дь живет, и позвонила, и ничего не случилось, а потом я позвонила очень громко, и он оторвался, и, так как он, по-моему, был никому не нужен, я взяла его домой и... -- Сова,-- сказал Пух торжественно,-- он кому-то очень нужен. -- Кому? -- Иа. Моему дорогому другу Иа-Иа. Он... он очень любил его. -- Любил его? -- Был привязан к нему,-- грустно сказал Винни-Пух. С этими словами он снял шнурок с крючка и отнес его хозяину, то есть Иа, а когда Кристофер Робин прибил хвост на место, Иа-Иа принялся носиться по Лесу, с таким восторгом размахивая хвостом, что у Винни-Пуха защекотало во всем теле и ему пришлось поскорее побежать домой и немножко подкрепиться. Спустя полчаса, утирая губы, он гордо спел: Кто нашел хвост? Я, Винни-Пух! Около двух (Только по-правдашнему было около одиннадцати!) Я нашел хвост! ГЛАВА ПЯТАЯ.
В КОТОРОЙ ПЯТАЧОК ВСТРЕЧАЕТ СЛОНОПОТАМА Однажды, когда Кристофер Робин, Винни-Пух и Пятачок сидели и мирно беседовали, Кристофер Робин проглотил то, что у него было во рту, и сказал, как будто между прочим: -- Знаешь, Пятачок, а я сегодня видел Слонопотама. -- А чего он делал?-- спросил Пятачок. Можно было подумать, что он ни капельки не удивился! -- Ну, просто слонялся,-- сказал Кристофер Робин,-- По-моему, он меня не видел. -- Я тоже одного как-то видел,-- сказал Пятачок.-- По-моему, это был он. А может, и нет. -- Я тоже,-- сказал Пух, недоумевая. "Интересно, кто же это такой Слонопотам?"-- подумал он. -- Их не часто встретишь,-- небрежно сказал Кристофер Робин. -- Особенно сейчас,-- сказал Пятачок. -- Особенно в это время года,-- сказал Пух. Потом они заговорили о чем-то другом, и вскоре пришла пора Пуху и Пятачку итти домой. Они пошли вместе. Сперва, пока они плелись по тропинке на краю Дремучего Леса, оба молчали; но когда они дошли до речки и стали помогать друг другу перебираться по камушкам, а потом бок о бок пошли по узкой тропке между кустов, у них завязался Очень Умный Разговор. Пятачок говорил: "Понимаешь, Пух, что я хочу сказать?" А Пух говорил: "Я и сам так, Пятачок, думаю". Пятачок говорил: "Но с другой стороны, Пух, мы не должны забывать". А Пух отвечал: "Совершенно верно, Пятачок. Не понимаю, как я мог упустить это из виду". И вот, как раз когда они дошли до Шести Сосен, Пух оглянулся кругом и, убедившись, что никто не подслушивает, сказал весьма торжественным тоном: -- Пятачок, я что-то придумал. -- Что ты придумал, Пух? -- Я решил поймать Слонопотама. Сказав это, Винни-Пух несколько раз подряд кивнул головой. Он ожидал, что Пятачок скажет: "Ну да!", или: "Да ну?", или: "Пух, не может быть!", или сделает какое-нибудь другое полезное замечание в этом духе, но Пятачок ничего не сказал. По правде говоря, Пятачок огорчился, что не ему первому пришла в голову эта замечательная мысль. -- Я думаю поймать его,-- сказал Пух, подождав еще немножко.-- в западню. И это должна быть очень Хитрая Западня, так что тебе придется помочь мне, Пятачок. -- Пух,-- сказал Пятачок, немедленно утешившись и почувствовав себя вполне счастливым,-- я тебе, конечно, помогу.-- А потом он сказал:-- А как мы это сделаем? И Пух сказал: -- В этом-то вся соль: как? Они сели, чтобы обдумать свое предприятие. Первое, что пришло Пуху в голову,-- вырыть Очень Глубокую Яму, а потом Слонопотам пойдет гулять и упадет в эту яму, и... -- Почему?-- спросил Пятачок. -- Что-- почему?-- сказал Пух. -- Почему он туда упадет? Пух потер нос лапой и сказал, что, ну, наверно, Слонопотам будет гулять, мурлыкая себе под нос песенку и поглядывая на небо -- не пойдет ли дождик, вот он и не заметит Очень Глубокой Ямы, пока не полетит в нее, а тогда ведь будет уже поздно. Пятачок сказал, что это, конечно, очень хорошая Западня, но что, если дождик уже будет идти? Пух опять почесал свой нос и сказал, что он об этом не подумал. Но тут же просиял и сказал, что, если дождь уже будет идти, Слонопотам может посмотреть на небо, чтобы узнать, скоро ли дождь перестанет, вот он опять и не заметит Очень Глубокой Ямы, пока не полетит в нее!.. А ведь тогда будет уже поздно. Пятачок сказал, что теперь все ясно, и, по его мнению, это очень-очень Хитрая Западня. Пух был весьма польщен, услышав это, и почувствовал, что Слонопотам уже все равно что пойман. -- Но,-- сказал он,-- осталось обдумать только одно, а именно: где надо выкопать Очень Глубокую Яму? Пятачок сказал, что лучше всего выкопать яму перед самым носом Слонопотама, как раз перед тем, как он в нее упадет. -- Но ведь он тогда увидит, как мы ее будем копать,-- сказал Пух. -- Не увидит! Ведь он будет смотреть на небо! -- А вдруг он случайно посмотрит вниз?-- сказал Пух.-- Тогда он может обо всем догадаться... Он долго размышлял, а потом грустно добавил: -- Да, это не так просто, как я думал. Наверно, поэтому Слонопотамы так редко попадаются... -- Наверно, поэтому,-- согласился Пятачок. Они вздохнули и поднялись, а потом, вытащив друг из друга немножко колючек, опять сели, и все это время Пух говорил себе: "Эх, эх, если бы только я умел думать!.." Винни в глубине души был уверен, что поймать Слонопотама можно, надо только, чтобы у охотника в голове был настоящий ум, а не опилки... -- Предположим,-- сказал он Пятачку,-- ты бы хотел поймать меня. Как бы ты за это взялся? -- Ну,-- сказал Пятачок,-- я бы вот как сделал: я бы сделал западню, и я бы поставил туда приманку-- горшок меду. Ты бы его учуял и полез бы за ним, и... -- Да, я бы полез за ним туда,-- взволнованно сказал Пух,-- только очень осторожно, чтобы не ушибиться, и я бы взял этот горшок с медом, и сперва я бы облизал только края, как будто там больше меда нет, понимаешь, а там отошел бы в сторону и подумал о нем немножко, а потом я бы вернулся и начал бы лизать с самой середины горшка, а потом... -- Ну ладно, успокойся, успокойся. Главное -- ты был бы в ловушке, и я бы мог тебя поймать. Так вот, первым делом надо подумать о том, что любят Слонопотамы. По-моему, желуди, верно? У нас сейчас их очень много... Эй, Пух, очнись! Пух, который тем временем совсем размечтался о меде, очнулся и даже подскочил и сказал, что мед гораздо приманочней, чем желуди. Пятачок был другого мнения, и они чуть было не поспорили об этом; но Пятачок вовремя сообразил, что если они будут класть в ловушку желуди, то желуди придется собирать ему, Пятачку, а если они положат туда мед, то его достанет Пух. Поэтому он сказал: "Очень хорошо, значит, мед!"-- в тот самый момент, когда Пух тоже об этом подумал и собирался сказать: "Очень хорошо, значит, желуди". -- Значит, мед,-- повторил Пятачок для верности.-- Я выкопаю яму, а ты сходишь за медом. -- Отлично,-- сказал Пух и побрел домой. Придя домой, он подошел к буфету, влез на стул и достал с верхней полки большой-пребольшой горшок меду. На горшке было написано "М и о т", но, чтобы удостовериться окончательно, Винни-Пух снял с него бумажную крышку и заглянул внутрь. Там действительно был мед. -- Но ручаться нельзя,-- сказал Пух.-- Я помню, мой дядя как-то говорил, что он однажды видел сыр точь-в-точь такого же цвета. Винни сунул в горшок мордочку и как следует лизнул. -- Да,-- сказал он,-- это он. Сомневаться не приходится. Полный горшок меду. Конечно, если только никто не положил туда на дно сыру-- просто так, шутки ради. Может быть, мне лучше немного углубиться... на случай... На тот случай, если Слонопотамы не любят сыру... как и я... Ах!-- И он глубоко вздохнул.-- Нет, я не ошибся. Чистый мед сверху донизу! Окончательно убедившись в этом, Пух понес горшок к западне, и Пятачок, выглянув из Очень Глубокой Ямы, спросил: "Принес?" А Пух сказал: "Да, но он не совсем полный". Пятачок заглянул в горшок и спросил: "Это все, что у тебя осталось?" А Пух сказал: "Да", потому что это была правда. И вот Пятачок поставил горшок на дно Ямы, вылез оттуда, и они пошли домой. -- Ну, Пух, спокойной ночи,-- сказал Пятачок, когда они подошли к дому Пуха.-- А завтра утром в шесть часов мы встретимся у Сосен и посмотрим, сколько мы наловили Слонопотамов. -- До шести, Пятачок. А веревка у тебя найдется? -- Нет. А зачем тебе понадобилась веревка? -- Чтобы отвести их домой. -- Ох... А я думал, Слонопотамы идут на свист. -- Некоторые идут, а некоторые нет. За Слонопотамов ручаться нельзя. Ну, спокойной ночи! -- Спокойной ночи! И Пятачок побежал рысцой к своему дому, возле которого была доска с надписью "Посторонним В.", а Винни-Пух лег спать. Спустя несколько часов, когда ночь уже потихоньку убиралась восвояси, Пух внезапно проснулся от какого-то щемящего чувства. У него уже бывало раньше это щемящее чувство, и он знал, что оно означает: ему хотелось есть. Он поплелся к буфету, влез на стул, пошарил на верхней полке и нашел там пустоту. " Это странно,-- подумал он,-- я же знаю, что у меня там был горшок меду. Полный горшок, полный медом до самых краев, и на нем было написано "М и о т", чтобы я не ошибся. Очень, очень странно". И он начал расхаживать по комнате взад и вперед, раздумывая, куда же мог деваться горшок, и ворча про себя песенку-ворчалку. Вот какую: Куда мой мед деваться мог? Ведь был полнехонький горшок! Он убежать никак не мог-- Ведь у него же нету ног! Не мог уплыть он по реке (Он без хвоста и плавников), Не мог зарыться он в песке... Не мог, а все же-- был таков! Не мог уйти он в темный лес, Не мог взлететь под небеса... Не мог, а все-таки исчез! Ну, это прямо чудеса! Он проворчал эту песню три раза и внезапно все попомнил. Он же поставил горшок в Хитрую Западню для Слонопотамов! -- Ай-ай-ай!-- сказал Пух.-- Вот что получается, когда чересчур заботишься о Слонопотамах! И он снова лег в постель. Но ему не спалось. Чем больше старался он уснуть, тем меньше у него получалось. Он попробовал считать овец-- иногда это очень неплохой способ,-- но это не помогало. Он попробовал считать Слонопотамов, но это оказалось еще хуже, потому что каждый Слонопотам, которого он считал, сразу кидался на Пухов горшок с медом и все съедал дочиста! Несколько минут Пух лежал и молча страдал, но когда пятьсот восемьдесят седьмой Слонопотам облизал свои клыки и прорычал: "Очень неплохой мед, пожалуй, лучшего я никогда не пробовал", Пух не выдержал. Он скатился с кровати, выбежал из дому и помчался прямиком к Шести Соснам. Солнце еще нежилось в постели, но небо над Дремучим Лесом слегка светилось, как бы говоря, что солнышко уже просыпается и скоро вылезет из-под одеяла. В рассветных сумерках Сосны казались грустными и одинокими; Очень Глубокая Яма казалась еще глубже, чем была, а горшок с медом, стоявший на дне, был совсем призрачным, словно тень. Но когда Пух подошел поближе, нос сказал ему, что тут, конечно, мед, и язычок Пуха вылез наружу и стал облизывать губы. -- Жалко-жалко,-- сказал Пух, сунув нос в горшок,-- Слонопотам почти все съел! Потом, подумав немножко, он добавил: -- Ах нет, это я сам. Я позабыл. К счастью, оказалось, что он съел не все. На самом донышке горшка оставалось еще немножко меда, и Пух сунул голову в горшок и начал лизать и лизать... Тем временем Пятачок тоже проснулся. Проснувшись, он сразу же сказал: "Ох". Потом, собравшись с духом, заявил: "Ну что же!.. Придется",-- закончил он отважно. Но все поджилки у него тряслись, потому что в ушах у него гремело страшное слово-- СЛОНОПОТАМ! Какой он, этот Слонопотам? Неужели очень злой? Идет ли он на свист? И если идет, то з а ч е м ?.. Любит ли он поросят или нет? И к а к он их любит?.. Если он ест поросят, то, может быть, он все-таки не тронет поросенка, у которого есть дедушка по имени Посторонним В.? Бедный Пятачок не знал, как ответить на все эти вопросы. А ведь ему через какой-нибудь час предстояло впервые в жизни встретиться с настоящим Слонопотамом! Может быть, лучше притвориться, что заболела голова, и не ходить к Шести Соснам? Но вдруг будет очень хорошая погода и никакого Слонопотама в западне не окажется, а он, Пятачок, зря проваляется все утро в постели? Что же делать? И тут ему пришла в голову хитрая мысль. Он пойдет сейчас потихоньку к Шести Соснам, очень осторожно заглянет в западню и посмотрит, есть там Слонопотам или нет. Если он там, то он, Пятачок, вернется и ляжет в постель, а если нет, то он, конечно, не ляжет!.. И Пятачок пошел. Сперва он думал, что, конечно, никакого Слонопотама там не окажется; потом стал думать, что нет, наверно, окажется; когда же он подходил к западне, он был в этом совершенно уверен, потому что услышал, как тот слонопотамит вовсю! -- Ой-ой-ой! -- сказал Пятачок. Ему очень захотелось убежать. Но он не мог. Раз он уже подошел так близко, нужно хоть одним глазком глянуть на живого Слонопотама. И вот он осторожно подкрался сбоку к яме и заглянул туда... А Винни-Пух все никак не мог вытащить голову из горшка с медом. Чем больше он тряс головой, тем крепче сидел горшок. Пух кричал: "Мама!", кричал: "Помогите!", кричал и просто: "Ай-ай-ай", но все это не помогало. О пытался стукнуть горшком обо что-нибудь, но, так как он не видел, обо что он стукает, и это не помогало. Он пытался вылезти из западни, но. Так как он не видел ничего, кроме горшка (да и тот не весь), и это не получалось. Совсем измучившись, он поднял голову (вместе с горшком) и издал отчаянный, жалобный вопль... И именно в этот момент Пятачок заглянул в яму. -- Караул! Караул! -- закричал Пятачок. -- Слонопотам, ужасный Слонопотам!!! -- И он помчался прочь, так что только пятки засверкали, продолжая вопить:-- Караул! Слонасный ужопотам! Караул! Потасный Слоноужам! Слоноул! Слоноул! Карасный Потослонам!.. Он вопил и сверкал пятками, пока не добежал до дома Кристофера Робина. -- В чем дело, Пятачок?-- сказал Кристофер Робин, натягивая штанишки. -- Ккк-карапот,-- сказал Пятачок, который так запыхался, что едва мог выговорить слово.-- Ужо...пото... Слонопотам! -- Где? -- Вон там,-- сказал Пятачок, махнув лапкой. -- Какой он? -- У-у-ужасный! С вот такой головищей! Ну пря-мо, прямо... как... как не знаю что! Как горшок! -- Ну,-- сказал Кристофер Робин, надевая ботинки,-- я должен на него посмотреть. Пошли. Конечно, вдвоем с Кристофером Робином Пятачок ничего не боялся. И они пошли. -- Слышишь, слышишь? Это он!-- сказал Пятачок испуганно, когда они подошли поближе. -- Что-то слышу,-- сказал Кристофер Робин. Они слышали стук. Это бедный Винни, наконец, наткнулся на какой-то корень и пытался разбить свой горшок. -- Стой, дальше нельзя! -- сказал Пятачок, крепко стиснув руку Кристофера Робина.-- Ой, как страшно!.. И вдруг Кристофер Робин покатился со смеху. Он хохотал и хохотал... хохотал и хохотал... И пока он хохотал, голова Слонопотама здорово ударилась о корень. Трах!-- горшок разлетелся вдребезги. Бах!-- и появилась голова Винни-Пуха. И тут наконец Пятачок понял, каким он был глупым Пятачком. Ему стало так стыдно, что он стремглав помчался домой и лег в постель с головной болью, и в это утро он почти окончательно решил убежать из дому и стать моряком. А Кристофер Робин и Пух отправились завтракать. -- Мишка!-- сказал Кристофер Робин.-- Я тебя ужасно люблю! -- А я-то!-- сказал Винни-Пух. ГЛАВА ШЕСТАЯ.
В КОТОРОЙ У ИА-ИА БЫЛ ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ,
А ПЯТАЧОК ЧУТЬ-ЧУТЬ НЕ УЛЕТЕЛ НА ЛУНУ Иа-Иа-- старый серый ослик-- однажды стоял на берегу ручья и понуро смотрел в воду на свое отражение. -- Душераздирающее зрелище,-- сказал он наконец.-- Вот как это называется-- душераздирающее зрелище. Он повернулся и медленно побрел вдоль берега вниз по течению. Пройдя метров двадцать, он перешел ручей вброд и так же медленно побрел обратно по другому берегу. Напротив того места, где он стоял сначала, Иа остановился и снова посмотрел в воду. -- Я так и думал,-- вздохнул он.-- С этой стороны ничуть не лучше. Но всем наплевать. Никому нет дела. Душераздирающее зрелище-- вот как это называется! Тут сзади него в ольшанике раздался треск, и появился Винни-Пух. -- Доброе утро, Иа!-- сказал Пух. -- Доброе утро, медвежонок Пух,-- уныло ответил Иа.-- Если это утро доброе. В чем я лично сомневаюсь. -- - Почему? Что случилось? -- Ничего, медвежонок Пух, ничего особенного. Все же не могут. А некоторым и не приходится. Тут ничего не попишешь. -- Чего все не могут?-- переспросил Пух, потерев нос. -- Веселиться. Петь, плясать и так далее. Под ореховым кустом. -- А-а, понятно...-- сказал Пух. Он глубоко задумался, а потом спросил:-- Под каким ореховым кустом? -- Под которым орешки каленые,-- уныло продолжал Иа-Иа.-- Хоровод, веселье и тому подобное. Я не жалуюсь, но так оно и есть. Пух уселся на большой камень и попытался что-нибудь понять. Получилось что-то вроде загадки, а Пух был слабоват по части загадок, поскольку в голове у него были опилки. И он на всякий случай запел загадочную песенку: ПРО СОРОК ПЯТОК -- Вопрос мой прост и краток,-- Промолвил Носорог,-- Что лучше-- сорок пяток Или пяток сорок?-- Увы, никто на это Ответа Дать не мог! -- Вот-вот, правильно,-- сказал Иа-Иа.-- Пой, пой. Трум-тум-тум-тирим-бум-бум. В лесу родилась палочка, в лесу она росла. И много-много радости детишкам принесла. Веселись и развлекайся. -- Я веселюсь,-- сказал Пух. -- Кое-кому удается,-- сказал Иа-Иа. -- Да что такое случилось?-- спросил Пух. -- А разве что-нибудь случилось? -- Нет, но у тебя такой грустный вид. -- Грустный? Отчего это мне быть грустным? Сегодня же мой день рождения. Самый лучший день в году! -- Твой день рождения?-- спросил Пух, ужасно удивленный. -- Конечно. Разве ты не замечаешь? Посмотри на все эти подарки.-- Иа-Иа помахал передней ногой из стороны в сторону.-- Посмотри на именинный пирог! Пух посмотрел-- сначала направо, потом налево. -- Подарки?-- сказал он.-- Именинный пирог? Где? -- Разве ты их не видишь? -- Нет,-- сказал Пух. -- Я тоже,-- сказал Иа-Иа.-- Это шутка,-- объяснил он.-- Ха-ха. Пух почесал в затылке, совсем сбитый с толку. -- А сегодня правда твой день рождения? -- спросил он. -- Правда. -- Ох! Ну, поздравляю тебя и желаю много-много счастья в этот день. -- И я тебя поздравляю и желаю много-много счастья в этот день, медвежонок Пух. -- Но ведь сегодня не мой день рождения. -- Нет, не твой, а мой. -- А ты говоришь "желаю тебе счастья в этот день". -- Ну и что же? Разве ты хочешь быть несчастным в мой день рождения? -- А, понятно,-- сказал Пух. -- Хватит и того,-- сказал Иа-Иа, чуть не плача,-- хватит и того, что я сам такой несчастный-- безподарков и без именинного пирога, и вообще позабытый и позаброшенный, а уж если все остальные будут несчастны... Этого Винни-Пух уже не вынес. -- Постой тут! -- крикнул он и со всех ног помчался домой. Он почувствовал, что должен немедленно преподнести бедному ослику хоть что-нибудь, а потом у него всегда будет время подумать о Настоящем Подарке. Возле своего дома он наткнулся на Пятачка, который прыгал у двери, стараясь достать кнопку звонка. -- Здравствуй, Пятачок,-- сказал Винни-Пух. -- Здравствуй, Винни,-- сказал Пятачок. -- Что это ты делаешь? -- Я стараюсь позвонить,-- объяснил Пятачок.-- Я тут шел мимо и... -- Давай я тебе помогу,-- сказал Пух услужливо.Он подошел к двери и нажал кнопку.-- А я только что видел Иа,-- начал он.-- Бедный ослик ужасно расстроен, потому что у него сегодня день рождения, а все о нем забыли, и он очень понурился-- ты ведь знаешь, как он умеет,-- ну и вот он такой понурый, а я... Да что же это нам никто не открывает-- заснули они все там, что ли?-- И Пух снова позвонил. -- Пух,-- сказал Пятачок.-- Это же твой собственный дом! -- А-а, -- сказал Пух.-- Ну да, верно! Тогда давай войдем! И они вошли в дом. Пух первым делом подошел к буфету, чтобы удостовериться, есть ли у него подходящий, не особенно большой горшочек с медом. Горшочек оказался на месте, и Пух снял его с полки. -- Я его отнесу Иа,-- объяснил он.-- В подарок. А ты что ему думаешь подарить? -- А можно, я тоже его подарю?-- спросил Пятачок.-- Как будто от нас обоих. -- Нет,-- сказал Пух.-- Это ты плохо придумал. -- Ну, тогда ладно. Я подарю Иа воздушный шарик. У меня остался один от праздника. Я сейчас за ним схожу, хорошо? -- Вот это ты очень хорошо придумал, Пятачок! Ведь Иа нужно развеселить. А с воздушным шариком кто хочешь развеселится! Никто не может грустить, когда у него есть воздушный шарик! Ну, и Пятачок пустился рысцой домой, а Пух с горшочком меду направился к ручью. День был жаркий, а путь неблизкий, и, не пройдя и полпути, Пух вдруг почувствовал какое-то странное щекотание. Сначала у него защекотало в носу, потом в горле, а потом засосало под ложечкой и так постепен-но дошло до самых пяток. Казалось, словно кто-то внутри у него говорил: "Знаешь, Пух, сейчас самое время чем-нибудь немножко..." -- Ай-ай,-- сказал Пух,-- я и не знал, что уже так поздно! Он сел на землю и снял крышку со своего горшка. -- Как хорошо, что я взял его с собой,-- сказал он.-- Немало медведей в такой жаркий день и не подумали бы захватить с собой то, чем можно немножко подкрепиться!.. -- А теперь подумаем,-- сказал он, в последний раз облизав донышко горшка,-- подумаем, куда же это я собирался идти. Ах да, к Иа. Винни-Пух не спеша встал. И тут он вдруг все вспомнил. Он же съел Подарок! -- Ай-ай-ай! -- сказал Пух.-- Что мне делать? Я же должен подарить ему что-нибудь! Ай-ай-ай-ай-ай! Сперва он прямо не знал, что и думать. А потом он подумал: "Все-таки это очень хорошенький горшочек, хотя в нем и нет меду. Если я его как следует вымою и попрошу кого-нибудь написать на нем: "Поздравляю с днем рождения", Иа сможет держать в нем все, что хочешь. Это будет полезная вещь!" И так как он в это время был недалеко от Дома Совы-- а все в Лесу были уверены, что Сова прекрасно умеет писать,-- он решил зайти к ней в гости. -- Доброе утро, Сова!-- сказал Пух. -- Доброе утро, Пух!-- ответила Сова. -- Поздравляю тебя с днем рождения Иа-Иа,-- сказал Пух. -- Вот как?-- удивилась Сова. -- Да. А что ты ему думаешь подарить? -- А ты что думаешь ему подарить? -- Я несу ему в подарок Полезный Горшок, в котором можно держать все, что хочешь,-- сказал Пух.-- И я хотел попросить тебя... -- Вот этот?-- спросила Сова, взяв горшок из лапок Пуха. -- Да, и я хотел попросить тебя... -- Тут когда-то держали мед,-- сказала Сова. -- В нем можно что хочешь держать,-- серьезно сказал Пух.-- Это очень, очень полезная вещь. И я хотел попросить тебя... -- Ты бы написал на нем: "Поздравляю с днем рождения". -- Так вот об этом я и пришел тебя попросить! -- объяснил наконец Пух.-- Потому что у меня правильнописание какое-то хромое. Вообще-то оно хорошее правильнописание, но только почему-то хромает и буквы опаздывают... на свои места. Ты напишешь на нем: "Поздравляю с днем рождения"? Очень тебя прошу! -- Славный горшочек,-- сказала Сова, оглядев горшок со всех сторон.-- А можно, я его тоже подарю? Пусть это будет наш общий подарок. -- Нет,-- сказал Пух.-- Это ты плоховато придумала. Давай я лучше его сперва помою, а потом ты на нем все напишешь. И вот он вымыл горшок и вытер его досуха, а Сова тем временем мусолила кончик своего карандаша и думала, как же пишется слово "Поздравляю". -- Пух, а ты умеешь читать? -- спросила она не без тревоги в голосе.-- Вот, например, у меня на двери висит объявление, как звонить,-- это мне Кристофер Робин написал. Ты можешь его прочесть? -- Кристофер Робин сказал мне, что там написано, и тогда я уж смог,-- ответил Пух. -- Очень хорошо! Вот и я тоже скажу тебе, что тут на горшке будет написано, и тогда ты сможешь прочитать! И Сова начала писать... Вот что она написала: "Про зря вля бля сдине мраш деня про зря бля бля вля!" Пух с восхищением посмотрел на эту надпись. -- Я тут написала: "Поздравляю с днем рождения",-- небрежно заметила Сова. -- Вот это надпись так надпись!-- с уважением сказал Винни-Пух. -- Ну, если уж все тебе сказать, тут написано полностью так: "Поздравляю с днем рождения, желаю всего-всего хорошего. Твой Пух". Я не посчиталась с расходом графита. -- Чего?-- спросил Пух. -- Тут одного карандаша сколько пошло!-- пояснила Сова. -- Еще бы!-- сказал Пух. Тем временем Пятачок успел сбегать к себе домой и, захватив воздушный шарик для Иа-Иа, понесся во весь дух, крепко прижимая воздушный шар к груди, чтобы его не унесло ветром. Пятачок ужасно спешил, чтобы поспеть к Иа-Иа раньше Пуха; ему .хотелось первым преподнести Ослику подарок, как будто он, Пятачок, сам вспомнил про его день рождения, без всякой подсказки. Он так спешил и так задумался о том, как Иа-Иа обрадуется подарку, что совсем не глядел себе под ноги... И вдруг его нога попала в мышиную норку, и бедный Пятачок полетел носом вниз: БУМ!!! Пятачок лежал на земле, не понимая, что же произошло. Сперва он подумал, что весь мир взлетел на воздух, потом он подумал, что, может быть, только их любимый Лес; еще потом-- что, может быть, только он, Пятачок, взлетел и сейчас он один-одинешенек лежит где-нибудь на Луне и никогда-никогда не увидит больше ни Пуха, ни Кристофера Робина, ни Иа... И тут ему пришло в голову, что даже и на Луне не обязательно все время лежать носом вниз. Он осторожно встал, осмотрелся кругом. Он все еще был в Лесу! "Очень интересно!-- подумал он.-- Интересно, что же это был за Бум? Не мог же я сам наделать столько шуму, когда упал! И где, интересно, мой шар? И откуда, интересно, взялась тут эта тряпочка?" О ужас! Эта тряпочка-- это и был, именно был!-- его воздушный шар!! -- Ой, мама!-- сказал Пятачок.-- Ой, мама, ой, мамочка, ой, мама, мама, мама! Ну что ж... Теперь делать нечего. Возвращаться назад нельзя. Другого шара у меня нет... Может быть, Иа-Иа не так уж любит воздушные шары?.. И он побежал дальше. По правде сказать, бежал он уже не очень весело, но все же скоро он добежал до того самого места, где стоял Иа-Иа и по-прежнему смотрел на свое отражение в воде. -- Доброе утро, Иа!-- крикнул Пятачок еще издали. -- Доброе утро, маленький Пятачок,-- сказал Иа-Иа.-- Если это утро-- доброе,-- добавил он,-- в чем я лично сомневаюсь. Но это неважно. -- Поздравляю тебя с днем рождения,-- сказал Пятачок, подойдя тем временем поближе. Иа оторвался от своего занятия и уставился на Пятачка. -- Повтори-ка, повтори,-- сказал он. -- Поздрав... -- Минуточку... С трудом держась на трех ногах, Иа стал осторожно поднимать четвертую ногу к уху. -- Я вчера этому научился,-- пояснил он, упав в третий раз.-- Это очень просто, а главное, я так лучше слышу. Ну вот, все в порядке. Так как ты сказал, повтори,-- произнес он, с помощью копыта наставив ухо вперед. -- Поздравляю с днем рождения,-- повторил Пятачок. -- Это ты меня? -- Конечно, Иа-Иа. -- С моим днем рождения? -- Да. -- Значит, у меня настоящий день рождения? -- Конечно, Иа, и я принес тебе подарок. Иа-Иа медленно опустил правую ногу и с немалым трудом поднял левую. -- Я хочу послушать еще другим ухом,-- пояснил он.-- Теперь говори. -- По-да-рок!-- повторил Пятачок очень громко. -- Мне? -- Да. -- К дню рождения? -- Конечно! -- Значит, у меня получается настоящий день рождения? -- Конечно! И я принес тебе воздушный шар. -- Воздушный шар?-- сказал Иа-Иа.-- Ты сказал-- воздушный шар? Это такие большие, красивые, яркие, их еще надувают? Песни-пляски, гоп-гоп-гоп и тру-ля-ля? -- Ну да, но только... понимаешь... я очень огорчен... понимаешь... когда я бежал, чтобы поскорее принести тебе его, я упал. -- Ай-ай, как жаль! Ты, наверно, слишком быстро бежал. Я надеюсь, ты не ушибся, маленький Пятачок? -- Нет, спасибо, но он... он... Ох, Иа, он лопнул. Наступило очень долгое молчание. -- Мой шарик?-- наконец спросил Иа-Иа. Пятачок кивнул. -- Мой деньрожденный подарок? -- Да, Иа,-- сказал Пятачок, слегка хлюпая носом.-- Вот он. Поздравляю тебя с днем рождения. И он подал Иа-Иа резиновую тряпочку. -- Это он?-- спросил Иа, очень удивленный. Пятачок кивнул. -- Мой подарок? Пятачок снова кивнул. -- Шарик? -- Да. -- Спасибо, Пятачок,-- сказал Иа-- Извини, пожалуйста,-- продолжал он,-- но я хотел бы спросить, какого цвета он был, когда... когда он был шариком? -- Красного. "Подумать только! Красного... Мой любимый цвет",-- пробормотал Иа-Иа про себя. -- А какого размера?-- Почти с меня. -- Да? Подумать только, почти с тебя!.. Мой любимый размер!-- грустно сказал Иа-Иа себе под нос.-- Так, так. Пятачок чувствовал себя очень неважно и прямо не знал, что говорить. Он то и дело открывал рот, собираясь что-нибудь сказать, но тут же решал, что именно этого говорить-то и не стоит. И вдруг, на его счастье, с того берега ручья их кто-то окликнул. То был Пух. -- Желаю много-много счастья!-- кричал Пух, очевидно забыв, что он уже это говорил. -- Спасибо, Пух, мне уже посчастливилось,-- уныло ответил Иа-Иа. -- Я принес тебе подарочек,-- продолжал Пух радостно. -- Есть у меня подарочек,-- отвечал Иа-Иа. Тем временем Пух перебрался через ручей и подошел к Иа-Иа. Пятачок сидел немного поодаль, хлюпая носом. -- Вот он,-- объявил Пух.-- Это -- Очень Полезный Горшок. А на нем знаешь чего написано? "Поздравляю с днем рождения, желаю всего-всего хорошего. Твой Пух". Вот сколько всего написано! И в него можно класть что хочешь. Держи. Иа-Иа, увидев горшок, очень оживился. -- Вот это да!-- закричал он.-- Знаете что? Мой шарик как раз войдет в этот горшок! -- Что ты, что ты, Иа,-- сказал Пух.-- Воздушные шары не входят в горшки. Они слишком большие. Ты с ними не умеешь обращаться. Нужно вот как: возьми шарик за вере... -- Это другие шары не входят, а мой входит,-- с гордостью сказал Иа-Иа.-- Гляди, Пятачок! Пятачок грустно оглянулся, а Иа-Иа схватил свой бывший шарик зубами и осторожно положил его в горшок, потом он достал его и положил на землю, а потом снова поднял и осторожно положил обратно. -- Выходит!-- закричал Пух.-- Я хочу сказать, он входит! -- Входит!-- закричал Пятачок.-- И выходит! -- Здорово выходит!-- закричал Иа-Иа.-- Входит и выходит-- прямо замечательно! -- Мне очень приятно,-- радостно сказал Пух,-- что я догадался подарить тебе Полезный Горшок, куда можно класть какие хочешь вещи! -- А мне очень приятно,-- радостно сказал Пятачок,-- что я догадался подарить тебе такую Вещь, которую можно класть в этот Полезный Горшок! Но Иа-Иа ничего не слышал. Ему было не до того: он то клал свой шар в горшок, то вынимал его обратно, и видно было, что он совершенно счастлив! ГЛАВА СЕДЬМАЯ.
В КОТОРОЙ КЕНГА И КРОШКА РУ ПОЯВЛЯЮТСЯ В ЛЕСУ,
А ПЯТАЧОК ПРИНИМАЕТ ВАННУ Никто не знал, откуда они взялись, но вдруг они очутились тут, в Лесу: мама Кенга и крошка Ру. Пух спросил у Кристофера Робина: "Как они сюда попали?" А Кристофер Робин ответил: "Обычным путем. Понятно, что это значит?" Пух, которому было непонятно, сказал: "Угу". Потом он два раза кивнул головой и сказал: "Обычным путем. Угу. Угу". И отправился к своему другу пятачку узнать, что он об этом думает. У Пятачка был в гостях Кролик. И они принялись обсуждать вопрос втроем. -- Мне вот что не нравится, -- сказал Кролик, -- вот мы тут живем -- ты, Пух, и ты, Поросенок, и я, -- и вдруг... -- И еще Иа,-- сказал Пух. -- И еще Иа,-- и вдруг... -- И еще Сова,-- сказал Пух. -- И еще Сова,-- и вдруг ни с того ни с сего... -- Да, да, и еще Иа,-- сказал Пух,-- я про него чуть было не позабыл! -- В о т м ы т у т ж и в е м, -- сказал Кролик очень медленно и громко,-- все мы, и вдруг ни с того ни с сего мы однажды утром просыпаемся и что мы видим? Мы видим какое-то незнакомое животное! Животное, о котором мы никогда и не слыхали раньше! Животное, которое носит своих детей в кармане' Предположим, что я стал бы носить своих детей с собой в кармане, сколько бы мне понадобилось для этого карманов? -- Шестнадцать,-- сказал Пятачок. -- Семнадцать, кажется... Да, да,-- сказал Кролик,-- и еще один для носового платка,-- итого восемнадцать. Восемнадцать карманов в одном костюме! Я бы просто запутался! Тут все замолчали и стали думать про карманы. После длинной паузы Пух, который несколько минут ужасно морщил лоб, сказал: -- По-моему, их пятнадцать. -- Чего, чего?-- спросил Кролик. -- Пятнадцать. -- Пятнадцать чего? -- Твоих детей. -- А что с ними случилось? Пух потер нос и сказал, что ему казалось, Кролик говорил о своих детях. -- Разве?-- небрежно сказал Кролик. -- Да, ты сказал... -- Ладно, Пух, забудем это,-- нетерпеливо перебил его Пятачок.-- Вопрос вот в чем: что мы должны сделать с Кенгой? -- А-а, понятно,-- сказал Пух. -- Самое лучшее,-- сказал Кролик,-- будет вот что. Самое лучшее-- украсть Крошку Ру и спрятать его, а потом, когда Кенга скажет: "Где же Крошка Ру?"-- мы скажем: "АГА!" -- АГА!-- сказал Пух, решив поупражняться.-- АГА! АГА! -- По-моему,-- заметил он немного погодя,-- мы можем сказать "АГА", даже если мы не украдем Крошку Ру. -- Пух,-- сказал Кролик покровительственным тоном,-- действительно у тебя в голове одни опилки! -- Я знаю,-- скромно сказал Пух. -- Мы скажем "АГА" так, чтобы Кенга поняла, что мы знаем, где Крошка Ру. Такое "АГА" означает: "Мы тебе скажем, где спрятан Крошка Ру, если ты обещаешь уйти из нашего Леса и никогда не возвращаться". А теперь помолчите-- я буду думать! Пух ушел в уголок и стал учиться говорить такое "АГА". Иногда ему казалось, что у него получается такое "АГА", о каком говорил Кролик, а иногда казалось, что нет. "Наверно, тут все дело в упражнении,-- думал он.-- Интересно, понадобится ли Кенге тоже столько упражняться, чтобы нас понять?" -- Я вот что хотел спросить,-- сказал Пятачок, немного помявшись,-- я говорил с Кристофером Робином, и он мне сказал, что Кенга, вообще говоря, считается Одним из Самых Свирепых Зверей. Я вообще-то не боюсь простых свирепых зверей, но всем известно, что если Один Самый Свирепый Зверь лишится своего детеныша, он становится таким свирепым, как Два Самых Свирепых Зверя. А уж тогда, пожалуй, говорить "АГА" довольно глупо. -- Пятачок,-- сказал Кролик, достав карандаш и облизав его кончик,-- ты ужасный трусишка. Пятачок слегка хлюпнул носом. -- Трудно быть храбрым, -- сказал он, -- когда ты всего лишь Очень Маленькое Существо. Кролик, который тем временем начал что-то писать, на секунду поднял глаза и сказал: -- Именно потому, что ты Очень Маленькое Существо, ты будешь очень полезен в предстоящем нам приключении. Пятачок пришел в такой восторг при мысли о том, что он будет полезным, что даже позабыл о своих страхах. А когда Кролик сказал, что Кенги бывают свирепыми только в зимние месяцы, а все остальное время они в добродушном настроении, Пятачок едва мог усидеть на месте-- так ему захотелось сразу же стать полезным. -- А как же я? -- грустно сказал Пух.-- Значит, я не буду полезным? -- Не огорчайся, Пух,-- поспешил утешить его великодушный Пятачок.-- Может быть, как-нибудь в другой раз... -- Без Винни-Пуха,-- торжественно произнес Кролик, начиная чинить карандаш,-- все предприятие будет невозможным. -- О-о!-- сказал Пятачок, стараясь не показать своего разочарования. Пух опять скромно удалился в угол. Но про себя он гордо сказал: "Без меня все невозможно! Ай да медведь! " -- Ну, теперь все слушайте! -- сказал Кролик, кончив писать: Пух и Пятачок сели и приготовились слушать-- они даже раскрыли рты. Вот что прочел Кролик: ПЛАН ПОХИЩЕНИЯ КРОШКИ РУ 1. Во-первых. Кенга бегает быстрее всех нас, даже быстрее меня. 2. Еще во-первых. Кенга никогда-никогда не сводит глаз с Крошки Ру, если он не застегнут у нее в кармашке на все пуговицы. 3. Значит, если мы хотим похитить Крошку Ру, нам надо выиграть время, потому что Кенга бегает быстрее всех нас, даже быстрее меня (см. пункт 1). 4. Идея. Если Ру выскочит из кармашка Кенги, а Пятачок туда вскочит, Кенга не заметит разницы, потому что Пятачок -- Очень Маленькое Существо. 5. Как и Крошка Ру. 6. Но Кенга должна обязательно смотреть в другую сторону, чтобы не заметить, как Пятачок вскочит в карман. 7. Смотри пункт 2. 8. Еще одна идея. Вот если Пух будет говорить с ней очень вдохновенно, она может на минутку отвернуться. 9. И тогда я могу убежать с Крошкой Ру. 10. Очень быстро. 11. И Кенга сначала ничего не заметит, а заметит все только потом. Ну, Кролик с гордостью прочитал все это вслух, и после этого некоторое время никто ничего не говорил. Наконец Пятачок, который все время то открывал, то закрывал рот, не издавая при этом ни звука, сумел выговорить очень хриплым голосом: -- А потом? -- Что ты хочешь сказать? -- Когда Кенга заметит, что это не Ру? -- Тогда мы все скажем: "А ГА". -- Все трое? -- Да. -- Правда? -- Да что тебя беспокоит, Пятачок? -- Ничего,-- сказал Пятачок.-- Если мы все трое скажем "А ГА", тогда все в порядке. Если мы все трое скажем "А ГА",-- сказал Пятачок,-- я не возражаю, но я бы не хотел говорить "А ГА" сам, один. А то оно, это "АГА", очень плохо получится... Кстати,-- продолжал он,-- ты вполне уверен в том, что ты говорил насчет зимних месяцев? -- Насчет зимних месяцев? -- Ну, насчет свирепости только в зимние месяцы. -- А-а. Да, да, все правильно. Ну, Пух, ты понял, что ты должен делать? -- Нет,-- сказал Медвежонок Пух.-- Не совсем А что я должен делать? -- Ну, все время говорить и говорить с Кенгой, чтобы она ничего не замечала. -- Ох! А о чем? -- О чем хочешь. -- А может быть, почитать ей стихи или что-нибудь в этом роде? -- Вот именно,-- сказал Кролик.-- Блестяще. А теперь пошли. И все они отправились искать Кенгу. Кенга и Ру мирно проводили послеобеденное время у большой ямы с песком. Крошка Ру упражнялся в прыжках в высоту и в длину и даже в глубину -- учился падать в мышиные норы и вылезать из них, а Кенга волновалась и поминутно приговаривала: "Ну, дорогой мой, еще один раз прыгни, и домой". И в этот момент на холме появился не кто иной, как Пух. -- Добрый день, Кенга,-- сказал он. -- Добрый день, Пух. -- Смотри, как я прыгаю! -- пропищал Крошка Ру и упал в очередную мышиную нору. -- Привет, Ру, малыш! -- Мы как раз собираемся домой...-- сказала Кенга.-- Добрый день. Кролик. Добрый день. Пятачок. Кролик и Пятачок, которые тем временем показались с другой стороны холма, тоже сказали "добрый день" и "привет, Ру", а Крошка Ру пригласил их посмотреть,