на них лежала печать Провидения. Терри всегда любила наблюдать за низшими формами жизни, их неконтролируемым поведением, из которого внимательный наблюдатель мог почерпнуть знания об общности цели всех форм разума. Но эти представители человечества внезапно потеряли для него всякую индивидуальность. Они были похожи на стадо животных, пасущихся на холме. Даже беременная женщина стала сейчас всего лишь самкой, представительницей стада. Терри было бы неприятно, что он унизил человечество в мыслях, приравняв его к примитивному виду. И Шеннон решил выжить именно теперь, когда голос риллианина мощно звучал в его мыслях. Шеннон ясно понимал своего будущего партнера по переговорам, это было составной частью его профессии. Не обращая внимания на ужасное желание риллианина убивать, он должен понять его чувства, отнестись к ним с симпатией, иначе его ждет такая же неудача, как его друзей, погибших на "Кир Старе", как других кириан, встретивших риллиан и погибших от их рук, не оставив после себя вести. Его происхождение, воспитание, разум подготовили его к жертве, на которую только был способен кирианин. И он выполнит свой долг, находясь среди слепых и глухих людей. Шеннон стоял, прислонившись к стене, чтобы не упасть, если ноги изменят ему. Он замедлил сердцебиение и дыхание, собрал свой разум в сферу, которая вышла за пределы его мозга, поддерживая связь с телом через кожные рецепторы низкой частоты. Энергетическое тело, бывшее Шенноном, отделилось от биологического тела, служившего первому лишь временной оболочкой. Его разум достиг риллианина. Найти его было легко, труднее оказалось тайно войти в его мозг, видеть его глазами, чувствовать его мысли, как свои. Риллианин продирался сквозь вселенную людей, чужую для него, окруженный морем своего страха. Для его глаз все предметы были полупрозрачными, он видел во всем смерть и угрозу - опасная окружающая среда, которую необходимо стерилизовать. Он искал врага, чтобы умертвить его и тем самым обезопасить себя. В нем не было покоя, в нем горела жажда битвы. Мыслей оказалось немного - только о том, как лучше применить оружие. В нем не было сострадания, потому что сострадать не входило в его обязанности. Он - риллианский контролер, он пришел вслед за убийцей рангом ниже, и он был опаснее и изощреннее, чем его предшественник. И он знал, что ему грозит гибель, право на жизнь ему давала только победа над теми, кто победил его соплеменника. Разум Шеннона тайно пробрался в разум риллианина и затаился там. Он видел прицельную панораму, глыбы лунного риголита - для риллианина он был мягкой структурой. Он видел мигающий индикатор готовности на инструменте уничтожения, который вытягивал энергию из энергетического моря, лежащего между мирами, а в качестве аккумулятора использовал скафандр. Он видел все в новом, непривычном спектре. Он понял, что значит оказаться во вселенной, где скорость света намного снижена... И он чувствовал отвращение риллианина к сооружению, созданному людьми, которое он собирался сжечь. Шеннон разделял не только эмоции риллианина, но и его технические познания. Задачу контролера и способы ее выполнения он представлял совершенно отчетливо, он узнал также, что случится с риллианином, если он потерпит неудачу. Когда ставшая такой знакомой прицельная панорама мигнула, Шеннон освободился от разума врага. И снова оказался в своем собственном теле, дрожавшем от напряжения. Он покинул чужой разум вовремя, иначе он бы стал соучастником убийства, деяния, которое было отвратительным и неприемлемым для любого кирианина. Он еще чувствовал свирепую гордость, с которой риллианин думал о своей работе. Краткий контакт с чужим разумом оказался достаточным, чтобы понять, что переговоры с контролером бесполезны. В нем не было милосердия, он не отступил бы от своей цели, как и тот, кто придет после него, если контролер погибнет. Контролер - риллианин средней ступени, и, если он умрет, неизбежно придет третий... Шеннон теперь знал достаточно, чтобы использовать контролера как инструмент для проведения переговоров. Если только обстоятельства сложатся удачно. Если только он сам останется в живых. Если риллианина не убьют. Если после боя в живых останется достаточно людей, чтобы помочь в проведении переговоров. И если А-оружие в руках риллианина прекратит стрелять, и если на Луне останется место, где можно будет находиться. Если... 34. В ОЖИДАНИИ ИГРЫ - Послушай, - говорил Сэм Йетс, наклоняясь к Элле Бредли, - если Маклеод считает меня врагом, то и я буду отвечать ему тем же. Он посмотрел ей в глаза. Ее бликующие контактные линзы внезапно напомнили ему о прошлых событиях, и Сэм криво улыбнулся. - Элла, - сказал он. - Для меня нет пути назад. И мне надо извиниться перед одним человеком. Перед тобой. Позже я скажу, из-за чего... - Я, кажется, понимаю, Сэм, но не надо... Йетс махнул рукой и посмотрел по сторонам, чтобы убедиться, не подслушивает ли кто, и - чтобы создать паузу в разговоре. - Значит, ты знаешь, - пробормотал он через некоторое время. - Мне очень жаль. На самом деле он ни капли не жалел, что использовал свой шанс и преподал урок Маклеоду. Интересно, как все это выглядело со стороны... - Сэм, - сказала Элла, кладя ладонь ему на предплечье. Он вздрогнул. - Мне тоже очень жаль, ведь я отчасти виновата в том, что у тебя возникли неприятности. Но теперь, когда... Сэм накрыл ее ладонь своей, чтобы заставить замолчать. Ему хотелось коснуться ее губ, но он не мог сделать это, и разговор продолжался. Господи! Почему люди думают, что такие вещи необходимо обсуждать! - Понимаешь, - заговорил Йетс, - он знает мои слабые стороны. И он будет на этом играть. А мне придется защищаться и заботиться не только о себе, но и о Шенноне. И я не хочу умирать, я не сумасшедший камикадзе. Но от меня мало что зависит. - Сэм, - линзы делали взгляд Эллы загадочным, - я поговорю с Тейлором. Я понимаю, что ты тревожишься... Черт, может, ей удастся немного обуздать Маклеода. - ...И я хотела, чтоб ты знал, - она сглотнула и повернула руку так, что ее пальцы оказались в его ладони, - мы были больше, чем просто друзья. И если я что-то могу для тебя сделать... О Господи! - Элла, Элла, - принужденно засмеялся Йетс, чтобы скрыть смущение. - Помощь - это одно, а милостыня - другое, и пока у меня в кармане есть десятка, мне не нужна благотворительность. Он сжал ее руку и выпустил ее. - ...Риллианин! В любую минуту! - истошный крик ударил ему в уши. Что такое? - По местам! Давай, Йетс! Это кричала Соня. Шеннон прислонился к стене, глаза его закатились, словно он потерял сознание, но уши выдвинулись вперед, как у собаки, и, казалось, вдвое увеличились в размерах. Йетс нащупал под пиджаком ТТ, который был сейчас бесполезен, он это знал лучше, чем кто-либо другой. Сэм окинул взглядом лабораторию, выход из нее, суетящихся вокруг людей и вытащил из кобуры пистолет. - Квинт, давай! - Йетс уже бежал к Шеннону, когда померк свет и настенный телефон секретной связи издал истошный визг, рассыпая голубые искры, как катушка Теслы. Яркая голубая молния с треском коснулась женщины-оператора. Сэм успел подумать, что она вскрикнет, но она молча шагнула вперед, объятая пламенем, и с глухим стуком упала на пол. Первая часть фейерверка закончилась. Когда взрыв разнес на куски главную телефонную консоль, в тот же момент голубые искры посыпались из компьютера. В воздухе запахло озоном. Йетс подбежал к Шеннону, оглядываясь по сторонам, - нет ли где еще опасных электроприборов. Черт знает что происходило с коммуникационными линиями колонии. Похоже, им настал конец. - Сэр! - вскрикнул оператор за компьютерным терминалом. - Меня отключили! Парень, видимо, обладал железной выдержкой, если оставался на своем рабочем месте, или, в отличие от Йетса, не понимал, что происходит. - Энергия не... - это сказал кто-то за компьютером. - Наш реактор снабжает всю колонию, - завопил холеный коротышка за контрольным экраном. Его волосы были так длинны, что свешивались на плечи и разлетались, когда он резко поворачивал голову. Сейчас он смотрел на Квинта. - Мне кажется... - Риллианин пришел за мной, - прошептал Шеннон. Его глаза переливались разными цветами, как линзы Эллы. Он держал Соню за руку и тоже смотрел на Квинта. - Да, мы знаем, - рявкнула ему в ухо Есилькова. - Сейчас мы его достанем. На этот раз она была вооружена не станнером, а пистолетом Ричтера военного образца: пять миллиметров, высокая скорострельность, высокая начальная скорость, двойной магазин. И он был совершенно бесполезен. Техники принялись толкать электромагниты к двери. Тележки, на которых они были смонтированы, были тяжелы и неудобны для быстрого перемещения. Йетс принялся помогать. - Нет, Есилькова, - сказал Шеннон. - Риллианин пришел за мной. Когда он остановится... Кирианин замолчал, присоединяя провода, идущие от шлема, к лишенному питания голотанку, но Йетс слышал достаточно. Он бросил толкать тележку, и один из техников выругался. Есилькова и Квинт тоже слышали слова пришельца. От электромагнитов не будет никакой пользы, если не использовать Шеннона как приманку. Кирианин стоял возле гол станка, касаясь одним пальцем своего шлема. Из шлема медленно вырастала псевдоподия и, качаясь между проводами, ползла к голотанку. Йетс, Есилькова и Квинт стояли вокруг с открытыми ртами. Квинт шевелил губами, словно хотел что-то сказать. На компьютерном терминале голотанка появилось изображение, больше напоминающее каменную скульптуру, чем лазерную картинку. - Господи, это электростанция, - прошептал Йетс, обернувшись, еще до того, как остальные узнали помещение. Обеспечение безопасности главного реактора входило в его обязанности. Электростанция была действительно опасным местом, она попортила ему много крови и до пришельца с оружием неизвестной мощности. Риллианин стоял в языках пламени, которые пожирали то, что когда-то было пультом управления. Все, что могло гореть, исчезло, не исключая людей, от которых остался лишь жирный пепел на полу. Оружие чудовища было тоже двурогим, как у первого риллианина, но он держал его, плотно прижимая к голо... С голографического изображения оружия сорвалась голубая молния, и одновременно в модуле 20 взорвался компьютерный терминал, поразив оператора, который пару минут назад кричал, что его отключили. Он с воплем вскочил на ноги и упал. Волосы его дымились. Экран терминала погас. Толстый провод, выползший из шлема Шеннона, был теперь подсоединен к входу голотанка. - Постой! - вскрикнул Квинт, ловя за плечо пробегавшего мимо техника. - Мы установим ловушку зде... - Правильно, - поддержала Есилькова и крикнула рыжеволосому за пультом управления всем модулем. - Отключи все. Никаких соединений с... - Какого черта вы... - начал Квинт. "Правильно, - подумал Йетс. - Еще надо..." Взорвался еще один телефон: треск и искры. Так пугают крыс - несистематизированное нагнетание страха. "Отключить питание. Риллианин может заметить аварийный генератор и подключить свою пушку к нему". - Вы можете это сделать? - рявкнул Йетс на испуганного техника. - Да, но... - Не слушай их... - завопил Квинт. Йетс повернулся к нему лицом. Шеннон подошел и положил руку ему на плечо: - Не надо. Люди не убивать людей. - Выруби все, - сказала Элла, обращаясь к рыжему. - Это необходимо. Или все напрасно погибнем. Ее лицо было белым. Она смотрела на Шеннона, а Шеннон - на нее. Оба стояли выпрямившись и дрожали от эмоций, переполнявших лабораторию. От тех же эмоций лицо Йетса раскраснелось и глаза горели. Конвульсивным движением рыжеволосый рванул рубильник вниз. В то же мгновение взорвались три телефона и два компьютера. Голубые молнии ярко осветили лабораторию, ослепив тех, кто не успел закрыть глаза. Голубая нить протянулась к человеку в белом халате. Взрывная волна швырнула всех на пол. Поднявшись на ноги, Шеннон надел шлем. Провод так и остался подсоединенным к голотанку. - Понятно, - сказал Йетс Квинту, тоже вставая. - Он изменил тактику. Это значит... Голотанк Шеннона снова ожил, хотя питание было полностью отключено. Риллианин шел по разрушенной электростанции. Он так быстро и равномерно перебирал ногами, что казалось, что их не четыре, а больше. "Что-то было не так". - Поставьте магниты рядом с пожарной лестницей, - спокойно распорядился Квинт. - Лифты не работают, поэтому он придет этим путем. - Есть еще шахта, - робко сказал один из техников. - Черт! - прошептал Квинт. - Ладно, ставьте их здесь. Риллианин быстро бежал по поверхности Луны, перебирая ногами, как паук. С этим все было понятно. _Но что-то случилось неправильное еще раньше_. - Шеннон, - сказал Квинт, - в комнате он казался меньше, чем первый. Это так? "Размером примерно с лошадь, а не со слона, как тот..." Шеннон закивал, провод, выходящий из его шлема, раскачивался. - Риллианин второй ступени, - пояснил он. - Не такой большой, как первый. Хуже, чем первый, очень хуже. Вот что было неправильно... Сэм был совершенно уверен, что риллианин не потрудился пройти сквозь дверь, когда уходил с электростанции. 35. СМЕРТЬ СУЛТАНЯНА Введение карантина было идеей Тейлора, но последствия претворения ее в жизнь уже не раз бросали его в дрожь. Быть похороненным в здании ООН - все равно что носить одну и ту же одежду несколько суток не раздеваясь. Очень неудобно, даже если одежда самая лучшая. И в этой одежде были русские вши. При проведении операции всегда приходится учитывать непредвиденные обстоятельства. А это значит, что ни минуты нельзя быть спокойным, что надо с улыбкой общаться с такими людьми, встретившись с которыми на улице перешел бы на другую сторону, говорить им правду, зная, что твои слова на самом деле только часть _настоящей_ правды. Потому что никогда нельзя рассчитывать на правду как средство, могущее привести к успеху в выполнении операции. - Да, госпожа посол, - спокойно сказал Маклеод, убедившись, что пауза в разговоре объясняется молчанием собеседницы, а не задержкой радиоволн из-за дальности межпланетного разговора: он не хотел злить и так уже взбешенную женщину. - Мы полностью понимаем необходимость предотвратить появление ненужных толков об ответственности миссии США за причинение повреждений колонии ООН. Мы... Она набрала в грудь побольше воздуха перед тем, как продолжить разносить Маклеода, словно он не сказал ничего полезного. Антиподслушивающее устройство делало ее голос еще более противным, напоминающим звук продольной пилы. На телефоне пульсирующим светом горели еще три огонька неотложных звонков - два из них с Земли. Коммуникационный спутник А заходил за горизонт, и не было теперь спутника Б, чтобы его заменить. Госпожа посол - взбалмошная тетка - обладала интеллектом не большим, чем у репы, и это сразу бросалось в глаза. Никто, разумеется, не осмеливался высказать это ей в лицо - разве что те, кому плевать на карьеру, вроде Йетса: она имела доступ не только в кабинет, но и к постели президента США. - Да, мэм, - попытался подлизаться Маклеод. - Мы рассчитываем, что вмешательство русских будет негативно воспринято развивающимися... Она снова набирала воздух. Маклеод вдруг подумал, а как бы Сэм Йетс повел себя в разговоре с американским послом в ООН. И вздохнул. Чтоб она сдохла, чертова баба! Политика Президента в области подбора кадров еще не раз здорово испортит ему настроение. И не только ему, а многим. Йетсу в том числе. Внезапно погасло освещение, стало совершенно темно - даже индикаторы на телефоне не светились. Мгновение Маклеод слышал только свое дыхание, потом раздался утихающий гул останавливающихся вентиляторов. Из соседнего кабинета брызнули яркие живые огни - бело-голубые, желтые там, где отражались от стенных панелей. Кто-то вскрикнул. Постепенно засветились полоски аварийного освещения. "Когда отключается электричество в оружейной комнате, можно ли открыть замки на дверях вручную?" - Стюарт! - Маклеод осторожно, почти на ощупь подошел к полуприкрытой двери и распахнул ее. Он не знал, кто находится на дежурстве сегодня - Стюарт или кто-то из его подчиненных, всем им приходилось теперь отрабатывать двойные смены. Самому Маклеоду вообще не удавалось отдыхать с тех пор, как гориллоподобный Йетс принес дурные вести на вечеринку к Элле. Джим Стюарт вошел в тот момент, когда снова зажегся свет. Стюарт был спокоен, но двигался так быстро, что пола пиджака отлетела, открывая кобуру с пистолетом, который он вообще не должен был брать из оружейной. - Сэр, - сказал он, - терминал в... Из дальней комнаты раздался звук, напоминающий нечто среднее между взрывом бомбы и кошачьим визгом. Комната была теперь пустой, когда Счастливчик и его няньки отправились в модуль 20. Если бы вся электроника в офисе внезапно выключилась, звук был бы примерно такой же. - ...в секции Альфа взорвался и поранил оператора, - закончил Стюарт после едва заметной паузы, слегка шевельнув желваками, чтобы показать, что слышит странные звуки из-за двери. Маклеод посмотрел на телефон. Зеленый индикатор означал, что он готов к работе, но посол и другие, кто был на линии, были отрезаны раньше, чем реле переключило телефон на запасной источник энергии. - Джим, - сказал Маклеод, - оставайся-ка здесь. И никого не впускай. Он прикрыл дверь, прежде чем Стюарт согласно кивнул, показывая, что безоговорочно подчиняется начальству, что, как они оба знали, было единственным приемлемым образом действий в кризисе. Дверь (как и любая другая дверь в миссии ООН) представляла собой монолитную титановую панель с многозасовным замком. Маклеод не решился запереться на этот замок. Джим Стюарт мог обеспечить достаточную безопасность, а на дверную электронику полагаться нельзя, если опять отключится электричество. Всегда найдутся внештатные ситуации, не упомянутые в инструкциях. "При нападении инопланетян все двери должны быть открыты для обеспечения взаимосвязи и взаимодействия персонала в случае отключения электропитания сети..." Вентиляторы оставались неподвижными - лишнее доказательство, кроме голубых пульсирующих огоньков на светильниках, что здание питает аварийный генератор. Маклеод знал, что не сможет позвонить никуда, пользуясь коммуникационной сетью колонии, но это его мало сейчас беспокоило. В инструкции ничего не говорилось, что надо кому-нибудь докладывать в такой ситуации, когда, похоже, это будет твоим последним докладом в жизни. Не поднимая трубки, Маклеод нажал большим пальцем кнопку "Отослать сообщение" и набрал свой пароль. Три секунды телефон еле слышно щелкал, потом прогудел два раза, показывая, что готов к передаче. Маклеод надавил на клавишу "1" с ненужной силой. - Три-один-семь, - злобно сказал он в телефон. Его язык случайно коснулся верхней губы, и он ощутил вкус пота над ней. Но голос его был спокоен. - Колония ООН лишилась энергоснабжения приблизительно (сколько, черт возьми, это было?) на две минуты. Миссия США получает электричество от аварийного генератора. По крайней мере, один терминал уничтожен... Из-за полуоткрытой двери - голубые всполохи, треск электрических искр и людские крики. Одна искра прорвалась в щель между дверью и косяком и оставила на полу вплавленную вмятину. - ...поэтому можно полагать, что неизвестный источник разрушительной энергии присоединен к коммуникационной или энергетической сети. Я предполагаю, что... Пол дрогнул. Свет погас, телефон был мертв. В коридоре тускло засветились оранжевые полоски аварийного освещения. Маклеод встал и осторожно пошел к двери. Он не знал, принято ли его сообщение: коммуникационный спутник А мог быть в это время вне пределов досягаемости. В секретариате до сих пор спорили, что делать: изменить ли орбиту спутника В, чтобы он покрывал большую площадь, или дожидаться, пока заменят спутник Б. Тейлор бросил бутылку с запиской и теперь не знал, не выбросит ли ее прибой назад на берег, где будет лежать его труп. Он почти не сомневался, что скоро погибнет. В коридоре он едва не столкнулся со Стюартом, его бледное лицо казалось оранжевым из-за аварийного освещения. Тот встретил своего начальника с видимым облегчением. В коридоре вместо семи служащих сейчас было только трое. Один из них лежал на полу и стонал, двое других растерянно смотрели на ожог на его груди и лице в форме восьмерки. Султанян не переставая ругал Стюарта. Он просматривал записи разговоров с Шенноном: американцы не могли ему в этом отказать, кроме того, Тейлору казалось, что, если просмотр будет проведен в _этом_ коридоре, утечка данных будет меньше. - Сэр, компьютеры сгорели, - сказал Стюарт. - Все уничтожено. - Мистер Маклеод! - выкрикнул Султанян. - Мне надо немедленно вернуться. И не спорьте, пожалуйста! Из аппаратуры в нескольких комнатах сразу полетели искры. За спиной Маклеода разлетелся на куски голотанк. Из соседней двери вырвался язык пламени, оставив на противоположной стене пятно копоти размером с ладонь. Обожженный человек на полу продолжал стонать. - Правильно, - согласился Маклеод. - Есть ли сообщения из модуля двадцать? Султанян замер с открытым ртом и уставился на него. - Никак нет, сэр, - ответил Стюарт, облизывая сухие губы. - Туда пошел доктор Джонс, как раз тогда, когда вы позвонили мне. - Хорошо, - сказал Маклеод. - Мы тоже туда пойдем. - И я пойду, - вставил математик капризным голосом. - Доктор Султанян, если вы не заткнетесь, я прострелю вам оба колена, - вежливым голосом сообщил ему Стюарт. Маклеод оставил эту фразу без комментариев. Все трое без дальнейших слов быстро зашагали по коридору. Коридор заканчивался массивной титановой дверью, отделявшей секретные отделы миссии США от остальных частей здания. Здесь сидел Стюарт до того, как Маклеод вызвал его. Дверь была заперта. - Закрыто? - без надобности спросил Маклеод. Конечно, Стюарт закрыл ее, прежде чем покинул пост. - Мы можем ее открыть? - Да, сэр, - ответил Стюарт. Он рылся в кармане брюк. Пол снова дрогнул. С потолка посыпался мусор, от стены отскочила декоративная панель. Стюарт сдвинул в сторону дверцу в стене, прикрывающую электронный замок, и принялся ковыряться в нише предметом, который достал из кармана. Потом принялся вращать вентиль. - Это, конечно, не ключ, - извиняющимся тоном пояснил он. - Эта штука втягивает внутрь засовы. Ну, когда нет тока. - Отлично, - пробормотал Маклеод, стискивая кулаки. - Лишь бы она сработала. Султанян открыл рот, собираясь сказать что-то, но взглянул на Стюарта и промолчал. Вентиль больше не поддавался. Стюарт выругался, когда его потная ладонь без толку проскользила по его ребристой поверхности. Маклеод уперся плечом в дверь и принялся Давить на нее всем телом. Он толкнул ее раз, другой, и дверь неохотно подалась наружу. - Слава Богу, - прошептал Маклеод, протискиваясь в образовавшуюся щель, забыв о своих спутниках, которые поспешили за ним. Они оказались в огромной круглой комнате, куда открывалось множество коридоров. Не успели они сделать и нескольких шагов, как каменная стена запузырилась, поплыла и осела. Комнату залило фиолетовое сияние. Навстречу им шагал риллианин. Его оружие было поднято. Маклеод внезапно понял, что никакая тренировка не разбудит в Стюарте нужных инстинктов и не заставит стрелять в такой ситуации. Для этого нужно существо, стоящее ниже на эволюционной лестнице, - кто-нибудь вроде Сэма Йетса. Паутина белых лучей разлетелась во все стороны от двух стволов оружия риллианина, заполнив всю комнату. Маклеод почувствовал, как волосы на его голове встают дыбом. Перед его ослепленными глазами еще мелькали призрачные вспышки, когда он увидел, как риллианин погружается сквозь каменный пол. Султанян падал. Изо рта у него беспрерывно хлестала кровь, но из выжженной в груди дыры размером с кулак кровь не шла совершенно. Правая рука Джима Стюарта больше не заканчивалась кистью. Его кисть вместе с пистолетом по медленной дуге летела к противоположной стене. С Тейлором Маклеодом было все в порядке, если не считать того, что его страшно тошнило от запаха горелого мяса, который бил ему в ноздри. 36. ВЫИГРАННАЯ-ПРОИГРАННАЯ СХВАТКА В голотанке Шеннон видел тридцать метров потолка коридора. В этот момент пат под ногами в модуле 20 дрогнул. С грохотом посыпались стекла и металлические предметы. - То, что принес риллианин, я покажу, - заявил Шеннон через динамик скафандра. Изображение риллианина было почему-то гораздо более отчетливым, чем обычная голограмма. Он встал на груду мусора и остановился. Все вокруг него исчезло, словно он стоял в вакууме. Когда он шагнул вперед, окружающие предметы снова появились. - Если у него есть связь со своими, - прошептал Дик Квинт, не заботясь о том, слышит ли его кто-нибудь или нет, - то скоро здесь будет много таких. Риллианин был уже не в коридоре, а в кабинете. Несколько клерков с криками полезли под столы. Разлетелись бумаги, папки валялись на полу. Квинт потер нос пальцами. - Если будет еще кто-то, за кем стоит приходить. С оружия риллианина сорвалась зазубренная белая молния, вызывающая поток искр с каждой близко расположенной металлической поверхности. Из-за стола выскочила молодая женщина, что-то крича. Искры с ее металлической заколки подожгли ей волосы. - Он не станет... - сказал рыжеволосый техник. - Я хочу сказать, что он не станет выжигать все подряд, как в реакторе. Риллианин зашагал дальше, не обращая внимания ни на трупы, ни на уцелевших. По пути он опрокинул несколько столов, которые были привинчены к полу. У задней стены комнаты он остановился. - Может быть, он боится своего собственного оружия, - предположил Квинт. Его лицо посуровело. - Шеннон, - требовательно спросил он, - риллианин боится обратной взрывной волны от своего оружия? Вокруг риллианина появилась дымка, сквозь которую окружающие предметы выглядели неотчетливо. - Риллианин боится, - сказал Шеннон через громкоговоритель. Его шлем кивал, как он научился делать в первый день, когда встретился с человечеством. - Риллианин сильно боится неудачи. - Мне это знакомо, - пробормотал себе под нос Йетс. В этот момент с оружия риллианина сорвалась цепочка сверкающих шариков. Они разлетелись в разные стороны, поджигая все, что могло гореть. Риллианин торопливо шагнул вперед. Его изображение колебалось и расплывалось, когда сквозь него пролетал огненный шар, но он ни разу не исчез полностью. - Пора выводить отсюда тех, кто не будет драться, Квинт, - сказала Есилькова. Она следила за происходящим по другому голотанку, расположенному у двери. Она держала руку на пистолете, но так и не вытащила его из кобуры. - Кто не будет драться, - с горечью повторил ученый. - Это, должно быть, шутка. Риллианин шагнул в следующий коридор. Он взмахнул оружием в обе стороны, посылая тусклый красный луч, который затем медленно осел, как тяжелый газ. Люди, разбегающиеся по коридорам, начали растворяться. - Откройте эту дверь, - сказал Йетс, махнув ТТ в сторону входа в лабораторию. - Что?! - вскрикнул Квинт. - Да вы... - Оно проходит сквозь стены! - взорвался Йетс. - Нужно, чтобы это было здесь, - он ткнул пистолетом, указывая на магниты. - Единственный способ заманить его сюда - открыть дверь. И нечего спорить. Квинт быстро кивнул и подошел к пульту. Массивная панель отъехала в сторону, открывая портал, он был достаточно велик для оборудования любого размера, которое только мог поднять подъемник, обслуживающий модуль. - Все, кто хочет уйти, уходите, - спокойно сказал Квинт. Несколько техников переглянулись, но никто не двинулся к двери. Голотанк показывал большую комнату с несколькими встроенными в стену кроватями, как в общежитии. Воздух был полон пыли, на полу скопилась кровь - видимые следы применения риллианином своего оружия. - Я не шучу, черт возьми! - завопил Квинт. - Он идет сюда! Убирайтесь отсюда, пока можете! Рыжеволосый у пульта облизал губы и сказал хрипло: - Сэр, здесь мы при деле. Может быть, еще кто-нибудь работает, Советская миссия или еще кто... - он покосился на Есилькову. - Понятно, - устало согласился Квинт. - Мисс Бредди. Я бы очень хотел, чтобы вы... Элла едва заметно покачала головой. Она стояла так, чтобы не видеть голотанк вообще, даже уголком глаза. Ее левая рука лежала на плече Шеннона, пальцы бессознательно поглаживали ткань скафандра. - Тогда надо хоть спрятаться, - предложила Есилькова. - Когда он придет здороваться, мы ему помашем издалека. - Сейчас не до этого, Соня, - возразил Сэм. Голотанк залился белым светом, который постепенно померк, и тогда стало видно, как дымно горит мебель и трупы. - Через пару минут, может быть. Он еще не дошел до миссии США. - Нет, он уже там, - вмешалась Элла. - Это был отдел научных вопросов в коридоре ВВ, между девяностым и девяносто первым. Я там часто бывала. Они все... - Квинт, а эти штуковины сработают, даже если мы все... того? - спросил Йетс, имея в виду магниты. Квинт коротко кивнул: - Они узнают мой голос по телефону. Банк данных был высотой до пояса. Его использовали как щит, выкатив поближе к двери. Он занимал почти всю ширину модуля. Конечно, он не остановит риллианина, но его оружие, кажется, действует только в пределах видимости, поэтому... это может дать несколько лишних секунд. - Шеннон, - сказал Йетс. - Тебе лучше побыть там, за углом... Снова затрясся пол. По керамическим плиткам стен побежали трещины. Дверь аварийного выхода распахнулась. По инструкции, она должна быть закрыта. Кто-то вскрикнул. Видимо, вышел из строя электронный замок. _На мушке ТТ появилась цель_. - Господи, это ты, Джонс! - закричал Квинт. - Ты хочешь, чтобы тебя _убили_? Йетс с трудом снял палец с курка. И закрыл внезапно пересохший рот. Соня ругалась по-русски, проклятье за проклятьем, и не повторялась. - Объект идет сюда! - выпалил Джонс. - Я уверен! Электричество и телефон отрезало, и я не мог предупредить вас. - Точно, и он пойдет тем же путем, что и ты... - начал Квинт. Джонс прошел между двумя магнитами и резко остановился, когда понял, что это было. - Сэм, - позвала Есилькова. Йетс обернулся. Соня смотрела на Шеннона, а Шеннон смотрел на высокий потолок лаборатории. Риллианин в голотанке стоял среди груды мусора в разрушенной секретной зоне миссии США. Сзади виден был лифт и выход на аварийную лестницу, дверь туда была распахнута, как ее оставил Джонс. Риллианин стоял к выходу задом. Он шагнул к противоположной стене. Изображение на мгновенье померкло. _Стен больше не было_. - Риллианин идет, - в голосе Шеннона звучало горькое удовлетворение. _Пол еще был на месте_. - Соня, убери его отсюда, - заорал Йетс, когда из потолка просочилось нечто. Какая-то тень. _Размером всего лишь с лошадь, но какой огромной кажется лошадь, когда она проходит сквозь потолок_. И выстрелы ТТ звонким эхом отразились от стен лаборатории. Выстрел, снова выстрел. Красные вспышки из ствола, и тусклые пятна на медленно опускающемся риллианине. Он в десяти футах, может быть, в девяти. Пули пробили аккуратные отверстия в потолке, одна срикошетила от балки, зло взвизгнув. Выстрел, еще выстрел. Риллианин коснулся пола. Его передняя нога оказалась на голотанке, которым пользовался Шеннон, и раздробила его в куски. Самого кирианина уже здесь не было. Соня обхватила его за талию и потащила к двери. Дик Квинт и его персонал бросились врассыпную. Элла шагнула к риллианину, роясь в поясной сумочке в поисках станнера, - она не была достаточно тренирована, чтобы вытащить его раньше. Она защищала собой Шеннона. Ствол ТТ оказался на расстоянии пальца от куполообразного шлема риллианина. Это существо должно было иметь запах, но в ноздри Йетсу била только вонь горелой изоляции. Сэм выстрелил. Пуля пролетела сквозь чудовище и разнесла на куски компьютер, который все еще работал от аварийного генератора. Риллианин направил оружие в сторону от Шеннона и тоже выстрелил. Мгновенно возник конус оранжевого света на острие риллианского оружия. Через долю секунды конус стал немыслимо, ослепительно белым. Смертоносный луч пробил стену модуля и тридцать метров скалы за ней. Сэм был оглушен и ослеплен взрывами и не знал, стреляет ли его ТТ, но когда он нажал на спуск в третий раз и не почувствовал отдачи, он понял, что раньше отдача была. Риллианин взмахнул своим оружием, как мечом. Тончайшая линия, черная, как сердце погасшей звезды, коснулась стены рядом с Шенноном. Она достала бы его, прежде чем он добрался бы до лестницы. Она разметала бы его на атомы. Элла не успевала, она еще бежала, когда Джонс прыгнул с баррикады обломков и вцепился в штырь А-оружия обеими руками. Какое-то мгновение Сэму казалось, что он видит все вверх ногами: риллианин у баррикады лицом к лицу с Джонсом, и оба висят в воздухе. Потом он увидел вспышку на том месте, где был Джонс. Шеннон уже был на пожарной лестнице, вне поля зрения, Соня прицеливалась - она еще ни разу не успела выстрелить, а могучие ноги риллианина уверенно несли его по направлению к его жертве. Баррикада была толщиной в метр, там было навалено оборудование, способное выдержать воздействие ударной волны близкого ядерного взрыва. И баррикада развалилась, когда чудовище ударило ее, направляясь к... Включились электромагниты, их гул был оглушителен, как взрыв, вспыхнувший в углу комнаты. А-оружие лязгнуло о магнит справа от двери. Самого риллианина потащило налево. Захваченный магнитным полем, он извивался и корчился... Но не мог высвободиться, слава Богу! Соня выстрелила в него три раза подряд. Риллианин вздрагивал каждый раз, когда его ударяла пуля. Пули пролетали насквозь и с визгом впивались в баррикаду. Есилькова выпустила еще очередь, прислонившись спиной к пожарной лестнице. Сверху высунулась рука Шеннона в оранжевом рукаве скафандра, пытаясь заставить ее прекратить стрельбу. У Йетса были проблемы посерьезнее. - Соня! - отчаянно завопил он, вскакивая на ноги. - Не попади в маг... Скафандр риллианина надулся в двух направлениях, а потом соскользнул на пол, словно магнитам уже нечего было удерживать. Оружие упало секундой позже, и компьютер отключил питание магнитов. Внезапно настала почти полная тишина, нарушаемая только затихающим потрескиванием статического электричества. Соня медленно опустила пистолет и шагнула вперед. Шеннон проскользнул, обгоняя ее, к риллианину. Но риллианина не было, остался только пустой фиолетовый скафандр, да и он начал съеживаться, на этот раз без электрических искр, как у солдата. Голова одного из техников лежала лицом вверх в облаке рыжих волос. Первый выстрел риллианина пробил в скале конус длиной тридцать метров и уничтожил все на своем пути. Рядом с останками техника лежал обезглавленный труп, который при жизни звался Диком Квинтом. Сэм остановился около бреши, пробитой риллианином в баррикаде. Элла пыталась подняться: ноги дрожали и не слушались. Судя по выражению ее лица, она до конца не верила, что осталась в живых. Сэм чувствовал то же. Он обнял ее за талию и приподнял. Объятие было так крепко, что ей стало бы больно, если бы не шок. В глазах Йетса были слезы. Частью из-за пыли, частью из-за озона, насытившего атмосферу разрушенного модуля, а еще из-за... Он искал Джонса. От маленького ученого ничего не осталось. Он вовремя понял, что надо делать, чтобы спасти их жизни, и пожертвовал своей. Не осталось ничего, кроме памяти. 37. ПОДСЧЕТ ПОТЕРЬ Когда риллианин был убит людьми и кирианин спасен, единство стремлений и чувств людей кончилось. Но кое-что было общее. Страх. Радость. Сомнения и паранойя. И была скорбь, такая, что потрясла и оглушила Шеннона. В отличие от души риллианина, чьим домом было другое измерение, души убитых в модуле 20 людей коснулись сердца Шеннона, когда отлетали. Все они ушли: инженеры и техники, рыжеволосый, Квинт. Даже Джонс, который пошел другой дорогой, ушел из этой вселенной. Шеннон пытался защититься от волны горя, излучаемого его союзниками-людьми. Благодатный шок немного притупил его восприятие. Он понял - не разумом, а душой, что они не могут ни слышать, ни видеть души погибших. Этим объяснялась ярость в бою их воинов: таким образом Йетс и Есилькова трансформировали свой страх, который не парализовал, а стимулировал их. Но от понимания этого не стало легче переносить водопад несдерживаемых эмоций в комнате. Дикость их чувств угрожала затопить его, унести, заставить забыть все, что он знал о жизни, и все, что было ему дорого, забыть благородство своего долга, важность осмысленных поступков. Никто из этих детей природы не понимал значения дара, не чувствовал еще самого дара - пути ко всепониманию. Когда риллианин пал и его скафандр исчез, Шеннона охватила паника, черная и глубокая, как пропасть между людьми и кирианами. Они сами лишили себя шанса, когда их грубые магниты сокрушили риллианина. Они убивали инстинктивно. Их нельзя было остановить аргументами. Как и риллиане, они были запрограммированы на убийство. Генетическая информация, которая сделала их господствующим видом на их родной планете, включала смертоносные рефлексы без согласия разума. Не важно, что они обещали Шеннону, они искренне верили, что сдержат обещание, ибо, встретившись с угрозой, они устраняли ее радикально или погибали, пытаясь это сделать. Судьба человека по имени Джонс, бесспорно, доказала это. Джонс продемонстрировал генетически заложенный альтруизм: он принес себя в жертву во имя выживания группы. Так как не было возможности убедить людей, что живой риллианин тоже может помочь выживанию группы, эта человеческая черта еще доставит Шеннону много хлопот в будущем. В будущем. Когда придет следующий риллианин. А это неизбежно. Подавленный Шеннон сидел на пожарной лестнице, опираясь подбородком о кулак (шлем он уже снял), и думал. "Когда ураган людского горя и страха уляжется, думать будет легче", - говорил он себе. А пока они блокировали его мозг и нервы своим излучением. Они искали виновных среди выживших, обвиняли друг друга, кричали друг на друга, вспоминая, кто как действовал, пряча страх за грубостью. Запах сожженных людей - мертвых людей - особенно беспокоил его. Даже Бредли, которая стояла, прислонившись к стене, чувствовала себя от этого плохо. Ее вырвало прямо на баррикаду, и запах человеческой рвоты тоже оказался неприятным среди вони от горелых волос и сожженного мяса, свернувшейся крови, разорванных кишок, выделенного людьми в минуту страха кала. Шеннон знал, что запах состоит из летучих молекул, но от этого было не легче. Он сузил как мог ноздри и молился, чтобы не заболеть, с трудом удерживаясь от могучего желания надеть шлем. Этого делать было нельзя, в шлеме люди могли его испугаться, а это было опасно для него самого. Выжившие были напряжены до предела, тревога усиливалась криками раненых, некоторые из которых старались не стонать, когда их могли слышать другие. Те немногие, кто не был ранен, бродили по разрушенной лаборатории. Йетс, Есилькова, двое оперативников Маклеода, трое в форме, которых Шеннон не знал, - в них чувствовалась черная маниакальная сила, от которой ему было страшно. Йетс громко задавал вопросы, ответы на которые были известны только мертвым ученым: Квинту и Джонсу. А Есилькова несколько раз украдкой взглянула на Шеннона. На плечо себе она повесила оружие риллианина, приспособив для этой цели ремень от своих брюк. Именно Бредли в конце концов заставила Шеннона подняться со ступеньки, на которой он сидел, и направиться к ней. По дороге он слышал и раз