- Образец, -- поправила его Виттория. -- В единственном экземпляре. И он, как я полагаю, в полном порядке. Никто не мог... -- Только один? -- спросил директор. -- А почему он не здесь? -- Отец хотел, чтобы этот образец на всякий случай хранил- ся в скальных породах. Просто он больше, чем все остальные... Тревожные взгляды, которыми обменялись Колер и Лэнг- дон, не ускользнули от внимания девушки. -- Вы создали образец, масса которого больше пятисот на- нограммов? -- наезжая на Витторию креслом, спросил дирек- тор ЦЕРНа. -- Это было необходимо, -- сказала она. -- Требовалось до- казать, что экономический порог затраты/выпуск может быть успешно преодолен. Она знала, что соотношение финансовых затрат и объема полученной новой энергии является важнейшим фактором, вли- яющим на ее внедрение. Никто не станет возводить вышку ради добычи одного барреля нефти. Но если та же вышка при мини- мальных дополнительных затратах сможет выдать миллионы бар- релей, за дело стоит взяться. Точно так же и с антивеществом. Работа шестнадцатимильного ускорителя для создания крошеч- ного образца антиматерии требовала гораздо большей энергии, чем та, которую можно было получить от него. Для того чтобы доказать экономическую целесообразность производства и ис- пользования антивещества, требовалось создать образец с го- раздо большей массой. Отец вначале не решался создать большой образец, но по- том все же уступил давлению дочери. Для того чтобы антиве- щество было воспринято серьезно, говорила она, необходимо доказать кое-что. Во-первых, возможность производства доста- точного количества материала по умеренной цене, и, во-вто- рых, то, что этот материал можно безопасно хранить. В конце концов дочь победила, и отец неохотно поменял свою перво начальную, достаточно обоснованную точку зрения. Но одно- временно он выдвинул весьма жесткие условия безопасности. Леонардо Ветра настоял на том, чтобы антивещество хранилось в камере для опасных материалов -- в небольшом, вырублен- ном в коренном граните помещении на глубине семидесяти пяти футов от поверхности земли. Помимо этого, отец потребовал, чтобы об этом образце, кроме них двоих, не знал никто. -- Виттория, -- напряженным голосом произнес Колер, -- какого размера образец вам удалось создать? Виттория помимо воли ощутила внутреннее удовлетворе- ние. Она знала, что упоминание о массе полученного отцом и ею вещества способно сразить наповал даже самого великого Максимилиана Колера. Перед ее мысленным взором предстал хранящийся в недрах земли образец. Захватывающее зрелище! Свободно парящее внутри ловушки антивещество можно было увидеть невооруженным глазом. Капелька материи размером с дробинку, переливаясь муаром, танцевала в полном вакууме. Виттория набрала полную грудь воздуха и выпалила: -- Ровно четверть грамма! -- Что?! -- Кровь отлила от лица Колера, и у него снова начался приступ кашля. -- Чет... Чет... Четверть грамма?! Это же эквивалентно почти... пяти килотоннам! Килотонна! Виттория ненавидела это слово. Ни она, ни ее отец никогда им не пользовались. Килотонна была мерой энер- гии, которая выделялась при взрыве тысячи тонн тринитротолуо- ла. Килотоннами измеряется мощность ядерного оружия. Отец и она измеряли энергию в электронвольтах и джоулях, и энергия, которую они создавали, была направлена на созидание. -- Но антивещество такой массы способно уничтожить бук- вально все в радиусе полумили! -- воскликнул Колер. --- Да, если произойдет мгновенная аннигиляция, -- согла- силась Виттория. -- Но этого никто не допустит. -- За исключением тех, у кого есть иные намерения. Или в том случае, если ваш источник питания даст сбой, -- произнес Колер, направляя колеса своего кресла к лифту. -- Именно поэтому папа держал его в хранилище "Оп-Мат* с надежнейшей системой электропитания и более чем доста- точной защитой. -- И вы поставили в "Оп-Мат" дополнительный запор? -- с надеждой спросил Колер. -- Да. Еще одну систему сканирования сетчатки. В ответ директор бросил всего лишь два слова: -- Вниз. Немедленно! Грузовой лифт камнем падал в бездну. Еще на семьдесят пять футов ближе к центру Земли. Виттории казалось, что она физически ощущает страх, кото- рый испытывали оба мужчины. Лицо Колера, обычно лишенное всяких эмоций, на сей раз искажала гримаса ужаса. "Я знаю, -- думала Виттория, -- что образец очень велик, но те меры предос- торожности, которые мы..." Довести мысль до конца девушка не успела. Лифт замер на дне шахты. Двери кабины открылись, и Лэнгдон увидел перед собой вырубленный в камне коридор, заканчивающийся тяже- лым стальным щитом. "Оп-Мат". В стене рядом со стальным щитом, оказавшимся при бли- жайшем рассмотрении дверью, располагался сканер сетчатки" идентичный тому, который Лэнгдон видел наверху. Виттория подошла к сканеру, приблизила глаз к выпуклой линзе, но тут же отпрянула. С прибором что-то случилось. Все- гда безукоризненно чистый окуляр был чем-то забрызган... Мел- кие пятна были похожи на... Запекшуюся кровь? Она в замеша- тельстве повернулась к мужчинам и увидела их восковые лица. Колер и Лэнгдон были бледны как смерть, а их взгляды были устремлены вниз, ей под ноги. Виттория проследила за ними... -- Не смотрите! -- выкрикнул Лэнгдон и протянул к девуш- ке руки. Слишком поздно. Она уже увидела валяющийся на полу предмет. Этот предмет был для нее совершенно незнакомым и в то же время очень близким. Уже через миг Виттория с ужасом поняла, что это такое. На нее с пола таращилось, выброшенное, словно ненужный мусор, глазное яблоко. Эту карюю радужную оболочку она узнала бы при любых обстоятельствах. ГЛАВА 24 Технический сотрудник службы безопасности ста- рался не дышать, пока начальник, склонившись через его пле- чо, изучал изображения на мониторах. Прошла минута. За ней еще одна. В молчании начальника нет ничего удивительного, думал про себя техник. Командир всегда строго придерживается ин- струкции. Он ни за что не смог бы стать руководителем одной из лучших в мире служб безопасности, если бы говорил, пред- варительно не подумав. Вот только интересного чем он сейчас думает? Объект, который они рассматривали, был каким-то сосу- дом с прозрачными стенками. Определить это не составило ни- какого труда. Все остальное оказалось намного сложнее. Внутри сосуда в воздухе парила капелька жидкого метал- ла. Капля то возникала, то исчезала в мигающем свете дис- плея, ведущего обратный отсчет секунд. При виде этих крас- ных, неумолимо меняющихся цифр технику почему-то стало жутко. Следуя указанию, молодой человек усилил яркость изобра- жения. Командир сунул нос в экран, пытаясь рассмотреть не- что такое, что теперь стало видимым. Техник проследил за взглядом начальника и тоже заметил на основании сосуда, совсем рядом с дисплеем, четыре буквы. Это было какое-то сокращение. -- Оставайтесь здесь, -- сказал командир. -- И никому ни слова. Я сам займусь этим делом. ГЛАВА 25 Хранилище "Оп-Мат". Пятьдесят метров от поверх- ности земли. Виттория Ветра пошатнулась и едва не упала на сканер сет- чатки. Она не увидела, а скорее почувствовала, как американец бросился к ней и подхватил ее обмякшее тело, удержав от паде- ния. А с пола на нее смотрел глаз отца. Девушке казалось, что воздух разрывает легкие. Они вырезали его глаз. Ее мир рухнул. За спиной что-то говорил Колер, а Лэнгдон куда-то ее вел. Вско- ре она с удивлением обнаружила, что смотрит в глазок сканера. Все происходящее казалось ей дурным сном. Аппарат подал сигнал, и стальная дверь бесшумно скольз- нула в стену. Несмотря на весь ужас, который уже испытала Виттория при виде неотрывно смотревшего на нее глаза отца, она знала, что в камере ее ждет нечто еще более страшное. Взгляд, бро- шенный в глубину комнаты, подтвердил, что открывается но- вая глава этого кошмара. Одинокое зарядное устройство, на котором раньше покоилась ловушка, опустело. Образец антивещества исчез. Они вырезали глаз папы, что- бы украсть его. Катастрофа разразилась слишком быстро и слиш- ком неожиданно, чтобы оценить ее возможные последствия. Все пошло совсем не так, как рассчитывали они с отцом. Образец, призванный доказать, что антивещество совершенно безопасно и что его можно использовать как надежный источник дешевой энергии, исчез. Но ведь никто даже не знал о его существова- нии! Однако факт исчезновения отрицать было невозможно. Выходит, об их эксперименте кто-то все же знал. Но кто? Вит- тория не имела об этом ни малейшего представления. Даже ди- ректор Колер (а он знал обо всем, что творится в ЦЕРНе) был в полном неведении относительно их проекта. Папа погиб. Пал жертвой своей гениальности. Смерть отца повергла девушку в отчаяние, но в ее сердце постепенно начало закрадываться новое чувство. Как ни стран- но, но оно оказалось даже сильнее естественной печали, вы- званной гибелью любимого человека. Это новое чувство много- тонной тяжестью легло на ее плечи и придавило к земле. Вит- тории казалось, что в ее сердце всадили кинжал. Она испыты- вала всепоглощающее чувство вины. Ведь это она убедила отца вопреки его первоначальному желанию создать образец с боль- шой массой. И из-за этого образца его убили! Четверть грамма... Всякое новое техническое достижение, будь то появление огня, изобретение пороха или двигателя внутреннего сгорания, могло служить как делу добра, так и делу зла. Все зависит от того, в чьи руки оно попадет. Все новые изобретения, оказав- шись в плохих руках, могут сеять смерть. А антивещество спо- собно превратиться в самое смертоносное оружие в человече- ском арсенале. От этого оружия нет защиты. Похищенная в ЦЕРНе ловушка начала отсчет времени в тот момент, когда ее сняли с зарядной консоли. Перед мысленным взором Виттории возник образ катящегося под гору поезда, у которого отказали тормоза... А когда время истечет... Ослепительная вспышка. Громовой раскат. Многочислен- ные спонтанные возгорания. Вспышка... и кратер. Пустой, ли- шенный всякой жизни кратер. Мысль о том, что гений ее отца может быть использован как инструмент разрушения, вызывала боль. Антивещество -- абсолютное оружие террора. В похищенной ловушке нет метал- лических частей, и металлодетектор против нее бессилен. В ней нет химических элементов, запах которых мог бы привлечь вни- мание разыскных собак. У нее нет запала, который можно было бы обезвредить в том случае, если правоохранительные органы обнаружат ловушку. Итак, время пошло... Лэнгдон не знал, что еще можно сделать. Он извлек из карма- на носовой платок и прикрыл им валяющееся на полу глазное яблоко Леонардо Ветра. Виттория стояла у дверей камеры "Оп- Мат" с выражением горя и растерянности на лице. Лэнгдон ин- стинктивно направился к девушке, но его опередил Колер. -- Мистер Лэнгдон... -- Директор знаком подозвал его к себе. Лэнгдон неохотно повиновался, оставив находившуюся на грани паники Витторию в дверях. -- Вы -- эксперт, -- прошептал Колер, как только америка- нец подошел к нему достаточно близко. -- Мне необходимо знать, как эти мерзавцы иллюминаты намерены использовать антивещество. Лэнгдон попытался сосредоточиться. Несмотря на творив- шееся вокруг него безумие, он все же старался мыслить логич- но. Ученый в нем не мог согласиться с допущением Колера. Допущением ненаучным и потому совершенно неприемлемым. -- Братство "Иллюмината" прекратило существование, ми- стер Колер, и я продолжаю придерживаться этой точки зрения. Преступление мог совершить кто угодно. Убить мистера Ветра мог даже сотрудник ЦЕРНа, который, узнав об открытии, счел его слишком опасным для человечества. Слова американца потрясли Колера. -- Неужели вы действительно верите в то, что это убийство, если можно так выразиться, -- преступление совести? Полней- ший абсурд! Тот, кто убил Леонардо, сделал это, чтобы заполу- чить антивещество. И у меня нет сомнений в том, что антима- терия понадобилась преступникам для осуществления каких-то планов. -- Терроризм? -- Вне всякого сомнения. -- Но иллюминаты никогда не были террористами. -- Расскажите об этом Леонардо Ветра. Как ни больно было Лэнгдону это слышать, но Колер был прав. Ветра действительно был заклеймен символом братства "Иллюминати". Как вообще могло появиться здесь это священ- ное клеймо? Предположение о том, что его специально подде- лали, чтобы пустить следствие по ложному следу, было совер- шенно абсурдным и не выдерживало ни малейшей критики. Сле- довало искать иное объяснение. Лэнгдон еще раз обдумал невозможное. Если иллюминаты до сих пор существуют и если антивещество похищено ими, то что они могут замышлять? Что или кто может послужить мише- нью для террористического акта? Мозг ученого выдал ответ мгновенно. Но сам Лэнгдон так же быстро отмел подобную возможность. Да, братство "Иллю- минати" имело смертельного врага, но сколько-нибудь мас- штабный террористический акт против него со стороны иллю- минатов был невозможен. Это было совершенно не в духе брат- ства. Да, иллюминаты, случалось, убивали людей. Но их целью становились отдельные личности, и каждый раз жертва тща- тельно выбиралась. Массовое убийство представлялось им не- возможным. Но с другой стороны... Лэнгдон задумался. Но с другой стороны, что может убедительнее доказать величие на- уки, чем превращение буквально в ничто ее извечного врага с помощью новейшего научного достижения... Разум Лэнгдона отказывался принять эту нелепую идею. Но тут его осенило. -- Помимо терроризма, имеется еще одно логическое объяс- нение этого поступка... -- сказал он. Колер, ожидая ответа, поднял на него вопросительный взгляд. Лэнгдон попытался до конца осмыслить пришедшую ему в голову идею. Братство "Иллюмината" для достижения своих целей постоянно пользовалось имеющимися в его распоряже- нии огромными финансовыми средствами. Иллюминаты конт- ролировали банки, хранили несметные сокровища в золотых слитках и драгоценных камнях. Ходили слухи, что они владеют самым большим алмазом на Земле -- так называемым "Ромбом иллюмината". Камня никто не видел, но считалось, что это бе- зукоризненной чистоты бриллиант гигантских размеров. -- Деньги, -- сказал Лэнгдон. -- Антивещество могло быть похищено исключительно из финансовых соображений. -- Финансовых соображений? -- недоуменно переспросил Колер. -- Кому, черт побери, можно с выгодой загнать каплю антивещества? -- Речь идет не об образце, -- пояснил свою мысль Лэнг- дон -- Похитителей интересует технология. Технология про- изводства антиматерии может стоить баснословных денег. Мо- жет быть, ловушку похитили для того, чтобы провести анализы и наладить опытно-конструкторские работы? -- Если вы хотите сказать, что мы столкнулись со случаем обычного промышленного шпионажа, то я не могу с вами со- гласиться. Аккумуляторы за двадцать четыре часа полностью сядут, и исследователи взлетят на воздух или испарятся, если хотите, прежде чем успеют что-либо выяснить. -- До взрыва они смогут подзарядить ловушку, соорудив устройство наподобие тех, что имеются в ЦЕРНе. -- За двадцать четыре часа?! -- изумился Колер. --- На со- здание такого аппарата им потребовались бы не часы, а меся- цы, даже в том случае, если бы они получили в свои руки все рабочие чертежи! -- Директор прав, -- едва слышно произнесла Виттория. Услышав ее голос, оба мужчины повернулись. Девушка шла к ним, и ее походка сказала им даже больше, чем ее слова. -- Он прав. Никто не успеет за сутки воссоздать зарядное устройство. Лишь на компьютерные расчеты у них уйдет не одна неделя. Параметры фильтров, сервоприводов, составление спе- циальных сплавов, калибровка... За двадцать четыре часа сде- лать это невозможно. Лэнгдон нахмурился, поняв, что оба ученых правы. Ловуш- ка антивещества -- вовсе не тот прибор, который можно подза- рядить, воткнув вилку в электрическую розетку. Покинув сте- ны ЦЕРНа, ловушка попала на улицу с односторонним движе- нием. И она будет двигаться по ней, чтобы ровно через два- дцать четыре часа превратиться в море огненной энергии. Из этого можно было сделать единственный и весьма не- утешительный вывод. -- Надо позвонить в Интерпол, -- сказала Виттория и услы- шала свои собственные слова как бы издалека. -- Нам следует немедленно поставить в известность власти. -- Ни в коем случае! -- решительно качнув головой, бросил Колер. Слова директора озадачили девушку. -- Нет? Но почему? -- Из-за тебя и твоего отца я оказался в весьма сложном положении. -- Директор, нам требуется помощь. Необходимо найти и вернуть на место ловушку, пока никто не пострадал. На нас лежит огромная ответственность. -- Прежде всего нам следует хорошенько подумать, -- жест- ко произнес Колер. -- Все это может иметь весьма и весьма серьезные последствия для ЦЕРНа, ответственность за кото- рый целиком лежит на моих плечах. -- Вас тревожит репутация ЦЕРНа? Вы представляете, ка- кой ущерб может причинить антивещество, взорвавшись в гус- тонаселенных городских кварталах? Все будет уничтожено в ра- диусе примерно половины мили! Девять городских кварталов! -- Видимо, тебе и твоему отцу, прежде чем затевать экспери- мент с крупным образцом, следовало принять это во внимание. Виттории показалось, что ее ударили в солнечное сплетение. -- Но... но... Но мы приняли все меры предосторожности. -- Похоже, этого оказалось недостаточно. -- Но никто не знал о существовании антивещества, -- ска- зала она, тут же поняв, что сморозила глупость. Конечно, кто- то о нем знал, каким-то образом сумел пронюхать. Сама она об эксперименте никому не рассказывала. Это ос- тавляло лишь две возможности. Либо отец проговорился об ан- тивеществе, либо за ними велась слежка. Первое вряд ли было возможно, поскольку именно отец заставил ее дать клятву хра- нить тайну. Оставалось второе. Может быть, прослушивались их мобильные телефоны? Находясь в путешествии, она несколько раз беседовала с отцом по сотовому... Неужели они тогда сказа- ли что-то лишнее? Вполне возможно. Оставалась еще и элект- ронная почта. Но они старались не писать ничего такого, что могло бы раскрыть суть эксперимента. Может быть, тайное на- блюдение за ними организовала служба безопасности ЦЕРНа? Впрочем, это уже не имело никакого значения. Что сделано, то сделано. И отец умер. Эта мысль заставила девушку вернуться к активным дей- ствиям, и она достала из кармана шортов сотовый телефон. Колер, закашлявшись, покатил к ней. Глаза директора пы- лали гневом. -- Кому... кому ты звонишь? -- Пока на коммутатор ЦЕРНа. Они соединят меня с Ин- терполом. -- Думай, прежде чем делать!!! -- взвизгнул Колер, задыха- ясь от приступа кашля. -- Откуда у тебя такая наивность? Ло- вушка может находиться в любой части земного шара. Никакая разведывательная организация в мире не сможет мобилизовать достаточно сил, чтобы вовремя ее обнаружить. -- И мы, следовательно, не должны ничего предприни- мать? -- спросила Виттория. Ей не хотелось возражать человеку со столь хрупким здоро- вьем, но директор вел себя настолько неадекватно, что она про- сто перестала его понимать. -- Мы должны предпринять то, что имеет смысл, -- ответил Колер. -- Мы не можем ставить под удар репутацию ЦЕРНа, привлекая к нему внимание властей, которые ничем не могут помочь. Время для этого еще не настало. Прежде надо все хо- рошенько обдумать. Виттория понимала, что в словах директора имеется опреде- ленная логика, но она также знала, что в этой логике, по опреде- лению, отсутствует малейший намек на моральную ответствен- ность. Ее отец всегда жил с чувством моральной ответственности. Он стремился к безопасности науки, ее открытости и свято верил в добрые намерения других людей. Виттория разделяла убеждения отца, но судила о людях с точки зрения учения о карме. Отвернув- шись от Колера, она открыла свой телефон. -- Тебе не удастся это сделать, -- спокойно констатировал директор. -- Попробуйте мне помешать. Колер продолжал неподвижно сидеть в своем инвалидном кресле. Лишь через несколько секунд Виттория поняла, чем объяс- няется невозмутимость директора. Из глубокого подземелья зво- нить по сотовому телефону было невозможно. Девушка залилась краской и, задыхаясь от негодования, на- правилась к лифту. ГЛАВА 26 Ассасин стоял в конце каменного тоннеля. В его руке все еще ярко пылал факел, и запах дыма смешивался с запахами плесени и застоялого воздуха. Вокруг него царила полная тишина. Находившаяся на его пути железная дверь ка- залась такой же древней, как и сам тоннель. Ржавая, но по- прежнему крепкая. Ассасин ждал, зная, что его не обманут. Назначенное время неумолимо приближалось. Янус обещал, что некто, находящийся внутри, откроет ему дверь. Ассасина восхищало это предательство. Для того чтобы выполнить свою задачу, убийца готов был ждать хоть до утра, но чувствовал, что этого не потребуется. Он работал на людей решительных и с железными нервами. Через несколько минут, в точно оговоренное время, за две- рями послышался звон тяжелых ключей. Старинные замки от- крывались с металлическим скрежетом. Три огромные щекол- ды одна за другой со скрипом отодвинулись в сторону. Созда- валось впечатление, что до замков не дотрагивались уже не- сколько столетий. После этого наступила тишина. Ассасин, как ему было сказано, выждал пять минут, а за- тем, ощущая наэлектризованность во всем теле, распахнул ог- ромную дверь. ГЛАВА 27 -- Виттория, я запрещаю тебе! -- задыхаясь, произ- нес Колер. По мере того как лифт поднимался, состояние ди- ректора становилось все хуже. Виттория заставила себя не думать о нем. Девушка искала убежища, искала чего-то родного в этом месте, которое, она знала, уже никогда не будет для нее домом. Она понимала, что не имеет права возводить барьер между собой и действительно- стью. Сейчас она должна сделать все, чтобы подавить свою боль и начать действовать. Звонить по телефону. Роберт Лэнгдон стоял рядом с ней и, как обычно, молчал. Виттории надоело гадать о том, кто такой этот человек. Круп- ный специалист из Соединенных Штатов. Она запомнила сло- ва Колера: "Мистер Лэнгдон поможет нам найти убийц твоего отца". Пока Лэнгдон ничем им не помог. Этот специалист из США, без сомнения, человек добрый и заботливый, но в то же время он что-то скрывает. Они оба что-то от нее скрывают. Виттория сняла ментальную блокировку и снова услышала слова Колера: -- На мне как на директоре ЦЕРНа лежит ответственность за будущее науки. Если это событие твоими стараниями разра- стется в международный скандал и ЦЕРН понесет урон... -- Будущее науки? -- прервала речь директора Виттория. -- Неужели вы и вправду надеетесь избежать ответственности, от- казавшись признать, что антивещество родилось в ЦЕРНе? Не- ужели вам безразлична судьба людей, жизнь которых мы поста- вили под угрозу?! -- Не мы... -- в свою очередь, оборвал ее Колер, -- ...а вы. Ты и твой отец. Виттория отвернулась, не зная, что на это ответить. -- Что же касается твоих слов о жизни людей, то я тебе вот что скажу, -- продолжал Колер. -- Я как раз и забочусь об их жизни. Тебе лучше, чем кому-либо, известно, что производство антивещества может радикально изменить жизнь на нашей пла- нете. Если ЦЕРН рухнет, раздавленный этим скандалом, по- страдают все. Будущее человечества находится в руках учрежде- ний, подобных ЦЕРНу, ученых вроде тебя и твоего отца. В ру- ках всех тех, кто посвятил свою жизнь решению проблем буду- щего. Виттории и раньше доводилось слышать лекции Колера, в которых тот обожествлял науку. Однако она никогда не согла- шалась с их главным тезисом, полагая, что наука сама породила половину тех проблем, которые ей приходится решать. "Про- гресс", по ее мнению, был той раковой опухолью, которая уг- рожала самому существованию матери Земли. -- Каждое научное открытие таит в себе определенный риск, -- не умолкал Колер. -- Так было всегда, так будет и впредь. Исследование космоса, генетика, медицина... Во всех областях знаний ученые совершали ошибки. Наука должна уметь любой ценой справляться с постигшими ее неудачами. Во имя всеобщего блага. Витторию всегда поражала способность Колера жертвовать этическими принципами ради успехов науки. Создавалось впе- чатление, что его интеллект и душа отделены друг от друга бес- крайним ледяным простором... -- Если верить вашим словам, то ЦЕРН настолько необхо- дим человечеству, что никогда и ни при каких обстоятельствах не должен нести моральной ответственности за свои ошибки. -- Я бы на твоем месте прикусил язык. Не надо толковать мне о морали. У тебя на это нет морального права. Разве не ты с отцом нарушила все этические нормы, создав этот образец и тем самым поставив под угрозу существование ЦЕРНа? Я же пытаюсь спасти не только место работы трех тысяч ученых, вклю- чая тебя, но и репутацию твоего отца. Подумай о нем. Человек, подобный твоему отцу, не заслуживает того, чтобы его запом- нили только как создателя оружия массового уничтожения. Последние слова достигли цели. "Это я убедила папу полу- чить образец, -- подумала она. -- И только я во всем виновата". Когда дверь лифта открылась, Колер все еще продолжал говорить. Виттория вышла из кабины, достала телефон и попы- талась позвонить. Аппарат молчал. Она направилась к дверям. -- Виттория, стой! -- Астматик едва успевал за девушкой. -- Подожди. Нам надо поговорить. -- Basta di parlare!* -- Вспомни об отце! Что бы он сделал на твоем месте? Она продолжала идти, не замедляя шага. -- Виттория, я был не до конца искренен с тобой. Ее ноги самопроизвольно замедлили движение. -- Не знаю, почему я так поступил, -- продолжал, задыха- ясь, директор. -- Видимо, чтобы не травмировать тебя еще силь- нее. Скажи мне, чего ты хочешь, и мы будем работать вместе. Виттория остановилась в центре лаборатории и, не повора- чивая головы, бросила: -- Я хочу вернуть антивещество. И хочу узнать, кто убил папу. -- Прости, Виттория, -- вздохнул Колер, -- нам уже извест- но, кто убил твоего отца. -- Что? Что? -- спросила она, повернувшись к нему лицом. -- Я не знал, как тебе это сказать... Это так трудно... -- Вы знаете, кто убил папу? -- Да, у нас имеются достаточно обоснованные предполо- жения на сей счет. Убийца оставил своего рода визитную кар- точку. Именно поэтому я и пригласил мистера Лэнгдона. Он специализируется на организации, которая взяла на себя ответ- ственность за это преступление. -- Организация? Группа террористов? -- Виттория, они похитили четверть грамма антивещества. Виттория посмотрела на стоящего в дверях Лэнгдона, и все встало на свои места. Это частично объясняло повышенную сек- ретность. Удивительно, что она не сообразила этого раньше! Колер все-таки обратился к властям. И при этом к наиболее компетентным из них. Теперь это стало для нее совершенно очевидным. Роберт Лэнгдон был типичным американцем -- под- тянутым, судя по одежде, консервативным во вкусах и привыч- ках и, без сомнения, обладавшим острым умом. Конечно, он работает в спецслужбах. Где же еще? Об этом следовало бы до- гадаться с самого начала. У Виттории снова появилась надежда, и, обратившись к секретному агенту, девушка сказала: * Хватит болтать! (ит.) -- Мистер Лэнгдон, я хочу знать, кто убил моего отца. Кро- ме того, мне хотелось бы услышать, как ваше агентство намере- но найти антивещество. -- Мое агентство? -- несколько растерянно переспросил аме- риканец. -- Ведь вы же, как я полагаю, служите в разведке Соеди- ненных Штатов? -- Вообще-то... не совсем... -- Мистер Лэнгдон, -- вмешался Колер, -- преподает исто- рию искусств в Гарвардском университете. Виттории показалось, что на нее вылили ведро ледяной воды. -- Так, значит, вы преподаватель изящных искусств? -- Он специалист в области религиозной символики, -- со вздохом произнес Колер. -- Мы полагаем, что твой отец, Вит- тория, был убит адептами сатанинского культа. Виттория услышала эти слова, но воспринять их умом она не смогла. Что еще за "сатанинский культ"?! -- Группа лиц, принявших на себя ответственность за убий- ство твоего отца, именует себя иллюминатами. Виттория посмотрела на Колера, затем перевела взгляд на Лэнгдона. Ей казалось, что слова директора -- какая-то извра- щенная шутка. -- Иллюминаты? -- не веря своим ушам, спросила она. -- Совсем как в "Баварских иллюминатах"?! -- Так ты знаешь о них? -- спросил потрясенный ее слова- ми Колер. Виттория почувствовала, что из ее глаз вот-вот хлынут сле- зы отчаяния. -- "Баварские иллюминаты и Новый мировой порядок", -- произнесла она упавшим голосом и пояснила: -- Компьютерная игра, придуманная Стивом Джексоном. Половина наших техна- рей играют в нее по Интернету. -- Голос ее снова дрогнул. -- Но я не понимаю... Колер бросил на Лэнгдона растерянный взгляд. -- Весьма популярная забава, -- кивая, сказал тот. -- Древ- нее сообщество пытается покорить мир. Я не знал, что эта имею- щая некоторое отношение к реальной истории игра уже добра- лась до Европы. Виттория не могла поверить своим ушам. -- О чем вы говорите? Какие иллюминаты? Ведь это же всего-навсего компьютерная игра! -- повторила девушка. -- Виттория, -- сказал Колер, -- сообщество, именующее себя "Иллюмината", взяло на себя ответственность за убийство твоего отца. Виттории потребовались все ее мужество и воля, чтобы не дать слезам вырваться наружу. Она взяла себя в руки и попыта- лась мыслить логично, чтобы лучше оценить ситуацию. Но чем больше Виттория думала, тем меньше понимала. Ее отца убили. Существование ЦЕРНа поставлено под угрозу. Секундомер мощ- нейшей бомбы замедленного действия уже ведет обратный от- счет. И вся ответственность за создание этой неизвестно где находящейся бомбы лежит на ней. А директор приглашает спе- циалиста по изящным искусствам, чтобы разыскать с его помо- щью каких-то мифических сатанистов. Виттория вдруг ощутила себя страшно одинокой. Она по- вернулась, чтобы уйти, но на ее пути оказалось инвалидное крес- ло с сидевшим в нем Колером. Директор полез в карман, из- влек из него смятый листок бумаги и протянул его Виттории. При взгляде на него девушку охватил ужас. -- Они заклеймили его, -- прошептал Колер. -- Они вы- жгли клеймо на груди твоего отца. ГЛАВА 28 Секретарь Колера Сильвия Боделок, пребывая в полнейшей панике, мерила шагами приемную перед пустым ка- бинетом шефа. Куда, к дьяволу, он подевался? И что, спраши- вается, ей делать?! День выдался на удивление нелепым и суматошным. Впро- чем, давно работая с Максимилианом Колером, Сильвия знала, что каждый новый день может стать странным и полным не- ожиданностей. Однако сегодня директор превзошел самого себя. -- Отыщите для меня Леонардо Ветра! -- потребовал Колер утром, как только она появилась на работе. Повинуясь приказу, Сильвия звонила по телефону, слала сообщения на пейджер и даже отправила письмо по электрон- ной почте. Бесполезно. Поэтому Колер покинул кабинет и, видимо, лично отпра- вился на поиски неуловимого физика. Когда директор вернул- ся--а это произошло через несколько часов, -- он выглядел довольно скверно. Вообще-то Колер никогда хорошо не выгля- дел, но на сей раз он был совсем плох. Директор уединился в своем кабинете, и она слышала, как он включал модем, факс и говорил по телефону. Затем босс снова укатил куда-то и с тех пор не появлялся. Поначалу Сильвия решила не обращать внимания на вы- крутасы шефа, посчитав их очередным спектаклем, но когда Колер не появился, чтобы сделать ежедневную инъекцию, она начала беспокоиться по-настоящему. Физическое состояние ди- ректора требовало постоянного внимания, а когда он решал ис- пытать судьбу, все заканчивалось спазмами дыхательных путей, приступами кашля и безумной суетой медицинского персонала. Она хотела послать ему напоминание на пейджер, но, вспом- нив, что самолюбие босса не выносит никаких проявлений ми- лосердия, отказалась от этой идеи. Когда на прошлой неделе какой-то ученый из числа гостей ЦЕРНа выразил директору неуместное сочувствие, тот поднялся на ноги и запустил в бед- нягу тяжелым пюпитром для блокнота. "Кайзер" Колер стано- вился необычайно оживленным, когда был pisse*. Однако состояние здоровья директора отошло на второй план, так как перед Сильвией неожиданно возникла новая тре- бующая немедленного решения проблема. Пять минут назад ей позвонили с телефонного коммутатора ЦЕРНа и, заикаясь от волнения, сообщили, что ее босса срочно просят к телефону. * Быть вне себя (фр., вульг.). -- В данный момент его нет на месте, -- ответила Сильвия. После этого телефонистка сообщила ей, кто звонит. -- Вы, наверное, издеваетесь? -- громко расхохоталась Силь- вия, однако, услышав ответ, сразу стала серьезной, хотя на ее лице осталось выражение некоторого недоверия. -- Вы получи- ли подтверждение, что это именно тот человек? Понятно. О'кей. Не могли бы спросить, в чем... Впрочем, не надо, -- тут же добавила она со вздохом. -- Лучше попросите его подождать у телефона. Постараюсь немедленно найти директора. Да, пони- маю. Буду действовать как можно оперативнее. Но Сильвия не смогла напасть на след директора. Она триж- ды вызывала его по сотовому телефону, но каждый раз слыша- ла один и тот же ответ: "Абонент, с которым вы пытаетесь свя- заться, находится вне зоны досягаемости". Вне зоны досягаемости? Как далеко он мог укатить? Сильвия дважды обращалась к пейджеру. Безрезультатно. Совсем на него не похоже. Она даже послала на его мобильный компьютер сообщение по электронной почте, но никакой ре- акции не последовало. Создавалось впечатление, что этот чело- век вообще исчез с лица земли. "Итак, что же мне теперь делать?" -- спрашивала она себя. В распоряжении Сильвии оставался еще один способ при- влечь внимание директора, а если и он не сработает, то придет- ся, видимо, обыскивать весь комплекс зданий ЦЕРНа. Навер- ное, ее действия не понравятся директору, но человека на ли- нии нельзя заставлять ждать. Кроме того, у нее сложилось впе- чатление, что звонивший был вовсе не в том настроении, чтобы выслушивать сообщения о пропаже главы ЦЕРНа. Наконец секретарша приняла решение. Подивившись соб- ственной смелости, она открыла дверь в кабинет Колера, подо- шла к металлической коробке, укрепленной на стене за его пись- менным столом, и подняла крышку. Внимательно изучив со- держимое коробки, Сильвия выбрала нужную кнопку, глубоко вздохнула и взяла в руки микрофон. ГЛАВА 29 Виттория не помнила, как они подошли к главно- му лифту. Как бы то ни было, но лифт уже поднимал их наверх. За спиной она слышала тяжелое, прерывистое дыхание Колера. Девушка поймала на себе сочувственный взгляд Лэнгдона. За пару минут до этого он взял у нее листок, сложил его и сунул в карман пиджака. Несмотря на это, образ мертвого отца огнем жег ее сердце. Мир вокруг Виттории вращался в каком-то черном водово- роте. Папа! Усилием воли она заставила себя увидеть его жи- вым и здоровым. Через какую-то долю секунды она оказалась вместе с ним в оазисе своей памяти. Она видела себя девятилет- ней девочкой. Эта девочка скатывалась по поросшему эдель- вейсами склону холма, и голубое швейцарское небо вращалось у нее над головой. Папа! Папа! Лучащийся счастьем Леонардо Ветра был, как всегда, рядом. -- Что, мой ангел? -- с улыбкой спросил он. -- Папа! -- хихикнула девочка, уткнувшись в отца носом. -- Спроси меня, что такое материя? -- Но тебе и без этого хорошо, дорогая. Зачем мне спраши- вать у тебя о какой-то материи? -- Ну спроси, пожалуйста. -- Что такое материя? -- спросил отец, пожимая плечами. Услышав вопрос, она звонко расхохоталась. -- Все на свете! Вот что такое материя! Скалы! Деревья! Ато- мы! Даже муравьеды! Все, что есть на свете, -- материя! -- Ты сама это придумала? -- рассмеялся он. -- А что, разве не правда? -- Мой маленький Эйнштейн. -- У него глупая прическа, -- очень серьезно произнесла девочка. -- Я видела на картинке. -- Зато голова умная. Я, кажется, рассказывал тебе, что ему удалось доказать? -- Нет, пап, нет! -- Ее глаза округлились от священного трепета, который она в тот момент испытывала. -- Ты только обещал! -- Эйнштейн доказал, что энергия равна массе, умножен- ной на квадрат скорости света, -- сказал Леонардо и, пощеко- тав дочку, произнес: -- Е = МС2. -- Только без математики! Я же говорила тебе, что ненави- жу ее! -- Я страшно рад, что ты ее так ненавидишь. Дело в том, что девочкам запрещено заниматься математикой. -- Запрещено?! -- замерла Виттория. -- Ну конечно. Все об этом знают. Девочкам положено иг- рать в куклы, а математикой разрешено заниматься только маль- чикам. Никакой математики для девчонок! Я даже не имею права разговаривать с маленькими девочками о математике. -- Что?! Но это же несправедливо! -- Порядок есть порядок. Математика не для девочек! -- Но куклы -- это же такая скука! -- с ужасом прошептала Виттория. -- Очень жаль, но ничего не поделаешь, -- сказал отец и после паузы добавил: -- Я, конечно, мог бы рассказать тебе кое-что о математике, но если меня схватят... -- Леонардо ис- пуганно огляделся по сторонам. Проследив за его взглядом, Виттория прошептала: -- Ты будешь рассказывать мне о математике совсем поти- хоньку. Движение лифта вернуло ее к действительности. Виттория открыла глаза. Отец ушел. Реальный мир снова схватил ее за горло ледяной рукой. Де- вушка посмотрела на Лэнгдона. Взгляд американца излучал тепло и неподдельное сочувствие, что делало его похожим на ангела- хранителя. Его присутствие согревало, в отличие от того поис- тине арктического холода, которое исходило от Колера. В голове у Виттории бился всего один вопрос: где активе- щество? Она не знала, что от страшного ответа ее отделяет всего лишь несколько секунд. ГЛАВА 30 -- Максимилиан Колер, вас убедительно просят не- медленно позвонить в свой кабинет. Когда двери кабины лифта открылись, в глаза Лэнгдона брызнули яркие солнечные лучи. Лифт доставил их в атрий* главного здания. Еще не успело смолкнуть эхо объявления по внутренней связи, как все электронные приборы, вмонтиро- ванные в кресло Колера, дружно запищали, зазвенели и зачи- рикали. Пейджер. Телефон. Электронная почта. Колер опустил изумленный взгляд на россыпь мигающих огоньков на пульте управления кресла. Поднявшись на поверхность, он снова ока- зался в зоне действия всех приборов связи. -- Директор Колер, немедленно позвоните в свой кабинет! Его собственное имя, произнесенное по системе общей свя- зи, звучало для уха директора крайне непривычно. Он злобно осмотрелся по сторонам, но уже через мгнове- ние выражение ярости сменилось озабоченностью. Лэнгдон, Колер и Виттория встретились взглядами и замерли. Им пока- залось, что все противоречия разом исчезли, а на смену им яви- лось объединяющее их предчувствие неизбежной катастрофы. Колер снял с подлокотника кресла телефонную трубку и, борясь с очередным приступом кашля, набрал номер. Виттория и Лэнгдон ждали, что произойдет дальше. -- Говорит... директор Колер, -- задыхаясь, прошептал он. -- Да? Я находился под землей, вне зоны действия приборов связи. Директор слушал собеседника, и его глаза все больше и боль- ше округлялись от изумления. -- Кто?! Да, немедленно соедините его со мной, -- распоря- дился он и после недолгой паузы продолжил: -- Алло? Да, это * Крытый внутренний двор (от латинского atrium). Максимилиан Колер. Да, я -- директор ЦЕРНа. С кем имею честь говорить? Директор слушал, а Лэнгдон и Виттория молча смотрели на него, томясь в неведении. -- Полагаю, что неразумно обсуждать этот вопрос по теле- фону, -- наконец произнес Колер. -- Я прибуду к вам незамед- лительно... -- Он снова закашлялся. -- Встречайте меня... в аэро- порту Леонардо да Винчи* через... сорок минут. Лэнгдону показалось, что директор совсем перестал дышать. Зайдясь в приступе кашля, он, задыхаясь и заливаясь слезами, выдавил: -- Немедленно найдите сосуд... я лечу к вам. С этими словами он выронил трубку. Девушка подбежала к Колеру, но тот уже не мог говорить. Лэнгдон наблюдал за тем, как Виттория, достав свой мобиль- ный телефон, звонила в медицинскую службу ЦЕРНа. Лэнгдон ощущал себя кораблем, находящимся на периферии урагана. Корабль качало, но настоящий шквал еще не налетел. "Встречайте меня в аэропорту Леонардо да Винчи", -- не- умолчным эхом звучали в его ушах слова Колера. Бесформенные тени, все утро витавшие в голове Лэнгдона, в одно мгновение приобрели осязаемые формы. Ему показа- лось, что в душе его распахнулась какая-то незримая дверь, а сам он только что переступил через таинственный порог. Ам- биграмма. Убийство священника-ученого. Антивещество. И те- перь... цель. Упоминание аэропорта Леонардо да Винчи могло означать лишь одно... В этот момент просветления Лэнгдон понял, что перешел через Рубикон. Он поверил. Пять килотонн. Да будет свет. В атрии появились двое медиков в белых халатах. Эскулапы подбежали к Колеру, и один из них надел на директора кисло- родную маску. Толпившиеся вокруг кресла ученые отошли на почтительное расстояние. Колер сделал два длинных, глубоких вздоха, сдвинул маску в сторону, посмотрел на Лэнгдона и, вс