Пух. С этими словами он отцепил хвост и отнес его Иа. А потом Кристофер Робин маленькими гвоздиками прибил хвост к нужному месту, и Иа долго носился по Лесу, радостно им размахивая. Винни-Пуху все это очень нравилось, и он бы смотрел и смотрел на Иа, но пришлось поспешить домой, немножечко перекусить, а то сил совсем не осталось. И полчаса спустя, утирая рот, он гордо и радостно запел: Кто нашел хвост? Пух сказал: "Я, Без четверти два. /Только на деле-то было Почти что одиннадцать, вот./ Я нашел хвост! Глава 5, в которой Хрюка встречает Хоботуна. Как-то раз, когда Кристофер Робин, Винни-Пух и Хрюка сидели и болтали, Кристофер Робин дожевал и проглотил кусочек, что был во рту, и как бы между прочим заметил: "Знаешь, Хрюка, сегодня я видел Хоботуна". - И что он делал? - спросил Хрюка. - Топал куда-то, - ответил Кристофер Робин. - Думаю, он даже меня не видел. - Однажды я тоже с ним столкнулся, - голосу Хрюки недоставало убедительности. - Во всяком случае, думаю, что столкнулся. А может, и нет. - И я с ним сталкивался, - подхватил Винни-Пух, гадая, а кто же этот Хоботун. - Они встречаются очень даже нечасто, - небрежно бросил Кристофер Робин. - Особенно теперь, - добавил Хрюка. - И уж особенно не в это время года, - не отстал от друзей Винни-Пух. Они еще немного поговорили, а потом Пух и Хрюка засобирались домой. Поначалу, шагая по тропе, которая огибала Столетний Лес, они в основном молчали, но после того как подошли к ручью и, помогая друг другу, перебрались через него, прыгая с камня на камень, вновь начали болтать. И первым заговорил Хрюка. - Если ты понимаешь, что я имею в виду, Пух... - Я сейчас как раз об этом думаю, - вырвалось у Пуха. - Но, с другой стороны, мы должны помнить... - Совершенно верно, Хрюка, только я вот на минуточку забыл, что именно. А когда они подошли к Шести Соснам, Пух огляделся, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает, и с важностью изрек: - Хрюка, я кое-что решил. - И что же ты решил, Пух? - Я решил поймать Хоботуна. Пух несколько раз кивнул, словно в подтверждение своих слов, и стал ждать очевидного вопроса Хрюки: "Как"? - или вопля ужаса: "Пух, не надо"! - или какой-то другой реакции, но Хрюка молчал. По одной простой причине: Хрюка жалел о том, что не додумался до этого первым. - Я его поймаю в западню, - продолжил Винни-Пух, когда понял, что от Хрюки ответа ему не дождаться. - Но это должна быть ну о-о-очень хитроумная западня, поэтому ты должен мне помочь. - Пух, - Хрюка сразу оживился, - я тебе обязательно помогу. А как мы соорудим эту западню? - В этом-то и дело. Как? И они сели рядышком, чтобы хорошенько все обдумать. Поначалу Пух предложить вырыть очень глубокую яму. И тогда Хоботун, проходя мимо, в нее и свалится. - Почему? - спросил Хрюка. - Что, почему? - переспросил Винни-Пух. - Почему он в нее свалится? Пух потер лапкой нос и ответил, что Хоботун, возможно, будет идти мимо, напевать себе под нос какую-нибудь песенку, глядя на небо и гадая, пойдет дождь или нет, и не заметит очень глубокой ямы, пока не свалится в нее, а потом будет уже поздно. Хрюка согласился, что западня получилась бы отменная, но, что, если, допустим, дождь начнется раньше? До того, как Хоботун поравняется с ямой? Пух вновь потер нос и признался, что об этом как-то не подумал. Но тут же просиял и заявил, что и при дожде Хоботун все равно будет смотреть на небо, гадая, когда же оно прояснится, так что очень глубокой ямы он все равно не заметит, пока не свалится в нее... а потом будет уже поздно. Хрюка сказал, что теперь, когда Пух ему все очень понятно объяснил, он думает, что это действительно Хитроумная Западня. Пух очень возгордился, услышав такие слова. Про себя он даже решил, что Хоботун уже пойман. Правда, оставался еще один маленький вопросик, который, тем не менее, требовал ответа: где им вырыть очень глубокую яму? Хрюка заявил, что яму надо рыть там, где ходит Хоботун, прямо у него на пути. - Но тогда он увидит, как мы роем яму, - резонно заметил Пух. - Не увидит, если будет смотреть на небо. - Он может заподозрить неладное, если посмотрит вниз, - Пух надолго задумался и печально добавил. - Дело-то, получается, не такое простое, как показалось сначала. Наверное, поэтому Хоботунов так редко ловят. - Должно быть, поэтому, - кивнул Хрюка. Они повздыхали и поднялись. А потом, вытащив друг из друга несколько колючек, снова сели. И все это время Винни-Пух твердил про себя: "Эх, если бы я мог что-нибудь придумать"! Почему-то он не сомневался в том, что Хоботуна может поймать только тот, у кого Очень Умная Голова. Зная, конечно, как это делается. - Допустим, - Пух повернулся к Хрюке, - тебе захотелось бы поймать меня. Как бы ты стал меня ловить? - Очень просто, - ответил Хрюка. - Соорудил бы Западню и поставил бы в нее горшок меда. Ты бы учуял запах, полез за медом, оказался в Западне и... - Да, я полез бы за медом, - взволнованно воскликнул Винни-Пух. - Только очень осторожно, чтобы не ушибиться и не поцарапаться. Добрался бы до горшка с медом, облизал бы ободок, притворившись, будто внутри меда нет, понимаешь? А потом вылез бы из Западни. Немного подумал бы и снова залез в нее, съел бы половину меда, а потом... - Можешь не продолжать. Ты бы полез в Западню и там я тебя бы и поймал. Так что теперь нам нужно сообразить, что любят Хоботуны. Мне кажется, желуди. Как по-твоему? Мы наберем много... Пух, проснись! Винни-Пух, который давно погрузился в сладкие грезы, даже вздрогнул и заявил, что мед гораздо заманчивее желудей. Хрюка с этим не согласился, и они было заспорили, но тут Хрюка вспомнил, что желуди, если они решат класть их в Западню, надо еще найти и собрать. А вот если они сойдутся на том, что в Западню надо класть мед, то Пух сможет выделить немного из своих запасов. Вот он и сказал: "Хорошо, пусть будет мед". Буквально в тот самый момент, когда Пух тоже смекнул, в чем разница между медом и желудями, и уже собрался сказать: "Ладно, пусть будут желуди". - Мед, - задумчиво повторил Хрюка, как бы подчеркивая, что вопрос решен. - Я буду рыть яму, а ты иди и принеси мед. - Хорошо, - кивнул Винни-Пух и потопал домой. Переступив порог, он сразу направился к буфету, встал на стул, достал с верхней полки очень большой горшок с медом. Хотя на боку было написано "МИОТ", Пух снял бумажную крышку и заглянул в горшок. По внешнему виду содержимое горшка выглядело совсем как мед. - И все-таки надо проверить, мед это или не мед, - сказал себе Пух. - Помнится, мой дядя говорил, что видел сыр в точности такого же цвета. Он высунул язык и слизнул с поверхности изрядную толику меда. - Да, - кивнул Пух, - это мед. Сомнений быть не может. Целый горшок меда. Если, конечно, - добавил он после паузы, - кто-то, шутки ради, не положил на дно сыр. Может, лучше проверить... слизнуть еще немного... на тот случай, что Хоботуны не любят сыр... как и я... Совсем чуть-чуть... Ах! - он тяжело вздохнул. - Я не ошибся. Один мед, сверху донизу. Окончательно в этом убедившись, Пух понес горшок Хрюке. Тот вскинул голову, стоя на дне вырытой им Очень Глубокой Ямы, и спросил: "Принес"? - Да, - кивнул Пух, - только горшок неполный, - и сбросил его вниз. - Действительно, неполный, - согласился Хрюка, заглянув в горшок. - Это все, что у тебя осталось? - Да, - ответил Пух, нисколько не покривив душой. Хрюка установил горшок посередине Ямы, вылез из нее и вместе с Пухом пошел домой. - Что ж, спокойной ночи, Пух, - попрощался Хрюка, когда они поравнялись с домом медвежонка. - Встречаемся завтра утром, в шесть часов, у Сосен. И поглядим, сколько Хоботунов попалось в нашу Западню. - В шесть часов, Хрюка, - закивал Винни-Пух. - А веревка у тебя есть? - Нет. Зачем нам веревка? - Чтобы отвести их домой. - А-а-а..! Я-то думал, что Хоботуны идут на свист. - Одни идут, другие - нет. С этими Хоботунами заранее ничего не скажешь. Ну, спокойной ночи! И Хрюка затрусил к своему дома, рядом с которым на столбе крепилась сломанная доска с надписью "ПОСТОРОННИМ В.", а Пух, тем временем, начал готовиться ко сну. Прошел не один час, и когда ночь уже подумывала, а не пора ли уступить место дню, Пух неожиданно проснулся: у него урчало в животе. Такое с ним уже бывало, и он знал, что означает это урчание: ему хотелось есть. Пух поднялся с кровати, подошел к буфету, залез на стул, пошарил по верхней полке... и ничего там не нашел. "Странно, - думал он. - Я же знаю, что тут стоял горшок с медом. Большой такой горшок, наполненный до краев медом, с надписью "МИОТ" на наклейке, чтоб сразу было ясно, что в горшке - мед". Он слез со стула, закружил по комнате, гадая, куда же мог подеваться горшок с медом и что-то бормоча себе под нос. Что-то вроде: Все же это очень странно - Здесь, на полке, мед стоял. Был в горшочке и с наклейкой: "Миот", я точно прочитал. И куда же он девался Вкусный, сладкий и густой? Испарился, рассосался, Высох, выветрился, сжался И наклейку потерял..? Все же это очень странно... Мой любимый мед пропал. Три раза пробормотал он себе под нос эту песенку, а потом вдруг вспомнил: он же отнес мед в хитроумную западню, чтобы поймать на него Хоботуна! - Это же надо! - воскликнул Винни-Пух. - Вот так всегда бывает, когда хочешь сделать Хоботунам добро, - и он вновь улегся в кровать. Но заснуть не смог. Чем старательнее он пытался заснуть, тем хуже получалось. Он принялся считать овец, иной раз это очень помогает уснуть, но сейчас не помогло, и он стал считать Хоботунов. Тут пропали и последние остатки сна. Каждый Хоботун, сосчитанный им, прямиком направлялся к горшку с его, пуховым медом и съедал все дочиста. Несколько минут Винни-Пух пролежал в тоске и печали, но когда пятьсот восемьдесят седьмой Хоботун довольно облизнулся и заметил: "Ну, очень хороший мед, вкуснее никогда не пробовал", - Пух не выдержал. Выпрыгнул из кровати, выскочил из дома и побежал к Шести Соснам. Солнце еще нежилось в постели, но небо над Столетним Лесом уже посветлело, как бы показывая, что скоро солнце проснется и тоже встанет, отбросив одеяло. В предрассветном сумраке одиноко и неподвижно застыли сосны , а Очень Глубокая Яма казалась гораздо глубже, чем на самом деле. И горшок с медом на дне превратился во что-то загадочное. Но по мере того, как расстояние между горшком и Пухом сокращалось, нос подсказал медвежонку, что в горшке, несомненно, мед, и язычок у него сам высунулся наружу, готовый полакомиться. - Кошмар! - воскликнул Пух, сунувшись в горшок. - Хоботун лопал мой мед! - но, подумав, он добавил. - Да нет же, это я его слопал. А потом забыл. И действительно, он съел почти весь мед, пока нес горшок Хрюке, оставив совсем немного на донышке. А теперь сунул голову в горшок и начал слизывать остатки... Тем временем проснулся и Хрюка. А проснувшись, сказал себе: "Ой! - и тут же храбро добавил. - Да, - а затем еще более храбро. - Именно так"! Но на самом деле особой храбрости не наблюдалось, потому что в голове у него вертелось одно единственное слово: Хоботун. На кого же похож этот Хоботун? Неужто он злой? Идет он на свист? Идет или бежит? А поросят он любит? Если любит, то всех или каких-то особенных? Предположим, он охотится на поросят. Интересно, сделает ли он исключение для поросенка, дедушку которого звали ПОСТОРОННИМ ВИЛЬЯМ? Он не находил ответа ни на один вопрос... а ведь скоро, совсем уже скоро, ему впервые в жизни предстояло увидеть Хоботуна! Конечно же, будь он с Пухом, этот Хоботун относился бы к нему поприветливее. А вдруг Хоботуны терпеть не могут и поросят, и медведей? Так может, ему притвориться, что у него разболелась голова, а потому этим утром он не мог встать и пойти к Шести Соснам? Но, допустим, день выдастся хорошим, никакого Хоботуна в западне не обнаружится, и тогда, выходит, он только напрасно проваляется все утро в постели? Так что же ему делать? К счастью, хорошая идея не заставила себя ждать. Хрюка решил, что тихонечко подкрадется в Шести Соснам, очень осторожно заглянет в западню и посмотрит, попался ли в нее Хоботун. Если попался, он вернется домой и уляжется в постель, если нет - не уляжется. И он двинулся в путь. Сначала ему показалось, что Хоботуна в западне нет, потом он стал склоняться к мысли, что есть, а уж на подходе к западне последние сомнения в том, что они сегодня будут с добычей, отпала: он услышал, как бьется и возится в яме Хоботун. - Ой-ой-ой! - проверещал Хрюка и уже собрался бежать. Однако, убедил себя, что все же стоит посмотреть, какой он из себя, этот Хоботун. Тем более, что до западни оставалось всего ничего. Поэтому Хрюка подкрался к краю очень глубокой ямы и заглянул вниз... А все это время Винни-Пух пытался стащить с головы горшок из-под меда. Но чем больше он тряс головой, тем плотнее насаживался на нее горшок. - Ой, беда! - кричал он внутри горшка. - Ой, помогите! Но главным образом он просто охал и ахал и колотился головой обо что придется, чтобы разбить горшок, но толку не было никакого, потому что он не видел, обо что колотится головой. А еще он хотел выбраться из западни, но ничего не видел из-за этого проклятого горшка, или почти ничего, и уж конечно не мог выкарабкаться наверх. Наконец, Пух поднял голову и испустил вопль грусти и отчаяния, аккурат в тот момент, когда в яму заглянул Хрюка. - На помощь! На помощь! - заголосил Хрюка. - Хоботун! Здесь ужасный Хоботун! - и он со всех ног пустился бежать, вопя благим матом. - На помощь! На помощь! Хоботун! Ужасный Хоботун! Там! Там! Страшный Хоботам! Страший Хобошум! Так и вопил Хрюка, пока не прибежал к домику Кристофера Робина. - В чем дело, Хрюка? - спросил Кристофер Робин, который только-только встал. - Хобошум! - Хрюка так запыхался, что едва мог говорить, - Ужасный... ужасный Хоботун! - Где? - Там, - Хрюка махнул лапкой в сторону Шести Сосен. - И как он выглядит? - Как... как... У него большущая голова, Кристофер Робин. И еще что-то большущее... ни на что не похожее, такое здоровенное, громадное... даже не знаю, как и назвать... Кажется, немного смахивает на огромный горшок. - Хорошо, - Кристофер Робин надел ботинки. - Пойду взгляну на него. Показывай дорогу. С Кристофером Робином Хрюка ничего не боялся, и они направились к Шести Соснам. - Ты ведь его слышишь, да? - озабоченно спросил Хрюка, когда они уже подходили к Хитроумной Западне. - Слышу, - признался Кристофер Робин. А слышали они, как Пух колотится головой о корень дерева, который оказался в яме. - Вот он! - пискнул Хрюка. - Как он ужасен, правда? - и он крепко схватился за руку Кристофера Робина. Внезапно Кристофер Робин рассмеялся... и смеялся... смеялся... смеялся... Он все еще продолжал смеяться, когда... ТРАХ... голова Хоботуна особенно сильно стукнулась о корень... БАХ... горшок разлетелся вдребезги... и вместо него появилась голова Винни-Пуха. Тут Хрюка понял, какой же он глупый поросенок, и ему стало так стыдно, что он кинулся домой и улегся в кровать с головной болью. А Кристофер Робин и Винни Пух пошли вместе завтракать. - Медвежонок! - улыбнулся Кристофер Робин Пуху. - Как же я тебя люблю! - И я тебя тоже, - ответил Винни-Пух. Глава 6, в которой у Иа день рождения и он получает два подарка Иа, старый серый ослик, стоял на берегу ручья и смотрел на свое отражение в воде. - Жалкое зрелище, - вздохнул он. - Жалкое, иначе и не скажешь. Он повернулся, медленно прошел двадцать ярдов по течению, пересек ручей и так же медленно вернулся назад по другому берегу. Вновь посмотрел на свое отражение. - Так я и думал, - вздохнул он. - И на этой стороне то же самое. Но никто не замечает. Жалкое зрелище! И говорить тут не о чем! В этот момент за его спиной затрещали кусты и из них выкатился Винни-Пух. - Доброе утро, Иа! - поздоровался он. - Доброе утро, медвежонок Пух! - уныло ответствовал Иа. - Если это и впрямь доброе утро, - добавил он. - В чем я сильно сомневаюсь. - Но почему? Что случилось? - Ничего, медвежонок Пух, абсолютно ничего. Все мы не можем, а некоторым так вообще не до этого. Тут уже ничего не поделаешь. - Все мы не можем что? - полюбопытствовал Винни-Пух, потирая нос. - Веселиться. Петь и... танцевать. Водить хоровод вокруг шелковицы. - А!.. - Пух долго думал, прежде чем спросить. - А где тут у нас шелковица? - C'est la vie, - все так же уныло продолжил Иа. - Французское выражение, означает -се ла ви. Я не жалуюсь, но так уж она устроена, эта самая жизнь. Пух сел на большой камень и попытался осмыслить слова ослика. Вроде бы загадка, а в загадках он никогда не был силен, да и откуда, умишко-то слабенький. Поэтому он запел песенку про пирог: ----------------------------------------------- Я вам загадку сейчас загадаю: Котлетный котлетный, котлетный пирог! Муха не птица, а тоже летает! С чем его делают, как выпекают Этот котлетный, котлетный пирог? А поскольку после первого куплета Иа не сказал, что песенка ему не понравилось, Пух тут же спел ему и второй: Рыба свистеть не умеет, я - тоже! Конфетный, конфетный, конфетный пирог! Кто его знает, на что он похожий, Да и когда мы попробовать сможем Этот конфетный, конфетный пирог? Иа все молчал, так что за вторым куплетом Пух запел третий: Вывелись вдруг у ежихи цыплята! Кто бы представить такое вдруг мог? Винни считает - во всем виноват он, Этот загадочный и непонятный, Вкусный и толстый, такой ароматный Этот котлетный, конфетный пирог! - Все правильно, - наконец, молвил Иа. - Песня. Тирли-мырли, ой-люли! По орехи мы пошли! Радуйтесь и наслаждайтесь. - Я и наслаждаюсь. - Некоторые могут. - А ты нет? Почему? - Какое это имеет значение? - Ты сегодня вроде бы грустный, Иа. - Грустный? А с чего мне грустить? У меня же день рождения. Самый счастливый день в году. - У тебя день рождения?! - несказанно изумился Винни-Пух. - Конечно. Разве не видишь? Посмотри на все подарки, которые я получил, - он помахал ногой из стороны в сторону. - Посмотри на праздничный пирог! Со свечами и розовой глазурью. Пух посмотрел: сначала направо, потом - налево. - Подарки? - переспросил он. - Праздничный пирог? Где они? - Разве не видишь? - Нет. - И я тоже не вижу. Шутка!.. - объяснил Иа. - Ха-ха! Винни-Пух почесал затылок, окончательно сбитый с толку. - Так что, у тебя действительно день рождения? - спросил он. - Да. - Вот здорово! Желаю тебе счастья и исполнения всех желаний, Иа. - И тебе счастья и исполнения всех желаний, медвежонок Пух. - Но день рождения сегодня не у меня! - Все так, день рождения мой. - Тогда почему ты сказал: "И тебе счастья и..." - А почему нет? Или ты хочешь быть несчастным в мой день рождения? - А, тогда понятно, - протянул Винни-Пух. - Хватит и того, что я совсем разнесчастный, - Иа чуть не плакал. - Ни подарков, ни торта, ни свечей... Никому до меня нет дела! Но если несчастным будет кто-то еще... Этого Винни-Пух вынести уже не мог. - Оставайся здесь! - крикнул он Иа, развернулся и со всех ног поспешил домой: он полагал, что должен немедленно вручить Иа хоть какой-нибудь подарок, а уж потом, попозже, подарить что-нибудь достойное. Около дома он натолкнулся на Хрюку. Тот подпрыгивал и подпрыгивал, пытаясь дотянуться до дверного кольца. - Чего это ты тут делаешь? - Пытаюсь достать до дверного кольца, - ответил Хрюка. - Я как раз проходил мимо... - Позволь мне тебе помочь, - предложил Винни- Пух. Поднял лапу и постучал кольцом о дверь. - Знаешь, я только что видел Иа, - добавил он. - Иа сегодня совсем грустный, потому что у него день рождения, но никто об этом не вспомнил. Он просто места себе не находит... Конечно, он всегда в печали, но на этот раз... Что-то очень долго не отзывается тот, кто живет за этой дверью, - и Винни-Пух постучал вновь. - Но, Пух... - удивился Хрюка. - Это же твой дом! - Правда? Да, действительно. Так давай зайдем. И они вошли в дом. Первым делом Пух залез в буфет, чтобы посмотреть стоит ли там маленький горшочек меда. Горшочек стоял, и Пух достал его. - Я отнесу Иа мед, - объяснил он. - В подарок. А что подаришь ему ты? - Давай и я подарю ему этот горшочек? - спросил Хрюка. - Разве мы не можем сделать Иа общий подарок? - Нет, - мотнул головой Винни-Пух. - Это не самая удачная идея. - Хорошо, тогда я дам ему воздушный шарик. У меня остался один, из тех, что дарили мне. Я пойду и принесу его, хорошо? - А вот это, Хрюка, дельная мысль. Лучший способ развеселить Иа. Кто ж будет грустить, получив в подарок воздушный шарик? Хрюка затрусил к своему домику, а Винни-Пух, с горшочком меда, направился в другую сторону. День выдался теплый, путь предстоял дальний. А когда половина пути осталась позади, какое-то странное ощущение возникло сначала на кончике носа, потом стало спускаться все ниже и ниже, пока не добралось до пяток. Внутри словно голос заговорил: "А теперь, Пух, самое время чем-нибудь подкрепиться". - Действительно, - согласился с голосом Пух, - я и представить себе не мог, что уже так поздно, - поэтому он сел и снял крышку с горшочка. "Как же мне повезло, что я захватил с собой мед, - подумал он. - Многим медвежатам, которые отправляются на прогулку в теплый день, даже и в голову не придет захватить с собой чего-нибудь съестного". И он начал слизывать мед, по чуть-чуть. "Значит, так, - думал он, добирая остатки меда, - куда это я шел? Да, конечно, к Иа", - и медвежонок медленно поднялся. И тут, вдруг, все вспомнил. Он съел подарок, который нес Иа на день рождения! - Ай-яй-яй! - запричитал Пух. - Что же мне теперь делать? Я ведь должен ему что-то подарить! Какое-то время он не мог ничего придумать. А потом его осенило: "Это же очень красивый горшочек, даже и без меда. Если я его хорошенько вымою, а потом попрошу кого-нибудь написать на нем "С Днем Рождения", Иа сможет в нем что-то держать, то есть горшочек сослужит ему хорошую службу". А так как Винни-Пух проходил мимо Столетнего Леса, то завернул к Сове, которая там жила. - Доброе утро, Сова, - поздоровался он. - Доброе утро, Пух, - ответила Сова. - Поздравляю вас с днем рождения Иа, - продолжил Пух. - А, так вот с чем ты пожаловал? - Что вы собираетесь подарить ему, Сова? - А что даришь ему ты, Пух? - Я несу ему полезный горшок для хранения вещей, и хотел бы попросить вас... - Вот этот? - Сова взяла горшочек из лап Пуха. - Да, и я хотел попросить вас... - Кто-то держал в нем мед, - заметила Сова. - В нем можно держать все, что угодно, - с жаром заверил ее Пух. - Это очень удобный горшок. И я хотел попросить вас... - Тебе следовало бы написать на нем "Поздравляю с Днем Рождения". Именно об этом я и хотел вас попросить. Потому что в буквах я не силен. Вечно они у меня встают не на то место, куда нужно. Так вы сможете написать на горшочке "С Днем Рождения"? - Хороший горшок, - Сова повертела его. - А может, я тоже его подарю? Почему бы этому горшку не стать нашим общим подарком? - Нет, - мотнул головой Винни-Пух. - Это не самая удачная идея. Сейчас я его как следует вымою, а потом вы сможете все на нем написать. И пока Пух мыл горшок, а потом он сох, Сова облизывала кончик карандаша и вспоминала, как пишется слово "рождения". - Пух, а ты умеешь читать? - озабоченно спросила она. - На моей двери висят две записки. Насчет того, когда звонить, а когда стучать. Их написал Кристофер Робин. Ты можешь их прочесть? - Кристофер Робин сказал мне, что на них написано, вот я и смог. - Хорошо, тогда я скажу тебе, что написано на горшке, и ты все прочитаешь. И Сова написала... следующее: ПРОЗДРАВ ЛЯЛЯ ПНЕМ ДРАЗДЕНИЕ Пух с восхищением оглядел надпись. - Я тут написала "Поздравляю с Днем Рождения", - небрежно бросила Сова. - Превосходная надпись. И такая длинная, - мудрость Совы произвела на Пуха должное впечатление. - На самом деле тут написано: "Поздравляю с Днем Рождения, любящий тебя Пух". Сам понимаешь, на такую надпись ушла большая часть карандаша. - Понимаю, - кивнул Винни-Пух. Пока Пух и Сова возились с горшком из-под меда, Хрюка успел сбегать домой и взять шарик для Иа. Крепко прижимая его к груди, чтобы не улетел, Хрюка помчался во весь дух, чтобы поспеть к Иа первым и вручить подарок раньше Пуха. Ему хотелось, чтобы первый подарок Иа получил именно от него, и все выглядело бы так, будто он сам, без всякого напоминания знал, когда у ослика день рождения. Хрюка бежал и думал о том, как обрадуется Иа, а потому не смотрел под ноги... и внезапно угодил лапкой в кроличью нору... БА-БАХ!!!! Хрюка лежал на земле, не понимая, что произошло. Поначалу он подумал, что взорвался весь мир. Потом решил, что взрыв коснулся только части Леса. Наконец, пришел к выводу, что взрывом его унесло на Луну или куда-то еще подальше, и он больше не увидит ни Кристофера Робина, ни Винни-Пуха, ни Иа. Вот тут пришла и последняя мысль: "Что ж, даже если я и на Луне, мне совсем не обязательно лежать лицом вниз". Хрюка осторожно поднялся, огляделся. Он по-прежнему в Лесу! Странно, однако, недоумевал он. Что же тогда взорвалось? Не могло же мое падение вызвать столько шума. А где шар? И откуда взялись эти мокрые резиновые тряпочки? Это все, что осталось от шарика! - Боже мой! - запричитал Хрюка. - Боже, милостивый Боже! Да, тут уж ничего не поделаешь. Домой возвращаться бессмысленно, другого шарика у меня нет... А может, Иа и не любит воздушные шарики? И он побежал дальше, правда, уже не столь резво, и вскоре добрался до ручья, на берегу которого стоял Иа. - Доброе утро, Иа! - крикнул ему Хрюка. - Доброе утро, маленький Хрюка, - отозвался Иа. - Если это действительно доброе утро, - пауза. - В чем я очень сильно сомневаюсь, - пауза. - Но никакого значения это не имеет. - Поздравляю с днем рождения, желаю счастья, - пропищал Хрюка, подходя ближе. Иа перестал разглядывать свое отражение в ручье и уставился на Хрюку. - Повтори, что ты сейчас сказал. - Поздрав... - Минуточку. Балансируя на трех ногах, Иа начал осторожно поднимать четвертую - с тем, чтобы дотянуться до уха. - Вчера у меня все получалось, - вырвалось у него после третьей неудачной попытки. - Это просто. И слух у меня сразу улучшается... Вот так! - Иа дотянулся -таки копытом до уха и сдвинул его немного вперед. - Так что ты говорил? - Поздравляю с днем рождения, желаю счастья, - повторил Хрюка. - Это ты мне? - Конечно, Иа. - Ты поздравляешь меня с моим днем рождения? - Да. - Так у меня настоящий день рождения? - Да, Иа, и я принес тебе подарок. Иа оторвал правую ногу от правого уха, поставил на землю, повернулся, с большим трудом поднял левую переднюю ногу. - Это я должен услышать другим ухом. Говори. - Я нес тебе подарок, - очень громко прокричал Хрюка. - Мне? - Да. - На мой день рождения? - Разумеется, Иа. - Значит, у меня самый настоящий день рождения? - Да, Иа, и я нес тебе воздушный шарик. - Воздушный шарик? Ты сказал, воздушный шарик? Такой большой, цветной шарик, которые надувают? Радость-то какая, все поют и пляшут, пляшут и поют. - Да, но, к сожалению... ты уж меня извини, Иа, но я так спешил принести его тебе, что споткнулся и упал. - Бедняжка, бедняжка, как же тебе не повезло. Наверное, ты слишком быстро бежал. Ты не ушибся, маленький Хрюка? - Нет, но я... я... Иа, шарик лопнул! Последовала долгая, долгая пауза. - Мой шарик? - вымолвил, наконец, Иа. Хрюка кивнул. - Шарик, который ты хотел подарить мне на день рождения? - Да, Иа, - Хрюка всхлипнул. - Вот он. Поздравляю тебя с днем рождения, - и он протянул Иа мокрые клочья резины. - Это он? - в голосе Иа слышалось легкое изумление. Хрюка кивнул. - Мой подарок? Снова кивок. - Воздушный шарик? - Да. - Спасибо тебе, Хрюка. Ты уж прости, что спрашиваю, - добавил он, - но какого цвета был шарик, когда... он был шариком? - Красного. - Подумать только... Красного, - забормотал Иа себе под нос. - Мой любимый цвет... И большой он был? - С меня. - Подумать только... Почти такой же большой, как Хрюка, - продолжал он бормотать, грустно-грустно. - Мой любимый размер. Жаль, жаль. От горя Хрюка ужасно разволновался и не знал, что ему сказать. Он вроде бы находил нужные слова и уже открывал рот, чтобы их произнести, но потом вдруг решал, что пользы от них все рано никакой, и закрывал рот. И тут с другого берега ручья послышался голос Винни-Пуха. - Поздравляю с днем рождения, желаю счастья, - кричал Пух, позабыв, что уже поздравлял Иа. - Спасибо тебе, Пух, счастья мне уже хватает, - уныло откликнулся Иа. - Я принес тебе подарочек, - радостно возвестил Пух. - И подарочек у меня уже есть. Пух тем временем перебирался через ручей, а Хрюка уселся на травку чуть в стороне, закрыл мордочку передними лапами и тихонько всхлипывал. - Это Полезный Горшок, - объяснил Винни-Пух. - Смотри. На нем надпись: "С Очень Счастливым Днем Рождения от любящего тебя Пуха". Здесь все так и написано. И в него можно класть всякие вещи. Держи! Увидев горшок, Иа сразу оживился. - Как здорово! Значит, я могу положить в этот горшок мой шарик! - Нет, нет, Иа, - покачал головой Пух. - Шарики слишком большие,и в горшках уместиться не могут. Если у тебя есть шарик, лучше держи его... - А мой уместится, - гордо заявил Иа. - Смотри, Хрюка, - и когда Хрюка поднял голову, Иа ухватил остатки шарика зубами и осторожно опустил в горшок. Достал оттуда и положил на землю. Снова ухватил зубами и так же осторожно опустил в горшок. - Входит! - воскликнул Пух. - Действительно, входит! - Безусловно! - покивал Иа. - Не только входит, но и выходит. - Я очень рад, - Пух просиял, - что додумался подарить тебе полезный горшок, в который ты можешь класть разные вещи. - Я очень рад, - подал голос Хрюка, который уже забыл про недавние слезы и тоже сиял от счастья, - что принес тебе подарок, который можно положить в Полезный Горшок. Но Иа их не слышал. Он вынимал клочки шарика из горшка, а потом клал обратно, вне себя от восторга. x x x - А я ему ничего не подарил? - с грустью спросил Кристофер Робин. - Разумеется, подарил, - ответил я. - Ты подарил ему, разве ты не помнишь, ну эту... маленькую... маленькую... - Я подарил ему коробочку с красками, чтобы он мог ими рисовать. - Именно так. - А почему я не подарил ее ему тем утром? - Ты же готовил Иа праздничный стол. На нем стоял торт, покрытый глазурью, с тремя свечками и его именем, написанным розовым кремом, а также... - Да, я помню, - перебил меня Кристофер Робин. Глава 7, в которой в Лесу появляются Кенга и Крошка Ру, А Хрюка принимает ванну. Никто, похоже, не знал, откуда взялись в Лесу Кенга и Крошка Ру. И когда Винни-Пух спросил Кристофера Робина: "Как они сюда попали"? - Кристофер Робин ответил: "Обычным путем, если ты понимаешь, о чем я, Пух". Пух, конечно же, не понял, но ответил: "Ага"! Потом дважды кивнул и добавил: "Обычным путем. Ага"! И отправился к своему другу Хрюке, чтобы узнать, какие на этот счет у него есть соображения. В домике Хрюки он нашел Кролика. Так что этот животрепещущий вопрос они обсудили втроем. - Вот что не нравится мне во всей этой истории, - начал Кролик. - Живем мы тут, понимаешь, ты, Пух, и ты, Хрюка, и я... и вдруг... - И еще Иа, - вставил Пух. - ...и Иа... и вдруг... - И еще Сова, - напомнил Пух. - ...и Сова... и вдруг, ни с того, ни с сего... - Ой, и Иа, - снова перебил Кролика Пух. - Как же я мог забыть про него! - Так вот... мы... здесь... живем, - Кролик отчеканивал каждое слово. - Все... мы, и вдруг, проснувшись утром, что мы видим? А видим мы среди нас Странное животное. Животное, о котором раньше слыхом не слыхивали. Животное, которое носит свое семейство в своем же кармане. Допустим, я бы носил свое семейство в своем кармане. И сколько же мне тогда потребовалось бы карманов? - Шестнадцать, - ответил Хрюка. - Нет, семнадцать, - поправил его Кролик. - Да еще один для носового платка. Итого - восемнадцать. Восемнадцать карманов в одном костюме! Просто времени не хватит рассаживать всех по карманам! Долгую, долгую паузу прервал Винни-Пух: все это время он о чем-то напряженно думал. - Я насчитал пятнадцать. - Чего? - переспросил Кролик. - Пятнадцать. - Чего пятнадцать? - Твоих детей. - А они тут причем? Пух почесал нос и ответил, что, как ему показалось, Кролик вроде бы вел разговор о своих детях. - Неужели? - удивился Кролик. - Да, ты о них говорил. - Какая разница, говорил или не говорил! - нетерпеливо вмешался Хрюка. - Вопрос-то в другом: что нам делать с Кенгой? - Да, понимаю, - протянул Пух. - Предлагаю наилучший вариант, - решительно заявил Кролик. - Наилучший вариант - это украсть Крошку Ру и спрятать его. А когда Кенга спросит: "А где Крошка Ру"? - мы ответим: "Ага"! - Ага! - тут же подхватил Винни-Пух. - Ага! Ага! Конечно же мы сможем сказать "Ага!", даже если и не украдем Крошку Ру. - Пух у нас слабоват умишком, - добродушно заметил Кролик. - Знаю, - не стал отрицать Пух. - Мы скажем "Ага!", чтобы Кенга поняла, что мы знаем, где находится Крошка Ру. "Ага!" означает следующее: "Мы скажем тебе, где Крошка Ру, если ты пообещаешь уйти из Леса и никогда больше сюда не возвращаться". А теперь помолчите: мне надо подумать. Пух отошел в угол и попытался произнести "Ага!" нужным тоном. Иногда ему казалось, что в "Ага!" проскальзывал тот смысл, который вкладывал Кролик в это словцо, иногда - нет. "Наверное, все дело в практике, - решил он. - Интересно только, а Кенге придется упражняться, чтобы понять нас?" - Есть тут одна загвоздка, - в голосе Хрюки слышалось беспокойство. - Я говорил с Кристофером Робином, и он меня предупредил, что кенги считаются одними из самых свирепых животных. Просто свирепого животного я, конечно, не боюсь, но когда у свирепого животного отнимают детеныша, оно становится вдвое свирепее. И в этом случае говорить ему "Ага!" как-то глупо. - Хрюка, - Кролик достал карандаш, послюнявил грифель, - храбрецом тебя, пожалуй, не назовешь. - Трудно быть храбрым, - Хрюка даже всхлипнул, - когда ты очень маленький. Кролик, который уже начал что-то писать, вскинул голову. - Именно потому, что ты очень маленький, мы и сможем осуществить наш план. Хрюка так возгордился,почувствовав себя незаменимым, что напрочь забыл про все свои страхи. А когда Кролик упомянул еще и о том, что кенги бывают свирепы только зимой, а во все другие времена года пребывают исключительно в добродушном настроении, он просто не мог усидеть на месте. Очень уж ему не терпелось приступить к делу, которое не могло осуществиться без его участия. - А как же я? - грустно спросил Пух. - Получается, что без меня можно обойтись? - Ничего страшного, Пух, - утешил его Хрюка. - Твоя помощь понадобится в следующий раз. - Без Пуха, - торжественно объявил Кролик, затачивая карандаш, - вся затея провалится. - Понятно... - разочарованно протянул Хрюка. А Пух вновь ретировался в угол, гордо думая про себя: "Без меня все провалится! Вот какой я молодец!" - А теперь слушайте сюда, - возвестил Кролик, поставив последнюю точку. Пух и Хрюка приготовились ловить каждое слово - от напряжения даже раскрыли рты. И вот что зачитал им Кролик: ПЛАН ПОИМКИ КРОШКИ РУ 1. Общие замечания: Кенга бегает быстрее любого из нас, даже меня. 2. Снова общие замечания: Кенга не спускает глаз с Крошки Ру, если только он не сидит у нее в кармане. 3. Вывод: Если мы хотим украсть Крошку Ру, мы должны далеко убежать от Кенги, прежде чем она заметит пропажу, потому что она бегает быстрее любого из нас, даже меня (см. Первый пункт). 4. Идея: Если Ру выпрыгнет из кармана Кенги, а Хрюка туда запрыгнет, Кенга не заметит разницы, потому что Хрюка очень маленький. 5. Такой же, как Ру. 6. Но Кенгу надо отвлечь, чтобы она не видела, как Хрюка будет впрыгивать в ее карман. 7. См. пункт второй. 8. Еще идея: Если Пух будет что-нибудь очень увлеченно ей рассказывать, Кенга может отвлечься. 9. А я тем временем смогу убежать с Крошкой Ру. 10. Быстро. 11. И разницу Кенга обнаружит не сразу, а только потом. Кролик гордо зачитал свой план, а когда умолк, на какое-то время установилась полная тишина. Наконец, Хрюка, который несколько раз открывал и закрывал рот, не произнося ни звука, сумел выдавить: - А... потом? - Ты о чем? - Когда Кенга обнаружит разницу? - Вот тогда мы и скажем ей: "Ага!" - Все трое? - Да. - Ой! - А чего ты так разволновался, Хрюка? - И то правда, раз мы втроем скажем "Ага!", то волноваться не о чем. Я ничего не имею против. Чего бы мне не хотелось, так это говорить "Ага!" в одиночку. Прозвучит как-то не очень. Между прочим, ты уверен, что ничего не перепутал, когда говорил про зимние месяцы? - Зимние месяцы? - Да, насчет того, что кенги свирепые только зимой. - А, ты об этом. Все так, гарантирую. А ты, Пух? Ты понял, что должен сделать? - Нет, - ответил медвежонок Пух. - Еще нет, - и тут же добавил. - Так что я должен сделать? - Ты должен увлечь Кенгу разговором, чтобы она забыла про все на свете и ничего не замечала. - Ага! И о чем же мне с ней говорить? - О чем хочешь. - Прочитать ей стишок или что-то в этом роде? - Именно! - воскликнул Кролик. - Великолепно. А теперь, за дело! И они отправились на поиски Кенги. Кенга и Ру коротали вторую половину дня на холме в песчаной части Леса. Крошка Ру отрабатывал на песочке очень короткие прыжки. Падал в мышиные норки, вылезал из них, а Кенга суетилась над ним и приговаривала: "Еще один прыжочек, дорогой, и нам пора домой". Вот тут на холме и объявился никто иной, как Пух. - Добрый день, Кенга. - Добрый день, Пух. - Посмотри, как я прыгаю, - пропищал Ру и тут же угодил в очередную мышиную норку. - Привет, Ру, крошка ты наш! - Мы как раз собираемся домой, - поделилась с Пухом своими планами Кенга. - Добрый день, Кролик. Добрый день, Хрюка. Кролик и Хрюка, которые появились с другой стороны холма, хором ответили: "Добрый день" и "Привет, Ру", - после чего Ру попросил их посмотреть, как он прыгает. И они стояли и смотрели. Смотрела и Кенга... - Слушай, Кенга, - начал Пух после того, как Кролик дважды ему подмигнул. - Я не знаю, интересуешься ты поэзией или нет... - Скорее нет, чем да, - ответила Кенга. - Жаль, - выдохнул Пух. - Ру, дорогой, еще один прыжочек, и нам пора домой. Последовала короткая пауза, во время которой Ру успел провалиться еще в одну мышиную норку. - Продолжай, - громко прошептал Кролик, прикрыв рот лапкой. - Так вот, возвращаясь к поэзии, - продолжил Пух. - По дороге сюда я сочинил стихи. Звучат они так... э... сейчас вспомню... - Потрясающе! - воскликнула Кенга.- А теперь, Ру, дорогой... - Тебе понравятся эти стихи! - пришел на помощь Кролик. - Ты будешь от них просто в восторге, - поддакнул Хрюка. - Только слушать ты должна очень внимательно, - предупредил Кролик. - Чтобы ничего не пропустить, - пискнул Хрюка. - Да, конечно, - но Кенга по-прежнему не спускала глаз с Крошки Ру. - Так где же эти стихи, Пух? - сп