отошел на приличное расстояние, ссутулился, словно на шею ему повесили тяжелый груз. - "Вот и хорошо, - сказал Ромда, коротко кивая в знак оценки правильности поступка, и тоже пошел прочь. - Очень странно, - заявил Аратак, который молча прислушивался ко всему происходящему. - Если я правильно понял, хозяин каравана является этому мальчику... - он помешкал, вслушиваясь в произносимые немного неправильно карамские слова, - отец? В горле Дэйна диск дал весьма странный перевод: _мать мужского пола_? Райэнна кивнула. Подошел огромный ящер, очевидно медик, и принялся осматривать рану Джоды. - Очень, очень странно, - повторил Аратак. - Надо поразмышлять над этим. И ты уверена, дорогая, что поступаешь мудро? - Да, - поддержал его Дэйн. - Зачем он тебе? - Марш посмотрел на Джоду, который, похоже, окончательно потерял сознание. - Признаюсь, мне тоже немного жаль парня, но твой поступок - это уж чересчур. Райэнна слабо улыбнулась. - Дело не в этом, - сказала она, понижая голос, чтобы никто, кроме друзей, не слышал. - Теперь у нас будет настоящий абориген, который из чувства долга будет всем помогать и не проговорится ни словом о моих делах, какими бы странными они ему ни показались. Вы разве забыли... - Она замолчала и огляделась; их никто не подслушивал, но она все равно не стала говорить на языке Содружества. - Вы разве забыли, что такие отношения здесь считаются более священными и тесными, нежели обычные клановые или семейные? Даже если он откроет для себя правду, - а я сама ни в коем случае не собираюсь посвящать его в истинное положение дел, - чувство долга заставит его остаться лояльным по отношению к нам. К тому же, я уверена, он может оказаться полезным. Дэйн пожал плечами. Паренек обладает ценной информацией, но хватит ли у них ума задавать ему правильные вопросы? И он наверняка окажется обузой, если дело дойдет до настоящей схватки. К тому же парень казался не очень приятным субъектом. Хозяин каравана долго не подходил к ним. Естественно, хлопот у него было немало - нужно было похоронить погибших; ну а когда караван продолжил путь, у него и вовсе не осталось времени на то, чтобы уделять им внимание. И лишь когда караван остановился, чтобы разбить лагерь для ночевки, он подошел к ним. За стеной зарослей садился Бельсар. Они как раз только что закончили помогать слугам благородной матери Ооа-ниши устанавливать для нее павильон, походивший на небольшой палаточный цирк-шапито. Четверо путешественников и Джода получили от нее приглашение разделить с домочадцами гостеприимство ее жилища. Дэйну интересно было узнать, что же наговорил ей Драваш; как рассказывали ее слуги, в течение всей битвы она и швефедж, странник из Райфа, закрывшись в повозке, без перерыва болтали. Дэйн же размышлял еще и над тем, как бы завязать разговор с обезьяноподобными; эти создания казались посмышленее шимпанзе, хоть и ненамного. И может быть, они все-таки обезьянье стадо. Дэйн, вообще говоря, предпочел бы спать на свежем воздухе, но такое его поведение наверняка сочли бы весьма странным. Аборигены этой планеты, согласно видеоматериалу, изученному землянином, твердо верили, что в ночном небе летают миллионы голодных и злых демонов. По мнению Дэйна, явление это объяснялось тем, что на планете со столь густой растительностью аборигены, сидящие в лесу у ночных костров, принимали редко проглядывающие сквозь кроны деревьев звезды за горящие глаза чудовищ. Кроме того, тент предохранял от нападения рашасов. Вечерняя трапеза готовилась отдельно для людей и ящеров. Дэйн, стоя в дверях палатки рядом с Райэнной, жадно принюхивался к восхитительному запаху пожаренного на костре мяса ганджира и старался не обращать внимания на аромат немыслимого варева, готовящегося для благородной матери и двух ее гостей-путешественников. Хотелось верить, что это блюдо стряпали не из скопившихся за недели путешествия гниющих отбросов, а из только что наловленных отборных насекомых. Когда запах достиг ноздрей Аратака, глаза его заблестели от предвкушения удовольствия; поэтому Марш пожелал ему и Дравашу приятного аппетита и постарался подальше убраться от распространяющейся вони. Услыхав покашливание, он обернулся и увидел приближающегося хозяина каравана. Дэйн удивился; он полагал, что теперь старик будет постоянно избегать их. - Прошу прощения, - сказал тот, избегая поднимать глаза на Райэнну, - но... вы все-таки путешественники, и, может быть, случайно вам приходилось видеть такой клинок? Для меня это новое оружие; я подумал, что вам во время путешествий доводилось... Он продемонстрировал кинжал с длинным странным лезвием. Оружие не походило ни на один из виденных Дэйном образцов; он взял его в руки, пытаясь представить вид раны, нанесенной этим клинком, и тут же ощутил антипатию и даже отвращение к тому, кто мог бы воспользоваться таким оружием даже для охоты, не говоря уж о схватке с соперником. Скорее уж оно походило на совок, чем на кинжал, напоминая букву "Y", отчего у него было три острых режущих ребра. Все три кромки сходились в точку и были увенчаны пилообразными зубцами. Более того, грани клинка были шершавыми, как у терки. Это было не просто эффективное орудие убийства. Это было орудие пытки, созданное для разрезания живой плоти на кусочки. Разумеется, им можно было и убить, но все приспособления, и форма, и шероховатость, и зазубрины являлись лишними в обычном оружии. Здесь же они предназначались только для одного - для нанесения страшных ран. - Дай-ка мне взглянуть, - резко сказала Райэнна, и когда Дэйн протянул ей клинок, лицо ее передернулось от отвращения. Он посмотрел на рукоять. Она была сделана не из дерева, не из кости и не из металла. Материалом служил какой-то пластик или керамический металлик... и это в мире варваров! - Киргон! - прошептала Райэнна. - Дэйн, надо сейчас же показать Дравашу. - Она вызвала ящеров из палатки, и когда оттуда появились капитан и Аратак, обратилась к хозяину каравана. - Где вы это взяли? - спросила она резко и сердито, и он отреагировал почти обиженно: - На трупе бандита, где же еще? Выходит, в Райфе делают такие клинки? Я не в восторге! Райэнна отрицательно покачала головой. - Не в Райфе. Подальше. И гораздо дальше. Но один раз мне довелось увидеть такой клинок, только один раз. Пламя костра отразилось на клыках Драваша, когда он поднял глаза. - Вещица с Киргона, без сомнения. - Но как эта штука оказалась здесь, в руках обычного бандита? - спросила Райэнна. - Так вам известна страна, откуда пришел этот клинок? - поинтересовался хозяин каравана. Драваш тщательно подыскивал слова, прежде чем ответить: - На это вам никто не ответит, досточтимый господин. Тем не менее я знаю налетчиков, вооруженных такими клинками. Я не сумею назвать вам страну, откуда они появляются, не сумею указать и место на вашей карте. Но могу вас заверить, что они пользуются репутацией отъявленных злодеев. - Глядя на это лезвие, я готов поверить слухам, - сказал хозяин каравана. - При первом взгляде на такое оружие я еще подумал: как святые позволяют существовать такой нечисти? - Пути святых неисповедимы, - сказал Аратак, и хозяин каравана кивнул. - Это точно, и уж нас-то об этих путях не спрашивают. - Он отрицательно замотал головой, когда Драваш вознамерился возвратить ему странное оружие. - Святые не позволяют мне пятнать мою честь обладанием такой штуковиной! Сохраните ее, благородный сэр, и передайте на рассмотрение тех, в чьем ведении находится пресечение распространения злодейств на земле. Досточтимый господин, фелиштара... - он поклонился Дэйну и Райэнне, - желаю вам спокойной и приятной ночи. - Он помолчал, глядя в небо, еще светлое, но быстро темнеющее. - Этой ночью я буду спокоен, лишь находясь в палатке. Говорят, что могущество Звездных Демонов в этих местах за последнее время сильно выросло. - Что вы хотите сказать? - резко спросил Драваш, и старик моргнул. - Может быть, это и ерунда, известно, дурак и от своей тени шарахается; но я слышал истории о том, что рыскают в здешних местах чудовища, не похожие на обычных животных, и не убить их праведным копьем. Хотя, может быть, просто какой-нибудь истеричный дурак увидел ствол дерева при лунном свете и поверил, что оно гонится за ним, а может быть, перепугался рашаса, которого не смог убить, вот и выдумал историю, чтобы оправдать собственную трусость. Но ведь кто знает, что случается, когда появляются Звездные Демоны?! Они проводили взглядами удаляющегося в сумерках хозяина каравана, плюмаж которого раскачивался в такт шагам. - Что ж, - наконец сказал Дэйн, - по крайней мере, уже имеется хотя бы один вопрос, который мы можем задать Джоде. Паренек устроил себе ложе рядом с Дэйном и Райэнной. "Этого еще не хватало", - подумал Марш. Впрочем, в цивилизациях, подобных здешней, видимо, не придают большого значения уединению. И, похоже, Джода не собирался уделять особого внимания занятиям Дойна и Райэнны. Только бы не стала возражать Райэнна... Раненое плечо Джоды прекрасно заживало. Эта планета, возможно, и варварская, однако медицина здесь развита. Кое-чему могли бы поучиться и врачи Содружества. Дэйн не был экспертом, но именно уровень развития медицины служил доказательством, подтверждающим теорию о затерявшемся космическом корабле швефеджей, хотя Андриго и указывал, что развитие медицинской технологии не обязательно связано с другими достижениями науки. На этой планете издавна процветало искусство шлифовки линз, а это неизбежно привело к открытию микробов и, в свою очередь, - к созданию антисептиков и бактерицидов. Джода спал, и расспросить его было пока невозможно. Марш забрался на свое ложе и понял, что даже при наличии интимной обстановки он вовсе не склонен вести себя как обезьяноподобные. Он настолько устал, что заснул еще до того, как голова коснулась подушки. Он должен спать, спать и спать, и нет такой силы, которая способна его разбудить. И все же Дэйн проснулся, услышав шорох босых ног по траве рядом с палаткой. В темноте он нащупал рукоять меча и замер, прислушиваясь. Кто-то пробирался в темную палатку. Райэнна, свернувшись калачиком, продолжала сладко спать, ровно дыша. Затем чей-то силуэт появился на фоне полотна палатки, освещенный сзади огнем. Это был Джода, он, постояв мгновение у входа в палатку, вновь исчез в ночи. Дэйн осторожно перебрался через Райэнну; она издала слабый звук, но так и не проснулась. Крепко сжав рукоять меча, он последовал за парнем. За стенами палатки неожиданно низко засверкали звезды - легионы факелов на бархатном небе. Луны не было, да она и не требовалась. Бельсар находился в центре галактики, так густо заполненной звездами, что небо сияло разноцветным блеском. Дэйн в благоговении застыл на несколько мгновений, уставясь на звезды, но затем вспомнил о Джоде и его таинственной миссии. Он стиснул зубы, подозревая некое вероломство - не зная, какое и зачем, - и огляделся. Парень стоял неподалеку на полянке. И ничего не делал. Просто стоял, обхватив рукой раненое плечо, словно оно беспокоило его, и таращился в небо. Стоял и смотрел вверх. Дэйн покачал головой, подавляя зевок. Он внезапно ощутил нелепость ситуации. Какого черта он делает здесь, шпионя за парнем? Почему не спит, отдыхая от напряжения дня сегодняшнего и в предвкушении коллизий завтрашних? Может, у Джоды просто хобби - считать звезды, пусть себе считает. В этом, как говорили на старушке Земле, не было ничего незаконного или позорного. Дэйн повернулся, задев ногой камень; Джода вздрогнул и увидел его. - А ты не боишься, путешественник из Райфа? - спросил Джода, неприятно усмехнувшись. - Звездные Демоны похитят твое мужество и лишат рассудка! А если они еще и в дурном расположении духа, то схватят и унесут на небо и там съедят! Разве ты не знаешь, что Звездные Демоны проморозят тебя до костей и начнут выпадать твои волосы и болеть зубы, прокиснет молоко у твоего любимого костли? Ведь если бы не бдительность святых, они бы и весь мир спалили! Так что лучше вернись в палатку, пока не разорвали они тебя на мелкие кусочки! Дэйн уставился на него и наконец сказал: - И ты веришь всему этому, Джода? В свете звезд было видно, как насмешливое выражение лица юноши сменилось на загадочное. - Нет, - сказал Джода, - а ты? Все верят. Дэйн пожал плечами и улыбнулся: - Меня всегда мало волновало то, что думают другие. - И тебя действительно не страшат звезды? - заинтересовался Джода. Голос его звучал почти сердито. Дэйн покачал головой: - Нет. Да и не встречались мне никогда Звездные Демоны, а если бы я чего-нибудь боялся, то уж чего-нибудь мне известного, того, что может причинить неприятность. - Очень странно, - тихо сказал Джода. - Я ведь отъявленный трус, путешественник из Райфа. Мой отец говорит, что я создан как раз для того, чтобы закончить свои дни в животе у рашаса, и, вероятно, он прав. Я глуп и неуклюж, а твоя женщина-копейщица настолько хорошо сражается, что я боюсь и ее. Когда я оказываюсь в битве, то мне начинает казаться, что я умру от страха еще до того, как увижу первого врага. Я боюсь даже таких тихих животных, как ганджиры, а это ведь вообще глупость, я же вырос среди них, и даже моя младшая сестра управляется с ними, пригоняя их с пастбища, и страха у нее нет и половины моего. Но тем не менее я никогда не боялся звезд. Я понимаю, что такому трусу, как я, не место среди людей, но звезд я не боюсь. И ты первый из всех остальных, который тоже их не боится. Он помолчал; в сверкающем звездном свете видно было, как злость волнами прокатывается по его лицу. - В нашей деревне говорят, что демоны живут на звездах, а боги, святые и благословенные, обитают под землей, откуда и защищают нас. Но я не верю ни во что такое! Это же ерунда, бабушкины сказки о гноме, который украл выпавшие детские молочные зубы, чтобы, посадив их в землю, вырастить новые скалы! Побасенки! Не верю я ни в богов, ни в святых, ни в демонов со звезд! А уж если бы захотел поверить... - Он поднял глаза вверх и проговорил очень серьезно: - То совсем в другое. В то, что на небе как раз живут святые и блаженные. Посмотри, путешественник из Райфа! Ну как такая красота может хранить в себе злобу! Дэйн сказал: - А знаешь, ты прав. Тут совершенно нечего бояться. - И тут же задумался, правильно ли он поступает, разрушая одно из табу местной культуры и лишая мальчика иллюзий. - Послушай, путешественник, а что, в Райфе тоже не верят в Звездных Демонов? - Меня зовут Дэйн, - сказал он, - и я, только оказавшись здесь, услыхал о Звездных Демонах. - Уж это-то было правдой. - Но постепенно я узнал, что в этих краях действительно бродят истории о Звездных Демонах, и рассказывают их пугливые люди. Я далеко забрался от родных мест, но мне всегда были интересны всякие странные истории, странные происшествия. - Религиозные предрассудки, - огрызнулся Джода. - Россказни, чтобы напугать детей! Будто бы Звездные Демоны уносят людей и заставляют работать на себя, болтовня о таинственном оружии, которое не выковать ни в одной из людских кузниц, якобы демоны бродят по лесам, подобно чудовищным животным, и вроде бы появляются святые, чтобы прогнать демонов, - все это чушь, противоречащая сама себе! "Может быть, - подумал Дэйн, вспоминая клинок киргонов, - те чудовища, которые пользуются таким оружием, могли бы переплюнуть и демонов. Встретишься с такими, парень, и демон тебе не понадобится!" "А интересно, - усмехнулся он, - что бы сделали с нами эти люди - взять хоть того же Джоду, - узнай они, откуда мы прибыли на самом деле? Ведь если зло приходит со звезд, а мы прибыли как раз оттуда, то что же с нами будет, если выяснится правда?" - Звезд, конечно, бояться не стоит, - сказал он, - но вот ночная сырость вряд ли полезна для исцеления раны. Так что почему бы тебе не отправиться в палатку и не заснуть? - Не ты мой господин, - огрызнулся парень, - а она! Дэйн вздрогнул, все его нежные чувства исчезли мгновенно. "Испорченный, избалованный щенок! Неудивительно, что и отец видеть его не может! Если бы это был мой ребенок, я бы его вообще утопил!" - О черт, - сказал он. - Да и оставайся здесь, мне-то что! - Он рассерженно двинулся к палатке. "Чтоб тебя Звездные Демоны забрали!" 8 - Да говорю тебе, он был белый! Клянусь! Дэйн поставил деревянную кружку со сладковатым местным пивом и ощутил, как по спине пробежал холодок. Голос доносился из глубины помещения, напоминающего таверну. - Белый? Ты, должно быть, перегрелся на дневном солнышке, - с издевкой сказал другой голос. - Как это демон со звезд может быть белым? Может быть, тебе привиделся блаженный или святой... - Ничего не святой, и это вообще не имеет отношения к обители блаженных, - настаивал первый. - Я увидел какую-то штуковину, и она была белой. Насмешливый хор голосов зазвучал дружно: - Ты видел? Ха, если бы ты увидел Звездного Демона, ты бы хоть не рассказывал тут сказки о том, что он белый! При этих словах Дэйн бесшумно поднялся и двинулся вдоль стены, держа кружку и аккуратно обходя столики. В голове у него звучал голос из кристалла, оставленного Вилкишем перед загадочной смертью или исчезновением. "Странное белое существо". Впервые за все время его посещений таверны в полдневные часы, когда все население Раналора ищет тени и передышки, он наконец-то услышал нечто ценное. Вот уже несколько недель вся их четверка обитала в Раналоре, осторожно отыскивая следы происшествия на базе Содружества. Но пока им не удавалось наткнуться даже на крошечную деталь. Словно разверзлась земля и поглотила пропавших. Так что теперь ценен был любой след. Даже такой расплывчатый, как эта полдневная болтовня какого-то пьяницы о странном белом существе. Дэйн подождал, пока не зазвучит тот же голос, и наконец разглядел говорящего. Это был раздражительный старикашка с седыми волосами и загорелым, сморщенным лицом. - Как же ты сподобился узреть такое диво? И был ли ты трезв при этом? - послышался его насмешливый голос. - И трезвый был, и жаждой охваченный, и уставший от трудов, - сказал первый - высокий крепкий мужчина с натруженными мускулами и упрямым лицом, одетый как погонщик костли. - Я очищал свое поле от кустарников для последующего сева, а эта... это существо перелезло через ограду, схватило теленка и исчезло, не успел я и крикнуть. Это было ужасно. Ничто не двигается так быстро. Ни рашас, ни грант, ни птица! И оно было белым! Белым, вот как твои волосы, белее, чем глазной белок! - Он откинул голову назад, припал к кружке, вытер пену с губ и воинственно уставился на остальных. - А с чего ты решил, что это Звездный Демон? - спросил старик. - А что же это еще? Может быть, ты мне скажешь? - Белый - цвет чистоты, цвет обители блаженных, - сказал третий сидящий за столом мужчина. Он был маленький и франтовато выряженный в расшитую куртку, в шапку с перьями и плюмажами, зелеными и розовыми. - Это мог быть и не Звездный Демон. Случается, что и животные рождаются белыми. Почему ты решил, что это демон? - По тому, как оно двигалось, - упрямо настаивал первый. - Ни одно животное не двигается так быстро. Я не первый год сражаюсь с рашасами, отгоняя их от моего скота, и все знаю об их повадках. И если это не Звездный Демон, то кто? Ведь у него же было шесть лап! Они уставились на него полувстревоженно-полунасмешливо. - Это чересчур, - сказал старик. - Ну сам посуди. Ты увидел что-то, а поскольку не хочешь признать, что не сумел убить это, то толкуешь о Звездном Демоне. Существуют животные белые и чрезвычайно свирепые; их можно встретить в джунглях. Так что ты видел рашаса-уродца. - А ты покажи мне рашаса на шести лапах! Или гранта! Я говорю тебе: это был не рашас, а двигалось это быстрее гранта... - Дэйн представил себе свирепое, высокоразумное, проворное существо, хищника, - ...гораздо быстрее гранта. И у него было шесть лап! - И он с вызывающим видом уставился на слушателей. - Ежели оно двигалось так быстро, как ты успел сосчитать количество лап? - спросил старик, но третий мужчина, настоящий щеголь, тихо сказал: - Нет, послушайте. Вот что мне рассказывал Копьеносец. Он как-то несколько миль шел по следу чудовища, у которого было больше лап, чем четыре. И все они были какие-то неправильные. Вот, может быть, он и увидел то же существо, что и Копьеносец. Но это было дальше, у Великого каньона. Ты говоришь, что у него было шесть лап? Единственное большое существо с шестью лапами, которое я видел, - это вот такой жук. - Он показал рукой на столе. - Может быть, это какой-нибудь ненормально большой жук из Великого каньона? Или что-то в этом роде! - Оно ничуть не походило на жука, - сказал фермер. - Скорее уж на гранта, только с длинным приземистым телом, примерно вот такой высоты, - он отмерил высоту от пола, - и с длинным хвостом. И движется оно быстро и прямо. Ты же знаешь, как подбирается грант - боком, с опущенной головой. Ну так это существо двигалось прямо, оно сграбастало теленка и мгновенно скрылось. Ты же знаешь, как грант убивает: низко опустив голову кусает, сбивает с ног, а затем вцепляется в горло. Ну так это подлетело прямо, как разъяренный ганджир, взвыло, сграбастало теленка и утащило его, еще мычащего. Теленок был большой, но только скорости это существу не убавило! - Он ошарашенно покачал головой и жестом заказал еще пива. - Ну уж если та тварь не демон, я и не знаю, кто же еще! - А я так думаю, что все-таки ты слишком долго был на солнышке, - фыркнув, сказал старик; но щеголь недоверчиво покачал головой, отчего затрепетали его плюмажи. - Нет, дед, вряд ли. За Великим каньоном слышно: среди бела дня налетают Звездные Демоны и утаскивают народ; хотя я всегда думал, что они появляются только по ночам. До чего же наш мир докатился? - Прошу прощения, добрые люди, - сказал Дэйн, подходя к их столику и показывая официанту, снующему между столиков, чтобы тот принес сюда кружки со свежим пивом, - я не смог удержаться и подслушал ваш разговор. Я путешественник, прибыл издалека... - он намеренно заговорил плохо, коверкая карамские слова, - ...но по дороге мне доводилось слышать о людях, исчезнувших после встречи со странным белым существом, которое принимают за демона. Это правда, что видели не одно такое создание? К нему обратились три пары глаз, а франт сказал: - А, это ты служишь телохранителем у тех торговцев ювелирными изделиями из Райфа - гиганта и его компаньона? Но я думаю, о таких вещах ты слышал не в Райфе. Потому что похищения людей и скота среди бела дня Звездными Демонами происходят дальше вниз по Великому каньону, близ Пешилора. Обратились за помощью к ордену Анкаана, и с Божьей помощью нескольких чудовищ убили, а остальные исчезли. Вот одно из таких, должно быть, и напугало нашего фермера и утащило теленка. А там за ними охотились на протяжении двух лун; жуткие истории рассказывают: о людях, сожженных огнем, насланным на них демонами, о целых деревнях, унесенных внутри громадных металлических повозок. - То же самое мне и Копьеносец рассказывал, - сказал фермер. - И сказал, что мне повезло, коли существо забрало только теленка, а не одного из моих детей. - Он содрогнулся. - Надеюсь, его выследят и убьют! Хозяин Притваи может говорить все, что ему угодно, но нам, деревенским жителям, хватает забот с рашасами и грантами и с урожаем, который каждый год сжигает солнце, чтобы тут еще и Звездные Демоны свалились на нашу голову! И что тогда толку от жрецов, если они не могут отогнать демонов? - Демоны, демоны, надоело слушать болтовню об этих демонах, - пронзительным, дрожащим голоском сказал старик. - Я еще раз говорю, что та белая штука, которую ты видел, - просто необычный рашас, а хозяин Притваи толкует об этих демонах лишь для того, чтобы оправдать те издержки, которые мы понесем, если пригласим орден Анкаана охранять нас! Почему-то они не озаботились тем, чтобы выследить того рашаса, который отнял у меня сына десять лет назад! Никто не обратился в орден Анкаана, а оттуда не прислали ни одного копьеносца! Зачем такие хлопоты из-за одного рашаса, сказали мне. - Он прав, - сказал щеголь. - Рашасов слишком много, всех не перебьешь. Но ведь не виноват же орден Анкаана в том, что в мире существуют рашасы. - Ха! - сердито сказал старик. - Всех их, может, и не убьешь, но вот если бы орден включился в работу, а к нему бы присоединились и те, у кого рашасы отняли детей, то по крайней мере в окрестностях города было бы безопасно! Если бы мы действительно этим занялись, то в долине вообще бы не осталось рашасов, мы бы отогнали их высоко в холмы, а то и в Великий каньон! И орден Анкаана со всеми их заковыристыми разговорами о том, что святые, дескать, даровали право на жизнь и рашасам, должен их всех истребить до последнего когтя, вот что я скажу! И мы можем это сделать, если возьмемся! - И кто же тогда будет гонять с наших полей диких ганджиров и оленей? - с беспощадной логикой спросил щеголь. - Рашасы убивают их, мы убиваем рашасов, и так без конца, как говорит хозяин Притваи. - Эх вы, городские, - фыркнул старик. - Вы живете за стенами, и если рашас уносит фермерского сына, то вы пожимаете плечами и толкуете о неизбежном зле в этом мире, но своих-то детей вы рашасу не отдадите! Вот и Первые Люди так же толкуют о великой жизненной цепи - когда всем известно, что рашасы не трогают ни их самих, ни их яиц! Дэйн не стал вмешиваться в спор, понимая, что так ничего не добьется. По карте он знал, что город Пешилор находится вниз по реке от Раналора, за Великим каньоном, где водопад Громовая Кузница обрушивается в Глаз Мира, как называют здесь это место, то есть в громадное, окруженное горами море посреди суши, как раз на месте одного из тех жутких кратеров, что так поразили Дэйна, когда он впервые увидел их из космоса. Он вышел на улицу, ощущая, как солнце проникает сквозь веки, а жарой опаляет, как из открытой печи. Между домами нависали белые тенты, призванные уберечь человека от жары днем и от злобного влияния звезд ночью. На некоторых из наиболее узких улиц по тем же причинам смыкались друг с другом крыши соседних домов. Дэйн не переставал изумляться тому, что люди здесь так боятся неба. И уже сам, пересекая открытое пространство, съеживался под куполом неба, словно истинный абориген. И дело тут было не в той внезапной волне жары, обрушивающейся на голову и плечи, хотя это само по себе достаточно скверно. Солнечные лучи проникали даже в дырки сандалий. Утрамбованная земля под ногами раскалялась, как сковородка. На самом деле Раналор состоял из двух городов. Эта таверна располагалась в человеческом секторе; на возвышенности раскинулся город Первых Людей, и дома их с плоскими крышами призваны были максимально сконцентрировать в себе все то тепло, которое с таким трудом переносили люди, создающие свои постройки так, чтобы свести тепловой нагрев к минимуму. Дэйн вжал голову в плечи и торопливо юркнул под следующий тент. Город Первых Людей, ящерообразных, появился раньше, как припомнил Дэйн, окруженный жалкими деревушками тех, кто работал на них, и обширными полями несъедобных для них растений. Позднее нижний город разросся дальше по долине, став пристанищем для мирного оседлого племени скотоводов и земледельцев, которые обменивали меха и другую свою продукцию на искусно сделанные железные и стальные предметы, производство которых оставалось монополией ящеров. Затем пришло время Варварского Вторжения и - святого Аассио. В конце затененной улицы Дэйн вышел на открытую рыночную площадь. Он накинул на голову капюшон куртки, прикрывая голову от солнца, хотя ему и не нравилось, что из-за этого сужался круг обзора. В воздухе плыл несмолкающий звон колокольчиков ганджиров, беспокойно томящихся в этой жаре. Уличные торговцы расхваливали свои товары, вопили и божились на тысячи ладов купцы, неистово отстаивая свою цену. Марш прищурился, глядя на ярко освещенный тротуар, и пожалел, что аборигены не дошли до изобретения солнечных очков. Он стал пробираться между будок и ковров. Фермеры торговали продуктами, ювелиры предлагали свои изделия. Проходя мимо ювелирных рядов, Дэйн увидел экзотические "драгоценные камни из Райфа", те самые, которые четверо путешественников привезли с собой. Дэйн и Аратак провели на рынке несколько дней, Марш стоял рядом с ящером в позе телохранителя, с вызовом поглядывая на людей, пока его друг торговался с местными ювелирами; затем Аратак свернул торговлю, значительно пополнив запас местной валюты, и отпустил Дэйна, щедро одарив его, чтобы тот смог заняться настоящим делом - прислушиваться к разнообразным разговорам в этом человеческом муравейнике. Марш продвигался вдоль рядов оружейников, ткачей, сапожников и охотников, торгующих мехами самых различных расцветок, даже редкими белыми шкурами грантов. Это напомнило Дэйну об агрессивно настроенном фермере, у которого украли теленка. Он проходил мимо резчиков по дереву и камню, музыкантов и рассказчиков, собиравших под своими тентами небольшие группы слушателей, мимо путешествующих торговцев с их пряностями, травами и парфюмерией, мимо предсказателей судеб, продающих амулеты и прочие побрякушки, приворотные зелья; мимо дюжин рядов других торговцев, о товарах которых Дэйн просто понятия не имел. И над всем этим гомоном и суетой возвышалась сверкающе-белая статуя святого Аассио с распростертыми лапами и слепыми мраморными глазами; квадратная морда ящера торчала из капюшона, длинная мантия скрывала все остальное, оставляя свободными лишь благословляющие конечности. Каменный идол был стар. Он стоял здесь со дня основания города. Тысячу лет назад, а то и больше, с низовьев реки нахлынула орда кочевников, набросившись на деревни мирных селян. Тогда-то и появился святой Аассио, проповедуя мир воинственным кочевникам и предотвращая резню. Кочевники осели здесь, в долине, основав огромный человеческий город, продолжавший расти по мере того, как караванные пути, сходившиеся сюда, к броду, несли в эти места цивилизацию и устанавливали торговые связи. Первые Люди города на холме также почитали святого Аассио; мифология Бельсара-4 была полна таких "святых" - ящерообразных, явившихся из неведомых миров, чтобы жить среди людей и нести им мудрость и цивилизацию. И Раналор был не единственным городом, основанным таким святым. Дэйну припомнился один из изученных им материалов: "Ящерообразные оказали на обезьяноподобных Бельсара глубокое и благоприятное влияние. Легенды о святом Аассио, разоружившем варварские орды во время вторжения в Раналор, и о святом Иояччо, остановившем лучников завоевателя Ашраку, являются фундаментом развития цивилизаций в тех регионах, где почитают этих святых. Проповеди, привнесенные тем или иным "святым", их смиренная жизнь и заслужившая всеобщую жалость смерть являются ключевыми моментами в понимании моральной и философской культуры Бельсара; хотя ранние этапы жизни этих святых явно мифологизированы в связи с тем, что изначально они жили в Обители Блаженных, принятой сознанием всех обитателей планеты, оба святых, очевидно, являются реальными историческими фигурами. Заслуживает внимания тот факт, что в культуре обезьяноподобных Бельсара не было ни одного святого-человекообразного". Аратак, разумеется, был особенно заинтригован фигурами бельсарийских святых-философов, и запомнил множество из высказываний Аассио и других святых; в частности святого Зийямойя из далекого Райфа; и эти высказывания - по крайней мере на публике - теперь заменили постоянные ссылки на Божественное Яйцо. - Мудрость едина, - заметил Аратак, когда Драваш упрекнул его из-за подмены. - И это подтверждается тем фактом, что не только Божественное Яйцо, но также святой Зийямойя и святой Иояччо говорят одинаково. Как обычно, Дэйн, несмотря на жару, замедлил шаг, оглядывая впечатляющую фигуру в рясе из мрамора. На фоне жары, шума и гама было что-то успокаивающее в этой сильной и располагающей к благожелательности скульптуре. Марш с удивлением подумал, что если бы он даже и не знал, чья это фигура, то все равно бы понял - это свято