им или с Землей, ваши планеты будут уничтожены -- все до единой! В ваших интересах защищать Землю и его самого. От этого зависит ваша жизнь, жизнь ваших правителей и ваших рас! А насчет флотилий... Конечно, они могли бы напасть на нас, даже успешно... Но если вы не вернетесь домой, никто ничего не узнает. А если они нас и атакуют, то куда потом вернутся -- на пепелище? -- Вы угрожаете эмиссарам? -- выкрикнул Браул. -- Мы защищаем эмиссаров! -- огрызнулся сэр Роберт. -- Ваша военная промышленность запущена на полную катушку, поэтому в зале вряд ли сыщется хоть один, кто представлял бы правительство, не испытывающее давления. Вам не помешает ознакомиться с принципом форс-мажор. Сие означает, что галактики внезапно подвергаются воздействию превосходящей силы! Стоящий перед вами человек и то, что он может сделать, и есть это форс-мажорное обстоятельство. И именно он диктует будущее. Я человек военный, это вы дипломаты, и в вашей власти предотвратить это событие. Сейчас или никогда! Если вы упустите такую возможность, вы никакие не дипломаты, а тупицы, безмозглые кретины, самоубийцы несчастные! -- А как мы сможем вас проконтролировать? -- крикнул сзади какой-то щупленький лордик. Джонни мягко отстранил сэра Роберта. Старик своей необузданной инициативой нарушил все его планы, но, кажется, добился неплохого результата. Посланники навострили уши. -- До того как площадка будет приведена в действие, -- сказал Джонни, -- непременно соберется конференция. -- Его слова заинтересовали. -- И только конференция примет окончательное решение о запуске площадок. Они уже колебались. Джонни заметил, что, по крайней мере, часть эмиссаров прельщает идея укрепить таким образом свое положение в правительстве. Они прикидывали, взвешивали, раздумывали. Но все еще сомневались. -- Это большой риск, -- высказался один. -- И никак не решает проблем нашей экономики! -- добавил второй. -- Наоборот, начнется хаос! Глядя на них, Джонни понимал, с кем имеет дело: каждый из этих лордов и население их планет из поколения в поколение жили под гнетом жестоких садистов. Даже сохранив политическую свободу, они, тем не менее, были заражены философией психлосов, проповедующей, что любые живые существа -- лишь животные. Алчность, коррупция и поиск во всем личной выгоды считались естественными для всякого индивидуума. Таких понятий, как порядочность и достоинство, просто не существовало. Клеймо психлосов! Подобные идеи могли родиться только у безумцев. А психлосы утверждали, что их жизненные принципы -- единственно правильные. Как же достучаться до этих могущественных лордов? -- Вся наша промышленность работает на войну! -- выкрикнул кто-то из посланников. -- Мир приведет нас к краху! Да, подумал Джонни, психлосы были заинтересованы в нескончаемых междоусобицах. При желании они могли бы шутя уничтожить всех. Так нет же: психлосы хотели, чтобы планеты дрались друг с другом, как дикие звери, и считали бы себя таковыми. -- Есть и другие способы лечения экономики, -- сказал Джонни. -- Военную промышленность можно переоборудовать для производства так называемых "потребительских товаров". Вы сможете делать вещи, необходимые в мирной жизни, покончите с безработицей. Пройдет немного времени, и между вашими планетами наладится постоянное транспортное сообщение. Психлосы задушили торговлю, установив незыблемое правило везти все к ним. Изменить это правило не составит большого труда. Начнется быстрый и дешевый обмен товарами между системами. Бунты прекратятся. Мирная промышленность начнет выпускать мебель, красивую одежду... Мы даем вам великолепный шанс возвестить о начале эры процветания! Похоже, как об стенку горох: они слушали -- и только. -- А как нам усмирить бунтовщиков сейчас? -- спросил Дом. Посмотрев на него, Джонни решил: пора доставать последний козырь. Вораз сейчас упадет со стула. -- Я уверен, -- сказал Джонни, -- что Галактический Банк с радостью предоставит вашим правительствам займы для закупки продовольствия. Так ваши планеты смогут продержаться, пока мирная промышленность твердо встанет на ноги. Бунты прекратятся тотчас, как только вы всех накормите и объявите, что войн больше не будет. Популярность правительства возрастет. Браул повернулся к Воразу: -- Это правда? Сидя между Мак-Адамом и бароном, Вораз почувствовал ощутимые толчки с обеих сторон. Но промолчал. -- Кроме того, -- продолжал Джонни, -- я не сомневаюсь, что Банк предоставит займы для переоснащения военной промышленности. И еще я уверен, что Банк перейдет на работу с другим сектором: станет ссужать деньгами мелких предпринимателей, даже частников, чтобы те могли тоже производить свои товары. Вораз продолжал игнорировать толчки Мак-Адама и барона и смотрел на Джонни. Этот молодой человек говорил о коммерческой стороне банковского дела. Обычно эта отрасль имела связи с мелкими уличными лавчонками... А Джонни шел дальше: -- Помимо этого, я хочу сообщить вам, что рынок упрочится множеством новых планет. Вы получите возможность брать ссуды, чтобы купить эти планеты, и достаточные капиталы -- чтобы разместить там население, которое вы сейчас называете "лишним". -- Джонни повернулся к Воразу и чуть повысил голос. -- Не так ли, лорд? Глава Галактического Банка чувствовал себя так, словно его тащила неведомая волна. Он ведь возражал против наделения этого молодца банковским полисом. Может, встать и заявить об этом? Галактический Банк всегда имел дело с расами. Потом он внезапно понял, что находится в зависимости от психлосов. Вораз мучительно соображал. Да-а, банкиры Кредидеса своего не упустят. Он подумал о громадном населении, страдающем хронической безработицей. В голове вдруг возникла картина: крошечные филиальчики Галактического Банка, раскиданные по всем городам, континентам, планетам... Окружные банки! Ссужать деньгами мелких предпринимателей, каждого встречного... Интересно, до лорда Лунгера такое практиковалось? Ах, да... Ведь это обеспечит работой массу селаши! И потом, что он там говорил о колонизации новых планет? Давать займы под их покупку? Ведь с миллионом двумястами тысячами планет придется что-то делать. Это проблема застала лорда врасплох. Чтобы избежать инфляции, придется постоянно подпитывать всех деньгами. Этот юноша пытается задействовать лишние активы. Но, и еще раз -- но! Давать деньги правительствам для закупки продовольствия -- все равно что выбросить на ветер. Это уже социальная политика. Переходный период может затянуться, и правительства по уши увязнут в долгах. Лорд Вораз покосился на Джонни с неожиданным благоговением во взгляде. Неужели он действительно так уверен в себе и доподлинно знает, что и как делать, если эмиссары примут его предложение? Вораз увидел ответ в глазах Джонни: да, он знает! -- Отвечайте же, лорд Вораз! -- торопил Браул. -- Вы сделаете, как он говорит? Вораз встал. -- Господа! Так сложилось, что Галактический Банк только что вступил в права владения в тысячу с лишним раз большими активами, чем за все время своего существования. Эти активы необходимо задействовать. Мой ответ -- да. Галактический Банк готов предоставить займы с оформлением всех необходимых документов и обязательств. Лорды сидели в оцепенении, переваривая. -- А теперь, господа, -- не дал им опомниться Джонни, -- не пора ли нам вернуться к обсуждению Межгалактического мирного договора? Те колебались. Хуже того, было очевидно, что некоторые и не думают сдаваться. Вспомнилось изречение господина Цанга: "Золото творит с душами чудеса". Сейчас перед ним сидели не люди, но должна же и у них, наверное, быть душа. Прожив века под господством психлосов, они хорошо усвоили их философию. Придется и относиться к ним, как к психлосам, делая упор на личную выгоду. Будучи воспитанным на совершенно иных моральных принципах, Джонни чувствовал отвращение к тому, чем приходится заниматься. Но слишком много жизней поставлено на карту. Он спустился с трибуны и присел на корточки, чтобы быть вровень с лордами. -- Погасите свет и отключите все диктофоны! -- сказал он и посмотрел на маленьких серых человечков. -- Вы обязаны подтвердить, что все диктофоны выключены. -- Мы свидетельствуем. Ну что ж, хотя бы этого он добился -- внимания к себе. Понизив голос до конспиративного шепота, так, что всем пришлось вытянуть шеи, чтобы расслышать, Джонни сказал: -- Я надеюсь, вы не думаете, что я обделю каждого в отдельности... Насторожились. -- Что производят ваши крупнейшие фирмы? -- заговорщическим шепотом спросил Джонни. -- Оружие, -- донесся ответный шепот. -- А что, по-вашему, случится с этими компаниями? Лорды удивились такому наивному вопросу: -- Прогорят, естественно! -- Именно, -- по-прежнему шепотом согласился Джонни. -- А теперь я раскрою вам все карты. Если вы по возвращении домой во всеуслышание объявите о договоре, запрещающем все войны, акции работающих на войну фирм мгновенно обесценятся. Тогда вы, не заикаясь о переоснащении военных предприятий и об обещании Банком кредитов, сможете скупить по дешевке акции обанкротившихся фирм. И не исключено, что даже на те же самые займы. Вы станете владельцами этих фирм, а для своего населения -- героями, накормившими всех и усмирившими мятежников. А потом, когда все утрясется, потекут займы. Ваши фирмы ожидает процветание. Стать миллионером? Раз плюнуть! А миллионы скоро превратятся в миллиарды... -- Он сделал паузу. -- А теперь вы должны забыть все, что я только что сказал, словно я не говорил вам этого. Джонни встал. Теперь надо только ждать. Неужели осечка? Вряд ли. Просто их мыслительные аппараты слишком долго находились под началом психлосов. До Джонни стали доноситься шепотки: "Я смогу завести еще одну любовницу", "Моя жена давно уже ненавидит наш старый замок", "Мне не придется продавать яхту"... Шу-шу-шу, шу-шу-шу... Джонни уже не мог разобрать ни слова. Вдруг поднялся лорд из Фоулджопэна: -- Лорд Джонни, мы уже забыли, что вы только что сказали. Никто из нас никогда не повторит ни слова из этого. -- Казалось, он даже стал выше ростом. -- Стройте ваши площадки! Мы составим самый надежный, самый непробиваемый, наижесточайший антивоенный договор из тех, о которых вам когда-либо приходилось слышать! -- Он повернулся. -- Зажгите свет! Включайте диктофоны! Все встали, и началось: -- Да здравствует лорд Джонни! Да здравствует лорд Джонни! От оваций можно было оглохнуть. Полковник Иван, облегченно вздохнув, освободил палец, прилипший к спусковому крючку. Потом живо построил своих кавалеристов в защитный блок, чтобы сопровождать Джонни в совещательную комнату. Лорды хлопали Джонни по плечу, едва не сбивая с ног. Содом! Полковник Иван не знал, что Джонни им наговорил. Да он и не интересовался. Главное сейчас -- вывести Джонни отсюда, пока те от избытка чувств не переломали ему кости. Зная Джонни, полковник Иван не удивлялся реакции лордов. Ведь это же Джонни Гудбой Тайлер! 4 Русские благополучно сопроводили их в небольшую совещательную комнатушку, где они устроились для проведения следующего раунда. Драйз Глотон что-то мурлыкал, проверяя текст и подписи на чеке, переданном его Банку от Межгалактической Рудной Компании. Конечно, это был не самый крупный чек, о каких ему доводилось слышать, но его филиалу такие суммы и не снились. Да это был и не просто чек. Он означал возвращение платежеспособности, вновь открывал двери опечатанных отделений Банка, и значит -- сулил работу потерявшим ее. По сути, проверять документ было вовсе необязательно. Драйз и так знал, что все правильно, просто испытывал наслаждение, читая еще и еще раз. С видимым удовольствием он соорудил расписку, вывел на ней подпись с завитушками и, собрав закладные, нацарапал по диагонали крупными буквами: "Оплачено полностью". Но скольких месяцев беспокойного ожидания это стоило! Он бережно спрятал чек в карман и только потом, с веселыми ужимками, протянул Мак-Адаму расписку. -- Дело сделано, -- сказал Драйз. -- Было очень приятно с вами работать. Протянув было Мак-Адаму руку, Драйз вдруг заметил, что лорд Вораз все еще сидит неподвижно, с отсутствующим видом, уставившись в стол. Драйз почуял неладное. -- Ваше Величество, что случилось? Вораз повернулся к нему и, не обращая внимания на Джонни, проговорил: -- Неужели вы не понимаете, что он сделал? -- Вы о займах? Лорды просто пытаются взять в долг деньги, чтобы скупить акции обанкротившихся фирм. По-моему, тут все без обмана. -- Да нет же, -- с досадой перебил Вораз, -- я говорю о том, что он делает с теми лордами и их правительствами. Нет, вы не понимаете! Позвольте, я объясню. Обеспечивая всеобщую занятость и возможность даже крошечным уличным лавчонкам брать денежные ссуды, он таким образом создает независимый средний класс. Этот класс не будет стоять в позе просителя, зажав в руке засаленную шляпу. В недалеком будущем он станет независимым. А вот государство окажется в зависимости от среднего класса, как от рынка, и никогда не сможет пренебрегать им. И в основном Банк будет иметь дело именно с этим классом. -- А что в этом страшного? -- спросил Драйз. -- Правительства станут нашими должниками и как миленькие будут плясать под дудку Банка. -- Именно, -- подхватил Вораз. -- А Банк будет твердить им: думайте о среднем классе. Все интересы Банка будут нацелены в ту сторону. А лорды с их правительствами утратят все свое могущество и исчезнут как класс. -- А-а, -- протянул Драйз, припоминая школьную программу. -- Что-то вроде "социального банка"... Джонни устало откинулся на спинку стула. Ему нестерпимо хотелось, чтобы они поскорее угомонились. -- Это называется "социальная демократия", -- сказал он. -- И она будет действовать, пока существует возможность расширить границы ее влияния. У нас есть такая возможность. Теперь Вораз смотрел на Мак-Адама и барона. -- Вы понимаете, что он только что сделал? Всего за несколько минут, не выходя из зала заседаний, он освободил больше, чем все революции вместе взятые?! -- Я понимаю, что он дал нам возможность держать этих лордов на крючке, -- сказал Мак-Адам. -- Может, мы покончим с этой резолюцией и свернем собрание? Вораз извлек из кармана доверенность. -- Это напомнит вам о второй резолюции. Очнулся барон: -- Это вы насчет лорда Лунгера? -- Да, -- сказал Вораз. -- Итак, когда он умер? Двести... -- Послушайте, -- перебил его барон, -- по-моему, ни в одной вселенной никогда не было более ненавидимой расы, чем психлосы. А ваш лорд Лунгер двести тысяч лет назад спас их вместе с Банком. Вряд ли сегодня это можно назвать благодеянием. -- Еще бы, -- хмыкнул Вораз. -- Определение денег звучит следующим образом: "некое понятие, подкрепленное доверием", -- сказал барон. -- Так вот, от этого определения пользы мало вашим деньгам. Не больше, чем от изображения лорда Лунгера на банкнотах. Джонни неожиданно запаниковал. Его пугало смутное предчувствие, основанное на воспоминаниях о том, что сталось с деньгами Земли. Он уже открыл рот, но не успел сказать и слова, как могучая десница сэра Роберта остановила его. Не спуская глаз с Джонни, Драйз сказал Воразу: -- Ваше Величество, вы не находите, что этот молодой человек -- наполовину селаши? Так похож! Голос Драйза был абсолютно серьезен. Джонни мог только бросать на них свирепые взгляды. Рука сэра Роберта все еще лежала на его плече. -- Обратите внимание на его глаза, -- между тем продолжал Драйз. -- Они... серые, а оттенок... как море. Вы только взгляните: серые! -- Да-да, -- я понимаю, что вы хотите сказать, -- поддержал лорд Вораз. -- Он определенно похож на селаши. -- У меня есть несколько пиктографий с его изображением, -- говорил Драйз. -- В разных ракурсах. Мы попросим Ренефина, художника, составить с их помощью идеализированный портрет. Шлем выписать в цвете. А пуговицы сделать сверкающими с помощью специальных чернил. Мы сделаем портрет пространственным, в трех измерениях. Вот только что написать на свитке? "Джонни Гудбой Тайлер. Покоритель психлосов"? -- Нет, нет, -- замахал руками Вораз. -- "Тот, кто принес свободу"? -- вставил свое барон. -- Не то, -- отверг Вораз. -- Слово "свобода" вряд ли понравится лордам. Нужно придумать краткую, точную фразу, знаете ли, нам ведь придется печатать новые деньги и отправлять на "пенсию" все устаревшие ценные бумаги. И в уголке придется добавить: "Гарантируется Банком Земли и Межгалактической Рудной Компанией". Или что-то в этом духе... В центре можно поместить картинку покрупнее, но вот подпись... -- Он замялся. Вдруг Мак-Адама осенило: -- Мы должны отразить его великое деяние. Фоном надо пустить картинку ниспровержения психлосов, а написать можно так: "Джонни Гудбой Тайлер", а ниже: "Тот, кто осчастливил все расы". -- Точно! -- воскликнул Вораз. -- Это то, что надо. Ведь его победа над психлосами -- не самое главное. Его слава прогремит по всем звездам и системам. Лорд Вораз порывисто схватил ручку, сделал подпись для банкноты в принятом варианте и размашисто расписался на резолюции. Итак, дело было сделано. Маленькие серые человечки встали, лучезарно улыбаясь. Сэр Роберт, наконец, отпустил Джонни, и все обменялись рукопожатиями. -- Мне кажется, -- сказал Вораз, обращаясь к Мак-Адаму и барону, -- мы доказали, что можем и дальше великолепно сотрудничать. Все засмеялись. Собрав свои бумажки, маленькие серые удалились. -- Хо-хо! -- ликовал Мак-Адам. -- Мы свободны, как птицы! -- Он посмотрел на Джонни. -- Ты славно потрудился, малыш! 5 Мак-Адам с бароном фон Ротом собирались уходить, складывая документы и нет-нет заглядывая в них вновь. -- Как же вам удалось заставить снаучских директоров слушать вас? -- спросил Джонни. Барон громогласно хохотнул: -- Все началось с того, что мы открыли счет, но не простой, а... золотой. С тех пор как психлосы захапали золото, оно стало в Кредидесе большой редкостью и оценивается в полмиллиона за унцию. Так вот мы открыли счет золотом. Твоим золотом, Джонни. Около тонны. Не так давно мы перелили его в слитки. Чуть не надорвались, пока тащили до Банка. Они в жизни не видели столько. Джонни рассмеялся: -- Значит, даже запасы Терла пригодились... -- Нет, это вы открыли и разработали жилу, -- сказал Мак-Адам. -- Золото принадлежит тебе и экипажам. Если захочешь, мы вернем его домой. Но сейчас оно находится за непробиваемым стеклом на стенде, установленном в фойе Галактического Банка в Снауче. Это историческое золото. Музейный экспонат. -- Да, -- вспомнил Джонни, -- а как Кер согласился подписать те бумаги? -- Кер? -- переспросил барон. -- Он ведь твой друг, Джонни. Мы сказали ему, что это тебе поможет. В ту ночь Стормалон видел снимки Психло, которые ты сделал, и сказал Керу, что это -- мертвая планета. Ты бы видел его реакцию! У него словно гора с плеч свалилась. Он ведь всегда чувствовал себя рядом с психлосами загнанным зверем. Поэтому, являясь последним официальным главой планеты, -- он даже успел получить документы о своем назначении, они тоже подшиты к делу, -- Кер несказанно обрадовался избавлению. Мы пообещали ему стандартный контракт на работу, за исключением пункта о возвращении домой. Кроме того, мы позволили ему оставить несколько сотен тысяч кредиток, награбленных его предшественником, и гарантировали дыхательный газ на всю жизнь. Последнее, я надеюсь, мы сможем обеспечить? Джонни думал о луне Фобия. Да, пожалуй, они смогли бы перекачать ее в бутылки. Наблюдая за сборами Мак-Адама и барона, Джонни сказал: -- Вы оба потрудились на славу! Они переглянулись. -- У нас был хороший пример для подражания... -- Но как вы умудрились сформулировать этот контракт о продаже Межгалактической так, чтобы Терл подписал? Мак-Адам довольно рассмеялся. -- Когда Браун Стаффор пытался использовать его для получения своей новой валюты, он обнаружил, что контракт не имеет юридической силы. Терл даже пытался подделать свою подпись! -- Он продемонстрировал копию. -- Вот тогда мы с бароном и призадумались. Со времени бомбардировки прошло уже почти одиннадцать месяцев, а контратаки так и не случилось. По словам Кера, в случае гибели Психло у других горнодобывающих планет почти не оставалось шансов получить достаточное количество дыхательного газа. Они бы все погибли. -- Поэтому, -- продолжил барон, -- мы рискнули, как подобает истинным банкирам, и составили крепкий универсальный договор. -- И еще, -- добавил Мак-Адам, -- мы сделали ставку на твою победу над психлосами. И не ошиблись! -- Вы никогда не проиграете, поставив свои фишки на Джонни! -- воскликнул барон и хлопнул по кипе документов. -- Ну вот, кажется, ничего не забыли, -- пробормотал он, по-хозяйски оглядываясь вокруг. -- Нет, забыли! -- воскликнул сэр Роберт таким тоном, что все застыли в изумлении. -- Мне кажется, что вы поступаете непорядочно по отношению к этому бедному парню. Вы просто бессовестно используете его -- Я вас не понимаю! -- взвился Мак-Адам. -- Вы помещаете его портрет на земной валюте, вы пользуетесь его идеями, его энергией для достижения своих целей. Вы получаете в собственность шестнадцать галактик. А теперь собираетесь печатать изображение этого молодого человека и на галактических кредитках. А он, лично он, беден, как церковная мышь. Он даже не может забрать своего пилота! Я знаю, вы собираетесь ссудить его деньгами на строительство завода. Но ведь это просто способ закабалить его, сделать вашим должником. Стыдно, господа! Да, большего эффекта сэр Роберт не смог бы добиться, стукни он даже Мак-Адама и барона по голове. Едва Джонни понял, к чему старина клонит, тотчас попытался остановить неуемного шотландца. Джонни никогда не задумывался о деньгах: он всегда мог выйти на охоту и добыть себе пропитание. Однако прервать расходившегося сэра Роберта не так-то просто. Барон посмотрел на Мак-Адама, тот -- на барона. Удивление их было очевидным. Сэр Роберт не отрывал от них колючих глаз. Ситуация возникла крайне неловкая. Наконец сэр Роберт заговорил спокойно: -- По крайней мере, вы могли бы хоть немного заплатить ему за использование его изображения. Лицо Мак-Адама просветлело. Он бросил на стол документы, которые держал под мышкой, и принялся рыться в них. Он нашел то, что искал, и плюхнулся на стул, зажав в руке бумагу. -- Ах, Джонни, Джонни, простите нас, пожалуйста! Просто вы никогда не вспоминали, и мы решили, что вам это не интересно сейчас. -- Он выудил из стопки информационное сообщение об Уставе Банка. -- Банк земли был учрежден первоначально действовавшим Советом Трех Глав. Об этом свидетельствует сей листок. -- Он раскрыл следующий документ. -- Однако этот Устав есть единственный законный документ. Мы с бароном всегда недоумевали, почему они отличаются друг от друга. Не припомните ли вы, кто порой исполнял обязанности секретаря первоначального Совета? Информационный листок Устава ссылался только на Мак-Адама и барона фон Рота. -- Браун Стаффор! -- Преследуя личные интересны, -- продолжал Мак-Адам, -- он сделал копию резолюции для публичной огласки. Мы и не думали, что она нас заинтересует, уж простите нас. -- Он раскрыл Устав. На титульном листе, над именами "барон фон Рот" и "Мак-Адам" красовалась надпись: "Джонни Гудбой Тайлер"! -- неужели вы никогда не обращали внимания, что мы всегда интересуемся вашим мнением, прежде чем заключить крупную сделку? Вы были так заняты более важными делами, что мы просто не смели вас беспокоить. Но, сэр Роберт! Этот человек является собственником одной трети Банка Земли. Так гласит Устав. -- Джонни теперь владеет и двумя девятыми, что составляет около двух процентов Галактического Банка, -- подключился барон. -- И одной третью Межгалактической Рудной Компании. -- Он повернулся к Мак-Адаму. -- Может, мы все-таки занизили его долю? Мак-Адам взглянул на сэра Роберта: -- Неужели вы думали, что мы выбросим этого, как вы изволили выразиться, бедного парня за борт! Помимо перечисленного, он еще и владелец той тонны золота, о которой я рассказывал. Да чтобы сосчитать все его капиталы, вам понадобится компьютер. Они исчисляются квинтиллионами! Джонни -- самый богатый "бедный парень", какого когда-либо знали эти шестнадцать галактик, включая самого императора Психло! Сэр Роберт неожиданно расхохотался и хлопнул Джонни по плечу: -- Да ты, оказывается, переодетая церковная мышь! -- Он обвел взглядом остальных. -- Ну, господа, так и быть -- по рукам! Только, добавил он, -- может, вы купите для него полдюжины этих дутых лордов? -- Да он их уже всех купил с потрохами! -- воскликнул Мак-Адам. Все, кроме Джонни, расхохотались. У него голов шла кругом. Квинтиллионы. Гигантская сумма просто не укладывалась в мозгу. Теперь он, наверное, сможет купить и кожаные постромки для своего Быстроногого? И новую мебель, если Крисси... Воспоминания о Крисси, которые он прежде старался в себе заглушать, кольнули сердце. Мак-Адам и барон снова сложили все бумажки и пошли к выходу, покачивая головами. Из-за двери донесся шум. Сэр Роберт поднял глаза и увидел следующую картину: двое русских, охранявших вход, цепко держали Стормалона, рвавшегося в комнату. -- Сэр Роберт! -- кричал Стормалон. -- Идите сюда, пожалуйста! Я получил депешу для вас и уже битый час не могу прорваться! Сэр Роберт внял мольбам. Оставшись один в комнате, измотанный до предела Джонни пытался сосредоточиться. А что теперь? Здесь его ничто больше не задерживало. Он мог сесть в самолет и лететь в Шотландию. Джонни подобрал с пола свой шлем и вышел. За дверью он натолкнулся на сэра Роберта. Тот сжимал в кулаке написанное от руки донесение, плача и смеясь одновременно. Сунув бумагу Джонни, он сказал с сильным шотландским акцентом, как всегда, когда сильно волновался: -- Как славно! Вот подарок так подарок! Джонни, Джонни, понимаешь, эта скала все-таки спасла их! Эдинбург! Сегодня на рассвете спасатели прорвались в последний туннель и вывели оттуда изможденных, едва не падающих с ног от усталости и голода людей. Но -- живых! Всех две тысячи сто человек... У Джонни снова закружилась голова. Теперь -- от того, что с плеч свалилась великая тяжесть. В сообщении не было фамилий, и он рванулся в радиорубку. Навстречу, скрытый мглой, шел человек в шлеме, какие обычно надевали в сверхскоростные полеты. Тор! Тот увидел Джонни и радостно закричал: -- Смотри, дружище, кого мы тебе привезли! Кто-то бросился к Джонни с раскинутыми для объятий руками. Крисси! Бледная, похудевшая настолько, что остались лишь одни огромные глаза, она обнимала его, повторяя сквозь слезы: -- О, Джонни, Джонни, никогда больше я не расстанусь с тобой! Никогда! Обними меня, Джонни! Джонни прижал ее крепко-крепко, и так они стояли долго, не говоря ни слова.  * ЧАСТЬ 31 *  1 Джонни неторопливо ехал верхом на Быстроногом вдоль берега Алзетт. Он возвращался домой. Стоял чудесный летний день. Солнечный свет заливал густую листву деревьев, растущих вдоль тропинки, разбрызгивая на землю ясные пятнышки, которые, казалось, подпевают мягкому журчанию воды. Быстроногий фыркнул и едва не стал на дыбы, испугавшись медведя. Это был тот самый медведь, которого они видели здесь три месяца назад, возвращаясь со старой шахты. Медведь ловил рыбу. Вот он насторожился, повел носом и увидел их. Встал на задние лапы. Довольно крупный -- футов шесть с половиной. -- Ты что, медведя испугался? -- похлопал Джонни Быстроногого. -- Ах ты, старый плут! Быстроногий пристыжено заржал и успокоился. С той поры как лошадей переправили сюда из России, они только и делали, что жирели, и Быстроногий старался, насколько позволяла его лошадиная фантазия, разнообразить свою скучную жизнь. Раньше, отправляясь каждое утро в шахту верхом, Джонни всегда отпускал его порезвиться, пока сам занимался делами. Вот и сейчас Быстроногий с радостью обследовал бы этот дивный, полный таинственных шорохов летний лес. Но, повинуясь каблукам хозяина, остановился. Джонни с интересом наблюдал за медведем, а тот, не усматривая ничего угрожающего в коне и всаднике на противоположном берегу, продолжал свое занятие. Джонни нисколько не сомневался, что, будь на его месте психлос, зверь тут же пустился бы наутек и бежал бы, не останавливаясь, весь день. Интересно, вяло думал Джонни, поймает ли он хоть одну рыбешку... Джонни проснулся сегодня со смутным предчувствием, что в этот день непременно произойдет что-то очень важное. Но так и не дождавшись, чувствовал себя теперь как бы обманутым. Он решил пробежать в памяти прошедший день: вдруг какое-то событие ускользнуло от его внимания?! Утром, как обычно, он приехал на старую шахту и, как обычно, застал там все тот же бедлам. Три месяца назад он купил старый Гранд Дачи в Люксембурге, что раньше принадлежал Межгалактической Рудной Компании. Психлосы вели там железно-рудные разработки, правда, весьма лениво. Они же построили небольшой сталепрокатный стан и кузницу по производству крючков, ведер для руды и прочей дребедени, что могла понадобиться им на планете Земля. Это место было надежно защищено, и захватчики не совались сюда. Да и подземное расположение идеально подходило для организации здесь окончательной сборки пультов. В старой шахте работали Ангус Мак-Тэвиш и Том Смайли Таунсен. Они соорудили сборочный конвейер, и теперь оставалось лишь установить отдельные элементы цепи на изоляционную прокладку, утопить ее под крышку панели и придать товарный вид. Фактически никто, кроме Джонни, Ангуса, Тома и сэра Роберта, не знал, что окончательная сборка производится в Люксембурге. Предварительная включала даже упаковку. Рабочие считали Ангуса и Тома Смайли просто инспекторами. Правда, эти двое работали лишь пару часов в день. Используя специальные шаблоны и инструменты, они извлекали "полуфабрикат" пульта из ящика, доводили его до ума, опечатывали и присовокупляли к ровненьким рядам "братьев-близнецов". Затем бдительно охраняемая со всех сторон колонна грузовиков везла пульты за тридевять земель, к древнему туннелю, который когда-то назывался Сен-Готард, протяженностью около девяти миль. Там пульты выгружали на дрезины, а дрезины устанавливали на старенькие рельсы. И катились эти дрезины к центру туннеля. После прохождения через заблокированную камеру автомат шлепал на ящик штамп и устанавливал на другую дрезину. Теперь уже другой караван грузовиков, еще более зорко охраняемый, мчал их к новой перевалочной площадке, расположенной ныне в горной чаше в Цюрихе. Поскольку идея использования туннеля принадлежала Джонни, Ангусу и Тому Смайли и так как туннель охраняли вооруженные до зубов солдаты, никто не знал, кто же все-таки производит окончательную сборку. Прошел слух, будто этим занимается спецперсонал, а может, даже гномы или еще какие существа, обитающие в туннеле. В день выпускалось около двухсот пультов. Те же люди, что делали предварительную сборку, монтировали перевалочную площадку целиком, столбы и сеть электропередач. В этом не было ничего секретного. "Да, -- пробормотал себе под нос Джонни, -- ничего особенного сегодня не произошло". Вот на прошлой недели -- да: Том Смайли сообщил, что его Маргарита собирается стать мамочкой. Медведь, наконец-то, поймал форелину, выволок ее на берег, воровато оглянулся по сторонам и снова полез в воду. Быстроногий нашел молоденькую травку и принялся, шумно фыркая от удовольствия, поедать. С чатоварианами -- тоже ничего нового. Банк известил сэра Роберта о том, что все фирмы чатоварианской империи, работавшие на войну, разорились, и тот с Ангусом и шестью селаши улетел туда. Чатовариане славились своими замечательными способностями в строительстве оборонительных сооружений. Им было чем похвастаться: ни одна атака психлосов так и не смогла пробить надежную броню империи, включающей семьсот планет. А ведь психлосы атаковали даже газовыми бомбами. Вот поэтому-то, да еще по некоторым соображениям, новая телепортационная компания, называемая теперь, после того как Джонни отказался предоставить для вывески свое имя, "Производство установок", заключила с чатоварианами договор о сотрудничестве. Селаши помогли Ангусу отобрать фирмы, а сэру Роберту -- оформить покупку. Теперь они стали владельцами одиннадцати чатоварианских фирм. Да, на этой сверхперенаселенной планете -- подумать только: сорок девять триллионов! -- не было недостатка в фирмах, как и в инженерах и рабочей силе. Главные офисы купленных компаний так и остались в Чатоварии, а они работали в филиалах, открытых здесь. Хороших новостей нет и в помине! Содержать главные офисы вместе со всем штатом сотрудников оказалось весьма дорогим удовольствием. Да и возникла проблема -- что производить, Их технологии и производственные мощности были недурны, но Джонни споткнулся на математике: чатовариане пользовались бинарной системой, по ней работали все компьютерные сети. И тем не менее, все, что бы они не строили, было отменного качества. За единственным исключением. Джонни никак не мог смириться с их реактивными двигателями. Летать на таких самолетах -- одна морока. К тому же им требовались специальные взлетно-посадочные площадки. Для полетов в космос они были, конечно, великолепны, но совершенно не годились для движения в атмосфере. Даже остановить их толком было невозможно. Сами чатовариане заполонили Люксембург. Премиленький народ: пяти футов ростом, с плоскими головами и крупными, выдающимися вперед "кроличьими" зубами, кожей оранжево-золотистого цвета и перепончатыми, но очень проворными руками. Чатовариане обладали немалой физической силой. Джонни убедился в этом, когда однажды затеял шутливую возню с одним чатоварианским инженером и не смог его победить, в то время как считался всегда отменным борцом. Еще те отличались сноровкой. Все делали очень быстро и умело. Питались... древесиной. Прибыв сюда, перво-наперво засадили около пятнадцати тысяч акров земли смешанным лесом, который вырос со скоростью автоматной очереди в то, что они называли "катализатор -- цветочный горшок". Так чатовариане выращивали себе пропитание. У них вышла небольшая стычка с тремя китайскими инженерами. Китайцы очень любили строить из дерева, а чатовариане возмущались таким безрассудным растранжириванием добротной пищи. Сами они обожали работать с камнем: небольшими лучевыми инструментами вроде мечей высекали зарубки, чтобы камни соединялись без раствора. Потом обжигали и притирали камни друг к другу. Броня получалась надежная. От такой обработки выявлялась каждая крупинка внутренней структуры камня, переливаясь яркой разноцветью. Очень красиво! Чатовариане обучили своему искусству китайцев, а те научили их ткать шелк, так что все обиды, хотя и не сразу, были забыты. Приглашение на чатоварианский обед -- что прогулка на лесоповал. Джонни пришлось вырвать у них обещание, что они не сгрызут все деревья в округе. Джонни хотел делать машины и самолеты для телепортации. Но он не знал устройства телепортационного мотора, и все попытки узнать терпели неудачу. Проклятая психлосская математика! Ничего не сходится... Эта мысль сидела в голове занозой и не давала покоя. Медведь тем временем выловил еще одну рыбку. Ласковое солнце переливалось на куртке Джонни, сшитой из оленьей кожи... И все-таки он ждал, что сегодня непременно произойдет что-то хорошее. День еще не кончился! Задумавшись, Джонни потрепал Быстроногого по холке, и тот, ошибочно приняв это как приказ, помчался вперед по лесной тропинке. 2 Выскочив из леса, он поспешил к дворцу, и тут уж Быстроногий отвел душу, продемонстрировав свое умение останавливаться на полном скаку: резко осадил и встал на дыбы, обхватив воздух. -- Щеголь! -- поддразнил его Джонни. Они проделали не больше полумили, но Быстроногий был доволен прогулкой. Дорога пролегала по центру десятиакрового луга, весьма его занимавшего. Гром, хромой сын Норовистой, вылитый Быстроногий, и крупный светло-коричневый пес, которого Крисси нашла в лесу, носились по траве друг за другом в шутливой борьбе. Норовистая смотрела на приятелей безучастно, Быстроногий направился к ней. Джонн спрыгнул с него и козырнул русскому дозорному в сторожевом окошке справа от дворца. В ответ мелькнул белый рукав. Это место действительно очень изменилось. Оно теперь выглядело таким новеньким, таким сияющим. Но китайские инженеры поняли то, чего не понимали чатовариане: это место всегда должно казаться не имеющим возраста. Крисси первой приметила его. Они летели тогда в небольшом самолетике, и Джонни, только что купивший герцогство, никак не мог придумать, где им лучше всего обосноваться. Внезапно Крисси, высунувшись в окно, закричала: "Здесь! Здесь!". Ничего не оставалось делать, как только приземлиться там, где она захотела. Крисси была еще очень слаба, и Джонни просто не мог ни в чем ей отказать. Развалины замка лежали среди пустоши. Возможно, когда-то этот замок был окружен парком, кто знает... Трудно было даже представить, что эти руины некогда были чем-то более привлекательным, чем груда камней. Не обращая внимания на кусты шиповника, цеплявшиеся за ноги, Крисси, как безумная, носилась по пятидесятиакровому полю и кричала: "Это место просто создано для скотного двора!", "А это -- для лошадей!", и, раскинув руки, показывала на какие-то ямки и впадины: "Можно приспособить под чаны для дубления!" Пробежав вдоль быстрого ручейка, обрадовалась: "Можно будет подвести прямо к кухне -- и у нас всегда вода будет под рукой". Ловко перепрыгивая через обломки, которые когда-то вероятно, были полом, она восклицала, пытаясь увлечь Джонни, который ровным счетом ничего не видел, кроме развалин: "А здесь у нас будет камин!" А здесь -- то, а там -- се... Успокоившись, наконец, она остановилась, повернулась к Джонни и сказала: "В этом доме мы никогда не будем знать голода. Он укроет нас от снега и холодного ветра". И добавила -- вызывающе, словно защищаясь: "Вот здесь мы и будем жить!" Джонни встретился с чатоварианским инженером, прибывшим с первой партией из двухсот строителей, и попросил его возвести "что-нибудь современное". Он был уверен, что избавился хоть от одной головной боли, но на следующий день ему пришлось выдержать атаку прямо-таки разъяренных архитекторов. Когда чатовариане гневались, они издавали звук, напоминающий свист сквозь зубы, а когда смеялись -- будто вода в бутылке булькала. Так вот чатоварианский архитектор высвистывал свое негодование. Не имело никакого значения, был Джонни владельцем Компании или нет, он все равно оставался чатоварианцем, поскольку получил свой титул от имени самой императрицы Виз. И ему еще будут указывать, что он должен знать! Джонни подсунули какую-то диссертацию по архитектуре, и он долго плутал в ней, как в лесных дебрях. Чатовариане тщательно изучили архитектурные стили древней Земли, многое из чего заимствовали для своей планеты. Классические греческая и романская архитектуры, хотя и считались непрактичными, были вполне приемлемы для многих систем. Ренессанс они расценивали, как нечто совершенно уникальное. И, можно сказать, надорвали свои художественные способности, постигая тайны барокко. Но модерн?! Ни за что! Лучше отправьте их назад, в Чатоварию. Лучше они умрут с голоду, чем согласятся на такое. Есть черта, через к