а. - Предатель не может быть прав, - сказала Белка. - Просто мы совершили ошибку. Еще одну ошибку! Чего-то мы не учли... - Слушайте! Я фильм один видела - мексиканский, - вспомнила Тупицына. - Так там одного генерала должны были убить золотой пулей. Может, и Желторотова надо было убивать чем-то другим? - Боже мой! - простонала Белка. - Кортик! Конечно же, кортик! Желторотова надо было убить кортиком. Как же я раньше не догадалась! И было раннее утро. На железнодорожном полустанке Белка прощалась с Ипатовой и Тупицыной. - Езжайте, - говорила она, - но помните. Вы должны быть кроткие, как змеи, и мудрые, как голуби. Ибо восстанет народ на народ, и царство на царство. И будет голод, мор и землетрясения по местам. И соблазнятся многие, и друг друга будут предавать, и возненавидят друг друга. И восстанут многие лжепророки, и прельстят многих. Истинно говорю вам! Не верьте никому. Ни красным, ни белым. По делам узнаете их. Белка обняла подруг и, не дожидаясь того, как вагон тронется, быстро пошла прочь. Открыв скрипучую дверь, Белка вошла в котельную. Подойдя к котлу, она присела на корточки и просунула руку под серебристую обшивку... - Кортик ищешь? - неожиданно раздалось сзади. Белка оглянулась... У входа в котельную, с пистолетом в руке, стоял директор музея. - Вы живы? - вырвалось у Белки. - Как видишь! - усмехнулся директор музея. - Руки! Он подошел к Белке и свободной рукой обыскал ее. - К столу! - приказал он. Белка подошла к столу и опустилась на стул. - Бери бумагу. Карандаш... Белка взяла карандаш. - Пиши! Явки, пароли, номера воинских частей. Ключи к шифрам. - Я ничего не буду писать, - тихо сказала Белка. - Я ничего не знаю. А если бы и знала, то все равно бы не сказала. Даже под самыми страшными пытками! - Ты только Тамару Макарову из себя не изображай! - прикрикнул на нее директор музея. - Понасмотрелись всякой херни, "молодогвардейцы" сраные! Директор музея взял сумочку Белки и высыпал ее содержимое на стол. Внимание директора привлекла красная корочка... - "КГБ СССР,- прочитал он. - Стрелкова Белка. Старший уполномоченный". Бред какой-то! Директор взял другую корочку. Теперь уже синюю. Белка опустила глаза... - "Стрелкова Б. Корреспондент "Комсомольской правды". М-да! Слушай, "Стрелкова Б.", ты, случайно, на учете,- директор повертел пальцем у виска, - не стоишь? Внезапно его осенило. - Погоди-погоди! Стрелкова? Уж не хочешь ли ты сказать, что ты... Бог ты мой, как же я раньше не допер? Почти одно лицо! Да... Ну, что молчишь? Спрашивай! Ты же хотела все знать? - Вы - "Отто Скорцени"? - тихо спросила Белка. - Нет, - рассмеялся директор. - Кличка "Отто Скорцени" была у майора Гарфункеля - куратора группы. А я был Контролером! Усекла? - Я так и думала. Вы мне сразу не понравились. - Я, милочка, не червонец, чтобы всем нравиться! Хочешь, я расскажу, как погибла твоя мать, старший лейтенант Стрелкова? Как ты уже догадалась, не без моего участия. Белка подняла глаза... - Нет-нет, к услугам циркулярной пилы я на этот раз не прибегал. Просто она приставила пистолет к виску и нажала на курок. Зачем? Во исполнение приказа. Моего приказа! Видишь ли, как Контролер Главного разведуправления я имел неограниченную власть над членами группы. И любые - я подчеркиваю: любые мои приказы! - подлежали неукоснительному исполнению. Одним из таких приказов был приказ о самоликвидации группы. В связи со сложной международной обстановкой. Белка снова опустила голову. - Теперь тебя, вероятно, интересует, как мне удалось внедриться в разведсеть? Поверь, это было совсем не трудно. Дело в том, что идеальных Систем в природе не существует. Любая Система рано или поздно дает сбой. Как говорится, и на старуху бывает проруха! Что же касается вашей Системы, то она уже изначально была обречена на саморазрушение. Вспомни, кого вы сжирали в первую очередь? А кто остался? То-то и оно! Так что продвигаться у вас по службе было не трудно. Главное: не говори то, что думаешь, и думай то, что говоришь. Карьера Желторотова, кстати, лучшее тому доказательство. - Ничего. Все равно победа будет за нами! - Тю-тю-тю! Милочка, ты носик свой давно в зеркале видела? Плебейский носик, между прочим. "Победа будет за нами"! Нет, дорогая, покуролесили семьдесят лет - хватит. Вас к власти пусти - еще пять поколений кровавыми слезами плакать будут. Нет уж, дудки! Я готов кому угодно задницу лизать - немцам, американцам, японцам, чтобы только ваши поганые мужицкие хари не видеть. Думаешь, убьешь ты этого мерзавца, и что-то изменится? Черта с два! Ты - одна! Понимаешь? Одна! - Я не одна. У меня есть Родина. - Родина? Твоей Родины давно уже нет. Свою Родину вы пропили, просрали, проворовали! И главное, что ты это знаешь лучше меня! - Врешь, гадина! - крикнула Белка и плюнула Куратору в лицо. Носовым платком Куратор вытер плевок. - Меня трудно удивить хамством, - сказал он и нажал на курок. Было ясное летнее утро. Вдоль берега моря, волоча ноги по песку, брел Гарфункель. У пионерского лагеря его внимание привлекла группа людей. Судя по всему, снимали кино. Командовала всеми дама в кепке с длинным козырьком. Увидев Гарфункеля, дама подозвала его. - Артист? - ткнув пальцем в грудь, спросила она. - Артист! - с радостью согласился Гарфункель. - Будешь играть у нас начальника гестапо. Ирина, обслужи клиента! К Гарфункелю подошла длинноногая девица и подала ему эсэсовский мундир. Совершенно обалдевший, Гарфункель стал натягивать на себя немецкую форму. - А как ваш фильм называется? - спросил он у дамы в кепке. - "Мерседес" уходит от погони". - Так был уже один "Мерседес", - заискивающе заметил Гарфункель. - Ну, ничего страшного. Будет еще один. "Мерседес" уходит от погони- 2". Она подошла к двум молодым актрисам, приглашенным на роль радисток, и, критически оглядев их прически, повела актрис к столику, за которым сидел сам Мастер. Весь стол Мастера был уставлен бутылками с выпивкой и тарелками с закуской. Все руки мэтра были синими от наколок. - Вот, наши радистки! - представила актрис дама в кепке. - Юля и Наташа. - Пострашнее найти не могла? - скривился Мастер. - А что? По-моему, неплохие девчонки. Я бы даже сказала: симпатичные! Мэтр отвернулся, давая понять, что дискуссия закончена. Дама в кепке догнала актрис. - Девчонки, вы что, обиделись? Да, не обращайте внимания! Ну, выпил мужик. С кем не бывает. - Это что, ваш режиссер? - спросила одна из актрис. - Бери выше: продюсер! - Уголовник какой-то! - Он что у вас "сидел"? - Да, "сидел"! Между прочим, по сфабрикованному делу. Зато теперь вышел. Разбогател! И хочет снять кино про немцев. Имеет право! Дама в кепке вернулась к столику. Села. Наполнила рюмку водкой. - За восходящую "звезду" нашего кинематографа! - подняла она тост. И залпом осушила рюмку. Предоставленный самому себе, Гарфункель бродил по съемочной площадке. Остановившись у черного допотопного "мерседеса" - главного персонажа картины, Гарфункель потянул на себя переднюю дверцу. Дверца подалась. Гарфункель забрался на место водителя и стал изображать из себя начальника гестапо, уходящего от погони. И тут он увидел ключ, оставленный в замке зажигания. Словно во сне, Гарфункель завел автомобиль, затем плавно, как учила его Белка, отпустил педаль сцепления и нажал на газ... По пустынной проселочной дороге на бешеной скорости мчался черный "мерседес". За рулем, в эсэсовском мундире, сидел Гарфункель... Втянув голову в плечи, то и дело поглядывая назад, он уходил от погони... (C) Александр Исаев Сведения об авторе: Александр ИСАЕВ, писатель и кинорежиссер. Автор сценариев фильмов "ПУТАНА", "СДЕЛАЙ МНЕ БОЛЬНО", "ШОУ-БОЙ" (в соавторстве с В.Портновым и В.Волковым). Режиссер- постановщик фильмов "ПУТАНА" (Одесская киностудия и кинокомпания "ДАЛЬВЕНТ"), "СДЕЛАЙ МНЕ БОЛЬНО" (кино- компания "ДАЛЬВЕНТ").