а коня под уздцы и сказал: - Позор и стыд! Как можно разить рыцаря, поверженного на землю! Этот рыцарь вышел из боя с честью, ибо сражался доблестно и победил троих добрых рыцарей. - Вот потому-то я и не намерен оставить его в живых, - сказал сэр Брюс. - Ну, пока еще тут не тебе распоряжаться, - сказал сэр Харри. Видит сэр Брюс, что нельзя ему так просто поставить на своем, и тогда заговорил он учтивее. И сэр Харри его отпустил. И тотчас же он направил коня прямо на сэра Блеобериса. перескочил через него, сбил с ног и готов уже был его зарубить. Но при виде такого его предательства вскричал сэр Харри: - Назад, рыцарь-изменник, позор тебе! И хотел было сэр Харри сесть на коня, чтобы биться с сэром Брюсом, но сэр Брюс подскакал к нему, пока он еще не успел усесться в седло, и поверг его наземь вместе с конем и едва не зарубил сэра Харри, доброго рыцаря. Но это увидел сэр Персиваль и вскричал: - Что ты делаешь, рыцарь-предатель? И тогда сэр Брюс, увидя, что сэр Персиваль уже на коне, поворотил коия своего и во всю мочь помчался наутек, а сэр Персиваль и сэр Харри поскакали за ним вослед, но чем дальше гнались они за ним, тем больше от него отставали. Наконец они повернули назад и приехали туда, где оставались сэр Эктор Окраинный и сэр Блеоберис; И сэр Блеоберис сказал: - Что за причина вам была заступиться за этого рыцаря-изменника? - Как так? - спросил сэр Харри. - Кто же он таков? Ибо я теперь сам убедился, что он недостойный рыцарь, - сказал сэр Харри, - и трус и злодей. - Сэр, - отвечал сэр Блеоберис, - он - трусливейший из рыцарей; погубитель дам и убийца рыцарей, какого второго на свете нет. - Сэр, а как ваше имя? - спросил сэр Эктор. - Моя имя, - он отвечал, - сэр Блеоберис Ганский. - Увы, любезный кузен! - сказал сэр Эктор, - простите меня, ведь я сэр Эктор Окраинный. И сэр Персиваль с сэром Харри тоже весьма обрадовались сэру Блеоберису, но всем им было досадно, что сэр Брюс Безжалостный от них ушел, и они тому сильно печалились. 5 Так стояли они там и беседовали, и вдруг скачет сэр Паломид; и когда он увидел щит сэра Блеобериса на земле, сказал сэр Паломид так: - Пусть тот, кому принадлежит этот щит, готовится к поединку со мною, ибо он только что выбил меня из седла у ручья неподалеку отсюда, и потому теперь я желаю сразиться с ним в пешем бою. - Сэр, я готов, - отвечал сэр Блеоберис, - и отвечаю на твой вызов, ибо знай, сэр рыцарь, это был я, и мое имя - сэр Блеоберис Ганский. - Я рад встретить тебя, - сказал сэр Паломид, - и знай, что мое имя - сэр Паломид-Сарацин. (А они оба ненавидели друг друга смертельной ненавистью.) - Сэр Паломид, - сказал сэр Эктор, - да будет ведомо тебе, что нет такого рыцаря на свете, который, убив кого-нибудь из нашего рода, не умрет за это. А потому, коль скоро тебе угодно сражаться, то поезжай и разыщи сэра Ланселота или же сэра Тристрама, эти рыцари - тебе ровня по силе. - С ними я уже встречался, - отвечал сэр Паломид, - но в поединках с ними чести себе не завоевал. - А больше не случалось вам встретить рыцаря, - спросил сэр Эктор, - кроме этих двоих, который был бы вам под стать? - Случалось, - отвечал сэр Паломид. - Был еще и третий рыцарь, он ничем не уступал им обоим, а из своих сверстников он первый, ибо равного ему не встречал я нигде. Доживи он до зрелости, не было бы на свете рыцаря, равного ему мощью. Звали же его сэр Ламорак Уэльский. Однажды на турнире он одержал верх надо мною и еще над тридцатью рыцарями и завоевал первенство. Но когда он уезжал оттуда, его подстерег сэр Гавейн со своими братьями, и превеликими трудами они убили его предательски, всем добрым рыцарям на горе! Лишь только услышал сэр Персиваль о гибели своего брата сэра Ламорака, он упал без памяти на гриву своему коню и стал плакать и убиваться прегорестно, как еще ни один благородный рыцарь на свете. А когда сэр Персиваль поднял голову, то сказал так: - Увы, мой добрый и благородный брат сэр Ламорак, никогда теперь уж нам не встретиться! А ведь во всем широком свете не найдется второго такого рыцаря среди его сверстников. О, как тягостно пережить сначала смерть отца нашего короля Пелинора, а потом еще смерть нашего доброго брата сэра Ламорака! А тем временем прибыл туда паж от двора короля Артура и поведал им о том, что в Лонезепе назначен большой турнир, и на нем наши земли и Корнуэлл с Северным Уэльсом будут сражаться против всех, кто только ни приедет с разных концов света. 6 Мы же теперь обратимся к сэру Тристраму, который однажды, выехав на охоту, повстречал сэра Динадана - он приехал в эти края разыскивать сэра Тристрама. Сэр Динадан сразу же назвал сэру Тристраму свое имя, но сэр Тристрам своего имени открыть не захотел, и оттого сэр Динадан на него жестоко разгневался. - Вот точно такого же неразумною рыцаря, как вы, - сказал сэр Динадан, - я видел не далее как сегодня, у ручья. Он был словно во сне. Лежал над ручьем, улыбался, будто безумный, и ни слова мне не отвечал, а рядом валялся его щит, и конь его тоже стоял рядом. Я сразу же понял, что это - влюбленный. - А, любезный сэр, - сказал сэр Тристрам, - а вы разве не влюбленный? - Еще чего! Тьфу на это колдовство! - Сэр, неправильно вы говорите, - сказал сэр Тристрам, - ибо нет истинной рыцарской доблести без любви. - Прекрасно сказано, - сказал сэр Динадан. - А теперь, прошу вас, назовите мне ваше имя, раз вы так стоите за любовь. А иначе я буду с вами драться! - Что до этого, - сказал сэр Тристрам, - то нет вам причины со мною драться только оттого, что я отказываюсь открыть вам мое имя. А что до моего имени, то его вы от меня на сей раз не узнаете. - Позор и стыд! Что вы за рыцарь, если боитесь назвать свое имя? И коли так, сэр, я буду с вами драться. - Что до этого, - отвечал сэр Тристрам, - то я еще подумаю, я дерусь, только когда сам того хочу. Но ведь если я выеду на вас, - сказал сэр Тристрам, - то вы против меня не устоите. - Позор тебе, трус! - вскричал сэр Динадан. Но пока они так стояли и переговаривались, вдруг увидели они рыцаря, скачущего прямо на них. - Взгляните! - сказал сэр Тристрам. - Вон скачет рыцарь, который сразится с вами. Но сэр Динадан на него взглянул и сказал: - Клянусь верою! Это тот самый полоумный рыцарь, которого я видел у ручья не то спящим, не то бодрствующим. - Ну что ж, - сказал сэр Тристрам, - этого рыцаря я узнаю отлично по щиту его, крытому лазурью. Это сын короля Нортумберландского, и зовут его - сэр Эпиногрис. Он самый страстный влюбленный, какого я только знаю, и любит он дочь короля Уэльского, даму весьма прекрасную. И я полагаю, - сказал сэр Тристрам, - что, если вы его вызовете на бой, он примет ваш вызов, и тогда мы посмотрим, который из вас окажется лучшим бойцом: влюбленный или же вы, у кого нет ни возлюбленной, ни дамы сердца. - Ладно, - сказал сэр Динадан, - сейчас ты увидишь, каков я в деле. И с тем сэр Динадан возвысил голос и вскричал: - Сэр рыцарь, готовься к поединку, ибо тебе придется со мною сразиться, тут уж ничего не поделаешь, ведь таков уж обычай странствующих рыцарей, чтобы каждого рыцаря заставлять сражаться, хочет он того или нет. - Сэр, - отозвался сэр Эпиногрис, - придерживаетесь ли и вы такого порядка и обычая? - Что до этого, - отвечал сэр Динадан, - то защищайся! Копье ответит за меня. И они пришпорили коней и сшиблись с такою силой, что сэр Эпиногрис выбил сэра Динадана из седла. Тут сэр Тристрам подъехал к сэру Динадану и сказал: - Как так? Неужто влюбленный одерживает верх? - Позор тебе, трус! - вскричал сэр Динадан. - Если только ты настоящий рыцарь, то отомсти ему за меня! - Ну, нет, - отвечал сэр Тристрам, - у меня сегодня нет желания драться. Садись-ка на коня, и поедем отсюда. - Упаси меня Бог, - сказал сэр Динадан, - от такого товарища, ибо после встречи с тобою мне нет удачи. И с тем они собрались в путь. - Ну, - сказал сэр Тристрам, - быть может, я сообщу вам вести о сэре Тристраме. - Спаси меня Бог, - отвечал сэр Динадан, - не надо! Ибо сэру Тристраму плохо пришлось бы, спознайся он с тобою. И они распрощались. - Сэр, - сказал ему напоследок сэр Тристрам, - может статься, что мы еще встретимся с вами в ином месте. И сэр Тристрам возвратился в замок Веселой Стражи, а там услышал он, что в городе стоит великий шум и волнение. - Что это за шум? - спросил сэр Тристрам. - Сэр, - отвечали ему, - был в этом замке рыцарь, он долго жил среди нас, и вот теперь он убит двумя рыцарями, и за то только, что наш рыцарь назвал сэра Ланселота лучшим рыцарем, чем сэр Гавейн. - Это не причина, - сказал сэр Тристрам, - чтобы убивать рыцаря за добрые речи о его господине. - Нам от этого не легче, - отвечали жители города. - Вот будь здесь сейчас сэр Ланселот, он быстро отомстил бы тем двум низким рыцарям. Когда услышал сэр Тристрам такие их слова, он послал за щитом своим и за копьем. И в короткий срок он их нагнал и потребовал, чтобы они возвратились и принесли возмещение за свершенное ими дело. - Какого возмещения ты ждешь? - спросил один из них. И с тем разъехались они для разгона и сшиблись с такой силой, что сэр Тристрам перебросил того рыцаря через круп его коня. Тогда приготовился к бою с сэром Тристрамом второй рыцарь, и со вторым рыцарем он обошелся точно так же. И тогда они со всей возможной поспешностью высвободили ноги из стремян, выхватили мечи, перетянули наперед щиты и приготовились рубиться до последнего. - Рыцари, - сказал им сэр Трисчрам, - лучше скажите мне, кто вы и откуда. Ибо, может статься, вы - те, кому от меня живым не уйти, а может быть, вы носите имена такие и родом из таких мест, что, несмотря на все ваши злые дела, я отпущу вас подобру-поздорову. - Знай же, сэр рыцарь, - они отвечали, - мы не боимся назвать тебе наши имена, ибо мое имя - сэр Агравейн, а мое - сэр Гахерис, мы братья славного рыцаря сэра Гавейна и родные племянники королю Артуру! - Хорошо, - сказал сэр Тристрам, - ради короля Артура я на этот раз вас отпущу. Но позор сэру Гавейну и вам, принадлежащим столь высокому роду, что о вас, четырех братьях, идет такая дурная молва: ибо вас считают величайшими убийцами и погубителями добрых рыцарей во всем королевстве Английском. И я слышал, что сэр Гавейн и вы, его братья, убили вчетвером рыцаря, который был получше любого из вас, имя же его - добрый рыцарь сэр Ламорак Уэльский. Милостью Божией, - сказал сэр Тристрам, - хотел бы я быть с ним рядом в его смертный час. - Тогда и ты последовал бы за ним, сказал сэр Гахерис. - Для этого, любезные рыцари, понадобилось бы куда больше доблестных рыцарей, чем сыщется в вашем роду. И с тем сэр Тристрам расстался с ними и поехал к замку Веселой Стражи. А когда он уехал, они сели снова на коней, и один сказал другому: - Догоним его и сквитаемся с ним за его любовь к сэру Ламораку. 7 Вот нагоняют они сэра Тристрама, и сэр Агравейн ему кричит: - Оборотись, рыцарь-предатель! - Добро, - отвечал сэр Тристрам. И с тем он обнажил меч свой и нанес сэру Агравейну такой удар но шлему, что тот без памяти свалился с лошади, а на голове у него зияла страшная рана. А он тогда оборотился против сэра Гахериса, и с такой силой обрушился на шлем его меч сэра Тристрама, что сэр Гахерис вывалился из седла. Тогда сэр Тристрам возвратился в замок Веселой Стражи, а там спешился и снял доспехи. И рассказал сэр Тристрам Прекрасной Изольде обо всех своих приключениях, о каких вы уже слышали, и она, при имени сэра Динадана, сказала: - Сэр, это не он ли сложил ту песню о короле Марке? - Он самый, - отвечал сэр Тристрам, - ибо он лучший шутник и забавник, какого я знаю, и благородный боец, и добрый товарищ, и его обществом дорожат все славные рыцари. - Увы, сэр, - сказала она, - мне жаль, что вы не привезли его с собою сюда. - Нужды нет, - отвечал сэр Тристрам, - ведь он разъезжает по этой стране в поисках меня и потому не уедет, покуда со мною не встретится. - И еще сэр Тристрам рассказал Прекрасной Изольде о том, что сэр Динадан - противник всех влюбленных. В это самое время явился туда паж и объявил сэру Тристраму, что в город прибыл странствующий рыцарь, носящий такие-то цвета и знаки на щите. - Клянусь моей верой, это сэр Динадан, - сказал сэр Тристрам. - А потому, госпожа моя, вот что надлежит вам сделать: пошлите за ним, я же скроюсь. Вы тогда послушаете речи веселейшего из рыцарей, с каким вам случалось беседовать, и словеса несообразнейшие. Но прошу вас сердечно, окажите ему добрый прием. И вот послала Изольда Прекрасная в город с приглашением сэру Динадану в замок отдохнуть в обществе дамы. - С доброй охотою! - отвечал сэр Динадан. И он сел на коня и въехал в ворота замка, а там спешился, и ему помогли снять доспехи и ввели его в залу. Вышла туда к нему Прекрасная Изольда, и они приветствовали друг друга. А потом она спросила его, откуда он. - Госпожа, - он ответил, - я принадлежу ко двору короля Артура и состою в рыцарях Круглого Стола. Имя же мое - сэр Динадан. - А что делаете вы в наших краях? - спросила его Прекрасная Изольда. - Правду сказать, госпожа, я разыскиваю сэра Тристрама, доброго рыцаря, ибо говорят, что он находится в здешних местах. - Возможно, что и так, - сказала Изольда, - но мне об нем ничего не известно. - Госпожа, - сказал тут сэр Динадан, - я дивлюсь на сэра Тристрама и на многих других подобных ему влюбленных. Что им за печаль так безумствовать и терять голову из-за женщины? - Как так? - сказала Прекрасная Изольда. - Разве вы, странствующий рыцарь, не влюблены? Истинно, это стыдно, ведь и в самом деле, тот не заслуживает славы настоящего рыцаря, кто не вступает в поединок ради дамы. - Боже меня упаси! - отвечал сэр Динадан. - Ведь радость любви так коротка, а горечь ее и все, что из нее потом проистекает, - это бедствия весьма длительные. - А! - сказала Прекрасная Изольда, - никогда больше так не говорите, ведь здесь поблизости проезжал недавно добрый рыцарь сэр Блеоберис, который однажды бился за свою даму против трех рыцарей, и он завоевал ее на турнире у короля Нортумберландского. Это был благородный подвиг, - сказала Прекрасная Изольда. - Воистину это так, - отвечал сэр Динадан, - я знаю его хорошо, он славный и благородный рыцарь и высокого роду, ведь в роду сэра Ланселота Озерного все - добрые рыцари. - Я же вот о чем хочу вас просить, - сказала ему Изольда Прекрасная, - не согласитесь ли вы за меня сразиться с тремя рыцарями, которые чинят мне великое зло? Поскольку вы рыцарь короля Артура, я жду, что вы пойдете за меня на бой. Тогда говорит сэр Динадан: - Вот что я вам скажу. Вы - дама прекраснейшая, какую приходилось мне только видеть, и много прекраснее госпожи моей королевы Гвиневеры. Но, да будет вам ведомо без дальних Слов: я не стану сражаться за вас с тремя рыцарями, упаси меня Иисусе! Изольда посмеялась и потешилась над ним вволю. И принимала она его со всем радушием, и он провел в том замке всю ночь до утра. А рано поутру сэр Тристрам облачился в доспехи, и Прекрасная Изольда дала ему добрый шлем, а он ей пообещал, что встретится с сэром Динаданом. И что они вдвоем отправятся на турнир в Лонезеп. - И там я позабочусь, чтобы для вас было приготовлено место, откуда вы сможете следить за всеми выступлениями рыцарей. И сэр Тристрам пустился в путь, сопровождаемый двумя оруженосцами, которые везли его щит и его копья, тяжелые и длинные. 8 А вскоре после него собрался ехать и сэр Динадан, и он пустился в дорогу быстрым галопом, и под конец нагнал сэра Тристрама. И лишь только завидел он его, как тут же признал вчерашнего знакомца, а изо всех рыцарей с ним встреча была ему всего нежелательнее. - А! - вскричал сэр Динадан, - не тот ли ты самый рыцарь-трус, который попался мне вчера? Ну, держись! ибо сейчас ты все равно будешь со мною биться, желаешь ты того или нет! - Что ж, - говорит сэр Тристрам. - А мне как раз до смерти неохота сражаться. Вот пустили они коней, и сэр Тристрам промахнулся нарочно, а сэр Динадан расколол свое копье в щепы. Тогда изготовился сэр Динадан рубиться на мечах. - Ну, нет, сэр, - сказал сэр Тристрам, - зачем вы так гневаетесь? Я больше не расположен сегодня биться. - Позор тебе, трус! - вскричал Динадан. - Ты позоришь все рыцарство! - Что до этого, - отвечал сэр Тристрам, - то мне дела нет, я желаю держаться подле вас и находиться под вашим покровительством, ибо вы столь, славный рыцарь, что всегда сумеете меня защитить. - Избави меня Бог от тебя! - сказал сэр Динадан. - Ведь на тебе превосходнейшее рыцарское облачение, и собою ты прекрасен, как ни один из рыцарей, кого только случалось мне встретить, но ты же изо всех, кого я встречал, величайший трус. К чему тебе тяжелые копья и все эти доспехи, что ты на себе возишь? - Сэр, все это я отдам какому-нибудь доброму рыцарю, - сказал сэр Тристрам, - когда прибуду на турнир. Вот увижу, сэр, что на турнире отличаетесь вы, - вам все это и достанется. Так они ехали, беседуя, и вдруг выехал на них какой-то странствующий рыцарь и изготовился к бою с ними. - Взгляните-ка, - сказал сэр Тристрам, - вон человек, который ищет поединка. Изготовьтесь к бою и скачите прямо на него. - А тебе да будет позор! - сказал сэр Динадан. - Ну, нет, - отвечал сэр Тристрам, - по мне, уж очень он страшен. - Ладно, вот я ему сейчас! - сказал сэр Динадан. И они навесили на плечи щиты, выставили копья и сшиблись друг с другом с такой силой, что тот рыцарь выбил сэра Динадана из седла. - Вот видите, - сказал сэр Тристрам, - лучше было бы вам ехать от него прочь. - Позор тебе, трус! - сказал сэр Динадан. И, вскочив на ноги, он выхватил меч свой и предложил тому пеший бой. - По дружбе или же по злобе? - спросил тот. - Сэр, давайте рубиться по-дружески, - отвечал сэр Динадан. - А как ваше имя? - спросил тот рыцарь. - Я прощу вас честью ответить мне. - Сэр, знайте, я зовусь сэр Динадан. - А, сэр Динадан, - сказал тот, - мое же имя сэр Гарет, я меньшой брат сэра Гавейна. Обрадовались они друг другу, ибо этот сэр Гарет был изо всех своих братьев лучший рыцарь, и сэр Динадан тоже выказал себя славным рыцарем. И они снова сели на коней, едут и ругают трусом сэра Тристрама. А сэр Тристрам слышит каждое слово и смеется над ними про себя. Вдруг видят: скачет к ним еще один рыцарь, и вот уж он изготовился к бою. - Ну, любезные рыцари, - говорит сэр Тристрам, - решайтесь, которому из вас биться вон с тем рыцарем, ибо что до меня, то предупреждаю вас: я с ним сражаться не буду. - Тогда я поскачу, - сказал сэр Гарет. И они съехалась, и тот рыцарь перебросил сэра Гарета через круп его коня. - Ну как? - спрашивает сэр Тристрам сэра Динадана. - Готовьтесь, теперь ваш черед биться и отомстить за доброго рыцаря сэра Гаретя. - Нет уж, - отвечал сэр Динадан. - Не буду я с ним биться, ведь он вышиб из седла рыцаря куда более сильного, чем я. - А, сэр Динадан, - говорит сэр Тристрам, - вижу я и чувствую, что вы струсили. А коли так, сейчас вы увидите, что будет. И сэр Тристрам налетел на того рыцаря и сбросил его с коня долой. И при виде этого сильно подивился сэр Динадан, и понял он тут, что это - сэр Тристрам. А неизвестный рыцарь лишь только поднялся на ноги, как тут же обнажил свой меч, чтобы рубиться дальше. - Сэр, как ваше имя? - спрашивает его сэр Тристрам. - Да будет вам ведомо, - тот отвечал, - что мое имя сэр Паломид. - Тогда, сэр рыцарь, назовите же нам имя рыцаря, вам всех более на свете ненавистного, - спросил сэр Тристрам. - Воистину, - отвечал он, - всех более ненавижу я смертельно сэра Тристрама, и если мы с ним где-либо повстречаемся, одному из нас живым не быть. - Добро, - сказал сэр Тристрам. - Так знайте же, что мое имя сэр Тристрам Лионский, и теперь разите! Услышав такие его слова, сэр Паломид изумился и сказал так: - Я прошу вас, сэр Тристрам, простить мне все зло, что я к вам питал. Буду я жив, стану служить вам изо всех рыцарей - и первому. В злобе, что питал я против вас, я жестоко раскаиваюсь! Сам не знаю, что на меня тогда нашло, ведь я вижу, вы благородный рыцарь; и теперь я от души дивлюсь, как может вас ненавидеть кто либо, себя благородным рыцарем почитающий. Я прошу вас, сэр Тристрам, не прогневаться на мои недобрые речи. - Сэр Паломид, - отвечал сэр Тристрам, - добро вы говорите. Уж я-то знаю, что вы - рыцарь благородный, ибо я видел вас в деле, и немало подвигов вы предприняли и свершили. Потому, - сказал сэр Тристрам, - если есть у вас на меня зло, ныне можете вы со мною сквитаться, ибо я к вашим услугам. - О нет, господин мой сэр Тристрам, я сам готов быть вашим рыцарем и сослужить вам любую службу по первому вашему слову. - Сэр, я согласен, - отвечал сэр Тристрам. И они поехали дальше своей дорогой, беседуя об разных вещах. И сказал сэр Динадан: - Ах, господин мой сэр Тристрам! Как же вы низко надо мной насмеялись, ведь, видит Бог, я приехал в эту страну из-за вас, по наущению господина моего сэра Ланселота, хотя он так и не пожелал назвать мне точное место, где вас найти. - Вот как? - сказал сэр Тристрам. - А ведь сэр Ланселот всех лучше знает, где меня найти, ибо я гощу сейчас в его замке. 9 Так они скакали, покуда не завидели впереди замок Лонезеп, а у стен были разбиты четыре сотни шатров и палаток, и на прекрасном турнирном поле завершены уже были все приготовления к празднику. - Да поможет мне Бог, - молвил сэр Тристрам, - никогда еще я не видывал, чтобы все было так богато подготовлено к турниру. - Сэр, - сказал сэр Паломид, - а мне думается, что вот так же все устроено было у стен Девичьего Замка на скале, в тот раз, когда вы завоевали там первенство, ведь я сам видел, как вы тогда один одолели тридцать рыцарей. - Сэр, - сказал сэр Динадан, - и в Сурлузе тоже, когда сэр Галахальт, властелин Долгих Островов, устраивал турнир, который продолжался семь дней. Там было столь же великое скопление людей, как и здесь, ибо туда съехались рыцари из многих стран. - Сэр, а кто там отличился больше всех? - спросил сэр Тристрам. - Сэр, больше всех отличился сэр Ланселот Озерный, и еще благородный рыцарь сэр Ламорак Уэльский. - Клянусь моей верою, - сказал сэр Тристрам, - если сэр Ланселот находится здесь, то нет сомнения, - сказал сэр Тристрам, - что он и здесь завоюет первенство, если только его не одолеют рыцари числом, собравшись многие против него одного. А что убит сэр Ламорак, - сказал сэр Тристрам, - это величайшей жалости достойно, ибо, думается мне, среди его сверстников не найдется второго рыцаря столь же могучего и неутомимого. Я знал его как одного из лучших рыцарей, с какими когда-либо встречался, кроме разве что сэра Ланселота. - Увы, - сказали сэр Динадан и сэр Тристрам, - его смерть для нас - большое горе! И не будь его убийцы родичами господина нашего короля Артура, они заплатили бы за это жизнью, все, кто причастны были к его убийству. - Из-за этого-то, - сказал сэр Тристрам, - я и опасаюсь возвращаться ко двору короля Артура. Сэр, я хочу, чтобы вы это знали, - сказал сэр Тристрам сэру Гарету. - Что до этого, то я вас не виню, - сказал сэр Гарет, - ведь мне отлично известна мстительность моих братьев, сэра Гавейна, сэра Агравейна, сэра Гахериса и сэра Мордреда. Но что до меня, - сказал сэр Гарет, - то я не вмешиваюсь в их дела, и потому из них ни один меня не любит. Оттого-то я и оставил их общество, что увидел в них погубителей рыцарства, и же чал бы я, милостью Божией, быть там поблизости в час, когда пал убитым этот благороднейший из рыцарей, сэр Ламорак! - Ну, да поможет мне Иисус, - сказал сэр Тристрам, - это прекрасно сказано, ведь и я бы отдал все золото между Римом и здешними местами, только бы мне очутиться тогда подле него. - Воистину, - сказал сэр Паломид, - и я тоже, а ведь я ни на одном турнире, ни в одном поединке ни разу не одержал верх, если там выступал этот благородный рыцарь сэр Ламорак. В конном ли, в пешем ли бою, но он всегда меня одолевал. А в тот день, когда он был убит, он свершил доблестнейшие подвиги, какие когда-либо свершал рыцарь у меня на глазах. И когда господин мой король Артур присудил ему первенство, сэр Гавейн и три его брата: сэр Агравейн, сэр Гахерис и сэр Мордред - напали на сэра Ламорака в тайном месте, убили под ним коня, а потом дрались с ним пешим три часа кряду и долее, наседая и спереди и сзади, покуда сэр Мордред не нанес ему со спины смертельную рану, разрубивши его чуть не пополам. Так рассказывал мне один из пажей сэра Ламорака, который видел все это сам. - Позор такому предательству! - сказал сэр Тристрам. - Мое сердце сокрушено этим рассказом. - И мое тоже, сказал сэр Гарет, - хоть они мне и братья родные. - Поведем же теперь речь о других вещах, - сказал сэр Паломид, - а его оставим, ибо жизни ему не возвратить. - Тем хуже! - отвечал сэр Динадан. - Ибо сэр Гавейн и все его братья, кроме вас, сэр Гарет, - злые ненавистники почти что всех добрых рыцарей Круглого Стола. Ибо мне хорошо известно, что они, как следует от них ожидать, ненавидят втайне господина моего сэра Ланселота и весь род его и затаили против него великое зло. Об том господин мой сэр Ланселот, уж конечно, извещен, для того-то он и желает иметь вокруг себя побольше добрых рыцарей - своих родичей. 10 - А теперь, сэр, - сказал Паломид, - давайте все же оставим этот предмет и подумаем, как нам выступать на здешнем турнире. Мой совет вот каков: нам всем четверым держаться вместе против всех приезжих. - Нет, этого делать не следует, - сказал сэр Тристрам. - Ибо я по шатрам вижу, что здесь собралось сотни четыре рыцарей. Нет сомнения, - сказал сэр Тристрам, - что на свете много добрых рыцарей, и как бы могуч и храбр ни был рыцарь, его можно одолеть числом. Я видел, как это случилось со многими рыцарями, они уже полагали себя победителями, но оказывались побежденными. Ибо мужество не многого стоит, пока оно не сдобрено рассудком. И потому, что до меня, - сказал сэр Тристрам, - то, быть может, не потеряв головы сам, я еще спасу и чужие головы. И они поскакали дальше и выехали на берег реки Умбер, и слышат там горестные стоны и плач. Видят они, идет по ветру богатый корабль, весь обтянутый красными шелками, и вот пристал этот корабль к берегу у самого того места, где они стояли. Тут спешился сэр Тристрам, и спутники его тоже, и взошли они на этот корабль. А там увидел сэр Тристрам прекрасное ложе под богатым покрывалом, и на ложе том лежал прекрасный мертвый рыцарь в полных доспехах, но только с непокрытой головой и весь в крови от смертельных ран. - Иисусе! - воскликнул сэр Тристрам. - Как могло статься, что этот рыцарь лежит здесь убитый? И вдруг видит сэр Тристрам в руке мертвого рыцаря письмо. - Эй, кормчие-корабельщики, - сказал сэр Тристрам, - что это за письмо? - Сэр, - они отвечали, из этого письма можно узнать и понять, как был он убит и за что и как его звали. Но, сэр, - сказали корабельщики, - знайте, что письмо возьмет и прочтет лишь настоящий, доблестный рыцарь и лишь в том случае, если поклянется отомстить за его смерть, а иначе ни один человек не вскроет этого письма. - Знайте ж и вы, - сказал сэр Тристрам, - что из нас любой сумеет отомстить за его смерть и не ударит в грязь лицом. И если верно вы, корабельщики, говорите, смерть его будет отомщена. И с тем сэр Тристрам вынул из руки рыцаря письмо, открыл его и прочел, а в нем значилось вот что: "Я, Херманс, король и владыка Красного Города, обращаюсь с приветом ко всем странствующим рыцарям, и всех прежде к вам, благородные, рыцари Артурова двора, и прощу вас всех сыскать меж собою одною рыцаря, чтобы он вызвался сразиться за меня с двумя братьями, которых, я взрастил и возвысил из ничтожества, они же коварно, и подло меня убили. И потому я прошу, пусть добрый рыцарь отомстит им за мою смерть, и тому, кто за меня отомстит, завещаю я мой Красный Город и все мои замки". - Сэр, - сказали корабельщики, - знайте, что этот рыцарь и король, здесь перед вами лежащий, был мужем великой чести и доблести и он всегда любил странствующих рыцарей. - Да поможет мне Бог, - сказал сэр Тристрам, - это случай препечальный, и я бы всей душой желал за него отомстить, но я дал клятву непременно быть на этом большом турнире, а иначе я окажусь опозорен. Ибо мне отлично известно, что ради меня-то главным образом и устроил господин мой король Артур турнир в здешних местах и что многие знатные люди соберутся на этот турнир, чтобы посмотреть на меня. Вот почему я не решаюсь взять на себя отмщение, боясь, что я не сумею возвратиться вовремя к началу турнира. - Сэр, - сказал Паломид, - прошу вас, поручите это мне, и вы увидите, как я исполню все с честью или же погибну в бою. - Что ж, - сказал сэр Тристрам, - я поручу вам это дело с тем лишь условием, что вы присоединитесь ко мне на этом турнире, который назначен здесь ровно через неделю. - Сэр, - отвечал сэр Паломид, - даю вам слово возвратиться к вам в назначенный срок, если не буду убит или изувечен. 11 С тем сэр Тристрам с сэром Гаретом и с сэром Динаданом оставили сэра Паломида на корабле. И сэр Тристрам стоял там и смотрел, как корабельщики повели судно вниз по течению Умбера. Когда же сэр Паломид скрылся у них из глаз, они сели на коней, огляделись вокруг и вдруг видят, скачет прямо на них рыцарь без доспехов и без оружия, лишь с одним мечом у пояса. Приблизившись, он с ними поздоровался, и они ответили на его приветствие. - Любезные рыцари, - сказал тогда он, - прошу вас, как есть вы странствующие рыцари, поедемте ко мне в замок, и что найдете там, все к вашим услугам. Я приглашаю вас от всей души! - С доброй охотою, - отвечал сэр Тристрам. И они поскакали с ним к его замку, а там их провели в богато украшенную залу, и они, снявши доспехи, уселись за стол. Но лишь только взглянул тот рыцарь на сэра Тристрама, тут же он его узнал и страшно побледнел от гнева. А сэр Тристрам, видя такой прием, удивился и спросил: - Сэр хозяин, что вы так невеселы? - Знай, - тот отвечал, - не радость мне видеть тебя, ибо я тебя признал, ты - сэр Тристрам Лионский. Ты убил моего брата, и потому я говорю тебе наперед: я убью тебя, как только встречу за стенами моего дома! - Сэр рыцарь, - сказал сэр Тристрам, - мне неизвестно, чтобы я убивал кого-нибудь из ваших братьев, но, если я убил, я готов это возместить, сколько в моих силах. - Я не приму возмещения, - сказал тот рыцарь. - И лучше мне не попадайся! И вот, когда они отобедали, сэр Тристрам велел подать свои доспехи и собрался в путь. Поскакали они своей дорогой, но не проехали и мили, как вдруг заметил сэр Динадан: нагоняет их рыцарь во всеоружии и на добром коне и с белым щитом. - Сэр Тристрам, - сказал сэр Динадан, - остерегайтесь, ибо сдается мне, вон там скачет наш хозяин, который ищет боя с вами. - Пусть скачет, - отвечал сэр Тристрам, - уж я постою против него, как смогу. Вот приблизился рыцарь к сэру Тристраму и крикнул ему: - Остановись и защищайся! И ринулись они друг на друга, сшиблись, и сэр Тристрам нанес тому рыцарю столь жестокий удар, что перебросил его через круп его коня. Но тот поднялся тут же, снова вскочил на коня и помчался во весь опор на сэра Тристрама и дважды или трижды ударил его по шлему. - Сэр рыцарь, - сказал сэр Тристрам, - прошу вас, остановитесь и не наносите больше мне ударов, ибо я не желал бы, будь моя воля, с вами сражаться, ведь у меня в желудке ваша пища и ваше питье. Но тот ни за что не соглашался прекратить бой. И тогда сэр Тристрам ударил его по шлему с такой силой, что он вниз головой повалился с коня и кровь хлынула сквозь отверстия в забрале. И, упавши на землю, он остался лежать замертво. Тогда сказал сэр Тристрам: - Я раскаиваюсь в своем столь сильном ударе, ибо я полагаю, что он умер. И, оставивши его так, они поскакали дальше. Вот, проехав совсем немного, вдруг увидели они двух рыцарей в прекрасных доспехах; они неслись прямо на них, пришпорив добрых своих коней, во всеоружии и в сопровождении верных оруженосцев. Один из них звался сэр Берант-Последыш, по прозвищу Король-с-Сотней-Рыцарей, а второй был сэр Сегварид, - оба благородные и прославленные рыцари. Когда же они поравнялись, король поглядел на сэра Динадана, а у сэра Динадана на плечах был шлем сэра Тристрама, который король раньше видел у королевы Северного Уэльса, королева же Северного Уэльса была его возлюбленной. Она подарила этот шлем Прекрасной Изольде, а королева Изольда подарила его сэру Тристраму. - Сэр рыцарь, - сказал сэр Берант, - откуда у вас этот шлем? - А вам что за дело? - сказал сэр Динадан. - А я желаю с вами сразиться, - отвечал король, - за ту, которой этот шлем принадлежит. И потому защищайтесь! И они сшиблись друг с другом со всею мощью своих коней. И Король-с-Сотней-Рыцарей поверг наземь сэра Динадана вместе с конем, а потом повелел слуге своему снять с него шлем, чтобы взять его себе. Вот приблизился к нему паж и хотел было отстегнуть на нем шлем. - Что надобно тебе? - сказал сэр Тристрам. - Не прикасайся к его шлему! - А вам что за причина, - спросил король, - беспокоиться об этом шлеме? - Так знайте, - отвечал сэр Тристрам, - что с этим шлемом я так не расстанусь. За него вам придется заплатить дорогой ценой. - Когда так, то готовьтесь к бою! - сказал сэр Берант сэру Тристраму. И они ринулись друг на друга, и сэр Тристрам сбросил его наземь через круп его коня; но король, не помедлив, тут же поднялся на ноги, вскочил вновь на коня и обрушил на сэра Тристрама множество свирепых ударов. Но под конец сэр Тристрам ударил его по шлему с такой силой, что он так и повалился с коня, жестоко оглушенный. - Вот видите! - сказал сэр Динадан, - этот шлем принес несчастье нам обоим. Сначала я из-за него вылетел из седла, а теперь и вы, сэр король, повергнуты наземь. Тут спросил сэр Сегварид: - Который из вас будет биться со мною? - Прошу вас, - сказал сэр Гарет сэру Динадану, - дозвольте мне взять на себя этот поединок. - Сэр, - отвечал Динадан, - что до меня, то прошу вас от души, бейтесь! - Это не дело, - сказал сэр Тристрам, - поединок с ним по праву - ваш. - Раз он просит, - сказал сэр Динадан, - я отказываюсь. Тогда сэр Гарет изготовился и выехал против сэра Сегварида, и сэр Сегварид поверг сэра Гарета вместе с конем на землю. - Ну, - сказал тут сэр Тристрам сэру Динадану, - теперь вам биться с этим рыцарем. - У меня нет охоты, - отвечал сэр Динадан. - Тогда я с ним сражусь, - молвил сэр Тристрам. И сэр Тристрам разогнался, налетел на него и сбил его наземь, а затем они поскакали прочь, оставив их двоих пешими. Сэр Тристрам повернул к замку Веселой Стражи, а сэр Гарет из учтивости отказывался туда ехать, но сэр Тристрам ни за что не согласился с ним расстаться. И они приехали, спешились, сняли с себя доспехи, и был им оказан наилучший прием. Но когда сэр Динадан явился перед Изольдой Прекрасной, он стал приклиначь тот час, когда надел шлем сэра Тристрама, и поведал ей, как сэр Тристрам над ним посмеялся. И они все шутили и потешались над сэром Динаданом. так что не знали, куда деваться от смеха.  * XI *  1 Так они жили-поживали в замке Веселой Стражи, а мы теперь их оставим и поведем речь о сэре Паломиде, который плыл вниз по Умберу, покуда не достиг моря, и там на берегу стоял прекрасный замок. Дело было ранним утром, еще до света. И вот корабельщики пришли к сэру Паломиду, который спал крепким сном. - Сэр рыцарь, - сказали корабельщики, - вставайте, ибо перед нами замок, в который вам надлежит войти. - Хорошо, - сказал сэр Паломид, - я согласен. И вот, подскакав к воротам замка, он дунул в рог, который дали ему корабельщики. Когда же в замке услыхали звук его рога, то вышло на стены множество рыцарей, и сверху они ему сказали в один голос: - Добро пожаловать в наш замок! Тут совсем рассвело, и сэр Паломид въехал в ворота замка. Там его угощали и потчевали всевозможными яствами. Но вскоре сэр Паломид услышал вокруг себя горькие стоны и громкий плач. - Что это значит? - спросил сэр Паломид. - Мне не по сердцу слышать такие печальные звуки, и потому я непременно желаю узнать, что они означают. Тут выступил перед ним один рыцарь по имени сэр Эбель и сказал ему так: - Знайте же, сэр рыцарь, здесь плачут и стонут всякий день, и вот почему. Был у нас король, который звался Херманс, он правил Красным Городом, и был этот король, государь наш, благородный рыцарь, великодушный и щедрый. И во всем мире никого он так не любил, как странствующих рыцарей короля Артура, их турниры, охоты и всевозможные рыцарские потехи. Столь превосходный рыцарь и король никогда еще не правил бедным людом. Из-за этой его доброты и вежества мы его и оплакиваем и будем оплакивать всегда. Но пусть судьба нашего государя всем королям и сословьям послужит уроком, ибо он погиб по своей вине. Ведь если бы расточал он милости лишь на кровных своих родичей, был бы наш король и ныне в живых и жил бы в богатстве и мире. И потому пусть все сословья примут гибель нашего короля как предостереженье. Но увы! - сказал сэр Эбель. - Что нам в этом уроке для других, когда мы потеряли его! - Скажите мне, - спросил сэр Паломид, - как и каким образом был убит ваш государь и чьей рукою. - Сэр, - отвечал сэр Эбель, - наш король воспитал с младенчества двух братьев, которые сделались теперь коварными убийцами, и эти два рыцаря королю нашему были так милы, что он никого так не любил и ни к кому такого не питал доверия из своих кровных родичей и из прочих, кто его окружал. Этих двух рыцарей король наш во всем слушался, и так они управляли потихоньку им самим и его землями и не дозволяли никому из его родичей хоть слово совета сказать нашему королю. Он же был так доверчив и благороден, а те двое так лживы и коварны, что им долго удавалось мирно править нашим королем. Но, видя это, наши лорды из королевского рода отъехали все от него прочь по своим владениям. Когда эти два изменника выжили всех его знатных родичей, то и тогда показалось им мало власти, все им было недостаточно. Вот так и в старой пословице говорится: "Дай мужлану волю - ему все будет мало". Ведь когда бы ни досталась власть человеку низкого рождения, если законный властелин - из высокого рода, то этот низкорожденный временщик погубит всех знатных людей, которые его окружают. Вот потому-то, лорды и все сословья, смотрите лучше, кем вы себя окружаете. Вы же, сэр, если вы - рыцарь от Артурова двора, запомните эту повесть, ибо вот каков ее конец и заключенье: Государь наш король ехал как-то по ближнему лесу, куда его заманили те два предателя, он охотился на красного зверя, облаченный в полные доспехи, как надлежит доброму рыцарю. Но, сильно утомясь, он почувствовал жажду, и тогда он спешился, чтобы напиться из ручья. И когда он стоял на земле, один из них, которому имя - Хелиус, по их взаимному уговору, вдруг размахнулся и пробил королю нашему грудь копьем. И так они его там и оставили; но когда они ускакали, случилось мне подъехать к тому ручью, и там я нашел моего господина и короля со смертельной раной в теле. Выслушав его жалобу, я приказал отнести его на берег реки и живым еще положил на корабле. И когда государь мой король Херманс уже лежал на том судне, он взял с меня слов