го пледами, - сказал он Джанет. Командир проводил его до кухни. Как только они остались одни, Бэйрд спросил его: - Как быстро мы сможем сесть? - Беда в том, - коротко бросил Дан, - что мы не можем сесть. - Почему? - уставился на него доктор. - Погода. Я только что уточнил по радио. Низкая облачность и туман над всей прерией до самых гор. Калгари закрылся совсем. Мы вынуждены лететь в Ванкувер. Задумавшись на минуту, Бэйрд посмотрел на командира. - А если повернуть обратно? Дан отрицательно покачал головой; на лице его, казалось, застыла маска. - Исключено. Виннипег тоже закрылся из-за тумана вскоре после нашего вылета. В любом случае, нам проще продолжать полет. По лицу доктора пробежала тень огорчения, он побарабанил ногтем по фонарику. - Когда вы рассчитываете прибыть? - Около пяти часов утра по местному времени. - Дан перехватил взгляд доктора, который тот бросил на наручные часы, и добавил: - Мы должны приземлиться через три с половиной часа. Этот самолет не самый быстрый в мире. Бэйрд что-то про себя рассчитывал. - Тогда я должен сделать все, что в моих силах, для этих людей пока мы не сядем в Ванкувере. Мне нужен мой саквояж. Мы сможем его достать? Я сдавал его в Торонто. С этими словами Бэйрд достал из кармана бумажник, а из него - две багажные квитанции, и протянул их Дану. - Там два саквояжа, командир. Мне нужен тот, что поменьше. Там не так много лекарств - буквально чуть-чуть - которые я всегда вожу с собой, но они должны помочь. Он едва закончил говорить, как самолет резко накренился. Обоих мужчин швырнуло к стене. Громко и настойчиво зажужжал зуммер. Командир первым вскочил на ноги и бросился к переговорному устройству: - Командир слушает, - прорычал он в трубку. - Что случилось, Пит? Второй пилот говорил с трудом, голос его прерывался от боли. - Я... мне очень плохо... быстрее... возвращайтесь. - Вы пойдете со мной, - бросил Дан доктору, и они выскочили из кухни. - Прошу прощения за толчок, - говорил он пассажирам, смотревшим с удивлением на них с доктором, пока они шли по проходу. - Воздушная яма. Ворвавшись в кабину, они поняли, что второму пилоту очень плохо; лицо его было покрыто потом, он сполз с кресла, из последних сил сжимая штурвал. - Давайте освободим его, - сказал Дан. Бэйрд и Джанет, вбежавшая за ними в кабину, вытащили пилота из кресла, а Дан сел на свое место и взял управление на себя. - Там свободное место радиста, посадите его туда, - распорядился он. Пока они помогали Питу перебраться на свободное кресло, его вырвало. Общими усилиями пилота усадили, привалив к стенке. Бэйрд ослабил ему галстук, расстегнул воротник и постарался устроить поудобнее, насколько позволяли условия. Приступы изнуряющей рвоты следовали один за другим. - Доктор, - позвал командир дрожащим голосом. - Что это? Что происходит? - Я не совсем уверен, - мрачно ответил Бэйрд. - Но у этих случаев одна причина. Должно быть, так. И, скорее всего, это пища. Что у нас было на обед? - У нас были мясо и рыба, - ответила Джанет. - Может, вы помните, доктор, вы ели... - Мясо! - перебил ее доктор. - Это было - так-так - около двух-трех часов назад. А что он ел? - Кивнул он на второго пилота. На лице Джанет появилось тревожное выражение. - Рыбу, - ответила она почти шепотом. - А вы не помните, что ели те пассажиры, которым плохо? - Нет... нет, не припоминаю... - Быстренько идите и уточните, пожалуйста, хорошо? Стюардесса бегом бросилась в салон, бледность покрывала ее лицо. Бэйрд опустился на колени рядом с Питом, который сидел с закрытыми глазами - его раскачивало в такт покачиваниям самолета. - Постарайтесь расслабиться, - спокойно сказал доктор. - Сейчас я дам вам лекарство, оно снимет боль. Ага. - Он потянулся и снял с полки плед. - Вам будет лучше, если вы укроетесь и согреетесь. Пит приоткрыл глаза и облизал пересохшие губы. - Вы - доктор? - спросил он. Бэйрд в ответ кивнул. Пит попытался улыбнуться. - Прошу прощения за причиненные неприятности. Мне казалось, что я уже умираю. - Не разговаривайте, - перебил его Бэйрд. - Постарайтесь отдохнуть. - Передайте командиру, что я... - Я сказал, прекратите разговаривать! Отдохните и вам станет лучше! Вернулась запыхавшаяся Джанет. - Доктор, - быстро заговорила она, едва успевая подбирать слова. - Я спросила обоих - они ели рыбу. Еще у троих пассажиров начались боли. Вы можете подойти? - Конечно. Но сначала мне нужен мой саквояж. Дан бросил через плечо: - Доктор, вы видите, мне не отойти. Джанет, возьмите эти квитанции и кого-нибудь из пассажиров себе в помощь. Отыщите в багажном отделении меньший из двух саквояжей доктора, хорошо? Джанет взяла квитанции и повернулась к доктору, чтобы договорить, но Дан продолжил: - Я собираюсь связаться с диспетчером и передать, что случилось. Вы что-нибудь хотите еще добавить? - Да. Передайте, что на борту три серьезных случая, предположительно, пищевого отравления и, скорее всего, будут еще. Вы можете передать, что мы не вполне уверены, но подозреваем отравление рыбой. Лучше всего будет, если они наложат запрет на все продукты, полученные из того же источника, что и у нас, - по крайней мере, до тех пор, пока мы не выясним точно причину отравления. - Я вспомнил, точно! - воскликнул Дан. - Эти продукты получены не от постоянных поставщиков, снабжающих авиалинии. Наши люди были вынуждены закупить у них продукты, потому что мы опоздали в Виннипег. - Это тоже передайте, - согласился Бэйрд. - Они должны это знать. - Доктор, пожалуйста, - умоляюще сказала Джанет. - Я хочу, чтобы вы пошли со мной и посмотрели миссис Чилдер. Кажется, она опять потеряла сознание! Бэйрд двинулся к двери. Морщины на его лице углубились, но глаза, в которых Джанет черпала поддержку, выражали уверенность. - Смотрите, чтобы пассажиры ничего не заподозрили, - проинструктировал он ее. - Мы полностью зависим от вас. Ну так, если вы в состоянии отыскать мой саквояж, то я пойду, посмотрю миссис Чилдер. Он открыл ей дверь, но вдруг остановился, пораженный неожиданной догадкой. - Кстати, а что вы ели на обед? - Я ела мясо, - успокоила его девушка. - Ну, тогда слава Богу! Джанет улыбнулась и собралась идти, но доктор вдруг резко схватил ее за руку. - Я надеюсь, что командир тоже ел мясо? Она смотрела на него, как-будто пыталась вспомнить и ухватить смысл того, о чем он ее спрашивал. Потом, внезапно, она все осознала. Она почти упала на доктора, ее глаза расширились от безотчетного непреодолимого страха. 3. 01.45 - 02.20 Бэйрд внимательно смотрел на стюардессу. Прежде, чем восстановить уверенность в своих серо-голубых глазах, его мозг быстро оценил ситуацию, взвешивая, по выработанной годами привычке, одну ситуацию за другой. Он отпустил руку Джанет. - Ну-ну, не будем торопиться с выводами, - сказал он больше для себя. Затем оживился: - Ищите мой саквояж, и как можно быстрее. Прежде, чем посмотреть миссис Чилдер, я должен сказать еще пару слов командиру. Он вернулся в кабину. Самолет набрал нужную высоту, и тряска прекратилась. Поверх плеча командира холодным светом блестела луна, превращая сугробы облаков в безграничный снежный ландшафт, то там то здесь пронзенный ледяными шпилями. Эффект был фантастический. Все походило на сказочную страну. - Командир, - окликнул его Бэйрд, наклоняясь над пустым креслом второго пилота. Дан оглянулся, его лицо было бесцветным и казалось нарисованным в лунном свете. - Командир, надо торопиться. Людям в салоне очень плохо, им нужна моя помощь. Дан быстро кивнул: - Да, доктор. Что еще у вас? - Я полагаю, вы ели после второго пилота? - Точно так. - Не можете сказать, насколько позже? Дан прищурился: - Я думаю, с полчаса. Может быть чуть больше, но ненамного. Смысл вопроса, наконец, дошел до него. Он судорожно выпрямился в кресле и схватился рукой за штурвал. - Черт, а ведь верно! Я тоже ел рыбу! - Как вы себя чувствуете? - Да-да, все о'кэй. - Ладно! - в голосе Бэйрда почувствовалось облегчение. - Как только мне принесут мой саквояж, я дам вам рвотное. - А это поможет? - Я полагаю, да. Вы не успели еще это переварить. В конце концов, совсем не обязательно, чтобы все, кто ели рыбу, обязательно бы отравились - логика в подобных случаях не действует. Вы можете быть единственным, избежавшим беды. - Хотелось бы, - пробормотал Дан, вглядываясь в холодный лунный блеск впереди. - Теперь послушайте меня, - сказал Бэйрд. - Есть ли какой-нибудь способ управлять этими приборами и самолетом без пилота? - Конечно есть! - ответил Дан. - У нас есть автопилот. Но он не сможет посадить машину... - Я прошу вас сейчас же включить его или как там это у вас называется. Если вы почувствуете себя плохо, немедленно зовите меня. Я не уверен, что смогу много сделать для вас, но, если вы отравились, то симптомы проявятся очень быстро. Костяшки пальцев Дана побелели - так сильно он вцепился в штурвал. - О'кэй! - перевел дыхание Дан. - А как мисс Бенсон, стюардесса? - С ней все в порядке - она ела мясо. - Это уже кое-что. Ради всего святого, ищите побыстрее свое рвотное средство. Я не могу полагаться на случай, управляя самолетом. - Мисс Бенсон уже ищет. Если я не ошибаюсь, там, сзади, по крайней мере, уже два человека, находятся в глубоком обмороке. Да, еще! - Бэйрд в упор посмотрел на командира. - Вы абсолютно уверены, что у нас нет другого выхода, кроме как продолжать полет? - Конечно, - быстро ответил Дан, - Я все проверил и перепроверил. Плотная облачность и низкий туман вплоть до самых гор. Калгари, Эдмонтон, Лисбридж - все аэропорты закрыты. Это - обычное дело при нулевой видимости на земле. В другой ситуации это нас бы не волновало. - Да, но сейчас это касается и нас. Доктор уже повернулся, чтобы выйти, но Дан его придержал: - Минуту, доктор! В моих руках судьба пассажиров и машины и я должен знать правду. Выкладывайте все! Сколько шансов за то, что со мной все будет в порядке? Бэйрд сердито покачал головой, его хладнокровие моментально его покинуло. - Я не знаю, - ответил он жестко. - В таких случаях никакие правила не действуют. - И собрался выйти. Но командир еще раз остановил его: - Доктор... - Да? - Какое счастье, что вы оказались на борту! Бэйрд молча вышел. Дан глубоко вздохнул, думая о том, что услышал и перебирая в уме возможные варианты действий. Не в первый раз в его летной практике его охватывало сильное чувство опасности, но сейчас к ощущению ответственности за безопасность огромной сложной машины и почти шестидесяти человеческих жизней примешивалось острое ледяное ощущение беды. Что это было за чувство? Старшие пилоты, те, кто принимал участие в воздушных боях во время войны, утверждали, что если упорно гоняться за дичью, то она, в конце концов, тебе достанется. Как случилось, что в течение получаса нормальный, обычный ежедневный рейс, заполненный толпой счастливых футбольных "фанов", мог превратиться в кошмар на высоте около четырех миль над землей? И эта история может появиться на первых страницах сотен газет! С чувством внутреннего негодования он отбросил эти мысли. Его ждала работа, требующая предельной концентрации. Дотянувшись правой рукой до панели, он щелчком включил тумблер автопилота, выжидая пока все приборы установятся, и можно будет перейти к следующему этапу. Во-первых, необходимо скорректировать положение элеронов и перевести их полностью под контроль автоматики; затем киль и рули высоты необходимо установить так, чтобы все четыре сигнальные лампочки на верхней панели прекратили мигать и перешли бы в режим постоянного свечения. Удовлетворенный, Дан окинул взглядом все приборы, убрал руки со штурвала. Откинувшись в кресле, он внимательно оглядел кабину, не мешая машине самой управлять полетом. Для неопытного наблюдателя вид кабины показался бы сверхъестественным. Как будто два невидимых пилота управляли самолетом - оба штурвала тихо двигались взад-вперед, взад-вперед, компенсируя воздушные потоки, раскачивающие самолет: рычаг управления килем плавно двигался, как будто по собственному желанию. На широкой панели показывающих приборов десятки стрелок регистрировали малейшие изменения. Закончив осмотр приборов, он потянулся к микрофону, висящему на своем обычном месте за головой. Быстро надев его на себя, Дан закрепил наушники. Энергично выдохнув сквозь усы, он подумал про себя: - Ну что же, вперед! Переключатель был на передаче, и его голос звучал спокойно и неторопливо: - Хелло, Ванкувер. Говорит "Мэйпл Лиф Чартер", рейс 714. Срочное сообщение, срочное сообщение. В наушниках немедленно затрещало: - "Мэйпл Лиф Чартер", рейс 714, слушаю вас! - Ванкувер, говорит рейс 714. Слушайте меня внимательно. У нас на борту три серьезных случая, предположительно, пищевого отравления, включая второго пилота. Возможны еще случаи отравления. При приземлении нам необходима срочная медицинская помощь. Пожалуйста, подготовьте больницы в районе аэропорта. Мы не совсем уверены, но предполагаем, что отравление вызвано рыбой, подававшейся на обед. Лучше всего наложить запрет на все продукты, полученные из того же источника, пока не будет установлена истинная причина заболевания. Нам известно, что в связи с нашим опозданием в Виннипег продукты были закуплены не у постоянных поставщиков. Пожалуйста, проверьте. Вы меня поняли? Он выслушал в ответ благодарность и стал пристально вглядываться в замерзшее море облаков, раскинувшееся вокруг. Голос ванкуверского диспетчера звучал как всегда, четко и безлично, но он мог себе представить, какой переполох начался на далеком западном побережье и какой взрыв активности вызвало его сообщение. В изнеможении он закончил передачу и вытянулся в кресле. Он чувствовал усталость и необыкновенную тяжесть, как будто во все его члены налили свинец. Шкалы приборов, пока он автоматически скользил по ним взглядом, казалось, удаляются далеко-далеко. Он почувствовал, как холодный пот стекает по спине, и внезапно его заколотил сильный озноб. Однако, рассердившись на измену собственного тела в такой кризисный момент, он, усилием воли, взял себя в руки и сосредоточился на проверке графика полета, расчетного времени прибытия, анализе боковых ветров над горами; особого внимания треблвал план взлетно-посадочной полосы в Ванкувере. Он достал бортовой журнал, открыл его и посмотрел на наручные часы. С тупой и болезненной медлительностью его мозг, как будто совершая один из подвигов Геракла, пытался зафиксировать хронологию событий этой ночи. А сзади, в пассажирском салоне, доктор Бэйрд укутывал сухими одеялами безвольное тело миссис Чилдер и метался по проходу между больными пассажирами. Женщина лежала, беспомощно откинувшись, с закрытыми глазами; пересохшие губы дрожали, она тихо постанывала. Верх ее платья был весь мокрый от пота. Пока Бэйрд осматривал ее, она скорчилась от нового приступа боли. Доктор инструктировал ее мужа. - Постоянно вытирайте ее, и как можно суше. И тепло. Ей должно быть тепло! Чилдер схватил доктора за руку. - Ради бога, доктор, что случилось? - Голос его дрожал. - Ей очень плохо? Бэйрд снова посмотрел на женщину - она дышала быстро, часто и неглубоко. - Да, - ответил он, - ей очень плохо. - Доктор, сделайте же что-нибудь, дайте ей лекарство! Бэйрд отрицательно покачал головой. - Ей нужны антибиотики, а у нас их нет. Мы ничего не сможем сделать, кроме как постоянно держать ее в тепле. - Но, может быть, немного воды... - Нет. Ваша жена без сознания, Чилдер! Поддерживайте это состояние - это природная анестезия. Не беспокойтесь, все будет хорошо. Ваша задача - смотреть за ней и согревать ее. Даже когда она без сознания, она пытается бороться с болезнью. Я скоро вернусь. Бэйрд подошел к следующему ряду кресел. Мужчина средних лет - воротник поднят и руками схватился за живот - почти сполз с кресла, голова откинулась назад и раскачивалась из стороны в сторону, лицо блестело от пота. Он посмотрел на доктора, лицо перекосилось от боли. - Ужасно, - пробормотал он, - я никогда не чувствовал себя так плохо. Бэйрд вытащил из кармана карандаш и поднес его к лицу больного. - Послушайте, - произнес он, - попробуйте взять карандаш. Пассажир поднял руку, пытаясь это сделать. Он шевелил пальцами, хватал карандаш, но он постоянно выскальзывал у него из рук. Бэйрд прищурился. Он приподнял больного, устроил его поудобнее и заботливо укутал пледом. - У меня совершенно нет сил, - произнес мужчина, - и голова как-будто зажата в тиски. - Доктор! - позвал кто-то, - подойдите, пожалуйста, сюда! - Минуточку, - бросил Бэйрд, не оборачиваясь. - Я посмотрю каждого, кто нуждается в этом. Навстречу ему торопливо шла стюардесса, неся в руках его саквояж. - Браво, девочка, - поблагодарил он ее, - начало положено. Нельзя сказать, чтобы я смог много сделать... - казалось он размышляет вслух. - Где у вас трансляция на салон? - внезапно спросил он Джанет. - Я провожу. Джанет провела его в свою кабинку и показала маленький микрофон. - Как там миссис Чилдер? - поинтересовалась она. Доктор поджал губы. - Не знаю, как остальные - а она очень плоха. И, если я не ошибаюсь, очень скоро будут еще серьезные случаи. - Вы уверены, что это пищевое отравление? - бледность постепенно покрывала лицо девушки. - Почти уверен! Я бы сказал, что это стафилококковая инфекция, хотя, по некоторым симптомам, можно предположить и нечто худшее. Кроме того, отравление могло быть вызвано бациллами сальмонеллы - точнее можно говорить только после анализов. - Вы будете давать всем рвотное? - Да, всем, кроме тех, кому очень плохо. Это все, что я могу сделать. Нам очень нужны антибиотики, типа хлорамфеникола, но - увы! - их нет! Подняв микрофон, Бэйрд продолжил: - Как только вы освободитесь, я бы советовал вам организовать здесь уборку. Полейте все кругом как следует дезинфектантом, если у вас есть. Да, попросите больных не обращать внимание на условности и не запирать изнутри двери в туалете - не хватало еще нам извлекать кого-нибудь оттуда. Доктор собрался с мыслями, потом нажал кнопку микрофона и поднес его к губам. - Леди и джентльмены, прошу внимания, пожалуйста! Прошу внимания! Он услышал, как стих шум голосов, только ровный гул двигателей доносился снаружи. - Прежде всего, разрешите представиться. Я - доктор Бэйрд. Многих из вас интересует, что за болезнь поразила ваших соседей, и я думаю, что пора рассказать, что же произошло и что мы предпринимаем. Насколько позволяют мои ограниченные возможности, установлено, что у нас на борту несколько серьезных случаев пищевого отравления и дедуктивно - а на дедукцию можно положиться - я пришел к выводу, что причиной является рыба, которую некоторые из вас ели на обед. После этих слов последовал взрыв - до него донесся шум и гам. - Еще раз прошу внимания! У вас нет причин для тревоги. Еще раз повторяю, причин для тревоги нет. Больным пассажирам помогает стюардесса и я сам, а командир радировал на землю, и по прибытии нас будет ожидать "Скорая помощь". Даже если вы ели рыбу, то это совсем не значит, что вы заболеете. В этом деле нет никаких правил и логики, и есть большая доля вероятности за то, что вы не отравились. Тем не менее, мы принимаем некоторые меры предосторожности, и стюардесса обойдет и опросит каждого из вас. Если вы ели на обед рыбу - я повторяю, только рыбу - то мы постараемся помочь вам избежать неприятностей. А сейчас, если вы все успокоились, то мы начнем. Бэйрд выключил микрофон и повернулся к Джанет. - Немедленно оказать первую помощь - вот все, что в наших силах. Джанет кивнула: - Вы имеете в виду эти таблетки, доктор? - Мы можем сделать две вещи. Мы не знаем точно, в чем причина отравления, но мы полагаем, что источник заражения попал внутрь. Поэтому начать нужно с того, что каждый, кто ел рыбу, должен выпить несколько стаканов воды - я имею в виду тех, кому не очень плохо, конечно. Это, во-первых, разбавит яд и уменьшит токсический эффект. А затем мы дадим им рвотное. Если не хватит моего запаса таблеток, то будем использовать простую соль. Соль у вас есть? - У меня несколько маленьких пакетиков, полагающихся к ланчу, но мы их откроем. - Хорошо. Посмотрим. Я начну отсюда, сзади, раздавать таблетки, а вы подавайте воду тем, кому плохо, идет? Да, не забудьте второго пилота! Но вам нужна помощь. Выйдя из кухни, Бэйрд почти столкнулся с худощавым мрачным англичанином по прозвищу "Тушенка". - Чем могу помочь, доктор? - спросил он серьезно. Бэйрд позволил себе улыбнуться. - Благодарю. Во-первых, что вы ели на обед? - Слава богу, мясо, - с облегчением вздохнул "Тушенка". - Хорошо. За вас мы спокойны. Вы могли бы помочь стюардессе разносить воду тем, кому нехорошо? Им необходимо выпить, по крайней мере, по три стакана - а, если смогут, то и больше. "Тушенка" отправился на кухню, слегка улыбаясь Джанет. При обычных обстоятельствах ее улыбка заставила бы забиться сердце всего летного состава, но сейчас он увидел на ее лице печать страха. И подмигнул ей: - Не беспокойтесь, мисс! Все будет хорошо. Джанет взглянула на него с благодарностью. - Спасибо, сэр, я тоже так думаю. Вот кран, вот чашки, мистер... - Ребята зовут меня "Тушенка", мисс. - "Тушенка"?! - изумилась Джанет. - Да, "Ланкаширская Тушенка"! - О-о-о!! - расхохоталась девушка. - Вот так-то лучше! Где, вы говорите, ваши чашки? Вперед, девочка, начнем. Хорошенькая авиалиния, нечего сказать! Сначала предлагают тебе обед, а потом требуют его назад. Необходимо, чтобы произошло нечто неординарное, чтобы сбить работу современного аэропорта. Паника в таких местах недопустима и жестоко подавляется в случае возникновения, потому что это может привести к трагическому исходу. Комната диспетчеров в Ванкувере, когда туда стало поступать сообщение Дана, заполнилась плохо сдерживаемой тревогой. Перед радиопанелью оператор в наушниках сразу печатал на машинке сообщение Дана, прерываясь, чтобы нажать сигнал тревоги на приборной доске. Он печатал, а сзади стоял еще один и читал через его плечо срочное сообщение. Это был руководитель полетов аэропорта Ванкувер, высокий, худощавый, проведший жизнь в воздухе и знавший условия полетов в северном полушарии как свои пять пальцев. Дочитав сообщение до середины, он быстро повернулся и приказал оператору, сидевшему у противоположной стены комнаты: - Соедини меня быстренько со службой Контроля за воздушными сообщениями. Потом освободите телетайпную линию с Виннипегом - внеочередное сообщение. Руководитель полетов поднял микрофон, на секунду задумался и начал говорить: - Говорит руководитель полетов аэропорта Ванкувер. На борту рейса 714 "Мэйпл Лиф Чартер" - ЧП. Серьезное пищевое отравление пассажиров, второй пилот тоже отравлен. Предлагаю очистить все горизонты под ними для экстренного снижения и посадки. Сможете? Хорошо. Расчетное время прибытия 05.05 по местному времени. Он взглянул на часы - 02.15. - Хорошо. Мы будем держать с вами связь. Он прикрыл микрофон рукой и крикнул оператору телетайпа: - Ну что там Виннипег? Готово? Хорошо. Передавайте - "Диспетчеру Виннипега. Срочно. "Мэйпл Лиф Чартер", рейс 714, сообщил о серьезном пищевом отравлении среди пассажиров и экипажа, вызванном, предположительно рыбой, поданной на обед. Срочно проверьте все продукты, поступившие из того же источника. Это был не постоянный, повторяю, не постоянный поставщик продовольствия для авиалиний. Конец связи. Потом он повернулся к оператору. - Соедините меня с местным представителем "Мэйпл Лиф Чартер". Его зовут Бардик. А потом соедините меня с городской полицией - со старшим дежурным офицером. Перегнувшись через плечо оператора, руководитель полетов дочитал до конца сообщение и начал читать его сначала. - Спасибо, Грэгг. Сообщите им, что все горизонты под ними свободны, и позже они получат инструкции по посадке. Пусть сообщат, как там пострадавшие пассажиры. Этажом ниже оператор Правительственного Контроля за Западными авиалиниями повернулся в кресле и крикнул через всю комнату: - Что там есть в Грин Уан между нами и Калгари? - Все летят на Запад. Самолет ВВС "Нордс Стар" на восемнадцати тысячах. Только что докладывал от Пентинктона. "Мэйпл Лиф" 714... У них - ЧП. Они просят освободить все горизонты под ними. - "Нордс Стар" значительно дальше, а рядом никого нет. Готов к вылету на Восток "Констеллэйшн". - Выпускай его, но придержи пока все рейсы на Восток. Принимай "Нордс Стар" сразу по прибытии. А этажом выше руководитель полетов опять схватился за телефон, одновременно ослабляя узел галстука. В конце концов, он совсем сорвал его и швырнул на стол. - Хелло, Бардик? Говорит руководитель полетов. Послушай, мы получили с одного из ваших рейсов - 714 из Торонто через Виннипег - тревожное сообщение. А?... Нет, с машиной все в порядке. Второй пилот и несколько пассажиров отравились. Да, пищевое отравление. Я только что разговаривал с Виннипегом. Сказал, чтобы они определили поставщика продуктов. Скорее всего, это не постоянный поставщик... Нет, это точно. Лучше всего, если бы ты подошел сюда, как только освободишься. Он опять отключил телефон и кивнул оператору: - Ну, как там полиция?... Хорошо, соединяй... Хелло, это руководитель полетов аэропорта Ванкувер. С кем я говорю?... Послушайте, инспектор, мы получили срочное сообщение от прибывающего рейса. Несколько пассажиров и член экипажа серьезно больны - пищевое отравление - и мы нуждаемся в помощи сразу же по прибытии самолета. Что?... Три серьезных случая, но, возможно, и больше - надо готовиться к худшему. Время прибытия пять часов утра по местному времени, следовательно, у нас около двух с половиной часов на подготовку. Вы предупредите больницы, "Скорую помощь" и автоинспекцию?... Хорошо. Мы свяжемся с вами, как только получим дополнительную информацию. Через пять минут, отдуваясь, в комнату влетел Гарри Бардик. Местный представитель "Мэйпл Лиф" был невысоким представительным мужчиной, неутомимым, с большим запасом жизненной энергии. Он остановился посреди комнаты, перекинув пиджак через руку, отдуваясь после быстрой ходьбы и вытирая свое лунообразное лицо большим носовым платком в синюю клетку. - Где радиограмма? - спросил он. Пробежав текст, он тут же поинтересовался: - Как погода в Калгари? - и повернулся к руководителю полетов. - Быстрее было бы лететь туда, верно? - Я боюсь, что нет. Сильный туман, почти до самой земли, восточнее гор, до самой Манитобы. Они вынуждены лететь сюда. Раздался голос оператора: - Управляющий перевозками спрашивает, когда мы возобновим движение на Восток. Может ли он отпустить пассажиров в город или они должны ждать здесь? Бардик озабоченно покачал головой. - Где последнее сообщение о местонахождении? - потребовал он. Ему передали последние данные, и он принялся их внимательно изучать. Руководитель полетов сказал оператору: - Передай ему, пусть отпускает в город. Нам здесь толпа ни к чему. Мы ему сообщим, когда будем готовы. - Вы сказали, что уже организовали медицинскую помощь? - спросил Бардик. - Да. Этим занимается городская полиция. Они предупредят больницы и проследят за порядком, когда прибудет рейс. Бардик прищелкнул толстыми пальцами. - Эй! Это сообщение. Они передают, что второй пилот болен, значит, можно предположить, что передавал командир. С ним все в порядке? Лучше запросить еще раз. А я пока выясню, есть ли на борту доктор. Вам этого не узнать. Передайте им, что мы организуем по прибытии медицинскую помощь, если они в ней нуждаются. Руководитель полетов кивнул и включил микрофон. Пока он не начал говорить, Бардик продолжал: - Спросите, если командир тоже отключится, то кто... Он не закончил фразу, его остановил пристальный взгляд руководителя полетов. - Я ничего не буду предполагать, - твердо сказал он. - Я молю Бога, чтобы больше ничего не случилось. И будем надеяться, что эти бедняги тоже молят об этом. Шумно вздохнув, Бардик поискал по карманам сигареты. - Джо, - обратился он к оператору, - соедини-ка меня с доктором Дэвидсоном, а? Его номер есть в перечне срочных телефонов. 4. 02.20 - 02.45 На высоте около четырех миль над землей самолет продолжал свой путь. Во все стороны, насколько хватало глаз, простирался волнистый ковер облаков и поэтому казалось, что большая машина двигается очень медленно, почти стоит на месте. Это был холодный, пустой, совершенно безжизненный мир, мир, в котором только ревели двигатели - сердце машины, отбрасывая назад струи выхлопных газов серебристого цвета. Далеко внизу, в ясную погоду, этот грохот двигателей отдавался бы среди необитаемых равнин Скалистых Гор. Но в эту ночь редкие фермы, укутанные густым низким туманом, спали спокойно, не слыша ни звука. Если кто-нибудь и слышал шум летевшего самолета, то совершенно не обращал на него никакого внимания. А у кого-то вообще могло возникнуть желание очутиться там, в самолете, и лететь далеко-далеко, ощущая заботливое внимание экипажа, чья основная обязанность - безопасность и комфорт пассажиров. И уж конечно ни у кого не могло возникнуть даже мысли о том, что каждый из сидящих сейчас в самолете с радостью и благодарностью поменялся бы с ним местами. Страх, как гигантский сорняк, прочно укоренился в мыслях большинства пассажиров. Некоторые, вероятно, так до конца и не представляли себе, что же все таки происходит. Но большинство из них, особенно те, кто слышал стоны и звуки, издаваемые своими несчастными соседями, испытывали ужасные чувства. Слова доктора, обращенные к пассажирам, после их осознания давали повод к размышлениям. Шум в салоне быстро стих и сменился шепотом и обрывками беспокойных разговоров. Бэйрд дал Джанет пилюльки. - Отнесите командиру, - тихо сказал он. - Скажите ему, чтобы он выпил как можно больше воды. Если он все таки отравился, то вода разбавит яд. Его будет тошнить - так и должно быть - это рвотное. Когда Джанет вошла в кабину, Дан заканчивал радиосеанс. Он объявил конец связи и послал Джанет вымученную улыбку, которая не могла никого обмануть. - Хелло, Джан. - Приветствовал он девушку. Руки его дрожали. - Рейс продолжается. Ванкувер интересуется подробностями. Я думаю, это их несколько потрясет. Как там дела, в салоне? - Неплохо, - ответила девушка как можно непринужденнее и протянула ему пилюльки. - Доктор велел вам выпить как можно больше воды, а потом принять вот это. Это вам поможет. - Ничего себе перспективочка. - Он залез рукой в глубокий карман на спинке сиденья и достал бутылку воды. - Ну что же, рискнем. - Сделав большой глоток, он проглотил пилюльки и скорчил ужасную гримасу. - Никогда не ешьте эти штуки - вкус у них премерзостный. Джанет озабоченно смотрела на этого человека, сидящего перед мерцающей панелью со шкалами и циферблатами; оба штурвала двигались рывками взад-вперед сверхъестественной силой автопилота. Она тронула его за плечо. - Как вы себя чувствуете? - спросила она. От нее не укрылась его бледность и капли пота на шее. Но она старалась убедить себя, что виной всему огромное напряжение, которое он испытывал. - Я? - его тон был ненатурально искренен. - Я в порядке. А как ты? Ты уже пила эти пилюльки? - Мне ни к чему. Я ела мясо. - Ты оказалась умнее. Что до меня, то после этого я, пожалуй, стану вегетарианцем - это безопаснее. Он повернулся в кресле и посмотрел на второго пилота, распростертого на полу, голова его лежала на подушке. - Бедный старина Пит, - пробормотал он. - Но я уверен, с ним будет все о'кэй. - Все в ваших руках, командир, - быстро ответила Джанет. - Чем быстрее вы посадите эту штуку в Ванкувере, тем быстрее мы отправим его в больницу. Она подошла к Питу, опустилась на колени и поправила на нем плед, пряча внезапно подступившие слезы, готовые вот-вот прорваться несмотря на все ее усилия. Дан расстроился, потому что относился к девушке по-отечески. - Ты часто о нем думаешь, Джан? Она едва кивнула золотой копной волос. - Я - мне кажется да, - ответила она. - Он мне нравится, уже несколько месяцев, с тех пор, как он пришел к нам в экипаж и этоэто ужасное происшествие так меня... Она окинула себя взглядом и вскочила. - У меня очень много дел. Я должна идти зажимать кое-кому носы, пока доктор будет вливать в них воду. Что делать, по другому с этими труднопьющими типами нельзя. Она быстро ему улыбнулась и открыла дверь в пассажирский салон. Доктор стоял посреди прохода и разговаривал сидящей справа парой средних лет, смотревших на него с подозрением. - Доктор, - допрашивала его решительно настроенная дама, - эта девушка, стюардесса - я видела, она шла в пилотскую кабину. Там все в порядке? Я имею в виду, предположим, что они тоже заболеют, что же будет с нами? - она вцепилась в своего мужа. - Гектор, я боюсь. Мне кажется, мы никогда не доберемся... - Ну, ну, дорогая. Не придавай значения, - сказал он с уверенностью, которую в действительности не испытывал. - Я уверен, что ничего страшного не случится. Он посмотрел на доктора сквозь очки в роговой оправе. - Пилоты ТОЖЕ ели рыбу? - Совсем не обязательно, что все, кто ел рыбу, отравились, - уклончиво ответил доктор. - Во всяком случае, мы не знаем наверняка, что причиной болезни является рыба. Вам совершенно не о чем беспокоиться - мы примем все меры предосторожности к экипажу. А что вы ели, сэр? Его вытаращенные глаза, казалось, сейчас выскочат из орбит. - Рыбу!!! - воскликнул он. - Мы оба ели рыбу! - Негодование било из него ключом. - Это позор, что подобное могло произойти! Это должно быть расследовано до конца! - Я вас уверяю, что все так и будет сделано, истина будет установлена. Бэйрд вручил им по пилюльке, которые они взяли так, будто они могут взорваться. - А сейчас, пожалуйста, вы должны выпить много воды - стакана три, если сможете, четыре. Вас будет тошнить, но так и должно быть, не волнуйтесь. Гигиенические пакеты в карманах ваших кресел. Доктор оставил пару, смотревшую на свои пилюли, как загипнотизированные, и, пройдя вдоль прохода, добрался до своего места и посмотрел на Спенсера. - Мясо, - быстро ответил тот, опережая вопрос доктора. - Уже легче, - ответил тот, - на одного меньше. - Вам приходится не легко, док, так ведь? Может вам помочь? - Я могу принять всю помощь мира, - прорычал тот в ответ, - но беда в том, что вы не так уж много можете, разве что помочь мисс Бенсон и тому парню разносить воду. - Конечно, - Спенсер понизил голос. - Там, сзади, дела, кажется, очень плохи? - Да, им очень плохо. Черт возьми, - с горечью ответил Бэйрд. - У меня нет ничего, в чем они так нуждаются. Вы летите на футбольный матч - и совсем не думаете, что дюжина ваших соседей отравится рыбой. У меня есть подкожное и морфий - я никогда без этого не путешествую - но сейчас они скорее навредят, чем помогут. Бог знает, зачем я бросил в саквояж упаковку рвотных пилюль, но это лучшее, что я сделал. Немного драмамина было бы сейчас очень кстати. - А что он делает? - В таких случаях самое серьезное - обезвоживание организма. Введение драмамина позволяет предотвратить это. - Вы имеете в виду, что рвота постепенно обезвоживает организм человека? - Совершенно верно. Спенсер в задумчивости потер подбородок. - Ну что же. Восхвалим Господа за телячью отбивную. Я еще чувствую себя не готовым к обезвоживанию. Бэйрд неодобрительно посмотрел на него. - Вы, очевидно, видите что-то смешное в этой ситуации, - сказал он мрачно. - Я - нет. Я совершенно беспомощно смотрю на этих страдающих людей, которым становится все хуже и хуже. - Не сердитесь на меня, док, - начал оправдываться Спенсер. - Я ничего не имел в виду. Просто я очень рад, что мы не ели рыбу и не отравились, как другие. - Да, да, может быть вы и правы, - доктор прикрыл глаза рукой. - Я просто становлюсь стар для подобных ситуаций, - пробормотал он больше для себя. - Что вы хотите этим сказать? - Ничего, ничего. Спенсер поднялся. - А вы немного отдохните, док. Вы и так сделали слишком много. Самая большая удача для всех них - это то, что вы оказались на борту. - Отлично, юноша, - ответил он саркастически, - прекратим пререкания. Я не собираюсь с вами спорить. Молодой человек вспыхнул. - Да, прекратим. Скажите, что мне делать. Я просиживаю здесь штаны, а вы работаете в поте лица и ужасно устали. - Ничего, ерунда. - Бэйрд похлопал Спенсера по руке. - Не обращайте на меня внимания. Я выпустил на вас немного пара и чувствую себя лучше. Известно, что нужно сделать, и нет никакой возможности сделать это. Это меня угнетает больше всего. - Отлично, - усмехнулся Спенсер, - рад, что хоть чем-то был вам полезен. - Я скажу мисс Бенсон, что вы готовы помочь, если ей понадобится помощь. Но, воду уже всю разнесли, и, я думаю, вам лучше оставаться здесь. В проходе и так толкотни больше чем достаточно. - Как скажите. Ладно, если я понадоблюсь, ищите меня здесь. - Спенсер снова уселся в кресло. - Но скажите, док, насколько все это серьезно? Бэйрд посмотрел ему прямо в глаза. - Вы даже не представляете себе насколько, - бросил он, уходя по проходу. Он подошел к четверке болельщиков, которые накануне вечером с такой лихостью накачивались водкой. Теперь квартет уменьшился на одного. Он сидел, его трясло, плед лежал поперек груди. Сам он был серого цвета. - Не давайте ему мерзнуть, - приказал Бэйрд. - Он много выпил? - Смешной вопрос, - ответил его сосед, тасующий колоду карт. - Он, должно быть, опрокинул пару пинт водки, насколько я могу припомнить. - До или после обеда? - И до и после, я полагаю. - Точно так, - подтвердил другой из этой же четверки. - И я думаю, Гарри сохранил все это в себе. - В данном случае это ему не повредит, - сказал доктор, - это, несомненно, разбавит яд. У кого из вас осталось бренди? - У меня пусто, - ответил мужчина с картами. - Минуту, - сказал другой и порылся в кармане. - У меня должно что-то остаться во фляжке. Мы крепко выпили, ожидая вылета в Торонто. - Дайте ему несколько глотков, - посоветовал Бэйрд. - Только аккуратно, ваш друг серьезно болен. - Скажите, доктор, - спросил пассажир с картами. - Мы летим по расписанию? - Насколько я знаю, да. - А Энди на игру не попадет, да, док? - Конечно. Сразу же по прибытии мы отправим его в больницу. - Бедняга, старина Энди, - соболезнующим тоном произнес болельщик с фляжкой, снимая шляпу, - ему всегда не везло. Эй, - его внезапно осенила мысль, - но ведь он поправится, правда?! - Я надеюсь, что да. Вы лучше делайте все, что я сказал и следите, чтобы он не раскрывался. - Энди попал просто в фантастическую ситуацию. А как там "Тушенка", этот английский сумасброд? Вы его привлекли? - Да, он нам очень помогает. Когда Бэйрд отходил, он услышал, как болельщик, нервно тасующий колоду карт, обратился к своим товарищам: - Как вам нравится такой двухдневный отдых? Двигаясь по проходу, Бэйрд увидел Джанет, суетившуюся около миссис Чилдер. Он приподнял ее веко