стному чеченскому бандиту Хозе, который только что вышел из тюрьмы, был зол, голоден и без средств. Вдруг, непонятно почему, на офис "Милана" нагрянул подольский ОМОН. Устроили обыск, перевернули все вверх дном, но ничего не нашли. Они искали оружие, как стало ясно через полчаса. После их отъезда в кабинете Малика появился сам Хоза в сопровождении бригады вооруженных до зубов чеченцев. На улице расположились десятки машин с головорезами, прямо на Ленинском проспекте, на глазах у прохожих, которые, видимо, ожидая перестрелки и взрывов гранат, старались быстро перебраться на другую сторону улицы. Мы предполагали, что наезд случится, но вообразить, что в этом будет замешан подмосковный ОМОН, конечно, не могли. Малик тоже готовился к встрече заранее: он пригласил в Москву друзей из Тольятти и Питера. В большом зале офиса собрались человек тридцать. Остальные ждали на улице. Меня тут же вызвали. Я вошел в зал, пожал руку Хозе, познакомился с другими бандитами. Но когда мне протянул руку Дидигов, я отказался от рукопожатия... С их точки зрения, это было абсолютно неправильным поведением - оскорблением всех присутствующих. Хоза взорвался и стал кричать по-чеченски. Я не понимал ни слова, но без труда осознал, что опять допустил непоправимую ошибку. Однако пожать руку Дидигову меня никто бы не заставил, даже под пыткой. Чеченцы с моей стороны выдержали этот взрыв очень спокойно и стали говорить по существу. Я ничего не понимал. Да меня фактически и не спрашивали. Меня просто, как вещь, делили две эти группировки, а я должен был сидеть и ждать своей участи, о которой, возможно, мне будет объявлено. Что мне оставалось? Я сидел и ждал. Депутат Государственной думы от Центрального округа Москвы, член Комитета по безопасности, кандидат технических наук, свободный и обеспеченный человек, в своей родной стране, я должен был тупо наблюдать, как за меня решали мою судьбу и жизнь. Один из наших ребят из Тольятти по имени Шамад еще недавно работал следователем. Поэтому он прекрасно знал и воровской жаргон, и аргументы, которые надо приводить на сходках и разборках. - Допустим, Аслан имеет право на этого коммерсанта, - говорил он нарочито по-русски... - Но смотри, Хоза, что произошло. Коммерсант написал заявление, ушел с работы, забрал свою долю, и никаких претензий к нему не было. Какого черта претензии возникли через четыре года, когда коммерсант уже принадлежит другим хозяевам? Это все говорилось обо мне. Я был вещью, которой пользовались! Которая кому-то, оказывается, принадлежала! Но дело все равно оборачивалось не в нашу пользу. Хоза нуждался в деньгах и продолжал настаивать, чтобы чеченцы отдали чужого. Вдруг кто-то сказал: - Мы уже один раз разбирались, у нас был посредник, давайте его вызовем. Вызвали. Приехал чеченский судья и тут же заявил: - Я этим людям руки тоже не подам - они мне предлагали войти в долю и украсть Артема. Дидигов с компанией были морально уничтожены. Они серьезно подставили Хозу - ведь он приехал честно разбираться, по чеченским понятиям, а получилось все по-бандитски несправедливо. Разборка закончилась миром. Хоза сказал: - Все, больше мы Тарасова не трогаем! Я тогда уступил и пожал руку Аслану Дидигову, и мы даже договорились вести совместный бизнес... Малик был очень доволен, поскольку считал, что продолжения больше не будет. А я чувствовал: все только начинается. И не ошибся! Дидигов проиграл в казино огромную сумму, и у него снова возродилась идея-фикс: отнять деньги у меня, чтобы расплатиться со своими долгами... Во время этих разборок в Москву ко мне должна была приехать делегация английских парламентариев. По моей инициативе в Лондоне было создано специальное общество дружбы между парламентами России и Англии, и мы периодически обменивались визитами и делегациями. Я понимал, что на меня запросто могут напасть и во время визита англичан. Пришлось обратиться за помощью к Лужкову. Я написал, что за мной охотится мафия и поскольку я боюсь международного скандала, то прошу на время приезда англичан выделить мне охрану. Лужков дал указание руководителю московского ОМОНа, лично генералу Рушайло. Генерал прекрасно знал, чего я опасаюсь. - Мы ничего сделать с ним не можем, - сказал Рушайло. - Но охрану тебе дадим, поскольку мэр поручил. Ко мне прикрепили омоновцев. Это были огромные ребята, прекрасно экипированные, все с маленькими пистолетами-автоматами и в полной амуниции. Англичане были поражены, когда их встретил такой эскорт. А в гостинице случился небольшой казус: у одного из омоновцев упал на пол автомат и сам начал стрелять, вращаясь во все стороны. Депутаты, конечно, страшно перепугались... Хозу вскоре убили в какой-то разборке. Я увидел об этом сообщение в программе новостей по НТВ, где показали его окровавленный труп. Дидигов в том году больше не появлялся, но через год возник снова, еще более сильный и наглый. - - - К тому времени Дидигов уже нашел моего бывшего партнера Павличенко в Монако, приезжал туда и мучил его, но сделать ничего не смог. Ведь это было в Монако, где все улицы находятся под наблюдением. Это единственный город в мире, где женщины даже ночью разгуливают в огромных бриллиантах. Там вообще нет никакой преступности - везде стоят скрытые видеокамеры, все пишется на пленку. Ведь это город-казино, где крутятся очень большие деньги, и банки не спрашивают, откуда наличность у клиентов. Поэтому в Монако многие скрываются от преследований уголовного мира, в том числе и Павличенко в те годы. Понятно, что сам Павличенко все сваливал на меня. Когда к нему приезжали, он говорил: - Артем забрал все деньги и уехал! Что вы хотите, я нищий! Это все в кредит - и дом, и лимузин... У него оставалась пачка пустых бланков с моей подписью и печатью, которые он активно использовал. Сочинил, например, замечательный документ о том, что я ухожу из "Истока", но всю ответственность за дальнейшую работу оставляю за собой. Кроме того, были состряпаны мои обращения в банк с просьбами о перечислении десяти, пятнадцати, двадцати миллионов на какие-то вымышленные счета... Эти фальшивки должны были подтвердить всем, что он, Павличенко, остался без денег, поскольку все деньги якобы забрал я. Много таких бумаг Павличенко отдал Дидигову. Конечно, они подстегнули бандита снова искать пути, как меня достать. Вот тогда я и узнал, что Дидигов теперь обратился к российским ворам. Мне сообщил об этом Глузман, мой приятель еще с кооперативных времен, владелец "Первого Европейского банка". Он был каким-то образом связан с этими ворами в Республике Коми, из которой, впрочем, вскорости бежал в Израиль, где загремел в тюрьму за похищение человека. - Артем, тобой интересуются воры в законе! - сказал Глузман, позвонив мне по телефону. - У меня есть один знакомый, давай проконсультируйся у него, во что это может вылиться. И назвал мне телефон. Я опять сделал непростительную ошибку и глупость, позвонив по этому телефону. Сначала ко мне пришел референт вора в законе. Очень симпатичный мальчик - блестяще воспитанный, создающий необходимое впечатление, с портфельчиком и при галстуке. Он сказал: - Конечно, мы вам организуем встречу, это очень важно! С вором в законе я решил встречаться сам и Малику пока ничего не говорить. Это была очередная глупость. Но Глузману я почему-то доверял, хотя и не надо было этого делать. И вот явился этот человек - весь в цепях, крестах и наколках. - Знаешь, кто я такой? - сказал он с порога. - Ну, могу догадаться, - ответил я. - Я - тот самый вор в законе, к которому обратились за помощью ингуши, чтобы выбить у тебя деньги. Давай поговорим обо всем и назначим разборку. И я тебе помогу. Слушай, а зачем ты связался с чеченцами? Что, мы бы сами тебя не поддержали? - Это мои друзья... - Нашел бы своих, русских! Разве им можно доверять! Его фамилия была Пичугин, а кличка Пичуга. Как все воры в законе, он якобы был во всероссийском розыске и скрывался от преследования, но приехал, естественно, на БМВ, в окружении охраны и совершенно открыто. Мы договорились встретиться, и только тогда я обо всем рассказал Малику. Встречу назначили в клубе у Володи Семаго и сняли там специальный банкетный зал. Малик вызвал из Тольятти бригаду Шамада, подтянулись и ленинградцы, собрали своих чеченцев по Москве - и поехали на эту встречу. - - - Почти вся моя сознательная жизнь была чередой стрессов, и в конце концов психологическая реакция на них притупилась. Может, поэтому я выжил, когда у меня украли пять миллионов долларов, и когда объявили преступником мирового масштаба с розыском через Интерпол, и когда наезжала мафия и меня делили восемьдесят вооруженных людей... Я помню ту разборку прекрасно. До начала стрельбы оставались какие-то минуты - Мы воры в законе! - кричали они. - А вы кто такие? - А мы бандиты! - орал Шамад. - Мы авторитетов не признаем. И вдруг пригласили меня. Как это случилось, до сих пор не понимаю. Как только я вошел, мои чеченцы на меня набросились с вопросом: - Это ты пригласил их для разбора или они сами наехали на тебя? Говорю: - Да, я встречался с этим человеком, он обещал помочь разобраться. А других я не приглашал, так как их не знаю и вижу в первый раз. Сказав это, я не представлял себе реакцию: могло произойти все, что угодно. Но взрыва, к счастью, не произошло. Очевидно, я сказал правильно. Мне дали высказаться по существу. Все же это была российская воровская разборка. В результате постановили следующее: еще раз посетить Павличенко в Монако. И если выяснится, что Дидигов не был нашей "крышей", а вводит в заблуждение воров, он понесет за это заслуженную кару. А если "крыша" была и ей была обещана половина всех средств "Истока", наказаны будем мы. Пичуга был арестован буквально через пару месяцев: сдал его, по-моему, сам Глузман, который после этого и скрывался в Израиле. Референт Пичуги пару раз мне звонил и просил помощи: мол, как же так, такой хороший вор в законе, который вам так помог, сидит теперь в тюрьме за какие-то дела в Дагестане. А вы, дескать, депутат Госдумы - вмешайтесь, пожалуйста. Дидигову чеченцы сказали в последний раз: все претензии к Артему мы берем на себя. Если они есть или появятся вновь, приходи к нам - будем разбираться тогда уже до конца... На какое-то время Дидигов исчез. Но когда у него родился пятый ребенок, он позвонил и сообщил, что снова за меня берется... А вскоре Дидигов нашел еще одного бандита: лихого чеченца по имени Лом-Али, только что вышедшего из тюрьмы, и продал ему мой не существующий "долг". И вот этот Лом-Али позвонил мне в Лондон и говорит: - Так, быстро присылай мне сто тысяч долларов на дорогу! Я сейчас приеду в Лондон с тобой разбираться! Ты не думай, что ты Дидигову должен - теперь ты мне должен! Я тебя точно достану. Я ему говорю: - Хочешь приехать, пожалуйста, но никаких ста тысяч на дорогу не получишь! И перестал с ним соединяться. Периодически Лом-Али звонил то из России, то из Греции, а потом на какое-то время исчез, видимо, опять сел в тюрьму. Дидигов, кажется, тоже наконец сел, но потом они оба вышли на свободу. После этого они взяли в привычку передавать меня разным авторитетам, которые периодически звонят и требуют миллионы. Совсем недавно его люди приходили к Малику, и тот сказал: - Мы уже вместе не работаем. Малик готовился к участию в выборах президента Чечни. Теперь он общался с самим советником президента Путина господином Ястржембским. До меня ли теперь или до бандитов? Такова жизнь. Боюсь ли я? Нет, не боюсь, действительно сильный иммунитет наконец-то выработался. Я нашел себе новую защиту и надеюсь, что она сработает в самый критический момент. Кроме того, я предпочитаю о плохом не задумываться. И так жизнь очень коротка. Глава 2 О БЕДНОМ БОГАТОМ ЗАМОЛВИТЕ СЛОВО ...Однажды Илья Медков заявляет мне: - Знаете, Артем Михайлович, а я купил ИТАР-ТАСС! Они все у меня на зарплате. Я могу теперь сообщать всему миру любую информацию, и она будет официальной, как бы государственной... Давайте на этом заработаем! - Как?! - удивился я. - Ну, например, если передать что-нибудь ночью, у американцев ведь будет раннее утро. Никто в России за ночь не опровергнет переданное сообщение как неверное. Значит, в Америке целый день все будут на ушах стоять, прежде чем выяснят правду. Разве на этом нельзя заработать? Сидя у меня в гостях в лондонской квартире, он спокойно попивал чай и закусывал сухариком. - Давайте, например, передадим, что Ельцин умер, и власть в России снова перешла в руки коммунистов. Что в Америке после этого произойдет? Артем Михайлович, вы могли бы это просчитать? Что будет с ценами на американской бирже в этот день? Или можно что-нибудь более изысканное сделать: сообщить, что кубинские ядерные боеголовки на советских ракетах, о которых столько лет молчали секретные службы СССР, остались без технического обслуживания. А Фидель Кастро обратился за помощью к российскому правительству - он боится, что система наведения сработает автоматически и приведет к их непроизвольному запуску в сторону Америки. Как вы думаете, насколько упадут акции компаний по недвижимости во Флориде? Можно ведь их скупить, а потом продать? Зато акции американских военных корпораций, наверное, вырастут в цене, а когда все выяснится, сразу упадут обратно! Я говорю: - Илья, по-моему, это чудовищно! И уж точно незаконно... - Незаконно где: в России или в Америке? У нас чего только не пишут сейчас. В России свобода слова, Артем Михайлович, и никто ничего при этом не нарушает. А вы что, предлагаете мне законы Америки соблюдать? Вот еще! Пусть американцы об этом беспокоятся! Шел 1992 год. Илья Медков говорил очень убедительно для своих неполных двадцати шести лет. До сих пор я уверен, что российская земля породила только двух предпринимателей такого масштаба: одного реального - Илью Медкова, а другого литературного - Остапа Бендера... Вскоре я побывал в Нью-Йорке, где встретился со знакомыми брокерами. Решил ради интереса поведать им идею Медкова. Меня выслушали с округлившимися от страха глазами и говорят: - Да за это двадцать лет тюрьмы дают - и нам, брокерам, в том числе! Давайте считать, что нашего разговора не было... А Илюша - я почти уверен, что это был именно он, - вскоре провел совершенно потрясающую комбинацию. ИТАР-ТАСС вдруг сообщил, что в Ленинградской области на атомной электростанции произошла утечка ядерного топлива. Разумеется, это сообщение тут же повторили все информационные агентства. Мир, напуганный Чернобылем, буквально закипел - такой информационной волны в прессе давно не видели. Несмотря на опровержения, скандал продолжался в течение почти двух недель. Нанятые Илюшей брокеры скупали акции ведущих скандинавских компаний, которые чудовищно упали в цене... Я сам, кстати, в тот момент не сообразил, что это мог быть сюрприз от Медкова. Но когда ко мне обратился один из лондонских предпринимателей, у которого в Швеции был очень крупный бизнес, я моментально связался со своим приятелем в Ленинграде, очень известным человеком. Тот поехал на электростанцию и встретился с неспавшим несколько ночей директором. - Да у нас все нормально! - кричал директор. - Поверьте, ничего не было! Мы тоже слышали сообщение ТАСС, но это полная чушь, ничего не произошло! Кто это делает? Зачем? Меня буквально завалили запросами, телефоны не унимаются! Минатом в панике, едут сразу несколько проверок, в том числе и международных! За эту консультацию я получил тридцать тысяч долларов. Сколько заработал Илюша? Не в этом дело. В России наступил дикий капитализм со всеми его криминальными последствиями. Илью Медкова, которого я любил, как сына, и перед талантом которого преклонялся, убили в 1993 году. Киллер стрелял из вентиляционного окошка с пятого этажа дома, расположенного напротив входа в офис Медкова, под углом в тридцать градусов. Три выстрела были произведены за десять секунд: две пули попали в печень и живот, одна - в голову. Звуков выстрелов никто не слышал, поскольку стреляли с глушителем. Киллер бросил винтовку на лестничной площадке, спокойно вышел из подъезда и уехал. А сопровождавшим показалось, что Илюша просто споткнулся на ступеньке офиса и упал перед открытой дверью своего бронированного "Мерседеса"... - - - Помню, как начиналось наше с ним знакомство. В Австрии я встретился с одним российским предпринимателем, его сопровождал неизвестный мне человек. Это было в самом начале 1992 года: мое имя тогда гремело, меня узнавали на улицах, а я, честно сказать, очень избегал встреч с соотечественниками. И вот этот незнакомец говорит: - Мой сын крупный бизнесмен, хотя ему всего двадцать пять лет, и он очень хочет с вами встретиться. Вы, конечно, его забыли - он работал у Володи Яковлева в "Факте", когда тот был частью вашего кооператива "Техника", еще до того, как вы с Володей Яковлевым открыли газету "Коммерсантъ" ... Я говорю: - Пожалуйста, пусть приезжает в Лондон, я в Россию не могу вернуться пока... А сам думаю: что мне от этого пацана? Тоже мне, бизнесмен нашелся в двадцать пять лет! И вот появился Илюша Медков. Выглядел он безумно смешно: пиджак на нем сидел, словно был на два размера больше или застегнут не на ту пуговицу, длинные волосы, как копна слежавшегося сена, почти прикрывали узкое бледное лицо. Речь у Илюши была тихая и местами даже невнятная... Но я сразу почувствовал, что это неординарный человек, и влюбился в него с первой же минуты разговора. - Знаете, Артем Михайлович, у меня работают сорок бывших членов ЦК КПСС! - сообщил Медков. А было это в 1992 году, после разгона КПСС Ельциным и исчезновения СССР. - Ну да! Кто же они? - Полозков, Гидаспов, Купцов, - стал перечислять Илья, - все это мои работники, я им плачу зарплату! - Да что ты! Зачем? - Ну, как же! - объясняет он. - Это же простая психология! Например, мне нужен металл с Магнитогорского металлургического комбината, а у меня в штате как раз есть бывший первый секретарь обкома Магнитогорской области. Я ему говорю: мне необходимо познакомиться с директором металлургического завода. Тот звонит директору: так, чтобы завтра к десяти утра со всеми бумагами был у меня в Москве по такому-то адресу! Есть человек, который хочет с тобой поговорить. Вопросы есть? Нет? Давай мигом... И на следующий день директор завода вместе со всей своей свитой сидит у меня в кабинете и подписывает все нужные документы, искоса поглядывая на своего бывшего шефа... Генная память срабатывает! Понимаете? Илюша умел потрясающе построить бизнес на грани фола. Вскоре он начал ворочать миллионами, у него появился сначала "Прагма-банк", потом "Диам-банк", название которого расшифровывалось как "Дело Ильи Алексеевича Медкова". А потом - торговые дома, нефтяные и другие экспортные компании, агентства масс-медиа, гигантские промышленные предприятия... Не забывайте, все это было у него уже в 1992 году, когда о приватизации еще только думали Чубайс и остальные! Когда я помог Илюше открыть его первый счет в Англии, он тут же не глядя положил туда восемнадцать миллионов долларов. Заодно он переманил к себе на работу представителя России в Европейском банке реконструкции и развития, предложив ему трехкратный по сравнению с прошлым оклад. Было сразу ясно, что этот мальчик не моего масштаба. Я к тому времени второй год был в эмиграции - и тут окончательно понял, что в России происходят какие-то невероятные изменения. Кооперативы, например, канули в вечность, зато появилась бурно растущая и расцветающая будущая олигархия... - - - Деньги Илюша зарабатывал на всем. Он стал торговать редкоземельными металлами, получая невероятную прибыль. У него были фактически приватизированные заводы в городе Лермонтове на Кавказе и в Казахстане, где производились редкоземельные металлы. И он первым придумал этот фантастический бизнес. Сама процедура вывоза и торговли была необыкновенно проста. Илюша брал чемодан с редкоземельным металлом, садился в свой самолет и вылетал во Франкфурт. Российская таможня на такую мелочь, как чемодан с небольшим количеством металлического порошка, практически не реагировала. Все оформлялось, как образцы для анализа. Там он шел в таможню и говорил: - У меня в чемодане несколько килограммов редкоземельных металлов, дайте мне декларацию, я хочу ее заполнить... И таможня все подписывала - никто не интересовался, по какому контракту он везет иридий, галлий, осмий, цезий, откуда он все это взял. Он же честно все декларировал, никакой контрабанды не было. Средняя сделка заключалась на пятнадцать-двадцать миллионов долларов, и рентабельность была огромной. Я тоже опосредованно участвовал в этом бизнесе, находя для Ильи клиентов, и мы очень успешно продавали редкозем. Правда, потом рынок очень быстро насытился - ведь счет здесь шел на граммы. Редкоземельные металлы повезли все кому не лень. Ходили слухи, что даже Бурбулис, стоявший тогда у руля власти, занимался торговлей "красной ртутью", хотя никто толком и не знал, что это за химическое соединение... Помню, как в ходе переговоров потенциальные покупатели говорили мне: ну хорошо, мы у вас возьмем стронций дешевле, чем обычно, и откажемся от поставщика, который нам двадцать лет продает этот металл. На следующий год мы вас не увидим: вас либо посадят, либо застрелят. А наш бывший поставщик будет потерян! Это было основной сложностью, поскольку гарантировать поставку через год мы действительно не могли - никто не знал, что будет в России даже на следующий день. А потом редкоземельные металлы уже перестали быть редкостью: российские поставки буквально завалили весь мир... - - - Как-то Илюша приезжает ко мне и спрашивает: - Артем Михайлович, вы можете класть наличную валюту в банк? Только мне нужно очень много, например сто миллионов долларов в день наличными! Буду их на самолете привозить, я тут недавно самолет специальный прикупил... - Илюша, - отвечаю ему, - такой объем наличности можно сдавать, ну, может быть, в Монако, и то не каждый день! В нормальной западной стране тебя немедленно арестуют. Но откуда у тебя столько денег? - Понимаете, Артем Михайлович, сейчас происходит очень большая афера... Но вы не подумайте плохого, я в ней лично не замешан! Просто государство фактически ограбило половину населения вместе со всеми иностранцами в России. А мне на этом предложили делать свой маленький бизнес. За то, что я перевезу сто миллионов и положу их в иностранный банк, мне платят процент. Ну и почему мне за это не взяться, когда груз официальный, отправляемый Госбанком России? Я уже много перевез в Прибалтику, Польшу, Венгрию. Но люди хотят понадежнее, в западные страны... Я не верил своим ушам, хотя поводов сомневаться в его словах у меня никогда не было. - Вы наверняка слышали, что несколько месяцев назад Внешэкономбанк объявил себя банкротом, - продолжал Илюша. - А на самом деле там на счету оставалось восемь миллиардов долларов. Так вот, клиентам банка предлагается - неофициально, разумеется! - заплатить, чтобы вытащить оттуда часть своих денег, иначе они исчезнут совсем. Вы бы заплатили небольшой процент, чтобы спасти свой вклад? - Заплатил бы, - согласился я. - Ну вот видите! Сначала это стоило десять процентов, потом двадцать, а сейчас уже доходит и до тридцати. Деятели из Внешэкономбанка наняли множество курьеров, таких, как я, с самолетами. Вот мы и возим наличность за границу, кладем ее в банк и получаем свои проценты. Илюша задумался... - Я понимаю, что делаю что-то неправильное, - сказал он после паузы. - Но ведь закон, если он есть, должен прежде всего соблюдаться самим государством! Если оно само просит меня делать то, чем я занимаюсь, значит, это государственное поручение! Я ведь понимаю, что эта деятельность согласована с Верховным Советом и наверняка с председателем Центробанка, а может быть, вообще с Клинтоном? Если я откажусь возить деньги, на этом просто заработает кто-то вместо меня. А я что же, дурак? Это же их не остановит! И вообще никто их не остановит, так как они и есть наше государство... За несколько месяцев этой грандиозной аферы наличность из Внешэкономбанка была вывезена полностью. Мой приятель, представитель иностранной фирмы в Москве, возвратил свой небольшой вклад - расписался в получении миллиона долларов, а получил восемьсот тысяч. И очень был рад, что успел всего за двадцать процентов его разморозить... В январе 1993 года, когда денег во Внешэкономбанке-"банкроте" действительно не осталось, а на заграничных счетах аферистов осело около двух с половиной миллиардов долларов, была проведена новая комбинация. Вдруг ни с того ни с сего доллар стал бешено падать в цене по отношению к рублю! Сначала за него давали 200 рублей, потом 150, потом 100, 90, 80... Люди бросились в обменные пункты и банки сдавать наличность, стояли ночами в очередях, чтобы спасти свои сбережения и обменять доллары на рубли. А Центробанк продолжал играть на понижение - ведь никакой валютной торговли еще не было, и он просто устанавливал государственный обменный курс. Эти доллары пополняли кассу несуществующего Внешэкономбанка - единственного, кто имел тогда право на операции с валютой. После чего курьеры грузили мешки в свои самолеты и увозили доллары за границу... Тогда противостояние Ельцина с Хасбулатовым и Руцким входило в решающую фазу. Центробанк вместе с Внешэкономбанком находился в подчинении Верховного Совета. Поэтому, скорее всего, эти деньги так и уплывали мимо Ельцина и его окружения - вплоть до осеннего расстрела Верховного Совета и ареста Хасбулатова с Руцким. Возможно, все это было не так уж просто и я ошибаюсь в отдельных деталях. Но это мое личное видение того процесса, а в своих мемуарах господа непосредственные участники вряд ли когда-нибудь напишут правду. - - - Конечно, Илюша был знаковой фигурой - уже только по его деятельности я мог представить направленность и размах того, что происходило в России. Илюша был прав: с точки зрения нашего законодательства очень многое он делал вполне легально. Уже в конце 1991 года, после победы над несостоявшимся путчем, теневое лобби пробило несколько очень важных постановлений правительства. Например, тем, кто брал в аренду государственный завод, обеспечивал поставку сырья и зарплату рабочим, разрешили забирать продукцию и делать с ней все, что угодно. Продавать, в том числе и на Запад, как свою собственность. Тысячи заводов были тут же расхватаны криминальными авторитетами, теневиками и прочими предприимчивыми людьми. На них поставляли купленное за бесценок сырье, дешево производили продукцию (алюминий, медь, нефтепродукты и т.д.) и продавали ее за рубеж по мировым ценам, действуя при этом строго по закону. Например, купив нефть в Тюмени и обеспечив ее доставку на нефтеперерабатывающий завод, а также заработную плату рабочим, стоимость переработки нефти и электроэнергию, можно было спокойно экспортировать нефтепродукты на Запад. При этом затраты были в десять раз меньше стоимости продаваемой продукции! И Илюша тоже платил на своих заводах за сырье, за материалы, за электричество и рабочим. Конечно, и директорам подкидывал, и бывшим секретарям местных обкомов перепадало за консультации. И все было легально! Благодаря этому, мягко говоря, странному закону началось дикое по масштабам расхищение государственной собственности. Правда, такое благоденствие длилось недолго. Через пару лет местная администрация - в основном бывшие коммунистические руководители - вместе с местными ворами в законе стала активно выживать чужаков и пришельцев, прибирая все к своим рукам. Приватизируя в первую очередь доходы предприятий, которые при этом оставались государственными. Когда Илюша приезжал в Лондон, сначала он просто останавливался у меня - пятизвездочные люксы были уже потом. Мне было с ним интересно, и я открывал ему капиталистический мир, в котором сам уже успел немного адаптироваться. Он впитывал информацию, как песок воду, тут же перерабатывал ее и выдавал такие грандиозные проекты, уже привязанные к российской действительности, что у меня дух захватывало от масштабов и полета его фантазии! Многие вещи были для него в новинку. Помню, повел я его как-то в казино, первый раз в его жизни. И Илюша спрашивает: - А что тут нужно делать, Артем Михайлович? - Берешь фишки и ставишь на цифры! - объясняю я. - Если ты угадал, тебе дадут в тридцать пять раз больше. - Все понял! - сказал Медков. Взял огромный такой столбик фишек, штук тридцать по двадцать пять фунтов стерлингов каждая, и поставил на цифру 36... Шарик полетел по кругу рулетки. Я только успел воскликнуть: - Илюша, что же ты сделал? И тут выпадает 36! Выплата составила двадцать шесть тысяч фунтов за один бросок! - Как вы мне сказали, Артем Михайлович, так я и поступил, - обрадовался Медков... Илюша очень любил девочек, но безумно их стеснялся. Внешне он был непривлекателен: худенький, волосатый, с большим носом... Как-то в Женеве я вытащил его в ночной бар "Максим", и к нам подсели проститутки, такие разбитные девахи с Украины. Илюша по-всякому пытался произвести на них впечатление. Все это выглядело очень наивно... Я говорю: - Илья, ты хочешь кого-нибудь забрать в номер? Он искренне поразился: - Как это "забрать", увезти в гостиницу? Разве можно, они ведь такие красивые! Но скоро, конечно, Илья изменился: оперился, стал ездить к Лисовскому как один из главных клиентов на его дискотеку в Олимпийский комплекс в Москве. Начал дарить женщинам машины, квартиры, бриллианты... Если девушка ему очень нравилась, он дарил ей за одну ночь машину и квартиру. Наверное, это была реакция на то, что он вдруг из некрасивого гадкого утенка превратился в человека, в которого все почему-то влюблялись с первого взгляда... Ведь продажная любовь часто воспринимается так же, как настоящая. Ее действительно бывает трудно отличить - особенно, если этого делать не хочется... Одну из своих подруг, девятнадцатилетнюю красавицу Кристину, он поселил в Лондоне. Илюша увел эту девочку у Германа Стерлигова, она работала в "Алисе". Потом Кристину зарезали. Уже после смерти Медкова. У меня остались где-то ее фотографии, какая же она была красавица! - - - Если бы Илюша остался жив, он наверняка построил бы самую большую пирамиду в России - гораздо больше, чем Мавроди. Ведь строительство пирамид тоже было не запрещено в России, а Илюша чтил Уголовный кодекс не меньше, чем его литературный собрат. Он приезжал и говорил: - Артем Михайлович, мне неинтересно уже быть миллионером! Я хочу стать первым легальным российским миллиардером! Придумайте, чем мне заняться, чтобы быстро заработать миллиард. Я говорю: - Еще не хватало мне для тебя придумывать! - Ну, конечно, у меня тоже есть кое-какие мысли, скоро увидите... Он не только блестяще генерировал идеи, но умел их уверенно и быстро осуществлять. Это был природный талант, ведь у Ильи не было высшего образования, в институте он так и не доучился на журналиста... Медков собирался идти в политику и уже начал финансировать какие-то новые партии. Конечно, он стал бы крупным акционером на телевидении, купил бы несколько центральных газет. Но в то время в России все это было еще невозможно сделать. Ему не хватило нескольких лет... По уму он, мне кажется, абсолютно не уступал тому же Березовскому, но был при этом человеком другого плана - внутренне чистым. Может быть, из-за возраста. А может, сейчас мне так кажется, потому, что его уже давно нет... Но я не знаю ни одного человека, кого Медков обманул бы или подставил. Деньги он зарабатывал так, как позволяло ему законодательство или его отсутствие в России. Он не был по своей сути криминальным человеком. Состояние Илюши исчислялось сотнями миллионов долларов. Он приобрел семикомнатную квартиру на Елисейских Полях в Париже и красный "Феррари", на котором обожал разъезжать по Булонскому лесу. У него была роскошная яхта на Средиземном море. Он покупал костюмы от Армани и Бриони, которые, впрочем, сидели на нем все так же нескладно... Илюша стал одним из первых начинающих олигархов, и его ожидало громкое будущее - это был человек новой формации. Он действительно создал себя сам в отличие от многих нынешних олигархов, которых создала близость к продажной власти. Я понимал, что Илюша - это моя защита и надежда в будущем. Мне так хотелось возвратиться обратно в Россию, но никто, кроме него, не готов был мне помочь. - - - Почему его убили и, как говорят в России, кто его заказал? Илюша купил особняк на проспекте Мира и построил под землей огромный бункер, создав в Москве первую частную инкассаторскую службу. Ведь банки должны были куда-то сдавать наличные деньги, но при этом им очень часто не хотелось светить их перед Центробанком. И вот он соорудил такое подземное хранилище. Когда банкам нужна была наличность они звонили Медкову, и тут же от него приезжали фургоны с деньгами... А тут начались чеченские авизо, придуманные, по моему глубокому убеждению, в тех же самых государственных финансовых структурах. Я не знаю авторов этого проекта, но если среди них и был чеченец, то только один - тот, что достиг тогда высшей власти в России среди людей этой национальности... Банк Ильи, как и десятки других, на вполне законных основаниях включился в оборот чеченских авизо. - Какая мне разница, как они называются в народе, - говорил Медков, - чеченские или мордовские? Для меня они просто авизовки, согласованные с Центральным банком, то есть государственный документ, под который я как банкир обязан выдавать деньги! Я их сам не печатаю, мне их предъявляют официальные клиенты банка! И он выдавал деньги. И прокручивал миллиарды наличных рублей, строго соблюдая формуляры и постановления Центробанка России. Совсем незадолго до убийства Ильи завершился уникальный судебный процесс. Иск частного "Диам-банка" Медкова к Центробанку России был удовлетворен! Главному банку страны предписывалось немедленно вернуть Медкову незаконно конфискованные три миллиарда рублей - они были изъяты для покрытия дыр, образовавшихся в Центробанке из-за чеченских авизо... Илюша позвонил мне за несколько дней до своей смерти. Его голос звучал восторженно: - Артем Михайлович, вы в свое время выиграли процесс "Кооператив "Техника" против Минфина", - а я выиграл этот! Суд подтвердил, что в чеченских авизо виноват прежде всего сам Центробанк. Теперь Геращенко всем ограбленным частным банкам возвратит конфискованный капитал! Вы представляете, свершилось чудо, мы становимся цивилизацией! Я зарядил яхту в Италии, присоединяйтесь обязательно, мы так отдохнем! Эх, Илюша! Был тобой создан опаснейший прецедент, неугодный государству, и им могли воспользоваться другие коммерческие банки. А это самое опасное в России, за это не прощают - по себе знаю! Много лет я сам был прецедентом, неугодным государственной машине, и поплатился за это - пока не жизнью, но своей судьбой... И еще. Нельзя пытаться оставаться честным среди негодяев и преступников, да еще в среде, которую они контролируют. Белую ворону рано или поздно обязательно заклюют... Но Илюша ничего не боялся, так как считал себя правым. Он не знал, что это ощущение уже само по себе опасно, поскольку притупляет бдительность. Только незадолго до убийства он стал носить бронежилет - и то по настоятельному совету службы безопасности. Но в тот день почему-то его не надел. Видимо, кому-то это стало известно, и немедленно оповестили киллера... - - - Еще один очень талантливый молодой человек в моей жизни - Герман Стерлигов, с которым я познакомился гораздо раньше, в 1990 году, при весьма неординарных обстоятельствах. Я еще жил в России и прогремел своим выступлением в телевизионной программе "Взгляд" о партвзносах в сумме девяносто тысяч рублей. Все называли меня первым легальным миллионером. Я был народным депутатом РСФСР, вице-президентом Союза кооператоров СССР - и вообще казался, наверное, для начинающих предпринимателей какой-то очень высокопоставленной и недоступной фигурой... И вот однажды в моем офисе раздается звонок: некий Стерлигов, владелец частного сыскного агентства, сообщает, что случайно вышел на след людей, которые самым серьезным образом копают под мою компанию "Исток". - Если вы найдете время со мной встретиться, я представлю документы, которые попали ко мне от этих людей, - сказал он. Вот такой был загадочный звонок. Я договорился о встрече у метро "Новокузнецкая". Мы подъехали туда на машине. Я вышел, смотрю: стоит худенький мальчик, в очках, весь такой субтильный - Герману тогда было двадцать два года. И еще, кажется, трясется от страха... И вдруг он мне протягивает выписки с банковских счетов "Истока"! Я спрашиваю: - Ты знаешь, кто под нас копает? - Твердо пока ничего не знаю, - отвечает Герман, - хотя определенные догадки есть. И если вы наймете мое агентство, мы все для вас выясним. - Хорошо, сколько вы хотите получать? - Пять тысяч рублей... за всю работу! - Нет проблем! Я тогда ему сразу поверил. А как не поверить, если тебе показывают твои же банковские документы?! Уже потом, через несколько лет в Лондоне, Герман признался мне, что все это был чистый блеф - он сам добыл эти документы специально, чтобы добиться встречи со мной. Причем сделал это самым простым способом. Герман просто приехал в Мосжилстройбанк и сказал: "Здравствуйте, я представитель "Истока". Дайте мне последние выписки со счетов". И ему отдали... - - - Но тогда я был в полном неведении. Ребята Германа сразу же развили "бурную" деятельность. Проверяли мой кабинет какой-то аппаратурой, откопали под столом "жучки". (Разумеется, они сами их и подбросили!) Я дал Герману несколько поручений, которые он очень хорошо выполнил. Мне тогда досаждал один журналист, и я хотел узнать о нем поподробнее. Вообще Герман приносил досье на любого человека, информацию о котором я заказывал. Я был очень доволен, несмотря на то что мифические преследователи так и не обнаружились. И вдруг у Германа что-то случилось - компания прогорела, денег не стало. Он пришел ко мне и говорит: - Артем Михайлович, я уезжаю за границу, вы не могли бы одолжить мне две с половиной тысячи долларов? Я приеду через месяц и деньги верну непременно! Дал я ему деньги. Герман исчез и вернулся только через полгода. Он рассказал совершенно невероятную историю, которая на этот раз оказалась правдой. Купив билет, он полетел в Доминиканскую Республику изучать возможности для бизнеса и в казино в первый же вечер проиграл все занятые у меня деньги. Тогда он решил добраться до Кубы на лодке, чтобы там обратиться в российское посольство и вернуться в Россию. Почему-то в Доминиканской Республике посольство России не действовало. Лодка оказалась недостаточно прочной, так как он позаимствовал ее за последние гроши у местного рыбака. Плывя по Карибскому морю, Герман попал в жуткий шторм, тонул и, чудом уцелев, попал