конце концов Дерк повернулся и положил руку на плечо Гвен. - Оружие, - сказал он странно изменившимся голосом. - Джаан сказал, что у нас есть оружие. - Лазеры аэромобиля, - отозвалась Гвен. - Но... - Нет! - воскликнул Дерк, расплываясь в улыбке. - Нет, нет, нет! - Что еще он мог иметь в виду? Вместо ответа Дерк протянул руку и включил подъемный механизм. Серая металлическая машина ожила и поднялась над плитами пола. - Машина! - воскликнул он. - Сама машина. - И у брейтов есть машины, - возразила она. - Вооруженные машины. - Да, - согласился Дерк. - Но мы с Джааном говорили не о брейтах снаружи. Мы говорили о парах охотников внутри, рыщущих по наружному бульвару, убивающих людей! Догадка озарила ее лицо, как солнечный свет. Она широко улыбнулась. - Да! - воскликнула она со злорадством в голосе и протянула руки к панели управления. Машина-скат зарычала, откуда-то из-под капота вырвались яркие белые пучки света, рассеяв тьму впереди. Машина зависла в полуметре от пола, Дерк выпрыгнул через крыло, побежал к сломанной двери и побитым плечом опять саданул по второй ее половине, чтобы расширить проход. Гвен подвела машину к двери, и он вскарабкался в нее. Вскоре они были над проспектом, неподалеку от того места, где лежала перевернутая тележка. Яркие лучи фар выхватили из тьмы замершие ленты движущихся тротуаров и давно покинутые магазины и устремились далеко вперед, освещая проспект, который спиральными уступами спускался вниз до самого основания башни Челленджа. - Ты видишь, - сказала Гвен, замедлив движение, - мы на встречной полосе. Для спуска вниз предназначена противоположная сторона проспекта. - Она махнула рукой в сторону. - Ничуть не сомневаюсь, законы Эмерела запрещают движение вниз по этой стороне, - улыбнулся Дерк. - Но я думаю, что Голос не будет возражать. Гвен слабо улыбнулась в ответ и протянула руки к панели управления. Машина рванулась вперед и быстро набрала скорость. Долгое время они неслись над проспектом, рассекая серый сумрачный воздух, устремляясь вперед все быстрее и быстрее. Гвен сидела за рулем с бледным лицом и плотно сжатыми губами, Дерк рассеянно следил за номерами уровней над мелькавшими коридорами. Они услышали брейтов намного раньше, чем увидели. До их ушей донесся вой собак, бешеный лай. Эхо превращало эти и без того ужасающие звуки в нечто настолько дикое, что кровь стыла в жилах. Ничего подобного Дерку слышать прежде не приходилось. Услышав вой, он протянул руку и выключил фары. Гвен вопросительно посмотрела на него. - Шума от нас совсем мало, - пояснил Дерк. - Они не услышат нас за воем собак и своими криками, но могут заметить свет сзади, верно? - Верно, - согласилась Гвен и замолчала. Она была сосредоточена на управлении машиной. Дерк видел ее в тусклом сером свете проспекта. Глаза Гвен снова были похожи на жадеиты, твердые и гладкие, в них горела та же злоба, какую он замечал в глазах Гарса Джанасека. Наконец-то она получила долгожданное оружие, и кавалаанские охотники были где-то впереди. Близко к четыреста девяносто седьмому уровню они пронеслись над разбросанными в беспорядке клочками разорванной ткани, которые трепыхались и крутились в потоке воздуха от машины. Один кусок, больше чем другие, оставался неподвижным в центре проспекта. Это были остатки изорванного в клочья коричневого пальто Руарка. Вой собак становился громче и отчетливее. Улыбка скользнула по губам Гвен. Дерк заметил это и вспомнил свою нежную Джинни с Авалона. Потом они увидели темные тени охотников в темном коридоре, которые, стремительно вырастая, превращались в фигуры людей и собак. Пять огромных псов свободно бежали по проспекту по пятам за шестым, самым огромным, за которым тянулись две черные цепи. Концы цепей держали два человека, которые неуклюже бежали за всей сворой и время от времени спотыкались от рывков гигантского лидера. Они увеличивались. Как быстро они увеличивались! Псы первыми услышали машину. Первая собака резко обернулась, отчего одна из цепей вырвалась из рук охотника. Три другие развернулись, мешая друг другу, четвертая прыжками понеслась навстречу приближавшейся машине. Люди на какой-то миг растерялись. Один из них оказался опутанным цепью, когда ведущая собака рванулась назад. Другой, у которого руки были свободны, потянулся к кобуре. Гвен включила фары. В полумраке глаза "ската" вспыхнули ослепительным светом. Машина врезалась в гущу животных и людей. Происходившее отчетливо запечатлевалось в мозгу Дерка. Протяжный вой перешел в вопль боли. Удар потряс корпус "ската". Злобные красные глаза сверкнули в устрашающей близости, мелькнула крысиная морда с желтыми зубами в слюнявой пасти, затем снова удар, снова сотрясение, влажный шлепок. Еще удары - один, другой, третий, - вызывающее тошноту шмякание плоти о металл. Крик. Настоящий человеческий крик, силуэт человека в свете фар. Казалось, прошла вечность, пока они настигли его. Это был крупный, широкоплечий мужчина, незнакомый Дерку, одетый в грубые брюки и куртку из хамелеоновой ткани, которая меняла цвет по мере их приближения. Он вскинул руки, закрывая глаза. Мелькнул зажатый в руке бесполезный дуэльный пистолет, из-под рукава блеснул металл, белые волосы разметались по плечам. Потом, после показавшегося бесконечным времени, он вдруг исчез. "Скат" опять вздрогнул. Дерк вздрогнул вместе с машиной. Впереди простиралась серая пустота плавного изгиба проспекта. Дерк обернулся. За ними скачками неслась собака, волоча за собой гремящие цепи. На глазах Дерка она становилась все меньше и меньше. Позади них по холодному пластику проспекта были разбросаны темные тени. Он попробовал было их сосчитать, но они исчезли из виду. Луч света полыхнул над самыми их головами. Скоро они с Гвен снова были одни, тишину вокруг них нарушал лишь шорох ветра, создаваемого их стремительным полетом. Ее лицо оставалось спокойным, движения рук уверенными. Его руки дрожали. - Я думаю, что мы убили его, - сказал он. - Да, - согласилась она. - Убили. И еще несколько собак. - Она молчала некоторое время, затем добавила: - Его звали, насколько я помню, Тераан Брейт Какой-то. Оба молчали. Гвен снова выключила фары. - Что ты делаешь? - спросил Дерк. - Впереди нас есть еще брейты, - сказала она. - Помнишь крик? - Да, - ответил Дерк и задумался. - А машина выдержит? Гвен слабо улыбнулась. - Ах, - сказала она. - Кавалаанский дуэльный кодекс предусматривает несколько видов воздушных дуэлей. Часто аэромобили используют в качестве оружия. Их строят крепкими. Эта машина делалась так, чтобы выдерживать лазерную стрельбу. Броня... мне продолжать? - Нет, - он помолчал. - Гвен! - Да? - Не убивай их больше. Она посмотрела на него. - Они охотятся на эмерельцев, - сказала она. - И на других несчастных, которых угораздило остаться в Челлендже. Они собирались охотиться на нас. - И все же, - настаивал он, - мы можем выманить их отсюда, выиграть время для других. Скоро здесь будет Джаан. Зачем же еще кого-то убивать? Она вздохнула, сняла руки с руля и сбросила скорость. - Дерк, - начала она, но вдруг увидела что-то, подлетела поближе, придержала машину, и они медленно заскользили вперед. - Вот смотри, - указала она рукой. Свет не хватало, и трудно было различить что-либо, пока они не подлетели ближе. Тогда только стало ясно, что предмет, лежавший в центре бульвара, был окровавленным телом, вернее тем, что осталось от него. Куски мяса валялись вокруг на пластиковом полу, покрытом темными пятнами запекшейся крови. - Наверное, это тот человек, крик которого мы слышали раньше, - предположила Гвен и продолжала говорить так, словно речь шла о повседневных делах: - Охотники за оборотнями не едят свою добычу. В один голос они твердят, что эти существа не люди, а всего лишь полуразумные животные, и сами этому верят. Но все же запах человеческого мяса слишком очевиден, поэтому они не смеют его есть. Даже в старые дни на Верхнем Кавалаане охотники никогда не ели мяса людей-оборотней. Они бросали добычу на волю рока, оставляли ее трупным мухам, земляным червям. Но после того, конечно, как давали своим собакам попробовать мясо в качестве награды. Однако они отрезали голову и забирали ее в качестве трофея. Видишь тело? Покажи мне голову. Дерк почувствовал тошноту. - И кожу тоже, - продолжала Гвен. - Они носят с собой специальные ножи для освежевания туш. Или прежде носили. Ты знаешь, охота на оборотней запрещена на Верхнем Кавалаане несколько поколений назад. Даже Верховный Совет брейтов присоединился к запрету. Поэтому такие убийства совершаются втайне. Охотники могут показать свои трофеи только друг другу и никому больше. Однако здесь... Я сначала должна тебе сказать, что, по предположению Джаана, брейты будут жить на Уорлорне, пока позволяют условия. Он сказал, что ходят разговоры, будто они собираются отколоться от Сообщества Брейт, забрать своих бетейн, привезти их сюда и основать здесь новое сообщество с прежним укладом жизни. Со всеми отмершими и умирающими безобразиями. Хотя бы только на год, на два, на десять - сколько продержится тоберианский экран, удерживающий на планете тепло. Лоримаар Высокородный Лартейн с компанией, и никого, кто бы мог им помешать. - Они сумасшедшие. - Возможно. Но это их не остановит. Если Джаантони и Гарс завтра покинут планету, они сразу приступят к осуществлению своих замыслов. Присутствие айронджейдов сдерживает их. Они боятся, что, если с помощью других брейтов-консерваторов захватят планету силой, прогрессивная часть Айронджейда пошлет сюда вооруженные силы. Тогда здесь не на кого будет охотиться. И они со своими детьми будут обречены на короткую, трудную жизнь, даже без того удовольствия, которого они домогаются, - радостей большой охоты. Нет... - Она пожала плечами. - Но сейчас в Лартейне есть комнаты с трофеями. У одного только Лоримаара пять голов и, говорят, две куртки из человеческой кожи. Разумеется, он их не носит. Джаан убил бы его. Она снова прибавила скорость, и они помчались вперед. - А теперь, - спросила Гвен, - ты все еще хочешь, чтобы я свернула в сторону в следующий раз, когда мы их встретим? Теперь, когда ты знаешь, что они собой представляют? Он не ответил. Вскоре они снова услышали шум, протяжный вой, крики, гулко разносившиеся по пустому бульвару. Они миновали еще одну перевернутую тележку со спущенными, разорванными шинами. Гвен пришлось свернуть и облететь ее. Немного позже их путь перегородила неподвижная груда черного металла. Это был огромный робот с четырьмя руками, застывшими нелепо над головой. Верхняя часть тела представляла собой темный цилиндр, усыпанный стеклянными глазами, под ней была платформа на гусеницах. - Охранник, - пояснила Гвен, проводя машину рядом с механическим трупом. Дерк увидел, что кисти были срезаны с рук, а в теле зияли прожженные лазером дыры. - Он сражался с ними? - спросил Дерк. - Возможно, - ответила она. - И это означает, что Голос все еще жив, все еще что-то контролирует. Может быть, поэтому мы более ничего не слышали от Бретана Брейта. Наверное, внизу что-то произошло. Голос, естественно, послал охранников защищать жизненно важные узлы. - Она пожала плечами. - Но это не имеет значения. Эмерельский город не устоит против насилия. Охранники Защищают, но не могут нападать. Они стреляют усыпляющими стрелами и, я думаю, могут выпустить слезоточивый газ. Но брейты их победят. В любом случае. Робот остался сзади, и проспект был снова пуст. Шум впереди нарастал. На этот раз Дерк ничего не сказал, когда Гвен направила на них аэромобиль и включила фары. Крики и сотрясения корпуса от ударов сливались. Гвен сбила обоих охотников, хотя позднее она сказала, что не уверена в гибели второго. Удар машины отбросил его в сторону, прямо на одну из собак. Дерк потерял дар речи от того, что произошло на его глазах: человек, отлетевший от их правого крыла, перевернулся в воздухе и выронил то, что держал в руках, и оно полетело в сторону и ударилось в окно одного из магазинов, оставляя на нем кровавую дорожку, пока не соскользнуло на пол. Дерк успел заметить, что охотник держал "это" за волосы. Винтовая дорога вокруг башни Челленджа, описывая огромные кольца, спускалась все ниже и ниже. Путь от триста восемьдесят восьмого уровня, где они встретили вторую пару охотников, до первого занял гораздо больше времени, чем Дерк мог предположить. Это был долгий полет в серой тишине. Они не встретили больше ни кавалаанцев, ни эмерельцев. На сто двадцатом уровне одинокий охранник преградил им путь. Обратив к ним все свои глаза, он ровным, приветливым тоном приказал им остановиться от имени Голоса Челленджа. Но Гвен не замедлила движения и, когда они приблизились, охранник откатился в сторону, не применив ни стрел, ни газа. Они еще долго слышали его команды, повторяемые эхом. На пятьдесят восьмом уровне лампы замигали и погасли, так что некоторое время они летели в полной темноте. Потом Гвен включила фары и немного замедлила скорость. Оба молчали, но Дерк думал о Бретане Брейте и гадал, сам ли погас свет или его выключили. Скорее последнее, решил он. Оставшийся в живых охотник мог сообщить собратьям, которые засели внизу. На первом уровне проспект кончился перед огромной площадью с дорогой вокруг нее. Почти ничего не было видно. Лучи света от фар аэромобиля выхватывали из тьмы пугающие препятствия. Им казалось, что центр площади занимает одно огромное дерево. Дерк видел мелькавшие в темноте массивные суковатые ветви, сплетавшиеся почти сплошной стеной, слышен был шорох листвы над головой. Дорога обогнула гигантское дерево и встретилась со своим началом. Они сделали полный круг. На противоположной стороне площади были видны широкие ворота, открытые в ночь. Дерк почувствовал на своем лице дуновение ветра и понял, почему шелестели листья на дереве. Когда они пролетали мимо ворот, Дерк посмотрел наружу. За воротами виднелась белая лента дороги, убегавшая во тьму ночи, прочь от Челленджа. Низко над дорогой летел аэромобиль, быстро приближаясь к городу. Машина лишь промелькнула перед глазами Дерка. Она была темной - но в слабом свете редких звезд запокровного неба все казалось темным - и сделана из металла в форме какого-то уродливого кавалаанского зверя, о котором Дерк не имел ни малейшего представления. Но он с уверенностью мог сказать, что машина принадлежала не айронджейдам. 9 - Мы добились своего, - констатировала Гвен после того, как они миновали ворота. - Теперь они погонятся за нами. - Они видели нас? - спросил Дерк. - Должны были увидеть. Они не могли не заметить свет наших фар, когда мы пролетели мимо ворот. В кромешной тьме по обе стороны от них слышался шорох ветра, листья по-прежнему шелестели над головой. - Будем убегать? - спросил Дерк. - На их машинах есть действующие лазеры, а на нашей нет. Внешний проспект - единственный доступный нам путь. Аэромобиль брейтов погонится за нами наверх, и где-нибудь там нас будут поджидать охотники. Мы убили только двоих, может быть, троих. Но есть другие. Мы - в ловушке. Дерк задумался. - Мы можем сделать еще один круг и выскользнуть через ворота после того, как они влетят внутрь. - Да, такой выход напрашивается сам собой, но это слишком очевидно и для них. Я думаю, что снаружи нас будет поджидать еще одна машина. У меня есть идея получше. Говоря это, Гвен замедлила движение аэромобиля и остановила его. В ярком свете фар перед ними дорога разделялась. Налево она уходила на круг, правее начинался двухкилометровый подъем проспекта. Гвен выключила фары. Кромешная тьма поглотила все вокруг. Когда Дерк хотел было заговорить, она остановила его резким "ш-ш-ш". Все стало черным. Дерк ничего не видел: ни Гвен, ни машины, ни Челленджа - все исчезло. Ему показалось, что в шелесте листьев слышится звук приближавшейся машины брейтов, но он понимал, что это ему только кажется, иначе был бы виден свет их фар. Дерк ощущал мягкое покачивание, словно в маленькой лодке. Что-то твердое коснулось его руки, и он вздрогнул, затем что-то скользнуло по его лицу. Листья. Они поднимались прямо вверх в густой кроне развесистого эмерельского дерева. Прижатая ветка, высвободившись, больно царапнула его по щеке, выступила кровь. Ветви с густой листвой окружали их со всех сторон. Послышался мягкий стук, когда корпус "ската" уперся в огромный сук. Дальше машина не могла подниматься. Она повисла, окруженная мраком и невидимой листвой. Очень скоро позади них вспыхнул пучок света и проплыл мимо, повернув направо, на проспект, ведущий вверх. Не успел он скрыться, как показался другой - с левой стороны. Сделав резкий поворот на развилке, он последовал за первым. Дерк был рад, что Гвен не последовала его совету. Они висели среди листвы бесконечно долго, но другие аэромобили не появлялись. Наконец, Гвен опустила машину вниз. - Они недолго будут пребывать в заблуждении, - сказала Гвен. - Когда ловушка захлопнется, а нас в ней не окажется, они станут думать. Дерк промокнул влагу на щеке полой рубашки. Пощупав пальцами ранку, он убедился, что кровь остановилась. Он повернулся в сторону Гвен, по-прежнему ничего не видя. - Значит, они будут охотиться за нами, - сказал он. - Это хорошо. Пока брейты будут размышлять, куда мы делись, они не будут убивать эмерельцев. Джаан и Гарс скоро прилетят. Я думаю, что пришло время нам прятаться. - Прятаться или бежать, - послышался ответ Гвен из темноты. Она все еще не включила свет. - У меня есть идея, - сказал Дерк. Он снова коснулся щеки пальцами. Убедившись, что кровотечение остановилось, он начал заправлять рубашку в брюки. - Когда мы облетали круг, я заметил кое-что. Спуск и какой-то знак рядом. Я видел его в свете фар доли секунды, но он напомнил мне о том, что на Уорлорне есть сеть линий метро. Верно? - Верно, - подтвердила Гвен. - Но ее демонтировали. - Так ли? Я знаю, что поезда не ходят. А тоннели? Их засыпали? - Не знаю. Но думаю, что вряд ли. Вдруг фары их машины снова вспыхнули, и Дерк зажмурился от неожиданности. - Покажи мне этот знак, - сказала Гвен, и они снова тронулись в облет дерева. Это был вход в метро, как и предполагал Дерк. Тоннель уходил вниз, в темноту. Гвен остановила машину, и она повисла в нескольких метрах от входа, пока они разглядывали знак в свете фар. - Тогда придется бросить машину, наше единственное оружие, - наконец произнесла Гвен. - Да, - согласился Дерк. Вход был слишком маленький для серого металлического "ската"; было ясно, что строители не рассчитывали, что кому-нибудь придет в голову летать в тоннелях. - Но, возможно, это к лучшему. Мы не можем покинуть Челлендж, а в городе аэромобиль ограничивает наши передвижения. Верно? Ответа не последовало, и Дерк устало почесал затылок. - Мне это кажется правильным, но, возможно, я не очень хорошо соображаю. Я устал, и, может быть, мне станет страшно, если я перестану думать об этом. Ушибы ноют, порезы болят, и спать хочется. - Хорошо, - согласилась Гвен. - Метро может стать нашим шансом на спасение. По крайней мере, можно будет поспать, когда окажемся подальше от Челленджа. Не думаю, что брейты догадаются искать нас там, в подземных тоннелях. - Тогда решено, - сказал Дерк. Они методично проделали всю подготовительную работу. Гвен опустила машину рядом с входом в тоннель, достала комплект датчиков и походное снаряжение с заднего сиденья, а также скутеры. Они надели специальные ботинки, а свои сняли. Среди инструментов, прикрепленных к капоту аэромобиля, нашелся ручной фонарик, представлявший собой брусок из металла и пластика в локоть длиной, светивший неярким белым светом. Когда они были готовы к отправлению, Гвен еще раз обработала и себя, и Дерка средством от запаха, оставила Дерка ждать у входа в тоннель, отвела машину на полкруга назад и поставила ее посреди дороги у входа в один из больших коридоров первого уровня. Пусть брейты думают, что беглецы скрылись во внутреннем лабиринте Челленджа. Пусть у них будет прекрасная, долгая охота. Дерк ждал в темноте, пока Гвен пройдет пешком долгий путь обратно вокруг гигантского дерева, освещая дорогу ручным фонариком. Затем они пошли по наклонному тоннелю вниз к заброшенной станции. Спуск оказался длиннее, чем Дерк предполагал. Он прикинул, что они спустились по крайней мере на два уровня ниже поверхности земли. Они шли, стараясь не шуметь, свет фонарика отражался от монотонно-голубых стен тоннеля. Дерк вспомнил Бретана Брейта, который ждал где-то еще на пятьдесят уровней ниже, и в его душе шевельнулась безумная надежда: ему захотелось, чтобы метро работало, ведь оно было за пределами эмерельского города и за пределами досягаемости брейтов. Но, конечно, вся энергосистема метро была отключена задолго до того, как Бретан и другие брейты прибыли на Уорлорн. Внизу они нашли только пустую, гулкую платформу и пробитые в толще скал входы в тоннели, убегающие в неизвестность. И неизвестность эта начиналась сразу за входами, в темноте тоннелей. На станции стояла тишина, которая казалась еще более мертвой, чем в коридорах Челленджа. Она порождала ощущение пребывания в гробнице. Всюду лежала пыль. Голос не допускал появления пыли в Челлендже, как помнил Дерк, но метро не принадлежало Челленджу и не было творением людей с Эмерела. Они шли, и звук каждого шага гулко отдавался в ушах. Гвен тщательно изучила схему метро, чтобы понять, в какую сторону двигаться. - Здесь есть две линии, - сказала она Дерку почему-то шепотом. - Одна из них соединяет все фестивальные города гигантским кольцом. Поезда, по-видимому, ходили по ней в обоих направлениях. Другая линия связывала Челлендж с космодромом. В каждом городе имелась подземная связь с космодромом. Какую линию выбираем? Дерк чувствовал усталость и раздражение. - Мне все равно, - ответил он. - Какая разница? В любом случае мы не доберемся ни до какого города. Даже для скутеров расстояния слишком велики. Гвен задумчиво кивнула, продолжая смотреть на карту. - Двести тридцать километров до Эсвоха в одном направлении и триста восемьдесят до Крайн-Ламии в другом. Еще больше до космодрома. Думаю, что ты прав. - Она пожала плечами, повернулась и наугад махнула рукой. - Тогда туда, - сказала она. Им нужна была скорость. Сидя на краю платформы над путями, они закрепили летные ботинки на металлических пластинах скутеров и медленно тронулись туда, куда показала Гвен. Она двигалась первой на высоте в четверть метра от земли, легко касаясь стены тоннеля левой рукой. В правой руке она держала ручной фонарик. Дерк летел вслед за ней, немного выше, чтобы видеть через ее плечо. Выбранный ими тоннель представлял собой огромную дугу, еле заметно поворачивающую влево. Ничего примечательного в нем не было, взгляду не за что было уцепиться. Временами Дерк полностью терял ощущение движения - настолько однообразным казался полет. Иногда ему казалось, что они с Гвен повисли в лишенном времени пространстве, ограниченном медленно ползущими стенами. Наконец, удалившись от Челленджа на добрых три километра, они опустились на землю и выключили скутеры. В разговорах нужды не было. Гвен прислонила фонарик к грубо отесанной стене, они сели в пыль и сняли летные ботинки. Ни слова не говоря, она отстегнула сумку с походными принадлежностями и, подложив ее под голову, легла. Как только ее голова коснулась сумки, она уснула, оставив его в одиночестве. Гвен словно бы покинула его. Дерк устал до изнеможения, но уснуть не мог. Он сидел на краю маленького круга слабого света - Гвен оставила фонарик включенным - и смотрел на нее. Он видел, как она дышит, как играют тени на ее щеках и в ее волосах, когда она беспокойно шевелится во сне. Дерк обратил внимание на то, как далеко от него она легла, и вспомнил, что они не разговаривали и не касались друг друга за все время их полета от Челленджа. Он не думал об этом - его мозг был слишком измучен страхом и усталостью, но он это чувствовал. Тяжесть сдавила ему грудь, тьма стала плотнее в этой пыльной дыре, глубоко под живым миром. В конце концов он выключил свет, потеряв возможность разглядывать свою Джинни, и попытался уснуть. Сон пришел, но вместе с ним пришли и кошмарные видения. Ему снилось, что он был с Гвен, целовал ее, крепко обнимал. Но, когда его губы коснулись ее губ, оказалось, что это была вовсе не Гвен - он целовал Бретана Брейта, Бретана, губы которого были сухи и тверды, а каменный глаз светился рядом в темноте страшным огнем. А после этого он снова бежал по бесконечно длинному тоннелю, бежал, сам не зная куда. Но позади себя он услышал плеск воды, и, когда повернулся и посмотрел через плечо назад, ему показалось, что он увидел-одинокого человека, который толкает длинным шестом пустую баржу. Она плыла по маслянистым водам потока, а Дерк бежал по сухим камням, но в его сне это не имело значения. Он бежал и бежал, но каждый раз, как он оборачивался, баржа была все ближе и ближе, все больше и больше, и наконец он увидел, что у человека на корме нет лица, совсем нет лица. Потом пришел покой, и остаток длинной ночи Дерк проспал без сновидений. Свет сиял там, где не должно было быть никакого света. Он проникал даже сквозь его сомкнутые ресницы и дремоту. Источник желтого, неровного света находился совсем рядом, потом немного отдалился. Дерк едва осознал, когда луч света впервые вторгся в его тяжким трудом заработанный сон. Он пробормотал что-то невнятное и отвернулся. Где-то рядом гудели голоса, кто-то засмеялся коротким, отрывистым смешком. Дерк продолжал спать. Тогда его пнули в лицо. Его голова отлетела в сторону, и цепи сна рассыпались во вспышке боли. С растерянным и перекошенным от боли лицом он попытался сесть, не понимая, где находится. В висках бешено стучало. Свет был слишком ярким. Он поднял руку к глазам, чтобы защитить их от света и от ударов. Снова раздался смех. Медленно сознание возвращалось к нему. Конечно, это были брейты. Один из них, долговязый, костлявый мужчина с шапкой кудрявых черных волос, стоял у противоположной стены тоннеля, держа Гвен одной рукой, другой сжимая лазерный пистолет. Ружье на ремне висело у него за плечами. Руки Гвен были связаны за спиной. Она стояла, опустив глаза. Брейт, который стоял над Дерком, не вытащил из кобуры лазер, но в левой руке он держал мощный ручной фонарик, наполнявший тоннель желтым светом. Его слепящий луч не давал возможности рассмотреть лицо брейта, но не скрывал высокого, как у всех кавалаанцев, роста. Голова его была гладкой как яйцо. - Наконец-то нам удалось привлечь твое внимание, - сказал мужчина с фонариком. Второй прыснул тем смешком, который Дерк уже слышал. С трудом Дерк поднялся, отступил на шаг назад, подальше от кавалаанцев, и прислонился к стене, стараясь сохранить равновесие. Резкая боль пронзила голову, все поплыло. Яркий свет фонарика резал глаза. - Ты испортил добычу, Пир, - произнес брейт с лазером в руке, стоявший у противоположной стены. - Надеюсь, не так уж сильно, - отозвался другой. - Вы убьете меня? - спросил Дерк. Эти слова дались ему довольно легко. Он начал приходить в себя после удара. Гвен подняла глаза. - Конечно, они убьют тебя, - сказала она упавшим голосом. - Только смерть будет нелегкой. Мне очень жаль, Дерк. - Молчи, бетейн-шлюха, - прикрикнул на нее грузный мужчина, которого другой назвал Пиром. Дерку показалось, что он уже слышал это имя прежде. Мужчина посмотрел на Гвен и снова повернулся к Дерку. - Что она имела в виду? - нервно спросил Дерк. Он прижимался к скале, стараясь незаметно напрячь мускулы. Пир стоял совсем близко. Он казался уверенным в себе и непринужденным, но Дерк подозревал, что это обманчивое впечатление. Мужчина высоко держал фонарь, но в другой руке у него была метровая дубинка из темного дерева с тяжелой деревянной шишкой на одном конце и коротким лезвием на другом. Он легко держал ее пальцами за середину и ритмично похлопывал ею себя по ноге. - Ты придумал нам увлекательную охоту, оборотень, - сказал Пир. - Я говорю это совершенно серьезно, без всяких шуток. Мало кто сравнится со мной в искусстве древней охоты. Никто не превосходит меня. Даже у Лоримаара Высокородного Брейта Аркеллора трофеев вполовину меньше, чем у меня. Поэтому, если я говорю тебе, что охота была великолепной, значит, так оно и есть. Я счастлив, что она не окончена. - Что? - воскликнул Дерк. - Не окончена? Дерк прикидывал, сможет ли он использовать ближнего как прикрытие от второго, у которого в руке был лазер. Может быть, ему удастся выхватить лазер Пира у него из кобуры? - В поимке спящего оборотня нет никакого спортивного интереса, и это не сделает никому чести. Ты побежишь снова, Дерк т'Лариен. - Он сделает тебя своим корариелом, - раздался сердитый голос Гвен. Она смотрела на обоих брейтов с намеренным вызовом. - И никто не сможет охотиться на тебя, кроме него и его тейна. Пир повернулся к ней. - Молчать, я сказал! Она засмеялась ему в лицо. - Насколько я знаю Пира, охота будет традиционной. Они отпустят тебя в лесу, возможно, голым. Эти двое оставят свои лазеры и аэромобили и погонятся за тобой с собаками, вооруженные мечами и метательными ножами. Но, конечно, после того, как доставят меня моему хозяину. Пир нахмурился. Другой брейт размахнулся пистолетом и ударил им Гвен по губам. Дерк напрягся, секунду помедлил - чуть дольше, чем следовало, - и прыгнул. Но и метр оказался слишком большим расстоянием: Пир улыбался, его дубинка взметнулась вверх с невероятной быстротой и ударила Дерка в живот тяжелым концом. Дерк зашатался и согнулся пополам, сделав несколько шагов вперед. Пир изящно отступил и, описав палкой в воздухе круг, ударил его в пах. В глазах Дерка весь мир подернулся красной пеленой. Падая, он смутно сознавал, что Пир снова приближается. Брейт небрежно ударил его по голове в третий раз, и Дерк потерял сознание. Боль. Первое и единственное его ощущение. Боль, ничего, кроме боли. Голова кружилась. В ней что-то стучало и звенело в странном ритме. Болел живот, ног он не чувствовал. Боль и головокружение затмили весь мир. Это длилось вечность. Постепенно сознание стало возвращаться к нему. Дерк начал кое-что понимать. Он заметил, что боль проходит по его телу волнами, усиливаясь и затихая, усиливаясь и затихая, вверх - вниз, вверх - вниз. Затем он понял, что его тело тоже подлетает и опускается - вверх - вниз. Он лежал на чем-то, а это что-то тащили или везли. Он попытался пошевелить рукой. Это было трудно. Казалось, что боль лишила его всех нормальных ощущений. Рот был полон крови. В ушах стоял звон. Голова пылала. Да, его везли. Он слышал голоса. Обрывки слов доходили до сознания сквозь шум в ушах, но смысл путался. Где-то впереди в сером тумане мелькал свет. Мало-помалу шум в голове стихал. Слова становились понятными. - ...не будет счастлив, - донесся до него незнакомый голос. Дерк слышал этот голос прежде, но не был в этом уверен. Все казалось таким далеким, тело подлетало и падало, боль появлялась и исчезала. - Да, - сказал другой голос - отрывисто, уверенно. Снова шум в голове, несколько голосов сразу. Дерк ничего не понял. Потом еще один голос прервал остальных: - Хватит, - произнес он. Он звучал еще отдаленнее, чем первых два, исходя оттуда, где виднелся колеблющийся свет. Пир? Пир. - Я не боюсь Бретана Брейта Лантри, Розеф. Ты забыл, кто я. Я уже имел три головы, добытые в лесах, когда Бретан Брейт еще сосал молоко. Оборотень принадлежит мне по всем старым правилам. - Верно, - ответил первый, незнакомый Дерку голос. - Если бы ты разделался с ним в тоннеле, никто не стал бы оспаривать твое право. Но ты этого не сделал. - Я хочу настоящей охоты. По старым правилам. Кто-то сказал что-то на старокавалаанском. Послышался смех. - Много раз мы охотились с тобой в юности, Пир, - сказал незнакомый голос. - Если бы не твое отношение к женщинам, мы могли бы стать тейнами, ты и я. Я не стал бы советовать тебе плохого. Бретану Брейту Лантри очень нужен этот человек. - Он не человек, он - оборотень. Ты сам признал его оборотнем, Розеф. Желания Бретана Брейта ничего не значат для меня. - Да, я подтвердил, что он оборотень. Для тебя и для меня он просто один из многих. У нас для охоты есть желейные дети, есть эмерельцы, есть другие. Тебе он не нужен. Пир. Бретан Брейт - другое дело. Он пришел в квадрат смерти и попал в дурацкое положение, когда выяснилось, что человек, которого он вызвал на дуэль, вовсе не человек. - Это правда, но есть кое-что другое. Т'Лариен - особая добыча. Два наших собрата погибли от его рук, Кораат лежит со сломанным позвоночником, он умирает. Ни один оборотень еще никогда не совершал таких злодеяний. Я возьму его по законному праву. Я нашел его. Я один. - Да, - подтвердил второй незнакомый голос, отрывистый. - Это чистая правда. Пир. Как тебе удалось обнаружить его? Пир был рад возможности похвастаться. - Меня не обманул их аэромобиль, как вас всех. Как тебя и даже Лоримаара. Он переумничал, этот оборотень, с этой бетейн-шлюхой, которая сбежала с ним. Никто не поставил бы машину рядом с тем местом, где действительно собираются прятаться. Когда вы все взяли собак и отправились в коридор, мой тейн и я начали обследовать площадь с фонариками, чтобы отыскать след. Я понимал, что собаки не помогут. Мне они не нужны. Я лучше нахожу след, чем любая собака или ее хозяин. Я выслеживал оборотней среди голых скал Ламераанских Холмов, в развалинах мертвых городов и даже в брошенных поселениях Таала, Бронзфиста и Горы Глоустоун. К сожалению, с этими двумя вышло проще. Мы проверяли каждый коридор на глубину нескольких метров, затем переходили к другому. И нашли след. У спуска в метро пол был исшаркан ногами, потом мы увидели настоящие следы в пыли спуска. Следы исчезли там, где они нацепили свои летающие игрушки, но к тому времени уже стало ясно, что искать надо только в двух направлениях. Я боялся, что они будут лететь весь путь до Эсвоха или Крайн-Ламии, но мои опасения не оправдались. Пришлось потратить большую часть дня на утомительную прогулку, но мы взяли их. К тому времени Дерк был уже готов к действиям, хотя все его тело сковывала боль, и он не знал, подчинится ли оно ему. Теперь Дерк все видел ясно. Пир Брейт шел впереди с фонариком, разговаривая с человеком ниже его ростом в бело-красном одеянии, который мог быть Розефом, судьей несостоявшейся дуэли. Между ними была Гвен. Она шла сама, руки по-прежнему были связаны за спиной. Гвен молчала. Дерк подумал, что ей заткнули рот кляпом, но он видел только ее спину. Он лежал на чем-то, похожем на носилки, подлетая при каждом шаге. Другой брейт в белом и красном держал передний конец носилок, сжимая палки огромными ручищами с выступавшими костяшками пальцев. Худощавый насмешник, тейн Пира, наверное, шел сзади, и тащил другой конец носилок. Они все еще шли по тоннелю, которому, казалось, не будет конца. Дерк не имел ни малейшего представления, как долго он находился в бессознательном состоянии. Скорее всего, долго, потому что до его попытки наброситься на Пира в тоннеле не было ни носилок, ни Розефа. Захватившие его брейты, наверное, позвали на помощь своих собратьев... Похоже, никто не заметил, что Дерк открыл глаза. А может быть, заметили, но не обратили внимания. В таком состоянии он был ни на что не способен, разве что звать на помощь. Пир и Розеф продолжали разговаривать, двое других время от времени подавали реплики. Дерк пытался слушать, но боль не давала ему сосредоточиться, да и ничего полезного для него и Гвен из их разговора нельзя было извлечь. Суть разговора сводилась к тому, что Розеф предупреждал Пира о том, что Бретан Брейт будет очень недоволен, если тот убьет Дерка, потому что он хотел убить Дерка сам. Пиру это было безразлично. Его высказывания говорили о том, что он не очень уважает Бретана, который был на два поколения моложе всех остальных и поэтому не вызывал доверия. Ни разу в разговоре никто из охотников не упомянул айронджейдов, из чего Дерк сделал вывод, что либо Джаан и Гарс еще не прибыли в Челлендж, либо об этом еще не стало известно. Через некоторое время Дерк перестал напрягаться и прислушиваться к разговорам и погрузился в полудрему. Голоса снова смешались в монотонный гул, и так продолжалось долгое время. Наконец они остановились. Один конец носилок с грохотом упал, Дерк встрепенулся. Сильные руки подхватили его под мышки и подняли. Они находились на станции метро под Челленджем, а тейн Пира поднимал его на платформу. Дерк не пытался помочь. Он постарался расслабить тело как только мог и предоставил им перекладывать себя как кусок мяса. Потом он снова лежал на носилках, а они тащили его вверх по наклонному тоннелю в город. Обращались с ним не слишком нежно, голова снова кружилась. Мимо проплывали голубые стены, и он вспомнил, как они спускались по этому тоннелю прошлой ночью. Тогда идея спрятаться в метро казалась замечательной. Стены пропали, и они снова оказались в Челлендже. Дерк увидел гигантское эмерельское дерево, на этот раз во всей его красе. Черно-синяя масса спутанных ветвей низко нависала над изгибом дороги, тогда как верхние ветки касались окутанного мраком потолка. Дерк понял, что уже настал день. Ворота оставались открытыми, и в просвет Дерк видел Толстого Черта и одно желтое солнце, висевшее над горизонтом. Он чувствовал себя настолько измученным, что даже не мог сообразить, восходят они или садятся. Два неуклюжих кавалаанских аэромобиля стояли на дороге у входа в метро. Пир остановился рядом, носилки с Дерком опустили на пол. Он попытался сесть, но ничего не вышло. Руки и ноги не слушались, боль пронзала тело. Больше он не пытался подняться и продолжал лежать. - Соберите остальных, - сказал Пир. - Этот вопрос должен быть решен здесь и сейчас, чтобы можно было приготовить моего корариела к охоте. Он стоял над Дерком, когда произносил эти слова. Все столпились вокруг носилок, даже Гвен. Но только она одна смотрела вниз. Их глаза встретились. Изо рта у нее торчал кляп. Лицо выражало усталость и безнадежность. Прошло больше часа, пока собрались остальные брейты. За это время Дерк немного пришел в себя и заметил, что свет дня меркнет. Он понял, что солнца садятся. Толстый Черт медленно опускался за горизонт, исчезая из виду. Темнота постепенно заполняла пространство площади, становясь все гуще и плотнее, пока, в конце концов, брейтам не пришлось включить фары машин. К тому времени головокружение у Дерка прошло. Пир заметил это и, связав ему за спиной руки, усадил возле одной из машин. Гвен поместили рядом с ним, но кляп оставили. Дерку не заткнули рот, да он и не пытался говорить. Прислонившись спиной к холодному металлу, он разминал за спиной связанные руки и ждал, наблюдая и прислушиваясь. Время от времени он поглядывал на Гвен, но она сидела, опустив голову, и не смотрела на него. Они приходили по одному и по двое. Братья брейты. Охотники Уорлорна. Они выплывали из тени и затемненных углов, как бесцветные привидения. Сначала появлялся звук шагов и призрачные силуэты, затем они входили в круг света и превращались в мужчин. Но и тогда в них было что-то нечеловеческое. Первый из пришедших вел четырех огромных псов с крысиными мордами. Дерк узнал его. Это был один из тех, кого они встретили на внешнем проспекте при спуске вниз на аэромобиле. Он привязал собак к бамперу машины Розефа, коротко приветствовал Пира и Розефа и их тейнов и сел на пол, скрестив ноги, в метре от пленников. Больше он не произнес ни слова.