-- Мы должны произнести определенные заклинания. И еще вам потребуется пройти через обряд очищения. После этого боги Рады укажут вам путь к Лавеллю. -- Тогда не будем терять времени. Давайте начинать. Хэмптон поднялся из своего кресла. Человек-гора. -- Только не очень торопитесь и не идите напролом. Нужно соблюдать осторожность. Джек подумал о Ребекке, о детях, делающих круги по городу, чтобы не попасть в лапы гоблинов, и сказал: -- Какая осторожность? Ведь Лавелль ничего не может мне сделать? -- Да, боги охраняют вас от колдовства, от сил зла и темноты. Искусство Лавелля как Бокора в данном случае не срабатывает. Но ведь вы не бессмертны, вас подстерегают все опасности этого мира. Если Лавелль готов ответить за преступления и предстать перед судом, он просто возьмет пистолет и выстрелит вам в голову. 10 На Пятой авеню из-под машины стало доноситься какое-то скрежетание. На этот раз звуки разбудили детей. Они слышались уже не только снизу, но и откуда-то из-под капота. Дэйви привстал, держась обеими руками за переднее сиденье, а Пенни села и, моргая сонными глазами, спросила: -- Что это за шум? Ребекка ответила, что, скорее всего, это какие-то проблемы с мотором, хотя машина двигалась вполне нормально. -- Это гоблины, -- сказал Дэйви голосом, полным ужаса и отчаяния. -- Не может быть, -- ответила Ребекка. Пенни заметила: -- Да, они под капотом. Ребекка, успокаивая их, сказала: -- С тех пор, как мы уехали из гаража, мы ни разу не останавливались. Они никак не могли попасть в машину, никак. Пенни нашла другой довод: -- Значит, они залезли в машину еще в гараже. -- Нет, они бы напали на нас прямо там. -- Может быть, они боялись папы. -- Боялись, что он им задаст, -- сказал Дэйви. -- Как он задал тому, который прыгнул на тебя там, у дома тети Фэй, -- подхватила Пенни. -- Да, поэтому гоблины решили прицепиться к машине снизу и подождать, пока мы останемся одни. -- Пока папа не сможет защитить нас. Ребекка знала, что они правы. Она не хотела признаться себе в этом, но они были правы. Противные звуки сзади и спереди стали нестерпимо громкими. -- Они раздирают машину на части, -- сказала Пенни. -- Они хотят остановить машину! -- закричал Дэйви. Пенни задрожала: -- Они заберутся сюда. Заберутся, и мы ничего не сделаем. Ребекка резко приказала: -- А ну прекратите! Мы выберемся, они до нас не доберутся, нет! На доске приборов загорелась красная лампочка с указателем "масло". Машина перестала быть их убежищем. Теперь она превратилась в ловушку. -- Они не доберутся до нас. Клянусь, я не допущу. Говоря эти слова, Ребекка пыталась больше убедить себя, чем детей. Теперь их перспектива выжить становилась поистине призрачной. Впереди, менее чем в квартале от них, сквозь слой падающего снега Ребекка увидела собор святого Патрика. Как огромный корабль в холодном ночном море, массивное это строение занимало целый квартал. Ребекка подумала, что демоны черной магии вряд ли посмеют проникнуть в церковь. Они, должно быть, немногим отличаются от вампиров, которых она видела в фильмах. Значит, и для них так же ужасен должен быть один вид распятия. Загорелась другая красная лампочка: перегрелся мотор. Несмотря на это, Ребекка до отказа надавила на газ, и машина рванулась вперед. Ребекка резко повернула и прямо по аллеям поехала к главному входу в собор. Мотор зачихал. Если надежда на собор была призрачная, то для них она была единственной. 11 Обряд очищения требовал полного погружения в воду, специально подготовленную Хунгоном. Джек разделся в его ванной. Удивительно, он поймал себя на мысли, что искренне верит в колдовские ритуалы. Поначалу он думал, что, когда обряд начнется, ему станет смешно и неловко, но им овладели совсем иные чувства. Ванна была необыкновенно длинной и глубокой, занимала добрую половину комнаты. Хэмптон пояснил, что выбрал такую специально для ритуальных надобностей. Голосом, который казался чересчур тонким для человека его габаритов, Хэмптон начал читать молитвы и заклинания на смеси английского, французского и языков различных африканских племен. Одновременно куском зеленого мыла (Джеку показалось, что это "Весна в Ирландии") он нарисовал "веве" на внутренней поверхности ванны. Затем наполнил ее горячей водой, добавив разных трав и порошков, которые принес из магазина: высушенные лепестки роз, три пучка петрушки, смесь виноградных листьев, одну унцию сиропа из сахара, миндаля и апельсиновых цветков, порошок из лепестков орхидеи, семь капель душистой эссенции, семь разных отполированных камешков из водоемов Африки, три монетки, семь унций морской воды, взятой в акватории Гаити, щепоть пороха, столовую ложку поваренной соли, лимонный сок и еще ряд каких-то компонентов. По его приказу Джек опустился в пахучую воду. Она была довольно горячей, почти кипяток, но он стерпел. Над ванной клубами поднимался пар. Сев в воду, Джек убрал из-под себя монеты и камешки и ушел под воду так, что снаружи осталась только голова. Хэмптон произносил заклинания еще несколько секунд, затем сказал Джеку: -- Погрузитесь в воду с головой и сосчитайте до тридцати. Джек закрыл глаза, вобрал побольше воздуха и съехал на спину. Он досчитал до десяти, когда ощутил вдруг какое-то покалывание во всем теле, от головы до пяток. Секунда за секундой он чувствовал, что становится как-то... чище. И не только телом, но и душой, сознанием. Дурные мысли, страх, напряжение, злость, отчаяние -- все это постепенно вымывалось из него. В нем росла и росла готовность противостоять Лавеллю. 12 Мотор заглох. Впереди неясно вырисовывался бруствер из снега. Ребекка нажала на тормоза. Они неожиданно провалились, но все же сработали. Машина с грохотом врезалась в гору снега, сильнее, чем она ожидала, но не настолько сильно, чтобы ушибить пассажиров. Тишина. Они были перед главным входом в собор святого Патрика. Дэйви вдруг сказал: -- У меня что-то внутри сиденья, оно прорывается. -- Что? -- вскрикнула Ребекка, оборачиваясь к мальчику. Он стоял позади сиденья Пенни, прижавшись к нему всем телом, но глядя назад, на то место, где спал еще несколько минут назад. Ребекка вгляделась и увидела, как что-то движется под обшивкой этого сиденья. Послышалось сердитое шипение. Видимо, один из гоблинов забрался в багажник. Теперь он рвал и кусал обшивку сиденья, пытаясь проникнуть в машину. Ребекка сказала повелительным тоном: -- Быстро к нам, Дэйви. Мы все выйдем через дверь Пенни и как можно быстрее, а затем побежим прямо в церковь. Издавая какие-то непроизвольные звуки, Дэйви перебрался вперед и уселся между Пенни и Ребеккой. В ту же секунду Ребекка почувствовала толчок под своими ногами -- второй гоблин осуществлял прорыв через днище. Если пока было всего две твари и они занимались тем, что прокладывали путь в салон машины, можно было попытаться скрыться от них в соборе. Собственно, другого варианта у них не было. Оставался только этот. По сигналу Ребекки Пенни распахнула свою дверцу и выпрыгнула на улицу, в метель. Борясь с налетевшим ледяным ветром, Пенни поскользнулась на обледенелом тротуаре, но, взмахнув руками, кое-как сохранила равновесие и удержалась на ногах. Сердце у нее неистово колотилось. Она была готова к тому, что гоблины из-под машины сразу бросятся на нее, что их острые зубы снова рванут ее сапог и лодыжку. Но ничего подобного не случилось. Метель размывала свет уличных фонарей, делая его неясным, как в ночном кошмаре. Изломанная тень Пенни бежала впереди нее, пока она преодолевала огромный сугроб у края тротуара. Она отчаянно карабкалась на эту снежную гору, сотворенную снегоочистительными машинами, задыхаясь, вовсю работая руками и ногами. Снег попадал ей в лицо, забивался в перчатки и ботинки. Наконец она спрыгнула на тротуар, где снежный слой был тонким, и направилась к собору, не оглядываясь назад, боясь задержаться хоть на секунду, боясь снова увидеть всех этих гоблинов, собравшихся в вестибюле кирпичного дома. Ступеньки, ведущие к главному входу в собор, утонули в снегу, но Пенни ухватилась за бронзовые перила и продвигалась вдоль них, как по указателю пути. Вдруг она подумала, что в такой поздний час собор может быть закрыт. Или он открыт круглосуточно? Если нет, они погибли. Пенни добралась до центральной двери, взялась за ручку и потянула ее к себе. Вначале ей показалось, что дверь закрыта, потом до нее дошло, что дверь просто тяжелая. Она ухватилась за ручку обеими руками, потянула ее на себя что есть силы, распахнула дверь и только тогда обернулась назад. Дэйви уже преодолел две трети ступеней. Дыхание вырывалось из него вместе с клубами белого пара. Выглядел он маленьким и хрупким, но явно не сдавался. Ребекка скатилась с кучи снега на тротуар, но, оступившись, упала на колени. Два гоблина за ней уже добрались до вершины снежной горы. Пенни вне себя закричала: -- Они сзади! Быстрее! Упав на тротуар и услышав крик Пенни, Ребекка вскочила на ноги, но успела сделать лишь шаг, когда гоблины, один -- похожий на ящерицу, другой -- на кошку, обогнали ее, даже не посмотрев в ее сторону. Они не тронули Ребекку, она их абсолютно не интересовала. Им нужны были только дети. Дэйви уже стоял у дверей собора рядом с Пенни. Оба что-то кричали Ребекке. Гоблины достигли лестницы и промчались до ее половины за какую-нибудь долю секунды, но вдруг резко замедлили движение, как будто осознав, что приближаются к священному месту. Теперь они медленно и осторожно перебирались с одной ступеньки, наполовину скрытой под толстым слоем снега, на другую. Ребекка крикнула Пенни: -- Зайдите в собор и закройте дверь! Но Пенни задержалась, надеясь, видимо, на то, что Ребекка сможет обогнать гоблинов. Однако, как медленно они ни двигались, гоблины взобрались уже на самый верх лестницы. Ребекка снова крикнула Пенни, чтобы они уходили, но девочка колебалась. Гоблины были на последней ступеньке, всего в паре метров от детей... Вот они уже на верхней площадке... Ребекка отчаянно закричала, и тогда Пенни толкнула Дэйви внутрь собора и сама последовала за ним, но на секунду задержалась в дверях, выглядывая наружу. Гоблины медленно двигались к дверям собора. Значит, эти чудовища все же могут войти в церковь. Но, видимо, в том случае, если дверь открыта. Ведь по легенде и вампиры по приглашению могут входить в дом, хотя вряд ли мифические вампиры действуют так же, как эти вполне реальные чудовища. Рывком преодолев половину лестницы и полагая, что девочка не слышит ее сквозь завывания ветра, Ребекка еще отчаяннее закричала Пенни: -- Не бойся за меня! Закрой дверь, закрой дверь! Пенни неохотно потянула за собой тяжелую дверь -- в этот момент гоблины добрались до самого порога. Тот, что был похож на ящерицу, в отчаянии прыгнул на дверь, отскочил от нее, словно мячик от стенки, и снова оказался на ногах. Похожий на кошку сердито рычал. Оба существа поскреблись в дверь, но без особой решимости, как будто сознавая, что проникнуть в собор им явно не под силу. Чтобы открыть эту дверь, требовались силы более могущественные, чем у них. В растерянности гоблины отошли от двери и посмотрели на Ребекку. Их горящие глаза казались здесь даже ярче, чем у тварей в квартире Джэмисонов и в вестибюле кирпичного дома. Она спустилась на одну ступеньку. Гоблины направились за ней. Она слетела с лестницы, остановившись только на тротуаре. Обе твари стояли на лестнице и смотрели на Ребекку. Снежные вихри неслись по Пятой авеню с такой силой, что напоминали Ребекке наводнение, которое вот-вот захлестнет ее. Гоблины спустились на одну ступеньку. Ребекка пятилась назад до тех пор, пока ее не остановила снежная гора на тротуаре вдоль проезжей части дороги. Гоблины спустились еще на одну ступеньку, затем еще на одну. ГЛАВА ВОСЬМАЯ 1 Джеку, который дорожил каждой секундой, обряд очищения показался достаточно длинным, хотя занял он всего две минуты. Хэмптон дал ему маленькие пушистые полотенца с какими-то странными знаками по углам. Джек подумал, что он никогда не встречал материала, из которого они были сделаны. Одевшись, он последовал за Карвером Хэмптоном в гостиную, где по указанию хозяина встал в центр комнаты -- свет там был ярче всего. Хэмптон начал длинную молитву, держа над головой Джека "ассон". Он медленно двигал этим предметом сверху вниз, затем снизу вверх -- перед ним и сзади него, вдоль позвоночника. Хэмптон объяснил, что "ассон" -- погремушка из тыквы-горлянки -- была его личным символом, символом Хунгона. Горло тыквы служило удобной рукояткой, а в широком ее конце были заложены восемь небольших камешков разных цветов, поскольку число это означает вечность всего земного, является символом бессмертия. Вместе с камешками внутри ритуального предмета находились позвонки змей -- как символы костей древних предков, которые пребывают в ином мире и к которым можно обращаться за помощью. "Ас-сон" был украшен разноцветными фарфоровыми колечками. Кольца, камешки и позвонки змей издавали необычный, но приятный звук. Хэмптон потряс погремушкой над головой Джека, затем у его лица. Почти целую минуту он пел заклинания на каком-то давнем африканском наречии и тряс погремушкой-горлянкой возле сердца Джека. Затем Хунгон нарисовал погремушкой в воздухе какие-то фигуры над руками и ногами Джека. Джек стал улавливать какие-то новые запахи: то лимона, то хризантемы, то магнолии. Каждый аромат стоял в воздухе лишь несколько секунд, пока его не сменял другой -- апельсина, розы, корицы. С каждой секундой запахи становились все сильнее, образуя приятные сочетания... Клубника, шоколад... Хэмптон не курил благовоний, не открывал пузырьков с духами или ароматизирующими веществами. Казалось, эти ароматы возникают сами по себе, без всяких причин и ниоткуда. Грецкие орехи, сирень... Когда Хэмптон покончил с заклинаниями и опустил "ассон", Джек поинтересовался: -- Эти восхитительные запахи, откуда они? -- Это ароматические эквиваленты визуальных образов, -- объяснил Хэмптон. Джек прищурился: -- Визуальные образы? Вы хотите сказать... привидения? -- Духи, добрые духи. -- Но я ничего не видел. -- Вы и не можете их видеть. Как я сказал, они не материализованы. Они дают о себе знать запахами, что принято в белой магии. Мята. Мускатный орех. Хэмптон, улыбаясь, повторил: -- Добрые духи, посланцы Рады. Комната полна ими, и это означает, что добрые боги поддерживают вас в борьбе с Лавеллем. Это очень хороший знак. Джек спросил: -- Значит, я найду Лавелля и остановлю его? Одержу над ним победу? Это заранее предрешено? Хэмптон ответил: -- Нет, совсем нет. Это означает только, что вы пользуетесь поддержкой Рады. Но Лавелля, в свою очередь, поддерживают боги тьмы. Вы оба -- орудия высших сил. Кто-то победит, а кто-то проиграет. Предрешено лишь это. В углах комнаты пламя свечей угасало, превращаясь в искорки на кончиках фитилей. Тени ожили и задвигались. Вдруг окна задрожали, и все здание заходило ходуном от внезапного мощного порыва ветра. Несколько книг упало с полок на пол. -- Злые духи тоже рядом, -- сказал Хэмптон. Приятные запахи, которыми благоухала комната, вдруг забил смрад -- вонь зла, гниения и смерти. 2 Гоблинам оставались две последние ступеньки. Метров пять отделяли их от Ребекки. Она повернулась и бросилась от них прочь. Гоблины завизжали вслед ей зло и ликующе. До Ребекки долетел холодный, неестественный рык. Даже не оглядываясь, она знала, что они бегут за ней. Ребекка неслась по тротуару, справа от собора, словно направляясь в соседний квартал. Но, пробежав метров десять, она резко свернула к собору и помчалась вверх по ступенькам, вздымая фонтаны снега. Гоблины яростно завизжали. Ребекка пробежала половину лестницы, когда ящерообразная тварь настигла ее и, прокусив джинсы, впилась зубами в правую ногу. Боль была нестерпимой. Ребекка закричала, поскользнулась и упала на ступени. Но и тут она не остановилась: ползла вверх на животе, а "ящерица" висела у нее на ноге. Другая тварь, "кошка", прыгнула ей на спину и начала рвать когтями толстое пальто. Быстро добралась до шеи, попыталась вцепиться зубами в Ребекку, но оторвала кусок воротника и шарфа. Ребекка уже почти доползла до верха лестницы. Со стоном схватила она кошкообразное отродье и рванула его от себя. Тварь укусила ее за руку. Ребекка отшвырнула ее в сторону. "Ящерица" все еще висела у нее на ноге, вцепившись ей в бедро выше колена. Ребекка наклонилась и схватила гадкое существо, мгновенно получив укус в другую руку. Но она все же сумела оторвать от себя это исчадие ада и швырнуть его вниз. Издавая яростный визг, сверкая серебристо-белыми глазами, кошкообразный гоблин вновь подбирался к Ребекке, держа на изготовку свое оружие -- острые когти и зубы. В отчаянии Ребекка подтянулась к перилам, схватилась за них и встала, стараясь занять выгодную позицию. К счастью, ей удалось сильно пнуть гоблина ногой: "кошка" вверх тормашками полетела в снег. Но тут на Ребекку бросилась "ящерица". Господи! Этому, похоже, не будет конца. Ребекка устала и ослабела, ее начала одолевать какая-то сонливость. Видимо, в местах укусов гоблинов было какое-то дурманящее вещество. Она повернулась к собору и, стараясь не замечать боль, бросилась к двери, через которую прошли Пенни и Дэйви. Ящероподобное существо, вцепившись в полу ее пальто, устремилось вверх, намереваясь добраться до лица и на этот раз основательно заняться им. Вернулся похожий на кошку отброшенный гоблин и впился в ногу Ребекке. Когда Ребекка добралась до двери и прижалась к ней спиной, силы совсем покинули ее. Дышала она с большим трудом. Ситуация повторилась. У входа в собор гоблины стали вялыми, неуверенными, как в случае с Пенни и Дэйви несколько минут назад. Ребекка на это и надеялась. Та ящерица, которая приготовилась к прыжку ей в лицо, уже не была такой быстрой и проворной, как раньше. Ребекка успела откинуть голову назад, и когти твари только оставили царапины на подбородке. Теперь Ребекка оторвала ее от себя и из последних сил отшвырнула в сторону улицы. Затем сбросила с ноги кошкоподобное существо и пинком отправила его вслед за адским напарником. Освободившись, она распахнула дверь и прошмыгнула внутрь собора святого Патрика. Гоблины снаружи ударились было в закрытую дверь, но вскоре все стихло. Теперь она в безопасности. Это чудо. Ребекка, хромая, отошла от двери в полумрак вестибюля и мимо источников со святой водой направилась в просторный высокий неф, с массивными колоннами и рядами отполированных скамей для прихожан. Огромные оконные витражи были темными и мрачными, как и положено в зимнюю ночь, и лишь в нескольких местах тусклый свет уличных фонарей, попадая на синие или бордовые стекла, делал их сапфировыми или рубиновыми. Здесь все было значительным и внушало трепет. Огромный орган с тысячами труб представал как копия самого собора. Большой балкон для хора над главным порталом, каменные ступени, ведущие к высокой кафедре, бронзовый навес над ней -- все массивное, основательное, оно рождало чувство безопасности и покоя. Пенни и Дэйви были уже в нефе. Они стояли в центральном проходе на уровне третьего ряда и возбужденно говорили что-то молодому священнику. У него было удивленное и недоверчивое лицо. Пенни первой увидела Ребекку, вскрикнула и бросилась к ней. Дэйви с радостным воплем последовал за сестрой. Священник тоже пошел к Ребекке. Теперь их было четверо, но теперь им не нужна была даже армия: их защищал собор. Здесь они были как в крепости, здесь их никто не мог достать. Точнее, ничто. И это было их последнее прибежище. 3 В машине перед магазином Хэмптона Джек работал педалью газа, прогревая двигатель. Он спросил у него: -- Вы уверены, что хотите поехать вместе со мной? Большой человек ответил: -- Вовсе нет. У меня нет никакого иммунитета против Лавелля, как есть он, например, у вас. Я бы с удовольствием остался в теплой квартире с зажженным светом, горящими свечами... -- Ну и оставайтесь. Вы же сказали мне все, что требуется в нашей ситуации. Вы сделали все возможное и ничего больше мне не должны. -- Я должник перед самим собой. Ехать с вами и при необходимости помочь вам -- вот что я сейчас должен делать, чтобы не оказаться перед еще одним неправильным решением. Джек включил передачу, все еще придерживая машину педалью тормоза. -- Ну, хорошо. Но я не знаю, как буду искать Лавелля. -- Вы просто будете чувствовать, по каким улицам ехать, где сворачивать. Благодаря обряду очищения вами теперь руководят высшие силы. -- Звучит неплохо, только я пока не чувствую этого руководства. -- Почувствуете, лейтенант. Но прежде всего, остановимся у церкви и наполним эти сосуды, -- он поднял два небольших кувшина, -- святой водой. Церковь будет кварталах в пяти по прямой отсюда. Джек сказал: -- Отлично, но у меня есть одна просьба. -- Какая? -- Не зовите меня лейтенантом, о'кей? Меня зовут Джек. -- Вы тоже можете говорить мне Карвер, если вам так нравится. -- Да, нравится. Они улыбнулись друг другу. Джек отпустил тормоза, включил "дворники" и выехал на улицу. Они вошли в церковь. В вестибюле было темно. Пустой зал едва освещали несколько тусклых огней да три или четыре свечи. Здесь пахло ладаном, но пахло и скипидаром -- видимо, совсем недавно мастикой полировали достаточно обшарпанные скамьи. Над алтарем выступало большое распятие. Хэмптон перекрестился и преклонил колена. Джек не был верующим, но он вдруг почувствовал непреодолимое желание последовать примеру своего спутника. Ощущая себя в эту ночь представителем Рады, он испытывал потребность выказывать уважение всем добрым богам, как бы их ни называли. Похоже, высшие силы действительно решили руководить им, как это утверждал Карвер. В мраморной купели неподалеку от них было совсем немного святой воды. Джек сказал: -- Мы не наполним даже один кувшин. Карвер протянул его Джеку. -- Не волнуйтесь. Попробуйте. Джек опустил кувшин в купель и провел им по дну, думая, что наберется не больше половины, но был удивлен, обнаружив, что кувшин полон. Он удивился еще больше, увидев, что воды в купели не убавилось. Джек посмотрел на Карвера в полном недоумении. Негр в ответ улыбнулся и подмигнул. Кувшинчик с водой он убрал в карман пальто, а пустой протянул Джеку. И опять Джек наполнил сосуд, и опять воды в купели осталось столько же, сколько было. 4 Стоя у окна, Лавелль вглядывался в бушующую темноту. Он отключился от связи с маленькими убийцами, у них еще будет время убить детей Доусона, и жаль, что он пропустит такое зрелище. Но времени оставалось в обрез. Джек Доусон выходил на первый план. Он направлялся сюда, и никакая магия не могла его остановить. Лавелль и сам не понимал, как это произошло, так стремительно и помимо него. Он терпел поражение? Возможно, он ошибся, наметив убийство детей. Боги Рады всегда защищают детей и наказывают Бокоров, использующих свою силу против них. Наказывают жестоко. В таких случаях надо быть осторожным и осмотрительным. Но он же, черт возьми, и был осторожным и осмотрительным! Он не мог припомнить ни одной ошибки. Он был отлично защищен мощью всех богов тьмы. Доусон приближался. Лавелль отвернулся от окна. Он прошел по темной комнате к комоду. Из верхнего ящика вынул автоматический "кольт" 32-го калибра. Доусон приближается? Отлично. Пускай идет. 5 Ребекка села на скамью и закатала правую штанину джинсов: пора было заняться ранами. Они кровоточили, но, похоже, обойдется без сильной потери крови. Джинсы все-таки защитили ее от когтей и клыков -- ни артерии, ни вены задеты не были. Молодой священник отец Валоцкий присел перед ней на корточки. Вид ран явно испугал его. -- Как это случилось? Кто это сделал? -- Гоблины! -- Пенни и Дэйви ответили в один голос так, словно устали объяснять одно и то же. Ребекка стянула перчатки, на правой руке у нее краснел свежий след от укуса: четыре глубоких прокола. Они были бы еще глубже, если бы не перчатки. Два укуса были на левой руке, один -- свежий, другой -- еще из дома Фэй. Отец Валоцкий спросил Ребекку: -- Почему у вас кровь на шее? Он мягко отклонил голову Ребекки, чтобы рассмотреть царапину на подбородке. Она сказала: -- Ерунда. Немного жжет, но это несерьезно. -- Я думаю, вам необходима медицинская помощь. Пойдемте. Ребекка опустила штанину джинсов. Отец Валоцкий помог ей подняться. -- Лучше отвести вас в дом пастора. Она решительно отказалась: -- Нет, не надо. -- Это совсем рядом. -- Нет, мы останемся здесь. -- Но это похоже на укусы животных, их надо обязательно обработать: инфекция, бешенство и всякое такое... Послушайте, к дому пастора ведет подземный проход. -- Нет, мы останемся здесь, в соборе, где имеем защиту. Она жестом подозвала Пенни и Дэйви, они подошли к ней и прижались с обеих сторон. Священник всмотрелся в их лица и вдруг помрачнел. -- Чего вы так боитесь? Ребекка спросила: -- Разве дети ничего вам не рассказывали? -- Они говорили что-то о каких-то гоблинах, но... -- Это не просто болтовня, -- сказала Ребекка, сама удивляясь тому, что отстаивает сверхъестественное. И это она, убежденная атеистка. Немного поколебавшись. она вкратце рассказала священнику о Лавелле, об убийстве членов клана Карамацца и об адских существах, охотившихся за детьми Джека Доусона. Выслушав, священник ничего не сказал. Он уставился в пол и молчал. Ребекка спросила: -- Вы мне не поверили? Священник поднял на нее растерянный взгляд. -- Думаю, что вы это не выдумали, что верите в то, о чем рассказали, но для меня всякое колдовство -- это примитивные дикарские предрассудки, их культы. Как священнослужитель Римской католической церкви, я верю только в одну Истину, которая гласит, что наш Спаситель... -- Вы верите в существование рая и ада? -- Конечно. Это же часть католического... -- Так вот, эти существа явились сюда прямиком из ада. Если бы я сказала, что этих демонов вызвал служитель Сатаны, если бы ни разу не упомянула о колдовстве, вы все равно бы мне не поверили, но, по крайней мере, не стали бы с ходу отбрасывать возможность такого происшествия, потому что ваша религия признает существование Сатаны и его служителей. -- Я думаю, вам следовало бы... Дэйви громко закричал. Пенни сказала: -- Они уже здесь. Сердце у Ребекки куда-то ухнуло, она обернулась. У нее перехватило дыхание. У арки, разъединявшей центральный проход зала и вестибюль, мелькали тени и так знакомо сверкали серебристо-белые глаза. Всполохи огня. Множество глаз. Множество теней. 6 Джек гнал машину по заснеженным улицам. Подъезжая к каждому перекрестку, он каким-то образом чувствовал, где нужно сворачивать направо, где -- налево, а где ехать прямо. Он и сам не понимал, почему так поступал, -- просто каждый раз беспрекословно отдавался непонятному чувству, не задавая себе вопросов. Для полицейского, занятого поисками нужного объекта, это было несколько необычно и даже тревожно, но Джек смирял себя: нужно было быстрее найти Лавелля. Через полчаса быстрой езды Джек свернул налево, на улицу, застроенную домами псевдовикторианского стиля, и остановился у пятого от начала улицы дома. Трехэтажное кирпичное строение поражало множеством безвкусных украшений. Дом нуждался в ремонте и обновлении, как, собственно, все дома на этой улице, и факт этот не скрывали даже снег и темнота. Дом был без единого огонька. Сквозь окна невозможно было что-нибудь рассмотреть. -- Вот и приехали, -- сказал Джек Карверу. Он заглушил двигатель и выключил фары. 7 Из вестибюля в центральный проход выдвинулись четыре гоблина. Хотя и здесь света было мало, открывшаяся взорам картина леденила кровь. Возглавлял группу "человек". Рост не больше тридцати сантиметров, голова размером с яблоко, а на ней четыре огненных глаза, челюсти и рот, утыканный сверкающими клыками. У него было четыре руки, в одной из них он держал грубое подобие копья. Гоблин с вызовом поднял его над головой. Может быть, именно из-за этого жеста Ребекка подумала, что ужасное существо когда-то, много-много лет тому назад, было гордым, но кровожадным африканским воином, душа которого попала в ад за все прегрешения и вела унизительное существование в такой маленькой, уродливой оболочке. Человекоподобный гоблин, три еще более уродливых существа позади него и остальные твари, различимые только по светящимся в темноте глазам, продвигались вперед, но -- медленно, как будто сам воздух святого места затруднял каждый шаг. Двигались они молча, не шипели, не рычали, приближались с опаской, но неумолимо. Двери в собор были закрыты. Вероятно, гоблины воспользовались незакрытой вентиляционной трубой или канализационной решеткой, которые для них были все равно что открытая дверь, особенно в те места, куда зло не допускалось. Отец Валоцкий, парализованный увиденным, первым пришел в себя. Он достал четки из кармана черной сутаны и начал читать молитвы. Пока человекообразное чудовище и его спутники продвигались вперед по центральному проходу, а остальные монстры выходили на свет, в темном вестибюле, за их спинами, уже сверкали новые пары глаз. Твари по-прежнему действовали в замедленном темпе и не казались по-настоящему опасными. Но их было очень много. "Как долго это продлится? -- подумала Ребекка. -- А вдруг они каким-то образом освоятся в обстановке собора? Вдруг осмелеют и к ним вернутся их быстрота и активность? Что тогда?" Прижимая к себе детей, она начала отступать по проходу назад, к алтарю. Отец Валоцкий последовал за ними, перебирая свои четки. 8 Утопая в снегу, они дошли до ступенек перед входом в дом Лавелля. Джек держал револьвер наготове. Он сказал Карверу Хэмптону: -- Я бы хотел, чтобы вы подождали в машине. - Нет. -- Здесь начинается дело, расследуемое полицией. -- Это намного больше. И вы сами прекрасно все знаете. Джек вздохнул и кивнул. Они поднялись по ступенькам. Обычная для него процедура -- стук в дверь, предъявление ордера на арест, представление себя как офицера полиции -- сейчас показалась Джеку неуместной. Но ему было как-то не по себе врываться в частный дом. Хэмптон взялся за дверную ручку, подергал ее в разные стороны. -- Закрыто. Джек тоже видел, что дверь закрыта, но что-то подсказало ему самому взяться за дверную ручку. Он повернул ее, замок щелкнул, и дверь приоткрылась. Хэмптон прокомментировал: -- Закрыто для меня, но не для вас. Они отошли в сторону, от возможной линии огня. Джек сильно толкнул дверь, тут же убрав руку. Но Лавелль не выстрелил. Они подождали секунд десять-пятнадцать, прислушиваясь и наблюдая, как снег залетает в дом через открытую дверь. Потом Джек, пригнувшись, перешел порог, держа руку с пистолетом впереди себя. В доме было очень темно, что играло на руку Лавеллю, хорошо знавшему свое жилище. Для Джека дом был сплошной неизвестностью. Он пошарил по стене, нащупал выключатель и нажал на него. Он был в просторной прихожей. Слева подымалась дубовая лестница с красивыми перилами. Прямо перед Джеком, за лестницей, холл сужался в коридор и вел в западную часть дома. Впереди справа, в нескольких метрах от него, виднелся сводчатый проход, за которым было совсем темно. Джек подошел к проходу. Из холла через арку падало немного света, освещая голый пол. Джек решил, что здесь гостиная. Он осторожно миновал арочный проход, стараясь не "открываться", пошарил по стене, нащупал еще один выключатель и щелкнул им. Под потолком вспыхнула люстра. Свет залил всю комнату. Странно, здесь вообще ничего не было. Ни мебели. Ни занавесей. Только толстый слой серой грязи, комки мха по углам и четыре голые стены. Карвер подошел к Джеку и прошептал: -- Вы уверены, что это именно тот дом? В тот момент, когда Джек раскрыл было рот, чтобы ответить, что-то взвизгнуло возле его лица. Долей секунды позже у него за спиной раздались два громких выстрела. Джек бросился на пол и перекатился из холла в гостиную. Карвер тоже упал и последовал за Джеком. Но он был ранен, его лицо исказила гримаса боли. Он судорожно сжимал левое бедро, на брючине уже расплывалось кровяное пятно. Карвер прохрипел: -- Он на лестнице, я его заметил. -- Наверное, был наверху, а потом зашел к нам в тыл. Джек приподнялся и сел на корточки у стены возле сводчатого прохода. -- Вас сильно ранило? -- Да, прилично, но не смертельно. Вы лучше думайте о том, как его достать. Джек высунулся в проход и выстрелил наугад в сторону лестницы. Лавелль был там, на середине последнего лестничного пролета. Пуля Джека отбила от стены кусочек штукатурки буквально в полуметре от головы Бокора. Лавелль ответил выстрелом, и Джек снова нырнул в гостиную. Пуля, ударившись в угол арочного прохода, подняла фонтанчик цементной пыли. Еще один выстрел. Затем тишина. Джек опять высунулся в проход и трижды выстрелил в то место, где находился Лавелль. Но его там уже не было. Он бежал вверх по лестнице, все три выстрела не достигли цели. Лавелль исчез. Остановившись, чтобы перезарядить револьвер, Джек взглянул на Карвера и спросил его: -- Вы сможете добраться до машины? -- Нет. Я не могу ступать на ногу. Побуду здесь. Ничего страшного, идите и займитесь им. -- Мы должны вызвать для вас "скорую помощь". Карвер чуть не перешел на крик: -- Занимайтесь им! Джек кивнул, вышел в холл и осторожно подошел к началу лестницы. 9 Пенни, Дэйви, Ребекка и отец Валоцкий были уже у самого алтаря. Они поднялись на его основание и остановились прямо под распятием. Гоблины столпились перед оградой алтаря. Одни немигающим взглядом уставились на людей сквозь резные столбики ограждения, другие взобрались на него и уселись там, подобно курам на насесте, алчно блестя глазами и облизывая черными языками острые зубы. Их было до полусотни, а из вестибюля двигались по центральному проходу новые бестии. Пенни, заикаясь от страха, спросила: -- Они не п-п-подойдут с-с-сюда, н-нет? Они не п-п-подойдут к распятию? Нет? Ребекка обняла девочку и Дэйви, крепко прижала их к себе. Она сказала: -- Вы же видите, они остановились. Все хорошо. Теперь все нормально. Они боятся алтаря. Они остановились. "Но надолго ли?" -- спросила она себя. 10 Джек поднимался по лестнице, плотно вжимаясь спиной в стену. Он продвигался боком, стараясь не издавать шума. Пистолет он держал в вытянутой левой руке, целясь в верхние ступеньки, стараясь не смещать линию прицела, чтобы нажать курок в любой момент. Он благополучно добрался до первой площадки. Когда прошел три ступени второго пролета, Лавелль возник с площадки второго этажа. Оба выстрелили одновременно, Джек -- один раз, а Лавелль -- два. Лавелль нажал на курок, не прицеливаясь и толком не зная, где сейчас находится Джек. Он просто рассчитывал, что две пули, пущенные по центру пролета, сделают свое дело. Но обе пули прошли мимо цели. А пистолет Джека был направлен именно туда, откуда высунулся Лавелль. Пуля вошла ему в руку в тот момент, когда он уже сделал оба выстрела. Бокор закричал, выронил оружие и бросился назад, в холл второго этажа. Джек рванул вверх, прыгая через две ступеньки. Пистолет Лавелля прогрохотал еще раз, но тоже мимо него. Он вбежал в холл второго этажа в тот момент, когда Лавелль захлопывал за собой дверь одной из комнат. Карвер лежал на грязном полу. Боль причиняла такие страдания, что не было сил открыть глаза. С каждой минутой ему становилось хуже и хуже. Он не чувствовал, что лежит на твердом полу. Ему казалось, будто он покоится в теплой воде где-то в тропиках. Он помнил, что ранен, помнил, что упал, знал, что лежит на полу, но не чувствовал этого. Он понимал, что истекает кровью. На вид рана пустяковая, но, видимо, оказалась она серьезней, чем он думал. Или так сказывалось действие болевого шока? Да, скорее всего, это был шок, просто шок, а никакое не кровотечение. Но ведь от шока тоже умирают? И все же он плыл. Плыл, освобожденный от боли, качаясь вниз-вверх на воде где-то в тропиках... пока сверху не раздались звуки стрельбы, а потом громкий крик, заставивший Карвера открыть глаза. Сначала он неясно увидел пустую комнату, потом часто-часто заморгал глазами и напряг зрение. Пелена рассеялась, и тут Карвер пожалел о том, что она рассеялась. Потому что в комнате он был не один. Один из обитателей ямы был рядом с ним, и глаза его ярко горели. В это время наверху Джек пробовал открыть дверь, за которой укрылся Лавелль. Она была заперта, но замок не отличался особой сложностью. Просто защелка. Кто же ставит в доме мощные, хитроумные замки? Джек закричал: -- Лавелль, ты там? Молчание. -- Открывай, не имеет смысла прятаться! За дверью послышался звон разбитого стекла: похоже, он решил смыться через окно. -- Черт! -- ругнулся Джек. Он отошел немного назад и сильно ударил по двери подошвой ботинка. Но замок устоял. Ему пришлось грохнуть по двери четыре раза, прежде чем она распахнулась. Он включил свет. Обычная спальня. Никаких следов Лавелля. Одно окно выбито, занавески полощутся на холодном ветру. Джек проверил шкаф, чтобы быть уверенным, что Лавелль не выстрелит ему в спину. В шкафу никого не было. Он подошел к окну и в полосе света, падавшем из окна спальни, увидел следы на крыше веранды. Они вели к краю крыши. Видимо, оттуда Лавелль спрыгнул вниз, во двор. Джек протиснулся сквозь окно, цепляясь плащом за осколки стекла, и вылез на крышу веранды. Уже не меньше восьмидесяти гоблинов окружили ограду алтаря. Позади них по проходу двигалось пополнение. Отец Валоцкий молился, опустившись на колени, но, насколько видела Ребекка, молитвы эти не оказывали на гоблинов никакого видимого действия. Более того, твари уже не были такими вялыми, они размахивали хвостами, крутили уродливыми головами, черные язычки их двигались быстрее. Плохой признак. Ребекка подумала, что таким количеством они создали нечто вроде критической массы, преодолевающей действие добра, сконцентрированного в соборе. Теперь они могут напасть на свои жертвы. Появление каждого нового гоблина увеличивало дьявольскую энергию, и если баланс сил нарушится... Один из гоблинов зашипел. До сих пор они молчали. Но теперь один из них зашипел. Тут же к нему присоединился другой, затем еще трое... Вскоре яростно шипели все твари. Еще один плохой признак. Карвер Хэмптон. Когда он увидел в холле это адское существо, пол вдруг вновь обрел твердость. Его сердце сильно забилось, а убаюкивающие галлюцинации сменил реальный мир. Страшный и угрожающий. Существо из холла направилось к арочному проходу в гостиную. Карверу показалось, что тварь была огромной, чуть ли не с него ростом, но потом он понял, что это эффект положения: смотрел-то он на монстра с пола. Но все равно, существо было достаточно большим. Голова размером с его собственный кулак, сегментированное червеобразное туловище было длиной с его руку. О