руководством молодого капитана.
Надо было скатанный парус поднять на мачту и там привязать его к рею. Дело
нелегкое. Но Дик Сэнд так умело распоряжался работой, а матросы повиновались
ему с таким усердием и готовностью, что по истечении часа парус был
привязан, рей поднят и на марселе взяты два рифа.
Несмотря на сильный ветер, команда без особого труде подняла паруса,
убранные перед бурей, и к десяти часам утра "Пилигрим" уже бежал под фоком,
марселем и одним из кливеров.
Дик Сэнд из осторожности решил не ставить остальных парусов. Те, что
были подняты, обеспечивали суточный пробег в двести с лишним миль, а этой
скорости было достаточно, чтобы меньше чем в десять дней достигнуть
американского континента.
Дик с удовлетворением подумал, что теперь "Пилигрим" перестал всецело
зависеть от капризов ветра и волн. Он бежал с достаточной скоростью и в
нужном направлении. Радость Дика должны понять все, кто хоть немного знает
морское дело.
Молодой капитан вернулся к штурвалу и, поблагодарив маленького
помощника рулевого, стал на свой пост.
На следующий день по небу все так же быстро неслись тучи, но между ними
уже возникали широкие просветы, и лучи солнца пробивались сквозь них, золотя
поверхность океана. Временами "Пилигрим" попадал в полосу солнечного света.
Какое счастье -- этот животворящий свет! Иногда набегавшие облака затемняли
его, но ветер отгонял их к востоку, и солнце снова показывалось во всем
своем блеске. Погода явно улучшалась.
На судне открыли все люки, чтобы проветрить помещения. Свежий,
напоенный солью воздух ворвался в трюм, в кубрик, в кают-компанию. Мокрые
паруса разложили для просушки на рострах [50]. На палубе началась
генеральная уборка. Дик Сэнд не мог допустить, чтобы его корабль пришел в
порт грязным и неубранным. Достаточно было несколько часов ежедневной
работы, чтобы, не переутомляя экипаж, привести судно в надлежащий вид.
Теперь на корабле уже не могли бросать лаг, Дик измерял скорость хода
судна только по следу, оставляемому на поверхности океана. Способ этот был
неточен, и все же Дик Сэнд не сомневался, что судно окажется в виду земли не
позже как через неделю. Он сумел убедить в этом и миссис Уэлдон, показав ей
на карте то место, где, по его предположениям, находился "Пилигрим".
-- Хорошо, Дик, -- сказала миссис Уэлдон. -- Теперь скажи мне, к какому
пункту побережья мы подойдем?
-- Вот сюда, миссис Уэлдон, -- ответил Дик, указывая на длинную полосу
берега, тянущуюся от Перу до Чили. -- Точнее указать я не могу. Глядите, вот
остров Пасхи, который мы оставили на западе. Ветер не менял направления все
последние дни, и, следовательно, мы должны увидеть землю вот здесь, на
востоке. Вдоль этого побережья разбросано немало портов, но сказать с
уверенностью, какой порт окажется ближе других, когда "Пилигрим" подойдет к
земле, я сейчас не могу.
-- Да это и неважно, Дик... Лишь бы добраться до какого-нибудь порта!
-- Разумеется, миссис Уэлдон. Куда бы мы ни пришли, вы отовсюду сможете
вернуться в Сан-Франциско. "Тихоокеанская мореходная компания" превосходно
обслуживает это побережье. Ее пароходы заходят во все главные порты, а из
них легко уж попасть в Калифорнию.
-- Разве ты не собираешься привести "Пилигрим" обратно в Сан-Франциско?
-- спросила миссис Уэлдон.
-- Ну конечно! Но только после того, как вы пересядете на какой-нибудь
пассажирский пароход, миссис Уэлдон. Если нам удастся заполучить офицера и
команду, мы отправимся в Вальпараисо, чтобы сдать груз ворвани, --
несомненно, так поступил бы капитан Гуль. Оттуда мы пойдем в Сан-Франциско.
Но для вас это было бы лишней задержкой, и как мне ни грустно расставаться с
вами...
-- Хорошо, Дик, -- прервала его миссис Уэлдон. -- Об этом мы еще
поговорим. Скажи мне -- раньше ты как будто боялся приблизиться к
незнакомому берегу?..
-- Я и сейчас боюсь, -- признался юноша. -- Но я надеюсь встретить в
тех водах какое-нибудь судно. Меня, по правде сказать, очень удивляет, что
этого еще не случилось... О, если бы показалось хоть какое-нибудь судно! Мы
бы связались с ним, узнали точно, где находится "Пилигрим", и тогда можно
было бы без опаски причалить к берегу.
-- Разве в этих местах нет лоцманов, которые проводят суда в гавани? --
спросила миссис Уэлдон.
-- Наверно, есть, -- ответил Дик Сэнд, -- Но они плавают у самого
берега. Поэтому мы должны стараться подойти как можно ближе к земле.
-- А если мы не встретим лоцмана? -- спросила миссис Уэлдон. Она
настойчиво допрашивала молодого капитана, чтобы выяснить, подготовился ли он
ко всяким случайностям.
-- В этом случае, миссис Уэлдон... если погода будет хорошая и ветер
умеренный, я направлю судно вдоль берега и буду плыть до тех пор, пока не
найду какого-нибудь безопасного места для высадки. Если же ветер снова
посвежеет...
-- Что тогда, Дик?
-- Видите ли, если ветер прибьет "Пилигрим" к земле...
-- То?.. -- спросила миссис Уэлдон.
-- То я буду вынужден выбросить корабль на берег, -- ответил юноша, и
лицо его на мгновенье омрачилось. -- Но это в самом крайнем случае. Я
надеюсь, что нам не придется прибегнуть к этому последнему средству. Вы но
тревожьтесь напрасно, миссис Уэлдон: погода, по-видимому, улучшается. Не
может быть, чтобы мы не встретили ни одного судна или лоцманского катера.
Будем надеяться, что "Пилигрим" идет прямо к земле и скоро мы ее увидим.
Выбросить судно на берег! На такую последнюю крайность даже самые
смелые моряки не решаются без трепета. Неудивительно, что Дик Сэнд также не
хотел думать о ней, пока у него еще была надежда на иной исход.
В следующие дни погода была неустойчивой, и это очень тревожило
молодого капитана. Ветер дул с неослабевающей силой, и падение ртутного
столбики в барометре предвещало новый натиск урагана.
Дик Сэнд начал опасаться, что снова придется, убрав все паруса, бежать
от бури. А ведь так важно было сохранить хотя бы один парус, и он решил не
спускать марселя, пока не явится опасность, что его снесет ветер.
Чтобы укрепить мачты, он распорядился вытянуть ванты и фордуны. Это
была необходимая предосторожность: положение "Пилигрима" стало бы
чрезвычайно тяжелым, если бы он лишился своего рангоута [51].
За последние дни барометр два раза делал скачок кверху -- это
заставляло опасаться резкой перемены в направлении ветра. Что делать, если
ветер будет дуть с востока, прямо в лоб кораблю? Лавировать? Но если
обстоятельства принудят его лавировать -- какая задержка, какой риск снова
быть отброшенным в открытое море!
К счастью, его опасения не оправдались. В продолжение нескольких дней
ветер метался по румбам, перескакивая с севера на юг, но в конце концов
снова задул с запада. Ветер был очень свежий и расшатывал рангоут.
Наступило 5 апреля. Уже прошло больше двух месяцев с тех пор, как
"Пилигрим" покинул Новую Зеландию. В течение первых двадцати дней то штили,
то встречные ветры препятствовали продвижению судна. Затем подул попутный
ветер, и "Пилигрим" быстро стал приближаться к земле. Особенно велика была
скорость хода во время урагана: Дик Сэнд считал, что судно проходило в
среднем не менее двухсот миль в сутки. Почему же в таком случае оно до сих
пор не достигло берега? Это было совершенно необъяснимо!
Один из матросов непрерывно высматривал сушу с высоты бом-брам-рея.
Часто Дик Сэнд сам поднимался на мачту. Он подолгу смотрел в подзорную
трубу, не мелькнет ли среди облаков темный контур какой-нибудь горы: цепь
Анд, как известно, изобилует высокими вершинами, и с большого расстояния их
нужно было искать на горизонте в поднебесье.
Много раз Том и его товарищи ошибались, принимая за сушу какое-нибудь
отдаленное облако необычной формы. Случалось, что они упорно утверждали,
будто действительно обнаружили землю, и признавали свою ошибку только тогда,
когда очертания мнимой земли расплывались и она терялась бесследно среди
других облаков.
Но 6 апреля сомнениям не осталось места.
Было восемь часов утра. Дик Сэнд только что взобрался на рей. Первые
лучи солнца разогнали туман, и линия горизонта виднелась достаточно
отчетливо.
Из уст Дика Сэнда вырвался, наконец, долгожданный возглас.
-- Земля! Перед нами земля!
При этих словах все выбежали на палубу: маленький Джек, любопытный, как
все дети; миссис Уэлдон, надеявшаяся, что возникшая вдали суша положит конец
всем ее страданиям; Том и его товарищи, которым не терпелось ступить на свою
землю; даже кузен Бенедикт, который мечтал обогатить свою коллекцию новыми
насекомыми.
Один лишь Негоро не вышел на палубу.
Землю видели теперь все: одним острое зрение действительно позволяло
различить ее, а другие так стосковались по земле, что принимали ее появление
на веру.
Но юноша был опытным моряком, привыкшим всматриваться в морские дали.
Он не мог ошибиться. И действительно, через час всем стало ясно, что на этот
раз надежда их не обманула.
На востоке, на расстоянии около четырех миль, виднелся контур довольно
низкого берега -- таким по крайней мере он казался. Нависшие облака не
позволяли разглядеть горную цепь Анд, которая тянется невдалеке от морского
берега.
"Пилигрим" направлялся прямо к берегу, полоса его ширилась и
приближалась с каждой минутой.
Через два часа судно было уже в трех милях от суши. Береговая линия
замыкалась на северо-востоке довольно высоким мысом, у основания которого
виднелось нечто вроде открытого рейда. На юго-востоке земля вдавалась в
океан узкой и низменной косой.
У берега поднималась гряда невысоких утесов, на которых вырисовывались
в небе деревья. Судя по характеру местности, эти утесы являлись только
предгорьями высокой цепи Анд.
Ни человеческого жилья, ни порта, ни устья реки, где корабль мог бы
найти безопасное убежище!
Ветер гнал "Пилигрим" прямо к земле. Уменьшенная парусность и сильный
прижимной ветер не давали Дику возможности изменить курс и отойти в открытое
море.
Впереди вырисовывалась длинная полоса прибрежных рифов. Над ними
бурлило и пенилось море. Прибой, несомненно, был чудовищный. Видно было, как
волны взлетают до середины высоты утесов.
Молодой капитан постоял некоторое время на носу, пристально
всматриваясь в берег. Затем, не промолвив ни слова, он возвратился на корму
и стал за штурвал.
Ветер все крепчал. Скоро шхуна-бриг оказалась всего лишь в одной миле
от берега.
Тогда Дик Сэнд мог разглядеть маленькую бухту. Он решил направить в нее
корабль. Но вход в бухту преграждал барьер подводных скал, между которыми
пройти кораблю было очень трудно. Буруны указывали на малую глубину воды над
всей полосой рифов.
В эту минуту Динго, бегавший взад и вперед по палубе, бросился на нос
и, уставившись на землю, протяжно и жалобно завыл. Казалось, собака узнала
этот берег и его вид разбудил в ней какие-то горестные воспоминания.
Услышав этот вой, Негоро вышел из своей каюты и, хотя имел все
основания опасаться соседства собаки, встал на баке, прислонившись к борту.
Но Динго продолжал жалобно выть, глядя на берег и, к счастью для судового
кока, не обращая на него никакого внимания.
Негоро смотрел на свирепые буруны без тени страха. Наблюдавшей за ним
миссис Уэлдон показалось, однако, что в лицо ему бросилась краска и черты
его исказились.
Быть может, Негоро знал этот берег, к которому ветер нес "Пилигрим"?
Дик Сэнд в это время передал штурвал старому Тому и пошел на нос, чтобы
в последний раз посмотреть на постепенно открывавшийся вход в бухту. Через
несколько минут он твердым голосом сказал:
-- Миссис Уэлдон, у меня нет никакой надежды найти безопасное убежище
для "Пилигрима". Не позже как через полчаса корабль, несмотря на все мои
усилия, будет на рифах... Придется выброситься на берег. Мне не удалось
привести "Пилигрим" в порт. Чтобы спасти вас, я должен погубить корабль.
Иного выхода нет... и колебаться тут не приходится.
-- Ты сделал все, что от тебя зависело, Дик? -- спросила миссис Уэлдон.
-- Все! -- коротко ответил юноша.
И тотчас же он занялся приготовлениями к предстоящему опасному маневру.
Прежде всего он заставил миссис Уэлдон, Джека, кузена Бенедикта и Нан
надеть спасательные пояса. Негры-матросы и сам Дик были искусными пловцами,
но и они приняли меры на случай, если их толчком сбросит в море.
Геркулесу поручили помогать миссис Уэлдон. Молодой капитан взял на себя
заботу о Джеке. Кузен Бенедикт, очень спокойный, вышел на палубу: на ремне
через плечо у него висела металлическая коробка с насекомыми. Дик поручил
его Бату и Актеону. Что касается Негоро, то поразительное его хладнокровие
говорило о том, что он не нуждается ни в чьей помощи.
На всякий случай Дик Сэнд велел поднять на палубу десяток бочек с
ворванью.
Если вылить китовый жир на поверхность воды, когда "Пилигрим" будет
проходить сквозь буруны, это на миг успокоит волнение и облегчит кораблю
проход через рифы. Дик решил не пренебрегать ничем, лишь бы спасти жизнь
экипажа и пассажиров.
Покончив со всеми приготовлениями, юноша вернулся на корму и стал к
штурвалу.
"Пилигрим" был теперь всего в двух кабельтовых от берега, иными
словами--почти у самых рифов. Правый борт его уже купался в белой пене
прибоя. Молодой капитан ждал, что с секунды на секунду киль судна наткнется
на какую-нибудь подводную скалу.
Вдруг по цвету воды Дик догадался, что перед ним проход между рифами.
Необходимо было смело войти и него, чтобы выброситься на мель как можно
ближе к берегу.
Молодой капитан не колебался ни одной минуты. Он круто повернул штурвал
и направил корабль в узкий извилистый проход.
В этом месте море бушевало особенно яростно. Волны стали заливать
палубу.
Матросы стояли на носу возле бочек с жиром, ожидая приказа капитана.
-- Лей ворвань! -- крикнул Дик, -- Живей!
Под слоем жира, который потоками лился на волны, море успокоилось,
словно по волшебству, с тем чтобы через минуту забушевать с удвоенной
яростью.
Но этой минуты затишья было достаточно, чтобы "Пилигрим" проскочил за
линию рифов. Теперь его несло на берег.
Страшный толчок. Огромная волна подняла корабль и бросила его на камни.
Мачты рухнули, но никого не поранило.
При ударе корпус судна получил пробоину, и в нее хлынула вода. Но до
берега было меньше полкабельтова. До него легко было добраться по цепочке
торчащих из воды черных камней.
Через десять минут после катастрофы все пассажиры и команда "Пилигрима"
очутились на суше, у подножия прибрежного утеса.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ. Что делать?
Итак, после перехода, длившегося не менее семидесяти четырех дней,
после упорной борьбы со штилями, противными ветрами и ураганом "Пилигрим"
кончил тем, что выбросился на берег и разбился о рифы.
Однако миссис Уэлдон и ее спутники возблагодарили провидение,
почувствовав себя бесконечно счастливыми, когда очутились на суше. Ведь они
были на материке, а не на каком-нибудь злосчастном острове Полинезии, куда
буря могла бы их забросить. В каком бы месте Южной Америки они ни
высадились, все равно они без особого труда возвратятся на родину.
Но "Пилигрим" погиб безвозвратно: за несколько часов прибой разбросает
во все стороны обломки его остова. Нечего и думать о спасении груза.
Если Дику Сэнду и не удалось сберечь корабль и доставить его владельцу,
все же он вправе был годиться тем, что целыми и невридимыми доставил на
берег всех находившихся на борту, и среди них жену и сына Джемса Уэлдона.
В какой же части южноамериканского побережья потерпел крушение
"Пилигрим"? На побережье Перу, как предполагал Дик Сэнд? Вполне возможно:
ведь после того как корабль миновал остров Пасхи, экваториальные течения и
ветры гнали его к северо-востоку. При этих условиях он, разумеется, мог с
сорок третьего градуса южной широты, попасть на пятнадцатый градус.
Необходимо было как можно скорее установить, где именно потерпел
крушение Пилигрим". На побережье Перу много портов, городков и селений, и
если предположение Дика Сэнда окажется правильным, легко будет добраться до
какого-нибудь населенного пункта.
Крутой, но не слишком высокий берег у места крушения казался
пустынным... Узкая песчаная полоса была усеяна черными обломками скал.
Кое-где в скалах зияли широкие трещины, кое-где по более отлогим местам
можно было взобраться на гребень утеса.
В четверти мили к северу скалы расступались, давая выход маленькой
речке, которую с моря не было видно. Над речкой склонились многочисленные
ризофоры -- разновидность магового дерева, имеющая существенные отличия от
своих индийских родичей.
Густой зеленый лес, начинавшийся у самого обрыва, тянулся вдаль, до
линии гор, возвышавшихся на горизонте. Будь кузен Бенедикт ботаником, он
пришел бы в восторг от бесконечного разнообразия древесных пород -- тут
росли высокие баобабы, которым раньше приписывали невероятное долголетие, а
кору их сравнивали с египетским сиенитом, тут росли веерники, белые сосны,
тамаринды, перечники и сотни других растений, не встречающихся в северной
части Нового Света и непривычных для американцев.
Но любопытным обстоятельством было то, что среди этих древесных пород
не встречалось ни единого представителя многочисленного семейства пальм,
которое насчитывает более тысячи видов и распространено почти по всему
земному шару.
Над берегом реяли стаи крикливых птичек -- главным образом ласточек с
иссиня-черным оперением и светло-каштановыми головками. Кое-где взлетали и
куропатки -- серые птицы со стройным телом и голой шейкой.
Миссис Уэлдон и Дик Сэнд заметили, что птицы не очень боятся людей. Они
позволяли приближаться к себе, не проявляя страха. Неужели они никогда не
видели человека и не научились остерегаться его? Неужели тишину этого
пустынного берега никогда еще не нарушали ружейные выстрелы?
У берега меж камней прогуливались неуклюжие птицы, принадлежащие к роду
малых пеликанов. Они набивали мелкой рыбешкой кожистый мешок, который висит
у них под нижней створкой клюва.
Над обломками "Пилигрима" уже кружились чайки, прилетевшие с океана.
Птицы, видимо, были единственными живыми существами, посещавшими эту
часть побережья. Разумеется, здесь водилось также немало насекомых,
представлявших интерес для кузена Бенедикта.
Однако ни у птиц, ни у насекомых не спросишь, что это за берег.
Сообщить его название мог только какой-нибудь местный житель. А жителей-то
как раз и не было. По крайней мере ни один из них не показывался.
Ни дома, ни хижины, ни шалаша. Ни один дымок не поднимался в воздух ни
на севере -- по ту сторону речки, ни на юге, ни в густом лесу, уходившем в
глубь континента. Ничто не указывало, что этот берег когда-либо посещал
человек.
Дика Сэнда это очень удивляло.
-- Где же мы? Куда мы попали? Неужели не найдется человек, который мог
бы нам это сказать?
Но такого человека не было: если бы какой-нибудь туземец находился
вблизи, Динго поднял бы тревогу. Между тем собака бегала взад и вперед по
песчаному берегу, обнюхивая землю и опустив хвост. Она глухо ворчала. Ее
поведение казалось странным, но ясно было, что Динго не чуял ни человека, ни
животного.
-- Дик, посмотри-ка на Динго! -- сказала миссис Уэлдон.
-- Как странно! -- промолвил юноша. -- Можно подумать, что собака
разыскивает чей-то след.
-- Действительно странно, -- прошептала миссис Уэлдон.
Затем, спохватившись, она добавила":
-- Что делает Негоро?
-- То же, что и Динго, -- ответил Сэнд, -- рыскает взад и вперед по
берегу. Впрочем, здесь он волен поступать как ему угодно. Я уже не вправе
отдавать ему приказания. Его служба кончилась после крушения "Пилигрима".
Негоро осматривал песчаную косу, речку и прибрежные скалы с видом
человека, попавшего в знакомые, а забытые места. Бывал ли он здесь?
Вероятно, он отказался бы ответить, если бы ему задали такой вопрос. Одна ко
не стоило обращать внимания на этого необщительного португальца. Дик Сэнд
следил за ним, пока Негоро шагал по направлению к речке, но как только он
скрыла за прибрежными утесами, юноша перестал им интересоваться.
Динго злобно залаял, увидев Негоро, но тотчас же перестал.
Пора было подумать о том, что предпринять. Сначала. надо было найти
какой-нибудь приют, чтобы отдохнуть и поесть. После этого можно будет
держать совет и наметить план дальнейших действий.
Легче всего разрешился вопрос о пропитании. Кроме плодов и дичи,
которыми изобиловала эта земля, потерпевшие крушение могли воспользоваться
тем, что было в кладовых корабля. Прибой выбросил на обмелевшие с
наступлением отлива рифы много разных предметов с погибшего судна. Том и его
товарищи собрали несколько бочек с сухарями, коробки консервов, ящики с
сушеным мясом. Вода не успела еще их испортить. Маленький отряд с избытком
был обеспечен пищей на все время, какое понадобится, чтобы добраться до
ближайшего селения! Запасы провизии были переправлены в сухое место в
берегу, куда не мог достигнуть прилив.
В пресной воде также не было недостатка. Дик Сэнд попросил Геркулеса
принести немного воды из речки. Силач негр принес на плече полный бочонок.
Хотя во врем прилива море и заходило в устье речки, вода в ней в час отлива
была пресная и вполне годная для питья.
Об огне не приходилось беспокоиться: если бы понадобилось развести
костер, кругом было сколько угодно топлива -- сучьев и высохших корней
мангифер. Старик Том рьяный курильщик, захватил с собой герметически
закрывавшуюся жестяную коробку с трутом. В любой момент он мог высечь искру
при помощи огнива и кремня, подобранного на берегу моря.
Оставалось только отыскать убежище, где маленький отряд мог бы
отдохнуть и переночевать перед выступлением в поход.
"Гостиницу" нашел маленький Джек. Бегая у подножия скал, мальчик
случайно обнаружил просторную, гладко отполированную пещеру -- один из тех
гротов, какие море вымывает в скалах, когда волны прибоя налетают на них во
время бури.
Мальчик радостно закричал и позвал мать полюбоваться своей находкой.
-- Молодец, Джек! -- сказала миссис Уэлдон. -- Если бы мы были
Робинзонами и принуждены были поселиться на этом берегу, мы непременно
назвали бы грот твоим именем.
Пещера была небольшая: десять -- двенадцать футов в глубину и столько
же в ширину, но Джеку она казалась огромной. Потерпевшие крушение могли
удобно в ней разместиться. Миссис Уэлдон и Нан с удовольствием отметили, что
пещера совершенно сухая. Луна была в первой четверти, -- следовательно, не
приходилось опасаться особенно сильных приливов, которые могли дойти до
подножия скал и до пещеры.
Итак, все необходимое для отдыха было налицо.
Через десять минут пассажиры "Пилигрима" уже лежали в гроте на
подстилке из сухих водорослей. Даже Негоро пожелал присоединиться к ним и
получить свою долю завтрака. Очевидно, он не решился пуститься в одиночку
странствовать по глухому лесу, через который пробивалась извилистая речка.
Было около часа пополудни. Завтрак состоял из сухарей и сушеного мяса.
Запивали его свежей водой с несколькими каплями рома -- Бат среди продуктов
нашел бочонок рома.
Негоро завтракал со всеми, но не вмешивался в общую беседу, в которой
обсуждался план дальнейших действий. Однако, не подавая вида, он внимательно
прислушивался к разговору и, без сомнения, делал из него какие-то выводы.
Динго, получивший свою долю пищи, караулил у входа в пещеру. С таким
стражем можно было спокойно отдыхать. Ни одно живое существо не могло
появиться на песчаном берегу без того, чтобы верный пес не поднял тревоги.
Миссис Уэлдон, посадив к себе на колени сонного Джека, заговорила
первая.
-- Дик, друг мой, -- сказала она, -- все мы благодарны тебе за
преданность, которую ты проявил в эти трудные дни. Но освободить тебя от
твоих обязанностей мы еще не можем. Ты должен быть нашим проводником на
суше, как был нашим капитаном на море. Все мы доверяем тебе. Говори же: что
нужно предпринять?
Миссис Уэлдон, Нан, старик Том и остальные негры не спускали глаз с
Дика Сэнда. Даже Негоро пристально смотрел на него. Очевидно, португальца
чрезвычайно интересовало, что же ответит юноша.
Дик Сэнд несколько минут размышлял. Потом он сказал:
-- Прежде всего, миссис Уэлдон, нужно выяснить, где мы находимся. Я
думаю, что наш корабль потерпел крушение у берегов Перу. Ветер и течения
должны были унести его примерно к этим широтам. Быть может, мы находимся в
одной из южных, наименее населенных провинций Перу, которые граничат с
пампой. Я бы сказал даже, что это весьма вероятно: ведь берег кажется совсем
безлюдным. Если мое предположение правильно, нам, к несчастью, придется
довольно долго идти до ближайшего поселения.
-- Что же ты хочешь делать? -- спросила миссис Уэлдон.
-- Я считаю, что мы не должны покидать грот до тех пор, пока не выясним
точно, где мы находимся. Завтра после отдыха двое из нас пойдут на разведку.
Они постараются, не очень удаляясь от лагеря, разыскать туземцев выяснив у
них все, что нас интересует, они вернутся назад. Не может быть, чтобы в
радиусе десяти -- двенадцати миль не нашлось людей.
-- Неужели мы расстанемся? -- воскликнула миссис Уэлдон.
-- Это необходимо, -- ответил юноша. -- Если же не удастся ничего
разузнать, если против ожидания окажется, что местность совершенно пустынна,
что ж... тогда мы придумаем что-нибудь другое!
-- А кто пойдет на разведку? -- спросила миссис Уэлдон после минутного
раздумья.
-- Это мы сейчас решим, -- ответил Дик Сэнд. Во всяком случае, вы,
миссис Уэлдон, Джек, мистер Бенедикт и Нан не должны уходить из грота. Бат,
Геркулес, Актеон и Остин могут остаться с вами, а Том и я отправимся на
разведку. Вероятно, и Негоро предпочтет остаться здесь, -- добавил юноша,
глядя на судового кока.
-- Вероятно, -- уклончиво ответил тот.
-- Мы заберем с собой Динго, -- продолжал Дик, -- он может сослужить
нам хорошую службу.
Услышав свое имя, Динго показался у входа в грот и коротко залаял,
словно выражая этим свое согласие.
Миссис Уэлдон задумалась. Разлука, даже самая непродолжительная, очень
смущала ее. Весть о крушении "Пилигрима", возможно, уже облетела соседние
туземные племена, появлявшиеся на этом берегу, в южной или северной его
части; в любой час могли нагрянуть местные жители с намерением поживиться
кое-чем с погибшего корабля, -- стоило ли дробить силы отряда, если нужно
будет отразить нападение.
Это замечание миссис Уэлдон следовало серьезно обсудить.
Однако у Дика Сэнда нашлись веские доводы против него. Индейцев нельзя
сравнивать с африканскими или полинезийскими дикарями, говорил юноша, и нет
оснований предполагать, что они способны совершить разбойничий набег. А
пускаться в странствия по этой незнакомой местности, даже не представляя
себе, в какой части Южной Америки она расположена и на каком расстоянии
находится ближайшее поселение, -- это значило бы напрасно расходовать силы.
Слов нет, неприятно расставаться, но все же это лучше, нежели всем отрядом
вслепую пускаться в поход через чащу девственного леса.
-- И наконец, -- закончил Дик свою речь, -- я не допускаю и мысли, что
мы расстанемся надолго. Если в продолжение двух дней Том и я не найдем
какого-нибудь селения или туземца, мы вернемся в грот. Но этого быть не
может! Я убежден, что мы не пройдем и двадцати миль в глубь страны, как уже
определим ее географическое положение. Быть может, я ошибся в счислении, --
в конце концов ведь я не делал астрономических наблюдений. Что, если мы
находимся в других широтах?
-- Да... ты, конечно, прав, мой мальчик, -- грустно ответила миссис
Уэлдон.
-- А как вы относитесь к моему плану, господин Бенедикт? -- спросил Дик
Сэнд.
-- Я? -- переспросил энтомолог.
-- Да. Каково ваше мнение?
-- У меня нет своего мнения на этот счет, -- ответа кузен Бенедикт, --
я согласен со всем, что мне предложат и готов делать все, что мне прикажут.
Если вы решите остаться здесь на день-другой, я буду очень доволен: я
воспользуюсь этим, чтобы изучить побережье... с точки зрения энтомолога,
конечно.
-- Итак, поступай, как знаешь, Дик, -- сказала миссис Уэлдон. --
Отправляйся на разведку с Томом, а мы будем дожидаться вас здесь.
-- Решено! -- сказал кузен Бенедикт самым спокойным тоном. -- А я пойду
знакомиться с местными насекомыми.
-- Только, пожалуйста, не заходите далеко, господ Бенедикт, -- сказал
Дик Сэнд, -- очень просим вас об этом.
-- Не беспокойся, мой милый.
-- А главное -- не натравите на нас москитов! -- добавил Том.
Через несколько минут, перекинув через плечо свою драгоценную жестяную
коробку, энтомолог ушел.
Негоро вышел из грота почти одновременно с ним. Казалось, этот человек
считал совершенно естественным всегда заботиться только о самом себе. Но в
то время как кузен Бенедикт карабкался вверх по откосу, чтобы выбраться на
опушку леса, Негоро не спеша направился к устью речки и зашагал вверх по ее
течению.
Миссис Уэлдон, положив заснувшего ребенка на колени к Нан, вышла на
песчаный берег. Дик Сэнд и негры последовали за нею.
Нужно было, пользуясь отливом, добраться до разбитого судна, где
оставалось еще немало вещей, которые могли пригодиться маленькому отряду.
Рифы, у которых разбился "Пилигрим", были теперь обнажены. Посреди
разных обломков высился остов корабля. Раньше море почти целиком закрывало
его, и Дик Сэнд очень удивился тому, что судно было сейчас обнажено. Он
знал, что на американском побережье Тихо океана не бывает сильных приливов и
отливов. Юноша объяснил это странное явление сильным ветром, который дул к
берегу.
Миссис Уэлдон и ее спутники испытывали тягостное чувство при виде
своего корабля. На его борту они провели столько дней, пережили столько
страданий! Больно сжималось сердце при взгляде на бедный, искалеченный
корабль, без парусов и без мачт, лежавший на боку, как существо, лишенное
жизни.
И, однако, необходимо было побывать на корабле раньше, чем океан
довершит его разрушение.
Дик Сэнд и пятеро негров легко поднялись на палубу, цепляясь за снасти,
которые свисали с бортов. Том, Геркулес, Бат и Остин занялись переноской
хранившихся на камбузе съестных припасов и напитков, а Дик Сэнд отправился в
главную кладовую. К счастью, вода не проникла в эту часть судна, корма его и
после крушения выступала над водой.
Юноша нашел здесь четыре вполне исправных великолепных карабина
оружейного завода Пурдей и КВ° и около сотни патронов, тщательно уложенных в
патронташи. Маленький отряд был теперь вооружен и мог оказать сопротивление
индейцам, если бы они вздумали напасть на него.
Дик Сэнд не позабыл захватить и карманный фонарик. К несчастью,
географические карты, хранившиеся в каюте на носу, оказались попорченными
водой, и пользоваться ими было невозможно.
Дик Сэнд взял также из арсенала "Пилигрима" шесть штук больших ножей,
служащих для разделки китовых туш, -- ножи должны были дополнить вооружение
его спутников. Заодно он захватил еще одно безобидное оружие -- игрушечное
ружьецо, принадлежавшее маленькому Джеку.
Остальное имущество, находившееся на корабле, либо погибло при
крушении, либо было приведено водой в негодность. Впрочем, не было нужды
перегружать отряд поклажей, если переход до ближайшего населенного места
должен был продлиться всего несколько дней. Продовольствия и оружия было
больше чем достаточно.
В последнюю минуту Дик Сэнд вспомнил, что миссис Уэлдон посоветовала
забрать с корабля деньги. Он нашел всего лишь пятьсот долларов, между тем
как одна миссис Уэлдон везла с собой гораздо большую сумму. Куда же они
девались?
Только Негоро мог опередить Дика Сэнда в этих поисках. Один он мог
взять деньги миссис Уэлдон и сбережения капитана Гуля. Никого другого нельзя
было заподозрить в этой краже. И все же Дик Сэнд вначале колебался. Что он
знал об этом человеке? Только то, что Негоро был замкнутым и нелюдимым, что
чужое горе вызывало у него злую усмешку. Но значило ли это, что он был
преступником? Дик не знал, что подумать. Но кого другого можно было
заподозрить в похищении денег? Кого-нибудь из негров? Но это были честные
люди, да к тому же они ни на секунду не отходили от миссис Уэлдон и Дика, а
Негоро долго бродил по берегу. Нет, Негоро, и только Негоро, совершил кражу!
Дик Сэнд решил допросить Негоро, как только тот вернется, и в случае
необходимости даже обыскать его. Этот вопрос он должен был выяснить до
конца.
Солнце склонялось к закату. В эту пору года оно еще не перешло экватор,
неся вешнее тепло и свет Северному полушарию, но день этот уже приближался.
Солнце опускалось почти перпендикулярно к той линии, где небо соединяется с
морем. Сумерки были короткими и очень скоро сменились полной темнотой. Это
подтвердило предположение Дика Сэнда, что судно потерпело крушение где-то
между тропиком Козерога и экватором.
Все вернулись в грот, где они должны были расположиться и отдохнуть
несколько часов.
-- Ночь будет бурной! -- заметил старый Том, указывая на черные тучи,
скопившиеся на горизонте.
-- Да, -- подтвердил Дик, -- ветер, видно, разыграете не на шутку. Но
что нам теперь до этого! Бедный корабль наш погиб, и бури уже не могут
причинить нам вреда!
-- Да поможет нам бог! -- промолвила миссис Уэлдои|
Было решено, что всю ночь, которая обещала быть очень темной, негры по
очереди станут сторожить у входа в грот. Кроме того, можно было смело
рассчитывать на чутье Динго.
Возвратившись в грот, заметили, что кузена Бенедикта все еще нет.
Геркулес позвал его во всю силу своих богатырских легких, и тотчас же
энтомолог спустился с крутого откоса рискуя сломать себе шею.
Кузен Бенедикт был взбешен. Он не нашел в лесу ни одного нового
насекомого, ни одного, достойного занять место в его коллекции. Сороконожек,
сколопендр и других многоногих было сколько угодно, даже слишком много, но
кроме них -- ничего! А ведь известно, что кузену Бенедикту не было никакого
дела до многоногих!
-- Стоило ли проехать пять, а может быть, и все шест тысяч миль, --
жаловался он, -- попасть в сильнейшую бурю, потерпеть крушение, чтобы не
найти ни одного из тех американских шестиногих, которые являются украшением
всякого энтомологического музея?! Нет, нет, решительно игра не стоила свеч!
В заключение кузен Бенедикт заявил, что он и часа не останется на этом
презренном берегу, и потребовал, чтобы все тотчас же пустились в путь.
Миссис Уэлдон успокоила этого большого ребенка. Она уверила его, что
завтра он будет счастливее в своих поисках. Затем все вошли в грот, чтобы
поспать до восхода солнца.
Тут Том заметил, что Негоро еще не вернулся, хотя уже наступила ночь.
-- Где он пропадает? -- спросила миссис Уэлдон.
-- Нам до этого дела нет, -- сказал Бат.
-- Напротив, -- возразила миссис Уэлдон, -- я предпочла бы, чтобы этот
человек все время был у нас на глазах.
-- Вы правы, миссис Уэлдон, -- сказал Дик Сэнд, -- но если он
добровольно покинул нас, я не представляю себе, как можно заставить его
вернуться. Кто знает, нет ли у Негоро причин навсегда скрыться от нас.
И, отведя миссис Уэлдон в сторону, Дик поделился с ней своими
подозрениями. Миссис Уэлдон нисколько не была удивлена рассказом Дика. Она
также подозревала бывшего судового кока и не сходилась с Диком лишь в одном:
как держать себя с Негоро.
-- Если Негоро вернется, -- заметила она, -- это значит, что он
припрятал украденные деньги в надежном месте. Так как мы не можем поймать
его с поличным, по-моему, лучше всего сделать вид, что мы не заметили
покражи, и умолчать о наших подозрениях.
Миссис Уэлдон была права, и Дик согласился с ее мнением.
Между тем Геркулес несколько раз окликнул Негоро. Тот не отвечал: либо
он зашел слишком далеко и не мог расслышать призывов, либо не хотел
вернуться.
Негры нисколько не сожалели о том, что избавились от португальца. Но,
как правильно сказала миссис Уэлдон, Негоро был, пожалуй, менее опасен
вблизи, чем вдали.
Как, однако, объяснить, что судовой кок осмелился в одиночку пуститься
в путешествие по этой незнакомой местности?
Не заблудился ли он? Может быть, он искал и не нашел в кромешной тьме
дорогу в грот?
Миссис Уэлдон и Дик Сэнд не знали, что и подумать. Но как бы то ни
было, обитатели грота не имели правам, лишать себя столь необходимого отдыха
из-за Негоро.
Вдруг Динго, бегавший по песчаному берегу, залился отчаянным лаем.
-- Почему лает Динго? -- спросила миссис Уэлдон.
-- Сейчас узнаю, -- ответил Дик Сэнд. -- Может быть, Негоро
возвращается?
Тотчас же Дик, Геркулес, Остин и Бат вышли из грота и направились к
речке. Но они никого не увидели на берегу. Динго больше не лаял.
Дик Сэнд и его спутники вернулись в грот и постарались как можно лучше
устроиться там на ночлег. Негры, распределили между собой дежурство, и все
путники легли спать.
Не могла заснуть лишь одна миссис Уэлдон. Ей почему-то казалось, что
этот долгожданный берег не оправдал - надежд, которые она возлагала на него,
-- не принес ни безопасности для ее близких, ни покоя для нее самой.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ. Гэррис
Наутро 7 апреля Остин, который нес караул в предрассветные часы,
увидел, как Динго сердитым лаем бросился к речке. Тотчас же из грота
выбежали миссис Уэлдон, Дик Сэнд и негры. Вероятно, что-то произошло.
-- Динго учуял человека или какое-то животное, -- сказал юноша.
-- Во всяком случае, не Негоро, -- заметил Том, -- на него Динго лает с
особенной злостью.
-- Но куда же девался Негоро? -- спросила миссис Уэлдон, бросив искоса
на Дика взгляд, значение которого понял только он один. -- И если это не
Негоро, то кто бы это мог быть?
-- Сейчас узнаем, миссис Уэлдон, -- ответил Дик. И, обращаясь к Бату,
Остину и Геркулесу, он добавил: -- Возьмите ружья и ножи, друзья мои, и
идите за мной.
По примеру Дика Сэнда каждый негр заткнул за пояс нож и взял ружье.
Затем все четверо зарядила ружья и быстро двинулись к берегу речки.
Миссис Уэлдон, Том и Актеон остались у входа в грот, где под присмотром
старой Нан спал маленький Джек.
Солнце только что взошло. Скалы, поднимавшиеся на востоке, еще скрывали
его, и песчаное прибрежье было в тени. Но на западе до самого горизонта море
уже сверкало под первыми солнечными лучами.
Дик Сэнд и его спутники быстро шли по берегу к устью речки.
Там они увидели Динго. Собака неподвижно стояла на месте, словно делала
стойку, и лаяла не переставая. Ясно было, что она увидела или учуяла кого-то
постороннего.
Старый Том был прав: Динго лаял не на Негоро, своего давнишнего врага.
Какой-то человек спустился по откосу крутого берега. Очутившись на пляже, он
медленно зашагал вперед, стараясь голосом и жестами успокоить Динго. Видно
было, что он побаивается сердитого пса.
-- Это не Негоро! -- сказал Геркулес. -- Мы ничего не потеряем от такой
замены, -- заметил Бат.
-- Вероятно, это туземец, -- сказал юноша. -- Его приход избавит нас от
неприятной необходимости разлучаться друг с другом. Наконец-то мы узнаем,
где мы находимся!
И все четверо, закинув ружья за спину, быстро зашагали навстречу
незнакомцу.
Незнакомец, увидев их, явно был весьма удивлен. Он как будто не ожидал
встретить людей в этой части побережья. Вероятно, он еще не заметил обломков
"Пилигрима", иначе появление на берегу моря жертв крушения показалось бы ему
совершенно естественным. Кстати сказать, ночью прибой разломал на части
корпус корабля, и теперь в море плавали только обломки его.
Заметив, что идущие навстречу люди вооружены, незнакомец остановился и
даже сделал шаг назад. Ружье висело у него за спиной; он быстро взял его в
руки и вскинул к плечу. Ег