Пурпурный. - Это поднимает их заинтересованность. Он оказался прав. Нередко одна бригада ставила большое количество волшебных символов против другой, так что порой за время своей работы теряли всю свою заработанную плату. Но это не имело значения... Френ и его люди горели желанием поскорее закончить четвертый генератор. Они собирались организовать дополнительную бригаду велосипедистов и подзаработать плашек. Это будет серьезная бригада. Руки и ноги Френа за много лет занятия кузнечным делом стали большими и сильными. Я и сам был готов поставить на него. Между тем вздымался уже одиннадцатый баллон. Десятый был только что снят с наполнительной рамы для перетранспортировки на скалу. Пурпурный лично руководил переноской, сопровождая ее многочисленными проклятиями и угрозами. Шестеро сильных мужчин замедленными прыжками двигались к вершине холма, почти лишенные веса из-за гигантского баллона. И тут неожиданный порыв ветра подхватил их, и они взлетели высоко в воздух и томительно медленно начали опускаться. Смеялись все, кроме Пурпурного. Под своей бородой он стал совсем белым, пока шел за ними. Но вот носильщики достигли скалы и мешок прикрепили к снастям. Сняты веревки для переносок, и баллон, резко устремляясь вверх, потянул такелаж, присоединяясь ко всем остальным. Мешки казались голубыми шарами, с нанесенными на них белыми линиями, которые выглядели отсюда тоненькими черточками. Лодку волокло вверх с причала. Пурпурный то и дело взбирался на нее, подтягивал снасти и якорные канаты и спускался обратно. После чего удовлетворенный мчался снова на холм, крича: - Еще два баллона, Лэнт! Еще два баллона, и я могу лететь! - Я думал, тебе потребуется шестнадцать... - Но ты взгляни, как они хорошо работают! Посмотри, как они натягивают тросы. А ведь это только десять баллонов. А посмотрел бы ты, как они подпрыгивают! Ты только представь, как они потянут нас вверх, когда я их еще подкачаю от батареи. Еще двух баллонов будет достаточно. Они компенсируют вес пассажиров и припасов. Мы сегодня же сможем испытать лодку. И он снова заскакал по холму вниз наблюдать за наполнением одиннадцатого баллона. Я неторопливо побрел за ним следом. Я никак не мог привыкнуть к этой мысли. Пурпурный действительно улетает! Он действительно построил свою летающую повозку и действительно собирается улететь на ней. Скоро мы от него избавимся. Я покачал головой, наблюдая фантастическую деятельность подо мной. Нет, с уходом Пурпурного мир не станет таким, как был раньше. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ Когда это произошло, стоял яркий двойной день. Красный и голубой солнечный свет освещал небо. Воздушные мешки сверкали подобно лунам - одна сторона красная, другая голубая. Теперь на скале всегда стояла толпа. Пурпурный отрядил мужчин, чтобы они держали собравшихся подальше. Среди людей бродили торговцы, продавая за маленькие символы сладости и пряную пищу. Вилвил и Орбур как раз укладывали последние припасы Пурпурного. Каждый сверток был упакован в воздушную ткань, чтобы защитить их от сырости и холода, которые, как заявил Пурпурный, встретятся им на верхнем небе. Он стоял внизу, прислонившись к туго натянутому канату, одному из тех, что притягивали лодку к земле. Затем Пурпурный перебрался наверх, на подставку, возле трех больших горшков с водой. Его батареи были присоединены к одному из них. Рукав из ткани свисал с одного из баллонов. Он был плотно привязан к одной из трубок горшка с водой, и пока мы наблюдали за ним, присоединенный к нему гигантский шар становился все более пухлым и упругим. Внезапно один из причальных канатов оборвался. Нос лодки резко взлетел вверх. - О-о-о! - застонала толпа. Пурпурный удивленно отпрыгнул назад и споткнулся об один из своих горшков. Орбур и Вилвил упали на дно. Они недоуменно выглядывали оттуда, вращая головами. - Другой конец! Другой конец! - кричал Пурпурный, неистово жестикулируя. - Встаньте на другой конец! Он указывал на нос лодки, нацеленный в небо. Орбур и Вилвил быстро начали карабкаться вверх. С каждым их движением нос лодки опускался. Осипшим голосом Пурпурный начал отдавать приказания, чтобы подстраховать лодку дополнительными канатами. Потом наклонился, подсоединяя свою батарею, и начал торопливо завязывать горлышко. И тут появился Шуга, ведя за собой возбужденную ораву мужчин, которые волокли двенадцатый наполненный баллон. Он еще издали заметил, как лодка приподнялась, и всю дорогу кричал: - Пурпурный, Пурпурный, не улетай без своего баллона. Шум толпы усилился. - Перестань, Шуга, - если он хочет лететь без него, пусть летит! Вилвил перегнулся через борт, командуя мужчинами с баллоном. - Нет, нет, это не тот канат... Не прикрепляйте там мешок! Его не слышали. - Вилвил, Орбур! - завопил я. - Вон из лодки! Пурпурный кричал свое: - Оставайтесь в лодке. Сидеть на месте. Он спрыгнул с лодки и помчался туда, где Шуга с носильщиками старались прикрепить баллон. - Не туда, вы, болваны! Он принялся подталкивать их к противоположному борту. - Вот сюда! К этому канату! На мгновение я начал опасаться, что они упустят баллон, который, как и его собратья, рвался в небо. Спасибо богам за якорные тросы! Если мы потеряем баллон, то потеряем усилия многих драгоценных дней работы. Но якорные канаты предотвращали это. Мешки не могли вырваться из их хватки. Если какой-либо из баллонов и вырвется, то он просто подпрыгнет выше, пока мы не стащим его обратно вниз. Под руководством Пурпурного мужчины подкрепили мешок к нужной веревке, не потеряв его. Шар рванулся вверх, его канат натянулся так же туго, как и все прочие. Лодка рванулась вверх и повисла, удерживаемая причальными тросами. Возбужденный шум толпы возрос. - Балласт! - закричал Пурпурный. - Несите мешки с песком! - Я распоряжусь, - закричал Орбур и начал выбираться из лодки. - Назад! - Пурпурный взлетел наверх и пихнул его обратно. Орбур с глухим стуком упал на палубный настил. - Сиди на месте! Нам нужен твой вес, чтобы удерживать лодку. Шуга носился вокруг помоста, вопя на мужчин и стараясь привязать как можно больше причальных канатов. Цепочка мужчин потянулась по склону - каждый нес по два балластных мешка. Они угрожающе раскачивались взад и вперед. Френ Кузнец четыре мешка. Балластные мешки тоже были сшиты из воздушной ткани и наполнены песком. Пурпурный сообразил, что они понадобятся, только руку дней назад, и Гриму пришлось поторопиться, чтобы сшить их. На Френа была возложена обязанность проследить за тем, чтобы они были наполнены. Теперь носильщики спрыгивали на помост и по сути дела швыряли мешки в Орбура и Вилвила. Орбур поскользнулся от удара и снова упал на дно лодки. Послышалось приглушенное проклятие. Мешки готовы были раньше, но ждали до сегодняшнего утра. Пурпурный сказал, что они необходимы, чтобы обеспечить дополнительный вес, от которого можно будет избавиться, когда вытечет много газа. Я подумал, а почему он не погрузил их в лодку, как только мешки были готовы? Ведь так определенно было бы легче. - Больше мешков, больше! - кричал Пурпурный. Носильщики помчались за новой партией. Вилвил и Орбур равномерно распределяли их. Пурпурный прыгнул в лодку помочь. Он подхватывал мешки, доставляемые носильщиками, и раскидывал их по помосту. Я вспрыгнул на помост. - Пурпурный, - заорал я, перекрывая шум толпы и уханье балластоносителей. - Это была великая честь... твое присутствие среди нас... теперь мы прощаемся с тобой... память о тебе никогда не исчезнет... желаем тебе счастливого пути! - Заткнись, Лэнт! Ты, мохнатая бородавка! Я еще никуда не собираюсь. Это будет пробный полет. Вот почему понадобится только двенадцать баллонов. Для большого путешествия нам понадобятся все шестнадцать баллонов. А сейчас мы хотим проверить, как лодка управляется, чтобы в случае необходимости сделать нужные изменения. - Не забудь паруса! Паруса! - кричал снизу подошедший Шуга. Его руки оттягивал груз материала, рядом стояли двое подмастерьев, тоже с ношей. - Ага, - согласился Пурпурный. - Их мы тоже сможем использовать как... балласт. Шуга, что ты делаешь? Шуга, взбиравшийся в лодку, остановился. - Как что делаю? - Ты как будто собираешься лететь с нами? - Правильно! Вы не можете отказать мне в праве первого полета. Эта честь... - Честь! Шуга, это может оказаться очень опасно. - Будет еще опаснее, если вы не возьмете парусов. Вы потеряете возможность двигаться по воздуху. Подмастерье начал передавать ему через борт свою ношу. Пурпурный пожал плечами, затем подхватил у Френа последний мешок. Лодка, казалось, осела. Причальные веревки немного ослабли. - Ладно, Шуга, - сказал Пурпурный, - ты можешь остаться. Я понял, что должен покатать тебя на своей летающей машине. - На нашей летающей машине, - поправил его Шуга. - Согласен, - вздохнул Пурпурный. - Френ! - крикнул он. Кузнец посмотрел вверх. - Проследи, чтобы были накачаны оставшиеся четыре баллона. Они нам понадобятся. Я организую ту наземную бригаду, о которой вам говорил. Она тоже понадобится, когда мы прилетим. Френ помахал рукой и усмехнулся. - Не беспокойся, Пурпурный. Пурпурный помахал в ответ, потом взобрался еще выше по веревочной лестнице и начал проверять крепление баллонов. - Вилвил, - громко прошептал я. - Будь осторожен. Не позволяй волшебникам поубивать друг друга. - Отец, - ответил Орбур, широко раскрыв глаза, - лучше позаботься, чтобы волшебники не убили нас! - Не волнуйся. Этого они не сделают. Мы им нужны, чтобы крутить педали велосипедов и вращать воздушные толкатели. - Только будь осторожен, не упади. - Мы не упадем. Мы привяжемся веревками. - Желаю успеха с парусами. Вилвил застонал. - Шугу не переубедить... Он уверен, что паруса нам нужны. - А ты как думаешь? - спросил я. Вилвил покачал головой. - У первой летающей машины Пурпурного парусов не было. Я думаю, он знает, о чем говорит. И Орбур думает так же. Нас прервал голос сверху. Пурпурный закончил свою проверку снастей и теперь кричал: - Все в порядке. Отдать швартовы! - Как? Что... Пурпурный, будь добр, говори как человек. А не на своем демонском языке. Он завопил: - Обрезай веревки, проклятье на вас! Я побледнел и схватил нож. - Постарайтесь обрезать их все сразу, - не унимался Пурпурный. Я начал рубить ближайший из причальных канатов. Шуга и Пурпурный дружно заорали на меня сверху. Как только я справился с канатом, эта сторона лодки резко пошла вверх, лодка круто наклонилась. Пурпурный и Шуга возбужденно заголосили: - С другой стороны! Режь тебе говорят веревку с другой стороны! Я помчался вокруг на другую сторону и обрезал еще одну веревку. После этого нос лодки оказался ниже, чем корма, поэтому пришлось бежать и обрезать еще одну веревку. А между тем они все вопили: Орбур, Вилвил, Шуга, Пурпурный, Френ и его бригада, собравшаяся толпа... Даже Леста. И вот остался один только канат - лодка бы была нацелена точно в небо. Я обрезал канат... Лодка прыгнула вверх, раздался оглушительный вопль толпы. Я упал на спину на помост и стал наблюдать за их подъемом. Я был рад, что веревки кончились. Небо было ярко-голубым. Воздушная лодка изящно повисла в нем под оплетением воздушных виноградин. - Ох, - неслось из толпы. - Ах! Это было в первый раз, когда я увидел воздушную машину. По мере того, как она поднималась ввысь, я ощущал все увеличивающийся прилив радости. Как если бы я построил ее сам. Она нравилась мне намного больше, чем черное яйцо Пурпурного. И в конце концов, разве я не помогал ее строить? Белый парус распустился под одним из поплавков. Затем другой. Летающая машина продолжала подниматься все выше. Мне казалось, что я слышу голоса, плывущие ко мне из вышины: - Нам не нужны твои дурацкие паруса! - Нужны! - Не нужны!... Но, возможно, это был только ветер. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ Ветер утащил крохотное пятнышко корабля к горам из поля зрения. У нас ожидалось несколько спокойных дней для отдыха. Леста с ткачами по-прежнему изготавливали материал. Женщины расслабились и стали прясть более медленно. Воздушная лодка была закончена, теперь не было настоятельной необходимости пропитывать воздушную ткань. Фактически, Леста подумывал вообще отказаться от пропитки соком нити и ткани, за исключением небольших партий, специально изготовленных для получения водонепроницаемой ткани. Френ закончил четвертый генератор и присоединил к нему велосипеды. Теперь на каждом генераторе работало по сорок человек, но велосипедная поточная линия продолжала действовать. Никто не приказывал им прекратить работу. Наоборот, все больше и больше мужчин хотели присоединиться к генераторным бригадам - и единственным способом это сделать было увеличение количества велосипедов. Четыре баллона были наполнены почти за один день. Теперь они висели над своими подставками. С четырьмя генераторами наполнить один баллон можно было очень быстро - и действительно они вздымались и распускались буквально на глазах. Кислород яростно бурлил на свободном конце канавы, пустоголовые молокососы истерически хихикали. Мои подмастерья делали почти по три комплекта зубьев для станка за день. Этого как раз хватало, чтобы заменять сломавшиеся. Кроме того мы продолжали нарезать новые плашки для Пурпурного и Шуги. Демд Три Обруча был сейчас занят более чем когда-либо. Многие из тех, кто пришел из соседних деревень, устали от жизни в палатках и хотели бы перебраться в нормальные гнезда. Из-за недостатка домашних деревьев Демд начал плести по два, три гнезда там, где это было возможно. Иногда работа пропадала впустую, деревья оказывались под водой раньше, чем было построено гнездо. Анг получил от Лесты три новые гигантские сети и теперь придумывал более современные способы, чтобы увеличивать свой улов. Один комплект сетей был поставлен через реку. Другой спускался с выступа скалы, до которого не добралось подступающее море. Третий комплект использовали самым хитроумным способом: Анг построил лодку, похожую на корпус летающей машины. Каждый день он и три его помощника гребли по воде, таща за собой сеть. Но им приходилось быть внимательными, однажды в сеть попалось затонувшее домашнее дерево. Короче, жизнь продолжалась в устойчивом, равномерном ритме. Не было только волшебников, чтобы освятить то, что в этом нуждалось, а оба ученика Шуги оказались настолько беспомощными, что не могли справиться даже с самым примитивным благословением. Поэтому я был вынужден, по мере необходимости, распределять все новые и новые символы. Конечно, за свою работу на других я немножко оставлял себе. Из каждых десяти плашек, мною изготовленных, две оставались у меня. Это была справедливая пропорция. Разумеется, у меня и еще были источники дохода. Мы с Лестой пересмотрели наш договор за использование зубьев для станков. Я обещал снабжать его зубьями по мере необходимости. В обмен за это я получал семь процентов символами или натурой - то есть тканью. Я начал подумывать о приобретении третьей жены. Видят боги - я создан для этого. У меня и раньше было три жены, и я никогда не смирялся со статусом понижения до двух жен. Именно, иметь всего двух женщин Главе деревни не подобает. Тем не менее я решил подождать пока не вернется воздушный корабль. Если первый корабль выдержит испытания, мы сможем построить и другие. И, возможно, сумеем использовать воздушные корабли для торговых экспедиций. Да, это значительно бы обогатило нас. Большие пространства воды перестанут быть преградой для путешествия, и мы больше не будем отрезаны от материка каждый болотный сезон. Гортин, Леста, я и другие Советники энергично обсуждали эту идею. Леста, который стал теперь Главой новой и уважаемой Гильдии изготовителей ткани (бывшая каста ткачей), был один из самых ярых приверженцев новой идеи. Конечно, он больше всех заработает - ведь именно его тканью придется торговать. Но все-таки и среди остальных, противников нашлось мало. Воздушная ткань значительно обогатила всю нашу деревню. Эти три дня мы провели отдыхая и строя возбужденные планы на будущее. Мы не знали, сколько будут отсутствовать наши путешественники. Пурпурный сказал, что они будут летать до тех пор, пока не установят, как лучше управлять и контролировать "Ястреб" - именно так он решил назвать свою лодку. Мне она ничуть не казалась похожей на ястреба, но это было заклинание Пурпурного, поэтому я ни о чем не спрашивал. Без волшебников деревня выглядела на удивление спокойной. И я начал прикидывать, не такой ли она будет, когда Пурпурный улетит насовсем? Странное дело, я настолько привык к присутствию Пурпурного, что даже не мог представить деревню, существующую без него. Еще один день я потратил на помощь Френу и его наземной бригаде. Они тренировались в причаливании "Ястреба", готовясь к его возвращению. Одна группа мужчин стояла на помосте и бросала вниз веревки, изображая из себя вернувшийся корабль. Наземная бригада располагалась внизу. Когда сбрасывали вниз веревки, они бросались на них, стараясь вцепиться в них как можно крепче, а затем должны были стащить нас с помоста. Это быстро превратилось в состязание. Мы сбрасывали канаты, но старались, чтобы они не так просто в них вцеплялись. Наземная же бригада любыми путями старалась стянуть нас с помоста. Но поскольку там подобрались самые сильные мужчины со всех деревень, они всегда побеждали. Позже, тяжело дыша и весь мокрый, я подошел к Френу и спросил, считает ли он, что все эти действия действительно имеют смысл. В конце концов "Ястреб" совершит только одно приземление и больше мы его никогда не увидим. Френ хмыкнул. - Пурпурный платит мне и моим людям за то, чтобы "Ястреб" приземлился без помех. Нам это тоже выгодно. Если с лодкой что-нибудь случится, Пурпурный захочет построить новую, а на это уйдет еще три руки дней. Ты ведь хочешь, чтобы он улетел, не так ли? Я не мог с этим спорить. А вскоре после этого начал распространяться слушок, что как только Пурпурный вернется, он начнет подготавливать лодку для путешествия на север и улетит, не оплатив свои волшебные символы. Я постарался пресечь все эти глупые домыслы, но многие чувствовали себя неуверенно. Они подозревали, что если Пурпурный не расплатится заклинаниями за свои плашки, то они обесценятся. Я заявил, что все это чепуха. Плашки - это символы магии и как таковые - магия сама по себе. Они также хороши, как настоящие благословения. Надо только держать волшебный символ возле того предмета, который желаешь благословлять. Люди мне не верили. Вместо этого они спорили о "Ястребе", первым начал Френ, заявив, что это генераторы сделали газ, который поднял лодку в воздух. Бригады велосипедистов возражали, что без их усилий генераторы вообще не сделали бы ничего. Леста насмехался над ними, утверждая, что все дело решила ткань. Чепуха, возмутились ткачи, ведь ткань сделана их руками. Да, согласились мои подмастерья, но могли ли они соткать ткань без наших зубьев. Грим заявил, что ничего бы не вышло без воздушных мешков, которые он сшил. Пропитчики нитей напоминали, что это именно они работали с кровью домашнего дерева. И даже женщины и то бормотали о нитках, которые они спряли. Но верх глупости был достигнут, когда носильщики балласта заявили, что это именно благодаря их песку "Ястреб" смог улететь. Все это было бы смешно, если бы каждый не воспринимал это всерьез. Анг неплохо заработал, продавая сушеную рыбу - именно такую, - говорил он, - Пурпурный взял с собой в свой исторический полет. Рассуждали и насчет самого полета. Я все думал, воспользовались они парусами Шуги или нет. Вилвил и Орбур верили, что воздухотолкатели Пурпурного не нуждаются в парусах, но... Был жаркий спокойный день, я купался в море, когда поднялся крик: - "Ястреб" возвращается! Воздушный корабль плывет! Я не стал вытираться, набросил накидку и помчался на скалу. Другим пришла в голову та же мысль. Взявшаяся буквально ниоткуда огромная толпа устремилась на холм, выкрикивая приветствия. Только я обогнул гребень холма, как увидел его - изящную лодочку и огромные надутые мешки, ярко блестящие на фоне неба. Я удивился, почему это "Ястреб" летит кормой вперед. А затем увидел, что парусов на нем не было. Метод Пурпурного отталкиваться от воздуха удался! Вилвил и Орбур оказались правы. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ Как только "Ястреб" приблизился, я смог разглядеть своих сыновей, напряженно крутящих педали на делателях ветра. Они подталкивали лодку все ближе и ближе. Время от времени одному из них приходилось останавливаться, или даже начинать крутить педали в обратную сторону, от чего лодка несколько меняла свое положение. Пурпурный висел на снастях, он возился с завязками одного из мешков, должно быть выпускал газ рассчитанными порциями, чтобы ускорить снижение. Он кричал: - Где моя наземная команда? Где моя наземная команда? Лодка спускалась боком. На земле Френ и его люди уже носились вокруг помоста. Огромный кузнец орал приказы, а его люди старались занять места поудобнее. - Порядок! - орал Френ. - Останавливайтесь прямо над нами и бросайте веревки, мы их поймаем! - Нет, нет! - кричал в ответ Пурпурный. - Вы слепые дураки! Вы должны разойтись н хватать веревки там, где они упадут, а затем тащить лодку на место приземления. Мы не можем маневрировать ею так точно! Он свесился со снастей. - Вилвил, Орбур, скиньте вниз причальные канаты! Френ зарычал на свою команду: - Разбежались, разбежались! Они не могут подлететь точно к месту приземления! Приволочим их! Его здоровяки помчались по склону, настигая сброшенные с "Ястреба" веревки. Они весело раскачивались на ветру. Вилвил и Орбур крутили педали так быстро, как только могли, стараясь удержать машину на месте. - Хватайте их! Хватайте веревки! - вопил Пурпурный на причальную команду. - Мы должны спуститься на помост, а не то сломаем киль! Мужчины, мальчишки носились туда-сюда, стараясь поймать веревочные концы. Но постоянный ветер со скалы не позволял им этого сделать. Один мальчишка умудрился все же ухватиться за конец веревки и обнаружил себя поднятым в воздух. Он выпустил веревку и упал на землю. У мужчин были свои неприятности. Они хватались за канаты и их волокло по склону. И именно Френ спас дело, прыгнув на одного из этих мужчин. Четверо других прыгнуло на него, и "Ястреб" остановился. Веревки замедлили свое качание. Это дало возможность незамедлительно вцепиться в них тоже. Теперь дело в один момент превратилось в спорт - жители деревни вместе с наземной командой гонялись за каждой свободной веревкой, пока, наконец, почти у каждой не оказалось по одному-два владельца, отдувающихся, но повисших на конце. Френ отпустил свой канат, за него уже держалось трое других мужчин, и зарычал на свою команду: - Все в порядке, тащите ее наверх, на помост! Возбужденно крича, мужчины потащили за собой "Ястреб" - как детишки маленькие воздушные мешки Пурпурного. Жители деревни радостно размахивали руками, приветствуя своих героев поднебесья. Вилвил и Орбур не стали крутить педали и махали в ответ. Широкие глупые улыбки сияли на их лицах. Наземная команда как раз разворачивала лодку над помостом, когда один из них воскликнул: - Погодите! Если Пурпурный улетит на своей лодке, наши символы ничего не будут стоить! Остальные уставились на него. - Ну что? Должны мы насчет этого что-то предпринять? Между тем Пурпурный голосил: - На помост! На помост! Опускайте нос на помост! Наземная команда не обращала внимания на его вопли и продолжала спорить. Френ требовал, чтобы они подчинились приказам, но парии подобрались упорные и твердили свое. Наконец один из них поднял голову и закричал наверх. - Мы собираемся бастовать, Пурпурный. - Что? Что собираетесь? - Наземная бригада собирается бастовать. - Как? - Мы требуем, чтобы ты гарантировал оплату своих волшебных символов. - Конечно, конечно! Как-нибудь... И тут мы увидели, как над ограждением появилась голова Шуги. Он держал на руке шар зудящих колючек и внимательно выбирал цель внизу. Трое из наземной команды хотели тотчас же отпустить веревки, но их вожак не позволил им сделать этого. - Шуга, если ты бросишь шар, то мы вас отпустим, и вы никогда не вернетесь. Я отпрянул назад, так как слишком хорошо знал Шугу. Так и есть - он швырнул шар. Тот ударился о землю и взорвался, крошечные черные точки испятнали воздух, оседая на ближайших людях причальной команды. Сверху раздался грозный голос Шуги: - Если хотите, чтобы вас вылечили, тащите нас вниз. Одни пытались стереть черные родинки, другие отпустили веревки и катались по земле. "Ястреб" повело в сторону. Шуга прокричал: - Через час вы будете умолять волшебника... Мужчины отлично поняли и еще резвее похватали веревки и потащили лодку вниз. Шуга, очевидно, хотел кинуть еще несколько зудящих шаров, но Пурпурный слез со снастей и удержал его от этого шага. Вилвил и Орбур не нуждались больше в воздухотолкателях, подтянули их к поплавкам и перебрались в лодку. Они тоже принялись утихомиривать Шугу. - Не надо больше зудящих шаров! Мы тащим! Мы тащим! - кричала снизу причальная команда. Шуга, Вилвил и Орбур исчезли за бортом судна. Послышались проклятия и приглушенный шум. Пурпурный, перегнувшись через борт, руководил приземлением: - Все нормально... все нормально... Теперь осторожнее... Следите за килем... Тащите нас на помост. Килем не зацепите! Ворча и ругаясь, мужчины подтянули лодку к помосту. Одни уже зацепили свои веревки за колья в земле. Лодка медленно опускалась. Киль скользнул в свой паз, и вздохнул с облегчением. Но тут неожиданный порыв ветра... послышался треск бамбука, киль был сломан. Пурпурный с руганью выпрыгнул из лодки. "Ястреб" подпрыгнул, но мужчины тут же снова опустили его. Другие подносили мешки с балластом и сноровисто швыряли их в лодку. Судно с глухим стуком ударилось о помост. Из него выбрались Орбур и Вилвил. Следом - Шуга. Оказалось, что даже мешков с песком недостаточно. Неожиданный порыв ветра подхватил деревянную лодку и потащил вниз по склону. Лодка подскакивала и скользила. Она была слишком тяжелой, чтобы лет еть с таким грузом балласта, но слишком легкой чтобы противостоять порывам ветра, который стащил ее с холма и сбросил в воду. Когда Пурпурный увидел, как "Ястреб" плывет по воде, он сказал: - Я предполагал, что киль не так уж и нужен. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ Следующие несколько дней прошли в делах. Вода поднялась даже выше, чем обычно, уже стояла на середине холма верхней деревни. Палатки, которые так хорошо послужили нам во время странствий по пустыне, пришлось достать снова, чтоб пострадавшие семьи смогли перебраться на скалу. Туда же Френ и его причальная команда перенесли "Ястреб". Они справились с этим без труда, так как воздушные мешки компенсировали большую часть веса лодки. После некоторых дополнительных усовершенствований и ремонта, произведенных Вилвилом и Орбуром, к лодке были прикреплены последние четыре баллона. На этот раз в лодку было загружено больше чем надо балласта, и ее удерживали дополнительные причальные канаты. Мы не распускали генераторные команды. Пурпурный прикрепил провода к своей батарее и теперь вся энергия четырех машин запасалась в этом крошечном устройстве. Однажды я спросил о ней Пурпурного, и он объяснил мне, что батарея может удерживать почти бесконечное, с нашей точки зрения, количество энергии. В использовании ее были свои преимущества. Например, Пурпурный мог высвобождать энергию с той скоростью, какую выберет. Двумстам мужчинам понадобилось пять дней, чтобы на полнить газом все пять баллонов. И если Пурпурный запас все это накрученное педалями количество энергии в свое устройство, то он мог наполнить свои шары так быстро, как только мы успевали доливать воду и менять соединительные рукава. Поэтому не имело значения, если баллоны на скале начнут спадать. Пурпурный мог подкачать их прямо перед стартом. Он планировал вылететь через две руки дней. К тому времени, у него будет достаточно энергии, чтобы подкачать баллоны. К тому же он не захотел наполнять баллоны сразу, потому что скопление водорода может оказаться опасным. Вдобавок ему представилась возможность более точно установить скорость утечки. - Опасность? - спросил я, когда он упомянул об этом. - Какого рода опасность? - Огонь, - ответил он. - Или искры. Именно поэтому мы не можем взять с собой велосипедный делатель электричества. Мало того, что он будет недостаточно производительным, даже если его будут крутить четыре человека, но он еще дает искры. И искры могут все уничтожить. И он объяснил мне, что искра - это очень маленькая молния. - Вспомни, как было взорвано мое домашнее дерево? - Молния? Значит это молния сопротивлялась, когда я крутил рукоять генератора? Я содрогнулся. Молния! Да, Пурпурный определенно великий волшебник! И он в очередной раз доказал это. Пока бригады велосипедистов проделывали свою работу на генераторах, пока Орбур и Вилвил обеспечивали будущее путешествие "Ястреба", Пурпурный взялся за лечение всех больных, каких только мог найти. - Похоже, мне скоро не понадобится моя аптечка, - сказал он мне. - Я ее берег, так как нуждался в ней сам, а теперь могу извлечь из нее пользу. Он вылечил Хинка Безволосого и Фарго Ткача, у обоих начали расти волосы. Другие мужчины расстались со своими язвами, от которых страдали много рук дней. Из крохотного цилиндрика, извлеченного из своей коробки, Пурпурный подул на них сырым воздухом и через несколько часов их тела начали выздоравливать. Он не остановился на мужчинах. Даже женщин он лечил от безволосости. Он позаботился о младшем Гортине, у которого от рождения была маленькая и слабая рука. - Ускоренная регенерация, - приговаривал Пурпурный, обследуя малыша, и заставил его проглотить две странные и полупрозрачные капсулы. Теперь кости мальчика стали мягче, а рука выпрямилась и стала расти. Пурпурный ежедневно приходил в верхнюю деревню и бродил среди палаток со своей черной коробкой. Когда Зен Продавец свалился с дерева и сломал спину, он успел к нему раньше, чем тот умер. Он обрызгал спину Зена чем-то, что проходило прямо через кожу и запретил ему двигаться до тех пор, пока не сможет шевелить кончиками пальцев. Зен так и остался лежать под деревом, которое его чуть не убило. А жена кормила его и меняла одеяла. Зен не умирал, а Пурпурный забрал у него все свои символы. Люди теперь начали обменивать символы Пурпурного на символы Шуги в отношении один к десяти. ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ Как раз в эти дни моя первая жена родила дочь, как и предсказывал Шуга. Девочка была красной, уродливой и совершенно лысой - даже без тонкого мерцающего пушка первого лета. Когда Шуга шлепком привел девочку в чувство, кожа ее поблескивала только остатками маточной жидкости. Он взял влажное полотенце, которое я держал для него наготове, и начал протирать глаза, рот и нос новорожденной. Он нежно управился с ней, и на лице его было странное выражение. - Есть причины удивляться, Шуга? Шуга не отводил глаз от ребенка. - Как я и боялся - она демонский ребенок. Но я никогда не видел такого другого ребенка демона, как этот, Лэнт. - Добрая это ведьма или злая? - Не знаю, - Шуга покачал головой. - Об этом еще слишком рано говорить. Он переворачивал девочку в руках, продолжая обтирать полотенцем. Со своей родильной койки широко открытыми глазами смотрела на происходящее моя жена. Большинство женщин боится вынашивать ребенка демона. Моя жена отнеслась к этому стоически - мне следовало как-то отблагодарить ее. Шуга сказал: - Насколько я понимаю, этого ребенка надо окружить заботой и защитой. Возможно с ним надо обращаться также, как с мальчиком... Я с испугом уставился на него. - Шуга... - начал я, но волшебник резко прервал меня. - Лэнт, я не знаю. Это нечто такое, чего я никогда не слышал и никогда не видел. Мы можем только наблюдать и ждать. Если этот ребенок - добрый демон, тогда нам надо постараться ей угодить... Если же она - злой демон, то тогда, как мне думается, и вовсе ее сердить не стоит. Это в любом случае не повредит - проявить осторожность при выяснении обстоятельств. Я мрачно кивнул. Демонские дочери встречались и прежде - с детьми обращались как с сыновьями, давали им имена и благословляли их, а в некоторых случаях, даже принимали в Гильдию Советников. Но были случаи, когда демонские дочери становились причиной уничтожения целых деревень. И то и другое было крайне редким. Случалось, скажем в среднем раз в сто лет. Никогда я и предположить не мог, что это произойдет при моей жизни, да еще причиной явится моя жена. Пурпурный прибежал, как только услышал новость. Жители с благоговейным страхом расступились, как только увидели спешащую вниз по склону пухленькую фигуру, а потом потащились следом, возбужденно и деловито обсуждая происшедшее. Пурпурный ворвался в мое гнездо и застыл, глядя на мою лысую, красную, демонскую дочь, потом расплылся всем своим полуголым лицом. - Она красавица, правда? - спросил он. Мы с Шугой переглянулись. Возможно с точки зрения Пурпурного она и была таковой, но для нас в ней таился источник страха. Как же выглядят младенцы там, откуда явился Пурпурный? Если такого вот ребенка он считает красивым. Пурпурный неуверенно подошел к Шуге. - Можно я подержу ее? Шуга отступил, прикрывая ребенка рукой. Глаза его сердито поблескивали. Пурпурный выглядел растерянным и обиженным. Я коснулся его руки. - Пурпурный, у нее вырастут волосы? Он покачал головой. - Я думаю нет. - Но тогда ты ее вылечишь? - Я не могу. - Извини, я не собираюсь тебя оскорблять, но ведь ты недавно уже проводил подобное лечение... - Тонусы длительного воздействия, - фыркнул Шуга. Пурпурный развел руками. - Но ты не понял. Она не больная, Лэнт, она просто лысая, как я. Он снова шагнул н Шуге. - Дай мне ее подержать, пожалуйста. Он протянул руки. Но Шуга отказался передать ему ребенка. Он упрямо покачал головой. - Но она моя! - заявил Пурпурный. - Я хочу сказать, я зачал ее... - Ну и что? Ты думаешь, это дает тебе какие-то особые права? Это жена Лэнта родила ее. Это ребенок Лэнта. Пурпурный посмотрел на Шугу, на меня. На его лице появилось выражение смятения. - Я только хотел подержать ее... чуть-чуть, Лэнт, пожалуйста. Он выглядел таким жалким, что я уже готов был согласиться, но Шуга продолжал упрямо качать головой. Наконец Пурпурный склонил голову в знак печального и покорного согласия. - Как хочешь... Но позволь, по крайней мере, укрепить ее здоровье... Тут он использовал слово из своего демонского языка. - Какого рода это заклинание? - потребовал объяснить Шуга. - Это заклинание счастья, - ответил Пурпурный. - Счастья и защиты. Оно сделает ее сильной и более здоровой. У нее будет больше возможностей стать взрослой. Я сперва подумал, что Шуга откажет. Я заметил, как подозрительно сузились его глаза, но все же, он тем не менее, сказал: - Хорошо... Я... Но тут вмешался я. - Шуга, вспомни, мы должны угодить ей... - Хорошо, - наконец согласился Шуга, - можешь подойти... Он позволил Пурпурному достать из медицинской коробки устройство и с его помощью ввести эссенцию под кожу. Больше он не просил подержать девочку и когда уходил, шаги его были медленными и неровными. Больше в тот день мы его не видели. ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ В общем, большей части символов Пурпурного жители не окупили - даже тогда, когда большая часть больных начала поступать к нему со всех концов острова. Те же, кто был здоров, предпочитали приберечь символы, частично из-за того, что позднее им самим могла понадобиться очень сильная магия, а частично потому, что символы и сами по себе были магией. И они могли принести удачу. После излечения многие из пилигримов решили остаться. Заинтересованные нашей летающей лодкой и нашими генераторами электричества, они образовали постоянно присутствующую толпу любопытных. Они стали обмениваться волшебными символами, чтобы иметь возможность участвовать в пари на различные генераторные бригады. Другие приходили в надежде присоединиться к нашей все растущей Гильдии изготовителей ткани или влиться в нашу поточную линию изготовления велосипедов, или войти в генераторную бригаду, третьи прибывали торговать, а остальные приходили просто из любопытства. Они прослышали о нашей летающей машине и жаждали своими глазам и увидеть это чудо. Наша объединенная Гильдия Советников разрослась до почти неуправляемого уровня. То и дело слышалось мрачное бормотание различных представителей, которые чувствовали себя ущемленно. Ясно, что наше управление нуждалось в некоторой реорганизации. И наконец, настал день, когда Пурпурный заявил, что его батарея заряжена. Он собирается улететь перед следующим восходом голубого солнца. И на этот раз это будет окончательное прощание. Как только воздушная лодка оторвется от своей колыбели, он навсегда уйдет из нашей деревни и нашей жизни. Теперь Пурпурный почти все время проводил на скале, сверяясь со списком и в сотый раз пересчитывая припасы. Частенько его можно было застать проверяющим снасти или осматривающим воздушные мешки. - Посмотри как лодка натягивает канаты, Лэнт. Разве это не красиво? Пищи у нас, по крайней мере, на четыре руки дней. Балласта весом в четыре-пять человек. Есть и несколько запасных мешков на случай, если какой-то разорвется. Я хочу сказать, что мы готовы, Лэнт. А ты? - Гм, я бы сказал, что я тоже готов. - Нет, я имею в виду, ты сам готов? - Как? - А разве ты не собираешься с нами? - Я? - я внутренне сжался. - Но у меня нет намерения... Я необходим здесь. Дела требуют... Ведь я Глава! - Но... Но... Твои сыновья сказали... - Мои сыновья?! - Да. Они мне внушили, что ты собираешься лететь с нами тоже. Мы все планировали и на тебя тоже. - Я впервые об этом слышу. - Значит ты не хочешь лететь? - Конечно нет! Я не вижу причины, по которой мое присутствие было бы так необходимо на лодке. - Ладно, я этого тоже не вижу, - согласился Пурпурный. - Но Вилвил и Орбур считают, что такая причина есть. Я пожал плечами. - Нет, Пурпурный, благодарю за предложение, но я отказываюсь от этой чести. Я не стал говорить, что лучше останусь в деревне совсем без волшебника, чем в летающей о лодке с двумя сумасшедшими волшебниками на борту. ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ Но в тот же день, только позже, в жаркие часы двойного солнечного света, когда большинство жителей деревни спят, Шуга отвел меня в сторону. - Лэнт, ты видел, как он обесценил мою магию? - с горечью сказал он. - Ты должен лететь со мной. Ты мне будешь нужен, чтобы помочь в заклинаниях против него... - Заклинание... О, нет, Шуга! - Я буду свободен от этой клятвы, как только мы покинем эту местность. Но ты мне необходим как свидетель, что я его убил. Ты - Глава. Твое слово - закон! - Шуга, разве тебе не достаточно остаться одному. Пурпурный улетает. Ты будешь здесь единственным волшебником. И разве это не самая боль