- Еще бы, Симон, - произнес инженер, - если не ошибаюсь, это было трудное место для проходки. - Верно, мистер Джемс. Там наши кайла отбили последний кусок угля. Я помню это, как сейчас! Я сам нанес этот последний удар, и он отдался у меня в груди еще сильнее, чем в пластах! Дальше шли только песчаники да сланцы, и когда вагонетка покатилась к подъемному стволу, мне показалось, что я иду за гробом бедняка. Словно вся жизнь ушла из шахты с этой вагонеткой! Глубокая грусть, с которой старый мастер произнес эти слова, взволновала инженера, которому была понятна эта скорбь. Такие чувства испытывает моряк, покидая свое тонущее судно, или фермер, у которого разрушают дом его предков. Джемс Старр пожал руку Симону Форду. Тот ответил крепким рукопожатием. - В тот день мы все ошиблись, - сказал он. - Нет, старая шахта не умерла! Шахтеры покидали не труп, и я смею утверждать, что сердце шахты еще бьется! - Говорите же, Симон! Вы открыли новый пласт? - взволнованно вскричал инженер. - Я так и знал! Ваше письмо не могло иметь другого значения! Такое известие, да еще с шахты Дочерт... Что еще могло бы меня интересовать, кроме открытия угленосного слоя? - Мистер Джемс, - ответил Симон Форд, - я не хотел говорить об этом никому, кроме вас... - И хорошо сделали, Симон! Но скажите, как, с помощью какого бурения вы убедились... - Послушайте, мистер Джемс, - произнес Симон Форд. - Я нашел не залежь... - А что же? - Только доказательство того, что эта залежь существует. - Какое доказательство?.. - Можете ли вы допустить, чтобы из недр земли выделялся рудничный газ, если там нет угля, из которого он получается? - Конечно, нет! - ответил инженер. - Без угля не может быть и газа. Без причины следствия не бывает... - Как нет дыма без огня. - И вы обнаружили присутствие метана? - Старый горняк не может ошибиться, - ответил Симон Форд. - Я сразу узнал нашего старого врага, рудничный газ. - Но может быть, это другой газ? - возразил Джемс Старр. - Метан почти лишен запаха, он бесцветен! По-настоящему он выдает свое присутствие только взрывом... - Мистер Джемс, - ответил Симон Форд, - угодно ли будет вам позволить мне рассказать о том, что я сделал... и как сделал... по-своему, извинив за длинноты? Джемс Старр хорошо знал старого мастера - почтенному шахтеру нужно было предоставить рассказывать, не перебивая его. - Мистер Джемс, - продолжал Симон Форд, - за эти десять лет не было дня, когда бы мы с Гарри не думали о том, чтобы вернуть копям их прежнее благосостояние, - ни одного дня! Если существуют какие-нибудь залежи, мы решили во что бы то ни стало их открыть. Но каким способом? Буренье применить мы не могли, но у нас было шахтерское чутье, а чутье часто бывает сильнее разума. По крайней мере я так думаю... - И я с вами совершенно согласен, - вставил инженер. - Так вот что раза два Гарри пришлось видеть, когда он бродил по западной части шахты: где-нибудь за поворотом или сквозь щели в закладке крайних штреков появлялись и внезапно исчезали огни. Отчего они вспыхивали - я не понимал и до сих пор не понимаю. Ясно одно - эти огни доказывают присутствие рудничного газа, а наличие этого газа означает, что там есть пласт угля. - Огни не давали взрывов? - живо спросил инженер. - Лишь мелкие, частные взрывы, - ответил Симон Форд. - Такие же, какие вызывал я сам, когда хотел убедиться в наличии рудничного газа. Вы помните, каким способом предупреждали взрывы в шахте, пока наш добрый гений Гемфри Дэви не изобрел своей безопасной лампы? - Да, помню, - ответил Джемс Старр. - Вы говорите о "кающемся". Мне не случалось видеть его за работой. - Да, мистер Джемс, вы еще слишком молоды, несмотря на свои годы, и не могли этого застать. Но я на десять лет старше вас и видел, как работал последний "кающийся" в копях. Его называли так потому, что он носил рясу вроде монашеской. Его настоящее название было "человек огня". В то время уничтожать вредный газ умели только путем сжигания его мелкими взрывами раньше, чем он благодаря своей легкости накопится в большом количестве в верхних частях штреков. Вот почему "кающийся", с маской на лице, закутанный с головой в рясу с капюшоном, передвигался ползком. Так он мог дышать свободно, потому что в нижнем слое воздух чист, а правой рукой водил у себя над головой горящим факелом. Если в воздухе было достаточно газа, чтобы образовать взрывчатую смесь, то взрыв получался неопасный, и, повторяя эту операцию несколько раз, можно было предотвратить катастрофу. Иногда "кающийся", пораженный сильным взрывом, погибал на месте, и его заменял другой. Так было до тех пор, пока во всех шахтах не ввели лампочки Дэви. Но я знал этот способ. Именно пользуясь им, я и открыл наличие газа, а следовательно, и наличие новой угольной залежи в шахте Дочерт. Все, что рассказывал старый мастер о "кающемся", было совершенно верно. Именно так поступали когда-то в шахтах, чтобы очищать воздух от метана. Рудничный газ, иначе называемый болотным газом или метаном, бесцветен, почти лишен запаха, слабо светится при горении и абсолютно непригоден для дыхания. Шахтеры не могут жить в атмосфере этого вредного газа, как нельзя жить в газометре, наполненном светильным газом. Кроме того, как и светильный газ, являющийся окисью углерода, метан образует с воздухом взрывчатую смесь, как только его содержание в нем достигнет восьми или даже пяти процентов. Если по какой-либо причине эта смесь воспламенится, то происходит взрыв, почти всегда сопровождающийся страшными катастрофами. Эту-то опасность и предотвращает лампа Дэви, изолирующая пламя в сетчатой металлической трубке. Газ горит только внутри этой трубки, не дающей пламени распространиться. Эту безопасную лампу усовершенствовали десятки раз. Разбиваясь, она гаснет. Если шахтер, несмотря на строгие запреты, откроет ее, она тоже гаснет. Почему же все-таки случаются взрывы? Потому что нельзя избежать ни неосторожности рабочего, который во что бы то ни стало хочет раскурить свою трубку, ни удара инструмента, могущего высечь искру. Не все шахты богаты рудничным газом. Там, где его нет, разрешается пользоваться обыкновенными лампами. Такова, между прочим, шахта Тьер в Анзэнских копях. Но если разрабатывается месторождение жирного угля, в котором содержится большое количество летучих веществ, газ может выделяться в изобилии. Одна лишь безопасная лампа устроена так, чтобы не допускать взрывов, тем более ужасных, что даже шахтеры, не пострадавшие непосредственно, рискуют задохнуться, когда штреки наполняются газообразным продуктом взрыва - углекислотой. В пути Симон Форд рассказывал инженеру, что он сделал для достижения своей цели: как он убедился в том, что в глубине крайнего штрека западной части шахты выделяется газ, как ему удалось вызвать в трещинах между слоями сланца частичные взрывы - вернее, воспламенения, не позволяющие сомневаться в природе газа, который выделялся понемногу, но постоянно. Через час после выхода из коттеджа Джемс Старр со своими спутниками был уже в четырех милях от него. Увлекаемый надеждой и желанием, инженер проделал этот путь, даже не думая о его длине. Он размышлял обо всем, что сообщил ему старый горняк. Он мысленно взвешивал доводы, которые тот приводил в защиту своей идеи. Джемс Старр тоже полагал, что непрерывное выделение метана наверняка указывает на наличие нового угольного месторождения. Если бы это был только "карман", наполненный газом, какие образуются иногда между пластами, то он быстро опустел бы и явление прекратилось бы. Но дело обстояло далеко не так. По словам Симона Форда, метан выделялся непрерывно, и можно было заключить о существовании значительного пласта. Следовательно, богатства шахты Дочерт не были окончательно исчерпаны. Но был ли это только слой незначительного протяжения или же залежь, занимающая целый горизонт угленосного района? Вот в чем состоял главный вопрос. Гарри, шедший впереди отца и инженера, остановился. - Ну, вот мы и пришли! - вскричал старый горняк. - Слава богу, мистер Джемс, вы здесь, и мы сейчас узнаем... Голос старого мастера, всегда такой твердый, слегка дрожал. - Дорогой мой Симон, успокойтесь, старый друг, - сказал ему инженер. - Я волнуюсь так же, как и вы, но не будем терять хладнокровия. В этом месте крайний штрек шахты, расширяясь, образовал нечто вроде темной пещеры. Здесь не было стволов, и штрек, глубоко ушедший в недра земли, не имел прямого сообщения с поверхностью графства Стерлинг. Джемс Старр, сильно заинтересованный, внимательно все разглядывал. На дальней стене пещеры еще виднелись следы последних ударов кайла и даже несколько отверстий для шпуров, взорвавших скалу при окончании разработки. Тут сланцевая порода была крайне твердой. Поэтому в тупике, в котором работы должны были остановиться, не было сделано закладки. Здесь, упершись в сланцы и песчаники третичной эпохи, угольный пласт окончился. Как раз тут, в этом самом тупике, был вынут последний в шахте Дочерт кусок угля. - Вот здесь, мистер Джемс, - сказал Симон Форд, поднимая свое кайло, - здесь мы вскроем пустую породу, ибо позади этой стенки на большей или меньшей глубине наверняка находится тот угольный пласт, о котором я говорил. - Именно на этой стенке вы обнаружили просачивание рудничного газа? - спросил Джемс Старр. - Да, - подтвердил Симон Форд. - Мне удавалось поджечь его попросту, приблизив лампу к срезу слоев. Гарри делал то же, что и я. - На какой высоте? - спросил Джемс Старр. - В десяти футах от пола, - ответил Гарри. Джемс Старр сел на камень. Казалось, подышав воздухом этой пещеры, он усомнился в рассказах шахтеров, хотя слова их звучали вполне убедительно. Дело в том, что метан не совсем лишен запаха, и инженер был прежде всего удивлен тем, что его обоняние, вообще очень тонкое, не обнаруживает присутствия взрывчатого газа. Во всяком случае, если здесь газ и примешивался к воздуху, то в очень малом количестве. Следовательно, можно было, не опасаясь взрыва, открыть безопасную лампу, чтобы решиться на опыт. Старый горняк так и сделал. В этот миг Джемс Старр беспокоился не о том, что в воздухе слишком много газа, а о том, что его слишком мало или даже нет совсем. - Неужели они ошиблись? - прошептал он. - Нет, эти люди знают свое дело. И все-таки... Он не без тревоги ожидал, чтобы в его присутствии произошло явление, описанное Симоном Фордом. Но в этот момент Гарри, очевидно, тоже заметил отсутствие характерного запаха рудничного газа, потому что голос его изменился, когда он сказал: - Отец, кажется, газ не проникает больше сквозь слои сланца. - Не проникает! - вскричал старый горняк. Плотно сжав губы, он несколько раз с силой потянул воздух носом, потом резко сказал: - Лампу, Гарри! Симон Форд взял лампу дрожащей рукой. Он отвинтил металлическую сетчатую трубку, окружавшую фитиль, и пламя стало гореть в открытом воздухе. Как они и предвидели, взрыва не произошло. Но, что было важнее, горение даже не сопровождалось тем потрескиванием, которое говорит о наличии небольших количеств газа. Симон Форд взял у Гарри шест и, прикрепив лампу к его концу, поднял ее вверх, где вследствие своего малого удельного веса должен был скопиться газ, хотя бы его было в воздухе самое незначительное количество. Пламя лампы, ровное и белое, не обнаруживало никаких следов газа. - Подведи ближе к стенке, - сказал инженер. - Сейчас, - ответил Симон Форд, поднося лампу к той части стенки, где они с Гарри еще вчера наблюдали просачивание газа. Рука старого мастера дрожала, когда он стал проводить лампу на уровне трещины в сланце. - Замени меня, Гарри, - сказал он. Гарри взял шест и поднес лампу поочередно к различным местам стенки, где слои словно раздваивались... но потрескивания, характерного для выходящего рудничного газа, не слышалось, и Гарри угрюмо хмурил брови. Воспламенения не было. Очевидно, ни одна молекула газа не выходила из трещин в стене. - Ничего нет! - вскричал Симон Форд, сжимая кулаки скорее от гнева, чем от разочарования. Вдруг у Гарри вырвался крик. - Что с тобой? - живо спросил Джемс Старр. - Трещины в сланце замазаны! - Не может быть! - воскликнул старый горняк. - Смотрите! Гарри не ошибся: замазанные трещины были ясно видны при свете лампы. Свежая известковая шпаклевка оставила на стене длинную беловатую полосу, плохо скрытую под слоем угольной пыли. - Он! - воскликнул Гарри. - Это может быть только он! - Он? - переспросил Джемс Старр. - Да, это он! - ответил Гарри. - Тот самый таинственный человек, который бродит по нашей шахте, кого я сто раз подстерегал и ни разу не мог поймать! Это безусловно автор письма, которое должно была помешать вам, мистер Старр, приехать на свидание, назначенное отцом! Это он и сбросил на нас камень в штреке ствола Ярроу! О, сомнений больше быть не может! Во всем этом видна человеческая рука! Гарри говорил так горячо, что его уверенность мгновенно передалась инженеру. Что касается старого мастера, то его и не нужно было убеждать. Впрочем, налицо был неоспоримый факт: замазанные трещины, из которых только еще накануне газ выходил свободно. - Бери кайло, Гарри! - вскричал Симон Форд. - Встань мне на плечи, мальчик! Я еще достаточно крепок, чтобы выдержать тебя. Гарри понял. Его отец встал вплотную к стене. Гарри взобрался ему на плечи, чтобы достать кайлом до замазанной трещины. Потом несколькими ударами он пробил небольшое отверстие в этой шпаклевке. Тотчас же послышалось легкое потрескиванье, похожее на звук, который передается у английских шахтеров звукоподражанием: "пуфф". Гарри схватил лампу и приблизил ее к трещине. Раздался слабый взрыв, и на стенке запорхало, как блуждающий огонек, небольшое красное пламя, синеватое по краям. Гарри тотчас же спрыгнул на землю, а старый мастер, не в силах сдержать свою радость, схватил инженера за руку. - Ура! ура! ура, мистер Джемс! Газ горит! Значит, уголь есть! 8. ВЗРЫВ ДИНАМИТА Опыт, о котором говорил старый мастер, удался. Метан, как известно, образуется только в угольных залежах. Следовательно, нельзя было сомневаться в том, что здесь есть пласт этого драгоценного топлива. Велики ли его размеры и высоко ли качество - это можно было определить позже. Таковы были выводы, сделанные инженером из его наблюдений. Они во всем согласовались с теми, к которым уже пришел Симон Форд. "Да, - сказал себе Джемс Старр, - за этой стенкой простирается угольный пласт, до которого не дошли скважины! Досадно, потому что придется возобновлять все оборудование шахты, покинутой десять лет назад. Ничего! Месторождение считалось выработанным, а мы нашли новый пласт и на этот раз используем его до конца!" - Ну как, мистер Джемс, - спрашивал Симон Форд, - что вы думаете о нашем открытии? Вы не раскаиваетесь, что посетили шахту Дочерт? Я не зря побеспокоил вас? - Нет, нет, мой старый товарищ, - ответил Джемс Старр. - Мы пока не потеряли времени, но сейчас можем потерять его, если не отправимся немедленно в коттедж. Нам следует возвратиться сюда завтра. Мы взорвем эту стенку динамитом и вскроем выход нового пласта; если после ряда бурений окажется, что пласт значительный, я организую Общество Нового Эберфойла, к величайшей радости прежних акционеров. Нужно, чтобы не позже чем через три месяца были поданы на-гора первые бадьи угля из новой залежи! - Золотые слова, мистер Джемс! - вскричал Симон Форд. - Значит, старые копи помолодеют, как вдова, снова выходящая замуж. С ударами лопаты и кайла, с рокотом вагонеток, ржаньем лошадей, скрипом бадей, грохотом машин к шахте снова вернется прежнее оживление! И я увижу все это. Надеюсь, мистер Джемс, вы не считаете меня слишком старым для того, чтобы снова принять обязанности мастера? - Нет, Симон, конечно нет! Да вы моложе меня, старый друг! - И да хранит нас святой Мунго! А вы опять будете нашим директором! Пусть новая разработка длится долгие годы, и дай мне бог умереть, не увидев ее конца! Радость старого мастера била через край; Джемс Старр был счастлив не меньше, чем он, но предоставлял Симону Форду восторгаться за двоих. Один лишь Гарри оставался задумчивым. Он вспоминал о тех странных, необъяснимых случаях, которыми сопровождалось открытие новой залежи, и это не переставало тревожить его. Через час Джемс Старр и его спутники вернулись с коттедж. Инженер поужинал с большим аппетитом, выражая одобрение всем планам старого мастера, и, не жди он с таким нетерпением наступления завтрашнего дня, он нигде не мог бы выспаться лучше, чем в этом коттедже, где стояла такая глубокая тишина. На следующий день, плотно позавтракав, Джемс Старр, Симон Форд, Гарри и даже Мэдж собрались в путь. На этот раз они снарядились, как настоящие шахтеры, они несли различные инструменты и динамитные патроны для взрыва стенки в конце штрека. Гарри, кроме мощного фонаря, захватил еще большую безопасную лампу, которая могла гореть двенадцать часов. Этого было более чем достаточно, чтобы пройти всю дорогу к штреку и обратно и произвести разведку, если бы оказалось возможным ее произвести. - За дело! - вскричал Симон Форд, дойдя со своими спутниками до конца штрека, и, схватив тяжелый лом, с силой взмахнул им. - Минутку, - возразил Джемс Старр. - Посмотрим, не произошло ли каких-нибудь перемен и просачивается ли рудничный газ сквозь трещины в стенке. - Вы правы, мистер Старр, - ответил Гарри. - То, что было замазано вчера, вполне может быть замазано и сегодня. Мэдж, сидя на камне, внимательно оглядывала пещеру и стенку, которую предстояло пробить. Все оставалось таким же, как было накануне. Трещины в сланце нисколько не изменились. Метан сочился сквозь них, но довольно слабо. Это объяснялось, конечно, тем, что со вчерашнего дня у газа был свободный выход. Выделение газа было так незначительно, что он не мог образовать с воздухом взрывчатую смесь. Поэтому Джемс Старр со своими товарищами могли работать в полной безопасности. Впрочем, воздух понемногу очистился бы, и рудничный газ, рассеявшись по всему штреку, не мог бы произвести никакого взрыва. - Итак, за дело! - повторил Симон Форд, и вскоре под мощными ударами его кайла полетели во все стороны осколки породы. Слой состоял из кварцевого конгломерата, перемежавшегося песчаниками и сланцами, как это чаще всего встречается у выклинивания угольных пластов. Джемс Старр подбирал отбитые кайлом осколки и внимательно осматривал их, надеясь обнаружить следы угля. Первый этап работы продолжался около часа. В стенке образовалось довольно большое углубление. Джемс Старр выбрал место для бурения. Гарри с помощью бура и кайла быстро пробил отверстие. Туда заложили динамитные патроны, прикрепили к ним длинный просмоленный фитиль безопасного запала, заканчивающийся пироксилиновым капсюлем, и тотчас же подожгли его у самого пола. Джемс Старр и его товарищи отошли в сторону. - Ах, мистер Джемс, - говорил Симон Форд, даже не стараясь скрыть охватившее его волнение, - никогда, нет, никогда еще мое старое сердце не билось так сильно. Как мне хотелось бы поскорее приняться за разработку пласта! - Терпение, Симон, - ответил инженер. - Уж не ожидаете ли вы найти за этой стенкой готовый штрек? - Простите, мистер Джемс, - возразил старый мастер, - я теперь ожидаю всего! Если нам с Гарри посчастливилось открыть эту залежь, то почему бы нашей удаче не продолжаться и дальше? Динамит взорвался. По сети подземных галерей прокатился глухой рокот. Джемс Старр, Мэдж, Гарри и Симон Форд тотчас же вернулись к стенке пещеры. - Мистер Джемс, мистер Джемс! - вскричал старый мастер. - Смотрите, дверь взломана! Образовавшееся в стене отверстие, глубины которого нельзя было определить, оправдывало такое сравнение. Гарри готов был кинуться в пробитую брешь, но инженер, хотя и крайне удивленный появлением этой пустоты, удержал его. - Погоди, пока воздух очистится, - сказал он. - Да, берегись вредных газов, - подтвердил Симон Форд. Четверть часа прошло в тревожном ожидании. Потом в отверстие ввели фонарь на конце шеста, и он продолжал гореть так же ярко. - Ступай вперед, Гарри, - сказал Джемс Старр. - Мы за тобою. Пробитое динамитом отверстие было более чем достаточно для того, чтобы мог пройти человек. Гарри, не колеблясь, вошел туда с фонарем в руке и исчез во мраке. Джемс Старр, Симон Форд и Мэдж, не двигаясь, ждали его. Прошла минута, показавшаяся им очень долгой. Гарри не появлялся и не подавал голоса. Подойдя к отверстию, Джемс Старр не увидел даже огонька его лампы, которая должна была освещать эту подземную пещеру. Не оступился ли как-нибудь Гарри? Не провалился ли молодой горняк в какую-нибудь яму? Или его голос уже не долетал до спутников? Старый мастер, не слыша ничего, хотел уже в свою очередь лезть в отверстие, когда показался свет, сначала слабый, затем усилившийся, и послышался голос Гарри: - Идите, мистер Старр! Идите, отец! Путь в Новый Эберфойл свободен! 9. НОВЫЙ ЭБЕРФОЙЛ Если бы с помощью какой-нибудь сверхъестественной силы инженерам удалось сразу приподнять слой земной коры толщиною в тысячу футов в той полосе Англии, где расположены все реки, озера, заливы и береговые области графств Стерлинг, Думбартон и Ренфру, то они нашли бы под этой огромной крышкой колоссальную пустоту, для сравнения с которой в мире найдется только одна подобная ей - знаменитая Мамонтова пещера в Кентукки. Эта пустота состоит из сотен ячеек всевозможных форм и размеров. Она похожа на причудливо расположенный улей огромных масштабов, который мог бы приютить вместо пчел всех ихтиозавров, мегатериев и птеродактилей доисторических эпох. Целый лабиринт ходов, то расположенных выше соборных сводов, то низких, узких и извилистых, то идущих горизонтально, то поднимающихся и спускающихся наклонно по всем направлениям, соединял эти ячейки и создавал свободное сообщение между ними. Опоры этих сводов, словно заимствованных из всех архитектурных стилей, толстые стены, прочно вставшие между проходами, самые своды - все это состояло из песчаника и сланцевых пород. Но между слоями пустых пород шли сильно сдавленные ими превосходные угольные жилы, словно по запутанной сети кровеносных сосудов текла черная кровь этой странной залежи. Залежь простиралась по меридиану на сорок миль, заходя даже под ложе Северного канала. Мощность этого бассейна можно было рассчитать лишь путем разведок, но она, по-видимому, превышала мощность угленосных пластов Кардиффа в Уэлсе и Ньюкасла в графстве Нортумберленд. Эксплуатация этой залежи сильно облегчалась тем, что ввиду причудливого расположения слоев вторичного периода и сжатия минеральных веществ в эпоху затвердевания этого массива сама природа прорыла в Новом Эберфойле множество переплетающихся ходов и туннелей. Да, сама природа! С первого взгляда могло показаться, что открыты древние, давно покинутые копи. Но это было не так. Подобные богатства не забрасывают. Люди-термиты еще не вгрызались в эту часть шотландских недр, и все это было создано природой. Но, повторяем, никакие подземные гробницы Египта и катакомбы древнего Рима нельзя было с этим сравнить, - разве только знаменитую Мамонтову пещеру, в которой на протяжении более двадцати миль насчитывается двести двадцать шесть коридоров, одиннадцать озер, семь рек, восемь водопадов, тридцать два бездонных колодца и пятьдесят семь куполов, причем некоторые из них достигают более четырехсот пятидесяти футов в высоту. Как и эта пещера, Новый Эберфойл был созданием не человеческих рук, а самого бога. Таковы были новые, неслыханно богатые владения, честь открытия которых по праву принадлежала старому мастеру. Десять лет жизни в старых копях, редкостное упорство в розысках, твердая уверенность, поддерживаемая чудесным шахтерским чутьем, - все это привело к тому, что он добился успеха там, где очень многие потерпели бы поражение. Почему скважины, пробуренные некогда под руководством Джемса Старра, остановились именно на этой глубине, на самой границе новой залежи? Случайно, конечно, но в подобных разведках случай играет большую роль. Как бы то ни было, здесь, в недрах Шотландии, находилось нечто вроде подземного графства, которому, чтобы быть обитаемым, не хватало только лучей солнца или какого-нибудь искусственного светила, которое могло бы его заменить. Вода была собрана там в нескольких впадинах, образуя большие пруды или даже озера, обширнее озера Кэтрайн, находившегося как раз над ними. Конечно, на этих озерах не было движения воды, течений, прибоя. В них не отражался силуэт какого-нибудь готического замка. Ни березы, ни дубы не склоняли с их берегов свои ветви; горы не отбрасывали длинные тени на поверхность этих вод, пароходы не бороздили их, никакие огни не отражались в них, солнце не заливало их своими яркими лучами, луна никогда не поднималась над их горизонтом. Но все же эти глубокие озера, зеркальная гладь которых никогда не морщилась от ветра, не были бы лишены своеобразной прелести при свете какого-нибудь электрического светила; а если бы их соединить сетью каналов, то они удачно дополнили бы географию этой удивительной подземной страны. В этом подземелье, хотя и вовсе непригодном для выращивания растений, могло бы укрыться целое население. И кто знает, не найдет ли когда-нибудь бедный класс Соединенного королевства себе убежище в копях Эберфойла, как и в копях Кардиффа и Ньюкасла, когда и там запасы угля будут исчерпаны? 10. ТУДА И ОБРАТНО Услыхав голос Гарри, Джемс Старр, Мэдж и Симон Форд прошли сквозь узкое отверстие, соединявшее шахту Дочерт с Новым Эберфойлом. Они очутились в довольно широком проходе. Казалось, он пробит рукой человека, проделан кайлом и лопатой для разработки новой залежи. Разведчики недоумевали, не попали ли они, по странной случайности, в какую-то старинную шахту, о существовании которой не было известно даже старейшим углекопам. Но нет! Геологические пласты в эпоху, когда происходило отложение слоев вторичного периода, "пощадили" этот проход. Может быть, он служил некогда руслом бурному потоку, в котором поверхностные воды смешивались с занесенными илом растениями; но сейчас он был так же сух, как если бы был прорыт несколькими тысячами футов ниже, в гранитоидных породах. Однако воздух проникал сюда свободно: это значило, что проход соединяется какими-нибудь природными "вентиляционными ходами" с поверхностью земли. Это замечание, сделанное инженером, было вполне справедливо: можно было предвидеть, что устроить вентиляцию на новой шахте будет нетрудно. Что касается рудничного газа, сочившегося сквозь сланцевую стенку, то он скопился, по-видимому, в каком-нибудь "кармане", то есть полости, сейчас опустевшей. В галерее, где они находились, не было и признаков газа. Однако Гарри из предосторожности взял с собой только безопасную лампу, которая могла гореть двенадцать часов. Сделанные открытия превзошли все ожидания Джемса Старра и его спутников. Вокруг них был только уголь! От радостного волнения они не могли говорить, даже Симон Форд проявлял свои чувства лишь в коротких восклицаниях. Быть может, с их стороны было неосторожностью заходить в подземелье так далеко. Ба! они вовсе не думали о возвращении. Было так хорошо идти по удобному, почти прямому проходу, не опасаясь ни трещин, преграждающих путь, ни воздуха, отравленного вредными газами. Следовательно, не было никаких причин останавливаться, и Джемс Старр, Мэдж, Гарри и Симон Форд шли так в течение часа, причем ничто не указывало им, в какую сторону идет этот неизвестный туннель. И они, конечно, пошли бы еще дальше, если бы не достигли конца этой широкой галереи, по которой продвигались с первой же минуты, как попали в новое угольное месторождение. Проход заканчивался огромной пещерой, размеров которой нельзя было определить. На какой высоте закруглялся купол этой пещеры, на каком расстояния находилась ее противоположная стена, - мрак не давал рассмотреть. При свете лампы разведчики могли установить лишь то, что в пещере находится огромный пруд или озеро со стоячей водой, высокие, скалистые берега которого терялись в темноте. - Стоп! - вскричал Симон Форд, вдруг остановившись. - Еще шаг, и мы можем скатиться в пропасть! - Давайте отдохнем, друзья мои, - предложил инженер. - Нужно подумать и о возвращении. - Наша лампа может гореть еще десять часов, - сказал Гарри. - А все-таки сделаем привал, - повторил Джемс Старр. - Признаюсь, мои ноги нуждаются в отдыхе. А вы, Мэдж, не устали после такой долгой ходьбы? - Нет, не очень, мистер Джемс, - ответила крепкая шотландка. - Мы привыкли ходить по копям Эберфойла целыми днями. - Э! - прибавил Симон Форд. - Мэдж пройдет вдесятеро больше, если понадобится. Но я опять спрошу вас, мистер Джемс, заслуживало ли мое сообщение вашего внимания? Посмейте только сказать "нет", мистер Джемс, посмейте! - Э, дружище, я давно уже не испытывал такой радости! - ответил инженер. - То немногое, что мы уже разведали в этой чудесной залежи, указывает на ее значительную протяженность по крайней мере в длину. - И вширь и вглубь тоже, мистер Джемс, - возразил Симон Форд. - Это мы узнаем позже. - А я за это ручаюсь! Положитесь на чутье старого шахтера, оно меня никогда не обманывало. - Охотно вам верю, Симон, - ответил инженер улыбаясь. - Но, насколько можно судить по этой предварительной разведке, тут запасов угля хватит по меньшей мере на несколько веков. - Конечно, - вскричал Симон Форд. - Я так и думаю, мистер Джемс! Пройдет не меньше тысячи лет, прежде чем из нашей новой шахты будет вынут последний кусок угля! - Дай-то бог! - произнес Джемс Старр. - Что касается качества угля, выходящего на поверхность этих стен... - Великолепное, мистер Джемс, великолепное! Да вот, посмотрите сами. С этими словами Симон Форд отколол ударом кайла кусок от черной стены. - Взгляните только, - повторял он, поднося уголь к лампе. - Видите, как он блестит! У нас будет жирный, смолистый уголь. А как он разбивается на куски, - почти без пыли! Ах, мистер Джемс, лет двадцать назад это месторождение было бы опасным соперником для свэнсийского и кардиффского угля! Ну, что ж, кочегары и сейчас будут драться из-за этого угля. Если нам он и будет стоить дешево, то все равно будет продаваться дорого наверху. - Верно, - сказала Мэдж, взяв осколок угля и разглядывая его с видом знатока, - уголь очень хороший. Возьмем его, Симон, с собой, принесем в коттедж. Я хочу, чтобы первый кусок этого угля сгорел в нашей печи. - Хорошо сказано, жена, - ответил старый мастер. - И ты увидишь, что я не ошибся. - Мистер Старр, - спросил тут Гарри, - представляете ли вы себе хотя бы приблизительно направление того длинного прохода, по которому мы шли все время? - Нет, мой мальчик, - ответил инженер. - Будь у меня компас, я мог бы определить его общее направление. Но без компаса я здесь, словно моряк в открытом море среди тумана, когда отсутствие солнца не позволяет ему определиться. - Конечно, мистер Джемс, - возразил Симон Форд. - Но не сравнивайте, пожалуйста, нашего положения с положением моряка, у которого всегда и везде под ногами бездна. Мы здесь находимся на суше, и нам нечего бояться утонуть. - Не буду огорчать вас, старина Симон, - ответил инженер, - я нисколько не намеревался обидеть новую эберфойлскую залежь несправедливым сравнением. Я хотел только сказать, что мы не знаем, где находимся. - Под почвой графства Стерлинг, мистер Джемс, - сказал Симон Форд. - И я в этом уверен, как в... - Слушайте! - прервал его Гарри. По примеру старого горняка все стали прислушиваться. Изощренный слух шахтера уловил шум, отдаленный рокот. Вскоре то же услышали и остальные. Из верхних слоев массива доносились, хотя и очень слабо, какие-то раскаты, которые то затихали, то нарастали. Все четверо прислушивались некоторое время, не произнося ни слова. Потом Симон Форд воскликнул: - Э, клянусь святым Мунго! Разве в Новом Эберфойле уже бегают по рельсам вагонетки? - Отец, - сказал Гарри, - мне кажется, что это шумят волны, разбиваясь о берег. - Но мы ведь находимся не под морем, - возразил старый мастер. - Нет, - ответил инженер, - но вполне возможно, что над нами лежит озеро Кэтрайн. - Значит, свод не очень толст в этом месте, если шум воды слышен так ясно? - Да, не очень, - ответил Джемс Старр. - Потому-то эта пещера так высока и обширна. - Должно быть, вы правы, мистер Старр, - произнес Гарри. - Кроме того, наверху такой дождь, - продолжал Джемс Старр, - что вода в озере должна подняться наравне с заливом Форта. - Э, что за важность в конце концов! - возразил Симон Форд. - Угольный пласт не станет хуже от того, что лежит под озером. Уже не в первый раз за углем отправляются под самое дно морское. Если нам придется разведать все недра и глуби под Северным каналом, - что в этом плохого? - Прекрасно! - воскликнул инженер и невольно улыбнулся при виде энтузиазма старого мастера. - Проведем наши штреки под морскими волнами! Изрешетим ложе Атлантического океана! Пойдем навстречу нашим американским товарищам, прорубая себе путь под океанским дном! Пробьем Земной шар до самого центра, если нужно, чтобы вырвать оттуда последний кусок каменного угля! - Вы смеетесь, мистер Джемс? - недоуменно спросил Симон Форд. - И не думаю, старина Симон! Ничуть! Но вы полны такого энтузиазма, что увлекаете в область несбыточного и меня. Вернемся к действительности, она и без того прекрасна. Оставим здесь кайла, мы вернемся за ними когда-нибудь в-другой раз, а сейчас пойдемте обратно в коттедж. Пока ничего иного и не оставалось делать: позднее сюда придут инженер с бригадой горняков, захватив с собою лампы и необходимые инструменты, и начнут разработку Нового Эберфойла. Теперь же необходимо было вернуться в шахту Дочерт. Впрочем, дорога не представляла трудностей. Проход шел сквозь угольный массив, почти напрямик к отверстию, пробитому динамитом, так что опасности заблудиться не было. Но в тот момент, когда Джемс Старр повернулся к проходу, Симон Форд остановил его. - Мистер Джемс, - сказал он. - Видите ли вы эту огромную пещеру, это подземное озеро, чьи воды едва не касаются наших ног? Ну вот, я хочу переселиться сюда, здесь я построю себе новый коттедж, и если какие-нибудь отважные товарищи захотят последовать моему примеру, то меньше чем через год в нашей старой Англии вырастет еще один поселок! Джемс Старр одобрительно улыбнулся проектам Симона Форда, пожал ему руку, и все трое, а Мэдж за ними, углубились в проход, дабы вернуться на шахту Дочерт. На первой миле обратного пути не случилось ничего особенного. Гарри шагал впереди и освещал дорогу, поднимая лампу над головой. Он шел все время по главному штреку, не отклоняясь в узкие туннели, расходившиеся вправо и влево. Казалось, обратный путь будет таким же легким, как и путь в новую залежь, но вдруг неожиданный случай поставил разведчиков в затруднительное и опасное положение. В ту минуту, когда Гарри поднял свою лампу повыше, воздух вдруг всколыхнулся, словно от взмаха невидимых крыльев. Что-то ударило в лампу сбоку, она выскользнула из рук у Гарри, упала на каменистую почву и разбилась. Джемс Старр со своими спутниками очутились в полной темноте. Керосин из лампы разлился, и она не могла больше служить. - Эх, Гарри, - воскликнул Симон Форд, - ты хочешь, чтобы мы сломали себе шею, возвращаясь в коттедж? Гарри не ответил. Он задумался. Должен ли он видеть в этом случае снова руку таинственного существа? Не живет ли в недрах земли какой-то недруг, необъяснимая вражда которого может создать в будущем серьезные осложнения? Заинтересован ли кто-нибудь в том, чтобы охранять новую угольную залежь от всяких попыток к разработке? Правда, это было невероятно, но факты говорили сами за себя, их накопилось так много, что простые догадки могли превратиться в уверенность. Положение разведчиков оказалось незавидным. Им предстояло пройти в глубочайшем мраке еще миль пять по проходу, ведущему к шахте Дочерт, да оттуда оставалось еще с час пути до коттеджа. - Идемте, - сказал Симон Форд. - Нельзя терять ни секунды. Будем подвигаться вперед ощупью, как слепые. Заблудиться здесь невозможно. Туннели, которые попадаются на пути, узки, как кротовые норы, а по главному проходу мы непременно придем к пролому, в который вошли. А дальше уже идет старая шахта. Мы ее знаем наизусть, нам с Гарри не в первый раз бродить по ней в темноте. Впрочем, там ведь мы оставили лампы. Итак, в путь! Гарри, ступай вперед! Мистер Джемс, вы - за ним. Мэдж, ты пойдешь за мистером Джемсом, а я буду в арьергарде. Главное, не разбиваться, и если уж нельзя держаться рядом, будем идти след в след. Оставалось только подчиниться указаниям старого мастера. Как он сказал, сбиться с дороги, идя ощупью, было невозможно. Пришлось только заменить глаза руками и довериться тому инстинкту, который у Симона Форда и его сына был развит в высшей степени. Итак, Джемс Старр и его спутники двинулись в путь в указанном порядке. Они не разговаривали, но совсем не от недостатка мыслей. Становилось очевидным, что у них есть враг. Но кто он и как защищаться от его коварных, подготовленных нападений? Вот какие тревожные мысли возникали в мозгу у всех. Однако не время было падать духом. Вытянув руки, Гарри продвигался уверенным шагом. Он переходил от одной стены прохода к другой. Если ему встречались углубления или боковые отверстия, он ощупью убеждался, что уклоняться туда не следует, так как углубление невелико, а отверстие слишком узко; таким образом он не терял направления. Это трудное возвращение, совершавшееся в полной темноте, где не видно было ни зги, продолжалось около двух часов. Рассчитав время и приняв во внимание, что идти надо было медленно. Джемс Старр полагал, что выход должен быть уже близко. Действительно, почти тотчас же Гарри остановился. - Мы что, дошли, Гарри? - спросил Симон Форд. - Да, - ответил молодой горняк. - Ну, ищи теперь отверстие, соединяющее Новый Эберфойл с шахтой Дочерт. - Его нет, - ответил Гарри, руки которого встречали только сплошную стену. Старый мастер шагнул вперед и начал сам ощупывать слой сланца. Вдруг он вскрикнул. Либо разведчики заблудились на обратном пути, либо отверстие, пробитое в стене динамитом, было недавно заделано. Как бы там ни было. Джемс Старр со своими спутниками оказался замурованным в Новом Эберфойле! 11. ОГНЕННЫЕ ЖЕНЩИНЫ Через неделю после этих событий друзья Джемса Старра начали сильно беспокоиться. Инженер исчез, и его исчезновения ничем нельзя было объяснить. Из расспросов его слуги выяснилось, что он сел на пароход на пристани Грэнтон, а от капитана "Принца Уэльского" стало известно, что он высадился в Стерлинге. Но с этого момента следы Джемса Старра терялись. Симон Форд в своем письме просил инженера сохранять тайну, и Джемс Старр не сказал никому, что едет в Эберфойл. В Эдинбурге только и было разговоров, что о необъяснимом исчезновении инженера. Сэр Эльфистон, председатель Королевского института, сообщил своим коллегам о письме, которое прислал ему Джемс Старр, с извинением, что не сможет быть на очередном заседании. Двое или трое друзей инженера показали подобные же письма. Но если эти документы доказывали, что Джемс Старр уехал из Эдинбурга, - а это и без них было известно, - то они не объясняли, что с ним случилось. Неожиданная отлучка Джемса Старра, столь несогласная с его привычками, могла вызвать недоумение, а потом и тревогу, так как она затягивалась. Никто из его друзей не мог предположить, что он отправился на Эберфойлские копи.