нной коры перца и фрукты, свежие и маринованные. За тридцать секвинов они наняли проводника по имени Тсутсо. Это был неторопливый круглолицый юноша с любезной улыбкой, при которой обнажались великолепные красивые зубы. Тсутсо объяснил, что первая часть путешествия будет самой трудной. -- Сначала быстрые потоки, затем Великая Стена, а потом течение само донесет лодку до Кабасаса. Около полудня они поставили небольшой парус и отправились из деревни высоких харов. Всю вторую половину дня они шли под парусом на юг к выходу из озера, которым и являлась река Джинга. Перед заходом солнца они проплыли мимо небольшого леса; на холмах виднелись развалины, а под каждым холмом была бухта. Рейт с удовольствием остановился бы в одной из этих бухт на ночь, но Тсутсо не хотел об этом и слышать. Он объяснил, что эти крепости были вроде бы руинами-призраками, и в полночь вокруг них бродят древние духи Чая. -- А что же нам мешает остановиться в бухте, если духи остаются в крепостях? -- вслух подумал Рейт. Тсутсо бросил на него удивленный взгляд и продолжал плыть по середине реки. Немного дальше по течению река делилась на две части каменным островом, к которому Тсутсо и причалил. -- Здесь никто из леса нас не достанет.-- сообщил он. Путешественники расположились вокруг костра и сварили простой ужин. Ночью они слышали только вой нескольких ночных собак и тихое посвистывание других зверей. На следующий день им пришлось пройти десять миль вдоль порогов. Здесь Тсутсо минимум десятикратно оправдал свой гонорар, и Рейт не мог нарадоваться, что они взяли его с собой. Мощный лес постепенно перешел в кустарник, а затем -- в отдельные заросли колючек. Берега были лишены всякой растительности. До путешественников донесся странный гул. Неожиданно, метров за сто впереди них. река исчезла под берегом. Не успели Рейт и его попутчики запротестовать, как лодка просто прыгнула под травянистый берег. -- Будьте осторожны,-- предупредил Тсутсо-- Здесь откос. Все оставайтесь на своих местах! Лодка неожиданно ворвалась в темную пещеру. Они неслись вдоль каменных стен. Сама река была черной и пенилась, но по отношению к лодке стояла на месте. Путешественники сжались и боялись разогнуться, на что Тсутсо только пренебрежительно улыбался, так как ему все это уже было известно. Гонка длилась бесконечно долго и, в конце концов, лодка врезалась в стену из пены. после чего снова выскочила на гладкую и спокойную водную поверхность. Здесь каменные стены вертикально возвышались более, чем на триста метров; темно-коричневый песчаник, из которого они были сооружены, выглядел, будто посеченный оспой. Там, где были небольшие выступы или просто дыры, рос кустарник. В одном месте у стены прямо на воде лежало бревно. Тсутсо остановился. -- Здесь я вас оставлю,-- заявил он. -- Что? Здесь? В этом ущелье? -- спросил Рейт. Тсутсо показал на еле заметную тропу, которая вела вверх по почти отвесной стене. -- Отсюда до деревни всего пять миль,-- объяснил он. -- Ну, тогда всего хорошего, счастливого возвращения и большое спасибо,-- сказал Рейт. -- Не стоит благодарности,-- ответил юноша и кивнул,-- Высокие хары -- великодушный народ, кроме тех случаев, когда речь идет о йао. Они не получили бы никакой радости и удовольствия от общения с нами. Но вы же не йао. Рейт посмотрел на Хельссе. -- А йао ваши враги? -- Наши старые враги и преследователи, разрушившие империю высоких харов. Сейчас они остаются со своей стороны гор, и это хорошо, потому что мы можем определять их по запаху, как протухшую рыбу. Перед вами находятся болота. Он выпрыгнул из лодки. -- Сбиться с пути вы уже не сможете. Если вы не отнесетесь враждебно к болотным людям, то считайте, что вы уже в Кабасасе. Он еще раз кивнул и стал по тропинке подниматься вверх. Лодка двигалась сквозь светло-коричневую полутьму, небо вверху сверкало, как мокрая шелковая лента. День клонился к концу и ущелье постепенно становилось шире. Растительность на берегах становилась гуще, встречались животные, похожие на пауков и полуобезьян; дальше появились холмы и долины с желтой травой. То здесь, то там в реку впадали ручьи, и Джинга стала широкой и спокойной. Когда к вечеру небо стало дымчато-красным, на берегу появились высокие деревья, и вскоре по обоим берегам снова стояли непроходимые джунгли. Парус вяло висел, воздух был спокойным и очень влажным, пропитанным запахом гниющего дерева и продуктов разложения. Горластые животные жили на верхних ветках деревьев, а внизу копошились мириады насекомых: похожие на птиц звери с четырьмя крыльями и похожие на шары бледно-голубые летающие животные свистели, скрипели и издавали невероятный шум. Как-то путешественники услышали тяжелый топот, громкий треск и дикое шипение, но производящего этот шум они так и не увидели. Джинга была уже неторопливой рекой с многочисленными маленькими островами, на каждом из этих островов была богатая растительность, в основном, листоперые и веерообразные растения, похожие на пальмы. Однажды Рейт краем глаза заметил каноэ, в котором сидели трое молодых мужчин; но когда он повернул голову, то увидел лишь остров и, в конце концов, он уже и сам не знал, было ли каноэ на самом деле или ему это только показалось. Как-то за ними целую милю плыло какое-то животное длиной примерно в двадцать шагов. Но затем оно потеряло к ним всякий интерес и исчезло в воде. Перед заходом солнца путешественники разбили на берегу маленького острова лагерь. Через полчаса Трез заволновался, толкнул Рейта и показал на подлесок. Они услышали тихое шуршание, а затем почувствовали и странный запах. Через мгновение появилось то самое животное, которое тащилось за ними по реке и, издав ужасный рев, сделало движение вперед. Рейт выстрелил разрывной иглой прямо в открытую пасть. Животное пару раз подпрыгнуло, завертелось и, резко бросившись в воду. исчезло. Все снова заняли места у костра, и Хельссе с тревогой наблюдал, как Рейт снова прятал оружие в сумку на поясе. Наконец его любопытство пересилило страх. -- Откуда у тебя такое оружие? -- спросил он. -- Я уже научен опытом, что правдивость создает проблемы. Твой Друг Дордолио считает меня сумасшедшим; Анахо -- дирдир-человек -- считает, что я страдаю от потери памяти. Так что думай, что хочешь. -- Мы все могли бы порассказать странные истории, но все-таки нам лучше говорить правду,-- пробормотал Хельссе. -- А кому нужна эта открытость? -- спросил Зарфо-- И кто в ней нуждается? Я могу рассказывать удивительные истории, пока меня кто-нибудь слушает. -- Но люди с безнадежными целями должны, по крайней мере, держать свои тайны при себе,-- возразил Хельссе. Трез, считавший Хельссе гнусным типом, бросил; на него презрительный косой взгляд -- И кого это он только подразумевает? У меня нет ни тайных целей, ни секретов. Анахо покачал головой, -- Тайны? Нет, Только сдержанность. Безнадежные цели? Я путешествую вместе с Адамом Рейтом, так как не могу позволить себе лучшего занятия. Среди полулюдей меня считают уродом. А цель у меня только одна -- выжить. -- У меня есть тайна,-- заявил Зарфо -- Это тайник, где я спрятал несколько моих секвинов. Моя цель? Она тоже скромна. Луг на реке к югу от Смарагаша, хижина в тени таевых деревьев, добрая девушка, которая будет готовить для меня чай. И вам я тоже этого желаю. Хельссе смотрел в огонь и улыбался. -- Каждая из моих мыслей -- это неизбежно тайна. А мои цели? Когда я возвращусь в Сеттру, то постараюсь каким-нибудь образом отвратить от себя Гильдию Убийц. Если мне это удастся, я буду весьма доволен. -- А я буду доволен, если эта ночь будет сухой,-- сказал Рейт. Наконец они вытащили лодку на берег, перевернули ее и с помощью паруса соорудили сухое убежище. Не успели они закончить, как пошел дождь. Костер погас, а под лодкой собрались лужи. Лишь к полудню следующего дня развеялись тучи, и путешественники, загрузив свои припасы в лодку, продолжили путь на юг. Джинга становилась все полноводнее, пока не достигла такой ширины, что оба берега казались лишь полосками на горизонте. Заход солнца сопровождался черными, золотистыми и коричневыми красками. Плывя в янтарном свете надвигающихся сумерек, они все время искали место для ночлега, и когда сумерки сгустились до пурпурно-коричневых, им удалось, наконец, найти песчаный холм, на котором они и провели ночь. На следующий день они добрались до болот. Джинга разделялась здесь минимум на десяток рукавов, образуя острова из камыша, и путешественникам пришлось провести неудобную ночь в лодке. К вечеру они добрались до места, где из болота на поверхность выходил серый сланец, образуя цепь крепких, скалистых островов. В глубокой древности жители Чая использовали эти острова, как опоры моста через реку. Но уже очень давно мост этот разрушился. На самом большом острове путешественники разбили лагерь, перекусили сушеной рыбой и затхлой на вкус чечевицей, которыми их снабдили высокие хары. Трез забеспокоился, обошел весь остров вокруг и, наконец, поднялся на самую высокую его точку. Рейт подошел к нему. Но увидеть или услышать им ничего не удалось. Они вернулись назад к костру и выставили часовых. Рейт проснулся, когда занимался рассвет, и был очень удивлен, что его не разбудили. Лодка исчезла. Он растолкал Треза, который первым стоял на вахте. -- Кого ты разбудил после себя? -- Это был Хельссе. -- А он меня не разбудил. Лодка исчезла. -- И Хельссе тоже,-- подвел итог Трез. Но он показал пальцем на следующий остров, отстоявший лишь на расстояние броска камнем. Там на воде покачивалась лодка. -- Хельссе решил совершить туда полуночную прогулку,-- заметил он. Рейт несколько раз громко позвал Хельссе, но не получил никакого ответа. Видно тоже никого не было. Рейт оценивающе посмотрел на расстояние до лодки. Вода была спокойной и сероватой. Но Рейт покачал головой. Что-то здесь было не так. Он достал из своей сумки веревку, которая входила еще в его аварийный комплект, привязал к ее концу камень и бросил его в лодку. Камень не долетел. Рейт потащил его обратно. Вдруг веревка натянулась. На ней повисло что-то тяжелое и очень живое. Рейт скорчил гримасу. Он опять бросил камень, и на этот раз он упал прямо в лодку. Таким образом, он смог подтянуть лодку по воде. Вместе с Трезом они поплыли на соседний остров, но не обнаружили никаких следов Хельссе. Под одним из валунов они увидели отверстие, которое наискось вело в глубь земли. Трез понюхал и махнул Рейту рукой. Пахло земляными червями. Сначала тихо, потом громче они крикнули в эту дыру: "Хельссе! Хельссе!" Ответа не последовало. Они вернулись к своим спутникам. -- Кажется, пнумы играют с нами шутки,-- тихо сказал Рейт. Они молча съели свой завтрак и еще час подождали. Затем загрузили лодку и поплыли дальше. Рейт в сканоскоп наблюдал за островом до тех пор, пока на нем уже ничего нельзя было рассмотреть. Глава 11 Рукава Джинги снова спились в одно основное русло, а болото сменилось джунглями. Низко свисающие ветви опускались прямо в воду, и различные животные ползали и летали вокруг. Розовые и бледно-желтые ленты, словно угри, вились в верхней части деревьев, шары с тонким мехом и шестью бледными, белыми, длинными руками быстро скользили с ветки на ветку. Один раз высоко в кронах деревьев Рейт заметил длинный ряд плетеных хижин, соединенных между собой мостками из веток и лиан. Когда путешественники приблизились, на мостки вышли три голых человека. Это были худые фигуры с пергаментной кожей. Увидев лодку, они бросились бежать и скрылись в чаще. Целую неделю они попеременно шли под парусом или гребли. Река становилась все шире и шире. Как-то они увидели старика, ловившего сетью рыбу, а потом и деревню на одном из берегов. Наконец им повстречалась и моторная лодка. Немногим позже они подплыли к какому-то городу. Ночь они провели в гостинице, стоявшей на сваях прямо над водой. Еще два дня они под парусом шли по течению. На третий день задул ветер, подняв довольно большие волны. Дальнейшая поездка на лодке становилась опасной. Наконец, в следующем городе они нашли попутный, довольно большой корабль. Оставив лодку, они купили билеты на корабль и три дня подряд плыли на нем дальше. За это время путешественники смогли насладиться гамаками и свежими продуктами. На четвертый день, когда берег Джинги вообще исчез с поля зрения, на холме перед собой они увидели голубые купола Кабасаса. Подобно Коаду Кабасас был торговой метрополией для больших территорий в глубине материка, и казалось, что интриги здесь тоже были делом само собой разумеющимся. Доки были заполнены сараями и складскими постройками, а за ними стояли высокие здания с аркадами и колоннами. Здания были бежевыми, серыми, белыми или темно-синими. По совершенно непонятной Рейту причине стены каждого из домов всегда были наклонены либо внутрь, либо наружу. и по этой причине весь город выглядел каким-то нереальным и причудливым. Но обитателям города это нравилось. Они были стройными, очень живыми людьми с длинными коричневыми волосами, широкими скулами и горящими черными глазами. Женщины их были необыкновенной красоты, и Зарфо предостерег: -- Если вам дорога жизнь, держитесь от женщин подальше! Не смотрите им вслед, даже если они с интересом будут на вас смотреть. Здесь в Кабасасе они играют в странные игры. Если кто-нибудь выкажет женщине свое восхищение, она поднимает ужасный крик, на который сбегаются сотня или больше других женщин, визжат, ругаются и стараются ударить предполагаемого злодея ножами. -- Хм,-- произнес Рейт -- А что же мужчины? -- Если это возможно, то они его спасают и обращают баб в бегство; и это нравится всем участникам. Кстати, таким образом, они и знакомятся друг с другом. Мужчина, если ему нравится девушка, для начала бьет ее до посинения. Никто в это не вмешивается. И если мужчина девушке нравится, она снова попадается на его пути и еще несколько раз дает себя избить. Да, у кабов довольно интересный способ ухаживания. --Что-то ненормальное,-- заметил Рейт. -- Да, ненормальное и извращенное. Но здесь все делается именно так. Так что, придерживайтесь лучше моего совета. А базой для действия я предлагаю гостиницу "Морской дракон". -- Но здесь мы долго задерживаться не будем. Почему бы нам сразу же не направиться в порт и не поискать корабль, который перевез бы нас через Парапан? -- Это не так просто,-- объяснил Зарфо.-- И почему бы нам действительно не пожить недельку или даже две в "Морском драконе"? -- А платить за себя ты сам будешь? -- поинтересовался Рейт. У Зарфо от удивления приподнялись брови. -- Я ведь всего лишь бедный человек! Каждый из моих немногочисленных секвинов -- это тяжелый и изнуряющий труд. В таком предприятии, как наше, нужно быть более щедрым. -- Сегодня мы остановимся в "Морском драконе", но завтра же мы уедем из Кабасаса,-- не терпящим возражения тоном сказал Рейт. -- Хм, Я, конечно, не могу ставить под сомнение твои желания,-- проговорил Зарфо.-- Ведь это, в конце концов, твой план, найти техников в Смарагаше и отправиться с ними дальше в ао Хидис. Ну, ладно, это вопрос такта. Я предлагаю взять корабль, следующий через Парапан в Зару и дальше по реке Иш. Я надеюсь, что ты не потерял свои деньги? -- Конечно же нет! -- Тогда будь очень внимателен. Карманные воры Кабасаса чрезвычайно искусны. А вот там. напротив, находится гостиница "Морской дракон". Гостиница оказалась величественным зданием с большими холлами и уютными номерами. Ресторан был оборудован, как подводный сад, и имел темные гроты-кабинки, в которых обедали члены местной секты, не желавшие иметь дела с другими людьми. Рейт заказал свежее белье и на самой нижней террасе принял ванну. Он долго оттирал грязь и, в конце концов, был обрызган освежающими эссенциями и натерт остро пахнувшим мхом. В свой номер он возвратился в широком плаще из белого полотна. На диване сидел человек в грязном темно-синем костюме. У Рейта от удивления отвисла челюсть, так как перед собой он увидел Хельссе. Он ничего не произнес и даже не пошевелился, и Рейт на всякий случай, из предосторожности, отошел к балкону. Подошел Зарфо, и Рейт кивнул ему головой. -- Зайди, я тебе кое-что покажу, -- прошептал он ему и резко открыл дверь, рассчитывая обнаружить комнату пустой. Но Хельссе по-прежнему сидел в той же самой позе. -- Он сошел с ума? -- прошептал Зарфо -- Он сидит, смотрит на нас, но ничего не говорит. -- Хельссе, что ты здесь делаешь? -- спросил Рейт -- Что с тобой произошло? Хельссе встал и с почти незаметной улыбкой посмотрел на них. Затем он вышел на балкон и медленно стал по ступенькам спускаться вниз. Лишь один раз он повернул к ним свое бледное овальное лицо. И, наконец, исчез, словно привидение. -- Что все это может значить? -- прошептал Рейт. -- Разве мы не могли его остановить? -- Если бы он этого захотел, то он бы остался. Это все штучки пнумов. -- Я боюсь только того, что у него не все в порядке с головой. Рейт подошел к краю балкона и посмотрел вслед Хельссе. -- Пнумы знают, где мы остановились. -- Человек, отправившийся вдоль по Джинге, всегда оказывается в Кабасасе,-- ответил Зарфо-- И если он в состоянии, то обязательно поселится в "Морском драконе". Это ясно. Это по поводу везде-сущности пнумов. На следующий день Зарфо сам отправился в путь и немногим позже возвратился с маленьким человеком, кожа которого имела цвет красного дерева, а походка его была такой, как у очень усталого пешехода, натершего ноги узкими туфлями. Небольшие бегающие глаза производили ужасное впечатление, и его взгляд сходился на переносице огромного орлиного носа, -- Это морской лорд Добагх Хростильфе, особа с очень хорошей репутацией. Он все устроит,-- гордо сказал Зарфо. Рейт подумал, что ему еще никогда в жизни не попадалась такая прожженная лиса и, к тому же, такая уродливая. -- Он командует "Пибаром",-- объяснил Зарфо.-- За соответствующую плату он доставит нас туда, куда нам нужно. Переезд через Парапан стоит всего пять тысяч секвинов. Кто бы мог подумать? Рейт звонко рассмеялся. -- Я больше не нуждаюсь в твоей помощи,-- сказал он Зарфо.-- Ты и твой друг Хростильфе можете дурить других людей столько, сколько хотите. -- Но я же для тебя рисковал своей жизнью,-- жалобно заныл Зарфо. Рейт повернулся и пошел. Зарфо побежал за ним. -- Сейчас ты совершаешь большую ошибку,-- настаивал он. -- Я ее уже совершил,-- ответил Рейт.-- Мне нужен был честный человек, а я нанял тебя. -- Кто имеет право называть меня иначе, чем честным? -- растерянно спросил Зарфо. -- Я. Хростильфе сдал бы свой корабль и за сотню секвинов. Тебе он предложил пятьсот и ты сказал ему; "А почему бы нам обоим хорошо не подзаработать?" Ты думаешь, что этот Адам Рейт настолько глуп, что заплатит любую цену, которую ты с него запросишь? В общем, исчезни. Зарфо в нерешительности почесал свой длинный нос. -- Ты поступаешь со мной несправедливо. Я ради интереса поспорил с Хростильфе, но он предлагает корабль за тысячу двести секвинов. -- Больше трехсот я не дам. Зарфо вскинул руки к небу и удалился. После этого Хростильфе пригласил Рейта осмотреть корабль. Это было судно до сорока шагов в длину, оснащенное электростатическими двигателями. -- Очень скоростной корабль и отлично ведет себя в море,-- рекламировала лиса свое судно.-- Твоя цена абсурдна. Чего же тогда стоят мой опыт и ловкость? А как же с энергией? За эту поездку будет израсходована целая силовая ячейка. А лишь она одна стоит сто секвинов. За энергию и питание ты должен заплатить отдельно. Я человек щедрый, но не могу работать бесплатно. Рейт пообещал заплатить за энергию и за питание, но не за новый водяной бак, штормовые оснащение и украшения, после чего потребовал отправиться на следующий же день. Хростильфе грустно рассмеялся, так как Зарфо сказал ему, что они еще минимум неделю собираются провести в "Морском Драконе", а ему нужно было соответственно этому подготовиться к отъезду. -- Он может оставаться здесь столько, сколько ему угодно,-- сказал Рейт.-- Но платить за это ему придется самому. -- Этого он, естественно, делать не будет,-- произнес Хростильфе-- А как быть с продуктами? -- Тебе их нужно купить. Потом предъявишь мне счет, и мы вместе его проверим, -- Но мне нужно получить хотя бы сто секвинов предварительной оплаты. -- Ты считаешь меня дураком? И не забудь, что завтра в полдень мы отплываем. -- Я буду готов,-- мрачно ответил моряк. В "Морском Драконе" на террасе Рейт обнаружил Анахо, который показал на темную тень у стены. Это был Хельссе. -- Я звал его по имени. Но он как-будто слышит свое имя впервые,-- сообщил дирдир-человек. Тут Хельссе повернул к ним голову. Его лицо было бледным, словно у мертвеца. Он медленно вышел из гостиницы. Около полудня путешественники поднялись на борт "Пибара". Хростильфе сердечно приветствовал своих пассажиров. Рейт недоверчиво осмотрелся вокруг. -- А где же продукты? -- спросил он. -- В главном салоне. Рейт осмотрел ящики и мешки и, наконец, с удовлетворением констатировал, что Хростильфе приобрел хорошие товары по сходной цене. Но почему он не перенес их сразу же в кладовую? Рейт подошел к двери. Она оказалась закрытой. "Интересно",-- подумал он. -- Было бы лучше, если бы ты переложил товар туда, где ему надлежит находиться, пока мы не вышли в открытое море,-- крикнул он. -- Всему свое время,-- ответил Хростильфе-- Сейчас для нас важнее воспользоваться утренним течением. -- Это займет немного времени. Немедленно открой эту дверь или я открою ее сам. Зарфо, который тоже пришел в салон, покосился на дверь и на.хмурил брови. Он хотел что-то сказать, но, увидев выражение лица Рейта, только пожал плечами. Хростильфе носился по палубе: отвязал канаты, завел двигатели, после этого заскочил в рулевую рубку, и корабль отчалил. Рейт поговорил с Трезом, который встал за спиной у Хростипьфе. Так он и стоял с катапультой на поясе. Хростильфе скорчил гримасу. -- Будь осторожен, юноша. Будь. пожалуйста, поаккуратнее со своей катапультой,-- предостерег он. Трез сделал вид. что не слышит. Рейт перекинулся несколькими фразами с Зарфо и Анахо. после чего прошел на нос. Там он поджег несколько старых тряпок и поднес их к переднему вентиляционному отверстию так, что весь дым пошел вниз в кладовую. -- Эй, что значит эта глупость? -- заорал Хростильфе.-- Ты собираешься поджечь мой корабль? Рейт поджег еще несколько тряпок и швырнул их в вентилятор. Снизу раздался лающий, кряхтящий и надсадный кашель, затем раздались голоса и топот ног. Хростильфе попытался рукой залезть в привязанную у него на поясе сумку, но Трез держал катапульту наготове. -- У него в сумке оружие, -- сказал он Рейту. Хростильфе растерянно стоял на месте, вынужденный терпеливо ждать, пока Рейт забирал у него сумку, из которой Трез достал два кинжала, а затем еще и стилет. -- А теперь ты отправишься вниз,-- приказал ему Рейт,-- откроешь дверь кладовой и выведешь оттуда своих друзей, одного за другим. Хростильфе посерел от злости, спустился вниз, послал Рейту несколько проклятий и открыл дверь. Шесть негодяев выползли оттуда и были тут же разоружены Анахо и Зарфо и выведены на палубу, откуда Рейт, не долго думая, выбросил их за борт. Теперь кладовая была хоть задымлена, но пуста. Хростильфе тоже вытащили на палубу, где он быстро стал вежливым и покорным. Это было просто недоразумение, и он может все объяснить, утверждал он. Но Рейта это. естественно, абсолютно не интересовало. Хростильфе отправился догонять свою компанию. Вынырнув из воды, он принялся грязно ругаться, выкрикивая улыбающимся лицам на "Пибаре" разные ругательства, затем развернулся и вплавь направился в сторону берега. -- Мне кажется,-- поделился соображениями Рейт,-- что у нас теперь нет навигатора. В каком направлении находится Зара? Зарфо тоже был немногословен и показал направление черным пальцем. -- Нам нужно туда. Он посмотрел на семь покачивающихся в воде голов. -- Такая жажда денег мне абсолютно непонятна,-- бормотал он-- Она всегда приводит к таким неприятностям. К счастью, это досадное происшествие уже в прошлом. А теперь вперед, в Зару, по реке Иш к Смарагашу. Глава 12 Первый день прошел довольно спокойно, но на второй поднялись большие волны, и корабль стало сильно раскачивать. На третий день с запада надвинулась черно-коричневая гряда туч, и вскоре над морем засверкали молнии. Налетели мощные порывы ветра. Два часа подряд корабль немилосердно бросало, но затем шторм начал стихать, море снова стало гладким и спокойным. На четвертый день нз горизонте появился Кахан. Рейт подошел к борту одной из рыбацких лодок, чтобы узнать направление и расстояние до Зары. Рыбак, старый, обветренный человек со стальными кольцами в ушах, без слов показал им направление. Перед закатом солнца они достигли дельты Иша. На западном берегу мерцали огни Зары, но "Пибар" продолжал плыть на юг. вдоль по Ишу. Розовая луна Эз отражалась в воде, и они плыли дальше. Утром они оказались в богатой местности со старыми келевыми деревьями, стоявшими вдоль берега. Далее местность стала более голой и река пробивалась сквозь горы с острыми верхушками. На следующий день они увидели на берегу высоких людей в черных плащах. Зарфо сказал, что это были люди из племени ниссов, которых в любой ситуации лучше было обходить стороной. Они жили, словно ночные собаки, в норах, и встречались люди, утверждавшие, что ночные собаки были более дружелюбными и любезными, чем ниссы. Ближе к вечеру на берегах появились песчаные дюны, но Зарфо настаивал на том, чтобы корабль на ночь поставить на якоре как можно дальше от берегов. -- Перед нами находятся песчаные банки и отмели. Если мы вдруг сядем на мель, и если ниссы следуют за нами, они наверняка возьмут корабль на абордаж. -- Так что же, они не нападут, если мы встанем на якорь? -- Нет. Они боятся глубины и никогда не используют лодок. На якоре мы можем чувствовать себя так же надежно, как и в Смарагаше. Эз и Брез продолжали свое соревнование в старом небе Чая.* Ниссы разбили на берегу лагерь, разложили костры и сварили на них пищу. Затем они принялись пиликать и бить в барабаны, издавая дикую музыку. Несколько часов подряд путешественники сидели у борта и наблюдали, как те на берегу прыгали и танцевали. Утром ниссов уже нигде не было видно. Без происшествий корабль прошел через мели. и к вечеру они подошли к деревне, перед которой заканчивалась страна ниссов. Зарфо объяснил, что здесь корабль придется оставить и дальше предстоит ехать с караваном через пустыню и горы до самого Смарагаша, отдаленного еще на триста миль к югу. Ночью он собирался отправиться на берег в деревню, чтобы узнать, как можно уехать дальше. Всю ночь он оставался на суше и вернулся на борт только утром с известием, что ему удалось обменять "Пибар" на первоклассные места в караване до Хамиль Зута. Рейт размышлял. Триста миль. Это по двести секвинов за каждого, то есть, всего восемьсот. А корабль стоил, даже если его продать по дешевке, все десять тысяч. Он резко посмотрел на Зарфо. -- Ты еще помнишь свои неприятные ощущения в Кабасасе? -- Конечно,-- ответил Зарфо-- До сих пор я страдаю от несправедливости твоих упреков. -- Теперь последует новый упрек. Сколько ты хотел получить за корабль и сколько тебе за него пообещали? Зарфо с неприязнью посмотрел на него. -- Я хотел припасти приятную информацию на потом. -- Сколько? -- Три тысячи секвинов,-- пробурчал Зарфо.-- Ни больше, ни меньше. Страна здесь бедная, и я считаю, что цена подходящая. -- А где деньги? -- спросил Рейт. -- Нам заплатят, когда мы сойдем с корабля. ---- Когда отправляется караван? --- Скоро. Через день или два. Здесь есть подходящая гостиница. Мы можем ночь провести в ней. -- Хорошо. Тогда давай пойдем и возьмем деньги. К удивлению Рейта, в мешке, полученном Зарфо от хозяина, было ровно три тысячи секвинов, и Зарфо от гордости задрал нос. Рейту пришлось заказать в гостинице кружку пива, чтобы утопить в ней свое разочарование. Тремя днями позже караван отправился в путь на юг -- двенадцать моторизованных повозок, четыре из которых были снабжены песко излучателя ми. Дорога на Сарзаму пролегала по диким территориям, по оврагам и горам, по дну высохшего озера, вдоль горных цепей, мимо келевых лесов и черных камышей. Иногда показывались ниссы. но предпочитали оставаться на безопасном расстоянии. Вечером на третий день караван въехал в Хамиль Зут. Это был маленький городок, в котором стояло всего около сотни глиняных домиков и десятка кабаков. Утром Зарфо нанял вьючных животных, оснастку и нескольких проводников, и они отправились в высокогорную страну локаров. -- Держите оружие наготове,-- предупредил Зарфо-- Это дикая местность, и вокруг часто шныряют дикие звери. Тропа была крутой, а местами действительно дикой. Несколько раз они видели карйанов, поджарых серых хищников, они иногда самым настоящим образом ходили на двух ногах, а иногда и на всех шести. Один раз они заметили змееподобное пресмыкающееся с тигровой головой, которое как раз схватило какую-то тварь, и только поэтому они смогли беспрепятственно проехать мимо. На третий день после отъезда из Хамиль Зута они добрались до Локары. огромной высокогорной равнины, и к концу дня перед ними возник Смарагаш. Зарфо обратился к Рейту: -- Мне кажется, и ты скоро это тоже поймешь, что это весьма щекотливое предприятие. -- Тут я с тобой полностью согласен. -- Здесь люди относятся к вонкам весьма неравнодушно, и чужестранец может легко вступить в контакт не с теми людьми. Поэтому, мне кажется, что будет намного лучше, если я сам буду подыскивать персонал. -- Я не возражаю. Только вопрос оплаты ты все-таки оставишь мне. -- Как считаешь нужным,-- буркнул Зарфо. Местность была красивой, плодородной, хорошо орошаемой и населенной множеством крестьян. Мужчины были покрашены, как и Зарфо, в черный цвет, либо татуированы, и у всех были белые гривы. В отличие от них, лица женщин были белыми, как мел, а волосы черными. У детей были, в зависимости от пола, белые или черные волосы, но кожа была одинакового грязного цвета. Дорога проходила параллельно реке. вдоль которой росли величественные древние келевые деревья. По обе стороны от нее в садах стояли небольшие домики, утопающие в кустарниках и виноградниках. Зарфо вздохнул от переполнявших его чувств. -- Неутомимые работники возвращаются обратно домой,-- сказал он.-- Но где же мое состояние? Как я смогу купить себе домик над рекой"? Бедность вынуждает меня на странные поступки. Я привез сюда скупердяя с каменным сердцем, который получает удовольствие от того, что разрушает надежды старого доброго человека. Рейт все это слышал, но ничего не ответил. Так они и въехали в Смарагаш. Глава 13 Рейт сидел в салоне приземистой башни, которую он арендовал. Многие дома имели здесь круглые башни усеченной формы. Напротив него сидели пять беловолосых мужчин из Смарагаша -- группа отобранная из двадцати первоначально предложенных Зарфо. Время приближалось к ужину, и снаружи кружились танцоры под музыку колокольчиков, барабанов и своеобразной гармошки. Рейт объяснил свою программу настолько, насколько он мог на это решиться. То есть, рассказывал он очень мало. -- Вы можете помочь мне в определенном деле. Зарфо Детвайлер сказал вам. что речь идет о большой сумме денег, причем это остается в силе даже в том случае, если нас постигнет неудача. Если же нам повезет -- а перспективы на это имеются неплохие -- то вы сможете заработать такое состояние, что каждый из вас будет просто счастлив. Конечно, это в определенной степени связано с риском, но мы попытаемся свести его до минимума. Если же у кого-нибудь из вас нет желания принимать участия в этом предприятии, он может прямо сейчас отказаться. Жаг Жаганиг, самый старший из них. был специалистом по контрольным системам -- Пока что мы не можем сказать ни "да", ни "нет". Никто из нас не откажется вернуться домой с мешком секвинов, но никто из нас также не захочет втягиваться по собственной инициативе в неосуществимое. -- Вы хотите получить более подробную информацию? -- Рейт переводил взгляд с одного на другого -- Это вполне естественно. Но любопытным я не особенно доверяю. Если кто-нибудь из вас не хочет принимать участие в опасном, но ни в коем случае не в сомнительном приключении, то он, попросил бы я, должен прямо сейчас об этом сказать. Но никто не отозвался. -- Хорошо,-- продолжал Рейт.-- Тогда я должен предупредить вас, что об этом нужно молчать. Люди произнесли клятву локаров. Зарфо выдернул из головы каждого по волосу, связал их вместе и поджег. Каждый вдохнул запах дыма. -- Теперь мы все привязаны друг к другу: один ко всем, все к одному. Если кто-то нарушит клятву, остальные его убьют. Рейт больше не колебался, говорить ли ему открыто. -- Я знаю точный источник неслыханного богатства, но оно находится не на планете Чай. Нам нужен космический корабль и команда. Я предлагаю увести космический корабль из космопорта ао Хидис, а вы будете его командой. Чтобы подтвердить мою правдивость и мои хорошие помыслы, я заплачу каждому в день отъезда по пять тысяч секвинов. Если нам не повезет, каждый получит еще по пять тысяч. -- Каждый, кто останется в живых,-- проворчал Жаг Жаганиг. -- Если нам повезет, то вы гарантированно получите по десять тысяч секвинов, если не больше. Это мой план в общих чертах. Локары заерзали на своих стульях, и Жаг Жаганиг обратился к остальным: -- Судя по всему, здесь у нас имеется основа для команды; минимум для "Зены" или "Куда", возможно даже, для малого "Каданта". Но устроить дело с вонками,-- это не так уж просто. -- А еще хуже -- с вонк-людьми-- поделился опасением Зорофим. Тадзеи сказал: -- Там не настолько сильная охрана. План мне кажется осуществимым, учитывая, естественно, и то, что корабль, который мы собираемся украсть, исправен и готов к полету. -- Ага! -- воскликнул Белье.-- Ведь это ключ ко всему предприятию, не правда ли? -- Конечно, риск есть,-- сказал Зарфо-- Но неужели вы думаете, что вам удастся заработать столько денег, не пошевелив и пальцем? -- Предположим, что корабль у нас уже есть.-- вставил Жаг Жаганиг-- Будем ли мы и дальше подвергаться риску? --Нет. -- А кто поведет корабль? --Я. -- Как выглядят эти богатства? -- пытался выяснить Зарфо.-- Драгоценные камни? Секвины? Благородные металлы? Антикварные изделия? Эссенции? -- Вы не будете разочарованы. Больше ничего я вам сказать не могу. Они продолжали договариваться, каждая точка зрения основательно рассматривалась, альтернативные мнения внимательно обсуждались и отвергались. Никто не считал риск неприемлемым и никто не сомневался в том, что группа была способна справиться с кораблем. Но никто не выражал и особого восторга. Жаг Жаганиг сформулировал это так: -- Мы не понимаем смысла. Большие ценности делают нас недоверчивыми. -- Видимо, теперь нужно сказать мне,-- сказал Зарфо-- Адам Рейт допускает ошибки, и я не могу этого отрицать. Он упрям, хитер и, если что-то стоит на его пути, бесцеремонен. Но он отвечает за свои слова. Если он заявляет, что можно заработать сокровища, значит так оно и есть. -- Я согласен идти на риск.-- заявил Зорофим. -- Я тоже,-- сказал Жаг Жаганиг-- Кто живет вечно? Болье тоже капитулировал и поинтересовался, когда намечается отъезд. -- Как можно скорее,-- ответил Рейт.-- Чем дольше мы будем ждать, тем больше я буду нервничать. -- А тем временем, кто-нибудь может дернуть оттуда с нашими сокровищами, ведь так? -- подлил масла Зарфо. -- Дай нам три дня,-- попросил Жаг Жаганиг. -- А когда мы получим пять тысяч, чтобы еще успеть с них что-нибудь поиметь? -- хотел знать Тадзеи. Рейт колебался лишь какую-то долю секунды. -- Вы должны доверять мне, а я должен доверять вам. Он выплатил каждому из присутствовавших локаров по пять тысяч секвинов в пурпурных полосках. -- Отлично,-- заявил Жаг Жаганиг-- Ничего не забыто. Теперь нужно абсолютное молчание, так как повсюду полно шпионов. Больше всего я не доверяю чужестранцу, который одет, как йао, -- Молодой человек, черноволосый, элегантный? -- спросил Рейт. -- Точно. Он все время что-то высматривает, не говоря при этом ни слова. Рейт, Анахо, Зарфо и Трез вернулись в гостиницу и в буфете случайно увидели Хельссе, вытянувшего под столом длинные ноги в суконных штанах. Он неподвижно смотрел перед собой. -- Хельссе,-- обратился к нему Рейт. Тот даже не пошевелился. Рейт позвал его еще несколько раз, после чего Хельссе, наконец, медленно повернул голову. Рейт заглянул в его глаза. Они выглядели, словно линзы из черного стекла. -- Хельссе, скажи же что-нибудь! -- не выдержал Рейт, Хельссе открыл рот и печально захрипел. Он смотрел безучастно, как Рейт медленно отступил, после чего он снова неподвижно уставился перед собой. За кружкой пива Зарфо спросил Рейта: -- Этот йао сумасшедший? -- Этого я не знаю. Возможно, он всего лишь симулирует. Или находится под гипнозом. А может быть, он накачан наркотиками. -- Пожалуй, по отношению к йао было бы правильным, если бы мы его вылечили. -- Несомненно. Но как? -- За городом находится селение дагбо. Это искусные люди, которые разбираются в подобных вещах, несмотря на то, что они воруют и ходят в лохмотьях. Но их медики творят чудеса. Если он симулирует, то скоро он это делать перестанет. Рейт пожал плечами: -- На эти несколько дней мы все равно не сможем найти себе лучшего занятия. Медик дагбо был худым, как щепка, маленьким человеком в коричневых лохмотьях и сапогах из необработанной кожи. Его карие глаза горели, а розовые волосы были заплетены в три толстые косы. Когда он говорил, на его щеках прыгали вырезанные ритуальные шрамы. С профессиональным интересом он обследовал Хельссе, который равнодушно сидел на ступе из древесных прутьев. Дагбо заглянул Хельссе в глаза, осмотрел его уши и кивнул. Он махнул рукой толстому мальчику, помогавшему ему: оба согнулись над Хельссе и ощупывали его со всех сторон, а мальчик подсунул Хельссе под нос еще и бутылку крепкой эссенции. Наконец йао стал вялым, дагбо зажег эссенцию и направил дым ему в лицо, в то время, как мальчик играл на флейте, а сам медик под нее пел. Затем он сунул Хельссе в руку комок глины и прошептал ему на ухо какие-то слова. Хельссе начал мять глину и бормотать. -- Это случай простой одержимости.-- сказал медик-- Ее он сейчас как раз замешивает в глину. Говори с ним тихо. но твердо -- он будет тебе отвечать. -- Хельссе, опиши свое отношение к Адаму Рейту,-- сказал Рейт. -- Адам Рейт прибыл в Сеттру,-- абсолютно ясно сказал Хельссе -- Случай привел его к Голубым Йадам, где я с ним и познакомился. После этого пришел Дордолио и утверждал, что Рейт принадлежит к Культу: будто бы он человек, утверждающий, что прилетел с далекой планеты. Я говорил с Адамом Рейтом, но испытал лишь замешательство. Я привел его в штаб-квартиру Культа, но там его никто не знал. Один из неизвестных в Сеттре курьеров преследовал нас. Адам Рейт убил его и забрал