будут обвинять, - сказала Раин. - Все будет выглядеть так, как будто Фенеон допился до умопомрачения. И он так и не выйдет из этого состояния. - И ты хочешь, чтобы я всерьез поверила, что яд подействует избирательно - только на твоего отца? - спросила Садира, не скрывая своего недоверия. - Он окажет точно такое же действие на всех, кто выпьет этого вина, но думаю, что таких будет очень немного. Дело в том, что Фенеон так же не любит делиться вином, как и своим серебром, - ответила Раин, поднимая вверх руку, в которой она держала флакон с противоядием. - Кроме того, у нас есть вот это. Если кому-то удастся отхлебнуть хотя бы глоток, я незаметно налью ему этого, прежде чем он поймет, что был отравлен. Садира остановилась и протянула руку к костяному флакону. - Он будет у меня, - решительно сказала она. - Если ты предашь меня, я передам его Фенеону, и тогда твой план провалится. - Тебе нечего опасаться, - еще раз подтвердила Раин, отодвигая руку в сторону. Садира продолжала неподвижно стоять с протянутой рукой. - Я согласилась помочь вам, и я это сделаю, но только не потому, что я плохо соображаю, - сказала колдунья. - Меня вполне устраивает возможность остаться с Бродягами Песков еще какое-то время, но я не приму никакого участия в вашем заговоре до тех пор, пока не получу определенные гарантии личной безопасности. - После того, что ты сделала для Магнуса, я не допущу, чтобы ты хоть как-то пострадала, - попыталась успокоить колдунью Раин. - Надеюсь, ты не ждешь, что я поверю твоему слову? - спросила Садира. - Если бы я была на твоем месте, я думаю, что не поверила бы, - со вздохом произнесла Раин, передавая флакон Садире. - Но я предупреждаю тебя, что, если ты попытаешься предать нас, клан поверит нам двоим, моему слову и слову Магнуса, а не тебе. - Конечно, конечно, - ответила Садира. Она повернулась и быстрым шагом направилась к воротам квартала уличных певцов и музыкантов, не дожидаясь своих спутников. Пройдя в ворота, ведущие к Рынку Эльфов, Садира с ходу налетела на юношу-эльфа, вышедшего из-за угла. При виде ее молодой воин открыл рот от изумления. Он уставился на колдунью, как будто бы перед ним оказался царь Ниобенэя собственной персоной. - Прошу извинения, - произнесла та, делая шаг в сторону, чтобы обойти его. Но тут юноша схватил ее одной рукой за воротник голубой блузки, в то же время пытаясь другой рукой вынуть свой кинжал из ножен. Садира среагировала молниеносно. С размаху наступив на его ногу, она одновременно рванулась в сторону. Ей удалось освободиться, оставив в руке остолбеневшего юноши большой кусок воротника. - Оставь меня в покое и больше не прикасайся ко мне, если не хочешь пострадать, - предупредила его колдунья. Юноша вытащил наконец свой кинжал и стал прихрамывая осторожно приближаться к ней. - Кто бы мог подумать, что я найду ее так близко от лагеря? - качая головой, произнес он. Его лицо с крючковатым носом и квадратным подбородком показалось Садире отдаленно знакомым. - Ты, часом, не из клана Бродяг Песков? - поинтересовалась она. - А сколько еще кланов тебе удалось обобрать? - гневно спросил юноша. - Пойдем со мной. Фенеон хочет... Тут он внезапно замолчал, заглядывая через плечо Садиры. - Магнус, Раин! Что вы здесь делаете? - удивленно воскликнул он. Еще большее удивление вызвал у него тяжелый бочонок в руках Певца Ветров. - Где ты раздобыл бочонок? За этим последовала неловкая пауза. Садира ждала, что ответят ее спутники. Видя, что они настолько потрясены неожиданной и очень нежелательной для них встречей, что бесполезно ожидать от них хоть какого-то убедительного объяснения, Садира решила прийти им на помощь и взять инициативу на себя. - Как ты видишь, они меня уже поймали, - спокойно пояснила она, жестом указывая на своих спутников. - Прямо с бочонком из квартала отравителей? - возмущенно произнес он, указывая кинжалом на бочонок с отравленным вином. - Для какого же идиота вы припасли это винцо? На этот раз даже Садира не нашлась, что ему ответить. Назначение бочонка, купленного в квартале уличных певцов и музыкантов, или в квартале отравителей, как его назвал юноша-эльф, могло быть только одним. И сам молодой воин, безусловно, понимал это. Даже если бы колдунья сообщила ему сейчас, что вино предназначается для кого-то другого, они уже не смогли бы предложить его Фенеону. Он никогда бы не стал его пить. Но тут Садира вспомнила о флаконе с противоядием, который находился у нее в кармане. - С этим вином все в порядке, - сказала она. - Может быть, ты хочешь его попробовать вместе с нами? Юноша-эльф злобно взглянул на нее. - Я не дурак, - коротко ответил он. - Это вино не отравлено, Гейфал, если это то, что ты имеешь в виду, - сказала Раин, подыгрывая Садире. - Я тоже не прочь немного выпить. - Откуда вам известно, что это вино не отравлено и что его можно пить? - продолжал допытываться юноша-эльф. - Потому что мы знаем, что она покупала его не здесь, - пояснил Магнус. - Мы видели, как она покупала его у Быстрых Крыльев. - Я не заметил никакого вина в их палатке. К тому же их лагерь находится по другую сторону рынка, - сказал Гейфал, показывая длинной полоской материи от воротника блузки, которую он все еще держал в руке, в сторону противоположного конца двора. - Зачем нужно было позволять ей пройти весь путь до этого квартала, если вы встретили ее там? Когда до него дошел ответ на его же собственный вопрос, у него глаза на лоб полезли. - Вы же лжете, - ахнул он, отступая назад. - Я не знаю, почему и что вы задумали, но вы явно лжете. Он повернулся и начал пробиваться сквозь толпу. - Гейфал, постой! Вернись! - закричал Магнус. Но когда молодой воин не проявил ни малейшего желания подчиниться, Раин поспешно выхватила кинжал и метнула его вслед эльфу. Лезвие попало ему точно между лопаток, войдя в спину по рукоятку. Гейфал громко вскрикнул и повалился лицом вперед на булыжник. Из толпы послышалось несколько удивленных возгласов, затем она стала быстро рассеиваться. На Рынке Эльфов люди погибали каждый день, поэтому для его посетителей смерть была привычным явлением. И если на этот раз она настигла эльфа, то это давало повод скорее для проявления мстительной радости, чем сочувствия. Несколько секунд все трое оторопело стояли за воротами квартала, не осмеливаясь произнести ни слова. Их взгляды были прикованы к неподвижно лежащему юноше. Первым пришел в себя Магнус. Тяжелый бочонок выпал из его массивных рук. - Раин! - громко простонал он. - Во имя всех Соленых Ветров, скажи, зачем ты это сделала? - Чтобы помешать ему выдать нас, вот зачем, - резко ответила Раин. Она подтолкнула Певца Ветров к телу юноши. - Займись его лечением. Когда ты исцелишь его, мы решим, что нам делать дальше. Садира хотела помочь Магнусу, но Раин остановила ее, указав на бочонок. - Ни на секунду не выпускай его из виду, - приказала она. - Иначе его тут же сопрут. Колдунья начала было возражать, но когда она подумала о том, что неминуемо случится с незадачливым вором, который украдет бочонок, а может быть, и не с ним одним, то поняла всю мудрость приказа Раин, и у нее пропало всякое желание пререкаться. Мелодичный голос Певца Ветров разнесся над булыжной мостовой, подхваченный легким ветерком. Он пел песнь, действующую, как целительный бальзам, ту самую, от которой до этого зарубцевались раны Садиры. Это была спокойная меланхолическая мелодия, окрашенная легкими оттенками надежды и доброты. Магнус пел просто великолепно. Прежде чем колдунья поняла, насколько она возненавидела Раин за ее попытку расправиться с юношей, она почувствовала, как ее гнев начал постепенно угасать под воздействием сладкозвучной гармонии, заложенной в пении целителя. В ее душе остались лишь чувства, проявления которых требовала от нее музыка: сопереживание несчастью, постигшему юношу, и искреннее желание разделить его страдания. Но пение окончилось слишком быстро. Встревоженная Садира подкатила злополучный бочонок к Магнусу и Раин. Целитель стоял на коленях, приподняв своей огромной рукой обмякшее тело юноши. В качестве тампона Магнус использовал ту самую полоску материи, которая была оторвана от воротника блузки Садиры. - Что случилось? - озабоченно спросила колдунья. - Ты не можешь залечить его рану? Целитель печально взглянул своими черными глазами на Садиру и медленно покачал головой. - Даже ветры тумана не смогли бы вернуть его к жизни, - едва слышно проговорил он. Затем поднял голову и перевел взгляд на Раин, которая, не веря своим глазам, уставилась на мертвого юношу с выражением откровенного ужаса на лице. - Ты зашла слишком далеко. - В его словах слышалось явное осуждение. - Я не собиралась его убивать, но мы не могли позволить ему вернуться в лагерь и донести на нас, - прошептала Раин, желая оправдаться. Она оглянулась. Вокруг все выглядело как обычно. Зевак нигде не было видно, так как бывалые прохожие давно поняли, что в этой части города гораздо безопаснее для собственного здоровья и кошелька заниматься своими делами, а не лезть в дела других. Тем не менее все трое явно не вписывались в непрерывный поток покупателей и зевак. Спешащие по своим делам прохожие, завидя мертвеца, старательно обходили Бродяг Песков и Садиру, в результате чего вокруг них образовалась обширная пустая зона. - Нам нужно убираться отсюда, да поскорее, - предложила Раин. - Не ровен час, появится какая-нибудь жрица. Рано или поздно это случится, и тогда нам придется плохо. Магнус утвердительно кивнул и положил тело юноши на мостовую. Потом протянул Раин окровавленный кинжал, поднял бочонок и собрался уходить. - А Гейфал? Что с ним будет? - вмешалась Садира, не в силах поверить, что Раин и Магнус могут без всяких угрызений совести взять да и оставить тело на улице. - Мы же не можем принести его в лагерь, - ответила Раин. С этими словами она повернулась и последовала за Магнусом. Садира постояла еще над телом, размышляя про себя над тем, какие, интересно, почести оказывают обычно Бродяги Песков своим покойникам. Наконец она пришла к выводу, что, исходя из того, что ей было известно об эльфах, они, по-видимому, оставляют своих умерших там, где те расстались с жизнью. Она повернулась и быстрым шагом направилась за своими спутниками. Догнав их, Садира обратилась к Раин: - Я хочу, чтобы ты знала о моем отношении к убийству невинных людей. Я палец о палец не ударю, чтобы помочь тебе стать во главе клана, если это будет связано с такого рода убийствами. Раин остановилась и повернулась лицом к колдунье. - Какое дело осквернительнице земли до смерти какого-то там эльфа? - злобно спросила она. Надеясь, что Раин не заметит, как ранило ее это оскорбление, Садира не замедлила ответить в том же тоне: - Я, может быть, и осквернительница земли, зато никогда не убивала никого из своих. Раин грубо схватила Садиру за руку. - Ты не принадлежишь к Бродягам Песков, - зло прошипела она. - И тебе нет никакого дела до того, умрет ли кто-либо из нас или все мы умрем. Ты доставишь это вино моему отцу. - На твоем месте я не была бы так уверена в этом, - парировала Садира. - Может быть, тебе действительно не терпится, чтобы люди Клана Невидимых узнали о том, что легендарная героиня Садира из Тира на самом деле является обычной осквернительницей земли? - с вызовом спросила Раин, выпуская руку колдуньи. - А может, они поверят и в то, что она хочет выдать их царю Ниобенэя? - Прикончить тебя - для меня плевое дело, - предупредила ее Садира. - И мне, видимо, так или иначе придется пойти на это, особенно учитывая то, что ты только что сказала. - А разве это не сделает и тебя убийцей? - спросила Раин. Несколько долгих секунд она не сводила глаз с Садиры, затем, по-видимому что-то решив, примирительно улыбнулась ей. - Давай закончим бессмысленный спор и займемся действительно неотложными делами. Зачем пугать друг друга пустыми угрозами. - А я и не собиралась пугать тебя. Я просто не привыкла бросать слов на ветер, - невозмутимо ответила Садира. - Я помогу тебе в деле с Фенеоном и буду на твоей стороне, но лишь до тех пор, пока мне будет выгодно оставаться с Бродягами Песков. И при том непременном условии, что больше не будет никаких убийств. - Тогда будем считать, что все улажено, - с готовностью согласилась Раин. - До тех пор, пока мы обе будем выполнять свои обещания, нам нечего опасаться друг друга. Я думаю, нам удалось договориться. 10. СЛАДКОЕ ВИНО Садира неторопливо катила бочонок в сторону темного прохода под аркой. Вплотную за ней шли Раин и Магнус. Они подходили к полуразрушенной башне, в которой разбили лагерь Бродяги Песков. Древнее основание башни сильно осело, и колдунье казалось, что заброшенное строение еще держится только благодаря тому, что опирается на стены одного из угловых домов Рынка Эльфов. Перед тем как переступить через порог, колдунья остановилась и облокотилась на бочонок, как будто отдыхая. Не поднимая головы, она прошептала: - А Фенеон не поинтересуется тем, как это мне удалось прокатить эту тяжелую штуковину через весь Рынок Эльфов? - Это его заинтересует гораздо меньше, чем то, почему мы несем его вместо тебя, - прошипела Раин. Она грубо толкнула колдунью, затем гаркнула на нее: - Чего встала? Давай кати дальше! С усилием приподняв бочонок, колдунья перевалила его через порог. Внутри башни было темно и кисло пахло пометом канков. От каменных стен эхом отражался не прекращающийся ни на секунду стук челюстей скакунов. Когда глаза Садиры привыкли к темноте, она увидела, что первый этаж круглой башни представляет собой сводчатую галерею. Большинство ее колонн было готово вот-вот рухнуть, а по меньшей мере половина двухъярусных арок обвалилась, и теперь обломки пылились на каменном полу. - С возвращением, моя дорогая, - приветствовал ее появление Фенеон. - Как приятно снова видеть тебя. К удивлению Садиры, в голосе вождя совсем не чувствовалось гнева. - Хотелось бы, чтобы я могла сказать то же самое, - ответила она. Садира была не очень расположена доверять хитроумному эльфу. Колдунья вглядывалась в темноту. Не без труда разглядела она Фенеона, стоявшего, прислонясь к одной из неустойчивых колонн. Через некоторое время вождь отошел от колонны и направился к ней. Не обращая внимания на Раин и Магнуса, он указал своим длинным, как кинжал, пальцем на бочонок с вином. - Что у тебя? - с интересом спросил вождь. - Тебя это не касается, - ответила Садира. - Разыскивая меня по всему городу, ты практически ничего не добился, кроме того что понапрасну потратил время своих людей. У меня нет твоего серебра. Глаза Фенеона заблестели от гнева, но улыбка ни на секунду не сходила с его лица. - Конечно нет, - подтвердил он. - И даже если бы оно у тебя и было, ты не смогла бы компенсировать мне тех десяти монет, которые мне пришлось потратить на подкуп сборщика денег у ворот. - Тогда что же ты хочешь от меня? - с наигранным возмущением спросила Садира. - Я только хочу предложить тебе место, где ты могла бы остановиться, - ответил вождь, легким движением руки указывая в сторону винтовой лестницы, поднимавшейся вверх по внешней стене башни. - Ниобенэй полон опасностей, особенно для женщины. - Я уже узнала это на собственном опыте, - с готовностью согласилась Садира. Не дожидаясь ответа, она покатила бочонок в сторону лестницы. Хотя Садиру очень удивило отсутствие враждебности в словах и действиях Фенеона, она ни секунды не сомневалась в том, что он считал ее пленницей и уж никак не гостьей. Его вежливость на самом деле означала, что он очень хотел бы, чтобы Садира помогла ему компенсировать потерянные, с его точки зрения, деньги и получить, возможно, гораздо больше. Колдунья прекрасно знала, что если не отреагирует соответствующим образом на проявленную им обходительность, то он, не моргнув глазом, прибегнет к более доходчивым и убедительным методам убеждения, чтобы гарантировать ее сотрудничество. Садира подкатила бочонок к лестнице и нагнулась, чтобы поднять его. - Разреши мне помочь тебе, - обратился к ней Фенеон, делая шаг к лестнице. Следуя совету, данному ей Раин и Магнусом, как можно дольше затягивать передачу Фенеону бочонка с вином, Садира оттолкнула вождя. - Если я и на самом деле твоя гостья, тогда дай мне самой заниматься моим вином, - потребовала она. Фенеон, самодовольно ухмыляясь, бросил быстрый взгляд на Раин и Магнуса, затем показал рукой вверх. - Поступай как знаешь, мне-то что, - хмуро ответил он. Что-то бормоча, Садира подняла бочонок. Хотя она была довольно сильной женщиной, ей удалось одолеть только с десяток ступенек, прежде чем у нее начали дрожать руки. Боясь, что она может выронить бочонок, Садира решила немного передохнуть. Придерживая его рукой, она присела на ступеньку. - Ты уверена, что не нуждаешься в моей помощи? - спросил Фенеон, поднимаясь к ней по лестнице. Но колдунья преградила ему путь. - Тогда, может быть, ты позволишь Магнусу? - предложил он. - Я сама справлюсь с этим, мне не нужны помощнички, - грубо ответила колдунья. Вождь нахмурился и стал спускаться вниз. - В чем все-таки дело? Ты думаешь, что мы его украдем? - недовольно проворчал он. - Да, - откровенно ответила колдунья. Фенеон изобразил на лице широкую улыбку. - И поставим под удар нашу дружбу? - с намеком спросил он. - Я твоя пленница, а не друг, - ответила Садира. - Если бы мы были друзьями, ты давно бы вернул мне кошелек, который забрал у меня. - Я никогда не путаю деловые отношения с дружескими. Разве не говорят: дружба дружбой, а денежки - врозь? - резко ответил Фенеон. - Кстати, ты не забыла про тот маленький обман у городских ворот? Садира схватила бочонок и снова полезла вверх. Она преодолела еще несколько ступенек, и тут ее стали одолевать опасения, что ее отец действительно не собирается красть у нее бочонок. Еще после десятка ступеней она была вынуждена снова опустить бочонок на ступеньку и немного отдохнуть. На этот раз она решила больше не надрываться, неся бочонок на себе, а попробовать перекатывать его вверх со ступеньки на ступеньку. Несколькими ступеньками ниже суетился Фенеон, который так и не смог уйти. Он поднимался вслед за ней, постоянно заглядывая ей через плечо, чтобы убедиться, не выпустила ли она свой тяжелый груз. В этом случае он был готов перехватить его. К тому времени, когда она добралась до второго этажа, она уже с трудом дышала, и у нее все плыло перед глазами. - Милости просим в лагерь Бродяг Песков, - услышала она знакомый голос Хайара. Черноволосый эльф стоял в коротком коридоре, ведущем к зубчатой бойнице, из которой хорошо просматривались улицы за пределами Рынка Эльфов. Розовато-желтый свет послеполуденного солнца струился из бойницы позади него. С другой стороны площадки дверной проем вел в небольшую комнату, которая, видимо, когда-то была приемной какого-то официального лица. Посреди нее находился полуразрушенный декоративный фонтан, окруженный массивными каменными скамьями, прикрепленными к стенам. В задней его части темнел сводчатый дверной проем, ведущий в большое помещение, пол которого давным-давно рухнул вниз на сводчатую галерею. Не обращая внимания на Хайара, Садира покатила бочонок к лестнице, ведущей на третий этаж. Вслед за ней на площадку поднялся Фенеон. Он проскользнул мимо нее и схватился за бочонок. - Он слишком тяжел для тебя, - сказал вождь, легко поднимая бочонок, как будто тот был пустым. Хотя колдунья почувствовала большое облегчение от того, что Фенеон наконец-то забрал вино, ее в то же время охватило смутное разочарование. Раин была права, говоря об алчности своего отца. - Дружба все-таки отличная вещь, - довольно произнесла колдунья. - Друзья должны сообща справляться с трудностями, не так ли? - спросил Фенеон. Взяв бочонок под мышку, вождь стальным кинжалом извлек пробку из отверстия. Затем он вложил кинжал в ножны и поднял бочонок высоко над головой. Ароматное вино хлынуло из отверстия красной струей, переливаясь в горло эльфа. Тем временем Раин и Магнус поднялись по лестнице на площадку второго этажа и направились к лестничному маршу, ведущему на третий этаж. Они быстро пересекли площадку, стараясь не смотреть в сторону отца. Наконец Фенеон опустил бочонок и закрыл рот. Хотя прошло всего лишь несколько секунд с того момента, когда он открыл бочонок и начал пить, его глаза уже остекленели. - Слишком сладкое, но очень крепкое. Действует мгновенно, - пробормотал вождь, протягивая бочонок Садире. - На, попробуй! У Садиры душа ушла в пятки от страха. Видя, с какой быстротой снадобье оказывает свое действие, колдунья перепугалась, что не сумеет ускользнуть от него и успеть принять противоядие, прежде чем на ней скажется действие яда. - Давай, давай, - произнес вождь заплетающимся языком, глядя на нее остекленевшими глазами и, по всей видимости, плохо различая ее. Хайар подтолкнул колдунью вперед. - Не оскорбляй вождя, заставляя его просить тебя еще раз, - сердито сказал он. - Мой отец редко предлагает кому-либо попробовать свое вино. Фенеон наклонил бочонок, и струя отравленного вина хлынула на голову и лицо колдуньи, которая в испуге шарахнулась назад. - Я предпочитаю пить из кружки, - фыркнула она, поспешно вытирая рукавом своей видавшей виды блузки капли красной жидкости со своих рук. Ее слова вызвали приступ веселого смеха у Фенеона и Хайара. Вдоволь насмеявшись, вождь показал сыну рукой в сторону лестницы. - Принеси ей кружку, - распорядился он. - И поторопись. Моя жажда столь велика, что я никогда не прощу себе, если не прикончу все это славное винцо до того, как ты явишься с кружкой для нашей гостьи. Хайар заколебался, не решаясь оставить колдунью без присмотра. - Будь осторожен, - сказал он отцу. - Она может попытаться сбежать. - Неужели ты и впрямь думаешь, что если бы я на самом деле хотела сбежать, то позволила бы Раин и Магнусу привести меня сюда? - надменно спросила колдунья. - У меня есть причины вернуться к Бродягам Песков. Хайар внимательно посмотрел на нее. - Какие такие причины? - резко спросил он. - Тебе до них нет дела, - грубо ответила колдунья, отворачиваясь. - Лучше пойди и принеси мне кружку, пока еще осталось хоть немного вина. - Я тебе не слуга, - злобно ответил Хайар. - Нечего мной распоряжаться. - Тем не менее он направился к лестнице и стал подниматься на третий этаж. Когда он скрылся из виду, Фенеон пьяно захихикал. - Тебе не следовало бы так грубо оскорблять его, - задыхаясь от смеха, проговорил вождь. - Когда-нибудь он станет вождем клана. - А я не собираюсь так долго оставаться с Бродягами Песков, - резко ответила Садира. - У меня есть свои планы на будущее, которые не связаны с твоим кланом. - На твоем месте я не был бы так уверен в этом, - невнятно произнес вождь. - На что ты намекаешь? - спросила колдунья повышенным тоном. - Ни на что, - ответил он. - Просто я хочу сказать, что жизнь - штука сложная. Она так же удивительна, как и коротка, так что возможны самые неожиданные повороты. - В этом я с тобой согласна. Особенно если дело касается эльфов, - признала Садира. Под предлогом, что ей надо взглянуть на то, что происходит внизу на улице, она подошла к бойнице. Там она встала так, чтобы быть спиной к Фенеону, делая вид, что ее интересуют прохожие в ярких сарами, во множестве заполнившие улицу. Услышав позади себя звуки льющейся жидкости, она поняла, что он решил глотнуть еще вина. Садира бросила быстрый взгляд через плечо, чтобы быть полностью уверенной в том, что все его внимание в данный момент поглощено выпивкой. Так оно и оказалось. Вождь стоял и, откинув голову назад, прижимал к губам бочонок, из которого ему в рот лилась ровная струя вина. Чувствуя себя в безопасности, Садира вытащила из заплечного мешка костяной флакон с противоядием и, поспешно открыв его, капнула две большие капли себе на язык. Едва Садира успела убрать флакон обратно в мешок, Фенеон громко рыгнул и оторвал бочонок ото рта. - Есть только одна вещь, которую я люблю больше хорошего вина. Это - серебро, моя главная слабость, - пробормотал он, с шумом ставя бочонок на пол. Садира поспешно обернулась, услышав шум. Фенеон тяжело опустился на каменный пол рядом со скамьей, обнимая своей ручищей бочонок. - Почему ты так любишь серебро? - спросила колдунья. - В конце концов, его же нельзя пить. - Вождь всегда нуждается в серебре, - пояснил Фенеон, придавая лицу серьезное выражение. - Оно является мерилом его власти и показателем степени уважения к нему со стороны его воинов. Садира покачала головой, услышав такое определение. - На самом деле все обстоит совсем не так, - возразила она, садясь на скамью рядом с ним. - Я слышала, что твои воины говорили о тебе. Они с похвалой отзываются о твоих воинских подвигах и о твоем боевом искусстве, высоко оценивают тебя как воина. И никто из них ни разу не поинтересовался тем, сколько серебра в твоих кошельках. Фенеон удивленно взглянул на нее, не зная что сказать. - Это действительно так? - наконец спросил он. Садира кивнула. - Я также слышала разговор о том, что, когда Фенеон был молодым, для него не было ничего невозможного, - добавила колдунья. - Так оно и было, - проговорил он, и серые глаза его заблестели при воспоминании о счастливых днях молодости. - Никто во всей пустыне не бегал так быстро, как я, и даже у соколов были все основания опасаться моих метких стрел. - Он опустил голову, и в его глазах погас счастливый блеск. - А что они говорят обо мне теперь? Казалось, что, задавая этот вопрос, он не может заставить себя поднять на нее глаза. - Ничего такого, чего ты не мог бы изменить, - ответила колдунья. - Они говорят, что ты требуешь с них слишком большую часть того, что они зарабатывают. Пальцы Фенеона почти непроизвольно поглаживали рукоять его стального кинжала. Он печально кивнул головой, услышав ответ колдуньи, и Садира подумала, что, может быть. Раин и Магнус слишком рано пытаются устранить его с поста вождя, что для этого еще не пришло время. Но ее сомнения быстро рассеялись. Фенеон рывком убрал руку с рукояти кинжала и сильно толкнул колдунью, сбросив ее со скамьи. - Что ты знаешь о жизни нашего клана? - риторически вопросил он. - Ты ведь не из Бродяг Песков, ты даже не эльф! - Не надо быть эльфом, чтобы знать то, что делает любое существо хорошим или, наоборот, плохим вождем, - возразила Садира, поднимаясь с пола. - Наша дружба имеет пределы, не переступай их, - предупредил Фенеон, стальные глаза которого засверкали холодным светом. - Больше никогда не говори со мной таким тоном. - Каким тоном? - спросил Хайар, ступая на лестничную площадку. В руке у него была грязная каменная кружка. - Что тебе сказала эта женщина? Чем она разгневала тебя, мой вождь? - сочувственно спросил он. - Только правду и больше ничего, - ответила Садира, не сводя глаз с Фенеона. Не одобряя безрассудного, с его точки зрения, поведения Садиры, Хайар протянул свободную руку, чтобы схватить и увести колдунью. - Я позабочусь о том, чтобы она больше не расстраивала тебя, - пообещал он. Садира проворно увернулась. - Если ты только дотронешься до меня, то умрешь на месте, - пригрозила колдунья. Она еще точно не знала, сколько времени ей придется скрываться в лагере клана Бродяг Песков. Поэтому она хотела сделать так, чтобы все совершенно точно представляли себе, что она пришла к ним не на их, а на своих собственных условиях. Хайар отшвырнул кружку и подошел к девушке, пытаясь схватить ее обеими руками. Но Фенеон уже оказался на ногах и встал между ними так быстро, как не смог бы этого сделать сам Рикус. - Она ведь может выполнить свою угрозу, и мне не хотелось бы потом мстить ей за тебя, - произнес вождь заплетающимся языком. - У меня есть на нее виды. Указав сыну на брошенную кружку, вождь распорядился, чтобы тот поднял ее и передал ему. - Я обещал угостить эту женщину вином, - пояснил он. Хайар сделал так, как приказал ему отец. Подняв с пола кружку, он держал ее, пока Фенеон наливал в нее вино из бочонка. Затем, злобно посмотрев на Садиру, Хайар передал ей кружку и направился обратно к лестнице. Когда он поднялся наверх, Садира спросила вождя: - Так какие же у тебя есть виды на меня? Фенеон ответил ей бессмысленной улыбкой. - Что? - пробормотал он. - Ты сказал Хайару, что у тебя есть виды на меня, - напомнила ему Садира. - Что это за виды? - А, те самые, - ответил вождь. - Не беспокойся. Мы заработаем массу серебра, и ты тоже получишь свою долю, при условии, конечно, что вернешь то, во что мне обошлась твоя проделка у ворот. Колдунья не стала пререкаться с Фенеоном и убеждать его в том, что у нее могут быть и свои собственные планы. А они у нее действительно были. В соответствии с ними завтра утром Садира собиралась заглянуть на Площадь Мудрецов в надежде встретить там Ракху или хотя бы узнать о том, удалось ли юноше ускользнуть от людей принца Джоджекта или нет. Если из всего этого ничего не получится, она вернется в лагерь Бродяг Песков и станет использовать его в качестве своей базы. Отсюда она будет время от времени совершать вылазки в город, пытаясь установить контакт с местной организацией Клана Невидимых. Все остальное время после полудня она оставалась рядом с Фенеоном и наблюдала за тем, как он продолжал пить. Степень его опьянения постепенно переходила в пьяное оцепенение. Колдунья не бралась определить, что являлось истинной причиной этого - яд в вине или крепость самого вина. Но теперь это уже не имело никакого значения. Фенеон постепенно впадал в ступор, все хуже и хуже соображая, что происходит вокруг него. Время от времени он вспоминал о своем обещании угостить колдунью вином и пытался налить ей, но она отказывалась. Не имея желания экспериментировать с противоядием, она все же проглотила немного ароматной жидкости для того, чтобы у отца не возникло никаких подозрений. Наконец Фенеон привалился к стене, вытянув вперед длинные ноги. По его узкому подбородку текла струйка красного вина. Увидев это, Садира поставила свою недопитую кружку на пол. Вскоре небо начало темнеть, постепенно приобретая лиловый цвет. Бродяги Песков стали небольшими группами возвращаться в лагерь, неся с собой мелкую добычу, которую удалось в течение дня украсть у ничего не подозревающих прохожих, покупателей, а иногда и торговцев. Поднявшись на второй этаж, они, к своему крайнему удивлению, натыкались на Садиру, сидевшую на скамье рядом с похрапывающим Фенеоном, но никто из них даже не пытался заговорить с ней. Наоборот, все эльфы стремились молча прошмыгнуть мимо, довольные тем, что вернулись именно тогда, когда вождь сидел, полностью отключившись, и не мог отобрать у них добычу. Почти сразу после наступления сумерек сверху спустился юноша с большим треугольным куском хлеба, приготовленным из муки плодов фаро, и бурдюком броя. - Раин подумала, что ты, наверное, проголодалась, - сказал он и передал свою ношу колдунье. - Спасибо, я действительно голодна, - ответила она, с готовностью принимая пищу и вино. Юноша посмотрел на полупустой бочонок, стоявший рядом с Фенеоном, и облизнулся. - Как винцо? - поинтересовался он. - Ничего, вполне приличное, - ответила Садира, искоса взглянув на него. - Почему бы тебе не попробовать его, если, конечно, ты считаешь, что Фенеон не станет возражать? - Я не настолько интересуюсь выпивкой, - поспешно ответил юноша, отступая к бойнице. Там он и остался стоять, заняв позицию часового. Садира была уверена, что он был послан наблюдать как за ней, так и за улицей внизу. Садира быстро справилась со своим скромным ужином, съев невкусный хлеб и запив его несколькими глотками броя. Чтобы быть полностью гарантированной от того, что ночью юному часовому не придет в голову шальная мысль сделать несколько глотков из ее недопитой кружки, колдунья опорожнила ее, выпив остаток вина. Затем она постелила кое-какое тряпье на скамью и улеглась на ней, накрывшись своей верной накидкой. Через несколько минут, сильно уставшая и не менее сильно перенервничавшая за день, Садира уже спала мертвым сном. Проснулась она от звука легких и быстрых шагов. В башне было темно, как в склепе, но с помощью особого зрения, позволявшего улавливать тепло окружающих предметов, Садира увидела последнего из длинной цепи воинов, спускавшихся на нижний этаж. Сзади них шли Раин и Магнус. На мгновение они остановились около Садиры. - Что происходит? - тихо спросила колдунья, мгновенно поднявшись на ноги. - Хайар и несколько его друзей отправляются на поиски его брата, - спокойно пояснила Раин. - Глупый мальчишка все еще не вернулся из города. - Гейфал? Садира произнесла имя мертвого юноши-эльфа безо всяких эмоций, так как юный часовой, заступивший на свой пост у бойницы вечером, все еще оставался там и мог слышать их разговор. - Я сменю тебя, - обратился к нему Магнус. Юноша радостно кивнул и, не теряя ни секунды, устремился вниз по лестнице. Раин успела схватить его за рукав, после чего подтолкнула наверх со словами: - С нас вполне хватит одного так и не вернувшегося со вчерашнего дня мальчишки. Иди наверх и поспи. Юноша вопросительно посмотрел на нее, но подчинился. Когда он с большой неохотой ушел наверх, Магнус вытащил из-под своей туники пустой бурдюк. Он отдал его Раин, после чего поднял с пола бочонок и вынул небрежно вставленную пробку из отверстия. - Что ты собираешься делать? - с интересом спросила Садира. - Я не думаю, что нам еще раз понадобится это вино, но следует быть заранее готовыми ко всему. Никто ничего не должен узнать, - ответила Раин. Она развязала бурдюк и подставила его Магнусу, который начал переливать в него оставшееся в бочонке вино. Опорожнив бочонок, Магнус швырнул его на пол рядом с Фенеоном. - Если кто-то поинтересуется, то подумает, что сам Фенеон уронил его, - сказала Раин, завязывая горлышко бурдюка. - А теперь пойдем спать. У меня глаза прямо слипаются. - Не выпускай бурдюк из виду, - предупредила ее Садира. - Найдется много желающих отпить глоток-другой. - Я спрячу его в свой заплечный мешок. Вряд ли кому придет в голову искать в нем вино. Там оно будет в полной сохранности, - ответила Раин, направляясь к лестнице. На этот раз Садире понадобилось гораздо больше времени, чтобы заснуть. Наконец она забылась в тяжелом сне. И снилось ей почему-то лишь то, что она так ненавидела, - убийство и предательство. 11. ПОСПЕШНОЕ БЕГСТВО Садира проснулась, почувствовав, что кто-то стягивает с нее накидку, служившую ей одеялом. Затем чья-то рука стала грубо дергать ее за блузку. Колдунья открыла глаза и в зеленых лучах зари увидела склонившегося над ней Хайара, у которого в руке был зажат скомканный лоскут ткани голубого цвета, весь выпачканный кровью. Сзади него стояла целая группа хмурых эльфов. Двое из них держали на руках безжизненное тело Гейфала. - Что ты делаешь? - спросонья пробормотала Садира, делая попытку сесть. Хайар прижал ее к скамье, затем схватил за край блузки и поднес к ней окровавленный лоскут для сравнения. В нос колдунье ударил запах засохшей крови. Садира похолодела от ужаса. - Не дотрагивайся до меня! - закричала колдунья, отталкивая от себя эльфа. - Она точно такого же цвета! - завопил Хайар и вне себя от ярости сунул ей прямо в лицо окровавленную тряпку. - Ну и что? - вмешался Магнус. Он грубо растолкал эльфов, стоявших позади Хайара, и оттащил разъяренного юношу от Садиры. - Оставь ее в покое. - Я вытащил этот лоскут из раны в спине моего убитого брата, - пояснил Хайар, высоко подняв вверх руку с окровавленной тряпкой, чтобы Магнус смог ее хорошенько рассмотреть. Тем временем Садира соскочила со скамьи и теперь стояла, опустив руку в свой заплечный мешок. Она очень опасалась того, что ей придется прибегнуть к колдовству, чтобы спасти себе жизнь. Не выпуская Хайара из своих крепких объятий, Магнус взял у него тряпку и поднес ее к одному из своих черных глаз. - Она настолько пропиталась кровью, что невозможно определить ее настоящий цвет, - медленно произнес он. - Посмотри повнимательнее. По краям она голубая, - возразил ему Хайар. Он указал на блузку Садиры. - Точно такой же голубой цвет, как и у ее блузки. - Я видел тысячи блузок именно такого цвета, - подвел итог Певец Ветров. Он хотел уже положить окровавленную тряпку в карман, но Хайар быстрым движением выхватил ее у него и повернулся к Садире. - В таком случае давайте сравним, не является ли этот лоскут частью ее оторванного воротника, - сказал Хайар, разворачивая тряпку. - Да, является, - неожиданно призналась Садира. Она поняла, что, если она будет пытаться помешать Хайару проверить свою догадку относительно воротника, это возбудит подозрение, что именно она причастна к смерти юноши. - Я как раз проходила через квартал уличных певцов и музыкантов, когда увидела, как этот юноша, шатаясь, выходит из ворот, - спокойно пояснила она, указывая на тело Гейфала. - Потом он упал и больше не шевелился. Я подошла к нему и, увидев, что он истекает кровью, оторвала кусок воротника своей блузки и попыталась перевязать его рану. Но это не помогло, и он умер. - Раин и я встретили ее недалеко от того места, - поддержал ее Магнус. Он одобрительно улыбнулся Садире, услышав придуманную ею с ходу версию. - Единственное, о чем я действительно сожалею, так это о том, что я не признала в нем Бродягу Песков, - добавила Садира. - Если бы я узнала его, я бы давно рассказала вам о том, что с ним случилось. - А что, по-твоему, Гейфал делал в квартале уличных певцов и музыкантов? - спросил Магнус, выпуская наконец Хайара из своих объятий. - Разве Фенеон постоянно не предупреждал нас о том, что нам ни при каких обстоятельствах не следует появляться там? Хитрость Певца Ветров почти удалась. Воины начали громко обсуждать причины, по которым юноша мог оказаться в столь опасном месте. Даже Хайар замолчал, впав в задумчивость. К сожалению, раздумья привели его к неверным выводам. - Есть только одна причина, по которой Гейфал нарушил приказ вождя, - произнес молодой воин, глядя прямо в глаза Садире. - Он, видимо, преследовал тебя, и поэтому ты убила его. - Ты не можешь доказать, что дело обстояло именно так, - возразил Магнус. - Но и никто не может доказать, что я ошибаюсь, - ответил Хайар, делая шаг в сторону Садиры и одновременно пытаясь вынуть кинжал из ножен. - К тому же я не верю словам Лорели. Она лжет, стараясь скрыть свое преступление. Магнус крепко схватил его за кисть руки, не позволив выхватить оружие. Садира показала на пустые ножны, висевшие у нее на поясе. - Ты видел у меня когда-нибудь нож? - резко спросила она. - Я потеряла свой стальной кинжал еще до того, как помогла вашему клану перебраться через ущелье Гатхей. Если я, по-твоему, убила твоего брата, то каким оружием я воспользовалась? - Ты колдунья, - возразил эльф. - Ты вполне могла использовать магию. - Она и в самом деле колдунья, но если взглянуть повнимательнее, то на спине твоего брата явно видна ножевая рана, - громко произнесла Раин, спускаясь с лестницы на площадку. - Почему ты так стремишься обвинить во всем Садиру? - Какую Садиру? - переспросил в замешательстве Хайар. - О ком это ты говоришь? - О нашей гостье, - пояснила Раин. - Прямо перед тем, как мы схватили ее, Магнус подслушал ее разговор с юношей из Клана Невидимых. Ее настоящее имя Садира, Садира из Тира. Колдунья выругалась про себя. Она понимала, что Раин пытается выбить Хайара из колеи и спасти ей жизнь, но она предпочла бы, чтобы все это было сделано по-другому. Хайар в полной растерянности уставился на Садиру. Сзади него послышался нестройный гул голосов изумленных не меньше Хайара воинов: - Ты - дочь Фенеона? Та самая,