вязанием. Радио на комоде было настроено на ут- реннюю церковную службу, и старушка вдруг оторвалась от своего занятия и несколько мгновений внимательно слушала проповедь, а потом снова деловито защелкала спицами. Бабушка Кларк приближалась к своему девяностолетию и всегда носила черные платья, а шею закутывала черным шарфи- ком. Она вступала в жизнь, когда фермерам приходилось очень туго, и весь свой долгий век без устали трудилась не только в доме, но и на полях. Я потянулся за полотенцем, и тут в кухню вошел фермер с Рози. - Папочка, а мистер Кларк мне показал цыпляток! - сообщи- ла она. Старушка снова оторвалась от вязания. - Это ваша дочка, мистер Хэрриот? - Да, миссис Кларк, это Рози. - Да, конечно же! Я ведь ее уже видела и не один раз. - Она отложила работу, тяжело поднялась с кресла, прошаркала к буфету, достала яркую жестянку и извлекла из нее шоколадку. - Сколько же тебе теперь лет, Рози? - спросила она, вручая шоколадку. - Спасибо! Мне шесть лет, - ответила моя дочка. Старушка посмотрела сверху вниз на улыбающееся личико, на крепкие ножки в сандалиях и погладила натруженной рукой ру- мяную щечку. - Умница, деточка, - сказала она и заковыляла к своему креслу. Йоркширские старики не склонны к излияниям чувств, и эта мимолетная ласка показалась мне благословением. Старуш- ка тем временем снова защелкала спицами. - А как ваш сынок? Как Джимми? - спросила она. - Спасибо, хорошо. Ему уже десять, и сегодня он ушел гулять с приятелями. - Десять, э? Десять и шесть... Десять и шесть... - На секун- ду ее мысли словно унеслись куда-то далеко, но потом она снова поглядела на меня. - Может, вы этого и не знаете, мистер Хэрриот, да только сейчас - лучшее время в вашей жизни. - Вы так думаете? - Чего же тут думать? Если кругом тебя твои дети, и ты видишь, как они растут, лучше в жизни ничего не бывает. Оно так для всех. Да только одни про это вовсе не знают, а другие спохва- тываются, когда уже поздно. Время-то не ждет. - По-моему, миссис Кларк, я это всегда понимал, хотя осо- бенно и не задумывался. - Верно, верно, молодой человек. - Она одарила меня лука- вой улыбкой. - Ведь вы никогда без сына или дочки не приез- жаете! На обратном пути слова старушки продолжали звучать в моих ушах. Вспоминаются они мне и теперь, когда мы с Хелен собираем- ся отпраздновать рубиновую свадьбу - сорокалетие нашего брака. Жизнь нам улыбалась и продолжает улыбаться. Нам очень повез- ло, и мы прожили много счастливых лет, но думаю, самыми счаст- ливыми были те, которые назвала бабушка Кларк, и Хелен со мной согласна. А в то июньское утро, вернувшись в Скелдейл-Хаус, я застал там Зигфрида, пополнявшего запас медикаментов в багажнике своей машины. Ему помогали его дети, Алан и Дженет, которых он, как и я, обычно брал с собой. - Ну, на ближайшие дни хватит, - объявил он, захлопывая крышку багажника и улыбаясь мне. - Пока нет вызовов, Джеймс, давайте прогуляемся по саду. Дети помчались вперед, а мы неторопливо вышли следом за ними в длинный сад позади дома, где солнечные лучи попадали в плен старинной высокой кирпичной ограды и ветер, разбиваясь о нее, только шелестел верхушками яблонь. На лужайке Зигфрид улегся в траву, опершись на локоть, а я сел рядом. Мой партнер сорвал стебелек и задумчиво его пожевал. - А акации все-таки жаль, - пробормотал он. Я взглянул на него с удивлением. Сколько лет прошло с тех пор, как буря повалила красивое дерево, осенявшее лужайку! - Да. конечно. Она была такой чудесной... А помните, - продолжал я, - как я заснул под ней в тот день, когда приехал сюда по вашему объявлению? Собственно, мы познакомились на этом самом месте. Зигфрид засмеялся. - Конечно, помню! - Он поглядел вокруг на ограду, кирпичу и каменной облицовке которой время давно уже придало благо- родный цвет, на альпийскую горку и розовые кусты, на детей, иг- рающих у старого курятника в глубине. - Честное слово, Джеймс, нам с того дня немало довелось пережить вместе! Как говорится, с тех пор много воды утекло... Мы помолчали, а в моей памяти воскресли невзгоды и радости тех лет. Сам того не заметив, я откинулся в траву и закрыл глаза. Лицо мне щекотали солнечные лучи, среди цветов гудели пчелы, грачи горланили на вершинах вязов, окаймлявших двор... Откуда-то издалека донесся голос моего партнера: - Э-эй! Опять вы за старое? Ждете чтобы я вас снова раз- будил? Я присел, сонно мигая. - Черт! Извините, Зигфрид. Но мне в пять утра пришлось пое- хать на опорос, вот меня и разморило. - Ну, что же, - заметил он с улыбкой. - Значит, нынче вече- ром обойдетесь без своей снотворной книги. - Да, конечно, - засмеялся я. - Сегодня она мне не понадо- бится. Ни Зигфрид, ни я бессонницей особенно не страдали. Но на тот редкий случай, когда сон никак не приходил, мы обзавелись каж- дый своей книгой. Моей были "Братья Карамазовы", великий ро- ман, но усыплявший меня именами действующих лиц. Не успевал я открыть его, как эти имена начинали меня убаюкивать. "Алек- сей Федорович Карамазов был третьим сыном Федора Павловича Карамазова". А к тому времени, когда я добирался до Григория Кутузова, Ефима Петровича Поленова, Степаниды Бедрягиной и прочих, сон уже уносил меня прочь на легких крыльях. Зигфрид держал у себя на тумбочке монографию по физиоло- гии глаза. Один абзац неизменно погружал его в дремоту. Как-то он показал его мне. "Первая ресничная мышца соединена с рес- ничным телом и, сокращаясь, тянет ресничное тело вперед, тем самым вызывая ослабление связки хрусталика, тогда как вто- рая ресничная мышца, представляющая собой кольцевую мыш- пу, вросшую в ресничное тело, сокращаясь, приближает реснич- ное тело к хрусталику". Дальше этого ему пробраться не удава- лось. - Нет, - ответил я, протирая глаза и переворачиваясь на бок. - Нынче мне снотворное не понадобится! Да, кстати, сегод- ня я был у Мэтта Кларка... - И я рассказал про свой разговор с бабушкой Кларк. Зигфрид сорвал травинку и сунул ее между зубов. - Она мудрая старушка и видела на своем веку все. Если она права, нам с вами в будущем ни о чем не придется жалеть, потому что мы оба не расставались с нашими детьми, пока они росли. Мною вновь овладела дремота, но Зигфрид разбудил меня, объявив: - Знаете, Джеймс, ведь то же самое относится и к нашей ра- боте. И тут мы опять-таки живем в счастливое время. - Вы так думаете? - Безусловно! Вспомните о всех послевоенных новшествах! Медикаменты и методики, которые нам и не грезились. У нас поя- вилась возможность лечить животных куда лучше, и фермеры это отлично понимают. Вы заметили, как в базарные дни они наби- ваются в приемную, чтобы попросить совета. Они теперь куда боль- ше уважают науку и знают, что обратившись к ветеринару, много выгадывают. - Правда, - согласился я. - Бесспорно, мы сейчас нарасхват. Ну и министерской работы хватает. - Да, все кипит. Хотите держать пари, Джеймс, что именно сейчас наша профессия переживает свой расцвет? Я помолчал, а потом ответил: - Возможно, вы правы. Но в таком случае нас ожидает увя- дание? - Да, нет, конечно! Просто одно новое будет сменяться дру- гим. Мне часто кажется, что мы только-только начинаем. Напри- мер, работу с мелкими животными. - Зигфрид погрозил мне из- жеванным стебельком. В его глазах вспыхнул энтузиазм, всегда заражавший и меня. - Поверьте, Джеймс, впереди нас ждут заме- чательные дни! Вниманию читателей! Книгой "И ВСЕ ОНИ - СОЗДАНИЯ ПРИРОДЫ" редакция научно-попу- лярной и научно-фантастической литературы издательства "Мир" за- канчивает выпуск серии очерков Джеймса Хэрриота. Ранее были опубликованы: "О ВСЕХ СОЗДАНИЯХ - БОЛЬШИХ И МАЛЫХ" (1985) и "О ВСЕХ СОЗДАНИЯХ - ПРЕКРАСНЫХ И УДИВИТЕЛЬНЫХ" (1987)