ть этот кратчайший из всех и даже более легкий, чем путь по берегам, пересеченным дюнами. Нам придется, однако, следовать по последнему пути, по направлению к западу, вплоть до того места, от которого начинается второй канал; на обратном же пути нам откроется возможность держаться северной оконечности Рарзы и возвратиться в Габес скорее, чем мы проехали в Рарзу. Таков был план, осуществив который инженеру представлялась возможность составить себе определенное понятие об обоих каналах, причем обойдена была бы кругом вся площадь нового моря. На следующий же день Шаллер и оба офицера выступили в путь. Куп-а-Кер прыгал впереди, поднимая стаи скворцов, угрюмо улетавших от потревоживших их людей. Экспедиция следовала у подножия высоких дюн, обрамляющих шотт с внутренней стороны. Высокие берега котловины, во многом сходные с валом порога Габеса, способны были с успехом выдерживать напор воды, а поэтому за эту южную часть Джерида нечего было беспокоиться. Наиболее существенным Шаллер считал обследование морских берегов, предназначенных служить в будущем стенками, препятствующими воде разливаться на прибрежные местности. Предстояло выяснить, насколько эти берега по строению своему способны удовлетворять этому условию. По результатам осмотра получалось, что не будет надобности в искусственном укреплении берегов, ибо природа сама позаботилась об этом. Независимо от того, была ли когда-нибудь Рарза озером или нет, она, во всяком случае, обладала всеми необходимыми для этого условиями, и можно было не сомневаться в том, что вода, доставленная туда из залива Габеса по каналу, займет определенную ей площадь и не выступит из назначенных для нее границ. Представлялась возможность, не останавливая движения отряда, осмотреть котловину на большом протяжении. Наружная поверхность этой бесплодной впадины Рарзы, освещаемая лучами солнца, отражала их так, как будто была обложена листовым серебром, хрусталем или камфорой. Глаза не в состоянии были выдерживать яркого сияния, и необходимо было во избежание воспаления, столь часто происходящего вследствие яркого света солнца в пустынях Сахары, ограждать их с помощью дымчатых стекол. Офицеры и нижние чины снабжены были очками с такими стеклами. Старший же вахмистр Николь признал даже необходимым для той же цели приобрести особые очки для своего коня. Казалось, однако, что необходимость носить очки не особенно приходилась по вкусу Ва-Делавану. Это было немного смешно, а пес даже не узнавал своего товарища. Поэтому Ва-Делаван и все остальные кони освобождены были от этих мер предосторожности, существенно необходимых для их владельцев. Шотт напоминал своим внешним видом соленые озера, высыхающие летом под действием тропического зноя. Часть водяного слоя, проникающего в печки, вытесняет заключающиеся в последних газы, что приводит к образованию на поверхности песков ряда возвышений и делает эту местность похожей на поле, усеянное норами кротов; что же касается дна этого шотта, то инженер обратил внимание обоих офицеров на то, что грунт состоял из красного песка, кварцевой породы, смешанного с сернокислой и углекислой известью. Слой этот покрыт был налетом выветрившегося сернокислого натрия и соли, то есть соляной коркой в полном смысле этого слова. Впрочем, плиоценовая формация, на которой залегают шотты и себха, заключает в себе в огромных количествах гипс и соль. Надо упомянуть здесь, что Рарза не освобождается еще к этому времени года от всего количества воды, приносимого уэдами зимой. Удаляясь подчас от гурдов, то есть от ограждающих дюн, кони останавливались у прудов, заполненных стоячей водой. Временами капитану Ардигану издали казалось, что какой-то разъезд арабских всадников передвигался по этим пустынным низменностям шоттов; но с приближением отряда разъезд этот разлетался. Это были стаи белых и розовых фламинго, перья которых напоминали цвета мундиров. Стая птиц столь быстро скрывалась, что Куп-а-Кер, бросавшийся в погоню за ними, не успевал догнать ни одной из этих великолепных птиц. Одновременно пес поднимал мириады птиц со всех сторон, и боахабиби, эти оглушительные воробьи Джерида, улетали, производя неистовый шум. Придерживаясь очертаний Рарзы, отряд выгадывал возможность без затруднений находить соответствующие для ночных привалов места, что представлялось совершенно невыполнимым при следовании посредине котловины. Шотт мог быть обводнен почти на всем своем протяжении, тогда как некоторые части Мельрира, вследствие относительно более возвышенного положения, должны были выступать и после обводнения всей местности водами Средиземного моря. Таким образом, маршрут экспедиции пролегал от одного оазиса к другому. Каждому из них предстояло преобразоваться в будущем в "марза", то есть в порты или пристани на вновь образуемом море. Оазисы эти - на языке берберов "туалы" - имеют весьма плодородную почву; деревья различных пород и пальмы произрастают там в большом количестве, и нет недостатка в пастбищах, так что Ва-Делаван и все остальные четвероногие члены экспедиции не могли пожаловаться на скудость фуража. За оазисами почва делалась опять совершенно бесплодной, и богатые травами "мурджи" сменялись "регами", - таким названием обозначаются низменности, покрытые песком и гравием. Следует упомянуть здесь, что обследование южной части Рарзы не вызывало большого утомления. Конечно, людям и коням приходилось страдать от зноя у подножия дюн, при безоблачном небе, когда ничто не умеряло солнечных лучей, но алжирские офицеры и спахисы уже освоились с этим знойным климатом, а что касается Шаллера, то он также уже давно загорел во время производимых им ранее изысканий. Что же касается опасностей самого передвижения по "хофрам" шотта (так арабы называют котловины с подвижной почвой), то опасности эти легко могли быть обойдены по тому маршруту, которого придерживалась экспедиция. - Эти места, - повторял инженер, - представляют действительно большую опасность, в чем не один раз пришлось убеждаться при прорытии канала через тунисские себхи. - Мне припоминается даже, - добавил к этому капитан Ардиган, что эти опасности были предусмотрены Рудером при нивелировке Рарзы и Мельрира. Ведь он упоминает о случаях провалов людей по колени в солонцеватом песке. - И эти случаи подтвердились впоследствии, - сказал Шаллер. - Эти низины усеяны бездонными ямами, которые арабы называют "морскими глазами". В них не могли достать до дна. Во время одной из рекогносцировок, произведенных Рудером, всадник вместе с конем провалились в одну из этих ям, и все попытки извлечь их оттуда оказались тщетными; товарищи связали двадцать ружейных шомполов, но и ими не могли достать погибшего. - Коли так, примем меры, - решил капитан Ардиган, - Необходимо быть достаточно осторожным в подобной обстановке. Я строжайше запретил нижним чинам удаляться от подножия дюн прежде, чем нами будет обследовано состояние почвы. Опасаюсь, как бы этот неугомонный пес, носящийся по себхе, не провалился бы внезапно. Николь не в состоянии удерживать его. - Он был бы ужасно огорчен, если бы подобное несчастье произошло с его собакой, - сказал лейтенант Вильетт. - А Ва-Делаван, - сказал капитан, - я убежден, что он сдох бы от горя! - Поразительная дружба между этими двумя животными, - заметил инженер. - Поразительная, - подтвердил лейтенант Вильетт. - Орест и Полад, Пизий и Евриал, Дамон и Пифиас, Ахилл и Патрокл, Александр и Ефестий, Геркулес и Пиритой были по крайней мере одной и той же породы, а в данном случае - собака и лошадь! - И еще человек, можете добавить к этому, лейтенант, - дополнил капитан Ардиган, - ибо Николь, Ва-Делаван и Куп-а-Кер все вместе неразлучные друзья, в числе которых человек занимает одну третью часть, а животные две остальные трети! Все сказанное инженером относительно опасностей, представляемых подвижной почвой шоттов, не было преувеличено. И тем не менее караваны все-таки проходили по местностям, расположенным в Мельрире, Рарзе и Фед-жедже, ибо этот путь был более короткий и не столь утомительный, так как пролегал по совершенно ровной местности. Выбирая этот путь, они обеспечивали себе благополучный переход по этой озерной области, прибегая к содействию проводников, отлично ознакомленных с местностью и умеющих избегать опасные места. Со времени выступления своего из Габеса отряд не повстречался еще ни с одним из этих караванов, занятых перевозкой товаров от Бискры до берега Малого Сырта, приход которых всегда ожидается с нетерпением в Нефте, Гафзе, Ла-Гамме и во всех остальных городах и местах Нижнего Туниса. Однако 9 апреля пришлось повстречаться с одним караваном при следующих обстоятельствах. Было около трех часов пополудни. Отряд только что выступил под палящим солнцем после первого, полуденного привала. Направлялись они к повороту, образуемому Рарзой на несколько километров далее, у западной оконечности. Местность заметно поднималась; дюны вырисовывались гораздо более рельефно, и было ясно, что не здесь когда-нибудь можно было опасаться прорыва водяными массами нового моря ограждений шоттов. По мере подъема открывался более обширный вид к северу и западу. Котловина блестела от солнечных лучей. Каждая крупинка гравия на этих солончаках превращалась в светящуюся точку. Второй канал, соединяющий Рарзу с Мельриром, начинался с левой стороны. Инженер и оба офицера сошли с коней. За ними следовал конвой, держа лошадей в поводах. Когда все остановились на одном из гребней дюн, лейтенант Вильетт сказал: - Мне кажется, что в глубине шотта движется какой-то отряд. - Отряд или стадо, - отозвался капитан Ардиган. - Трудно судить на таком расстоянии, - заметил Шаллер. Несомненно было одно - над поверхностью Рарзы, с указанной лейтенантом Вильеттом стороны, на расстоянии приблизительно трех-четырех километров от экспедиции, показалось густое облако пыли. Быть может, это было стадо животных, направляющееся на север. К тому же пес, видимо, проявлял признаки если не беспокойства, то, во всяком случае, возбужденного внимания, так что старший вахмистр крикнул ему: - Ищи, ищи, Куп-а-Кер. Что там такое? Собака неистово залаяла, замерла, поводя хвостом, и готова была ринуться вперед, в шотт. Николь удержал пса. По мере приближения расстилавшегося в воздухе столба пыли заметнее делалось происходящее среди песочного вихря движение, определить причины которого все-таки представлялось затруднительным. Невзирая на всю остроту зрения Шаллера, офицеров и нижних чинов отряда, никто из них не в состоянии был определенно высказаться, происходило ли замечаемое явление вследствие передвижения какого-нибудь каравана или же бегства стада от опасности. Но через две-три минуты все сомнения исчезли. Облако пыли прорезалось вспышками огня, и слышны стали ружейные выстрелы, дым от которых смешивался со столбом пыли. В то же время Куп-а-Кер, которого не мог удержать хозяин, вырвался от него, злобно лая. - Выстрелы! - воскликнул Вильетт. - Возможно, какой-нибудь караван защищается от нападения хищных зверей, - сказал инженер. - Вернее, от нападения разбойников, - возразил лейтенант, - так как слышна перестрелка. - На коней! - скомандовал капитан Ардиган. Спустя мгновение спахи направились к месту, где происходила стычка. Быть может, было опасно или по крайней мере неосторожно пускаться с несколькими всадниками из состава конвоя на авось в столкновение, поводы которого были неизвестны. Вероятно, приходилось иметь дело с шайкой грабителей, бродящей по Джериду, численность которой была неизвестной и могла быть значительной. Но как капитан Ардиган, так и его люди не смущались никогда подобными соображениями об опасности. Если, как возможно было предполагать, происходило нападение туарегов или иных кочевников этой местности на какой-нибудь караван, сознание долга солдата повелевало броситься ему на выручку. Подняв коней в карьер, имея впереди себя собаку, которой Николь теперь предоставил свободу, все они ринулись вперед через шотт. Расстояние по глазомеру не превышало трех километров, и две трети этого расстояния были пройдены в десять минут. По-прежнему в туче пыли и дыма раздавались справа и слева ружейные выстрелы. Но от поднявшегося юго-восточного ветерка туча пыли понемногу разошлась. Тогда капитану Ардигану представилась возможность разобраться в происходящей перед ним горячей схватке. Выяснилось, что в этой части шотта было произведено нападение на караван, выступивший пять дней тому назад из оазиса Зерибет, лежащего к северу от Мельрира и направлявшийся в Тозер, откуда предполагалось добраться до Габеса. Караван состоял из двадцати арабов и около сотни верблюдов. Животные, нагруженные мешками с финиками, шли впереди. Погонщики верблюдов держались сзади, повторяя все в один голос окрик вожака для понукания животных. Караван подходил с западной оконечности Рарзы, совершив все предыдущие переходы благополучно. Во главе каравана был очень опытный проводник. Но едва караван поднялся на первый уступ "рега", из-за прикрытия дюн выскочили около шестидесяти всадников. Это была шайка грабителей, которым, казалось, нетрудно справиться с личным составом каравана. Погонщиков верблюдов легко было обратить в бегство, а если бы потребовалось, то и перебить, верблюдов же захватить и угнать в какой-нибудь отдаленный оазис Джерида. Попытка обороняться со стороны личного состава каравана была обречена на неудачу. Вооруженные ружьями и пистолетами, они пустили их в дело. В свою очередь, нападающие, более многочисленные, открыли огонь, и после десятиминутной борьбы караван рассеялся, а верблюды, обезумевшие от страха, ринулись по всем направлениям. Ружейные выстрелы услышаны были капитаном Ардиганом. Маленький отряд его был, однако, замечен, и, видя всадников, направлявшихся на помощь каравану, грабители остановились. В это время капитан Ардиган скомандовал громким голосом: - Вперед! Ружья сняты были с перевязей, и, держа их наготове, все ринулись как ураган на разбойников. Что же касается обоза, то он был оставлен под прикрытием обозной прислуги. Грабители не ожидали столкновения. Не хватило ли у них мужества помериться силами с отрядом в слишком знакомых им мундирах, повиновались ли они, быть может, иному соображению, а не чувству страха? Так или иначе они стали отходить, прежде чем капитан Ардиган и его люди подоспели к каравану. Открыт был огонь, раздалось около двадцати выстрелов, ранивших беглецов, но не настолько серьезно им повредивших, чтобы остановить бегство. С чувством гордости старший вахмистр отметил получение Куп-а-Кером боевого крещения, так как он заметил, что пес поводил несколько раз толовой справа налево, из чего он заключил, что какая-то пуля прожужжала у его ушей. Дальнейшее преследование нападавших признано было капитаном излишним, тем более что беглецы вскоре исчезли за холмом, покрытым леском, поднимавшимся на горизонте. Для них не представляло ни малейшего затруднения отыскать какое-нибудь убежище в этой местности, им столь хорошо знакомой; выбить же их из этого убежища было бы нелегко. Несомненно, однако, было, что они не отважатся вернуться к каравану, а потому последний мог продолжать свой путь по направлению к востоку от Рарзы, не опасаясь вторичной встречи с разбойниками. Помощь оказана была своевременно, потому что через несколько минут все верблюды оказались бы в руках разбойников. Допрошенный затем инженером старшина каравана рассказал, как все произошло. - Известно ли вам, к какому племени принадлежит шайка? - спросил капитан. - Проводник наш заверяет, что это туареги, - отвечал старшина. - Утверждают, однако, - продолжал инженер, - что туареги постепенно очистили оазис и направились в западную часть Джерида? - Пока караваны будут ходить по пустыне, до тех пор всегда найдутся и грабители, которые будут нападать на них, - заметил лейтенант. - Да, все это прекратится не ранее как по обводнении шоттов. Капитан Ардиган обратился затем к предводителю каравана с вопросом, распространился ли в окрестностях слух о побеге Хаджара? - Как же, капитан, вот уже несколько дней, как говорят об этом. - А не передают ли о появлении его в окрестностях Рарзы или Мельрира? Не он ли предводительствовал этой шайкой? - Я уверен, что его там не было, потому что я знаю его лично. Весьма возможно, что эти грабители были люди из прежней его шайки, и не подоспей вы вовремя, капитан, нас ограбили бы и убили. - Полагаю, теперь вы можете продолжать путь без всякого опасения, - заключил инженер. - Да, и я так полагаю, - отвечал предводитель каравана. - Разбойники, вероятно, направились в какое-нибудь местечко на западе, а дня через три-четыре мы будем уже в Тозере. Затем приступили к сбору каравана. Разбежавшиеся верблюды постепенно возвращались на свои места; караван снова стал в порядок, не потеряв никого из своего состава. Несколько человек оказались ранеными, но способными продолжать путь. Поблагодарив в последний раз капитана и его товарищей, предводитель дал сигнал к отправлению, и караван снялся с места. Несколько минут спустя люди и животные скрылись за поворотом песчаной стрелки, выдвинувшейся вперед у шотта, и крики предводителя каравана, погонявшего верблюдов, постепенно затихли. Когда инженер и оба офицера остались одни после этого неожиданного приключения, могущего повлечь за собою всякие осложнения, они обменялись впечатлениями, а быть может и тревогами, вызванными происшествием, и первым высказался Шаллер. - Итак, Хаджар, по-видимому, снова появился в этой местности, - сказал инженер. - Этого и следовало ожидать, - отвечал капитан, - и потому можно лишь пожелать скорейшего обводнения шоттов! Это единственный способ раз и навсегда покончить с разбойниками Джерида. - К несчастью, - заметил на это лейтенант Вильетт, - несколько лет пройдет еще, пока воды залива заполнят Рарзу и Мельрир. - Кто знает! - сказал Шаллер. В следующую ночь туареги не тревожили экспедицию и не показывались вновь в окрестностях. На следующий день, 10 апреля, после полудня отряд расположился для привала на том самом месте, с которого начинался второй, соединительный между двумя шоттами канал. ^TГлава девятая - ВТОРОЙ КАНАЛ^U Второй канал, соединяющий Рарзу и Мельрир с шоттом Джерид, был в три раза короче первого. Надо отметить, что кроме Рарзы и Мельрира существовали еще котловины протяжением в несколько километров; из них наиболее важной был шотт Эль-Аслудже, которым и воспользовались при прорытии канала, для чего потребовалось меньше времени и при этом было встречено значительно меньше затруднений. К самим работам приступили гораздо позднее. Так как возобновление работ при устройстве операционной и продовольственной баз в провинции Константина представлялось вполне возможным, то еще до выступления из Габеса было решено, что Шаллер встретится в Мельрире, у конца второго канала, с артелью рабочих, которые, прибыв на место, войдут в непосредственные отношения с Шаллером. Осмотрев работы, Шаллеру оставалось только обследовать внешние очертания самого шотта, и тем должна была закончиться вся экспедиция. По прибытии отряда в оконечности Рарзы инженер был весьма поражен тем, что не застал в этом пункте ни одного из рабочих, которых общество должно было выслать. Что могло произойти? Обстоятельство это не могло не вызвать беспокойства, в особенности после нападения на караван и освобождения Хаджара. Не последовало ли изменения в плане работ при отсутствии возможности предупредить об этом инженера, или же выбрали иное направление в самый последний момент. - Разве работы в этой части канала не были еще закончены? - обратился к нему с вопросом капитан Ардиган. - Наоборот, - отвечал Шаллер, - на основании донесений известно, что прорытие порогов между обводняемыми частями должно было быть закончено с приданием им соответствующих уклонов вплоть до Мельрира. - Почему же отсутствие рабочих так беспокоит вас? - Потому что производитель работ должен был выслать несколько человек из своей артели навстречу мне, и я не нахожу причин, которые могли бы задержать их в Бискре или в Мельрире! - К каким же заключениям приходите вы по поводу их отсутствия? - Да ни к каким, - сознался инженер, - разве только какой-нибудь несчастный случай задержал их на главной верфи на противоположном конце канала. - Скоро все это разъяснится, - сказал капитан Ар-дитан. - Может быть... Во всяком случае, это очень досадно и тревожно. - Не проехать ли нам немного вперед, - предложил капитан Ардиган, - пока раскидывают лагерь? - Охотно, - отвечал Шаллер. Позвали старшего вахмистра и приказали ему устроить привал на ночь вблизи пальм у опушки канала. У подножия их журчал ручеек. Не было недостатка ни в воде, ни в пастбище, а что касается провизии, то последнюю не предстояло затруднений возобновить в одном из оазисов в Аслудже. Николь тотчас же исполнил распоряжения капитана, и спахисы расположились на привал, не преминув принять все обычные в подобных случаях меры предосторожности. Пользуясь оставшимся до наступления сумерек часом, Шаллер и оба офицера направились вдоль северного берега, рассчитывая пройти около километра. Во время этой прогулки инженер удостоверился в совершенной отделке выемки, сделанной в этом месте, и вполне удовлетворительном состоянии работ. Полотно выемок, вырытых между шоттами, свободно могло пропускать водяные массы из Рарзы, после того как в последний проведена будет вода из залива, и уклон вполне соответствовал проекту. Насколько человеческий глаз был способен объять пространство по направлению к Эль-Аслудже, вся эта часть канала представлялась безлюдной. По этой причине, желая вернуться обратно до наступления ночи, инженер, капитан Ардиган и лейтенант Вильетт направились к месту привала. Палатка была уже раскинута, и Франсуа прислуживал им со свойственной ему корректностью. Приняты были надлежащие меры для ночной охраны, и оставалось лишь путем укрепляющего сна восстановить силы для предстоящих переходов. Но если Шаллер и оба офицера никого не заметили в продолжение произведенной ими прогулки и вторая часть канала показалась им безлюдной, то они сильно ошибались. Офицеры и Шаллер были замечены двумя людьми, притаившимися за густыми зарослями в расщелине дюн. Несомненно, будь с ними собака, она почуяла бы присутствие людей, так тщательно притаившихся. Наблюдая за прогулкой этих трех чужеземцев с расстояния приблизительно около пятидесяти шагов, их удалось хорошо разглядеть прятавшимся. С наступлением темноты эти люди отважились продвинуться ближе к месту привала. Само собой разумеется, при их приближении Куп-а-Кер проявил некоторые признаки беспокойства и залаял. Успокоенный, однако, старшим вахмистром, выглянувшим из палатки, пес улегся у ног своего хозяина. Незнакомцы остановились сначала у лесной опушки. В восемь часов вечера было уже темно - сумерки коротки в этих широтах. Не могло быть сомнения в том, что оба они имели намерение как можно ближе наблюдать за отрядом, расположившимся на отдых у входа во второй канал. С какой целью появились они, и кто руководил их действиями? Сколько людей было в отряде и какое имущество, перевозимое в Мельрир, охраняли они? Вот что желали узнать незнакомцы. Выйдя из леса, незнакомцы передвигались от одного дерева к другому ползком. Им удалось в темноте разглядеть палатки, раскинутые у входа в лесок, а также пасущихся на лугу коней. Встревоженные ворчанием собаки, они повернули обратно к дюнам, не возбудив своим присутствием ни малейшего подозрения в лагере. Уверенные в том, что их никто не подслушает, они заговорили: - Итак, это, наверное, он, капитан Ардиган? - Да, он!.. Тот самый, которому удалось захватить в плен Хаджара. - А с ним тот же офицер, который был и тогда? - Да, поручик. Я их обоих узнал. - Так же, как и они, наверное, узнали бы тебя? - А тебя? Они никогда с тобой не встречались? - Никогда! - Прекрасно! Коли так, дело, пожалуй, удастся. Вот случай, которым необходимо воспользоваться... и который в другой раз уже не повторится. - А если капитан и поручик попадут в руки Хаджара? - Им, я думаю, не удастся бежать, как это удалось Хаджару. - Их было всего трое, когда мы заметили их, - продолжал один из туземцев. - Да... Ну, да и тех немного, которые там стояли лагерем, - отозвался другой. - Кто же третий? Он не офицер. - Нет... Вероятно, инженер какой-нибудь из их проклятого общества! Он прибыл со своим конвоем для нового обследования работ канала, прежде чем в него пущена будет вода. Направляются они к Мельриру, и когда прибудут к шотту и увидят... - Что им не удастся обводнить его, - воскликнул наиболее горячий из двоих, - и что Сахарского моря никогда не будет; они остановятся, далее не пойдут, и тогда несколько сотен преданных туарегов!.. - Но каким образом предупредить их, чтобы они могли заблаговременно сюда подоспеть? - Оазис Зенфиг отсюда всего на расстоянии двадцати миль, а если отряд останется на день в Мельрире, то можно будет его там задержать еще на несколько дней. - Это можно сделать и сейчас. - А если они намерены выжидать, чтобы воды залива разлились по шотту, то лучше для них заняться тотчас же рытьем могил для себя, потому что все они будут убиты ранее появления воды! Идем, Гарриг! - Пойдем, Сохар. Это были два туарега, принимавшие участие в побеге Хаджара: Гарриг, устроивший все дело по соглашению с левантинцем, и Сохар - брат вождя туарегов. Поднявшись с места, они быстро скрылись по направлению Мельрира. На следующий день, за час до восхода, капитан Ардиган скомандовал к выступлению. Кони были уже оседланы и маленький отряд снова пустился в путь по северному берегу канала в обычном порядке. Франсуа, свеже и гладко выбритый, занимал свое обычное место во главе обоза, а так как унтер-офицер Писташ верхом следовал около него, то между ними всегда завязывалась беседа. - Как поживаете сегодня, господин Франсуа? - спрашивал Писташ со свойственным ему всегда хорошим расположением духа. - Превосходно, - отвечал важный слуга Шаллера. - Наша поездка не кажется вам слишком скучной и утомительной? - Нет, унтер-офицер, это прогулка по любопытному краю. - Как изменится этот шотт после обводнения! - Да, сильно изменится, - отвечал Франсуа размеренным и наставительным тоном. Уж конечно, не этот аккуратный и методичный человек стал бы проглатывать слова. Наоборот, он смаковал и наслаждался, произнося их, как истый гурман, когда сосет вкусную конфетку. - И когда я подумаю, - продолжал Писташ, что на том месте, по которому ступают наши кони, будут плавать рыбы, корабли... - Да, унтер-офицер, и притом разных видов - и морские свинки, и дельфины, и акулы... - И киты, - добавил Писташ. - Не думаю, для них, пожалуй, будет недостаточно воды. - Как так, господин Франсуа? Нам сказал старший вахмистр, что глубина будет в Рарзе - двадцать, а в Мельрире - двадцать пять метров. - Не везде так будет, унтер-офицер, а этим морским чудовищам нужен простор, чтобы они могли свободно двигаться и выдувать воду. - А сильно они дуют, господин Франсуа? - Так дуют, что хватило бы воздуха для воздуходувной машины доменной печи или же для всех органов французских соборов! Франсуа был очень доволен столь решительным своим ответом, несколько удивившим бравого Писташа. Затем он продолжал, описывая рукой площадь будущего моря: - Я уже вижу это новое море, изборожденное паровыми и парусными судами, занятыми каботажем от одного порта до другого, и знаете ли, унтер-офицер, какое было бы самое горячее мое желание? - Скажите, господин Франсуа. - Мне очень хотелось бы находиться на палубе первого судна, которое взбудоражит водные массы в этих древних алжирских шоттах! Я полагаю, господин инженер пожелает быть на этом корабле, а потому надеюсь, что и мне удастся пройти по этому морю, созданному нашими руками. - Во всяком случае, - и этим пожеланием закончил поучительную беседу унтер-офицер Писташ, - раз экспедиция так благополучно началась, можно надеяться, что она так же благополучно и завершится. Придерживаясь по-прежнему обычной скорости передвижения - по два перехода каждый день, от семи до восьми километров каждый, - Шаллер рассчитывал вскоре добраться до конца второго канала. Как только отряду удалось бы добраться до Мельрира, предполагалось обогнуть его либо по северному, либо по южному берегу. Впрочем, это было безразлично, ибо в проекте инженера заключалось обследование всей окрестности канала. Первую часть канала оказалось возможным пройти в первый же переход. Часть эта, начинаясь от Рарзы, заканчивалась у небольшой котловины, известной под названием Эль-Аслудже, между дюнами, высотой от семи до десяти метров. Но прежде чем достигнуть Мельрира, приходилось огибать ряд небольших шоттов, тянувшихся по всем направлениям и образующих непрерывный ряд неглубоких котловин, заключенных между невысокими берегами, которые неминуемо должны были быть залиты водой Средиземного моря. Все это вызывало необходимость установки бакенов от одной выемки до другой, для указания фарватера судам, которые появятся в этом новом море, созданном наукой и волей людей. Не пришлось ли прибегнуть к тому же приему при прорытии Суэцкого канала, при переходе по горным озерам, где нельзя было бы плавать без таких точных указаний фарватера? Но и тут работы оказались далеко продвинутыми вперед. Могучие землечерпальные машины прорыли глубокие траншеи вплоть до Мельрира. В случае же необходимости чего только нельзя было бы предпринимать с новейшими современными снарядами, как-то: колоссальными землечерпальными, сверлильными и иными машинами, которым ничто не в состоянии противостоять - словом, со всем этим могущественным вспомогательным рабочим инвентарем, о котором не мог и помышлять Рудер и продолжатели его трудов, и который создан был разными изобретателями и конструкторами в период, истекший с того времени, когда возник проект Рудера. Все произведенные до того времени работы оказались в весьма удовлетворительном состоянии, как это и было предусмотрено инженером и красноречиво установлено в его докладе, состоявшемся в Габесе. Однако там, где недавно еще царило оживленное передвижение массы рабочих, ныне ничего не было, кроме гробовой тишины безлюдных местностей. Ощущение этой пустоты вызывало у Шаллера чувство досады. Раздумывая над этим обстоятельством, он признавал, что переход из Бискры в Рарзу, конечно, не так прост и удобен, как переход из Парижа в Сен-Клу, и при столь продолжительном переходе всегда можно было ожидать какого-нибудь неожиданного препятствия, спутывающего все предварительные расчеты и все заблаговременно составленные расписания. Впрочем, последнее предположение тоже казалось неосновательным, ибо агент телеграфировал ему еще в Габес из Бискры, что все обошлось благополучно до этого города согласно составленным в Париже инструкциям. Следовательно, что-то совершенно неожиданное задержало партию среди дороги, быть может в болотистой местности Фарфарии, часто подверженной наводнениям и мало обследованной, лежащей между Бискрой и Мельриром, куда вскоре сам он должен был прибыть. Достаточно лишь вступить на почву всяких предположений, чтобы уже не иметь возможности сойти с нее. Одно предположение сменяется другим с навязчивым постоянством и непрерывностью. Все это и испытал Шаллер, в голове которого неустанно роились разнообразнейшие мысли, причем ни одна из них не давала ему ни малейшего объяснения, мало-мальски допустимого и даже правдоподобного. Незаметно для него чувство досады сменилось чувством настоящей тревоги. Это побудило капитана Ардигана продвигаться вперед лишь после предварительной разведки местности. По его приказанию старший вахмистр и несколько спахисов выехали вперед для разведок по сторонам канала, на расстоянии одного, двух километров. Местность была пустынная, или, правильнее выражаясь, казалось, что она лишь недавно оставлена людьми. К концу второго перехода отряд расположился на ночлег у оконечности маленького шотта. Место это было лишено растительности. Никакого оазиса не было поблизости. Ни разу не приходилось разбивать лагерь в столь неудачной обстановке. Один лишь песок, смешанный с гравием, без всякого намека на какую-либо зелень. Но в обозе достаточно было фуража для удовлетворения потребностей животных в пище, а при дальнейшем движении по берегам Мельрира, переходя от одного оазиса к другому, маленький отряд всегда мог пополнить свои запасы. К счастью, несколько источников давали возможность людям и животным утолять жажду. Ночь была тихая и очень светлая - ночь полнолуния, под небом, усеянным звездами. Как и всегда, подступ к лагерю хорошо охранялся. Впрочем, в открытой местности ни Сохар, ни Гарриг не смогли бы появиться около лагеря, не будучи замеченными. Да они и не рискнули бы отважиться на это, ибо в их расчеты входило заманить инженера, капитана и его спахисов в глухую часть Алжирской области. На следующий день с рассветом свернули лагерь, ибо Шаллер очень торопился добраться поскорее до конца канала. Там-то именно и прорыта была траншея, по которой должна была быть направлена вода из пролива Габеса в шотт Мельрир. Однако все еще не было и следов артели из Бискры. Что же могло случиться с ней? Шаллер был в совершенном недоумении. Отсутствие этих людей заключало в себе, по его убеждению, предупреждение о грозящей опасности. - Несомненно, что-то произошло! - не переставал он повторять. - И я со своей стороны опасаюсь этого, - подтверждал капитан Ардиган. - Постараемся прибыть в Мельрир до наступления ночи. Полуденный привал был короткий. Не распрягали повозок, не разнуздывали коней. Предполагали отдохнуть впоследствии, сделав последний переход. Словом, отряд двигался с такой поспешностью, что, не повстречав по-прежнему никого на своем пути, к четырем часам пополудни мот уже видеть высоты, окаймляющие шотт. Направо у 347-го километра расположена была последняя верфь, и начиная с этого места осталось лишь пройти шотты Мельрир и Селлем, чтобы упереться в возвышенные берега. Лейтенант Вильетт удостоверился, что впереди ничего не было видно и не слышно было никакого шума. Подогнали лошадей, а так как собака выдвинулась вперед, то Николь не мог помешать своему коню устремиться по ее следам. За ними и все пустились в галоп и остановились у выхода канала среди облака пыли. И там, так же как и в Рарзе, не было ни малейшего следа артели, которая должна была появиться из Бискры. Но каково было изумление инженера и его спутников, когда они увидели, что верфь разрушена, траншея частью засыпана, водоотлив прегражден песчаной плотиной и что, следовательно, никак невозможно впустить в Мельрир воду, прежде чем не будут сделаны основательные исправления в этом пункте! ^TГлава десятая - У ТРИСТА СОРОК СЕДЬМОГО КИЛОМЕТРА^U Сначала было предложено назвать пункт, в который упирался второй канал на Мельрире, Рудервилем. Но так как, в сущности, конечным пунктом канала был западный берег шотта Мельрир, решили присвоить имя Рудера порту, который необходимо было соорудить у Мрайера, или Сетиля, где будет начало соединительной ветви железной дороги, перерезывающей Сахару. А так как, в конце концов, имя Рудера было присвоено бухте Рарза, то за этим пунктом сохранилось название 347-го километра. От этой последней траншеи во второй части канала не осталось и следов. По всей ширине ее нагромождены были пески, на протяжении более ста метров. Можно было предположить, что работы по прорытию канала не были закончены в этом пункте. Но Шаллеру известно было, что к тому времени оставалось прорыть только узкую перемычку для заграждения входа в канал. Очевидно было, что какие-то фанатично настроенные группы туземцев прошли по этому месту, опустошив и уничтожив, быть может в продолжение одного лишь дня, все то, что не только было пощажено, но даже так прекрасно сохранено временем. Расположившись на узком плоскогорье над каналом, оставив весь отряд у подножия дюн, инженер и оба офицера безмолвно смотрели на эту картину разрушения, не будучи в состоянии примириться с действительностью. - В стране немало кочевников, и это, несомненно, дело их рук, - сказал капитан Ардиган. - Всего вероятнее, что здесь могли пройти племена, прибывшие из оазиса Мельрир! Эти грабители караванов, донельзя возбужденные против Сахарского моря, несомненно, направились сюда, к верфи. Необходимо было установить постоянную охрану из магзенов, чтобы воспрепятствовать нападению кочевников. Магзены, о которых упомянул капитан Ардиган, представляли собой вспомогательную часть регулярных африканских войск; это спахи и замба, на которых возлагается обеспечение спокойствия внутри страны, а также подавление возникающих беспорядков. Части эти комплектуются толковыми и благонадежными людьми, не пожелавшими по какой-либо причине оставаться в составе своего племени. Отличительный признак их - синий бурнус, тогда как спахисам присвоен бурнус красного цвета; красный цвет служит также отличием старших начальников. Отряды магзенов расположены были во всех больших селениях Джерида. Но для охраны работ по прорытию канала нужен был бы целый полк, чтобы он последовательно перемещался от одного рабочего отделения к другому на все время производства работ, в предвидении возможного восстания туземцев, враждебное настроение которых было известно. Все проявления враждебных чувств со стороны туземцев не могли представлять опасности с того времени, как новое море было бы открыто для общественного пользования и на обводненных шоттах появились бы корабли. Но до того времени необходимо было иметь над страной постоянное и неослабное наблюдение. Могли повторяться нападения и в иных местах, подобные тому, которое только что разыгралось у конечного пункта канала, если военные власти не будут поддерживать должного порядка. Инженер и оба офицера начали совещаться. Что следовало предпринять им? Прежде всего, приступить к розыску артели рабочих, выступивших с севера. Но по какому направлению производить розыски? Это был существенный вопрос. Но розыск рабочих необходимо было начать немедленно, так как при подобных обстоятельствах отсутствие их на месте условленной встречи представлялось особо тревожным. Покончив с этим, можно было бы решать, что следует предпринять далее. Было высказано предположение, что, поставив на этом месте всех рабочих и десятников артели, возможно будет быстро исправить произведенные разрушения. - При условии их охраны, - заметил капитан Ардиган, - а я не в состоянии исполнить этого с несколькими спахисами, состоящими в моем распоряжении. В случае, если нам удастся отыскать артель, придется постоянно наблюдать за ней и оберегать людей. - А следовательно, капитан, - сказал лейтенант Вильетт, - нам необходимо вызвать подкрепление, для чего нужно обратиться в ближайший населенный пункт. - Ближайшее от нас место - Бискра, - сказал капитан Ардиган. И действительно, этот город расположен к северо-западу от Мельрира, у входа в большую пустыню и рав