ем, зато месяца за три мы уже неплохо научились
понимать друг друга. А со следующим было уже проще, хотя каждый малыш имел
свой характер и к каждому приходилось приноравливаться заново.

Со временем мы поняли, что при всех трудных ситуациях прежде всего надо
сказать себе: "Только без паники" - и постараться успокоиться. А потом
попробовать и так и иначе. И наблюдать, наблюдать, наблюдать - не жалеть на
это времени (и записывать наблюдения), учиться понимать младенца, себя, друг
друга и окружающих, обязательно и окружающих - об этом речь еще впереди.

Постепенно мы учились главному - подходить к ребенку без предвзятых мерок и
представлений, с желанием разобраться в возможностях, потребностях,
особенностях самого малыша. Конечно, не всегда это получалось, конечно, мы
частенько сбивались на привычные методы, основанные на принципе: взрослый
знает и может все, ребенок - ничего. Но мы очень старались понимать малышей и
учиться у них. И нас ждали на этом пути многие радости и... настоящие
открытия.

Б.П.: Почему-то считается: чтобы ребенок рос здоровым, его надо главным
образом от всего оберегать - от простуд, от инфекций, от падений и ушибов, от
опасностей - прежде всего беречь! Но это значит не готовить его к переменам
погоды и к разным колебаниям и перепадам температур, не повышать защитные
силы организма (неспецифический иммунитет), не учить падать без последствий и
т.д., то есть не готовить к тому, что обязательно встретится в жизни.

А мы с самого начала думали иначе: здоровье надо укреплять - делать организм
ребенка физически развитым, выносливым, невосприимчивым к болезням;
закаленным во всех отношениях, чтобы малыш не боялся ни жары и ни холода. Но
как этого достигнуть, мы не знали и, наверное, долго не решились бы на
серьезное закаливание, если бы не... диатез. Как говорится, не было бы
счастья, да несчастье помогло. Ведь диатез является сигналом того, что
организм предрасположен к болезням, особенно к простудным. А мы благодаря
диатезу, наоборот, избавились от простуд, укрепили здоровье ребятишек.

Л.А.: А дело было так. Диатез особенно сильно мучил нашего первенца. Личико у
него иногда превращалось в сплошную болячку. Где мы с ним только в первый год
не побывали, каких только средств не перепробовали: мази и примочки, кварц и
переливание крови, купания в разных отварах, лекарства внутрь, строгая диета,
но... решительного сдвига так и не добились...

        Холод - доктор

Мы тогда жили в только что построенном сборном щитовом домике, еще плохо
утепленном. Температура в комнатах могла колебаться от плюс 10-12 градусов (с
утра, пока печка еще не затоплена) до плюс 25 градусов (к вечеру). Я тогда
расстраивалась из-за этого, думала, что для малыша это очень вредно, и
мечтала о теплой квартире. Однако и тут оказалось - нет худа без добра. Мы
довольно скоро заметили: с утра, пока не затопили печь и в доме прохладно,
малышу намного легче - красные пятна на кожице бледнеют, зуд прекращается. Он
весел, энергичен, много и охотно двигается, самостоятельно играет. Но стоит
его одеть потеплее или сильно натопить печь, как ему сразу становится хуже:
зуд мучает малыша, он делается плаксивым, вялым, капризничает и буквально не
сходит с рук, требуя внимания и развлечений.

И вот однажды вечером, зимой, стараясь как-то унять зуд у плачущего сынишки,
я вышла с ним на минуту в тамбур, перед дверью на улицу. Сама я успела за эту
минуту слегка озябнуть, а он - в одной распашонке - быстро успокоился, даже
развеселился. С этого и началось наше невольное "закаливание". Как только он
начинал расчесывать свои болячки, мы - в прохладный тамбур или на
застекленную террасу, а однажды в солнечный февральский денек осмелились
выскочить и на улицу. Пригревало уже по-весеннему, сверкал снег, сияло
голубое небо. Сынишка в восторге прыгал у меня на руках, и мы сами
развеселились, глядя на малыша. Но было все-таки, конечно, страшновато: а
вдруг простудится, заболеет? Через полминуты мы вернулись домой, а сынишка
потянул ручки к двери - еще, мол, хочу! Но мы все-таки решили подождать до
завтра. А на следующий день мы уже "гуляли" таким образом дважды - тоже
примерно по полминутки. И через неделю от наших опасений уже ничего не
осталось: сын чувствовал себя прекрасно. Ему было тогда всего восемь месяцев.
А в полтора года сынишка уже сам выбегал босичком на снег и даже нас тянул за
собой.

Расхрабрились и мы. Стали все чаще пользоваться этими "снежными процедурами":
пробежишься по снегу, да еще в сугроб по колено влезешь, разотрешь потом
досуха ноги - ступни горят, а в мышцах ощущение как после хорошего массажа. А
главное, мы приобретали уверенность, что все это не страшно, что это полезно.
И все было бы хорошо, если бы не ужасные пророчества, которые со всех сторон
обрушивались на нас: "Воспаление легких обеспечено!", "Хронический бронхит и
насморк будут непременно!", "Ревматизма не избежать!", "Уши младенцу
простудите - оглохнет!"

Но все эти пророчества не оправдывались. Поэтому со вторым сыном мы были уже
смелее - с самого начала не кутали его, давали побыть голеньким и дома и на
улице, пустили в одних трусиках ползать по полу, ходить по земле во дворе. А
когда сыновья стали старше, даже нас удивляло, как охотно и подолгу, скинув
надоевшие за зиму куртки, и без шапок и рукавиц, братишки могут возиться в
мартовском подтаявшем снегу, прорубая каналы, сооружая плотины. При этом,
бывало, даже промокшие ноги их не смущали. Заигравшись, они не всегда
вспоминали о том, что надо сменить обувь. И все обходилось без неприятных
последствий.

Вы спросите: неужели нам совсем не было страшно за детей? Выло, конечно,
особенно вначале, когда мы многого не знали. Нас тогда поддерживала
интуитивная уверенность в том, что если ребенку прохлада приятна, то это не
может быть опасным или вредным. Мы тогда не знали, как может быть крепок
человеческий организм даже у самых маленьких, не знали, что слабым его делает
не природа, а условия жизни, в которые он попадает.

        Как было раньше

Б.П.: Однажды в одной из брошюр известного специалиста по закаливанию
профессора И.М.Саркизова-Серазини мы увидели ссылки на книгу Б.А.Покровского
"Физическое воспитание у разных народов" (1884 г.). Мы ее раздобыли - вот
когда нам пришлось по-настоящему поразиться! Как и всем цивилизованным людям,
новорожденный представляется нам чрезвычайно нежным, неприспособленным
существом, которое вне стерильных условий современной больницы не проживет и
дня. А оказалось, что это совсем не так. В каких разнообразных условиях
появлялись на свет дети, каких только сюрпризов не преподносили ему обычаи
родной земли!

У финнов и русских, например, ребенок рождался (и жил затем целую неделю) в
бане, где температура могла быть плюс 50 градусов. Считалось, что в такой
жаре, где все ткани тела становятся мягкими, очень легко проходят роды. А
тунгуски, например, нередко разрешались от бремени во время перекочевки, под
открытым небом и при сорокаградусном морозе. У них рождение ребенка вообще не
считалось событием, а простым физиологическим актом, к нему поэтому заранее
не готовились, и часто никто не помогал матери при родах.

Новорожденный выдерживал и жару, и свирепый холод. Диапазон температур - 90
градусов.

А после рождения? У одних народностей был обычай окунать детей в прорубь, у
других обтирали снегом или обсыпали... солью. Младенец выдерживал все.

Тут мы вспомнили и о тех случаях, когда дети выживали даже в логове зверей.
Как же велики должны быть приспособительные возможности только что
родившегося человека, если он мог выносить все это, какими же надежными
защитными "механизмами" снабжает новорожденного природа! Взять хотя бы одни
температурные условия: в бане температура на 20 градусов выше, чем в
материнском теле, а зимой на морозе на 70-80 градусов ниже! Но ведь обычные
дневные перепады лежат в пределах 5-10 и редко 20-30 градусов. Значит,
организм может перекрывать их с запасом в 2-3 раза.

Кибернетики нашли уже секрет этой непостижимой для машин надежности
человеческого организма и назвали его "принципом функциональной
избыточности". Именно он лежит в основе надежности всех организмов. Например,
самая большая наша артерия - аорта - выдерживает давление в 20 атмосфер, хотя
сердце даже у гипертоника не может создать даоление более 0,3 атмосферы. Или
количество тромбина (вещества, нужного для свертывания крови, чтобы рана
закрывалась сгустком) в 70 раз больше, чем надо. Таким же громадным "запасом
прочности" организм обладает и в других отношениях.

Но куда же девается эта прочность и надежность у нашего современника? Почему
он, только родившись, болеет в пять раз чаще взрослого? И как раз от тех же
перепадов температур, да еще совсем незначительных.

Дело в том, что за миллионы лет совершенствования живых организмов, кроме
"принципа функциональной избыточности", установился и другой, не менее важный
для целесообразной изменяемости, приспособляемости организма - "закон
свертывания функций за ненадобностью". Что это такое? Очень хорошо его
продемонстрировали первые длительные полеты в космос. Блестяще
подготовленные, сильные, тренированные космонавты попадали на целый месяц в
условия невесомости. Резкие движения там были не нужны, даже опасны. Им
приходилось становиться осторожными, едва шевелить руками и ногами и почти не
напрягать мышцы. Всего один месяц пробыли они в невесомости, но,
возвратившись на Землю и выбравшись из люка корабля, они... не могли даже
встать.

- Как в центрифуге, - говорили они, - земля так притягивает, что не встанешь.

И в течение месяца или полутора им пришлось "учиться ходить", как на первом
году жизни, потому что надо было не только возвратить былую силу всем мышцам,
но и восстановить работу вестибулярного аппарата. Орган равновесия тоже,
оказывается, был там не нужен - ведь в полете исчезали "верх" и "низ".

Тот же результат получили и в опыте с "моржами" - людьми, купающимися в
проруби. В течение полутора месяцев их непрерывно держали в термокомфортных
условиях: в комнате температура поддерживалась в пределах плюс 27-28
градусов, а вода при купании плюс 34 градуса. И вся их закалка исчезала - они
могли простудиться, стоя у открытой форточки.

Но такая же судьба постигает и новорожденного, если после рождения его
поместить в стерильные условия, в термостат (постоянная температура), в
тесные путы пеленок, тогда он и приспосабливается именно к этим условиям.
Никаких колебаний температуры и, значит, никакие природные "механизмы"
терморегулирования ни разу не включаются в работу. И день, и неделю, и месяц,
и... постепенно отмирают за ненадобностью! И значит, через месяц ребенок
становится беззащитным перед любым сквознячком. Не отсюда ли эти грозные
цифры: до года ребенок болеет в пять раз чаще взрослого, причем почти 90
процентов болезней составляют простудные заболевания.

Видимо, не случайно у многих древних народов новорожденного обтирали снегом
или крестили в проруби. Этим сразу пускались в ход все "механизмы"
терморегулирования, причем в самом суровом режиме. Да и дальше детей вовсе не
нежили, не укутывали, как сейчас. На рисунках в книге Покровского мы увидели
совсем голых ребятишек рядом с одетыми в меховые шубы взрослыми. Вспомнили:
художники прошлых веков изображали мадонн всегда с обнаженными младенцами на
руках. Нет, не случайно все это! Видимо, так готовили люди детей к суровым
условиям, жизни, укрепляя и развивая защитные силы организма.

        Холод - друг

Но ведь и теперь о пользе закалки знают все, о способах закаливания можно
прочитать в любой брошюре. Почему же так много на улицах перекутанных детей,
почему так неохотно родители следуют советам врачей о закаливании? Думаем,
что одна из причин этого (и немаловажная, если учесть занятость матерей и
дефицит нянь и бабушек) заключается в сложности и трудоемкости рекомендуемых
закаливающих процедур. Вот как, например, следует проводить влажное
обтирание. Надо нагреть воду, измерить температуру, добавить холодной или
горячей воды, снова измерить температуру, чтобы не ошибиться: "Температура
воды должна быть вначале 32-33~C, затем постепенно, с интервалом в 5-7 дней,
температуру воды снижают на 1~ и доводят до 30~C". "Варежкой из мохнатой
материи, смоченной в воде и отжатой, обтирают сначала руки, затем грудь и
живот, спину, ягодицы, ноги ребенка. Сразу же вытирают смоченную часть тела
мохнатым полотенцем до легкого покраснения кожи". Причем это все надо
проделывать минимум двум взрослым, потому что "все тело, кроме обтираемой
части, должно быть под одеялом" (М.Я.Студеникин. Книга о здоровье детей. М.,
1973, с. 112).

И так надо делать систематически, каждый день, следя за температурой - с
точностью до градуса, за временем - с точностью до минуты. А ведь еще
воздушные ванны, купание. А если ребенок не один, надо еще и возраст
учитывать: каждому свои градусы и минуты. Об эффективности таких закаливающих
процедур родителям бывает трудно судить хотя бы потому, что довести их до
заметнога результата не удается: либо за недостатком времени родители
останавливаются на полпути, либо ребенок успевает заболеть раньше, чем
закалится. Вот и получается: проще закутать малыша - и дело с концом. Так в
основном многие и делают, стараясь просто уберечь малышей от всяких перемен
погоды, тем самым прямо-таки подготавливая их к тому, чтобы к ним, что
называется, липли все болезни.

Что же получается у нас? Мы тоже не имели возможности проводить закаливания
"по всем правилам". Но так уж вышло, что мы со своим первенцем несколько
месяцев прожили на открытой террасе. Менять пеленки приходилось по нескольку
раз и ночью. А летние ночи бывают очень прохладны... Развернешь, бывало,
младенца, а от него пар. Нас все пугали простудами, мы и сами побаивались
этого, но малыш не болел. Тогда мы не придали этому значения, но когда
началась наша война с диатезом, мы вспомнили и о тех холодных летних ночах.
Малыш легко выдерживал разницу температур в 15-20 градусов! А когда мы стали
его, голенького, выносить из теплой комнаты (плюс 25 градусов) на морозец (до
минус 10 градусов), он прекрасно чувствовал себя и при почти м венных
перепадах температур в 30-35 градусов!

Но ведь этот способ быть здоровым известен на Руси с незапамятных времен: из
бани - в снег или в прорубь, а потом снова в баню. И так по нескольку раз!
Так что же и нам-то бояться, успокоились мы.

Л.А.: Когда у нас родилась дочка, многие говорили нам:

- Ну уж с девочкой-то вы так обращаться не будете!

- Почему? - удивились мы. - Разве девочке не нужно быть здоровой и крепкой? И
в первый же день после недельного пребывания дочки в комфорте родильного дома
я устроила ей во время первого же домашнего кормления воздушную ванну - на
полчаса...

        Кормление плюс...

С тех пор так у нас и повелось: каждое кормление сопровождалось закаливающими
процедурами. Вот как это бывало. Я стелю на диване пеленочку, кладу дочку -
она без чепчика, в одной распашонке - и ложусь рядом с нею поперек широкого
дивана. Кто-то из девочек заботливо подсовывает мне под голову подушку. Какое
блаженство! Когда-то и маялась же я, пытаясь кормить сидя, "как положено":
обе руки заняты, спина устает, ногам неудобно, да и малышу (завернутому,
стиснутому) неловко - и мне и ему удовольствия было мало. И вот как-то,
усталая, пришла я с работы и попробовала кормить полулежа. Удивилась, как
хорошо: сама отдыхаю и ребенку удобно.

С тех пор кормление стало для меня и для малышки минутами отдыха,
наслаждения, общения и даже временем гигиенических и закаливающих "процедур".
Вот лежит, прижавшись ко мне бочком, маленький человечек, сосет, сопит,
причмокивает. А я в это время могу потихоньку его приласкать, погладить,
просунуть свой палец ему в кулачок - пусть хватает покрепче, могу спеть
что-нибудь ласковое, нежное, чем это не общение? Малыши очень любят эти
минутки. Помнится, как горько плакала однажды наша семимесячная дочурка,
когда я, придя с работы, стала кормить ее, а сама уткнулась в книжку, даже не
поговорив, не поиграв с нею. Она даже сосать отказалась, обидевшись, хотя
есть очень хотела. Для меня это стало уроком на всю жизнь: с тех пор мы
знали, что время кормления нужно малышу не только для питания. Правда, в
самые первые дни эти минуты обычно бывают связаны с лечением. Вот дочка
сосет, а я свободной рукой осторожно расправляю ей складочки на шейке, на
ручке и... дую на них. Прямо на глазах бледнеют пятна потницы, с которой
малышка явилась из родильного дома. И я уже знаю, что и с опрелостями за
два-три дня справимся без всяких мазей и присыпок: просто во время кормления
воздух их высушит, и все быстро пойдет на поправку. Да и впредь не
понадобятся нам присыпки и мази, потому что кожица будет сухая и чистая. А
какая экономия времени - ведь на все эти "гигиенические и закаливающие
процедуры" не приходится тратить ни минуты дополнительного времени.

        Воздушные ванны

Тут же дочка принимает и "воздушные ванны" - ведь она в одной распашонке. За
шесть-семь кормлений таких "ванн" набирается часа на полтора-два в первый же
день. А позже, недели через две-три, после каждого кормления она еще и
"гуляет", чаще всего совсем голенькая. Это еще час-два, в общей сложности
выходит часа три в день по 20-30 минут за "сеанс". Длительность "сеансов"
зависит только от самочувствия малышки: если нравится, лежи на здоровье. Но
вот она завозилась, состроила плаксивую гримаску, даже начала похныкивать - я
беру ее, держу над тазиком, пока она все, что нужно, не сделает, а потом
завертываю для сна: распашонка, подгузник, большая пеленочка и теплая пеленка
на ножки, которые я обязательно согрею ладонью. Если они останутся холодными,
то спать малышке будет беспокойно, она может легко подмокнуть (особенно этим
отличаются почему-то мальчики).

Так с первого дня пребывания в доме, а в теплое время года и на улице: пока
малыш не спит, он либо голенький, либо в распашонке, либо (постарше) в
трусиках. При этом температура в комнате или на улице может колебаться
приблизительно от плюс 15 до плюс 25 градусов, а в зависимости от температуры
изменяется и продолжительность "воздушных ванн". Если холодно, малыш скорее
"потребует" завертывания, а приятно - с удовольствием болтает ручками и
ножками, пока не захочет спать.

Б.П.: Помним, сначала нас очень удивляло: ручки и ножки холодные, пяточки
даже синеватыми сделаются, а малышу хоть бы что! Лежит себе веселенький, и
все. Только потом мы узнали, что холодных пяточек опасаться не надо. Это
просто внешнее проявление адаптивных реакций к холоду. При этом снижается
разница температур между кожей и воздухом и резко сокращается отдача тепла. А
учащение пульса и повышение тонуса мышц увеличивает образование тепла и
восстанавливает тепловой баланс организма. И все это оказывается очень нужным
для младенца: прохлада бодрит и делает движения приятными, а без одежонок и
пеленок двигаться легко, ничто не мешает. Ребенок легче и быстрее осваивает
разные движения, раньше начинает садиться, вставать, ползать. Это, в свою
очередь, приводит к еще большим колебаниям температур: во сне под пеленкой
или одеяльцем ему тепло (33- 34 градуса по Цельсию), а проснется - его
развернут, и он сразу попадает в комнатную температуру (18-25 градусов по
Цельсию) - получается перепад (10-12 градусов). А если его пустили ползать по
полу (10-12 градусов по Цельсию), перепад еще больше. И так много раз в день.

К этому добавлялись еще и разные "водные процедуры": мы умывали, а в случае
надобности и подмывали малышку, не подогревая воду - из-под крана, но не
прямо под струей, а с ладони, набрав воду в горсть. В первый раз малыш мог
слегка вздрогнуть, а на второй-третий день уже привыкал и не выражал
неудовольствия, даже если вода была холоднее, чем обычно.

        И на солнышко!

Первый ребенок наш родился в начале лета. Стояли теплые июньские дни. Мы
готовились к строительству своего щитового дома и много времени проводили на
участке, расчищая место для закладки фундамента. Мы работали, а сынишка
частенько был рядом - лежал в кроватке или на одеяле, разостланном под
яблоней. Мы тогда его надолго не разворачивали: еще не знали, что это можно и
нужно делать. Но иногда все-таки не удерживались - уж очень ласково грело
солнышко! - и переносили его на несколько минут из-под дерева на открытое
место. Он это принимал как должное и никакого беспокойства у нас не вызывал.
Беспокоились только бабушки. А мы тогда еще не читали популярных брошюр и не
знали, что ни в коем случае нельзя допускать действие на младенца прямых
солнечных лучей. Потом вычитали в какой-то популярной статье, как лисица
выносит из норы своих маленьких еще лисят на солнышко, и показали статью
бабушке.

- Этого еще не хватало, - возмутилась она, - ребенка с лисенком сравнивать!

А нам это сопоставление казалось убедительным - тем более что никаких плохих
последствий у сынишки мы не обнаруживали: он и спал, и ел, и со всеми прочими
своими обязанностями справлялся прекрасно.

Так мы делали и с другими своими детьми - с первых дней жизни. Обычно
кто-нибудь из нас, взрослых или старших детей, усаживался на стул, на колени
стелил пеленку, а на нее укладывали малыша. Головку прикрывали уголком
пеленки, а тельце поворачивали то одним бочком к солнышку, то другим, то
животиком, то спинкой. В общей сложности начинали с 5-6 минут, а примерно
через месяц могли так загорать и 10, и 20, и 30 минут - по настроению малыша
и по погоде. У трехмесячного уже хорошо был заметен загар, и в 4 месяца он
свободно проводил с нами час-полтора, загорая на берегу Клязьмы на неярком
подмосковном солнце.

Когда нашей дочке не было еще и года, а старшему исполнилось всего четыре, мы
ездили со всеми тремя малышами на юг и прожили на берегу Черного моря в
палатке около месяца. Целые дни мы проводили то на пляже, то в море, то на
песочке возле палатки (в ней днем было очень душно), то на улицах Феодосии.
Мы, взрослые, подчас изнемогали от жары и норовили отдохнуть где-нибудь в
тени, а на малышей солнце как будто бы и не действовало: они даже панамки
носили только первые дни, а потом, к нашему удивлению, вполне обходились без
них - оказалось, что волосы достаточно хорошо защищают голову от солнца.

Несколько лет спустя, во время нашего очередного путешествия, теперь уже на
Кавказ, мы увидели в Кабардино-Балкарии такую картину. Через аул в горном
ущелье проложен узенький арык. И около этого ручейка в жаркий июльский
полдень кипит жизнь: утята, гуси, козы, ребятишки всех дошкольных возрастов.
Одетые в рубашки или в одни трусики, чаще босичком, но с буйными шевелюрами,
они поражали нас тем, что не обращали никакого внимания на палящие лучи
горного и по-особому обжигающего солнца. Не только у больших, но и
вышагивающих еще вперевалочку годовалых малышей, держащихся за руку старшей
сестренки или брата, кожа была уже совершенно ровного шоколадного цвета.
Невольно возникал вопрос: если тут не боятся солнечных лучей, то почему же
нам-то их бояться? Солнце у нас не столь щедрое, значит, тем более его надо
использовать как можно лучше. С тех пор единственным критерием
продолжительности солнечных ванн для нас стало, как и во всем другом, только
самочувствие малыша. И нам ни разу не пришлось об этом пожалеть.

        Не заболеем!

Вот так у нас получалось: жизнь ставила перед нами какую-то проблему (где
взять время? как избавиться от диатеза? как предотвратить болезни? и т.п.) и
толкала нас на поиски выхода, и выход этот не всегда совпадал с общепринятым
и традиционным. Мы шли сначала ощупью, а потому очень осторожно, затем - по
мере накопления опыта - все более осознанно, а потому и смелее. Так мы
предоставили нашим малышам удовольствие ощущать самые разные естественные
воздействия окружающей среды: и перепад температур, и прямые солнечные лучи,
и ветерок, и прохладный дождик или настоящий летний ливень.

Л.А.: Началось все с простого: лежит рядом со мной дочка и не подозревает,
что прохладный ее бочок и холодные пяточки - это серьезные профилактические
меры для предотвращения многих-многих бед. И так изо дня в день, из месяца в
месяц. И живем мы с дочкой, так же как и с остальными ребятишками, в
счастливой уверенности, что никакие простуды нам не страшны. Ноги промочили?
Ничего - вытрем, и все. Сквозняк? Пусть, он нам тоже не страшен. Зачем
сосульки грызть? Так они же вкусные! По снегу босиком? Но ведь это только
приятно!

И здесь вот что важно: уверенность, в свою очередь, становится хорошим
средством, предотвращающим заболевания. Об этом мы только догадывались, но
по-настоящему узнали тоже совсем недавно: один врач, специалист по
аутотренингу, объяснил нам, что здоровье человека и его способность
сопротивляться болезням зависят и от настроения, от уверенности в том, что он
не заболеет. Нередко болезненное состояние бывает мнимым или ухудшается
только из-за того, что человек становится в этом убежден. А дети гораздо
сильнее поддаются внушению, чем взрослые.

И не подозревают многие любящие мамы и бабушки, что своими страхами и вечными
опасениями ("Не беги - упадешь! Не лезь в лужу - ноги промочишь! Не пей
холодную воду - заболеешь! Закрой форточку - простудишься!" и т.п.) они
только приучают малышей к мысли, что болезней не миновать. Те, разумеется, и
не минуют. Получается порочный круг: оберегание -укутывание - изнеживание -
болезнь - страх - еще более тщательное сбережение и так далее, вплоть до
внушения самому ребенку, что он болезненный и хилый. А он может быть здоровым
и крепким, только... разрешите ему это и поверьте сами, что это вполне
возможно.

К нам часто приезжают папы и мамы со своими малышами. Пока мы, взрослые,
разговариваем, ребятишки довольно быстро осваиваются в нашей спортивной
комнате: виснут на кольцах, кувыркаются на большом матраце, пытаются влезть
на шест. Им вскоре становится жарко в шерстяных костюмчиках и колготках, и
они, глядя на наших ребят, помаленьку стаскивают с себя одну одежку за другой
и, испытывая наслаждение от легкости, свободы и приятной прохлады, все больше
втягиваются в общую игру. Бывало даже, что кто-нибудь, возбужденный возней,
выскакивал (раздетый-то!) вслед за нашими прямо на мороз. Родители, узнав об
этом, чуть в обморок не падали, а ребенку хоть бы что. Вот что значит
уверенность: я могу, я не заболею!

        ФИЗКУЛЬТУРА С ПЕЛЕНОК И... ДАЖЕ РАНЬШЕ

Б.П.: Все, о чем мы рассказали выше, касается самых насущных проблем первого
года жизни ребенка. Кормление, уход, закаливание - мимо этого не пройдет ни
одна семья, потому что все это связано со здоровьем и самим существованием
малыша. Проблемы эти нельзя не решать, и, к сожалению, на решение их уходит в
основном все время матери и отца в первый год жизни ребенка.

Но есть и другие проблемы, на которые, к сожалению, мало обращают внимания,
которые откладывают "на потом", потому что "мал еще, пусть сначала
подрастет". Это проблемы физического, умственного и нравственного развития
малышей в первый год жизни. Да, да, именно тогда.

Правда, они становятся ощутимыми для родителей позже - через два-три года, но
тогда же выясняется: что-то сделано уже не так и надо переделывать или
наверстывать упущенное. Все знают, например, что малыш в первый год к
определенному времени должен научиться сидеть, стоять, ползать, ходить. Ему
помогают в этом, беспокоятся, если он плохо умеет делать то, что "положено",
но в то же время частенько делают все, чтобы он двигался поменьше:
перекутывают, надевают неудобную обувь с негнущейся подошвой, подолгу держат
в кроватке или манеже, а на улице сплошь и рядом возят в коляске, не давая
самому ребенку - даже летом! - и шагу лишнего ступить. Спокойный малыш
радует: "Никаких с ним хлопот!" Подвижный же считается бедствием: "И минуты
не даст посидеть!" При этом естественная потребность ребенка в активном
движении не только не удовлетворяется, не развивается, но, наоборот, как бы
притупляется, сходит на нет. К тому же почему-то на первом году жизни следят
главным образом лишь за ростом и весом и только по ним судят об уровне
физического развития ребенка. И совсем не обращают внимания на крепость его
мышц, на подвижность, ловкость, координацию движений. Когда позже, уже в
школе, обнаруживается плоскостопие, искривление позвоночника, общая мышечная
слабость, ожирение, слабое сердце и другое неприятности - вот тогда родители
начинают беспокоиться: что делать, если сынишка не любит физкультуру? Как
быть, если он такой неловкий?

А начало всем этим неприятностям закладывается, оказывается, в том самом
возрасте, когда еще никто и не думает о них: ни мать, ни отец. С рождения
ребенка. Более того, еще до его появления на свет.

        Гимнастика до рождения

Ну какое, например, может иметь значение, много ли шевелится малыш у мамы до
рождения или мало? Мы тоже не придавали значения этой "детали" и просто
удивлялись почему это наши ребята, еще не родившись, толкаются так сильно и
так часто. Думали: такие уж они у нас сами шустрые. А то, что семья большая,
что надо и приготовить, и обшить, и обстирать, что работы у матери дома
невпроворот - одни полы держать в чистоте чего стоит, - тут мы никакой связи
не предполагали.

А связь, оказывается, не только тесная, но и прямая. Если мать постоянно
занимается физической работой, много и энергично двигается, то у нее
снижается насыщенность крови кислородом. Она, естественно, начинает усиленно
дышать, а сердце ее чаще биться. А что делать ребенку, ведь и он ощущает
нехватку кислорода? Тогда он начинает "брыкаться", шевелиться, его сердечко
бьется чаще, и это сразу увеличивает количество крови, которое поступает к
нему от матери. И кислорода добыто сколько ему требуется.

Точно такая же картина получается, если в крови матери снизится содержание
питательных веществ (это когда мать хочет есть). Ребеночек и тут начинает
двигаться и тем самым "добывает себе хлеб насущный". Исследователями было
подсчитано, что - подумать только! - через 1,5-2 часа после обеда он делает
только 3-4 шевеления в час, а если мать не ела 10 часов, то 50-90. Разница
громадная - в 20-30 раз! И при этом, как при всякой тренировке, происходит
развитие, совершенствование и укрепление его мышц, сердца и всего организма.

Оказывается, советовать женщине, ожидающей ребенка, "есть за двоих" и почаще
отдыхать - значит оказывать ей медвежью услугу. При избытке еды и
малоподвижном образе жизни матери младенец слабо шевелится и, значит, "не
тренируется". И родится на свет физиологически незрелым.

По данным лаборатории профессора И.А.Аршавского, количество физиологически
незрелых новорожденных растет из года в год. Мы избежали этой опасности
случайно (если и не полностью, то, во всяком случае, значительно) - жили в
доме без всяких коммунальных удобств и домашним хозяйством занимались сами,
маме приходилось волей-неволей много двигаться. Заодно "тренировались" и
малыши еще задолго до рождения.

        Без специальных занятий

Но вот новорожденный уже дома. Когда же и как начинать его физическое
развитие, если к нему и прикоснуться-то страшно в первые дни? О том, что
младенец намного крепче, чем это принято считать, мы узнавали постепенно.
Оказалось, что немалую роль в развитии мышц играет... легкая одежда. Шутка
ли, пока малыш не спит, он голенький или в одной распашонке. Ему прохладно,
и, чтобы больше вырабатывалось тепла, у него сильно напружинены все мышцы.
Врачи называют это "гипертонией мышц новорожденных". А стоит завернуть его
потеплее, как этот тонус сразу снижается, мышцы расслабляются. Значит, в
первый же месяц благодаря прохладе тренируется и мускулатура.

Но с первых же дней мы начинали заниматься и физкультурой. И первым
"тренером" у нас в семье всегда становилась мама. Это и понятно. Никто с
малышом так много не возится и так тонко его не чувствует, как мать и поэтому
она точнее всех может определить и его возможности, и его желания. Но я с
самого начала старался помогать ей во всем и постепенно брал на себя все
больше и больше "тренерских обязанностей". Я был не только тренером, но
придумывал и делал спортивные сооружения в доме и во дворе, судил семейные
соревнования и сам в них участвовал, а иногда даже превращался - для самых
маленьких! - в "спортснаряд" и целый "спорткомплекс". Я же вел подробнейшие
таблицы результатов физического развития наших детей с самого рождения и
записывал в дневниках все их достижения, каждый шаг вперед.

Короче говоря, у нас в семье физическое воспитание в основном моя забота. Но
мы поддерживаем друг друга и радуемся открытиям и находкам каждого.

Однажды мама, например, заметила, что если с малышом энергичнее обращаться,
то он как бы в ответ при этом напружинивается, напрягая мышцы. И наоборот,
если перекладывать его с руки на руку или перевертывать очень мягко,
нерешительно, его тельце остается расслабленным и вялым. Глядя на маму, и я
смелее стал браться за младенца и чувствовал, как с каждым днем крепнет малыш
- ведь брать его и переворачивать приходится десятки раз за день, никакая
специальная зарядка не сравнится с этим упражнением по продолжительности и
частоте, по напряжению всех групп мышц. И специального времени на занятия
отводить не надо. Нужно только проследить, чтобы энергичное обращение не
превратилось в грубоватое, резкое, неприятное для малыша и окружающих.

Еще не зная о существовании многих врожденных двигательных рефлексов, мы
заметили, что младенец в некоторые моменты (особенно перед кормлением) крепко
хватается за пальцы взрослого. И это буквально с первых дней и недель жизни.
Затем, к своему удивлению, мы обнаружили, что он с самого начала может даже
висеть, ухватившись за пальцы папы или мамы.

Начинали мы с того, что просовывали в сжатые кулачки новорожденного по пальцу
и тянули его к себе, пока он не сядет. Посадим, а потом положим, посадим и
снова положим. Это не доставляло неприятностей малышу, хотя он еще плохо
держал головку и она у него отклонялась назад. А мы, радуясь за него,
становились смелее. Месяцам к двум малыш уже вставал, держась за наши пальцы,
при этом - очень важный момент! - мы хорошо чувствовали, насколько он крепко
держится. Обычно рекомендуют давать ребенку колечки и тянуть за них, чтобы
малыш крепче хватался, но кольца, мне кажется, небезопасны: не чувствуешь
ведь, насколько прочно держится за них ребенок. А пальцы сразу ощущают это,
и, как только ручки ребенка начинали слабеть (через 5-10 секунд, а потом и
больше), можно сразу осторожно положить младенца. Так легко определить
возможности ребенка и дать ему оптимальную нагрузку каждый раз, когда он
берется за пальцы взрослого.

Так же случайно мы обнаружили, что если положить малыша головкой себе на
плечо и одной рукой держать его у груди, а другую подставить ему под пяточки,
то он моментально упрется ножками в ладонь. Оказывается, это срабатывал
"опорный рефлекс", и малыш выпрямлял и напрягал ножки настолько, что держал
на них уже весь свой вес. Мы тогда еще не отдавали себе отчета в том, что,
действуя так, развиваем у младенца природные рефлексы, превращая каждое
прикосновение к нему в непрерывную и действенную гимнастику.

        Ну-ка прыг из кроватки!

С трех месяцев, когда малыш уже стал сам крепко хвататься за пальцы взрослых
и уверенно висеть на них (Ваня, например, однажды перед "обедом" провисел...
43 секунды), я ввел в обиход еще одно "упражнение": перестал брать из
кроватки малыша под мышки, а вместо этого протягивал ему руки так, чтобы
малышу удобно было ухватиться за большие пальцы. Это было сигналом: "Берись
покрепче!" Малыш хватался двумя ручонками сразу, и я вынимал его из кроватки.
Для подстраховки я иногда охватывал остальными четырьмя пальцами ручку
малыша. Получалась "двойная прочность" хвата.

Л.А.: Хочу заметить, что я таким "цирковым способом" (по определению бабушки)
пользовалась очень редко, предпочитая брать малыша, как обычно, под мышки.
Почему? Мне казался этот способ грубоватым для женщины, несвойственным ей.
Зато я радовалась тому, что и отцу и малышке эти "трюки" доставляют сплошное
удовольствие и обоим приносят несомненную пользу. Отец проявлял все больше
интереса к младенцу и находил свой язык общения с малышом. А младенцу этот
"мужской" язык тоже был необходим для предотвращения изнеженности и
несмелости, этих неизбежных последствий нашего женского, в основном все-таки
оберегающего воспитания. Осознали мы все это не сразу, конечно, но интуитивно
чувствовали, что такое разное отношение к малышу ему не повредит, и не мешали
друг другу делать так, как каждому было приятнее. Правда, бывало, что я
относилась к очередному отцовскому "изобретению" скептически (не чересчур
ли?), или он подтрунивал над моими "маменькиными нежностями", но до
конфликтов дело не доходило: мы же видели, что малышу и с папой и с мамой
хорошо. А это было для нас главным.

Б.П: После того как был освоен необычный способ вынимания из кроватки, я
придумал новый: протягивал теперь малышу только одну руку (чаще левую) и
давал ему указательный палец или мизинец, а остальные пригибал к ладони. При
этом вторая рука могла подстраховать ребенка. Это "упражнение" со временем
превратилось в настоящий "цирковой номер". Малыш сначала становился на ножки
в кроватке, а потом, чуть присев, подпрыгивал вверх. Его ножки и моя рука
действовали синхронно, наши усилия сливались, превращаясь в легкий
стремительный взлет. Казалось, что крошка ребенок сам выпрыгивает из кроватки
ко мне на руки. Это впечатление легкости прыжка и дало бабушке повод назвать
его "цирковым". Он у нас очень прижился, и малыши с удовольствием
пользовались им до пяти-шестилетнего возраста - я только так и брал их к себе
на руки.

А теперь подсчитайте, сколько раз за день приходится вынимать из кроватки
трех-пятимесячного ребенка и возвращать его назад? Десять-пятнадцать-двадцать
раз! Обычно эта "работа" только для взрослого, а у нас получалась опять-таки
эффективная тренировка младенца: ведь он и напрягался весь, развивая мышцы не
только рук, но и спины, и живота, и груди.

Малышу очень нравится такой способ обращения, его руки быстро крепнут, но вот
"беда" - он все чаще просит дать ему пальцы, ему так хочется снова и снова
схватиться за них, посидеть, постоять - это так интересно - так бы, кажется,
и прыгал целый день. Но... как быть нам, взрослым? И я придумал себе замену:
прикрепил деревянную палочку в кроватке так, чтобы малыш лежа мог до нее
дотянуться. Так в три месяца наша дочурка получила в подарок "турничок" -
первый спортивный снаряд, предназначенный специально для нее. Такую же
деревянную перекладинку я сделал ей и в коляске. Сначала мы немного помогали
малышке нащупать палочку, подставляли ладонь к ножкам, чтобы она могла
упереться, помогали сесть и встать. Зато после этого сидеть и стоять она
могла сколько хотела. Особое удовольствие доставляло ей (а потом и всем
остальным ребятишкам) придуманное ею упражнение: стоя, дергать палочку так,
что коляска начинала "ходить ходуном". Сколько радости это доставляло малышу!
Но сколько же было кругом различных страхов и волнений! "Ну где это видано -
трехмесячному стоять, да еще так раскачиваться, ведь ножки-то слабые -
искривятся," - так говорили многие, не замечая, что ножкам помогают и ручки и
спинка ребенка, что его вес распределяется на все мышцы тела. А это оказалось
не только не страшным, но, наоборот, способствовало правильному развитию
скелетно-мышечной системы. У всех наших детей руки и ноги рано становились не
только крепкими, сильными, но и прямыми, стройными.

        Зачем ползать?

Но вот кроватка уже освоена вдоль и поперек. И на полу на мягком матраце,
застеленном большой простыней, совершаются первые попытки освоить новое
пространство - малыш начинает ползать. Мы очень скоро - как только он сам
сумеет - разрешали ему переползти с матраца на пол и "путешествовать" по
всему дому. Это "освобождение" оказывалось очень полезным для развития
движений. Прежде всего это громадные (для него!) расстояния, которые надо
преодолевать, если хочешь добраться в кухню к маме или к папе в мастерскую, -
какая большая работа и рукам, и ногам, да и сердечку тоже, разве сравнить их
с микроперемещениями в кроватке. А эти двери, у которых ручки почему-то на
недосягаемой высоте, никак не хотят открываться, сколько ни прилагаешь
усилий. А эти чьи-то большие ноги, шагающие мимо или стоящие на пути, - можно
ли за них уцепиться? И все предметы, которые сделаны будто для великанов.
Сколько ни хватайся за мяч, а взять его не удается - ручонка соскальзывает,
сколько ни толкай этот стул с дороги, он ни с места. Трудно маленькому
человеку в такой новой, незнакомой, непонятной обстановке. Однако эти
трудности, видимо, и есть самый могучий двигатель развития, а если рядом
папа, или мама, или братишки с сестренками, которые поддержат настроение в
случае неудачи, малыш с удивительным упорством и невероятной для такого
возраста настойчивостью пытается их преодолевать.

Чтобы ребенок учился становиться на ноги, мы приносили каркас от старой
раскладушки и ставили его в середине комнаты на коврик или матрасик. Держась
за трубки каркаса (как за турничок в кроватке), можно подниматься и топать
вокруг, не отпуская спасительную опору из рук. Это второй "спортснаряд",
который осваивал наш малыш, а дальше - месяцев с восьми - дело доходило и до
настоящих спортивных снарядов, которые находились тут же, в комнате (кольца,
перекладина, канат с боксерской грушей внизу, лесенка, горизонтальный ка