л под пальцами свежую кровь, ударился в панику. До этого мгновения он не ощущал клаустрофобии. Но теперь в темном проходе, сдавливавшем Ричарда со всех сторон, он едва мог дышать. Казалось, стены вот-вот раздавят его. Не в силах сдержаться, он закричал. И менее чем через полминуты увидел позади свет, услыхал забавный английский акцент Гарсиа, но не мог разобрать слов. "Конечно же, - подумал он, - сейчас биот поднимет тревогу. Следует поспешить". И он пополз снова, забыв про усталость, кровоточащую голову, стертые колени и локти. Должно быть, ползти ему оставалось всего метров десять, в худшем случае пятнадцать, когда проход вдруг начал сужаться. Пути не было. В отчаянии Ричард напрягал каждую мышцу, но понапрасну. Он застрял. И пока он пытался изменить позу на геометрически более перспективную, вдруг уловил частое легкое постукивание, доносившееся со стороны поселения птиц. Буквально через мгновение они оказались повсюду. Секунд пять Ричард пребывал в абсолютном ужасе, прежде чем осознал, что эти легкие прикосновения ко всему его телу производят ногастики. Он вспомнил, как видел их на телеэкране: маленькие сферические тельца около двух сантиметров в диаметре, из которых симметрично торчат шесть 10-сантиметровых ног с множеством суставов. Один из ногастиков застыл прямо на его лице, переступая ножками по рту и носу. Ричард попытался стряхнуть его, но вновь стукнулся головой. Стараясь избавиться от назойливых существ, Ричард стронулся с места и как-то сумел продвинуться дальше. Последние метры он прополз окруженный ногастиками и, когда голова его выставилась в птичье подземелье, услыхал за собой человеческий голос: "Эй, есть там кто-нибудь? Кто бы ты ни был, пожалуйста, назовись. Мы пришли помочь тебе!". Мощный луч прожектора осветил проход. Теперь перед Ричардом встала новая проблема. Проход оканчивался в метре от уровня пола. "Надо было ползти ногами вперед, - подумал он, - а рюкзак и одежду тянуть за собой. Так было бы лучше". Однако предпринимать что-либо было поздно... Рюкзак и вещи уже упали вниз, а настойчивый голос за спиной все еще допытывался, но Ричард двинулся дальше и наконец тело его буквально выдавилось из прохода. Ощутив, что падает, Ричард выставил вперед руки перед головой, прижал подбородок к груди и попытался свернуться клубком. Ударившись об пол, он очутился в обиталище птиц. Во время недолгого падения ногастики успели соскочить и исчезнуть во тьме. В проход сзади светили созданные людьми фонари, свет отражался от внутренней стены кольцевой галереи. Убедившись в отсутствии серьезных повреждений и кровотечений, Ричард подобрал свои пожитки и постарался удалиться от хода - метров на двести. Он остановился под ведущим вовнутрь отверстием, в котором птица схватила принца Хэла. Невзирая на усталость, Ричард не стал тратить время на обследование стены. Одевшись и перевязав раны, он немедленно приступил к подъему. Ричард не сомневался, что в проход вот-вот пустят самодвижущуюся камеру, способную заметить его. К счастью, под отверстием оказался небольшой карниз, на котором Ричард сумел разместиться. Он уселся и принялся прорезать металлическую сетку. Ричард рассчитывал, что ногастики могут появиться в любой момент, но этого не случилось. Внутри поселения было темно и тихо. Дважды он попытался вызвать принца Хэла по радио, но тот не ответил. Ричард вглядывался в непроглядную тьму, царившую в поселении птиц. "Что же там ждет меня?" - гадал он. Воздух внутри должен быть таким, как и в кольцевой галерее, поскольку ничто не препятствовало его передвижению. Ричард как раз решил извлечь фонарик и посветить внутрь, когда услыхал внизу под собой шорох. И через долю секунды увидел световой луч, протянувшийся в его направлении вдоль стены кольцевой галереи. Ричард прижался к перегородке, чтобы остаться незамеченным, и внимательно прислушался. "Переносная камера, - понял он. - Но возможности ее ограничены: она может продвинуться насколько позволит кабель". Ричард сидел очень тихо. "Что делать? - промелькнуло у него в голове, когда стало ясно, что установленный на камере прожектор высвечивает стену прямо под ним. - Должно быть, они что-то увидели. Если я посвечу фонариком, камера уловит отражение луча и они обнаружат меня". От отыскал в кармане какую-то мелочь и бросил внутрь поселения, чтобы убедиться, что и там пол находится на том же уровне. Но ничего не услышал. Нашел вещицу побольше, бросил - и опять без ответа. Сердце его отчаянно заколотилось. Выходит, пол этого поселения лежит много ниже поверхности кольцевой галереи. Он вспомнил конструкцию Рамы, прикинул толщину внешней оболочки и решил, что пол поселения птиц может располагаться даже на несколько сотен метров ниже того места, где он сидел. Ричард перегнулся и заглянул в пустоту. Камера вдруг прекратила двигаться и застыла на месте, освещая нечто на полу кольцевой галереи. Ричард понял, что, торопясь к отверстию, должно быть, выронил какую-то вещицу из своего рюкзака. Итак, скоро они отправят сюда новые прожекторы и камеры. Ричарду представилось, как его задерживают и переправляют назад, в Новый Эдем. Не ведая, какой именно закон колонии он нарушил, Ричард тем не менее не сомневался, что успел совершить множество преступлений. Месяцы ли, годы ли заключения не сулили ничего хорошего. "Ни при каких обстоятельствах, - сказал он самому себе, - я не допущу этого". Ричард потянулся к внутренней стене поселения, чтобы найти там опору для рук и ног. Спуск оказался возможным, и, удовлетворенный этим, он покопался в рюкзаке, чтобы отыскать веревку; одним ее концом обвязал петли сетчатой дверцы. "На тот случай, если поскользнусь". Внизу из прохода уже светил новый прожектор. Тщательно обвязав себя веревкой, Ричард стал спускаться в поселение по стене. Во тьме он пользовался страховкой, чтобы найти опору для рук и ног. Технически спуск не был трудным: руки и ноги Ричарда сами находили неровности. Он спускался вниз. Передвинувшись метров на шестьдесят-семьдесят, Ричард остановился и вынул фонарик из рюкзака. Посветил вниз, но ничем себя не порадовал: дна не было видно. Насколько можно было судить, метрах в пятидесяти под ним висело какое-то облако или стоял туман. Здорово, с сарказмом подумал он, вот повезло. Он спустился еще на тридцать метров, и тут веревка закончилась. Кожа Ричарда уже ощущала влагу. Он устал. И поскольку не хотел расставаться со своим страховочным канатом, то поднялся на несколько метров, обернул веревку несколько раз вокруг тела и уснул, прижавшись к стене. 2 Ему снились очень странные сны. Он все падал и падал, вниз головой... вниз и вниз до самого дна. Уже просыпаясь, Ричард увидел, как Тосио Накамура и два крепыша с востока допрашивают его в маленькой комнате с белыми стенами. Но открыв глаза, Ричард несколько секунд не мог даже понять, где находится. И в первую очередь решил оторвать правую щеку от металлической поверхности стены. А через пару мгновений осознал, что уснул, стоя на стене внутри поселения птиц. Тогда Ричард включил фонарик и поглядел вниз. Сердце его екнуло, когда обнаружилось, что туман рассеялся. Стена уходила далеко вниз и у ее подножия блестела вода. Ричард запрокинул голову назад, поглядел вверх. Он знал, что находится примерно в сотне метров под отверстием (канат был длиной в сотню метров). До воды оставалось около двухсот пятидесяти метров. Колени его ослабли; когда мозг полностью осознал это, Ричард принялся выпутываться из петель, которыми обернул тело, прежде чем уснуть, и заметил, как трясутся его руки и ноги. Он хотел уже бежать, подняться вверх, оставить этот чуждый мир. "Нет, - сказал себе Ричард, одолевая инстинкт, - еще рано. Возвращаться можно, только если ты не сумеешь найти иного способа". Он решил, что в первую очередь следует поесть, и весьма осторожно ослабил веревку, извлек из рюкзака еду и воду, а потом направил фонарь внутрь поселения. Ричард почти не сомневался, что различает вдали неясные силуэты и контуры, но все же... "Быть может, все это мне только мерещится", - подумал он. Закончив с едой, Ричард проверил припасы и прикинул, что делать. "Все очень просто, - он нервно засмеялся. - Можно возвратиться в Новый Эдем и попасть в преступники. В противном случае мне следует отвязаться и спуститься вниз по стене. - Помедлив, он поглядел вверх, а потом вниз. - Иначе придется висеть на стене, надеясь на чудо". Вспомнив, что в первый раз птица явилась на крики принца Хэла, Ричард последовал примеру робота. Покричав две или три минуты, он стал петь, чем и занимался почти целый час. Начал с мотивов, памятных ему еще со студенческих лет в Кембриджском университете, а затем перешел на песни, популярные во времена его одинокой молодости. Ричард был удивлен тем, как хорошо запомнил стихи. "Память - удивительнейшее устройство, - подумал он. - Знать бы причины ее избирательного действия. Почему я помню все эти дурацкие стишки и начисто позабыл все подробности своей одиссеи на Раме?" Ричард как раз потянулся к рюкзаку за питьем, когда в поселении вдруг вспыхнул свет. Он был настолько изумлен, что ноги соскользнули со стены, и несколько секунд его вес удерживала только веревка. Свет не слепил, как случилось на Раме II, - тогда он ехал в кресельном лифте и внезапно рассвело. Но тем не менее стало светло. И как только Ричард сумел вновь опереться о стену, он приступил к исследованию открывшегося ему мира. Источником света являлся прикрытый пологом большой шар, свисавший с потолка поселения. На взгляд Ричарда, шар находился в четырех километрах от него... примерно в одном километре непосредственно над самым крупным сооружением внутри поселения - большим бурым цилиндром, расположенным в его геометрическом центре. Прозрачный колпак сверху на три четверти закрывал светящийся шар, поэтому большая часть света направлялась прямо внутрь. Основным принципом устройства поселения была радиальная симметрия: бурый цилиндр располагался в центре и состоял как будто из почвы, а его высота достигала около пятнадцати сотен метров. Конечно, Ричард видел лишь одну сторону сооружения, но, судя по очертаниям, нетрудно было заключить, что диаметр цилиндра составляет от двух до трех километров. В стене цилиндра не было ни дверей, ни окон и свету неоткуда было вырваться наружу. Привлекали к себе внимание только широко разнесенные изогнутые линии, каждая из которых начиналась от верхнего края и полностью огибала цилиндр, прежде чем достигнуть основания в точке, прямо противоположной исходной. Основание цилиндра находилось примерно на той же высоте, что и отверстие, через которое Ричард проник в птичье поселение. Цилиндр окружали небольшие белые сооружения, располагавшиеся внутри двух колец, разделенных тремя сотнями метров. Оба северных квадранта (Ричард вошел в поселение через северное отверстие) казались идентичными; в каждом квадранте находились пятьдесят-шестьдесят сооружений, похожих по внешнему виду. Судя по симметрии, Ричард решил, что в двух остальных квадрантах он увидит то же самое. Тонкий окружной канал - семидесяти или восьмидесяти метров шириной - охватывал сооружение. Канал и кольца белых зданий располагались на плато, с которого поднимался бурый цилиндр. За пределами канала начиналась большая область, как будто бы заросшая зеленью; она-то и занимала большую часть поселения. Зеленый край по пологому склону равномерно протянулся от канала к берегам четырехсотметрового рва, расположенного у основания стены поселения. Все четыре идентичных квадранта в зеленом регионе были подразделены на четыре сектора каждый - по земным аналогиям Ричард назвал их джунглями, лесом, степью и пустыней. Примерно десять минут Ричард молча оглядывал открывшиеся просторы. Освещенность уменьшалась пропорционально расстоянию от цилиндра, и ближние к нему области он видел не отчетливей дальних... тем не менее зрелище впечатляло. И чем больше глядел он, тем больше находил нового; в зеленом регионе попадались небольшие озера и речки, внутри рва из воды вырастали крошечные островки... было там и нечто вроде дорог между белыми сооружениями. "Конечно, - подумал он, - что же еще я хотел увидеть? Люди в Новом Эдеме воспроизвели уголок Земли. И сейчас я вижу часть планеты, породившей птиц". Эта мысль напомнила ему, что они с Николь всегда полагали, что птицы - ни теперь, ни когда-нибудь прежде - не владели высотами техники, позволяющими путешествовать в космосе. Ричард извлек бинокль и стал разглядывать далекий бурый цилиндр. "Какие же секреты ты укрываешь?" - проговорил он, на миг увлекшись перспективой новых приключений и открытий. Потом Ричард принялся искать в небе птиц. Он был разочарован, хотя дважды как будто бы замечал крылатые создания над бурым цилиндром. Но эти точки настолько быстро пересекали поле зрения бинокля, что он не мог быть уверен. И нигде - ни в зеленой области, ни вблизи белых строений, даже во рву - не было никакого движения. Ничто не свидетельствовало о том, что внутри птичьего поселения обитают живые существа. Свет погас через четыре часа, и Ричард вновь остался в темноте на вертикальной стене. Он проверил термометр, накапливающий результаты измерений. После того как он попал в поселение, температура ни разу не отклонилась от 26ьС больше чем на полградуса. "Великолепный контроль за температурой, - подумал Ричард. - Но почему такой строгий? Зачем тратить столько мощности на поддержание постоянной температуры?" Шли часы, было темно, и Ричард начал терять терпение. Он почувствовал усталость, несмотря на то что регулярно давал отдохнуть каждой группе мышц, меняя опору. Пора было решаться на что-нибудь. Поразмыслив, он решил, что не стоит отвязывать веревку и спускаться вниз в водяное кольцо. "Что же делать потом, если я и сумею спуститься вниз? Хорошо, переплыву, но что потом? Все равно придется поворачивать назад, если не удастся раздобыть еду". И он неторопливо полез вверх. И когда, наполовину одолев подъем, остановился передохнуть, как будто бы услышал едва различимый звук, донесшийся справа. Ричард осторожно потянулся к рюкзаку за радиоприемником. Ограничиваясь минимумом движений, включил его на самом высоком уровне и надел наушники. Сперва Ричард не услыхал ничего. Но через несколько минут обнаружил, что звуки доносятся снизу, от воды. Правда, невозможно было понять, что именно он слышит - словно бы вода плещется о борт; впрочем, внизу что-то происходило, в этом нельзя было сомневаться. В воздухе слабо захлопали крылья... снова где-то по правую сторону от него. И без всяких преамбул Ричард внезапно завопил во всю глотку и резко умолк. Взмахи крыльев быстро затихли, но какую-то секунду он их слышал совершенно отчетливо. Ричард был возбужден. - Я знал, что вы здесь, - радостно закричал он. - Значит, вы следите за мной. Ричард выработал план, требовавший от него длительных усилий... все-таки лучше иметь схему действий. Он проверил наличие еды и воды, убедился, что ему хватит, и глубоко вздохнул. "Сейчас или никогда", - подумал он и принялся спускаться, не рассчитывая более на страховку, предоставляемую веревкой. Двигаться стало труднее, но ошибок он не допустил. Добравшись до конца веревки, Ричард отвязал ее и посветил фонариком вдоль стены. Насколько он мог видеть до слоя тумана, выступов для опоры хватало. Ричард продолжал спуск весьма осторожно, отдавая себе отчет в том, как он напуган. Ему даже казалось, что из наушников до него доносятся звуки собственных сердцебиений. "Итак, если я не ошибся, - размышлял Ричард, погружаясь в туман, - внизу меня ждет компания". Влага на стене сделала спуск вдвойне сложным. Однажды он поскользнулся и едва не упал, но все же удержался. Оказавшись в месте, где выступы служили надежной опорой для рук и ног, Ричард остановился передохнуть. Он полагал, что находится метрах в пятидесяти над водой. "Подожду здесь и послушаю, - решил он. - Возможно, в тумане они не побоятся приблизиться". Вскоре он снова услышал взмахи крыльев. Казалось, к нему приближается пара птиц. Ричард простоял здесь более часа, наконец туман начал редеть. Взмахи приближавшихся и вновь удалявшихся крыльев он слышал еще несколько раз. Ричард намеревался дождаться света и потом спуститься к воде. Но туман рассеялся, а света в поселении все еще не было... темнота стала тревожить Ричарда. Он поглядел вниз... Над рвом метрах в десяти реяли наблюдавшие за ним птицы. Через две минуты внутренность поселения вновь осветилась. Ричард не терял времени. План его был прост. Памятуя, что во тьме под ним кто-то плавал, Ричард решил - внизу во рву происходит нечто важное для птиц или обитателей бурого цилиндра. Если это не так, зачем им понадобилось плавать там, понимая, что он может услышать? Если бы они отложили дела на несколько часов, он, безусловно, оставил бы поселение. Ричард решил спуститься в ров. "Если птицы решат, что я представляю опасность, они предпримут какие-то действия. Если же нет, поднимусь наверх и вернусь в Новый Эдем". Уже перед самой водой Ричард снял ботинки и не без труда уложил их в водонепроницаемый мешок. Во всяком случае, обувь останется сухой на случай, если все-таки придется лезть наверх. Но как только его ноги коснулись воды, из зелени на другом берегу взлетела пара птиц и приблизилась к нему. Они были в отчаянии. Птицы кричали, трещали, налетали так, словно намеревались разорвать Ричарда когтями на части. Но он настолько был рад удаче, не покинувшей его при спуске, что практически не обращал внимания на их выходки. Птицы метались над ним... пытались загнать его обратно на стену. Он чуть погрузил ноги в воду и внимательно поглядел на птиц. Эта пара несколько отличалась от знакомых ему и Николь по Раме II. Их тела тоже были бархатными, но имели пурпурную окраску. У каждой виднелись черные кольца на шее. Птицы оказались меньше (по мнению Ричарда, моложе) прежних знакомцев и держались куда более агрессивно. Одна даже задела когтем щеку Ричарда, когда тот неосторожно отодвинулся от стены. Наконец Ричард целиком выбрался на стену из воды, однако это как будто бы не умилостивило птиц. Они принялись взмывать вверх вдоль стены, словно бы указывая Ричарду, чего от него хотят. Но он не двигался, и они приходили во все большее и большее возбуждение. - Хочу идти туда... вместе с вами, - проговорил Ричард, указав на высившийся вдали бурый цилиндр. Каждый раз, когда он повторял этот жест, огромные крылатые создания разражались криками, бормотаньем и взлетали вверх - к проходу. Наконец птицы устали, и Ричард начал уже опасаться, что они набросятся на него. И тут ему в голову пришла блестящая идея. "Но вспомню ли я код? - встревожился он. - Прошло столько лет". Когда он потянулся к рюкзаку, птицы тотчас же отлетели. - Итак, - громко произнес Ричард, включая свой обожаемый переносный компьютер, - эти ногастики - ваши электронные наблюдатели. Иначе откуда вам знать, что люди держат оружие в подобных рюкзаках? Он набрал пять букв на клавиатуре и широко улыбнулся, обнаружив на экране нужную картинку. - Сюда, - махнул Ричард, призывая к себе двух гигантских птиц, отлетевших к другому краю рва. - Сюда, - повторил он, - я хочу вам кое-что показать. Выставив монитор перед собой, он показал им сложную компьютерную картинку, которой воспользовался много лет назад на Раме II, чтобы убедить птиц перенести их с Николь через Цилиндрическое море. На экране точными линиями были изображены две тройки птиц, несущих над водой в упряжи две человеческие фигуры. Оба существа неуверенно приблизились. "Ну вот, - взволнованно сказал себе Ричард. - Теперь разглядите как следует". 3 Ричард не знал, сколько времени пребывает внутри темной комнаты. Представление о времени он потерял вскоре после того, как у него отобрали рюкзак. Здесь ничто не менялось, день не отличался от дня. Спал он в углу комнаты, а когда пробуждался от дремоты или долгого сна, из коридора в его комнату входили две птицы и вручали ему манно-дыню - единственную здесь пищу. Он знал, что они проходят через тщательно запиравшуюся дверь на другом конце коридора, но, когда он оставался спать возле двери, ему просто не давали еды. Понять было несложно. Через день-другой в его тюрьму пропускали другую пару птиц, вычищавших выделения организма. Одежда его была влажной. Ричард знал, что невероятно грязен, но не умел объяснить своим тюремщикам, что хотел бы помыться. А тогда - он так обрадовался. Когда обе молодые птицы наконец приблизились достаточно близко, чтобы видеть картинку, и забрали у него компьютер, Ричард решил оставить изображение на экране. И менее чем через час к нему подлетела огромная птица... такой ему еще не приводилось видеть. Она была серо-бархатной, с тремя блестящими вишневыми кольцами вокруг шеи. Вместе с двумя молодыми она взяла Ричарда в когти. Птицы перенесли его через ров, ненадолго опустили в пустынной области, а там, прощебетав что-то друг другу, решили, как нести его, и вновь подняли высоко в воздух. У Ричарда замирало сердце. Просторы поселения далеко внизу напоминали ему давнишний полет в монгольфьере на юге Франции. Птицы уносили его в когтях к верхушке бурого цилиндра, располагавшегося прямо под большим, прикрытым сверху шаром. Там их ожидали с полдюжины птиц, в когтях одной из них был компьютер Ричарда, все еще показывающий ту самую картинку. И по широкому вертикальному коридору его опустили внутрь цилиндра. В первые почти пятнадцать часов Ричарда просто передавали от одной группы птиц к другой. Он подумал, что хозяева представляют его всем жителям птичьей страны. Поскольку в переговоры вступало не слишком много птиц, разражавшихся бормотаньем и криком, Ричард полагал, что в поселении их не более семи сотен. Ричарда провели по всем конференц-залам птичьего царства и доставили в небольшую комнату, где птица с тремя кольцами и два ее спутника - столь же громадные создания с тремя красными кольцами на шее - день за днем следили за ним в течение целой недели. Все это время Ричарду позволяли пользоваться компьютером и всем, что было в рюкзаке. А потом, закончив наблюдения, у него отобрали пожитки и перевели в тюрьму. "Должно быть, это случилось три месяца назад, плюс-минус неделя", - сказал себе Ричард однажды, приступая к прогулке, которую регулярно совершал два раза в день в качестве упражнения. От двери начинался коридор длиной примерно две сотни метров. Обычно он восемь раз полностью проходил коридор от двери до скалистой стены, где располагалась его камера. "И за все это время предводители ни разу не посетили его. Итак, период наблюдения завершился приговором... или тем, что у птиц эквивалентно ему... Неужели, с их точки зрения, я в чем-то виновен? И поэтому меня заточили в эту грязную камеру?" Ботинки Ричарда снашивались, одежда его обтрепалась. Температура особенно не менялась, и он решил, что в обиталище птиц она составляет около 26ьС... не замерзнешь. Но по многим причинам Ричард не хотел расставаться с одеждой, пока она не обветшает окончательно. Он улыбнулся, вспоминая смущение, испытанное в период наблюдения за ним. "Нелегко отправлять естественные потребности, когда три огромные птицы следят за каждым твоим движением". Вечная манно-дыня ему надоела, но, во всяком случае, она давала ощущение сытости. Ее сок освежал, влажная мякоть обладала приятным вкусом. Но Ричарду хотелось какого-то разнообразия. "Хотя бы тех синтетических яств из Белой комнаты". Несколько раз он уже мечтал о них. Труднее всего Ричарду было сохранить в своей одиночке рассудок. Он начал с решения математических задач. А потом подумал, что память значительно ухудшилась с возрастом, и принялся проводить время за воспроизведением событий и даже хронологии основных этапов собственной жизни. Особенный интерес для него представляли огромные пробелы в памяти, оставшиеся со времени пребывания на Раме II, когда он совершал вояж от Земли к Узлу. Ричард весьма смутно помнил конкретные события своей одиссеи, но манно-дыни всегда напоминали ему о долгом пребывании у птиц во время того путешествия. Однажды после еды он вдруг вспомнил странную церемонию, в которой участвовали собравшиеся птицы. Он припомнил огонь, вспыхнувший в увенчанном куполом сооружении, стенания птиц, когда огонь стал гаснуть. Но вопрос оставался: Ричард не мог вспомнить ничего, что хоть как-то объясняло смысл этого события. "Где все происходило и когда? До того как меня захватили октопауки?" - гадал он. Но, как бывало всегда, когда Ричард пытался вспомнить что-нибудь связанное с октопауками, все заканчивалось жуткой головной болью. Оказавшись под одиноким огоньком в коридоре, Ричард вновь пытался вспомнить свою прежнюю одиссею. Он поглядел перед собой, заметил, что дверь в тюремную камеру отворена. "Вот так, - сказал он себе самому, - свихнулся, сплю наяву". Но дверь осталась открытой и когда он подошел к ней. Ричард прошел через нее, остановился, чтобы прикоснуться к открытой двери и убедиться в том, что не потерял рассудок. Потом он миновал два фонаря и оказался возле небольшой открытой кладовой по правую руку: на полках были аккуратно разложены восемь или девять манно-дынь. "Ага, - подумал Ричард. - Понял - они расширили мою камеру. Теперь я могу сам брать еду, следить За собственным пропитанием. Вот было бы здорово, если бы здесь кроме кладовой нашлась и ванна". Чуть подальше, в небольшой комнате по левую сторону коридора, действительно оказалась проточная вода. Ричард напился, умылся и уже хотел искупаться, но любопытство пересилило: хотелось узнать пределы своих новых владений. Коридор, под прямым углом отходивший от камеры, заканчивался, вливаясь в поперечный. Ричард мог направиться в обе стороны. Подумав, что, быть может, очутился в каком-то подобии лабиринта, устроенного для проверки его умственных способностей, он бросил свою куртку на пересечении и повернул направо - свет в той стороне определенно был ярче. Ричард прошел около двадцати метров и заметил приближающуюся к нему пару птиц. Сперва он услышал их разговор: птицы оживленно общались. Они поглядели на него, поздоровались короткими переливчатыми возгласами, а потом направились дальше по коридору. Встреча с еще тремя птицами произошла точно так же, как с двумя предыдущими. "Что же здесь творится? - размышлял Ричард, продолжая идти вперед. - Выходит, я больше не в тюрьме?" В первой же попавшейся сбоку большой комнате кружком сидели четверо птиц. Они передавали друг другу полированные палочки и непрерывно щебетали. Позже, перед тем как коридор расширился в большую гостиную, Ричард остановился в дверях другой комнаты и с интересом понаблюдал за тем, как пара ногастиков выписывала кренделя на крышке квадратного стола. С полдюжины птиц невозмутимо и внимательно разглядывали ногастиков. В комнате, предназначенной для проведения собраний, оказалось двадцать птицеподобных созданий. Все они скопились около стола, на нем был разложен документ, с виду чем-то напоминающий бумагу. У одной из птиц в ноге находилась указка, с помощью которой она показывала что-то на документе. Бумага была покрыта странными завитушками, совершенно непонятными Ричарду, но он был уверен, что птицы разглядывают карту. Ричард попробовал стать поближе к столу, чтобы лучше видеть, - и птицы изящно раздвинулись перед ним. Начался разговор, и однажды Ричард даже подумал, что один из вопросов, выраженных движениями тела, был обращен непосредственно к нему. "Я действительно теряю рассудок", - сказал он себе, тряхнув головой. "Не понимаю, почему они предоставили мне свободу", - размышлял Ричард, усаживаясь в своей камере и приступая к манно-дыне. Шесть недель миновало с того дня, когда отворилась дверь его тюремной камеры. Теперь многое в ней изменилось. К стенам прикрепили два предмета, похожие на фонари, и Ричард спал на куче материала, напоминавшего ему сено. Поодаль в уголке его комнаты поместили кувшин, постоянно наполненный водой. Когда его выпустили на свободу, Ричард был уверен, что через какие-нибудь часы - самое большее день или два - случится нечто значительное. В известном смысле он не ошибся, поскольку на следующее утро сон его нарушили две молодые птицы, приступившие к преподаванию птичьего языка. Начали они с простых предметов: манно-дынь, воды, самого Ричарда... птицы указывали, а затем медленно повторяли сложный звук, точнее, слово, определявшее этот предмет в их невнятном говоре. Не без труда Ричард сумел усвоить известное количество слов, впрочем, едва улавливая различия во вскрикиваниях и бормотании. Но, когда пришлось издавать звуки самому, он оказался абсолютно безнадежен. У человека просто отсутствуют физические органы, позволяющие разговаривать на птичьем языке. Однако Ричард надеялся, что его общие познания каким-то образом углубятся, но этого не случилось. Птицы пытались обучить его, ему предоставили свободу, он мог расхаживать где угодно, а иногда даже разделял с ними трапезу... но для чего? Все, и в особенности предводители, многозначительно разглядывали его. Птицы явно ждали от Ричарда какой-то реакции. "Но какой же?" - сотни раз спрашивал он у себя, приканчивая очередную манно-дыню. Насколько мог судить Ричард, птицы письменностью не обладали. Он не видел никаких книг, и никто из этих созданий не писал в его присутствии. Время от времени они внимательно изучали странные, похожие на карты документы. Так, во всяком случае, Ричард понимал их действия, но сами не создавали ничего подобного... и не делали в них _пометок_... Загадка. Ну а что такое ногастики? Два-три раза в неделю эти создания обязательно попадались Ричарду. Однажды парочка провела в его комнате несколько часов, однако они никогда не оставались на месте, так чтобы их можно было как следует разглядеть. Один раз Ричард попытался ухватить ногастика рукой и получил сильный удар... электрическим током. Ногастика пришлось немедленно выпустить. И пока Ричард пытался хоть как-то упорядочить свою жизнь в птичьей стране, разум его метался от представления к представлению, заставляя испытывать предельное разочарование. И все же он ни на минуту не мог допустить, что его пребывание в заключении и последующее освобождение _не_ связаны с неким осмысленным планом. Ричард продолжал искать ответ, внимательно приглядываясь ко всему, что творилось в этом поселении. Ричард еще не посетил лишь один крупный район обиталища птиц. Возможно, он просто не в состоянии был это сделать, поскольку не умел летать. Иногда он видел, как одна или две птицы спускались по большому вертикальному коридору ниже уровня, на котором он обитал. Однажды Ричард увидел птенцов, величиной с ладонь; их подымали наверх из темных подземелий. Когда Ричард указал вниз, в темноту, сопровождавшая его птица покачала головой. Эти создания уже выучили простейшие жесты, выражавшие "да" или "нет" на языке Ричарда. "Но где найти недостающую информацию? - размышлял Ричард. - Должно быть, я чего-то не понимаю". И он решил предпринять подробное исследование всего поселения птиц - не только плотно заселенный поселок на противоположной стороне вертикального коридора, где он обычно ощущал себя лишним, но и большие хранилища манно-дынь на первом этаже. "Придется сделать подробную карту, чтобы убедиться, что я не пропустил ничего существенного". Когда Ричард занес контуры поселения птиц в свой компьютер в трехмерном представлении, он сразу понял, что именно пропустил. Разрозненные ходы в цилиндре, горизонтальные и вертикальные коридоры для ходьбы и полета так и не сходились в одну строгую картину. "Конечно, - сказал он себе, меняя проекции своей сложной карты на мониторе компьютера. - Как мог я оказаться таким дураком? Более семидесяти процентов объема цилиндра не используется". Ричард решил ознакомить одного из предводителей птиц с результатами компьютерного исследования и каким-то образом получить разрешение на знакомство с оставшейся областью цилиндра. Это удалось ему не без труда. В то утро в поселении что-то стряслось, во всех коридорах звучали крики и бормотанье, птицы просто носились по ним. Заглянув в огромный вертикальный коридор, Ричард увидел тридцать или сорок огромных крылатых созданий, организованным строем то влетавших в цилиндр, то оставлявших его. Наконец Ричарду удалось привлечь к себе внимание одного из гигантов с тремя кольцами. Тот был просто заворожен высветившейся на экране монитора геометрической схемой своего дома. Но Ричард не сумел объяснить ему, что он хотел бы увидеть и остальную часть цилиндра. Предводитель подозвал своих коллег, чтобы и те увидели изображение, и на Ричарда обрушился осмысленный птичий говорок. Но, когда с важными новостями о текущих событиях подлетела новая птица и вмешалась в их беседу, его отпустили. Чувствуя себя ненужным, Ричард вернулся в свою камеру. Он улегся на кучу сена и вспомнил о семье, оставленной им в Новом Эдеме. "Теперь пора и домой", - подумал он и принялся гадать, предусматривают ли обычаи птичьей страны обязательное разрешение на отбытие. И пока Ричард лежал, углубившись в размышления, в его комнату вступил гость. С этой птицей ему еще не приводилось встречаться. Ее шею охватывали четыре кобальтово-синих кольца, а бархат на теле отливал чернотой, изредка нарушавшейся белыми пятнами. Ясные глаза птицы, к удивлению Ричарда, были полны глубокой скорби. Птица подождала, пока он поднимется, и потом начала очень медленно говорить. Ричард кое-что понял, но самой важной показалась ему часто повторяющаяся комбинация, означавшая "отправляйся за мной". Снаружи у его камеры почтительно ожидали три другие птицы. Они последовали за Ричардом и его гостем. Вся группа отошла от камеры, пересекла единственный мост, перекинутый через огромный вертикальный коридор, и вошла в ту область цилиндра, где хранились манно-дыни. В задней части одной из кладовых, заполненных манно-дынями, в стене виднелись углубления. Предпринимая свое исследование, Ричард не обратил на них внимания. Но теперь, когда он вместе с птицами приблизился к вмятинам на несколько метров, стена скользнула в сторону... за ней оказался огромный лифт. Верховный предводитель птиц жестом велел ему войти. Он вошел внутрь. Четверо птиц пробормотали "прощай" и сошлись в кружок, чтобы вежливо повернуться и поклониться ему. Ричард старательно попытался изобразить прощальную трескотню, поклонился и отступил в лифт. Стенка за ним сомкнулась буквально через несколько секунд. 4 Лифт спускался ужасно медленно. Площадь огромной кабины составляла около 20 квадратных метров, а потолок поднимался над головой Ричарда метров на 8 или 10. Пол кабины повсюду был ровным, лишь по две пары бороздок с каждой стороны от Ричарда тянулись от двери к задней стенке кабины. "В этом лифте можно перевозить просто чудовищные тяжести", - подумал Ричард, поглядывая на высокий потолок. Он попытался прикинуть, как быстро спускается лифт. Но определить было немыслимо - не с чем сравнить. В соответствии с представлением Ричарда о цилиндре хранилище манно-дынь располагалось примерно в одиннадцати сотнях метров над основанием. "Итак, если мы собираемся спускаться вниз со скоростью обычного земного лифта, путешествие продлится несколько минут". Эти три минуты оказались самыми долгими в его жизни. Ричард и понятия не имел, что окажется перед ним, когда дверь лифта откроется. "Может быть, я просто выйду из цилиндра, - вдруг подумал он. - А может, окажусь в области белых сооружений... Или меня отсылают домой?" Он начал уже размышлять о том, как, наверное, переменилась теперь вся жизнь в Новом Эдеме, когда лифт остановился. Огромные двери открылись, и несколько секунд у Ричарда было ощущение, что сердце его вот-вот выскочит из груди. Прямо перед ним предстали двое существ, внимательно разглядывавших его... столь странные создания не могли бы даже пригрезиться. Ричард замер на месте, он не мог пошевелиться. Их облик был настолько невероятным... и пока его ум старался осмыслить хаотические сигналы, создаваемые органами чувств, Ричард словно застыл парализованный. У каждого из этих существ на лице оказалось по четыре глаза. Кроме двух больших молочно-белых овалов по каждую сторону от невидимой линии симметрии, разделявшей голову на две части, существа имели по два дополнительных глаза, расположенные на стебельках, подымавшихся на десять-двенадцать сантиметров над лбом. Ниже большой головы их тела разделялись еще на два сегмента, каждый из них был снабжен парой конечностей - вместе получалось шесть ног. Инопланетяне стояли на двух задних ногах, плотно прижимая четыре верхние конечности к гладким подгрудкам молочного цвета. Они двинулись навстречу, и Ричард в испуге отступил к стенке лифта. Оба создания повернулись друг к другу и обменялись писком, исходившим из маленького округлого отверстия под овальными глазами. Ричард заморгал, голова вдруг поплыла, и он припал на одно колено, чтобы не упасть совсем. Сердце его отчаянно колотилось. Инопланетяне тоже изменили положение, опустив средние ноги на пол. В этой позе они напоминали гигантских муравьев, оторвавших от земли две передние ноги и передний сегмент с высоко поднятой головой. Все это время черные сферы на концах глазных стебельков продолжали вращаться, обозревая окрестности на все 360ь, а молочного цвета материал в темно-бурых овалах двигался из стороны в сторону. Несколько минут они провели в относительном покое и словно бы поощряли Ричарда, предлагая ему начать исследование. Пытаясь одолеть свой страх, он попробовал видеть в них предмет объективного научного анализа. Эти создания были не крупнее средней собаки, но, безусловно, весили много меньше: такими тонкими и хрупкими казались их тела. Передние и задние сегменты по размеру превосходили средний, все три части тела покрывал блестящий панцирь из какого-то твердого материала. Ричард отнес бы их к насекомым, пусть и очень крупным, если бы не необычайные конечности: толстые, мускулистые, покрытые короткой густой черной шерстью в белую полоску; казалось, что эти создания одеты в полосатые штанишки, а их ладони - если так можно выразиться - были свободны от волос и оканчивались четырьмя пальцами: один из них противостоял передней паре. Ричард едва-едва набрался храбрости, чтобы вновь разглядеть столь невероятные существа, когда из-за спины стоявших перед ним созданий послышалось тонкое завывание на манер автомобильной сирены. Поднявшись, Ричард увидел третье создание, приближающееся быстрой рысью. Движения его были необыкновенно красивыми. Это существо напоминало шестиногого кота, стелющегося по земле и отталкивающегося противоположными ногами в каждой паре. Все трое приступили к торопливому разговору. Пришелец приподнял голову и передние ноги и недвусмысленным жестом велел Ричарду оставить лифт. Тот отправился следом за тремя существами и очутился в очень большой комнате, в которой тоже хранились манно-дыни, но лишь этим кладовая напоминала принадлежащую птицам часть цилиндра - здесь повсюду было видно совершенное оборудование, в том числе и автоматическое. В десяти метрах над ними под потолком по рельсам "плыл" механический кран. Он ухватывал по одной дыне и грузил их на тележки, выстроившиеся вдоль бороздок в другой части комнаты. Пока Ричард и его хозяева наблюдали, грузовая тележка двинулась по колее и остановилась в лифте. Создания заторопились по одному из проходов внутри комнаты, и Ричард последовал за ними. Они подождали его у двери, а потом п