ась. Лицо у нее было несчастное. - Иди, - мягко, но решительно приказал Галиан. - Я не собираюсь причинять твоему Дикому Волку никакого вреда! Он скоро к тебе вернется. Ро поколебалась еще секунду, затем исчезла, напоследок бросив на Джима умоляющий взгляд, как бы предостерегая его от действий, которые могли бы привести к дальнейшим осложнениями. - Пойдем со мной, Дикий Волк, - сказал Галиан. Он исчез. Через секунду он появился вновь, понимающе улыбаясь Джиму. - Так ты не знаешь, как передвигаться по кораблю? - сказал он. - Очень хорошо, Дикий Волк. Придется мне взять тебя с собой. И тут же Джим очутился в большой овальной комнате с низким потолком и желтыми стенами, которая была больше похожа на кабинет или на рабочее место, чем все остальные комнаты, которые он уже видел. На досках, выглядевших как камень и висящих в воздухе, казалось, безо всякой опоры и служивших, по всей видимости, письменными столами, трое людей (не Высокородных) занимались какой-то работой. Кожа их была коричневой - они напоминали очень хорошо загоревших белых людей на Земле. Они были не более пяти с половиной футов ростом. Один из них был дюймов на шесть выше и на сотню фунтов тяжелее, чем двое остальных. У этих двоих людей небольшого роста были прямые темные волосы, свисающие по спине сзади, совсем как у Высокородных женщин - белые. Третий человек был абсолютно лыс. Его череп с сероватой кожей был настолько велик, что глаза, нос и рот и даже большие уши казались маленькими по сравнению с ним. При появлении Галиана и Джима этот человек поднялся. Он был более полным не за счет жира, а из-за более широкой кости и развитой мускулатуры. - Нет, нет, все в порядке, Реас, - сказал Галиан. - Занимайся своими делами. Могучий человек без единого слова уселся и вернулся к изучению какой-то карты. - Реас, - махнул в его сторону рукой Галиан, глядя на Джима, - нечто вроде моего телохранителя. Хотя мне совершенно не нужен телохранитель - не более, чем любому Высокородному. Это тебя удивляет? - У меня слишком мало знаний, чтобы удивляться или не удивляться, - ответил Джим. Галиан кивнул головой, к удивлению Джима, как бы соглашаясь с его словами. - Ну, конечно же, - сказал он. Затем он уселся на ближайшую подушку и протянул длинную руку. - Покажи мне свое оружие, - сказал он. - То, которым ты ранил Мекона. Джим вынул кинжал из ножен и протянул его рукояткой вперед. Галиан осторожно взял нож. Держа его большим и указательным пальцами левой руки. Затем он протянул кинжал обратно Джиму. - Я думаю, таким оружием можно убить обычного человека, - сказал он. - Да, - согласился Джим. - Очень интересно, - заметил Галиан. С минуту он сидел, как бы погрузившись в свои мысли. Затем его взгляд опять сконцентрировался на Джиме. - Я надеюсь, ты понимаешь, что тебе не позволено ходить по кораблю и причинять вред Высокородным такими и подобными инструментами? Джим промолчал. Видя его молчание, Галиан улыбнулся, почти так же, как он улыбался Словиэлю - немного безразлично, немного жестоко. - Ты очень интересен, Дикий Волк, - медленно проговорил он. - Да, очень интересен. Ты, кажется, не понимаешь, что существуешь только как насекомое в ладони любого из Высокородных. Тому же Мекону достаточно было взять руку в кулак - и от тебя ничего не осталось бы. Кстати, именно это он и собирался сделать, когда Афуан и я остановили его. Но я не из тех Высокородных, к которым принадлежит Мекон. Говоря точнее, я вообще не похож ни на кого из Высокородных, которых ты можешь встретить, - за исключением Императора, а так как мы с ним братья, то это не удивительно. что я не собираюсь сжимать свою руку в кулак, Дикий Волк. Я собираюсь поговорить с тобой, как если бы ты был одним из Высокородных. - Благодарю тебя, - сказал Джим. - Тебе не надо благодарить меня, Дикий Волк, - мягко сказал Галиан. - Тебе не надо ни благодарить меня, ни проклинать, ни молить, ни восхвалять. Когда я говорю, тебе ничего не надо делать - только слушать. И отвечать, когда я тебя спрашиваю. А сейчас начнем. Как ты попал в эту комнату с Трахи, Меконом и Словиэлем? И Джим рассказал ему все, кратко и бесстрастно. - Понятно, - сказал Галиан. Он обхватил своими длинными руками колено и чуть откинулся назад на подушки, глядя Джиму прямо в глаза. - Значит, ты полностью полагался на тот факт, что принцесса решила показать тебя Императору, и что по этой причине никто больше не посмеет причинить тебе вреда. Даже если это и так, Дикий Волк, ты проявил удивительное самообладание, даже не пошевелившись, когда зверь прыгнул тебе в лицо. Он замолчал, как бы предоставляя Джиму возможность что-то сказать. Когда Джим продолжал молча стоять, он прошептал почти неодобрительно: - Я разрешаю тебе говорить! - О чем ты хочешь услышать? - спросил Джим. Лимонно-желтые глаза Галиана блеснули, почти как глаза кошки в темноте. - Да-а, - прошептал он, немного растягивая букву "а" на конце, - ты очень необычен, даже для Дикого Волка. Хотя я и не так много встречал Диких Волков, чтобы считать себя справедливым судьей в этом вопросе. Ты очень высок и крепок, чтобы самому быть не Высокородным. Скажи, остальной твой народ такого же роста, как и ты? - В среднем - нет, - ответил Джим. - Значит, среди вас есть и более высокие мужчины? - Да, - ответил Джим, не вдаваясь в подробности. - Например, как Высокородные? - спросил Галиан. - Есть ли среди вас люди моего роста? - Да, - сказал Джим. - Но не много, - заметил Галиан. Глаза его сверкнули. - Ведь таких очень немного, это редкость или нет? - Так, - согласился Джим. - И, - продолжал Галиан, делая легкий массаж своему колену, - чтобы стать абсолютно откровенным, можно сказать, что они находятся у вас как бы среди отщепенцев общества. Так или нет? - Приблизительно, - сказал Джим. - Да, так я и думал, - сказал Галиан. - Видишь ли, Дикий Волк, мы, Высокородные, отнюдь не отщепенцы. Напротив, мы единственная аристократия среди самых различных рас. Мы превосходим их во всем: физически, умственно, эмоционально. Это факт, который ты еще, может быть, не осознал и, естественно, практика предоставила тебе случай убедиться в этом, причем не безболезненно для тебя. Однако, я заинтересовался тобой... Он повернулся к Реасу. - Принеси мне пару трубок, - сказал он. Мускулистый телохранитель поднялся от своей карты, пересек комнату и вернулся, неся в руках две черные трубки, точно такие же, какие Джим видел на поясе Ро и в свое время предложил ему Мекон, когда он предпочел драться кинжалом. И точно такая же трубка висела у Реаса на поясе - помимо тех двух, что он держал в руках. - Спасибо, Реас, - сказал Галиан, принимая у него из рук трубки. Он повернулся к Джиму. - Я уже говорил тебе, что ты не найдешь второго такого Высокородного, как я. Я абсолютно свободен от всяких предрассудков по отношению к маленьким человеческим расам - но не потому, что я сентиментален, а потому, что я практичен. И мне хотелось бы показать тебе кое-что. Он повернулся и сделал знак человеку с темными волосами, висящими ниже плеч. Человек немедленно поднялся и подошел, встав позади Реаса, и Галиан протянул ему одну из черных трубок, которые он сейчас держал в руках. Человек взял трубку и засунул ее себе за пояс. - Реас, как я уже говорил, - обратился Галиан к Джиму, - не только специально подготовлен, он рожден быть телохранителем. А сейчас посмотри, как он управляется со своей трубкой по сравнению с этим своим противником. Галиан повернулся к Реасу и второму человеку, которые сейчас стояли лицом друг к другу на расстоянии четырех шагов. - Я дважды ударю в ладоши, - сказал им Галиан. - Первый хлопок послужит сигналом для нападения, но только Реас не имеет права дотрагиваться до своей трубки, пока не услышит второго хлопка. Смотри, Дикий Волк! Галиан поднял руки и мягко хлопнул дважды в ладоши, с интервалом, примерно, в полсекунды. После первого хлопка маленький коричневый человек выхватил трубку их-за пояса и уже направлял ее конец на Реаса, когда раздался второй хлопок, и Реас неуловимо быстрым движением выхватил свою трубку. В этот момент нечто среднее между пламенем автогена и дугой статического электричества вырвалось из конца трубки, которую держал маленький человек. она была нацелена прямо в грудь Реаса, но так и не достигла своей цели. Еще в то время, как человек стрелял, трубка Реаса приняла нужную позицию и контр-разряд встретил и обезвредил разряд из трубки маленького человека, так что оба разряда поднялись в воздух. - Очень хорошо, - сказал Галиан. Огненное пламя утихло, и оба человека опустили свои трубки и повернулись лицом к Высокородному. Галиан протянул руку и забрал у маленького человека трубку, махнул ему рукой, приказывая вернуться на место и продолжать работу. - А сейчас смотри внимательно, Дикий Волк, - сказал Галиан. Он сунул черную трубку меж двух петель на своем черном поясе, и, как бы отвечая на невидимый сигнал, телохранитель Реас сделал то же самое. - Сейчас - смотри, - мягко сказал Галиан. - Реасу разрешено стрелять в любое время, когда он захочет. Реас сделал шаг вперед, пока не очутился буквально на расстоянии вытянутой руки от сидящего Высокородного. Какую-то секунду он стоял абсолютно неподвижно, затем он бросил взгляд в противоположный угол комнаты и в то же время его рука скользнула к поясу. Раздался внезапный щелчок - "клик". Рука Галиана оказалась вытянутой вперед, и трубка в его руке касалась трубки Реаса, еще и наполовину не вытянутой из петель пояса. Галиан коротко хохотнул и ослабил свое давление на трубку Реаса. Потом он протянул оба оружия ему обратно, и Реас отнес обе трубки в другой конец комнаты. - Видишь? - сказал Галиан, поворачиваясь к Джиму. - У любого Высокородного намного более быстрые рефлексы, чем у любого человека любой расы. Не говоря уже о таких диких людях, к которым принадлежишь ты. Вот почему Мекон отправился за двумя трубками и намеревался заставить тебя с ним драться: у тебя не было ни одного шанса победить. Как я уже сказал, мы - единственная аристократия. Не только мои рефлексы быстрее, чем у Реаса, но и моя память лучше, мой ум - больше, мои чувства и эмоции намного острее, чем у любого из существующих людей... да, даже среди Высокородных. Но несмотря на это, в моем услужении намного больше низкородных, чем у любого из Высокородных. Они делают для меня очень много, и я все время заставляю их работать. Тебя не удивляет, зачем я делаю это, когда все, что угодно, я могу сделать и сам, намного лучше? - Я считаю, - сказал Джим, - по той простой причине, что ты не можешь находиться в двух местах одновременно. Глаза Галиана сверкнули как-то по-новому. - Какой ты умный, Дикий Волк! - сказал он. - Другие люди мне полезны, хотя они и ниже меня во всех отношениях. И мне только сейчас пришло в голову, что, может, ты и твое маленькое оружие, которым ты поразил Мекона, тоже могут оказаться мне когда-нибудь полезны. Ты удивлен слышать это? - Нет, - ответил Джим. - Ты потратил на меня слишком много времени, чтобы я удивлялся. Галиан мягко откинулся на подушки, опять обхватив колено. - Лучше и лучше, - прошептал он. - У этого Дикого Волка есть мозг - конечно, не более, чем сырое серое вещество. Но, тем не менее, мозг. Я не ошибся. Да, ты можешь быть мне полезен, Дикий Волк, - и знаешь, почему ты можешь принести мне в нужное время пользу? - Ты хочешь оплатить мои услуги - так или иначе, - сказал Джим. - Точно, - подтвердил Галиан. - Мы, Высокородные, никогда не говорим о своем возрасте, поэтому я могу сказать тебе Дикий Волк, что я хоть и средних лет - как мы говорим, "жизни", - я уже совсем не молод. И я хорошо понимаю, как я могу заставить низших людей работать на себя. Я даю им то, чего им больше всего хочется - как награду или как оплату их труда. Он замолчал, и Джим стоял, ожидая. - Ну, что ж, Дикий Волк, - произнес Галиан через минуту, - скажи, чего ты хочешь больше всего? Если бы ты не был Диким, мне не надо было бы тебя спрашивать. Но я знаю диких волков недостаточно хорошо, чтобы знать их желания. Чего они хотят больше всего на свете? - Свободы, - сказал Джим. Галиан улыбнулся. - Ну, конечно, - заметил он. - То, чего хотят все дикие звери, или, по крайней мере, думают, что хотят. Свобода. А в твоем случае свобода означает право приходить и уходить куда ты хочешь, ведь так? - Это - основа, - сказал Джим. - В особенности, уходить куда угодно, - прошептал Галиан. - Несомненно, ты никогда не задумывался над этим, Дикий Волк, но это самый обыденный факт, что уж если мы взяли тебя в Тронный Мир, ты уже никогда не будешь в состоянии вернуться домой? Джим уставился на него. - Нет, - сказал он. - В мои планы не входило то, что я никогда не вернусь домой. - Что ж, положение именно таково, - сказал Галиан. Он поднял свой тонкий мизинец. - Если ты не будешь мне полезен. Если окажется, что ты можешь принести мне пользу, я самого сделать так, что ты вернешься домой. Он отпустил колено и внезапно поднялся на ноги, возвышаясь над Джимом. - Сейчас я отправлю тебя обратно к Ро, - сказал он. - Пусть та мысль, которую я вложил в твой мозг, останется с тобой. Твоя единственная надежда увидеть когда-нибудь свой мир - чтобы я остался тобой доволен. Высокородный не сделал больше ни одного движения, но внезапно Джим обнаружил себя в комнате, где размещались питомцы принцессы. Ро сидела в дальнем ее конце, плача над телом одного из созданий кошачьей породы. Это было не то же самое животное, которое находилось раньше среди ее питомцев, потому что ее питомец стоял сейчас, жалобно воя, не в силах дотянуться до плачущей девушки. Животное, лежавшее рядом с ней, было явно мертвым, потому что выглядело так, как будто было разрезано почти надвое молнией. 4 Джим направился к девушке. Она даже не подозревала о его присутствии, пока он не подошел и не обнял ее. Она вздрогнула, напряглась, увидела, кто это, и прильнула к нему. - С тобой все в порядке. Хоть с тобой все в порядке... - сквозь слезы говорила она. - Откуда это? - спросил Джим, указывая на мертвую кошку. Этот вопрос вызвал новый взрыв ее чувств. Но постепенно она рассказала ему все, что произошло. Она заботилась об этом животном так же, как и о большинстве своих питомцев. Эта большая кошка была отдана Мекону самой Афуан некоторое время тому назад, и Мекон научил ее нападать по приказанию. - Но когда я видел ее в последний раз, с ней все было в порядке, - заметил Джим. - Как это случилось? - Разве ты не слышал? - спросила она? - Афуан велела Галиану наказать Мекона за то, что он сделал. Галиан решил, что наказанием будет... - Она всхлипнула и не смогла продолжить свой рассказ дальше, просто указав на животное. - Немного странное наказание, - сказал он. - Странное? Она в недоумении взглянула на него. - Но от Галиана ничего иного и нельзя было ожидать! Он сам дьявол, Джим. Кто-нибудь другой, если бы ему приказала принцесса, мог бы наказать Мекона лишением любого из слуг или чем-нибудь еще, что для него ценно, но вместо этого Галиан выбрал несчастное животное, потому что потеряв его, Мекон потеряет и Один Пункт. О, не Пункт Жизни, Галиан слишком умен, чтобы так сурово обойтись с этим человеком. Но это будет, по крайней мере, Годовой Пункт. А Мекон и так уже потерял достаточно Пунктов - и Жизни и других, - так что он может серьезно тревожиться, что когда-нибудь придет время для его изгнания. - Изгнания? - переспросил Джим. - Ну, конечно. Изгнание из Тронного Мира... - Внезапно она замолчала и вытерла мокрые от слез глаза. Она выпрямилась и взглянула на мертвое животное у своих ног. В ту же секунду оно исчезло. - Я все время забываю, что ты ничего не понимаешь, - сказала она, поворачиваясь к Джиму. - Мне еще надо будет очень многому научить тебя. Все Высокородные играют в Пункты. Это такая игра, которую не может запретить даже сам Император; и потеря слишком многих пунктов означает, что тебе придется покинуть Тронный Мир навсегда. Но все это я объясню тебе немного позже, сейчас же я лучше научу тебя, как перемещаться из комнаты в комнату... Но слова Ро навели Джима совсем на другие мысли. - Подожди секундочку, - сказал он. - Скажи мне, Ро, если бы я захотел отправиться в город по одному важному делу, смог бы я это сделать? - О! - Она печально покачала головой. - Я думала, что это ты знаешь. Наш корабль уже улетел из захудалого мира, в котором мы были раньше. Мы будем в Тронном Мире через три дня по корабельному времени. - Понятно, - угрюмо сказал Джим. Ее лицо резко побледнело и она схватила его за руки, не давая отойти назад. - Не смотри так! - сказала она. - Что бы не случилось, никогда не смотри так. Джим с трудом заставил свое лицо принять прежнее выражение. Он запрятал внезапно вспыхнувшую в нем ярость в самые глубокие тайники своего мозга. - Хорошо, - сказал он. - Обещаю тебе, что больше таким ты меня не увидишь. Ро все еще держала его за руки. - Ты такой странный, - сказала она, глядя на него. - Такой странный - во всем. Почему ты так посмотрел? - Просто Галиан кое-что сказал мне, - ответил он, - вроде того, что я уже никогда не смогу вернуться назад, домой. - Но... ты ведь и не собираешься обратно! - сказала Ро несколько удивленно. - Ты никогда не видел Тронный Мир, поэтому, конечно, ты не знаешь. Но еще никогда ни один человек не захотел покинуть его. И единственные, кто могут там жить - это Высокородные, не теряющие большого количества Пунктов в игре, и их слуги и вассалы. Даже Управляющие Колониальными Мирами не могут там жить, и если и прибывают туда, то на очень недолгий срок. Но Высокородные и такие люди, как ты или я - мы можем там остаться. - Ясно, - сказал он. Она нахмурилась, глядя на его руки, которые еще держала. Ее пальцы чувствовали их силу сквозь тонкую ткань рукава. - Ты почти такой же мускулистый, как и Старкиен, - удивленно заметила она. - И ты слишком высок для не-Высокородного. Такой высокий рост естественен для твоего мира? Джим засмеялся, немного горько. - Я был такого роста в десять лет, - сказал он. Немного недоуменный взгляд на ее лице заставил его добавить: - Это детский возраст, примерно половина до начала зрелости. - И тогда ты перестал расти? - спросила Ро. - Мой рост остановили, - сказал он немного хмуро. - Наши врачи провели на мне множество опытов, потому что я сам был слишком велик для своего возраста. Они не нашли никаких отклонений от нормы, но дали мне питуктарный экстракт гланд, чтобы остановить мой рост. Это помогло. Я перестал расти - физически. В остальном я продолжал развиваться как нормальный ребенок... - Джим резко оборвал себя. - Все это неважно, - сказал он. - Ты собиралась показать мне, как передвигаться по кораблю, из комнаты в комнату. - Это и... кое-что другое! Она, казалось, стала внезапно даже выше ростом и в ее глазах появилось нечто похожее на льдинки в глазах Афуан. - Они могут взять моих животных, забрать или убить их - но они не причинят тебе никакого вреда! Когда я всему обучу тебя, ты будешь знать вполне достаточно, чтобы выжить. Может быть, кожа моя и темновата, но я такая же Высокородная, как и все они. Сам Император не может выгнать меня из Тронного Мира без причины; и все, чем владеют Высокородные - мое по праву! Пойдем, я покажу тебе, что значит жить среди Высокородных и быть гражданином общества Тронного Мира! Сначала она провела его в секцию корабля, в которой он до сих пор не был. Это была большая комната с высоким потолком и металлическими стенами, причем на одной стене играли мигающие лучи всевозможных оттенков. У этой стены стоял невысокий коричневокожий человек с длинными волосами, свисающими назад. Это, как потом узнал Джим, был единственный человек, из которого состояла команда корабля, да и то не совсем. В действительности, это был обычный инженер, в чьи обязанности входило только то, чтобы стоять и наблюдать; и если произойдет хоть малейшая неполадка, он будет обязан исправить ее. Корабль, по существу, управлялся сам. Он обладал не только огромной скоростью, но и снабжал также людей мощностью, необходимой для перемещения из комнаты в комнату, да и всем остальным, что только могло понадобиться. Как огромная собака-робот, этот корабль реагировал и исполнял любой каприз принцессы Афуан и, в меньшей степени, готов был выполнять желания всех прочих людей на борту. - А сейчас, - наставительно говорила Ро Джиму, - просто стой здесь и расслабься. Пусть между тобой и кораблем наладится контакт. - Он наладит со мной контакт?.. - переспросил Джим. Он решил, что Ро говорит о чем-то вроде телепатии и попытался сказать ей это, но не нашел такого слова в языке Империи. Ро, однако, поняла его, и к огромному удивлению Джима, пустилась в точные и подробные объяснения технического характера, как работает корабль. Короче, корабль изучал электрическую активность каждого индивидуума, и из этого исходил при исполнении желаний человека, когда тот начинал думать или делать что-нибудь, согласно электронному коду. Мысли, которые вызывают достаточно яркие образы, объясняла Ро, возбуждают моторную субактивность тела. Тело физически отвечает этим образам на определенном низком уровне воображения, как будто то, о чем человек подумал, свершилось на самом деле. Корабль сопоставляет желание человека с образом, возникшем в его мозгу, и перемещает человека на место, которое возникает в воображении. Примерно таким же был процесс, с помощью которого корабль покрывал многие световые годы в считанные дни - только для этого, естественно, требовалось намного больше энергии. Корабль, со всем своим содержимым, как бы разбирался на части и вновь собирался на протяжении всего пути. Был определенный предел тому расстоянию, которое корабль мог преодолеть за одно перемещение, но так как перемещений могло быть сколько угодно, это не играло большого значения. - ...В действительности же, - говорила Ро, - сам корабль вообще не движется. Он просто изменяет свои координаты... И она перешла к узко-специализированному уровню объяснений, в которых Джим ничего не понял. И, тем не менее, после нескольких попыток перемещений с места на место у Джима возникло такое же чувство - легкое прикосновение перышка к обнаженному мозгу - как и тогда, когда Ро попросила его представить расположение стойл, в которых находились быки. Первый раз, когда это произошло, он переместился из одного конца комнаты в другой конец. Но уже через несколько минут он почувствовал себя увереннее и спокойно перемещался из комнаты в комнату - но только в те, в которых он побывал уже раньше. Ро пригласила его к себе, и начался социальный аспект обучения. Его успехи за те несколько дней, пока они летели к Тронному Миру, удивили их обоих. Джим был удивлен тем, что Ро, как и все Высокородные, обладала обширнейшими знаниями в научных и социальных достижениях, вплоть до мелочей обыденной жизни. Это было так же удивительно, как и ее знание корабля. Ей никогда не придется ей стоять у приборной доски и следить за неполадками. Но если бы это было необходимо, она смогла бы сама построить такой корабль, если только дать ей необходимые орудия и материалы. Ро, в свою очередь, была поражена тем, что ей приходится объяснять Джиму все, что угодно, не более одного раза. - ...но ты уверен, что все запомнил? - прерывала она сама себя, обращаясь к Джиму. - Я никогда не слышала ни о ком, кроме Высокородных, которым не требовалось много работать, чтобы запомнить многие вещи. В ответ Джим цитировал несколько параграфов из ее объяснений, слово в слово. Разуверенная, но все же не совсем убежденная, она продолжала свои объяснения дальше, вдаваясь во все большие и большие подробности, а Джим продолжал впитывать в себя знания о Тронном Мире, обществе Высокородных и Империи, которой правили Высокородные с Тронного Мира. Постепенно перед его глазами начала вырисовываться ясная картина, - как иногда при решении кроссворда несколько известных слов дают возможность отгадать неизвестное. Любопытно было то, что Высокородные не являлись прямыми потомками людей, живших когда-то на Тронном Мире, а потом улетевших колонизировать другие миры Империи. Те, кто сейчас теоретически являлись представителями Империи, добились этого положения, будучи скорее слабыми, нежели сильными. Правда, в самом начале Тронный Мир пытался контролировать и управлять захваченными и колонизированными планетами. Но эта попытка вскоре провалилась, отчасти из-за того, что прошло слишком много времени, отчасти из-за развитых космических путешествий. Очень скоро новые миры стали автономными, и по прошествии нескольких тысячелетий Империя распространилась по всем направлениям, пока не дошла до мест, где обитаемых планет не было на таком огромном расстоянии, что даже их космические корабли не могли бы преодолеть его. Таким образом, Тронный Мир был совершенно позабыт, и если о нем вспоминали, то только как о колыбели человеческой экспансии к звездам. Однако, еще до того, как эта экспансия достигла своего предела, ранее колонизированные миры начали понимать преимущества какого-нибудь центрального управления и общей организации. Нужна была одна планета с номинальной властью, которая служила бы для концентрации знаний, научных и прочих достижений, свершающихся на остальных мирах. Тем самым, Тронный Мир вновь приобрел большое значение и стал Вселенской Библиотекой и информационным центром. Все это - хотя тогда еще никто ни о чем не догадывался - дало начало Высокородным. Тронный Мир в своей новой роли неизбежно отнимал у других колониальных миров лучшие умы науки и искусства. Здесь сосредоточилась интеллектуальная элита человеческой вселенной. Тем самым, здесь оказалось очень выгодно жить - не только с точки зрения политического вознаграждения за интеллектуальный труд, но так же из-за доступа к новой информации по любому вопросу. В течении нескольких последующих тысячелетий иммиграция достигла такой высоты, что ее пришлось регулировать самому Тронному Миру. Тем временем Тронный Мир, будучи источником самых последних научных и технических достижений, стал неизмеримо богаче и могущественнее прочих колониальных миров. Его население сформировало интеллектуальную элиту, пополняемую только наиболее выдающимися умами других колониальных миров, которые были недостаточно квалифицированы, чтобы присоединиться к элите, но все же мечтали жить среди всего этого могущества. В конце-концов, за последние десять тысяч лет, в течении которых Империя не только оставалась статичной, но и слегка расширила свои границы, элита Тронного Мира действительно стала высокородной - специальный генетический отбор придал им физические признаки их аристократизма. Белая, как оникс, кожа, лимонно-желтые глаза, белые волосы и брови, ресницы - все это, как узнал Джим, было специально генетически подобрано только для того, чтобы показать превосходство жителей Тронного Мира, которые правили Империей. Они все еще выискивали гениев из необычайно способных людей, которых они называли низшими расами, но отбор этот был чрезвычайно строг, а сами отобранные не примыкали к элите, а могли только надеяться, что путем генетического отбора их внуки станут такими же Высокородными, белокожими и высокими государями Империи. - ...Видишь ли, - говорила Ро Джиму под самый конец, когда они уже достигли Тронного Мира и готовились выйти из корабля, - всегда есть шанс, даже для такого Дикого Волка, как ты. О, они, конечно, попытаются разорвать тебя на мелкие кусочки, все эти Высокородные, стоит им только заподозрить, что ты хочешь стать одним из них. Но если ты образован и ко всему готов, они не смогут этого сделать. И, с моей помощью, мы еще посмотрим, кто кого! Ее глаза сверкнули торжеством. Джим улыбнулся ей и сменил тему разговора, интересуясь, что он увидит, когда оставит корабль. Внезапно она показалась озадаченной. - Не знаю, - сказала она. - Афуан ничего мне не сказала. Конечно, она захочет показать тебя Императору как можно скорее. После такого ответа он был, по крайней мере, хоть частично подготовлен к тому, что произошло, когда корабль приземлился и, примерно через час после этой сцены, стены его комнаты исчезли, и он обнаружил, что находится на себя на арене. Чемоданы стояли у его ног, а перед ним стояла целая куадрилья - бандерильи, пикадоры, кони и все остальное - точный дубликат куадрильи, с которой он работал на Альфе Центавра III, за исключением того, что люди в костюмах все были небольшого роста, с коричневой кожей и волосами, свисающими назад. - Эти звери - искусственные, - услышал он чей-то голос рядом с собой. Он повернулся и увидел Афуан, стоящую в нескольких футах от него. - Это включает также и быка, с которым ты будешь тренироваться. И искусственные звери, и люди предназначены для того, чтобы в точности воспроизвести ту программу, которую мы наблюдали раньше. Просто показывай им все, пока они не усвоят, что надо делать. Принцесса исчезла. По-видимому, она решила, что сказала все, что нужно было сказать. Оставшись один с имитацией куадрильи и их механическими лошадьми, Джим оглянулся вокруг. Арена была точной копией той арены, на которой он победил двух быков на Альфе Центавра III - за исключением того, что она была чистой до изумления. Амфитеатры арены, которые на Альфе Центавра III были сделаны из какого-то коричневого, похожего на бетон, материала, здесь же сверкали белизной мрамора. Все было белым - абсолютно все, даже песок на арене был бел, как снег. Джим наклонился, открыл один из своих чемоданов и вытащил оттуда большой плащ, маленький плащ и шпагу. Он не одел своего боевого костюма. Он закрыл чемоданы и поставил их на один из барьеров. Внезапно зазвучала музыка, передаваемая неизвестно кем и откуда; это была именно та музыка, которая требовалась, и двигаясь ей в такт, Джим пошел перед куадрильей и медленно направился к секции мест, обитых красным, вероятно Императорской ложе. С точки зрения Джима, это было почти невероятно. Длинноволосые маленькие коричневые человечки двигались не только с профессиональной четкостью, но и точно повторяя движения тех, кто остался на Альфе Центавра III. Были скопированы даже небольшие бессмысленные детали. Очевидно, все это запомнила либо сама Афуан, либо один из Высокородных, и затем вложили эту программу, контролирующую людей в бое с быком. Там, где человек прислонялся к барьеру, когда ему можно было отдохнуть, его дубликат здесь делал то же самое, точно на таком же барьере и буквально до дюйма в том же месте, куда оригинал клал свои локти. Но странность такой дубликации стала еще больше, когда Джим вышел, чтобы самому поработать с быком. Потому что дубликация здесь получилась двойной. В этом даже была своя ирония, подумал Джим. Высокородные предоставили ему искусственного быка, запрограммированного на точно такие же движения, которые они наблюдали с другим быком, но они не знали, что тот бык был также запрограммирован биологической наукой Земли на точно такие же движения. Они продолжали работать до самого момента убийства. Когда шпага Джима вонзилась в быка, животное послушно свалилось в точности так же, как и то, на Альфе Центавра III. Джим оглянулся на своих учеников, думая, все это или не все, и не пора ли остановиться, но они, казалось, совершенно не устали и готовы были продолжать. В течении этой второй пантомимы Джим не только работал с быком, сколько старался наблюдать за действиями людей, которых он обучал. Впервые он заметил, что хоть они и двигались относительно уверенно, в их движениях была заметна некоторая неуклюжесть. Это была скованность не ума а, скорее, мускулов. Эти люди строго следовали программе и выполняли то, что им приказывали, причем добросовестно и хорошо. Но их мускулы еще не привыкли к такой нагрузке. Джим отрепетировал все представление еще два раза с самого начала, прежде чем окончить сегодняшнюю тренировку. К этому времени, хоть его собственные рефлексы и стали автоматичны и не требовали большой затраты сил, он почувствовал себя значительно усталым. И тем не менее, все последующие четыре дня он повторял снова и снова до тех пор, пока его помощники окончательно не усвоили, что им надлежит делать, не столь благодаря заложенной в них программе, сколь в результате приобретенного опыта и естественных рефлексов. В течении тренировок он открыл, что может сам варьировать действия быка, вызывая в своей голове нарочитые мысленные образы, совсем как учила его на корабле Ро. Где-то в Тронном Мире тоже был мощный источник, выполняющий для него те же функции, что и меньший источник на корабле. Итак, на шестой день, он продемонстрировал своей куадрилье совершенно новый вариант боя с быком. Дело в том, что каждый из шести быков, которых он привез с собой, были запрограммированы по-разному - просто на тот случай, если кто-нибудь заподозрит, что они запрограммированы. Сам Джим знал о каждой из программ. И сейчас он заставлял своих помощников работать по программе быка в последней клетке намеренно, надеясь, что либо ему не придется с ним работать вовсе, либо куадрилья к тому времени позабудет то, что он им сейчас показывал. За эти дни он обнаружил, что в его распоряжение предоставлено несколько комнат в каком-то нескончаемом одноэтажном доме. В отличие от корабля, эти комнаты имели двери и коридоры; более того, ему было позволено ходить, куда ему вздумается. Но хоть он и обошел несколько других комнат, двор и сады, он не нашел ни одного Высокородного и повстречал только несколько мужчин и женщин, совершенно очевидно, низших рас - по всей видимости, слуг. Ро к нему не приходила. Афуан же, напротив, появлялась несколько раз, коротко спрашивая, как проходят тренировки, и вновь исчезала. Она не высказывала ни неудовольствия ни нетерпения, но когда, наконец, наступил день, когда он сообщил ей, что все готово, ясно было видно, что она осталась довольна. - Великолепно! - сказала она. - Тогда ты выступишь перед Императором... на днях. Она исчезла, но вернулась уже следующим утром и объявила, что бой начнется на арене - тут она назвала несколько Имперских единиц времени, но переводя на земные - через сорок минут. - Я не могу так быстро извлечь и оживить одного из своих быков, - сказал Джим. - Я об этом уже позаботились, - сказала Афуан и вновь исчезла. Джим торопливо принялся облачаться в свой боевой костюм. Теоретически, ему требовался ассистент, помогающий облачаться, но в данных условиях выбирать ему не приходилось. Ему удалось напялить на себя примерно половину костюма, когда юмор создавшегося положения дошел до него. Он громко рассмеялся. - Почему тебя нет рядом, когда ты мне нужна, Ро? - с добродушным юмором спросил он у белых стен комнаты. К его полному изумлению, Ро внезапно материализовалась перед ним, как джинн из бутылки. - Что мне надо делать? - потребовала она. Он уставился на нее и опять рассмеялся. - Только не говори мне, что ты меня услышала, - сказал он ей. - А как же, - ответила она, глядя на него несколько удивленно. - Я велела, чтобы мне дали знать, когда ты меня позовешь. Но ты ни разу этого не сделал. Он опять рассмеялся. - Я бы давно позвал тебя, - сказал он, - если бы знал, что мне больше ничего не потребуется, чтобы тебя вызвать. Он уже привык к тому, что она неожиданно краснеет. - Я хотела помочь тебе! - сказала она. - Но тебе, наверное, не нужна моя помощь. При этих словах его шутливое настроение пропало. - Боюсь, что просить о помощи не совсем в моих привычках, - сказал он. - Ну, хорошо, сейчас это не имеет значения, - энергично сказала она. - Чем я могу тебе помочь? - Одеться, - сказал он. Неожиданно она хихикнула, и он с изумлением уставился на нее. - Нет, нет, все в порядке, - сказала она и пояснила, - просто это - обычная работа для слуг, людей низших рас, которые всегда прислуживают Высокородным. По-другому не бывает. Она подняла его шляпу. - Это куда? - Пока что никуда, - ответил он. - Это - в последнюю очередь. Она послушно положила шляпу и принялась помогать ему облачаться в костюм для боя. Когда он был полностью одет, она с интересом взглянула на него. - Ты выглядишь странно, но хорошо, - заметила она. - Разве ты не видела меня на арене Альфы Центавра III? - спросил он. Она покачала головой. - Я была занята на корабле, - и к тому же не думала, что это будет интересно. Она с довольно забавным выражением уставилась на него, когда он взял в руки плащи и шпагу. - А это зачем? - Эти большие куски материи, - сказал он, - должны привлечь внимание быка. Шпагой, - он немного вытащил ее из ножен и показал обнаженный клинок, - его убивают в самом конце. Ее рука взметнулась ко рту. Она побледнела и отступила назад. Глаза ее стали огромными. - В чем дело? - спросил он. Она попыталась что-то сказать, но из ее горла вырвался только короткий вскрик, не похожий на слова. Она резко нахмурилась. - В чем дело? - требовательно спросил он. - Что случилось? - Ты мне не говорил... - она, наконец, справилась с охватившим ее волнением и заговорила, - ...что ты собираешься убить его! Она всхлипнула, повернулась и исчезла. Он стоял, уставившись на то место, где она только что была. Неожиданно позади него раздался женский голос. - Да, - сказал голос. Это была принцесса Афуан, и он резко повернулся и очутился с ней лицом к лицу. - Оказывается, даже такие Дикие Волки, как ты, могут делать ошибки. Я думала, что ты к этому времени уже поймешь, что слабое место Ро - животные. Он холодно взглянул на нее. - Ты права, - бесстрастно сказал он. - Мне не следовало этого забывать. - Разве что... - сказала она, затем немного помолчала, изучая его своими лимонно-желтыми глазами, - ...у тебя было намеренное желание вывести ее из себя. Для Дикого Волка о тебе сложилось уж слишком хорошее мнение за такое короткое время. У тебя не только появился такой друг, как маленькая Ро, но и такой враг, как Мекон, и ты заинтересовал не только Словиэля, но и самого Галиана. Она посмотрела на него таким взглядом, как будто за ним что-то скрывалось. - Ты меня видишь? - Конечно, - сказал он. И затем он внутренне весь напрягся, хотя по его лицу и фигуре это было абсолютно не заметно. Так как Афуан, находившаяся перед его глазами, внезапно вся изменилась. Это даже нельзя было назвать изменением, потому что в ней не изменилась ни одна мельчайшая черта. Даже выражение ее лица осталось прежним. Но внезапно она стала совсем иной. Внезапно, эта высокая, белокожая, желтоглазая, беловолосая женщина стала привлекательной. Нет, не просто привлекательной - неотразимо желанной, так что стало почти невозможно себя сдержать. От нее исходила не просто чувственная привлекательность. Она требовала, чтобы ее желали, и это требование было почти гипнотическим. Только долгие годы одиночества и полной изоляции помогли Джиму противиться тому восхищению, которое Афуан распространяла на него. Только осознание того, что она пытается найти средство заставить его предать все, что он нашел в своих одиноких скитаниях ума и души, где ум и душа человека никогд