ежать тех ошибок, которые дети делали и которые они еще могли совершить. Однако Бакстер, способный к механике, выказал много ловкости и усердия. По совету Моко, он прикрепил к кольям тали, благодаря чему тяжесть груза уменьшилась в десять раз. Двадцать восьмого апреля вечером все, что оставалось на яхте, было перенесено к месту погрузки. Самое трудное было сделано, так как теперь предполагалось плыть по реке к пещере француза. - Завтра, - сказал Гордон, - мы начнем строить плот. - Да, - сказал Бакстер, - и чтобы не трудиться его спускать, я предлагаю построить его прямо на реке. - Это будет неудобно, - заметил Донифан. - Ничего, попробуем, - ответил Гордон, - зато не придется его спускать на воду. На этом порешили и со следующего дня укрепили основание плота - его надо было сделать довольно большим, чтобы поместить на него тяжелый груз. Бревна с яхты, разломанный надвое киль, фок-мачта, обломок грот-мачты, бушприт, фок-рея были отнесены к тому месту берега, которое заливалось водой во время сильного прилива. Ждали этой минуты, и когда бревна были приподняты водой, их толкнули в реку. При этом длинные бревна прочно скреплялись поперечными маленькими. Получилось, таким образом, прочное основание, длиной почти в тридцать футов, а шириной в пятнадцать. Работали без остановки весь день и кончили к ночи. Бриан привязал плот к деревьям, росшим на берегу, чтобы ни приливом, ни отливом не могло его унести. Изнемогая от усталости после такого трудного дня, они поужинали с отличным аппетитом и проспали до утра. На следующий день с зарей все принялись за дело. Теперь надо было устроить пол на плоту. Для этого употребили доски с палубы и обшивку бортов яхты. Плотно вбитыми гвоздями и веревками прочно закрепили плот. На эту работу ушло три дня, хотя они и торопились, потому что нельзя было терять ни одного часа, так как уже поверхность луж между подводными скалами по берегам реки начала слегка замерзать. Палатка недостаточно защищала от холода. Гордон и его товарищи едва могли согреться, прижимаясь друг к другу и заворачиваясь в одеяла. Следовательно, необходимо было начать устраиваться в пещере. Там по крайней мере они надеялись, что смогут бороться с зимой, которая так сурова в этих широтах. Пол, конечно, был сделан насколько возможно прочнее, чтобы не расшатался дорогой, - тогда весь груз утонул бы в реке. Решили отложить переезд на сутки. - Однако, - заметил Бриан, - нам надо перевезти вещи не позднее шестого мая. - Почему так? - спросил Гордон. - Потому что послезавтра новолуние, - ответил Бриан, - и прилив увеличится в течение нескольких дней. Чем сильнее он будет, тем легче нам будет подниматься по течению реки. Подумай об этом, Гордон. Если бы нам пришлось тянуть плот бечевой или толкать багром, нам никогда не справиться с течением... - Ты прав, - ответил Гордон, - и нам надо отправиться не позднее чем через три дня. Решили не отдыхать до окончания постройки плота. Третьего мая принялись за погрузку вещей; это надо было делать осторожно, чтобы сохранить равновесие. Каждый по мере своих сил принимал участие в работе. Дженкинс, Айверсон и Доль переносили на плот небольшие вещи: посуду, инструменты, а Бриан с Бакстером раскладывали их. Более тяжелые вещи: печку, бочки для воды, брашпиль, слитки из чугуна, листы обшивки и тому подобное перетаскивали старшие. Они также перенесли тюки с провизией, бочонки с вином, элем и спиртом и несколько мешков с солью, собранной между скалами залива. Чтобы облегчить погрузку, Бакстер поставил две жерди, поддерживаемые четырьмя снастями. В конце этого подъемного крана устроили тали, снабженные одним из роуленсов - маленький горизонтальный ворот яхты - так что можно было брать вещи с земли, поднимать их и, не роняя, класть на плот. Благодаря тому что все работали так усердно и разумно, погрузка закончилась к 5 мая. Может быть, мальчики, воображали, что, окончив работу, они смогут до вечера наслаждаться заслуженным отдыхом. Но этого не случилось, Гордон предложил им еще работу. - Друзья мои, - сказал он, - так как мы удаляемся от бухты, то не будем в состоянии следить за морем, и если с этой стороны покажется какой-нибудь корабль, мы не сможем подать ему сигнал. Потому надо, я думаю, поставить на утесе мачту и вывесить флаг. Этого достаточно, я думаю, для того, чтобы привлечь внимание корабля. Предложение Гордона было принято; оставшуюся марсовую мачту притащили к подножию утеса и, втащив на вершину, прочно водрузили ее. Бакстер вывесил английский флаг, а Донифан приветствовал это выстрелом из ружья. - А! - заметил Гордон Бриану. - Донифан именем Англии завладел островом. - Да, если он ей уже не принадлежал, - ответил Бриан. Гордон не мог не обидеться, потому что, когда он говорил о "своем острове", то казалось, что он считает его американским. На другой день все встали с восходом солнца. Поспешили убрать палатку и вместе с постелями перенесли ее на плот, накрыв парусами. Хотя нельзя было ожидать перемены погоды, но при малейшем изменении в направлении ветра дождь мог пойти. В семь часов все приготовления были окончены. Плот устроили так, что на нем можно было пробыть два или три дня. Что касается пищи, то Моко отложил на время переезда провизию, для которой не надо было разводить огонь. В половине девятого все разместились на плоту. Старшие стояли впереди, снабженные баграми и жердями; это был единственный способ управлять им, так как при таком течении руль был бы не нужен. Около девяти часов можно было чувствовать прилив по тому, как плот трещал от напора воды. Если только плот выдержит этот первый напор, то нечего опасаться за его надежность. - Слушайте! - воскликнул Бриан. - Слушайте! - воскликнул Бакстер. Оба стояли у канатов, сдерживавших груз спереди и сзади. - Мы готовы! - закричал Донифан, стоявший с Уилкоксом в передней части плота. Убедившись, что прилив поднял плот, Бриан закричал: - Отчаливайте! Приказание тотчас же было исполнено, и плот медленно стал продвигаться, таща за собой на буксире ялик. Все радовались, видя это. Если бы им удалось построить корабль с высоким бортом, то и тогда бы их радость была не меньше; подобное тщеславие, конечно, простительно. Как известно, правый лесистый берег был значительно выше болотистого левого. Бриан, Бакстер, Донифан, Уилкокс и Моко употребили все свои силы на то, чтобы оттолкнуть плот, боясь сесть на мель, - глубина реки позволяла свободно держаться противоположного берега. В первые два часа сделали около мили, не испытав ни одного толчка, и могли надеяться благополучно добраться до грота. По вычислению Бриана, длина реки от истока до устья равнялась шести милям, и так как они могли проходить только две мили во время прилива, то, чтобы доплыть до места назначения, им пришлось ждать приливов. Около одиннадцати часов начался отлив, и мальчики постарались отшвартовать плот, чтобы он не ушел в море. Можно было снова отчалить вечером, когда начнется прилив, но в темноте опасно было рисковать. - Мне кажется, это неблагоразумно, - заметил Гордон, - так как плот может разрушиться от толчков. Я согласен подождать до завтрашнего дня, чтобы воспользоваться утренним приливом. Это предложение было очень разумно и получило всеобщее одобрение. Лучше пожертвовать временем, чем подвергать опасности такой драгоценный груз. В этом месте предстояло пробыть полдня и целую ночь. Донифан и его товарищи по охоте в сопровождении Фанна поспешили высадиться на правом берегу. Гордон советовал им не удаляться от берега. Так как они принесли несколько жирных дроф, то их самолюбие было удовлетворено. По совету Моко, эту дичь надо было приберечь на первый завтрак, обед или ужин в гроте. Во время охоты Донифан не нашел никаких следов человека в этой части леса. Он видел птиц, улетавших в чащу, но не мог разглядеть, что это за птицы. День кончился, и всю ночь Бакстер, Феб и Кросс не спали, готовые по необходимости закрепить канаты на плоту или ослабить их. Ночь прошла спокойно. На другой день, без четверти девять, начался прилив, и они снова поплыли при тех же условиях, что и накануне. Нельзя было плыть раньше прилива, и также нельзя было плыть во время отлива; они не могли проходить более одной мили в полтора часа, хотя это была еще средняя скорость. В час дня остановились близ трясины, которую Бриан должен был обойти, возвращаясь в бухту. Воспользовались случаем исследовать это прибрежье. Моко, Донифан и Уилкокс сели в ялик и проплыли полторы мили по направлению к северу, до мелководья. Это болото было как бы продолжением того, которое тянулось по левому берегу реки и, казалось, изобиловало птицей. Донифан настрелял бекасов и тем пополнил запасы. Ночь была тихая, но морозная, с резким ветром. В некоторых местах река слегка замерзла, так что при малейшем толчке лед ломался и таял. Несмотря на принятые предосторожности, на этом плоту было неудобно, хотя каждый приютился под парусами. Некоторые дети, особенно Дженкинс и Айверсон, жалели, что ушли с яхты. Несколько раз приходилось успокаивать их. На другой день благодаря тому, что прилив продолжался до трех дня, они доплыли до озера, и плот причалил у самого входа в грот. ^TГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ^U Первые распоряжения во Френ-дене. - Разгрузка плота. - Посещение могилы Бодуэна. - Гордон и Донифан. - Кухонная печка. - Пушной зверь и дичь. - Американский страус. - Приближение зимы. Разгрузка сопровождалась радостными криками детей, для которых каждая перемена в жизни была забавой. Доль прыгал по берегу, как молодой козленок; Айверсон и Дженкинс бегали около озера, а Костар, отведя Моко в сторону, сказал ему: - Ты обещал нам приготовить хороший обед, юнга! - Обойдетесь и без него, господин Костар, - возразил Моко. - Почему? - Потому что мне некогда сегодня готовить вам обед. - Как, обеда не будет? - Нет, но будет ужин, дрофа вполне годится для ужина. Моко смеялся, показывая свои чудесные белые зубы. Костар, дружески хлопнув его по плечу, отправился к своим товарищам. Бриан не позволил уходить далеко и велел, чтобы они все время были на глазах. - Разве ты с ними не пойдешь? - спросил он своего брата. - Нет, я хочу остаться здесь, - ответил Жак. - Тебе бы следовало немного оживиться, - продолжал Бриан. - Я недоволен тобой, Жак... Ты что-то скрываешь от меня... может быть, ты болен? - Нет, ничего. Все один и тот же ответ, не удовлетворявший Бриана, который решил выяснить, в чем дело, хотя бы и вышла неприятность с молодым упрямцем. Однако нельзя было терять времени, если хотели провести ночь в пещере. Прежде всего пещеру должны были осмотреть те, которые ее еще не видели. Как только плот привязали к берегу, Бриан позвал своих товарищей за собой. Юнгу снабдили фонарем, который ярко освещал дорогу. Они направились к отверстию грота. Ветки лежали так, как были положены Брианом и Донифаном. Ни человек, ни зверь не пытался проникнуть в грот. Расчистив вход, все прошли в узкое отверстие. Фонарь осветил пещеру гораздо лучше, чем смолистые ветки или толстые свечи француза. - Нам здесь будет тесно, - заметил Бакстер, измерив пещеру. - Ничего! - воскликнул Гарнетт. - Можно разместить койки одна над другой, как в каюте. - Зачем? - возразил Уилкокс. - Достаточно места, чтобы их поставить в ряд на полу. - Тогда нельзя будет пройти, - возразил Феб. - Нечего ходить, вот и все, - ответил Бриан. - Не можешь ли предложить чего-нибудь получше, Феб? - Нет, но... - Но, - перебил Сервис, - важно то, что у нас все-таки есть пристанище. Не думаю, чтобы Феб рассчитывал найти здесь помещение с залом, столовой, спальней, передней, курительной и ванной. - Нет, - сказал Кросс, - но нужно также помещение, где бы можно было готовить. - Я буду готовить на воздухе, - ответил Моко. - В плохую погоду это будет очень неудобно, - заметил Бриан. - Завтра же, мне кажется, мы должны здесь поставить плиту с яхты. - Плиту в пещере, где мы будем есть и спать! - возразил Донифан с видимым отвращением в голосе. - Ну, ты можешь прибегать к нюхательной соли! - воскликнул Сервис, разразившись смехом. - Да, если мне это понадобится! - возразил гордый мальчик, нахмурив брови. - Хорошо, хорошо! - поспешил сказать Гордон. - Приятно это или нет, но этот вопрос надо сейчас же решить. Плита будет служить не только для того, чтобы готовить, но и для отопления. Чтобы расширить помещение и сделать новые комнаты, если только это возможно, у нас впереди целая зима. А пока поселимся в этой пещере. До обеда принесли койки и разместили их на песке; они стояли очень близко одна к другой, но дети уже привыкли к узким каютам и не обратили на это внимания. До вечера все были заняты устройством пещеры. Большой стол яхты был поставлен посредине, и Гарнетт с помощью маленьких, приносивших ему различную посуду с плота, накрыл на стол. Между двумя большими камнями у подножия утеса развели огонь из сухих веток, набранных Фебом и Уилкоксом. Около шести часов разносился уже приятный запах кипящего супа. Кроме того, на противне жарилось двенадцать птиц, нанизанных на железный прутик, так что Костара очень соблазняло обмакнуть туда кусок сухаря. В то время как Доль и Айверсон добросовестно поворачивали вертела, Фанн следил за их движениями с видимым интересом. К семи часам все собрались в единственной комнате грота, служившей им и столовой, и спальней. Табуретки, стулья были принесены с плота. Молодые хозяева хорошо пообедали. Горячий суп, кусок говядины, жаркое, сухари вместо хлеба, свежая вода, разбавленная коньяком, кусок сыра и несколько рюмок хереса на десерт вознаградили их за скудную еду последних дней. Как ни опасно было их положение, но маленькие развеселились, и Бриан не сдерживал их радость. День был утомительный. После еды все захотели отдохнуть. Но прежде всего Гордон, побуждаемый религиозным чувством, предложил своим товарищам посетить могилу Франсуа Бодуэна, в жилище которого они теперь находились. Уже темнело, и в воде не отражались догоравшие лучи солнца. Обогнув выступ скалы, мальчики остановились у небольшого возвышения, на котором стоял деревянный крест. И маленькие, встав на колени, а старшие, склонясь перед этой могилой, помолились за упокой души умершего. В девять часов легли спать и, завернувшись в одеяла, заснули крепким сном. Только Уилкокс и Донифан, которым вышла очередь дежурить, поддерживали у входа в пещеру огонь, который должен был защищать их от зверей, а также согревать грот. На другой день, 9 мая, и следующие три дня все были заняты разгрузкой плота. Западный ветер не мог разогнать сгущавшиеся пары, и это указывало, что наступает период дождей или даже снега. Действительно, температура не поднималась выше нуля, и верхние слои должны были быть очень холодными. Необходимо было спрятать в грот все, что могло испортиться: одежду, провизию, напитки. В течение нескольких дней ввиду важности работы охотники не уходили далеко от грота. Но так как всякой птицы было в изобилии на озере и в болоте на левом берегу реки, то у Моко никогда не было недостатка в провизии. Донифану несколько раз предоставлялся случай пострелять. Однако Гордон заботливо следил, чтобы не уходило много свинца и пороха на охоту, хотя бы и удачную. Он главным образом старался беречь боевые запасы, точное количество которых записал в свою книжку, и всегда советовал Донифану экономно стрелять. - Это в интересах нашей будущности, - сказал он ему. - Согласен, - ответил Донифан, - но также надо беречь и консервы. Мы будем раскаиваться, когда их не будет, если когда-нибудь мы будем в состоянии покинуть остров. - Покинуть остров? - сказал Гордон. - Разве мы в состоянии построить корабль, годный для плавания по морю. - А почему же нет, Гордон, если есть вблизи какой-нибудь материк? Во всяком случае, я вовсе не хочу умереть здесь, как сделал соотечественник Бриана. - Хорошо, - ответил Гордон. - Однако, прежде чем мечтать об отъезде отсюда, освоимся с мыслью, что, может быть, нам придется здесь жить годами. - Как это похоже на нашего Гордона! - воскликнул Донифан. - Я убежден, что он был бы счастлив основать здесь колонию... - Конечно, если нельзя сделать ничего другого. - Гордон, не думаю, чтобы ты приобрел много сторонников, даже твой друг Бриан... - У нас еще будет время обсудить это, - ответил Гордон. - Кстати, позволь мне тебе сказать, Донифан, что ты не прав относительно Бриана. Он хороший товарищ, доказавший нам свою преданность. - Как же, Гордон! - возразил Донифан тем насмешливым тоном, от которого не мог избавиться. - Ведь это само совершенство! Это герой... - Нет, Донифан, у него есть недостатки, как и у каждого из нас. Но твое отношение к нему может вызвать разлад, который еще более ухудшит наше положение. Бриана все уважают. - Как же, все! - По крайней мере большая часть его товарищей. Не знаю, почему Уилкокс, Кросс, Феб и ты ни в чем не хотите согласиться с ним. Гордон видел, что гордый мальчик не был расположен принять во внимание его советы, и это его огорчало, так как он предвидел в будущем большие неприятности. Полная разгрузка плота заняла три дня. Оставалось я только разобрать плот, доски которого могли пригодиться. К несчастью, нельзя было поместить все вещи в пещеру, и если не удастся ее расширить, то придется построить навес, где можно было бы сохранять тюки и в плохую погоду, а до тех пор, по совету Гордона, эти вещи были сложены около выступа утеса и прикрыты просмоленными брезентами. Тринадцатого мая Бакстер, Бриан и Моко были заняты установкой кухонной печи, которую нужно было вкатить на колесах внутрь грота. Ее приставили к правой стене около входа так, чтобы тяга была сильнее. Трубу, через которую должен был проходить дым, удалось поставить после долгих усилий. Так как стена была не очень крепка, то Бакстеру удалось пробить отверстие, в которое была вделана труба, и дым мог выходить наружу. Днем, когда юнга затопил плиту, он с удовольствием увидел, что она действует хорошо. В следующие недели Донифан, Феб, Уилкокс и Кросс, к которым присоединились Гарнетт и Сервис, могли удовлетворить свою охотничью страсть. Однажды они охотились в березовом лесу в полумиле от грота. В некоторых местах были видны следы работы человека. Это были ямы, вырытые в земле, покрытые сплетенными ветками и настолько глубокие, что если животные падали, то уже не могли вылезти из них. Состояние ям указывало, что они вырыты несколько лет тому назад, а в одной из них сохранились еще останки животного, породу которого трудно было установить. - Во всяком случае, это кости большого животного, - заметил Уилкокс, быстро вскочив в яму и вытащив оттуда кости, побелевшие от времени. - Это было четвероногое животное, потому что вот кости четырех лап, - прибавил Феб. - Если только здесь нет животных о пяти ногах, - заметил Сервис, - может быть, это феноменальный баран или бык! - Вечные шутки, Сервис, - сказал Кросс. - Смеяться не запрещается, - возразил Гарнетт. - Это, наверно, очень сильное животное, - продолжал Донифан. - Посмотрите на величину его черепа и на челюсть с сохранившимися клыками. Пусть Сервис смеется сколько ему угодно! Но если бы это четвероногое воскресло, то не думаю, чтобы у него хватило храбрости смеяться! - Молодец! - воскликнул Кросс, всегда приходивший в восторг от замечаний своего двоюродного брата. - Ты думаешь, - недоверчиво спросил Феб Донифана, - что это плотоядное? - Да, без сомнения. - Лев? Тигр? - спрашивал Кросс. - Если не тигр и не лев, - ответил Донифан, - то по крайней мере ягуар или кугуар. - Надо быть настороже! - заметил Феб. - И не уходить очень далеко, - прибавил Кросс. - Слышишь, Фанн, - сказал Сервис, обращаясь к собаке, - здесь есть большие звери! Фанн ответил радостным лаем, не выказывая ни малейшего беспокойства. Молодые охотники решили вернуться в грот. - Вот идея, - сказал Уилкокс. - Не покрыть ли нам эту яму новыми ветками? Может быть, какое-нибудь животное попадет в нее! В этих словах сказался охотник, но, в общем, Уилкокс со своей природной страстью расставлять западни был практичнее Донифана. Товарищи помогли ему срубить ветви с соседних деревьев; самые длинные положили поперек ямы и таким образом совершенно скрыли отверстие. Очень первобытная западня, но часто с успехом употребляемая североамериканскими охотниками в пампасах. Чтобы узнать место, где была вырыта яма, Уилкокс сделал несколько заметок на деревьях до лесной прогалины, и все возвратились в грот. Охота была очень удачна. Дичи было в изобилии; не считая дрофы, было много каменных стрижей с белыми точками на перьях, как у цесарки, стаи лесных голубей, гусей, которых можно есть в том случае, когда после жарения они теряют свой жирный вкус. Между зверьками встречались "tucutucas" - род грызунов, которые свободно могут заменить кролика в фрикассе, рыжие зайцы с черными хвостиками, похожие вкусом на агути, "pichis" из породы броненосцев, млекопитающие с костяной оболочкой, мясо которых очень вкусно, "pecaris" - маленькие кабаны, и "guaculis" из рода оленей. Донифан мог бы убить какого-нибудь из этих животных, но так как они не подпускали к себе близко, то результаты охоты не окупили бы потраченного пороха. Гордон опять сделал замечание, которое неохотно приняли Донифан и его товарищи. В одну из этих экскурсий они запаслись двумя прекрасными растениями, найденными Брианом во время первой экспедиции к озеру. Это дикий сельдерей, росший в изобилии на сырых местах, и кресс, молодые побеги которого представляют хорошее средство от цинги. Эта зелень ради гигиены подавалась за каждым кушаньем. Кроме того, так как озеро и река еще не совсем замерзли, то удочками можно было ловить форелей и вкусную рыбу, похожую на щуку. Наконец, однажды Айверсон вернулся в восторге, неся довольно большого лосося, с которым ему долго пришлось бороться. В то время когда рыба устремляется к устью реки, ее можно было много наловить и запастись ею на зиму. Они несколько раз ходили к яме, устроенной Уилкоксом, но никакое животное не попадало в нее, хотя туда и положили большой кусок говядины, который мог привлечь какое-нибудь плотоядное животное. Однако 17 мая положение изменилось. В этот день Бриан и несколько других ребят отправились в лес близ утеса. Они хотели поискать вблизи грота какую-нибудь пещеру, которая могла бы им служить местом для склада остальных вещей. Подходя к яме, они услышали хриплые крики. Бриан направился в ту сторону, и к нему вскоре присоединился Донифан, не допускавший, чтобы его опередили. Остальные следовали за ними в нескольких шагах, с ружьями наготове, в то время как Фанн бежал, навострив уши и вытянув хвост. Они были в двадцати шагах от ямы, когда крики снова повторились. Среди сплетенных веток оказалась большая дыра, образовавшаяся, вероятно, от падения в яму какого-нибудь животного. Что это было за животное, нельзя было сказать. Во всяком случае, надо было быть наготове. - Пиль, Фанн! - закричал Донифан. Собака тотчас бросилась, не обнаруживая беспокойства. Бриан и Донифан подошли к яме и, нагнувшись, закричали товарищам. - Идите, идите! - Это не ягуар? - спросил Феб. - И не кугуар? - прибавил Кросс. - Нет, - ответил Донифан. - Это двуногий зверь, страус! Действительно, это был страус, и можно было порадоваться, что в лесу есть такие птицы, потому что их мясо очень вкусно, особенно жирная часть на груди. Нельзя было сомневаться, что это страус; по его среднему росту, по голове, похожей на гусиную, и по светло-серым перьям можно было его отнести к породе нанду, встречающихся в изобилии в пампасах Южной Америки. Хотя нанду нельзя сравнивать с африканским страусом, однако он все-таки делает честь фауне острова. - Надо его взять живым! - сказал Уилкокс. - Непременно! - воскликнул Сервис. - Это будет неудобно! - ответил Кросс. - Попробуем, - сказал Бриан. Сильная птица не могла выбраться из ямы, потому что крылья не позволяли ей подняться на поверхность, а ногам упереться в стены. Уилкокс вынужден был спуститься в глубь ямы, рискуя получить несколько ударов клювом. Однако ему удалось набросить свою куртку на голову птице, так что страус не мог повернуть головы. Теперь было легко перевязать лапы двумя или тремя связанными платками и общими силами вытащить его из ямы. - Наконец-то он попался! - воскликнул Феб. - А что мы с ним будем делать? - спросил Кросс. - Очень просто, - возразил Сервис, который никогда ни над чем не задумывался. - Мы его отведем в грот, приручим и будем ездить на нем. Он приручится, подобно его другу Жаку из "Швейцарского Робинзона". В том, что мальчики сумеют приручить страуса, можно было сомневаться, несмотря на ссылку Сервиса. Когда Гордон увидел американского страуса, он испугался того, что придется кормить еще один лишний рот. Но сообразив, что травы и листьев для него хватит, обрадовался. Маленькие с восторгом любовались этой птицей, привязанной на длинной веревке, но подходить к ней боялись. Когда они узнали, что Сервис намеревался его приручить, то взяли с него обещание покатать их. - Да, если вы будете послушны, - ответил Сервис, которого маленькие считали героем. - Будем! - воскликнул Костар. - Как, и ты, Костар, - улыбнулся Сервис, - ты решишься сесть на страуса? - Сзади тебя... и крепко держась за тебя... да! - Вспомни, как ты боялся, сидя на черепахе! - Это не одно и то же, - возразил Костар. - Страус по крайней мере не пойдет в воду. - Нет, но может полететь, - сказал Доль. Оба мальчика призадумались над этим. Со дня переселения в грот Гордон и его товарищи составили распорядок дня. Когда они окончательно устроятся, то Гордон предполагал найти занятие каждому, а главное, заботиться о том, чтобы дети не оставались одни. Дети по мере своих сил принимали участие в работе, но Гордон думал о том, что следует продолжать и уроки, начатые в пансионе Черман. - У нас есть книги, по которым мы можем продолжать учиться, - сказал Гордон, - и тем, что мы выучили, будет справедливо поделиться с нашими маленькими товарищами. - Да, - ответил Бриан, - если нам удастся покинуть этот остров, если мы увидим наши семьи, то пусть они убедятся, что мы не теряли времени понапрасну. Условились составить программу, и как только она получит всеобщее одобрение, следить, чтобы она точно исполнялась. С наступлением зимы будут такие дни, когда нельзя будет выходить, и важно, чтобы эти дни не пропадали. В данное время их очень стесняла теснота единственной комнаты, где все должны были поместиться. Надо было немедленно придумать, как расширить грот. ^TГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ^U Расширение Френ-дена - Подозрительный шум - Исчезновение Фанна - Его возвращение - Устройство зала - Плохая погода. - Остров Черман. - Начальник колонии Во время последних экскурсий молодые охотники несколько раз осматривали утес, надеясь найти в нем другие углубления. Если бы они что-нибудь нашли, то новое помещение могло бы служить общим складом. Но окончив свои поиски, им пришлось вернуться к первоначальному плану - увеличить грот, выдолбив в нем несколько углублений, смежных с пещерой Франсуа Бодуэна. В граните, конечно, мальчики ничего подобного не могли бы сделать, но в известняке, который легко можно было рассечь киркой или заступом, это не представляло никакой трудности. Продолжительность работы не имела значения. В длинные зимние дни было бы чем заняться. Взрывать породу не было надобности, и достаточно будет тех инструментов, которыми они сверлили стену для проведения трубы кухонной печки. Бакстер расширил отверстие грота, приделав одну из дверей яхты. Кроме того, направо и налево от входа были просверлены в стене два узких окна, или, скорее, два пролета, чтобы было больше доступа света и воздуха. Уже с неделю продолжалась плохая погода. Сильный шквал пронесся над островом, но благодаря своему положению на юго-востоке Френ-ден был в стороне. Дождь и снег со страшным шумом разражались над утесом. Охотники стреляли дичь только вблизи озера. Если озеро и река не замерзли еще, то скоро они могут покрыться льдом, как только после шквалов наступят первые холода. Принужденные оставаться в гроте, ребята могли начать увеличивать свое помещение и принялись за работу 27 мая. Начали с правой стены. - Если мы будем пробивать наискось, - заметил Бриан, - мы, может быть, выйдем к озеру и устроим другой вход в грот. Это даст нам возможность лучше наблюдать за окрестностями, и если погода помешает нам выйти с одной стороны, мы по крайней мере сможем выйти с другой. Сорок или пятьдесят футов отделяли пещеру от восточной стороны. Следовало только проделать галерею в этом направлении, разыскав его с помощью компаса. Во время этой работы нужно было стараться избегать обвалов. Бакстер предложил сверлить узкое отверстие до известной глубины, а затем расширить его. Оба углубления грота были бы тогда соединены коридором, который можно бы было запирать по обоим концам, а по бокам можно было устроить один или два темных погреба. По своей легкости это был лучший план, и он имел то преимущество, что если обнаружится внезапное просачивание, то можно вовремя прекратить работу. В течение трех дней с 27 по 30 мая работа проходила при благоприятных условиях. Легкий известняк поддавался даже ножу, и выдолбленные куски тотчас же выносились из грота. По недостатку места не все были | заняты работой одновременно и нашли себе другое дело. Так, когда дождь и снег переставали идти, Гордон и остальные были заняты разборкой плота. Они также наблюдали за вещами, сложенными в углу выступа, потому что просмоленные брезенты плохо защищали от шквалов. Работы продвигались, и коридор был уже вырыт длиной от четырех до пяти футов, как вдруг произошло неожиданное происшествие. Это было днем 30 мая. Бриан, работая, согнувшись как рудокоп в копи, вдруг услышал внутри глухой шум. Он перестал работать. Гул снова донесся до его слуха. В одно мгновение он вышел из пробитой трубы, вернулся к Гордону и Бакстеру, находившимся у отверстия, и рассказал им о происшедшем. - Обман слуха! - ответил Гордон. - Тебе показалось. - Ступай на мое место, Гордон, - ответил Бриан, - приложи ухо к стене и слушай. Гордон поместился в узком проходе и через несколько минут вышел оттуда. - Ты не ошибся, - сказал он. - Я слышал там словно отдаленный гром. Бакстер, в свою очередь, тоже влез в проход и вернулся, говоря: - Что бы это могло быть? - Не могу себе представить, - ответил Гордон. - Надо предупредить Донифана и других. - Только не маленьких, - прибавил Бриан. - Это их напугает. Донифан, Уилкокс, Феб и Гарнетт один за другим лазили в отверстие, но гул прекратился, они ничего не услышали и решили, что их товарищи ошиблись. Во всяком случае, решили не прекращать работы и по окончании обеда снова принялись за нее. Вечером не было слышно никакого шума, но к девяти часам за стеной раздался новый гул. В эту минуту Фанн, забравшийся в проход, выскочил, весь ощетинившись, с оскаленными зубами, громко лая, как будто желая ответить на рычание, раздающееся внутри грота. Маленькие пришли в ужас. Воображение всякого английского мальчика постоянно наполнено легендами северных стран с их гномами, домовыми, валькириями, сильфидами, ундинами. Доль, Костар и даже Дженкинс дрожали от страха, их ничем нельзя было успокоить, и хотя Бриан заставил их лечь спать, но они долго не могли уснуть. Им снились привидения, духи, которые водились в скале, - словом, ужасы и кошмары. Гордон и другие продолжали тихо обсуждать это странное явление. По временам они слышали шум, и Фанн продолжал странно волноваться. Усталость одержала верх, и все пошли спать, исключая Бриана и Моко. Глубокая тишина царила в гроте до начала дня. Утром все встали очень рано. Бакстер и Донифан дошли до конца трубы. Не было слышно никакого шума. Собака спокойно ходила взад и вперед, не бросаясь на стену, как накануне. - Давайте работать, - сказал Бриан. - Хорошо, - ответил Бакстер. - Мы можем остановиться, если послышится какой-нибудь подозрительный шум. - Может быть, - заметил Донифан, - этот гул происходит от потока, пробивающегося сквозь скалу. - Мы бы его и теперь слышали, - заметил Уилкокс. - Верно, - ответил Гордон, - я, скорее, думаю, что это ветер, проникший в какую-нибудь трещину наверху скалы. - Пойдемте на плоскую вершину скалы, - сказал Сервис, - и там мы чтонибудь найдем... Предложение было принято. В пятидесяти шагах от спуска с берега по извилистой тропинке они могли дойти до вершины скалы. Через несколько минут Бакстер и двое или трое других поднялись наверх как раз над гротом. Это был напрасный труд. На поверхности этого ската, покрытого малорослой травой, они не нашли никакой трещины, через которую могли проникнуть ветер или струя воды. Итак, они ничего не узнали об этом странном явлении, которое маленькие принимали за что-то сверхъестественное. Они снова начали сверлить и продолжали работать до конца дня. Вчерашнего шума не было слышно, но по наблюдению, сделанному Бакстером, звук уже был не тот; казалось, что за стеной была пустота. Может быть, в этом направлении была естественная пещера, к которой примыкал ход, и в ней-то и происходил тот необъяснимый шум. Предположение о существовании другого смежного пещерного углубления было возможно, это даже было желательно, так как тогда не пришлось бы увеличивать помещения. Все работали с необыкновенным усердием, и до сих пор не было еще такого утомительного дня. Однако он прошел без особых приключений, только вечером Гордон заметил, что его собака пропала. Обыкновенно во время еды Фанн садился на скамейку около своего хозяина, но в этот вечер его место было пусто. Стали звать Фанна. Но он не появился... Гордон пошел к выходу и снова позвал Фанна. Полная тишина. Донифан побежал на берег реки, а Уилкокс к озеру... Собаки нигде не было. Напрасно искали Фанна вблизи грота, его нигде не могли найти. Очевидно, собака убежала далеко, иначе она бы ответила на голос Гордона. Возможно, что она заблудилась. Может быть, ее растерзал какой-нибудь зверь, и это предположение, пожалуй, было вернее. Было девять часов вечера. Глубокий мрак покрывал скалу и озеро. Пришлось отказаться от каких-либо поисков и вернуться в грот. Они все были встревожены и даже опечалены при мысли, что умное животное, может быть, навсегда пропало. Никто не мог заснуть. Им казалось, что они еще более одиноки, покинуты и удалены от своей родины и родных. Вдруг среди тишины послышался гул. На этот раз он был похож не то на ворчание, не то на вой. - Это оттуда! - воскликнул Бриан, бросаясь к коридору. Все в ожидании чего-то встали. Ужас охватил маленьких, и они попрятались под одеяла. Бриан сказал: - Там должно быть углубление, вход в которое находится у подножия скалы. - И в него-то, вероятно, звери прячутся на ночь! - прибавил Гордон. - Наверно, - ответил Донифан. - Завтра мы отправимся на поиски. В эту минуту раздался лай. - Не Фанн ли там, - воскликнул Уилкокс, - не схватился ли он с какимнибудь зверем?! Бриан, прислонив ухо к стене, прислушивался, но все смолкло. Из того, что Фанн попал туда, было видно, что существовало другое углубление, в которое можно было проникнуть, вероятно, через какое-нибудь отверстие, скрытое между переплетающимися кустарниками у подножия утеса. Ночью не было слышно ни воя, ни лая. С рассветом предпринятые поиски около реки и озера привели к тем же результатам, что и накануне на вершине утеса. Несмотря на поиски, Фанна нигде не могли найти. Бриан и Бакстер работали по очереди без перерыва. В течение утра проход достиг двух футов глубины. Время от времени останавливались, прислушивались, но ничего не слышали. В полдень позавтракали и в час снова принялись за работу. Были приняты все предосторожности в случае, если стена будет пробита и из углубления выбежит какое-нибудь животное. Маленьких отвели на берег. Донифан, Уилкокс и Феб стояли с ружьями и револьверами в руках, готовые ко всякой неожиданности. Около двух часов раздался крик Бриана. Его лом прошел насквозь, известь обсыпалась, и открылось довольно большое отверстие. Бриан тотчас же пошел к своим товарищам, которые не знали что и подумать. Но не успел он произнести ни слова, как какое-то животное одним прыжком очутилось в пещере. Это был Фанн. Он прежде всего бросился к ведру с водой и начал жадно пить. Затем, махая хвостом, стал прыгать вокруг Гордона. Бояться было нечего. Бриан взял тогда фонарь и полез в пещеру. Гордон, Донифан, Бакстер и Моко последовали за ним. Через пробитое отверстие они прошли в темное углубление, в которое не проходил свет. По размеру это была такая же пещера, как и Френден, но гораздо глубже, и земля была покрыта топким песком на пространстве пятисот ярдов. Можно было предположить, что в этой пещере были вредные газы. Но раз лампа горела, то это означало, что воздух туда проникал через какое-нибудь отверстие. Кроме того, Фаин не мог бы попасть туда. В эту минуту Уилкокс на что-то наткнулся и, дотронувшись рукой, почувствовал что-то холодное. Бриан поднес фонарь. - Это шакал! - воскликнул Бакстер. - Да шакал, которого загрыз наш храбрый Фанн, - ответил Бриан. - Так вот объяснение того, чего мы не могли понять, - прибавил Гордон. Если один или несколько шакалов проникли в эту пещеру, то надо было найти, через какое отверстие они туда попадали. Выйдя из грота, Бриан стал обходить скалу со стороны озера, перекликаясь с товарищами, которые ему отвечали. Таким образом он открыл узкое отверстие между кустарниками, через которое влезали в углубление шакалы. Но после того, как Фанн полез туда же, часть стены обрушилась и загородила вход. Таким образом все выяснилось: и рев шакалов, и лай собаки, которая в продолжение двадцати четырех часов не могла выйти. Как все это было удачно! Не только Фанн вернулся к своим молодым хозяевам, но и они были избавлены от большого труда. Оказалась "совершенно готовая", как сказал Доль, большая пещера, о существовании которой Бодуэн не подозревал. Все мальчики, собравшись в новой пещере, огласили ее радостными криками, а Фанн - своим веселым лаем. С каким усердием они принялись за работу, чтобы сделать из прохода удобный коридор. Вторая пещера, которую назвали "зал", по своим размерам оправдывала название. Пока будут устраивать кладовые по бокам коридора, весь материал перенесут в этот зал. Он может служить спальней и рабочей комнатой, а первая пещера будет отведена под кухню, буфет и столовую. Но так как рассчитывали все в ней складывать, то Гордон предложил назвать ее складом; это предложение было принято. Прежде всего перенесли в новую пещеру койки и симметрично поставили их на песчаном полу. Затем разместили мебель с яхты: диваны, кресла, столы, шкафы, затем печи, которые могли нагревать это большое помещение. Потом к выходу из пещеры на озеро Бриан с большим трудом приделал двери с яхты. Кроме того, прорубили два новых окна по обеим сторонам двери, так что свет достаточн