дичи из своего "марса". Выстрел может убить даже гарпию. Во всяком случае, пара пуль заставит даже чертову скотину держаться подальше от пушистиков. Да, им потребуются боеприпасы. Ну и что? Все равно они нуждаются в хокфусине. Лишний ящик патронов не составит большой разницы. К тому же до тех пор, пока им нужны патроны, они останутся в тех местах, где их можно снабжать хокфусином. На следующий день по дороге в Желтые Пески завернул Виктор Грего вместе с Алмазом. Поздоровавшись со всеми знакомыми людьми и спросив разрешения у Папы Вика, Алмаз отправился гулять с Маленьким Пушистиком. - Сколько у вас тут пушистиков? - спросил Грего, шагая вместе с Джеком к школе. Джек ответил, что около пятисот. Грего, как и все прочие, считал, что это очень много. Черт возьми, конечно, много! А что поделаешь? - Когда я летел сюда, - добавил Грего, - я видел пару сотен пушистиков там внизу, у Холодного ручья. Жгут костры, рядом пара грузовиков. Это тоже твои? - Конечно! Это у нас верфь и мореходная академия. Мы учим их строить плоты и управляться с ними. Реки для пушистиков - препятствие почти неодолимое. Такая река, как Змейка в нижнем течении или Черноводье, для пушистика кажется больше, чем Амазонка на Земле или Фаансаре на Локи. Вот почему их здесь так много: речные системы на севере не дают им сворачивать в сторону, и они все сходятся сюда вдоль Холодного ручья. - Ну, этим-то плоты уже не понадобятся. Они и сами дошли куда надо. Они уже нашли людей. Да. Взять их и выгнать обратно в леса уже невозможно. Джек только теперь осознал это. Поманить живое существо обещанием чего-то чудесного, а потом отобрать - это величайшая жестокость. - Прямо не знаю, какого Ниффльхейма я с ними буду делать, - признался он. - И вообще, все это будет зависеть от того, сохранят ли за пушистиками статус несовершеннолетних. - Можно записать это в Конституцию, - предложил Грего. - То есть если мы сумеем заставить Конституционное собрание принять ее со всем, что мы в ней напишем. Они были уже почти у самой школы. Джек остановился. - То есть как? - спросил он. - Ты в этом не уверен? - Ох, ну ты же знаешь, какое барахло все эти наши делегаты. Там всего человек шестьдесят тех, на кого можно положиться, а для принятия конституции нужно две трети голосов. А прочая свора продаст нас за шоколадный батончик. - Ну так дай им этот батончик! Дай им даже два батончика. И скаутский нож с восемью лезвиями и золотой рукояткой. Он повторил слова Гаса Браннарда о том, что на планете нет единой богатой оппозиции, которая могла бы перекупить сторонников Компании и правительства. - Это-то меня и тревожит, - сказал Грего. - Хьюго Ингерманн. Я знаю, что он задумал. Он хочет развалить Компанию и правительство Бена Рейнсфорда и использовать их крушение в своих интересах. Это только кажется, что Партия благосостояния планеты сдохла. Такие штуки живучи, как болотный змей с Нидхегг - и не менее ядовиты. Он добивается того, чтобы была принята конституция, направленная против Компании. А потом он добьется созыва Законодательного собрания, настроенного против Рейнсфорда. - А много ли у него денег? - спросил Джек, уводя Грего от школы, к своему офису. Такие вещи лучше обсуждать наедине. - И сколько он тратит? - Насколько нам известно, он не тратит ничего, зато занимает направо и налево. Ты знаешь Северный район Мэллори-порта? Это была одна из немногих ошибок Грего. Лет десять назад на планете произошла короткая вспышка частного предпринимательства, и Компания продала в частные руки земли к северу от города. Теперь это был мертвый город: заброшенные фабрики и склады и полуразрушенный аэропорт. Хьюго Ингерманн приобрел большую часть этих развалин. - Ради этого он занимает, где сколько может. Нет, разумеется, мы выкупаем из банка закладные. Если эти земли попадут в чужие руки, владелец может устроить там космопорт, который будет конкурировать с космопортом Терра - Бальдр - Мардук на Дарии, а мы этого не хотим. Он занимает деньги наличными или в конвертируемых сертификатах Банковского картеля. В банк он все это не кладет. В банке говорят, что счет у него почти пустой. Я не знаю, зачем ему столько наличных. И это меня беспокоит. Мы не смогли выяснить, на что он их тратит. Значит, он их не тратит. Точка. Источники у Компании надежные. Они пошли в офис, долго обсуждали эту загадку, но так и не придумали ничего толкового. Хьюго Ингерманн что-то задумал, и они не знали, что именно. Им обоим это не нравилось. Они не стали рассказывать об этом другим за коктейлем - вместо этого они говорили о пушистиках и о том, что делать с новоприбывшими. - А почему бы вам не устроить колонии пушистиков на других континентах? - спросил Грего. - У нас много земель, подходящих для пушистиков, которые мы могли бы вернуть правительству за символическую цену. А то если программа по снабжению хокфусином сработает так, как ожидается, скоро здесь от пушистиков проходу не будет. Идея понравилась. Вот и еще одна проблема, которую требовалось обдумать и решить после того, как будет определен статус пушистиков. Вечером, перед тем как пушистики ложились спать, к Джеку и Грего подошли Маленький Пушистик с Алмазом. - Папа Джек, - начал Маленький Пушистик, - Алмаз хочет, чтобы я поехал с ним в гости в дом Папы Вика, туда, где Большие копают землю. Он говорит, там интересно. - Ты согласен, Папа Вик? - спросил Алмаз. - Маленький Пушистик поедет с нами. Потом мы будем ехать домой и п'ивезем Маленького Пушистика об'атно. - Что скажешь, Джек? - спросил Грего. - Через пару дней привезу его обратно. А малыши будут рады. У Алмаза ведь нет друзей в Желтых Песках. Там, конечно, все время взрывы и все перекопано, но с ним ничего не случится. Я за Маленьким Пушистиком присмотрю, и Алмаз тоже. Алмаз знает, где опасно, а где нет. Ну да. Алмаз, наверно, все время рассказывал Маленькому Пушистику о Желтых Песках, и теперь Пушистик хочет побывать там, чтобы потом рассказывать другим. Конечно. А Грего все время летает из Мэллори-порта в Желтые Пески и обратно и всегда берет Алмаза с собой. Если бы там было действительно опасно, он бы этого не делал. К тому же в здешних местах тоже немало роют, копают и строят, так что Маленький Пушистик знает, чего нужно остерегаться. - Хорошо, - сказал Джек. - Поезжай с Алмазом, посмотри дом Папы Вика, поразвлекайся. Только будь хорошим пушистиком: делай, что скажут Папа Вик и Алмаз, и не делай, чего они скажут не делать. Слушай Алмаза - он знает то место, где копают. - Никому не будет плохо, если быть осто'ожным, - сказал Алмаз. - Папа Вик гово'ит мне вещи, кото'ых делать нельзя, я скажу Маленькому Пушистику. Нам будет весело. 14 Маленький Пушистик был взволнован и счастлив. Ему всегда нравилось путешествовать, а на этот раз они ехали в новое место, где он никогда раньше не бывал, в место, которое называлось Желтые Пески. Это значит "Рохи-Насиг". Наверно, там много песку, как возле реки. Папа Вик и другие Большие копают там верхушку горы и сбрасывают в глубокое место, чтобы добыть блестящие камешки из черной твердой скалы. Все Большие любят блестящие камешки, потому что они красивые, и Папа Вик меняется ими с другими Большими, и ему дают за них разные хорошие вещи, в том числе всякие штучки, которые он дает пушистикам. Это место нашли Папа Джек и Папа Герд, и теперь оно принадлежит пьявиству; вот почему все Большие на этот раз поставили свои имена на бумагах в доме Папы Бена. Папа Вик сидел впереди и делал так, чтобы автолет летел. Маленький Пушистик и Алмаз сидели на задних сиденьях и смотрели в окно. Они были высоко в небе. Земля расстилалась внизу точно так же, как изображающие землю штуки, которые есть у Папы Джека - карты называются. Маленький Пушистик видел то место, где он со своей стаей спустился с холмов с правой руки солнца - это называется "север" - охотясь за сухопутными креветками. Они шли много-много дней, от времени новых листьев до времени земляных ягод, прежде чем Маленький Пушистик нашел Прекрасное Место, забрался туда и подружился с Папой Джеком. Он видел реку, слишком большую, чтобы через нее переправиться, и вспоминал, как они много дней шли вдоль нее туда, где прячется солнце - на "запад", - пока река не стала достаточно узкой, чтобы перейти ее вброд. Вот если бы они тогда умели строить плоты, как научили их Папа Джек, Папа Герд и Дядя Панчо! Но теперь им плоты не нужны. Большие возят их на автолетах, высоко над всеми реками и горами. Им ведь тогда для того, чтобы дойти в Прекрасное Место, понадобилось больше дней, чем можно сосчитать; а теперь они проделали этот путь быстрее, чем об этом можно рассказать. - Смотри далеко-далеко вперед! - сказал ему Алмаз. - Видишь горы, которые идут с запад на восток? Алмаз знал слова Больших - его Папа Вик научил. - Желтые Пески там. Скоро все-все увидим, потом спустимся вниз, на землю. Впереди летел еще один автолет, зеленый. В таких летают полицейские Папы Джорджа в синей одежде. Может, на гарпий охотятся. Они убили много гарпий из больших скорострельных винтовок. Папа Вик поговорил с ними через дальнеговорильные штучки - "радио". Потом перелетели через гору. С той стороны, откуда они подлетали, она была не крутая, но с другой стороны резко обрывалась вниз. Пушистик понял, что они далеко-далеко на севере. Он помнил такие горы. За горой была река, а за рекой еще гора, которая тоже плавно поднималась вверх и тоже резко оборвалась, а за ней еще одна гора. За той дальней горой висело желтое облако. Увидев его, Алмаз радостно махнул рукой. - Это Желтые Пески, место, где копает Папа Вик! - сказал он. - Много пыли там, где копают Большие! - Эй, малыши! - сказал Папа Вик. - Смотрите в правое окно! Я сделаю круг, чтобы вы могли посмотреть на все сверху. Потом полетим через гору, вниз. Папа Вик немного снизил автолет и снизил скорость. Они перелетели через гору. Алмаз, сидевший рядом с Маленьким Пушистиком, показывал, где что. За горой были две реки. Они сливались вместе, и там, где они сливались, гору рассекало ущелье, и реки текли в него. И там были Желтые Пески, место Папы Вика. Оно было куда больше Прекрасного Места. Там была по меньшей мере рука рук домов... Как же это будет на языке Больших? А, двадцать пять! У Больших есть слова для любого множества, даже для того, сколько листьев на большом дереве. Маленький Пушистик видел глубокое место, где две реки сливались в одну и текли через горы, и на берегу работали Большие - много-много Больших, много-много машин: копающие машины, поднимающие машины, машины, сгребающие землю, и большие грузовые автолеты. Наверно, у Папы Вика много-много друзей, и они все собрались, чтобы помочь ему копать, а скоро придут и другие, потому что там строят еще дома. Наверно, Папу Вика все любят. Папа Вик перелетел через вершину горы. Маленький Пушистик очень удивился. Он думал, что там будет долина, а за ней еще гора, но горы не было. Склон уходил вниз, почти отвесно, далеко-далеко, а дальше лежала плоская земля, с маленькими холмами, а за ними были холмы побольше, а дальше уже ничего не было видно. Папа Вик спускался вдоль склона, все ниже и ниже, почти к самому подножию горы, а потом повернул и полетел к ущелью, откуда вытекала река. Маленький Пушистик задрал голову и посмотрел наверх, сквозь прозрачную твердую крышу кабины. Как же далеко до вершины горы! Да, ему стоило поехать сюда, даже если он ничего больше не увидит! Река текла так быстро, что поверхность покрылась белой пеной; по берегам были песчаные пляжи. Теперь Маленький Пушистик понял, почему Большие зовут это место Желтые Пески. А выше по берегам росли деревья до самого подножия крутых склонов горы. Через эту реку никто не переберется, даже Большие на плотах. - Плохое место, - сказал ему Алмаз. - Не ходи близко. Упадешь в реку - сразу сделаешься мертвый. - Да, Маленький Пушистик. Он прав. К реке подходить совсем не надо, - сказал Папа Вик. - А теперь посмотри вперед! Впереди была падучая вода. Маленький Пушистик и раньше видел водопады, но таких высоких - еще никогда. Он слышал его даже из автолета: вода все время грохотала, как гром. А высоко вверху пролетали большие грузовые автолеты и сбрасывали свой груз: обломки камня, землю и даже целые деревья, выкорчеванные с корнем. Папа Вик повел автолет вперед и вверх, чтобы они могли полюбоваться водопадом. И наконец они перевалили через вершину. Они прибыли в место, где все друзья Папы Вика копали для него. Маленький Пушистик смотрел вниз, глядя, как они работают, пока наконец автолет не опустился на землю среди блестящих металлических домов, перед самым большим. Там собралось около руки ожидавших их Больших. Они все были одеты так, как одевался Папа Джек, когда был дома в Прекрасном Месте, кроме двоих, которых звали Начальник и Капитан: эти были в синей полицейской форме, и у всех были при себе ружья, как у Больших в Прекрасном Месте. Все они были замечательные. Папа Вик показал ему, где они с Алмазом будут спать, и Маленький Пушистик положил там свое рубило-копалку, но заплечную сумку оставил при себе. Потом Папа Вик повел их с Алмазом показывать место, где копают. Алмаз видел его уже много раз. Он объяснял Маленькому Пушистику, как здесь работают: как сначала снимают мягкий белый камень и докапываются до черной твердой скалы, а потом взрывают твердую скалу и ищут там блестящие камешки. Маленькому Пушистику было очень интересно смотреть, как они это делают, и он увидел замечательную вещь: ползучую ленту, вроде тех ползучих лент и ползучих лестниц, что он видел в зданиях Места Больших Домов, только гораздо больше. Эта лента несла черную твердую породу в место, обнесенное прочной проволочной изгородью. Папа Вик и туда их сводил. Здесь дробили твердую скалу и доставали из нее блестящие камешки. Этим занималось много-много Больших. И еще там было много Больших в полицейской форме, с маленькими ружьями на поясе и маленькими двуручными скорострельными ружьями на плече. Они все стояли и смотрели. Наверно, они боялись, что плохие Большие захотят прийти и взять блестящие камешки. И еще Маленький Пушистик видел место, где блестящие камешки сортировали. Они были очень красивые и горели, как огонь. Неудивительно, что они боятся, что кто-нибудь возьмет такие красивые вещи! Потом они вернулись к большому железному дому. Наступило время обеда. Им с Алмазом дали на обед пиэ'тьи. После обеда Папа Вик долго разговаривал с другими Большими. Маленький Пушистик не понимал почти ничего из того, о чем они говорили. Вроде бы разговор шел о здешней работе. Они с Алмазом играли на полу, и Маленький Пушистик курил свою трубку. Алмаз не курил - ему это не нравилось. После обеда Папа Вик повез их на своем автолете посмотреть, как его друзья будут устраивать взрыв. Маленький Пушистик знал, как это делают. Большие кладут в землю какую-то штуку и уходят от нее подальше, а потом она выстреливает, как ружье, но только гораздо громче, и во все стороны летит дым, пыль и большие камни. От этого легче копать, но находиться рядом опасно. От этих взрывов трясется земля. Большие словно ничего не замечают, а у пушистиков от этого болят ноги. Вот почему Папа Вик повез их смотреть на взрыв на автолете. А как только взрывы кончились, Большие снова полезли в карьер со всеми своими машинами и опять начали копать. Потом Папа Вик снова отвез их с Алмазом в большой железный дом, они поели еще пиэ'тьи и стали играть с вещами Алмаза. А потом Алмазу было пора спать - он спал днем, - и он лег на свои одеяла и уснул. Маленький Пушистик лег рядом с Алмазом и тоже попытался уснуть, но у него ничего не получилось. Его слишком взбудоражило все, что он видел. Он думал о том, как друзья Папы Вика помогают ему копать, и обо всех этих машинах, на которых они работают, а потом о красивых блестящих камешках, которые он видел, о том, какие они разноцветные и горящие, словно угли в костре. Он хотел найти себе такой камешек, чтобы взять его в Прекрасное Место и показать всем остальным. Он знал, что Папа Вик даст ему такой камешек, если он попросит, но Папа Джек строго-настрого запретил ему попрошайничать, когда он будет в гостях. Ну, может быть, он сам сумеет найти себе такой камешек... Конечно, все блестящие камешки, что тут есть, принадлежат Папе Вику, но, если найти такой камешек самому и попросить разрешения оставить его себе, это же не значит попрошайничать, верно? Он хотел спросить, что думает об этом Алмаз, но Алмаз спал. Нехорошо будить того, кто спит. Это можно делать, только если что-нибудь не так или если грозит опасность. Поэтому Маленький Пушистик решил пойти и поискать себе камешек. Он надел заплечную сумку, взял свое рубило-копалку, на случай, если ему попадутся сухопутные креветки, вышел из дома и пошел к краю ущелья, в сторону от того места, где работали Большие. Он нашел много черной скалы в том месте, где они копали когда-то раньше. Пушистик остановился, огляделся, но никаких блестящих камней не увидел. Наверно, они уже нашли все блестящие камни, какие здесь были. Он подошел к краю ущелья и посмотрел вниз. И увидел там, на дне, еще черные скалы. Конечно, Папа Вик и Алмаз говорили ему, чтобы он держался подальше от ущелья, но ведь до того места, где Большие сбрасывают вниз землю и камни, далеко. Здесь, наверно, не опасно... И он полез вниз. Лезть было трудно, и до дна оказалось куда дальше, чем он думал. Несколько раз он хотел повернуть обратно, но черные скалы на дне манили его, и Пушистик продолжал путь. Он хотел найти себе блестящий камешек. Здесь было много ненадежных камней, так что ступать нужно было осторожно. Ему приходилось помогать себе рубилом и цепляться за кустики, растущие на крутом склоне ущелья. А среди них были кусты и даже большие деревья, которые Большие выкопали и сбросили сверху. Так что надо было быть очень осторожным. В конце концов он спустился к самому берегу. Быстрая река пенилась среди камней. Пушистик начал жалеть, что полез сюда. Черная твердая скала была вся раздроблена на мелкие куски, не крупнее самого Пушистика, и он понял, что здесь не может быть блестящих камней. Он знал, что делают Большие: они разбивают черную скалу на маленькие куски и просматривают их штукой, которую Папа Вик называл сканером, и эта штука говорит им, есть ли в скале блестящие камешки. Некоторое время он смотрел на обломки скалы, потом сказал: - Сукисын-будь-ты-пьеклят-чейтпобейи! Он не знал, что это значит, но Большие всегда так говорят, когда что-то идет не так. Потом он пошел вдоль берега, выискивая менее крутой склон, по которому можно было бы залезть обратно, подальше от того места, где друзья Папы Вика сбрасывают вниз камни. Оглядевшись, Пушистик увидел удобный плоский камень, а над ним - еще один, а над ними - удобный кустик, за который можно было ухватиться. Он спрыгнул с выкорчеванного дерева, на которое он взобрался, на тот плоский камень. Но как только его ноги коснулись камня, все скалы вокруг поползли вниз. Пушистик пытался удержаться на ногах и выронил рубило - он слышал, как оно звякнуло о камни. А потом его потащило вниз, к реке. Пушистику было страшно как никогда в жизни - страшнее даже, чем тогда, когда его чуть не поймал чащобный лешак. А потом он оказался в воде. Что-то тяжелое ударило его сзади. Он вцепился в него... 15 Джек Холлоуэй потянулся за своим кисетом, не отводя глаз от экрана микрокниги. Пушистики, сидевшие перед ним на полу, тоже смотрели на экран, тихо попискивая. Они давно уже приучились не разговаривать голосами Больших, когда Папа Джек читает. Они тоже читали - по крайней мере пытались: они уже знали буквы и умели читать по слогам, и теперь долго спорили о том, что значит то или иное слово. Наверно, им недоставало Маленького Пушистика: раньше они во всех трудных случаях спрашивали совета у него. Джек продул мундштук и принялся заново набивать трубку. Загудел экран переговорника. Джек закончил набивать трубку и застегнул кисет. - Папа Джек, эк'ан! - закричали пушистики. - Тише, малыши, - сказал Джек и включил переговорник. Увидев на экране лицо Виктора Грего, пушистики завопили: - Хейо, Папа Вик! - Привет, Виктор! - сказал Джек. Потом разглядел лицо Грего - и его кольнуло нехорошее предчувствие. - Виктор, в чем дело? - Маленький Пушистик... - начал Грего. Его лицо скривилось. - Джек, если ты захочешь меня пристрелить, я не буду возражать, ей-Богу! - Не валяй дурака! Что стряслось? Теперь ему стало страшно по-настоящему. - Мы думаем, что он свалился в реку, - ответил Грего. Он произнес это так, словно каждое слово вытягивали из него раскаленными клещами. Перед мысленным взором Джека встала тамошняя река, с ревом несущаяся по дну каньона. Он похолодел. - "Думаете"? Но не уверены? Что произошло? - Он потерялся где-то между половиной четвертого и пятью, - ответил Грего. - Они с Алмазом прилегли отдохнуть после обеда. Когда Алмаз проснулся, Маленького Пушистика не было. Он взял с собой сумку и рубило. Алмаз пошел его искать и не нашел. Он вернулся, когда мы сидели за коктейлем, и сказал мне. Я решил, что Маленький Пушистик просто пошел поохотиться на сухопутных креветок, но я не хотел, чтобы он бродил по карьеру один. Гарри Стифер позвонил дежурному капитану полиции и попросил объявить розыск - просто чтобы нам дали знать, если его увидят. К ужину он не вернулся. Я начал всерьез беспокоиться. Я приказал начать поиски и сам отправился с Алмазом в патрульном джипе с громкоговорителем. Мы его звали, мы обыскали всю территорию. Алмаз уверяет, что предупреждал Маленького Пушистика, чтобы тот не лазил в каньон, но мы все же стали искать там. Когда стемнело, мы спустили в каньон грузовые автолеты с прожекторами. Наверно, мне следовало сразу позвонить тебе, но мы думали, что вот-вот его найдем. - Да и что толку? Я бы ничего не смог сделать, только сидел бы и беспокоился, а вам и без меня забот хватало. - Ну вот, примерно через полчаса двое копов в джипе пролетали вдоль берега, и один из них заметил, что в камнях блестит что-то металлическое. Он посмотрел в бинокль и увидел, что это рубило Маленького Пушистика. Он немедленно связался со мной. Я спустился туда - я сам только что поднялся из каньона наверх. Но там больше ничего не было, кроме этого рубила. Все то место завалено камнями, скатившимися сверху, и склон осыпается. Он расположен прямо под одним из бывших богатых карьеров. Мы думаем, что камни поползли в реку, он выронил рубило, пытаясь за что-нибудь ухватиться, и оползень увлек его вниз... Джек... Это я во всем виноват, черт возьми... - Да иди ты!.. Не мог же ты все время водить его на веревочке! Ты думал, что с Алмазом он будет в безопасности, а Алмаз думал, что он тоже ляжет спать, а... - Джек помолчал. - Я сейчас приеду и кое-кого привезу. Эта река, конечно, дьявольски опасное место, но вдруг он все же выбрался! - Джек взглянул на часы. - Через час увидимся. Он позвонил Герду ван Рибеку, который как раз ложился спать, и все ему рассказал. Герд выругался, потом пересказал услышанное Рут, которая сидела где-то за пределами видимости экрана. - Ладно, я сейчас. Вызову Силы охраны, найду Бьорнсена и прочую шайку, которые тогда со мной ездили - они те места знают. До встречи! И Герд вырубился. Джек стряхнул домашние мокасины и натянул сапоги, пристегнул пистолет, надел куртку и шляпу. Вещмешок у него всегда был наготове, как раз для таких срочных случаев. Прогноз погоды не радовал: юго-западные ветры, теплый фронт должен столкнуться с холодным фронтом у моря на западе. Джек захватил плащ-дождевик. Через несколько минут в дверь уже стучал Герд. Рут тоже была с ним. - Я посижу с твоими пушистиками и уложу их спать, - сказала она. - Или заберу к себе, если они не захотят оставаться одни. Джек кивнул с отсутствующим видом. Рут продолжала: - Джек, не волнуйся. Может, с ним все в порядке. При необходимости пушистики могут плавать, ты же знаешь! Только не в Каньоне Желтого Песка. Джек не поручился бы даже за то, что чемпион межпланетных Олимпийских игр по плаванию сможет выплыть в такой мясорубке. Он что-то сказал - сам не понял что, - и они с Гердом побежали в ангар и вывели его автолет. Когда они взлетели, Джек пожалел, что позволил вести машину Герду: это хотя бы немного могло отвлечь его от мрачных мыслей. А так ему ничего не оставалось, как сидеть в кабине, пока машина летела сквозь ночь на север. Минут через десять они влетели в облако: та самая дождевая туча, о которой предупреждал прогноз. Они спустились пониже. Быть может, снаружи шел дождь - но такой автолет способен пролететь сквозь тропический ливень на Мимире и не заметить. Джек увидел молнию на северо-западе, потом на западе. Потом молния вспыхнула под тучами прямо впереди. Когда они сели в шахтерском городке в Желтых Песках, моросил мелкий дождь. Грего ждал его вместе с Гарри Стифером, начальником полиции Компании, который переехал в Желтые Пески, когда начались разработки. Они пожали друг другу руки, Грего - с некоторой опаской. - Пока ничего, Джек, - сказал он. - С тех пор как я тебе звонил, мы обшарили весь каньон, дюйм за дюймом. Но ничего не нашли, кроме того рубила. - Виктор, ты здесь ни при чем. Тебя никто не обвиняет. И вообще, что толку кого-то обвинять? Алмаз тоже ни в чем не виноват, и, думаю, даже сам Маленький Пушистик не особенно виноват. Он просто хотел посмотреть, что там внизу. Быть может, думал, что найдет затку. Ведь близ Хоксу-Митто их уже мало осталось. Черт возьми, он убеждает уже не Грего, а самого себя! - Хирохито Бьорнсен летит сюда, с тем отрядом, который располагался здесь, пока каньон не перешел к вам. - В каньоне его нет, в этом мы уверены. Мы осмотрели все вдоль обоих берегов, но я не думаю, что он сумел выбраться. Живым - навряд ли. - Да, я знаю, что там творится. Черт возьми, ведь это я его нашел. Лучше бы я его не находил! - Джек, я бы отдал все солнечники этой чертовой горы, лишь бы... - начал Грего, потом остановился. Все это было бесполезно. Бьорнсен прилетел с боевым автолетом и двумя патрульными машинами. Прилетели Джордж Лант и Панчо Айбарра. Всю ночь они провели в поисках либо сидя за кофе в штабе, слушая отчеты и следя за экранами. Небо посветлело, из черного сделалось мутно-серым. Наконец выключили прожектора. Дождь продолжался, становясь все сильнее. Он беспрерывно барабанил по круглой крыше домика. - Мы уже на полпути к устью Озерной реки, - доложил Бьорнсен. - Осматриваем оба берега, но его нигде не видно. Если бы еще видимость не была такой плохой... - Какая там видимость! - вмешался полицейский. - На расстоянии пистолетного выстрела уже ничего не видно. Туман сгущается. - Проклятая река с полуночи поднялась дюймов на шесть, - сказал кто-то еще. - И вода продолжает прибывать! И он весьма нелестно высказался в адрес дождя. Джек начал зевать. Грего, сидевший напротив за грубым столом из неструганых досок, уже наполовину уснул. Его голова медленно склонялась на грудь, потом Грего рывком выпрямлялся. - Кто-нибудь может продолжать дежурить? - спросил он. - Я пойду лягу. Разбудите меня, если что-нибудь станет известно. В углу домика стояла пара армейских коек. Грего встал и направился к ним, расстегивая на ходу пояс. Присел на край койки, стянул сапоги и уже собрался лечь, когда обнаружил, что забыл снять шляпу. 16 Поначалу Маленький Пушистик сознавал только, что ему очень плохо. Он продрог, промок, проголодался, и все тело у него болело: не где-то в одном месте, а повсюду. Было темно, шел дождь, и со всех сторон слышался шум бурлящей воды. Потом Маленький Пушистик обнаружил, что он за что-то цепляется, вцепился еще сильнее и ощутил под пальцами жесткую кору. Он сидел верхом на чем-то вроде ветки. Интересно, как он сюда попал? Потом он вспомнил. Он искал блестящие камешки там, где копали Большие, и спустился в глубокое место рядом с рекой. Лучше бы он послушался Папу Вика и Алмаза и держался подальше отсюда! Потом упал в реку. Пушистик вспомнил, как в воде обо что-то ударился и ухватился за это что-то. Вспомнил маленькое дерево, которое Большие выкорчевали и сбросили вниз. Должно быть, оно свалилось в воду вместе с ним. А потом все стало черным, и больше он ничего не помнил - только один раз над ним мелькнуло небо, затянутое черными облаками с грозно-алой каймой. Но тотчас же вновь стало темно и сверкнула молния. Пошел дождь. Но сейчас дерево не двигалось. Наверно, река принесла его к берегу и оно остановилось. Значит, он может снова выйти на землю. Маленький Пушистик ухватился руками покрепче, разжал колени, опустил ногу и нащупал мягкую почву. Но с дерева решил не слезать, пока не рассветет настолько, чтобы можно было видеть, что делать дальше. Он снова ухватился за ветку ногами и завел одну руку назад, чтобы проверить, цела ли его заплечная сумка. Сумка была на месте. Пушистик хотел открыть ее, чтобы проверить, не промокла ли она, но решил не делать этого, пока не рассветет. Он поерзал, устроился поудобнее и опять уснул. Когда он проснулся, был уже день. Было не очень светло, потому что шел дождь и поднялся туман, но все-таки все видно. По обе стороны от Маленького Пушистика катилась быстрая желтая река. Деревце застряло на небольшой песчаной отмели. На ней росла травка, валялись обломки, принесенные сюда раньше, и даже целый ствол большого дерева, сухого и мертвого. Пушистик слез со своего деревца и прошелся, разминая затекшие ноги. Надо как можно быстрее выбраться с этой отмели. Дождь все еще идет, а когда идет дождь, реки поднимаются, и островок скоро может залить. С одной стороны река была широкая, и того берега не было видно в тумане. С другой - слева, если смотреть по течению, - до берега можно было добросить камнем, и берег выглядел достаточно низким, чтобы на него взобраться. Маленький Пушистик подобрал несколько сучков и бросил в воду, чтобы проверить, сильное ли тут течение. Течение было слишком даже сильное, но Пушистик заметил, что сучки понесло к берегу. Он бросил в воду еще несколько палок, чтобы проверить, куда они поплывут. Потом удостоверился, что нож и лопатка надежно пристегнуты, и вошел в воду. Как только вода подхватила его, он принялся грести к берегу. Его немного протащило вниз по течению, но все равно его несло в нужном направлении, и вскоре его ноги коснулись дна. Он выбрался на берег, оглянулся на песчаный островок, который только что оставил, и сказал: - Сукисын ты, 'иска! Дождь все еще шел, но Маленький Пушистик был такой мокрый, что уже не замечал этого. К тому же он устал: проплыл он немного, но все равно плыть оказалось очень тяжело. Река была очень сильная. Маленький Пушистик боролся с ней и победил; он был рад этому. Он подошел к большому дереву, уселся на торчащий из земли корень и открыл сумку. Сумка была сухая, ни капли воды внутрь не попало. У него была лепешка пиэ'тьи; он разломил ее пополам, убрал одну половину обратно в сумку и съел половину того, что осталось. Может быть, ему не удастся найти ничего съедобного до тех пор, как он снова проголодается. От еды ему сразу стало хорошо внутри. Маленький Пушистик отложил оставшийся кусок лепешки, достал трубку и табак и закурил. Потом он достал голубую круглую штучку, в которой была стрелка, указывающая на север - компас называется, - и взглянул на стрелку. Река текла почти точно на север. Так он и думал. Потом Пушистик посмотрел, что у него есть еще. Кроме трубки, кисета, зажигалки и компаса, был еще свисток. Маленький Пушистик несколько раз подул в него. Хорошая штука! Может быть, если он увидит где-то вдалеке Большого, ему удастся привлечь к себе внимание. Свисток он тоже отложил в сторону. Еще у него был нож, лопатка и маленькая штучка со многими орудиями, которую ему подарил Большой с белыми волосами в Месте Больших Домов. В ней тоже был нож, маленький, но очень острый, и острая штучка, которой пробивают отверстия, и сверлилка, и напильник, и пилка, и отвертка, и даже такая маленькая штука из двух частей, которая щиплется, словно клешни сухопутной креветки, и режет проволоку. Еще у него была проволока, очень тонкая, но прочная - с ней надо быть осторожным, а не то порежешься, - и моток прочной веревки - Большие называют ее "леской" - и кусочки веревки, которые он подбирал. Маленький Пушистик всегда носил с собой много веревок - мало ли на что может пригодиться! Он докурил свою трубочку, подумал, не закурить ли другую, потом решил этого не делать. Табака у него много, но тратить его зря не стоит. Откуда ему знать, сколько времени понадобится на то, чтобы вернуться в Желтые Пески! Если идти вверх по реке, рано или поздно он туда доберется, но, возможно, идти придется далеко. Река очень быстрая, а он долго плыл по ней на дереве. А когда он доберется до того места, где она вытекает из горы, ему придется еще лезть на гору. В глубокое место он больше не полезет, это точно! Жалко, что рубило потерялось - ему, может быть, придется убивать животных по дороге. Поначалу он хотел было сделать себе деревянную палочку для охоты на креветок, но потом решил это дело отложить. Он нашел три больших камня, ровных и круглых, каждый больше его кулака. Один он понес в руке, а два других уложил на сгиб локтя. И двинулся вдоль берега на юг. Один раз он увидел на дереве большую птицу, которая спала, сунув голову под крыло. Но птица была слишком высоко, камнем не добросишь. Жалко, что у него нет такого лука, как те, что научили их делать Папа Джек и Папа Герд, и стрел к нему! Птица, наверно, вкусная... Ему захотелось снова очутиться в Хоксу-Митто, с Папой Джеком, Мамулей, Беби, Майком, Мицци, Ко-Ко, Золушкой... и с Дядей Панчо, Тетей Линн, Папой Гердом, мамой Вуф, Ид, Суперэго, Комплексом, Синдромом, и... и Маленький Пушистик принялся на ходу перечислять имена всех своих друзей из Хоксу-Митто. Ему так хотелось снова очутиться вместе с ними! Где-то после времени, когда солнце стоит выше всего - "полдень, обед" - Маленький Пушистик увидел заразайца, который сидел, свернувшись в меховой шар. Заразайцу тоже не нравился дождь. Пушистик бросил в него камень и попал, а потом подбежал к нему прежде, чем зверек успел опомниться, и ударил его ножом позади уха. Потом присел на корточки и освежевал его. Поначалу Маленький Пушистик хотел развести огонь и зажарить заразайца на палочке, но пришлось бы слишком долго искать сухие дрова, разводить костер и жарить, а он уже снова хотел есть. Поэтому Пушистик съел заразайца сырым. В конце концов, давно ли он привык есть жареное мясо? Только надо сделать себе оружие получше этих камней. Перейдя третий ручей, он нашел твердую скалу - не черную, как та, в которой находят блестящие камешки в Желтых Песках, но крепкую и прочную. Он долго искал и наконец нашел два обломка нужной формы и размера. К этому времени дождь перестал, туман сгустился, начало смеркаться. Маленький Пушистик подумал, что скоро настанет темное время. Он устроил себе логово в ближайшей ложбинке, рядом с ручьем, под невысоким утесом. Для начала он нашел дерево, засохшее на корню, содрал с него ножом мокрую кору и настругал сухих щепок. Маленький Пушистик поджег стружки и принялся совать в огонь палки. Они высохли, занялись, и скоро разгорелся славный костер, теплый и яркий. К этому времени уже стемнело, но костер освещал скалы. Маленький Пушистик набрал еще дров. Некоторые сучья были такие большие, что он их едва тащил. Все это он разложил так, чтобы жар костра их сушил. Он собирал дрова до тех пор, пока не стало совсем темно и ничего не видно. Потом он сел, прислонившись спиной к скале, и достал из сумки два куска кремня. Из одного надо будет сделать топор, чтобы рубить дрова и охотиться на сухопутных креветок. Из другого получится наконечник копья. Его можно будет метать или колоть им. Он долго смотрел на камни, представляя себе, какими будут топор и наконечник, когда он закончит работу. Потом достал лопатку. Рукоятка лопатки была из сделанного материала, "пластика". Он принялся бить пластиковой рукояткой по краю камня. Рукоятка слегка помялась и поцарапалась, но от кремня все же отлетали осколки. Временами Маленький Пушистик откладывал работу и подбрасывал дров в костер. Однажды он услышал поблизости визг чащобного лешака, но не испугался: огонь отпугнет хищника. Наконечник делать было труднее. Пушистик сделал его заостренным на конце, с острыми гранями и с выемками на другом конце, чтобы привязывать к древку. На это потребовалось много времени, и, когда Маленький Пушистик наконец закончил работу, он был усталый и сонный. Он отложил в сторону наконечник и топор, подбросил в костер побольше дров, осмотрел землю между костром и собой, чтобы убедиться, что огонь не подберется и не обожжет его, пока он спит, свернулся калачиком, прижавшись спиной к скале, и уснул. Когда он проснулся, костер уже прогорел. Поначалу Маленький Пушистик испугался: ведь после того как огонь погас, к нему мог подобраться лешак! Но ложбинка вся пропахла дымом, а у лешаков чутье куда лучше, чем у Народа. Они, наверно, боятся запаха дыма. Он выкопал себе ямку лопаткой, сделал свое дело, потом зарыл ее. Напился из ручья, съел оставшуюся со вчерашнего дня половинку лепешки. Потом нашел молодое деревцо, высотой примерно с Большого, выкопал его лопаткой и обрубил корни, чтобы получилась удобная рукоять. Потом обрубил ствол - получилось топорище длиной в руку, - расщепил его ножом, вставил в расщеп каменный топорик и провертел сверлилкой отверстие пониже расщепа. В отверстие он продел проволоку и обмотал ею камень, чтобы он держался прочно. Папа Джек и Папа Герд говорили, что приматывать надо тонкими корешками или кишками животных, но Пушистику было некогда с этим возиться, а потом, проволока куда надежнее. Топором он срубил еще одно молодое деревцо, прямое и тонкое. Топор рубил хорошо - Пушистик им очень гордился. Он приладил наконечник к древку, тоже с помощью проволоки. Управившись с этим, он разгреб костер, нашел непотухшие угли и разбил их лопаткой. Папа Джек, Папа Джордж и Папа Герд всегда говорят, что нельзя оставлять непогашенный костер. Потом Пушистик огляделся, чтобы ничего не забыть, взял топор и копье и направился через лес к большой реке. Незадолго до полудня Пушистик нашел еще одного заразайца, метнул копье и попал. Потом прикончил его, отрубив ему голову. Это его порадовало: он использовал оба новых орудия, и оба оказались хорошими. Он развел небольшой костерок, и когда огонь прогорел, оставив лишь раскаленные уголья, Пушистик нанизал на палку окорочка заразайца и поджарил их, как его учили в Хоксу-Митто. "Какой Папа Джек умный", - думал Пушистик, присев на корточки у костерка и уплетая вкусное горячее мясо. Он раньше часто удивлялся, зачем Папа Джек учит их всему, что нужно для жизни в лесах, если у них есть Большие, которые о них заботятся. А оказывается, вот зачем! Может ведь случиться так, что пушистик вдруг потеряет своего Большого, или сам потеряется, как вот он, Маленький Пушистик. И тогда они смогут сами позаботиться о себе. Он решил не есть всего заразайца. Шкуру он снял аккуратно, и теперь завернул в нее все, что осталось от тушки, и сунул это в заплечную сумку. Он пожарит это мясо и съест, когда остановится на ночлег. Все еще висел густой туман, временами накрапывал дождь. На этот раз Маленький Пушистик устроил себе логово под двумя большими кустами с развилками сучьев примерно на одной высоте. Он срубил шест и уложил его горизонтально. Потом нарубил веток и прислонил их к шесту, а промежутки заполнил другими, более тонкими ветками. Вокруг росло много папоротников. Пушистик набрал их, высушил у огня и устроил себе постель. Сегодня он уже не чувст