ять. Вчерашний вечер на Университетской улице, начальник патруля... Дин и Тони... Он уже пришел в себя. Встал (трава смахнула на него тысячу сверкающих росинок), огляделся. В метре от него лежали Дин и Тони; Кирилл сел рядом, потрогал Дина за рукав рубашки. Во сне братья были еще больше похожи друг на друга. Тони повертелся и лег на бок, отворачиваясь от пригревшего солнца. Кирилл поднял лежащую у их ног сумку, достал несколько черствых, высохших кусков хлеба. И сразу в желудке засосало. Отламывая по кусочку, он съел почти весь хлеб. Потом толкнул Дина в плечо, но тот упорно не хотел просыпаться. Кирилл растянулся между братьями, легко и бездумно взглянул вверх. В выкрашенном голубом небе парила черной точкой какая-то птица. Кирилл мимоходом отметил, что за все предыдущие дни он не видел здесь ни одной птицы. Но думать об этом не хотелось. Голубое небо. Просыпающаяся под солнцем трава. Древние развалины. Утро. Утро. Контрольный срок кончился. Спасатели не прилетели. Он принял эту мысль спокойно, принял одним разумом. Миг, когда ощутит он свое одиночество сердцем, еще не пришел. Может быть, потому что друзья были живы. Или... Он вытянул из кармана трофейный пистолет, перевернул рукоятью к себе. На ребристом пистолетном боку чернел рельефный четырехзначный номер и буквы: "ЭКТИ". В секундном оцепенении, впрочем, не таком уж и неожиданном, Кирилл смотрел на них, потом сказал вслух: - Завод Космической Техники города Ижевска. Выщелкнул обойму - стандартный изотопный аккумулятор, годный и для фонарика, и для лазера. А в данном случае - для энтропера. С невольным страхом Кирилл повертел в руках оружие, знакомое лишь по телефильмам. Против энтропийного поля, излучаемого этим пистолетом, не существовало защиты. Под его ударом мгновенно разряжались аккумуляторы, распадалась запасенная в крови глюкоза, невидимой пылью рассыпался металл. Энтропер уничтожал энергию, в каком бы виде она ни находилась, рассеивал ее в пространстве - равномерно и бесполезно... Это было именное оружие, со встроенным индикатором личности, способное работать лишь в руках хозяина - высшего офицера Космофлота. Кирилл переставил аккумулятор в свой бластер. Отошел в угол старого замка. И там, среди замшелых валунов, расплавил энтропер. Площадка перед ангаром напоминала футбольное поле. Вот только разметка густой зеленой травы была другая - какие-то линии, треугольники... Тень от двухэтажного здания ангара падала на край поля, где дремали несколько человек в синей форме. Дин тронул Кирилла за плечо: - Гляди! Птица, все утро парившая в небе над городом, теперь стремительно шла вниз. Больше всего она напоминала орла с двухметровыми крыльями и темно-коричневым оперением. Неожиданно большая для птицы голова венчала толстую лихую шею. Птица опустилась возле дремавших у ангара охранников - те даже не шелохнулись - и мелким, неуверенным шагом вошла в распахнутую железную дверь. Кирилл напряженно всматривался в темный проем, затем спросил: - А если там только биоформы? Дин пожал плечами. - Тогда... как на болотах. Другого выхода нет, по городу еще идут облавы. Мы зайдем внутрь, а Тони придержит полицейских. Их как раз трое. - Я придержу, только дай свой арбалет! Я с двумя! - Обойдешься! - Дин взглянул на брата непривычно твердо. - Сейчас не до игры и не до пижонства! ...Их спасло то, что они не смогли пробраться на оцепленную Университетскую улицу. Они кружили вокруг до вечера, потом увидели идущий патруль и поняли, что все проиграно. Но что-то, может быть предчувствие, удерживало их поблизости до той минуты, пока они не увидели Кирилла... Про смерть графа Приозерья они даже не знали. ...Внутри было прохладно и тихо. У стены, в темных дощатых ящиках с сырым песком лежали бугристые шары биоплазмы. Под потолком болтались слепяще-яркие лампы, бросающие вниз узкие, кинжальные пучки света. В центре ангара стоял серебристый, похожий на старинный истребитель, самолет. Кирилл вскочил на крыло, прилип к прозрачному колпаку кабины. Из утыканного циферблатами пульта торчал круглый, похожий на автомобильную баранку, штурвал. Руки противно взмокли, и Кирилл машинально вытер их о стекло. Чужая схема управления. Самолет явно местной модели, откуда-то из будущего... С управлением не справиться... Он тоскливо оглядел ангар. И в самом дальнем углу увидел то, что и хотел и боялся тут найти. Два легких вертолета. Десантный вертолет колонистов, модель, которую с полгода как начали выпускать земные заводы. Оба вертолета были исправны, лишь на блестящие клинки лопастей набросили длинные, грубые чехлы, отчего машины приобрели абсолютно нерабочий вид. Кирилл выбрал тот, приборы которого показывали больший запас энергии. Они с Дином налегли на полупрозрачный пузырь кабины и выкатили из ангара. Лопасти задрожали, свисая почти до земли. У входа стоял Тони, держа под прицелом двух полицейских. Третий со стрелой в животе лежал рядом, кривя рот в беззвучном крике. Лицо у Тони было белым как снег, а голос утратил беззаботность и стал очень спокойным. - Он пытался достать пистолет. Кирилл повернулся и молча вскинул бластер. В ангаре ухнуло, в двери выплеснулось оранжевое пламя. Губы у полицейских зашевелились - кажется, они начали молиться. Дин встал в открытый люк кабины, поглядывая на полицейских. Тони бухнулся в штурманское кресло, по правую руку от Кирилла, и закрыл глаза. Кирилл взглянул на него, но времени сказать что-нибудь ободряющее не было. Пальцы его скользили по разноцветному от клавиш пульту. Питание, контроль стабилизации, контроль винта. Лопасти дрогнули, распрямились и начали медленно вращаться. Выход в рабочий режим, поддув амортизаторов... - Дин, в кресло! Реверс мотора, ускорители... Автопилот? К черту! Старт! Еще никогда охрана ангара королевских летчиков не видела такого старта. Вертолет словно присел, придавленный блестящим диском лопастей. А потом в роторе что-то щелкнуло, лопасти ярко блеснули на солнце, и целый ураган обрушился на охранников. Они еще катились по траве, сбитые с ног, отброшенные в сторону, а крошечная точка вертолета уже исчезла в небе... 6. Старший брат Они летели невысоко. Лишь над Столицей, опасаясь выстрелов вдогонку, Кирилл поднял вертолет на предельную высоту. Сейчас до земли было не больше сотни метров, и от скорости перехватывало дух. - Ты молодец, Кир! - Дин хлопнул его по плечу и приник к стеклу кабины. - Здорово водишь! Кирилл заложил крутой вираж, бросив машину почти к верхушкам сосен. Солнце сверкающим болидом мазнуло по небу, оказалось под ногами, потом вернулось на место. В надежной земной машине Кирилл чувствовал себя уверенно. - Тони! Мальчишка взглянул на него почти равнодушно. От этого взгляда Кириллу стало нехорошо. - Тони, на пульте в правом углу должна быть табличка. Прочти, я не дотянусь. Тони повернул голову, медленно прочел: - Номер тридцать два. Борт десантного крейсера "Эвридика". Помолчал и спросил, слава богу, с искоркой интереса: - Летчик, а что это? Ты понял? Кирилл молчал. Лишь двинул тангенту скорости до предела. Рев ротора над головой стал почти нестерпимым, и Тони крикнул снова: - Ты что-нибудь понял, Кир? Да. Он понял... Под вертолетом блеснула голубая гладь реки. Той самой? Кирилл повертел головой и увидел вдали, на горизонте, серый край болота. Да, то самое место. Он почему-то развернул машину, направляя ее вдоль реки. Дин наклонился к нему, крикнул: - Ты что, оглох? В чем дело? Вдали дрогнул синий отсвет. Море... Кирилл сбавил скорость, обрывая бессмысленную гонку, в кабине сразу стало тише. Повернулся к Дину: - Сейчас объясню. Понимаешь... Он не успел докончить. Сквозь ослабевший гул мотора до него доплыл знакомый звенящий звук. И прежде чем Дин или Тони успели что-то сказать, Кирилл пошел на посадку. Колеса еще не коснулись песка на речной излучине, а отстреленные люки уже шлепнулись вниз. Один в воду, другой на землю. Они отбежали от машины - время еще было, воздух лишь начал дрожать. Дин, кривясь от боли, посмотрел вверх: - Черт! Отрицательный разрыв. И с порядочным градиентом... Кир, не вздумай подходить к вертолету! Сделавший шаг к машине Кирилл замер. - Почему? - Потом. Ложимся! Кирилл оказался между Дивом и Тони. Тони повозился и сказал: - Я перелягу, Кир... Его локоть, вжавшийся в плечо Кирилла, исчез. Но Кирилл не поднял головы: звон в ушах стал уже нестерпимым... И вот, наконец, по глазам полоснуло слепящее холодное пламя. Сразу стало тихо. Так тихо, что Кирилл услышал, как падают снежинки. Он встал, поморгал, привыкая к темноте. Была ночь, и в призрачном звездном свете струился с неба снег. Таял, едва долетев до земли. Опять зима... Кирилл подошел к тихо плещущей речной глади, напился. Вернулся к вертолету, который, похоже, стоял здесь уже месяца полтора. Дожди и ветер исхлестали открытую настежь кабину, часть приборов была снята. Именно снята, а не содрана, не вырвана из пульта. Кирилл сел на качнувшийся под ним порожек кабины. И увидел Дина. Он возник там, где только что был Кирилл. Сразу же поднялся, подошел к вертолету, наощупь пожал Кириллу руку. - Надо же, Кир... вернулись примерно на месяц назад! Словно и не было разрыва на реке... - Как ты определяешь время переноса? - не с любопытством, а так, по инерции, спросил Кирилл. - По интенсивности вспышки. - А когда вас бросило на полтораста лет? - Тогда я ослеп на несколько дней. - Дин присел рядом. Рассмеялся. - Теперь можно опять в Столицу! Самих себя увидим! - Не надо в Столицу, Дин. - Кирилл с трудом выдавил эти слова. - Все равно не выйдет. - Почему? Да что с тобой, брось эти загадки! Кирилл молчал. - А где Тони? - Дин вдруг ловко заглянул в кабину. - Не прячься! Кирилл пожал плечами. - Появится... - Как это "появится"? Он же лежал справа от тебя, разрыв шел с той стороны! Вот и вертолет здесь давно стоит... Тони должен был появиться первым! - Он же перелег! - с проснувшимся страхом сказал Кирилл. - Куда?! - К тебе... наверное. Не хотел быть первым, скорее всего! Дин словно оцепенел. Потом глухо сказал: - Младшим он быть не хотел, скорее всего... Фонарик есть? - Сейчас. Кирилл порылся в аварийном гнезде на пульте вертолета. И с удивлением нашарил тонкий цилиндр. Лучик света забегал по мертвому пульту, вздрогнул и замер на листке картона. Большие ровные буквы покрывали его сплошным узором: "Дин, Кир! Простите! Сейчас я уже жалею... Не мог иначе. Я живу в поселке, в пяти километрах к северу, на берегу моря. Каждое утро прихожу сюда. Ждите. Дин, а все-таки я старше!" - Это он снял приборы, - бесцветным голосом сказал Дин. Посмотрел на Кирилла, с жалкой улыбкой пояснил: - Он к вертолету побежал. Металл усиливает временной скачок. Его бросило на десять лет назад. И с каким-то всхлипом добавил: - А может быть, и на сорок. 7. Последняя пристань Дин сразу начал собираться. Нашел свой арбалет, спрятанный под вертолетное кресло. Стал деловито подкручивать пружины. Он очень быстро пришел в себя, смирился с неизбежным. Кирилл молча смотрел на него и не сразу почувствовал легкий укол боли, возникший в висках. Словно тонкие иглы с двух сторон пронзали мозг... Встретились, и боль исчезла. А вместо нее в сознании родился тонкий печальный звон. Знакомые каждому космонавту позывные телепатической связи. "Кирилл". Он забыл даже ответить, остолбенел, шалея от дикой, необузданной радости, пытаясь понять, откуда взялись спасатели. Наконец, до него дошло, что он ведь вернулся в прошлое. Здесь вообще не существует понятия "поздно"... Его нашли... А сигнал все усиливался, в голове словно забухали тяжелые молоты, перед глазами поплыли светящиеся буквы: "Мы близко. Дайте пеленг. Мы идем к вам. Дайте пеленг, Кирилл". Он закрыл глаза, сосредоточился. Почти сразу уловил ответ: "Приняли пеленг. Ждите. Мы близко". Ничего не подозревавший Дин подошел к Кириллу. - Идем, Кир. Всыплем этому мальчишке, как следует... - Дин, я... ногу подвернул. - Сильно? - в голосе Дина прозвучала тревога. - Нет, но... Я быстро идти не смогу. Дин растерянно пожал плечами. - Кир, я не могу ждать! Пойми! - Ты иди, Дин. Я вас здесь подожду. Мерзко это было. Мерзко и подло. Но Кирилл слишком хорошо знал, почему Дина не должно быть рядом с ним. Вовсе не из-за спасателей... Утро наступило быстро, без какого-либо перехода. Может быть, это был крошечный временной разрыв, но скорее Кирилл просто задремал. А когда поднял голову, увидел встающее из моря солнце. Море было совсем рядом. Спокойная зеленая вода, голубеющая на мелководье, темнеющая вдали от берега. Из гальки и песка проступали серые бетонные плиты, под ногами попадались ржавые железки непонятной формы. Похоже, здесь когда-то был порт. Или будет? Какая разница... Кирилл не спеша направился к берегу. Сел на выступающую из земли бетонную глыбу - похоже, остаток причала. Плиты вокруг растрескались, проросли бледной, тонкой травой; торчащие из них толстые причальные трубы покрылись осыпающейся от прикосновения коркой. В море, среди ленивых волн, угадывался контур волнореза. Действительно, порт. Стало уже не просто тепло, а даже жарко. Странные здесь зимы... - Добрый день, сын ной. Кирилл оглянулся, сказал: - Садитесь, начальник. Я ждал вас. Кстати - это странно звучит: "начальник патруля". Командир гораздо лучше. - Не учли. Доспехи заскрипели, забренчали, когда он сел рядом и стянул свой дурацкий шлем. Кирилл постучал пальцем по латам: - Пластолит? - Металлокерамика. - Ого. Но щели между пластинками брони вы оставили зря. Начальник патруля подцепил неуклюжей металлической перчаткой пластинку лат, покачал ее, словно шатающийся зуб. Потом скривился, как будто действительно почувствовал боль от шатающегося зуба. Согласно кивнул: - Щели нас действительно здорово подводят... И поднял глаза на Кирилла: - Но кто же ты такой, черт побери? - Кирилл. Гонщик. Неудачный гонщик... Землянин. Он достал из кармана бластер, чуть поколебался и бросил его в воду. Начальник патруля проводил оружие зачарованным взглядом, даже вздрогнул от всплеска. Спросил: - А где энтропер? - Расплавил. Он был вам нужен? - Выдали новый... - Начальник патруля вдруг потянулся к Кириллу, схватил его за рубашку: - Чего же ты молчал, мальчишка! - А вы спросили? Или я должен бил исповедаться перед плохо выбритым монахом средневекового ордена? - Кирилл с ожесточением оторвал от себя его руки. - Вы-то кто такой? Лицо патрульного напряглось, он словно подтянулся: - Простите. Меня зовут... Впрочем, зовите меня Консультантом. Я старший Консультант. - Ордена Единения? - Да. А раньше был вторым пилотом. - Крейсера "Эвридика"? Консультант замолчал. Потом спросил: - Я могу вам что-то рассказать? Или же вы все знаете? Кирилл через силу улыбнулся. - Я сам расскажу. А вы будете меня поправлять. Хорошо? - Говорите. Волна разбилась у их ног струей мелких брызг, тут же скатившихся с лат патрульного. - Когда я стартовал... То есть примерно в это время... Крейсер "Эвридика" только строился. Я думаю, он стартует через два-три года. - Мы стартовали в мае девяносто третьего. - Значит, через четыре... Я слышал, что командиром крейсера будет Вальтер Ясеньски. Его выступление о праве колоний на самоопределение, о диктаторских полномочиях, якобы присвоенных Землей, хорошо известны... Кстати, где он? - Он Командор Ордена. - Понятно. На пост начальника колонии, которую должна была основать "Эвридика", неожиданно для всех был назначен Артур Рен, физик. - Его назначили... Назначат. - Рен - крупнейший специалист в области физики времени. И друг Вальтера... А он где? - Он погиб. Вскоре после основания колонии. - "Эвридика" выбрала для колонизации абсолютно неизученную планету. Для предотвращения временных парадоксов вы, наверное, специально не исследовали ее сегодняшний облик... - Только состав атмосферы. Мы понимали, что не следует знать свое будущее. - При подлете к планете крейсер, не совсем понятным мне образом, переместился в прошлое. Лет так на пятьсот. - На тысячу. Рен смог создать инвертор временного поля. - Машину времени? - Ну, если вульгарно... - Консультант слегка поморщился, - то можно сказать и так. - Тысяча лет... С запасом! Если бы вы колонизировали планету в то время, то сейчас она оказалась бы сильнее Земли. - Это и было нашей целью! - взгляд Старшего Консультанта Ордена Единения стал жестким и колючим. - Вмешиваться в уже случившееся прошлое Земли, как нам этого ни хотелось, мы не могли. Рен неоднократно предупреждал нас об опасности временной петли, способной раз и навсегда погубить всю Вселенную. Думаю, объяснять сущность временной петли не стоит? - Не надо, - серьезно ответил Кирилл. - Итак, изменить что-то в прошлом вы не могли, решили пойти обходным путем. Создать свою Землю... Да ничего не вышло. - Вышло! Планета была безжизненной, голой, ничего, кроме водорослей в океанах. Мы посадили на ней леса, выпустили животных и птиц! Птицы, правда, не прижились... - А вы стали дичать. Консультант осекся, опустил голову. Теперь он казался почти стариком. Даже проглядывала седина. - Да, мы стали дичать. Конечно, некоторой деградации мы ожидали, но... Если первый город, который мы построили, Столица, был лишь стилизацией под средневековье, то другие стали такими вынужденно. Машины ломались, для реакторов не хватало топлива. Электроника давала сбои, биоформы, на которые мы возлагали столько надежд, так и не вошли в нашу жизнь. Разве что дали новые породы животных, приспособленных к условиям планеты, всех этих болотных волков, песчаных черепах... А самое страшное было в другом. - Консультант вскинул голову, взглянул упрямо и твердо. - Мы утрачивали знания. Видимо, нас было слишком мало, и это действовало. Одно сознание того, что на Земле сейчас эра крестовых походов, прогоняло желание строить космические корабли и вести научные исследования. Колонисты становились рыцарями, графами, баронами... Вначале это была игра, шутка. Потом все стало серьезно. Антенны над крышами дворцов становились просто традиционным украшением. На нас, руководителей колонии, смотрели с иронией... и со страхом. Все шло так быстро... - Сколько вы меня искали? После той встречи, на Университетской улице? - спросил вдруг Кирилл. - Девять лет. - Седина в волосах Старшего Консультанта светлела подтверждающе. - Для меня прошел один день... Ну так что же предприняли отважные руководители колонистов, когда увидели, что их многотысячная армия скоро возьмется за копья? Побежали к своему инвертору? На лице Консультанта боролись тысячи чувств. - Да. Мы прыгнули на пятьсот лет вперед. И обнаружили на всей планете феодальный строй, правда, уже с тенденцией к развитию... - А дальше вы сделали ошибку. Консультант нахмурился. - Какую? - Наверное, решили ускорить развитие своих одичавших потомков. - Да... - А своей техники уже почти не осталось. Перенеслись еще на тысячу лет вперед... - На пятьсот! - Взяли там оружие, машины... - В основном машины. И сразу же вернулись. Правда, мы уже поняли, что с планетой что-то творится... Кириллу захотелось ударить по этому недоуменному лицу. Он с трудом заставил себя говорить спокойно: - Вы благополучно раздали оружие, плуги, лекарства... Что еще? Он не удержался, голос сорвался на крик, и ошеломленный Консультант посмотрел на него с испугом. - Развитие ускорилось, но начались разрывы... Так? - Да! Видимо, это как-то связано с нашими действиями. Разрывы идут в течение пятисот лет, как раз между двумя нашими появлениями. И каждый разрыв времени может погубить весь мир. Стоит человеку попасть в прошлое и там, совершенно случайно, убить собственного предка... Возникает временной парадокс, и время замыкается в кольцо. Вся Вселенная будет вечно повторять свое развитие! И мы, немногие, кто знает правду о происходящем, стали бороться. Основали Орден Единения. Составили схему всех известных разрывов, и научились ими пользоваться. Стали бороться с наиболее явными анахронизмами, расселять людей, не даем развернуться этим линиям... Кругу и Стреле... Ввели законы, практически не позволяющие контактировать со своими прямыми предками. И мы добились своего! Временная петля не замыкается! Внуки не убивают своих дедов, а правнуки... - Потому что вы их убиваете! - Но иначе замкнется временная петля! И жизнь будет вечно повторяться... Кирилл сделал такое движение, словно стирал с лица грязь. В каком-то смысле так оно и было... - Скажите, - медленно произнес он. - Вы верите в то, что говорите? По лицу патрульного пробежала ярость: - Как ты смеешь... Кирилл вздохнул и поднялся. Спросил почти ласково: - Вы думаете, что разрывы - это нарушение временного течения? - Да... - Все наоборот. Это исправление временного потока! Это исправление той единственной ошибки, которую вы допустили, привезя в прошлое еще непостроенные машины и оружие! Он вздохнул и продолжил, уже увидев в лице Консультанта тень понимания: - Как же вы не поймете... Чтобы двух пацанов, Тони и Дина, не застрелили из автомата, который еще должен придумать их внук, возникает разрыв! Когда человек рискует попасть под автомобиль, который он же еще не придумал, возникает разрыв! Чтобы... Кирилл замолчал. Его собеседник все понял. Он не кричал, не ругался. Он корчился на земле в истерической судороге, а пальцы его все скребли и скребли песок. Кирилл увидел его лицо, и ему стало жутко. - Можете назвать это законом самосохранения времени. Время само выправляло вашу ошибку... Но как же вы не поняли?! Медленно-медленно Консультант Ордена Единения встал с земли. - Мы слишком стремились к своей цели... - Но зачем? - Ты не поймешь... - Консультант опять перешел на "ты". - Основать новую Землю... Ты не знаешь, это это такое - чувствовать себя основателем цивилизации. Почти богом... И еще - иметь возможность увидеть эту цивилизацию в расцвете сил и могущества... - Неужели вы думаете, что в будущем этой планеты вас встретили бы цветами? Вами двигал не научный интерес, не идея лучшего общественного устройства. Просто жажда власти и славы. Отрывая людей от Земли, от родины, вы заранее обрекли их проходить уже пройденный путь. Мучительный путь... - Ты... ты ошибаешься... - Консультант попытался улыбнуться. - И с разрывами... тоже. Тебе лучше вернуться на Землю. Кирилл пожал плечами. Безразлично, устало... - Я жду здесь спасателей, но... Закон самосохранения времени... - Что? - Если я вернусь, то сделаю все, чтобы остановить вас, помешать вылету "Эвридики". А ведь она стартовала... Лицо Старшего Консультанта одеревенело. Кирилл увидел это, но не обратил внимания на то, как шарит по поясу его рука... - Помешать? Почему? - Я ненавижу вас, - просто сказал Кирилл. - Именно вас. Для Рена происходящее на планете было экспериментом, для Вальтера - осуществлением его идеи, глупой, демагогичной, но по крайней мере, честной. Для тысяч колонистов временной скачок был лишь дополнением к романтическому покорению безжизненной планеты. Но для вас и для десятка-другого таких, как вы, была и другая цель - власть. С железным хрустом пальцы Старшего Консультанта сжались в кулаки. - Не смейте так говорить! Не смейте! Это неправда! - Правда. Вы не хотите в нее поверить. Вы не хотите, потому что тогда превратитесь из бесстрашного героя, спасителя Вселенной, в того, кто вы и есть на самом деле, - рвущегося к власти убийцу. Вы давно могли понять, что происходит на планете. Но не хотели. И сейчас ненавидите меня за то, что я все-таки заставил понять... Кирилл отвернулся от Старшего Консультанта. Постоял немного, глядя на бьющиеся о берег волны. По темно-синей воде плыли белые хлопья пены, шипела, расплескиваясь на волнорезах, очередная волна. "Я ведь могу вернуться, - вдруг подумал он. - Стоит только решить для себя одну вещь - не вмешиваться на Земле в подготовку старта "Эвридики". Не пытаться изменять то, что неизбежно... И неумолимый закон самосохранения времени отпустит... А Служба Безопасности еще не скоро разберется, что тут происходит. Планету объявят запретной зоной, пока на ней не прекратятся временные разрывы. А потом помогут..." Это было так просто... Но почему-то Кирилл не мог этого сделать. Может быть, потому что тогда он не посмеет посмотреть в глаза ни Тони, ни Дину. Ни одному человеку на этой несчастной, измученной планете. Потому что тогда ему "не увидеть Желтых Кораблей", как говорит Тони... Он сбросил с плеч куртку и пошел вперед. Кириллу неудержимо захотелось войти в воду, почувствовать тугие, теплые удары прибоя, закричать что-то в беспричинной радости, взлетая на гребне волны... Острая, сверлящая боль вдруг возникла в груди. Дыхание перехватило, и он замер, неловко опустив занесенную в шаге ногу. Почему-то мгновенно ослабело тело, зазвенело в ушах. А сквозь этот звон медленно-медленно донесся сзади запоздалый хлопок. Но это было уже неважно, совсем неважно... Потому что в странно задрожавшем море он увидел Желтые Корабли. Их было три или четыре, они шли круто против ветра, и огромные, цвета темного золота паруса раскинулись над водой. Словно тусклый блеск меди и отсветы старой бронзы смешались в их тонких, стремительных силуэтах. Но вот передний корабль сделал разворот, и Кирилл понял, что он идет прямо к нему. Море вдруг качнулось и стало запрокидываться к небу. И корабли тоже дрогнули, внезапно расплываясь в мутные пятна... Он лежал, уткнувшись в теплый влажный лесок. А Старший Консультант Ордена Единения медленно брел вдоль широкой кромки прибоя, словно не замечая ни опускающейся рядом шлюпки, ни забытого подле Кирилла энтропера. Люк шлюпки откинулся. Люди в оранжевой форме спасателей спрыгнули на песок. Но, опережая их, к Кириллу подбежали двое парней, удивительно похожих друг на друга. Один перевернул Кирилла на спину, приподнял его голову. Тихо и растерянно позвал: - Летчик! Ну очнись, Летчик! Но Кирилл лежал неподвижно. Лицо его было мокрым от соленых морских брызг, а глаза широко открыты. Казалось, он всматривается в даль. И Тони невольно проследил его взгляд. Но море было пустынным. Лишь катились белые барашки волн, да где-то далеко впереди садилось солнце, заливая море струями расплавленного золота.