приходит не от усталости, а лишь в честь субботы. Сидели сердечные, руки в рукава, и смотрели себе в море. Сидит человек неподвижно - уже большое достоинство, ибо не грешит; а если при этом он еще сидит на корабле, плывущем в Святую Землю, то не просто не грешит, а напротив, доброе деяние и Божий Завет исполняет, ибо восходит он на Землю Израиля, а она стоит всех добрых деяний, заслуг и заветов. Все заповеди и заветы касаются лишь частей тела: тфилин - руки и головы, малый талит - покрывало с кистями - сердца, и только днем, а ночью не обязательно, и только мужчинам, а женщинам не надо. Кущи заповеданы лишь в свой праздник только мужчинам, а женщинам - не надо. Опресноки - маца - заповеданы только на Пасху, и то лишь в первый вечер. А умрет человек - и вовсе от заповедей освобождается. Но бытование в Земле Израиля касается всего тела, касается и мужчин, и женщин, и детей, выполняется и днем, и ночью, и конца ему нет во веки веков, ибо умирает человек и хоронят его в Святой Земле и Земля искупает его грехи, ибо сказано: "Земля Народа(93) Его Искупленье". И стоит Земля Израиля всех заветов и заповедей, и поэтому едва соберется еврей в Святую Землю, Лукавый тут как тут - стоит на пути и не пускает его. Сказал р. Алтер-учитель: как собрался я в Землю Израиля, встретил меня Искуситель и спросил: куда ты путь держишь? Сказал я ему: в Землю Израильскую. Говорит он мне: а я, мол, вернулся с полпути из-за муравьев проклятых, что каждый кусок хлеба на корабле облепили. Сказал я ему: напротив, стоит нам поучиться у муравьев, как сказано в Притчах: "Пойди, лентяй(94), к муравью, учись его повадкам и набирайся ума". Муравей - самая мелкая из Божьих тварей, а летом запасается хлебом впрок: сын Израиля тем более должен впрок запасаться(95). И вторил ему р. Моше и сказал: как сел я в повозку, отправляясь в Святую Землю, встретил меня Лукавый и спросил: куда ты идешь? Сказал я ему: в Землю Израиля. Сказал он мне: сиди-ка ты лучше спокойно и служи Господу, как прочие хозяева, пока не настанет и твой черед взойти вместе со всем народом Израиля. Сказал я ему: а когда я дом продавал, не ты ли мне нашептывал: запрашивай, мол, побольше, ты, мол, в Святую Землю едешь, а сейчас, когда я дом продал, ты хочешь мне отсоветовать ехать. Нет, нечего мне тебя слушать. Вторя ему, сказал р. Моше: как сел я в повозку, чтоб ехать в Святую Землю, подошел ко мне Смутитель и говорит: старик, в твои-то лета хочешь еще пуститься в разъезды и промотать все заработанное в поте лица. Сказал я ему: расчетлив ты, но и я умею счесть прибыли и убытки от исполнения заповеди. Вторя ему, сказал р. Шмуэль Иосеф, сын р. Шалома Мордхая Левита: как собрался я в Святую Землю, подошел ко мне Совратитель и спросил: куда это ты собрался? Сказал я ему: в Землю Израиля. Говорит он мне: зачем тебе туда стремиться, много дополнительных заповедей нужно исполнять еврею в Земле Израиля. Неужто ты уже все заповеди здесь исполнил, что в Святую Землю понадобилось? Готов я побиться об заклад, тебе еще осталось немало заповедей исполнить и вне ее. Сказал я ему: да не ты ли, мол, приходил как-то к одному праведнику и просил его: "Исполняй, мол, все заповеди и заветы, только такой-то заповеди не исполняй"? Помнишь, какой ответ он тебе дал, праведник этот? Сказал он: раз ты просишь, то я все заветы нарушу, лишь бы эту заповедь исполнить, как положено. И вмиг оставил меня Совратитель. Сказал р. Иегуда Мендель Угодник: со мной Нечистому не пришлось долго возиться, потому что мы с ним живем, как соседи добрые. Как пришло мне в голову взойти на Землю Израиля, сказал я себе: чего это люди боятся взойти на Землю Израиля? Неужто нечего там есть-пить, неужто там люди не как мы? Так нет, кто живет тут, может жить и там, ведь не ангелам небесным дана Земля Израиля в вотчину, а нам, грешным. Раз так, то почему бы и мне не поехать? Как услышал это Нечистый, так сразу и отстал от меня. Сказал р. Песах-казначей: именно это и я сказал жене своей, Цирль. Сказал я ей: ты что думаешь, Цирль, что в Земле Израиля только руины да кущи? АН нет, и там дома стоят, и там не на святой воде(96) кашу варят. Сказал Лейбуш - мясник: если так, то почему носятся с этой Землей Израиля, как дурни с писаной торбой? Сказал р. Алтер-резник: чтоб в домах тех не грешили. Вздохнул р. Иосеф Меир и сказал: хулой обернулось бы дело, коль дома те были - лишь то, что око видит. И снова сидели сердечные и толковали о Лукавом, что старается отговорить сынов Израиля от поездки в Святую 93 Земля народа - Вт. 32:43. 94 ...пойди, лентяй... - Притчи 6:6. 95 Запасаться впрок - долей в Царствии Небесном. 96 Святая вода: в дни Храма к концу Кущей проводилось большое празднество "Радость водочерпания", или "Веселье водокачки", похожее на празднество Ивана Купалы; это был один из самых веселых праздников в те дни, по сказанному у Исайи (12:3): "И в радости будете почерпать воду".
Землю, потому что вступивший на Землю Израиля получает новую душу. Блажен, кто взошел и сподобился жить в Святой Земле, горе тому, кто взошел, но не сподобился, ибо вкруг Земли Израиля стоят ангелы и не пускают недостойных, как рассказал нам р. Шмуэль Иосеф(97), сын р. Шалома Мордхая Левита. Речь идет о двух старцах, что ехали-ехали и доехали до границы Земли Израильской. В ночи услыхали жители радостный возглас с одной стороны и горестный - с другой. Глянули и увидели: стоит собрание ангелов с арфами и гуслями и вводят одного старца в Страну Израиля с превеликими почестями и гимны пред ним поют, а далее шайка бесов тащит с позором другого старца. Спросили их: Бога ради, почему вы этому дудите, а этого - срамите? Ответило собрание ангелов: этот сподобился взойти на Святую Землю, вот мы и провожаем его туда, ликуя. Ответила шайка бесов: а этот не сподобился взойти, а взошел, вот мы и выкидываем его оттуда. Спросил р. Моше у р. Шмуэля Иосефа, сына р. Шалома Мордхая Левита: может, ведомо тебе, почему не сподобился р. Авраам - обрезатель крайней плоти поехать с нами в Святую Землю? Ведь он - человек достойный и богобоязненный и добродей, и заветы исполняет, особенно завет обрезания, через который и Земля Израиля была нам завещана. Сказал р. Шмуэль Иосеф, сын р. Шалома Мордхая Левита: за то, что самого праотца Авраама утрудил и понудил Страну Израиля покинуть, за то и наказан, потому и нет ему удела в Земле Израиля. А дело было так: однажды разгулялись школяры в городке, и весь Израиль попрятался по домам и погребам, а р. Авраам пошел совершить обрезание, отец же младенца был убит при этом буйстве. Пришел р. Авраам, но не нашел ни стула - присесть, ни мужа - младенца подержать. Сказал: да неужто я могу и обрезать и держать младенца? Глянул в окно и видит: идет по улице старик со скамеечкой в руках. Постучал он ему по стеклу и поманил пальцем. Вошел старик, уселся на скамеечку и положил младенца себе на колени. Обрезал р. Авраам младенца и благословил Возлюбившего дитя еще во чреве матери. А после благословения старик исчез. И все были уверены, что Илия(98) - ангел Завета явился ему, а на самом деле это был праотец Авраам, что явил ласку потомку, вступающему в завет его. Все семь небес омрачились, и луна и звезды укрылись. Воздух на свете мокрый, и вкус его как вкус соли. Весь мир безмолвствует, кроме морских волн, что целуются себе во мраке. Встали артельщики и пошли почивать. Луна закатывается, и звезды заходят, и планиды уходят себе. Плывет себе ладья, а Господь расстилает тьму перед светом и свет передо тьмой и наводит ветер и движет ладью. С каждым днем светило крепчает, так что глазу больно, а ночью каждая звезда сияет, как месяц, и волны морские плещутся и бьются, искорки-светлячки блестят в них, а на них парит платочек, как ладья среди морей, а на платочке сидит человек, и лик его обращен к Востоку. И вал морской не топит его, и гад морской не норовит пожрать, и птица-летица летает и порхает и кружится над ним. Сколько дней уже плывут они на корабле, легко понять: Перед выходом в море побрили головы, а сейчас при молитве чубы тфилин покрывают, но как ни глянут они в море - видят огоньки в воде, а на них плывет платочек, как ладья среди морей, а на платке сидит человек, и лик его обращен К Востоку. Глава десятая СТАМБУЛ(99) Долго ли, коротко, приплыла ладья в Царьград Великий, он же Константинополь, он же Стамбул. Наняли там малый челн и вошли в город - ждать там большого корабля, Идущего в Землю Израиля. А корабль этот подряжает стамбульская община, чтобы каждый сфарадийский еврей - богобоязненный и с достатком - мог бы взойти на Святую Землю, броситься в прах перед могилами праотцев или обосноваться там. А Стамбул - град великий, во всем свете нет ему равных, и дворцов и палат там без счету, и живут там дети всех племен и народов, а правит ими салтан басурманский, возлежит он на ложе слоновой кости, что сон наводит, и одни говорят, что спит он по полгода кряду, а другие говорят, что спит он весь год подряд. А пред ним - табакерка душистого табаку, а на ней сидит Золотой Петушок, и как наступит время пробуждения, открывает Золотой Петушок табакерку, подносит табак к его салтанским ноздрям, он чихнет, а Петушок ответит: "Будь здоров". Тут же прибегают все визири и паши и вельможи и осведомляются о здравии салтана. А окружают его 365 визирей, по числу дней года, на каждый день по визирю. И как визирь кончает свою службу, получает от салтана золотой снурок и понимает, что настало 97 ...рассказал р. Шмуэль Иосеф... - ему, как автору, это было доподлинно известно. 98 Илия-пророк или праотец Авраам - казалось бы, естественно, что роль сандака, т.е. "крестного отца" при обрезании, должен был бы играть тот, кто заключил обрезанием завет с Богом, - праотец Авраам. Но Илия-пророк чаще приходит на помощь евреям в подобных обстоятельствах, так, он был сандаком при обрезании отца Каббалы Исаака Лурии, святого Ари. 99 Стамбул - описание пародирует "Путешествие Вениамина из Туделы", средневековую книгу путевых заметок.
ему время попрощаться с белым светом, идет домой и удавливается, а салтан смотрит из окна и видит это и хлопает в ладоши и радуется. И часы висят во дворце салтана, из человечьих костей сделаны, и бой их слышен от конца и до края города, и даже плод в чреве матери содрогается от этого звука. И много там садов и виноградников, и бань и домов неги, один краше другого, внутри - красны, снаружи - грязны. И бродячим псам там числа нет, во всем мире нет стольких бездомных собак, как в Стамбуле. И стервятники расхаживают по городу в свое удовольствие и кормятся помоями и мертвечиной. А крысы там размером с гуся и живут повсюду, даже во дворцах вельмож. И пожары там часты - как займется один дом, так вся улица сгорает, потому что дома там из дерева, и иногда 300 домов сгорит, а иногда 400, а иногда и того больше. А пожаров они не тушат, а вместо этого стоят кругом стражники и кричат: нет Бога, кроме Бога, и Магомет - пророк Его. И соборов Израильских в Стамбуле немало - сотня, а может, и больше, парчой да коврами устланы, аксамитом убраны, и восседают там хахамы - великие мудрецы, и учат Явному и Тайному, тому, что видит глаз в Торе Божьей, и тому, что не видит. И много книг есть у них - блажен глаз, узревший сие, - и даже свиток "Прелесть Жизни(100)" есть у них, а это - великое диво и редкость, как ведомо сведущим. И есть у них разрешение судить и рядить от властей салтана, а языка нашего они не понимают, и говорить с ними приходится на святом языке. И помыслы их чисты, и одеяния их чисты, и речь их приятна, а манеры привольны, и облик - как у сынов царских. И обычаи у них ненашенские, тфилин они налагают сидя, как учит "Дом Иосифа(101)", а некоторые налагают оба тфилин одновременно. И суемудрых споров не любят, но главная сила их - в ведении. А в сердцах их бушует любовь к Стране Израиля, и когда отправляются в паломничество в Страну Израиля, берут с собой ковры, на которых учили Тору, и в праздник Костров - Лаг баОмер(102) - зажигают их на могиле р. Шимона Бар Иохая. Есть в Стамбуле и караимы(103), что не верят Талмуду, учению мудрецов наших, блаженной памяти, но в Пятикнижии они сведущи и все 24 книги Святого Писания знают назубок, как евреи - Отче наш, и у них свои молельни, и одеяние с кистями - малый талит - они не носят, а вешают на стенке в молельне и лишь глядят на него, ибо в Пятикнижии сказано лишь: и узрите(104) покрывало с кистями, а Талмуду, что указал носить его на теле, они не верят, и так же они поступают и с пальмовой ветвью во время праздника Кущей. И есть у них свои мудрецы, что каждодневно освежают толкования Торы, но с раввинами у них спору нет, потому что нуждаются в нас: сами блюдут древние законы чистоты и не оскверняют себя прикосновением к покойникам(105), а если умрет караим - нанимают бедных евреев, чтоб убрали и похоронили. И раньше сидели они субботними вечерами в потемках и свеч не зажигали, пока не явился им свет Ученья мудрецов наших. И Земля Израиля любезна им, и горюют они о разрушении и запустении ее и шлют утварь и деньги в мидраш свой в Иерусалиме. И они всяко ухищряются, лишь бы взойти на Святую Землю и увеличить свою общину в Иерусалиме, но не выходит у них, потому что однажды хотели они осрамить и опозорить учителя нашего Рамбама(106), блаженной памяти. Однажды понадобилось мудрецам Иерусалимским тайный совет держать из-за лютых казней, что навалились в то время на Израиль, собрались в караимской молельне, ибо она находилась в долине, в укромном месте. Когда вошли, увидели- одна ступенька торчит. Подняли - и нашли под ней "Мощную длань", книгу Рамбама; положили ее под ноги караимы, чтоб все на нее ступали на позор Рамбаму. Был меж ними раввин - сочинитель "Светоча Жизни(107)", и наложил он на них страшное проклятие, чтоб община их не росла и чтоб никогда не сподобились караимы в Иерусалиме молиться вдесятером. И с тех пор, если какой караим приедет в Святой город, - другого выносят оттуда вперед ногами. А был случай- попробовали они приехать целым кагалом, и все сгинули от мора, не про нас будь сказано. Сидели себе любезные наши в Стамбуле и ждали корабля. Раз пойдут посетят могилу праведника Иова, другой раз - могилу написавшего "Посвящение в Мудрецы(108)", что скончался здесь на пути в Святую Землю, а то пойдут в порт, посмотреть - а вдруг пришел корабль, а с ним Хананья, потому что все еще не отчаялись увидеть его. Хананья, что полсвета обошел и во всех испытаниях устоял, - неужто отчаялся, когда корабль уплыл без него? Наверняка запасся терпением и подождал следующего корабля. А тем временем р. Шмуэль Иосеф, сын р. Шалома Мордхая Левита, сидел пред мудрецами Константинопольскими и читал все книги и свитки, большие и малые, мудрые и прямые, богобоязненные и отменные, и набирался ума и страху Божьего и постигал Явное и Тайное, а также слог и правила святого языка с секретами его. Дошла до нас грамота, что послал он Собранию любезных наших хасидов во 100 "Прелесть Жизни" - книга по Каббале, предположительно составленная саббатианцами. 101 "Дом Иосифа" - книга р. Каро ("Накрытый стол"), по этой книге поступают сфарадийские евреи, в то время как европейские (ашкеназийские) евреи исполняют ее требования с оговорками. Порядок возложения филактериев основан на каббалистических принципах. 102 Лаг баОмер - день Успения рабби Шимона бар Иохая, которого считают, по традиции, автором основной книги Каббалы "Сияние". В этот же тридцать третий день после Пасхи прекратился потоп, выпала манна и прекратилась эпидемия среди сторонников рабби Акивы, воевавших за Мессию Бар Кохву. (В некотором Смысле Лаг баОмер - праздник, обратный 9-му Ава, когда были разрушены Первый и Второй Храмы, и Бейтар, и даже произошла Хрустальная ночь 1938 года. Это - хороший пример экономии праздников и траурных дней у евреев). 103 Караимы - секта, признающая не Талмуд, но лишь Библию. Библию они толковали буквально, поэтому и сидели впотьмах в субботу, так как Тора запретила зажигать огонь в субботу, а талмудическое толкование, по которому можно зажечь огонь перед наступлением субботы, они в течение долгого времени отвергали, считая его нарушением закона Торы. Этого же мнения придерживались за много веков до караимов и самаритяне - потомки десяти северных колен Израиля, хоть теперь самаритяне ставят свечу гореть в укромное место (а не посреди стола, как евреи). 104 И узрите... - Числа 15:39. 105 Прикосновение к мертвым - порождает скверну, очиститься от которой можно было с помощью пепла рыжей телицы, закланной и сожженной на Масличной горе. После разрушения Храма евреи не могут более очиститься от скверны прикосновения к мертвым. 106 Рамбам - Моисей Маймонид, средневековый философ и законоучитель, оплот рационального иудаизма (XII в.). 107 "Светоч Жизни" - рабби Хаим бен Агар, каббалистический мудрец, современник Бешта, живший в Стране Израиля. Бешт хотел отправиться в Страну Израиля, только чтобы встретиться с Хаимом бен Агаром, потому что вдвоем они могли бы призвать Мессию; но для прихода Мессии время еще не созрело, а поэтому Бсшт так и не взошел на Землю Израиля. Интересно, что, по приводимой легенде, каббалист бен Агар защищает рационалиста Рамбама - обратное вряд ли произошло бы. Рационалисты в иудаизме всегда сомневались в кошерности иррационалистов, а иррационалисты подчеркивали свою причастность Израилю. Поэтому на вопрос хасида, кем будет Мессия: хасидом или рационалистом - "противником" (хасидизма), праведник-цадик ответил ему: конечно, "противником", ведь если он будет хасидом, "противники" его не примут, а хасиды примут Мессию в любом обличий. 108 "Посвящение в мудрецы" - написана р. Нафтали б. Исааком Коэном, умершим в 1719 году.
граде Бучаче: Д[а] Х[ранит их] Г[осподь] С[паситель]. Сим сообщаем, что прибыли благополучно в сл[авный] гр[ад] Царьград, на коий и в "Сиянии" намек содержится. Слава Богу, путь наш был легок. Не задержал нас дождь на суше, не испугала буря в море. И здесь к месту было бы описать всю дорогу и все блага, коими осыпали нас б[ратья наши] с[ыны] Щзраиля] в пути, как едой и питьем и ночлегом, так и добрыми советами и честными наставлениями, как в стране басурманской, так и в державе ЕИВ К[есаря австрийского]. Однако от горести сердечной нет сил писать обо всем этом, ибо пречестной р. Хананья, ведомый вам, потерялся в пути, и неизвестно нам, что с ним приключилось. Так и сообщите об этом п[ремудрому] с[удии] г[рада], многая ему лета. Хоть и знаем мы, что не оставил р. Хананья супруги, но, может, один из братьев его умер бездетным и вдова нуждается в Хананье, чтобы восставил семя покойного(109) или освободил ее от обета. Прошу сообщить нам, как поживают учителя наши и раввины и т.д., и р. Авраам - обрезатель крайней плоти Д.Х.Г.С. - что случилось с ним, и передайте привет всем друзьям нашим и возлюбленным, образ которых всегда хранится в нашем сердце и т.д. На том постоялом дворе, где остановились любезные наши, остановился и хахам - раввин сфарадийский, что вышел посланцем доброго дела, - пробудить в городах Изгнания сострадание к горю и нищете жителей Иерусалима. А сам он - мудрец и знаток, и лик его - как лик царский, а очи темны от слез, ибо все города стоят себе под небом, а Божий град низвергнут до самой Преисподней. Спросил посланец артельщиков, куда, мол, путь держат? И где хотят обосноваться - в Иерусалиме, или Хевроне, или в Цфате, или в Тиверии? Рассказал он им о прелестях каждого града, и какая там стоит погода, и какие святые места есть там. Кто жил в Цфате и погребен в земле его - а Цфат построен выше всех городов Страны Израильской и воздух его слаще всех, - вмиг душа его влетает в двойную пещеру Махпела, а оттуда - прямо в рай. И в Цфате народы иноплеменные не притесняют Израиль, и даже женщина может гулять без провожатых по городу и за его стенами. И с жильем в Цфате вольготно, и все можно купить втридешева, а там мидраш святого Ари(110), а в нем амвон, с которого он позвал читать Тору самих отцов мироздания - Аарона - первосвященника позвал первым, а Моисея-левита вторым и Авраама - третьим и т.д. А жители Цфата на Торе выращены и богобоязненны и жалостливы. А в двух часах от Цфата стоит гора Мерон, а там пещера, где скрывался р. Шимон Бар Иохай от гнева римлян. Собираются там три раза в год со всех городов Страны Израиля и плачут на могиле его, и сидят там день и ночь и учат книгу Зоар, и три раза это: в месяце Элул и в конце Адара и в праздник Лаг баОмер. А в Лаг баОмер собираются там евреи даже из Дамаска и из Междуречья и из Египта и разжигают костры в бочках с оливковым маслом, и устраивают настоящие пиршества, и пляшут и бьют в тимпаны, и водят хороводы, и поют псалмы и гимны. Это - великое празднество в честь р. Шимона Бар Иохая, ибо в тот же день Дух Божий веселится с праведниками в священных чертогах. Но важнее Цфата Хеврон, прах его прельстил праотцев, и они погребены там в двойной пещере Махпела, а над ней высится замок, что построил еще царь Давид, мир праху его, но за грехи наши не дают детям Израиля войти в пещеру. Но в воротах есть маленькая скважина, прямо напротив могил праотцев и праматерей, и там зажигают свечи и молятся. А неподалеку от пещеры Махпела - могила Рамбама, блаженной памяти, как написано в заключении трактата его "Поучение Человеку": пошел я вырыть себе могилу рядом с патриархами. А рядом там могилы Иессея, отца царя Давида, и Атаниэля бен Каназа(111). А внизу - пещеры прочих праведников. И обыватели хевронские - собой молодцы и полны добродетелей, а в особенности отличаются они гостеприимством, наподобие того, как отличался этим и праотец Авраам, мир праху его. И весь город окружен виноградниками и апельсиновыми рощами, и там же дубрава Мамре, где ангел явился Аврааму и Сарре, и ключ с живой водой, где омывалась сама праматерь Сарра, мир праху ее, и шатер праотца Авраама, мир праху его. А шатер обложен тесаным камнем, и внутри - колодец, выложенный тесаным камнем, и источник бьет из колодца, и вода его сладка, как мед, и приятна на вкус. А не хорошо ли жить в Тиверии, она же Тивериада, она же Ракат-Пустица, что там даже пустецы и пустомели полны достоинств, как гранат зерен. Жители Тиверии более проворны и скоры на руку, чем жители других городов, и говорили мудрецы наши и учителя блаженной памяти: "Дай мне, Господи, встречать Субботу в Тиверии(112)". И покойно растут там все злаки и древа заповеданные, в особенности пальмы, и из них они делают себе кущи. А о берег Тиверии плещется Генисаретское море, которое пуще всех морей возлюбил Господь, и источник Мириам(113) сокровен в пучине 109 ...восставил семя покойного... - речь идет о прекрасном старом обычае, по которому, если муж умирал бездетным, на его жене был обязан жениться брат покойного и дети от этого брака носили имя покойного. Таким образом, будущее женщины гарантировалось - она не оставалась никому не нужной вдовой, умерший не исчезал бесследно, и брат заботился лучшим образом о семье покойного, делая ее своей семьей. Если брат не хотел выполнить этого, он мог отказаться, пройдя определенную процедуру. Под давлением христианской морали евреи Европы и Израиля, к сожалению, совершенно отказались от этого обычая (теперь брат обязан отказаться от такого брака и освободить женщину). Если же брат покойного пропадал без вести, вдова оказывалась в положении, подобном "соломенной вдове", - она не имела права выйти замуж. Поэтому-то и беспокоятся герои, не оставил ли Хананья где женщины в таком положении. Мухаммад придавал особое значение этому обычаю и несколько раз настаивал на исполнении его в Коране и сам следовал ему - применительно не только к братьям, но и к павшим соратникам, чтобы не оставались вдовы павших воинов без пропитания. 110 Святой Ари - Лев Цфата, рабби Исаак Лурия Ашкенази (1534- 1572), крупнейший средневековый каббалист, развивший теорию "исправлений", и др. Его теории легли в основу саббатианства. Ссылаясь на учение р. Лурии, Саббатай Цви, придя в Иерусалим, устроил трапезу, на которой собравшиеся ели запрещенный Торой бараний тук, благословляя "Разрешившего вкушать Запрещенное". Одним из первых действий Саббатая Цви была и отмена поста 17 таммуза. Почему Саббатай Цви не исполнял заповеди и даже отменил их, в то время как предыдущие мессии (Иисус и Бар Кохва) соблюдали их? Конечно, в этом видно христианское влияние: ведь после окончательного раскола иудаизма и христианства отцы церкви выступили против соблюдения Моисеева закона, хоть Иисус соблюдал его во всех деталях. Отцы церкви развили теорию, по которой Иисус как Мессия освобождает от исполнения заповедей, и, видимо, Саббатай Цви был знаком с этой доктриной. Но другой причиной является именно учение св. Ари, теория "исправлений", которой не было во времена Иисуса и Бар Кохвы (по словам одного антисаббатианца, видали Саббатая Цви с филактериями на голове в содомском соитии, приговаривавшего: "Вот великое мистическое исправление" - это может быть и ложь, но теория была далеко идущей). Сам Ари был Предтечей Саббатая Цви, и о его чудесах и чудесном зачатии и рождестве есть немало рассказов. 111 Атаниэль бен Каназ - (Гофониил сын Кеназа) отвоевал Хеврон у хананейских племен (Иисуса Навина 15:17), а затем стал одним из Судей Израиля и победил царя Хусарсафема (Судьи 3:13). 112 ...дай мне встречать субботу в Тиверии... - Тиверия находится на низком месте, в долине Иордана и Тивериадского моря, а суббота наступает с закатом солнца - поэтому в Тиверии суббота начинается раньше, чем в любом другом месте в Галилее. Зато она и кончается раньше всего - с закатом следующего дня. Недалеко на горе стоял городок Ципори, куда поздно приходила суббота, но позже наступал и закат следующего дня и исход субботы. Поэтому один из талмудистов, живших в Галилее, воскликнул: "Дай мне, Боже, встречать субботу в Тиверии, а провожать - в Ципори". 113 Источник Мириам - речь идет о Мириам-пророчице, сестре Моисея. Затем этот источник явился сынам Израиля, когда они находились в пустыне, после исхода из Египта. У Меривы, где они роптали на Господа из-за нехватки воды, за заслуги Мириам явился сей источник, бьющий из пористой скалы. Он был сотворен еще во второй день творения мира и одно время находился у праотца Авраама, и из него Ревекка и Рахиль поили овец. После явления у Меривы источник повсюду следовал за сынами Израиля в течение всех 40 лет их странствия по пустыне, и исчез он при их входе в Землю Обетованную. Он сокрылся в Генисаретском море, и сейчас если глянуть с горы, то можно, говорит легенда, увидеть пористый камень - это и есть источник Мириам, и его вода исцеляет даже проказу.
вод, и открыл нам святой ари, мир праху его, что вода эта исцеляет душу. С другой стороны, горячие источники Тиверии возвращают здоровье телу и исцеляют от всяких болезней. А в конце света восстание мертвых начнется с Тиверии, и из Тиверии придет Избавление, как говорится в трактате "Новогодие", на странице тридцать первой. Но кто променяет на них святость Иерусалима, престол святости нашей, что стоит против врат небесных? Глава одиннадцатая ВЕЛИКАЯ БУРЯ В МОРЕ По истечении нескольких дней настало время кораблю пуститься в море. Поднялись они на борт, а с ними - множество сфарадийских евреев из Стамбула и Измира и из прочих городов Порты, - мужчины и женщины, и, не рядом будь помянуты, необрезанные и обрезанные изо всех народов мира, больше тыщи человек, не считая служителей корабельных и служителей их служителей. Положили пожитки и стали к молитве, чтоб довелось им прибыть в целости и сохранности в Землю Израиля и чтобы не пострадать по дороге ни от грома, ни от лиха, ни от гада морского. А завершив молитву, разделились на две кучки - одни пошли смотреть, где брать воду для питья и хворост на растопку, а другие пошли посмотреть на корабль и на корабельщиков, что стояли на мачтах, вязали канаты и распускали паруса. И братья наши - сфарадийцы - тоже устроились, развязали торбы, разложили пожитки, вытащили книги, да такие, что приятно посмотреть, - украшенные красными и зелеными кожами и обернутые в разноцветную бумагу, как писаные изразцы в царевых дворцах, и уселись, поджав под себя ноги, и помолились, чтоб сподобились ходить под Богом в Стране Живых и быть похороненными в Иерусалиме. Любо-дорого посмотреть, как они сидят. Наряды чистые, движения приятные, облик - как у сынов царских, борода падает на грудь, и читают они со страхом Божиим и скромностью, истово и степенно, шевеля губами и с радостью в сердце. Труд учения приличествует паломникам, идущим в Святую Землю. А жены их сидят рядом, с разрисованными трубками в зубах, и курят табак из круглых стеклянных кальянов. А как услышат они - имя Иерусалим вылетело из уст их мужей, - простирают они ладони к глазам и радостно вторят тем и целуют кончики пальцев, как будто на них отпечатано: Иерусалим. Тем временем солнце спряталось за твердью и воды потемнели. Корабельщики проверили снасти и мачты и сели есть-пить, распевая песни и былины про вино и про русалок в море, что замечают моряков и похищают их души своими напевами. А евреи, со Своей стороны, вознесли вечернюю молитву и освежили душу всякими яствами, а затем перечли Песнь Песней и то место в книге "Зоар", где говорится о грядущем полном слиянии Господа с Собранием Израиля. Фейга и Цирль, бой-бабы, у которых все в руках горит, убрали и приготовили для себя и спутников своих удобные места и постелили постель. Улеглись почивать, дать роздых Телу, пока не встали на полуночную молитву. Звезды сверкают и прячутся, и другие светила выходят им на смену. В полночь встали сердечные на молитву, а тем временем братья наши сфарадийские терли бобы и варили кофий, питье, пробуждающее сердце и гонящее сон с глаз; в земле Польской кофий почти неведом, но в трактате "Накрытый стол" он упомянут. К братьям своим ашкеназским они отнеслись приветливо и дали им всего - и не только кофию, но и вина, и книг, а в час нужды и заступались за них пред корабельщиками, потому что сфарадийские мудрецы сведущи в иноплеменных языках и некоторые из них по 70 языков знают, как в Великом Синедрионе. Так мирно протекли три недели. Корабельщики покоряли волну, и корабль плыл себе полегоньку, а сердечные сидели и учили Святое Писание, Мишну и Талмуд или восхваляли Страну Израиля в своих разговорах. Особенно р. Шмуэль Иосеф, сын р. Шалома Мордхая Левита, скрашивал время чудными сказаниями, которыми славится Страна Израиля, к примеру, царь повесил занавес у входа в свой палатин - умный человек раздвинет и войдет. Так и р. Шмуэль Иосеф - раздвигал пред ними врата Иерусалима и входил с ними и показывал им все скрытое там. А рядом сидят братья наши сфарадийские, что языка польских евреев не понимают, но видят они ликование собратьев и спрашивают: чему вы так радуетесь? И те отвечают на святом языке: так, мол, и так рассказал нам р. Шмуэль Иосеф, - и тем тоже интересно послушать. Немедля открывает уста р. Шмуэль Иосеф и ведет рассказ на святом языке, как ангел Господень(114), во славу Иерусалима и про ликование Духа Божьего по прибытию их, ибо с тех пор, как разрушен был Храм, ни дня 114 ...на святом языке, как ангел Господень... - ангелы не понимают по-арамейски, и на этом языке Бог сплетничает с людьми.
не проходит без гнева, потому что поклялся Господь, что не вступит он в небесный Иерусалим, пока Израиль не вступит в Иерусалим земной. И братья наши сфарадийские слушают и устами припадают к его словам. Так мирно протекли три недели, корабль шел себе полегоньку, солнце светило на него днем, а месяц - ночью, и твердь небесная полна звезд и море ведет себя как положено, и валы бегут, как на игрище. Но в глубинах моря поднялся гнев вод, и ветер ударил в мачты корабля. Поднялась огромная буря. Ладью качало туда-сюда, то вправо, то влево, то ее возносит кверху, то кидает вниз, и волны гневно борются с ней, готовые поглотить и ее, и плывущих на ней людишек. Все море полно пены, как будто подменили море-окиян морем белой пены. Блажен, кто обретается в такую ночь у своего очага, огражденный стенами от ветра и крышей от дождя, кто улегся в постель и накрылся пуховым одеялом и слышит шаги ночного сторожа перед домом, кто утром пойдет в талите и тфилин на молитву, затем плотно позавтракает, а затем выйдет на рынок - вести честной торг, кто проводит дни свои и годы в почете людском и умирает, снискав себе доброе имя, и сподобится лечь в землю близ родителей своих и праотцев. Эта ночь прогнала сон с глаз и отняла покой у тела. Постель просолена насквозь, как соленая вода. Шестьсот тысяч валов плюют тебе в лицо да еще и гневаются. Где ты, речка Стрипа, в которой окунались перед наступлением субботы в солнечные дни и куда стряхивали все грехи перед Судным Днем? Несколько сот верст ходу от них до речки Стрипы. Сейчас стоят они среди морей, и валы, огромные, как горы, вздымаются до самой небесной тверди, и ладья то плывет, то летит, как из пращи, и руки моряков устают держать снасти и обуздывать воду. И все плывущие на корабле бьются о борт и кричат, и плачут, и стонут, и лица покрываются холодным соленым потом, и соль стекает капельками с чуба и катится в рот. Кто уже материнское молоко отрыгивает, а у кого подвело живот. Не дай вам Бог, путники морских караванов, испытать такое. А к полночи еще больше разгулялась буря и била по бортам корабля, и снасти лопнули, а рев все нарастал, так что голоса в двух шагах не слышно. Меж мореплавателями поднялось смятение, один простирает руки к небу с мольбой о помощи, а другой рвет на себе волосы, но кто обуздает воду, кто поможет товарищу в трудную минуту? Однако попомним добром славного корабельщика, что места своего не оставил и сердца моряков укреплял, чтоб не отчаялись они в милости Божией и не опускали рук. И вскорости так раскачалась ладья, как будто налетела на рифы и готова разломиться(115). Вещи полетели вверх, а люди полетели вниз. Как увидали сердечные, что беда - не шуточная, вспомнили, что когда шли святые паломники в Страну Израиля - р. Нахман из Городенки(116) и р. Менделе из Перемышлян(117) и прочие праведники, - приключилась им подобная беда на море. Взял тогда р. Нахман свиток Торы в руки и сказал: если, не дай Бог, приговорил нас Небесный суд архангелов к погибели, мы - суд Земной вкупе с Господом Богом и Духом Божиим - с этим приговором не согласны и отменяем его, - и все хором ответили: аминь. В этот самый миг взобрался один моряк на мачту и закричал: гляжу я в подзорное стекло и вижу селения Страны Израиля. Подумали сердечные: вот это были праведники, вот это были богатыри духа, спаси нас, Господь, от беды этой во имя их и во имя Земли Израиля. Молитва их полбеды откачала, да корабельщики с другой половиной справились, а Господь Бог, в милости своей, всю беду разогнал. И вскорости утих гнев морского царя и вид моря переменился к добру. Так и миновал день без вреда, и ночью никакого ущерба не приключилось. Месяц вышел и засиял, и корабль поплыл себе спокойно, хворые понемножку оправились. Луна бледнеет и исчезает, вот уже и настало время солнцу взойти. И с бликом рассвета утихли воды морские и красноватый покров повис над ликом моря. Ладья без сил стояла в открытом море, и легкий ветерок овевал стан мореплавателей. Сказал один: знаете, что я вам скажу, братцы, похож я на человека, которому показывают сокровищницу царскую. Спускаются с ним в подземелье, ноги его заплетаются, но так как знает он, куда его ведут - в сокровищницу царскую, - все равно радуется. И сказал р. Иосеф Меир: "Кто взойдет на гору Господню и кто восстанет на месте Его святости?" Сказал р. Иосеф Шмуэль, сын р. Шалома Мордхая Левита: когда бушевало море и заливало корабль, знаете, о чем я думал в тот час? Думал я о том, что приключилось со святым раввином р. Шмельке(118), да оградит нас Господь во имя этого праведника. Однажды наслали власти лютые казни на общину святого града Никльсбурха, но кесарь еще не утвердил указа о казнях. Поехал святой мудрец к кесарю в Вену, а дело было во время ледохода, когда по реке на корабле не пройдешь. Сказал мудрец своему ученику, св. раввину Моше 115 ...ладья... готова разломиться... - еще одна цитата из книги Ионы. 116 Р. Нахман из Городенки (ум. в 1780 г.) - один из учеников Бешта. 117 Р. Менделе из Перемышлян (род. в 1728 г.) - друг Нахмана из Городенки, вместе с ним поселился в Тверии. Названия этих мелких местечек с трудом можно найти на карте Галиции, но в свое время они были подлинными столицами невидимой империи мистического еврейства. 118 Р. Шмельке из Никльсбурха (1726 - 1778) - один из отцов хасидизма, о чудесах которого рассказывают немало историй.
Лейбу из Сасова(119): поди принеси, мол, люльку(120). Пошел тот и принес люльку. Сели они в люльку и отплыли, вышли на течение и стали на ноги. Прочел святой мудрец Песнь Моря, ту, что сложил Моисей, когда разверзлось Чермное море, а ученик повторял за ним, пока не прибыли они благополучно в Вену. А в то время стояли жители Вены на берегу, и видят они: плывут два еврея в люльке по реке, в то время когда и в лодке не проплывешь: льдины огромные, как горы, плывут по реке, гневно наваливаются друг на друга, с шумом, подобным грому. Услышал про это кесарь, вышел со своими советниками и увидел: стоят два еврея в люльке и поют гимн, а льдины, с гору величиной, трутся и наваливаются друг на друга, но люльку не затирают, а раздвигаются и дают ей дорогу. А как пришел праведник к кесарю, сказал ему кесарь: исполню я твою волю, человек Божий, - и отменил указ. Сказал р. Алтер-учитель: ну, что вы скажете об этом? Сказал р. Алтер-резник: ой, где сейчас найти такую люльку. Вздохнула Фейга и сказала: а мы плывем на большом корабле, и не к кесарю из плоти и крови, а к Царю царей, Кесарю кесарей, а добрых знамений покамест не видать. И сказала Цирль: и я то же самое говорю, едем в Страну Израиля, а ни тебе чудес, ни знамений. Шикнула на них г-жа Милька и сказала: ах вы неблагодарные, да мало ли чудес и знамений явил вам Господь: вселил в сердце понимание, чтоб пуститься в Страну Израиля, и по суше провел Он нас, и провел Он нас прямиком без препятствий и вреда, и послал нам корабль, чтоб пуститься по морю, и выпустил ветер из кладовых своих - гнать ладью по морю. А когда море разбушевалось, Он унял его и приказал царю морскому унять гнев свой, и унял гнев его, и воды вновь потекли как по маслу, и не сегодня-завтра введет Он нас в Страну Израиля, а вы после всего этого говорите: не видать, мол, добрых знамений. Господи Боже мой, если так, то что уж должен был сказать Хананья, сколько горя он измыкал, шел пешком из города в город, из страны в страну, и граничная стража отняла у него все добро и раздела догола, и в плен к разбойникам попался, и счет субботам потерял и святой день осквернил, и немало помучился, лишь бы добраться до Страны Израиля, а как настало время взойти - ушел корабль без него. Сказал р. Алтер-учитель: вот это да, надо нам брать пример с Мильки. Клянусь вам, что, когда она говорила, все мое тело прочувствовало, какие чудеса явил нам Господь. А как вспомнили Хананью - перекосились их лица, от горести и жалости по тому бедолаге, что собой пренебрег во имя Страны Израиля, а как настал час сесть на корабль и о