уже не  нужно и умерло в нем само по себе... Нет, он все сделал хорошо.
Правда, так и не смог понять, что все, с чем он столкнулся в море, -  это он
сам. Ну да такое ему и не под силу.
     Он снова замолчал, задумчиво выпуская клубы сизого дыма.
     - Но ведь он вернется? - спросила женщин.
     - Все возвращается. Вернется и он.
     - Он будет помнить?
     -  Он будет другим. И  сможет идти дальше. Может  быть,  на этот раз он
поймет,  что человек никогда не  сражается  с  миром. Он  всегда сражается с
самим собой.
     Рыбак выколотил трубку и оглянулся.
     - Тебе пора идти, - сказал он кому-то в темноту.
     Мальчик улыбнулся и, взяв ведерко и сачок, шагнул к двери хижины.

     ...Человек  сидел на  берегу  моря.  Солнце  стояло  в  зените, и  вода
блестела так,  что  на  нее больно  было смотреть. Было очень жарко,  и даже
свежий ветер с моря не спасал от яростно палящего солнца.
     Человек разлепил опухшие веки. Свет резанул по глазам, но мужнина  лишь
чуть прикрыл их, чтобы привыкнуть к свету, а потом огляделся.
     Каменистый берег был пуст. Все живое попряталось от безжалостного зноя.
Лишь  чайки  с  пронзительными  криками  кружили  над тем местом, где  сидел
человек.
     Перед ним стоял  мальчик  лет  десяти и  смотрел  на  него  большими не
по-детски серьезными  глазами.  Из одежды  на нем были  лишь светлые широкие
штаны, закатанные  до  колен.  В  руках мальчик держал  ведерко  и сачок. На
загорелой  до  черноты  груди болтался  на  тонком шнурке  дешевый оловянный
крестик.
     - Где я? - прохрипел человек. Распухшие губы шевелились с трудом..
     Мальчик ничего не ответил, словно никакого вопроса и не было.
     - Где я? - повторил человек...