али ко мне заходить, и, если я
встречался с другом на улице и приглашал его в гости, он обещал прийти, но
никогда не выполнял своего обещания.
И вот я задумался, что же мне делать, и решил отыскать посмертное
место, в котором собираются упокойные люди, и упросить его (ушедшего винаря)
вернуться в город моего отца.
На следующее утро я отправился в путь и везде -- во всех городах и
селениях--расспрашивал жителей про посмертное место, или про него
(упокойного винаря), но мне никто ничего не рассказывал, пока я не проявлю
всенасветемогущество; я охотно проявлял всенасветемогущество, а мне опять
ничего не говорили.
И только старейшина одного из городов, отец моей жены, выполнил
обещание: сказал, что он (мертвый винарь) живет, или обитает, в Неведомом
Месте.
Тут я представил свою жену винарю и рассказал, как я спас ее от
Зловредного Зверя и как она стала моей женой, а ее отец, старейшина города,
сначала не хотел выполнять обещание и рассказывать, где он (винарь) обитает,
но потом рассказал и отпустил нас с миром.
И еще я поведал упокойному винарю о трудностях путешествия к Городу
Мертвых, в который не ведет ни одна дорога, рассказал, как мы шли по лесам
да чащобам, а иногда даже перебирались с дерева на дерево и многие дни не
ступали на землю.
Я сказал, что искал его десять лет и теперь ужасно радуюсь встрече, но
буду радоваться в 1000 раз больше, если он согласится вернуться домой.
Когда я закончил свой печальный рассказ, винарь не вымолвил ни единого
слова,-- он встал, молча удалился в город и принес двадцать бочонков вина.
И вот я выпил, а винарь заговорил и поведал о своих посмертных
скитаниях. После смерти он отправился в Неведомое Место: только что умершие
упокойные люди не могут идти прямо в Город Мертвых, а должны научиться
посмертным правилам. Он провел в Неведомом Месте два года и, когда
окончательно привык быть мертвым, пришел в Город Мертвых к остальным
мертвецам. Но пока он учился и тренировался на-мертвого, он забыл, как и
почему умер.
Я объяснил винарю, что он умер от ушибов, свалившись в воскресенье с
высокой пальмы, и он сказал, что если это так,. то, значит, он тогда немного
перевыпил.
Винарь рассказал, что в ночь своей смерти он приходил к нам в дом и со
всеми заговаривал, но никто его не слышал, и никто его не видел, и никто ему
не отвечал,-- и наутро он ушел. И еще он сказал, что в Городе Мертвых живут
только мертвые -- и белые и черные,-- а живым там совсем нельзя появляться:
законы живых не годятся для мертвых, а посмертные правила не подходят живым.
Винарь сказал, что с нами не пойдет: мертвецам не разрешается селиться
с живыми, но все, что есть в их Городе-Мертвых, он может мне подарить, или
просто дать.
И вот, когда винарь закончил рассказ, я припомнил все наши лесные
невзгоды, и мне стало жалко нас с женой до слез -- я даже не смог
отпробовать вина, которое -в тот момент протягивал мне винарь. Но я уже и
сам прекрасно понимал, что живые люди не уживутся с покойником: слишком
несхожие у них законы.
В пять часов по вечернему времени винарь снова принес нам еду, но к
восьми часам он вернулся в город. На следующее утро он пришел опять и принес
пятьдесят бочонков вина; вино-то я тут же и немедленно выпил, но винарь все
не соглашался отправиться с нами, а моя жена начинала волноваться и хотела
уйти как можно скорей. Я сказал винарю, что нам пора уходить: жена
волнуется, и он дал мне ЯЙЦО. Он наказал беречь его пуще золота и сказал,
что, когда я возвращусь домой, мне следует хранить это яйцо в шкатулке,
потому что у "его одно назначение--давать мне все, чего я ни пожелаю, и,
если я захочу попользоваться яйцом, мне надо положить его-в чашу с водой и
сказать вслух, чего я хочу. Потом винарь показал нам дорогу, по которой в их
город приходили мертвые,-- это была самая короткая дорога.
Мы прожили у винаря три дня и три ночи, а на четвертый день отправились
домой -- вернулись к моему родовому городу, из которого я ушел десять лет
назад. Пока мы путешествовали по Дороге Мертвых, нам встречались тысячи
упокойных людей, и, когда они видели, что мы идем вперед, или им навстречу,
они бросались в лес и выходили на дорогу за нашей спиной; а еще они
раздраженно и ненавистно верещали--им не нравилось, что мы не мертвые, а
живые. Упокойные люди-совсем не разговаривали, но каждый неразборчиво и
бессловесно бормотал, а некоторые сами себя отпевали. У них были дикие
белесые глаза, а одежды--белые и без единого пятнышка.
Мертвые дети на дороге мертвых
В два часа по полуночному времени мы встретили 400 мертвых детей,
которые пели погребальные песни, а шли и маршировали, словно солдаты. Но
дети не стали убегать в лес, как убегали, увидев живых, взрослые,--дети
держали в руках дубинки, и, когда м.ы посторонились, чтобы мирно их
пропустить, они с бормотанием погнались за нами, а мы без оглядки помчались
в лес и даже не вспомнили о лесных опасностях: эти дети показались нам
страшней, чем самые свирепые Лесные Существа.
Дети и в лесу пытались нас поймать, но вдруг мы наткнулись на огромного
человека с висящей через плечо громадной корзиной, и, едва он заметил, что
мы бегаем по лесу, он
нагнулся и загнал нас с женой в корзину--так рыбак загоняет маленьких
рыбок в сеть,-- а мертвые дети вернулись на дорогу.
Вот загнал нас Великан в свою громадную корзину, и мы "оказались среди
множества существ, но, как они выглядели, я запомнить не смог, потому что
Великан, огромно шагая, уносил нас в лес все дальше и глубже. Мы пытались
вылезти по
стенам корзины--карабкались вверх изо всех наших сил, но непрерывно
срывались и падали на дно: корзина была вся оплетена канатами, стенки
высоченные, а сама круглая-- :200 футов в поперечнике, на 45 существ. Мы не
знали, куда нас Великан несет, и не ведали, к каким он относится созданиям,
но, главное, нам было совершенно неизвестно, собирается он нас убить и
съесть или нет.
"Мы боялись прикоснуться к существам в корзине"
Мы боялись прикоснуться к существам в корзине: у них была шершавая, как
наждак, кожа (а где не шершавая, там густоволосатая), да еще и ледяная, а
дыхание--раскаленное;
и они не произносили ни единого слова.
Великан огромно шагал по лесу, и корзина ударялась о корни деревьев,
потому что очень низко свисала с плеча, а Великан все шел и тоже молчал.
Потом он встретил другого Великана и, не сказав ни слова, швырнул ему
корзину; тот ее поймал и бросил обратно--так они кидались корзиной минут
восемь, а потом снова молча разошлись, и наш Великан все
шел да шел, и к закату он отшагал миль, наверное, тридцать.
"Трудно приветствовать друг друга в корзине..."
Трудно приветствовать друг друга в корзине, еще труднее .описать друг
друга, но труднее всего смотреть друг на друга, неожиданно выпадая из
корзины на землю.
В восемь часов по утреннему времени Великан подошел к своему жилью,
перевернул огромную корзину вверх дном и неожиданно высыпал всех нас на
землю.
Тут мы наконец разглядели существ, которые вместе с нами сидели в
корзине, и рассмотрели поймавшего нас Великана:
у него была огромная круглая голова--десять футов в диаметре и похожая
на горшок, глазами он мог глядеть во все стороны, потому что они были как
громадные чаши и поворачивались сами по себе, без головы; а уж такие зоркие,
что трудно и поверить: Великан мог рассмотреть малюсенькую булавку, лежащую
в траве чуть не за три мили; и ни один башмак, где его ни ищи, ни за что бы
не налез на великанью подошву: у него были ноги, как дворцовые колонны, и
поэтому он так быстро ходил по лесу.
Описание существ, сидевших в корзине, будет таким:
по высоте они низкие -- меньше трех футов; кожа кое-где шершавая, как
наждак, кое-где волосатая и везде ледяная; но дыхание--горячее, как
раскаленный пар; руки--длинные, почти до земли; кисти--пять дюймов в
толщину, но короткие, и ва внутренней стороне--костяные когти; ноги похожи
на бетонные блоки; а из себя существа ни на кого не похожи-- ни на людей, ни
на духов, ни на лесных животных; но зато смотреть на них--страшнее
страшного.
Мы совсем не понимали языка этих существ, потому что сначала они все
время молчали, а заговорив, стали трезвонить, как церковные колокола.
Бегали существа так, что не догонишь, но их блочные ноги стучали и
топотали--хоть на твердой, хоть на мягкой земле,-- как по настилу, который
прикрывает бездонную пустоту.
И вот, как только мы выпали из корзины и разглядели этих Малых
Страшненьких Существ--их было девять,--мы закрыли глаза, потому что боялись
на них смотреть. Но Великан погнал нас в другое место, открыл запертый на
замок холм, приказал нам войти туда, спустился сам и снова запер крышку
холма. Мы не ведали, что же он собирается сделать-- убить ли нас, съесть
ли,--но оказалось, нет: он просто захватил нас в лесу как рабов. В холме уже
обитало много существ--до того странных, что я не берусь их описывать.
Наутро Великан отворил холм и послал работников возделывать поля. Я,
моя жена и девять Существ, которых Великан принес вместе с нами, попали на
одно совместное поле, и вот как-то во время работы одно из девяти
Страшненьких Существ оскорбило меня на своем языке--языка я не знал, но
оскорбление понял. И принялись мы сражаться не на жизнь, а на смерть. Но как
только остальные Страшненькие Существа увидели, что мы бьемся не на жизнь, а
на смерть, они тоже пришли и стали ждать своей очереди. Я убил первого--
вышел второй, убил второго--вышел третий; так мы бились весь день подряд, и
я убил всех Страшненьких Существ, кроме их главного и великого Чемпиона. Вот
начали мы биться с Великим Чемпионом, и он стал обдирать меня наждачной
кожей и драть костяными ладанными когтями. Я облился кровью, но собрал все
силы и попытался сбить Чемпиона с ног, но не сумел,. и тогда он сам меня
сбил, и я сейчас же потерял сознание. Умереть-то я не мог: я ведь продал
свою Смерть, но сознание потерял и в себя не приходил.
Моя жена, едва мы приступили к сражению, спряталась за деревом
Неподалеку от поля. Чемпион Существ сбил меня с ног, пригляделся, увидел,
что я не встаю, и отправился к специальному лечебному растению. (А моя жена
все, конечно,. видела.) Вот срезал он с растения 8 лепестков, подошел к
Существам, которые умерли, сжал лепестки обеими ладонями-- так, что из
лепестков стал сочиться сок, и смазал этим соком-глаза Существам. Существа
ожили, вскочили на ноги и затопотали к Великану, нашему хозяину,-- доложить
о том, что с ними приключилось. Как только Существа утопотали к Великану,
моя жена срезала лечебный лепесток, сдавила его ладонями над моими глазами,
и, едва лечебный сок попал мне в глаза, я пришел в сознание и вскочил на
ноги.
Моя жена, выходя утром из холма, собрала наши вещи-и ухитрилась их
вынести,-- и вот мы стремглав побежали по-лесу, и хозяин не успел еще узнать
о случившемся, а мы уже-были далеко-предалеко. Так мы спаслись от огромного
человека, который загнал нас, как рыб, в корзину.
Вот, значит, удрали мы от хозяина-Великана и бежали по" лесу два дня и
две ночи,-- чтобы он не смог перезахватить нас снова. На третий день мы
добрались до дороги, с которой нас прогнали мертвые дети. Но путешествовать
по этой дороге мье не решились--из-за детей с дубинками и всякого такого.
"Путешествовать по лесу очень опасно, но идти по дороге мертвых --
опасней"
И пустились мы в путь по придорожному лесу--чтоб нас не увидели мертвые
дети и чтоб не заблудиться в Дальних Чащобах.
Когда прошло около двух недель, я стал подыскивать особые растения--для
изготовления волшебных амулетов джу-джу.. Вскоре я нашел подходящие растения
и приготовил четыре сорта амулетов, которые могли предохранить нас от
опасностей,. когда бы и где бы мы с ними ни встретились.
Как только я изготовил волшебные амулеты, мы перестали бояться Дремучих
Духов и пошли по лесу без всякого страха. Но однажды вечером нам
повстречалось Голодное Существо--оно всегда стонало "голодно, голодно",--и,
едва это Голодное Существо нас заметило, оно помчалось к нам, ломая деревья.
Когда оно приблизилось до пяти футов, мы остановились и хорошо его
рассмотрели, но нам-то было ни капли не
У страшно: ведь в руке я держал волшебный амулет, а Смерть Щ. мы
продали навсегда и за деньги. Существо все стонало "голодно, голодно,
голодно", а подойдя, спросило, что мы ему дадим, но На., у нас у самих были
только бананы, да и то неспелые и поэтому У несъедобные. Тем не менее мы
дали Существу бананов, и оно . проглотило их, почти не заметив, а потом
опять стало кричать свое "голодно" -- оно кричало так жалобно и
пронзительно, что мы не выдержали, распаковали наши вещи и принялись искать
что-нибудь съестное, но нашли только сухой и залежавшийся боб; едва мы
вынули боб из корзины, Существо схвати-- ло его и мгновенно съело, а потом
заорало еще жалостней и ужасней: "Голодно-голодно-голодно-голодно!"
Тут мы догадались, что Голодное Существо вообще никогда не может
насытиться, и, даже сожрав всю еду на земле, оно "гут же завопило бы
"голодно-голодно", как будто оно не съело всю еду на земле, а, наоборот,
пять лет сидело без пищи.
И вот мы рылись в своих вещах--может, мы найдем ему какую-то еду--и
уронили подаренное винарем яйцо. Существо сразу же его углядело и захотело
проглотить, да не тут-то
было: моя жена успела подобрать его первая.
Увидело Существо, что яйцо ему не досталось, и принялось переругиваться
с моей женой--оно ругалось и выкрикивало "голодно, голодно", а потом
сказало, что проглотит жену. Но когда оно сказало, что проглотит жену, я
понял: это--Опасное Существо, вынул один из своих новых амулетов, превратил
же- ну вместе с вещами и оружием в деревянную куклу и положил
в карман. Существо подозрительно на меня посмотрело и потребовало
предъявить ему куклу для осмотра: оно никак не могло понять, куда это вдруг
исчезла моя жена, и спросило, ме обратил ли я жену в куклу. Пришлось мне
предъявить Существу куклу, но я показал ему, что кукла -- деревянная и
поэтому не может быть женой человека, а если и похожа на мою жену, то
совершенно случайно и только с виду. И вот Существо вернуло мне куклу, я
положил ее в карман и двинулся вперед, а Существо все равно добежало за мной
и захныкало: "Голодно-голодно-голодно", но я не обращал на него внимания.
Минут через пятнадцать Существо остановилось и снова потребовало
предъявить ему куклу. Оно разглядывало ее 20 минут и опять спросило, не моя
ли это жена. Я ответил Существу, что ничего подобного и что кукла только с
виду напоминает жену, и оно опять отдало мне куклу, и я пошел дальше, а
Существо--за мной. Оно плелось позади и вопило "голодно", и, когда мы
одолели около двух миль, Существо в третий раз потребовало куклу.
Оно рассматривало куклу 50 минут, а потом сказало, что обманщик,
положило куклу в рот и мгновенно проглотило. И вот я остался без жены и
оружия (но волшебные амулеты были при мне).
Голодное Существо проглотило куклу и заорало "голодно" и помчалось в
лес, но ведь кукла-то и правда была не кукла, а жена, и жена пострадала для
спасения яйца, а раньше она делила со мной несчастья и невзгоды, которые мы
терпели по дороге к винарю,--я стоял и думал, что должен ее спасти, но, пока
я стоял и размышлял и раздумывал, Существо орало "голодно" и удирало все
дальше и вскоре почти совсем скрылось за деревьями.
Вот увидел я, что Существо убегает все дальше, унося в животе мою жену
(куклу), и решился спасти ее во что бы то ни стало--я помчался по лесу за
Голодным Существом, догнал его и потребовал куклу назад, но Существо
отказалось мне ее отдавать: оно бежало по лесу и горланило "голодно" и не
обращало на меня никакого внимания.
В животе у Голодного Существа
Я сказал себе, что убью Голодное Существо, а если надо, то и умру
вместе с ним, но жену у него в животе не оставлю, и приготовился биться не
на живот, а на смерть. Но Голодное Существо не умело биться -- оно ведь
все-таки не было человеком, и вот оно воскликнуло "голодно-голодно", вмиг
меня проглотило и побежало дальше.
Но волшебные амулеты были при мне, и я быстренько превратил куклу в
жену, и в руке у жены оказались наши вещи, а среди вещей -- винтовка и
сабля. Я зарядил винтовку и выстрелил вверх, но мы находились в животе у
Существа, и получилось, что я выстрелил ему в позвоноч-ник. Существо
пробежало еще несколько ярдов, но я опять зарядил винтовку и выстрелил
вверх, и Существо упало. Потом я взял свою старинную саблю, разрезал
Голодному Существу живот, и вот мы с женой вышли на волю, а Существо издохло
от насильственной смерти, но описать его я все равно не могу, потому что,
когда мы оказались на свободе, был самый темный полуночный час и нам ничего
не удалось разглядеть. Так мы спаслись от Голодного Существа.
Мы снова стали пробираться к дому, или в тот город, где я жил до
путешествия, но Голодное Существо унесло нас в лес, и мы не нашли Дорогу
Мертвых. И пришлось нам опять продираться сквозь чащобы, но через девять
дней мы пришли в город, который населяли Помешанные Люди: они издавна мешали
друг другу жить--так мешали, что наконец помешались.
В дороге моя жена серьезно заболела, и, когда мы вступили в Помешанный
Город и один почти что нормальный человек пригласил нас в дом как прохожих
странников, я принялся лечить, или врачевать, жену, и лечение стало
продвигаться успешно.
В том городе был свой Родовой Суд, и я посещал его, чтобы слушать Дела,
но, к моему изумлению, через несколько дней меня вызвали в Суд и определили
Судьей -- я должен был рассудить Дело о фунте.
История Одолжения получилась такая:
жили два друга, и один был Заимщик--он занимал деньги и тем кормился, а
больше он ничего и никогда не делал; и вот i он занял у своего друга фунт.
Через год его друг, одолживший фуит, попросил возместить занятую сумму
(фунт), но Заимщик наотрез отказался: он объявил, что никогда не отдает
долги и всю жизнь, с рождения, только тем и занимается, что занимает деньги
и никогда их не возвращает,--а иначе ему было бы не на что жить. Когда его
друг, одолживший фунт, услышал такой безденежный ответ, он не сказал ни
слова и вернулся домой. Но вскоре до него дошла информация, что в городе
объявился Долгособиратель, который собирает любые долги, как бы долго
Заимщики ни тянули с отдачей. Заимодавец поспешил к Долгособирателю и
поведал ему про годовалый долг: рассказал, что Некто занял у него фунт--год
назад, а отдавать не желает. После этого они вдвоем отправились к Заим-щику,
и Заимодавец показал Долгособирателю его дом, а сам спокойно побрел
восвояси.
Вот Долгособиратель постучался к Заимщику и потребовал к выдаче занятый
долг, но Заимщик сказал, что он (Заимщик) ни разу в жизни не отдавал долгов,
а Долгособиратель на это ответил, что ЕМУ всегда отдают долги и, с тех пор
как ОН (Долгособиратель) приступил к работе по получению долгов, никому не
удавалось остаться Неплательщиком. И еще он сказал, что собирать долги--его
профессия и от нее он кормится.
Короче говоря, стали они драться. Но они дрались так свирепо и люто,
что прохожий человек, оказавшийся рядом, остановился и сначала подошел
поближе, а потом всерьез заинтересовался боем и поэтому не стал разнимать
дерущихся. И вот они дрались .ненавистно и страшно, и прошел час, но никто
не побеждал, и тогда Заимщик, одолживший фунт, вынул из кармана
нож-складенец, пырнул себя в живот и мгновенно умер--он не хотел отдавать
фунт, а победить не мог и решил зарезаться и спастись на небе.
Вот, значит, увидел Долгособиратель, что Заимщик зарезался, а долга не
отдал, и теперь уж деньги на земле не получишь,-- а раньше с ним
(Долгособирателем) такого никогда и нигде не случалось: он умел собирать
любые долги,-- и решил, что раз он не получил долг здесь, то ему надо
немедленно отправляться на небо-и требовать занятый долг там, чтобы не было
разговоров о Долгонеплательщиках, которые спасаются от долгов на небе. И вот
Долгособиратель поднял нож Заимщика, зарезался и отправился за долгом на
небо.
Прохожий человек, наблюдавший за дракой, решил обязательно досмотреть
ее до конца -- ему было очень, очень интересно,--и вот он подпрыгнул высоко
в воздух, рухнул на землю и мгновенно умер--для того чтобы увидеть окончание
драки.
Когда я выслушал историю про фунт, мне предложили рассудить, кто был
преступник--Долгособиратель, прохожий свидетель, Заимщик фунта или
Заимодавец.
Сначала я признал виновником свидетеля -- ведь он не попытался разнять
дерущихся,--но потом вспомнил, что каждый из бойцов отстаивал дело, от
которого кормился. Нет, нельзя было осудить свидетеля: не мог он вмешиваться
в чужие дела;
но бойцов мне тоже не хотелось осуждать: ведь они сражались за кусок
хлеба, или за дело, от которого жили. - Но судейские люди требовали ответа,
и вот я два часа обдумывал это Дело, а потом отложил заседание на год.
Когда заседание закрылось, или кончилось, я отправился домой лечить
жену, и лечение опять успешно продвинулось, но через 8 месяцев после первого
Дела Помешанные опять призвали меня в Суд и назначили рассудить вот какое
Дело:
один Помешанный Человек из их города взял себе в жены трех разных
женщин, и жены так полюбили Помешанного, что ходили за ним по пятам как
привязанные; а Помешанный тоже их очень любил.
Однажды Помешанный собрался в дорогу--он решил отправиться в Отдаленный
Город, и три его жены пошли вместе с ним. Они долго пробирались ло лесам и
чащобам, но вдруг Помешанный случайно споткнулся, упал, стукнулся головой--
и умер.
А жены очень любили Помешанного, и старшая жена, увидев, что он умер,
сказала, что тоже не желает жить,-- прилегла рядом с мужем на землю и
умерла. И осталось в живых только две жены: вторая по старшинству и самая
младшая.
И вторая по старшинству жена объявила, что знает живущего неподалеку
Колдуна" который умеет оживлять мертвецов,--она сказала, что пойдет к
Колдуну и призовет его в помощь умершим супругам; а младшая сказала, что
останется с мертвыми и будет охранять их от диких зверей.
Вот осталась младшая жена при мертвых, а средняя отправилась к жилью
Колдуна и через час привела его в смертное место. Колдун оживил упокойных
супругов, и, когда Помешанный очнулся от смерти, он произнес много
благодарственных слов и спросил, сколько он должен Колдуну за такую трудную
и замечательную работу. Но Колдун сказал, что денег ему не нужно, а вот если
он (Воскресший Помешанный) отдаст ему (Колдуну) одну из своих жен, то он
(Колдун) будет очень доволен.
Помешанный согласился, но долго раздумывал, какую из жен отдать
Колдуну. Наконец он выбрал старшую жену, которая решилась умереть вместе с
ним, но она отказалась расстаться с Помешанным. Тогда он выбрал среднюю
жену, которая привела к мертвецам Колдуна, но и она не захотела уходить от
Помешанного. И вот осталась только младшая жена, Которая стерегла упокойные
трупы, и Помешанный приказал ей Отправляться к Колдуну, но и она ответила,
что никуда не пойдет.
Помешанный увидел их тройное упрямство и приказал им разобраться между
собой самим. Он сказал, что если они не .решат, какую из них можно отдать
Колдуну, то он просто поварит Колдуну их всех. И вот жены принялись драться,
а случайно проходивший по лесу Полицейский арестовал их и доставил в Родовой
Суд, заседавший по пятницам в Помешанном . Городе.
Горожане хотели, чтобы я рассудил, какую из жен предназначить Колдуну,
но я не мог ничего придумать--ведь каждая вложила в любовь свою долю:
старшая жена умерла вместе с мужем, средняя привела к мертвецам Колдуна, а
младшая охраняла трупы от зверей.
И пришлось мне отсрочить сессию на год. Тем временем моя жена
совершенно поправилась, и мы ушли из этого города (Помешанного Города) и
отправились домой, или в тот город, где я жил до путешествия. Но пока мы
пробирались по лесам и дорогам, Помешанные Горожане слали мне письма с
просьбой вернуться на отложенные сессии, и, когда мы с женой добрались до
дома, меня ждали четыре письма от Помешанных.
И вот, если кто-нибудь из читателей моей книжки рассудит одно из этих
Дел (или оба) и пришлет мне свое рассуждение по почте--чем скорее, тем
лучше,--я буду очень благодарен:
Помешанные Горожане ждут не дождутся, когда я приеду в их Помешанный
Город и рассужу отложенные на год Дела.
Мы ушли из Помешанного Города утром и путешествовали без отдыха
пятнадцать дней, а на шестнадцатый неожиданна нодступили к Плоскогорью--оно
протянулось на многие мили, и нам пришлось карабкаться вверх.
Наверху мы встретились со Скалистыми Существами--их обитало на
плоскогорье больше миллиона.
Скалистые Существа с Танцевального Плоскогорья
Вот, значит, когда мы взобрались на Плоскогорье, то встретили множество
Скалистых Существ, которые с виду были похожи на людей--но только с виду, да
и то не совсем.
Их Плоскогорье было ровное, как футбольное поле, н все переливалось
разноцветными огнями, а Существа непрерывно водили хороводы. И вот они сразу
же окружили нас хороводом, но я-то смотрел не на Скалистых Существ, которые
только и знали, что танцевать, а на дальний лес, росший за рекой. Едва я
глянул на этот дальний лес, я сразу егоузнал, да и не мог не узнать: он рос
возле моего родного города.
Но Скалистые Существа только и знали, что танцевать, и вот они
пригласили в хоровод мою жену.
"Смотреть на Скалистых Существ не опасно, но водить с ними хороводы
-- опасней опасного"
Вот пригласили Существа мою жену в хоровод, и она принялась танцевать
вместе с ними: она не знала, что смотреть на Существ не опасно, но водить с
ними хороводы--опасней опасного. Скалистые Существа растанцевались вовсю, но
вскоре моя жена устала и ослабела, а Существа только-только как следует
растанцевались, и, когда они увидели, что моя жена остановилась, они очень
раздосадовались и стали ее ругать, и она опять начала танцевать и опять
устала раньше Существ, но они сказали, что устала не устала, а пусть
танцует, пока ее не отпустят.
Жена снова вступила в хоровод, но, когда я понял, что она выбилась из
сил, а Существа и не думают прекращать свои "ганцы, я позвал ее и сказал,
что нам пора уходить, но тут уж Существа обозлились на меня и объявили, что
не дадут мне увести жену.
Тогда я применил один из амулетов, и, как у нас повелось в последнее
время, жена обернулась деревянной куклой.
Вот моя жена обернулась куклой, и я незаметно положил ее в карман, но
Существа увидели, что их партнерша исчезла, и потребовали, чтобы я ее
немедленно отыскал, но, как только они потребовали, чтобы я ее отыскал, я
бросился бежать и помчался к речке--на Плоскогорье обитало больше миллиона
Существ, и мне невмоготу было с ними сражаться.
Кинулся, я, значит, удирать от Существ, но оказалось, что они бегают
быстрее меня, и не успел я одолеть четырнадцать ярдов, как Существа догнали
меня и окружили, и хотели схватить, да не на того напали: я обратился в
камень, швырнул се-. бя вперед и поскакал по дороге к берегу реки.
Но Скалистые Существа догадались, в чем дело, и помчались за мной
(камнем) в погоню. Разумеется, схватить им меня не удалось--у них были
слишком короткие руки,--но, когда я доскакал до берега реки, Существа
чуть-чуть было меня не поймали: я ударился об огромный придорожный булыжник
и едва не раскололся надвое от боли, да и устал я швырять себя (камень) по
дороге: она была твердая и вся в булыжниках.
И вот, когда я добрался до берега, Скалистые Существа опять меня
окружили, но я собрал последние силы и перекинул себя (камень) через реку.
В воздухе я снова обернулся человеком, а деревянную куклу обратил в
жену, и, когда мы благополучно перелетели через реку и приземлились, как
люди, на другом берегу, я помахал Существам рукой--"мол, прощайте яавек,--но
они мне не ответили и столпились у воды, а перебраться через реку так и не
смогли. Вот как мы избавились от Скалистых существ.
-vi Но от речки до моего родового города оставалось
несколько минут пути--мы достигли земель, где все мне было знакомо, а любые
существа знали меня с детства и, конечно же, не причинили нам никакого
вреда. и В 7.00 по утреннему времени мы вступили в мой город я пришли ко мне
домой, и вот наконец-то я оказался в своей Комнате. Все мои родные были живы
и здоровы, а горожане, узнав о моем возвращении, примчались к нашему дому с
возгласами приветствий. Друзья, которые пили мое пальмовое вино, а потом
перестали ко мне заходить--когда умер сва- лившийся с пальмы винарь,--тоже
оказались живыми и здоровыми.
Я купил 240 бочонков вина и выпил с друзьями за окончание путешествия,
а потом пошел в специальную комнату, где стояла моя самая заветная шкатулка,
и, как наказывал упо-койный винарь, положил в шкатулку подаренное яйцо. И
вот все годы, проведенные в пути, и все трудности, и беды, и несчастья, и
невзгоды кончились, или обернулись подарком ви-наря -- принесенным из Города
Мертвых яйцом, которое мне следовало хранить в шкатулке.
На третий день после нашего возвращения мы отправились В гости к отцу
жены и нашли его в добром и хорошем здоровье. Мы гостили у него три дня и
три ночи, а на четвертый день вернулись домой.
Так завершилось путешествие к Мертвым, предпринятое Пальмовым Пьянарем
(мной), отправившимся искать упокой-ного винаря.
Но пока мы искали упокойного винаря, в нашу страну пришел голод
(ГОЛОД),--он убил миллионы взрослых мужчин, а женщин, детей и стариков --
несчитано. Люди съели всех домашних животных, всех диких зверей и ползучих
тварей, и вот у них совсем не осталось пропитания, потому что все реки и
растения иссохли, а дожди не приходили, и голод не унимался..
"Почему голод пришел на землю?"
Когда-то Небо и Земля дружили, потому что были живыми существами, и
Небо часто уходило с неба и спускалось к Земле, своей подруге, на землю.
И вот однажды они встретились, как обычно, и Небо предложило Земле
поохотиться, а Земля сказала, что она с удовольствием.
Друзья отправились в ближайший лес, но они охотились с раннего утра и
до двенадцати часов по полуденному времени, и ничего не добыли, и
отправились в поле и охотились в поле ДО пяти часов вечера, но и в поле им
ничего не удалось под-отрелить. Тогда они снова вернулись в лес и охотились
в лесу еще два часа--до семи часов по вечернему времени, и наконец убили
маленькую мышь. Но мышь была одна, а охотников -- двое, и они стали искать
другую добычу, потому что мышь оказалась малюсенькой и ее никак не удавалось
поделить.
Искали они, искали, но ничего не нашли и стали размышлять, как же им
быть,--мышь была крохотная, а друзья-- жадные, и вот они поспорили и сказали
так: Небо объявило, что добыча--его и оно возьмет ее с собой на небо; а
Земля ответила, что ничего подобного, мышь--ее и останется на земле.
"Кому должна была достаться мышь?"
Кому же должна была достаться мышь? Земля наотрез отказалась уступить,
а Небо ни за что не желало отступиться;
Земля сказала, что она -- главней и поэтому мышь останется у нее, а
Небо заявило, что оно--важней и поэтому заберет добычу с собой; и вот они
спорили несколько часов, доспорились до ссоры и, поссорившись, разошлись, а
мышь так никому и не досталась, и Земля ушла в свой дом на земле, а Небо
отправилось домой, на небо.
Но как только Небо добралось до неба, оно сразу же отменило сезоны
дождей--ни капли влаги не проливалось на землю, и даже росе было запрещено
выпадать.
Вскоре на земле не осталось воды, озера и реки постепенно высохли,
растения и животные погибли от жажды, а среди людей начался голод.
Волшебное яйцо кормит весь мир
Вот, значит, на мир навалился голод, и, когда мы вернулись от отца
жены, я отправился в комнату, где стояла шкатулка, вынул яйцо, положил его в
воду и произнес названия яств и напитков, нужных для пропитания нашей
семьи--жены, родственников и меня самого. Не прошло и минуты, как названное
явилось, и мы с удовольствием поели и выпили, а потом я послал за своими
друзьями, и они доели оставшиеся яства и радостно допили винные напитки, а
после принялись вел село танцевать, и, когда им захотелось выпить еще, я
произнес название пальмового вина, и оно явилось, и мы его выпили, и тут
друзья стали меня спрашивать, где я раздобыл все эти яства и напитки, и
сказали, что голод терзал их шесть лет и шесть лет они не пили ни воды, ни
вина и ничего не ели и чуть не умерли,-- а я ответил, что принес эти яства
из Города Мертвых, где обитает винарь.
Я пировал с друзьями до глубокой ночи, и они ушли от меня только под
утро. Вот они ушли, а я улегся в постель, но йе успел уснуть, как друзья
возвратились, и их стало больше на 60%. Я побрел в комнату, где стояла
шкатулка, вынул яйцо, доложил его в чашу, налил туда воды и заказал яств.
Когда заказанные яства явились, я принес их друзьям в Гостевую Залу, а сам
удалился в свою комнату--досыпать: друзья пришли на рассвете и не ко
времени.
И вот я кормил друзей и знакомых, но вскоре весь мир Проведал о яйце, и
однажды утром, выходя из дома, я с большим трудом приоткрыл дверь--вокруг
моего дома столпились "люди, пришедшие из ближних и дальних селений, чтобы
вволю накормиться от волшебного яйца. Их было так много, что даже не
сосчитаешь, и к девяти часам по утреннему времени наш город уже не мог
вместить всех странников.
В десять часов, когда все собрались и люди спокойно уселись на землю, я
заказал яйцу еды и напитков, и странники, не евшие по году и больше, наелись
и напились до полного удовольствия, а оставшуюся еду унесли по домам.
Когда голодающие временно разошлись, я положил яйцо в воду и
проговорил: "ДЕНЬГИ", и тотчас же явилось множество денег, и я их спрятал в
потаенном месте.
Но теперь все люди узнали про яйцо, и вот они приходили к моему дому
кормиться: одни по утрам, другие вечерами, некоторые -- в два часа
пополуночи, а некоторые приводили с собой детей и стариков. И короли всех
царств приходили тоже.
Наконец я вовсе перестал спать--из-за шума, и однажды мне это надоело,
я встал с кровати, подошел к двери и стал ее открывать, чтобы всех прогнать,
но пришедшие странники вломились в мой дом, а дверь сорвали и затоптали
ногами. Я было попытался вытолкать их вон, но не смог и объявил, что еды им
не будет, пока каждый (или каждая) не выйдет на улицу.
Едва они услышали, что еды не будет, пока каждый (или каждая) не выйдет
на улицу, они всей толпой выломились из дома, а дверь окончательно
растоптали в щепки. После этого я сказал яйцу названия яств, обслужил всех
голодных и ушел отдыхать.
А людей в нашем городе становилось все больше, и некоторые приходили из
городов и селений, а некоторые являлись чз Неведомых Мест, и, придя, они уже
никуда и никогда не ухо-дили, а оставались в городе -- вот что было плохо,
потому что я совсем перестал отдыхать, а только и делал, что называл
яства--утром, днем, вечером и ночью. Вскоре я понял, что о яйце все знают, а
хранить его дома было очень хлопотно:
ведь еду-то мне приходилось"выносить на улицу,-- и вот я вынес на улицу
яйцо.
Беззаботная жизнь, и как она кончилась
Я стал самым главным человеком в мире и занимался только тем, что
называл яства, но однажды я накормил всех; голодных и жаждущих--заказал
столько яств и винных напитков, что все наелись и в удовольствие напились,--
и хотел отдохнуть, да не тут-то было: наевшиеся люди стали плясать, а
некоторые принялись обоюдно бороться, и вот они плясали, радовались и
боролись, пока не разбили волшебное яйцо.
А получилось так: кто-то толкнул столик, на котором стояла ваза с
яйцом--столик опрокинулся, ваза разбилась, а яйцо раскололось на две
половинки. Я поднял яйцо и кое-как его склеил, а люди перестали танцевать и
бороться и принялись сожалеть о разбитом яйце. И вот они сожалели, но никуда
не уходили, а, проголодавшись, начали требовать еды. Я скомандовал яйцу
приготовить пищу, но оно было сломано, и пища не появлялась: три раза я
командовал и называл разные яства, и люди это видели,---но ничего не
получилось.
И вот люди ждали три дня и три ночи и ничего не ели, а потом стали
расходиться, но, уходя, они оскорбляли меня всякими словами.
"А ну-ка расплатимся за еду и неблагодарность!"
Вскоре голодающие разбрелись по домам, знакомые горожане перестали меня
узнавать, и даже близкие друзья перестали со мной знаться, а встречаясь на
улице, не желали здороваться,-- но зато у меня было многое множество денег.
И еще: я не выбросил разбитое яйцо и, когда мне перестали мешать голодающие,
склеил его как следует и надежно.
Вот склеил я яйцо и заказал пищу--я надеялся, что оно заработает
по-прежнему,-- и яйцо заработало, но вовсе не по-прежнему: теперь оно
изготовляло только кожаные кнуты. Едва я увидел, что оно делает кнуты, как
приказал ему забрать все кнуты обратно, и оно послушалось, и кнуты исчезли.
Через несколько дней я отправился к Королю и попросил его, чтобы он
приказал всем своим звонарям бить в колокола v. рассказывать народу, что ко
мне опять можно приходить за пропитанием. Я сказал Королю, что упокойный
винарь прислал мне новое волшебное яйцо и оно работает даже лучше, чем
старое.
Люди услышали звон колоколов и узнали, что у меня есть адовое яйцо, и
огромными толпами повалили к моему дому, и это были те самые неблагодарные
люди, которые говорили мне оскорбительные слова--в тот раз, когда они
разбили волшебное яйцо.
Вот все люди собрались у моего дома, и тогда я вынес склеенное яйцо,
подозвал одного своего старого друга -- из тех, которые перестали со мной
здороваться на улице, как только узнали, что у меня нет еды,--и разрешил ему
распоряжаться, или командовать, яйцом, а сам ушел в дом и запер все двери.
Мой друг заказал еду и напитки, но яйцо принялось изготовлять кнуты, а
кнуты стали хлестаться направо и налево. JВ©HH исхлестали даже королевских
слуг, а потом исхлестали Ж самих королей. И вот все собравшиеся помчались
врассыпную, убежали в леса и чуть не заблудились--они долго бродили по лесам
да чащобам и с трудом отыскали дорогу домой.
Так я расправился с неблагодарными оскорбителями и с друзьями,
забывавшими старую дружбу, когда у меня кончались напитки и яства.
Разогнав оскорбителей, кнуты скрутились в клубок и забрались в яйцо, а
яйцо исчезло. И вот у нас не стало волшебного яйца, а голод не унимался и
продолжал лютовать. Я увидел, что люди снова начали умирать--особенно плохо
приходилось старикам,--и собрал еще не умерших стариков на совет, чтоб
решить, как нам избавиться от голода.
А от голода можно было избавиться так: следовало взять шесть плодов
колы, двух кур, бутылку пальмового масла и приготовить Жертвенное Подношение
Небу.
И вот мы отыскали все необходимое, положили кур в разбитый горшок,
бросили туда же шесть плодов колы и полили Подношение пальмовым маслом.
Но Подношение надо было доставить на небо.
"Кто доставит Подношение на небо?"
Сначала мы выбрали королевского прислужника, но он отказался
отправиться на небо. Тогда мы обратились к самому бедному бедняку, но и он
отказался доставить Подношение. Тогда мы снарядили королевского раба, и Небо
с радостью приняло посланное, потому что считало себя главнее Земли, а
Подношение означало, что Земля покорилась. И не успел человек, доставивший
Подношение, спуститься на землю, как хлынул дождь.
Но когда посланец добрался до города, его никто даже не пустил
обогреться: все боялись, что он унесет их на небо, так же как он унес на
небо Подношение.
А дождь не