ийская прошла к королю. Его младшего брата только что уложили спать, а юный Людовик, в ожидая своей очереди, забав- лялся, расставляя в боевом порядке оловянных солдатиков - занятие, дос- тавлявшее ему большое удовольствие. Два пажа играли вместе с ним. - Ла Порт, - сказала королева, - пора укладывать его величество. Король стал уверять, что ему еще не хочется спать, и просил у матери позволения поиграть еще немного, но королева настаивала: - Разве вы не едете завтра в шесть утра купаться в Конфлан, Луи? Вы ведь сами, кажется, просили об этом? - Вы правы, ваше величество, - сказал король, - и я готов удалиться, если вы соблаговолите поцеловать меня. Ла Порт, дайте свечу шевалье де Куалену. Королева приложилась губами к белому гладкому лбу, который царствен- ный ребенок важно подставил ей. - Заспите поскорее, Луи, - сказала королева, - потому что вас рано разбудят. - Постараюсь, чтобы сделать вам приятное, - сказал юный Людовик, - хотя мне вовсе не хочется спать. - Ла Порт, - сказала тихонько Анна Австрийская, - почитайте его вели- честву какую-нибудь книгу поскучнее, по сами не раздеваетесь. Король вышел с шевалье де Куаленом, который нес подсвечник. Другого пажа увели домой. Королева вернулась к себе. Ее придворные дамы - г-жа де Брежи, г-жа де Бомон, г-жа де Мотвиль и ее сестра Сократила, прозван- ная так за свою мудрость, только что принесли в гардеробную остатки от обеда, которыми она обычно ужинала. Королева отдала приказания, поговорила об обеде, который давал в ее честь через два дня маркиз Вилькье, указала лиц, которых она хотела ви- деть в числе приглашенных, назначила на послезавтра поездку в Валь-деГ- рас, где она собиралась помолиться, и приказала Берингену, своему глав- ному камердинеру, сопровождать ее туда. Поужинав с придворными дамами, королева заявила, что очень устала, и прошла к себе в спальню. Г-жа де Мотвиль, дежурная в этот вечер, после- довала за нею, чтобы помочь ей раздеться. Королева легла в постель, ми- лостиво поговорила с г-жой де Мотвиль несколько минут и отпустила ее. В это самое мгновение д'Артаньян въезжал в ПалеРояль в карете ко- адъютора. Минуту спустя кареты придворных дам выехали из дворца, и ворота за ними замкнулись. Пробило полночь. Через пять минут Бернуин постучался в спальню королевы, пробравшись по потайному ходу кардинала, Анна Австрийская сама отворила дверь. Она была уже одета, то есть надела чулки и закуталась в длинный пеньюар. - Это вы, Бернуин? - сказала она. - Д'Артаньян здесь? - Да, ваше величество, он в молельне и ждет, когда ваше величество будете готовы. - Я готова. Скажите Ла Порту, чтобы он разбудил и одел короля, а за- тем пройдите к маршалу Вильруа и предупредите его от моего имени. Королева прошла в свою молельню, освещенную одной лампой из венеци- анского стекла. Здесь она увидела д'Артаньяна, который стоя дожидался ее. - Это вы? - сказала она. - Так точно, ваше величество. - Вы готовы? - Готов, ваше величество. - А господин кардинал? - Он проехал благополучно и дожидается вашего величества в Кур-ла-Рен. - Но в какой карете мы поедем? - Я все предусмотрел. Карета дожидается вашего величества внизу. - Пройдемте к королю. Д'Артаньян поклонился и последовал за королевой. Юный Людовик был уже одет, только еще без башмачков и камзола; он был удивлен и засыпал вопросами одевавшего его Ла Порта, который отвечал ему только: - Ваше величество, так приказала королева. Постель короля была раскрыта, и видны были простыни, до того изношен- ные, что кое-где светились дырки. Это было тоже одно из проявлений скаредности Мазарини. Королева вошла; д'Артаньян остановился на пороге. Ребенок, заметив королеву, вырвался из рук Ла Порта и подбежал к ней. Королева сделала знак д'Артаньяну подойти. Д'Артаньян повиновался. - Сын мой, - сказала Анна Австрийская, указывая ему на мушкетера, стоявшего спокойно с непокрытой головой, - вот господин д'Артаньян, ко- торый храбр, как один из старинных рыцарей, о которых вы любите слушать рассказы моих дам. Запомните его имя и всмотритесь в него хорошенько, чтобы не позабыть его лица, потому что сегодня он окажет нам большую ус- лугу. Юный король посмотрел на офицера своими большими гордыми глазами и повторил: - Господин д'Артаньян? - Да, мой сын. Юный король медленно поднял свою маленькую руку и протянул ее мушке- теру; тот опустился на одно колено и поцеловал ее. - Господин д'Артаньян, - повторил Людовик. - Хорошо, ваше величество, я запомню. В эту минуту послышался приближавшийся шум. - Что это такое? - спросила королева. - Ого! - ответил д'Артаньян, навострив свой чуткий слух и проница- тельный взгляд. - Это шум восставшего народа. - Надо бежать, - сказала королева. - Ваше величество предоставили мне руководить этим делом; надо ос- таться и узнать, чего хочет народ. - Господин д'Артаньян! - Я отвечаю за все. Ничто не заражает так быстро, как уверенность. Будучи сама полна силы и мужества, королева хорошо умела ценить эти качества в других. - Распоряжайтесь, - сказала она, - я полагаюсь на вас. - Разрешите ли вы, ваше величество, во всем, касающемся этого дела, отдавать приказания от вашего имени? - Можете. - Что им еще надо? - спросил король. - Мы это сейчас узнаем, ваше величество, - сказал д'Артаньян. Он поспешно вышел из комнаты. Шум все возрастал; казалось, он наполнял весь ПалеРояль. Со двора неслись невнятные крики. Там, очевидно, вопили и негодовали. Полуодетые король, и королева и Ла Порт стояли на месте не шевелясь, прислушивались и ожидали, что будет. Вбежал Коменж, несший в эту ночь дворцовый караул. У него было около двухсот солдат во дворе и в конюшнях, он мог предоставить их в распоря- жение королевы. - Что там происходит? - спросила королева у д'Артаньяна, когда тот вернулся. - Ваше величество, прошел слух, что королева оставила Пале-Рояль, увезя с собой короля. Народ хочет убедиться, что это не так, грозя в противном случае разнести дворец. - О, это уже слишком! - сказала королева. - Я им покажу, как я уеха- ла. Д'Артаньян увидел по выражению лица королевы, что она собирается от- дать какое-то жестокое приказание. Он подошел к ней и сказал шепотом: - Ваше величество, вы по-прежнему доверяете мне? Его слова заставили ее вздрогнуть. - Да, - сказала она. - Вполне доверяю. - Согласитесь ли вы, ваше величество, последовать моему совету? - Говорите. - Отошлите Коменжа, ваше величество, и прикажите ему запереться со своей командой в караульной и на конюшнях. Коменж бросил на д'Артаньяна завистливый взгляд, каким всякий прид- ворный встречает возвышение нового человека. - Вы слышали, Коменж? - сказала королева. Д'Артаньян подошел к нему; со свойственной ему проницательностью он понял его беспокойный взгляд. - Извините меня, Коменж, - сказал он. - Мы оба слуги королевы, не правда ли? Сейчас моя очередь послужить ей, не завидуйте же мне в этом счастии. Коменж поклонился и вышел. "Вот и нажил себе нового врага! - подумал д'Артаньян. - Что же теперь делать? - спросила королева, обращаясь к д'Артаньяну. - Вы слышите, шум не утихает, даже, наоборот, усиливается. - Ваше величество, - ответил д'Артаньян, - народ хочет видеть короля. Нужно показать его этим людям. - Как показать? Где же? С балкона? - Нет, ваше величество, здесь, в постели, спящего. - О ваше величество, господин д'Артаньян вполне прав! - воскликнул Ла Порт. Королева подумала и улыбнулась, как женщина, которой знакомо прит- ворство. - В самом деле, - прошептала она. - Ла Порт, - сказал д'Артаньян, возвестите пароду через дворцовую ре- шетку, что желание его будет исполнено и что через пять минут они не только увидят короля, но увидят его в постели; прибавьте, что король спит и что королева просит прекратить шум, чтобы не разбудить его. - Но не всех же впускать сюда? Депутацию из трехчетырех человек, не правда ли? - Всех, ваше величество. - Но они задержат нас до рассвета, подумайте об этом! - Не более четверти часа. Я отвечаю за все, ваше величество. Поверьте мне, я знаю народ: это взрослый ребенок, которого надо только прилас- кать. Перед спящим королем он будет нем, тих и кроток, как ягненок. - Ступайте, Ла Порт, - сказала королева. Юный король подошел к матери. - Зачем исполнять то, чего требуют эти люди? - сказал он. - Так надо, дитя мое, - сказала Анна Австрийская. - Но ведь если мне говорят "так надо", - значит, я больше не король? Королева онемела. - Ваше величество, - обратился к нему д'Артаньян, - разрешите задать вам один вопрос. Людовик XIV обернулся, удивленный, что с ним осмелились заговорить. Королева сжала руку мальчика. - Говорите, - сказал он. - Случалось ли вашему величеству, когда вы играли в парке Фонтенбло или во дворе Версальского дворца, увидеть вдруг, что небо покрылось ту- чами и услышать раскаты грома? - Да, конечно. - Так вот, эти раскаты грома, как бы ни хотелось еще поиграть вашему величеству, говорили: "Ваше величество, надо идти домой". - Конечно, так. Но ведь мне говорили, что гром - это голос божий. - Прислушайтесь же, ваше величество, к шуму народа, и вы поймете, что он очень похож на гром. Действительно, в эту минуту ночной ветер донес к ним страшный шум. Вдруг все смолкло. - Вот, государь, - продолжал д'Артаньян, - сейчас народу сказали, будто вы спите. Вы видите теперь, что вы еще король. Королева с удивлением смотрела на этого странного человека, который по своему поразительному мужеству был равен храбрейшим воинам, а своей хитростью и умом превосходил всех дипломатов. Вошел Ла Порт. - Ну что, Ла Порт? - спросила королева. - Ваше величество, - ответил он, - предсказание господина д'Артаньяна исполнилось: они успокоились, как по волшебству. Сейчас им отворят воро- та, и через пять минут они будут здесь. - Ла Порт, - сказала королева, - что, если бы вы уложили в постель одного из ваших сыновей вместо короля? Мы могли бы тем временем уехать. - Если ваше величество приказывает, - мои сыновья, как и я, готовы служить королеве. - Нет, - сказал д'Артаньян, - не делайте этого, потому что среди них могут оказаться люди, знающие его величество в лицо. Если заметят под- лог, все пропало. - Вы опять правы, вполне правы, - сказала Анна Австрийская. - Ла Порт, уложите короля. Ла Порт уложил короля, не раздевая, в постель и закрыл по плечи одея- лом. Королева наклонилась над ним и поцеловала его в лоб. - Притворитесь спящим, Луи, - сказала она. - Хорошо, - ответил король, - но я не хочу, чтобы хоть один из них дотронулся до меня. - Ваше величество, я стою здесь, - сказал д'Артаньян, - и ручаюсь вам, что если кто-нибудь осмелится на такую дерзость, он поплатится за нее жизнью. - Теперь что делать? - спросила королева. - Я слышу, они идут. - Ла Порт, выйдите к ним и повторите еще раз, чтобы они не шумели. Ваше величество, ожидайте здесь, у двери. Я стану у изголовья короля и, если надо будет, умру за него. Ла Порт вышел; королева стала у портьеры, а д'Артаньян спрятался за полог кровати. Послышалась глухая, осторожная поступь множества людей; королева сама приподняла портьеру, приложив палец к губам. Увидев королеву, люди почтительно остановились. - Входите, господа, входите! - сказала королева. Толпа колебалась, словно устыдись. Они ожидали сопротивления, готови- лись ломать решетку и разогнать часовых; между тем ворота сами отвори- лись перед ними, и короля - по крайней мере, на первый взгляд - охраняла только мать. Шедшие впереди зашептались и хотели уйти. - Входите же, господа! - сказал Ла Порт. - Королева разрешает. Тогда один из них, посмелее других, отважился переступить порог и во- шел на цыпочках. Все остальные последовали его примеру, и комната напол- нилась бесшумно, так, как если бы эти люди были самые покорные и предан- ные придворные. Далеко за дверью виднелись головы тех, которые, не имея возможности войти, подымались на цыпочки. Д'Артаньян видел все сквозь дыру, которую он сделал в занавесе; в первом из вошедших он узнал Планше. - Вы желали видеть короля, - обратилась к нему королева, поняв, что в этой толпе он был вожаком, - и мне захотелось самой показать вам его. Подойдите, посмотрите и скажите, похожи ли мы на людей, желающих бежать. - Конечно, нет, - ответил Планше, несколько удивленный неожиданно оказанной ему честью. - Скажите же моим добрым и верным парижанам, - продолжала Анна Австрийская с улыбкой, значение которой Д'Артаньян сразу понял, - что вы видели короля, спящего в своей кроватке, и королеву, готовую тоже лечь спать. - Скажу, ваше величество, и все, кто со мной, подтвердят это, но... - Что еще? - спросила Анна Австрийская. - Простите меня, ваше величество, - сказал Планше, - но верно ли, что в постели сам король? Анна Австрийская вздрогнула. - Если есть среди вас кто-нибудь, кто видел короля, - сказала она, - пусть он подойдет и скажет, действительно ли это его величество. Один человек, закутанный в плащ, закрывавший лицо, подошел, наклонил- ся над постелью и посмотрел. У д'Артаньяна промелькнула мысль, что человек этот замышляет недоб- рое, и он уже положил руку на шпагу; но от движения, которое сделал этот человек, наклоняясь, лицо приоткрылось, и д'Артаньян узнал коадъютора. - Это действительно король, - сказал тот, поднимая голову. - Да бла- гословит господь его величество! И все эти люди, вошедшие озлобленными, теперь с чувством смирения благословили царственного ребенка. - Теперь, друзья мои, - сказал Планше, - поблагодарим королеву и уда- лимся. Все поклонились и вышли по очереди, так же бесшумно, как вошли. План- ше, вошедший первым, уходил последним. Королева остановила его. - Как вас зовут, мой друг? - сказала она. Планше обернулся, очень удивленный таким вопросом. - Да, - продолжала королева, - принять вас я считаю такой же честью, как если бы приняла принца, и мне бы хотелось знать ваше имя. "Да, - подумал Планше, - чтобы отделать меня, как принца. Благодарю покорно!" Д'Артаньян затрепетал, как бы Планше, поддавшись на лесть, словно во- рона в басне, не назвал своего имени, и королева не узнала, что Планше служил у него. - Ваше величество, - почтительно ответил Планше, - меня зовут Дю- лорье, к услугам вашего величества. - Благодарю вас, господин Дюлорье, - сказала королева. - А чем вы за- нимаетесь? - Я торгую сукном, ваше величество, на улице Бурдоне. - Это все, что мне хотелось знать, - сказала королева. - Премного обязана вам, любезный Дюлорье; мы еще увидимся. - Прекрасно, - прошептал Д'Артаньян, отводя полог, - Планше не дурак; сразу видно, что прошел хорошую школу. Различные участники этой странной комедии с минуту смотрели друг на друга, не говоря ни слова. Королева все еще стояла у дверей, д'Артаньян наполовину высунулся из своего убежища, король, приподнявшись на локте, готов был снова лечь при малейшем шуме, который указал бы на возвращение толпы; по шум не приближался, а, напротив, удалялся, становился все сла- бее и, наконец, совсем затих. Королева вздохнула. Д'Артаньян отер свой влажный лоб. Король соскочил с постели и сказал: - Едем! В эту минуту показался Ла Порт, - Ну что? - спросила королева. - Ваше величество, я проводил их до самых ворот, - отвечал камерди- нер. - Они объявили своим товарищам, что видели короля и что королева говорила с ними, и теперь они расходятся, гордые и довольные. - О негодяи! - прошептала королева. - Они дорого поплатятся за свою дерзость! Затем, обратясь к д'Артаньяну, прибавила: - Сударь, ни от кого не получала я лучших советов. Продолжайте: что нам теперь делать? - Ла Порт, - сказал Д'Артаньян, - закончите туалет его величества. - Значит, мы можем ехать? - спросила королева. - Когда вашему величеству будет угодно: вам остается только спус- титься по потайной лестнице; я буду ждать у выхода. - Ступайте, - сказала королева, - я следую за вами. Д'Артаньян сошел вниз; карета была на месте, и мушкетер сидел на коз- лах. Д'Артаньян взял узел, положенный Бернуином в ногах мушкетера; в нем лежали шляпа и плащ кучера господина Гонди. Д'Артаньян накинул на себя плащ и надел шляпу. Мушкетер сошел с козел. - Идите, - сказал ему Д'Артаньян, - освободите вашего товарища, кото- рый стережет кучера. Затем садитесь оба на лошадей, отправляйтесь на Тиктонскую улицу, в гостиницу "Козочка", возьмите там мою лошадь и ло- шадь господина дю Валлона, оседлайте и снарядите их по-походному и на поводу приведите их из Парижа в Кур-ла-Рен. Если в Кур-ла-Рен вы уже ни- кого не застанете, поезжайте в Сен-Жермен. Все это - по королевскому приказу. Мушкетер приложил руку к шляпе и пошел исполнять полученные приказа- ния. Д'Артаньян сел на козлы. За поясом у него была пара пистолетов, в но- гах лежал мушкет, позади - обнаженная шпага. Вышла королева; за нею шли король и герцог Анжуйский, его брат. - Карета коадъютора! - вскричала королева, отступая на шаг. - Да, ваше величество, - сказал д'Артаньян, - но садитесь смело; я сам правлю. Королева села в карету. Король и его брат вошли вслед за нею и сели по бокам. - Входите, Ла Порт, - сказала королева. - Как, ваше величество? - сказал камердинер. - В одну карету с вашими величествами? - Сегодня не до этикета, дело идет о спасении короля. Садитесь, Ла Порт. Ла Порт повиновался. - Опустите занавески, - сказал Д'Артаньян. - А не покажется ли это подозрительным? - спросила королева. - Будьте покойны, ваше величество, - сказал д'Артаньян, - у меня го- тов ответ. Занавески были опущены, и карета быстро покатила по улице Ришелье. У заставы вышел навстречу караул из двенадцати человек; впереди шел стар- ший с фонарем в руке. Д'Артаньян сделал ему знак подойти. - Вы узнаете карету? - спросил он сержанта. - Нет, - ответил тот. - Посмотрите на герб. Сержант поднес фонарь к дверце. - Это герб коадъютора! - сказал он. - Тес! Он там вдвоем с госпожой Гемене. Сержант расхохотался. - Пропустить! - приказал он. - Я знаю, кто это. Потом, подойдя к опущенной занавеске, сказал: - Желаю приятно провести время, монсеньер. - Нахал! - крикнул ему Д'Артаньян. - Из-за вас я потеряю место! Заскрипели ворота, и Д'Артаньян, увидев перед собой открытую дорогу, стегнул изо всей силы по лошадям, которые понеслись крупной рысью. Через пять минут они настигли карету кардинала. - Мушкетон! - крикнул Д'Артаньян. - Подними занавески в карете ее ве- личества. - Это он! - сказал Портос. - Кучером! - воскликнул Мазарини. - И в карете коадъютора! - прибавила королева. - Черт возьми, господин Д'Артаньян, - сказал Мазарини - вы золотой человек. IX КАК Д'АРТАНЬЯН И ПОРТОС ВЫРУЧИЛИ ОТ ПРОДАЖИ СОЛОМЫ: ОДИН - ДВЕСТИ ДЕ- ВЯТНАДЦАТЬ, А ДРУГОЙ - ДВЕСТИ ПЯТНАДЦАТЬ ЛУИДОРОВ Мазарини хотел ехать немедленно в Сен-Жермен, по королева объявила, что будет ждать лиц, которым назначила в Кур-ла-Рен свидание. Она только предложила кардиналу обменяться местами с Ла Портом. Кардинал охотно согласился и пересел из одной кареты в другую. Слух о том, что король собирался выехать в эту ночь из Парижа, расп- ространился не без причины: десять или двенадцать человек были посвящены в эту тайну с шести часов вечера, и, как они ни были осторожны, им не удалось скрыть своих приготовлений к отъезду. Кроме того, у каждого из них было несколько близких людей; а так как ни один из отъезжавших не сомневался, что королева покидает Париж с самыми мстительными замыслами, то каждый предупредил своих друзей или родственников. Поэтому слух об отъезде облетел город с быстротой молнии. Первою вслед за каретой королевы приехала карета принца; в пей нахо- дились г-н Конде с супругой и вдовствующая принцесса, его мать. Их обеих разбудили среди ночи, и они не знали, в чем дело. Во второй карете были герцог Орлеанский, герцогиня, их дочь и аббат Ла Ривьер, неразлучный фаворит и ближайший советник герцога. В третьей, наконец, прибыли г-н де Лонгвиль и принц Конти, зять и брат принца Кондо. Они подошли к карете короля и королевы и приветство- вали ее величество. Королева заглянула в карету, дверцы которой остались открыты, и убе- дилась, что она пуста. - А где же госпожа де Лонгвиль? - спросила она. - В самом деле, где же моя сестра? - спросил принц Конде. - Герцогиня нездорова, ваше величество, - ответил герцог де Лонгвиль, - и поручила мне принести ее извинения вашему величеству. Анна бросила быстрый взгляд на Мазарини, который ответил ей едва за- метным кивком. - Что вы на это скажете? - спросила королева. - Скажу, что она осталась заложницей у парижан, - ответил кардинал. - Почему она не приехала? - тихо спросил принц у брата. - Молчи! - ответил тот. - У нее, наверное, есть на то основания. - Она губит пас, - сказал принц. - Она нас спасет, - ответил Конти. Кареты подъезжали одна за другой. Маршал де Ла Мельере, маршал Вильруа, Гито, Вилькье, Коменж съехались одновременно; явились также и оба мушкетера, ведя на поводу лошадей д'Артаньяна и Портоса. Последние тотчас же сели на коней. Кучер Портоса сменил д'Артаньяна на козлах ко- ролевской кареты, а Мушкетон занял его место и, по известной читателю причине, правил стоя, подобно древнему Автомедону. Королева, которую все время отвлекали разные мелочи, искала глазами д'Артаньяна, но гасконец, со свойственной ему предусмотрительностью, уже скрылся в толпе. - Отправимся вперед, - сказал он Портосу, - и запасемся хорошим поме- щением в Сен-Жермене, потому что никто о нас не позаботится. Я очень ус- тал. - А меня страшно клонит ко сну, - ответил Портос. - И подумать только, что дело обошлось без малейшей стычки. Право, эти парижане прос- то дураки. - Лучше сказать, что мы ловко провели их, - сказал д'Артаньян. - Пожалуй. - А как ваша рука? - Лучше. Но как вы думаете, теперь они от нас не ускользнут? - Кто? - Ваш чин и мой титул? - Думаю, что нет, готов даже поручиться за это. Впрочем, если о нас забудут, я напомню. - Я слышу голос королевы, - сказал Портос. - Она, кажется, хочет ехать верхом. - О, ей, может быть, и очень хочется, но только... - Что? - Кардинал не захочет. Господа, - продолжал д'Артаньян, обращаясь к двум мушкетерам, - сопровождайте карету королевы и не отходите от две- рец. А мы поедем вперед подготовить помещение. И д'Артаньян поскакал вместе с Портосом в СенЖермен. - Едемте, господа! - сказала королева. Карета королевы тронулась, а за нею потянулись остальные экипажи и более пятидесяти всадников. В Сен-Жермен прибыли без всяких происшествий. Выходя из кареты, коро- лева увидала стоявшего у подножки принца Конде, который, сняв шляпу, протянул ей Руку. - Какой сюрприз ожидает парижан завтра утром! - сказала Анна Австрийская, и лицо ее так и сияло. - Это война, - ответил принц. - Ну что ж, война так война. Разве победитель при Рокруа, Нордлингене и Лансе не с нами? Принц поклонился в знак благодарности. Было три часа ночи. Королева первая вошла в замок; все последовали за нею. В ее свите было около двухсот человек. - Господа, - сказала, смеясь, королева, - располагайтесь в замке, он просторен, места хватит на всех. Только нас сюда не ждали, и мне сообщи- ли сейчас, что здесь всего три кровати; одна для короля, другая для ме- ня... - А третья для Мазарини, - тихонько заметил принц. - Значит, мне придется спать на полу? - спросил Гастон Орлеанский с беспокойной улыбкой. - Нет, монсеньер, - отвечал Мазарини, - третья кровать предназначена вашему высочеству. - А вы? - спросил принц. - Я совсем не лягу, - сказал Мазарини, - я должен работать. Гастон велел указать ему, где комната с кроватью, нисколько не забо- тясь о том, где и как поместятся его жена и дочь. - Ну а я все-таки лягу, - сказал д'Артаньян. - Пойдемте со мной, Пор- тос. Портос пошел за д'Артаньяном, как всегда полагаясь на изобрета- тельность своего друга. Они шли рядом по замковой площадке. Портос с недоумением глядел на д'Артаньяна, который высчитывал что-то на пальцах. - Четыреста штук по пистолю за каждую, это составляет четыреста пис- толей. - Да, - сказал Портос, - четыреста; но откуда возьмутся эти четыреста пистолей? - Пистоля мало, - продолжал д'Артаньян, - скажем - по луидору. - Что по луидору? - Четыреста по луидору - выходит четыреста луидоров. - Четыреста? - спросил Портос. - Да, их двести человек, и каждому надо, по крайней мере, две. По две на человека, всего четыреста. - Но чего? - Слушайте, - сказал д'Артаньян. И так как кругом было множество всякого народа, с удивлением глазев- шего на приезд двора, он досказал свою мысль на ухо Портосу. - Понимаю, - сказал Портос, - отлично понимаю. По двести луидоров на брата, это недурно. Но что скажут об этом после? - Пусть говорят что угодно. Да про нас не узнают. - Кто же займется раздачей? - А на что у нас Мушкетон? - А моя ливрея? - сказал Портос. - Ее могут узнать. - Он вывернет ее наизнанку. - Вы, как всегда, правы, мой дорогой! - воскликнул Портос. - Откуда, черт возьми, вечно являются у вас мысли? Д'Артаньян улыбнулся. Оба друга свернули в первую улицу. Портос пос- тучался в дом направо, а д'Артаньян в дом налево. - Соломы! - потребовали они. - У нас нет, сударь, - ответили хозяева, отворившие ворота, - обрати- тесь к торговцу сеном. - А где его искать? - Последние ворота по этой улице. - Направо или налево? - Налево. - А можно в Сен-Жермене достать еще у кого-нибудь соломы? - Да. У хозяина трактира "Коронованный ягненок" и у фермера Гро-Луи. - Где они живут? - На улице Урсулинок. - Оба? - Оба. - Хорошо. Друзья постарались разузнать адреса второго и третьего так же точно, как и адрес первого. Затем д'Артаньян отправился к торговцу сеном и при- обрел у него полтораста связок соломы - все, что у того было, - за три пистоля. Вслед за тем он отправился к трактирщику, где застал Портоса, купившего двести связок примерно за столько же. Наконец, фермер Луи про- дал им сто восемьдесят связок. Все вместе составило четыреста тридцать связок. Больше соломы в Сен-Жермене не было. На эти закупки ушло не больше получаса. Мушкетону дали надлежащие указания и поручили вести эту импровизированную торговлю. Ему было при- казано не уступать солому дешевле, чем по луидору за связку. Таким обра- зом, ему вручили соломы на четыреста тридцать луидоров. Мушкетон только качал головой, ничего не понимая в затее двоих дру- зей. Д'Артаньян, взвалив на себя три связки соломы, вернулся в замок, где все, дрожа от холода и клюя носом, с завистью посматривали на короля, королеву и герцога Орлеанского, отдыхавших на своих походных кроватях. Появление д'Артаньяна вызвало всеобщий смех в большом зале, но д'Ар- таньян и виду не подал, что заметил насмешки. Он принялся устраивать се- бе ложе из соломы с такой ловкостью и с таким веселым видом, что глаза разгорелись у всех этих людей, страшно хотевших спать и не знавших, как бы устроиться. - Солома! - восклицали они. - Солома! Где можно достать соломы? - Хотите, я покажу? - сказал Портос. И он проводил желающих к Мушкетону, который щедро раздавал солому по луидору за связку. Нашли, что это немного дорого; по когда очень хочется спать, кто по заплатит двух-трех луидоров за несколько часов крепкото сна? Д'Артаньян десять раз подряд устраивал и уступал свою постель, а так как предполагалось, что оп, как и все другие, заплатил по луидору за связку, то ему менее чем за полчаса перепало десятка три луидоров. К пя- ти часам утра за связку соломы давали восемьдесят луидоров, но ее уже нельзя было достать. Д'Артаньян приберег для себя четыре связки. Он запер на ключ комнату, где он их спрятал, положил ключ себе в карман и пошел с Портосом прини- мать деньги от Мушкетона, который честно, как подобает порядочному при- казчику, вручил им четыреста тридцать луидоров, припрятав себе еще сот- ню. Мушкетон, не знавший, что творилось в замке, сам дивился, как ему раньше не пришло в голову торговать соломой. Д'Артаньян положил золото в шляпу и на обратном пути рассчитался с Портосом. На долю каждого пришлось по двести пятнадцать луидоров. Тут Портос, заметив, что сам остался без соломы, вернулся к Мушкето- ну; но Мушкетон продал все до последней соломинки и даже самому себе ни- чего не оставил. Тогда Портос обратился к д'Артаньяну который благодаря своим четырем связкам заранее предвкушал предстоящее наслаждение и с ув- лечением готовил себе такую мягкую, пышную и теплую постель, что ей по- завидовал бы сам король, если бы он не спал сладко на своей собственной. Д'Артаньян ни за какие деньги не пожелал разрушить свою постель для Портоса, но за четыре луидора, которые Портос тут же отсчитал ему, сог- ласился разделить с ним свое ложе. Он положил шпагу у изголовья, пистолеты сбоку, разостлал плащ в но- гах, бросил на плащ шляпу и с наслаждением растянулся на хрустевшей со- ломе. Он начал уже вкушать сладкие сновидения, которые навевали ему на- житые в четверть часа двести девятнадцать луидоров, как вдруг у дверей залы раздался голос, заставивший его вскочить. - Господин д'Артаньян! - кричали за дверью. - Господин д'Артаньян! - Здесь, - отвечал Портос, - здесь! Портос смекнул, что если д'Артаньян уйдет, то постель вся достанется ему одному. Вошел офицер. Д'Артаньян приподнялся на локте. - Вы господин Д'Артаньян? - спросил офицер. - Да, сударь. Что вам угодно? - Я пришел за вами. - От кого? - От его преосвященства. - Скажите монсеньеру, что я лег спать и что дружески советую ему сде- лать то же. - Его преосвященство не ложился спать и не ляжет, Он немедленно тре- бует вас к себе. - Черт бы побрал этого Мазарини! Даже заснуть вовремя не умеет! - пробормотал д'Артаньян. - Что ему от меня нужно? Уж не хочет ли он про- извести меня в капитаны? Если в этом дело, я, так и быть, его прощу. Мушкетер, ворча, встал, взял шпагу, шляпу, пистолеты и плащ и после- довал за офицером. Между тем Портос, оставшись единственным обладателем постели, постарался расположиться в ней столь же удобно, как его ДРУГ. - Д'Артаньян, - сказал кардинал, увидя мушкетера, которого он так некстати вызвал, - я не забыл, с каким усердием вы мне служили, и хочу вам доказать это. "Неплохое начало", - подумал д'Артаньян. Мазарини смотрел на мушкетера и заметил, как прояснилось его лицо. - Ах, монсеньер... - Д'Артаньян, - сказал он, - вы очень хотите быть капитаном? - Да, монсеньер. - А ваш друг по-прежнему желает быть бароном? - В эту минуту, монсеньер, ему снится, что он уже барон. - В таком случае, - сказал Мазарини, вынимая из портфеля письмо, ко- торое он уже показывал д'Артаньяну, - возьмите эту депешу и отвезите ее в Англию. Д'Артаньян взглянул на конверт: адреса не было. - Можно узнать, кому я должен вручить ее? - Вы узнаете это, приехав в Лондон; только в Лондоне вы вскроете верхний конверт. - А какие будут мне инструкции? - Повиноваться во всем тому, кому адресовано это письмо. Д'Артаньян хотел продолжить расспросы, по Мазарини прибавил: - Вы поедете прямо в Булонь; там в гостинице "Герб Англии" вы найдете молодого дворянина по имени Мордаунт. - Хорошо, монсеньер. Что же я должен сделать с этим дворянином? - Следовать за ним, куда он вас поведет. Д'Артаньян с недоумением посмотрел на кардинала. - Теперь вы знаете все, - сказал Мазарини, - поезжайте. - Поезжайте! Это легко сказать: "поезжайте", - возразил д'Артаньян. - Но чтобы ехать, нужны деньги, а их у меня нет. - А! - сказал Мазарини, почесав за ухом. - Вы говорите, у вас нет де- нег? - Да, монсеньер. - А тот алмаз, что я дал вам вчера? - сказал он. - Я хочу сохранить его на память о вашем преосвященстве. Мазарини вздохнул. - В Англии жизнь дорога, монсеньер, а в особенности для чрезвычайного посла. - Гм! - произнес Мазарини. - Это очень воздержанный народ, и после революции там все живут скромно. Но не будем спорить. Он выдвинул ящик и вынул кошелек. - Что вы скажете о тысяче экю? Д'Артаньян презрительно оттопырил нижнюю губу. - Скажу, монсеньер, что этого мало, ведь я, конечно, поеду не один. - Я так и думал, - ответил Мазарини. - С вами поедет дю Валлон, этот достойный дворянин. После вас, любезный д'Артаньян, я больше всех во Франции люблю и уважаю его. - В таком случае, монсеньер, - сказал д'Артаньян, указывая на коше- лек, который Мазарини не выпустил еще из рук, - если вы его так любите и уважаете, то... понимаете ли... - Извольте, на его долю я прибавлю еще двести экю. "Скряга!" - подумал д'Артаньян. - Но после нашего возвращения, по крайней мере, можем мы рассчиты- вать, Портос на титул, а я на чин? - прибавил он громко. - Слово Мазарини. "Я предпочел бы другую клятву", - подумал д'Артаньян, а вслух сказал: - Могу я засвидетельствовать мое почтение ее величеству королеве? - Ее величество спит, - поспешно ответил Мазарини, - да и вам надо ехать немедленно. Поезжайте же. - Еще одно слово, монсеньер. Если там, куда я еду, будут драться, мне драться тоже? - Вы поступите так, как прикажет вам лицо, к которому я вас посылаю. - Хорошо, монсеньер, - сказал д'Артаньян, протягивая руку к кошельку, - честь имею кланяться. Д'Артаньян не торопясь опустил кошелек в свой широкий карман и, обра- тясь к офицеру, сказал: - Будьте добры, сударь, разбудить от имени его преосвященства госпо- дина дю Валлона и передать ему, что я жду его в конюшне. Офицер тотчас же побежал с поспешностью, которая выдавала д'Артаньяну его заинтересованность в этом деле. Портос только что растянулся один на постели и уже, по своей привыч- ке, начал мелодично храпеть, как вдруг почувствовал удар по плечу. Решив, что это д'Артаньян, он даже не пошевельнулся. - От кардинала, - сказал офицер. - А? - сказал Портос, широко раскрыв глаза. - Что вы говорите? - Я говорю, что его преосвященство посылает вас в Англию и что госпо- дин д'Артаньян уже ждет вас в конюшне. Портос глубоко вздохнул, встал, взял шляпу, пистолеты, шпагу и плащ и вышел, с сожалением оглянувшись на постель, где рассчитывал так сладко отдохнуть. Не успел он повернуть спину, как офицер уже расположился на постели, и едва Портос переступил порог, как его преемник захрапел во всю силу своих легких. Это было вполне естественно: из всех постояльцев замка только оп, король, королева да Гастон Орлеанский спали даром. X ВЕСТИ ОТ АРАМИСА Д'Артаньян направился прямо в конюшню. Светало. В стойлах он нашел свою лошадь и лошадь Портоса; однако в кормушках было пусто. Он сжалился над бедными животными и пошел в угол конюшни, где виднелось немного со- ломы, уцелевшей, по-видимому, от ночного опустошения; вдруг, собирая но- гой солому, он наткнулся концом сапога на что-то большое и круглое. Это был человек, который, получив удар, вероятно в чувствительное место, вскрикнул и, поднявшись на колени, стал протирать глаза. Перед д'Ар- таньяном был Мушкетон, который, оставшись без соломы, отнял ее у лоша- дей. - Живее, Мушкетон! - крикнул д'Артаньян. - В дорогу, в дорогу! Узнав голос друга своего господина, Мушкетон вскочил, но, поднимаясь, выронил несколько золотых, незаконно нажитых ночью. - Ого! - сказал д'Артаньян, поднимая один из золотых и поднося его к носу. - Какой странный запах у этого золота! Оно пахнет соломой. Мушкетон густо покраснел и так смутился, что гасконец расхохотался и сказал ему: - Портос рассердился бы, милейший мой Мушкетон, но я тебя прощаю; пусть это золото послужит лекарством для твоей раны. Ну, живей в путь! Мушкетон тотчас же повеселел, быстро оседлал лошадь своего господина и, но слишком морщась, уселся на свою. Тем временем явился и Портос с очень кислым видом. Он удивился как нельзя больше бодрости д'Артаньяна и веселости Мушкетона. - А, вот оно что? - сказал он. - Вы, значит, с чином, а я барон? - Мы едем за грамотами, - сказал д'Артаньян, - Мазарини подпишет их после нашего возвращения. - А куда мы едем? - спросил Портос. - Прежде всего в Париж, - ответил д'Артаньян. - Мне нужно там устроить кое-какие дела. - Хорошо, едем в Париж, - сказал Портос. И они оба поскакали в Париж. Подъехав к заставе, они были поражены боевым видом столицы. Народ во- пил около разбитой вдребезги кареты; рядом стояли пленники, пытавшиеся бежать из Парижа, - какой-то старик и две женщины. Напротив, когда д'Артаньян и Портос попросили, чтобы их пропустили в город, толпа выразила им свой полный восторг. Их приняли за дезертиров королевской партии и хотели привлечь на свою сторону. - Что делает король? - спрашивали они. - Спит. - А испанка? - Десятый сон видит. - А проклятый итальянец? - Бодрствует. Держитесь крепче; если они уехали, то, конечно, не без умысла. Но так как, в сущности, сила на вашей стороне, - продолжал д'Ар- таньян, - то стоит ли вам обижать стариков и женщин? Принимайтесь лучше за настоящее дело. В толпе с удовольствием выслушали эти слова и отпустили дам, которые поблагодарили д'Артаньяна красноречивым взглядом. - Теперь вперед! - скомандовал д'Артаньян. И они продолжали свой путь, пробираясь сквозь баррикады, перескакивая через цепи, тесня людей, расспрашивая и отвечая на вопросы. На площади Пале-Рояля д'Артаньян увидел сержанта, который обучал во- енному делу пять-шесть сотен горожан. Это был Планше, использовавший для городской милиции опыт, полученный на службе в Пьемонтском полку. Проходя мимо д'Артаньяна, он узнал своего бывшего хозяина. - Здравствуйте, господин Д'Артаньян, - сказал он с гордым видом. - Здравствуйте, господин Дюлорье, - ответил д'Артаньян. Планше остановился и вытаращил на д'Артаньяна глаза. Видя, что на- чальник остановился, первый ряд остановился тоже, а за ним и остальные ряды. - Эти горожане ужасно смешны, - сказал д'Артаньян Портосу и направил- ся дальше. Минут через пять они спешились у гостиницы "Козочка". Прекрасная Мадлен бросилась навстречу д'Артаньяну. - Любезная госпожа Тюркен, - сказал д'Артаньян, - если у вас есть деньги, закопайте их поскорее; если есть драгоценности, припрячьте их немедленно; если есть должники, выжмите из них деньги; если есть креди- торы, не платите им. - Почему так? - спросила Мадлен. - Потому что Париж будет превращен в груду пепла, подобно Вавилону, о котором вы, должно быть, слышали. - И вы оставляете меня в такую минуту! - Сейчас же, - сказал д'Артаньян. - Куда же вы отправляетесь? - Ах, вы оказали бы мне огромную услугу, сообщив мне это. - О, боже мой, боже мой! - Нет ли у вас писем для меня? - спросил д'Артаньян, делая своей хо- зяйке знак рукой, чтобы она перестала причитать, так как, мол, всякие жалобы все равно бесполезны. - Есть письмо, которое только что пришло. Она подала его д'Артаньяну. - От Атоса! - воскликнул д'Артаньян, узнав твердый и острый почерк своего друга. - А! - сказал Портос. - Посмотрим-ка, что он пишет. Д'Артаньян распечатал письмо и прочел! "Дорогой д'Артаньян, дорогой дю Валлон, мои добрые друзья, быть мо- жет, я в последний раз шлю вам весть о себе. Нам с Арамисом очень не по- везло, во бог, мужество и воспоминание о нашей дружбе поддерживают нас, Позаботьтесь о Рауле. Поручаю вам бумаги, которые находятся в Блуа, и если через два с половиной месяца вы не получите от меня известий, озна- комьтесь с их содержанием. Обнимите виконта от всего сердца за вашего преданного друга Атоса". - Я думаю, черт возьми, что я обниму его, - сказал д'Артаньян, - тем более что это нам по пути. Если, по несчастью, он лишится бедного Атоса, он станет моим сыном. - И моим единственным наследником, - прибавил Портос. - Посмотрим, что еще пишет Атос. "Если на пути вашем встретится некий господин Мордаунт, остерегайтесь его. Я не могу сказать вам больше в письме. - Мордаунт! - с удивлением произнес д'Артаньян. - Мордаунт! - сказал Портос. - Хорошо, будем помнить. Но посмотрите, здесь еще приписка от Арамиса. - В самом деле, - сказал д'Артаньян и прочел: "Мы скрываем от вас место нашего пребывания, дорогие друзья, зная ва- шу братскую преданность и будучи вверены, что вы явились бы умереть вместе с нами". - Черт возьми! - прервал его Портос так яростно, что Мушкетон подско- чил на другом конце комнаты. Значит, жизнь их в опасности. Д'Артаньян продолжал: