заж в подзорные трубы. При виде Свежевателя Ранголит принял позу "смирно", но страха его положение не выражало. Как и большинство дальних разведчиков, он не до конца боялся политиков из замка. Кроме того, Свежеватель сразу установил с ним отношения вроде "мы боевые солдаты, а они - паркетные". Сейчас Ранголит зарычал на командира группы: - Еще раз так пройдешь по открытому месту - и твои задницы попадут в рапорт! - Моя вина. Разведчик, - вмешался Свежеватель. - У меня важные новости. И они отошли в сторону от прочих, поближе к палатке Ранголита. -Увидел что-то интересное? - странно улыбнулся Ранголит. Он уже давно догадался, что Свежеватель - не талантливая двойка, а часть стаи из замка. - Когда у тебя сеанс связи с Опекуном? - Это была кличка Хранителя. - Сразу после полудня. Он за четыре дня ни фазу не пропустил. Южане, кажется, засели в одном большом лагере. - Это ненадолго. И Свежеватель повторил приказ Булата Хранителю. Слова шли тяжело - предатель в нем сопротивлялся, он чуял начало главной атаки. - Ого! Ты хочешь перебросить все к Маргамскому подъему меньше чем за два... ладно. Это то, что мне лучше не знать. Свежеватель ощетинился под плащами. Есть пределы для фамильярности. Ранголит - стая полезная, но когда все кончится, его можно будет сгладить во что-нибудь другое... при случае. - Это все, господин? - Да... то есть нет. Свежеватель вздрогнул в непривычной озадаченности. С этими плащами та трудность, что иногда они мешают вспомнить... Нет, ради Великой Стаи! Это снова Тиратект. Булат приказал убить человека Резчицы - приказ более чем разумный, но... Свежеватель-С-Булатом сердито потряс головой, щелкнув зубами. - Что-то тебе мешает? - спросил Властитель Булат. Казалось, ему доставляют удовольствие мучения Свежевателя с плащами. - Ничего, господин. Просто небольшие помехи. На самом деле помех не было, но Свежеватель чувствовал, будто распадается на части. Что же давало другой такую внезапную мощь? Свежеватель-С-Амдиджефри раскрывал и закрывал пасть, раскрывал и закрывал. Дети отскочили от него с расширенными глазами. - Все в порядке, - сказал он мрачно, хотя два его тела стукнулись друг с другом. И в самом деле было много разумных причин сохранить Джоанну Олсндот живой: в дальней перспективе это гарантировало добрую волю Джефри. И она могла стать тайным достоянием Свежевателя. Может быть, фальсифицировать смерть Двуногой для Булата" и... Нет! Нет. Нет. Свежеватель снова обрел контроль над собой, выдавив эти рационализации из разума. Те самые приемы, которые он использовал против Тиратект, она обращала против него. Но со мной это не пройдет. Я - мастер лжи. С-Булатом, С-Ранголитом, С-Амдиджефри - все его Элементы издавали теперь тихие дребезжащие звуки. Властитель Булат танцевал вокруг него, не зная, то ли смеяться, то ли беспокоиться. Ранголит таращился с явным интересом. Дети подались обратно и коснулись его. - У тебя что-то болит? Человек просунул эти свои замечательные руки под плащ и мягко погладил кровоточащую шерсть Свежевателя. Мир содрогнулся от взрыва помех. - Не делай так, ему от этого может быть больнее, - прозвучал голос Амди. Мордочки щенков вытянулись, пытаясь помочь поправить плащи. Свежеватель ощутил, как все его существо проваливается в забытье. Последнее нападение Тиратект оказалось фронтальной атакой, без рационализации или хитрой инфильтрации, и... ...И она огляделась вокруг в изумлении. После стольких дней я снова стала сама собой и снова собой правлю. Хватит невинной крови. Если кто-то и должен умереть, это Булат и Свежеватель. Ее голова следила за метаниями Булата, выбрала наиболее вычлененного элемента. Подобрав под себя ноги, она приготовилась прыгнуть ему на горло. Только подойди чуть поближе... Последний момент сознания Тиратект вряд ли длился больше пяти секунд. Атака на Свежевателя внутри себя была отчаянным напряжением всех сил, не оставившим резервов для внутренней защиты. Уже готовясь прыгнуть на Булата, она ощутила, как ее душу тянет назад и вниз и из тьмы поднимается Свежеватель. Ноги элемента дернулись в судороге и подогнулись, земля ударила в лицо... ..И снова Свежеватель обрел контроль над собой. Атака слабачки его удивила. Ей в самом деле было не все равно, что будет убит кто-то другой, и это настолько ее волновало, что она решила принести себя в жертву, если это убьет Свежевателя. И это было ее концом. Попытка самоубийства - это не то, что может привести к господству над стаей. Сама ее решимость ослабила контроль над подсознанием - и дала шанс Хозяину. Он снова овладел контролем, и ему открылась великая возможность. Атака Тиратект оставила ее беззащитной. Самые сильные барьеры вокруг трех ее элементов вдруг стали тоньше шкурки перезревшего плода. Свежеватель ринулся через эту пленку, впился в плоть ее разума, разбрасывая его вокруг своего. Те трое, что были ядром ее личности, останутся жить, но никогда у них уже не будет души, отдельной от его собственной. Свежеватель-С-Булатом растянулся, будто без сознания, судороги его стихли. Пусть Булат считает его беспомощным. Это даст ему время придумать самое удачное объяснение. Свежеватель-С-Ранголитом медленно встал на ноги, хотя оба его элемента еще были в позе замешательства. Он стянул их вместе. Здесь объяснения не были нужны, но лучше, если Разведчик не заподозрит душевной борьбы!.. - Эти плащи - мощная штука, друг мой Ранголит. Иногда даже слишком. - Да, господин. Свежеватель позволил себе улыбнуться. Минуту он молчал, смакуя, что сейчас скажет. Нет, этой слабачки не было и тени. Это была ее последняя и самая сильная попытка захватить господство - последняя и самая большая ошибка. Улыбка Свежевателя расползлась, захватив и тех, которые были с Амдиджефри. Ему вдруг пришла в голову мысль, что Джоанна Олсндот - первая, кого он прикажет убить после возвращения на Скрытый Остров. Значит, Джоанна Олсндот будет первой кровью на трех из его морд. - Еще одна работа для Опекуна, Разведчик. Устранение... И пока он излагал подробности, тепло правильно принятого решения разливалось по всем его элементам. 35 Единственное, что было хорошего в ожидании, - оно давало раненым возможность оправиться. Теперь, когда Хранитель нашел путь через оборону свежевателей, все уже рвались снимать лагерь, но... Последний день Джоанна провела в полевом госпитале. Он был разбит в виде прямоугольников шириной примерно в шесть метров каждый. В некоторых прямоугольниках были поставлены рваные палатки - они принадлежали раненым, которые сохранили достаточно разума, чтобы о себе позаботиться. Остальные были окружены просто изгородью, внутри каждой из них находился одиночный элемент, уцелевший от того, что было когда-то целой стаей. Синглеты могли легко перепрыгнуть изгородь, но не понимали этого и оставались внутри. Джоанна тащила через госпиталь тележку с едой, останавливаясь около пациентов по очереди. Тележка была для нее великовата и иногда застревала между корнями в лесной подстилке. Но эту работу Джоанна могла выполнять лучше любой стаи, и ей было приятно приносить пользу. В лесу около госпиталя раздавалось сопение керхогов, привязанных к осям фургонов, крики орудийных расчетов, привязывающих пушки и упаковывающих лагерное снаряжение. По картам, которые показал на совете Хранитель, было ясно, что следующая пара дней будет выматывающей - но в конце их они выйдут на высоту, господствующую над захваченными врасплох свежевателями. Джоанна остановилась возле первой небольшой палатки. Тройка, лежавшая внутри, услыхала ее приближение и выскочила наружу, бегая вокруг тележки узкими кругами. - Джоанна! Джоанна! - говорила тройка ее собственным голосом. Это было все, что осталось от одного из младших стратегов Резчицы, - когда-то он знал самнорский. Это была шестерная стая, и половину ее элементов убили волки. То, что осталось, это был "говоритель", на уровне развития пятилетнего ребенка, хотя и с необычным запасом слов. - Спасибо за еду. Спасибо. - Морды тройки ткнулись ей в руки. Она потрепала ее по головам, потом полезла в тележку и вытащила миски с тепловатым жарким. Двое сразу зарылись в него, а третий сел поболтать. - Я слышал, у нас скоро битва. Увы, уже не для тебя... - Да. Мы пойдем по высохшему водопаду к востоку отсюда. - Ох-ох, - сказала тройка. - Ох-ох. Это плохо. Плохо видно, нет управления. Засады. Страшно. Очевидно, этот фрагмент еще сохранил воспоминания о тактике. Но Джоанна никак не могла объяснить ему аргументы Хранителя в пользу этого пути. - Ты не волнуйся, мы там пройдем нормально. - Ты уверена? Ты обещаешь? Джоанна ласково улыбнулась тому, что осталось от когда-то симпатичного парня. - Да. Я обещаю. - Ах. Хорошо. - И вся тройка погрузила морды в миски. Этому еще сильно повезло. Он проявлял интерес к окружающему. И что не менее важно, совершенно детский энтузиазм. Пилигрим сказал, что такие фрагменты могут восстановиться, если с ними хорошо обращаться достаточно долго, чтобы они могли выносить щенка или двух. Джоанна протащила тележку еще на несколько метров к огороженному квадрату - корралю для синглета. Здесь в воздухе стоял слабый запах экскрементов. Некоторые синглеты и двойки потеряли простейшие гигиенические навыки; но все равно лагерная уборная была всего в ста метрах отсюда. - Эй, Черныш! Черныш! - Джоанна постучала пустой миской по краю тележки. Из кустов в корнях высунулась единственная голова - иногда этот не реагировал даже и так. Джоанна встала на колени так, чтобы ее глаза были примерно на уровне черного лица. - Черныш? Элемент выбрался из кустов и медленно подошел. Это было все, что осталось от одного из артиллеристов Тщательника. Джоанна слабо помнила эту стаю - красивая шестерка, все большие и быстрые. Но даже этот "Черныш" не был цел: упавшая пушка сломала ему задние ноги. И лишенную ног заднюю часть он тянул на маленькой тележке с колесами в тридцать сантиметров и был похож на наездника, только с передними ногами. Джоанна толкнула к нему миску с варевом и издала звук, которому научил ее Странник. Черныш три дня отказывался от еды, но сегодня он подкатил поближе так, что она смогла погладить его по голове. Он тут же опустил морду в миску. Джоанна улыбнулась удивленно и довольно. Этот госпиталь - странное место. Год назад оно привело бы ее в ужас; даже и сейчас она не могла относиться к раненым так, как Стальные Когти. Продолжая гладить опущенную голову Черныша, Джоанна оглядела лесную подстилку и неуклюжие палатки, пациентов и части пациентов. Да, это действительно был госпиталь. Хирурги старались спасать жизни, хотя их медицина была просто кромсанием и резанием без анестезии. В этом смысле она была похожа на средневековую медицину людей, которую Джоанна видела в Компьютере. Но у Стальных Когтей было и нечто иное. Госпиталь был похож на склад запасных частей. Медики интересовались здоровьем стай. Для них синглеты были просто запчастями, которые можно использовать для приведения в рабочее состояние фрагментов побольше, пусть и временно. Раненые синглеты на шкале медицинских приоритетов находились в самом низу. - В этих случаях мало что осталось спасать, - объяснил ей один медик через Странника. - А если бы даже и было, хотела бы ты принять в себя изувеченного элемента? Этот хирург слишком устал, чтобы заметить абсурдность своего вопроса. С его морд капала кровь, он уже часами работал, пытаясь спасать раненых элементов уцелевших стай. А кроме того, большинство раненых синглетов прекращали есть и умирали максимум в течение декады. И даже после года, проведенного со Стальными Когтями, Джоанна не могла это полностью принять. Каждый синглет напоминал ей беднягу Описателя, и она хотела, чтобы им был предоставлен шанс получше, чем его последнему остатку. Она взяла на себя разноску еды и проводила с каждым из раненых синглетов не меньше времени, чем с остальными пациентами. Это себя оправдывало. Она могла подойти к каждому пациенту, не мешая звукам его мысли. Ее помощь давала селекционерам возможность лучше присмотреться к фрагментам и синглетам и постараться составить стаи из обломков. А теперь вот этот, быть может, не будет голодать. Надо будет рассказать Страннику. Он чудеса делал, составляя фрагменты, и он, кажется, единственная стая, разделяющая ее чувства к изувеченным синглетам. "Если они не голодают, это часто означает силу ума, - говорил он. - И даже изувеченные, они могут принести пользу стае. В моих странствиях меня увечили вдоль и поперек, и всегда был выбор, когда тебя урежут до тройки за тысячи миль от дома в незнакомой стране". Джоанна поставила миску с водой рядом с кормом. Помедлив, искалеченный элемент повернулся на своих колесах и сделал несколько маленьких глотков. - Держись, Черныш! Мы найдем тебе кого-нибудь, кем ты станешь. Читиратт был там, где ему полагалось быть, патрулируя свой участок точно по расписанию. И все же он слегка нервничал и все время смотрел хотя бы одной головой на этого богомола, на Двуногую. В этой позе тоже не было ничего подозрительного. Ему полагалось выполнять здесь охранную службу, а это подразумевало - смотреть во всех направлениях. Он нервно перекладывал арбалет из челюстей в мешок и из мешка в челюсти. Еще несколько минут... Читиратт еще раз обошел вокруг госпиталя. Служба здесь была нетрудной. Хотя здесь лес и не пострадал, пожары от суховея прогнали всех крупных зверей вниз по реке. В такой близости к воде земля поросла мягким кустарником, и вряд ли здесь можно было найти хоть одну колючку. Проход вокруг госпиталя - это было как прогулка в парке Города Резчиков. Вот несколькими сотнями ярдов к востоку работа была потруднее - подготовка фургонов и грузов к подъему на утес. Фрагменты понимали, что что-то происходит. Там и сям высовывались головы. Они видели, как грузятся фургоны, слышали знакомые голоса друзей. Самые тупые рвались выполнять свой долг; ему даже пришлось загнать нескольких со здоровыми телами обратно в госпиталь. От таких обломков пользы не может быть никакой. Когда армия пойдет на Маргамский подъем, госпиталь останется позади. Хотел бы Читиратт, чтобы у него тоже была такая возможность. Слишком долго он работал на Начальника, чтобы не догадаться, откуда на самом деле исходят приказы, и Читиратт подозревал, что мало кто вернется с Маргамского подъема. Он повернул три пары глаз на богомола. Эта последняя работа была самой рискованной, в которой он когда-либо участвовал. Если это выйдет, можно будет, наверное, попросить Начальника оставить его при госпитале. Только осторожнее, старик. Хранитель не стал бы тем, кем он есть, если бы не убирал за собой хвосты. Читиратт видел, что сталось с тем хлыщом с востока, который слишком далеко сунул нос в дела Начальника. Черт возьми, до чего же медленно движется человек! Около этого синглета она провозилась целых пять минут. Судя по тому, сколько она возле них торчит, можно подумать, она с этими обломками сексом занимается! Ладно, она за это близкое знакомство заплатит. Несчастный случай, помни, несчастный случай. Все должно выглядеть как несчастный случай. Ага. Двуногая собирает миски из-под еды и воды и складывает в тележку. Читиратт прошел по периметру госпиталя, расположившись на виду у двойки Кратци - которая фактически и выполнит убийство. Кратциниссинари был пехотинцем, пока не потерял свой фрагмент Ниссинари. Ни с Начальником, ни со Службой Безопасности у него связи не было. Но он был известен как сумасшедшая стая сук, стая, которая всегда была на грани боевой ярости. Увечье до двух оставшихся элементов его смягчило. Для этой работы - что ж. Начальник сказал, что Кратци специально подготовлен, что это капкан, готовый щелкнуть. Все, что должен сделать Читиратт, - это дать сигнал, и эта парочка разорвет богомола на куски. Неимоверная трагедия. Конечно, Читиратт тут же окажется на месте - бдительный страж госпиталя. Он пронзит мозги Кратци двумя стрелами... но увы, слишком поздно, чтобы спасти Двуногую. А она уже неуклюже перетаскивала свою тележку с едой в сторону Кратци - своего следующего пациента. Двойка вылезла из норы, произнося неразборчивые приветствия, которых даже Читиратт не понял. Но в них слышались полутона - ярость убийства, пробивавшаяся сквозь внешнее дружелюбие. Разумеется, богомол этого заметить не мог. Она остановила тележку, начала накладывать еду и наливать воду, все время что-то бурча этой двойке. Через миг она наклонится поставить миски... У Читиратта мелькнула идея пристрелить богомола самому, если Кратци не сделает работу. Можно будет объявить это трагическим промахом. Вообще он Двуногую не любил. Какая-то она механическая, высокая, как башня, и двигается, как на пружинах. Он знал теперь, насколько она уязвима по сравнению со стаей, но страшно было даже думать об одиночном животном настолько умном. Он прогнал искушение чуть ли не раньше, чем оно появилось. Страшно подумать, во что это ему обойдется, даже если поверят, что выстрел был случайным. Нет уж, таким альтруизмом он заниматься не будет, спасибо. Челюсти и когти Кратци должны сработать. Одна из голов Кратци смотрела примерно в сторону Читиратта. Богомол взял миски, отвернулся от повозки с едой... - Привет, Джоанна! Как жизнь? Джоанна подняла глаза от миски и увидела Странника Викрэкшрама, который шел вдоль края госпиталя. Он подошел насколько мог близко, чтобы не мешать звуку мысли пациентов. Охранник, который остановился за минуту до его подхода, отошел на несколько метров дальше. - Отлично! - крикнула она. - Помнишь того, с колесами? Сегодня он поел. - Отлично. Я подумывал насчет него и той тройки на другом краю госпиталя. - Раненый медик? - Ага. Ты же знаешь, то, что осталось от Треллалака, - одни самки. Я послушал звуки мысли и... Объяснения Странник давал на беглом самнорском, но для Джоанны они имели мало смысла. Селекция стай - эта наука содержала столько понятий, для которых не было аналогов в языке людей, что даже Странник не мог их разъяснить. Одно было очевидно: поскольку Черныш - самец, был шанс, что у него и тройки, которая осталась от медика, появятся щенки достаточно быстро, чтобы связать группу. А остальное были непонятные разговоры о "резонансе настроений" и "переплетении слабых и сильных мест". Странник утверждал, что он в селекции стай всего лишь любитель, но интересно, что врачи - а иногда и сама Резчица - относились к его словам с почтением. В своих путешествиях он повидал многое, и предлагаемые им соединения "принимались" чаще, чем у всех других. Джоанна махнула ему рукой - помолчи пока. - Ладно, попробуем, как только я всех накормлю. Странник склонил голову в сторону ближайших ячеек госпиталя. - Что-то тут творится странное. Не могу прямо "ткнуть пальцем", но... смотри, все фрагменты в госпитале смотрят на тебя. Ты этого не чувствуешь? Джоанна пожала плечами: - Нет. Она встала на колени - поставить миску с едой и водой возле двойки. Пара уже дрожала от нетерпения, хота они вели себя вежливо и не перебивали. Краем глаза Джоанна заметила, что охранник госпиталя сделал странное движение вниз двумя средними головами, и... Будто два огромных кулака ударили ее в лицо и в грудь. Она упала на землю, а они налетели сверху, и Джоанна заслонилась окровавленными руками от бьющих клыков и когтей. Когда Читиратт подал сигнал, оба Кратци бросились - столкнулись в воздухе и почти случайно опрокинули богомола на спину. Их когти и зубы рвали воздух и друг друга не меньше, чем Двуногую. На секунду Читиратт застыл в удивлении. Может быть, она не мертва. Тут он опомнился и бросился через изгородь, на ходу натягивая и наводя арбалет. Может быть, первым выстрелом придется промахнуться - Кратци рвал богомола, но медленно... И вдруг возможность стрелять в двойку пропала. Кратци и богомола захлестнула рычащая черно-белая волна. Каждый фрагмент со здоровыми телами рванулся в нападение. Это была мгновенная ярость боя, куда более дикая, чем могла бы овладеть полной стаей. Читиратт отскочил в удивлении перед этим зрелищем и его шумом мысли. Казалось, даже пилигрима это захватило - стая пробежала мимо Читиратта и закружила вокруг свалки. Странник не прыгнул в самую гущу, но хватал здесь и там, выкрикивая слова, терявшиеся в общем гаме. Из своры вырвался всплеск шума координированной мысли такой силы, что Читиратт в двадцати ярдах от свалки был оглушен. Свора, казалось, съежилась, почти все ее элементы оставило безумие. Что казалось единым зверем с двумя дюжинами тел, вдруг стало перепуганной и окровавленной кучей случайно собранных элементов. Пилигрим все еще бегал по краю, как-то сохраняя разум и цель. Его здоровенный элемент со шрамами нырял в оставшуюся кучу, отшвыривая когтями всех, кто еще лез в драку. Пациенты отползали от места действия. Некоторые, влетевшие в виде троек, отползали парами или синглетами. Другие, казалось, увеличили численность. Земля пропиталась кровью. Не менее пяти элементов были мертвы. Около середины места схватки лежали два колеса-протеза. Странник не обратил на все это внимания - все четверо его элементов стояли вокруг и над кровавой кучей в центре. Читиратт улыбнулся про себя. Раздавленный богомол. Надо же, какая трагедия. Джоанна не успела потерять сознание, но боль и удушающая тяжесть десятков тел начисто отшибли всякую мысль. Потом давление ослабло. Где-то сквозь гвалт слышались крики нормальной речи стай. Джоанна посмотрела вверх и увидела, что вокруг нее стоит Странник. Над ней наклонился Шрамозадый, приблизив морду. Лизнул ее в лицо. Джоанна улыбнулась и попыталась заговорить. Хранитель устроил так, что находился в это время на совещании с Тщательником и Резчицей. Как раз сейчас "Начальник Артиллерии" пустился в тактические тонкости, с помощью Компьютера показывая схемы боя у Маргамского подъема. Снизу от реки донесся шквал яростных воплей. Тщательник поднял недоумевающие глаза от Розового Олифанта: - Что за черт... Шум продолжался - это явно была не мелкая стычка. Хранитель и Резчица обменялись тревожными взглядами, одновременно вытягивая шеи, чтобы посмотреть сквозь ряды деревьев. - В госпитале дерутся? - спросила королева. Хранитель бросил доску, на которой делал записи, и бросился от места совещания, крикнув местным охранникам, чтобы охраняли королеву. И побежал через весь лагерь, видя, что патрулирующие охранники уже сбегаются к госпиталю. Все шло гладко, как программа в Компьютере... только откуда столько шума? На последних сотнях ярдов Тщательник обогнал его и побежал вперед. Он влетел в госпиталь и затормозил, охваченный внезапным ужасом. Хранитель бросился на открытое место, готовый демонстрировать собственное ошеломление, но одновременно - решительность и готовность к действиям. Странник Викрэкшрам стоял возле тележки с едой, а невдалеке от него - Читиратт. Пилигрим наклонился над Двуногой, лежащей среди следов бойни. Ради Стаи Стай, что тут случилось? Слишком много крови вокруг. - Все назад, кроме врачей! - рявкнул Хранитель на солдат, столпившихся у края госпиталя. Потом прошел по тропе, обходя пациентов с самым сильным шумом мысли. Было много свежих ран, и темные пятна крови на бледных стволах деревьев. Что-то пошло не по плану. А тем временем Тщательник обошел вокруг края госпиталя и стоял всего в дюжине ярдов от Странника. Он почти весь смотрел на землю у ног Викрэкшрама. - Это же Джоанна! Джоанна! Казалось, еще минута - и этот идиот перепрыгнет через изгородь. - Кажется, она не пострадала, Тщательник, - сказал Вккрэкшрам. - Она тут кормила одну двойку, а та вдруг сошла с ума - и напала. Один из докторов осматривал место бойни. На земле лежало три трупа, и крови хватило бы еще на несколько. - Интересно, что она сделала такого, что их спровоцировало? - Говорю тебе, ничего! Но когда она упала, половина госпиталя набросилась на этих-как-их-звали. - Викрэкшрам ткнул носом в сторону неразличимых остатков. Хранитель глянул на Читиратта, видя в то же время приближение королевы. - Солдат! Что здесь произошло? Не подведи, Чшпиратт. - В-все как говорит этот пилигрим, господин. Я никогда ничего подобного не видел. Он явно был ошеломлен. Хранитель подошел чуть ближе. - Странник, ты не позволишь мне взглянуть? Странник засомневался. Он все время обнюхивал девочку двумя-тремя мордами, ища раны, которые требуют немедленного внимания. Девочка слабо кивнула, и он отошел. Хранитель подошел, серьезный и озабоченный. А внутри у него кипела злость. Он никогда о таком даже не слышал. Но пусть даже весь этот чертов госпиталь бросился ей на помощь, ей все равно полагалось бы быть мертвой - эта пара Кратци могла перервать ей горло за полсекунды. Казалось, его план защищен от ошибок (и даже теперь его провал не причинит вреда), но до него начало доходить, что было неверно. Этот человек был четыре дня в контакте со всеми пациентами, даже с Кратци. Ни один доктор-стая не мог подойти к ним и коснуться их, как эта Двуногая. Этот эффект ощущали даже целые стаи, а для фрагментов он должен был быть необоримым. В своей внутренней душе эти фрагменты ощущали чужака как свою часть. Хранитель глядел на Двуногую с трех сторон, осознавая, что за каждым его движением следят глаза пятидесяти стай. Очень мало крови принадлежало самой Двуногой. Порезы на ее руках и шее были длинными, но неглубокими - случайные удары. В последнюю минуту внушенная Кратци ненависть спасовала перед ощущением двуногой как части самого себя. Даже теперь быстрый взмах передней лапы мог бы вскрыть горло Двуногой. Хранитель быстро прикинул возможность поместить ее под медицинский контроль Тайной Стражи. Этот трюк сработал с Описателем, но сейчас он был крайне рискованным. Странник очень тщательно осмотрел Джоанну и крайне подозрительно отнесется к любым заявлениям о "неожиданных осложнениях". Нет. Что ж, даже хорошие планы иногда дают осечку. Будем считать это новым опытом. Он улыбнулся девочке и заговорил по-самнорски: - Сейчас тебе не грозит никакая опасность. В данный момент и к большому моему сожалению. Голова человека повернулась в сторону и посмотрела в сторону Читиратта. Тщательник бегал вдоль изгороди туда-сюда так близко, что Читиратту и Страннику пришлось податься назад. - Не верю! - громко заявил артиллерист. - Самая важная персона нашего лагеря подвергается такому нападению! Это пахнет диверсией врага! - Но как? - булькнул ему Странник. - Не знаю! - Голос Тщательника сорвался на отчаянный крик. - Но ей нужна защита не меньше, чем уход! Хранитель должен найти для нее безопасное место. На Странника этот аргумент явно подействовал, но почему-то стая занервничала. Он склонил одну голову в сторону Хранителя и произнес с необычной для себя уважительностью: - Что ты об этом думаешь. Хранитель? Хранитель, разумеется, наблюдал за Двуногой. Интересно, насколько мало люди способны скрывать направление своего внимания. Она сначала смотрела на Читиратта, а теперь - на Хранителя, и ее бегающие глазки сузились. За прошлый год Хранитель проделал большую работу по изучению выражения лица людей - на примере Джоанны и персонажей из Компьютера. И знал, что она что-то заподозрила. И, возможно, частично поняла речь Тщательника. Спина ее выгнулась, она попыталась поднять руку. К счастью для Хранителя, вместо крика у нее вышел шепот, который даже он едва расслышал. - Нет! Это... как Описатель... Хранитель был стаей, умевшей строить планы заранее. Но еще он знал, что самые лучшие планы приходится менять по обстоятельствам. Посмотрев на Джоанну, он улыбнулся как мог дружелюбнее. Слава создателю. Резчица со своим хромым застряла на той стороне лагеря. Кивнув Страннику, Хранитель собрал себя потеснее. - Боюсь, что Тщательник прав. Как это сделать, я пока не знаю, но попробовать можно. Отнесем Джоанну в мое логово. Сообщите королеве. Он снял со спин плащи и начал бережно оборачивать девочку для последнего в ее жизни путешествия. Только глаза ее могли еще возразить. Джоанна приходила в себя и вновь впадала в забытье, ужасаясь собственной неспособности выкрикнуть вслух свои опасения. Самый громкий ее крик выходил еле слышным шепотом. Ноги и руки могли только слабо дергаться, и даже эти движения поглощали наложенные Хранителем пелены. "Возможно, сотрясение мозга", - всплыли откуда-то абсурдные в своей рациональности слова. Все казалось так далеко, так темно... Джоанна очнулась в своей комнате у Резчицы. Какой страшный сон! Будто она была изрезана, лишена способности двигаться да еще думала, будто Хранитель - предатель. Она попыталась сесть, но не смогла шевельнуться. Чертовы простыни, совсем обкрутили вокруг. Секунду она лежала неподвижно, все еще не в силах понять, где сон, а где явь. Она попыталась позвать Резчицу, но изо рта вылетел только тихий стон. Какой-то элемент тихо пошевелился у очага. Свет в комнате был тусклый и какой-то не такой. Джоанна лежала не на своем обычном месте. Какая-то странная вялость навалилась на нее; она попыталась сориентироваться в темных стенах... Забавно - потолок ужасно низко. И все пахнет сырым мясом. Очень болела щека, и на губах был вкус крови. Она не у Резчицы, и этот сон был... Неподалеку маячили силуэты трех голов элементов. Одна придвинулась, и в тусклом свете мелькнул знакомый черно-белый узор. Хранитель. - Отлично, - сказал он. - Ты очнулась. - Где я? Слова шли вяло и нечетко. Ужас сна вернулся. - В заброшенной хижине батрака у восточного конца лагеря. Я ее занял для себя. Как логово для Тайной Стражи. Он говорил по-самнорски спокойно и бегло, одним из голосов Компьютера. В одной паре челюстей у него был кинжал, поблескивающий в полумраке. Джоанна извивалась внутри связанных плащей и кричала шепотом. Что-то мешало в горле, будто она пыталась говорить без выдоха. Один из элементов Хранителя оббегал хижину поверху. Свет выхватывал его морду из тьмы, когда он пробегал мимо одной, а потом другой прорезанных в бревнах узкой щели. - А хорошо, что ты не притворяешься. Я вижу, что ты как-то догадалась о моей... другой службе. Хобби, так сказать. Но крик - даже в голос - тебе все равно не поможет. У нас мало времени на болтовню. Я уверен, королева скоро придет тебя навестить... а я тебя убью как раз перед ее приходом. Какая жалость - оказалось, твои скрытые раны были смертельны... Джоанна не все понимала, что он говорит. Каждый раз, когда она шевелила головой, перед глазами все расплывалось. Даже сейчас она еще не могла вспомнить в деталях, что случилось там, в госпитале. Как-то выходило, что Хранитель - предатель, но как? Память ускользала. - Это ты убил Описателя? Зачем? Голос Джоанны стал чуть громче, и она закашлялась, поперхнувшись струйкой крови. Тихий человеческий смех раздался вокруг нее. - Он узнал обо мне правду. Даже смешно, что этот недотепа единственный меня раскусил... или ты хотела спросить "зачем?" в более широком смысле? - Три морды придвинулись ближе, и клинок в одной паре челюстей потрепал Джоанну по щеке. - Бедняжка двуногая, я не знаю, способна ли ты вообще это понять. Частично, быть может, волю к власти. Я читал в Компьютере, что там говорится о мотивах поведения людей, весь этот "фрейдизм". Мы, Стальные Когти, куда сложнее. Я почти весь из самцов, ты это знаешь? Это опасно - быть целиком одного пола. В этом таится безумие. Но так я решил. Мне надоело быть средней руки изобретателем и жить в тени Резчицы. Хотя многие из нас - ее порождения и она доминирует над нами всеми. Ты знаешь, она была довольна моим уходом в Тайную Стражу. У нее не было подходящей комбинации элементов для ее начальника. И она решила, что наличие в стае только одной самки сделает меня управляемо отклоненным. Его часовой элемент еще раз обошел щели окон. Снова раздался человеческий смешок. - Свои планы я строил давно. И я выступил не только против Резчицы. Сильная сторона ее души рассеяна по всему этому северному берегу - Свежеватель старше меня на столетие, Булат - новый, но ему принадлежит империя, которую построил Свежеватель. А я сделал себя незаменимым для них для всех: я начальник Тайной Стражи Резчицы - и самый ценный шпион Булата. Если я правильно разыграю карты, мне достанется Компьютер, а все остальные будут мертвы. Лезвие снова потрепало ее по щеке. - А ты думаешь, ты сможешь мне помочь? - Он всматривался в ее охваченные ужасом глаза. - Очень сомневаюсь. Сработал бы мой первоначальный план - ты бы уже была мертва. - По комнате разнесся вздох. - Но он не сработал, и придется мне резать тебя самому. Может быть, это и к лучшему. Компьютер - кладезь информации обо всем на свете, но он еле упоминает даже о существовании пытки. Ваша раса в некотором смысле очень хрупка, вас очень легко убить. Вы умираете раньше, чем будет расчленен ваш разум. Но я знаю, что вы можете ощущать и боль, и страх - все дело в том, чтобы применить силу, не убивая. Трое его элементов развалились поудобнее, как человек, устраивающийся для серьезного разговора. - И есть вопросы, на которые у тебя могут быть ответы, вопросы, которых я раньше не мог задать. Булат очень уверен в себе, и это не потому, что у него есть я в тылу Резчицы. У этой стаи есть какое-то другое преимущества. Это может быть другой Компьютер? Хранитель замолчал. Джоанна молчала, наполовину от страха, наполовину из упрямства. Это чудовище убило Описателя. Морда с ножом просунулась между одеялом и кожей Джоанны, и руку девочки пронзила боль. Она вскрикнула. - Ага! Компьютер говорил, что человеку в этом месте больно. Но на этот вопрос ты можешь не отвечать, Джоанна. Ты знаешь, в чем, по-моему, секрет Булата? Я думаю, выжил кто-то из твоей семьи, скорее всего маленький брат - судя по тому, что ты рассказывала о резне. Джефри жив? Джоанна на секунду забыла страх, даже почти забыла боль. - Откуда... Хранитель пожал плечами. - Ты ведь не видела его мертвым. Можешь быть уверена, что Булат хотел иметь живого Двуногого, а после того, что я прочел об анабиозе в Компьютере, я сомневаюсь, что он мог оживить кого-нибудь из других. А что-то у него есть. Он был рад информации Компьютера, но ни разу не потребовал, чтобы я украл для него само устройство. Джоанна закрыла глаза, отвергая само существование стаи-предателя. Джефри жив! На нее нахлынули воспоминания - радостная игривость брата, его детский плач, его доверчивая храбрость по отношению к сбежавшему кораблю... все, что она считала навек потерянным. И это все показалось ей более реальным, чем резня и насилие последних нескольких минут. Но какая помощь свежевателям от Джефри? Остальные компьютеры наверняка сгорели. Должно быть что-то еще, чего Хранитель не видит. Хранитель схватил ее за подбородок и встряхнул: - Открой глаза! Я научился в них читать и теперь должен видеть... Хм, не знаю, веришь ты мне или нет. Но это не важно. Было бы время, я бы узнал от тебя, что мог мальчик сделать для Булата. Но есть другие, более острые вопросы. Ясно, что Компьютер - ключ ко всему. Меньше чем за полгода я, Резчица и Странник узнали колоссально много о твоей расе и цивилизации. Я не побоюсь сказать, что мы лучше тебя знаем твой народ. Когда кончится заваруха, победителем станет стая, владеющая Компьютером. И этой стаей собираюсь быть я. И вот я часто думал, есть ли там еще пароли или программы, которые я мог бы использовать для соблюдения собственной безопасности... Пароль для взрослого. Смотрящие головы качнулись - аналог улыбки. - Ага, значит, такая вещь есть! Может быть, сегодняшняя неудача и к лучшему. А то я никогда бы и не узнал... Его голос сломался в диссонансе, и еще два его элемента подскочили к подоконникам. А рядом с ее ухом тихий голос продолжал говорить: - Это Странник, он идет сюда, но сейчас еще далеко... не знаю. Куда надежнее, если бы ты была мертва. Одна глубокая рана в незаметном месте... - Нож скользнул под одеяло. Джоанна тщетно старалась выгнуться, уходя от острия. Потом лезвие убралось. - Послушаем, что хочет сказать Странник. Нет смысла тебя убивать, если он не настаивает на встрече с тобой. Настала тишина, только хруст лап по гравию рядом с хижиной. Потом раздался громкий призыв на языке стай. Джоанна сомневалась, что когда-нибудь научится различать стаи по голосам, но... как-то спотыкаясь, ее разум пробирался через эти аккорды, которые были словами, наваленными друг на друга. Джоанна! Что-то вопросительное Скрип безопасно? Хранитель булькнул в ответ: Привет, Странник Викрэкшрам! Джоанна неразборчиво Без видимых повреждений Что-то печальное слабость. - А теперь он спрашивает, нужна ли мне медицинская помощь, и если он будет настаивать... наша беседа прервется рано. Но единственным ответом Странника был хор озабоченных и сочувственных голосов. - Этот идиот просто тут расселся, - раздраженно прошипел Хранитель. Минуту длилась тишина, и вдруг человеческий голос Странника, голос Весельчака из Компьютера, произнес: - Только не делай глупостей, старина Хранитель. Хранитель испустил звук вежливого удивления - и сомкнулся вокруг Джоанны. Его нож ткнулся на сантиметр между ее ребрами - укол боли. Она чувствовала, как дрожит клинок, чувствовала дыхание элемента на своей окровавленной коже. Странник продолжал уверенным и знающим голосом: - Я имею в виду - мы знаем, что ты задумал. Твоя стая в госпитале раскололась на кусочки и все, что знала, выложила Резчице. Неужели ты думал, что она поверит твоей лжи? Если Джоанна умрет, от тебя останутся кровавые ошметки. - Странник загудел зловещим тоном компьютера: - Я ее хорошо знаю, королеву. Она такая утонченная стая... но откуда, ты думаешь, взялась у Свежевателя его жестокая фантазия? Убей Джоанну - и ты узнаешь, насколько гений королевы превосходит Свежевателя. Нож отодвинулся. Еще один элемент Хранителя прыгнул к оконным щелям, а двое около Джоанны ослабили хватку. Он мягко провел лезвием по ее коже. Задумался? Действительно королева так грозна? Четверо у окон смотрели во все стороны - несомненно. Хранитель подсчитывал стаи охранников и лихорадочно думал. Когда он заговорил, ответ прозвучал по-самнорски: - Угрозе больше веришь, когда слышишь ее не из вторых рук. Странник коротко засмеялся. - Правда. Но мы подумали, что случится, если она приблизится. Ты ведь парень осторожный, и ты немедленно убил бы Джоанну и выложил бы кучу лживых объяснений, еще не узнав, что королеве все известно. А когда к тебе хромает бедный пилигрим... Я знаю, ты считаешь меня дураком, вторым после бедняги Описателя Джакерамафана. - Странник запнулся на этом имени и на секунду утратил свой небрежный тон. - Как бы там ни было, теперь ты знаешь ситуацию. Если сомневаешься, пошли своих охранников за опушку и посмотри, как тебя окружила королева. Смерь Джоанны - это твой верный конец. Кстати, я надеюсь, наш разговор имеет смысл? - Да. Она жива. - Хранитель вытащил кляп изо рта Джоанны, Она закашлялась и повернула голову. По щекам ее текли слезы. - Странник, Странник! - Эти слова оказались чуть громче шепота. Она судорожно, с болью, вдохнула, сосредоточилась на создании звука. - Привет, Странник! - Привет, Джоанна! Он тебя не ранил? - Немного. Я... - Хватит. Она жива. Странник, но эт