ь Новый год. -- Маэстро! -- кот так и ахнул от удивления. -- Да ведь это же чистейшая ложь. Вы действительно хотите, чтобы я такое сказал? Колдун со стоном закатил глаза. -- Не могу же я сам это сказать! -- Хорошо, хорошо, маэстро. Для вас я готов на все. Мяуро засеменил к двери, собрав все силенки, подтащил табурет, забрался на него и повернул огромный ключ. Замок щелкнул, тогда Мяуро повис на дверной ручке. Та опустилась, и порыв ветра резко распахнул дверь. По зале пронесся сквозняк, бумаги на столе взлетели вверх, а зеленые языки пламени в камине метнулись вниз. Но за дверью никого не было. Кот опасливо выглянул за дверь, вышел за порог, осмотрелся в темноте, потом вернулся в дом и отряхнул шерстку от снега. -- Никого нет, -- сказал он. -- Наверное, нам показалось. Ой, где же вы, маэстро? Бредовред высунулся из-за высокой спинки кресла. -- Правда, никого? -- Можете не сомневаться, -- уверил Мяуро. Колдун выбежал в прихожую, с треском захлопнул дверь и запер ее на все замки. Потом вернулся в лабораторию, бросился в кресло и запричитал: -- Не могут подождать! Не терпится им довести меня до безумия! -- Кому не терпится? -- удивился кот. И тут в дверь снова застучали -- теперь уже с бешеной силой. Бредовреда прямо-таки перекосило от ужаса. Страх и ярость -- вот что было написано на его лице. Вид был не из приятных. -- Ну нет, не выйдет! -- сказал он. -- Посмотрим еще, чья возьмет, посмотрим... -- Он крадучись вышел в прихожую. Котишка угодливо затрусил следом. На левой руке колдун носил перстень с большим рубином. Разумеется, это был волшебный рубин -- он мог поглощать и накапливать огромное количество световой энергии. Когда рубин был хорошенько заряжен энергией, он превращался в страшное оружие. Бредовред медленно поднял левую руку, прищурил глаза, прицелился -- тонкий как нить алый лазерный луч с шипением метнулся в сторону входной двери и прожег в ее толстой средней доске крохотное дымящееся отверстие. Колдун выстрелил еще и еще раз, вскоре массивные деревянные доски превратилисьв настоящее решето. Световая энергия рубина была полностью исчерпана. Ну вот и прекрасно, -- сказал колдун и облегченно вздохнул. Теперь уж никто не помешает. Он вернулся в лабораторию и снова сел за стол писать завещание. -- Маэстро! -- в страхе пролепетал кот. -- А вдруг вы ранили кого-нибудь там, за дверью? -- Значит, так ему и надо, -- буркнул Бредовред. -- Нечего шнырять возле моего дома. -- Но ведь вы даже не знаете, кто это был! А что если это был кто-то из ваших друзей? -- У меня нет друзей. -- Ну тогда, кто-то, кому нужна помощь? Колдун злобно хохотнул. -- Не знаешь ты жизни, мой маленький. Запомни: лучше всех стреляет тот, кто стреляет первым. И тут снова раздался стук. Бредовред ничего не сказал, но скулы у него заходили ходуном. -- Окно! -- воскликнул Мяуро. -- Маэстро, по-моему, стучат в окно. Он вспрыгнул на подоконник, приоткрыл створку окна и посмотрел наружу в щель между ставнями. -- Я кого-то вижу. Кажется, там какая-то птица. По-моему, это ворон или птица, похожая на ворона. Колдун по-прежнему безмолвствовал. Он лишь выставил вперед ладони, как бы защищаясь. -- Может быть, с кем-то случилась беда, -- предположил котишка и, не дожидаясь ответа, открыл ставни. Вместе со снежным вихрем в лабораторию влетела птица. Она была такой ободранной, что походила на кривобокую картофелину, в которую воткнули несколько черных перьев. Птица опустилась на пол, с лету проехала еще немного на своих тоненьких ножках, наконец затормозила, и тогда взъерошила жалкие перышки и грозно разинула внушительных размеров клюв. -- Позор! Позор! Позор! -- закаркала она, причем голосом внушительной силы. -- А вы не торопитесь отворять дверь! Окочуришься, пока откроют! Да еще стрелять, ишь чего придумали! Вот, прошу полюбоваться на результат: единственное перышко в хвосте оставалосьи оно теперь пробито. Просто неприлично! Куда же это я попал? И вдруг птица сообразила, что перед ней -- кот, стоит и смотрит на нее горящими круглыми глазами. Ворон быстро спрятал голову под крыло, отчего весь он как будто сгорбился, и теперь уже вконец испуганно прокаркал: -- Караул! Враг всех пернатых! Ну все, приехали... Поздравляю! Ох, не кончится все это добром... Мяуро, который за свою недолгую жизнь не поймал еще ни одной птички -- не то что такой большущей и страшной птицы, -- в первую минуту даже не понял, что "враг всех пернатых" это он самый и есть. -- Приветствую! -- важно промяукал он. -- Добро пожаловать, незнакомец. Колдун меж тем по-прежнему хранил молчание, он удивленно и недоверчиво разглядывал странное пернатое существо. А ворон понемногу освоился. Склонив голову набок, он поглядел на кота, затем на колдуна и наконец прокаркал: -- Господа, если вы не против, попрошу вас закрыть окно. Кроме меня, вряд ли сюда кто-то прилетит, а сквозняк вы устроили -- ого-го! Просвистит в два счета. А у меня и так резьма-тизма или как там это называется... Свербит, в общем, в левом крыле. Кот затворил окно, спрыгнул с подоконника и принялся крадучись ходить вокруг ворона большими кругами. Он хотел всего лишь удостовериться, что с птицей все в порядке,однако, ворон, кажется, истолковал пристальное внимание кота по-другому. К Бредовреду тем временем вернулся дар речи, и он приказал: -- Мяуро, спроси этого падалыцика, откуда он взялся и что ему здесь нужно. -- Моему доброму маэстро угодно узнать твое имя, -- заговорил кот, стараясь выражаться аристократично. -- Изволь сообщить нам также, с какой целью ты пожаловал. Описываемые Мяуро круги становились все уже. Ворон крутил головой, не спуская с кота глаз. -- Передай привет твоему маэстре, -- тут ворон изо всех сил подмигнул коту. -- Мое почтенное имя -- Якоб Карр. Я, так сказать, воздушный гонец мадам Тирании Кровосос, высокочтимой тетушки твоего маэстры. -- Тут ворон подмигнул другим глазом. -- И, к вашему сведению, я вовсе не падалыцик. Я старый, испытанный в жизненных передрягах ворон. Можно сказать, я ворон-горемыка. Ага. Вот именно. Горемыка. -- Надо же, ворон! -- насмешливо сказал колдун. -- А не представился бы, так мы и не догадались бы! -- Ха-ха, очень остроумно, -- тихо, чтобы не услышал колдун, сердито каркнул Якоб. -- Горемыка? -- участливо переспросил Мяуро. -- Какое же у тебя горе? Говори без опаски, мой добрый маэстро тебе поможет. -- Мне не везет, мне во всем не везет, -- мрачно ответил Якоб. -- Вот хоть сейчас, например -- на кого я нарвался? На кровожадного врага всех пернатых. И перья у меня все повыпали -- это я однажды прямиком в ядовитое облако залетел. В последнее время их в небе все больше и больше, а почему -- никто не знает. -- Тут ворон опять подмигнул коту. -- А своему доброму маэстре ты вот что передай. Если мой потрепанный наряд ему не нравится, так пускай не смотрит. Другого у меня все равно нет. Мяуро обернулся к колдуну. Вот видите, маэстро, беда-то с ним, выходит, все-таки случилась. Как я и говорил. -- Спроси-ка этого ворона, почему он тебе все время подмигивает, -- сказал Бредовред. Якоб Карр поспешил ответить: -- Я не нарочно, господин советник. Не обращайте внимания. Просто нервы пошаливают. -- Так, так. И отчего же мы такие нервные? -- с расстановкой произнес Бредовред. -- Потому что не по нраву мне такие вот надутые господа! И выражаются этак напыщенно, и когти-то у них вон какие острые, и две фары на морде вместо нормальных глаз. До Мяуро все-таки дошло, что его оскорбляют. Снести обиду он, конечно же, не мог. Он состроил как можно более суровую мину, распушил шерсть, прижал уши и профырчал: -- Маэстро, разрешите ощипать этого бесстыжего грубияна? Колдун посадил кота к себе на колени и погладил. -- Потерпи немного, мой маленький герой. Успокойся. Он ведь сказал, что прилетел от моей высокочтимой тетушки. Послушаем, какие вести он нам принес. Сомневаюсь я, правда, что его словам можно верить. А ты как думаешь? -- Манеры у него, во всяком случае, отвратительные, -- промурлыкал Мяуро. Ворон яростно взмахнул крыльями и закаркал: -- Эх, поддать бы вам обоим под зад, да покрепче! -- Просто диву даешься, -- сказал Бредовред, почесывая Мяуро за ухом, -- просто диву даешься, какую вульгарную прислугу завела себя моя тетя. А ведь когда-то славилась взыскательностью... -- Что?! -- рассвирепел ворон. -- Ну, все! Это уж ни в какие ворота не лезет! Кто вульгарный? Я вульгарный?! По-вашему, это что -- пустяки -- лететь в буран и вьюгу, чтобы доложить, что моя хозяйка направляется сюда, в гости к вам? И прилетел-то аккурат к ужину, так нет же -- ни крошки не предложат, маковой росинки не дадут, наоборот, того и гляди самого сейчас сожрут прямо с перьями. Попрошу еще раз повторить: кто здесь ведет себя вульгарно? Бредовред встревожился: -- Что ты говоришь, ворон? Тетя Тирания идет сюда? Когда она прибудет? Якоб Карр еще не остыл от гнева и скакал по полу. -- Сейчас! Прямо сейчас! Сию минуту! Вот-вот явится! С минуты и на минуту! Бредовред поник в своем кресле и простонал: -- Ах ты, бородавка злокачественная... Не было печали... Ворон поглядел на колдуна, склонив голову на бок, и довольно пробормотал: -- Ага, кажется, я принес дурную весть. Для меня это характерно. -- Вот уже полвека, как я не встречался: лицом к лицу с тетей Тирашей, -- причитал Бредовред. -- И что это ей от меня понадобилось? И как раз сегодня, когда ее визит совсем не кстати. Ворон взмахнул крыльями. -- Она сказала, что должна встретить Новый год вместе со своим горячо любимым племянником. И еще она сказала, что у племянника есть какой-то особый рецепт. Для приготовления какого-то особого пунша или еще чего-то там. Ей позарез нужен этот самый рецепт. Бредовред сбросил с колен кота и вскочил. -- Она все знает! -- закричал он. -- Клянусь всеми язвами и нарывами, она решила воспользоваться тем, что я попал в затруднительное положение. Под личиной родственных чувств она хочет втереться в доверие и совершить хищение моей интеллектуальной собственности. Знаю я тетю, ох как хорошо знаю! И тут Бредовред разразился очень замысловатой древневавилонской, а может, древнегреческой бранью. При первых же словах все стеклянные сосуды задребезжали и зазвенели, а по полу так и покатились во все стороны шаровые молнии. Мяуро, который еще никогда не видал своего маэстро в таком гневе, струхнул и одним гигантским прыжком взлетел в безопасное место -- на голову акульего чучела, -- оно висело на стене среди других трофеев колдуна. Да только там Мяуро струхнул еще больше -- потому что ворон тоже взлетел на чучело акулы и оба они, от страха сами не заметив, как это вышло, вцепились друг в дружку. В следующее мгновение кот и ворон в ужасе шарахнулись друг от друга. А Тайный советник по колдовским делам трясущимися руками перерывал гору бумаг на своем столе. Расшвыряв все листки, он проревел страшным голосом: -- Клянусь кислотными дождями, она не увидит ни одной запятой в моих бесценных вычислениях! Эта коварная гиена вообразила, что вот так задаром, за здорово живешь приберет к рукам результаты моих исследований. Ну нет, просчиталась тетушка. Ничего она не получит в наследство, ровным счетом ничего. Сию же минуту спрячу все бумаги с важнейшими формулами в тайник. Мой погреб надежно защищен от любого колдовства. Тетке туда ни за что не пробраться, да и вообще туда никто не залезет. Бредовред припустил было к выходу, но вдруг остановился на полпути и стал оглядываться по сторонам, словно в поисках чего-то. -- Мяуро, пестицид (Пестициды -- химические препараты для борьбы с сорняками, вредителями, болезнями культурных растений.) тебя побери, куда ты запропастился? -- Я здесь, маэстро, -- промяукал кот, свесившись вниз с акульей головы. -- А ну слушай! Пока меня не будет, не спускать глаз с этой нахальной вороны, понял? И смотри мне, не спать! Следи, чтобы ворон не совал свой длинный клюв в дела, которые его не касаются. А лучше всего... Вот что, отведи-ка его в свою каморку, запри там и сторожи у дверей. И ни в коем случае не слушай, что бы он ни говорил, ни в какие разговоры не вступай. Вообще, смотри, чтобы он не втерся тебе в доверие. Ты отвечаешь мне за ворона. Бредовред бросился в коридор, ядовито-зеленый балахон развевался за его спиной. Кот и ворон остались вдвоем. Они сидели друг против друга, Мяуро смотрел на Якоба, Якоб --на Мяуро. Через некоторое время ворон спросил: -- Ну что? Что -- ну что? -- фыркнул кот. Ворон снова начал подмигивать. -- Так ты, что ли, ничего не кумекаешь, а, коллега? Мяуро был сбит с толку, но он ни за что в этом не признался бы и потому сказал: -- Придержи-ка свой длинный клюв. Маэстро запретил мне болтать с тобой. -- Но он же ушел, -- каркнул Якоб. -- Мы, коллега, можем теперь наконец поговорить откровенно. -- Втереться в доверие задумал? Не выйдет! -- сурово отрезал Мяуро. -- И не надейся. Ты дерзок. Кроме того, у тебя нет стиля. Ты мне несимпатичен. -- Я никому не симпатичен. Чего уж там, я к этому давно привык. Но все-таки мы должны помогать друг другу. Ты -- мне, я -- тебе. Ведь такое у нас с тобой задание. -- Все, больше ни слова! -- Котишка заурчал и постарался принять как можно более грозный вид. -- Живо, идем в мою каморку. Прыгай вниз. И не вздумай предпринять попытку к бегству. Марш! Якоб Карр лишь покачал головой и спросил: -- Ты и правда дурак или только притворяешься? Мяуро не знал, как быть и что сказать в ответ. С той минуты, как они с Якобом остались наедине, ворон вдруг стал казаться ему очень-очень большой птицей, а уж клюв -- теперь-тоМяуро разглядел, какой острый и страшный у ворона клюв. Кот выгнул спину, усы у него встопорщились. У горемыки Якоба сердце отчаянно застучало от страха, он понял, что дело его плохо. Он послушно слетел на пол с акульей головы. Котишка, не ожидавший такого эффекта от своих слов, тоже спрыгнул вниз. -- Ты не тронь, не тронь меня --и тебя не трону я, -- сказал Якоб и нахохлился. Мяуро почувствовал себя хозяином положения. -- Марш вперед, чужак! -- скомандовал он. -- Ох, пропала моя головушка, -- печально прокаркал ворон. -- Лучше бы сидеть мне в родимом гнезде с моей Кларой... -- Кто такая Клара? -- Ах, всего лишь моя бедная жена, -- ответил Якоб и зашагал вперед, неуверенно переступая тонкими ножками. Кот пошел следом. Они вошли в длинный темный коридор, где на стеллажах стояли стеклянные банки. И тут Мяуро, который успел кое о чем поразмыслить, спросил: -- А с какой стати ты называешь меня коллегой? -- Ох ты пресвятая веревка повешенного! Да потому что мы и есть коллеги. Или во всяком случае, раньше были коллегами. -- Кот и птица не могут быть коллегами ни при каких условиях, -- надменно возразил Мяуро. -- Смотри, не возомни о себе слишком много, ворон. Кошки и птицы -- враги по своей природе. -- Правильно, -- согласился Якоб. -- Я хочу сказать, правильно, что по природе враги. По природе, когда все в порядке в этой самой природе. А если не все в порядке в природе, то враги по природе, бывает, становятся коллегами. -- Стой! Я ничего не понимаю. Вырази свою мысль яснее. Якоб остановился и обернулся к коту. -- Ведь ты тоже выполняешь секретное задание. Ты следишь за своим маэстрой. Так или нет? -- Что? Как? -- Мяуро вконец растерялся. -- А ты что, тоже тайный агент? Но зачем же Высокий Совет зверей прислал сюда еще одного агента? -- Совет не сюда меня направил, -- объяснил Якоб. -- Вернее, сюда -- не меня. Ох, от твоей тупости у меня просто ум за разум зашел! Ну, слушай. Я лазутчик в доме мадам ведьмы, такой же, как ты в доме твоего мосье колдуна. Дошло, наконец? От изумления Мяуро так и сел. -- Ты правду говоришь? -- Это такая же правда, как то, что я птица несчастья, -- со вздохом подтвердил Якоб. -- Ты не будешь возражать, если я сейчас немного почищу перышки? А то -- все зудит, прямо сил нету. -- О, конечно, пожалуйста! -- Мяуро милостиво махнул лапой. -- Мы ведь коллеги. -- Он изящно уложил хвост вокруг передних лап и принялся наблюдать, как Якоб с наслаждением скребет и чешет когтями голову. Кот вдруг почувствовал удивительную симпатию к этому старому ворону. -- Почему же ты сразу как-нибудь не намекнул, кто ты такой? -- спросил он. -- А я намекал, -- ответил Якоб. -- Я же все время тебе подмигивал. -- Ах вот оно что! -- воскликнул Мяуро. -- Но ты мог бы и просто сказать. Что тут такого? Теперь настала очередь Якоба удивляться. -- Сказать? Просто сказать? Чтобы твой хозяин услышал? Ну, котик, ты и впрямь светлая голова! -- Маэстро и так все знает. Что?! -- Ворон даже подскочил. -- Он докопался до правды? -- Нет. Эту великую тайну открыл ему я. Ворон разинул клюв. -- Ох, нет... Не может такого быть, -- прохрипел он наконец. -- Сбил ты меня, влет сбил... Повтори, что ты сказал! -- Я не мог поступить иначе, -- с важным видом начал объяснять Мяуро. -- Было бы не по-рыцарски обманывать маэстро и дальше. Я долгое время за ним наблюдал и в конце концов пришел к выводу, что маэстро -- благороднейшая личность, истинный гений, а значит, он достоин нашего доверия. Нельзя не признать, что сегодня он ведет себя довольно странно -- что правда, то правда. Но со мной он всегда обращался как с принцем. А это говорит о том, что он добрый человек и благодетель животных. Якоб в изумлении уставился на Мяуро. -- Нет, просто ушам своим не верю! Не может быть кот таким простофилей -- разве что два или три кота суммарно. Но чтобы у одного-единственного кота было столько глупости... Да ведь ты, мой птенчик, все изгадил. Теперь всему крышка, план зверей, считай провалился, да еще с каким треском. Я давно это предчувствовал, с самого начала предчувствовал -- быть беде! -- Но ты же совсем не знаешь моего маэстро, -- обиделся кот. -- Обычно он совсем не такой, как сегодня. -- Может, с тобой он и добренький. Да он же подмазал тебя! Ну, точно -- жирком подмазал. Вон какой ты жирный! -- Как ты смеешь думать обо мне так плохо! -- разъярившись не на шутку, прошипел кот. -- Да что ты вообще смыслишь! Что ты знаешь о маэстро! -- А у тебя гляделки-то есть? Или нету? -- закаркал Якоб. -- Ты хоть вокруг поглядел бы! Что это там такое, а? Скажи, скажи, что это? -- Ворон взмахнул крылом, показывая на полки с длинными рядами стеклянных банок. -- Как -- что? Это лазарет, -- ответил Мяуро. -- Так мне сам маэстро сказал. Он старается помочь несчастным гномам и эльфам. Ах, да что ты в этих вещах понимаешь! Что я понимаю? -- Якоб Карр все больше выходил из себя. -- Сказать тебе, что это такое? Тюряга! Камера пыток! Вот что это такое. Твой добрый маэстро на самом деле страшный злодей, такой злодей, каких на свете мало сыщется. Вот так-то, эх ты, олух... Ха-ха! Гений, благодетель! Ох, горе-горькое... Знаешь, что твой маэстро умеет делать? Атмосферу отравлять -- вот что он умеет! Загрязнять воду в реках, напускать болезни на людей и животных, губить леса и поля. В этих делах твой маэстро непревзойденный искусник, а больше он ничего не умеет. Мяуро чуть не задохнулся от возмущения. -- Ты... Ты... Возьми свои слова обратно! Немедленно! Клеветник! Не то... Не то я... -- шерсть у кота встала дыбом, он сделался чуть не вдвое больше обычного. -- Я не потерплю, чтобы ты тут оскорблял великого человека! Извинись, не то я научу тебя вежливости, ты, висельник! Но Якоба уже понесло, он не мог остановиться: -- А ну, подойди, подойди! Только тронь! Ты раскормленный маменькин сынок, слюнтяй, зажравшийся лоботряс! Да ты же ни на что не годен -- только и можешь клубочками играть да дрыхнуть на диване! Ты, лизоблюд, а ну катись давай, не то я живо тебеперо вставлю да и пущу лететь прямиком домой, к твоей семейке, к твоим смазливым кискам с бантами на шее! В глазах у Мяуро вспыхнули яркие огоньки. Я отпрыск древнего неаполитанского рода! Мои предки-рыцари жили еще во времена царя Котиллы! Я не потерплю, чтобы кто-то оскорблял моих родичей! И кто же?! Какой-то беглый каторжник, какое-то воронье отродье! -- Ха! Ха! Видать, предки-то умны были, да со временем порастрясли мозги, профукали на всякую ерунду, тебе ничегошеньки не осталось. Мяуро выпустил когти. -- Да знаешь ли ты вообще, с кем разговариваешь, ты, метелка из перьев! Знай же: ты видишь перед собой великого артиста. Я знаменитый лирический тенор, я покорял самые непреклонные сердца своим пением. Пока не потерял голос... Старый ворон издевательски расхохотался. -- Как же, как же, поверил! Жди! Это ты-то холерический (Холерический (от слова холерик), быстрый, темпераментный) певец? С твоей-то жирной тушей и с заплывшими жиром мозгами? Смотри, не лопни! Ишь как надулся важно, ни дать ни взять ершик для бутылок! -- Невежда, профан, -- с величайшим презрением прошипел кот. -- Ты даже не знаешь, что такое лирический певец. А выражениясвои ты, жалкий бродяга, почерпнул, не иначе, в сточной канаве. -- Вот уж на это мне наплевать. Как привык, так и выражаюсь. Не твоего это кошачьего ума дело, нечего мне клюв затыкать. У меня-то есть клюв, да какой острый, а у тебя -- блохи одни, ты, блошивый кошачий принц... И вдруг, сами не поняв, как это случилось и кто первым начал, кот и ворон сцепились и мигом сделались одним клубком из перьев и шерсти, который покатился по полу. Дрались они так, что только клочья летели. Кот царапался и кусался, ворон клевал и щипал его клювом. Но поскольку силы у них были приблизительно равные, одержать победу не мог ни один, ни другой. То ворон пускался наутек, а кот мчался вдогонку, то, наоборот, кот удирал, а ворон гнался следом. И сами не заметили, как они снова очутились в лаборатории. Тут Якоб ухватил Мяуро за хвост и больно его прищемил, но и кот отчаянно драл ворона когтями, и наконец взял его в такой клинч (Клинч -- запрещенный захват в боксе.), что у Якоба дух сперло. -- Сдавайся! -- проурчал кот. -- Не то убью! -- Нет, ты сдавайся, -- просипел Якоб. -- Не то оторву тебе хвост. И тут оба они разом выпустили друг друга и едва дыша плюхнулись на пол. Котишка со слезами на глазах попытался распрямить свой хвост -- тот согнулся крючком и выглядел теперь совсем не стильно. Ворон печально взирал на перья, которые валялись вокруг на полу, и думал, как худо ему придется без них. Но, как часто бывает, после отчаянной драки противники почувствовали дружелюбие и готовность пойти на мировую. Якоб подумал, что не стоило так уж сильно грубить маленькому толстячку-коту. А Мяуро подумал, что был, пожалуй, несправедлив к бедному ворону-горемыке. -- Извини меня, пожалуйста, -- промяукал он. -- И ты прости, -- прокаркал Якоб. Спустя несколько минут Мяуро заговорил дрожащим голосом: -- Знаешь, у меня просто в голове не укладывается то, что ты сказал про маэстро. Неужели он мог так хорошо обращаться с великим артистом из кошачьего племени и в то же время быть таким подлым негодяем? Ведь так не бывает. -- Бывает, к несчастью. -- Якоб грустно кивнул. -- Бывает, бывает. Он, видишь ли, вовсе не обращался с тобой хорошо. Он только приручал тебя. Он тебя одурачил. Моя начальница, мадам Тирания, тоже пробовала меня приручить. Но я не поддался. Я только притворился, будто стал ручным. И она ничего не заметила. Выходит, это я ее одурачил, -- ворон ехидно засмеялся. -- И благодаря этому я многое разведал о мадаме, а заодно и о твоем распрекрасном маэстре. Кстати, где это он так долго пропадает? Кот и ворон прислушались, но в доме было тихо. Лишь завывала вьюга, да ветер свистел за окнами. Чтобы попасть в свои подвалы, надежно защищенные от любого колдовства, Вельзевул Бредовред должен был пройти через самый настоящий лабиринт подземных ходов. Каждый ход был с помощью магии заперт на множество замков, каждая дверь отпиралась и запиралась путем длительных и сложных манипуляций. На все это требовалось огромное время. Якоб придвинулся поближе к Мяуро и зашептал с заговорщицким видом: -- Вот что, послушай-ка меня, котик. Моя мадама -- она не только тетка твоего маэстры. Она платит ему деньги. Он продает ей все, чего она ни попросит, и мадама проворачивает колоссальные сделки со всей этой отравой, которую варит для нее твой маэстро. Мадама, она -- бизнес-ведьма, понимаешь? -- Нет. Что еще за бизнес-ведьма? -- удивился Мяуро. -- Я и сам точно не знаю, -- признался Якоб. -- Но она творит колдовские дела при помощи денег. Как-то она так устраивает, что деньги у нее сами собой множатся. В общем, оба они страшные, каждый по-своему. А уж если бизнес-ведьма и хим-колдун объединятся -- тут кричи караул. Тут уж мрак настанет во всей Вселенной. Мяуро вдруг почувствовал, что ужасно устал. Всего происшедшего оказалось для него слишком много, ему захотелось поскорее очутиться в уютной бархатной постельке. -- Раз ты все так хорошо знаешь, то почему же ты не пошел в наш Высокий Совет и не рассказал там про все это? Давным-давно мог бы это сделать, -- промяукал он довольно плаксиво. -- Я рассчитывал на тебя, -- хмуро ответил Якоб. -- Дело в том, что... Понимаешь, до сих пор у меня нет никаких доказательств, что эта парочка заодно. У людей -- уж можешь мне поверить -- деньги решают все. Особенно у таких людей, как твой маэстра и моя мадама. Ради денег они на все пойдут, а если есть деньги, значит, можно сотворить все, что угодно. Деньги -- это их колдовское средство, вот что такое для них деньги. И поэтому мы, звери, до сих пор ничего не выведали. Ведь у нас-то ничего похожего на деньги просто не существует. Мне было известно, что в доме Вельзевула Бредовреда обитает один из наших агентов. Но я не знал, кто этот агент. Ну, подумал я, вместе с коллегой мы непременно раздобудем доказательства. Тем более сегодня вечером. -- А что будет сегодня вечером? -- спросил кот. И вдруг ворон закаркал -- громкое и зловещее хриплое карканье раскатилось по всем закоулкам виллы. У котишки поджилки затряслись. -- Извиняюсь! -- Якоб снова заговорил обычным голосом. -- С нами, воронами, такое случается. Когда где-нибудь заваривается каша. Мы, понимаешь ли, заранее чувствуем всякие скверные вещи. Я еще не знаю, что затевает эта парочка, но готов поспорить на мои последние перышки, что затевают они жуткое людство. -- Жуткое -- что? -- Ну, свинство ведь не скажешь. Свиньи -- кому они что плохое сделали? Так вот. Теперь ты понимаешь, почему я примчался сюда темной ночью в буран и вьюгу. Моя мадама не знает, что я здесь. Я, понимаешь, рассчитывал на тебя. Но ты, оказывается, выболтал тайну своему маэстре. Значит, всему крышка. Ох, в самом деле, лучше бы сидел я дома в теплом гнездышке с моей Амалией... -- Кажется, ты говорил, что твою жену зовут Кларой? -- Это другая, -- недовольно каркнул Якоб. -- И вообще, дело не в том, как зовут мою жену. Дело в том, что ты провалил дело. Мяуро сконфуженно уставился на Якоба. -- Мне кажется, ты все видишь в черном свете. Ты пессимист. -- Правильно! -- бесстрастно подтвердил Якоб. -- И поэтому я почти всегда оказываюсь прав. Хочешь, поспорим, что я и в этот раз буду прав? Котишка состроил упрямую физиономию. -- Идет. На что спорим? -- Если окажется, что ты прав, я проглочу ржавый гвоздь. Моя правда -- значит, ты его съешь. Согласен? Мяуро, с трудом сохраняя невозмутимый вид, согласился, однако голос его при этом предательски дрогнул: -- Отлично. Договорились. Якоб Карр кивнул. Затем он стал внимательно осматривать лабораторию. Мяуро семенил следом. -- Ты что же, ищешь ржавый гвоздь? ехидно поинтересовался он. -- Нет. Ищу, где бы нам получше спрятаться. -- Зачем нам прятаться? -- Затем! Надо подслушать, о чем будут говорить мадама и мосье. Котишка остановился и возмущенно воскликнул: -- Нет! Такими вещами я не занимаюсь! Это -- не мой стиль. -- Чего-чего? -- Я хочу сказать, подслушивать -- это не по-рыцарски. Я на такое не пойду. Я не подонок! -- А я подонок, -- спокойно сказал ворон. -- Да ведь нельзя подслушивать! Это некрасиво, -- попытался объяснить Мяуро. -- Тогда что ты предлагаешь? -- Я? -- Мяуро на минуту задумался. -- Я просто спросил бы маэстро. Напрямик. Честно и откровенно. Ворон насмешливо поглядел на кота и каркнул: -- Караул -- эк загнул! Честно и откровенно! Я тебе честно и откровенно скажу: честно и откровенно с ними говорить -- это просто дурость. Кот и ворон добрались до темного закоулка лаборатории, где стоял большой железный бак с поднятой крышкой. На баке была надпись: "Спецмусор". Кот и ворон уставились на эту надпись. Ты умеешь читать? -- спросил Якоб. - А ты, что ли, не умеешь? -- презрительно фыркнул Мяуро. - Я никогда не учился читать, -- сказал ворон. -- Что тут написано? Мяуро не отказал себе в удовольствии покрасоваться перед вороном: -- Здесь написано следующее: "Пищевые отходы". Или... Ах, нет, тут написано: "Горючее". Хотя, как же так? Ведь первая буква, кажется, "я"... В эту минуту в шуме ветра за стенами виллы вдруг послышался какой-то новый звук, больше всего он был похож на отдаленный вой сирены. Звук быстро приближался. - Мадама! -- ахнул Якоб. -- Она всегда прилетает с адским шумом. Она думает, много шуму подобает ее высокому положению. Скорей прыгай в бак. Ну, живо! Якоб взлетел на край бака. Мяуро не решался прыгнуть за ним. И тут где-то в камине раздался голос: -- Тра-ля! Тра-ля! А вот и я! Кто это -- "я"? -- Гостья твоя! И мощный порыв ветра ворвался через дымовую трубу камина. Зеленые языки пламени прибило книзу, в залу лаборатории поползли густые клубы дыма. -- Ух! Это мадама! Скорей, котик, прыгай скорей! Чего ты ждешь? Голос в камине раздавался все громче. Похоже было, что кто-то вопит, приставив к губам длинную трубу: -- Торговля! Сделки! Злой силы проделки! Деньги вперед -- Даешь доход! И вдруг в камине послышалось кряхтенье, а потом голос пробормотал: -- Минуточку... По-моему, я... По-моему, я застряла. А? Что? Ну-ка! Ага, все в порядке, пролезла. Ворон подскочил на краю бака и закаркал: - Да скорей же, прыгай! Ну, живо, прыгай! Котишка вспрыгнул на верх бака. Ворон подтолкнул его клювом к отверстию, потом и сам слетел в бак. В последнюю секунду они вместе захлопнули тяжелую крышку. Пронзительный голос в камине теперь был совсем близко: -- Продадим весь белый свет За большой мешок монет. Все-все продадим, Всех-всех разорим! А как сбудем наш товар, То получим мы навар, Да еще проценты... И тут из дымохода в камин посыпался настоящий дождь золотых монет. Деньги падали со звоном, котел, в котором варился эликсир номер 92, опрокинулся, варево зашипело на раскаленных углях. (Так что "Супербальзам бодрости" не скоро поступит в продажу). А прямо посреди языков пламени приземлилась Тирания Кровосос. Она пропищала тонким голоском: -- Где аплодисменты? Как мы обычно представляем себе ведьму? Тощая и морщинистая древняя старуха с большущим горбом, с бородавками и щетиной на подбородке, с одним-единственным длинным клыком в беззубом рту. Но в наши дни ведьмы, как правило, выглядят совсем по-другому. Во всяком случае, Тирания Кровососс виду была полной противоположностью традиционной ведьмы. Она была маленького роста, особенно по сравнению с ее долговязым племянником Бредовредом, но зато отличалась невиданной толщиной. Что в высоту, что в ширину ведьма была одинакова. Наряд ее состоял из шикарного платья цвета серы с черными поперечными полосами разной ширины, и потому ведьма походила на гигантскую осу. (Цвет серы вообще был ее любимый цвет.) С головы до пят Тирания Кровосос была увешана украшениями, и все зубы у нее были золотые с блестящими бриллиантовыми пломбами. На каждом пальце, толстом как сосиска, сверкали кольца и перстни. А длиннющие ногти Тирании были выкрашены золотым лаком. На голове у ведьмы была огромная, величиной с автомобильное колесо, шляпа, а по краям полей были подвешены золотые монеты, которые звенели при каждом движении. Тирания вылезла из камина и важно расправила плечи. В эту минуту она больше всего была похожа на торшер, причем такой, который стоит очень-очень дорого. В отличие от ведьм прошлого Тирания не боялась огня, он не причинял ей ни малейшего вреда. Она сердито сбила ладонью язычки пламени, которые прыгали по ее нарядному платью. Бульдожья физиономия бизнес-ведьмы с толстыми складками возле носа и обвислыми щеками была так ярко размалевана, что, глядя на нее, всякий невольно вспоминал витрины парфюмерных магазинов. Вместо дамской сумочки в руке у Тирании был небольшой несгораемый сейфик с секретным замком. -- Привет, привет, привет! -- пропищала ведьма, причем постаралась пищать самым сладким голоском. А сама тем временем быстро огляделась вокруг. -- Здесь что, никого нет? Э-эй! Малыш! Где ты, маленький мой? Ответа не последовало. Бизнес-ведьма терпеть не могла, чтобы пренебрегали ее особой. И обожала эффектно появляться, когда ее не ждали. То, что Бредовреда почему-то вдруг не оказалось в лаборатории, привело ведьму в ярость. Но не теряя времени даром, она принялась шарить в бумагах на письменном столе племянника. Долго шарить ей не пришлось -- послышались шаги. Это Вельзевул вернулся наконец из подземелья. Ведьма поспешила навстречу племяннику с распростертыми объятиями. -- Вельзевульчик! -- засюсюкала она. -- Мой дорогой племянничек! Ну-ка, дай на тебя посмотреть. Да ты ли это? Может, это не ты? -- Я тетя, я, -- колдун скривился, силясь изобразить радостную улыбку. Тирания попыталась его обнять, но ничего не получилось -- такая она была толстая. -- Конечно, это ты, мой дорогостоящий племянничек, -- проверещала она. -- Я сразу поняла, что это ты. Да и кем еще ты можешь быть, как не самим собой? Верно я говорю? Ведьма захихикала и затряслась от смеха, так что зазвенели золотые монеты на ее шляпе. Бредовред уклонился от теткиных объятий и буркнул: -- Я тоже сразу понял, что это ты, тетя. Тирания привстала на цыпочки и ущипнула племянника за щеку. -- Надеюсь, ты удивлен приятно. Или, может быть, ты ожидал визита какой-нибудь хорошенькой маленькой ведьмочки? -- Ну что ты, тетя Тираша, -- хмуро возразил Бредовред. Ты же меня знаешь. Да и времени нет на такую ерунду. Работы много. -- Как же мне тебя не знать, мое золотко, -- хитро улыбаясь, ответила Тирания. -- Я знаю тебя лучше, чем кто-либо другой. Верно я говорю? Я как-никак тебя вырастила, и образование ты получил на мои денежки. И, как я вижу, живешь ты нынче неплохо. А все за мой счет. Похоже, Бредовреду не слишком нравилось, когда ему напоминали о таких вещах. Он помрачнел еще больше и заметил: -- И тебе за мой счет тоже неплохо живется, тетушка. Достаточно только посмотреть на тебя, чтобы это понять. Тирания выпустила племянника из объятий, отошла на шаг и угрожающим тоном спросила: -- Что ты хочешь сказать? -- О, ничего, ничего, -- увильнул Бредовред. -- Только то, что за последние полвека, с тех самых пор, как мы виделись в последний раз, ты ничуть не изменилась. -- А вот ты ужасно изменился и постарел. Бедный мальчуган! -- Ах, вот как! Что ж, должен сказать тебе, тетя, что ты ужасно растолстела. Бедная старушка! Секунду-другую они злобно смотрели друг на друга, потом Бредовред сказал примирительно: -- Как бы там ни было, хорошо, что мы оба остались в точности такими же, как прежде. -- Верно на все сто процентов, -- кивнула Тирания. -- И взаимопонимание у нас с тобой стопроцентное, как в старые времена. Кот и ворон сидели в мусорном баке. Им было так тесно, что каждый слышал, как у другого бьется сердце. Они едва осмеливались вздохнуть. Колдун и ведьма еще некоторое время вели разговор в привычном для них дурашливом тоне. Было совершенно ясно, что и он, и она подстерегают друг друга и относятся друг к другу с недоверием. Но в конце концов, запас пустых слов и фраз у них иссяк. Они уселись друг против друга и принялись наблюдать один за другим, как игроки перед началом партии в покер. В воздухе повисло ледяное молчание. Там, где сталкивались в воздухе взгляды колдуна и ведьмы, образовалась толстенная ледяная сосулька, спустя минуту она упала на пол и разбилась со звоном. По лицу Бредовреда ничего нельзя было понять. -- Я так и думал, что ты пришла не просто ради того, чтобы выпить со мной новогоднего пунша. Ведьма резко выпрямилась. -- С какой стати тебе вдруг явилась такая мысль? Как это ты до такого додумался? -- Да потому что сперва прилетел твой ворон -- как его? Якоб Карр, что ли? -- Он был здесь? -- Да. Ты же сама его прислала. -- Я его не присылала, -- сердито возразила Тирания. -- Я хотела преподнести тебе сюрприз, нагрянуть неожиданно. Бредовред улыбнулся -- не сказать, чтобы улыбка была радостная. -- Не стоит относиться к пустякам так серьезно, дорогая тетя Тираша. Зато узнав, что ты придешь, я смог должным образом приготовиться к твоему визиту. -- Этот ворон слишком много себе позволяет! Распустился! Знаешь, мне тоже так кажется. Невероятно дерзок и нахален. Ведьма кивнула. -- Он живет у меня уже около года, и с самого начала выяснилось, что характер у него настырный. Колдун и ведьма немного помолчали, не спуская глаз друг с друга. Затем Бредовред спросил: -- Что же он знает о тебе и о твоих занятиях? -- Ровным счетом ничего, -- ответила Тирания. -- Он же простой пролетарий, что с него возьмешь? Ты уверена? -- На все сто процентов! Тут Якоб беззвучно захихикал и прошептал на ухо котишке: -- Вот как можно просчитаться! Бредовред продолжал расспрашивать тетку: -- Почему ты вообще держишь у себя эту нахальную ощипанную ворону? -- Потому что я очень много о нем знаю. -- И что же ты знаешь? Засверкали бриллиантовые пломбы в золотых зубах ведьмы -- она улыбнулась. -- Все! -- Что значит "все"? -- А то, что на самом деле этот ворон-шпион. Его подослал в мой дом Высокий Совет зверей. Ему поручено шпионить за мной. Этот кладбищенский горемыка воображает себя великим умником. И он действительно до сего дня уверен, что я ничего не заметила! Якоб чуть не щелкнул клювом с досады. Мяуро толкнул его в бок и прошептал: -- Вот как можно просчитаться, коллега! Колдун в это время сказал, наморщив лоб и задумчиво покачивая головой: -- Смотри-ка! Ведь и у меня в доме с некоторых пор завелся шпион. Совершенно безмозглый кот, который вообразил себя певцом. Он легковерен, прожорлив и тщеславен, иначе говоря, характер у него прекрасный. По крайней мере, с моей точки зрения. Обезвредить такого шпиона было проще простого. Я его раскормил, напичкал до отвала едой и кое-какими одуряющими средствами. Так что он только и знает дрыхнуть с утра до вечера и с вечера до утра. Всем доволен и радуется жизни, маленький идиот. А меня чуть ли не обожествляет. -- Кот ни о чем не догадывается? -- Он сама доверчивость. Знаешь, тетя, какую штуку он сегодня выкинул? Признался мне во всем -- и кто его сюда подослал, и с какой целью. Мало того -- он еще и прощенья у меня просил. За то, что так долго меня обманывал. Представляешь, а? Каков простак! Напряжение между ведьмой и колдуном разрядилось -- оба громко расхохотались. Смеялись они на два голоса, но благозвучным этот смех трудно было назвать. Мяуро не удержался и тихонько всхлипнул. Якоб, который хотел отпустить какую-то ехидную реплику, понял, как обидно котишке, и