сырости моего дома[*Говоря так, я не желаю обидеть именно этот дом, и читатель то поймет, когда признаюсь, что за исключением одного или двух изрядных особняков и нескольких строении поплоше, облицованных романской известью, я не знаю ни одного дома в известной горной области, который был бы полностью водой непроницаем. Я тешу себя тем, что книжный штиль в сем графстве зиждется на строгих началах, касательно же штилей архитектурных скажу, что, не беря в расчет всеобщего запустения здесь, свидетельствуют они об отсталости зодчества.], достигшей ныне максимума, ибо июль был, по обыкновению, дождлив в нашей части Англии, и без того незасушливой. Указав на причины сомнений относительно связи опиума с последними страданиями моими (не стану обращаться к еще одной причине, случайной, но приведшей тело к слабости и распаду и, таким образом, сделавшей его уязвимым для любого вредоносного воздействия), я охотно избавлю читателя от описания их: пускай страдания эти сгинут с глаз долой, пусть боле не тревожат они моих воспоминаний, и да не нарушатся грядущего спокойствия часы живой картиной, в коей мог быть заключен образец отчаяния людского! Ну, да полно рассуждать о результатах опыта; последствия воздержания, сей опыт увенчавшие, позволяют применить его и ко всякому подобному случаю, - потому я должен просить читателя не забывать о причинах, по которым веду запись эту. Их было две: во-первых, вера в то, что могу и я чуть дополнить историю опиума, медицинского вещества. Я знаю, вовсе не смог я исполнить собственных намерений от вялости ума - сей неисправности в теле, - а также от изрядного отвращения к предмету, досаждавшему мне, покуда составлял я последнюю главу, которую, впрочем, уж нельзя изменить или улучшить, ибо тотчас по написании оной отослал я ее печатнику (располагавшемуся почти в пяти градусах широты от меня). Однако в указанных обстоятельствах, на первый взгляд обременительных, есть очевидная выгода для тех, кого может занять именно такая история опиума (здесь я имею в виду всех опиофагов), - история эта служит им успокоением и надеждой, ибо она убеждает, что и от опиума возможно отказаться даже без особой к тому решительности, уменьшая приемы достаточно быстро.(*) Сообщить об этом итоге моего опыта - вот первая моя цель. Во-вторых, следующей за ней целью я полагал объяснить читателю, почему невозможным стало для меня исправить Третью часть своевременно, дабы угодить нынешнему переизданию: ведь оттиски готовящейся книжки были посланы мне из Лондона в самое время сего опыта, и столь велика была моя неспособность дополнить или улучшить что-либо в них, что не мог я с должным вниманием читать сии листы и замечать ошибки печати, и тем более не мог устранять словесные огрехи. Таковы были причины, по которым утомлял я читателя записями, длинными или краткими, об опытах над собственным моим телом, каковое поистине является основою предмета. Уверен, читатель не забудет их и не поверит, что я не избрал бы столь бесчестный путь, описывая этот предмет ради него самого и не заботясь притом о всеобщей пользе. Есть некое животное, называемое самокопающимся ипохондриком, - я знаю наверное, ибо доводилось мне встречать его. И я знаю ------------------- (*) Касательно настоящей мысли замечу, что я был неумеренно скор и потому неоправданно усугублял свои страдания; хотя, вероятно, опытам моим недоставало должной длительности, а равно и последовательности. И дабы читатель сам рассудил, что к чему, а употребляющий опиум, - коли тот готовится уйти на покой, - имел бы пред глазами все возможные сведения, я присовокупляю к сему свой дневник: Первая Капли неделя лаудана Понед., июнь 24..... 130 ... 25......140 ... 26......100 ... 27...... 80 ... 28...... 80 ... 29...... 80 ... 30...... 80 Вторая Капли неделя лаудана Понед., июль 1...... 80 ... 2....... 80 ... 3....... 90 ... 4..... 100 ... 5....... 80 ... 6....... 80 ... 7....... 80 Третья Капли неделя лаудана Понед., июль 8.... 300 ... 9..... 50 ... 10 пробел ... 11 в ... 12 рукописи ... 13 ...14....76 Четвертая Капли неделя лаудана Понед., июль 15... 76 ... 16... 73 1/2 ... 17... 73 1/2 ... 18...70 ... 19... 240 ... 20... 80 ... 21... 350 Пятая Капли неделя лаудана Понед., июль 22... 60 ... 23... нуль ... 24... нуль ... 25... нуль ...26... 200 ... 27... нуль Читатель, должно быть, спросит: что значат сии внезапные возвращения болезни, выраженные числами 300-350 etc.? Причиною этих вспышек была лишь простая нетвердость намерения, движителем же моим, оправдывающим причину, был принцип reculer pour sauter"[*отступить, чтобы далее прыгнуть (фр.).]. (Ибо, будучи от большого приема в оцепенении, длившемся день иль два, желудок мой удовлетворялся куда меньшим количеством и, по пробуждении, уже приноравливался к новому рациону): но могу указать и другой принцип - из всех страданий между собою равных по силе перенести легче те, которым мы ответствуем озлоблением. Теперь же стоило лишь мне дойти в приемах своих до изрядною количества. как уж на следующий день принимался я негодовать с великом яростью, а потому и вытерпеть мог любые муки. - то есть самый непостижный heautontimoroumenos[*самоистязатель (др.греч.)]. Вечно взывает он к разуму своему, обосновывая и тем усугубляя всякое проявление болезни, коему в противном случае - при ином направлении мыслей - пришлось бы, вероятно, раствориться. Я же питаю слишком глубокое отвращение к сей недостойной привычке себялюба, и снизойти до нее для меня было бы такою же тратою времени, как и наблюдать за бедной служанкой моей, с которой, как я слышу сейчас, во дворе любезничает незнамо какой паренек. Пристало ли Трансцендентальному Философу любопытствовать по такому случаю? Мне ли, кому и 8 1/2 лет не прожить, - иметь досуг для столь мелких занятий? Дабы более не возвращаться к этому вопросу, я скажу нечто, могущее поразить иных читателей, но, уверен, такового не случится, ежели кто учтет побуждение мое. Ни один человек, полагаю я, не станет тратить времени на отправления собственного тела, коли не озабочен им, - вообще же читатель видит, что, наблюдая до сих пор за плотью своей с самодовольством и почтением, я, однако, ненавижу ее и превращаю в предмет издевательства и самых горьких насмешек, и мне не должно роптать, когда бы моему телу выпали те крайние унижения, коим подвергает закон тела величайших преступников. В доказательство искренности этих слов я сделаю нижеследующее распоряжение. У меня, как и у прочих людей, есть особенное представление о том месте, где надлежит покоиться праху моему: проведши жизнь большей частью в горах, я бы скорее склонился к надменной мысли, что зеленый церковный дворик меж древних одиноких холмов был бы более величественным и покойным пристанищем для могилы философа, нежели чудовищные Голгофы Лондона. Но если господа из Врачебной Коллегии посчитают, что их науке прибавится пользы от исследования телесного состава употребляющего опиум, - пускай лишь молвят слово, как тотчас позабочусь я о законной передаче им означенного тела, едва сам откажусь от него. Пусть не колеблясь выразят они свое желание, не сообразуясь с требованиями ложной любезности, не снисходя до моих чувств; я уверяю, что доставят они мне честь немалую, "выставив напоказ" такое истомленное тело, как мое; я же буду наслаждаться предвкушением посмертной мести - глумления над тем, что сообщило моей жизни так много страданий. Подобное наследство достается не каждому, и безусловно опасно уведомлять о нем заранее, ибо в смерти завещателя состоит известная выгода: тому есть замечательный пример, заключенный в привычках одного из романских правителей - будучи упрежден некими богачами в том, что они от щедрот своих назначили его наследником, он выражал довольство сими приготовлениями и милостиво принимал их верноподданство; однако ежели завещатели отказывались вручить наследство немедленно, ежели они с предательским "упорством оставались в живых" (si vivere persevevarant, как сие определил Светоний), - он весьма раздражался и принимал соответствующие меры. Во времена наихудшего из Цезарей мы были бы вправе ожидать таких порядков; но уверен я, что английским лекарям наших дней не присуще питать как нетерпение, так и прочие чувства, не связанные с чистой любовью к науке, - посему и воля моя непреложна. 30 сент[ября] , 1822. К читателю 15 I Предварительная исповедь 19 Обращение к читателю 19 II Упоение опиумом 54 III Пытки опиумом 72 Вступление 72 Пытки опиумом 85 Май, 1818 97 Июнь 1819 100 Appendix 106 Компьютерный набор - Сергей Петров Дата последней редакции - 14.05.01