го над собой, как знамя. Из раны рекой потечет смола, - А мы-то хотели, чтоб - вина сладки... Но только героев родит земля, Где хором терзают у правды матку. Так ждет и не видит большой народ, Какая нам путь озарит идея, Чтоб сразу за нею рвануть вперед Коронным ходом е2 - е9. И рельсы погнуться, поляжет лес, Когда, сапоги набивая ваксой, По шпалам эпохи помчит прогресс, Сметая живых бородою Маркса ... А если потом соберем свой прах И из лесу выйдем с мощами Данко, То видно в каких, не скажу, краях, - Каких и Макар не видал с Лубянки. Я тоже не ведал, на чем свернусь, Пока не уперся башкой барана, Что нашим умом не осилить Русь, А только аршином в штанах тирана. Никто не сумел - ни варяг, ни грек, - Так выйди, Спаситель, и встань над Русью !.. Но Ангел Господний который век Не может у нас отыскать Марусю. Да кто же услышит Благую Весть, Где дочери Хама седлают ступы И, видя, как мало успели съесть, Растят меж ног золотые зубы ?.. И дуньки, копыта макая в крем, В крутое трико затянувши сдобу, Надвинув на фейс самоварный шлем, Заставят накрыть простыней Европу. И, видя, как землю накрыл салют, А шведы не знают, кому сдаются, - Поверим, что мертвые всех спасут, Раз стали от них возвращаться блюдца. Я тоже вертел под собою стол, Слова добывая из царства мертвых, Пытался во рту оживить глагол И нес что осталось на трех аккордах. Куда я на стуле вьезжал верхом И, хвост разорив у совы Паллады, Все ночи махал над собой пером, Но утром ни разу не встал крылатым; И в стены глухие кричал: " Сезам !.."- И верил, что рухнут оне, как в сказке... Теперь открываю великий срам, До самого срама раздвинув связки. И ежели век говорит: " Звездец !" - Кирзовые лапы кладя на плечи, - Сожми, что осталось в груди, певец, И учи зверей человечьей речи. А если случится - возьмут урок, И свет засияет, а гром не грянет, - Отпилим со лба и наполним рог И гусли построим, чтоб пел Бояне. Так счастливо наши пойдут века... И только однажды средь шума бала Услышим, как в уши течет река, И поднимем с остатком песка бокалы. Вот райская дверца промолвит: "Пли-из!" Войдем и обнимем младую Еву ... И семя познанья прольется вниз, Опять растекаясь, как мысь по древу. 1991 - П Е Р Е К Л И Ч К И - Октябрь Евгению Клячкину Уходим осенью обратно. Течет река вослед, вослед. Мерцанье желтое парадных И в них - шаги минувших лет: Наверх по лестнице непроччной, Звонок - и после тишина... Войди в квартиру этой ночью - Увидишь реку из окна. Поймешь, быть может, на мгновенье, Густую штору теребя Во тьме, великое стремленье Нести куда-нибудь себя, Где двести лет, не уставая, Все плачет хор Океанид, За их мосты над островами, За их Васильевский гранит... И перед этою стеною Себя на крике оборви, И повернись к окну спиною, И вниз по лестнице сойди. - Дорога посвящается Махавишне дорога дорога такая что в даль убегает такую что это уже никакая не даль а дорога одна по которой никто по которой никто никуда по которой нигде только шорох шагов только слово одно только голос ничей только взгляд только голос ничей только взгляд а назад поглядишь там уходит дорога вперед ну конечно вперед и куда ни взгляни и куда ни ступи только шорох шагов только слово одно только голос ничей только шаг только голос ничей только шаг 1980 - Тем, кто поет, стоя у окна поезда, который никуда не идет с севера на юг. Элле Фицджеральд От шумных улиц до ночлега, От сна до Страшного Суда Толкает в спину человека Его неловкая судьба. Купец всему назначит цену, Мудрец на все положит хвост... Вращает музыка арену - Певец выходит на помост. Так только нищий славит Бога, Так просит облака трава, Так хриплым голосом пророка В ушах взрывается труба. И Слово с Музыкой сольется, Когда ему велят молчать, Когда под кривдой сердце гнется, Труба ведет и голос рвется Срывая первую печать. Немую истину открою, Но не пробью глухой стены, Поскольку слабый голос мой Не умещает тишины. Слова, слова не пахнут хлебом, Из них не выглянет рассвет... И ты глядишь с надеждой в небо, И снег летит тебе в ответ. И все, и никуда не деться, Никто не примет этих слез, И нашу музыку и сердце Перекрывает стук колес, Когда в окне навстречу мчится, Раскинув белые поля, И, зная все, что здесь случится, Кричит в пустые наши лица Больная Родина моя... 1983 - Окуджавиана - 1 - Ах, скажите, мой друг, Что нам вышло на круг, Что за время настало такое? - Варим в шапке уху, Гнем с медведем дугу Да спасаем от змия героев. То ли праздник какой, То ль накрыло дырой, - Ах, мин херц, вы сюда посмотрите: Учит вора богач, Скрипку душит скрипач И наука терзает свой гитик. Так уж вышло оно: Зря рубили окно, - А может, так все задумано было? Аль с тупого конца Жгли глаголом сердца, Переполнив отечество дымом? Все надежды - по швам Что ж осталося нам? - Лишь гостинцы от мелкого беса, Только радость в розлив, Только ведьмин мотив Долетает из ближнего леса. Чем нас ворон кормил, Как нас ворог учил, А сказать, от своих что терпели! Но - кричи не кричи - Все лежим на печи, Ждем, как вытянет щуку Емеля. Из домов, из дворов Гнали в землю отцов - Только сестры пытались поднять их. Но не подняли взор И молчат до сих пор Сорок тысяч испуганных братьев. А как вышли в князья Те, что звались "друзья", Как взялись за родимые пятна, Как пошла эта знать Хором в небо плевать... Но оттуда вернули обратно. Вот и вышел нам суд - Гнуть медвежий хомут Да растить онемевшее племя. Мы от фирмы услуг Пилим собственный сук Да целуем кайсацкое стремя. Знать, не давит теперь Груз великих потерь, Знать, нашли мы все то, что искали: Вот из крана - вино, Вот с экрана - кино, Да все там же стоим, на Каяле. А чтоб прямо идти, Не свернуть со стези, Нам аршин затолкали железный: Нынче б рады свернуть На проторенный путь - Да не вертится шея, любезный. То и свету у нас, Когда искры из глаз Озаряют ошибкой ошибку. На телеге с веслом По оврагу гребем Да зовем государыню-рыбку. Где тут вытянуть воз, Не отдавши волос, - Уж и лебедя звали, и рака. А теперь не понять - То ли Жучку позвать, То ли внучку отдать за варяга... Ладно, хватит грустить, Ибо мир уместить Можно только в дырявом кармане: Правда, в руки не взять, Но далеко видать... И внимает мудрец обезьяне. Правде доброй не стать, А мы не будем молчать, А достанем счастливые краски. Чем кричать во степи - Лучше жить на цепи Да по кругу рассказывать сказки. А заметив едва, Как нам тяжки слова, Мы подставим под вымысел плечи - Будем песен не петь, Будем тихо смотреть, Как на землю спускается вечер. Кто гусиным пером Возводил этот дом, Чтобы мы обнимали руины? Где нам, что нам беречь? Ой ты, русская речь, - Запах дивный от книги старинной! Так откроем вино И в пустое окно Поплывем на горбатом диване, Где кончается лес, Где на Поле Чудес Осыпается Древо Желаний... - 2 - Что нам судьба протягивает свыше? - Что лучше видим, то нам и дают. Кто все узнал, того никто не слышит, И врет мудрец, которого не бьют. Тогда зачем в отеческом саду За край земли протягиваем взоры, Чтоб там найти заветную звезду И к ней приделать точку для опоры? Ах, здесь каких небес ни сотрясать, Какой бы звук ни обхватить устами, А все рано ничем не удержать Клочка земли под нашими ногами. Лишь музыка не держит, что нашла, Но ей одной дано касаться двери, К которой так торопится душа, - Где кажому откроется по вере. О , только ей такая даль видна, Какой не взять словам несовершенным... Вот натянула струны тишина, И вот смычок взлетает над Вселенной. Что слышим мы - вопрос или ответ? Чем скрипка нам сердца соединяет? Хотя сказал давно один поэт, Что музыка от бездны не спасает... Ах, мы всегда найдем, куда упасть, - Рисуем ключ, а сами ищем клетку, Так пусть звучит чарующая власть - Мы соловью вина нальем на ветку. Вот сад. Стоят столы, поет певец, Стучится в дом мудрец в одном ботинке. Лежат волы, железо гнет кузнец, И петушок взлетает из корзинки. Что эта жизнь - ужели птичий крик, Вечерний дым и свет в окошке дальнем? Поди скажи - сорвешь себе язык И не наполнишь голос этой тайной. И ничего нигде не переставить, Ни до кого руками не достать, - На трех аккордах эту жизнь прославить И за порогом дверь поцеловать... - 3 - Вверх или вниз кладя себе ступени, Все ж не понять счастливому уму, Что мы творим из страхов и сомнений По некому подобью своему. Чего так рвемся к чаяньям своим - Ужели нам неведома награда? Ведь все, что мы потрогать норовим, То непременно обращаем в злато. Ах, кабы знать, чего мы не нашли, Ах, кабы жить не мудрствуя лукаво, - Мы б это поле проще перешли, Не наводя надежной переправы. Но, глядя, как ступают по воде Те, кто не ждал здесь ни ладьи, ни брода, Мы говорим о горней доброте И запираем крепкие ворота. Не понимая только, почему, Чем дольше смотришь в глубину колодца, Тем меньше веришь дому своему, И ничего в руках не остается ... Лишь ты, любовь, с несчастного лица Снимаешь боль, протягивая руку, Когда твой бог пронзает нам сердца, Чтоб даровать спасительную муку. Но столько раз, входя в твои сады И на спине прилаживая перья, Мы не взлетали выше головы, Сердечных дел тугие подмастерья. Вот почему, за легкие тела Держась губами вечного паяца, Из каждой птички ладим журавля, От нежных крыл не в силах оторваться, И, в разных пальцах сравнивая мед, Места меняя, ждем, платя любовью, Что в добрый сон кудесница войдет И дудочку положит к изголовью. Ты распахнешь счастливые ресницы, И пред тобой - кувшин с живой водой, В ногах сидит премудрая девица, И за щекою - ключик золотой... 1984 - Иосифу Бродскому Нет, не Музы счастливый избранник и с нею не числился в браке - Не пером, а кайлом извлекал то, что спрятано было в бумаге, И русалочьих грез из чернил не вытягивал леской, Да и дул не в свирель, а в рулон водосточной железки. И в разлуке с тобой, и в разлуке с тобой, и в тревоге, - Из какой темноты я вытягивал за руку строки! Но срывались они, ускользали на горестном крике, - Те ж, что выдал наверх, потеряли черты Эвридики... Я б не трогал слова - просто мне не хватило таланта. Посмотри, этот мир уместился в руках музыканта, - Но, похоже, теперь даже с ними не много поправишь, Что псалом из груди, что бином извлекая из клавиш. Даже если дадут, даже если окажешься правым, - Всем стараньям твоим не уйти за четыре октавы, Хоть порою сквозь них, озаряя наш сумрак свечами, Кто-то смотрит сюда - одинокий, высокий, печальный... Нет, я думать не смел на такую загадывать карту - Я озвучивал тех, чьи старанья остались за кадром У эпохи моей, что под клюквой раскинула кущи, У которой теперь барабаном расплющило уши. Что ей слух повернет - то ль беда, то ли новая сказка? Но не пой, не тянись за ансамблями песни и пляски. Только здешнюю боль не сменяй на пустую свободу И найди, сохрани этой жизни щемящую ноту. Грянет в небе она, на глаголице эхом отвечу... Этот птичий язык так повязан с родимою речью, Что гусиным пером не сверни соловьиной основы И в жемчужном зерне не открой петушиногоо слова. Где вы, песни без слов? Мне до вас и не вытянуть шею. Я не то что молчать - я еще говорить не умею. Вот и горькую весть как помножить на длинные струны, Коль у здешних Камен что ни вещи уста, то безумны? Не зегзица в окне, а кукушка дежурная свистнет, И с чугунных оград разлетятся чугунные листья. И сухие столбы по безвременью время погонит, И хозяйка Горы в ледяные ударит ладони. Сводный хор домовых грянет в спину тебе от порога, И родимых болот светляки обозначат дорогу, - И большая река заспешит, заструится вдогонку, Чтоб молчанье твое записать на широкую пленку... Оглянись, посмотри - ничего за собой не оставил... Исключенья твои - это формулы будущих правил. Только та тишина, что бумажною дудкой построил, Наконец обовьет твою тень виноградной лозою... Где надежды рука? Кто вину мне подаст во спасенье? Слышишь - в роще ночной поднимается детское пенье, И встают высоко, возвращая остывшую нежность, Золотая листва, и звезда, и пустая скворешня... - Гамлет Владимиру Высоцкому Не знать бы мне, с какой сорвусь струны, Земную жизнь пройдя за середину, Не спутать роль с преданьем старины И шепот Музы - с песнями Эриний. Быть иль не быть ? Кто зеркало унес ? - Мы сквозь него так быстро пробегаем, Что сам собой решается вопрос, И псы луну выкатывают лает. Зачем в песке прокладываем брод, Теряем весла, прячемся от ружей, Когда везде достанет и собьет Из главной башни главное оружье? Где мы сейчас? Уже не разглядишь, Куда наш парус призраки задули... Ревела буря, гром, шумел камыш, Рыдала мышь и все деревья гнулись. Теперь кругом - великая стена И снег идет в холодном нашем храме, И тишина - ты слышишь? - тишина На много миль звенит под куполами... Не может быть! Ужели не во сне Свои мечты урезали по пояс И утопили истину в вине, Чтобы потом начать великий поиск ?.. Но нет, нигде нам не открылась дверь, Хотя мы шли, сворачивая горы, И чтоб от нас не скрылась наша цель, Мы даже на ночь не снимали шоры. Всегда к тебе, пленившая заря! Кого твой луч не ослепил - за нами !.. Ударим в щит, и Дания моя Пошлет данайцев с братскими дарами. Века, века - о ближнем, о любви, Кресты на грудь и камни на пророков... Вот потому здесь храмы - на крови, И ни на чем другом стоять не могут. Ну, где Эдип ? Здесь ждет его родня; Пусть разгадает сфинксову загадку - Тогда и мы воспрянем ото сна, Возьмем стакан и пустимся вприсядку. Но чем, скажи, Горацио, связать Всю эту жизнь, которая случилась ?.. И я напрасно мучаю тетрадь, Залив в себя дешевые чернила. Неправда, нет ! Лишь музыка права. За то, что ей одной служил упорно, С таких глубин открыла мне слова, Что наверху они мне рвали горло. Оставь, оставь, Офелия, глоток !.. Горит язык, вытаскивая слово. Так далеко унес его поток, И мне его не вычерпать шеломом. Все канет в нем: и говор наших лир, И всей Европы призраки и вещи. Я за тобой ! На скандинавский мир Одним безумьем больше или меньше... Я вижу всех, кто выйдет эту роль Сыграть всерьез, того еще не зная, Что их судьбу и злую нашу боль Одним безумьем я соединяю. Вот гул затих. Я вышел на помост, И мне в слезах внимают фарисеи. И свет софитов бьет меня насквозь, И от него вокруг еще темнее. Да, я хотел сказать: " Остановись, Покуда сам не ощутил всей кожей, Как дорога, как дорога нам жизнь!.." - Когда открыл, что истина - дороже, Что каждый шаг записан, как строка, Где небеса свои расставят знаки: Там высоко натянута струна И предо мной - великий лист бумаги... Глухая ночь течет за край листа. Святые спят. Пустыни внемлют Богу. Над головой колеблется звезда. И я один вступаю на дорогу. 1985 - ... НАД ВЕКОМ ГОЛОВУ СКЛОНЯ ... Монолог Так что же мы - хотим себя сберечь, Но столько сил укладываем в речь, А не в дела... И вот в который раз Потоки слов рассеивают нас. И так ступаем вдаль по тверди слов, Сложив из них очаг себе и кров, Хоть все твое, доступное словам, Есть тот предел, который строишь сам. Слова даны, чтоб в них уметь молчать, Но это нам пока что не поднять... Дымит перо, стучит копытом стол, Мы рвем сердца и жжем в ночи глагол. Так пой, гитара, дым тебя не съест! Плати, певец, за свой цветущий крест, Но не пиши по прописям слуги И не грусти: у славы три руки. Иди туда, куда ведет мотив - Что может меч, когда ты держишь гриф ?.. А из камней, что на пути твоем, Сложи ступень, чтобы войти в свой дом. И не проси, чего нельзя просить, Вину в вино умея обратить, Из бедных жил вытягивая звук, - И здесь тебе соломинка и крюк. Вот этот звук, раскрывшийся в руке, - Проводишь им теперь по тишине, Как по холсту, по памяти Творца, И видишь Лик, и нет в тебе лица. Красавица, хоть слово подари! Мне не увидеть прелести твои, Не отворить таинственных глубин... Уходишь ты, а я стою один. Так, значит, все останется как есть - Мне не сложить единственную песнь, В ней не открыть того, чего ищу... Слова бегут, но я - но я молчу. И ты молчи, слепое ремесло! Куда меня влечет твое весло?.. Одной рукой удерживаю гребь, А на другой позвякивает цепь. И эта цепь, и та - на дубе том - Сплелись в одну на дереве пустом, Одна вода стекает по усам, И все себе рассказываю сам. 1982 - Цыганочка у вечернего окна 1 Как может маленькая грусть, В окно глядящая со стула, В одно мгновение вернуть Все то, что кончилось, уснуло, Придвинуть несколько домов, Улыбкой жизнь твою измерить И пред тобой поставить вновь Во тьму распахнутые двери? В руках удерживая дым, Не обманись его покоем... Так что становится былым, Когда кончается былое? Зачем о времени вздыхать? - Ведь, проходя любые стены, Оно возводит в благодать Все наши горькие замены. Над веком голову склоня, Не умножай его печали И не держи в руке огня, Смотрясь в пугающие дали, Где, тихим голосом звуча, В окне неведомой отчизны Горит бессмертная свеча Сквозь толщину бегущей жизни. На наши клавиши дыша, Но в них себя не оставляя, Горит бессонная свеча, К себе путей не озаряя. И, Господи, не дай нам знать Когда-нибудь о нашей тайне - Но помоги себе не лгать, Взглянув в глаза дороге дальней... 2 Что молчишь, мечта хрустальная? Чей одалживаешь грош? Где взойдешь, звезда опальная? Ты, гитара, где соврешь? Да не сердись, подруга милая, - Ведь и так твоя струна Слова доброго не выловит: В отчем доме - тишина. Что тут было, что тут видели,- Не вернулось бы назад! Стольких до смерти обидели - До сих пор темно в глазах. И зачем с такою силою Сводит горечью уста Над бараками, могилами Нашей родины звезда? И теперь, друзья-старатели, Нам в подмогу или нет Тихий свет у Божьей Матери И Егорий на коне?.. А может, вправду не расстанемся И не выпадет уснуть... Смерть - короткое пристанище, За которым - долгий путь. 3 Хочешь - спи, а хочешь - пой, Хошь - лови синицу, Все равно случится то, Чему быть-случиться. А поймаешь журавля - Легче-то не станет: Широка моя земля, Да не видать в стакане. Здесь кого не посади, Хоть в свои же сани,- Все равно надежду жди С белыми глазами. День за днем поем одно: "То ли еще грядет !" Ох, и так всего полно, Да, видать, не хватит... Господи, в который раз Буря небо мглою, - Да ни вода, ни кровь из глаз Сон с лица не смоют. Горе горше от ума, А любовь - короче, Где дорога - там сума, А поднять нет мочи. Жизнь нам больше или смерть, Что сейчас - не знаю... До небес - земная твердь, А за ней - другая. Там откроется окно, Слово молвит рыба, И услышишь одно: " Господи, спасибо !" То не ищем, что найдем, - Так оставь нам силы Славить Имя Твое, Что бы ни случилось... 1980 - Песня Исхода. Прощайте, серые поля, И вы, измученные реки. Прощай, несчастная земля, И Муза горестных элегий. Спалил нам душу вечный бой И бури парус наш не ищет. Прощай ! - уйдем искать покой, Поднявшись дымом с пепелища. Мимо - уже ни с кем не споря,- Мимо терпенья, мимо горя, Мимо виновных, мимо судей, Мимо всего, что есть и будет, Мимо звезды слепых пророков, Мимо в себе распявших Бога, Мимо певцов, склонивших выю, Мимо больших портретов Вия, Мимо его великой власти, Мимо набитой мясом пасти, Мимо кирпичных стен прогресса, Мимо внизу лежащих бесов, Мимо спаливших вечный город, Мимо дрочивших серп и молот, Мимо - за все старанья наши - Мимо на всех бездонной чаши, Мимо уже сомкнувших вежды, Мимо седой, как лунь, надежды,- Мимо ! Уходит вверх дорога - Мимо раскрытых наших окон, Мимо - где всех спасали струны, - Мимо - звучал твой голос юный, - Мимо - теперь звенит с Каялы, Словно прощальный зов рояля... Мимо ! - Во мраке гаснут свечи, Точно язык родимой речи,- Мимо остатка слов в стакане,- Ты их теперь спасай, Бояне ! Мимо, Твоей тропы не видя, Мимо - за все прости, Спаситель, - Мимо Твоих остывших храмов, Мимо моей уставшей мамы... Мама! Скажи за всех - "довольно!" Мама! Уже почти не больно... Мама! Куда нас время гонит Мимо твоих пустых ладоней ?.. Мимо сырой земли в курантах, Мимо открывшей рот Кассандры Мимо - внизу остались крыши, - Мимо... Уже все выше, выше, выше... Выше ! - Как холодна свобода... Выше ! - и только Песнь Исхода... Выше ! - и снова вторит эхо Плачам на Вавилонских реках. Мимо! Гори, глагол, пожаром, Дымом наполним рваный парус: Мимо! - Уже не смотрят дети - Мимо - как нас разносит ветер... Мимо... мимо... мимо... 1990 - Песня о надежде Ты куда понапрасну зовешь, Что сулишь своим голосом прежним И по свету на крыльях несешь Неразумное имя Надежда ?.. Ах, зачем - оглянись, посмотри, - За тобой столько лет неужели Уж седые солдаты твои Все плывут на пробитых шинелях ? Как ни вденет в твои стремена Три струны обреченная свита - Только птица выводит одна Общий плач по живым и убитым. И сестер без тебя не собрать, У окна твоего не причалить... Так играй, пока можно играть, И затягивай раны печалью. Так пуста перед нами сума, Что твои не поднимут ладони. Раз на свете есть имя Судьба, То тебе с ним тягаться не стоит. Что нам прежде твой смех обещал - Как могли мы увидеть, мой ангел, Если все заслоняла свеча, Что нам рай озаряла из банки ?.. И теперь только дверь отворю, Протяну виноватую руку, - Как две птицы поднимут зарю, Как труба заиграет разлуку ... 1987 - Песня старого летчика ( к спектаклю театра им.Моссовета) Летим по кругу зим и лет Ведь мы с тобой всегда как птицы... Нам сниться небо на земле, А в небе нам ничто не снится. Внизу недолгий наш покой Хранят и вслед глядят с балкона, Как мы проносим над землей Вот эти крылья за спиной Да эти крылья на погонах. Мы шли на разные огни, И сквозь нелетные погоды, Мы не считали наши дни, Но обогнали наши годы. И время встанет за спиной И все свое вернет задаром. И твой трубач трубит отбой - Кладет трубу - берет гитару. Откроет двери в пустоте И поведет, обняв за плечи, Тебя к спасительной звезде, Что к нам во тьме летит навстречу, Что к нам во тьме летит, летит... 1979 - Одиссея ( неканонический вариант) Догорая дотла, как ахейская шапка на воре, Тает в небе луна, и на берег бросается море, Где сидит человек, отирая соленую влагу: Он когда-то спешил, он вернуться мечтал на Итаку. Но куда торопиться теперь, если те, кто и помнил, забыли? Двадцать лет - это срок, что длиннее и глубже могилы, Для чего возвращаться туда, где у всех помутится от страха?.. Невозможно вернуться в свой дом не однажды оплаканной тенью из мрака. Потому-то никак Одиссей и не может покинуть застолья И своей упивается горькой, своей неотступною болью. Вот три тысячи лет собираемся мы на пиру Алкиноя, И опять, и опять на устах у певца рассыпается Троя... Все окончилось так, как о том насквозила Сивилла, И сбылось, что обещано было Гекубе, ему и Ахиллу. Почему так случилось и кому эту тайну откроют? - Ведь никто, ведь никто не хотел тогда плыть в эту Трою. Ну подумай, кому столько лет было нужно бросаться на стены, - Неужели им дел не хватало без этой ничейной Елены? Для чего ж родилась эта глупая злая затея - Разве только, чтоб будущим римлянам род получить от Энея?.. Да, конечно, в преданьях - одно, а на деле бывает иначе, И кончаются битвы и встречи не пиром, а плачем, И хоть медом с вином заливают нам уши сирены, Но у всех на губах остается лишь привкус железа и пены. Так по свету идем, под плащом согревая тревогу, Только нам не звезда, а смола освещает дорогу, И посуше, по морю снуют деревянные волки, И торчат из воды наших странствий немые осколки... Вот сидит Одиссей, свое место заняв у огня, Вспоминает, как пахло в паху деревянном коня, Как трещали троянские шлемы от каждого взмаха И как страшно кричала и билась в покоях своих Андромаха. А потом он на берег идет и скитаньем и вымыслом полный, И торопит ночами и гонит огромные волны, И по лунной дороге навстречу эгейскому мраку Опускает лицо и плывет на Итаку. И хотя, и хотя на мизинец ему не оставлено веры, Он глядит тяжело, как за мысом вдали исчезают триеры. Для чего он старался, бессмертных противился воле ?.. И глаза его тускло мерцают в ночи и сливаются с морем. - Романс Прости, Господь, что столько сил Я в скудных помыслах оставил, Что я пытался этот мир Измерить смертными устами. Все то же делаю теперь... К каким неведомым основам Ключом скрипичным и басовым Открыть пытаюсь эту дверь ? Зачем, зачем такая власть Приходит в песенные строки, - Ужель так хочется попасть В своем отечестве в пророки ? За то, что в музыке не лгал, Не прятал камень за щекою, Не сделай, Господи, героем, Зажав по пояс в пьедестал. Спасибо светлое за то, Что я не грезил о свободе, Вином не смазывал перо И был в провинции не моден. Среди счастливых запевал, В ботинках, купленных на вырост, Меня мой голос сразу выдаст, Каких бы слов не называл. Но все же близится черед И нам кружиться на пластинке, И племя новое придет, Чтоб взять меня ножом и вилкой. Зачем же с перышком в горсти Мы тоже думали: " Крылаты !.." - И находили виноватых, Пытаясь что-нибудь спасти ?.. Дойду ль до истины простой, Иль занесет меня удача И профиль школьницы одной Опять судьбу переиначит ? Куда нас музыка вела, Зачем здесь голуби над нами, Зачем так держимся за камень С холодным именем - Земля ?.. Пусть высоко мою печаль Поднимет снявшаяся стая: Я буду всматриваться вдаль, Слова на золото меняя, - И опустевшие леса Разбудит возглас журавлиный, И одинокий лист осины С надеждой глянет в небеса... 1985