я из-под Его жесткой опеки. Первый и пока единственный опыт в этом направлении нельзя было признать удачным: девчонка выросла своенравной - и если Он все же оставил ей жизнь, то для того лишь, чтобы легче было найти пути к исправлению ошибки. До сих пор Ему удавалось нейтрализовать вносимую Дейной нестабильность - пока не появился этот злонамеренный незнакомец, чье присутствие Он обнаружил в тени сознания дочери. За все время Он узнал о чужаке совсем немного, строптивая девчонка открыла лишь, что он из Его ближнего окружения. Но Он не торопился ее выпотрошить, занятый более неотложным. Он только установил в сознании дочери капкан и ни на миг не усомнился, что чужак попадется. Он не считал противника достойным внимания - в назначенный Им час тот встретит смерть. "Стой!" - произнес вдруг Второй, и Андр замер, придержав рукой Дейну. Вокруг было тихо и темно, только впереди, за мертвыми домами, что-то бледно светилось в тени горы. "Новости! - возмутилась девушка. - Никогда там не жгли огней". Осторожно приблизившись, они выглянули из-за угла. В самом низу отвесной скалы угадывалась дверь, а площадка перед ней освещалась фонарем, мерно раскачивающимся на тросе. "Внутри кто-то сопит", - предупредил Андрей. "Бред! - откликнулась Дейна. - Нет там никого - я бы знала". "Не мельтеши, непокойная! Вслушайся". Теперь даже Андр различил дремлющую свирепость храмовников, отбывающих дежурство. "Папаша и здесь застраховался, - заметил Андрей. - Похвальная предусмотрительность!" "Сколько их там?" - спросил Андр. "Трое. И плотно сидят, сволочи, не подступиться". "Другого пути нет?" Андрей только вздохнул. Презрительно фыркнув, Дейна одним движением сбросила с плеч куртку. "Эй, ты чего? - забеспокоился Андрей. - Мы же не дома!" "Отстань!" - огрызнулась девушка, решительно стаскивая с себя сапоги. Взлохматив гриву, она вступила в круг света, трепещущая и девственно юная, неотразимая приманка для любого правоверного Служителя. Одобрительно ухмыльнувшись, Андр неслышно скользнул в сторону, затем - по стене - ко входу. Несколько секунд ничего не происходило, потом с натужным скрипом открылась массивная дверь, в проем протиснулись две звероподобные, поблескивающие металлом фигуры и устремились за отпрянувшей Дейной, перекликаясь взрыкивающими голосами. Дверь сразу покатилась обратно, но в этот миг Андр прыгнул ко входу и с разворота нанес страшный удар в темноту, уверенный, что Второй его подправит. Всей тяжестью сапог угодил во что-то жесткое и плотное, гулко опрокинувшееся на камень. Андр оглянулся. Легконогая Дейна, заморочив храмовников, уже стрелой неслась к нему. Пропустив ее, Андр рывком задвинул дверь, и в нее тяжело врезался один из преследователей. Можно было представить, как злобно завидовали сейчас храмовники своему товарищу, кляня его коварство и удачливость, не подозревая, что из них троих он менее всего заслуживает зависти. - Шевелись, ну! - сорвав со стены фонарь, Дейна побежала по коридору, уводящему в глубь горы. Поморщившись (ее манеры неприятно напомнили ему Ингра), Андр догнал девушку. Они долго кружили по подземному лабиринту - Андр уже потерял счет поворотам и начал подозревать девушку в мистификации, как вдруг Дейна остановилась перед небольшой, но по виду тяжелой дверью. - Открой, - не оборачиваясь, велела она. Андр навалился. Дверь медленно уползла в стену, открыв обрывавшийся в темноту лаз. Девушка вошла, Андр поспешил следом, задевая плечами за шершавые, но на удивление ровные стены. Лаз закончился тупиком. Девушка обернулась на Андра и молча указала на два штыря, торчащих из тупиковой стены вблизи пола. "Дерни, деточка, за веревочку..." - пробормотал Андрей. "Что?" - не понял Андр. "Потяни за штыри вверх", - объяснил Андрей. Протиснувшись мимо Дейны, Андр наклонился к рукоятям, напрягся. Стена не шелохнулась. "Скорее я их погну", - сказал Андр, выпрямляясь. "Другого пути нет, - флегматично отозвался двойник. - Помочь?" "Нет, погоди. Если это поднимается, то одним человеком. Двое здесь просто не встанут". "Человеком ли?" Промолчав, Андр расслабился и прикрыл глаза, настраиваясь. В конце концов, сказал он себе, я же так грузовики переворачивал!.. Поставив удобнее ноги, Андр снова взялся за рукояти и потянул, с каждой секундой наращивая усилие, выкладываясь весь, без остатка. Мышцы вздулись, затрещала, расползаясь, куртка, в глазах потемнело. Стена медленно поползла вверх. На пределе напряжения Андр выпрямился, дотянув штыри до бедер. "Живо! - выдавил он из себя. - Пальцы... Черт!" Бесстрашно нырнув под зависшую махину, Дейна выдвинула сбоку металлическую раму. Андр осторожно опустил плиту - рама держала. Он распрямился, массируя кулаками ноющую поясницу. "Ну? - спросил Андрей. - По-прежнему считаешь, что сей путь смертным не заказан?" Отдуваясь, Андр покачал головой. А Дейна уже снова лезла под плиту, выставив перед собой фонарь. Вновь они долго бежали каменным коридором, на этот раз ничем не отличавшимся от обычной пещеры, пока не достигли лестницы, уводящей в черную неподвижную воду. Не колеблясь, даже не замедлив шаг, Дейна вступила в подземное озеро. Когда вода захлестнула девушке горло, Андр молча посадил ее себе на плечи и двинулся дальше, подгребая руками. Вода достигла его ключиц и больше не поднималась. - Ну, живо! - понукала его Дейна со странными для нее нотками отчаяния в голосе. - Так мы за неделю не доползем! "В самом деле, время поджимает, - сказал Андрей. - С рассветом все усложнится, перепутается... Черт, хоть разорвись!" Вздохнув, он добросовестно включился в работу, сразу добавив Андру скорости и бормоча что-то про свои нехорошие предчувствия. Андр ударился ногой о камень, и Андрей чуть слышно чертыхнулся. Впрочем, это оказалось началом новой лестницы. Андр не поднялся по ней и до половины, когда Дейна легко спрыгнула вперед и, разбрызгивая воду, побежала вверх по ступенькам. "Назад!" - рявкнул вдруг Андрей, и Двое слаженно рванулись за девушкой. Единым движением они швырнули Дейну далеко за спину, со стоном приняли на грудь сокрушительный удар, нырнули под летящую снова навстречу бронированную морду и до рукояти погрузили клинок в чешуйчатый бок чудовища. Ящер попятился. Вцепившись в его длинную кожистую шею, Двое упирались, не давая ему уползти в нору. Рана успокоила ящера не сразу, но навечно - через минуту он лежал у ног Андра несуразной грязной тушей. "Чудеса начинают приедаться, - говорил двойник, пока Андр восстанавливал дыхание. - Откуда возникло это ископаемое? Или Отцу уже и храмовники кажутся недостаточно безмозглыми?" - Дурачье! - вдруг взвизгнула сзади Дейна. - Мало мне было одного ненормального!.. Андр удивленно обернулся. Дейна поднималась из воды, трясясь то ли от холода, то ли от злости. "Родная, не пугай нас! - захныкал Андрей. - Ужель это длинношеее было твоим любимым товарищем в детских играх? Может, оно хотело тебя облобызать, а не разбить тебе грудь?" - Идиоты, вы что, друг перед другом красуетесь?! - выкрикнула Дейна. - С чего вы меня опекаете, что вам надо от меня? Я же довела вас до места, чего вам еще?! "Поучи, поучи нас, дураков, жизни, - смиренно сказал Андрей и засмеялся. - Посмотри на нее, боевик. Она ведь подозревает, что ее облапошили, только не может сообразить - как". "Мы уже не торопимся?" - осведомился Андр. "Ух ты! - спохватился Андрей. - Отбой, киска, доругаемся после. Куда нам теперь?" Истерично расхохотавшись, Дейна метнулась мимо Андра и всем телом навалилась на укрытую в глубокой нише дверь. Створки распахнулись, и девушка качнулась назад, словно под напором хлынувшего на нее багрового света. Поймав Дейну за плечи, Андр притиснул ее к груди, удивленно озирая открывшуюся картину. Свечение исходило от густо стоящих пучков тонкой упругой проволоки. Расширяясь кверху, пучки переплетались метрах в трех от пола в сплошной сетчатый слой, о толщине которого нельзя было судить даже приблизительно. Проволока казалась раскаленной докрасна, но воздух в этом, по-видимому, громадном, зале оставался холодным. "Ну, вот и все, - грустно сказал Андрей. - Дейна добилась своего". Андр перевел взгляд на девушку. Она упиралась руками в его грудь, настойчиво пытаясь вырваться. В глазах - отчужденность. "Теперь она Отцу не опасна: все забыла, - объяснил Андрей. - И наверное, это к лучшему. Что хорошего она могла помнить? Может, наполнив ее память новым содержанием, мы сможем воздействовать на подсознание? Донором предлагаю Лику". "Но твоя связь с Отцом не оборвалась?" "Ну уж нет! Теперь он у меня на прочном крючке". "Или ты у него?" Андрей засмеялся: "Вряд ли: я научился скрываться. И скрывать других. Если бы Дейна сумела поверить нам, ей не пришлось бы лишать себя памяти". "С помощью этих кустов? Вообще, что это такое?" "То, что мы искали, - ключ к разгадке амнезийного поля. Отец одурачил всех: его Котлы - фикция, они прикрывают лишь пограничные районы, пересечь которые Борцы смогли бы даже с нынешними шлемами. Но каждые трое суток, перед рассветом, эта чудовищная растительность сбрасывает избыток энергии, и она смерчем проносится по стране, вплоть до заградительного поля Котлов, выметая из памяти людей последние крохи. А стоит "жидкости" замкнуться в кольцо, как создаваемое ею поле перестанет экранировать излучение, и тогда единым махом будут уничтожены и Движение, и сопредельные государства, да и не только сопредельные". "Поэтому мы так спешили?" "Видишь ли, как раз сегодня в этих адских садах период активности. А пока идет излучение, Отец лишен связи со своими чадами и, следовательно, более уязвим". Андр усмехнулся краем рта. "Похоже, дело близится к развязке?" - спросил он. "Дай бог, чтобы оно развязалось в нашу пользу". Оскалившись, Дейна попыталась ударить Андра. "Отпусти ее", - сказал Андрей. Андр разжал руки. Девушка отбежала в глубь пещеры, укрылась за камнем, следя за ним настороженными глазами. "Сколько у нас времени?" - спросил Андр. "Меньше часа - а надо еще отыскать дверь в Отцовы апартаменты". "А что будет с ней?" - Андр кивнул на Дейну. "Пусть ждет здесь, только дверь прикрой - если она сдуру сунется в эти кустики, от нее один пепел останется... Впрочем, я за ней присмотрю". Андр подобрал оброненный Дейной фонарь и осторожно поставил его на камень, за которым пряталась девушка. "Торопись, - сказал Андрей. - А я пока наведаюсь к Отцу, его тоже нельзя оставлять без присмотра". Главной Его мыслью сейчас было: куда девалась Дейна? Впервые за столько лет он не мог обнаружить дочь, и исчезла она еще до начала Излучения - следовательно, либо погибла, либо научилась скрываться от Его сенсоров. Вторая версия была маловероятна: в свое время Он постарался от этого застраховаться, - стало быть, кто-то Его опередил. Видимо, тот злонамеренный незнакомец оказался опаснее, чем Он предполагал. Нить оборвана, где теперь его искать? Откуда ждать нападения? Как сумел чужак вырваться из капкана - так быстро, и насколько он силен? Почти физически Он ощущал вокруг нарастание нестабильности, и все Его контрмеры не имели успеха. Появился новый, непредусмотренный Им фактор, игнорирующий все Его могущество и настойчиво пробивающий дорогу к неведомой, но наверняка губительной для Него цели. Ждать больше нельзя, решил Он. Слишком велик риск. Экстремальная ситуация требует экстремальных действий. 4 Андр ходко бежал вдоль стены, сторонясь холодно пылающих нитей: интуитивно он понимал, что случайное к ним прикосновение убьет его мгновенно. Плотность амнезийного поля была здесь настолько велика, что даже Андр ощущал себя неуютно. Любой другой за секунды лишился бы памяти вместе с осторожностью и нашел бы смерть в ближайшем пучке. Времени оставалось в обрез, и если Второй неверно угадал направление, то придется обежать минимум три четверти этого зала, о размерах которого можно судить лишь по едва заметной кривизне стен. Как ни странно, это было единственным, что его сейчас беспокоило. Что-то произошло с ним за последние месяцы. Чем глубже погружался Андр в ненавистную среду, тем труднее становилось ориентироваться. На расстоянии все казалось понятным и контрастным, теперь же возникли оттенки, мир расцветился, запестрел, усложнился неимоверно. И сейчас он уже с трудом отличал друзей от врагов, поскольку казалось, что различия между ними скорее количественные. Неожиданно Андр понял, что та гнусная накипь, на которую опирался Отец во всех своих начинаниях, - вроде пронырливого обжоры Бруно или Стэна с его ненасытной нетерпеливой жадностью - опасна лишь в союзе с мерзостью в душах миллионов. И если прежде все черное в себе люди обозначали понятием "дьявол", то теперь оно воплотилось в фигуре Отца. Хотя и тот был скорее символом, поскольку не производил в людях низость, а лишь умело извлекал ее на поверхность - как вызывают джина. И можно было уничтожить вдохновителя и организатора этой системы скотства, но бороться с самой системой куда сложней. Можно отречься от самых отборных мерзавцев, но как отречься от того в себе, что созвучно их подлости? У всех была увечной психика, и сам Андр был одержим мстительной ненавистью, объектом которой стали все без исключения Служители. А сейчас выяснилось, что и среди них преобладают жертвы - достаточно вспомнить Киму, пытавшуюся уютом компенсировать одиночество, или великолепную Дейну, пресытившуюся даже коварством, бессознательно тоскующую по искренности. Андр сам не заметил, как ненависть его растворилась в несчастье народа. Наверное, он стал мудрее, за несколько месяцев одолев тот путь, на который у других уходят десятилетия, а иногда не хватает и жизни... "Ага! - позлорадствовал объявившийся вдруг Андрей. - Дозреваешь? Самое время!" "Есть новости?" "Лучше б их не было: Отец решился на преждевременное опрокидывание Котлов. Похоже, мы его крепко пугнули". "Зачем это ему?" "Конечно, эффект будет не тот, но с Движением он покончит". "Далеко еще мне?" "Ближе, чем хотелось бы, - ответил Андрей. - Выждать бы, да некогда. Вечная гонка!" "Уходишь?" "Ты знаешь, что делать. А у меня свои проблемы, за меня их никто не решит. До связи!" Снова Андрей кружил по узким, медленно пульсирующим норам громадного трехмерного лабиринта, но на этот раз без усилия проскальзывал в самые непролазные щели, не тревожа прикосновением чуткие стенки. То сбрасывая, то снова набирая скорость, он пролетал по темным проходам и все замечал, фиксировал, запоминал. Устройство чудовищного сооружения было запутанно и чуждо - у Дейны все это строилось куда привычней, но и Андрей сейчас был другой, с неизмеримо возросшими возможностями, и сложность нового лабиринта его не пугала. Требовалось только время, чтобы разобраться досконально, но его-то как раз было в обрез. На полном ходу Андрей пронизывал объемистые камеры памяти, доверху забитые тюками и ящиками, - раньше он считал их тупиками; находил глубоко укрытые и тщательно замаскированные нервные центры, похожие на спрутов, застывших в предчувствии агонии; брезгливо исследовал энергетические установки, зловонные и утробно урчащие, непрерывно всасывающие гигантскими раструбами эхо звучащих по всей стране воплей и даже совсем далекую и менее пронзительную боль, доносившуюся из-за пограничных Котлов; видел развесистые антенны телепатостанций; изумленно разглядывал не похожие ни на что конструкции, которые могли заведовать регенерационными либо наследственными функциями Отца. Андрея начинало лихорадить, когда он пытался представить, какие грандиозные россыпи знаний сосредоточены в этом лабиринте, сколько уникальной, бесценной информации накоплено Отцом за тысячелетия скитаний и борьбы. Даже сейчас, когда душу Андрея жгла и корежила боль огромного числа людей, сконцентрированная здесь до почти осязаемой плотности, ему приходилось делать над собой усилие, чтобы не задержаться у бесчисленных полок хотя бы на минуту, не пробежаться пальцами по корешкам древних томов, не заглянуть в эти громадные книги, обещавшие годы напряженного сладостного познания. Взамен Андрей должен был с целеустремленностью маньяка выискивать слабые места грандиозной машины, спешно готовиться к смертельной схватке с нею - и если бы не постоянное присутствие Страдания, затевать такое против этой сокровищницы казалось бы кощунством. Андр едва не проскочил мимо заветной двери: по фактуре ее поверхность не отличалась от стены, и только едва заметные щели обозначали контуры. А остановили Андра рассыпанные по полу оплавленные остатки доспехов, принадлежность которых личной охране Отца угадывалась с трудом. Секундой позже Андр разглядел под доспехами легкие кучки пепла. Как видно, заподозрив неладное, Отец поспешил устроить большую чистку, следуя проверенному временем инквизиторскому девизу. И начал он с собственных телохранителей, что Андр, например, мог только приветствовать. Наученный двойником, Андр пошарил ладонью по стене, отыскивая едва различимую выпуклость. Нажал, и дверь - точнее плита, несуразной, почти трехметровой толщины, - провалилась вниз, образовав верхней гранью пол крохотного коридора. Сквозь легкую дымку Андр увидел комнату, обставленную с угрюмым и скудным уютом, безо всяких излишеств. Но входить Андр не торопился - нащупав вторую кнопку, он подождал, пока перестанут вращаться лопасти громадного винта, превратившего бы в кровавое месиво любого, не осведомленного об этом милом сюрпризе. Недаром Андрей предпочел обходной путь: если Отец с такой основательностью обезопасил себя со стороны черного хода, можно было представить, сколько капканов он понаставил на других подступах. Лопасти остановились строго горизонтально, спрятавшись в полу, и с невольной поспешностью Андр проскочил коридорчик, притормозив сразу за винтом. Комната и в самом деле оказалась пуста. Ее размеры и обстановка были более чем скромны в сравнении с типичным тяжеловесным великолепием Храма. Из мебели - только утыканный мелкими кнопками стол в центре комнаты. Похоже, Отец был равнодушен к роскоши, ему вполне хватало ощущения своей безопасности, пусть ради этого потребовалось заточить себя в нескольких унылых комнатенках. Правда, обстановка здешних стен Андра удивила - выпуклые, матово отсвечивающие плитки, похожие на... Да, кажется, это действительно были небольшие, плотно установленные экраны - бесчисленное множество их покрывало стены от пола до потолка. А стол, следовательно, служил пультом этого грандиозного телецентра, передатчики которого были разбросаны, наверное, по всей стране. Однако где же сам владыка? По слухам, он никогда не спит. Осторожно Андр окликнул двойника и после паузы услышал далекий раздраженный голос: "Занят я, отвали!.." Этого Андр всегда опасался - что Второй в пылу исследования бросит его в самый неподходящий момент. Что ж, придется полагаться на собственные силы, благо их не так мало. Крадучись, Андр пересек телерубку, затем еще две невзрачные комнаты неясного назначения и остановился на пороге спальни. Вот здесь роскоши было в избытке, хотя нетрудно было сообразить, что спальня обставлялась в расчете на потрясение не слишком затейливого воображения ее бесчисленных посетительниц - даже в мелочах Отец не отступал от выбранного им образа. "Сзади!" - отчетливо произнес вдруг вывалившийся откуда-то двойник, и Андр мгновенно обернулся. Перед ним громоздилась колоссальная, башнеподобная фигура, возникшая будто по волшебству - ведь по пути в спальню Андр не обделил вниманием ни одного места, пригодного для укрытия. Таким Отца мало кто помнил, разве что в первые годы правления он являлся публике в столь блистательном виде: все его исполинское тело покрывала роскошнейшая кольчуга, подстрахованная слоем "пленки"; огромную голову защищал золоченый шлем с прозрачным и наверняка тоже пуленепробиваемым забралом; боевые сапоги и перчатки были оснащены набором клинков, один вид которых мог привести в трепет любого храбреца, даже если бы их не расцвечивала сейчас кровь. Прекрасное лицо владыки озаряла задумчивая улыбка. - Все-таки это ты? - в его бархатном голосе обозначилась мягкая укоризна. - Мой лучший ученик. Посмотрим, так ли ты хорош... Без замаха, с сокрушительной силой он бросил в Андра утыканный ножами кулак. Едва тот успел защититься, как сверкающая сталь ринулась на него сверху. И следом - чудовищный выпад стволоподобной ноги. Удары следовали один за другим - мгновенные, мощные, выверенные до миллиметра; согласованность движений завораживала - это было воплощением того абстрактного идеала, к которому стремился каждый боец. Но Андру было не до восторгов. С самого начала он понял, что надолго его не хватит, но пока, на пределе возможностей, ухитрялся держать оборону, постепенно, посредством сложного маневрирования, отступая к выходу в подземный "лес". Круг замкнулся. Снова Он должен был сражаться за жизнь в каменной пещере. Но не было в Нем прежней уверенности, хотя сейчас Ему противостоял не Многорук, а человек - правда, великолепный, исключительный образчик этой породы, блестяще выдрессированный, но тем не менее вполне обычный человек, уступающий Ему во всем. И, однако, полыхавшая в этом человеке ненависть смущала Его, зябко было в ее пламени, ибо не было в ней ни страха, ни сомнения. Такое рафинированное, очищенное от питательных примесей чувство не поддерживало в Нем силы - наоборот. И чем больше тревожила Его эта ненависть, тем сильнее хотелось уничтожить ее носителя. Но упрямец все еще держался. "Готовься, - быстро сказал Андрей, наконец-то вернувшийся окончательно. - Я нащупал его двигательные центры, сейчас мы зададим ему жару!.." Некоторое время Андр продолжал защищаться, руководствуясь подсказками двойника и при необходимости черпая в нем силы. Затем, поверив, передал управление Андрею. Этот странный, страшный человек был сильнее, чем Он! Игнорируя финты, он предварял блоком каждый Его полноценный удар, будто узнавал о нем до того, как начиналось движение. При всем старании Он не мог ни опередить врага, ни проломить брешь в его обороне голой силой, потому что все его удары натыкались словно на гранитную стену. И даже на прямое амнезийное облучение этот человек не обращал внимания, хотя и сам Он не мог выносить долго такую плотность лучей... Это был не человек! Это мог быть только Многорук - сородич, перехитривший и теперь грабящий Его. Но как точно рассчитал он момент своего появления! Огромные, пронзительно черные глаза Отца неотрывно сверлили противника, завораживая и околдовывая, но Андр был слишком замкнут на себя, чтобы его это беспокоило. "Не обижайте дядю, малыши! - задыхаясь, выговорил Андрей. - Скоро ему это надоест". И почти сразу Отец отступил, опустив клинки. - Ты нравишься мне, солдат, - ровным, без одышки, голосом сказал он. - Но твое время истекло! Его глаза вспыхнули нестерпимо ярким светом, залив тело Андра обжигающей болью. Покачнувшись, Андр сделал шаг назад, закрываясь руками, но боль захлестывала его волнами, и каждая следующая была выше предыдущей. "Теряю контроль", - выдавил Андр, продолжая пятиться. - Помоги же!.." Боль схлынула, словно устремившись в невидимые шлюзы, оставив Андра легким и воздушным. Зато божественные черты Отца исказила судорога. "Чему удивляешься? - мрачно спросил Андрей. - Помнишь пушку Ингра? Тот же эффект". "Что с Отцом?" - нетерпеливо спросил Андр. "Я замкнул твои рецепторы на его нервные центры, - ответил Андрей злорадно. - Пусть подавится!" Андр прыгнул вперед, но его блестящий выпад сковал двойник. "Ты что?!.. - рыкнул Андр. - Это шанс!" "Ну и на кой нам покойник? - резонно спросил Андрей. - Уймись, боевик, ты уже не в зверинце!" Скрипнув зубами, Андр взял себя в руки. Конечно, Отца следовало брать живым. Это увеличивало риск, зато безмерно упрощало все дальнейшие задачи. Отец уже оправился от шока. Его пронзительные глаза снова вспыхнули на мгновение, будто он проверял что-то для себя, затем он ощетинился клинками и ринулся на Андра. Но совершенная координация Многорука дала вдруг сбой: он зацепился ножным серпом за пол и едва не растянулся во весь рост. В следующем выпаде Отец задел кресло, вывернув его из основания, и застыл в растерянности. Враг был сильнее Его - во всем. Сильнее настолько, что Он усомнился в своем недавнем выводе: Многорук не сумел бы достичь над Ним такого превосходства. Ведь даже Он - при всем своем могуществе - так и не смог подняться над заложенной в Него программой, никогда не преступая пределов, отмеренных Ему Создателями. Во все времена Он оставался присосавшимся к страданиям человечества клещом... или, скорее, бесконечно сложной, но все-таки машиной, потерявшей управление и врезавшейся на полном ходу в толпу. И внезапность этого понимания тоже тревожила, словно в Его сознание забрался невидимый и неуловимый исследователь и методично, один за другим, вскрывал те тайники, которые Он навечно, как Ему казалось, похоронил в своей памяти. Отец отступал, бессмысленно озираясь и механически выполняя нескончаемую серию оборонительных блоков. Не теряя осторожности, Андр следовал за ним по узкому коридору между стеной зала и "лесом" и пытался сообразить, что Андрей придумал на этот раз. Но, как и раньше, фантазия его подводила. "Да что с ним? - сдался наконец Андр. - Что ты сотворил?" "А взял да переориентировал его энергетические узлы на его же нервные центры. Ты посмотри на него! - Андрей негромко рассмеялся. - Он же из садиста превратился в мазохиста, хотя при его энергетических запросах это прямая дорога к самоубийству... А, вот! Я нащупал Его!" И вдруг Он обнаружил себя в темной и тесной, как склеп, камере, из которой не было выхода. Изо всех сил Он бил в стены конечностями, корпусом, разбивая себя в кровь, но вокруг был монолит, против которого Он был бессилен. И Он сдался, опустился в центре на голый холодный пол, окружил себя щупальцами, приняв оборонительную стойку Многорука, и застыл в ожидании - может быть, бесконечно долгом. Исполинский каркас Отца застыл в неестественной неподвижности - будто восковая статуя, великолепно вылепленная и искусно разукрашенная. "И все-таки я сумел заблокировать "координатор"! - торжествуя, объявил Андрей и добавил озабоченно: "Надо его перебазировать куда подальше - это излучение всю картину корежит". Шагнув к Отцу, Андр потянул его за плечо, с усилием согнул и положил на плечи двухцентнерное тело. "Тащи его в спальню, - распорядился Андрей. - Там разберемся в его хозяйстве досконально". Миновав все те же три комнаты, Андр свалил обездвиженную тушу на просторную постель и некоторое время с интересом наблюдал, как расправляются, опадая под собственной тяжестью, конечности Отца. "Присмотришь за ним? - спросил Андр двойника. - Я пока сбегаю за Дейной". "Она уже в пути, - отозвался тот рассеянно. - Я веду ее сюда... Смотри!" По телу поверженного исполина прошла дрожь, неуверенно поднялась рука, покачалась в воздухе, упала... дернулась нога, зашевелились губы. Зрелище было жутковатое - будто оживляли мертвеца. "Черт ногу сломит! - пробормотал Андрей. - Наворочали. Ну-ка!.." Громадное тело глубоко вздохнуло, приподняло голову, обвело глазами комнату. Потом уперлось в постель руками и село, сбросив ноги на пол. На всякий случай Андр отступил, приняв оборонительную стойку. Посидев, будто отдыхая после непомерного усилия, Отец нашел глазами Андра, подмигнул и перевел взгляд на дверь. - Без эксцессов, солдат! - произнес глубокий голос Отца со знакомыми Андру едкими интонациями. - К нам гости. В дверях возникла Дейна, окинула тревожным взглядом спальню, метнулась к постели и зарылась с головой в одеяла, сжавшись в тугой дрожащий комок. - Пожалуй, я ее к себе приближу, как считаешь? - сказал Андрей. - Пора заняться ее воспитанием, не то девочка совсем съедет с рельсов. Он поднялся и походил по комнате, обживая новое тело. - Сколько меня много! - умилился он. - Эх, что там поделывает моя первородная оболочка, вторые сутки ее не навещаю!.. - Отец не вырвется, ты уверен? - спросил Андр. Андрей посмотрел на него с укоризной. - Я очень хорошо его заблокировал, будет скучать там, пока не образумится, - ответил он. - А мы тем временем займемся уточнением "роли личности в истории". - Ах да, теперь ты можешь проверить себя еще и абсолютной властью! - усмехнулся Андр. - Как раз на этот счет я спокоен. Нас ждет испытание посерьезней. - Может, хватит загадок? - Да нет, дружище, все просто. Мы ведь с тобой нормальные люди, без заметных психических сдвигов, и поэтому чужая боль отзывается в нас чем-то подобным. Нам это, разумеется, неприятно, и мы готовы на многое, лишь бы устранить источник раздражения. Это естественно, в быту это зовется добротой, хотя, если вдуматься, - чистой воды эгоизм. А теперь представь: мы вдруг меняемся, и боль ближних становиться нам в радость. Каково тогда нам будет оставаться гуманистами? А ведь Отец радуется чужой боли куда сильней, чем мы ей огорчаемся. И когда мы примемся всерьез обживать его сознание - представляешь, какие могут быть последствия? Вот тебе истинный тест на бескорыстие: сможем ли мы в таких условиях сохранить порядочность? - А разве нельзя переориентировать его энергоузлы? - Наверное, можно, - со вздохом кивнул Андрей. - Только для этого не мешало бы сперва разобраться в их устройстве, создать - хотя бы вчерне - общую теорию психополей, оценить энергоемкость каждого уровня в спектре эмоций... В общем, это надолго. А кстати, представляешь, если бы с самого начала Отец был ориентирован на радость? Эх, мечты, мечты... Андрей уложил тело Отца на постель, рядом с Дейной, и отпустил мускулы. - И ты ложись, - посоветовал он Андру. - До утра есть еще время. Всегда полезно подумать перед работой. Андр опустился в кресло, откинул голову на спинку и закрыл глаза. ЭПИЛОГ Непостижимым образом Андрей ухитрился расслоиться, размазаться сразу по четырем объектам: одна его часть неусыпно сторожила Отцовского "координатора" и продолжала обживать его осиротевшие апартаменты, вторая - поддерживала контакт с Андром, третья - охраняла сон Дейны, измученной подсознательными тревогами и непроходящим недоумением, наконец, четвертая - вернулась на Землю, в свое заброшенное тело. Открыв глаза, Андрей быстро огляделся, ощущая чье-то присутствие. Рядом, в кресле, спала Лика, уткнувшись лицом в подлокотник. На ее коленях лежала раскрытая тетрадь - его дневник. На столе мокли в большой миске марлевые компрессы. Улыбнувшись, Андрей поднялся - без малейшего шороха, на манер боевиков. Зверски, будто после затяжной болезни, хотелось есть. Бесшумно он прошел на кухню, без надежды открыл холодильник и поднял брови, приятно удивленный: холодильник был полон, умница Лика позаботилась и об этом. - Черт знает что! - думал он, ожесточенно вгрызаясь в кольцо полукопченой колбасы. - Ищем чудеса в других мирах, а они тут, под боком... Где были мои глаза? Соорудив огромный бутерброд, Андрей направился обратно в гостиную, но невольно задержался перед зеркалом, разглядывая свою отощавшую, но словно заматеревшую фигуру. Сейчас он куда больше походил на Андра, вот только лицо подводило: утратив вялую, натужную надменность, оно обрело взамен невероятную текучесть, словно поток мыслей и чувств, не оставляющий его теперь ни на минуту, обнаруживал себя едва заметной игрой мимики. Что ж, подумал Андрей, все-таки я научился пользоваться своими мозгами... а заодно разжился у Отца грандиозной вычислительной машиной. И дай мне бог больше никогда не испытать того унижения, когда будто бьешься головой о глухую стену, смутно ощущая размах проблемы, но не имея ресурсов охватить ее целиком. Отвратительно ощущать себя тупицей, хотя тем-то это чувство вряд ли знакомо. Конечно, и в будущем никуда мне от этого не деться, но уровень проблем там будет на порядок выше, и это меня утешает... пока. Вернувшись в комнату, Андрей осторожно взял с колен Лики тетрадь, снисходительно полистал страницы, потемневшие и разбухшие от тесных неразборчивых строк, с протокольной дотошностью запечатлевшие этот насыщенный событиями поход - вплоть до того памятного дня, когда Дейне вздумалось похитить Андрея. Судя по тому, в какое идеальное состояние Лика успела привести его квартиру, тетрадь она просто перечитывала, пытаясь узнать, чем еще ему можно помочь. Лика вдруг шевельнулась и открыла глаза. Она не могла ничего услышать, но всегда великолепно чувствовала Андрея, даже во сне. Странно: раньше его это раздражало. - Извини, - сказала Лика, моргая. - Нечаянно заснула. Он опустился перед ней на корточки и спросил: - Давно ты здесь? - Вторые сутки. Ты так надолго пропал... И такой странный был в тот раз... - Ясно. - Ты ведь оставлял мне ключи, помнишь? Андрей кивнул. - И не страшно тебе было наедине с полутрупом? - Ведь это был ты, - ответила Лика, не опуская глаз. - Только... когда у тебя по телу вдруг стали проступать кровоподтеки... - Она закусила губу. Андрей покосился на компрессы, взял ее хрупкую кисть, благодарно поднес к губам. - Все закончилось? - спросила она с надеждой. - Ты свободен? - Почти - ерунда осталась... Никто меня не искал? - Вчера Саша звонил, спрашивал, когда вернешься. - Ну и?.. - Я сказала: дня через три. - Умница! - кивнул Андрей. - Я ему позвоню. Он притянул девушку к себе, и Лика с внезапной силой прижалась к нему, всхлипнув. - Ничего, милая, - шепнул он. - Худшее позади. Отдохни. Осторожно Андрей снял с нее напряженность, затормаживая и расслабляя, навевая крепкий безмятежный сон. Подхватив обмякшее тело девушки на руки, он перенес ее на диван и сел напротив, любуясь нежным лицом. Ну и чего мы достигли? - думал Андрей - кажется, уже пятой частью своего сознания. - Н-да... Как говорится, проделана большая работа. Начать с того, что мы устроили банальный дворцовый переворот, узурпировали власть. И все, что нам прежде мешало, будет теперь на руку: с той же бездумной исполнительностью Служители примутся разгребать завалы, накопившиеся за двадцать лет. А потом пойдет на слом и все это гнилое здание, выстроенное из беспамятства, безмозглости и бездуховности во славу Суперэгоиста... С этим более или менее ясно. А еще мы завладели грандиознейшим фондом знаний. И что нам теперь с ним делать? Вот не было забот... А ведь эта древняя мина может переиначить оба наших мира, поскольку случайно возникшая между мной и Андром связь теперь разрослась в прочный, неподвластный стихиям мост, по которому уже смогут пойти и другие - надо только указать им дорогу. А пока они будут осваивать этот необычный маршрут, мы с Андром на правах первопроходцев сможем заняться поиском новых миров... Не просыпаясь, Лика вдруг с удовольствием потянулась и улыбнулась - торжествующей улыбкой Дейны. Вот новость! - изумился Андрей. - Кажется, выстраивается еще одна Двойка. Но это будет что-то - такой компот! А мы-то надеялись на передышку...