, - сказал он после паузы. - А что это на самом деле? - Это связано с целью нашего путешествия, - ответил кукольник. - Ничего больше я пока сказать не могу. - Какой скрытный! Когда мы отправимся? - Думаю, что это вопрос считанных дней. Мои агенты непрерывно ищут четвертого члена экипажа. - Значит, нам остается только ждать. Луис, можем мы присоединиться к твоим гостям? Луис встал и потянулся. - Разумеется. Пусть немного подрожат. Говорящий, прежде чем мы туда пойдем, я хочу кое-что предложить. Не принимай это за попытку оскорбить тебя. Но... Прием разделился на несколько групп: одни смотрели стереовизор, другие играли в бридж и покер, третьи занимались любовью парами или большими группами, четвертые рассказывали истории, а пятые пали жертвами питья и закусок. Довольно много этих "пятых" лежало на газоне, нежась в рассветных лучах. Неподалеку от них расположились Несс, Говорящий с Животными, Луис Ву, Тила Браун и работающий на максимальной скорости самодвижущийся бар.. Сам газон был ухожен в лучших британских традициях: его подсеивали и подстригали по крайней мере пятьсот лет кряду. В конце этого пятисотлетия разразился биржевой крах; в результате Луис Ву стал обладателем солидной суммы, а некая аристократическая семья - наоборот, разорилась. Трава была зеленая и блестящая; настоящая, разумеется. Никто и никогда не рылся в ее генах в поисках сомнительных соединений. У подножия травянистого склона был теннисный корт, по нему взад-вперед бегали маленькие фигурки, энергично размахивая ракетками. - Спорт - это великолепно, - лениво заметил Луис Ву. - Я мог бы сидеть и смотреть на них хоть целый день. Смех Тилы немного удивил его. Он подумал о миллионах шуток, которые она никогда не слышала и не услышит, ибо их уже все позабыли, а из тех, что помнил Луис, по крайней мере 99% были с длинной бородой. Прошлое и современность стыкуются редко. Луис лежал на траве, положив голову на колени Тилы. Бар наклонился над ними, чтобы он мог дотянуться до клавиатуры, не поднимаясь; он заказал две порции моха, схватил бокалы и вручил один из них Тиле. - Ты напоминаешь мне девушку, которую я когда-то знал, - сказал он. - Ты слышала о Пауле Черенков? - Это художница? Из Бостона? - Да. Теперь она уже отошла от дел. - Это моя пра-пра-прабабка. Когда-то я даже была у нее. - Когда-то из-за нее мое сердце бесилось. Ты могла бы быть ее сестрой. Смех Тилы приятной дрожью отозвался в позвоночнике Луиса. - Обещаю, что с моей стороны тебе ничего такого не грозит, конечно, если ты объяснишь, что это такое. Луис задумался. Выражение было его собственным, придуманным для того, чтобы выразить неописуемое состояние, в котором он тогда находился. Он не часто пользовался им, и ему никогда не приходилось его объяснять. Люди, как правило, понимали, что это значит. Было спокойное, нежное утро. Если бы он теперь лег, то спал бы часов двадцать: усталость давала себя знать. В объятиях Тилы ему было хорошо и удобно. Половину гостей Луиса составляли женщины, большинство из них когда-то были его женами или любовницами. В начале приема он отмечал свой юбилей, уединяясь по очереди с тремя женщинами, которые когда-то были для него очень важны, а он для них. С тремя или четырьмя? Нет, с тремя. Все указывало на то, что он стал неподвластен бешенству сердца. Двести лет оставили на нем слишком много шрамов. А теперь он лежал головой на коленях у женщины, до боли похожей на Паулу Черенков. - Я любил ее, - сказал он. - Мы были знакомы много лет, часто встречались, а потом однажды вечером начали о чем-то говорить, и я вдруг влюбился. Я думал, что она тоже меня любит. В ту ночь мы не легли в постель. Я спросил ее, не хочет ли она выйти за меня замуж. Она ответила, что нет. Тогда ее занимала карьера. "На такие вещи у меня просто нет времени", - сказала она. И все же мы решили вместе поехать в Амазонский Народный Парк, - устроить что-то вроде медового месяца. Следующая неделя была настоящими качелями настроений. Я купил билеты и забронировал номера в отелях. Ты когда-нибудь любила человека, точно зная, что недостойна его? - Нет. - Я был тогда молод. Два дня я убеждал себя, что все-таки достоин Паулы Черенков. Наконец, мне это удалось, а она вдруг объявила, что не поедет. Не помню уже, почему. Во всяком случае, причина была. В ту же неделю мы еще несколько раз обедали вместе. Ничего не происходило. Я старался не быть навязчивым, и думаю, она даже не догадывалась, чего мне это стоило. Я все время то взмывал вверх, то летел вниз. А потом все стало ясно. Она сказала, что не любит меня, что нам было хорошо вместе и что мы должны остаться хорошими друзьями. Я был не в ее вкусе. Я думал, что мы любим друг друга. Может, и она так думала; по крайней мере, с неделю. Нет, она не была жестокой - просто она понятия не имела, что происходит. - А как же с этим бешенством? Луис поднял взгляд на Тилу Браун. Серебряные глаза ответили ему зеркальным взглядом, и Луис понял, что она ничего не поняла. Ему часто приходилось иметь дело с чужаками. Интуитивно, а может быть, благодаря большому опыту, он чувствовал, когда то или иное понятие было слишком чужим, чтобы его можно было уразуметь. Здесь он имел дело с такой же непреодолимой пропастью. Какая же бездна отделяла Луиса Ву от двадцатилетней девушки! Неужели он действительно так постарел? А если так оно и есть, то остался ли он еще человеком? Тила все смотрела на него, ожидая, когда ее просветят. - Ненис! - выругался Луис и вскочил на ноги. Комочки земли скатились по его одежде и упали на траву. Несс разглагольствовал об этике. Он на мгновение прервался (на мгновение в буквальном смысле, так как тут же заговорил другой головой к восторгу слушателей), чтобы ответить на вопрос Луиса. Нет, о результатах поисков четвертого члена экипажа не было никаких донесений. Говорящий с Животными, окруженный толпой поклонников, разлегся на траве, как оранжевая гора. Две женщины осторожно чесали ему за ушами. Это были особые уши, их можно было развернуть как китайские зонтики или плотно прижать к голове. Сейчас они стояли торчком, и Луис отчетливо видел вытатуированный на каждом из них рисунок. - Вот видишь! - воскликнул Луис. - Хорошая была мысль. - Великолепная, - ответил кзин, не меняя позы. Луис мысленно рассмеялся. Грозная бестия кзин, правда? Но кто испугается кзина, которого чешут за ушами? И гости Луиса и сам кзин благодаря этому чувствовали себя гораздо свободнее. Любое создание размером больше полевой мыши любит, когда ему чешут за ушами. - Они все время меняются, - сонно пробормотал кзин. - Подошел какой-то мужчина, сказал женщине, которая меня чесала, что он тоже это любит, и они тут же ушли. Должно быть, это очень интересно - принадлежать к виду с двумя разумными полами. - Порой это бывает даже слишком интересно. - В самом деле? Девушка, чесавшая кзина за левым ухом - ее кожа напоминала черную бездну космоса со сверкающими звездами и галактиками, а волосы развевались, как хвост кометы - оторвалась от своего занятия. - Тила, теперь твоя очередь, - весело сказала она. - Я хочу есть. Тила послушно села к большой оранжевой голове. - Тила Браун, познакомься - это Говорящий с Животными. Чтобы вы с ним... Рядом с ними вдруг зазвучала странная, путаная музыка. - ...жили долго и счастливо. Что это такое? А-а, это ты Несс. Что-то случилось? Источником музыки были две чудесные гортани кукольника, он бесцеремонно втиснулся между Луисом и девушкой и спросил: - Ты Тила Джендрова Браун, идентификационный код ИКЛУГГТИН? Девушка удивилась, но не испугалась. - Да, меня зовут именно так, а свой код я просто не помню. А в чем дело? - Уже неделю мы прочесываем всю Землю, ищем тебя, а я встречаю тебя на вечеринке совершенно случайно! Мои агенты не дождутся награды. - Нет, только не это... - тихо простонал Луис. Тила встала, не зная, как себя вести. - Я вовсе не пряталась ни от тебя, ни от кого другого. В чем, собственно, дело? - Подожди! - Луис встал между кукольником и девушкой. - Несс, Тила не годится в открыватели. Выбери кого-нибудь другого. - Но, Луис... - Минуточку, - вставил кзин, садясь. - Позволь кукольнику самому подбирать членов экипажа. - Но ты посмотри на нее! - А ты посмотри на себя. Неполные два метра роста, худой даже для человека. Похож ли ты сам на открывателя? Правда, Несс? - В чем, собственно, дело? - повторила Тила, повышая голос. - Луис, пройдем в твой кабинет, - сказал кукольник. - Тила Браун, у нас есть к тебе предложение. Ты не обязана принимать его, не обязана даже выслушивать, но уверяю, оно покажется тебе интересным. Спор продолжался уже в кабинете Луиса. - Она отвечает всем моим требованиям, - упирался Несс, - и потому мы должны взять ее с собой. - Не может быту чтобы она была единственной на Земле! - Нет, Луис, конечно же, нет. Просто мы не в состоянии добраться до остальных. - А для чего это я могу нам понадобиться? Кукольник начал ей объяснять. Тут же выяснилось, что Тила Браун совершенно не интересуется астрономией, никогда не была даже на Луне и не испытывала никакого желания пересечь границы известного космоса. Гиперпространственный привод типа Квантум II нисколько ее не заинтересовал. Когда на ее лице появилось выражение беспокойства и смущения, в разговор вмешался Луис. - Несс, а почему ты решил, что Тила должна участвовать в путешествии? - Мои агенты искали потомков тех, кто выигрывал в Лотерею Жизни. - Сдаюсь. Ты действительно безумен. - Вовсе нет. Именно такое поручение я получил от Идеально Укрытого, который ведет нас всех. Его разумность не подлежит сомнению. Вы позволите мне объяснить? Для людей контроль за рождением уже давно не составлял никакой проблемы. Достаточно было поместить под кожу пациента - чаще всего на предплечье - небольшой кристалл, который растворялся в течение года, и все это время пациент не мог зачать ребенка. Когда-то для этой цели использовали гораздо менее элегантные и надежные методы. Около середины двадцать первого столетия население Земли стабилизировалось на уровне восемнадцати миллиардов. Совет Людей, орган, созданный по решению Организации Объединенных Наций, принял и провел в жизнь законы, касающиеся контроля за рождением, и более пятисот лет законы эти оставались неизменными: двое детей на семью, если Совет не решит иначе. От постановления Совета зависело, кто и сколько раз мог стать родителем. Совет мог дать дополнительное решение или отобрать одно или даже два - в зависимости от уровня пригодности данных генотипов. - Невероятно, - буркнул кзин. - Почему? Это не шутки - восемнадцать миллиардов людей в тисках примитивной технологии. - Если бы Патриарх захотел ввести такой закон у кзинов, он умер бы за свое чванство. - Но люди - не кзины. Пятьсот лет закон действовал, и никто не протестовал против него, пока около двухсот лет назад не пошли сплетни о махинациях Совета. Скандал, который тогда разразился, привел к изменению закона. Каждый человек, невзирая на состояние и ценность его генов, получал право иметь одного ребенка. Право на второго ребенка и всех последующих автоматически давалось в том случае, если у родителя был необычайно высокий уровень интеллекта, доказанные парапсихические способности, если он был телепатом, происходил из семьи долгожителей или обладал непортящимися зубами. Право на очередного ребенка можно было купить. За миллион. А почему бы и нет? Умение зарабатывать деньги тоже было весьма ценно и часто определяло способность данной особи к выживанию. Кроме того, это в зародыше ликвидировало любые попытки перепродажи. Если кто-то не использовал Первого Права, он мог сражаться на арене. Победитель получал сразу Второе и Третье Право, побежденный терял Первое и свою жизнь. Тем самым счет сходился. - Я видел эти бои в ваших развлекательных программах, - сказал кзин. - Я думал, это в шутку. - Нет. Все это было всерьез, - ответил Луис. Тила захохотала. - А лотерея? - Сейчас скажу и об этом. При всей гамме средств, замедляющих процесс старения, каждый год умирает людей больше, чем рождается... Каждый год Совет Людей суммировал количество смертей и эмигрантов, с одной стороны, и количество рождений и иммигрантов, с другой - отнимал один результат от другого и получал, тем самым, количество свободных рождений, которые становились предметом и главным призом Новогодней Лотереи Жизни. Принять в ней участие мог каждый. При удачном раскладе можно было получить право на десять или даже на двадцать детей - конечно, если это можно назвать удачей. Из участия в Лотерее не исключали даже отсиживающих свои сроки преступников. - У меня было четверо детей, - сказал Луис, - из них один - благодаря Лотерее. Вы встретили бы троих из них, если бы явились на двенадцать часов раньше. - Это очень странно и сложно, - заметил кзин. - Когда наша популяция становится слишком велика... - ...вы атакуете ближайшую людскую планету. - Вовсе нет, Луис. Мы сражаемся между собой. Чем больше вокруг народу, тем легче кого-то оскорбить или быть оскорбленным самому. Проблема решается сама собой. Мы никогда даже близко не подходили к такой перенаселенности, как на вашей планете! - Кажется, я начинаю понимать, - сказала Тила Браун. - Мои родители выиграли в Лотерею. - Она нервно рассмеялась. - Если бы не это, меня бы не было на свете. Когда я думаю об этом, то мне кажется, что мой дед... - Все твои предки до шестого колена рождались благодаря выигрышам в Лотерею. - Правда? А я и не знала! - В этом нет ни малейшего сомнения, - заверил ее Несс. - Я не получил ответа на свой вопрос, - напомнил Луис. - Что это значит для нас. - Те-Которые-Правят в нашем флоте решили, что люди размножаются для того, чтобы наследовать счастье. - Что? Тила Браун заинтересованно подалась вперед. Несомненно, она впервые видела перед собой безумного кукольника. - Подумай о Лотерее, Луис. Подумай об эволюции. Семьсот лет люди размножаются по простому арифметическому закону: два Права на человека, двое детей на пару. Тот и другой могут получить Третье Право или потерять даже Первое, но подавляющее большинство людей все же имеет двух детей. А потом Право меняется. Уже двести лет от десяти до тринадцати процентов людей рождается на основании разрешения, полученного по Лотерее. Что решает, кто выживет и произведет потомство? Только счастливый случай. А Тила Браун - наследница поколений счастливчиков... 3. ТИЛА БРАУН Тила изнемогала от хохота. - Успокойся, - сказал Луис Ву. - Можно унаследовать густые брови, но не счастье! - Но можно ведь унаследовать способности к телепатии. - Это не одно и то же. Телепатия - это реальная психическая сила. Центр ее расположен в правом полушарии мозга, и точно известно, как он работает. Правда, у большинства людей он еще не действует. - Когда-то и телепатию считали сверхъестественной. А теперь ты утверждаешь, что счастье сверхъестественно. - Счастье - это счастье. - Положение было действительно смешным, именно таким, как его воспринимала Тила. Однако Луис знал такое, о чем она даже не подозревала: кукольник говорил правду. - Все это вопрос случая. Изменяется какой-то микроскопический фактор и - бах! - ты выходишь из игры, как динозавры когда-то. Или десять раз подряд выбрасываешь шестерку и... - Есть люди, которые могут воздействовать на это. - Согласен, это неудачный пример. Речь идет о... - Именно, - прогудел кзин. При желании он мог голосом потрясать стены. - Дело в том, что мы согласимся на любого, кого выберет кукольник. Это твой корабль, Несс. Так где же четвертый член экипажа? - Минутку! - Тила вскочила с места. Серебряная сеть сверкала на ее голубой коже, а огненные волосы развевались в струе воздуха из кондиционера. - Все это просто смешно. Я никуда не полечу. Зачем мне вообще куда-то лететь? - Выбери кого-нибудь другого, Несс. Наверняка у тебя множество подходящих кандидатов. - Вовсе не множество, Луис. В нашем списке несколько тысяч фамилий, большинство с точными адресами или кодами частных трансферных кабин. Предки каждого из этих людей по крайней мере пять поколений подряд рождаются благодаря выигрышам в Лотерею. - Так в чем же дело? Несс начал прохаживаться по комнате. - Многих дисквалифицировали последующие неудачи, а из остальных нам ни до одного не удалось добраться. Когда мы им звоним, их нет дома. Когда звоним второй раз, компьютер неправильно соединяет. Когда хотим поговорить с кем-нибудь из семьи Брандтов, звонят все видеофоны в Южной Америке. Были уже жалобы, а это очень неприятно. Тук-тук-тук. Тук-тук-тук. - Ты даже не сказал мне, куда вы летите, - пожаловалась Тила. - Еще слишком рано. Зато ты можешь... - Красные когти финагла! Ты даже этого нам не скажешь? - Ты можешь взглянуть на голографию, она у Луиса. Это единственная информация, которую я пока могу вам дать. Луис вручил ей голографию с ослепительно белым диском, окруженным голубой лентой. Тила долго смотрела на нее, и только Луис заметил, что от ярости кровь бросилась ей в лицо. Когда она заговорила, то выплевывала каждое слово, словно косточки от мандарина. - Это самая сумасшедшая история, о которой я слышала. Ты хочешь, чтобы мы с Луисом полетели куда-то за пределы известного космоса в обществе кзина и кукольника, получив вместо информации о цели путешествия только голографию со светлым пятном, опоясанным голубой лентой? Это... это же смешно! - Видимо, надо понимать, что ты отказываешься? Брови девушки поднялись. - Я должен получить ясный ответ. В любой момент мои агенты могут локализовать другого кандидата. - Именно, - сказала Тила Браун. - Я отказываюсь. - В таком случае помни, что, согласно вашим законам, ты должна хранить в тайне все, что здесь услышала. Ты получишь гонорар, как консультант. - А кому я могла бы сказать? - рассмеялась Тила. - Кто бы мне поверил? Луис, неужели ты хочешь отправиться в это неслыханное... - Да. - Луис уже думал о других делах, а среди прочего - о том, как поделикатнее выставить ее из кабинета. - Но еще не сейчас. Прием продолжается. Кстати, ты не могла бы кое-что сделать для меня? Переключи воспроизведение с четвертой ленты на пятую. И скажи тем, кто будет спрашивать, что я через минуту приду. Когда дверь за ней закрылась, Луис сказал: - У меня к тебе просьба, Несс. Для твоего собственного блага. Позволь мне оценивать, годится ли выбранный человек, чтобы лететь в Неизвестное. - Ты знаешь, какие качества меня интересуют, - ответил Несс. - Знаешь и то, что нам не из кого выбирать. - Ты сам говорил, что вы нашли несколько тысяч... - Многие не годятся, а других мы не можем локализовать. Может, ты все-таки скажешь, почему, по-твоему, Тила не годится для наших целей? - Она слишком молода. - Любой другой кандидат будет ее ровесником. - Наследники счастья! Ну, хорошо, не будем об этом дискутировать. Я знаю людей, у которых найдутся и гораздо более серьезные бзики. Некоторые из них еще здесь... Кроме того, ты сам видел, что она не ксенофил. - Но и не ксенофоб. Она не боится никого из нас. - У нее нет искры. Нет... нет... - В ней нет беспокойства, - подсказал Несс. - Она счастлива там, где находится. Это, действительно, минус. Она ничего не хочет. Хотя, откуда мы можем знать? Мы же не спросили ее. - Ладно, ищи дальше, - буркнул Луис и открыл дверь кабинета. - Луис! Говорящий! - почти пропел кукольник. - Пришел сигнал! Один из моих агентов нашел очередного кандидата! Луис медленно просыпался. Он помнил, что вошел в спальню, надел на голову ленту и запрограммировал сон на час. Вероятно, это и было час назад. Устройство выключилось, а его разбудило давление ленты... Однако на голове ее не было. Луис резко сел. - Я сняла ее, - сказала Тила Браун. - Тебе нужен был сон покрепче. - О, боже, сколько времени? - Пять минут шестого. - Хороший же из меня хозяин. Как там прием? - Сократился до двадцати человек. Не беспокойся, я сказала им, что делаю. Все решили, что это хорошая мысль. - Ну, ладно. - Луис скатился с кровати. - Спасибо. Может, почтим своим присутствием самых выносливых? - Сначала я хотела бы с тобой поговорить. Он снова сел. Сонливость медленно проходила. - О чем? - спросил он. - Ты действительно летишь в это безумное путешествие? - Действительно. - Я не понимаю, почему. - Я в десять раз старше тебя. Мне не нужно зарабатывать на жизнь и не хватает терпения, чтобы стать ученным. Когда-то я немного писал, но оказалось, что это тяжкий труд, я не ожидал такого. Что мне еще остается? Вот я и развлекаюсь. Она покачала головой, и по стенам заплясали огненные тени. - Это вовсе не похоже на забаву. Луис пожал плечами. - Мой главный враг - скука. Она убила многих моих друзей, но я ей не дамся. Когда мне скучно, я рискую. - А не лучше ли сначала узнать, в чем заключается этот риск? - Я получу много денег. - Они тебе не нужны. - Зато человечеству нужно то, что предлагают кукольники. Ты же сама слышала о корабле с гиперпространственным двигателем. В известном космосе это единственный корабль, который может преодолеть световой год быстрее, чем за три дня. Ровно в четыреста раз быстрее! - А зачем летать так быстро? Луису не хотелось начинать лекцию о взрыве в ядре Галактики. - Вернемся на прием. - Нет! Подожди. - Хорошо. У нее были длинные ладони с тонкими пальцами, которые сверкали отраженным светом, когда она нервно расчесывала свои пылающие волосы. - Ненис, не знаю; как это сказать. Луис, сейчас в твоей жизни есть кто-то, кого ты любишь? Он не ждал такого вопроса. - Пожалуй; нет. - Я действительно похожа на Паулу Черенков? В полумраке спальни она выглядела, скорее, как пылающая жирафа с картины Дали. Ее волосы светились собственным светом, словно яркие оранжевые языки пламени. В этом свете все остальное тело Тилы Браун было только тенью, обозначенной кое-где случайным отблеском. Все недостающие детали были в памяти Луиса: длинные, стройные ноги, округлые груди, нежная красота небольшого лица. Впервые он увидел ее четыре дня назад, она висела на плече Тедрона Догени, который прилетел на Землю лишь затем, чтобы поздравить Луиса. - Я думал, что это она, - сказал он. - Она живет теперь на Нашем Деле, где я и познакомился с Догени. Когда я вас увидел, то подумал, что Тед и Паула прилетели одним кораблем. Только подойдя поближе, я заметил разницу. У тебя ноги лучше, но у Паулы красивее походка. Ее лицо было... пожалуй, холоднее. А может, мне только кажется. За дверью каскадом звуков взорвалась компьютерная музыка, дикая, чистая и какая-то неполная без огней, составляющих с ней единое целое, Тила беспокойно шевельнулась. - О чем ты думаешь? - спросил Луис. - Помни, что кукольник может выбирать среди тысяч кандидатов. Он может найти четвертого члена экипажа в любой день, в любую минуту. Ну что, идем? - Идем. - Останешься со мной, пока мы не отправимся? Тила кивнула своей огненной головой. Кукольник появился два дня спустя. Луис и Тила сидели на газоне, занятые смертельно серьезной игрой в магические шахматы. Луис только что сбил ее коня и начинал уже жалеть об этом. Тила играла по наитию, и ее очередной ход невозможно было предсказать. К тому же она сражалась не на жизнь а на смерть. Она думала над ходом, когда к ним подъехал робот, обратив на себя внимание громким писком. Луис взглянул на его экран и увидел на нем двух одноглазых питонов. - Давайте его сюда, - лениво сказал он. Тила грациозно встала. - Вы, наверное, будете говорить о каких-нибудь секретах. - Возможно. Что ты будешь делать? - Я давно не читала. - Она погрозила ему пальцем. - Не трогай доску! В дверях они разминулись с кукольником: она махнула ему рукой, а он прыгнул футов на шесть в сторону. - Прошу прощения, - сказал он своим чувственным голосом. - Ты меня напугала. Тила удивленно подняла брови и исчезла в доме, не сказав ни слова. Кукольник присел возле Луиса, подогнув под себя все три ноги. Один его глаз смотрел на Луиса, тогда как другая голова нервно двигалась, оглядываясь по сторонам. - Эта женщина может за нами следить? - Разумеется, - удивленно ответил Луис. - Ты же знаешь, что на открытом пространстве нет защиты от следящих лучей. - Каждый может шпионить за нами. Луис, пойдем в твой кабинет. - Ненис! - Луису было очень хорошо там, где он сейчас был. - Ты не мог бы прекратить махать головой? Ведешь себя, как будто смертельно напуган. - Я боюсь, хотя и знаю, что моя смерть не много бы значила. Сколько метеоритов падает в год на Землю? - Понятия не имею. - Мы находимся опасно близко от пояса астероидов. Впрочем, это не имеет значения, поскольку мы не смогли найти четвертого участника нашей экспедиции. - Это плохо, - сказал Луис. Поведение кукольника весьма удивило его. Если бы Несс был человеком... Но он был кукольником. - Надеюсь, ты не сдаешься? - Нет, хотя нас и преследуют неудачи. Последние дни мм ищем некоего Нормана Хейвуда КДЖММСВТАД, великолепного кандидата. - ?.. - Он абсолютно здоров, ему двадцать четыре и одна треть земного года, его предки шесть поколений подряд рождались благодаря выигрышам в Лотерею. Самое главное, что он любит путешествовать. В нем есть беспокойство, которое нам нужно. Разумеется, мы пытались с ним связаться. Три дня мои агенты шли за ним по пятам, всегда будучи на один трансфер сзади, тогда как Норман Хейвуд ездил на лыжах в Швейцарии, занимался серфингом на Цейлоне, делал покупки в Нью-Йорке, навещал друзей в Скалистых Горах и Гималаях. Вчера вечером мой агент настиг его в момент, когда он садился в корабль, летящий на Джинкс. Корабль улетел прежде, чем агент переборол естественный страх перед творениями вашей техники. - Понимаю. У меня тоже бывают дни, когда ничего не получается. А вы не могли отправить ему сообщение на сверхпространственных волнах? - Луис, эта экспедиция должна остаться в тайне. - Ах, да... Сидящая на змеиной шее голова непрерывно вращалась в поисках опасностей. - В конце концов нам должно повезти, - сказал Несс. - Тысячи потенциальных кандидатов не могут бесконечно прятаться от нас, верно, Луис? Ведь они даже не знают, что мы их ищем! - Ну, разумеется, ты кого-нибудь найдешь. Просто должен. - Чего бы я только ни отдал, чтобы так и было! Луис, как мне это сделать? Как мне лететь в неизвестность с тремя чужаками и в экспериментальном корабле, предназначенном поначалу только для одного пилота? Ведь это же безумие! - Несс, что тебя мучает? Ведь эта экспедиция - твоя идея. - Вовсе нет. Я получил приказ от Тех-Которые-Правят, удаленных от меня на двести световых лет. - Что-то тебя испугало, и я должен знать - что. О чем ты узнал? Ты знаешь, куда и зачем мы летим. Что изменилось? Ведь еще недавно ты был достаточно отважен, чтобы публично оскорбить четырех кзинов. Эй, спокойно, спокойно! Кукольник спрятал обе головы между передними ногами и свернулся в клубок. - Ну, ладно, вылезай. - Луис погладил кукольника по обоим затылкам. Несс задрожал. Его кожа была мягкой, как бархат, и очень приятной на ощупь. - Вылезай, говорю. Ничего с тобой не случится. Я еще могу обеспечить безопасность своим гостям. - Это было безумие! Безумие! - заплакал кукольник, откуда-то из-под своего живота. - Неужели я действительно оскорбил четырех кзинов? - Ну, выходи, выходи. Ничего тебе не грозит! Вот видишь? Плоская голова выскользнула из укрытия и тревожно посмотрела по сторонам. Бояться нечего. - Четырех кзинов? А не трех? - Действительно, я ошибся. Их было только три. - Прости меня, - появилась и вторая голова. - Период паники прошел. Я в депрессивной фазе цикла. - Ты можешь с этим как-то справляться? - Луис представил себе невеселые последствия, если в критический момент окажется, что кукольник находится не в той фазе. - Я могу ждать, пока это не пройдет. Могу спрятаться, если это возможно. Могу постараться, чтобы это не влияло на мою оценку ситуации. - Бедный Несс. Ты уверен, что не узнал ничего нового? - А разве того, что я знаю, не достаточно, чтобы испугать любое разумное существо? - Кукольник неуверенно поднялся на ноги. - Откуда здесь взялась Тила Браун? Я думал, ее уже давно нет здесь. - Она останется со мной, пока ты комплектуешь экипаж. - Зачем? Луис и сам задумывался над этим. Это имело мало общего с Паулой Черенков. С тех пор Луис слишком изменился. Кроме того, он не имел обыкновения подбирать себе женщин, похожих друг на друга. Это правда, что спальни были предназначены для двоих, а не для одного... но ведь на приеме были и другие девушки. Правда, не такие красивые, как Тила. Неужели старый мудрый Луис попался на одну красоту? В этих неглубоких серебряных глазах было что-то большее, чем просто красота. Что-то гораздо более сложное. - Чтобы не совершить акта чужеложества, - сказал Луис Ву. Он помнил, что говорит с чужаком, который не в состоянии понять подобные сложные, исключительно человеческие проблемы. Только теперь он заметил, что кукольник еще дрожит всем телом. - Пойдем в кабинет, - добавил он. - Он под землей, и можно не бояться метеоритов. Когда кукольник ушел, Луис отправился искать Тилу. Он нашел ее в библиотеке, она сидела перед читником и меняла страницы в темпе, головокружительном даже для владеющих искусством быстрого чтения. - Привет, - сказала она. - Как чувствует себя наш двухголовый друг? - Испуган до потери сознания. А я страшно устал. Нелегко давать психиатрические советы кукольнику Пирсона. Тила явно повеселела. - Расскажи мне о сексуальной жизни кукольников! - попросила она. - Я знаю только, что у Несса нет разрешения на потомство, и это здорово мучает его. Можно подумать, что отсутствие такого разрешения - единственная помеха. Ничего больше мне не удалось у него узнать. Мне очень жаль. - В таком случае, о чем вы разговаривали? Луис махнул рукой. - Триста лет страха - столько времени Несс находится в нашей части Космоса. Он почти не помнит планету кукольников. Мне кажется, за эти триста лет он ни на секунду не переставал бояться. Луис тяжело опустился в массирующее кресло. Попытки понять совершенно чужие проблемы утомили его и исчерпали все резервы воображения. - А что делала ты? Что ты читаешь? - О взрыве ядра Галактики, - ответила Тила, указывая на экран читника. На нем виднелись звезды, мириады звезд, сгруппированных в облака, полосы и туманности. Их было так много, что нигде не было видно черноты космоса. Именно так выглядело ядро Галактики диаметром в пять тысяч световых лет, шаровое скопление звезд на самой оси галактического водоворота. Туда добралось только одно живое существо двести лет назад на борту экспериментального корабля кукольников. Звезды были красные, голубые и зеленые, самые крупные и яркие - красные. В самом центре снимка было ослепительно белое пятно: на нем можно было различить области тени и блеска, но даже эти тени светили во много раз ярче, чем самые яркие из окружающих их звезд. - Именно для этого вам нужен корабль кукольников, правда? - Да. - Как это случилось? - Звезды находятся слишком близко друг к другу, - ответил Луис. - В среднем в половине светового года. Чем ближе к центру, тем плотнее. В ядре они уже так близко, что греют друг друга, а разогретые - ярче светят и быстрее стареют. Десять тысяч лет назад все звезды ядра оказались на грани превращения в Новые, и одна из них взорвалась. Выделилось огромное количество тепла и излучения, окружающие звезды все это поглотили, и некоторые из них взорвались. Скажем, три. Выделившееся тепло разогрело следующие, и началась цепная реакция, которую уже ничто не могло остановить. Это белое пятно - Сверхновая. Если хочешь, немного дальше можно найти описывающую все это математику. - Нет, спасибо. - Как он и ожидал, она отказалась. - Теперь уже, наверное, все кончилось? - Да. Свет, запечатленный на снимке, очень стар, хотя не не добрался до этой части галактики. Цепная реакция должна была закончиться около десяти тысяч лет назад. - Так в чем же дело? - В излучении. Быстрые частицы, любые, какие хочешь. Расслабляющий массаж постепенно начинал действовать. Луис втиснулся поглубже в бесформенную глыбу кресла: - Известный Космос - это маленький шарик, полный звезд, удаленный от оси Галактики на тридцать три тысячи световых лет. Реакция началась более десяти тысяч лет назад, а это значит, что волна дойдет до нас примерно через двадцать тысяч лет. Верно? - Да. - А волна эта не что иное, как всевозможные виды излучения. - Ох... - Через двадцать тысяч лет нам придется эвакуировать каждую планету, о которой ты когда-нибудь слышала, а может, и еще больше. - Двадцать тысяч лет - это прорва времени. Если бы мы начали уже сейчас, то наверняка справились бы, даже с теми кораблями, которые имеем. - Ты не хочешь думать. При скорости в один световой год за три дня первые наши корабли добрались бы до Магеллановых Облаков не раньше, чем через шестьсот лет. - Они могли бы останавливаться, чтобы пополнить запасы воздуха и провизии... - Не знаю, удалось бы кого-нибудь на это подбить или нет, - рассмеялся Луис. - Знаешь, как это будет выглядеть? Паника начнется, когда люди собственными глазами увидят первые признаки взрыва. И тогда у них останется не более ста лет. Кукольники хорошо придумали. Они отправили разведчика у ядру Галактики, устроив вокруг этого большой шум - им требовались средства на дальнейшие исследования. Разведчик прислал снимки, вроде того, который ты видела. Прежде, чем он успел вернуться, кукольники уже смылись. Мы будем ждать и ждать, а когда наконец решим действовать - окажемся перед трудной-проблемой: транспортировать через всю Галактику много триллионов существ. Нам понадобятся самые большие и самые быстрые корабли, какие только существуют, причем в огромном количестве. Уже сейчас нам нужен новый привод, чтобы помаленьку совершенствовать его. Кроме того... - Ладно, я лечу с вами. - Что? - Луиса словно по голове стукнули. - Я лечу с вами, - повторила Тила Браун. - Ты с ума сошла. - Но ведь ты летишь, правда? Луис стиснул зубы, чтобы сдержать гнев. Он заговорил снова, гораздо спокойнее, чем сам мог ожидать. - Действительно, лечу. Но у меня есть причины, которых нет у тебя. Кроме того, я лучше знаю, как выжить, ибо занимаюсь этим дольше тебя. - А мне везет. Луис презрительно фыркнул. - У меня тоже есть причины. Может и не такие, как твои, но тоже достаточно важные! - Она повысила голос, в нем отчетливо послышались нотки гнева. - Да, конечно, я их уже вижу! Тила постучала пальцем по белому пятну на экране. - А это? Может, плохая причина? - Мы получим корабль кукольников независимо от того, полетишь ты или нет. Ты слышала, что говорил Несс. У него есть тысячи таких, как ты. - Но я одна из них! - Да, действительно. И что с того? - Почему ты так заботишься обо мне? Я же не просила тебя опекать меня, правда? - Извини. Я не имею права ничего запрещать тебе. Ты уже взрослый человек. - Спасибо, что ты это заметил. Я хочу присоединиться к вашему экипажу, - официальным тоном заявила Тила. Она действительно была уже взрослой. Ее ни к чему нельзя было принудить: такая попытка не только обличала бы плохое воспитание, но и ничего бы не дала. Но можно ведь попробовать и уговорить... - Ты вот над чем подумай, - сказал Луис Ву. - Несс делает все, чтобы сохранить экспедицию в тайне. Зачем? Что ему скрывать? - Это уже его дело, правда? Может, там, куда мы летим, есть что-то ценное? Что-то, что можно захватить? - А если и так, то что с того? Ведь это за двести световых лет отсюда. Только мы можем туда добраться. - В таком случае, речь может идти о самом корабле. Что ни говори, а глупой Тилу нельзя было назвать. Не исключено, что она была права. - Возьми наш экипаж, - не сдавался Луис. - Двое людей, кукольник и кзин. Ни одного профессионального ученого или астронавта. - Я знаю, к чему ты клонишь, Луис, можешь не терять времени. Я лечу с вами и очень сомневаюсь, что тебе удастся удержать меня. - Ты должна, по крайней мере, знать, во что суешься. Откуда такой странный выбор экипажа? - Это проблема Несса. - Боюсь, что и наша. Несс получает распоряжения непосредственно от Тех-Которые-Правят. Похоже, он только несколько часов назад понял, что именно означают эти распоряжения. Он испуган. Эти... эти жрецы выживания играют на четырех столиках одновременно, не говоря уже о самой цели путешествия. - В глазах Тилы появился интерес, и Луис с удвоенной энергией продолжал: - Во-первых, Несс. Если он достаточно безумен, чтобы высадиться на неизвестной планете, то хватит ли ему здравого смысла, чтобы выжить? Те-Которые-Правят должны это знать. Добравшись до Магеллановых Облаков, они начнут восстанавливать свою торговую империю, и ее основой будут именно такие безумные кукольники. Во-вторых, наш мохнатый приятель. Как посол своего вида на чужой планете, он должен быть одним из терпимейших кзинов, каких вообще можно встретить. Настолько ли, чтобы жить вместе с нами двумя? Может, он убьет нас ради жизненного пространства и свежего мяса? В-третьих, ты и твое якобы везение. Именно его нужно исследовать. В-четвертых, я - вероятно, контрольный объект. Знаешь, что я думаю? Уже довольно давно Луис стоял, извергая из себя поток слов и сдерживая себя тем способом, из-за которого сто тридцать лет назад проиграл на выборах в Генеральные Секретари ООН. Он не собирался ни к чему принуждать Тилу, но очень, очень хотел убедить ее: - Я думаю, что кукольников нисколько не интересует та планета, на которую мы летим. Зачем она им, раз они покидают Галактику? Это будет просто тест. Прежде, чем мы погибнем, кукольники узнают о нас много интересных вещей. - Это, пожалуй, не планета, - задумчиво сказала Тила. - Ненис! Какое это имеет значение? - взорвался Луис. - Если мы должны погибнуть, то хорошо бы знать где и для чего. По-моему, это космический корабль. - Что ты говоришь? - Большой, в форме кольца, с силовым полем, чтобы захватывать атомы водорода. Водород сгорает, давая движущую силу и образуя маленькое солнце. Кольцо все время вращается, и на его поверхности создается центробежная сила. - Гмм... - буркнул Луис, думая о странной голограмме. Пожалуй, он слишком мало думал над ней. - Возможно. Большой, примитивный и неповоротливый. Но почему им интересуются Те-Которые-Правят? - На этом корабле тоже могут быть беглецы. Существа, живущие возле ядра Галактики, узнали о взрыве гораздо раньше. Они могли даже предвидеть его тысячи лет назад, когда реакция только начиналась. - Может, и так... А тебе ловко удалось сменить тему. Я уже сказал, во что, по моему мнению, играют кукольники; И все же я лечу, ибо это меня забавляет. А почему ТЕБЕ кажется, что ты тоже хочешь лететь? Альтруизм - прекрасная вещь, но не говори, будто тебя трогает то, что должно произойти через двадцать тысяч лет. Ну, я слушаю. - Черт возьми, если т