ного трясущегося тела, покрытого лишь грязными лохмотьями. Лишившийся своих чар чародей не замечает, как он изменился, или, вернее, что теперь его тело и платье обнаруживают действительное разрушение, которому они подвергались в течение двадцати лет, когда бесовский обман скрывал их под лживым великолепием от людских взоров; он не понимает, почему с отвращением отхлынула от него толпа придворных, почему принцесса восклицает: "Уберите с глаз моих этого старого попрошайку!". Но тут переодетая Лукреция злорадно подставляет ему зеркало, он со стыдом видит свой подлинный образ, и наглая челядь выбрасывает его за дверь, словно паршивую собаку. Другую драму о Фаусте, упомянутую мною выше, я видел на конской ярмарке в одном ганноверском местечке. На лужайке был выстроен балаган, и, несмотря на то, что представление происходило среди бела дня, сцена заклинания производила чрезвычайно жуткое впечатление. Явившийся демон назвался не Мефистофелем, а Астаротом - имя, первоначально, вероятно, тождественное с именем Астарты, хотя последняя в тайных писаниях магов считается супругой Астарота. Астарта изображается в указанных сочинениях с двумя рогами на голове, образующими полумесяц, как она и в самом деле некогда почиталась финикиянами, у которых она была богиней луны, и поэтому евреи считали ее, подобно прочим божествам своих соседей, дьяволом. Но царь Соломон Мудрый втайне поклонялся ей, и Байрон прославил ее в своем "Фаусте", которого он назвал "Манфредом" {1}. В кукольной драме, изданной Зимроком {2}, книга, соблазняющая Фауста, называется "Clavis Astartae de magica" {"Астартов ключ о магии" (лат.).}. В драме, о которой я начал говорить, Фауст предпосылает своему заклинанию жалобу, что он так беден, что всегда вынужден бегать пешком и даже скотница не хочет его поцеловать; он хочет предаться дьяволу, чтобы получить от него коня и прекрасную принцессу. Вызванный заклинанием дьявол является сначала в образе различных животных - свиньи, быка, обезьяны, но Фауст прогоняет его с назиданием: "Чтобы испугать меня, тебе надо быть страшнее". Тогда дьявол является в виде льва и ревет qaerens quern devorat {Ища, кого поглотить (лат.).}, но и теперь он недостаточно страшен дерзкому некроманту. Он принужден, поджав хвост, убраться за кулисы, откуда возвращается в виде огромной змеи. "Ты все еще недостаточно ужасен и страшен", - говорит Фауст. Снова дьявол принужден постыдно удалиться, и теперь он появляется пред нами в образе человека необычайной красоты, закутанного в красный плащ. Фауст выражает ему свое изумление, и красный плащ отвечает: "Нет ничего более ужасающего и страшного, чем человек: в нем хрюкает и ревет, и мычит, и шипит природа всех других зверей; он грязен, как свинья, груб, как бык, смешон, как обезьяна, яростен, как лев, ядовит, как змея, он является смесью всей животной природы". Немало поразило меня удивительное сходство этой старинной комедийной тирады с одним из основных учений новой натурфилософии, в особенности в том виде, как ее развивает Окен {3}. По заключении адского договора Астаррт предлагает Фаусту многих красавиц на выбор, расхваливая их достоинства, например Юдифь. "Не нужна мне головорезка", - отвечает тот. "Хочешь Клеопатру?" - спрашивает тогда дух. "И ее не хочу, - отвечает Фауст, - она слишком расточительна, слишком дорого обходится и сумела разорить даже самого богатого Антония; она пьет жемчуг" {4}. "Тогда я рекомендую тебе прекрасную Елену Спартанскую, - отвечает Астарот, улыбаясь, и иронически добавляет: - С этой особой ты сможешь разговаривать по-гречески". Ученый доктор восхищен этим предложением и требует, чтобы дух дал ему физическую красоту и великолепное платье, дабы он мог с успехом соперничать с рыцарем Парисом; кроме того, он требует коня, чтобы тотчас же скакать в Трою. Получив согласие, он удаляется вместе с духом, и оба тотчас же показываются за территорией балагана на красивых конях. Они сбрасывают с себя плащи, и мы видим, как Фауст, а также и Астарот, обратившись в английских наездников в блестящих мишурных одеждах, исполняют замечательные верховые трюки, приводящие в изумление собравшихся конских барышников, которые толпятся вокруг со своими ганноверски-багровыми лицами и от восхищения шлепают себя по желтым кожаным штанам, - это рукоплескания, каких мне не приходилось слышать ни на одном драматическом представлении. Но Астарот в самом деле восхитительно ездил верхом и был стройной хорошенькой девушкой с большими черными дьявольскими глазами. И Фауст был пригожим молодцом в своем великолепном костюме наездника, и держался он на лошади лучше, чем все прочие немецкие доктора, которых я когда-либо видел верхом. Он носился вместе с Астаротом вокруг сцены, на которой уже виднелся теперь город Троя, а на стенах его Елена Прекрасная. Бесконечно знаменательно это явление Прекрасной Елены в легенде о докторе Фаусте. Оно прежде всего характеризует эпоху его возникновения и дает нам сокровеннейшее объяснение самого сказания. Этот вечно цветущий идеал прелести и красоты, эта Елена Прекрасная, однажды утром являющаяся докторшей Фауст в Виттенберге, есть сама Греция и эллинизм, внезапно выплывшие в сердце Германии, словно вызванные заклинаниями; а магическая книга, заключающая могущественнейшие из этих заклинаний, называлась Гомером, и это был подлинно великий Адский ключ, заманивший и соблазнивший Фауста и столь многих его современников. [Генрих Гейне]. 42 Сегодня вечером: ДОКТОР ФАУСТ Героико-комическая драма в 5 действиях Действующие лица: Герцог Пармский Отец Фауста, поденщик Бианка, его супруга Магистр Лауфенберг } Фауста Лутгольд фон Эбенштейн, министр Магистр Эбенхольц } друзья Иоганнес Фауст, профессор Витцлипуцли | в Виттенберге Мелингер } адские духи Мартин Вагнер, его фамулус Мефистофель | Каспар, странствующий талант Прекрасная Елена В пятом действии гибель Фауста в аду. В четвертом действии волшебным искусством Фауста будут показаны следующие мимические сцены: 1. Целомудренная Лукреция 2. Юдифь с головой Олоферна 3. Великий Голиаф и м.аленький Давид 4. Братоубийство: Каин и Авель. Цены местам: первые места 50 пфеннигов, вторые места 30 пфеннигов, третьи места 20 пфеннигов. Билеты годны только на то представление, на которое куплены. Вход открыт с 7 час. Начало представления в 8 час. [Афиша кукольного театра]. 43 [Из новеллы Теодора Шторма "Поль кукольник"] ...Как-то раз после обеда - помню, это было в сентябре, сразу же после нашей осенней ярмарки - я увидел странный экипаж, поднимавшийся снизу по дороге. Это была двуколка, запряженная маленькой коренастой лошадкой. Наверху, между двумя большими ящиками восседали высокая белокурая женщина с неподвижными, невыразительными чертами лица и девочка лет девяти, оживленно поворачивавшая свою черненькую головку то в одну, то в другую сторону. Рядом шел, держа поводья, низенький, веселого вида человек. Короткие черные волосы высовывались из-под его зеленой широкополой шляпы и торчали во все стороны. Они приближались под звуки колокольчика, висевшего на шее у лошади... На следующее утро в 11 часов, как раз когда я выходил из школы, мне навстречу попался толстый городской глашатай. Он шел по улице, колотя ключом в блестящий медный таз и выкрикивая зычным пивным басом: "Механик и кукольник господин Иозеф Тендлер из королевской резиденции Мюнхен прибыл сюда вчера и даст сегодня вечером в Шютценхефе свое первое представление. Будет представлено: "Пфальцграф Зигфрид и святая Генофефа" {1}, кукольная комедия с пением в четырех действиях!"... В следующее воскресенье глашатай снова показался на улицах города. Он колотил в свой таз и громогласно выкликал: "Сегодня вечером в Шютценхофе: "Гибель доктора Фауста", кукольная комедия в четырех действиях!". Пробило семь часов. Сегодня, в субботу, все места были заняты; на этот раз я стоял сзади, на высоте пяти футов над полом, на самых дешевых местах. Горели сальные свечи в жестяных подсвечниках, городской скрипач и его товарищи пиликали; занавес взвился. На сцене была комната с высокими готическими сводами. Перед раскрытым фолиантом в длинной черной мантии сидел доктор Фауст и горько жаловался на то, что вся его ученость принесла ему так мало денег; на нем не осталось целого платья, и он не знает, куда деваться от долгов; вот почему он собирается вступить в союз с преисподней. "Кто звал меня?" - загремел слева от него страшный голос, шедший сверху, из-под сводов комнаты. "Фауст, Фауст, не слушайся его!" - раздался другой, тонкий голосок справа. Но Фауст заключил договор с адскими силами. "Горе, горе твоей бедной душе!" - прозвучал подобно вздоху ветра голос ангела; слева же раздались раскаты хохота. Тут в дверь постучали. "Простите, ваше великолепие!". Вошел фамулус Фауста Вагнер. Он попросил разрешения нанять для тяжелой домашней работы помощника, чтобы ему самому можно было усерднее заниматься науками. "Ко мне явился молодой человек, его зовут Касперле, и он, кажется, обладает большими достоинствами". Фауст милостиво кивнул головой и сказал: "Прекрасно, милый Вагнер, ваша просьба будет исполнена". Потом они ушли вдвоем. "Парадауц!" - раздался крик; и вот он уже был тут как тут - одним скачком очутился он на сцене, так что котомка подпрыгивала у него за плечами. Он принялся разгуливать по комнате. "Эх, кабы увидел меня нынче мой отец-папаша, вот бы порадовался на меня. Он завсегда бывало говаривал: "Касперле, гляди в оба, чтобы твои дела пошли в гору!" Ну, а теперь они и в самом деле пошли в гору, потому как я могу их подбросить до небес!". С этими словами он сделал вид, будто подбрасывает свою котомку, и она действительно взлетела до потолка, потому что ее вздернули на проволоке. Но руки Касперле как будто приросли к телу; он дергался, Дергался, но они не подымались. Касперле ничего более не говорил и не делал. За сценой началась суматоха, послышались тихие, но взволнованные голоса, течение пьесы, по-видимому, прервалось. У меня упало сердце; вот тебе и дождались! Охотнее всего я убежал бы, но мне было стыдно. А что если из-за меня приключится что-нибудь с Лизой {2}! Вдруг Касперле на сцене поднял жалобный вой, при этом голова и руки его продолжали безжизненно висеть; вновь появился фамулус Вагнер и спросил его, почему он так голосит. "Ах, зубочек мой, зубок!" - вопил Касперле. "Дай-ка, дружок, я загляну тебе в рот", - сказал Вагнер. Вслед за тем он схватил его за длинный нос и заглянул между челюстями. В эту минуту в комнату опять вошел доктор Фауст. - Простите, ваше великолепие, - промолвил Вагнер. - Я не могу взять на службу этого молодого человека. Его нужно тотчас же отправить в лазарет! - Это трактир такой? - спросил Касперле. - Нет, дружок, - отвечал Вагнер, - это бойня. Там тебе, выдернут зуб мудрости, и ты избавишься от боли. - Ах, ты господи боже мой! - захныкал Касперле. - И должна же была такая беда свалиться на меня, бедного! Вы сказали, зуб мудрости, господин фамулус? Такого еще ни у кого в нашем семействе не бывало. Эдак, пожалуй, моему ремеслу конец пришел! - Конечно, дружок, - сказал Вагнер. - Слуга с зубами мудрости мне ни к чему; эти штучки сделаны только для нас, ученых людей. Но у тебя ведь есть еще племянник, который тоже предлагал мне свои услуги! Может быть, - обратился он к доктору Фаусту, - ваше великолепие дозволит! Доктор Фауст с важностью мотнул головой. "Поступайте, как вам заблагорассудится, милый Вагнер, - произнес он. - Только не приставайте ко мне больше с вашими глупостями и не мешайте мне заниматься магией!". "Послушай-ка, любезный, - сказал впереди меня соседу какой-то подмастерье, облокотившийся на перила. - Это не относится к пьесе; я знаю ее. Я совсем недавно видел ее в Зейферсдорфе". Но тот ответил лишь: "Заткнись!" - и толкнул его в бок. Между тем на сцене появился Касперле номер два. Он обнаруживал совершенно очевидное сходство с больным дядюшкой, да и говорил совсем как тот; ему не хватало только подвижного большого пальца, да и в огромном носе его, по-видимому, не было сустава. У меня на сердце отлегло, когда действие пьесы пошло своим чередом. И скоро я забыл обо всем окружающем. Появился дьявольский Мефистофель в огненно-красном плаще, с рожком на лбу, и Фауст расписался кровью на адском договоре: "Двадцать четыре года ты обязан служить мне; потом я буду твой душой и телом". После чего оба улетели по воздуху в волшебном плаще черта. Для Касперле спустилась сверху огромная жаба с крыльями летучей мыши. "И вот на этом-то дьявольском воробье я должен отправиться в Парму?" - воскликнул он. Когда же чудовище утвердительно качнуло головой, он вскочил на него верхом и полетел вслед за теми двумя. Я прижался, позади всех к самой стене, откуда мне удобнее было смотреть поверх чужих голов. И вот занавес взвился в последний раз. Срок, наконец, миновал, Фауст и Каспер снова в своем родном городе. Каспер стал ночным сторожем. Он идет по темным улицам и выкликает время; От вас, господа, я скрывать не смею. Что жена мне сегодня намылила шею. Жены всегда угнетают нас. Бьет час полночный, полночный час! Издалека слышно, как бьет полночь. На сцене появляется Фауст: он спотыкается, хочет молиться, но из его груди вырываются только стоны и скрежет. Сверху доносится громовой голос: Fauste, Fauste, in aeternum damnatus es {*}! {* Фауст, Фауст, ты проклят навеки! (лат.).} Тут в потоках огненного дождя из-под потолка спустились три черноволосых черта и схватили беднягу.., "И поделом мне, - вновь начала жена, стоявшая как раз над нашими головами {3}. - Зачем я только согласилась, чтобы ты сегодня опять представил эту богохульную пьесу! Покойный отец мой {4} в последние годы жизни никогда не делал этого!". "Ну, ну, Резель! - отозвался голос господина Тендлера с противоположного конца комнаты. - У твоего отца были свои странности. А пьеса ведь всегда делает хорошие сборы; да, по совести говоря, я думаю, она - неплохой пример, "и назидание для многих безбожников на свете!". "Но у нас она шла сегодня в последний раз. И хватит от этом!" - отрезала жена. ДОПОЛНЕНИЯ 44 Голландский кунштмейстер Сергер чрез сие объявляет, что он только один Москва месяц здесь пробудет и между тем по-прежнему в Немецкой Слободе, в сентябрь Чоглонском доме, ежедневно, кроме субботы, штуки свои с Цицероновою головою 1761. и другие новые показывать будет, если хотя 10 или 12 зрителей будет. Сверх же того у него представляемы разные комедии, напр. о д_о_к_т_о_р_е Ф_а_в_с_т_е и пр., большими итальянскими двухаршинными куклами, которые будут разговаривать и проч. Також и ученая его лошадь будет по-прежнему действовать. [Объявление голландца Сергера (Заргера)] 45 ПАССАЖ КОНЦЕРТНАЯ ЗАЛА МЕХАНИЧЕСКИЙ ТЕАТР г. ШВИГЕРЛИНГА ИЗ ГОЛЛАНДИИ В продолжении всей светлой недели даны будут ежедневно в Механическом театре представления, состоящие из волшебно-комических пьес, исполняемых автоматами в 2 арш. величиной, механического балет-маскарада, разных занимательных и комических метаморфоз, превращений и перемен, многих живописных декораций, картин, видов и т. д. Каждое представление состоит из трех отделений, а именно: 1-е отделении Одна из нижеследующих комических пьес: I. ИОГАНН ФАУСТ доктор-чернокнижник Волшебное представление в трех действиях с превращениями, явлениями, полетами и великолепным спектаклем. Действующие лица: Доктор Фауст Пимперле, служитель Доктор Вагнер, приятель его Гений добра Мефистофель, владетель зла Гений зла Делинквенс | Султан Лауерган {1} } злые духи Селима, дочь его Гриншнабель | Дьяволы, призраки, духи II. ЛЮБОВНЫЕ ПОХОЖДЕНИЯ ПИМПЕРЛЕ Волшебная оперетта в 3 действиях, с превращениями, явлениями, полетами, пением, танцами и великолепным спектаклем. Музыка избрана из любимейших напевов. Действующие лица: Бургомистр Тень умершего рыцаря фон Зауенфаса Пимперлини, дочь его 1 | } Экзаменаторы Рыцарь фон Шельменберг 2 | Пимперле, бывший слуга умершего Вельзевул, повелитель ада рыцаря фон Зауенфаса, Леший впоследствии доктор медицины и рыцарь Демоны, амуры, гении и проч. 2-е отделение ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ БАЛЕТ-МАСКАРАД состоит из упражнений, жонглеров, эквилибристов, акробатов танцев автоматов, комических превращений, метаморфоз и т. п. 3-е отделение I. КИНЕТОЗОГРАФИЧЕСКИЙ ИЛИ СВЕТОВИДНЫЙ ТЕАТР состоящий из разных почему-либо замечательных местностей как-то: Севастополя, Константинополя, гавани Ла Рошель, огнедышащей горы Везувия и других. II. КИТАЙСКИЕ МЕТАМОРФОЗЫ состоящие из разных движущихся картин, фейерверков без огня, хромотропов и вензелей. Примечание. В каждом представлении будет показан только одно из вышеупомянутых номеров, Начало в 8 часов Цена местам: кресло 1 р. с. Стулья и нижняя галерея 75 к. Верхняя галерея 25 к. - Дети моложе 10 лет платят в стулья и нижнюю галерею по 40 коп. сер. ----- Печатать дозволяется, 13 апреля 1856 г. ^TIV^U ^TКУКОЛЬНЫЕ КОМЕДИИ^U Перевод H.A. Сигал 1 ДОКТОР ИОГАНН ФАУСТ Пьеса в двух частях (Кукольного театра в Ульме) Часть I ПРОЛОГ Xарон. Плутон! {1} Плутон. Хо-хо! Xарон. Так вот! Плутон. Что - так вот? Xарон. А то, что я не желаю больше быть твоим рабом! Плутон. Каким рабом? Xарон. Рабом на твоих дьявольских галерах! Набавь мне жалованье, или я не буду больше возить! Плутон. Как, Харон? Ах ты, адский висельник и раб мой, разве я иедостаточно набавил тебе жалованья? Ты получал прежде за каждую осужденную душу только полушку, а теперь - целый пфенниг! Поэтому, клянусь, ты будешь возить их! Харон. Ну ладно, буду. Но не позволяй своим ленивым чертям торчать постоянно в преисподней, пошли их наверх, к смертным людям, пусть они учат их творить зло. Прежде мое ветхое суденышко было битком набито душами, а теперь только старые ведьмы приходят сюда толпами время от времени. Если ты сам не будешь присматривать за своими ленивыми чертями, от моей езды никакого проку не будет. Плутон. Ты - старый слуга Плутонова царства, я прощаю твое рвение, посему - пусть будет так, как ты сказал. Харон. Теперь я веселюсь, Забыв былое горе: Мне душами челнок Плутон наполнит вскоре. Плутон. Эй, вы, ленивые черти, где вы? Спите, что ли? Неужели вы не хотите умножить адское царство? Так-то вы угождаете мне! А посему, вот мой приказ. Отправляйтесь по свету и учите людей творить зло: различные секты - вести меж собой лживые диспуты и выворачивать все наизнанку, купцов - обмеривать и обвешивать, женский пол - предаваться ветреному легкомыслию и блуду; в университетах, где собираются студенты, учите их обжираться, пьянствовать, божиться, колдовать, ссориться и драться, так, чтобы они со своими душами попадали к нам в преисподнюю. Черти (все). Не сомневайся в нашем послушании, могущественный Плутон. Плутон. Но в этом обличье вы ничего не сделаете, поэтому ступайте и измените свой облик, тогда все пойдет по моему желанию. Люди говорят, что черт - мастер на все руки, вот и я хочу пустить в ход все свои хитрости. (Черти возвращаются). Вот так, теперь вы имеете более сносный вид, так и отправляйтесь. Место наших встреч будет в Богемском лесу, под большим дубом. Засим примите мое благословение! Ба, ба, ба! Духи (все). Ба, ба, ба! (Духи уходят). АКТ I Фауст. Нет гор без долин, нет скал без камней, нет ученья без труда и усилий. Правда, известная пословица гласит: quot capita, tot sensus, сколько голов, столько умов. У одного склонность к живописи, у другого - к архитектуре; этот поэт, а тот хороший оратор, один - хороший философ, а другой - хороший медик. Этот обращается к богословским штудиям и помышляет таким путем добиться почестей и славы, как это делал и я с детских лет, и вот с помощью моих наставников я достиг того, что получил здесь, в Виттенберге, summum gradus Doctoratus cum laude {Степень доктора с отличием (лат.).}. Но что из того? Я доктор и останусь доктором. Я много слышал и читал о свойствах планет и о том, что небо будто бы in forma sphaerica, т. е. круглое. Но я хотел бы все увидеть, ощупать руками, поэтому я решился отложить на время богословские занятия и предаться изучению магии. Ангел. Продолжай занятия богословием, Фауст, и оставь занятия нигромантией, или ты погибнешь на веки вечные. Мефистофель. Продолжай занятия нигромантией, Фауст, и ты станешь ученейшим доктором, который когда-либо жил в Азии, Африке, Америке и всей Европе. Фауст. Как! Что я слышу! Два голоса спорят. Один справа, другой слева от меня. Голос справа за богословие, голос слева за нигромантию. Голос справа, от кого ты исходишь? Ангел. Я твой добрый ангел, ниспосланный свыше, чтобы спасти твою душу и направить ее к вечному блаженству. Фауст. Ну, а ты, голос слева, кто ты? Мефистофель. Я дух подземного мира и явился сделать тебя счастливее всех прочих людей! Фауст. Что за чудеса! Фауст, ты можешь поистине возрадоваться? ангелы небесные нисходят, чтобы утешить тебя, а духи подземного мира, чтобы служить тебе. Ага, я понимаю: раз я замыслил возлюбить нигромантию и оставить богословие, ты не годишься мне, голос справа; ты же следуй за мной, голос слева. Мефистофель. Ха-ха-ха-ха! Ангел. Увы, Фауст, остерегайся! Тяжко будет тебе, если ты погубишь понапрасну свою душу и будешь терзаться адскими муками. Фауст. Свершилось, Фауст! Отныне живи счастливее, нежели до сих пор. Сейчас я отправлюсь в свой кабинет и приступлю к этому радостному занятию, а посему, Фауст, не бойся ничего, все свершится по твоему желанию. (Уходит). АКТ II Пикельхеринг входит со своими пожитками. Пикельхеринг. Ах, я бедный растяпа, если бы не было больно,. я влепил бы сам себе пощечину. Я заслуживаю, чтобы меня заперли и нет давали ничего жрать, кроме одних только жареных цыплят и рябчиков, и ничего пить, кроме чистого испанского вина и мальвазии. Как вспомню я все те лакомые штучки, которые я едал у своего батюшки, этого старого осла, я готов швырнуть оземь все свои вещи. Но вы, чего доброго, спросите меня: а почему ты не остался у своего батюшки? Ну, а я отвечу: сбежал от великого множества постных дней. Но послушайте-ка, что со мной приключилось на этих днях: я заблудился середь прямой дороги и пришел к какой-то большой горе. Вижу - большие ворота, я и подумал, что это, верно, харчевня и постучал. А тут вышел какой-то мерзкий, грязный плут, от которого разило серой и смолой, как от угольщика дымом. Я спросил, что это за увеселительное заведение, в котором от людей так воняет. Тогда этот молодчик окликнул меня по имени и сказал: "О, Пикельхеринг! Откуда ты?". Черт возьми, подумал я, неужели я так знаменит? И спросил его, кто он такой. Он ответил, что его имя Штрозак {2}, а это - преисподняя, он же сам - привратник, ежели мне угодно будет взглянуть на всякие невиданные вещи. Я дал себя уговорить. Тогда господин Штрозак повел меня в большую комнату, а там сидели все какие-то молодчики на низеньких стульях, у них в горле торчала воронка и через нее им вливали подогретое пиво, сваренное из серы со смолой. Я спросил мсье Штрозака, что это значит. Он сказал, что это пропойцы, которые на этом свете не напились вволю: вот им и подбавляют. Тогда я сказал, что если уж пить за здравие, то я предпочитаю бутылку мартовского пива, а эта комната мне не по душе. Мы перешли в другую, а там кругом были натыканы сапожные гвозди, а на них было навешано полным полно народу... Я спросил, нет ли здесь таких же Пикельхерингов, как я; нет, сказал господин Штрозак, их здесь не выносят из-за вони; но ежели я хочу остаться, он устроит мне подходящее местечко. Я от души поблагодарил за доброе намерение и был рад, когда унес оттуда ноги. Ну, а теперь я проголодало если я не раздобуду чего-нибудь поесть, то, кажется, сам себя слопаю. Вот как паскудно живется в этой сволочной преисподней. По-моему, им и вовсе нечего жрать. Но, постой, это что за птица? АКТ III Вагнер и Пикельхеринг. Вагнер. Мой господин Фауст велел мне присмотреть какого-нибудь мальчика, который подсоблял бы мне в работе по дому. Таких брод шляется тут достаточно, но они предпочитают просить милостыню, чем служить честному хозяину. Пикельхеринг. Да будь у меня только хозяин, уж я бы ему славно послужил. Уж я бы потрудился, особливо вилкой да ножиком! Вагнер. Ого, я вижу тут подходящего парня; он наверно достаточно силен, если только захочет пойти мальчиком для услуг. Пикельхеринг. Неужто этот чудак принимает меня за мальчика: ведь жру-то я за четырех мальчиков! Вагнер. Добрый день, сударь. Пикельхеринг. Кого это он имеет в виду? Вагнер. Еще раз: добрый день, сударь. Пикельхеринг. Тысячу чертей! Он называет меня "сударь". Я, должно быть, имею неплохой вид; но дай-ка, я поговорю с ним. Послушайте, сударь, что вам от меня надобно? Вагнер. Скажи-ка, не хочешь ли ты поступить в услужение? Пикельхеринг. Что за невежа! Сначала: добрый день, сударь, а теперь: не хочешь ли поступить в услужение! Твое счастье, что я не вспыльчивого нрава, иначе моя высокородная рука осквернила бы твою всемогущую физиономию. Разве ты не предложил "сударю" пойти в "услужение"? Вагнер. Да, я спрашиваю тебя, не хочешь ли ты поступить в услужение? Пнкельхеринг. Что правда, то правда, если я еще долго буду эдак шляться по свету, я останусь не только без хозяина, но и без головы. Вагнер. Ну вот, видишь! Я дам тебе место. Пикельхеринг. Ты, сударь? Вагнер. Да, я. Пикельхеринг. Ты что-то смахиваешь, по-моему, на господина Штрозака. Вагнер. Почему? Ты у меня не будешь терпеть нужды. Пикельхеринг. Хорошо бы так; а то, если бы я хотел терпеть нужду, я остался бы у господина Штрозака. Вагнер. За едой и питьем у нас дело не станет. Пикельхеринг. Этого-то мне больше всего недостает; если ты сдержишь свое слово, то по рукам. Вагнер. Вот моя рука. Пойдем, я покажу тебе, что нужно делать. Пикельхеринг. К тому идет, как видно, все-таки это получше, чем бродить так без толку; все-таки знаешь, к какому столу приткнуться. АКТ IV Фауст один в своей комнате. Фауст. Жажда продолжить начатые занятия заставляет меня забыть обо всем прочем. Мне ничего не нужно, кроме единственного наслаждения - читать книги и видеть, в состоянии ли человек изменить воздух, повелевать ветром, покорять волны, сотрясать землю и совершать прочие невероятные дела. Постой, Фауст, одумайся, как бы ты не разгневал господа, создавшего стихии и вселенную, как бы ты не пал вместе со стихиями. Но как? Разве я не в своем уме? Если бы в этом было что-нибудь опасное, я сумел бы удержаться от этого. Что тебе, Вагнер? АКТ V Фауст. Два студента. Вагнер. Вагнер. Господин доктор, там за дверью стоят два студента, они хотят побеседовать с вашим превосходительством. Фауст. Студенты, говоришь ты? Они, может быть, посланы кем-нибудь из моих добрых друзей. Впусти их. Вагнер. Будет исполнено. Фауст. Все, кто живут здесь, в Виттенберге, почитают Фауста. Хотел бы я, чтобы эти двое могли помочь мне в моем предприятии. Первый студент. С вашего разрешения, если мы не потревожили господина доктора. Второй студент. Желаю вашему превосходительству всяческого благополучия и прошу не гневаться, если мы его затрудняем. Фауст. Благодарю вас, господа; ваш приход мне весьма приятен; поэтому прошу вас сказать, что вам угодно. Мальчик, стулья! Первый студент. Это сказать нетрудно: Причина, по которой мы посетили ваше превосходительство, следующая: мы слыхали, что ваше превосходительство в настоящее время обратилось к изучению магии. Я же чудесным образом оказался обладателем книги, содержащей кое-какие поразительные вещи propter magicam artem {О магическом искусстве (лат.).} - как вызывать солнечное затмение, останавливать движение звезд и луны. Если только господину доктору будет угодно, она - к его услугам. Втоpой студент. С вашего разрешения, господин доктор. Я счел своим долгом преподнести вам вот это. Я нашел в библиотеке моего отца одного любопытного автора, который может оказаться весьма полезным господину доктору в его новых штудиях. Ваше превосходительство может воспользоваться им по своему усмотрению, но так, чтобы это никому ничем не угрожало. Фауст. Благородные господа, вы доставили мне такую радость, какой и сам Цезарь никогда не испытывал. Вы чрезвычайно обязали меня, Теперь я отложу в сторону богословие, которым я до сих пор занимался, и с наслаждением обращусь к этим книгам и им подобным. Первый студент. Прекрасно, господин доктор; я был бы счастлив и впредь быть вам полезным; но я прошу вас не углубляться в них чрезмерно, а то как бы от этого не вышло вреда! Второй студент. О том же и я прошу, ваше превосходительство, ибо черт - мастер на всякие штуки и знает тысячу способов уловлять и губить людей. Фауст. Господа, благодарю за доброе напоминание. Прошу вас, не тревожьтесь. Не угодно ли вам будет задержаться немного, чтобы выпить стаканчик вина? Я почту это за величайшую честь. Первый студент. Мы благодарим господина доктора и простимся на этом. Второй студент. И я также прошу покорнейше извинить меня; на этом мы простимся. Фауст. Прощайте, господа! Я постоянно буду вспоминать о вас. Теперь я могу сказать все, что мне заблагорассудится, все, что радует человеческое сердце. Эти две книги я прочту со вниманием, если бы даже это стоило мне жизни. Эта вот написана испанцем Рунцифером, а та испанцем Вартом - двумя великими мастерами в этом искусстве. Отправлюсь в кабинет, чтоб книги прочитать, и не придется впредь мне поверженным лежать. АКТ VI Фауст и Вагнер. Фауст. О, в этих книгах я нашел замечательных вещей свыше всякой меры! Быть по сему, раз я задумал это дело, я попробую его. Эй, Вагнер! Вагнер. Я здесь, досточтимый господин. Фауст. Слушай и запоминай, что я тебе скажу. В моем кабинете на столе ты найдешь круг, сложенный из бумаги, и палочку; принеси их мне и никому ни слова об этом. Вагнер. Спешу выполнить ваше приказание. Фауст. Все мое сердце объято ликованьем. Ха-ха-ха, как я буду доволен, когда адские духи будут вынуждены явиться сюда и ожидать моих приказаний. Но вот и Вагнер. Вагнер. Я принес то, что вы велели. Фауст. Теперь уходи поскорее, и если кто будет спрашивать тебя где я, отвечай, что я уехал на несколько дней. Вагнер. Я исполню все, господин доктор. А мне бы так хотелось тоже чему-нибудь научиться. (Уходит). Фауст. Вот я и один и могу без помех свершить затеянное дело. Здесь должен лежать круг, а вот палочка. Ну, Фауст, прежде чем вступить в круг, соберись с духом, иначе ты погиб на веки вечные. Да, я испытываю столь же страстное желание, как жених в ожидании невесты. Теперь я стою твердо, как колосс. Но берегись, Фауст, или тебе грозит самое жалкое падение: волосы чуть было не стали у меня на голове дыбом (вступает в круг, раздается удар грома). Я стою еще или упал? Мне показалось, будто все стихии готовы были обрушиться на меня. Теперь осталось дерзнуть еще одно - вызвать адских духов: Conjuro vos per omnes Deos, qui vos kakadaemones sitis, ut statim appareates {Заклинаю вас всеми богами, вы, злые демоны, чтобы вы тотчас явились! (лат.).}! АКТ VII Появляются черти. Фауст. Эй, эта буря миновала! Ты кто? Круммшаль. Меня зовут Крумшаль {3}, и я обязан явиться по твоему приказанию. Фауст. Велико ли твое проворство? Круммшаль. Я быстр как птица в поднебесье. Фауст. Прочь, адский пес, ты не годишься мне! Ну, а тебя как зовут? Вицибуцли. Я летающий дух и зовусь Вицибуцли {4}, бес любви. Фауст. Велико ли твое проворство? Вицибуцли. Я быстр как стрела из лука. Фауст. Убирайся, ты мне не годишься. Ну, а ты, скажи-ка мне, ты кто? Мефистофель. Я дух воздуха и зовусь Мефистофель Проворный. Фауст. Тогда скажи, велико ли твое проворство? Мефистофель. Я быстр как человеческая мысль. Фауст. Это немало. Ты годишься мне. Но скажи, ты согласен служить мне? Мефистофель. Фауст, это не в моей власти; но если Плутон, бог преисподней, согласится, то я готов служить тебе. Фауст. Ну, хорошо, раз это не в твоей власти, отправляйся и принеси мне ответ от могущественного Плутона. Мефистофель. Да будет так. (Уходит). Фауст. Завтра в 12 часов я жду тебя в моем кабинете. Ну, ладно, на этом хватит. Поистине, я отважился на великое дело. Теперь я вижу действие этих книг. Итак, теперь я отправлюсь домой и буду с нетерпением ждать духа. (Уходит). Конец I части. Часть II АКТ I Вагнер. Что за хитрая бестия этот Пикельхеринг! Стоит мне только приказать ему что-нибудь, как он сразу прячется. Покликаю его еще разок. (Свистит). Пикельхеринг. Свисти себе сколько хочешь, я тебе не мальчик на посылках. Вагнер. Говорю тебе - выходи, а то я пожалуюсь на тебя хозяину. Пикельхеринг. Иди, иди, посчитай, сколько куч там наложили на 'заднем дворе мужики, а я, с вашего дозволения, все сказал. Вагнер. Вот я нашел мальчика, ваше превосходительство. Фауст. Если я приму тебя, ты будешь мне служить? Пикельхеринг. Не могу знать. Фауст. Иди-ка сюда, дай порасспросить тебя. Скажи, как зовут твоего отца, мать, братьев, сестер и тебя самого. Пикельхеринг. Слишком много за один присест. Мой папаша прозывался лещом, мамаша звалась камбалой и к тому же всегда была с икрой, мой братец - сазаном, а сестрица - треской, а меня, как самого красивого, засолили, чтобы я не протух: вот потому я и называюсь Пикельхеринг или маринованная селедка. Фауст. Э, да ты шутник! Пикельхеринг. Послушай, ты, чернобородый! Как зовут твоего отца, мать, брата, сестру и тебя самого? Фауст. Ах ты, нахальная бестия, кто тебе позволил допрашивать меня? Пикельхеринг. А тебе кто велел, чернобородый, допрашивать меня? Вагнер. Пикельхеринг, не груби. Фауст. Ну, на этот раз я прощаю тебе. Вагнер, возьми Пикельхеринга с собой и объясни ему все. (Вагнер и Пикельхеринг уходят). АКТ II Фауст. Теперь настало время вспомнить о духе, который обещал принести мне ответ от повелителя преисподней. Мефистофель. Фауст! В каком виде мне явиться? Фауст. В человеческом облике. Мефистофель. Я здесь. Фауст. Какой ответ принес ты мне от твоего могущественного Плутона? Мефистофель. Да, мой Фауст, мне приказано служить тебе, но ты должен заключить союз с царством преисподней и по истечении стать нашим душой и телом. Фауст. А через сколько времени? Мефистофель. 24 года, не дольше. Фауст. Я и сам так думал. Но на что могущественному Плутону моя бедная душа? Мефистофель. Так же, как вы, смертные, не доверяете друг другу, так и царство преисподней не доверяет вам. Поэтому ты должен подписать со мной договор. Фауст. Если только это, то я сейчас напишу. АКТ III Ангел. Фауст. Мефистофель. Ангел. Нет, Фауст, не делай этого, сделка обойдется тебе слишком дорого, подумай о страшном суде и об адском пламени. Фауст. Что это за голос? Вся моя кровь взволновалась. Мефистофель! Mефистофель. Я здесь. Фауст. Вот тут написано латинскими буквами Homo, fuge {Человек, беги! (лат.).}! Куда мне бежать? Мефистофель. Как, Фауст? Ты такой ученый доктор и не понимаешь этих слов? Это значит: человек, спасайся в мои объятия, там ты будешь в безопасности. Фауст. Правда, слова должны значить именно это. (Пишет). Вот бумага. Мефистофель. Хорошо, но внизу еще нужно поставить имя. Фауст. Сейчас. Ангел. Фауст, не отдавай бумаги, или ты погиб на веки веков. Фауст. Прочь, обманчивый голос! Вот тебе бумага, отныне я буду пользоваться твоими услугами. Мефистофель. Ты можешь потребовать от меня всего, что пожелаешь. Ангел. О, Фауст! Твоя душа спускается в пучину, она на веки вечные в болоте серном сгинет. (Исчезает). АКТ IV Мефистофель и Фауст Фауст. Скажи мне, Мефистофель, правда ли, что у некоронованного короля в Праге такой пышный двор? Мефистофель. Это правда, он живет в веселье и пышности и очень любит искусства. Фауст. Так как мне здесь, в Виттенберге, становится очень уж скучно, я намерен отправиться ко двору этого короля, поэтому будь наготове. Мефистофель. Если тебе угодно, скажи только, каким способом тебя туда доставить. Фауст. Мне угодно по воздуху - медленно и плавно. АКТ V Король. Придворный. Фауст. Мефистофель. Король. Вот уже немалое время мы счастливо царствуем на этом престоле, так что можно сказать, что Фортуна поддерживает нас своими крыльями. Придворный. Дозвольте сказать, ваше величество. Как я узнал, сюда прибыл поразительный искусник по имени доктор Иоганн Фауст, сведущий в таких науках, каких никто не видывал с тех пор, как свет стоит. Король. Ну что ж, посмотрим и мы на него. Придворный. Если его величество соблаговолит, я приведу его сюда. Фауст. Да здравствует король, да сохранит он свой престол в желанном мире. Простите, что я осмелился посетить ваш королевский двор. Король. Милости просим, господин доктор. Скажите, вы действительно такой искусник, как о вас идет молва, и можете показать все, что пожелают"? Фауст. Я почту своим долгом развлечь ваше величество, приказывайте. Король. Господин доктор, мы много читали об Александре Великом. Можете ли вы с помощью своего: искусства сделать так, чтобы мы увидели: оного вместе с его супругой, но притом безо всякого вреда для нашей особы? Фауст. Это может быть сделано без малейшего вреда и опасности. Мефистофель! Вызови обоих, только живо! Mефистофель. Вот они. Король. Мы читали, что у Падамеры {5} слева на шее была черная родин