е-нибудь на Земле. Как только вдали послышались первые звуки, оставшаяся часть исследовательского отряда торопливо приблизилась к Ричарду. И менее чем через минуту вагон, невольно напомнивший всем метро, выскочил из-за поворота и остановился примерно в метре от шахты с шипами. Салон вагона также был освещен. Сидений не было, от пола к потолку тянулись вертикальные шесты, разбросанные по вагону в кажущемся беспорядке. Примерно через пятнадцать секунд после прибытия вагона дверь его скользнула в сторону, а через пять секунд на противоположной оконечности платформы появился идентичный аппарат, почти в десять раз меньший. Макс, Патрик и Эпонина не раз слыхали историю о двух загадочных вагонах подземки, но одно дело слышать, а другое - видеть своими глазами. - Так что, друг, ты действительно решился на это? - обратился Макс к Ричарду, когда мужчины неспешно оглядели вагон. - Ты по-прежнему намереваешься _сесть_ в эту поганую тележку, если мы не обнаружим другого выхода? Ричард кивнул. - Но этот вагон может завезти нас невесть куда, - сказал Макс. - Мы даже на грош не представляем, как он устроен, кто его построил и какого черта он здесь торчит. А как только мы войдем внутрь, то немедленно станем совершенно беспомощными. - Правильно, - отозвался Ричард, улыбаясь с отсутствующим видом. - Макс, ты абсолютно точно оцениваешь ситуацию. Макс потряс головой. - Знаешь что, давай сперва все-таки спустимся в эту проклятую дыру и поищем там. Сомневаюсь, чтобы мы с Эпониной... - Итак, - проговорил Патрик, приближаясь к мужчинам. - Пора переходить к следующему этапу... Ну, пошли, Макс, ты готов вновь полазить по шипам? На этот раз у Ричарда не было маленьких роботов, которых можно было посадить в небольшой вагончик. Впрочем, он прихватил миниатюрную дистанционно управляемую мобильную камеру, надеясь, что ее веса хватит, чтобы привести в действие меньший вагончик. - Во всяком случае, - сказал он остальным, - через маленький тоннель нам не выйти. Я просто хочу посмотреть, что там переменилось за эти годы. Кстати, по ряду причин вниз следует спускаться не более чем двоим. Макс и Патрик медленно спускались по шипам, Ричард занялся проверкой мобильной камеры, а Николь с Эпониной расхаживали по платформе. - Ну, как там, фермер? - спросила Эпонина Макса по радио. - Пока ничего, - ответил он. - Но мы всего лишь в десяти метрах под вами. Тут шипы расположены не так часто, как наверху, поэтому приходится соблюдать осторожность. - Итак, между вами установилась близость, пока я находилась в тюрьме, - прокомментировала Николь несколько мгновений спустя. - Да, так оно и произошло, - непринужденно ответила Эпонина. - Откровенно говоря, я сама была удивлена. Я подумать не могла, что этот человек способен на серьезное отношение к женщине, у которой... сама понимаешь... Однако я недооценивала Макса. Он действительно необычный человек. Под этой грубой внешностью... Эпонина умолкла. Николь широко улыбалась. - Едва ли Макс способен одурачить кого-нибудь... по крайней мере тех, кто знает его. Грубиян и ругатель - просто маска, зачем-то придуманная (быть может, для самозащиты) на той же ферме в Арканзасе. Обе женщины помолчали несколько секунд. - Нетрудно понять его, - добавила Николь. - Но он просто обожает тебя, даже если вы никогда не могли по-настоящему... - Ох, Николь, - взволновалась Эпонина. - Не думай, что я не хотела, я так мечтала об этом. Конечно, доктор Тернер все время говорил нам, что у Макса весьма мало шансов подцепить от меня RV-41, если мы будем предохраняться... Но подобная неопределенность не для меня. Вдруг я все-таки каким-то образом передам Максу эту жуткую хворь, которая убивает меня? Как тогда простить себе, что обрекла любимого человека на смерть? Слезы наполнили глаза Эпонины. - Конечно же, мы близки, стараемся соблюдать все меры безопасности... Макс никогда не жаловался, но я по глазам вижу, как ему не хватает... - Эй, там, - услышали они голос Макса по радио. - Мы видим дно... обычный пол, метрах в пяти под нами. От него расходятся два тоннеля: один, как тот маленький, что на вашем уровне, а другой абсолютно крошечный. Мы спустимся, чтобы поглядеть поближе. Словом, настало время входить в вагон. Мобильная камера Ричарда не обнаружила ничего нового, а на единственном нижнем уровне выхода не было. Ричард и Патрик закончили свой разговор, подробно обсудив то, что будет делать молодой человек, когда вернется к остальным. Наконец они присоединились к Максу, Николь и Эпонине, и все пятеро медленно обошли платформу, направляясь к ожидавшему их вагону. Сердце Эпонины ушло в пятки. Она вспомнила, что так чувствовала себя лет в шестнадцать; это было в Лиможе, перед открытием ее первой выставки в детском доме. Она глубоко вздохнула. - Откровенно признаюсь, - проговорила Эпонина, - я очень боюсь. - Черт, - произнес Макс, - ты еще мягко сказала... Ричард, почему ты так уверен, что эта штуковина не может свалиться с того утеса над морем? Ричард улыбнулся, но не ответил. Они подошли к вагону. - Итак, - проговорил он, - раз мы не знаем, как вагон приводится в движение, следует проявлять предельную осторожность. Всем нам желательно войти одновременно, чтобы исключить возможность того, что двери закроются и вагон тронется с места, раньше чем мы окажемся внутри. Наверное, с минуту все молчали, выстроившись вчетвером возле вагона: Макс с Эпониной заняли место со стороны тоннеля. - Ну, начинаю отсчет, - произнес Ричард. - И как только скажу три, все разом делают шаг. - Можно я закрою глаза? - спросил Макс с ухмылкой. - Помню, в детстве помогало, когда катался на горках. - Как хочешь, - ответила Николь. Люди дружно шагнули в вагон, и каждый из них сразу же ухватился за вертикальный стержень. Ничего не случилось. Патрик глядел на них снаружи. - Быть может, он ожидает Патрика, - негромко проговорил Ричард. - Не знаю, - пробормотал Макс, - но если этот клепаный поезд сию секунду не тронется, я соскочу. Дверь неторопливо закрылась буквально через мгновение после слов Макса, и они даже не успели два раза вздохнуть, когда вагон тронулся с места, быстро ускоряясь в освещенном тоннеле. Патрик замахал им и проводил глазами вагон до первого поворота. А потом, забросив винтовку на плечо, полез вверх по шипам. "Пожалуйста, возвращайтесь скорее, - думал он, - прежде чем сомнения станут нестерпимыми для всех нас". На жилой уровень он вернулся менее чем через пятнадцать минут. Чуть отпив из фляги, Патрик поспешил по тоннелю к музею, размышляя по пути о том, что скажет своим. Переступив порог, Патрик даже не заметил, что в комнате темно. Но когда он вошел, свет зажегся, и молодой человек на мгновение потерял ориентацию. "Неужели я попал не туда? Должно быть, ошибся тоннелем. - Нет, разум отверг эту мысль, пока он торопливо оглядывал комнату, - это именно та комната... в углу пара перышек и одна из забавных пеленок Никки..." С каждой секундой сердце его колотилось быстрее. "Где же они? - спрашивал себя Патрик, глаза его отчаянно метались по комнате. - Что случилось с ними?" И чем дольше глядел он на пустые стены, стараясь припомнить уговор во всех подробностях, тем больше понимал, что сестра и его друзья, безусловно, не по собственной воле оставили эту комнату. Если бы только нашлась хоть записка! Две минуты Патрик осматривал каждый уголок в комнате, но никаких посланий не обнаружил. "Итак, кто-то или что-то заставило их бежать отсюда", - подумал он. Патрик попытался рассуждать рационально, но не смог: мысли перепрыгивали с предмета на предмет, ему представлялись жуткие картины того, что могло произойти с остальными. Наконец, он заподозрил, что они скорее всего перебрались в ту комнату, где остановились сначала... мать и Ричард еще называли ее фотогалереей. Должно быть, потому, что в музее погас свет, или по какой-то другой столь же тривиальной причине. И Патрик с надеждой рванулся в тоннель. До фотогалереи он добрался через три минуты. Она также оказалась пустой. Патрик привалился к стене. Его спутники могли отправиться отсюда лишь в двух направлениях. Раз во время подъема Патрик никого из них не увидел, оставался зал и недоступный теперь выход наружу. Он поднимался, сжимая винтовку и стараясь убедить себя в том, что посланный Накамурой отряд так и не покинул остров и каким-то образом прорвался в подземелье, перехватав всех, кто подвернулся под руку. Но еще около зала Патрик услыхал плач Никки. - _Мама, мама_, - горестно повизгивала она, и Патрик рванулся вперед на голос своей племянницы вверх по пандусу. На площадке под закупоренным выходом оказался сущий хаос. Никки плакала, ошеломленный Роберт Тернер метался из стороны в сторону, воздевая вверх руки, он вновь в вновь возглашал: "Нет, о Боже, нет". Бенджи негромко рыдал в уголке, а Наи безуспешно пыталась успокоить своих сыновей. Увидев Патрика, Наи вскочила и бросилась к нему. - О Патрик, - проговорила она, по ее щекам бежали слезы, - октопауки похитили Элли. 12 Лишь через несколько часов Патрик смог составить разумное представление о том, что произошло после того, как исследовательский отряд оставил музейную комнату. Наи еще была в шоке от пережитого, Роберт не мог говорить более минуты, не разразившись слезами, а дети и Бенджи постоянно прерывали рассказ, часто без всякого смысла. Поначалу Патрик уяснил только главное: к людям пришли октопауки и похитили Элли, прихватив птиц, манно-дыни и кусок ватной сети. Неоднократно повторив вопросы, Патрик сумел понять, как все случилось. Примерно через час после того, как пятеро исследователей отправились в путь, - должно быть, когда Ричард, Патрик и другие спустились на платформу, - все оставшиеся в комнате услышали за дверью шорох металлических щеток. Элли вышла, чтобы оценить ситуацию, и увидела октопауков, подступавших с обеих сторон. Она немедленно возвратилась в комнату с этим известием и попыталась успокоить Бенджи и детей. Когда в дверях появился первый октопаук, все люди бросились врассыпную, освободив место для девяти-десяти октопауков, которые тут же вошли внутрь. Поначалу они стояли плотной группой, по головам бежали цветовые фразы - пауки о чем-то переговаривались. Через несколько минут один из них выступил вперед и указал прямо на Элли своим черно-золотым щупальцем, а потом разразился длинной цветовой речью, после чего несколько раз повторил ее. По мнению Наи, Элли догадалась, что он сказал. Роберт же полагал, - просто поняла непонятным образом, что инопланетяне требуют манно-дыни и образец ватной сети. Элли достала их из уголка и вручила первому октопауку. Тот взял предметы тремя щупальцами и передал своим подчиненным. "Вот это был видок! - воскликнул Роберт. - Они так непринужденно орудуют этими хоботами". Тут все решили, что теперь октопауки отправятся восвояси, но, увы, прискорбно ошиблись. Главный октопаук продолжал смотреть на Элли и высвечивал свои цветовые речи. Пара октопауков неторопливо поползла к Тамми и Тимми. "Нет, - проговорила Элли, - вы не смеете..." Но было слишком поздно. Октопауки охватили птенцов многими конечностями и, не обращая внимания на их бормотания и крики, отправились в коридор. Галилей Ватанабэ бросился к двери, собираясь напасть на октопаука, который обхватил Тимми тремя щупальцами. Четвертым щупальцем тот легко оторвал мальчишку от пола и передал его одному из своих спутников. Октопауки передавали Галилея друг другу, наконец он невредимым приземлился в дальнем углу комнаты. Незваные гости не помешали Наи броситься к сыну и утешить его. К тому времени трое или четверо октопауков, птицы, дыни и образец ватного материала уже переместились в коридор, но в комнате еще оставалось шестеро инопланетян. Примерно десять минут они переговаривались между собой. Все это время, по словам Роберта, Элли следила за цветовыми посланиями, которыми обменивались октопауки. ("Я не смотрела на них, - объяснила Наи, - потому что была ужасно напугана и в первую очередь беспокоилась о детях"). Наконец, Элли подошла к Роберту и отдала ему Никки. "Кажется, я понимаю, о чем они говорят, - сказала Элли (так утверждал белый, как мел, Роберт). - Они намереваются взять меня с собой". Тут главный октопаук снова повернулся к ним и завел цветовую речь, явно обращаясь к Элли. Дальнейшее - все, что произошло в последующие десять минут, - Наи и Роберт восприняли совершенно по-разному. Бенджи в основном держал сторону Наи. По ее версии Элли попыталась защитить всех, кто находился в комнате, и якобы заключила некую сделку с октопауками. Какими-то жестами и словами Элли сумела объяснить инопланетянам, что пойдет с ними, если они гарантируют безопасность всем остальным людям. - Элли была великолепна, - настаивала Наи. - Она объяснила им, что мы попали в ловушку и у нас нет еды. Увы, ее увели прежде, чем она успела удостовериться, что условия приняты. - Ты наивна, Наи, - говорил Роберт, оглядываясь дикими от горя и смятения глазами. - Ты не поняла, насколько зловещими на самом деле являются эти создания. Они загипнотизировали Элли... да-да, именно так... Все произошло, как только они вошли. Она так внимательно разглядывала эти полосы. Говорю тебе - она была сама не своя. И все разговоры, что нам предоставят свободу, просто предлог: она _захотела_ уйти с ними. Они воздействовали на ее личность прямо у нас на глазах - этими проклятыми цветовыми узорами. Но никто, кроме меня, этого не заметил. Патрик не доверял версии Роберта в основном потому, что муж Элли был ужасно расстроен. Наи же соглашалась с Робертом по двум основным пунктам: Элли не сопротивлялась и не протестовала, когда первый октопаук схватил ее, а оставляя комнату, она подробно перечислила все, что следует сделать для Никки. - Скажи мне, кто, пребывая в здравом уме, - говорил Роберт, - и угодив в щупальца инопланетных созданий, будет тарабанить о том, каким одеялом укрыть ее дочь, когда она в последний раз ходила на горшок, и прочих подобных мелочах... Говорю тебе - ее загипнотизировали, одурманили или сделали что-нибудь в этом роде. Все дальнейшие действия, которые привели их под заложенный выход, были относительно несложными. Когда октопауки увели с собой Элли, Бенджи с воплем выскочил в коридор и набросился на их арьергард. Роберт присоединился к нему, и они вдвоем последовали за Элли и отрядом инопланетян до зала. Ворота в четвертый тоннель оказались открытыми. Там один из октопауков остановил Роберта и Бенджи четырьмя длинными щупальцами, тем временем остальные отправились восвояси. Последний октопаук закрыл за собой ворота. Подземная езда восхитила Макса. Она напомнила ему поездку в большой парк с аттракционами возле Литл-Рока, когда ему было около десяти. Поезд висел над металлической полосой и мчался по тоннелю, не прикасаясь к полу. Ричард предположил, что для этого используется разновидность магнитной подвески. Вагончик остановился через две минуты, дверь быстро открылась. Четверо исследователей поглядели на пустую молочно-белую платформу, за которой возвышалась арка около трех метров высотой. - Итак, в соответствии с планом А, - объявил Макс, - нам с Эпониной предстоит отправиться туда. - Да, - проговорил Ричард. - Но, если вагончик не двинется с места, мы с Николь немедленно присоединимся к вам. Макс взял Эпонину за руку и осторожно ступил на платформу. Едва они вышли из вагончика, дверь за ними закрылась. И через несколько секунд вагон направился дальше. - Разве не романтично? - проговорил Макс, после того как они с Эпониной помахали на прощание Ричарду и Николь. - Ну наконец мы остались вдвоем. - Он обнял Эпонину и поцеловал ее. - Вот что, мамзелька, я тебе скажу, я люблю тебя. Не знаю, в какой чертовой дыре мы находимся, но, как бы то ни было, я рад, что ты со мной. Эпонина рассмеялась. - В детском доме у меня была подружка, которая мечтала попасть на необитаемый остров с одним известным французским актером (помнишь Марселя Дюбуа?). Грудь как у мамонта, а вместо рук бревна. Интересно, понравилось бы ей в этом месте? - Эпонина огляделась. - Итак, пора под арку. Макс пожал плечами. - А вдруг сейчас выбежит белый кролик, увязавшись за которым, можно угодить в какую-нибудь дырку... [см. начало сказки Л.Кэрролла "Алиса в Стране чудес"] За аркой оказалась большая прямоугольная комната с голубыми стенками - абсолютно пустая; через открытую дверь из нее можно было попасть в узкий освещенный коридор, идущий параллельно тоннелю подземки. Стены коридора по обе стороны от Макса и Эпонины отливали той же голубизной, что и в комнате за аркой. - И куда же мы отправимся? - спросил Макс. - С этой стороны - видишь? - вроде бы две двери, что напротив подземки, - сказала Эпонина, указывая направо. - И здесь их тоже две, - Макс поглядел налево. - Почему бы нам не дойти до первой двери, заглянуть в нее, а потом решить, что делать? Рука об руку они прошли пятьдесят метров по голубому коридору. Но вид, открывшийся за следующей дверью, разочаровал их. Перед ними протянулся еще один коридор - кое-где в стенах виднелись двери; он уходил вперед на многие метры. - Дерьмо, - объявил Макс. - Мы попали в какой-то лабиринт... Как бы не заблудиться. - Что ты предлагаешь? - спросила Эпонина. - По-моему... - сказал Макс, помедлив, - стоит выкурить сигаретку и как следует все обговорить. Эпонина расхохоталась. - Более чем согласна с тобой. Шли они очень осторожно, и каждый раз, сворачивая в очередной голубой коридор. Макс оставлял на стене метку губной помадой Эпонины, набрасывая полную схему обратного пути в комнату за аркой. Он настоял, чтобы Эпонина, свободно владевшая компьютером, заносила соответствующие пометки в свой аппарат. - На случай, ежели кто-то сотрет мои рисунки, - пояснил Макс. Поначалу такое приключение казалось забавным, и они два раза вернулись к арке, чтобы доказать себе, что способны сделать это в любой момент. После этого Макс и Эпонина ощутили определенную уверенность, но примерно через час пути по сменявшим друг друга голубым коридорам возбуждение начало стихать. Наконец Макс и Эпонина остановились, сели на пол и закурили еще одну сигарету. - Итак, зачем разумному существу, - проговорил Макс, выдувая дымные кольца в воздух, - может понадобиться подобное сооружение? Или же мы, не зная того, подвергаемся непонятному испытанию... - Или они стремятся что-то спрятать от нас, - докончила Эпонина и, взяв сигарету из руки Макса, глубоко затянулась. - И если так, - продолжила она, - должен существовать простой код, который определяет конфигурацию лабиринта, нечто вроде древних комбинационных замков: второй поворот направо, четвертый налево и... - Так до утра, - перебил ее Макс с ухмылкой. - Коротко чмокнув Эпонину, он поднялся на ноги. - Поэтому придется _предположить_, что мы ищем нечто особенное, и логическим образом организовать наш поиск. Поднявшись на ноги, Эпонина хмуро поглядела на Макса. - А что ты, собственно, хотел этим сказать? - Не знаю, - хохотнул Макс, - но, во всяком случае, прозвучало чертовски умно. Побродив по голубым коридорам почти четыре часа, Макс и Эпонина наконец решили, что настало время поесть. Они как раз приступили к раманской пище, когда слева, на пересечении коридоров, что-то промелькнуло. Макс вскочил на ноги и бросился к перекрестку. Там он оказался через несколько секунд, заметив, как крохотный аппарат не более десяти сантиметров высотой повернул направо в ближайший коридор. Макс устремился вперед и увидел, как аппарат исчезает под маленькой аркой, вырезанной в стене голубого коридора метрах в двадцати от него. - Иди сюда, - крикнул он Эпонине. - Я кое-что нашел. Эпонина быстро оказалась возле него. Небольшая арка возвышалась над полом лишь на двадцать пять сантиметров, поэтому им пришлось встать на колени и пригнуться, чтобы посмотреть, куда отправился аппарат. Они увидели, как пять или шесть десятков крохотных созданий ростом с муравья вылезают из устройства, похожего на автобус, и разбегаются во все стороны. - Что это еще за чертовщина? - спросил Макс. - Смотри-ка, Макс, - взволнованно проговорила Эпонина. - Смотри внимательно... это крохотные октопауки... Ты видишь... они похожи на того, которого ты описывал мне... - Черт побери, ты права... наверное, это октопауки-младенцы. - Едва ли, - возразила Эпонина. - Смотри-ка, они попрятались в своих домиках, так что ли... Вот канал, а в нем лодка... - Камера! - закричал Макс. - Беги назад за камерой... Тут же целый миниатюрный город. Усаживаясь за еду, Макс и Эпонина сняли свои рюкзаки и прочее снаряжение, оставив там и камеру. Эпонина вскочила и бросилась назад. Макс продолжал разглядывать миниатюрный мирок, видневшийся за стеной прохода. Через какую-то минуту он услыхал слабый крик, и страх холодком пробежал по спине. "Дурак, идиот, - ругал себя Макс, возвращаясь к месту привала. - Никогда, никогда не оставляй винтовку". Сделав последний поворот, он замер на месте. Перед Максом находились пять октопауков. Один из них держал Эпонину тремя щупальцами, другой завладел винтовкой. Третий октопаук подхватил рюкзак Эпонины, в который были аккуратно уложены все ее вещи. На лице женщины был написан самый откровенный ужас. - Помоги мне. Макс... прошу тебя, - молила Эпонина. Макс шагнул вперед, но дорогу ему преградили два октопаука. По голове одного из них побежала волна цветовых полос. - Не понимаю, какого хрена ты болтаешь, - гневно завопил Макс. - Отпусти ее. И подобно полузащитнику в футболе. Макс рванулся мимо первых двух октопауков и почти достиг Эпонины, когда чьи-то щупальца охватили его, притиснув руки к груди. Сопротивляться было бессмысленно: создание оказалось невероятно сильным. Трое октопауков, в том числе и тот, который держал Эпонину, начали удаляться от него по коридору. - Макс... Макс! - в ужасе кричала Эпонина. Но тот не мог вырваться из хватки удерживавшего его октопаука. Через минуту крики прекратились. Октопаук не выпускал Макса еще десять минут, потом он ощутил, как могучие мышцы расслабились. - Что здесь происходит? - рявкнул Макс, высвободившись из объятий инопланетянина. - Что вы, сукины дети, здесь делаете? Один из октопауков указал на его рюкзак, оставшийся у стены, фермер, осев рядом с поклажей, потянулся за едой и питьем. Октопауки переговорили друг с другом цветовыми словами. Понимая, что его стерегут, Макс сделал несколько глотков. "Эти коридоры настолько узки, - думал он, помышляя о побеге, - а эти проклятые твари такие здоровые, да еще с огромными щупальцами. Увы, придется подождать, поглядеть, что будет". Два октопаука не покидали своего места несколько часов. Наконец Макс уснул на полу между ними. Проснувшись, Макс обнаружил, что остался один. Он осторожно обошел угол, поглядел в обе стороны голубого коридора... в нем ничего не было. Минуту Макс разыскивал пятна помады на стене и добавил к ним несколько новых, отметив расположение города крошечных октопауков, а потом вернулся к платформе. Он не представлял, что делать дальше. Несколько минут он тщетно блуждал по голубым коридорам, выкрикивая имя Эпонины. Наконец Макс решил сесть на платформе и дождаться вагона. Прождав более часа, Макс был уже готов возвратиться к миниатюрному городу октопауков, когда до него донесся шум. Вагон приближался со стороны, противоположной вертикальной шахте с шипами. Вагончик приблизился, в окнах виднелись лица Ричарда и Николь. - Макс! - завопили они одновременно, прежде чем дверь открылась. И Ричард, и Николь были крайне взволнованы. - Мы нашли место для нас, - воскликнул Ричард, спрыгивая на платформу. - Там есть огромный зал с куполом высотой метров в сорок... не купол, а радуга красок... Это уже по ту сторону Цилиндрического моря, здесь вагончик проходит под водой в прозрачном тоннеле... - Он умолк, когда вагончик со свистом тронулся с места. - Там есть ванны, постели и непрерывно течет вода, - торопливо добавила Николь. - И свежая пища... какие-то странные фрукты и овощи, такие вкусные... - А где Эпонина? - вдруг спросила Николь, перебив Ричарда на полуслове. - Ее нет, - отрывисто проговорил Макс. - Как нет? - сказал Ричард. - Как и куда она подевалась? - Ее похитили ваши невраждебные к нам друзья, - сухо ответил Макс. - Чтооо? - протянул Ричард. Макс поведал свою историю - медленно и точно, не опустив ничего важного. Ричард и Николь внимательно выслушали его. - Они перехитрили нас, - наконец прокомментировал Ричард, покачивая головой. - Не _нас_, - недовольным тоном буркнул Макс, - а _меня_. Они убаюкали нас, мы с Эп поверили, что лабиринт голубых коридоров... нечто вроде головоломки в этом... Дерьмо, просто дерьмо. - Не кори себя понапрасну, - спокойно произнесла Николь, прикасаясь к плечу Макса. - Откуда тебе было знать... - Какая глупость с моей стороны, - Макс возвысил голос. - Беру с собой винтовку - для безопасности, и где же эта самая винтовка, когда являются наши восьминогие дружочки? Стоит возле какой-то клепаной стенки... - Мы первоначально попали в подобное же место, - проговорил Ричард, - только наши коридоры были красными, а не голубыми. Мы с Николь обследовали их около часа, потом вернулись к платформе. Вагончик вновь подобрал нас в течение десяти минут и переправил через тоннель под Цилиндрическим морем. - А ты искал Эпонину? - спросила Николь. Макс кивнул. - Нечто вроде того. Кричал, звал ее. - Быть может, надо продолжить поиски еще, - предложила Николь. Трое друзей вернулись в мир голубых коридоров. Когда они подошли к первому пересечению, Макс объяснил Ричарду и Николь, какие метки оставлял на стене. - Наверное, нам следует разделиться. Так поиски ее будут более действенными... Давайте встретимся за аркой, скажем через полчаса. Но уже за следующим поворотом оставшийся в одиночестве Макс не обнаружил своих пометок. Озадаченный, он попытался припомнить: быть может, пропустил этот поворот или же ни разу не был здесь... Глубоко задумавшись, он ощутил на своем плече ладонь и едва ли не выскочил из кожи. - Чего ты, - Ричард заметил выражение на лице друга. - Это всего лишь я... Разве ты не слыхал, как я окликнул тебя? - Нет, - Макс покачал головой. - Я же был только за углом... должно быть, в этом месте жуткое ослабление звука... Во всяком случае, мы с Николь за поворотом не нашли ни одной из твоих меток. Странно... - _Вот дерьмо_! - с пылом произнес Макс. - Эти сукины дети успели очистить все стены... разве не понятно? У них все было продумано, а мы сделали именно то, чего они от нас ожидали. - Но Макс, - проговорил Ричард, - как они могли предвидеть _все_, что мы сделаем. Мы ведь _сами_ не знали _заранее_, какой стратегии будем придерживаться. Как же они могли... - Объяснить не могу, но чувствую нутром. Они просто дождались, чтобы мы с Эпониной сели есть, и тут подсунули нам этот вагончик. _Знали_, что я побегу искать его, и тогда у них будет шанс сцапать Эпонину... Выходит, они следили за нами все время... Даже Макс согласился, что искать Эпонину в лабиринте голубых коридоров - безнадежное дело. - Безусловно, поблизости ее нет, - удрученно произнес он. Ожидая на платформе прибытия вагончика, Ричард и Николь подробнее рассказали Максу о большой комнате с радужным куполом в южной стороне Цилиндрического моря. - О'кей, - проговорил Макс, когда они закончили. - Понятно даже арканзасской деревенщине. Радуга в куполе определенно связана с той радугой на небе, которая отвлекла отряд Накамуры. Словом, радужный народ не хочет, чтобы мы попали в плен. Еще они не хотят, чтобы мы умерли с голоду... Возможно, подземку построили именно они, во всяком случае, мне так кажется. Но что же объединяет радужный народ и пауков? - Пока ты не рассказал мне о похищении Эпонины, - ответил Ричард, - я было решил, что это один и тот же народ. А теперь не знаю. Все, что случилось с вами, можно принять лишь за проявление враждебности. Макс расхохотался. - Ричард, ты великолепно умеешь жонглировать словами. Разве ты еще сомневаешься в отношении этих проклятых уродов? Подобной реакции можно было ожидать от Николь, но ведь эти самые октопауки несколько месяцев продержали тебя в плену и при этом еще запихивали тебе в нос каких-то крошечных тварей... на психику воздействовали. - Ну уж этого нельзя сказать наверняка, - негромко проговорил Ричард. - Ну ладно, пусть... Однако я полагаю, что ты отбрасываешь многочисленные доказательства... Макс умолк, услышав знакомый звук. Вагончик направлялся к логову пауков. - И еще, - кисло буркнул Макс, прежде чем шагнуть в вагон, - почему он всегда едет в нужную сторону? Патрику наконец удалось уговорить Роберта и Наи вернуться в музей. Это далось нелегко; нападение октопауков нанесло взрослым и детям серьезную травму. Роберт совсем не мог спать, а близнецов преследовали кошмары; они то и дело просыпались в слезах. Словом, когда Ричард, Николь и Макс поднялись к ним, пищи уже почти не осталось, и Патрик начинал обдумывать, что делать. Встреча была безрадостной, говорили о похищениях, и все взрослые, в том числе Николь, глубоко приуныли. Радужный купол на юге ни в ком не вызвал восторга. Впрочем, в отношении того, что теперь делать, сомнений не оставалось. Ричард исчерпывающим образом обобщил ситуацию: - Во всяком случае, под куполом есть еда. Они молча упаковывали свои пожитки. Патрик и Макс спустили детей вниз по вертикальному шипастому коридору. Как только они собрались на платформе, появился вагончик. На этот раз в соответствии с едкими предсказаниями Макса он не стал делать остановок на промежуточных станциях, а прямо отправился в прозрачный тоннель под Цилиндрическим морем. За стенкой тоннеля плавали странные и удивительные морские создания - без сомнения, биоты. Вид их заворожил детей, а Ричарду напомнил о давнишнем плавании в Нью-Йорк, когда он искал Николь. Просторная палата под куполом, в которой окончилась линия подземки, действительно ошеломляла. Бенджи и дети немедленно заинтересовались разнообразной едой, разложенной на длинном столе по одну сторону комнаты. Взрослые же удивленно бродили вокруг, не только разглядывая яркие радужные разводы над головой, но и обследуя альковы за платформой; там располагались ванные комнаты и спальные помещения. Макс шагами вымерил размер комнаты: шириной она была в пятьдесят метров, от платформы до белых стен со входами в альковы было метров сорок. Патрик подошел, чтобы переговорить с Максом, стоявшим возле щели, отделявшей платформу от вагона; тем временем все остальные обсуждали, кто и где расположится. - Жаль Эпонину, - сказал Патрик, опуская ладонь на плечо друга. Макс передернул плечами. - Хуже, что исчезла Элли: едва ли Роберт и Никки сумеют оправиться от удара. Стоя бок о бок, мужчины глядели в длинный, пустой и темный тоннель. - Знаешь, Патрик, - мрачно заметил Макс. - Хотелось бы чтобы простак-фермер поверил в то, что наши беды закончились и радужный народ теперь позаботится о нас. Прибежал Кеплер с длинным плодом, на вид напоминавшим зеленую морковку. - Мистер Паккетт, - попробуйте самое вкусное. Макс принял дар маленького мальчика и, засунув плод в рот, откусил. - Вкусно, Кеплер, - сказал он, погладив мальчика по голове. - Большое спасибо тебе. - Кеплер бросился к остальным. Макс медленно жевал плод. - Я всегда заботился о моих свиньях и цыплятах. - Он правой рукой махнул на купол и стол, заваленный пищей. - Но тем не менее я по одному изымал животных, когда пора было убивать их или везти продавать на рынок. ЧАСТЬ ВТОРАЯ. РАДУЖНАЯ РОДНЯ 1 Николь лежала на спине... она вновь проснулась посреди ночи. В сумеречном свете она видела Ричарда, бесшумно спавшего рядом. Она тихо поднялась, пересекла комнату и вышла в главный зал их временного прибежища. Люди легко приспособились к местному освещению, свет под радужным куполом затенялся примерно на восемь часов каждые 24-часовые сутки. В эти "ночные" интервалы он почти исчезал, и в углубленных в стены спальнях, не имевших собственного освещения, становилось достаточно темно для покойного сна. Несколько ночей подряд Николь спала тревожно, ее часто пробуждали беспокойные сны, которых она не могла запомнить. Безуспешно стараясь припомнить образы, смутившие ее покой этой ночью, Николь неспешно обошла по периметру большой круглый зал, в котором вместе с друзьями проводила большую часть своего досуга. Оказавшись на противоположной стороне палаты, она остановилась возле пустой платформы подземки и заглянула в темный тоннель, уходивший под Цилиндрическое море. "Что там происходит сейчас? - думала Николь. - Какая сила, какой разум ныне взяли нас под опеку?" Прошло четыре недели с того дня, когда небольшой отряд перебрался в это великолепное сооружение, расположенное в Южном полуцилиндре Рамы. Новое жилище, очевидно, было рассчитано на людей, невзирая на все труды. Спальни и ванные комнаты в альковах не отличались от оставшихся в Новом Эдеме. С первым же вагоном, явившимся под купол после их прибытия, хозяева прислали людям пищу и воду, кушетки, кресла и столы. Людям даже предоставили тарелки, стаканы и столовые приборы. Итак, здесь достаточно хорошо представляли повседневные потребности людей и умели их обеспечить. "Кто-то за нами весьма пристально наблюдает, - думала Николь. Ей представился Орел, и она поняла, что занята беспочвенными фантазиями. - Кто же еще? Лишь романе и интеллект Узла обладают достаточной информацией..." Размышления ее нарушил звук, раздавшийся за спиной. Николь повернулась и увидела Макса Паккетта, приближающегося с другой стороны палаты. - И тебе тоже сегодня не спится? - сказал он, подходя ближе. Николь покачала головой. - Последние несколько ночей мне все время снятся скверные сны. - А я все волнуюсь... - проговорил Макс. - До сих пор вижу ужас в глазах Эпонины, когда ее тащили по коридору. - Он молча отвернулся и принялся разглядывать тоннель. "А как-то там Элли? - подумала Николь, ощутив сильную тревогу. - Хорошо ли ей с октопауками? Или же догадка Макса верна? Неужели мы с Ричардом лишь обманываем себя, предполагая, что эти инопланетные создания не намереваются причинить нам зло?" - Не могу я сидеть здесь и дожидаться. Я должен что-то сделать, чтобы помочь Эпонине... Хотя бы для очистки совести. - Но что ты можешь сделать, Макс? - спросила Николь, чуть помедлив. - С внешним миром нас теперь связывает только этот поганый вагон, - ответил Макс. - В следующий раз, когда он доставит нам пищу и воду - сегодня или завтра, - я собираюсь забраться внутрь и остаться там. И когда вагончик отправится отсюда, я поеду - куда бы он меня ни завез. А там попытаюсь найти первого октопаука и дам ему поймать себя. Николь увидела отчаяние на лице своего друга. - Макс, ты цепляешься за соломинку, - проговорила она негромко. - Ты не встретишь октопауков, если только они этого не захотят... Кроме того, ты нам нужен... - Ни хрена, Николь, зачем я тут? - Макс возвысил голос. - Здесь абсолютно нечего _делать_, - только разговаривать друг с другом и играть с детьми. В вашем подземелье можно было хотя бы выйти и погулять по темному Нью-Йорку... Возможно, Эпонины и Элли больше нет... или же они мечтают о смерти... пора нам кое-что _предпринять_... Вдалеке в тоннеле замигали огни. - Ну вот и они, - сказал Макс. - Сейчас соберусь и помогу тебе с разгрузкой. - Он побежал к своей спальне. Николь осталась, чтобы поглядеть на приближающийся вагон. Как всегда, перед ним в тоннеле зажигались огни. Через несколько минут вагончик неторопливо вполз в прорезь в кольцевом полу комнаты и остановился. Когда его двери открылись, Николь вошла внутрь, чтобы обследовать привезенное. Помимо четырех больших кувшинов с водой, в вагончике оказался обычный набор свежих продуктов, которые люди уже научились ценить; кроме них, прислали большой тюбик с вязкой субстанцией, напоминавшей смесь меда и апельсинового сока. "Но где же они выращивают все это?" - спрашивала себя Николь, наверное, в сотый раз, после того как приступила к разгрузке. Она вспомнила многочисленные семейные споры. В конце концов все пришли к заключению, что в Южном полуцилиндре наверняка устроены сельскохозяйственные угодья. Куда большие разногласия вызвал вопрос о том, кто кормит их. Ричард не сомневался, что заботятся о людях сами октопауки, поскольку любые припасы должны были идти транзитом через территорию, которую он считал доменом октопауков. Логике его возразить было сложно, Макс также полагал, что продукты людям поставляют октопауки, но тем не менее всем их действиям он приписывал зловещие мотивы. И если нас кормят октопауки, заверял фермер, то скорее всего не из милосердия. "Зачем же октопаукам становиться нашими благодетелями? - гадала Николь. - Я согласна с Максом: похищение Эпонины и Элли никак не совместимо с такой заботой... Или мы все-таки имеем дело с кем-то другим, решившим защитить нас?" Невзирая на смешки Ричарда, Николь отчасти надеялась, что здесь действительно обитает какой-то радужный народ, по уровню развития превосходящий октопауков и почему-то заинтересованный в сохранении жизни уязвимых людей, а посему приказавший этим инопланетным созданиям кормить своих пленников. В грузе, доставленном в вагоне подземки, всегда находился какой-нибудь сюрприз. На этот раз в его задней части обнаружилось шесть шаров разной величины, окрашенных в яркие цвета. - Смотри-ка, Макс, - сказала Николь. Фермер уже вернулся со своим рюкзаком и принялся помогать ей с разгрузкой. - Они даже прислали мячи детям. - Чудесно, - ехидно проговорил Макс. - Теперь начнутся детские ссоры из-за каждого мячика. Когда они разгрузили вагон, Макс забрался внутрь и уселся на полу. - Сколько же ты будешь ждать? - спросила Николь. - Сколько потребуется, - мрачно ответил Макс. - А ты не обсуждал эту идею с кем-нибудь из наших? - поинтересовалась Николь. - Какого черта, конечно нет. С какой стати?.. У нас здесь не демократия. - Макс наклонился вперед. - Извини, Николь, но я сыт всем по горло: Эпонины нет уже месяц, сигареты кончились, я вот-вот взорвусь. - Он выдавил улыбку. - Когда доходило до такого, Клайд с Виноной всегда говаривали мне, что я, мол, на ежа уселся. - Ну, ладно, Макс, - проговорила Николь чуть погодя. Она коротко обняла его на прощание. - Надеюсь, с тобой все будет в порядке, куда бы тебя не занесло. Однако вагон оставался на месте, и Макс упрямо отказывался покинуть его, даже в уборную не ходил. Друзья приносили Максу еду, воду и все прочее, чтобы не пачкать вагончик. Между тем к исходу третьего дня сидения пища начала заканчиваться. - Придется переговорить с Максом, - обратился Роберт к взрослым, после того как дети уснули. - Понятно, вагон не стронется с места, пока он будет торчать внутри. - Я хочу переговорить с ним завтра утром, - отозвалась Николь. - Но еда кончается _сейчас_, - сказал Роберт. - И мы не знаем, сколько еще потребуется... - Можно разделить остаток на рационы, - перебил его Ричард, - и продержаться еще хотя бы два дня... Видишь ли, Роберт, все мы устали и нервничаем... словом, лучше переговорить с Максом, хорошо выспавшись. - Что будем делать, если Макс не захочет оставлять вагон? - спросил Ричард у Николь, когда они остались одни. - Не знаю, - ответила Николь. - Патрик уже задавал мне это вопрос утром... Он опасается, что нам придется прибегнуть к силе, чтобы извлечь Макса из вагона... По его мнению. Макс очень устал и раздражен. Ричард уже глу