! 8 Пять минут спустя Мортимер был освобожден. В комнату ворвались два десятка вооруженных мужчин, они скрутили полицейских и арестовали членов правительства. Доктора Селзника заставили сделать Мортимеру инъекцию, и к тому вернулась власть над своим сознанием и телом. Чуть пошатываясь, он стоял перед ними, хотя чувствовал себя совершенно здоровым и бодрым. Одно лишь мучило его, хотя сейчас это уже не имело значения: в конечном счете он выдал своих товарищей. -- Идем с нами,--сказал ему Гвидо.--Ты один из немногих, кто уже бывал в этом доме. Пойдешь со мной в Центральный блок. Я буду оттуда руководить дальнейшими действиями. Ты останешься при мне--будешь моим личным советником. -- Ты все еще доверяешь мне?--спросил Мортимер. Он открыл дверь и показал, куда надо идти--направо, к лифту. -- Почему бы нет? Ты ведь отлично справился со своим заданием. -- Нет, Гвидо,-- возразил Мортимер.-- Кое-что не получилось--я говорю о капсуле с ядом. Она не сработала. -- Ты действительно готов был убить себя? Недурно! -- Я говорю серьезно: я выдал вас, Гвидо,--повторил Мортимер.-- Они сделали мне укол и навели фокус. Я вынужден был говорить. Я не мог иначе. Понимал, что не имею права, но это просто выливалось из меня само по себе -- и я рассказал все, что я знал о тебе, о Никласе, о Кардини и Бушоре, о нашем нападении на центр накопителя... -- Не мучайся, все в конце концов удалось. Гвидо последовал за Мортимером в лифт, и тот нажал кнопку с цифрой 40. На сороковом, самом верхнем, этаже располагались апартаменты членов правительства и центральный пульт, куда сходились все коммуникации и откуда управлялся ОМНИВАК. -- Нет, Гвидо, для меня это совсем не так просто, как тебе представляется. Я не выдержал. Я предал вас... -- Давай кончим с этим,-- резко оборвал его Гвидо.-- У каждого из нас были свои задачи, закулисную сторону которых он не был обязан знать. Я сам с молодых лет состою на правительственной службе -- правда, потом был смещен на Землю и лишь четырнадцать дней как вернулся. Я тоже до вчерашнего дня не знал обо всех деталях плана. Так что тебе нечего терзаться угрызениями совести. Мы же сказали тебе, что все запланировано. Все! Ясно тебе или нет? Мортимер почувствовал легкое головокружение -- то ли от резких слов Гвидо, то ли от быстрого движения лифтовой кабины. -- Все? Ты имеешь в виду... даже мое предательство? -- Да, говорю тебе... А в зубе у тебя был раствор глюкозы. Так что у тебя нет ни малейшей причины винить себя. -- Но зачем? Зачем вы это сделали? -- Очень просто. Мы собирались передать сторонникам старого режима некоторые сведения, которые должны были выглядеть абсолютно достоверными. Поэтому мы тебя и препарировали. Все прошло великолепно. Мортимер начал понимать. -- Значит, и мой плен был тоже предусмотрен? Вы что же, нарочно передали меня в лапы полиции? -- Ну, конечно! -- улыбнулся Гвидо. Лифт остановился. Словно во сне Мортимер вышел из кабины и направился к Центральному блоку. Гвидо догнал его и положил руку на плечо. -- Не принимай близко к сердцу--иначе было нельзя. Нам пришлось обмануть тебя. Если бы мы посвятили тебя в свои истинные планы, ты бы наверняка выболтал и их. Сегодняшние методы допроса столь совершенны, что никто не может устоять. Они даже из мертвых ухитряются добывать информацию.-- И, видя, что Мортимер молчит, он добавил: -- Когда речь идет о нашем общем деле, на чувства отдельных людей приходится не обращать внимания. Пойми же! Мортимер понимал. Все было просто и ясно, и, наверное, все было правильно. И все же он не мог с этим смириться. Его обманули! Получив задание, он дал себе клятву выполнить его во что бы то ни стало, даже ценой собственной жизни. Он испытал подлинное вдохновение, когда его посвятили в заговор мирового масштаба, и тяжкое разочарование -- на допросе, от сознания собственного бессилия, а теперь оказывается, что это задание-- заранее обусловленная игра, обманный маневр, в котором ему отводилась двусмысленная и жалкая роль. Но разве в конечном счете он не послужил партии -- именно так, как он поклялся, без оглядки на личные интересы и пристрастия? Когда берут на себя такое задание, то идут до конца. Очевидно, тут была задета его гордость, потому-то он и хныкал, как малое дитя. -- Все будет правильным,-- произнес он тихо,-- если мы добьемся успеха. -- Разумеется! -- с жаром подхватил Гвидо.-- А разве ты в этом сомневаешься? Мы ведь почти выиграли. Вооруженный человек в штатском ждал их у двери, ведущей в Центральный блок. -- Все в порядке. Эту часть здания мы удерживаем прочно. Сопротивления почти не было. Мортимер не знал никого из людей, ожидавших их. -- Привет, Гвидо! Хорошо, что ты здесь. Что нам нужно захватить в первую очередь, реактор или склад с оружием? -- Компьютерный зал,--сказал Гвидо.--Действуйте! Перед каждым был микрофон, они наблюдали за происходящим на экране или принимали сообщения. Гвидо уселся на вращающийся стул перед распределительным щитом ОМНИВАКа и похлопал рукой по гладкой панели. -- Теперь ты поработаешь на нас, старина. Он повернулся на стуле к Мортимеру, единственному, кто оставался безучастным к лихорадочным приготовлениям, словно все это его не касалось. -- ОМНИВАК! -- произнес Гвидо.--Это самое важное. Завладев им, мы будем властвовать над жизнью и смертью, над прошлым и будущим. И уж потом по списку идут запасы плутония и водородные бомбы. Мортимер был озадачен. -- Я думал, что они уже несколько сот лет как уничтожены. -- Чепуха! Кто станет уничтожать столь ценный материал? До такой глупости не додумались даже былые демократы с Востока и Запада. Один из мужчин вскочил, размахивая бумажной полосой. -- Компьютерный зал взят. Только в южном крыле еще обороняются мощные отряды полиции. Отряд номер семь с Хасаном во главе пытается их выкурить. Эскадрилья кораблей с Земли подлетает сюда. -- Ну с этими-то мы справимся,--рассмеялся Гвидо.--Ведь ракетные базы ответного удара управляются именно отсюда.--Он поискал глазами на пульте какие-то кнопки, нажал их.--Сейчас они подойдут. Как только они окажутся на достаточно близком расстоянии, я пошлю поприветствовать их нескольких стальных гонцов. -- Сколько наших здесь?--спросил Мортимер. -- Двести человек,--сказал Гвидо.--Они приземлились на двух грузовых транспортниках. Я сам отключил радарную защиту. Самое трудное было доставить наших ребят в правительственный центр. Но тут нам помог гениальный план Никласа: мы имитировали нападение на накопитель памяти. Это как раз и входило в твое задание, хотя ты об этом даже не подозревал. Мы знали: они сделают все, чтобы сохранить запасы информации. Так и случилось: они прибегли к единственному средству, которое могло спасти их,-- включили прямое соединение с внешним вакуумом--и таким образом сами открыли нам путь. Зал накопителя соединен с передатчиком номер три подземным коридором, именно там мы и ждали перед шлюзом, надев космические скафандры. Когда автоматические крышки люков поднялись, мы вошли внутрь, и тот, кто шел последним, снова запер их. Добравшись до зала накопителя, мы взорвали стену. Атмосферное давление снова восстановилось, и мы сняли скафандры. Остальное было уже проще. Мы... Один из дежуривших у приборов сообщил: -- Отряд два с Геркези захватил склад с оружием. Он готовит все для взрыва. Гвидо вскочил. -- Взрыва? А кто говорил о взрыве? Он у тебя на связи? Я должен с ним немедленно говорить.--Он склонился к микрофону.-- Геркези, это ошибка! Зачем взрывать? Нам ведь тоже нужно оружие! Хриплый, словно простуженный, голос отвечал: -- Отныне в мире не будет никакого оружия--ведь я за это боролся. Через пять минут мы взрываем. Отбой. -- Сумасшедший!--воскликнул Гвидо.--Кто там ближе всех к нему? Петр со своим отрядом? Он должен предотвратить это. -- Петр охраняет установку воздухоснабжения,-- предупредил один из мужчин. -- Да пусть она лучше останется без охраны! -- Гвидо тяжело упал на стул.--Ох уж мне эти фанатики с их ребяческими идеями! Ничего не стоит все дело поставить под угрозу! Он принял еще несколько донесений и дал команду отрядам, действовавшим внутри правительственного центра. Неожиданно из динамика послышалось: "Внимание всем! Кардини удалось скрыться. Доктор Селзник тоже исчез. Они не должны уйти далеко. Нужно арестовать их немедленно, а в случае необходимости уничтожить! Внимание, внимание..." -- Как это могло случиться?--упавшим голосом спросил Гвидо. На мгновенье уверенность покинула его.-- Джек с отрядом номер четыре должны были его охранять. Где Джек? -- Он не отвечает. Связь прервана. -- Надо установить, что произошло. Человек, поддерживающий связь с отрядами, отдал приказ найти Джека. Через некоторое время он сообщил: -- У меня на связи человек из отряда номер четыре. Джек проник в эмиссионный банк. Его люди погрузили ящики с дорожными чеками на транспортные тележки и увезли их к шлюзу. -- Проклятье!--крикнул Гвидо.-- Он пойдет под военно-полевой суд. Но прежде всего нужно поймать Кардини. Каждому отряду немедленно выделить по пять человек в поисковые патрули.-- С подавленным видом он опустился на стул. -- Но ведь Кардини с нами,--робко начал Мортимер и тут же пожалел о своих словах. Ответ он мог бы и сам предвидеть. -- Кардини никогда не был с нами,-- медленно, с расстановкой произнес Гвидо, словно хотел показать, что терпение его безгранично.-- Совсем наоборот. Он один из самых опасных людей в правительстве, Кардини человек совсем иного склада, чем этот шут Перье. Надо было прежде всего устранить Кардини. Он единственный, кто мог почуять неладное, что-то заподозрить.-- И, поймав взгляд Мортимера, он ответил на его немой вопрос: -- Торжества при открытии Гибралтарского проекта мы сняли на ампекс и одну сцену оттуда передали на экран. Она отлично вписывалась в наш план. Никлас долго тренировался, чтобы вставлять свои ответы точно во время пауз. "Так вот как это было,-- размышлял Мортимер.--И это тоже обман, тоже ложь". Но об этом лучше было не вспоминать. В эту революцию он поплатился больше, чем собственной жизнью,-- он утратил веру, утратил вдохновение и уверенность в правильности избранного пути. Он считал, что пусть погибнет он один, зато мир был бы спасен. И это было единственным мерилом ценностей. Но действительно ли мир был бы спасен? -- спрашивал он себя. Однако вместо ясной цели он обнаружил хаос идей, стремлений и заблуждений. Разве так спасают мир? Мортимер был слишком слаб, чтобы противиться этому голосу в себе. Он даже не задавался вопросом, были ли это мысли другого, Бараваля. Сейчас ему это было безразлично. Он примирился со всеми. Даже с Баравалем. -- Эй, Гвидо, ракеты! Словно малюсенькие клинышки, тянущие за собой комочки ваты, появились они на экране. Позади них висел сине-зеленый серп Земли. -- Дистанция?--спросил Гвидо. -- Шестьсот двадцать три километра. -- На шестистах я даю пуск,--шепнул Гвидо. Не отрывая взгляда от экрана, он нащупывал рукой красную кнопку. Кто-то монотонным голосом передавал данные: "...двадцать, шестьсот пятнадцать, шестьсот десять..." Кто-то повернул рукоятку радиолокационного индикатора, и ракеты стали крупнее, теперь это была внушительная эскадрилья серебристых кораблей, гордо несущихся в космическом пространстве. -- ...пять, шестьсот! Рука Гвидо дрогнула, как от удара электрическим током. Раздался негромкий щелчок. -- ...пятьсот девяносто, пятьсот восемьдесят пять... -- Сейчас появятся наши космические торпеды. -- А если они пролетят мимо? -- Этого быть не может. Они сами наводятся на цель. Голос бубнил: -- ...пятьсот пятьдесят, пятьсот сорок пять... -- Ну что там с торпедами? -- Ты получил обратный сигнал? -- Квитирующий сигнал не получен! Гвидо еще раз нажал на кнопку, затем ударил по ней кулаком. -- Не действует! -- Что же делать? -- Через десять минут они будут здесь! Гвидо сжал голову руками. Когда он ее поднял, на щеках алели пятна. -- Свяжись напрямую с центральной рубкой на корабле. Придется говорить с Никласом. Один из мужчин подошел к краю пульта, откуда регулировалась настройка передатчика, переключил несколько тумблеров и опустил передвижную заслонку, наблюдая за контрольными лампами. Потом, покачав головой, попробовал другие переключатели. -- Система включения не реагирует. Непостижимо! Один ряд ламп вдруг замигал, загудел и тут же смолк зуммер... -- Кто-нибудь трогал здесь что-либо? Вопрос был риторическим--никто не двигался с места. -- Поставь главный включатель! --крикнул Гвидо, но тут же сам подбежал к ящичку с запломбированными сменными выключателями и рванул их все сразу вниз. Ничего... Лишь ракеты на светящемся экране стали еще крупнее и отчетливее, уже видны были их сплющенные острия, люки и надписи на кормовых стабилизаторах. Внезапно погас свет -- все вокруг поглотила непроницаемая тьма, погас люминесцентный радиолокатор, отключились и контрольные лампы. Только центральный экран продолжал светиться. Из динамика загремел голос: "Говорит Кардини. Вы в моих руках. Любое сопротивление бессмысленно. О соединении с моими помещениями вы ведь ничего не знали, верно? Утешьтесь, об этом никто ничего не знал. Отныне ОМНИВАК принадлежит мне. Роботы разоружат вас. Я давно ждал этой минуты, и наконец вы предоставили мне эту возможность, я должен вас за это поблагодарить. Но я не сентиментален... Сдадитесь вы или не сдадитесь--мне все равно... Новое правительство обезличит вас. Новое правительство--это я!" 9 В динамике щелкнуло, лицо на экране стало бесцветным и исчезло. Наступила полная темнота. Постепенно глаза свыклись с ней, зеленый свет, идущий от окон, казалось, стал ярче, он проникал в помещение, высвечивая контуры фигур стоящих и сидящих людей, превратившихся в заложников. -- Мы проиграли!--пробормотал кто-то. -- Да, мы проиграли,-- подтвердил другой из темноты.-- Но мы будем защищаться, пока сможем дышать! В голосе третьего послышались истерические нотки: -- У нас есть шанс! Пройдет еще двадцать минут, до того, как корабли сядут. Главное сейчас--устранить Кардини! -- Чепуха, мы должны стать его союзниками! -- раздался чей-то возбужденный голос.-- В таком случае... -- Трус проклятый! Да это же самое последнее дело -- связаться с Кардини! -- Мы пробьемся!--воскликнул молчавший до этого мужчина.-- Через двадцать минут мы уже будем возле наших космических кораблей. Нужно только разделаться с несколькими роботами! Снова раздался взволнованный голос: -- Кардини должен умереть. Кто идет со мной? Никто не отзывался. Кто-то из стоявших позади сказал: -- Роботы сильнее нас. -- Но они ничего не сделают человеку!--снова подал голос взывавший к мести, и в голосе этом был проблеск надежды. -- Попробуем! Снова щелкнуло в динамике. Бесстрастный голос автоматического переговорного устройства произнес в темноте монотонно и четко: -- Внимание всем! Сдавайтесь. Часть здания с блоком управления окружена. Все пути отрезаны. Задействован новый тип полицейских роботов. У них нет никаких ограничителей, исключающих нападение на людей. Это наше последнее предупреждение. Сдавайтесь! Один из мужчин вдруг бросился к пульту и схватил микрофон: -- Мы сдаемся! Вы слышите? Сдаемся... Вперед выскочил еще один. Он поднял руку, и по комнате пробежала светящаяся змея. Микрофон упал на пол. Человек, державший его, закачался и рухнул как мешок. Но другой поднял микрофон и, перекрывая шум, пробасил: -- Мы никогда не сдадимся! Никто не лишит нас нашей чести. Да здравствует Никлас! Да здравствует свобода! Мы будем бороться! Раздались восторженные крики, заглушившие робкие протесты. Мортимер ощутил легкий сквозняк. Он огляделся, и ему почудилось, будто дверь тихонько закрылась. Кто мог уйти? Мортимер подумал, что давно уже в хоре голосов он не слышит голоса Гвидо, но тут же подавил это недостойное подозрение. Он осторожно подался назад, тихо отворил дверь и проскользнул в щель. Впереди, в коридоре, слышались поспешные шаги. Он почувствовал, что с него свалился тяжкий груз -- может быть, этим грузом было постоянное напряжение, готовность совершить какой-то отчаянный поступок, а может, то была последняя связь с этими людьми, каждый из которых стремился к своей цели, а всех вместе объединяла лишь жажда разрушений. Былое возмущение по поводу того, что кто-то тайно улизнул, сменилось сознанием того, что это было единственное, что еще стоило попытаться совершить. Он постоял за дверью и двинулся вперед по коридору. Когда крики, доносившиеся как глухие раскаты грома, стали медленно угасать и распадаться на отдельные возгласы, он повернул налево. Мортимер с удивлением отметил, что совершенно спокоен, словно кто-то другой отныне руководил его действиями. Он спрашивал себя, куда ему теперь идти, и отчетливо осознал, что ему нужно попасть в переход между блоком управления и исследовательским центром. Но где-то в глубине души он чувствовал, что его влечет еще одна цель, еще более важная и, безусловно, стоившая борьбы,--встреча с Майдой. То, что он смутно ощущал в последние дни, приобрело конкретные черты, и теперь он уже не страшился думать об этом. Словно в фильме, перед ним проходили их встречи, и тут он вдруг вспомнил ее фразу, когда они прощались, вспомнил, как она указала на исследовательский корабль с обшивкой цвета слоновой кости, победно сверкавшей в солнечных лучах. Теперь наконец он понял, или так по крайней мере ему казалось, что он понял: это спасительная соломинка, за которую можно уцепиться, если будешь тонуть! Но правильно ли он понял ее? Видимо, Майда не могла сказать ему больше, чем сказала, и теперь он знал почему: если бы он догадался о том, что происходит на самом деле, он мог проговориться в состоянии транса, рассказать своим мучителям о том, о чем следовало молчать. А так... Майда действовала правильно. Она сделала это ради него. Он быстро шел по прохладному сумрачному коридору, пересекая снопы зеленоватого света, падавшего из окон. То, что он изучил план, послужило ему на пользу, он без труда нашел кратчайший путь к запасной лестнице, но дверь оказалась запертой и даже не дрогнула, когда он навалился на нее всей тяжестью. Мортимер повернул назад к лифту. Это был опасный, но единственно свободный путь. Он нажал на клавишу вызова, однако красная лампочка не загорелась, это означало, что кабина не движется. Неужели отключена вся система? Он попробовал раздвинуть половинки двери, и, к его удивлению, это ему удалось -- они разошлись в стороны. Значит, электрическая блокировка отключена. Перед ним зияла совсем черная на фоне сумрачного коридора лифтовая шахта. Мортимер просунул руку за дверную филенку и убедился: кабины нет. Вместо нее он нащупал горизонтальную распорку, а ниже еще одну. Он немного поколебался, но шаги и крики, послышавшиеся в коридоре, шипение гамма-пистолетов и постукивание колес роботов-автомобилей словно подстегнули его... Он забрался в шахту и начал наощупь спускаться вниз. Теперь все зависело от его чутья. После первого же движения нога его соскользнула с опоры, и он повис над пропастью, удерживаясь лишь на пальцах рук. Но вскоре ноги его снова нащупали спасительные выступы. Теперь он плавно погружался в черный мрак и при этом не забывал ощупывать окантовки дверей, считая этажи. Иногда он задевал свисающие провода -- по-видимому, обесточенные электрические кабели, и его бросало в дрожь при мысли, что кто-нибудь неожиданно вновь включит систему и тогда по кабелям побежит ток, магнитные двери закроются и кабина начнет опускаться прямо на него, пока не собьет или не раздавит его. И все же он решил не торопиться и благополучно добрался до пятнадцатого этажа, откуда переходный тоннель вел в соседнее здание. Стараясь двигаться бесшумно, он приближался к выходу в тоннель -- здесь проходила граница, отделяющая занятую революционерами часть здания; его осторожность оказалась не лишней: он заметил тень полицейского, которого узнал по фуражке, когда тот сделал шаг назад и попал в полосу яркого света. И тут уж осторожность не помогла: из динамика раздался металлический голос: -- Внимание! Пост номер семнадцать. Приближается человек. Расстояние пока двадцать два метра. Сейчас он остановился... Мортимер повернулся и побежал, стараясь держаться в тени. Видимо, сработали автоматические наблюдающие системы! Им ведь даже свет не нужен, они реагируют на тепло. "Тепло?--размышлял он.-- А что, если их можно обмануть? Как избавиться от тепла собственного тела? Вода!"--вдруг осенило его. Холодная вода, холод испарения! Он знал, где находятся душевые, забежал в первую же и прямо в одежде встал под душ. Воду не отключили, какое счастье! Ледяные струи обдали его, но он не торопился завернуть кран, пока не промок насквозь. Его трясло от озноба, однако возбуждение перекрывало все остальные ощущения. Он снова приблизился к постовому. На расстоянии двадцати двух метров должна быть критическая точка... Сейчас он находился примерно там, где его обнаружил термоглаз... Здесь он пробирался мимо него... Вот уже дистанция сократилась до двадцати метров... до пятнадцати... до десяти... Полицейский повернулся и, казалось, прислушался. Мортимер бросился бежать прямо на него. Он рассчитывал на то, что здесь дежурит не так уж много охранников и что этот резервный, не каждому известный выход, скорее всего, охраняется одним-единственным постовым... Полицейский повернулся, видимо, еще ничего не понимая... Мортимер был уже в двух шагах... Неожиданно с другого конца прохода ударил флюоресцирующий луч... Мортимер бросился к полицейскому и, сжавшись в комок, загородился им... Это было его единственным спасением... Кто бы ни был стрелявший, человек или робот,-- он сейчас защищен--ведь сотрудники полиции носили униформу из особой ткани, от которой луч длительностью в тысячную секунду так рефлектировал, что оружие отключалось само собой... Мортимер обеими руками держал перед собой ошарашенного полицейского, а когда он начал сопротивляться, ударил его кулаком в лоб, и тот обвис мешком, больше не помышляя о сопротивлении. Однако Мортимеру не оставалось ничего другого, как вновь отступить. Таща за собой полуоглушенного охранника, он пополз назад, а когда, оглянувшись, увидел в проходе какую-то фигуру, выхватил у полицейского гамма-пистолет и послал луч. Он предусмотрительно целился в точку рядом с противником, чтобы не произошло самоотключение. Этого предупреждения оказалось вполне достаточно, его преследователь отпрянул назад, и Мортимер тут же вскочил и бросился бежать, не выпуская из рук излучателя. Теперь он был по крайней мере вооружен. Что теперь? Кажется, его больше не преследовали, вполне естественно при такой нехватке полицейских, но все могло в любой момент измениться. Деблокирующий отряд уже наверняка высадился и мог находиться где-нибудь поблизости. Мортимер снова мысленно представил себе план здания, и его осенила идея. Надо подняться этажом выше! На сей раз он воспользовался пожарной лестницей, до которой он добрался, расплавив замок двери гамма-лучом, и снова побежал в том же направлении--к переходной галерее. Этот этаж находился как раз на уровне ее крыши. Сквозь окно он видел эту крышу--гладкую, двускатную, с зеленовато поблескивающими краями,--и все же это была вожделенная дорога к свободе! Вряд ли здесь есть сторожевой пост -- и все же ему следовало торопиться. С помощью гамма-пистолета он прорезал синтетическое оконное стекло, пролез через отверстие и заскользил, словно с ледяной горки, к фасаду противоположного здания. Хотя край крыши находился от него более чем в полутора метрах, у него закружилась голова, а ровная поверхность под ним, казалось, опускалась и вздымалась, словно палуба корабля в штормовую погоду. Он чувствовал, как облепила все его тело влажная одежда, и боялся, что вот-вот соскользнет вниз. На секунду закрыв глаза, он попытался сосредоточиться. Затем снова открыл их, заставляя себя не отводить взгляд от тупо загнутого конька крыши, и как можно бесшумнее стал продвигаться дальше. Добравшись до окон на противоположном конце галереи, он поднял гамма-излучатель. Раскаленная точка с тихим шипением поползла по синтетическому стеклу, оставляя после себя тонкий разрез. Мортимер не стал вырезать круг целиком, чтобы избежать шума падающего стекла, а отогнул его внутрь, точно клапан, несколько минут он напряженно вглядывался в темноту за окном, но, не увидев ничего подозрительного, пролез в проем. И тут же отпрянул назад, так как его встретили встревоженное пересвистывание и визг и еще какой-то острый звериный запах. Он понял, что попал в виварий, где содержатся подопытные животные. Он попытался разглядеть что-либо в полумраке, ожидая увидеть клетки, но вдруг что-то теплое коснулось его ноги, потом какое-то существо вскочило ему на плечо, и Мортимер почувствовал, как острые зубы вонзились ему в шею. Это оказался загон для крыс, глаза его различали длинные заостренные тела больших белых крыс, снующих от стены к стене и словно раздумывавших, напасть на него или подождать. Он с омерзением сбросил с плеча тяжелое животное и побежал к двери. Она казалась запертой, но, к счастью, она отпиралась изнутри, Мортимер опрометью бросился вон, преследуемый стаей свистящих крыс. Он находился в биологическом отсеке, в той части здания, которую знал хуже, хотя и представлял, где он находится и куда ему бежать дальше. Крысы отстали, видимо, разбежались по коридорам, так как до него временами доносился легкий топот и глухое попискивание. Пробегая мимо широкого окна, он бросил из него взгляд и увидел внизу несколько открытых грузовиков, заполненных людьми в униформе. Они наверняка постараются вначале отрезать служебную часть здания, а это значит, что у него еще есть реальный шанс спастись. Мортимер еще не пришел в себя после столкновения с крысами и потому старался не задерживаться в незнакомых помещениях, где его могло ждать высокое напряжение, низкие температуры, нейтронные лучи или ядовитые газы. Только когда он добрался до статистического отдела, где раньше уже бывал, Мортимер перевел дух. Здесь с ним уже ничего не могло случиться. Он знал, что тут помещаются электронные тумблеры, читающие и пишущие приборы, анализаторы -- и, конечно, никаких крыс. Когда он, спокойно спустившись в лифте, добрался до первого этажа, к нему подкатил робот-автомобиль. Первой мыслью было выхватить гамма-пистолет и послать в машину огненный луч, но тут он заметил, что это был вовсе не полицейский автомобиль, а один из тех, что несут общую службу надзора. -- Специальный контроль,-- возвестил динамик приятным голосом диктора новостей, модуляция которого была положена в основу всех автоматических разговорных систем оповещения. -- Я -- Стэнтон Бараваль. У меня переработка,-- объявил Мортимер. -- Тембр голоса в порядке,--сообщил робот.-- Контроль радужной оболочки. Мортимер положил подбородок на специальную дугу, и яркая молния на миг ослепила его левый глаз. -- Радужка в порядке. Анализ крови. Мортимер вставил палец в углубление и почувствовал легкий укол. Кажется, все идет гладко, но он теряет драгоценные секунды. -- Кровь в порядке,-- объявил автомат.-- Проходите. Мортимер со вздохом облегчения открыл дверь и от неожиданности втянул голову в плечи. Справа от него шел настоящий бой, из-за дверей гаража неслись раскаленные фиолетовые трассы от ракетной винтовки, повсюду раздавались взрывы -- это осаждающие бросали газовые бомбы, надеясь захватить окруженных живыми. Потом неожиданно светящиеся нити исчезли, и из укрытия вышла полицейская машина, которая приблизилась к гаражу-- видимо, полицейские хотели убедиться, что газ сделал свое дело. Внезапно она остановилась, распахнулись двери гаража и оттуда, стреляя на ходу, выполз танк, он завернул за ближайший угол и помчался дальше, к свободной территории. В ту же секунду за ним устремились несколько седороллеров. Танк подошел к стеклянной стене и с грохотом пробил ее. И хотя преследователи оказались возле пробоины уже через несколько секунд и исчезли в ней, у Мортимера было впечатление, что бегство удалось. В зеленой чаще уйти от погони было не так уж трудно. Он и сам стремился как можно быстрее укрыться среди зеленых насаждений. Мортимер решил рискнуть. Он подбежал к гаражу, не заботясь о прикрытии, оседлал седороллер и направил его прямо к только что проделанной бреши. Возле самой стены он притормозил и спрыгнул с машины. Ему удалось остаться никем не замеченным. Он юркнул в пролом и быстро оглянулся... Все оказалось так просто! Бесчисленные тропинки вели через большой парк, не отделенный никакими ограждениями от жилого квартала. Слева послышались выстрелы, и Мортимер побежал направо. В город он вошел, никем не остановленный. По всему было заметно, что произошло что-то необычайное. Ночь еще не кончилась, а кругом группками толпились люди, о чем-то спорившие. Сначала Мортимер удивился, что жителям не запретили выходить из домов, что на улицах не видно отрядов полиции, но тут же вспомнил, что с начала восстания -- как ни трудно было в это поверить--не прошло и часа. Все эти охранные меры еще последуют, в этом можно не сомневаться, но пока что полиция занималась революционерами в центре. Следовало использовать выигрыш во времени, который у него еще был. Чтобы не бросаться в глаза в изодранной и мокрой одежде, нужно как можно быстрее раздобыть машину. Автоматическое такси быстро доставило его в аэропорт, и он не спеша вошел в просторный зал ожидания, откуда открывался отличный вид на стартовую зону. Да, там, вдали, по-прежнему стоял корабль, обшитый светлым синтетическим материалом, гордый и далекий от всего, что происходило у людей, он, как и прежде, сверкал в лучах яркого солнца, находившегося почти в той же точке, что и тогда... Мортимер быстро сориентировался. Трапы выходят в гражданскую стартовую зону, а за ними, слева, точно такие же трапы, только ведут они к двум секторам космоплавания--исследовательскому и транспортному. Большинство трапов были в собранном состоянии, их стеклянные стены и крыши телескопически втянуты одна в другую, лишь один, развернутый, выбегал в поле ракетодрома, и это был как раз тот самый, что вел к стартовым фермам нового исследовательского корабля. Мортимеру это показалось хорошим признаком. До сих пор он не был уверен, что не гоняется за фантомом, всякий раз избирая этот корабль своей целью. Но теперь он верил, что Майда подсказала ему именно это решение. Он подумал, где может располагаться подход к этому соединительному проходу, и пошел налево. Снова на всякий случай вынул гамма-пистолет, спрятанный под тужуркой,-- ведь никто не пропустит его просто так в тот сектор, который закрыт для обычных пассажиров. Он быстро направился к одной из дверей, предполагая, что за ней находится исследовательский сектор. Удивительно, что нигде нет ни души. Конечно, час поздний, и охрану несут роботы вместо обычного персонала, но хоть несколько живых охранников должны же быть здесь?! И тут он увидел их, как только заглянул за ограждение пульта,-- на земле лежали трое или четверо мужчин в униформе, очевидно, они были без сознания. Мортимер уловил позади шорох... Не успел он обернуться, как кто-то изо всей силы ударил его ребром ладони по руке, и он выронил оружие. Кто-то резко повернул его, втащил в дверь, и вот он уже стоит перед двумя вооруженными людьми. -- Кто ты? Что тебе здесь надо?--спросил один. -- Послушай, давай влепим ему заряд!--предложил другой и поднял газовый пистолет. Мортимер сжался в комок, будто это могло защитить его от дурманящего облака, но мужчина с пистолетом медлил. Мортимер понял, что перед ним вовсе не сотрудники службы охраны, скорее они принадлежат к восставшим. -- Я один из ваших,-- сказал он быстро.-- Я Мортимер, Мортимер Кросс. -- Не знаю такого,-- мужчина покачал головой.-- Ладно, пойдешь с нами. Третий, скрутивший ему руки за спиной, пинком подтолкнул его вперед. Они вели его к установке дуплексной теле- и видеосвязи, с помощью которых обычно поддерживается связь наземного отряда обслуживания с рубкой готовящейся к старту ракеты. На экране появилось лицо, хорошо знакомое Мортимеру. Но Бребер сделал вид, что не узнал задержанного. -- Этот человек утверждает, что он один из наших,-- доложил командир маленького отряда.-- Говорит, что его имя Мортимер Кросс. Бребер оставался невозмутим. -- Не предусмотрено -- выключите его. Прежде чем Мортимер успел осознать вынесенный ему приговор, на светящемся экране появилось другое лицо-- женское. -- Майда! -- закричал Мортимер. -- Бребер ошибается! -- воскликнула девушка.-- Он наш. Впустите его! На какие-то доли секунды на экране вновь возникла разъяренная физиономия Бребера, потом экран погас. Человек с газовым пистолетом пожал плечами и снова поднял свое оружие... И тут внимание его отвлекли громкие крики, донесшиеся из зала ожидания. Пока один из охранников буравил дулом пистолета спину Мортимера, двое других всматривались в то, что происходит за дверью. Большими прыжками к ним мчался мужчина. -- Это я, Гвидо,-- пробасил он, задыхаясь.-- Немедленно стартуем, они висят у меня на хвосте. Из дверей показалась группа преследователей. Несколько светящихся трасс прошили весь зал из конца в конец, но восставшие тут же ответили огнем, вынудив преследователей остановиться. Из затененного пространства выкатились сразу пять роботов и стали угрожающе быстро приближаться. -- Скорее! Уходим! -- приказал Гвидо. Роботы были уже у самой двери. Охранники и Гвидо быстро повернулись и бросились бежать к проходу. Никто из них больше не обращал внимания на Мортимера, и тот, не раздумывая, помчался следом за ними. Впереди открылась дверь, и они влетели в нее. Отошла вверх бронированная плита, и за ней обнаружилась вторая дверь, беглецы выскочили из шлюза и вошли в корабль. Зазвенел звонок. Ровный голос автомата несколько раз повторил: "Внимание, быстрый старт. Внимание, быстрый старт..." Он произносил эти слова так спокойно и приветливо, словно приглашал всех на чашку чаю. Раздался оглушительный рев, корабль задрожал, закряхтел, сила тяжести навалилась на них,-- все лежали на полу, там, где их застал подъем, словно придавленные чьей-то мощной лапой. 10 Когда они вновь обрели способность думать, корабль находился уже в пятидесяти километрах над Луной. Гравитация была очень сильной, и к тому же она застала их не в мягких, обтянутых пенорезиной навигационных креслах, а на твердом полу. Мортимер чувствовал себя разбитым и по бледным, искаженным лицам остальных понял, что им приходится не лучше. У одного хлынула кровь из носа, другой в растерянности вынимал осколки бутылки из-под виски из кармана своей куртки. Каждый был занят своим делом, видимо, поэтому никто не обращал никакого внимания на Мортимера. Он встал, убедился, что цел и невредим, и нерешительно двинулся вдоль изогнутого дугой коридора. Но не успел он еще уйти далеко, как откатилась в сторону раздвижная дверь, и на пороге появилась Майда. Через секунду она была уже в его объятиях. Она целовала его, и он ощутил соленый привкус слез. Его самого душил ком в горле, и он не мог вымолвить ни слова, только беспомощно гладил ее спину. Чей-то крик вырвал их из забытья. -- Дорогу, черт побери! Мужчина с трудом катил на колесах ящик с перевязочным материалом -- ускорение все еще заметно превышало одно g--и без всяких церемоний оттолкнул парочку, оказавшуюся на его пути. Мортимер откашлялся. -- Если бы не ты, лежал бы я сейчас без сознания в ракетной гавани. -- Не надо об этом!--Лицо Майды стало суровым, словно она стыдилась своих чувств. Мортимер был тоже заметно смущен, но слова его прозвучали жестко: -- Значит, бегство тоже было запланировано... -- Как последний выход--да,--подтвердила Майда. -- А я должен был остаться,--констатировал Мортимер. -- Да, ты должен был остаться. Потому что это не бегство из трусости, как ты, вероятно, думаешь. Единственная его цель--не дать умереть идее революции. Для этого нам нужны все, кто доказал, что сможет начать все заново, все сначала. -- И я не вхожу в их число,--с горечью заключил Мортимер. Майда испытующе посмотрела на него. -- Нет,-- ответила она. И тут же улыбнулась чуть печально: --Ты -- нет. -- Зачем же тогда ты меня спасла?--допытывался Мортимер. Лицо ее снова стало жестким. -- Потому что я была глупа, глупа и сентиментальна. Она решительно повернулась и пошла, а он так и остался стоять в недоумении. Мортимер слишком устал, он чувствовал себя таким разбитым, что неспособен был даже на внутренний протест. Им овладела невероятная апатия и ощущение абсолютной пустоты, он наконец осознал всю бессмысленность происходящего. Он стоит тут, в этом пустынном коридоре, в окружении людей, с которыми у него нет ничего общего, его выжали, как лимон, и сейчас он мечтает только об одном: приткнуться где-нибудь, забыться, умереть... Голос диктора вывел его из полусонного состояния. Мортимер пришел в себя, увидел, что стоит, прислонившись к стене с закрытыми глазами, да у него и не было ни малейшего желания открывать их, вот только уши закрыть он не мог. -- Всей команде на палубу "А"! Приказ повторили еще несколько раз. Наконец Мортимер очнулся от своей летаргии, просто не имело смысла и дальше оставаться в этом углу, ничего не видеть, не ощущать, не думать, не слышать. Он выпрямился, словно только сейчас пробудившись от сна, и впервые осознал смысл приказа: "Всей команде на палубу "А"!" Он не знал, где находится эта палуба "А", но несколько мужчин быстро, насколько им это позволяла гравитация, прошли мимо него, и он решил последовать за ними. Палуба "А" оказалась помещением в носовой части корабля, заполнявшим всю ее вплоть до лестниц и лифтовой шахты,--собственно, это помещение служило соединительным переходом между центральной рубкой управления и диспетчерской, расположенными в носовой части, и другими помещениями, находившимися в среднем секторе. Окон тут не было, как, впрочем, и в коридорах и проходах, которые Мортимер мельком успел увидеть, у него было такое впечатление, будто он находится в цокольном этаже электростанции, генераторы которой посылают вибрацию в глубину земли, так что ее можно скорее слышать, чем ощущать. ...Мортимер вошел одним из последних. Примерно двадцать пять мужчин и около десятка женщин уселись полукругом, съежившись из-за давящей силы гравитации. В центре был Никлас в своем кресле-каталке, за ним, как и во время первой их встречи, расположился худощавый молодой человек с оскаленными зубами, рядом с ним на табурете уселся Гвидо с повязкой на шее. Затем Мортимер увидел Бребера, присевшего на корточки в первом ряду, и Майду, прислонившуюся спиной к стене. Наверняка были здесь и те трое, схватившие его в гавани, но Мортимер уже не помнил их лиц. Один из мужчин подвинулся, Мортимер благодарно кивнул ему и опустился рядом. Никлас поднял руку. Смолк последний шепот. -- Соратники,-- начал Никлас,--мы собрались по весьма печальному поводу, но нужно смотреть фактам в лицо. Наша револ