ый Приоткрыл слегка. Струйкой облачко тотчас же Вышло из него И поплыло белой дымкой В вечную страну. Он бежал и звал обратно, Рукавом махал... Повалился, застонал он, Корчась на земле! И внезапно стала гаснуть Юная душа, И легли морщины вдруг На его чело, Черный волос вдруг покрыла Сразу седина, Все движенья постепенно Стали замирать... Наконец, и эту жизнь Смерть взяла себе! Так погиб Урасима Из Мидзуноэ. И лишь место, Где родился, Видно вдалеке... Каэси-ута В бессмертном мире он Мог жить за веком век, Но вот по воле сердца своего Он сам пошел на лезвие меча, - Как безрассуден этот человек! Песня, воспевающая юную деву из Мам_а_ в Кацусика Там, где много певчих птиц, В той восточной стороне, В древние года Это все произошло, И до сей еще поры Сказ об этом все идет... Там, в Кацусика-стране, Дева Тэкона {22} жила В платье скромном и простом Из дешевого холста, С голубым воротником. Дома пряла и ткала Все как есть она сама! Даже волосы ее Не знавали гребешка, Даже обуви не знала, А ходила босиком, - Несмотря на это все, Избалованных детей, Что укутаны в парчу, Не сравнить, бывало, с ней! Словно полная луна, Был прекрасен юный лик, И, бывало, как цветок, Он улыбкой расцветал... И тотчас, - как стрекоза На огонь стремглав летит, Как плывущая ладья К мирной гавани спешит, - Очарованные ею, Люди все стремились к ней! Говорят, и так недолго, Ах, и так недолго нам В этом мире жить! Для чего ж она себя Вздумала сгубить? В этой бухте, как всегда, С шумом плещется волна, Здесь нашла покой она И на дне лежит... Ах, в далекие года Это все произошло, А как будто бы вчера Ради сумрачного дна Нас покинула она! Каэси-ута И когда, в страну эту восточную придя, Взглянешь, как у берега катится волна, Сразу загрустишь О деве молодой, Что сюда ходила часто за водой. Песни, связанные с преданиями В старину жила одна девушка. Звали ее Сакурако - "Дитя Вишни", или "Вишенка". И жили в ту пору двое отважных юношей. Оба они хотели взять ее в жены. И затеяли они спор не на жизнь, а на смерть и вызвали друг друга на смертный бой. Девушка опечалилась и решила: "Ни в старину, ни теперь, никогда еще не слыхали и не видали, чтобы одна девушка была невестой в двух домах. Но трудно смирить сердца этих отважных юношей. А стоит мне умереть - и вражда их, наверно, исчезнет навеки". Подумала она так и вскоре ушла в лес и там повесилась. А двое отважных юношей, не в силах сдержать своего горя, лили кровавые слезы. И каждый из них сложил тогда песню и излил в ней все, что было у него на сердце. Вот эти две песни: Облетели Лепестки у вишни, И мечтал напрасно я, что буду Украшать себя ее цветами, Лишь пора весенняя наступит... Всякий раз, как расцветут цветы Вишни розовой, что носит Имя милой, Вечно буду вспоминать о ней И любить сильнее с каждым годом. x x x Я пошел на поле в Суминоэ {23} Песни петь и хоровод водить И залюбовался там своей женою, Что сияла зеркалом Среди жен других. Вот что передают и рассказывают об этом. В старину жил один бедняк-простолюдин. Однажды мужчины и женщины его селения собрались на поле петь песни и водить хороводы. Среди собравшихся была и его жена. Она была очень хороша и выделялась своей красотой. Он еще сильнее полюбил ее и сложил эту песню, восхваляя ее красоту. Четыре песни императрицы Иванохимэ {24}, сложенные в тоске об императоре-супруге x x x Так много дней прошло, Как ты ушел, любимый, Пойти ли в горы мне тебя искать, Спешить ли мне к тебе навстречу, Иль оставаться здесь и снова ждать и ждать?.. x x x Чем так мне жить, Тоскуя о тебе, О, лучше б умереть, Чтоб изголовьем стало Подножие высоких этих гор! {25} x x x Пока живу, я буду жить, любимый, Я буду ждать, пока ты не придешь, О, долго ждать! Пока не ляжет иней На пряди черные распущенных волос... {26} x x x Тот утренний туман, что дымкой заволок Колосья риса на осеннем поле, Исчезнет, уплывая вдаль... А вот любовь моя? Куда она исчезнет? НУКАДА x x x Все думаю о временном приюте {27} В столице Удзи {28}, О ночах былых Под кровлей, крытою травой чудесной, Что срезана была на золотых полях... * * * В Нигитацу в тот час, когда в путь {29} Собирались отплыть корабли И мы ждали луну, Наступил и прилив... Вот теперь я хочу, чтоб отчалили мы! Песня, сложенная принцессой Нукада во время путешествия императрицы [Саймэй] к горячим источникам в провинции Ки На ночную луну Подняла я свой взор и спросила: "Милый мой Отправляется в путь, О, когда же мы встретимся снова?" {30} Песня, которой принцесса Нукада ответила, когда император повелел министру двора Фудзивара [Каматари] устроить спор о том, что лучше - прелесть множества цветов в весенних горах или краски тысячи листьев среди осенних гор Все засыпает зимою {31}. А когда весна наступает, Птицы, что раньше молчали, Начинают петь свои песни. Цветы, что невидимы были, Цвести начинают повсюду, Но их сорвать невозможно: Так в горах разросся кустарник. А сорвешь - нельзя любоваться: Такие высокие травы. А вот осенью - все иное: Взглянешь на купы деревьев, Алые клены увидишь, Листья сорвешь, любуясь. А весной зеленые листья, Пожалев, оставишь на ветке. Вот она - осени прелесть! Мне милей осенние горы! Песня, сложенная принцессой Нукада во время ее отъезда в провинцию Оми {32} Сладкое вино святое, Что богам подносят люди... Горы Мива! Не сводя очей с вершины. Буду я идти, любуясь, До тех пор, пока дороги, Громоздя извилин груды, Видеть вас еще позволят, До тех пор, пока не скроют От очей вас горы Нара В дивной зелени деревьев. О, как часто, О, как часто Я оглядываться буду, Чтобы вами любоваться! И ужель в минуты эти, Не имея вовсе сердца, Облака вас спрятать могут От очей моих навеки? Каэси-ута Горы Мива! Неужели скроетесь теперь навеки? О, когда бы в небе этом Облака имели сердце, Разве скрыли б вас от взора? Песня, сложенная принцессой Нукада, когда император [Тэндзи] охотился на полях Камо Иду полями нежных мурасаки, Скрывающих пурпурный цвет в корнях, Иду запретными полями, И, может, стражи замечали, Как ты мне машешь рукавом {33}? Песня принца Югэ {34}, посланная принцессе Нукада, когда он прибыл во дворец Псину Не та ли птица, что тоскует о былом, На зелень вечную юдзуруха {35} лишь взглянет И над колодцем, Где цветут цветы, С печальным плачем мимо пролетает! Песня принцессы Нукада, сложенная в ответ {36} Та птица, что тоскует о былом, - Ведь это бедная кукушка! Боюсь, что это плакала она, Совсем как я, Что о былом тоскую... Песня принцессы Нукада, сложенная в ответ принцу [Югэ], когда он прислал ей из Псину сорванную им ветку старой сосны О ветка, сорванная у сосны жемчужной {37} В прекрасном Псину, Как дорога ты мне! Приносишь ты с собою неизменно Привет от друга дорогого моего! Песня принцессы Нукада, сложенная в тоске по императору Тэндзи Когда я друга моего ждала {38}, Полна любви, В минуты эти У входа в дом мой дрогнула слегка бамбуковая штора - Дует ветер... Песня принцессы Нукада, сложенная в тоске по Исикава Тебя, любимый, что всегда являлся В долину Касуга, Без страха проходя дорогой горной, - Я не вижу ныне, - Все эти дни живу я без тебя... КАКИНОМОТО ХИТОМАРО x x x Ах, сколько ни гляжу, не наглядеться мне! Прекрасны воды рек, что в Псину струятся, Конца не зная... Так же без конца К ним буду приходить и любоваться. x x x На полях, обращенных к востоку, Мне видно, как блики сверкают Восходящего солнца, А назад оглянулся - Удаляется месяц за горы... Песни Какиномото Хитомаро, сложенные, когда он, уезжая в столицу, покидал страну Ивами и расставался с женой x x x Там, в Ивами, где прибой Бьет у берегов Цуну, Люди, поглядев кругом, Скажут, что залива нет, Люди, поглядев кругом, Скажут - отмели там нет. Все равно прекрасно там, Даже пусть залива нет, Все равно прекрасно там, Пусть и отмели там нет! У скалистых берегов, В Нигитадзу, на камнях, Возле моря, где порой Ловят чудище-кита, Водоросли взморья там, Жемчуг-водоросли там, Зеленея, поднялись. И лишь утро настает, Словно легких крыльев взмах, Набегает ветерок. И лишь вечер настает, Словно легких крыльев взмах. Приливают волны вмиг. Как жемчужная трава Клонится у берегов В эту сторону и ту, Гнется и к земле прильнет С набегающей волной, Так спала, прильнув ко мне, Милая моя жена. Но ее покинул я. И по утренней росе, Идя горною тропой, У извилин каждый раз Все оглядывался я. Много раз, несчетно раз Оборачивался я. И все дальше оставлял За собой родимый дом. И все выше предо мной Были горы на пути. Словно летняя трава В жарких солнечных лучах, От разлуки, от тоски Вянет милая жена. На ворота бы взглянуть, Верно, там стоит она! Наклонитесь же к земле, Горы, скрывшие ее! Каэси-ута 1 Там, в Ивами, Возле гор Такацуну, Меж деревьями густыми вдалеке, Видела ли милая моя, Как махал я ей, прощаясь, рукавом? 2 По дороге, где иду На склонах гор, Тихо-тихо шелестит бамбук... Но в разлуке с милою женой Тяжело на сердце у меня... x x x У вороного моего коня Так бег ретив, что сразу миновали Места, где милая моя живет. Как в небе облака, Они далеки стали. x x x Ах, опадающие листья клена среди осенних гор, Хотя б на миг единый Не опадайте, заслоняя все от глаз, Чтоб мог увидеть я Еще раз дом любимой! Плачи Какиномото Хитомаро, сложенные в печали и слезах после кончины жены Гуси по небу летят На пути в Кару - То возлюбленной село, Край родной ее. Как мечтал я, Как желал На нее взглянуть! Только знал: Идти нельзя, Много глаз людских. Часто приходить нельзя: Люди будут знать! Лучше встретиться потом, В майский день. В майский день Зеленый плющ Ложем будет нам! {39} Думал я, В надежде был, Как большому кораблю, Доверял я ей! Ото всех таил любовь, Будто в бездне Среди скал Жемчуг дорогой... Но, как меркнет в небесах Солнце на закате дня, Как скрывается луна Между облаков, Будто водоросль морей, Надломилась вдруг она, Будто клена Алый лист, Отцвела навек! С веткой яшмовой гонец Мне принес об этом весть... {40} Словно ясеневый лук, Прогудев, спустил стрелу... {41} Что я мог ему сказать? Что я сделать мог? Голосам людей внимать Был не в силах я, А любовь моя росла... Чем утешиться я мог? Я пошел тогда в Кару На базар в ее село, Где любимая моя Мне встречалась В ранний час... Там стоял и слушал я, Но и голоса ее, Что звучал, как пенье птиц, Возле кленов Унэби, Той горы, что звал народ Девой чудной красоты В перевязях жемчугов, Возле склонов Унэби, Даже голоса ее Не услышал я! Был мой путь копьем из яшмы, Это значит - путь прямой, Что копье. Таков был путь Предо мной, где шел народ, Но не мог я там найти, Ни одной не мог я встретить Хоть похожей на нее!.. И в отчаянье, Любя, Только имя призывал Дорогой моей жены, Лишь махал ей рукавом, Звал напрасно я!.. Каэси-ута Средь гор осенних - клен такой прекрасный, Густа листва ветвей - дороги не найти!.. Где ты блуждаешь там? Ищу тебя напрасно: Мне неизвестны горные пути... x x x Луна осенняя, что нас видала вместе, Мир озаряет вновь, взойдя на небосвод. А милая моя, Что любовалась ею, Все дальше от меня за годом год!.. x x x Когда, придя домой, На спальню я взглянул, - На ложе яшмовом Жены моей подушка В другую сторону повернута была... {42} Плач Какиномото Хитомаро о гибели придворной красавицы Словно средь осенних гор Алый клен, Сверкала так Красотой она! Как бамбуковый побег, Так стройна она была. Кто бы и подумать мог, Что случится это с ней? Долгой будет жизнь ее, Прочной будет, что канат, - Всем казалось нам. Говорят, Что лишь роса Утром рано упадет, А под вечер - нет ее. Говорят, Что лишь туман Встанет вечером в полях, А под утро - нет его... И когда услышал я Роковую весть, Словно ясеневый лук, Прогудев, спустил стрелу. Даже я, что мало знал, Я, что мельком лишь видал Красоту ее, - Как скорбеть я стал о ней! Ну, а как же он теперь - Муж влюбленный, Молодой, Как весенняя трава, Что в ее объятьях спал, Что всегда был рядом с ней, Как при воине всегда Бранный меч? Как печали полон он, Как ночами он скорбит Одиноко в тишине, Думая о ней! Неутешен, верно, он, Вечно в думах об одной, Что безвременно ушла, Что растаяла росой Поутру, Что исчезла, как туман, В сумеречный час... Каэси-ута 1 Когда увидел я теченье той реки, Что унесла навек от нас тебя, Прекрасное дитя, Такой еще тоски Не знала никогда моя душа! 2 В час, когда ты печальная плачешь У моря далекого Оми Над волною вечернею, птица тидори {43}, Сердце вместе с тобой замирает в отчаянье горьком, И тоскою я полон тогда о минувшем! Песня Какиномото Хитомаро, сложенная в пути, когда он плыл в страну Цукуси В прославленной стране, В Инами, На взморье поднялась огромная волна, И встала в тысячу рядов она, От взора спрятав острова Ямато! x x x И люди те, Что жили в старину, Ужели так же, как и я, страдали И, о возлюбленной своей грустя, Ночами долгими не спали? x x x На миг один короткий, как рога Оленей молодых, что бродят в поле летом {44}, На самый краткий миг - Могу ли позабыть О чувствах нежных милой девы? x x x Яшмовых одежд затихнул шорох, О, какой тоскою полон я, Не сказав любимой, Что осталась дома, Ласкового слова, уходя... x x x Вздымается волна из белых облаков, Как в дальнем море, средь небесной вышины, И вижу я: Скрывается, плывя, В лесу полночных звезд ладья луны. Песня Какиномото Хитомаро, сложенная в провинции Ивами в печали о самом себе, когда приближался час его кончины Возможно ль, что меня, кому средь гор Камо Подножье скал заменит изголовье {45}, Все время ждет с надеждой и любовью, Не зная ни о чем, Любимая моя?.. ЯМАНОЭ ОКУРА Песня, сложенная в думах о детях Дыни ли отведаю - Вспомнишься ты мне, Каштанов ли отведаю - Стремлюсь к тебе вдвойне. Откуда только взялся ты Назойливый такой? Все пред глазами вертишься, Стоишь передо мной! Одними лишь заботами Мне наполняешь грудь, Из-за тебя спокойным сном Я не могу уснуть! Каэси-ута Для чего нам серебро, Золото, каменья эти? Все ничтожно. Всех сокровищ Драгоценней сердцу дети! Поэма сожаления о быстротечности жизни Как непрочен этот мир, В нем надежды людям нет! Так же, как плывут Годы, месяцы и дни Друг за другом вслед, Все меняется кругом, Принимая разный вид. Множество вещей Заполняют эту жизнь И теснятся на бегу, Чтобы вновь спешить вперед. С женщин мы начнем. Женщине привычно что? - Жемчуг дорогой Из чужих краев надеть, Любоваться им, Белотканым рукавом Другу помахать в ответ Или алый шлейф - Платья красного подол, - Идя, волочить И с подругою своей, Взявшись за руки, Играть - Вот он радостный рассвет Жизни сил! Но тот расцвет Удержать нельзя. - Все пройдет: На прядь волос, Черных раковин черней, Скоро иней упадет, И на свежесть Алых щек Быстро ляжет Сеть морщин. А теперь - мужчин возьмем. Рыцарям привычно что? Славный бранный меч Крепко привязать к бедру, Крепко в руки взять Стрелы счастья, Оседлать Своего коня И, красуясь так в седле, Забавляясь, разъезжать. Мир, в котором мы живем, Разве прочен он? Там, где сладко девы спят, Рыцари, сойдя с коней, Двери распахнут И приблизятся И рук яшмовых рукой Чуть коснутся - и тотчас, Обнимая юных дев, Руки вмиг переплетут И в объятьях До зари Будут вместе спать. Но глянь! Нет этих ночей: Вот уж с посохом в руках, Сгорбившись, Они бредут, И теперь - они Презираемы людьми, И теперь - они Ненавидимы людьми. В мире здесь конец таков Яшмою сверкающей Юной жизни Жаль тебе, - Но бессилен ты. Каэси-ута Ах, неприступным, вечным, как скала, Хотелось бы мне в этой жизни быть! Но тщетно все: Жизнь эта такова, Что мы не в силах бег ее остановить! Диалог бедняков Когда ночами Льют дожди И воет ветер, Когда ночами Дождь И мокрый снег, - Как беспросветно Беднякам на свете, Как зябну я В лачуге у себя! Чтобы согреться, Мутное сакэ Тяну в себя, Жую Комочки соли, Посапываю, Кашляю до боли, Сморкаюсь и хриплю... Как зябну я! Но как я горд зато В минуты эти, Поглаживаю бороденку: "Эх! Нет, не найдется Никого на свете Мне равного - Отличен я от всех!" Я горд, но я озяб, Холщовым одеялом Стараюсь я Укрыться с головой. Все полотняные Лохмотья надеваю, Тряпье наваливаю На себя горой, - Но сколько Я себя ни согреваю, - Как этими ночами Ответ Зябну я! Но думаю: "А кто бедней меня, Того отец и мать Не спят в тоске голодной И мерзнут в эту ночь Еще сильней... Сейчас он слышит плачь Жены, детей: О пище молят, - И в минуты эти Ему, должно быть, тяжелей, чем мне. Скажи, как ты живешь еще на свете?" Земли и неба Широки просторы, А для меня Всегда они тесны, Всем солнце и луна Сияют без разбора, И только мне Их света не видать. Скажи мне, Все ли в мире так несчастны, Иль я один Страдаю понапрасну? Сравню себя с людьми - Таков же, как и все: Люблю свой труд простой, Копаюсь в поле, Но платья теплого Нет у меня к зиме, Одежда рваная Морской траве подобна, Лохмотьями Она свисает с плеч, Лишь клочьями Я тело прикрываю, В кривой лачуге Негде даже лечь, На голый пол Стелю одну солому. У изголовья моего Отец и мать, Жена и дети Возле ног ютятся, И все в слезах От горя и нужды. Не видно больше Дыма в очаге, В котле давно Повисла паутина, Мы позабыли думать о еде, И каждый день - Один и тот же голод... Нам тяжело, И вечно стонем мы, Как птицы нуэдори, Громким стоном... Недаром говорят: Где тонко - рвется, Где коротко - Еще надрежут край! И вот я слышу Голос за стеной, - То староста Явился за оброком... Я слышу, он кричит, Зовет меня... Так мучимся, Презренные людьми. Не безнадежна ли, Скажи ты сам, Дорога жизни В горьком мире этом? Каэси-ута Грустна моя дорога на земле, В слезах и горе я бреду по свету, Что делать? Улететь я не могу, Не птица я, увы, и крыльев нету. Песня, сложенная о том, как в старости одолевают болезни, а годы проходят в страданиях и думах о детях Этой жизни краткий срок, Что лишь яшмою блеснет, Как хотелось бы прожить Тихо и спокойно мне, Как хотелось бы прожить Мне без горя и беды. Но в непрочном мире здесь Горько и печально все, А особенно тяжка Наша доля, если вдруг, Как в народе говорят, - В рану, что и так болит, Жгучую насыплют соль; Или на тяжелый вьюк Бедной лошади опять И опять добавят груз. Так в слабеющем моем теле В старости еще Вдруг добавился недуг. Дни в страданьях я влачу И вздыхаю по ночам. Годы долгие подряд Лишь в болезнях проводя, Неустанно плачу я, Проклиная жребий свой. Думаю лишь об одном: Как бы умереть скорей, Но не знаю, как смогу Я покинуть этот мир. Разве брошу я детей, Что вокруг меня шумят, Словно мухи в майский день? Стоит поглядеть на них - И горит огнем душа. В горьких думах и тоске Только в голос плачу я! Каэси-ута 1 Ныне сердцу моему Не утешиться ничем! Словно птица, что кричит, Укрываясь в облаках, Только в голос плачу я! 2 Без надежды день за днем Только в муках я живу И хочу покинуть мир. Но напрасны думы те: Дети преграждают путь. 3 Много платьев у ребенка богача, Их вовек ему не износить, У богатых в сундуках Добро гниет, Пропадает драгоценный шелк! 4 А у бедного - простого платья нет, Даже нечего ему порой надеть. Так живем, И лишь горюешь ты, Ничего не в силах изменить! 5 Словно пена на воде, Жизнь мгновенна и хрупка, И живу я, лишь молясь: О, когда б она была Длинной, крепкой, что канат! 6 Жемчуг иль простая ткань - Тело бренное мое Ничего не стоит здесь... А ведь как мечтаю я Тысячу бы лет прожить! Песня Яманоэ Окура о любви к сыну Фурухи Семь родов сокровищ есть Драгоценных на земле {46}, Но зачем богатства мне, Раз у нас родился сын - Фурухи, подобный сам Драгоценным жемчугам! По утрам, в рассвета час, В час, когда еще видна Предрассветная звезда, В мягкой ткани покрывал На постели у себя То сидел он, то вставал, И, бывало, вместе с ним Забавлялся я всегда. А лишь вечер приходил И вдали, на небесах, Звезды появлялись вновь, За руки меня он брал, Говорил: "Идемте спать, Папа, мама не должны Сына покидать! В серединку лягу к вам!" - Он ласкался, говоря, - И, казалось, расцветали Травы счастья {47} для меня! Думал я тогда, любуясь: "Время минет, подрастешь, Ждет ли радость,