ая своей команде. - Эй, ребята, проучите-ка их хорошенько - как видно, они не понимают, что должны делать рабы! Сзади них, вдоль борта, приближалась толпа матросов с блестящими ножами в руках; другой отряд наступал спереди. Д'Аверк и Хокмун приготовились умереть, убив как можно больше врагов, но тут на салниге показался какой-то человек, опустил вниз деревянный брус на веревке и - раз, а потом другой - ударил по их головам этой импровизированной дубинкой. Оглушенные друзья свалились вниз - туда, где находились гребцы. Человек ухмыльнулся и соскочил на палубу, убирая свою дубинку. Ганак рассмеялся и похлопал его по плечу. - Хорошая работа, Ориндо. Этот фокус всегда срабатывает, а главное - без лишней крови. Матросы спрыгнули вниз, обезоружили оглушенных пленников и привязали их к веслам. Очнувшись, Хокмун обнаружил, что сидит бок о бок с д'Аверком на деревянной скамье, а Ориндо, парнишка лет шестнадцати, устроившись на верхней палубе, болтает ногами в воздухе и нахально улыбается. - Очнулись, - сообщил он кому-то позади себя. - Можем идти к Нарлину, - и он подмигнул Хокмуну и д'Аверку. - Приступайте, господа. Будьте настолько любезны, начинайте грести. - Казалось, Ориндо передразнивает чей-то голос. - Вам повезло, - добавил он. - Мы поворачиваем вниз по течению. Ваша первая работа будет легкой. Хокмун отвесил шутовской поклон. - Спасибо, юноша, мы ценим твою заботу. - По доброте душевной я буду время от времени давать вам советы. Ориндо встал, надел красно-голубую курточку и исчез из поля зрения. Следующим показался Ганак. Он ткнул Хокмуна в плечо острым багром. - Гребите хорошо, друзья мои, или я посчитаю ваши ребра этой штучкой. И Ганак тоже исчез. Остальные гребцы взялись за весла. Хокмуну и д'Аверку волей-неволей пришлось присоединиться к ним. Они гребли весь день, и их пот смешивался с потом других рабов. В полдень им дали миску отрубей. От тяжелой работы невыносимо болела спина, и они с ужасом думали, каково же это - грести против течения, поскольку остальные рабы с благодарностью бормотали о том, как им легко. Ночью они бросили весла и легли здесь же, на скамье, даже не притронувшись ко второй миске тошнотворного месива, которое было еще хуже первого. Хокмун и д'Аверк слишком устали, чтобы разговаривать, но попытались избавиться от пут. Бесполезно - веревки были крепкими, узлы - надежными, а у них почти не осталось сил. На следующее утро их разбудил голос Ганака: - Всем начать грести! Пошевеливайтесь, вы, подонки! Я к вам обращаюсь, господа! Гребите, гребите. Добыча на горизонте, если мы ее упустим, вы узнаете на себе ярость Вальона! Рабы из последних сил налегли на весла, и Хокмуну с д'Аверком пришлось поднажать, чтобы грести в общем ритме, разворачивая неповоротливую шхуну против течения. Сверху донеслись звуки какой-то возни - матросы поспешно готовили корабль к сражению. Голос Ганака ревел с кормы, направо и налево раздавая команды от имени своего хозяина, лорда Вальона. Хокмун думал, что умрет от напряжения. Его сердце разрывалось, а мускулы были готовы вот-вот лопнуть. Он мог справиться с тяжелой работой, но здесь основная нагрузка приходилась на те мышцы, которые раньше никогда не подвергались такому напряжению. Пот градом катил с него, волосы прилипали к лицу, он жадно ловил воздух широко открытым ртом. - Ох, Хокмун... - простонал д'Аверк, едва дыша, - похоже... в этой жизни... мне была уготована... другая роль... Из-за боли в груди и руках Хокмун ничего не ответил. Раздался короткий треск, когда их судно врезалось в другое, и Ганак закричал: - Суши весла! Все гребцы беспрекословно повиновались и распростерлись без сил на скамьях. Сверху донеслись звуки битвы: звон мечей, хриплые вопли людей - убивающих и убиваемых, но для Хокмуна все это было далеким сном. Он чувствовал, что умрет, если будет и дальше "работать" на галере Вальона. Внезапно над его головой раздался пронзительный крик и на него рухнуло чье-то грузное тело. Человек барахтался, пытался встать, но потом затих и свалился рядом с Хокмуном. Это был матрос со свирепым лицом, все его тело поросло густыми рыжими волосами. Из живота торчал большой абордажный крюк. Матрос судорожно вздохнул, задрожал и, выронив нож, умер. Некоторое время Хокмун тупо смотрел на оружие, затем мысли его прояснились. Он вытянул ногу и увидел, что может его коснуться. Очень осторожно, то и дело останавливаясь, Хокмун подтягивал к себе нож, пока тот не оказался под скамьей. И с бешено колотящимся сердцем он вновь облокотился на свое весло. Тем временем битва смолкала, и к действительности Хокмуна вернул запах гари. Он в панике огляделся и наконец сообразил в чем дело. - Это другое судно горит, - сказал д'Аверк. - Мы на борту пиратской шхуны, Хокмун, пиратской шхуны... - Он вдруг невесело ухмыльнулся. - Что за вредная работа - а у меня такое слабое здоровье... Хокмун ощутил укол задетого самолюбия: д'Аверк, похоже, лучше приспособился к ситуации, в которой они оказались. Он глубоко вздохнул и, насколько смог, расправил плечи. - У меня есть нож... - начал он шепотом. Д'Аверк быстро кивнул - Знаю. Видел. Ты неплохо соображаешь, Хокмун. И вообще не так уж плох, как мне показалось! Хокмун сказал: - Ночь переждем. На рассвете - бежим. - Договорились, - ответил д'Аверк. - Надо поберечь силы... Мужайся, Хокмун, скоро мы снова станем свободными людьми! Весь день они гребли вниз по реке, сделав перерыв в полдень, чтобы съесть очередную порцию помоев. Один раз Ганак присел на корточки на верхней палубе и ткнул Хокмуна в плечо багром: - Неплохо, друзья, еще день пути - и ваше желание сбудется. Утром мы пришвартуемся в Старвеле. - Старвель - это город? - прохрипел Хокмун. Ганак удивленно воззрился на него. - Из каких же краев вы прибыли, раз ничего не знаете о Старвеле? Это - район Нарлина, самый богатый из районов этого города. Окруженные стеной дворцы, где проживают великие принцы реки. А величайшим из них является лорд Вальон. - И они все - пираты? - спросил д'Аверк. - Поосторожнее, чужестранец, - нахмурился Ганак. - У нас есть право собственности на все, что плавает по реке. Река принадлежит лорду Вальону и его пэрам. Он выпрямился и ушел. Они же продолжали грести пока не опустилась ночь, и только тогда Ганак позволил гребцам отдохнуть. В этот день работа пошла у Хокмуна легче - тело и мускулы начали привыкать к ней, но все равно он вымотался до предела. - Будем спать по очереди, - шепнул он д'Аверку, когда настало время вечерней похлебки. - Сначала ты, потом я. Д'Аверк кивнул и тут же уснул, уронив голову на весло. Становилось все холоднее, и Хокмун неоднократно ловил себя на том, что начинает клевать носом. Один раз пробили склянки, потом второй... Когда настало время, он с облегчением растолкал своего друга. Д'Аверк недовольно заворчал, но Хокмун уже погружался в сон, вспоминая слова француза. К рассвету, если повезет, они будут свободны. Самое трудное - незамеченными покинуть корабль... Он проснулся, чувствуя странную легкость во всем теле и с радостью увидел, что веревка, связывающая его руки, перерезана. Должно быть, д'Аверк поработал ночью. Небо на востоке посерело. Хокмун повернулся к своему товарищу по несчастью, и они улыбнулись друг другу. - Готов? - прошептал д'Аверк. - Готов, - кивнул Хокмун, с завистью посмотрев на длинный нож в руке д'Аверка. - Будь нож у меня, - сказал он, - я отплатил бы Ганаку за оскорбления... - Не время, - возразил д'Аверк. - Мы должны двигаться как можно тише. Они осторожно встали с банки и заглянули на верхнюю палубу. В дальнем ее конце нес вахту матрос, а на юте, в той же скучающей и отрешенной позе стоял лорд Вальон, обратив свое бледное лицо к укутанной темнотою реке. И матрос, и Вальон стояли к ним спиной, и, похоже, оборачиваться не собирались. Беглецы осторожно взобрались на верхнюю палубу. В этот миг Вальон обернулся, и над судном раздался его замогильный голос: - Вот как? Двое рабов пытаются бежать? Хокмун вздрогнул. У этого человека просто дьявольский инстинкт! Он же не видел их, разве что мог уловить еле слышный шорох! Голос Вальона, глубокий и спокойный, разнесся по всему кораблю. Вахтенный матрос повернулся и закричал. Лорд Вальон холодно смотрел на них; в предрассветных сумерках его лицо казалось мертвенно-бледным. С нижних палуб появилось несколько матросов, отрезая беглецам путь к борту. Пираты окружали их, и Хокмун побежал на корму - к Вальону. Один из матросов выхватил саблю и кинулся на него, но Хокмун был настороже. Он нырнул под руку нападающего, схватил его за талию и повалил. Сабля тут же перешла к Хокмуну, и он, уставший от длительного бездействия, одним махом отрубил голову матросу. Затем выпрямился и посмотрел прямо в глаза Вальону. Предводитель пиратов, казалось, был ничуть не обеспокоен тем, что опасность так близко, и продолжал бесстрастно разглядывать Хокмуна. - Глупец, - медленно проговорил он. - Ведь я - лорд Вальон. - А я - Дориан Хокмун, герцог фон Кельн! Я сражался и победил властелинов Темной Империи Гранбретании, устоял против самого сильного их волшебства, о чем говорит этот камень у меня во лбу. Я не боюсь тебя, лорд пиратов! - Тогда бойся вон тех, - прошептал Вальон, костлявым пальцем указывая за спину Хокмуна. Хокмун тут же обернулся и увидел надвигающуюся на него и на д'Аверка толпу матросов. А д'Аверк был вооружен только длинным ножом.. Хокмун отдал другу саблю. - Задержи их, д'Аверк, а я разберусь с вожаком! Перевалившись через леера, он оказался на мостике. Вальон испуганно отступил шага на два. Хокмун бросился к нему, вытянув руки. Из складок своей свободной одежды Вальон извлек тонкий меч, но не делал никаких попыток атаковать. - Раб... - пробормотал лорд Вальон, и его лицо исказилось. - Раб! - Я не раб, и ты уже знаешь это, - Хокмун нырнул под вытянутый меч и попытался схватить странного капитана пиратской шхуны. Вальон медленно отступал, по-прежнему держа меч перед собой. По-видимому, еще никогда он не попадал в такое положение, и теперь не знал, что делать. Хокмун казался ему лишь дурным сном. Вновь Хокмун нырнул под длинный меч, и вновь Вальон отступил. Д'Аверк, повернувшись спиной к корме и едва сдерживая своей саблей натиск матросов, запрудивших узкую верхнюю палубу, крикнул: - Поспеши, дружище Хокмун, иначе у меня будет целая дюжина сабель! Хокмун ударил Вальона кулаком в лицо и почувствовал, какая у того сухая, холодная кожа. Кожа мумии. Голова предводителя пиратов дернулась, меч выпал из его рук, и Вальон без чувств рухнул на палубу. Хокмун подобрал оружие, с удовлетворением отметив прекрасную балансировку, поставил Вальона на ноги и коснулся острием меча его солнечного сплетения. - Назад, негодяи, или ваш хозяин умрет! - прокричал он. - Назад! Матросы в смятении отступили, оставив три трупа у ног д'Аверка. Невесть откуда взявшийся Ганак, увидев Хокмуна, замер на месте и разинул рот. На нем была надета только юбка; в руке он держал саблю. - Ну, д'Аверк, пожалуй, теперь ты можешь присоединиться ко мне, - весело крикнул Хокмун. Д'Аверк взобрался на мостик и усмехнулся: - Неплохо, мой друг! - Мы будем ждать до восхода солнца! - холодно сказал Хокмун Ганаку. - Затем ваши матросы направят корабль к берегу. Когда это будет исполнено, и мы окажемся на свободе, я отпущу вашего хозяина. Ганак бросил на них свирепый взгляд: - Дурак, как смеешь ты так обращаться с Повелителем Вальоном?! Разве тебе не известно, что это самый могущественный речной принц в Старвеле? - Я ничего не знаю про ваш Старвель, дружище, но я смотрел в лицо опасностям Гранбретании; я проник в самое сердце Темной Империи, и сомневаюсь, что ты сможешь запугать меня. Страх - это чувство, которое я испытываю крайне редко, Ганак... Но заруби себе на носу: дни твои сочтены. Я отомщу. Ганак рассмеялся: - Раб, хмель первой победы ударил тебе в голову. Мстить будет лорд Вальон! Хокмун пропустил насмешку мимо ушей. Рассвет уже позолотил горизонт. Но, казалось, прошло столетье, прежде чем взошло солнце и окрасило розовым верхушки деревьев вдоль реки. Они находились у левого берега, в полумиле от небольшой заводи. - Приказывай грести, Ганак! - крикнул Хокмун. - Правь к левому берегу! Ганак бросил на него свирепый взгляд, но даже не пошевелился. Хокмун схватил Вальона за горло (тот закатил глаза) и провел мечом по его животу. - Ганак! Я ведь не сразу убью Вальона! Он будет умирать медленно! Тут из горла предводителя пиратов вырвался смешок. - Умирать медленно.... - пробормотал Вальон. - Умирать медленно... Хокмун недоуменно воззрился на него. - Да, я знаю, куда надо ударить, чтобы ты умирал как можно дольше и мучительнее. Больше Вальон не издал ни звука и стоял совершенно спокойно, хотя рука Хокмуна по-прежнему сжимала его горло. - Ну, Ганак! Приказывай! - прокричал д'Аверк. Ганак глубоко вздохнул. - Гребцы!.. - заорал он и начал отдавать распоряжения. Заскрипели весла, спины напряглись и судно медленно направилось к левому берегу широкой реки Сайо. Хокмун пристально следил за Ганаком, опасаясь, что тот попытается что-нибудь предпринять, но Ганак не двигался, изредка бросая на них испепеляющие взоры. Берег становился все ближе и ближе, и Хокмун позволил себе расслабиться. Они почти были на свободе. На суше они отразят любую атаку пиратов, но вряд ли матросы осмелятся покинуть судно. Тут он услышал вопль д'Аверка и быстро поднял голову. Какой-то человек спускался вниз по веревке. Это был мальчик Ориндо с неизменной дубинкой. Хокмун отпустил Вальона и, защищаясь, поднял руку, начисто забыв о том, что у него есть меч. Дубинка так двинула его в плечо, что Хокмун попятился. Д'Аверк рванулся вперед и схватил Ориндо за талию, прижав его руки к бокам. Внезапно Вальон, о котором все забыли, вырвался и стремглав кинулся к трапу, оглашая воздух нечеловеческим криком. Д'Аверк с проклятьями толкнул Ориндо вслед. - Дважды попасться на эту удочку, Хокмун! Убить нас мало! Рычащие матросы во главе с Ганаком уже взбирались по трапу. Хокмун бросился на бородача, но тот парировал удар и, взмахнув саблей, едва не подрубил герцогу ноги. Хокмун вынужден был отскочить; тогда Ганак залез на мостик и, глумливо усмехаясь, встал перед ним. - Ну, раб, посмотрим, чего ты стоишь по сравнению с настоящим мужчиной! - Я не вижу здесь мужчины, - ответил Хокмун. - Одно зверье.... И он засмеялся, легко парируя выпады пирата великолепно сбалансированным мечом Вальона. Они кружили по мостику, в то время как д'Аверк умудрялся сдерживать натиск остальных разбойников. Ганак фехтовал мастерски, но его сабля не шла ни в какое сравнение с сияющим мечом вожака пиратов. Быстрым выпадом Хокмун насквозь проткнул плечо бородача, тут же отступил, поднял меч, отбивая удар сабли... Оружие чуть не вылетело из его рук, но он собрался с силами и ранил Ганака в левую руку. Взвыв, бородач с яростью возобновил атаку. Хокмун нанес еще один удар, на этот раз поразив Ганака в правое предплечье. Теперь кровь стекала по обеим рукам пирата, его противник же был без царапины. В панике Ганак вновь бросился на Хокмуна. Но Хокмун избавил Ганака от страданий, следующим ударом пронзив его сердце. Лезвие меча вошло в плоть, царапнуло по ребрам, и жизнь покинула пирата. Д'Аверку приходилось туго - матросы теснили его, заходя с тыла... Француз яростно размахивал саблей. Хокмун переступил через труп Ганака и поспешил на помощь, одному пирату вонзив меч в горло, другому - под ребра, и разбойники только теперь заметили, что д'Аверку пришло подкрепление. Спиной к спине Хокмун и д'Аверк отражали удары напирающих матросов, но тех становилось все больше, и было ясно, что долго друзьям не продержаться. Вскоре палуба оказалась завалена трупами, однако Хокмун с д'Аверком, истекая кровью, сочащейся из дюжины неглубоких ран, продолжали сражаться. Хокмун поймал взгляд лорда Вальона, стоящего около фок-мачты. Капитан не спускал с него своих глубоко посаженных глаз, словно желая запомнить его лицо на всю жизнь... Хокмун содрогнулся всем телом, но все же нашел в себе силы, чтобы вернуться к схватке. Внезапно, сабля плашмя ударила его по голове. Он тяжело навалился на д'Аверка, и вместе они повалились на палубу, все еще отбивая выпады и пытаясь встать. Одному из нападавших Хокмун вспорол живот, другого ударил кулаком, разбив ему в кровь лицо, и поднялся на колени. Внезапно матросы отступили, как один устремив взоры на реку. Хокмун вскочил, д'Аверк вслед за ним. Из заводи вышло другое судно и направилось прямиком к пиратской шхуне. Свежий южный ветер надувал белые паруса, черные с темно-синим бока блестели в лучах утреннего солнца. По обеим бортам судна выстроились вооруженные люди. - Еще одна банда речных пиратов, - проворчал д'Аверк и заколол ближайшего матроса, воспользовавшись тем, что все внимание команды было приковано к приближающемуся судну, и бросился к грот-мачте. Хокмун не отставал от него ни на шаг. Прижавшись спинами к мачте, они продолжали сражаться, хотя половина матросов поспешила к Вальону за новыми распоряжениями. С другого корабля что-то прокричали, но было еще слишком далеко, чтобы расслышать, что именно. Вальон произнес только одно слово, и в его голосе, обычно таком холодном, словно не от мира сего, проскользнула нотка отвращения. - Бьючард, - сказал Вальон. Матросы вновь кинулись на них, сабля одного из них кольнула Хокмуна прямо в лицо; он повернулся, вонзил острие меча в рот наглецу и нажал. Лезвие проткнуло небо и вонзилось в мозг нападавшего. Матрос издал протяжный предсмертный вопль. Не чувствуя жалости, Хокмун выдернул меч и поразил другого врага в сердце. Они сражались, а шхуна цвета ночи подходила все ближе и ближе. Хокмун на секунду отвлекся, подумав - друг это или враг? Но времени на раздумья не было, поскольку горящие жаждой мести матросы напирали, размахивая тяжелыми саблями. Глава 5. ПАЛ БЬЮЧАРД Когда черное с синим судно с треском ударилось о борт пиратской шхуны, Хокмун услышал голос Вальона: - Забудьте про рабов... Бросьте их! Готовьтесь к схватке с псами Бьючарда! Матросы попятились от тяжело дышащих Хокмуна и д'Аверка. Хокмун сделал выпад, что заставило их отступать быстрее, но для контратаки у него уже не было сил. Лезущие на борт "Речного ястреба" люди были одеты в одинаковые камзолы такого же цвета, как и их судно, и вооружены тяжелыми боевыми топорами и саблями. Они сражались согласованно и четко, чего нельзя сказать о пиратах, хотя те из кожи вон лезли, чтобы, навалившись всем вместе, отразить атаку. Хокмун поискал глазами капитана, но Вальон исчез - наверное, спрятался в трюме. Он обернулся к д'Аверку. - Ну что ж, мой друг, мы внесли свой вклад в кровавую летопись этого дня. Как ты посмотришь на то, чтобы освободить этих бедолаг на веслах? По крайней мере, не надо пускать кому бы то ни было кровь! Он перелез через леера, спрыгнул с верхней палубы и оказался среди гребцов. Рабы с изумлением взирали на то, как Хокмун и д'Аверк освобождают их от оков, словно не понимая, что те делают. - Вы свободны, - сказал Хокмун. - Свободны, - повторил д'Аверк. - Послушайте нашего совета и бегите с корабля, пока не поздно. Никто не знает, чем кончится эта битва. Рабы стояли, растирая затекшие члены, а затем один за другим попрыгали за борт. Д'Аверк с усмешкой следил за ними. - Как жаль, что мы не можем помочь гребцам на другой стороне судна. - Отчего же, - Хокмун указал на люк в палубе. - Если не ошибаюсь, он ведет в трюм, и с другого борта должен быть выход. Привалившись спиной к фальшборту он дернул за крышку. Раз, другой - люк открылся. Они спустились и в кромешной темноте двинулись вдоль борта. Звуки битвы раздавались над ними. Неожиданно д'Аверк остановился и, влекомый любопытством, поддел крышку сундука своей затупившейся, с множеством зазубрин саблей. Сундук оказался битком набит драгоценностями. - Их добыча! - сказал д'Аверк. - У нас нет на это времени, - предупредил Хокмун. - Я и не собирался тащить это с собой, - усмехнулся д'Аверк. - Но меня аж зло берет, как подумаю о том, что все это так и будет принадлежать Вальону, если он выиграет сражение. Смотри сюда... - Он указал на большой круглый люк кингстона. - Если я не ошибаюсь, мой друг, при помощи этой штуковины можно впустить внутрь реку! Хокмун кивнул. - Давай. А я пока освобожу рабов. Оставив д'Аверка заниматься своими делами, он пошел в дальний конец трюма - к люку - и выдернул крепежные клинья. С треском люк распахнулся и появились двое сражающихся друг с другом мужчин. Один из них был пиратом, другой носил форму атаковавшего "Речного ястреба" судна. Пирата Хокмун убил стремительным выпадом. Незнакомец с удивлением воззрился на неожиданного союзника. - Вы один из тех, что дрался на мостике! Хокмун кивнул: - Что это за корабль? - Судно принадлежит Бьючарду, - ответил человек, вытирая пот со лба. Он произнес это с таким видом, как будто одно имя все объясняло. - А кто такой Бьючард? Человек в форме рассмеялся. - Заклятый враг Вальона, если вы это хотите знать. Он видел, как вы сражались, и был поражен вашим искусством. - Ничего удивительного, - усмехнулся Хокмун, - сегодня я дрался, как никогда в жизни... Еще бы, ведь я дрался за свою жизнь! - Да, в таких случаях все мы становимся превосходными бойцами, - согласился человек. - Я - Кулард и твой друг, если ты - враг Вальона. - Тогда предупреди своих товарищей, - сказал Хокмун. - Мы топим судно... Взгляни-ка! - он указал в трюм, где д'Аверк открывал кингстон. Кулард кивнул и пошел к нижней палубе. - Увидимся, когда все будет сделано, дружище, - сказал он напоследок. - Если останемся в живых! Хокмун последовал за ним, чтобы перерезать путы рабов. Люди Бьючарда, очевидно, теснили пиратов Вальона. Хокмун почувствовал, как палуба внезапно качнулась под его ногами, увидел д'Аверка, поспешно вылезающего из люка. - Думаю, нам лучше править к берегу, - сказал француз и с улыбкой ткнул большим пальцем в сторону рабов, прыгающих за борт. - Последуем примеру наших друзей. Хокмун кивнул. - Я предупредил человека Бьючарда о том, что происходит. Полагаю, Вальон получил сполна. - Он коснулся меча вожака пиратов. - Постараюсь не потерять этот клинок - лучшего оружия мне еще не приходилось держать в руках. Такой меч кого хочешь сделает непобедимым бойцом! Он поднялся на верхнюю палубу и убедился, что люди Бьючарда в самом деле побеждают. Они согнали пиратов к борту, однако теперь быстро покидали судно. Кулард, как видно, уже сообщил им новости. Вода подступала к самому люку - кораблю недолго осталось быть на плаву. Если они спрыгнут с этого борта, то им грозит опасность быть раздавленными между двух судов. Поэтому лучше было бы перейти на корабль Бьючарда. Хокмун предложил это д'Аверку, тот кивнул. Друзья перепрыгнули через фальшборт и оказались на палубе другого корабля. Банки у весел пустовали. Хокмун решил, что гребцы Бьючарда - свободные люди, члены команды. Это, без сомнения, было менее убыточно, нежели содержание рабов. Подумав так, он на секунду остановился и услышал голос с борта "Речного ястреба": - Эй, приятель! Да, вы, с черным камнем во лбу! Уж не собираетесь ли вы потопить и мой корабль? Хокмун обернулся и увидел молодого человека приятной внешности, одетого в черный кожаный костюм со стоячим воротничком и синий запятнанный кровью плащ, нисподающий до пят. В одной руке человек сжимал меч, в другой - боевой топор. Мечом он указывал с борта обреченной шхуны на Хокмуна. - Мы идем своей дорогой, - ответил Хокмун. - И вреда вашему судну не причиним... - Погодите минутку! - человек в черном вспрыгнул на фальшборт "Речного ястреба" и покачнулся, удерживая равновесие. - Я хочу отблагодарить вас за то, что вы сделали добрую половину нашей работы. Нехотя Хокмун дождался, пока человек вернется на свой корабль. - Я - Пал Бьючард, владелец этого судна, - сказал он, подходя к ним. - Много недель мы поджидали удобного момента, чтобы напасть на "Речной ястреб", и, возможно, так никогда и не дождались бы, не отвлеки вы на себя внимание большей части команды и не дай нам время выйти из заводи... - Ладно, - ответил Хокмун. - Хорошо. Но больше я не желаю участвовать в распрях между пиратами... - Сэр, вы оскорбляете меня, - спокойно возразил Бьючард. - Между прочим, я поклялся очистить реку от лордов-пиратов Старвеля. Я - их заклятый враг. Люди Бьючарда вновь собрались на своем корабле и перерубили абордажные канаты. Потерявший управление "Речной ястреб" закрутился на стремнине; его корма скрылась под водой. Некоторые пираты кинулись в воду, но Вальона среди них не было. - Куда же делся атаман? - спросил д'Аверк, внимательно изучая тонущее судно. - Вальон, как крыса, - ответил Бьючард. - Он, несомненно, ускользнул, как только понял, что сегодняшний день закончится для него поражением. Вы оказали мне неоценимую помощь, господа, ибо Вальон - самый опасный из пиратов. Я вам очень признателен. Д'Аверк, всегда старавшийся любезно прийти на помощь тому, чье самолюбие, по его мнению, было задето, ответил: - А мы, в свою очередь, признательны вам, капитан Бьючард, за то, что вы прибыли в самое время - как раз тогда, когда нам стало казаться, что дело табак. - Он благодарно улыбнулся. Бьючард поклонился. - Спасибо. Однако, позвольте заметить, что вам необходима помощь. Вы оба изранены, ваша одежда... э-э... несколько не в том состоянии, в каком полагается быть платью таких достойных джентльменов... Короче, я сочту за честь, если вы любезно согласитесь погостить на моем корабле, пока мы идем в город, и погостить в моем доме, когда мы пристанем к берегу. Хокмун в нерешительности нахмурился. Молодой капитан ему положительно нравился. - Сэр, а где вы намерены пристать к берегу? - В Нарлине, - ответил Бьючард. - В моем родном городе. - Мы туда и направлялись, пока не повстречали Вальона, - заметил Хокмун. - Тогда тем более вы должны отправиться с нами! И если я могу быть чем-нибудь полезен... - Благодарю, капитан Бьючард, - сказал Хокмун. - Пожалуй, мы воспользуемся вашим предложением. И, может быть, по пути вы дадите нам кое-какие интересующие нас сведения. - С удовольствием. - Бьючард махнул рукой в сторону юта. - Прошу вас в мою каюту, господа. Глава 6. НАРЛИН В иллюминаторах каюты капитана Бьючарда был виден пенный след, остающийся в кильватере за кораблем, на всех парусах идущем вниз по реке. - Если встретятся пираты, - сказал Бьючард, - то у нас почти не будет шансов одолеть их. Вот почему мы идем с такой скоростью. Кок уставил стол изысканными яствами - несколько мясных блюд, рыба с овощами, фрукты и вино. Хокмун старался не налегать на еду, но был не в силах отказаться от того, чтобы все-таки не попробовать хотя бы по кусочку от каждого блюда, он хорошо знал, тем не менее, что теперь его желудок может не осилить такой роскошный обед. - Это праздничная трапеза, - весело сообщил Бьючард. - Ибо долгие месяцы я охотился за Вальоном. - Очень странный человек, этот Вальон, - заметил Хокмун, отправляя в рот очередной кусок. - Кто он? - Пиратов я себе представлял совсем иначе, - вставил д'Аверк. - Он пират в силу традиций, - сказал Бьючард. - Все его предки были пиратами - веками грабили речные суда. Долгое время купцы платили огромную дань лордам Старвеля, а несколько лет тому назад начали роптать и сопротивляться. Вальон стал мстить им за это. В ответ несколько единомышленников - и я в том числе - решили построить военные корабли, чтобы противостоять пиратским набегам. Я командую одним из этих кораблей... Я - мирный купец, но не оставлю оружия до тех пор, пока Вальон и его сподвижники не оставят Нарлин в покое. - Ну и как ваши дела? - спросил Хокмун. - Трудно сказать. Вальон и его пэры по-прежнему неуязвимы за высокими стенами. Старвель - город в городе, город в Нарлине, и до сего времени мы могли лишь противостоять их пиратским вылазкам. А помериться силами в настоящем бою пока не удавалось. - Так вы говорили, что Вальон - пират по происхождению, - напомнил д'Аверк. - Да. Его предки пришли в Нарлин много веков назад. Они были сильными, опытными воинами, мы же до той поры ни с кем не сражались. Легенда рассказывает, что предок Вальона, Батах Герандиун, знал волшебство, и это еще более укрепило могущество пиратов. Они захватили один из районов города, Старвель, возвели вокруг него стены, и с тех пор обитают там. - А как Вальон смотрит, на то, что вы нападаете на его суда? - Хокмун сделал большой глоток вина. - Он мстит нам, как только возможно, но мы заставили пиратов бояться нас - они уже с опаской выходят на разбой... Впрочем, еще многое предстоит сделать. Я обязательно убью Вальона, как только представится случай - это наверняка внесет разлад в их шайку... но пока ему всегда удавалось ускользнуть. У этого типа какой-то нюх на опасность - он исчезает сразу, как только почувствует, что дело плохо. - Желаю вам удачи... - ответил Хокмун. - А теперь скажите, капитан Бьючард, известно ли вам что-нибудь о клинке, который называют Меч Зари? Нам говорили, что мы найдем его в Нарлине. - Да, я слышал о нем, - удивленно произнес Бьючард. - Это связано с легендой, которую я начал рассказывать, - о предке Вальона, Батахе Герандиуне. Ходят слухи, что вся колдовская сила Батаха заключена в этом клинке. Батах якобы стал богом - по крайней мере, пираты обожествили его и теперь поклоняются ему в своем храме, который так и называется: Храм Батаха Герандиуна... Суеверные люди, эти пираты. Мне, простому торгашу, зачастую не понятны их дела и помыслы. - А где сейчас этот клинок? - спросил д'Аверк. - Ну, я слышал, что именно ему и поклоняются разбойники в Храме - для них меч олицетворяет силу и могущество Батаха. Вы хотите выкрасть этот клинок, господа? - Я не... - начал Хокмун, но д'Аверк мягко перебил его. - Да, капитан. У нас на севере есть родственник - очень мудрый человек, который слышал о клинке и хотел бы исследовать его. Он и послал нас сюда, чтобы мы попытались раздобыть этот меч... Бьючард рассмеялся. - О, вы можете раздобыть его, друзья - ценой крови полумиллиона фанатиков. Пираты будут защищать Меч Зари до последнего вздоха - для них во всем мире нет ничего превыше этой святыни. Хокмун опечалился. Неужели Майган послал их на невыполнимое дело?.. - Что ж, ладно, - д'Аверк меланхолично пожал плечами. - Тогда будем надеяться, что вы все-таки одолеете Вальона и его сторонников, а их имущество пустите с молотка. Бьючард улыбнулся: - Много лет пройдет, прежде чем Вальон будет окончательно разбит. Не думаю, что увижу это собственными глазами. - Он встал из-за стола. - Прошу извинить, меня ждут дела, я вернусь через несколько минут. И он вышел, тихо прикрыв за собой дверь. Хокмун нахмурился. - Ну, д'Аверк, что будем делать? Мы недалеко от места назначения, но без гроша в кармане и не имея возможности взять то, что нам нужно. - Он вынул из кошеля кольца Майгана и подбросил их на ладони. Теперь их было одиннадцать, поскольку он и д'Аверк сняли свои. - Хоть кольца у нас... Может, стоит переместиться в другое измерение и искать дорогу в Камарг? Д'Аверк фыркнул. - Мы запросто можем оказаться при дворе Короля Хуона. Или, чего доброго, в лапах какого-нибудь омерзительного чудовища... Нет, я думаю, надо добраться до Нарлина и покрутиться там несколько дней. Прощупаем почву, так ли трудно раздобыть пиратский меч. - Он извлек что-то из своего кошеля. - Я и забыл совсем, что у меня есть эта милая вещица. Это был запал для ружей, которыми в незапамятные времена пользовались в городе Халапандуре. - Какой от него толк, д'Аверк? - спросил Хокмун. - Я ведь говорил, что он может нам пригодиться. - Без ружья? - Без ружья, - кивнул д'Аверк. Пока он засовывал его обратно в кошель, вернулся Бьючард. Капитан улыбался. - Меньше чем через час, друзья мои, мы бросим якорь в Нарлине, - сказал он. - Надеюсь, город вам понравится... По крайней мере, те районы, где нет лордов-пиратов, - добавил он с усмешкой. Стоя на палубе, Хокмун и д'Аверк наблюдали за медленно приближающейся гаванью. В чистом небе жарко пылало солнце, и весь город сверкал в его лучах. Здания были невысокими - почти все не больше четырех этажей - но богато украшенные лепкой в стиле рококо, выглядевшей очень старой. Краски казались приглушенными, выцветшими, но по-прежнему ясными и чистыми. Для построек в основном использовалась древесина - колонны, резные балконы и фасады были сделаны из дерева, - но в некоторых сооружениях встречались покрашенные металлические опоры и даже металлические двери. Десятки торговых судов - либо отправляющихся в плавание, либо только что доставивших в Нарлин товары - запрудили гавань. Грузчики, раздетые до пояса и мокрые от пота, при помощи лебедок переносили тюки к докам и причалам, стаскивали их по сходням. Повсюду царили шум и суета, и Бьючард, похоже, был рад вернуться наконец домой. На причале собралась толпа встречающих; капитан в сопровождении Хокмуна и д'Аверка спустился по трапу. Его приветствовали со всех сторон. - Как дела, капитан? - Нашли Вальона? - Много потеряли людей? Бьючард остановился и добродушно рассмеялся. - Ладно, жители Нарлина! - прокричал он. - Вижу, что я должен все вам рассказать, иначе вы не дадите нам пройти. Да, мы потопили судно Вальона... Над толпой пронесся вздох и воцарилось молчание. Бьючард влез на стоящий рядом ящик и поднял руки. - Мы потопили "Речной ястреб"... Но вряд ли нам удалось бы это сделать, не будь рядом двух моих друзей. Д'Аверк с наигранным смущением поглядел на Хокмуна. Удивленные горожане уставились на них, словно не веря, что капитан говорит об этих оборванцах, более похожих на беглых рабов. - Вот ваши герои, а не я, - продолжал Бьючард. - Вдвоем они сражались против всей команды пиратов, убили Ганака - старшего помощника Вальона - и дали нам возможность захватить судно. Они же потопили "Речной ястреб". Теперь по толпе пронеслась волна ликования. - Знайте их имена, жители Нарлина! Помните, что они друзья нашего народа, и ни в чем им не отказывайте. Это Дориан Хокмун, владелец Черного Камня и Хьюлам д'Аверк! Никогда еще вам не приходилось видеть таких смельчаков и таких искусных бойцов! Эти речи заставили Хокмуна смутиться. Он нахмурился и показал Бьючарду, чтобы тот заканчивал апологию. - А что сталось с Вальоном? - выкрикнул кто-то из толпы. - Он мертв? - Нет, он ускользнул от нас, - с сожалением ответил Бьючард. - Сбежал, как крыса... Но рано или поздно мы покончим с ним! - Или он с тобой, Бьючард! - Человек в богатом наряде протиснулся сквозь толпу. - Ты всего лишь причинил ему кое-какие убытки!... Годами я платил пошлину людям Вальона, и они разрешали мне ходить по всей реке. А теперь ты и тебе подобные говорят: "Не платите!" Ладно, я перестал платить, так что же? Ни днем, ни ночью мне нет покоя, уснуть не могу от страха, как подумаю о том, на что способен Вальон... А Вальон мстителен! И он может отомстить не только тебе! Ты подумал о всех остальных - тех, кто хочет мира, а не воинской славы? Ты всех нас подвергаешь опасности! Бьючард рассмеялся. - Если я не ошибаюсь, ведь именно ты, Верониг, первым стал жаловаться на пиратов - дескать, тебе не по карману их грабительские поборы! Ведь именно ты, поддержал нас, когда мы объединились, чтобы дать отпор Вальону! Ну так вот, Верониг, мы даем ему отпор. Это трудно, но мы победим, не сомневайся! Толпа одобрительно загудела, но ликования было меньше. Некоторые начали расходиться. - Вальон отомстит, Бьючард, - повторил Верониг. - Дни твои сочтены. Поговаривают, что лорды-пираты собирают все свои силы, что до сих пор они просто играли с нами, как кошка с мышкой. Стоит им захотеть, и Нарлин окажется в руинах! - Окажется в руинах источник их существования! Это будет глупо с их стороны! - Бьючард пожал плечами, как бы говоря, что спорить тут не о чем. - Не глупее того, что делаешь ты, - проворчал Верониг. - Но заставь их ненавидеть нас еще сильнее, и ненависть заставит забыть, что мы их кормим! Бьючард улыбнулся и покачал головой. - Тебе пора на покой, Верониг. Превратности купеческой жизни тебе не по плечу. Почти все уже разошлись. На лицах горожан, которые только что с ликованием приветствовали героев, теперь появилось выражение тревоги. Бьючард спрыгнул с ящика и обнял своих спутников за плечи. - Идемте, друзья, нечего слушать брюзгу Веронига. Он не испортит наш праздник своими причитаниями. Отправимся ко мне домой и поищем наряды, более подходящие для таких господ, как вы. А утром пройдемся по лавкам и купим вам новое снаряжение! Он повел их петляющими улочками Нарлина, изгибающимися под самым неожиданным углом, узкими, пропитанными миллионом всевозможных запахов; улочками, запруженными моряками, солдатами, купцами, портовыми рабочими, старухами, хорошенькими девушками, лоточниками, всадниками, пробирающимися сквозь толпы пеших... За сапожными лавками улица пошла в гору, и вскоре Бьючард вывел их на площадь, с одной стороны которой зданий не было. Там было море. Бьючард замедлил шаг, засмотревшись на сверкающую в лучах солнца водную гладь. Д'Аверк указал в сторону горизонта и спросил: - Вы торгуете с заморскими жителями? Сняв свой тяжелый плащ, Бьючард перекинул его через локоть, расстегнул воротник рубашки и, улыбаясь, потер шею. - Никто не знает, что там, за морем - может быть, вообще ничего нет... Нет, мы торгуем только вдоль побережья, миль на двести-триста в обе стороны. Здесь много богатых городов, не очень сильно пострадавших в Страшное Тысячелетие. - Ясно. А как вы называете свой континент? Полагаю, Азиакоммуниста, да? Бьючард нахмурился. - Не припомню, чтобы его так называли... впрочем, я не ученый. Я слышал разные наименования: Яршай, Амарик, Ништай... - Он пожал плечами. - Я даже не знаю, где находятся другие континенты, если они вообще существуют... - Амарик! - воскликнул Хокмун. - А я всегда считал, что здесь обитают сверхъестественные существа. - А я думал, что Рунный Посох находится в Азиакоммунисте, - рассмеялся д'Аверк. - Никогда не доверяй легендам, дружище Хокмун! Вполне может статься, что Рунного Посоха вообще не существует! Хокмун кивнул. - Все может быть. - Рунный Посох... легенды, - нахмурился Бьючард. - О чем это вы, господа? - Э-э, об этом говорил тот ученый, помните - наш родственник, - поспешно пояснил д'Аверк. - Долго рассказывать. И скучно. Бьючард пожал плечами. - Не терплю скуки, друзья, - признался он и повел их дальше. Некоторое время спустя они вышли за пределы торговых кварталов города и поднялись на холм, где дома были богаче и не лепились друг к другу. Над высокими стенами