ко ждать дальнейших событий и результатов следующих тиражей, которые будут производиться каждые два дня. Идея, выдвинутая газетой "Трибюн", пользовалась большим успехом и была принята не только Америкой, но и всеми другими странами. Если партнеров в настоящее время не шесть, а семь, то почему бы не поступить так, как это делается для жокеев на бегах? Почему каждому из семи партнеров не присвоить себе какого-нибудь определенного цвета из семи цветов радуги, расположив их в том порядке, какой эти цвета занимают в последней? Таким образом, у Макса Реаля будет фиолетовый цвет, у Тома Крабба - синий, у Германа Титбюри - голубой, у Гарри Кембэла - зеленый, у Лисси Вэг--желтый, у Годжа Уррикана - оранжевый и у X. К. 2. - красный. И с этих пор маленькие разноцветные флажки ежедневно втыкались в те пункты, которые партнеры матча Гиппсрбона занимали на карте благородной игры Соединенных Штатов Америки. ^TЧАСТЬ ВТОРАЯ^U ^TГлава первая - НАЦИОНАЛЬНЫЙ ПАРК^U Пятнадцатого мая в полдень в почтовом бюро Форта Рилей Макс Реаль получил телеграмму, отправленную в тот же день из Чикаго. Десять очков, из пяти и пяти, - таково было число очков, выброшенных игральными костями для первого партнера. Из восьмой клетки, штата Канзас, эти десять очков отсылают игрока в одну из клеток штата Иллинойс. Согласно правилам этой игры, данная клетка требует удвоить число очков, и в результате двадцать очков приводят игрока в двадцать восьмую клетку, штат Вайоминг. - Очень, очень удачно! - воскликнул Макс Реаль, когда он и Томми вернулись в гостиницу. - Раз мой хозяин доволен, - ответил милый юноша, - то и я тоже, конечно. - Он безусловно доволен, - сказал Макс Реаль, - и по двум причинам: во-первых, потому, что путешествие не будет продолжительно, так как штаты Канзас и Вайоминг почти соприкасаются; во-вторых, потому, что мы будем иметь возможность осмотреть самую красивую часть Соединенных Штатов, изумительный Национальный парк Йеллоустон, с которым я еще не знаком. Вот она - моя счастливая звезда, я узнаю ее!.. Выбросить для меня именно десять очков, которые дают мне двойной ход и помещают Штат Вайоминг на моем пути! Понимаешь ты это, Томми? Понимаешь? - Нет, хозяин, - ответил Томми. Томми действительно не в состоянии был понять все эти остроумные комбинации благородной игры Американских Соединенных Штатов, которые так восхищали молодого художника. Но это было не важно, и Макс Реаль мог только поздравить себя с таким удачным вторым тиражом, хотя он и отставал еще от Лисси Вэг и коммодора Уррикана; но этот последний, как известно, был вынужден начать партию сызнова. И действительно, это путешествие было не только не утомительно, но еще позволяло побывать в самом очаровательном уголке штата Вайоминг. Вот почему, желая пробыть там как можно больше и располагая только пятнадцатью днями - с 15 по 29 мая, Макс Реаль решил немедленно уехать из маленького городка, Форта Рилей. Следующую телеграмму на свое имя Макс Реаль должен был получить в Шайенне, столице Вайоминга, конечно, если до тех пор партия никем не будет выиграна. В сущности, Годжу Уррикану нечего было отчаиваться, поскольку первое же новое метание костей сразу перенесло его в двадцать шестую клетку, штат Висконсин, что дало ему возможность значительно приблизиться к своим конкурентам. - И он очень на это способен, этот ужасный человек, - сказал Макс Реаль, когда газеты опубликовали результат последнего тиража. - И тогда никаких больше разговоров о наследстве, я не смогу тебя купить, мой бедный Томми!.. Но, как бы то ни было, я все же успею осмотреть окрестности Йеллоустона!.. Презренный раб, запирай же наши чемоданы и скорее в путь, в Национальный парк! "Презренный раб", чувствуя себя польщенным, быстро покончил все приготовления к отъезду." Если бы Макс Реаль ограничился переездом из Форта Рилей прямо в Шайенн, то он сделал бы всего четыреста пятьдесят миль в один день, пользуясь железнодорожной линией, соединяющей эти два города, но так как он намеревался подняться до северо-западного угла штата Вайоминг, занятого Национальным парком, то это расстояние по меньшей мере должно было удвоиться. Немедленно по получении депеши Макс Реаль принялся изучать железнодорожное расписание, выбирая наиболее короткий путь. В результате он узнал, что две ветви Тихоокеанской железной дороги представляли почти одинаковые гарантии в быстроте передвижения. Одному из маршрутов фиолетовый флаг (это был флаг первого партнера) отдал предпочтение. По приезде в Шайенн он придумает какую-нибудь другую комбинацию с целью попасть как можно скорее в Национальный парк. Макс Реаль отправился в путь 16 мая после полудня, забрав все принадлежности живописи, и вместе с Томми, который нес его чемодан, уселся в вагон. Колоссальны и плоски, без спусков и подъемов, эти западные равнины Канзаса, орошаемые ниспадающими с Белых гор Колорадо водами реки Арканзас. И до чего проста конструкция этих железнодорожных путей! По мере того как рельсы клались на путь, паровоз их поглощал, и железнодорожная линия удлинялась ежедневно на несколько миль. Правда, все эти бесконечные степи не представляют ничего любопытного для глаз художника, но зато в следующей за ними гористой части Колорадо местность становится необыкновенно разнообразной и живописной. Ночью поезд переехал геометрическую границу двух штатов и ранним утром остановился в Денвере. Осмотреть этот город, хотя бы часок, Макс Реаль не имел возможности. Поезд гнал дальше, в Шайенн, и, выйдя из него, молодой художник мог запоздать на целый день. Теперь же этот переезд в сотню миль, причем поезд оставил в стороне великолепную панораму Снежных гор с вершинами Лонг-Пика, совершился очень быстро. Что такое Шайенн? Это название реки и города, а также индейцев, населявших когда-то эту страну. Город Шайенн возник на месте стоянки или лагеря, которые служили жилищем первых золотоискателей. Палатки постепенно сменялись хижинами, хижины - домами, расположенными вдоль улиц и площадей. Вокруг образовалась сеть железных дорог, и в настоящее время Шайенн насчитывает около двенадцати тысяч жителей. Построенный на высоте тысячи туазов, он является важной станцией этого великого Тихоокеанского железнодорожного пути. Штат Вайоминг не имеет природных границ и довольствуется теми, которые провели геодезисты, - прямыми линиями, составляющими стороны прямоугольника. Это страна величавых гор и глубоких долин, в которых реки Колорадо, Колумбия и Миссури берут свое начало. А страна, давшая начало трем водным путям, играющим такую важную роль в американской гидрографии {Гидрография - раздел географии, изучающий и описывающий отдельные водные объекты: их положение, размеры, режим и местные условия.}, имеет полное право прибавить еще одну звездочку к тем, которые сверкают на флаге Соединенных Штатов. Согласно своему обыкновению, Макс Реаль сохранял полное инкогнито. Город Шайенн не знал, что в этот день его посетил один из участников матча Гиппербона. Он не ждал к себе его, тем более так рано. Было известно, что он только 29-го должен явиться в назначенный пункт. Это дало ему возможность избежать всяких приемов и банкетов, вредных для желудка, и скучнейших церемоний. Они, без сомнения, были бы организованы в его честь городским населением, склонным к шумным проявлениям восторга. Среди них фигурировали бы, конечно, и женщины, пользовавшиеся в этом штате избирательным правом наравне с мужчинами {Избирательное право в США принадлежит женщинам только с 1920 года.}. Выйдя из вагона утром 16 мая, Макс Реаль принял все меры к тому, чтобы как можно скорее попасть в Национальный парк. Если бы он имел в своем распоряжении больше времени, то мог бы отправиться туда в экипаже, останавливаясь там, где ему понравится, подробно исследуя эту область горного хребта Ларами, все эти высоко лежащие равнины, глинистая почва которых была когда-то дном громадного озера, переходя вброд бесчисленные горные ручьи, капризно извивающиеся притоки Плат-Ривер и Норт-Форта, осматривая террасы этой изумительной орографической {Орография - область географической науки, дающая характеристику форм рельефа, содержащая данные об их размерах, высоте, протяженности и т. п.} системы с ее извилистыми долинами, дремучими лесами и сетью притоков реки Колумбии, словом, всю эту страну, в которой поднимаются более чем на две тысячи туазов над уровнем моря горы Юниэн-Пик, Хайден-Пик, Фремонт-Пик и эта дикая вершина Ураган в горном хребте Уайд-Уотер. Отсюда, может быть, и пошло название Орегон. Эта вершина известна вечно бушующими вокруг нее шквалами и имеет полное основание соперничать в этом отношении с не менее диким коммодором Урриканом. Да, путешествовать здесь в экипаже, верхом или пешком, на свободе, останавливаясь по желанию в самых красивых уголках этой местности, раскидывать свою походную палатку то там, то здесь, не торопясь куда-то к сроку, - что может быть более привлекатель- ным для художника, и с каким восторгом Макс Реаль совершил бы путешествие при таких условиях! Но мог ли он забыть, что он не только художник, но и партнер, что он не принадлежит себе, сделавшись игрушкой случая, завися теперь всецело от него, от удара игральных костей; что он взял на себя обязательство в назначенный день являться в указанный пункт, играть роль шахматной пешки? "Пешка, которой судьба распоряжается, как ей заблагорассудится, - говорил он себе. - Ведь это факт, что я ничего другого собой теперь не представляю! В этом - какое-то полное отсутствие человеческого достоинства, и все лишь для того, чтобы иметь маленький шанс - один из семи - получить наследство этого покойного чудака! Краска заливает мне лицо всякий раз, когда этот смуглолицый Томми упорно на меня смотрит!.. Я должен был бы послать нотариуса Торнброка к черту и отказаться от этой нелепой партии. Мой уход доставил бы большое удовольствие таким типам, как Титбюри, Крабб и Уррикан!.. Я ничего не говорю про милую и скромную Лисси Вэг. Эта молодая девушка показалась мне не очень-то обрадованной тем, что попала в число этих "семи"!.. Да, к черту! Я сделал бы это немедленно и остался бы здесь, в Вайоминге, сколько мне захотелось бы, если бы не мать, которая никогда не простила бы моего дезертирства!.. Но, в конце концов, раз я уже здесь, в этой изумительной, совершенно неправдоподобной стране Иеллоустон, то осмотрим все, что только возможно осмотреть в каких-нибудь десять дней". Так рассуждал Макс Реаль, и это было довольно правильное рассуждение после подробного изучения маршрута, наиболее подходящего при данных условиях. Дело в том, что, путешествуя так, как ему хотелось, он не только не избежал бы запаздывания, но и мог бы подвергнуться разного рода опасностям. Как равнина, так и долина центральной части штата Вайоминг далеко не безопасны, когда путешествуют вот так, без всякой охраны. Не говоря уж о возможности встретиться с дикими зверями- медведями и другими хищниками, можно подвергнуться нападению индейцев, этих кочующих представителей племени сиу, которые не все еще поселены в назначенные и отведенные для них Соединенными Штатами места. Вот почему во время разведок, которые федеральное правительство организовало в 1870 году с целью подробно исследовать местность Иелллоустон, стоящие во главе экспедиции господа Дон, Лэнгфорд и доктор Хайден путешествовали по стране в сопровождении военного конвоя, охранявшего их миссию, а два года спустя, 1 марта 1872 года, Когресс объявил, имея на то полное основание, весь этот район Национального парка "восьмым чудом света" {"Семь чудес света" - название прославленных в древности сооружений и статуй, поражавших современников своей грандиозностью и великолепием: египетские пирамиды; висячие сады Семирамиды в Вавилоне; храм Артемиды в Эфесе; статуя Зевса работы греческого скульптора Фидия; гробница Мавзола, властителя Карий, в Галикарнасе, украшенная барельефами и статуями; колоссальная (более 70 метров высотой) статуя бога солнца Гелиоса на острове Родос ("Колосс Родосский"); Александрийский маяк. В образной речи одним из "семи чудес света" называют что-либо замечательное, великолепное. Отсюда же возникло выражение "восьмое чудо света", употребляемое в том же значении и нередко иронически.}. Два трансконтинентальных железнодорожных пути соединяют Нью-Йорк с Сан-Франциско. Первый, носящий название Центральной Тихоокеанской железной дороги, длиной в три тысячи триста восемьдесят миль. Начиная с Грейнджера он носит название Орегон-Шорт-Лайн и идет через Огден. Второй, длиной в пять тысяч триста миль, идет через Топику, Денвер и в Шайенне примыкает к первой линии. От города Шайенна до Огдена всего пятьсот пятнадцать миль, а от Огдена до Мониды, самой близкой станции от Национального парка, всего четыреста пятьдесят миль. Поэтому вполне естественно, что Макс Реаль, желавший как можно скорее добраться до северо-западного угла штата Вайоминг, выбрал именно этот маршрут, который, если бы его слегка удлинить, все равно дал бы ему возможность осмотреть город Огден. В этот самый вечер, продолжая хранить полное инкогнито, Макс Реаль и Томми сели в поезд и помчались через длинные болотистые равнины Ларами. Они еще спали крепким сном, когда поезд остановился на станции Бентон-Сити, представляющей собой один из тех городов, которые вырастают на поверхности Дальнего Запада как грибы, немного ядовитые при своем появлении на свет, но обезвоженные благодаря правильно взращенной культуре. Утром 17 мая поезд остановился в Огдене. Кроме индейцев здесь встречается также довольно значительное число китайцев. Именно там Центральная Тихоокеанская железная дорога, прежде чем обогнуть озеро Грейт-Солт-Лейк, отделяет от себя ветвь, которая тянется на протяжении - четырехсот пятидесяти миль вплоть до Хелцна-Сити. В этом же пункте друтая ветвь железнодорожной линии направляется на юг и соединяет Огден с Грэйт-Солт-Лейк-Сити, столицей штата, большим мормонским городом {Мормоны - члены американской религиозной секты, основанной в 1820 году и получившей название от мистической "Книги Мормона" (1830), опубликованной основателем секты Джозефом Смитом. Первые поселения мормонов возникли в штате Огайо, а затем в штатах Миссури и Иллинойс. В середине 40-х годов мормоны переселились в район Соленого озера (штат Юта).}. Таким образом, Макс Реаль имел возможность, сделав очень маленький крюк - не больше тридцати шести миль, - заехать в этот интересный город, пользующийся такой известностью. И тем не менее он от этого воздержался. Весьма возможно, однако, что по капризу игральных костей ему придется еще раз очутиться поблизости от этого города святых. Весь день 17 мая был занят переездом через территорию штата Айдахо. Макс Реаль двигался вдоль горной цепи Бир-Ривер, мимо Горячих ключей, и, оставив на востоке границу штата Вацоминг, к вечеру достиг крайнего пункта Айдахо в городе Оксфорд. Айдахо принадлежит бассейну реки Колумбии, богатой золотоносными жилами, которые привлекают туда шумные толпы искателей и промывателей золота. Столицей штата является город Бойзе-Сити с населением в две тысячи пятьсот жителей. На этой территории находится несколько резерваций (районов), отданных индейским племенам. Штат Монтана {В переводе с английского - гора.} представляет собой гористую страну, как указывает и его название. Он один из самых больших по размерам штатов всего Союза, негодный для полевой культуры, но очень благоприятный для скотоводства. Почва его очень богата золотыми, серебряными и медными жилами. Из всех штатов это тот, в котором индейские племена занимают самые обширные территории на Дальнем Западе, беспокойное соседство которых американцы не очень охотно переносят. Вирджиния-Сити, столица штата, вначале проявляла все признаки быстрого расцвета, подобно большинству городов этих западных территорий, но в настоящее время она потеряла свое значение. Ей на смену выдвинулись города Бьютт-Сити и Хелена, хотя население первого из них также значительно уменьшилось. Само собой разумеется, что существуют быстрые и комфортабельные средства сообщения между Национальным парком и станцией Монида, где остановился первый партнер, и с каждым годом эти средства будут все совершенствоваться, по мере того как будет увеличиваться число туристов Старого и Нового Света, приглашаемых федеральным правительством осмотреть территорию Йеллоустона. Вот почему Макс Реаль мог немедленно выехать из Мониды, воспользовавшись прекрасно организованным экипажным сообщением, и спустя несколько часов вместе с Томми прибыл к назначенному пункту. Можно сказать, что национальные парки по отношению к территории республики играют такую же роль, какую играют скверы ее больших городов. Кроме Йеллоустонского парка были созданы еще другие, новые, как, например, парк Кретер-Лейк на вулканической территории штата, называемой американской Швейцарией, Сад Богов, так красиво расположенный среди гористой зоны реки Колорадо. В конце февраля 1872 года сенат и палата депутатов выслушали чтение одного доклада, который должен был быть представлен в Конгресс. Вопрос шел о запрещении частным лицам селиться на территории Союза размером пятьдесят пять на шестьдесят миль, находящейся неподалеку от источников рек Йеллоустон и Миссури, с предоставлением этой части под охрану данного штата. С этих пор этот район становится Национальным парком, и пользоваться им будет весь американский народ. Заявив, что пространство, заключенное в указанных границах, не годится ни для каких доходных культур, докладчик прибавил: "Предлагаемый закон нимало не уменьшит государственных доходов и будет принят повсеместно как мера, достойная духа прогресса, почетная как для Конгресса, так и для нации". Доклад был принят. Йеллоустонский Национальный парк был передан в Управление министерства внутренних дел. Страна эта - одна из наиболее прославляемых, причем этой славой она обязана исключительно своим изумительным природным красотам, к которым рука человека ничего не прибавила. Тем не менее до некоторой степени человек все же внес свое: с целью привлечь в этот Национальный парк экскурсантов всех пяти частей света он упростил передвижение по этой территории целой сетью проезжих дорог, проложенных среди самой хаотической природы. Во многих пунктах теперь высятся великолепные отели, изящество которых соединяется с комфортом. Путешествовать по этой местности можно теперь в полной безопасности. Приходится бояться только одного - чтобы эта страна не превратилась в одну сплошную лечебную станцию, в один колоссальный водный курорт, куда стали бы стекаться толпы больных, привлеченных горячими источниками Файр-Холла и Йеллоустона. А кроме того, как об этом пишет Элизе Реклю, все эти национальные парки уже успели превратиться в колоссальные охотничьи угодья для директоров различных финансовых компаний, которым уже принадлежат все ведущие к паркам железные дороги и лучшие отели. Здесь-то именно (к сожалению, в это время года громадный караван-сарай был переполнен путешественниками) Макс Реаль проводил все время. На его счастье, никто не подозревал в нем одного из участников матча Гиппербона. В противном случае ему не давали бы покоя целые сотни любопытных. Без них же он мог бродить, где ему вздумается, восхищаясь поразительными природными красотами этой местности (не вызывавшими, надо сознаться, большого одобрения со стороны Томми). Он делал ежедневно по нескольку этюдов, которые молодой негр находил всегда несравненно более привлекательными, чем самые местности, на них изображенные. Нет, никогда Макс Реаль не сумеет изгладить из своей памяти всех этих незабываемых чудес Национального парка! "Только бы мне не опоздать явиться двадцать девятого числа в Шайенн! - мысленно говорил он себе. - Бог мой, что сказала бы тогда моя дорогая мать?" Она действительно великолепна - эта долина Йеллоустона с обрамляющими ее базальтовыми горными массивами (из которых можно было бы выстроить целый дворец) с их острыми, неровными, точно искромсанными краями и снежными вершинами, в которых берут начало тысячи маленьких речек и ручейков, текущих в глубине сосновых лесов; со всеми этими каньонами, ч близко отстоящими стенами, образующими бесконечные коридоры, избороздившие всю местность. Там сосредоточены усилия необузданной, дикой природы. Там расстилаются целые поля лавы, обширные равнины, местами сплошь покрытые вулканическими извержениями. Там на черноватых скалистых обрывах на некотором расстоянии одна от другой высятся колонны, точно высеченные из камня рукой человека и испещренные желтыми и красными полосами, готовые модели для цветной архитектуры! Там беспорядочно громоздятся остатки лесов, погибших под горячей лавой кратеров, теперь уже остывших. А что сказать о самом озере Йеллоустон с берегами, усеянными осколками Обсидиана {Обсидиан - вулканическое стекло, однородная стекловидная вулканическая горная порода.}, об озере, лежащем на плоской возвышенности на высоте семи тысяч футов над уровнем моря! Этот бассейн с кристально чистой водой, площадью в триста тридцать квадратных миль, местами покрыт гористыми островками, и целые столбы пара выбрасываются не только на его берега, но и на зеркальную поверхность его спокойных и глубоких вод, переполненных форелями. И все это озеро окружено целой системой гор несравненной красоты! Там Макс Реаль, забывая об убегавших днях и часах, запасался неизгладимыми воспоминаниями, пораженный зрелищем этой изумительной природы. Неутомимый турист, он осматривал окрестности озера Йеллоустон, эти бассейны с водами, окрашенными в сверкающий пурпур покрывающими их водорослями ослепительно ярких оттенков. Он пробрался на север, вплоть до того места, где находятся водоемы Мамонтовых источников, купался в их базальтовых бассейнах, расположенных полукругом, наполненных теплой водой и покрытых облаками пара. Он был оглушен шумом двух водопадов реки Йеллоустон, воды которой на протяжении полумили сливаются бурными потоками, каскадами и водоворотами, а потом несутся дальше по узкому руслу между острыми отрогами скал и теряются в облаках влажной пыли, совершая прыжок в сто двадцать футов. Он бродил между огненными ямами, окаймляющими поток Файр-Холл. В этой долине, изрытой стремительным течением притока реки Мадисон, насчитываются целые сотни горячих источников, грязевых фонтанов и гейзеров, с которыми не могут соперничать самые знаменитые гейзеры Исландии. А какая панорама разворачивается по берегам этого капризного, извилистого потока Файр-Холл, получившего свое начало в одном из небольших озер и стремящегося на север! На всех уступах горных массивов, спускающихся к самому его руслу, виднеются вулканические кратеры и дымятся гейзеры, носящие характерные названия: здесь Олд-Фейсфул с его совершающимися через определенные промежутки извержениями, хотя с некоторых пор они становятся менее регулярными. Далее, Шато-Фор на берегу болотистого пруда, своей формой напоминающий старую башенку, стены которой обильно орошаются дождем сгущенных паров гейзера. Дальше Рюш, чудовищный колодец, верхняя закраина каменной кладки которого подымается над почвой, точно часть какой-то башни; потом Гран-Гейзер, извергающийся регулярно через каждые тридцать два часа, и, наконец, Ле-Жеан, выбрасывающий свои столбы пара на высоту ста двадцати футов, и Великанша, вдвое выше, чем он. Такова эта местность, не имеющая себе равной во всем свете, где Макс Реаль так подробно изучал все долины, все каньоны, все заболоченные пространства, переходя от одного чуда природы к другому, беспрерывно восхищаясь. В этом уголке штата Вайоминг, орошаемом реками Файр-Холл и Верхний Йеллоустон, почва под ногами содрогается, точно железная крышка какого-то чудовищного парового котла, в котором смешиваются, соединяются и сплавляются различные теллурические вещества от действия внутренних огней, питаемых неистощимым центральным очагом. Там происходят самые неожиданные и изумительные явления, подобные сценическим эффектам какой-нибудь феерии, которые совершаются по мановению палочки волшебника. Все это происходит здесь среди чудес Национального парка Йеллоустон, равного которому нельзя найти ни в какой другой стране земного шара. ^TГлава вторая - ПРИНЯЛИ ОДНОГО ЗА ДРУГОГО^U - Я не думаю, чтобы он уже приехал. - А почему вы не думаете? - Потому что в моей газете ничего об этом не говорится. - Плохо осведомлена ваша газета, так как в моей об этой новости говорится очень подробно... - В таком случае я перестану абонироваться... - И хорошо сделаете... - Без сомнения! Нельзя же допускать, чтобы, когда дело касается фактов такой важности, газета молчала и ее читатели ничего о них не знали. - Это непростительно! Этими фразами обменивались два гражданина Цинциннати, прогуливавшиеся по висячему мосту длиной в сто шестьдесят туазов, перекинутому через Огайо, почти у самого устья Лэкинга, соединявшему Цинциннати с двумя предместьями, Нью-Фортом и Ковингтоном на территории Кентукки. Река Огайо - Красавица-река - отделяет на юге и на юго-востоке штат Огайо от штатов Кентукки и Западная Вирджиния. Геодезические долготы у него общие: на востоке со штатом Пенсильвания, на севере со штатом Мичиган, на западе со штатом Индиана. Идя по этому мосту, изящество которого равняется смелости его строителя, вы видите промышленный город, растянувшийся на протяжении девяти миль вдоль правого берега реки вплоть до начала холмов, расположенных в том же направлении. Дальше на востоке виднеется Райский парк, а за ним городское предместье - виллы и коттеджи, затерявшиеся в окружающей их зелени. Реку Огайо вполне правильно сравнивают с европейскими реками: виднеющиеся на ее берегах села и окружающая их растительность носят совершенно европейский характер. Продолжая разговаривать, два гражданина, потомки которых пожалеют, что не знали ни их имен, ни их социального положения, смотрели через проволочные переплетения между пролетами моста на пароходы и баржи, сновавшие по реке и скользившие под тремя железнодорожными мостами, перекинутыми в разных местах, с проложенными на них путями, служившими средством связи между двумя соседними штатами. Надо прибавить, что в этот день, 28 мая, немало других граждан, таких же неизвестных, как и эти двое заводили оживленнейшие разговоры в промышленных и торговых кварталах, на пивоваренных, мукомольных, рафинадных заводах, в мастерских, которых в Цинциннати насчитывается около семи тысяч, а также на городских рынках и вокзалах, где группы разговаривающих были особенно демонстративны и шумны. Не создавалось впечатления, что эти почтенные горожане принадлежат к высшим классам города, к обществу ученых и артистов, посещавших университетские лекции и богатые библиотеки и осматривавших драгоценные коллекции и музеи Цинциннати. Нет! Оживление замечалось главным образом в низших слоях населения и не распространялось на богатые кварталы, на модные улицы, на скверы и тенистые парки с их великолепными, особенно каштановыми, деревьями, от которых штат Огайо и получил название - Бэкей-Стэт (Каштановый штат). Проходя мимо этих групп и прислушиваясь к разговорам, можно было услышать такие фразы: - Вы его видели? - Нет. Он приехал вчера вечером очень поздно. Его посадил в закрытый экипаж и повез тот, кто с ним приехал... - Куда? - Вот чего никто не знает и что было бы крайне интересно узнать... - Но, в конце концов, ведь он же приехал не для того, чтобы никому не показываться! Я думаю, что он будет на выставке. - Да... говорят, послезавтра... на большом конкурсе в Спринг-Грове. - Воображаю, какая там будет толпа! - Будут давить друг друга! Но такая манера судить о герое дня не была присуща большинству городских жителей. В той части города, которая находится близко от бойни, там, где особенно ценятся физические качества и где отдают предпочтение росту, силе и мускулам индивидуумов перед их моральными и интеллектуальными качествами, многие недоверчиво пожимали плечами. - Раздутая репутация, - сказал один. - У нас и здесь найдутся такие же, - заметил другой. - Больше шести футов, если верить рекламам... - Футов, в каждом из которых, может быть, меньше двенадцати дюймов... - Нужно будет посмотреть. - Однако он до сих пор побивал, кажется, всех своих соперников... - Ну!.. Ведь говорят также, что он побил рекорд... Но все это только для того, чтобы заинтересовать публику... Заинтересовать, а потом - ее обокрасть! - Здесь мы не очень-то позволим себя надувать. - Но разве он приехал сюда не из Техаса? - спросил один рослый малый, широкоплечий, с сильными мускулистыми руками, на которых виднелись еще следы крови, которая забрызгала его на бойне. - Из Техаса... прямехонько оттуда, - ответил один из его товарищей, такой же, как он, рослый и сильный парень. - В таком случае подождем.,. - Да... подождем. К нам уже не один такой приезжал, и он лучше бы сделал, если бы оставался там, где был. - Но, в конце концов, если он выиграет!.. Это, возможно, и не удивило бы меня. Как видно, мнения расходились. Это, конечно, не очень обрадовало бы Джона Мильнера, приехавшего накануне в Цинциннати со вторым партнером, Томом Краббом, который в результате второго метания игральных костей был отправлен из столицы Техаса в главный город Огайо. В полдень 17 мая Джон Мильнер получил телеграмму, извещавшую его о результате тиража, произведенного в пользу знаменитого боксера города Чикаго. Без сомнения, Том Крабб мог считать себя редким удачником, и даже с большим основанием, чем Макс Реаль, хотя последний продвинулся сильно вперед благодаря полученному им удвоенному числу очков. Что касается Крабба, то он получил двенадцать очков, самое большое число, какое могут дать две игральные кости, но так как это число двенадцать падало на одну из клеток штата Иллинойс, то нужно было его еще удвоить, и полученное число - двадцать четыре - перебрасывало Тома Крабба с одиннадцатой сразу в тридцать пятую клетку. Надо прибавить, что этот тираж направлял его в самые населенные провинции центра Северо-Американских Соединенных Штатов, где железнодорожное сообщение в высшей степени быстро и удобно, вместо того чтобы отсылать его куда-нибудь на самые окраины федерации. Вот почему, когда Джон Мильнер покидал город Остин, его все горячо поздравляли. В этот день все пари увеличились, а ставка на Тома Крабба возросла не только в Техасе, но и во многих других штатах, особенно же на всех биржах штата Иллинойс, где ставка на него стала один против пяти, ставка еще более высокая, чем на Гарри Кембэла, до сих пор считавшегося избранным любимцем. - Главное, берегите его, берегите!.. - советовали все Джону Мильнеру. - Хотя он одарен исключительно крепким здоровьем и мускулы его сделаны из хромированной стали, не давайте ему переутомляться!.. Нужно, чтобы он до конца не потерпел никакой аварии. - Положитесь на меня, - решительным тоном объявил его тренер. - В шкуре Тома Крабба сидит не Том Крабб, а сам Джон Мильнер. - И смотрите, - прибавили присутствующие, - смотрите, чтобы не было больше никаких путешествий по морю, ни длинных, ни коротких, раз морская болезнь приводит его в состояние полного упадка, как физического, так и морального. - Которое, однако, длилось недолго, - возразил Джон Мильнер. - Но не бойтесь, между Галвестоном и Новым Орлеаном нет пароходного сообщения. Мы доедем до Огайо по железной дороге, не торопясь, как спокойные путешественники, раз у нас есть пятнадцать дней для того, чтобы попасть в Цинциннати. Эта столица была именно той, которая занимала на карте завещателя тридцать пятую клетку, и Том Крабб оказался теперь впереди всех партнеров, за исключением только коммодора Уррикана. В этот самый день, напутствуемый пожеланиями и горячими приветствиями своих сторонников, Том Крабб был доставлен на вокзал, введен в вагон и укутан теплыми пледами, так как опасались влияния разных температур в Огайо и Техасе. Вскоре затем поезд тронулся и помчался без всяких остановок к границе штата Луизиана. Путешественники в течение двадцати четырех часов отдыхали в Новом Орлеане, где им был оказан еще более горячий прием, чем в первый раз. Это объясняется тем, что ставка на знаменитого боксера все повышалась. Тома Крабба требовали в агентствах всех городов Союза. Это было какое-то безумие, неистовство! По подсчетам газет, суммы, поставленные на второго партнера в течение его переезда от столицы Техаса до метрополии штата Огайо, составляли по меньшей мере сто пятьдесят тысяч долларов. - Какой успех! - говорил Джон Мильнер. - И какой прием нас ждет в Цинциннати... Да! Нужно, чтобы все это было действительно настоящим триумфом... Я все уже обдумал... Вот таков был план Джона Мильнера, придуманный им, чтобы еще более возбудить любопытство публики и ее восхищение Томом Краббом; такой план не мог бы не одобрить и знаменитый Барнум {Барнум, Финеас Тейлор (1810-1891) - американский антрепренер и аферист. Известность свою приобрел тем, что показывал мнимую кормилицу Вашингтона, старую негритянку, т. н. "морскую женщину-сирену", карлика Тома Пуса и т. п. Устраивал всевозможные выставки и конкурсы.}. Речь шла не о том, - как это можно было бы подумать, - чтобы особенно шумно, при помощи рекламы, объявить о приезде чемпиона Нового Света и послать вызов наиболее смелым боксерам Цинциннати, приглашая их на борьбу, из которой Том Крабб вышел бы, без сомнения, победителем. Возможно, что Джон Мильнер и попытается когда-нибудь к этому прибегнуть, если представится случай, но теперь ему хотелось главным образом соблюсти самое строгое инкогнито, не давая никаких сведений держателям пари о состоянии здоровья их любимца, и до самого последнего дня оставлять их в полной неизвестности, предоставляя им думать, что он не приедет к сроку, 31 мая, в назначенный пункт. И вот тогда он представит Тома, окруженного ореолом, и его появление будет встречено с таким же торжеством, с каким встретили бы Илию {Согласно библейской легенде, пророк Илия был живым вознесен на небо в колеснице.}, если бы этот пророк решил спуститься с небес в поисках своего оставленного на земле плаща. Джон Мильнер как раз только что узнал из газет, что 30-го числа в Цинциннати назначен большой конкурс скота, конкурс, на котором лучшие представители рогатого, а также и не рогатого скота будут награждены разными медалями и аттестатами, которым все, по-видимому, придают очень большее значение. Какой подходящий случай выставить Тома Крабба в Спринт-Грове, на этой многолюдной ярмарке, и как раз тогда, когда все потеряют уже всякую надежду его увидеть, и как раз накануне дня, когда ему надлежало явиться в почтовое бюро метрополии! Излишне говорить, что Джон Мильнер по этому поводу со своим компаньоном не советовался, имея на то свои причины. И в ту же ночь оба они уехали из Нового Орлеана, никого не предупредив о своем отъезде. Куда они делись? Вопрос, который на следующий день жители этого города задавали друг другу. Джон Мильнер больше не придерживался того маршрута, которому он следовал, покинув штат Иллинойс. К тому же сеть железных дорог настолько запутана в районах центральных и восточных Соединенных Штатов, что складывается впечатление, точно вся карта сплошь покрыта настоящей паутиной. Таким-то образом, не спеша, нигде не заявляя о прибытии Тома Крабба, путешествуя по ночам и отдыхая днем, заботясь только о том, чтобы не обращать на себя внимание публики, обладатель синего флажка и его тренер проехали штаты Миссисипи, Теннесси, Кентукки и на рассвете 27 мая остановились в маленькой гостинице в предместье Ковингтон. Им оставалось теперь только переехать реку Огайо, - чтобы очутиться в Цинциннати. Так осуществилась идея Джона Мильнера, и Том Крабб явился в Цинциннати, сохранив полнейшее инкогнито. По сведениям, получаемым из наиболее осведомленных газет, не было известно, что с ним случилось. После его отъезда из Нового Орлеана все следы были потеряны. Поэтому невольно напрашивается вопрос, что же означали все вышеприведенные разговоры и предположения и что мог подумать сам Джон Мнльнер, если бы он их услышал. Разумеется, он имел все основания рассчитывать на сильное впечатление, которое Том Крабб произвел бы на жителей Цинциннати, разуверившихся в возможности увидеть второго партнера вовремя на месте, а также на всех держателей пари, поставивших на него значительные суммы, если бы накануне того дня, когда он должен был прийти за телеграммой, Крабб внезапно появился бы на конкурсе ярмарки в Спринг-Грове. А между тем кто знает, не лучше ли сделал бы Джон Мильнер, если бы использовал две недели, которые имел по выезде из Техаса, на то, чтобы демонстрировать своего знаменитого компаньона на территории штата Огайо? Разве этот штат не занимает четвертого места среди штатов Северо-американской республики, обладая населением в три миллиона семьсот тысяч жителей? Как с точки зрения занимаемого им положения участника матча Гиппербона, так и того, которые он занимал среди любителей и ценителей бокса, не лучше ли было перевозить его из города в город, выставляя напоказ жителям всех главных центров в штате Огайо? Таких городов очень много, они все процветают, и Тому Краббу они могли бы оказать самый лучший прием. Если бы Джон Мильнер так упорно не цеплялся за придуманный им театральный эффект, он, без сомнения, нашел бы нужным показать своего знаменитого боксера в Кливленде, этом великолепном городе на берегу озера Эри, прогуливаясь с ним по аллее Эвклида, самой красивой из всех аллей Союза, и по всем широким и аккуратным улицам города, обсаженным редкостными кленами. Этот город обогатился благодаря эксплуатации своих источников минерального масла, бассейны которого непосредственно сообщаются с его городским портом, одним из самых оживленных на побережье озера Эри. Его торговый оборот превосходит двести миллионов долларов. Из Кливленда Том Крабб перебрался бы в Толидо и в Сандаски, тоже торговые порты, где сосредоточены целые флотилии рыболовных судов; оттуда - во все промышленные центры, которые черпают свою силу в водах реки Огайо, подобно тому как органы человеческого тела черпают жизненную силу в крови его артерий. Из таких городов надо назвать Старбенвилл, Мариетт, Галлиполис и многие другие. Само собой разумеется, что железные дороги пересекают его по всем направлениям, проходя через богатейшие поля хлебных злаков, среди которых преобладает маис, через табачные плантации и виноградники, через зеленеющие долины и целые рощи деревьев изумительной красоты - акаций, железных деревьев, сахарных кленов, черных тополей и платанов, стволы которых имеют в окружности от тридцати до сорока футов. Их можно сравнить с гигантскими секвойями западных территорий. Поэтому понятно, что, будучи так щедро награжден природой, штат Огайо является одним из наиболее могущественных штатов Союза. Нужно прибавить, что скот является предметом широкой торговли этой страны, которым она во множестве снабжает заводы Чикаго, Омахи и Канзас-Сити, чем и объясняется важно