туда приглашаю.
-- Я надеюсь, что это не очень дорого стоит?
-- Ну что ты! Хотя в этом мире бесплатным является только воздух,
которым мы дышим. Вы, наверное, относитесь к тем, которые предпочитают
голодными отправиться в путь, чем расстаться с несколькими светло-голубыми
секвинами. Но, признаюсь, я не очень в это верю.
Кауш повел их в павильон и усадил на плетеные ивовые стулья за ивовым
столом, после чего отдал распоряжение девушке, чтобы та принесла еду.
На первое им принесли холодный чай, пирог со специям и стебли каких-то
хрустящих красных водорослей. Блюдо было вкусным, стулья удобными. После
ударов судьбы предыдущих недель все это казалось сном, но Рейт не мог
удержаться от того, чтобы время от времени внимательно не оглядываться то в
одну, то в другую сторону. Постепенно он расслабился. Павильон казался
идиллией мирной жизни. Тончайшие ветви пурпурно-красных уинговых деревьев
свисали до самой земли и распространяли приятный аромат. Карина 4269
отбрасывала на воде танцующие темно-золотистые блики. Где-то позади
общинного дома раздался удар водяного гонга. Зэп 210 задумчиво смотрела на
пруд и ковырялась в тарелке, как будто еда ей не нравилась. Когда она
чувствовала на себе взгляд Рейта, то вся застывала.
-- Налить еще чаю? -- спросил Рейт.
-- Если тебе хочется.
Рейт налил чаю из пузатого стеклянного кувшина.
-- Кажется, тебе не очень хочется есть, -- заметил он.
-- Мне так не кажется. Меня интересует вопрос, имеется ли у них Дико.
-- Нет, в этом я абсолютно уверен,-- с сожалением сказал Рейт.
Зэп 210 нетерпеливо взмахнула рукой. Рейт осторожно спросил:
-- Тебе здесь нравится?
-- Лучше, чем в открытом море.
Некоторое время Рейт молча пил свой чай. Со стола убрали грязную посуду
и перед ними поставили новые блюда: крокеты в сладком желе, веточки с белой
сердцевиной, вареные недозрелые початки с серым мясом какого-то морского
животного. Как и прежде, Зэп 210 не проявила особого аппетита. Рейт вежливо
сказал:
-- Теперь ты уже кое-что увидела на поверхности. Скажи, она намного
отличается от того, как ты ее себе представпяла? Зэп 210 немного подумала.
-- Я никогда не думала, что увижу так много женщин-маток, --
пробормотала она, глядя прямо перед собой.
-- Женщин-маток? Ты имеешь в виду женщин с детьми? Она покраснела.
-- Я имею в виду женщин с большими грудями и широкими бедрами. Их здесь
так много! Некоторые из них кажутся очень молодыми,
-- Это абсолютно нормально, -- заявил Рейт.-- Когда девушки становятся
взрослыми, у них развиваются груди и бедра.
-- Я тоже уже не ребенок, -- необычайно самолюбиво напомнила Зэп 210.
--А у меня...
Она осеклась и замолчала. Рейт налил себе еще чашку чая и откинулся на
спинку стула.
-- Придет время, -- начал он, -- когда я объясню тебе определенные
вещи. Наверное, я должен был сделать это раньше. Все женщины являются
"женщинами-матками",
Зэп 210 недоверчиво уставилась на него.
-- Этого не может быть!
-- Может, -- кивнул Рейт. -- Пнумы накачивали тебя наркотиками, чтобы
ты оставалась недоразвитой. Я предполагаю, что это они проделывали с помощью
Дико. Теперь же ты не находишься под их действием и постепенно станешь
нормальной. Ты уже заметила в себе небольшие изменения?
Зэп 210 отшатнулась от него. У нее отнялась речь, как будто он узнал ее
самую сокровенную тайну.
-- О таких вещах говорить не принято.
-- Пока не знают, в чем дело.
Зэп 210 посмотрела на водную гладь. Уже другим тоном она спросила:
-- А ты заметил во мне изменения?
-- Конечно. Прежде всего, ты уже не выглядишь, как призрак больного
мальчика. Зэп 210 прошептала:
-- Я не хочу стать толстым животным, которое живет в темноте и валяется
в грязи. Я тоже должна буду стать матерью?
-- Все матери -- это именно женщины, -- объяснил Рейт, -- но не все
женщины -- матери. И не все матери становятся толстыми животными,
-- Странно, странно! Почему же одни женщины становятся матерями, а
другие нет? Почему им выпадает такая неудачная судьба?
-- В этом определенную роль играют мужчины, -- сказал Рейт. -- Посмотри
туда, на веранду той хижины: двое детей, одна женщина и один мужчина.
Женщина -- это мать. Она молода и выглядит здоровой. Мужчина -- это отец.
Без отцов детей не бывает.
Прежде, чем Рейт смог продолжотэ объяснения, к столу вернулся старый
Кауш и сел.
-- Всем ли вы довольны.
-- Очень,-- похвалил Рейт.-- Мы с большой неохотой покинем вашу
деревню. Кауш самодовольно кивнул:
-- В определенной степени мы счастливый народ: не такой суровый, как
хоры, и не такой помешанный, как танги. А как вы? Я отдаю себе отчет, что
слишком любопытен. Но это можно объяснить тем, что вы кажетесь мне
необычными людьми.
Рейт немного поразмыслил, после чего сказал:
-- Я с удовольствием удовлетворю твое любопытство, если ты мне
заплатишь за это приличные деньги. Я могу предложить тебе разные уровни
объяснения. За сто секвинов я гарантирую благоговение и удивление.
Кауш отшатнулся и быстро замахал руками.
-- Не говори мне ничего, что ты считаешь ценным! Но все незначительные
слова, которые ты можешь сказать бесплатно, найдут во мне благодарного
слушателя.
Рейт засмеялся:
-- Тривиальность -- это та же роскошь, которую я себе позволить не
могу. Завтра мы покинем Зсафатру. Наших нескольких секвинов должно хватить
до Сивиша. Только каким образом, я не знаю.
-- Что касается этой проблемы, то могу дать вам совет, -- заявил Кауш.
-- Даже бесплатно. Мои знания простираются лишь до города Урманка. Там вам
необходимо быть как можно более осторожными. Танги без зазрения совести
заберут у вас последние секвины. И совершенно бесполезным будет реагировать
на это гневом или обидой! Это у тангов в крови. Они предпочитают лучше
закрыть на все это глаза, чем работать. Когда зсафатранцы приезжают в
Урманк, им всегда приходится быть начеку. Вы сможете в этом убедиться, если
захотите отправиться с нами на базар.
-- Хм! -- Рейт провел рукой по подбородку. -- А что же будет в таком
случае с нашей лодкой?
Кауш пожал плечами, причем, как это показалось Рейту, уж с очень
равнодушным видом.
-- А что такое лодка? Просто плавающее деревянное корыто.
-- Мы как раз собираемся продать этот ценный парусник на базаре в
Урманке. -- заявил Рейт. -- Но чтобы не заниматься такой сложной
транспортировкой, я могу недорого продать ее тебе.
С легкой ухмылкой Кауш покачал головой:
-- Мне не нужно такое неуклюжее и непрактичное транспортное средство.
Такелаж ее весь изношен, паруса тоже не из лучших. А в запасном отсеке
имеется лишь небогатый выбор такелажа и канатов.
После двух с половиной часов активной торговли Рейту удалось продать
лодку за сорок два секвина, включая расходы на пребывание в Зсафатре, а
также стоимость поездки до Урманка на следующий день. Говоря о делах, они
выпили огромное количество перечного чая -- несколько пьянящего напитка. На
сердце у Рейта стало легко и приятно. Действительность оказывалась не такой
уж плохой. А будущее? Нужно было в него верить. Бледный послеобеденный свет
падал на них сквозь ветви огромных деревьев. Он подкрашивал воздух в
сиреневый цвет, и в воде отражалось небо.
Кауш ушел по своим делам. Рейт откинулся на спинку стула и стал
смотреть на Зэп 210, которая тоже выпила довольно много перечного чая.
Перемена настроения позволила ему увидеть в ней не пнумека, не каприз
природы, а симпатичную молодую женщину, молча сидевшую в свете заходящего
солнца. Что-то позади павильона привлекло ее внимание. То, что она видела,
поразило ее, и она удивленно повернулась к Рейту. Рейт увидел ее большие
темные глаза. Зэп 210 испуганно прошептала:
-- Ты это... это видел?
--Что?
-- Молодой мужчина и молодая женщина -- они стояли близко друг к другу
и прижимали лицо одно к другому.
-- Действительно?
--Да!
-- Мне в это не верится. Что же они могли делать?
-- Ну, я не могу это точно описать.
-- Это было так?
Рейт положил руки ей на плечи и глубоко посмотрел в растерянные глаза.
-- Нет... не совсем. Они стояли плотнее друг к другу.
--Так?
Рейт обвил девушку руками. Он вспомнил холодную воду в море Пагаза,
отчаянное животное стремление ее тела к жизни, когда она в воде прижималась
к нему.
--Так?
Она уперлась руками в его плечи:
-- Да. Отпусти меня. Могут подумать, что мы себя буйно ведем.
-- Они делали так?
Рейт поцеловал ее. Зэп 210 удивленно на него посмотрела и испуганно
прижала ладонь к своему рту.
-- Нет. Почему ты это сделал?
-- Тебе это было неприятно?
-- Н... нет. Я так не думаю. Но, пожалуйста, не делай так больше. Это
вызывает во мне какое-то странное чувство.
-- Это последствие прекращения употребления Дико, -- ответил Рейт.
Он отклонился назад, все внутри у него перевернулось. Девушка
неуверенно смотрела на него.
-- Я не могу понять, зачем ты это сделал? Рейт вздохнул глубже:
-- Это у мужчин и женщин от рождения: они чувствуют стремление друг к
другу. Это называется стремлением к продолжению рода, и при этом иногда
появляются дети.
Зэп 210 была поражена.
-- Я теперь стану женщиной -- маткой?
-- Нет, -- успокоил ее Рейт. -- Нам для этого нужны более интимные
отношения.
-- Ты уверен?
Рейту показалось, что она наклонилась в его сторону.
--Да.
Он снова ее поцеловал, и на этот раз -- после первого нервного
инстинктивного движения -- она не оказала ему никакого сопротивления...
Затем она глотнула воздух.
-- Не шевелись. Если мы будем продолжать так сидеть, они нас не
заметят. Они стесняются сюда смотреть. Рейт уставился на ее лицо. которое
было прямо рядом с ним.
-- Кто не сможет нас заметить? -- пробормотал он.
-- Посмотри сам.
Рейт через плечо посмотрел назад. На другой стороне павильона стояли
две темные фигуры в черных плащах и черных широкополых шляпах.
-- Гжиндры, -- испуганно прошептала девушка.
В павильон вошел Кауш и поговорил с гжиндрами. Вскоре после этого он
проводил их на улицу.
Опустилась ночь. Возле павильона девушки развесили желтые и зеленые
светильники и принесли новые подносы и миски. Рейт и Зэп 210 меланхолически
продолжали сидеть.
Кауш возвратился в павильон и составил им компанию.
-- Когда начнет светать, мы тронемся в путь в Урманк и в полдень будем
в городе. Вы знаете, какой славой пользуются танги?
-- В какой-то степени.
-- Она состоит в следующем, -- поучительно сказал Кауш. -- Они
предпочитают обмануть, чем сдержать данное ими слово. Наиболее, желанные для
них деньги -- это украденные деньги. Так что, будь начеку.
С равнодушным видом Рейт спросил:
-- Кто были эти двое людей в черном, с которыми ты разговаривал полчаса
назад?
Кауш кивнул, как будто ожидал такого вопроса.
-- Это были гжиндры, или, как мы их еще часто называем, подземные люди.
Время от времени они здесь появляются, как посредники в торговле с пнумами.
Сегодня же у них другая причина. Они получили задание от хоров разыскать
мужчину и женщину, которые обесчестили их священную рощу и неподалеку от
город Фауж похитили лодку. По капризу судьбы вы похожи на разыскиваемых,
хотя некоторое несоответствие позволило мне утверждать, что тех людей в
Зсафатре никто не видел. Но они могли поговорить и с другими, кто знает вас
не так хорошо, как я. Чтобы избежать возможных ошибок, я вам предлагаю как
можно основательнее изменить вашу внешность,
-- Это проще сказать, чем сделать, -- неуверенно сказал Рейт.
-- Совершенно не сложно.
Кауш засунул в рот пальцы и пронзительно свистнул. Без удивления и
поспешности приблизилась одна из обслуживавших девушек -- радующее глаз
явление с широкими бедрами, плечами, скулами и губами. Коричневые, трудно
поддающиеся описанию волосы, она собрала в кокетливые локоны.
-- Чем могу служить?
-- Принеси два тюрбана, -- приказал Кауш. -- Оранжево-белые. И черные
кольца к ним.
Девушка принесла указанные предметы. Она подошла к Зэп 210, обернула
оранжево-белую ткань вокруг черных волос и завязала ее так, что украшенные
бахромой концы оказались за левым ухом. Затем она закрепила черное кольцо,
которое повисло у правого уха. Рейт удивился превращению, Зэп 210 выглядела
теперь дерзко и по-плутовски: веселая молодая девушка, нарядившаяся
по-пиратски.
Затем тюрбан был надет и на Рейта. Казалось, что такой наряд развеселил
Зэп 210. Она открыла рот и засмеялась. Рейт впервые слышал, чтобы она
смеялась.
Кауш похвалил их обоих.
-- Совсем другое дело. Вы стали двумя хедайянцами. Завтра я вам дам еще
и сумки, которые они носят на плече. Даже ваша мать вас бы теперь не узнала.
-- Что ты хочешь за эту услугу? -- спросил Рейт.-- Я надеюсь, не очень
большую сумму?
-- Всего восемь секвинов -- в цену включена стоимость самой одежды,
подгонка, а также объяснение походки хедайянцев. Надо заметить, что они
ходят вразвалку, а руками они машут так.
Кауш продемонстрировал жеманную, пританцовывающую походку.
-- Руками -- вот так. Сначала, госпожа, вы попробуйте пройтись. Думайте
о том, что ваши колени постоянно должны быть немного согнутыми. Машите
руками, покачивающийся шаг...
Зэп 210 очень серьезно следовала указаниям, посматривая при этом на
Рейта: не смеется ли он над ней.
Упражнения продолжались до самой ночи, пока розовая луна проплыла над
их головами, а голубая луна взошла на востоке. Наконец Кауш удовлетворенно
заявил:
-- Теперь вы практически каждого сможете обвести вокруг пальца. А
сейчас быстро в постель. Завтра мы едем в Урманк.
Маленькая отгороженная спальня была темна; щели в ротанговой стене
пропускали снаружи зеленые и желтые лучи света, которые распространяли
светильники вокруг павильона. К тому же обе луны с разных сторон отбрасывали
розовый и голубой свет и рисовали на земле разноцветную сетку.
Зэп 210 подошла к стене и довольно долго смотрела сквозь щели на улицу,
проходившую под уинговыми деревьями. Рейт подошел к ней.
-- Что там видно?
-- Ничего. Их не так-то просто и увидеть.
Зэп 210 отошла от стены и села на один из ивовых лежаков,бросив
непонятный и быстрый взгляд в сторону Рейта. Через некоторое время она
сказала:
-- Ты очень странный человек. Рейт не знал, что ей на это ответить.
-- Существует столько всего, что ты от меня скрываешь. Иногда мне
кажется, что я совсем ничего не знаю.
-- Что же ты хочешь знать?
-- Как действуют люди на поверхности, как они живут... почему они
делают то, что они делают... Рейт подошел к ней и посмотрел на девушку
сверху вниз.
-- Ты хочешь узнать все это сегодня ночью?
Она наклонила голову
-- Нет. Мне страшно... Не сейчас.
Рейт вытянул руку и погладил ее по волосам. Неожиданно ему в голову
пришло спонтанное желание сесть рядом с ней и рассказать ей историю своего
необычного прошлого -- ему хотелось чувствовать ее, хотелось видеть, как
глаза на ее бледном лице внимательно и с удивлением на него смотрят. И ему
действительно стало казаться, что в своих тайных мыслях он находил эту
странную девушку привлекательной.
Рейт отвернулся. Идя к своему месту, он чувствовал на себе ее взгляд.
Глава7
Утренний свет пробивался в маленькую спальню сквозь стену из плетеных
ивовых прутьев. Рейт и Зэп 210 вышли в павильон и натолкнулись там на Кауша,
который готовил на завтрак оладьи из стручков растения паломников и горячий
бульон. Из-под прищуренных глаз он посмотрел на Рейта и Зэп 210. обратив при
этом особое внимание на их тюрбаны и походку.
-- Неплохо. Но вы страдаете забывчивостью. Следует сильнее размахивать
руками, госпожа, плечи должны быть подвижнее. Не забывайте: когда вы выйдете
из павильона, то станете хедайянцами! Ведь вполне вероятно и то, что
кто-нибудь вас ждет и за вами наблюдает.
После завтрака они втроем вышли на улицу, ведущую под уинговыми
деревьями на север. Рейт и Зэп 210 выглядели, насколько это позволяли
тюрбаны, накидки и чопорные походки, как настоящие хедайянцы. Они подошли к
двум повозкам с запряженными в них животными, которых Рейт никогда до этого
не видел: кожа их была серой, и они элегантно пританцовывали на своих восьми
ногах.
Кауш вскарабкался на первую повозку; Рейт и Зэп 210 сели к нему.
Повозки выехали из Зсафатры.
Дорога вела по сырой местности, заросшей камышом и влаголюбивыми
растениями, а также отдельно стоящими стеблями, опутанными зелеными
вьющимися усиками. Во время езды Кауш очень внимательно наблюдал за небом,
как и зсафатранцы на второй повозке. Наконец Рейт не выдержал и спросил:
-- Что вы хотите там обнаружить?
-- Иногда на нас нападает стая хищных птиц с близлежащих гор. Кстати,
можете увидеть их наблюдателя.
Кауш показал на черное пятно, парившее в небе на юге. Казалось, что оно
было размером с огромного сарыча. Кауш торопливо продолжал езду.
-- Скоро они взлетят и нападут на нас.
-- Но вы, кажется, не очень обеспокоены этим фактом, --удивился Рейт.
-- Мы научились с ними справляться.
Кауш повернулся и рукой дал знак следующим за ним зсафатранцам. После
этого он увеличил скорость своей повозки, достигнув между обеими повозками
расстояния в сотню метров. С юга приближалась стая из пятидесяти или
шестидесяти машущих крыльями существ. Когда они подлетели ближе, Рейт
увидел, что каждая птица несла по два каменных обломка величиной в половину
его головы. Он с недоумением посмотрел на Кауша.
-- Но что мы сможем сделать против этих камней?
-- Они бросают эти камни с поразительной точностью. Предположим. что
кто-то остановится на дороге и тридцать птиц пролетят над. ним на обычной
для них высоте в сто пятьдесят метров. Все тридцать камней с большой
точностью будут сброшены на землю.
-- По всей видимости, вы знаете, как их можно отгонять?
-- Нет, ничего подобного,
-- Вам мешает их меткость?
-- Наоборот. В общем-то, мы очень пассивный народ и пытаемся поступать
с нашими врагами так. чтобы вывести их из равновесия или чтобы они сами себя
уничтожили. Вы не задавали себе вопрос, почему хоры нас не трогают?
-- Такая мысль мне приходила в голову.
-- Когда хоры на нас нападали -- а они не делали этого вот уже
последние шестьсот лет,-- мы уклонялись от стычки и тем или иным образом
вторгались в их священные рощи. Мы их оскверняли простейшим, естественнейшим
и обычнейшим способом. Они больше не могли использовать эти рощи для
продолжения рода и вынуждены были либо убираться отсюда, либо вымирать. Я
допускаю, что наше оружие не очень гуманно, но это типичный пример ведения
нами военных действий.
-- А эти птицы? -- Рейт с сомнением наблюдал за приближением стаи. --
Ведь в этом случае такое оружие наверняка не помогает.
-- И я такого же мнения, -- согласился Кауш,-- мы никогда не применяли
против них подобный способ. В этом случае мы не делаем абсолютно ничего.
Птицы проплыли над их головами. Кауш пустил животных переменным
галопом. Птицы бросали вниз камни один за другим, и они шлепались на дорогу
за повозкой.
-- Нужно учитывать, что птицы могут рассчитать позицию только
неподвижной цепи, В этом же случае их меткость становится для них роковой.
Все камни были уже сброшены. С разочарованным карканьем птицы полетели
обратно в горы.
-- Можно с большой долей вероятности предположить, что они вернутся со
следующей порцией камней, -- пообещал Кауш. -- Вы заметили, что дорога на
метр возвышается над окружающим ее болотом? Это на протяжении столетий
сделали сами птицы. Они опасны только в том случае, если человек остановится
и начнет за ними наблюдать.
Повозки поехали через лес с коричневыми, словно воск, деревьями. Лес
кишел маленькими белыми шариками -- существами, напоминающими одновременно
пауков и обезьян и прыгающими с ветки на ветку; они издавали хриплые вопли,
забрасывая путешественников маленькими ветками. Дальше километров тридцать
они ехали по равнине, на которой повсюду валялись огромные ярко-желтые
обломки туфовых скал. Они подъехали к двум старым вулканам с отвесными
склонами; там же стоял старый обветрившийся замок. Кауш объяснил, что раньше
здесь находилась резиденция тайной секты. Сейчас же там было жилище гоулов.
-- Днем их никогда не видно, но по ночам они спускаются вниз и шныряют
по окраинам Урманка. Иногда танги отлавливают этих пожирателей трупов и
показывают их на ярмарках.
Дорога шла между горами. Показался Урманк неряшливые пригороды с
высокими узкими домами из черного старого дерева, коричневых кирпичей и
камней. Каменная набережная окружала городской портовый район, где на якоре
стояли, покачиваясь полдесятка кораблей. За набережной находилась рыночная
площадь с базаром, которому развевающиеся оранжевые и зеленые флаги
придавали праздничный вид. Длинная стена из рассыпающихся кирпичей окружала
базар. Скопление за ней грязных хижин указывало на то, что там живут
отверженные жители города.
-- Посмотри туда -- Урманк! -- крикнул Кауш. -- Город тангов. Они не
обращают внимания на то, кто к ним приезжает; главное, что посетители
покидают город с меньшим количество секвинов, чем у них было до прибытия.
-- Придется мне их разочаровать, -- заявил Рейт. -- Я надеюсь тем или
иным способом заработать здесь секвины. Кауш одарил его удивленным взглядом
прищуренных глаз.
-- Вы рассчитываете получить секвины у тангов? Если вы обладаете такими
удивительными способностями, дайте мне, пожалуйста, возможность тоже принять
в этом участие. Танги регулярно нас обманывают, так что это могло бы
послужить хорошей местью. О, я говорю тебе, в Урманке надо держать ухо
востро!
-- Почему же вы с ними торгуете, если они обводят вас вокруг пальца?
-- Это звучит абсурдно, -- согласился Кауш. -- В конце концов, мы можем
построить корабль и отправиться на нем в Хедайю, к Зеленым Горам или в Коад.
Но мы странный народ. Нам нравится приезжать в Урманк, где живут нечестные
танги. Посмотрите туда. Вы видите там огороженную матерчатой коричневой и
оранжевой стеной территорию? Там проводятся всевозможные азартные игры, в
которых посетители теряют значительно больше, чем выигрывают. Урманк служит
для Зсафатры пробным камнем; мы каждый раз надеемся перехитрить тангов.
-- Надеюсь, что наши объединенные усилия возымеют успех, -- предположил
Рейт. -- Во всяком случае, я могу бросить на весы новое мировоззрение.
Кауш равнодушно пожал плечами:
-- Зсафатранцы с давних времен пытаются превзойти тангов. Они
обрабатывают нас по одной и той же известной схеме. Сначала они заманивают
нас возможностью быстрого выигрыша; если же мы потом ставим наши секвины на
игру, полоса удачи проходит. Ну, а теперь нам надо немного освежиться.
Гостиница "Счастливый моряк" до сих пор показывала себя с самой лучшей
стороны. Так как вы мои сопровождающие, то гарантированы от того, что будете
убиты с целью ограбления, захвачены или проданы в рабство. Но за своими
деньгами вы должны следить сами. На это готовность тангов к компромиссам уже
не распространяется.
Холл в гостинице "Счастливый моряк" был обставлен в таком стиле, какой
Рейту видеть на Чае еще не приходилось. Угловатые деревянные стулья стояли у
выкрашенных в белое кирпичных стен в ряд и чинно. В установленных в нишах
стеклянных сосудах виднелись переливающиеся морские черви. Мажордом был одет
в коричневый, застегивающийся спереди кафтан, черную шапку, черные туфли и
черные перчатки без пальцев. Лицо его было вежливым, поведение
предупредительным. Он предложил Рейту две находившихся друг против друга
комнаты, в каждой из которых была кровать, ночная тумбочка и ночной
светильник, включая свежее белье и мазь для ног. За это с него потребовали
всего три секвина. Рейт, посчитав эту сумму весьма умеренной, сказал об этом
Каушу,
-- Да, -- кивнул старик -- Три секвина это немного, но я вам предлагаю
не пользоваться мазью для ног. Это новая услуга, которая не внушает мне
доверия. Может, это просто мазь, которая ничему не помогает и за которую
просто берут дополнительную плату. А может быть и так, что от этой штуки
появятся мозоли, а бальзам для их лечения стоит пять секвинов.
Кауш говорил все это в присутствии мажордома, который лишь потихоньку
ухмылялся и ни в коей мере не был этим разговором задет.
-- Старый зсафатранец, ты снова настроен чрезвычайно скептически.
Недавно вместо наличных денег нам пришлось взять большую партию укрепляющих
средств и мазей, и теперь мы просто предоставляем их нашим гостям. Может
быть, тебе нужно мочегонное средство или средство против глистов? Мы можем
предоставить тебе и то, и другое по довольно низкой цене.
-- Сейчас не нужно,-- отрезал Кауш.
-- А что скажут твои хедайянские друзья? Каждый чувствует себя лучше
после выведения шлаков, которое мы предлагаем всего за десять
светло-голубых. Нет? Хорошо, тогда к ужину я смогу предложить вам несколько
фирменных блюд как морских, так и сухопутных. Это всего лишь в двух шагах
направо по набережной.
-- Там я уже один раз имел неосторожность поесть, -- сказал Кауш. --
То, что мне там подали, могло бы испортить аппетит даже гоулу. Мы лучше
купим на базаре хлеб и фрукты.
-- В таком случае, осчастливь, пожалуйста, лавку моего племянника. Она
находится напротив заведения по выведению волос.
-- Мы посмотрим на его товар.
Кауш пошел впереди на набережную.
-- "Счастливый моряк" по сравнению с другими -- добросовестная
гостиница. Но все-таки и здесь постоянно надо быть начеку, как вы сами
видите. Когда я приезжал сюда в последний раз, в холле играла группа
музыкантов. Я на какое-то мгновение остановился и стал слушать. За это время
в моем счете я обнаружил пункт в четыре секвина. Что же касается выведения
шлаков за небольшую плату или вообще бесплатно, -- здесь Кауш закашлялся, --
все это хорошо. Когда-то во время приезда в Урманк моему деду тоже сделали
такое предложение. Он согласился, но после процедуры обнаружил на двери
туалета замок и был вынужден заплатить значительную сумму за пользование им.
Процедура обошлась ему довольно дорого. При сделках с тангами самым лучшим
выходом было бы тщательно обдумать каждый пункт соглашения.
Они шли вдоль по набережной, и Рейт с интересом рассматривал корабли.
Они были толстыми, с высокими палубами и смотровыми площадками спереди. При
хорошем ветре они шли под парусами, а если ветра не было, то приводились в
движение электрореактивными двигателями. Перед каждым кораблем была
укреплена табличка с названием, портом назначения и датой отправления,
Кауш дотронулся до руки Рейта:
-- Наверное, это не совсем предусмотрительно проявлять к кораблям столь
повышенное внимание.
-- Почему?
-- В Урманке лучше вообще не привлекать к себе внимания. Рейт оглянулся
и внимательно посмотрел вдоль набережной.
-- Мне кажется, что за нами никто не наблюдает. А если же это и не так,
то они подумают, что я пытаюсь их запутать и в действительности собираюсь
предпринять путешествие по суше.
Кауш вздохнул:
-- В Урманке невнимательность готовит неприятные неожиданности.
Рейт остановился у одной из табличек:
"Ниахэр". Цель путешествия: Чинг. Туманные острова, южное побережье
Шанизады, Казаин. Отправление: по готовности.
Рейт поднялся по трапу и подошел к худому человеку в кожаном переднике.
Взгляд у него был мрачный.
-- Извините, где капитан? Это я.
-- Что бы вы хотели получить за поездку двух человек до Казаина?
-- За путешествие в первом классе я беру по четыре секвина в день за
одного человека; питание уже включено в стоимость. Путь до Казаина длится,
как правило, тридцать два дня. Значит, общая сумма за двух человек составит,
скажем, двести шестьдесят секвинов.
Рейт высказал свое смущение по поводу высокой стоимости, но это
нисколько не тронуло капитана.
Рейт вернулся обратно на причал.
-- Мне необходимо чуть больше, чем двести пятьдесят секвинов.
-- Это не слишком большая сумма, -- сказал Кауш. -- Старательный
рабочий может заработать за день от четырех до шести секвинов. В порту
постоянно требуются грузчики.
-- А что происходит в игральных салонах?
-- Они находятся там, возле базара. Мне, наверное, не нужно тебе
говорить, что тебе навряд ли удастся превзойти профессионалов в их ремесле.
Они вышли на площадь, вымощенную красноватой плиткой
-- Примерно тысячу лет назад тиран Прзелиус приказал соорудить здесь
огромное круглое сооружение. Сейчас от него осталась только небольшая часть.
Здесь -- продуктовые лавки и лотки. Там -- одежда и обувь. Дальше -- мази и
экстракты...
Говоря, Кауш показывал в разные секторы площадки, где на прилавках была
выставлена масса всевозможных товаров: продукты, ткани, одежда,
припорошенные пылью всевозможные приправы, оловянные и медные изделия,
металлические плитки, мебель, мыслимые и немыслимые конструкции, стеклянные
изделия и лампы, колдовские формулы и заклинания и множество других вещей.
За круглым сооружением и более или менее методически расположенными лавками
и лотками находились развлекательные заведения: оранжевые палатки с
расстеленными перед ними коврами, на которых под музыку носовых флейт и
инструментов, похожих на стиральные доски, танцевали девушки. На некоторых
из них была одежда из узких полосок материи, другие же танцевали по пояс
обнаженными; несколько девушек, которые лишь год или два назад выросли из
детского возраста, были одеты только в сандалии. Зэп 210 наблюдала за
последними, а также за их позами. Затем она пожала плечами и отвернулась с
недовольной физиономией.
Приглушенное бормотание привлекло к себе внимание Рейта. Матерчатая
стена окружала небольшой стадион, с которого неожиданно вырвался воющий и
стонущий хор голосов.
-- Соревнования на ходулях, -- объяснил Кауш. -- Кажется, один из
мастеров оказался побежденным, и многие, делавшие на него ставки, проиграли.
Когда они проходили мимо стадиона, Рейт успел заметить четырех человек на
ходулях трехметровой высоты, которые внимательно и осторожно ходили кругами.
Один из них пытался ударить других своей ходулей, другой наносил удары
мягкой на конце булавой. Третий неожиданно получил удар и резко наклонился в
сторону; каким-то чудом ему удалось удержать равновесие, пока другие, словно
стервятники, прыгали позади него.
-- Бойцы на ходулях -- это в основном резчики слюды из Черных гор, --
объяснил Кауш. -- Зритель, заключающий пари и делающий ставки, может с таким
же успехом выбросить эти деньги на помойку.
Кауш печально покачал головой и добавил:
-- Но, тем не менее, мы все еще продолжаем надеяться. Названный отец
моего брата несколько лет назад выиграл на гонках угрей сорок два секвина. К
этому я должен только добавить, что за два дня до этого он окурил себя
ладаном и попросил божественного вдохновения.
-- Давай тоже посмотрим на гонки угрей, -- предложил Рейт. --Если
божественное вдохновение дает возможность выиграть сорок два секвина, то наш
интеллект должен позволить нам выиграть как минимум столько же, а может, еще
и больше.
-- В таком случае, нам в эту сторону, мимо детского дома. Рейт как раз
собирался спросить, что такое детский дом, когда к нему подскочил
ухмыляющийся шалопай. Он стукнул Рейта ногой по голени, отскочил назад,
скорчил ужасную гримасу и помчался в детский дом. Рейт сердито и ошеломленно
посмотрел вслед убегавшему мальчишке.
-- Зачем он это сделал?
-- Пошли,-- сказал Кауш. -- Я вам сейчас покажу. Зсафатранец завел их в
детский дом. На находившейся на расстоянии девяти метров от входа сцене
стоял мальчишка, который при их появлении издал непостижимо пронзительный
издевательский крик. За спиной зсафатранца появился усердный танг среднего
возраста с шелковистыми коричневыми усами:
-- Ужасный невежа, не правда ли? Дайте ему изрядную взбучку. Эти комья
грязи стоят по десять светло-голубых за штуку, пакетик с навозом стоит шесть
секвинов, а кусок цепи с шипами можно получить и за пять.
-- Хе, хе, хе, -- издевался шалопай, -- Зачем стараться? Он все равно
не сможет так далеко добросить.
-- Попробуйте, мой господин, отомстите ему, -- ободрял предприниматель.
-- Чего вы желаете? Комья грязи? Пакетики с навозом распространяют
предерьмовейший запах -- мальчишка их ненавидит. А цепь с шипами! Он
проклянет тот день, когда набросился на вас.
-- Иди сам на сцену, -- приказал Рейт. -- Я использую тебя, как мишень.
-- За двойную цену, мой господин.
Рейт вышел из детского дома, а в ушах у него еще долго звучали издевки
обоих -- мальчишки и предпринимателя.
-- Умное решение, -- похвалил Кауш. -- В таких заведениях денег
заработать нельзя.
-- Жить надо не хлебом единым... хотя, ладно. Отведите меня на гонки
угрей.
-- Еще буквально два шага.
Они подошли к старой покосившейся стене, отделявшей базар от старого
города. На краю пустынной площади, почти в тени стены, они наткнулись на
V-образный стол. Здесь сидели мужчины и женщины, одетые в большинстве своем,
как чужестранцы. В неполном метре от открытой стороны "v" на бетонной
платформе стоял деревянный чан. Этот сосуд был в два метра высотой и два
метра диаметром и был снабжен откидывающейся вниз крышкой. Из него выводился
закрытый канал, который вел между оконечностями "V" и заканчивался в
стеклянном бассейне. Пристальное внимание зрителей было приковано как раз к
этому стеклянному бассейну. Пока Рейт наблюдал, в бассейн из соединяющего с
чаном канала выскочил зеленый угорь. Почти сразу же за ним в бассейн
вылетели угри других цветов,
-- Зеленый снова выигрывает, -- жалобно, но громко произнес хозяин
аттракциона. -- Счастливый, счастливый зеленый! Пожалуйста, все уберите руки
за ограждение, пока я отсчитаю выигрыш победителям. Я просто поражен!
Двадцать секвинов для господина из Йадарака, который рисковал только двумя
секвинами. Десять секвинов для дамы в зеленой шляпке с Азотового побережья,
которая поставила один секвин на цвет своей шляпки! Что? Больше нет? И это
все? Оказывается, я понес не такие уж и большие убытки, как мне показалось
сначала.-- Он высыпал из ячеек секвины. поставленные на другие цвета. --
Переходим к следующему заезду. Делайте ваши ставки. Пожалуйста, четко
кладите секвины на выбранный цвет, чтобы избежать недоразумений. Лимита не
существует. Ставьте такую сумму, которую вы хотите -- до тысячи секвинов,
так как моя наличность в данный момент составляет десять тысяч секвинов. Уже
пять раз я становился банкротом и снова выкарабкивался из своего положения,
чтобы снова предоставить свои услуги азартным игрокам Урманка.
Это ли не настоящая преданность?
Болтая таким образом, он уже успел собрать всех угрей в ящик. перенес
их на верхний конец канала и поднял их на веревке, которая вела к лебедке и
поднимала крышку чана. Рейт подался вперед и заглянул внутрь этого
резервуара. Хозяин угрей не возражал.
-- Смотрите себе, сколько хотите, мой господин. Единственный секрет
этих соревнований в самих угрях. Если бы я смог подтасовывать результат, я
сегодня был бы уже очень богатым человеком!
В резервуаре Рейт обнаружил отклоняющуюся пластинку. Она являлась
окончанием спиралевидного канала, который начинался в колодце посередине и
сворачивал к соединительному каналу, ведущему в бассейн. Посреди колодца
находился небольшой шлюз, который хозяин закрыл, после чего выпустил угрей в
колодец и закрыл крышку.
-- Вы были свидетелями, -- крикнул он, -- Угри плывут по собственному
желанию и так непринужденно, словно скользят в приливе своих родных вод. Они
плывут по кругу, вертятся, ищут луч света. Когда я открываю шлюз, они все
стремятся вырваться наружу. Кто же из них первым будет в стеклянном
бассейне? Ах, кто знает! Последним победителем был зеленый. Победит ли
зеленый еще раз? Все ставки на стол! Ага! Вот щедрый гранд ставит по десять
секвинов на серого и сиреневого! Что это? Пурпурный секвин на пурпурного?
Посмотрите все сюда! Дама из долины Башаи рискует поставить на пурпурного
сто секвинов! Выиграет ли она тысячу? Только угри могут дать ответ!
-- Я тоже, -- сказал Кауш Рейту на ухо. -- Она проиграет, а пурпурный
угорь не будет первым. Я предсказываю победу белого или голубого.
-- Почему ты так думаешь?
-- Никто не поставил на голубого. А на белого поставлены только три
секвин а.
-- Правильно. Но откуда это может быть известно угрям?
-- В этом и заключается секрет, как изволил выразиться хозяин угрей.
Рейт спросил Зэп 210:
-- Ты случайно не знаешь, как хозяин управляет угрями?
-- Я вообще ничего не знаю.
-- Над этой загадкой нам нужно будет подумать, -- задумчиво сказал
Рейт. -- Давайте посмотрим еще второй заезд. В интересах следствия я
поставлю один секвин на голубого.
-- Все ли ставки сделаны? -- крикнул хозяин -- Я прошу о предельной
аккуратности. Секвины. которые лежат на доске на двух цветах, будут
считаться поставленными на проигравший цвет. Больше ставок нет? Хорошо,
тогда уберите руки за ограждение. Никто больше не ставит? Соревнование
начинается.
Он подошел к чану и нажал на рычаг, который, по всей видимости.
открывал шлюз перед спиралевидным каналом:
-- Гонки начались! Угри стремятся к свету! Они прыгают от радости в
воздух и кружатся от счастья! Они мчатся по соединительному каналу! Кто же
победит?
Игроки вытянули шеи. Белый угорь ворвался в стеклянный бассейн.
-- О, Боже! -- застонал хозяин. -- Как я могу получить доход с угрями,
которые меня так слабо поддерживают? Двадцать секвинов этому и без того уже
богатому серому! Вы матрос, мой господин? И десять этому благородному
молодому погонщику рабов с мыса Браиз. Я считаю, я считаю. А где же мой
выигрыш?
Он прошел мимо и сгреб секвин Рейта на свой поднос.
-- Ну, а теперь все с напряжением ожидают следующего заезда! Рейт,
покачивая головой, обратился к Каушу:
-- Удивительно, действительно очень удивительно. Пойдем-ка лучше
дальше.
Они бродили по базару, пока Карина 4269 зашла за горизонт, затем
понаблюдали за аттракционом, называвшимся "Колесо счастья". Их внимание
привлекла игра, в которой участник получал мешочек разноцветных камешков и
должен был разместить их в определенном порядке на доске, напоминавшей
шахматную. Затем они зашли в небольшой ресторан неподалеку от гостиницы
"Счастливый моряк". Им подали рыбу под красным соусом, хлеб из муки растения
паломников и салат из водорослей. Все это они запивали вином из большой
черной бутылки.
-- Тангам можно доверять лишь в одном, -- заявил Кауш. -- Это их кухня,
которой они самоотверженно преданы. Основанием для подобных выводов служит
мой собственный опыт.
-- Это доказывает лишь то. что никогда нельзя доверять человеу только
на основании того. что он подает тебе на стол, --ответил Рейт. Кауш резко
спросил:
-- А как же тогда еще можно судить о людях? Что, например, ты берешь за
основу своей оценки кого-либо?
-- Я с уверенностью могу сказать только одно,-- ответил Рейт.-- Первое
впечатление всегда обманчиво. Кауш откинулся на спинку ступа и язвительно
посмотрел на Рейта.
-- Очень даже возможно. Ты, например, совсем не хладнокровный
сорвиголова, каким кажешься сначала.
-- Меня, бывает, оценивают намного резче, -- заявил Рейт. -- Один из
моих друзей вообще утверждает, что я прилетел с другой планеты.
-- Странно, что ты это говоришь, -- сказал Кауш. -- Недавно до Зсафатры
дошел удивительный слух о том. что все люди происходят с далекой планеты --
во что-то подобное верят сторонники йао -- и их происхождение не связано с
отношениями между священной птицей Зизиль и морским демоном Радамтом. Кроме
того, утверждается, что некоторые люди с той далекой планеты в настоящее
время