й.  Если
развить эту аналогию, то человечество следует рассматривать как часть этой
машины. Безусловно, важную - двигатель, к примеру, - но ни в  коем  случае
не отдельно от механизма, как зачастую  ошибочно  считают.  Следовательно,
когда кто-нибудь вроде меня  переделывает  экологическую  систему,  он  по
необходимости должен переделать и людей, которые в ней живут.
     - Теперь вы меня просто пугаете, Таф. Вы слишком долго жили  один  на
этом корабле.
     - Я не разделяю этого мнения, - сказал Таф.
     -  Но  ведь  люди  -  не  какие-то  старые  детали,   которые   можно
перекалибровать.
     - Люди гораздо сложнее  и  неподатливее,  чем  простые  механические,
электронные или биохимические компоненты, - согласился Таф.
     - Я не это имела в виду.
     - С с'атлэмцами особенно сложно, - сказал Таф.
     Толли Мьюн покачала головой.
     - Вспомните, что я говорила, Таф. Власть разлагает.
     - Несомненно, так, - сказал он. На этот раз она не  поняла,  что  это
значило.
     Хэвиланд Таф поднялся.
     - Мне недолго осталось у вас гостить, - сказал он. - Сейчас,  в  этот
момент, временной деформатор "Ковчега" ускоряет рост  организмов  в  чанах
для клонирования. "Василиск" и "Монитор" готовы доставить их  сюда,  если,
конечно, Крегор Блэксон или его преемник решатся принять мои рекомендации.
Думаю,  что  через  десять  дней  С'атлэм  получит  своих  мясных  зверей,
джерсейские стручки, ороро и все остальное.  И  тогда  я  уеду,  Начальник
порта Мьюн.
     -  Мой  звездный  возлюбленный  снова  меня  бросит,  -   раздраженно
проворчала Толли Мьюн. - Может быть, я  сумею  снова  что-нибудь  про  это
придумать.
     Таф посмотрел на Дакса.
     - Легкомыслие, - сказал он, - с привкусом  горечи.  Он  снова  поднял
глаза и моргнул. - По-моему, я оказал большую услугу  С'атлэму,  -  сказал
он. - Я прошу прощения за то, что мои методы причинили вам боль.  Я  этого
не хотел. Позвольте мне хоть немного загладить вину.
     Толли Мьюн подняла голову и вгляделась в его глаза.
     - Как же вы собираетесь это сделать, Таф?
     - Маленький подарок, - ответил Таф. - Когда мы были на  "Ковчеге",  я
не мог не заметить, как вы привязались к котятам, и эта  привязанность  не
осталась безответной. Я хотел бы подарить вам двух из моих кошек,  в  знак
моего уважения.
     Толли Мьюн фыркнула.
     - Надеетесь, что когда офицеры безопасности придут меня арестовывать,
они застынут от ужаса? Нет, Таф. Я ценю это предложение,  и  оно,  правда,
очень соблазнительно, но вы же помните, вредители на "паутине"  запрещены.
Я бы не могла их у себя держать.
     - Как Начальник С'атлэмского порта, вы могли бы изменить правила.
     - Ну конечно, очень  здорово.  Сторонница  антижизни,  и  к  тому  же
взяточница. Представляю, какая у меня будет популярность.
     - Сарказм, - пояснил Таф Даксу.
     - А что будет, когда меня снимут? - спросила она.
     -  Я  нисколько  не  сомневаюсь  в  вашей  способности  пережить  эту
политическую бурю, как вы пережили прошлую, - сказал Таф.
     Толли Мьюн хрипло рассмеялась.
     - Спасибо, но правда, я не смогу.
     Хэвиланд Таф замолчал, ничем не  выдавая  своих  мыслей.  Наконец  он
поднял палец.
     - Я нашел решение, - сказал он. - В придачу к двум котятам я дам  вам
звездолет. Как вам известно, у меня их в избытке. Вы можете держать  котят
в нем, технически  -  вне  юрисдикции  С'атлэмского  порта.  Я  могу  даже
оставить для них еды на пять лет, чтобы  никто  не  мог  сказать,  что  вы
отдаете так называемым вредителям калории, так нужные голодающим людям.  А
чтобы укрепить свою подмоченную репутацию, вы можете  сказать  репортерам,
что эти две кошки - заложницы, из-за  которых  через  пять  лет  я  должен
вернуться на С'атлэм.
     На простом лице Толли Мьюн проступила лукавая улыбка.
     - Черт возьми, это, может, и сработает. Против этого я,  пожалуй,  не
устою. Звездолет в придачу, вы говорите?
     - Несомненно, так.
     Она ухмыльнулась.
     - Звучит уж очень убедительно. Хорошо. Так какие же кошки?
     - Сомнение, - ответил Хэвиланд Таф, - и Неблагодарность.
     - Это с умыслом, я уверена, - заметила Толли Мьюн. - Ну, ладно. И еды
на пять лет?
     - До того самого дня, когда я вернусь выплатить остаток долга.
     Толли Мьюн посмотрела на него -  длинное,  белое,  неподвижное  лицо,
бледные руки, аккуратно сложенные на большом животе, кепка с козырьком  на
лысой голове, маленькая черная кошка на  коленях.  Она  смотрела  на  него
долго, пристально, а потом, непонятно почему, ее рука вдруг  задрожала,  и
пиво пролилось из стакана ей на рукав. Она почувствовала,  как  прохладная
жидкость просочилась через рубашку и потекла на запястье.
     - О, боже, - сказала она. - Опять этот Таф. Боюсь, что я этого дня не
дождусь.