Я бы видел, если б он вышел. - Мне кажется, - сказала Энн, - что первым делом надо собрать народ. Здесь нужен крепкий помощник, а то и два. Почему бы не обратиться к мистеру Эдеру? - Я пробовал, но он в ванной, и я не сумел до него докричаться. Тогда я подошел к Лайонелу Грину. Он сделал вид, что не верит ни одному моему слову. На самом деле, - мстительно добавил мистер Трампер, - он просто струсил. Энн вздрогнула. - Ну нет! Мистер Трампер был непреклонен. - Струсил, - повторил он. - Испугался до полусмерти. Улизнул, наотрез отказавшись мне помочь. Энн закусила губу. Трудно гордой девушке признать, что в ее избраннике отсутствует главное мужское качество. Она много бы дала, чтобы отмахнуться от обвинения, но, увы, не могла. Она помнила историю с чучелом антилопы. Если человек, отказавшийся войти в теткин кабинет, отказывается лезть в шкаф к вору, он делает это из малодушия. На мгновение у Энн вновь закралось неприятное подозрение, что Лайонел не лучше всех, а хуже многих. Она попыталась прогнать эту мысль, но мысль не уходила. Ядовитый шип засел прочно. - Этот человек - отъявленный трус, - продолжал мистер Трампер, ибо Трамперы нелегко прощают обиды. - Он поставил меня в затруднительное положение. Я хочу закончить туалет, а как это сделать, если вор может в любую секунду выскочить из шкафа? Энн согласилась, что положение и впрямь затруднительное. Невозможно переодеться в таких обстоятельствах. Она задумалась. - Вы сказали, мистер Эдер в ванной? - Да. Он заверил меня, что сейчас выйдет, но мне показалось, что он намерен плескаться целую вечность. В любом случае, мы не может ждать, пока он вытрется и оденется. Я хочу, чтобы меры приняли немедленно. Мой галстук в спальне. Пиджак тоже. И я еще не причесывался. Энн кивнула. - Знаете, - сказала она, - нам лучше всего пойти к миссис Корк. Мысль эта оказалась для мистера Трампера совершенно новой. - Миссис Корк? - с сомнением повторил он. Он считал, что женщин нельзя впутывать в такие дела. - Да. Конечно, она женщина, - сказала Энн, читая его мысли. - Но какая разница? Я хочу сказать, она исключительная женщина. Ведь вы бы не отказались от услуг Боадицеи, случись она рядом? Мистер Трампер согласился, что воинственная королева бриттов была бы сейчас очень кстати. - Вы не находите, что миссис Корк чем-то похожа на Боадицею? - Что-то определенно есть. - Вы подумайте, какую жизнь она вела, - с растущим жаром продолжала Энн. - Что ей какой-то вор! Она, наверное, половину времени гоняла из палатки львов, леопардов, каннибалов... Мистер Трампер это подтвердил. Его зачаровывали рассказы миссис Корк о приключениях в дебрях. У него часто возникало странное впечатление, что ее палатка неодолимо тянула к себе местную фауну. "Пошли, навестим нашу Корк", - говорили друг другу львы, заскучав под вечер. Та же мысль приходила в голову леопардам и каннибалам. - Вы совершенно правы, - сказал он, радуясь, что неразрешимая задача разрешилась так просто. - Прямо сейчас и идем? - Вперед! - воскликнула Энн. глава восемнадцатая Апартаменты миссис Корк располагались на первом этаже и включали большую спальню, открывавшуюся в почти такую же большую гостиную. Какой бы спартанкой она ни была в своих сафари, великая женщина, если обстоятельства позволяли, любила пожить со вкусом. В Шипли-холле она окружила себя атмосферой роскоши и комфорта. Леопард, загляни он в ее теперешнее жилище, застыл бы на пороге и попятился с извинениями. Когда вошли Энн и мистер Трампер, миссис Корк уже закончила туалет - она всегда одевалась быстро и не имела обыкновения прихорашиваться. Раз - сняли старый твидовый костюм и удобные туфли, два - надели вечернее платье и ниточку старых жемчугов. Теперь она возлежала в шезлонге, перечитывая любимую книгу - "Женщину в дебрях". Подобно многим писателям, она восхищалась, как же это здорово написано, когда вошли Энн и мистер Трампер без пиджака. Миссис Корк уставилась на него в изумлении. Мистер Трампер был из тех аккуратистов, которые всегда одеты ко времени. Без пиджака и галстука он выглядел так, будто выскочил из ванны. Это был уже какой-то нудизм. - Юстэс! - вскричала миссис Корк. Мистер Трампер покраснел от ее невысказанного упрека. Миссис Корк могла не говорить, что он вышел за рамки приличий. - Знаю, Кларисса, знаю, но когда вы услышите, что произошло... Энн пришла ему на помощь. - Мистер Трампер застал у себя в комнате вора. - Вора? - Да, - отвечал мистер Трампер, гадая, есть ли на свете человек, который, услышав про вора в его комнате, не переспросит: "Вора?". Миссис Корк заинтересовалась. - Вы его видели? - Ну, и да, и нет. - Что значит, и да, и нет? - Ну, и да, и нет. Миссис Корк поняла, что вытянуть из него факты будет непросто. - Расскажите все с самого начала, - попросила она. - Не упуская ни одной мелочи, - добавила Энн. - И не забудьте про странный звук. Мистер Трампер уверил ее, что не забудет. Ему казалось, что он не забудет этот звук никогда - он будет являться ему во сне до конца жизни, становясь раз от раза все громче и непонятнее. - Так он издал странный звук? - сказала миссис Корк задумчиво, как будто это придавало делу новый оборот. - Какой же? Великое дело - тренировка. Мистер Трампер воспроизвел звук с таким реализмом, что обе собеседницы согласились: это в высшей степени странное фырканье и впрямь издал человек. - Хм, - сказала миссис Корк, обдумывая услышанное. - Наверное, с ним случился припадок. Вы, наверное, испугались? - Очень, Кларисса. Чуть из кожи не выпрыгнул. В душе миссис Корк шевельнулась жалость. Ее сердце загрубело от необходимости постоянно следить, чтобы туземные носильщики не затеяли фигли-мигли, но и в нем были слабые места. Одно из этих мест всякий раз затрагивал мистер Трампер. Он казался ей, как Долли Моллой лорду Аффенхему, таким хрупким и беззащитным. В душе закипала неприязнь к грабителю, причинившему ему страх. Миссис Корк подошла к столу и выдвинула ящик, в котором лежал револьвер - лучший товарищ Женщины в дебрях. - Откуда донесся этот звук? - спросила она, осмотрев барабан и убедившись, что он полон. - Из шкафа, Кларисса. - Мистер Трампер думает, что вор спрятался там после того, как взбежал по лестнице, - сказала Энн. - Вы же видели, как кто-то чуть раньше промчался по ступеням? - Да. Вот почему, Кларисса, на вопрос, видел ли я этого человека, я ответил и да, и нет. Я по-прежнему не уверен, но думаю, это был он. - Мистер Трампер выходил из бильярдной... - Да. А он промчался по лестнице. Это было перед тем, как вы с миссис Барлоу вошли через парадную дверь. - Кто это был? - Никто. - Не понимаю. - Ну, не из знакомых. Миссис Корк задумалась. - Не мог это быть мистер Эдер? Он бегает по лестницам, - сказала она неодобрительно. Подобно мистеру Трамперу, она придерживалась строгого взгляда на поведение сыщиков. Мистер Трампер считал, что они не должны петь в ванной. Миссис Корк предпочла бы, чтоб они не превышали скорости внутри зданий. - Нет, это был не мистер Эдер. - Тогда, может быть, Кейкбред. - Сомневаюсь, чтобы он мог взбежать по лестнице. - Я хочу сказать, в гардеробе. Он вполне способен там спрятаться. Мистер Трампер сказал: "Да, конечно", имея в виду, что мажордом Шипли-холла способен на все, но объяснил, что, как бы тому ни хотелось спрятаться в гардеробе, он бы просто туда не влез. Он не знает, видела ли Кларисса его шкаф, но дверца довольно узкая - как раз для щуплого воришки, никак не для Кейкбреда. Миссис Корк согласилась с его доводами. - Верно. Тогда это почти наверняка вор, хотя я не понимаю, что он делает в доме в такой час. Это было сказано неодобрительно, что естественно для женщины строгих правил. В самых диких уголках Африки никто не врывался в ее палатку раньше положенного часа. Самый неотесанный леопард постеснялся бы заглянуть к ней до отбоя. - Надо пойти и посмотреть, - сказала она. - Держитесь за мной, Юстэс. - Хорошо, Кларисса. - Какая досада, - сказала миссис Корк. - Можно было рассчитывать, что в сельской усадьбе мы от такого избавлены. Нахмурив лоб, она двинулась по коридору во главе небольшой процессии. Может статься, думала она, что придется задержать обед на полчаса. Миссис Корк любила принимать пищу вовремя. Мысль о нарушенном распорядке, вкупе с обидой на мерзавца, напугавшего бедного маленького Юстэса, придавала ей вид, который не сулил грабителю ничего доброго. Энн, глядевшая на ее прямую спину и крепко сжатый револьвер, невольно пожалела безвестного воришку. Если он не совсем тупица, то наверняка заподозрил, что вечер пошел наперекосяк, но еще не знает, какие темные силы выпустил на свободу. Несмотря на здоровый азарт, она искренне желала, чтобы несчастный успел сбежать, хотя и понимала, что в таком случае их всех ждет обидное разочарование. Однако Шимп не сбежал. Он по-прежнему сидел в шкафу, как долгоносик в морской галете. Даже если вы любите прятаться в шкафах, у этого занятия есть один недостаток: раз забравшись внутрь, вы не можете оценить, что происходит снаружи. Когда он чихнул, а дверца не открылась, и вскоре наступила полная тишина, Шимп пришел к утешительному заключению, что забрался в спальню к глухому. В противном случае тот непременно услышал бы его "ап-чхи", а Шимп не мог вообразить человека настолько нелюбопытного, чтобы не поинтересоваться источником непонятного звука. Напрашивалась мысль, что владелец комнаты продолжает одеваться и вскоре, закончив туалет, спустится к обеду. Оставалось лишь терпеливо ждать, пока прозвенит гонг. Чтобы скоротать время, Шимп стал думать. Размышления его были невеселы. Как человек разумный, он заключил, что рассказ мистера Моллоя имел единственной целью заманить его, Шимпа, в ловушку. Лорд Аффенхем был явно предупрежден. Вскоре Шимп представлял себе весь механизм замысла так ясно, как если бы присутствовал на семейном совете четы Моллой. Сказать, что он горел негодованием, значит не сказать ничего. Шимп Твист не возражал против маленького дружеского обмана. Когда речь идет о крупной сумме, каждая сторона борется за свои интересы. Однако поставить человека лицом к лицу с таким чудищем, как лорд Аффенхем - это уже непростительная подлость. Обида Шимпа была направлена главным образом на Долли. Он не сомневался, что весь этот дьявольский план родился в ее мозгу. Шимп, как никто, уважал способность Мыльного продать пустые нефтяные акции самому несговорчивому клиенту, но до такого, чувствовал он, Мыльный не додумался бы и за миллион лет. Каждая деталь плана выдавала женскую руку, и Шимп, и без того небольшой поклонник прекрасного пола, сделал еще один шаг к полному женоненавистничеству. Он неучтиво думал о том, каким раем был бы мир без женщин, и надеялся, что ему никогда больше не придется говорить ни с одной из них, разве что с официанткой в баре, когда эти сладкие мечтания оборвались так резко, что он от неожиданности стукнулся головой о крюк. - Выходи! - приказал голос. Несмотря на басовитые раскаты Шимп сразу понял, что голос этот принадлежит женщине. глава девятнадцатая Наступившую тишину нарушал лишь стук, с которым колотилось сердце мистера Трампера. Уподобиться мотоциклетному мотору его заставил отчасти страх, но главным образом - восхищение женщиной, за которой он стоял. Впервые Юстэс Трампер видел миссис Корк в действии, а подлинное зрелище героини не сравнится с самым чарующим рассказом. Только сейчас он видел все ее великолепие. Вообразите Дездемону, которая не просто слушает о подвигах Отелло, но своими глазами видит его схватку с человеком, у которого голова растет из груди. Мистер Трампер восхищался отважной хозяйкою Шипли-холла и с замиранием сердца ждал, что ответит скрытый в шкафу воришка. Ждать пришлось долго. Шимп Твист был человек (хотя многие его знакомые сказали бы, что это еще надо доказывать), а людям свойственно надеяться до последнего. Оставалась ничтожная вероятность, что эти слова адресованы не ему. Собаки, напоминал он себе, иногда заходят в комнаты, и женщины их гоняют. Он сидел в шкафу, затаив дыхание. У миссис Корк не было его выдержки. Натура деятельная, она ненавидела проволочки, поэтому подняла пистолет и указала дулом на дверцу. - Эй, в шкафу, - сказала она. - Я - миссис Корк, хозяйка этого дома. Если не выйдете в три секунды, я начну стрелять. Это было сказано вполне официально, без всякого выражения; впрочем, некоторая натянутость в таких случаях неизбежна. Шимпу было довольно и того, что она вполне ясно и недвусмысленно сообщила, что ждет от него немедленных действий. Не каждый сумеет выскочить из шкафа за три секунды, но Шимп уложился в две с четвертью. Он, словно молоко, выплеснулся на пол, и миссис Корк сурово уставилась на него. - Так-то лучше, - сказала она. - Ну-с, что все это значит? Когда она обращала тот же вопрос - на туземном диалекте, конечно - к спрятавшимся в палатке каннибалам, те обычно теряли дар речи и не знали, куда деться от смущения. Однако Шимп Твист за свою жизнь побывал во множестве переделок, и его не так просто было смутить. За короткое время, данное ему на раздумье, он уже сообразил, как выкрутиться на этот раз. - Рад познакомиться, миссис Корк, - с непринужденной учтивостью произнес он. - Надеюсь, я не напугал вас и ваших друзей. Уличенным воришкам не пристала такая развязность. Миссис Корк осадила его взглядом и уже собиралась ответить со всей силой чувства, когда Шимп заговорил снова. - Мне следовало заранее известить вас о своем появлении, - сказал он, - но я хотел прежде повидаться с тем господином. - Со мной? - удивился мистер Трампер. - Нет, сэр, - продолжал Шимп все с той же странной учтивостью. - С господином, который выдает себя за меня. Я - Дж. Шерингем Эдер, миссис Корк. Пару дней назад я встретил нашего общего друга, мистера Моллоя, и очень удивился, узнав, что некто называет себя Дж. Шерингемом Эдером и уверяет, будто купил у меня дело. Естественно, я сказал себе "Э-ге-гей". Мистеру Трамперу подумалось, что столь странная весть и впрямь могла вызвать этот охотничий возглас. В нем Шимп нашел доверчивого и некритичного слушателя. - Кто этот человек и что он затеял, мне неизвестно, - продолжал Шимп. - По словам мистера Моллоя, его пригласила мисс Бенедик, которую вы отправили ко мне в контору. С ней я тоже хотел бы поговорить. - Вот она, - сказал мистер Трампер, с готовностью указывая на Энн, в которой внимательный наблюдатель различил бы признаки некоторого волнения. - Мисс Бенедик, мистер Эдер. - Добрый вечер, мисс, - сказал Шимп, кланяясь. - Добрый вечер, - отвечала Энн, хотя мысли ее были в другом месте. Она думала, что надо отыскать Джефа и предупредить о грозящем разоблачении, может быть даже, вывести без вещей через заднее крыльцо. - Славная погодка. - Очень. - Остается надеяться, что она постоит, - сказал Шимп. - А теперь, мисс Бенедик, что случилось, когда вы зашли в мою контору? Полагаю, вы увидели там этого малого? Что он делал? - Сидел за столом. - Ну и выдержка у наглеца! Он назвался моим именем? - Да. - А что потом? - Я объяснила цель своего прихода и предложила ему поехать со мной. - Теперь вы понимаете, миссис Корк, что произошло и почему я здесь. Я хочу увидеть этого наглеца и вывести его на чистую воду. Может быть, он жулик и хочет вас ограбить, а может, просто юнец, решивший пощекотать себе нервы. Не знаю. Если это юный шутник, я бы не был слишком к нему строг, - великодушно продолжал Шимп. - Выставить, конечно, придется, но я лично на него не в обиде. Он взглянул на миссис Корк и с болью заметил, что та ничуть не смягчилась. - Все это, - сказала она, поводя револьвером (чтобы показать, что оружие пока никуда не делось), - не объясняет, зачем вы залезли в мой дом и прячетесь в шкафах. Вы напугали мистера Трампера. - Да, - подтвердил мистер Трампер. Шимп изумился. - Так это ваша комната, сэр? Я думал, самозванца. - Что навело вас на мысль, - продолжала миссис Корк все тем же ледяным тоном, - что эта комната принадлежит, как вы выражаетесь, самозванцу? - Я поспрашивал у людей. Провел осторожные расспросы, как принято у нас, сыщиков. Однако теперь я вижу, что меня дезинформировали. Простите, что напугал вас, мистер Трампер. Меньше всего я хотел причинить вам неприятности. - Пустяки, - пробормотал мистер Трампер, тронутый такой заботой. В отличие от миссис Корк он вбирал рассказ всеми порами кожи. - Не будем больше об этом. - Трампер? - задумчиво повторил Шимп. - Я как-то добыл уйму важных бумаг для одного Трампера. Случаем, не родственник? - Вряд ли. У меня осталось совсем мало родственников. Двое или трое кузенов в Оксфорде. - Славный городишко, Оксфорд. - Очень милый. - Старые колледжи, до да се. - Да. Я окончил Бэйлиол. - Вот как? Я учился в Штатах. - Правда? Я там ни разу не был. - Обязательно съездите. - Несколько раз собирался. - Не откладывайте. Во время этой милой беседы складка на лбу миссис Корк становилась все глубже. Атмосфера приятельства раздражала ее. Она чувствовала, что Юстэс превращает кражу со взломом в обычный светский визит. Ее этот обмен вежливыми фразами совершенно не удовлетворил. - По-прежнему не понимаю, - сказала она, - почему вы не подошли к парадной двери и не спросили человека, который якобы выдал себя за вас? - Чтобы он сбежал? - Могу ли я заметить, что ваш рассказ, даже если он совершенно правдив, подтверждают только ваши слова? - Разве? А как насчет моего старого друга Моллоя? - Простите? - Охотно. - Он хочет сказать, - перевел мистер Трампер, - что мистер Моллой за него поручится. Говорил он без прежней сердечности. Как уже отмечалось, у мистера Трампера были свои сомнения в любвеобильном торговце нефтяными акциями, и Шимп, признавшись в дружбе с мистером Моллоем, сразу упал в его глазах. - Понятно, - сказала миссис Корк. - Да, это все решит. Идемте к мистеру Моллою. Его комната дальше по коридору. Когда делегация вступила в их комнату, Моллои уже переоделись и раскладывали пасьянс. Вернее, Долли раскладывала пасьянс, а Мыльный стоял над душой и советовал положить вон ту черную десятку на красного валета. Прелестную домашнюю сценку нарушила миссис Корк. Она вошла, ведя Шимпа под дулом револьвера. - Простите, что потревожила вас, мистер Моллой, - сказала она. - Этого человека я только что застала в шкафу у мистера Трампера. По его словам, он - ваш друг. На такое утверждение у Мыльного и Долли мог быть только один ответ. Они разом открыли рот, дабы заверить хозяйку, что видят его впервые, когда поймали на себе его предостерегающий взгляд. - Еще бы. Мы знакомы сто лет. - Шимп хохотнул, как будто припомнил что-то забавное. - Я много мог бы вам рассказать про закадычного дружка Моллоя. Да, уйму любопытного. Он сопроводил свои слова выразительным кивком. И Долли, и даже ее обычно несообразительный муж, без труда поняли, что это значит. Долли посмотрела на Мыльного и взгляд ее сказал: "Полегче, крошка. Один неверный шаг, и этот жук выложит все про твои акции", а Мыльный посмотрел на Долли и взглядом ответил: "Да". Он избрал единственно возможный путь и сделал это без промедления. - Ну да! - сердечно вскричал он, протягивая руку. - Разумеется, он мой старый друг. Как дела, приятель? Шимп, хоть руки и не взял, ибо Твисты, как и Трамперы, не прощают обид, отвечал, что отлично. Он сказал, что Мыльный отлично выглядит, а Мыльный сообщил, что отлично себя чувствует. Мыльный сказал, что страшно рад видеть Шимпа, а Шимп ответил, что страшно рад видеть Мыльного. Короче, миссис Корк, которая не умела читать мысли, уверилась, что присутствует при встрече современных Дамона и Пифия. У нее не осталось ни малейшего повода для сомнений. - Так это мистер Эдер, сыщик? - спросила она, чтобы окончательно внести ясность. - Да. Дж. Шерингем Эдер, лучший в своей профессии. - А другой кто? - Ах, - сказал Мыльный. - Вот это нам всем хотелось бы выяснить. - Надеюсь, ты рассказал миссис Корк, - вставила Долли, - как он уверил нас с мужем, будто купил дело? - Еще бы! - И мы поверили, - сказал мистер Моллой. - Глупо, конечно, но поверили. Долли сказала, что всякий на их месте поверил бы, а Мыльный согласился, что самозванец ловкая тварь, хитрый, как фургон дрессированных мартышек и скользкий, как ведро электрических угрей. Миссис Корк стала еще мрачнее. - Я пойду и сама с ним разберусь, - сказала она. - Что до вас, мистер Эдер, надеюсь в дальнейшем вы воздержитесь от прятанья в шкафах, даже из самых лучших побуждений. Разумеется, вы переедете в дом. Где вы остановились? В гостинице? Я пошлю туда за вашими вещами. Вы как раз успеете на лекцию об угубианском мировоззрении, которую я читаю в гостиной после обеда. - Не стоит хлопотать, - сказал Шимп, которого несколько напугала последняя фраза. - Я могу остаться в гостинице до завтрашнего утра. - Я распоряжусь, чтобы вам приготовили комнату, - продолжала миссис Корк (она редко слушала собеседника). - Мисс Бенедик... Она собиралась поручить это Энн, но очаровательный голос не отозвался "Да, миссис Корк". Энн исчезла. Она сбегала по лестнице, чтобы предупредить Джефа. Миссис Корк с досадой прищелкнула языком и вышла из комнаты, мистер Трампер за ней. Только самый невнимательный наблюдатель, вступивший в комнату после ее ухода, счел бы, что видит современных Дамона и Пифия, а если и счел бы, это впечатление развеяли бы первые же слова Шимпа. Его речь достигла невиданных высот красноречия; особенно удался отрывок, в котором он живо обрисовал мистера и миссис Моллой, какими они представляются его глазам. Для Мыльного и Долли, однако, в этом спиче главным показалось не вступление, а заключительная часть, в которой Шимп уже без лишних красот сообщил, что порывает всякое общение с синдикатом и намерен открыть конкурирующую фирму. - Я бы не стал, Шимпи, - сказал мистер Моллой, чувствуя, что это еще больше запутает и без того непростую ситуацию. - А вот я стану! - пронзительно выкрикнул Шимп. Кончики его усов подрагивали от обиды. - Я в доме. Зачем мне делиться с вами, жуликами? Мыльный покачал головой, горюя, что друг до сих пор не понял, где его выгода. - Я бы не стал торопиться, - посоветовал он. - Не надо лезть в бутылку. Взгляни на вещи шире. Может быть, то, что я тебе рассказал, и не совсем правда, но мадам за последние дни и впрямь очень сдружилась с лордом Кейкбредом. Правильно я говорю, киска? - Правильно, - подтвердила Долли. - Нас теперь водой не разольешь. - В любую минуту он может вспомнить, куда дел стекляшки. А как только вспомнит, сразу расскажет своей маленькой подружке. Так что на твоем месте, Шимпи, - продолжал мистер Моллой, - я бы не порол горячку. Держись за нас. Мы - одна команда. А что мы тебе подсыропили, то, видишь ли, дело было так. Мадам женщина горячая, ну, увлеклась немного. Но ты не дуйся. Это не повод рвать деловые отношения. Себе дороже станет. Он подобрал верные слова. Скупые, точные, те самые, которых требовала минута. Дело для Шимпа всегда было главным, и, когда речь шла о работе, он редко поддавался чувствам. Если Долли и впрямь может первой услышать откровения лорда Аффенхема, то ему, Шимпу, лучше держаться поближе. - В этом что-то есть, - сказал он, помолчав. - Определенно что-то есть. Только послушайте, что я вам скажу. Чтобы дальше без Доллинных шуточек. Если я захочу посмеяться, куплю юмористический журнал. - Конечно, - сказал мистер Моллой. - Точно, - подхватила миссис Моллой. - Заметано, - сказал мистер Твист. Пошатнувшийся было синдикат возобновил работу. глава двадцатая Тем временем Энн, добежав до комнаты Джефа, застала ее пустой. Джеф, как и миссис Корк, наряжался быстро; он давно вытерся, оделся и вышел в сад насладиться тем, что знатоки считают лучшей частью летнего дня. Очищенный своей великой любовью, он в последнее время очень полюбил сумерки. Энн, не подозревавшая в нем такой романтичности, решила, что он пошел к дяде в буфетную пропустить стаканчик портвейна. Туда она и направилась. Лорд Аффенхем неподвижно стоял посреди комнаты, закрыв глаза и держа в руках деревянную рогульку. - Добрый вечер, дорогая, - сказал он. - Смотри, что я нашел вчера в прихожей. Лет пятьдесят, наверное, провалялась. Это еще отцовская. С ней ищут воду. Держишь вот так, и, если рядом вода, она начинается извиваться. Мальчиком я пробовал, но так и не понял, работает ли. Энн не интересовали поиски воды. Она хотела найти Джефа. - Ты видел мистера Эдера? - запыхавшись, спросила она. - Нет, - отвечал лорд Аффенхем, - но если ты его найдешь, пришли ко мне. У меня для него работка. Очень странно. Я стоял здесь, закрыв глаза, думал о воде и ждал, когда эта штука задергается, и вдруг в мозгу мелькнуло слово "пруд". Слово "пруд", - с выражением повторил лорд Аффенхем. - Это чертовски важно. - Мой ангел, мне нужно найти мистера Эдера. - Его зовут не Эдер. - Знаю. - Его зовут... Нет, - сказал лорд Аффенхем, помолчав. - Я думал, что помню, но ошибся. Если бы ты спросила минуту назад, я бы сказал. Что-то вроде Уиллард или Тиллер. Так вот, я говорил о том, что в мозгу у меня мелькнуло слово "пруд". Насколько я знаю, в Шипли всего один пруд, в нижней части сада. Скорее всего, там я и спрятал алмазы - в водонепроницаемом ящике, или в жестянке из-под печенья, или в чем-нибудь таком. Место должно было напрашиваться само, потому что остальные я к тому времени почти все перебрал. Теперь я припоминаю, как бродил по берегу вечером. Думаю, это была одна из лучших моих идей. Раздобудь юного Тиллера и скажи, чтобы он завтра с утра пораньше пошарил в воде. Заодно сможет не принимать ванну. - Завтра утром его здесь не будет. - Э? Почему? - Милый, случилось самое ужасное. Вот почему я его ищу. Объявился настоящий. - Настоящий кто? - Настоящий Шерингем Эдер. Мистер Трампер нашел его у себя в шкафу. Жуткий человечек с нафабренными усами. Лорд Аффенхем заинтересовался. - Так вот кто был этот червяк! - Ты что, его видел? - Еще бы. Имел с ним долгий разговор касательно усов. Знаешь, отчего они так торчат? Он мажет их кремом для бритья. Сам мне сказал. "Чем вы мажете эту гадость? - спросил я, - сапожным кремом?". А он ответил, нет, просто кремом для бритья или туалетным мылом. Лопни кочерыжка, сказал я, чего только на свете не увидишь, и уже собрался скрутить ему шею, но он ускакал, как заяц. Говоришь, спрятался у Трампера в шкафу? Жаль, я не знал. - Как получилось, что вы встретились? - Эта милая маленькая дама, миссис Моллой, предупредила, что он будет обыскивать мою комнату, вот я его и подстерег. Это наймит Трампера. - Он не имеет к мистеру Трамперу ни малейшего отношения. - Имеет, имеет. Трампер подкупил его своим золотом. Миссис Моллой мне сказала. - Ладно, неважно, мне некогда спорить. Надо найти Джефа. Куда он запропастился? - Кто такой Джеф? - Мистер Уиллард или Тиллер, как ты его называешь. - Может быть, Спиллер. - Да как угодно. Главное, я должна его найти. Нельзя, чтобы миссис Корк обрушилась на него без предупреждения. Это слишком ужасно. Лорд Аффенхем надолго задумался. - Значит, его имя Джеф? - Так он мне сказал. - И ты его так зовешь? - Когда вообще зову. - Быстро вы перешли на имена. Так я и предвидел. Ты в него втюрилась. - Ангел мой , не пори чепухи. Сейчас не время. Где, по-твоему, он может быть? - Имена, - задумчиво повторил лорд Аффенхем. - Лучшее подтверждение. Если, разумеется, это происходит достаточно скоро. Когда женщина начинала звать меня "Джорджи", стоило два раза вместе позавтракать и прокатиться на такси, я сразу понимал: это начало конца. Джеф, н-да! А вся эта суета, беготня, заламывание рук и крики: "Где он? Я должна его спасти! Я должна его спасти!". Ты по нему сохнешь. - Неправда! - И это очень хорошо. Я рад. Вот человек, который тебе нужен. Он не даст тебе соскучиться. От своего сантехника ты бы взвыла через неделю. Кстати, тебе будет непросто сказать ему, что ты передумала, но тут уж сама виновата. Разве я не твердил тебе, что ты рехнулась, если вздумала выйти замуж за этого хлыща? А ты заладила, что он - твой идеал. В чем главная беда с такими, как Лайонел Грин? - глубокомысленно заключил лорд Аффенхем. - Когда на него смотришь и тебе не хочется его сразу пнуть, то думаешь "наверное, это любовь". - Милый, перестань молоть вздор. Я по-прежнему люблю Лайонела. - Как это по-прежнему? Когда на горизонте появился замечательный молодой Спиллер? Не понимаю. - Лорд Аффенхем потряс могучей головой. - Значит, он меня не послушался. "Что вам надо сделать, Спиллер, - сказал я, - это схватить и крепко прижать ее к сердцу. Крепко, Спиллер, чтобы ребра повылетали". У Энн кровь прилила к щекам. Прошло всего несколько часов с тех пор, как Джеф держал ее в объятиях, почти таких крепких, как желал дядюшка. Хотя Энн повела себя с девичьим достоинством, удовлетворившим бы Эмили Пост, она со стыдом сознавала, что не ощутила должного отвращения. На миг, пока она не вспомнила о своих чувствах к Лайонелу Грину, у нее возникла иллюзия, будто она испытывает нечто, не лишенное определенной приятности. Лорд Аффенхем погрузился в молчание. У него был вид человека, который вознамерился разрешить загадку до конца. - Он тебя уже целовал? - Нет, конечно. - Чтоб мне провалиться! - А ты ему советовал? - Разумеется. Я смотрю на него, как на сына; не помню, чтобы мне кто-нибудь так нравился. Я считаю своим долгом ему помогать. Энн набрала в грудь воздуха и в упор взглянула на дядюшку. Дядюшка послабее съежился бы под этим взглядом. - Ясно. Значит, если мистер Спиллер вдруг подхватит меня, как мешок с углем, я должна буду благодарить тебя. - Не стоит благодарностей. Рад помочь. Соединить молодых. Жизненный опыт говорит мне, что так надо поступить, вот я и посоветовал юному Миллеру. - Его зовут Миллер или Спиллер? - Миллер. Только что вспомнил. - Откуда ты знаешь, как его зовут? - Узнал в первый же день, как он приехал. - А мне почему не сказал? - Забыл. - Как ты узнал? - Я зашел к нему в комнату, просто посмотреть, хорошо ли его устроили. На столе лежала книга с подписанной первой страницей. Странно, мне казалось, я где-то слышал эту фамилию. Дж. Дж. Миллер. - Что?! - Не могу тебе сказать, почему мне кажется знакомым сочетание Дж. Дж. Миллер. У меня память, как стальной капкан, но порою она подводит. Энн словно ударило током. Она вылупилась на дядюшку. Конечно, могло быть, что это другой, ни в чем не повинный Дж. Дж. Миллер, но ей в это не верилось. Фамилия Миллер довольно распространена, но совпадение инициалов настораживало. - Ты уверен? - Конечно, уверен. Теперь я вспоминаю, как эта дура-кухарка говорила о Дж. Дж. Миллере, который что-то такое сделал. И еще, мне кажется, у меня был разговор на ту же тему с подколодной змеей Трампером. - Ой! Энн подпрыгнула. Ее память, куда более цепкая, чем у дяди, только что напомнила, где она видела Джефа. Теперь у нее не оставалось сомнений, что это - тот самый человек, которого миссис Корк мечтала задушить собственными руками и к которому она сама питала самую жгучую ненависть после злоключений Лайонела Грина в суде. Она устремилась к дверям. Лицо ее приняло решительное выражение, глаза горели угрозой совсем как у миссис Корк. - Ты пошла? - спросил лорд Аффенхем. - Да. Я хочу поговорить с мистером Дж. Дж. Миллером. - Ладно, не забудь сказать ему про пруд. - Я попрошу Лайонела завтра там поискать. - Лайонела? - возмутился лорд Аффенхем. - Что проку от Лайонела? Он побоится замочить ноги. Даже если ты притащишь его на берег и столкнешь в воду, он кита не сможет найти, не то что коробку с алмазами. Бога ради, не полагайся ты на этого хлюпика. Если хочешь знать, что я думаю о Лайонеле Грине... Однако Энн не заинтересовалась его мнением. Ей пришло в голову, что Джеф может быть в саду. глава двадцать первая Выходя из дому, Джеф первоначально хотел покурить на лужайке, однако внезапное появление мистера Шепперсона, человека с вихляющимися ногами, заставило его переменить планы. Можно было понадеяться, что мистер Шепперсон не скажет "Чудный вечерок" и не затеет разговор, но для влюбленного, который хочет остаться наедине со своими мыслями, риск был слишком велик. Соответственно он унесся прочь, как антилопа от миссис Корк, и уничтожил опасность в зародыше. Несколько минут он в глубокой задумчивости прохаживался по дорожке, обсаженной рододендронами. Неделю назад мысли Джефа занимали бы таинственный китаец, ночные выстрелы и инспектор Первис, который, набрав в грудь воздуха, восклицает: "Это человеческая кровь!" Однако сейчас он думал об Энн и пытался вспомнить, что там после строчки "Выйди в сад вечерний, Мод". За этим его и застала Энн, когда вышла в сад, озирая окрестности, словно львица в поисках добычи. По пути из буфетной на лужайку ее желание поговорить с Джефом ничуть не остыло. Навстречу ей вихляющейся походкой направился мистер Шепперсон. - Чудный вечерок, - сказал он. - Да, - отвечала Энн. - Я ищу мистера Эдера. - Думаю, вы найдете его на рододендроновой дорожке. Когда я вышел из дома, он был на лужайке, но торопливо ушел. Жаль, - заметил мистер Шепперсон, - я как раз думал поболтать. Обед, кажется, задерживается. - Да. Там мелкие неприятности. - Ох-ох-ох, - сказал мистер Шепперсон; ему хотелось шпината. Энн снова пустилась по следу. На рододендроновой дорожке было почти темно. Прочные бастионы цветущих кустов заслоняли догоравшее небо, над мшистой тропкой висел усеянный звездами синий полог. Тем не менее Джеф сразу увидел Энн и, не подозревая о грозящей опасности, ринулся к ней навстречу. Он с трудом верил в свое счастье. Душа его парила, слова рвались из груди. - Поразительно! - воскликнул он. - Только я сказал "Выйди в сад вечерний, Мод", и тут появляетесь вы. Другие назвали бы это совпадением, но я склонен видеть здесь передачу мыслей. Вы знаете, что там дальше? - Где? - После "Выйди в сад вечерний, Мод". - Не знаю. - В вашем домашнем образовании явные пробелы. Вам надо было отправиться в Роудин, там бы вас накачали под завязку. О, Господи! "У ворот стою один"! - Что вы такое несете? - Это четвертая строка. Значит, вторая должна кончаться на "льдин", "седин", "господин" или что-нибудь в том же роде. Мы подбираемся ближе. Энн почувствовала, что события развиваются в неверную сторону. - Я пришла не для того, чтобы говорить о поэзии. - Неважно, зачем вы пришли. Главное, вы здесь. Это прекрасно. - Я должна вам кое-что сказать. - Я тоже. У нас будет долгая, уютная беседа. Энн попыталась зайти с другой стороны. - Мой дядя... - Дай ему Бог здоровья. - ... только что сообщил мне ужасную вещь. Джеф сочувственно кивнул. - С ним такое бывает, - сказал он. - И все равно это настоящий английский джентльмен старой закваски. - Слушайте! - Слушаю. - Он сказал, что был в вашей комнате. - Ничего страшного. Передайте ему, пусть заходит туда, как в свою. Энн начала притоптывать ногой по мшистой дорожке, жалея, что из-за темноты Джеф не видит ее лица. Выражение рассчитанной суровости, чувствовала она, вызвало бы расспросы и позволило быстрее перейти к сути. - Если вы дадите мне закончить... - Конечно, конечно. Продолжайте. - Спасибо. Дядя недавно заходил в вашу комнату. На столе лежала книга. Он взял ее и взглянул на первую страницу. Эйфория Джефа пошла на убыль. Он корил себя за беспечность, с которой оставил подписанную книгу в таком месте, где ее мог увидеть прославленный своей любознательностью шестой виконт Аффенхемский. Он начал понимать, почему ему в некоторые моменты разговора казалось, что Энн, против обыкновения, не в духе. - Да? - осторожно спросил он. - Там было имя. Дж. Дж. Миллер. - А, эта... - Что значит "а, эта"? - Значит, что книга Миллера. Давно собираюсь вернуть. - А, ясно, - сказала Энн очень ласково и тихо, словно ее позабавило мелкое недоразумение. - Так это не ваша книга? - Нет. Моего друга Дж. Дж. Миллера. - Я думала, это вы Дж. Дж. Миллер. - Нет, нет. Моя фамилия Далримпл. Джеффри Далримпл. - Ясно. Энн на мгновение замолчала. Она подняла глаза к небу, дивясь, что молния не ударит с вышины и не испепелит лжеца. Ее ярость сменилась странным затишьем, как бывает с чайником, слишком долго кипевшим на плите. - Так ваше имя Далримпл? - Да. Но продолжайте звать меня Джефом. - Но вы знаете мистера Миллера? - Да, немножко. Славный малый. - Неужели? - Я кое-что вам о нем расскажу. Он - трепло. У него язык без костей. Главное, не судить его по тому, что он несет. Например, если он любит девушку, та может усомниться в его серьезности. Она может решить, что он подшучивает, оттого что он болтает о том, о сем и никак не может перейти к главному. Может даже показаться, что он просто любит слушать свой голос. На самом деле это просто робость. - Робость?! - Вы не поверите, но я очень робок. - Мне казалось, вы говорите о мистере Миллере. - Да. Запутался. Мы с ним очень похожи. - Примите соболезнования. - Э? - По-моему, мистер Миллер - один из самых гнусных людей на земле. - Ну, что вы! - Посмотрите, как он обошелся с племянником миссис Корк. Может быть, он вам рассказывал? - Вы о деле "Пеннифадер против Тарвина"? Кажется, он что-то такое упоминал. - Так ваша фамилия Далримпл? - По-моему, вы уже спрашивали. - Просто меня это удивляет. - Удивляет? А, вы думали, будто моя фамилия - Эдер? Нет, Эдер - мой псевдоним. - Тогда, наверное, в программке была опечатка. - В какой программке? - В программке матча между Англией и Шотландией в Твикенхеме. Джеф на мгновение замолчал. - Вот как? - сказал он. - Вы там были? - Да. Там-то я вас прежде и видела. Вы играли за Англию, и в программке было написано Дж. Дж. Миллер. Джеф замолчал надолго. Он думал возмутиться оплошностью распорядителей матча, потом решил, что не стоит. - Я понял, - сказал он. - Это в значительной мере подрывает теорию Далримпла. - Да уж. - Мне, наверное, следует внести ясность. - Если вы считаете это нужным. - Меня зовут Дж. Дж. Миллер. - Что я вам и говорила. - Да. Надо же, вы были тогда в Твикенхеме! Хорошая была игра, как вы думаете? Нам повезло, что мы не продули. Крепкие ребята, эти шотландцы. Удивительное дело: образование в Метчинсоне, Феттесе, Лоретто и подобных заведениях воспитывает твердость колен и умение прошибать грудную клетку навылет. У меня еще несколько недель все болело. Не знаю, насколько вы разбираетесь в американском футболе, но я был полузащитником, и мне выпала обязанность бросаться на мяч. Впредь я намерен коллекционировать старинный фарфор. Энн снова начала постукивать ногой о дорожку. - Жаль, эти шотландцы вас не убили, - процедила она сквозь зубы. Миссис Моллой, крупная в этом специалистка, ее бы одобрила. К Джефу начала возвращаться прежняя уверенность трубадура. Он убеждал себя, что, хотя вопрос еще не улажен, все может закончиться хорошо. Люди, напоминал он себе, выкручи