ти вздох. - Вот оно что! Джейн нахмурилась: - Может быть, кто-нибудь мне объяснит, что происходит? - Я прихожу сюда раз в неделю, навестить свою мать. - Горец отвернулся и положил цветы на столик. Он выбросил из вазы старый букет, заменил воду и поставил новый. - Моя полусестрица знает это. Без сомнения, у нее были причины подстроить нашу встречу. Он снова повернулся к ним лицом, с чопорным и формальным выражением. С легким поклоном он протянул Джейн маргаритку. - Я прошу прощения за своих родственников, госпожа. Я вижу, что ваше участие в этом фарсе непреднамеренно. - Не будь таким занудой, - сказала Инколоре. - Джена, сними кофточку, покажи моему брату, какая у тебя красивая грудь. Джейн залилась краской. Но Горец только сказал: - Не оскорбляй эту девушку, Лесия. Ты не заставишь нас полюбить друг друга такими дешевыми приемами. Лесия Инколоре с упрямой улыбкой сложила руки на груди. Длинные черные ногти неприятно вонзились в кожу. - Очень досадно, - сказала она, - когда расстраивают твои планы. Горец чуть улыбнулся: - По определению. - Помолчи. Вот ты. Здесь все напоминает тебе о смерти и смертной природе. Вот Джена. Только что она своими глазами убедилась, какой ты верный и надежный. Вы двое сберегли бы мне массу усилий и труда, если бы немедленно и безумно возжелали друг друга. Не обращая внимания на сестру. Горец подошел к гробу и положил руку на крышку. Постояв так немного, он повернулся. - С твоего разрешения, - сказал он, - я уйду тем путем, каким вы пришли. - Он пошарил рукой в воздухе. Что-то щелкнуло, и открылась дверь и тени за ней. - Фата Джена! - Он твердо посмотрел ей в глаза. - Неизменно пребываю вашим покорным слугой. - У него ляжки пятнистые, - сказала Инколоре. - Как у оленя. Он выскочил в дверь так стремительно, что пронесся легкий ветерок. Инколоре вздохнула: - Верность тех, которых предали и предают! Есть ли что грустнее на белом свете? - Есть, и немало. - Джейн заложила маргаритку за ухо. Поправила растрепанную прядь. - Какого дьявола вы это затеяли? Фата Инколоре с досадой махнула рукой: - Да просто попробовала вмешаться не в свое дело, только и всего! Я решила, что у вас двоих все задатки до чрезвычайности усложнить друг другу жизнь. Меня бы это развлекло. - Развлекло? Что за вздор! Вы могущественная эльфа! Неужели вам нечем больше заняться? - Для меня важно влезать в эфемерные события ваших мелких жизней, чтобы убедить себя, что они имеют значение. Чтобы ухватиться, удержаться... - Она внезапно замолчала. - Чтобы... - По ее телу прошла судорога. Одна рука непроизвольно затряслась. Она издала вопль. Ее глаза загорелись, изо рта вырвался сноп света. Словно какое-то божество, схватив ее за волосы, заставило вырваться наружу ядерные пожары, бушующие внутри. Отшатнувшись, заслоняясь рукой, Джейн закричала: - Что это? Что мне сделать? - Там... Пилюли... - Инколоре задыхалась. - Там... В доме Инко... - Она замолчала, плотно сжала рот и глаза. Когда она их открыла, огни исчезли, и лицо уже казалось нормальным. Но это было другое лицо. - Гвен? Гвен с улыбкой приложила к губам палец и подмигнула. Джейн хотела спросить у подруги, как она пережила жертвоприношение на футбольном поле, как возродилась в Инколоре. Но тут лицо Гвен вытянулось и потемнело. На лбу выросли рога. Джейн схватила ее за плечи, но та с шипением потянулась к ее шее острыми, как иглы, зубами. Джейн отскочила: - Перестань! Существо покачнулось, выпрямилось, похудело, выросло. На мгновение Джейн показалось, что оно хочет превратиться в змею. Но тут перед ней возникло явно мужское лицо. - Ну что за безобразие! - проворчал благородный господин Корво. - Скажите Инколоре, что если она настолько не владеет собой, то пусть... - Он осекся, запрокинулся и изменил обличье. Джейн шарила рукой в воздухе, ища ручку двери, ведущей в дом Инколоре. Но у нее не получалось. Значит, она не сможет вернуть Инколоре домой. А с Инколоре произошло последнее превращение. Она зацепила пальцем подбородок Джейн и заставила посмотреть себе в глаза. Джейн в ужасе вздрогнула, увидев знакомые, сияющие острым умом глаза. - Ну и ну! - расхохоталась Джуиссанте. - Вот это возможность! Она поднесла тонкий пальчик к красивым губам. - Так, с чего начнем? Может, для начала отрежем у тебя что-нибудь лишнее, киска, как ты думаешь? - Джейн в отчаянном испуге сделала шаг назад. - Ба! Не будем растрачивать такую бесценную возможность на пустяки. Надо сделать что-нибудь замечательное, чтобы надолго запомнилось. Неожиданным движением фата Джуиссанте открыла дверь, которая вела в тень. Схватив Джейн за руку, она втащила ее в дом Инколоре. *** Джуиссанте, проведя Джейн через тени, тащила ее наверх по бесконечно длинной винтовой лестнице. - Мы все - пузыри земли, - сказала она, - ты знаешь это? - Пустите! - Про себя Джейн отчаянно звала Меланхтона. Дракон не отзывался. Она добралась до самых тайных, глубинных ущелий мозга, где он обычно таился в молчаливом, настороженном ожидании. Его там не было. Он снова покинул ее в беде. - Ты ведь алхимик и понимаешь, что все состоит из одной и той же материи. Разница между деревом и дриадой не в составе, а в структуре. - К лестнице льнули холодные клочья тумана. Изредка попадались жаровни с углями. Они слабо серебрились в густой дымке, от них пахло гарью. Отсыревшие угольки еле тлели. - Если бы дерево осознало себя, оно портило бы воздух и ело мясо. - Зачем вы мне это говорите? - Неужели непонятно? - Лестница все не кончалась. - Ты не задумывалась, почему мы так подвержены гневу, страсти, зависти? Почему у нас так много семейной вражды, мимолетных романов, сплетен? Они нужны нам. Наше понимание мира и самих себя так велико, что граница между миром и нами размывается. Нам постоянно угрожает опасность раствориться. А Инколоре, бесспорно, - среди нас одна из самых великих. Ходят даже слухи... Ну, неважно. Наши мелкие недостатки - это трение, которое позволяет нам не соскользнуть с поверхности жизни. Оторвав Джейн от земли, Джуиссанте тащила ее под мышкой, как тряпичную куклу, с той разницей, что Джейн отчаянно вырывалась. Джуиссанте на минутку остановилась на лестничной площадке, и Джейн встала на ноги. Они понеслись дальше. Каблучки Джуиссанте высекали из ступенек искры. - Но если... Если вы на самом деле не вы... - Когда тебя тащат за руку, трудно ясно думать. - Если вы на самом деле фата Инколоре, почему вы ведете себя как... - Ты что, плохо соображаешь? Или не слушаешь, что я тебе говорю? Индивидуальность - это иллюзия. Думаю, даже ты можешь это понять. И фата Инколоре, и фата Джуиссанте - всего лишь игры материи. Я не больше Лесия Инколоре, чем ты. Они все поднимались. Энергия фаты Джуиссанте была неистощима. Джейн не хватало воздуха. Голова кружилась. На мгновение ей показалось, что вокруг бродят призраки всех ее жертв, дергая за волосы, щипля своими тонкими злыми пальцами, молчаливо требуя возвращения украденных имен. Она потрясла головой, и они исчезли. - ...спросишь ты. Да, иногда рождается ребенок без тайного имени. У него нет тонкого тела, понимаешь? Нет индивидуальности. Глаза, мозг, пальцы, все органы - все на месте н в полном порядке. Но он ничего не чувствует, не понимает, ни на что не реагирует. Отдай мое имя, сказал Эмери. Джейн быстро повернулась, но его не было. Отдай, сказал Грызун, сказал Аполлидон, сказал Гандалак. Отдай мне, сказали Лип и Глоам, мою жизнь, сказал Гипаллаж. Слишком много их было, чтобы разобрать, кто что сказал, и никого из них не было здесь, а фата Джуиссанте продолжала: - Когда это случается, такой ребенок поступает в собственность государства. Отправляют дракона через Врата Сна и в нижнем мире похищают тонкие тела человеческих детей - там эти тела называют душами. Материальные предметы нельзя перенести в верхний мир, а вот души... "Я не чувствую вины, - сказала Джейн призракам. - Уходите". Они взвились вокруг нее, менее материальные, чем скелеты осенних листьев, сердито тычась ей в бока, в губы, как заблудившиеся бабочки. Удивительно, что Джуиссанте их не видела. Джуиссанте оглянулась через плечо. - Если не будешь слушать внимательно, мне придется вырвать тебе глаза. - Нет, пожалуйста! - с трудом прошептала Джейн. Наконец они дошли до верхней площадки. Измученная, задыхающаяся Джейн с облегчением остановилась. Джуиссанте распахнула костяную дверь. - Это ее алтарь, святая святых. Череп. Они вошли. Разлился холодный белый свет и прогнал призраков. Стены были из кости, пол застелен выцветшими коврами. С низкого потолка свисали лампы. Бледная стена делила помещение на две комнаты так, что можно было видеть либо одну, либо другую, но не обе сразу. В каждой комнате перед окном стоял стул с высокой спинкой. Окна имели форму глазниц с толстыми хрустальными стеклами. Джуиссанте втащила Джейн в левую комнату. - Мы находимся в черепе родоначальницы Инколоре. Если прислушаешься, услышишь идущий из глубины костей гул. Это ее голос. Если так, значит, прародительница фаты Инколоре была еще более странным существом, чем можно было думать, судя по ее останкам. Потому что ошеломляющее ощущение несущественности существования наплывало на Джейн со всех сторон. Здесь, чувствовала она, ничто не стремится оставаться самим собой. Письменному столу из белого клена было безразлично, положат в его ящик письмо или нальют машинного масла, оставят стоять здесь или зароют в землю, выкинут под дождь или бросят в огонь. Алебастровый крокодил трепетал на грани полета. - Что... Что вы собираетесь со мной сделать? - Вот я тебе и объясняю, дурочка! Я хочу разрушить твое грубое тело, а тонкое поместить в дрозда или в малиновку. У тебя будет собственная клетка. - Она стала рыться по шкафам. - А еще лучше в поросеночка. Хорошенького, розовевького. Инколоре сможет водить тебя на ленточке. - Она на мгновение обернулась. - Да не смотри ты так! Поросенком быть гораздо лучше, чем малиновкой. Его хотя бы можно приучить не гадить в комнате. - Звенели и стукали бутылки. - Посиди пока на стуле, но в окно не смотри. Оно может показать тебе такое, что тебе не понравится. Джейн оставалось только повиноваться. Правда, она все-таки рискнула и бросила взгляд в окно. Оно выходило в пустую комнату с парой грубых ботинок на полу. От них тянулась бледная тень. Один ботинок лежал на боку. Подошва была грязная, шнурки мокрые. Хоть убейте, Джейн не представляла себе, зачем окну показывать такие вещи. И все-таки ее мучительница была права - ее почему-то охватил необъяснимый ужас при этом зрелище. - В алтаре два окна. Одно глядит на правду, другое на ложь. И даже Лесия Инколоре не знает, которое где. - Джуиссанте перевернула коробку и ногой разбросала ее содержимое по комнате. - И здесь нету! Да где же он, во имя Аргеи? Этот стул, а может быть, сама комната действовали усыпляюще. Джейн глядела на свои руки и не могла встать. - Ага! - Фата Джуиссанте торжествующе подняла телефонный аппарат без проводов. Набрала номер. Подождала, потом сказала: - Говорит фата Инколоре. Пришлите, пожалуйста, поросенка. Да. Нет, я хочу хорошенького. Миленького, да. Мне очень важно, чтобы он был миленький. Нет, боровка не надо. Свинку. Слушая это, Джейн понимала, что надо бояться. Но как-то не получалось. Апатия, не дающая встать со стула, охватила все тело. Если она не предпримет чего-нибудь немедленно, она уже никогда ничего не сделает. Ее пальцы, будто сами по себе, добрели до волос и взялись за маргаритку, которую дал ей Горец. Она посмотрела на цветок и сжала его, смяв лепестки. - Скоро вы сможете его доставить? Да! Еще атласную подушку! Глядя на свои руки, Джейн сосредоточилась на тайном имени Горца и призвала его. Это было мощное заклинание. Она прибегала к такому впервые, но теорию знала в совершенстве. "Тетигистус, - раздавался ее шепот в ледяном оцепеневшем мозгу. - Тетигистус, приди ко мне". Джуиссанте резко обернулась, еще держа телефон. - Что ты сейчас сделала? - крикнула она. - Ты что-то сделала. Что? Джейн ответила туманной улыбкой. Остатки воли ушли на призыв, и теперь она была совершенно бессильна. Даже произнести что-то она не могла. На лестнице послышались шаги. Открылась дверь, вошел Горец. Он понял все с одного взгляда и действовал без колебаний. Рванувшись вперед с почти неуследимой для глаза скоростью, он вырвал из рук Джуиссанте телефон. С испуганным криком она бросилась на него, вонзила ногти ему в лицо, добираясь до глаз. Но Горец ловким движением охватил ее запястья и заломил руки за спину. Она изогнулась всем телом, норовя впиться зубами в его яремную вену. Этого он и ждал. На мгновение ее рот оказался у самого его уха. - Куносаура! - шепнул он так тихо, что при обычных обстоятельствах Джейн не смогла бы расслышать. Но она знала его тайное имя, и он был здесь по ее зову. Поэтому то, что он произнес, сразу пришло к ней. Куносаура. Что значило "собачий хвост". Это было истинное имя Лесии Инколоре. И сразу облик Джуиссанте начал таять. Черты лица стали меняться, что-то делалось мягче, что-то тверже, острее. Когда все кончилось, перед ними снова была Инколоре. Ее глаза закрылись, и тело бессильно поникло. Горец держал ее на руках. - Откройте, пожалуйста, эту дверь. - Он сделал жест подбородком. С возвращением фаты Инколоре апатия Джейн рассеялась. Она вскочила со стула и открыла узкую дверь, на которую указал Горец. В этой комнате все стены были увешаны карнавальными масками. Окон не было. Горец усадил сестру в кресло. - В шкафчике есть аптечка с лекарствами, - сказал он. - Когда очнется, дадим ей две белые таблетки. Этого хватит. Джейн склонилась над фатой Инколоре. чтобы убедиться, что ей удобно. Потом выпрямилась. Они с Горцем робко поглядели друг на друга. - Да, - сказал Горец, - повезло, что я оказался рядом. - Да, - сказала Джейн, - повезло. - Прошу прощения, госпожа, что второй раз за один день навязываю вам свое присутствие. Я знаю, что противен вам... - Вовсе нет! Ничуть, ни капельки! Горец шагнул к ней. Она шагнула от него. Он остановился и поглядел с недоумением. - Но тогда почему? Если я вам не противен, почему вы держитесь так, словно я ваш враг? Почему вы все время стараетесь уязвить меня? - Я не хочу вас впутывать в эту мерзость. Вы многого не знаете. Я не хочу, чтобы вам было больно. - Больно? - Горец был самым отважным и искренним существом, какое ей только встречалось. - Лишь бы честь моя не была затронута, а в остальном можете обращаться со мной как вам угодно. Мучайте меня, если вам это доставит удовольствие. Мучительнее вашего пренебрежения все равно не может быть ничего. Этого она не предвидела. Чтобы снова овладеть ситуацией, она сказала так холодно, как только смогла: - Политические игры вашей сестры зашли слишком далеко, сударь. Она хотела превратить меня в свинью. - Внезапно до нее дошла смешная сторона происшествия, и она расхохоталась. - В свинью! - Это была фата Джуиссанте, - напомнил Горец. - Но вы имеете право сердиться, и если я не могу загладить обиду, позвольте хотя бы объяснить. - Он вздохнул и потер кончик носа. - Глаза этого черепа - сложный механизм. Большое превращение, совершенное под одним из этих глаз, могло бы... трудно подобрать слово - искривить? Нет - навязать себя глазу, так что он не захочет видеть ничего, кроме превращения снова и снова. Это очень ослабило бы могущество Лесии. Но много странных поступков совершается во имя любви. - Любви? К кому? - К Лесии, естественно. Бедная Джуиссанте! Она полна ужаса перед тем днем - а он близится, - когда Лесия поднимется в коллегию невидимых, станет одним из хранителей. Стать хранителем - это великое событие и очень большая честь. У всех заинтересованных лиц это вызывает весьма бурные эмоции. - Он пожал плечами. - Даже при самых лучших обстоятельствах могущественные играют в очень детские игры, когда дело касается любви. Джейн надолго задумалась. Наконец спросила: - Значит, вот кто такой Болдуин? Хранитель? Все его тепло моментально испарилось, как туман на ветру. - Откуда вам известно имя Болдуина? - сурово спросил он. - Болдуин - один из Восьми. Никто не должен о нем знать. Джейн прикоснулась к его камзолу, расстегнула две верхние пуговицы, погладила пальцами грудь. Он растерялся и замолчал. - Где вы живете? - спросила она. - Мне нужен точный адрес. - Кэр-Ариан, северная сторона, 9743-А, площадка Д. Джейн второй раз произнесла его тайное имя. - Иди домой, - сказала она. - Забудь все, что здесь было. Она неохотно убрала руку. И Горец ушел. *** Проглотив пилюли, фата Инколоре вздрогнула. Бледность с ее лица ушла. - Похоже, я у тебя в долгу? - Мне ваша благодарность не нужна! - Я так и думала. - Длинные пальцы забарабанили по крышке ящичка с лекарствами. - Наверное, если бы я пообещала устроить так, чтобы некий юный и стойкий пилот в одну из ближайших ночей, обнаженный и пылкий, оказался в твоей постели, ты бы снова на меня зарычала. Джейн сложила руки на коленях и ничего не ответила. - Ты удивительно парадоксальное существо. Я таких еще не видела. - Лесия засмеялась. - Ладно, переменим тему. Я тебе не показывала свою коллекцию? - Небрежным движением руки она показала на маски, висящие на стене. Неподвижные лица глядели на Джейн - пустые, самоуверенные, привлекательно бездушные. - Нет. - Они довольно ценные. И к тому же полезные. Но, что мне в них нравится, - при всей магии, которая потребовалась, чтобы их изготовить, это не просто амулеты. Это инструменты, действие которых зависит от умения и таланта того, кто их надевает. - Я не поняла. - Возьмем, например, эту. - Она сняла со стены полумаску, украшенную перьями. Вокруг прорезей для глаз поднимались два крыла, скрывающие лоб и нос. Рот оставался открытым. - Чтобы наделить маску силой, принесли в жертву трех быков. Но ее власть проявится лишь в умелых руках. Джейн невольно заинтересовалась. - В этой маске тебя никогда не узнают, если будешь молчать. Такую маску часто надевают при случайных связях, чтобы не повредить своей репутации. Но предназначена она для того единственного, кто запрещен тебе, но кого ты хочешь. Ты должна хотеть его отчаянно, страстно, чтобы сила твоего желания была видна ему. Ты должна отбросить всякий стыд, должна делать вещи, на которые не считала себя способной, и наслаждаться ими. Ты должна изумить и потрясти своего возлюбленного. Ты должна измучить его, лишить сил, чтобы, когда ты оторвешься от него при первых проблесках утра, он не смог бы даже пошевелить рукой, удерживая тебя, хотя и хотел бы удержать. Все время, пока вы вместе, он будет смотреть в твои глаза, хотя маска не даст ему запомнить их цвет, и видеть там пылающую и яростную любовь к нему. Твои глаза станут зеркалами его внутренней сущности, они покажут ему самого себя таким, каким он никогда себя не видел, - огненным. Он спросит, кто ты, - молчи. Он спросит, любишь ли ты его, - улыбайся и отворачивайся. Он будет изучать цвет и форму твоих сосков, узнает, легко ли охватить твою грудь его руке, его губам. Он запомнит твои вздохи и стоны, он будет щекотать тебя, чтобы послушать музыку твоего смеха. Он сохранит в своем сердце запах и вкус каждого уголка твоего тела, нежную ямочку на шее, теплые местечки в складках бедер. Запомнит, как меняется запах и вкус самого твоего сокровенного места по мере того, как растет твое возбуждение. Желание узнать, кто же она, та, что так любит его, - естественно. И на первых порах он испытывает только обыкновенное любопытство. Может быть, у него есть какие-то догадки о том, кто ты. Он начинает искать тебя - сначала лениво, между делом. Конечно, узнать тебя наверняка можно только во время любви. Ты не должна быть одной из тех, многих, кого он укладывает в свою постель. Ты будешь мучительно ревновать к ним ко всем, но напрасно. Потому что в постели он будет вдыхать их пот, пробовать его на язык под коленями и за ухом и думать: нет, это опять не она. Лесия повесила маску на стену. Ее руки двигались грациозно, как бабочки. - Сначала им движет простое любопытство. Но потом он теряет власть над собой. Проходят месяцы. Он одержим. Соперницы, которых ты когда-то с полным основанием опасалась, одна за другой уходят, оскорбленные, - какая женщина не поймет, что тот, кто лежит с ней, думает о другой? А ты По-прежнему неуловима. Твой возлюбленный начинает безумствовать. Теперь им движут только любовь и желание. И тут ты делаешь свой ход... Было поздно. Если она хотела вернуть расположение Коринда, следовало утром явиться бодрой и полной сил. Она хотела уйти, но Инколоре, на которую продолжали действовать возбуждающие таблетки, задержала ее еще на целый час. Они обсудили перипетии личной жизни благородного господина Корво и шансы фаты Джуиссанте на сенаторскую мантию. Поговорили о военных новостях, обсудили преимущества горностаевых потрохов как катализаторов в амулетах для увлажнения кожи, а также проблему компенсации дополнительных капиталовложений повышением производительности труда. Наконец Джейн собралась уходить. У двери она остановилась и, словно это только что пришло ей в голову, сказала: - Кстати, не дадите ли вы мне на время эту маску? - Моя милая! А зачем, по-твоему, я ее тебе показала? Джейн собиралась идти домой. Но вместо Термаганты ноги сами привели ее к Кэр-Ариан. "Нет, я туда не пойду, - думала она, поднимаясь на лифте к площадке Д. - Я только доеду до этого этажа, а потом сразу вниз. Двери лифта раскрылись, она вышла. - Я только пройду мимо двери, стучать не буду". Она постучала. Маску фаты Инколоре она всю дорогу держала в руке. Сейчас она нетерпеливо сунула ее в сумочку. Горец открыл дверь. - Джена, - сказал он тихо. - Можно войти? Глава 22 Проснулась Джейн на рассвете. Осторожно распутала простыни, выбралась из объятий Горца. Потом быстро оделась, сунув бельишко в сумку. Маску Инколоре, которая так и не пригодилась, взяла тоже. Горец легонько похрапывал. Джейн посмотрела на него, спящего. Рот у него приоткрылся, вид был глуповатый, родной. Она бы его поцеловала, да боялась разбудить. Ей нужно было уходить. На улицах почти никого не было. Воздух, свежий и прохладный, омывал Город светом раннего утра. Джейн шла быстро, почти бежала, для тепла размахивая руками. Она стала напевать старую песенку: Что, скучал? Целуй скорей. Не гляди, что я избита... Молоденькая девушка-сокол прислушалась к ее пению, засмеялась, взлетела и пропала в золотом блеске зари, пляшущем в миллионах оконных стекол. Джейн тряхнула головой и запела громче: Обними и сок мой пей, Я, как гроздь... Ее голос звенел, отражаясь от каменных стен. Она была счастлива. Какое дивное, чудесное утро! Хорошее настроение держалось у нее до самой Термаганты. *** Черный дым валил из окон верхних этажей. Стены покрывала копоть. Жильцы Термаганты, спасаясь от огня, толпились на улице. Русалки, ореады и теги-юристы возбужденно топтались на тротуаре. Манекенщицы, мымры и лешие ожесточенно спорили, яростно жестикулируя и показывая наверх. Трое наркодеров притащили большой колокол и медленно, ритмично били в набат. Она застыла на месте. В высоте что-то вспыхнуло, рвануло, словно гром загремел. Джейн показалось, что ее ударили в живот. Вся радость ушла. Все было кончено. Подъехал верховой полицейский, тесня толпу металлической конской грудью. - Отойдите! - приказал он Джейн. - Но мне надо туда! - Туда нельзя. У нас приказ. Он поднял копье, и ей пришлось отойти. Появились еще полицейские, начали оцеплять здание. Что-то шевельнулось у нее в голове, там, где был раньше дракон. Меланхтон вернулся, молчаливо и тяжело угнездился в мозгу. Джейн охватило тревожное желание немедленно войти в дом. Надо как-то обойти полицейских. Она достала маску Инколоре и внимательно осмотрела изнанку. Джейн примерно представляла себе, как эта маска работает, и не сомневалась, что может добавить к ней заговор на невидимость. Все, что ей было нужно, - немного аммиачной соли, красная тинктура и лист бузины. Конечно, через пять минут маска сгорит, но пяти минут хватит. Она побежала за угол, в аптеку. *** Все пассажирские лифты поднялись к горящему этажу, огонь притянул их, как мошек. Но грузовые лифты были примитивными машинами с ручными управлением. Джейн поехала на грузовом. Три раза за время долгого подъема на семьдесят третий этаж раздавались взрывы. Каждый раз она останавливала кабину, боясь, что взрыв повредил механизм или покорежил шахту. Она боялась, что огонь не пустит ее домой. Но, когда она доехала до своего этажа, там витал лишь легкий дымок. Было неожиданно тихо. Она чувствовала во рту горечь горящего пластика и обугленного дерева. Она вошла в перекошенную прихожую. Маска раскалилась, она ее сбросила. Искрясь и потрескивая, маска упала на пол и вспыхнула. Джейн оставила ее догорать на полу. Дверь к дракону упала, как только она к ней прикоснулась. От квартиры ничего не осталось. Вся мебель была разломана в щепки, внутренние стены снесены, с потолка торчали обломки дранки. Меланхтон был весь на виду - черная железная гора. В центре комнаты лежал Видок, рядом с ним - короткий обоюдоострый меч. Это был эльфийский меч силы - Джейн узнала его по черной рукоятке и едва ощутимому притяжению намагниченного лезвия. Видок был мертв. Пол устилали крошечные тела, черные, обугленные. У плинтусов их скопились целые кучки - тысячи мертвых тел. С мерионами было покончено. Джейн стало очень жаль этих противных маленьких фашистов. Сама не зная зачем, она наклонилась над Видоком, погладила его короткие седоватые волосы. Они были очень мягкие. Лицо его в смерти стало открытым, простодушным, невинным. Теперь, когда было поздно, она пожалела, что не сошлась с ним поближе. Каким другом он мог бы стать! И вот его уже нет. - Какой он сильный! - прошептала она. - Думаешь, все эти разрушения - его работа? - проворчал Меланхтон. - Нет, только наполовину. Она посмотрела на дракона. - Твой Видок был дурак. Он решил захватить меня в одиночку. Но все же у него хватило ума дать знать, куда он идет. Скоро здесь будут другие, и уж они-то никак не дураки. Мне бы еще месяц на подготовку! Но справимся и так. Пора уходить. Пора нам с тобой пройти Адские Врата и штурмовать Спиральный дворец. Джейн подняла голову. Ей бы сейчас ощущать подавленность. Видок погиб, мерионы погибли. Без сомнения, столкновение дракона с Видоком оставило и другие жертвы. А когда они вылетят из Термаганты, все, кто собрался на улице, будут погребены под обломками башни. И это только начало. Они пустятся в разрушительный поход против величайшего Врага, чтобы, погибнув самим, уничтожить весь мир, всю историю. Она чувствовала восторг. - А справимся? - спросила она, уже поднимаясь в кабину. Джейн швырнула на пол свою легкую курточку, захлопнула люк. Ее пилотская куртка лежала в кресле. Она надела ее. - Придется справиться. - Меланхтон говорил мягко, но уверенно и самодовольно. Он не сомневался в своем разрушительном могуществе. Один за другим включались двигатели. Задрожали стены, засветились зеленые огоньки на приборной панели. В кабине запахло кожей и смазочным маслом. Джейн надела кислородную маску, села в кресло, стиснула рукоятки. Иглы вонзились в вены. Шлем опустился на голову. Она снова слилась в ощущениях с драконом. С трех сторон Термаганту окружали небоскребы. Взлетать в этих направлениях было небезопасно. Их курс лежал на восток, на восходящее солнце. Вибрация двигателей уже начала разрушать стены. Летели куски лепнины, вываливались кирпичи. Джейн вызвала системы вооружения, и контрольные рукоятки выдвинулись перед ней в три ряда, как клавиши того великого органа, на котором играла Богиня, творя этот мир. Все было на местах. - Готов? - спросила Джейн. - Меня еще не было, а я уже был готов. - Поехали! *** Они вылетели, стерев в порошок три этажа. Джейн видела, как пирамидальная верхушка Термаганты медленно расходится серым облаком, как расплываются очертания рушащихся стен. Из окон соседних зданий вылетали стекла, в воздухе порхали осколки, горящие красными отблесками пламени. И вот дракон поднялся в небо. Большой Серый город уходил все ниже. Паутина улиц и скопления зданий постепенно сменялись простором окраин. Над Ревущим болотом они летели очень низко, на высоте деревьев, если бы там были деревья. Внизу мелькали окна трясины, кладбища грузовиков, цистерны с нефтью, свалки отходов. Мелкие пруды и речушки серебрились, сияя радужными бликами пролитой нефти. Узкие дороги извивались, как змеи. - Выше! Выше! - закричала Джейн, и дракон вильнул вверх, едва не врезавшись в высоковольтную линию. Провода задрожали от воздушной волны. - Почему ты летишь так низко? Почему не поднимаешься? - Мы проходим под их радаром, - проворчал Меланхтон. - Ты когда-нибудь слышала о радарах? На горизонте выделялся темным пятном драконостроительный завод. Джейн вывела две пушки и вызвала систему наведения. Перед глазами у нее появился прицельный крест, слегка колеблясь, пока механизмы наведения ощупывали контуры цели. - Первый заход! - сказала Джейн. - Ворота в щепки, Часохрон в клочья, камень Богини в песок! - Ее охватило упоение свободы, восторг мести. Остановить Джейн уже не могло ничто. - Будет суке предупреждение! - Она знала, что никакой Богини не существует, что это просто метафора, обозначающая все, что есть в мире непознаваемого, что силы, против которых они восстали, могучи, хотя и не имеют лица. Но так было приятнее. - Она этого не заметит, - рыкнул дракон. Он с удовольствием подыгрывал ей. Что-что, а механизмы ненависти он знал хорошо. - Ее только прямым попаданием проймешь. Джейн подправила прицел, наведя скрещение линий на заводские стены. - Будет и прямое! Они прогремели над воротами, низко и тяжело, на малой скорости, и два сгустка пламени расцвели за ними. Меланхтон свернул направо, и они отбомбились над сортировочной. Драконы вопили внизу, корчились в агонии, горели и умирали, заполняя все частоты яростными воплями. Одному удалось взлететь, но у него взорвался бак с горючим, и он, вращаясь в воздухе, рухнул на крышу литейки. Радостно смеясь, Меланхтон и Джейн разворачивались для второго захода. Внизу бегали и суетились. Из литейки вырывались языки пламени. По радио, сквозь шум и треск помех, сквозь бешеный рев гибнущих драконов, раздавались голоса, требуя, чтобы нападающие назвали себя, угрожая, умоляя о помощи, вызывая истребители. Взлетел на воздух сборочный цех. Другой взрыв снес то, что еще оставалось от передней стены. Джейн показалось, что какие-то маленькие фигурки, меньше муравьев, мелькнули и исчезли в дыму. Кто-то пытался спастись. "Бегите, бегите", - подумала Джейн. Они снова пронеслись над сортировочной, чтобы убедиться, что первым заходом покончили со всеми. Внизу бушевал ад. Сквозь дым Джейн рассмотрела двух драконов, схватившихся в смертельной схватке, полных ярости даже в свои последние минуты. Другие все еще корчились в огне. Опасности они уже не представляли. Джейн стала разворачивать дракона для третьего захода. Большая часть стены была разрушена. - Они близко! - крикнул Меланхтон. Радары показывали три точки, поднимающиеся на горизонте. - Еще разик! При последнем облете Джейн не стреляла. Она пыталась разглядеть корпус, где была ее спальня. Ей показалось, что она его узнает, но они уже пролетели мимо. Среди пламени мелькнула лишь крыша. "Бегите, - молча приказала она детям. - Не оглядывайтесь". Если Колючка и Холстина еще живы, они спасутся, она не сомневалась. У них хорошая приспособляемость. Но другие... - Я свое слово сдержал, - сказал Меланхтон. - Теперь дело за тобой. Держись твердо и иди на вираж по моей команде. У них на такой скорости очень большой радиус поворота. Нам это на руку. Успеем откусить кусок с краю. - Есть! Преследователи, пока крохотные, как песчинки, были ясно видны. Джейн слышала по радио их голоса - холодные и резкие голоса молодых технократов и яростный рык машин. - Я их вижу. Сокол, держись по курсу. Как там с идентификацией? - Вас понял. Сейчас разберемся. Все в порядке, это он, наш голубчик. - Вырви их вонючие кишки! - Порох, вы отклоняетесь от курса. - Ну сейчас я его сделаю! - Сокол, Порох, ракеты "воздух-воздух" к бою! Зацепите цель! У Джейн похолодело внутри. Горец. Она узнала его по голосу. Но ведь этого просто не может быть. Она оставила его, спящего, за много миль от базы истребителей. Ах да, он имел доступ в дом Инколоре, а Лесия говорила, что там есть двери, открывающиеся куда угодно. И если его вдруг вызвали, то добраться он мог очень быстро. - Давай! - проревел Меланхтон. Джейн резко сменила курс. Истребители, скидывая скорость закрылками, пронеслись мимо и растаяли вдали. Меланхтон теперь летел прямо на север. Джейн увеличила обороты. - Полный вперед! - скомандовал дракон, перестроившись на максимальную скорость. - Хватит время терять! Летим к Адским Вратам. - А где они? - Навигационные системы не помогали. - Здесь нет такой отметки. Как их искать? - Где? Дура! Адские Врата - это не место. Это состояние! По команде Меланхтона, Джейн задрала ему нос вертикально. Скорость не успела упасть, она включила ракетные ускорители. Ускорение прижало ее к креслу, расплющило лицо. Она потеряла обзор - все прыгало и скакало, она боялась повернуться и смотрела прямо перед собой. Дракон помог ей, подкачал крови в голову, чтобы Джейн не потеряла сознание. Дымовые башни, возвышающиеся над ними, исчезли. - Строимся. Смотрите, они поднимаются. - Отставить, Порох. - Я могу по ним влепить. - Отставить! На экране вспыхивали личные номера переговаривающихся драконов. 2928: "Иди сюда, крошка, мы тебя поучим экспериментальной энтелехии". 6613: "Ха-ха-ха!" 8607: "Твой пилот нас слышит? Сообщение для него. Давай попку, детка, и приготовься к практикуму по онтологии". Ей стало противно, и она поставила фильтр, оставив только спокойные голоса пилотов. - Сокол, можете идти по радару? - Никак нет. Горец. - Странная тактика. Вы что-нибудь понимаете? - Похоже, они заходят на ВС. - И я так думаю. Порох, установите точку перехвата. Сокол, то же самое, слева. Я сажусь ему на хвост и гоню к вам. - Вас понял. - Я тоже! Преследователи имели преимущество в высоте. Поднимаясь еще выше, Джейн потеряла половину дистанции. - Наглые мерзавцы! - сказал Меланхтон. - Думают, они нас загнали. Выводи задние пушки. Если подойдут поближе, стреляй. Главное, их отогнать. - Ясно! - Джейн трясло и мотало, как игральные кости перед броском. Она еле смогла выполнить распоряжение. Огни на панели замерцали. Это Меланхтон включил два блока сверхпроводников, расположенных у брюшных люков. - Я никогда не понимала, для чего эти штуки. - Сейчас увидишь. Меланхтон дал на опоясывающем экране почти круговой обзор. Джейн ясно видела электромагнитные поля, исходящие из его железного тела подобно крыльям. Ярко-синие сполохи зажглись там, где поля взаимодействовали с ионизированным воздухом. - Так я и думал. Они делают заход на ВС. - Зачем им Врата Сна? Хотя никаких других объяснений я не вижу. Порох, держи курс. Сделаем, как по нотам. - Вас понял, Горец. Они уже выскочили из атмосферы, и Меланхтон отключил ускорители. Синие факелы энергии потускнели, вошли зыбью в структуру пространства. Дракон теперь летел по инерции, как ядро. После перегрузки внезапная невесомость чуть не вывернула Джейн наизнанку. Она сглотнула. Быстро проверила все системы. Все было в порядке. - Ты можешь установить с ними электронную связь? Я хочу кое-что сказать командиру. - Я влез в их систему, как только они появились на горизонте, - презрительно сказал Меланхтон. - Пожалуйста! Можешь поворковать со своим любезным в виртуале. На внутреннем экране шлема появилось лицо Горца. - Джена! - воскликнул он изумленно. - Что ты здесь делаешь? Она не могла выдавить из себя ни слова. - Тебя похитили! - понял он. С болью в сердце она ответила: - Чушь! Я знаю, что делаю. - Через все фильтры неразборчиво пробивалось рычание драконов. Их ярость была убедительнее всяких слов. Джейн не могла их не слышать. Словно все ее кости, клетки, органы обрели голос. - У меня нет будущего. Всю жизнь меня вовлекали в жульнические игры. Карты крапленые, и я обречена на поражение еще до начала игры. Это не слова! Какой выбор у меня был? Только этот! Я могла либо покорно глотать поражение, либо перевернуть стол и смешать карты. Меня обманывали с самого начала - и я тоже не собираюсь играть честно. С трудом произнося слова. Горец сказал: - Ты не можешь вернуться через Врата Сна. Что бы ни сказал тебе твой дракон, он солгал. Драконы лживы. Ты не знаешь, что ждет тебя на другой стороне. Если вы перейдете, тебя... - Его лицо исчезло с экрана. Но Джейн знала Меланхтона слишком хорошо, чтобы этот фокус ему удался. Она мгновенно отменила его команды. Лицо Горца вернулось. - ...навсегда. Грубое тело, которое ты оставила там, еще живо. По закону сродства тебя притянет к нему. Силовые линии Меланхтонова электромагнитного поля сплющились, задрожали, словно им приходилось преодолевать сопротивление среды. - Да? - Ты не сможешь воссоединиться с ним. - Дракон Горца что-то сказал ему в наушники, и Горец нетерпеливо отмахнулся. - Ты будешь в старом теле как в западне. Не будешь говорить, не будешь реагировать ни на что. Не будешь понимать, что тебе говорят. Возможно, даже своими сфинктерами управлять не сможешь. - Ну, хватит с меня этого бреда! - Она не хотела говорить с ним так грубо, но рычание драконов раздражало и отвлекало ее. Тройной поток ярости в сочетании с растущим беспокойством ее собственного дракона отзывался в крови биением и гулом. - Я только хотела тебе сказать: прощай! Я хотела сказать: не поминай лихом. И все. А ты столько болтаешь. - Выслушай меня! Ты не знаешь... Она перебила: - Я все знаю. Знаю самое худшее. Ничего нового ты мне не скажешь. Меня целовал Болдуин. В рычании Меланхтона был страх, но в то же время и облегчение. Именно это он пытался от нее скрыть: если их ждет успех, у нее пятьдесят шансов из ста угодить в итоге в свое старое тело. И если вселенная погибнет не целиком, ей придется провести остаток жизни пленницей непослушной плоти. Но Джейн было все равно. Она сама давно все поняла. Ее воля была так же непоколебима, как у дракона. - Я помочь тебе хочу, пойми же! - Горец наконец рассердился. - Ты делаешь ужасную ошибку. - Помочь? О чем это ты? Если я вернусь, меня что, пустят гулять на свободе? Все будет забыто? Я смогу продолжать свою карьеру с того места, где остановилась? Может, ты на мне женишься и увезешь в чистенький беломраморный городок в зеленых долинах Маг-Мелл? Так, что ли? Горец закусил губы. Глаза его горели. Электромагнитные поля успокоились, сжались в полосу и исчезли совсем. - Вот и ворота, - объявил дракон. На звездной чаше пространства почти на пределе видимости зыбким темным пятном проступили Адские Врата. В стороне от них блестели две яркие точки - это подлетали товарищи Горца, которые поначалу думали, что появятся другие Врата. Голос Горца поднялся в недоумении: -