порога, Ты перед ним стоишь, как перед Богом, И все-таки не веришь в чудеса. x x x ...вновь перечитать -- как в экипаже Покатить назад, а не вперед. Маршала заметить в юном паже, Время раскрутить наоборот, И себя увидеть в персонаже, Зная, что чуть позже он умрет. x x x Тех, кого считают сильным, Почему-то не жалеют: Дескать, жалость унижает, Дескать, жалость ни к чему. Им положена гитара, Да еще пустой троллейбус, Да еще... А впрочем, хватит, Слишком много одному. Те, кого считают сильным, По привычке зубы сжали, По привычке смотрят прямо На любой пристрастный суд. Слабым вдвое тяжелее -- Им нести чужую жалость, Да еще... А впрочем, хватит -- А не то не донесут. ЭСКИЗЫ Лежит человек, сну доверясь, Лежит тяжело, как строка. Лучом, перерубленным дверью, Упала, повисла рука. А вена похожа отчасти На чей-то неначатый путь, И где-то в районе запястья, Как цель, пробивается пульс. x x x Трамвай пустой, трамвая ночной Идет себе сквозь снег, Как будто вновь проводит Ной По хлябям свой ковчег, И светофора яркий зов, Прорвавший хлопьев строй, Мелькнет в окошечке часов Рубиновой зарей. МОНОЛОГ Разрешите прикурить? Извините, не курю. Что об этом говорить -- Даже я не говорю. А ведь так хотелось жить, Даже если вдруг бросали, Даже если не спасали, Все равно хотелось жить, Все равно хотелось драться За глоток, за каждый шаг... Если в сути разобраться -- Жизнь отменно хороша. Разрешите прикурить? Извините, докурил. Если б можно повторить, Я бы снова повторил. Я бы начал все сначала, Я бы снова повторил, Чтобы жизнь опять помчала По ступенькам без перил, Снова падать, подниматься, От ударов чуть дыша... Если в сути разобраться -- Жизнь отменно хороша. МОРОК На небесных манжетах звездные запонки Как-то неуверенно, робко светят. Стрелки часов переваливают за полночь, Время привидений, влюбленных и ветра. Стекла дребезжат от далеких трамваев Струной, сорвавшейся с колков гитарных, Тени оживают и, оживая, Начинают делиться на молодых и старых. Покосившийся стол обступают стены, Через плечо заглядывают по-соседски. Садитесь к столу, не стесняйтесь, тени, Мы так давно с вами не беседовали. Луна дробится стеклянными призмами, За каждым стеклом огорожен уют свой, А вы постоянны, как, впрочем, все призраки, Которые приходят и остаются. Мебель громоздится размытыми валунами, Ветки деревьев на ветер ропщут, Когда привыкаешь встречаться с тенями -- С людьми становится значително проще. x x x Время -- С кем тебя только не сравнивали! Время -- Может быть, Хронос и вправду велик?! Время -- Что для тебя люди, боги, миры? Вредно Знать до начала исходы игры. На вечном, до скуки привычном пути Сизиф рядом с камнем не виден почти. Эпохи внушительное колесо Толкает секундная стрелка часов. Время -- В вечном параде шагают века. Бренность -- Не оправдание для слизняка. Бремя Экклезиаста в руинах утрат. Вредно Камни разбрасывать и собирать. Секунда -- значительна участь твоя, Песчинка, но дрогнут весы Бытия, На сцену, времен полномочный посол, Вступает секундная стрелка часов. НОЧНЫЕ ЦИКАДЫ На мертвой ветке Чернеет ворон. Осенний вечер. Басе Небыль? Вечер? Небо на плечи. * * * Ветер о шиповник ночью -- в клочья. * * * Сколько стоишь ты, душа? Отблеск медного гроша. * * * Умирающего спасение -- в невозможности воскресения. * * * Мне назначены судьбой бой и боль * * * Жалко палку -- бьет по псу. Палка, я тебя спасу. * * * Я такого не хотела -- чтобы тело улетело. * * * Прорастают семена из пепла, вскормлены углями и золой. Это я, наверное, ослепла, стала злой. * * * Добра много? Зла мало?! Держись -- ногу сломала жизнь. * * * Из гнилья слова -- если я права. Или век гнилья, или я -- не я. * * * В руку пригоршню дерьма -- Вот вам жизни кутерьма. * * * Дрожь рук -- а вдруг?! * * * Дети, солнце светит где-то. Помните это. * * * Палый лист, не злись -- это жизнь. Ложись. * * * Нерожденные слова горло теребят. Я училась убивать -- начала с себя. * * * Небо требует мзды с каждой шлюхи-звезды. * * * Крики, лица, толкотня. Застрелитесь без меня. * * * Не кричите. это я -- на изломе острия. * * * Догорает свеча, что-то тихо шепча молчаливой громаде меча. * * * Отвечаю палачу: -- Я не плачу. Я плачу. * * * Можно сказать смело: -- Смерть, не сметь!.. Посмела. * * * Телами гасили пламя. * * * Вен небесных просинь вторглась в мои сны. Это просто осень поперек весны. * * * Ненавистны ты и я мерзкой твари Бытия. Потому что наши души вне ее разбухшей туши. * * * Ухожу. Махните мне рукой. По ножу -- в покой. * * * Месть Творцу не к лицу * * * К чему мне эти минуты, Продлившие осенний дождь?.. Еще одна цикада в хоре. * * * Кажется: лишь миг -- и я пойму, почему так трудно одному. РЕКВИЕМ Умер Смех Как ромашка средь вздыбленных вверх колонн. Отражение смеха -- Куда ты? Задымлено зеркало. На лице Человека -- Оскал безулыбьего рта. Пустота. Умер Смех. Растоптали. В чем скрыта его вина?! Для усмешки Последней, Отчаянной -- В чем финал?! Словно пасту из тюбика, Выдавят губы оскал. И ресниц огражденье трясет озверело тоска. Умер Смех. Это много страшнее иных смертей. Обалдело Стою Над потерей потерь. ВЫРВАННОЕ ...отдавал себе отчет И в словах и в поведенье, Но взаймы ни Бог, ни черт Не давал ни разу денег, Переигрывал судьбу, Мог любить и ненавидеть, В белых тапочках в гробу Никого не тщился видеть, Мог играть и без струны -- Дескать, вывезет кривая -- И терпеть не мог войны, Потому что убивают. ...отдавал себе отчет В сроках жизни и дистанций, Выпал нечет или чет -- Все равно. Он отчитался. x x x Дождь пробежался по перилам И простучал по кирпичам. Того, что ты наговорила, Дождю за ночь не настучать. А я молчу. Я, как свеча, привык молчать. Нет мест в осеннем дилижансе, Напрасно мухой в стекла бьюсь, Ты навсегда переезжаешь, А я, как мебель остаюсь. И не пою, и не смеюсь -- один стою. Перечеркнув окно собою, Я заслоню ночную дрожь, И нет ни ревности, ни боли -- Есть только ты, и ночь, и дождь... Уйдешь? Ну что ж... Чего ты ждешь? Уже идешь? ВАЛЬСОК Я вспоминаю о вас, Прежних печалей аванс, И на гитаре, Разбитой и старенькой, Тренькаю медленный вальс. Кружится все -- раз-два-три! Тихо и пусто внутри. Необнаружено То, что, снаружи, но Даже свеча не горит. Гаснет ее фитилек, Я от всего отдален, В лапах безверия В прошлого двери я Бьюсь, как в стекло мотылек. С пальца сорвалась струна, Плакать не хочет она, Я и гитара -- мы Кажемся старыми, В этом не наша вина. x x x Так и живем. То платим, то не платим За все, что получаем от судьбы, И в рубище безмолвные рабы, И короли, рабы в парчовом платье, Так и живем, не слыша зов трубы. Мы не хотим, не можем и не знаем, Что дальше, что потом, что за углом, Мы разучились рваться напролом, А тот, кто мог -- он быстро забывает И прячет взгляд за дымчатым стеклом. Все, как один -- воспитанны, одеты И даже (что греха таить?) умны, Мы верим Фрейду и не верим в сны, Какие-то в нас струны не задеты, А в детях уже нет такой струны. О ВЕЧНОМ Под спокойный гул метели Хорошо лежать в постели, Хорошо лежать в постели, Слушать ветер над трубой, Если стекла запотели И снежинки полетели, Хорошо лежать в постели, Если ты не сам с собой. Есть вино, она согласна, Жизнь по-своему прекрасна, Жизнь по-своему прекрасна, Суть вещей обнажена. Есть бутылка и тарелка И сопит под боком грелка, Чуть дороже, чем электро, Чуть дешевле, чем жена. Под спокойный гул метели Хорошо лежать в постели, Бодрый дух в здоровом теле, Даже очень бодрый дух. Если стекла запотели, Если оба захотели, Ты один в подобном деле Заменить сумеешь двух. Если есть на это время -- Представляй себя в гареме, Представляй себя в гареме, Не останься не у дел. Тут не будет разных мнений, Хоть предмет твоих волнений Чуть побольше, чем казалось, Чуть поменьше, чем хотел. ПРЕЛЮДИЯ На кресле вздрогнет старый плед И кресло накренится, И лунный свет, как чей-то след, Пройдется по странице, Скользнет к чернильнице перо, Луна отбросит маску, Перешагнув через порог, Заглянет в гости сказка. Она присядет у огня, Потянется за чаем, Она начнет просить меня Придумать ей начало, Возьмет в шкафу ее рука Пылившиеся краски И ляжет первая строка: <<Так начиналась сказка...>> x x x Довелось волшебнику Думать по учебнику, Скалы не разбрасывать, Львов не усмирять, Вовсе не волшебные Принимать решения И в спокойной гавани Встать на якоря. А хочется повыше, ну чуть-чуть повыше, А хочется подальше, ну чуть-чуть подальше, Ах, как же это вышло, как же это вышло? Ведь мы такого и не ожидали даже... Довелось могучему Мелочи вымучивать, Довелось великому Делать ерунду. Королей и Золушку Отложить на полочку И у дачи с садиком Жить на поводу. И лишь в глазах на сто замков закрыта молодость, Но что такое сто замков для этой молнии? И вроде бы прошла гроза, и небо ясное, И только прежние глаза взрывоопасные... x x x ЛИЦЕЙСКОЕ Чтоб закрутить строку хитро, Необходимы слог и ясность. Итак, беги мое перо, Не конкурируя с метро: Аварий нет -- и то прекрасно! А Муза где? Едва-едва В окно, проказница, влетела, Как сразу в ухо загудела: Давай, мол, покидай кровать, Берись за ум, берись за дело, Садись пиши!.. Она права, И мне в копеечку влетело Уменье подбирать слова. Идут привычные пути По писем замкнутому кругу, Отцу, любовнице и другу, Мечты, раскаянье и ругань -- Все прячется, как ни крути, В письма материи упругой. А мне с чем выступить в игре? О чем писать? Я б жребий кинул, Но среди шумных арлекинов Он будет публикой покинут И затеряется в дыре... Я гениям не конкурент. И не любитель пышных фраз О жизни, времени, погоде, О Первом мая, Новом годе, О тех вещах, что мучат нас Не больше часа. Пробил час -- И все волнения уходят. Кому нужны мои стихи? И строки бедного поэта Поглотит медленная Лета Совместно с грудой чепухи. ...о шум студенческого моря! Летя в залив аудиторий, Ни бед не знающий, ни горя -- Где твой отхлынувший прибой?! Идет задумчивое лето, Студенты затерялись где-то Уйдя бродить по белу свету Кто от судьбы, кто за судьбой. Лишь я пустынный драю корпус, Уныло над метлою горблюсь И прошлогодних яблок корки Гребу, дыханье затая. Брожу один, тоской ведомый, Мне город пуст и скучно дома, Да плюс отъезд Твой -- о, Мадонна! -- Последний минус Бытия. Но весь избыток слезной влаги Пора плеснуть ручьем в овраге На голый белый лист бумаги Волной эмоций и ума -- И все былые огорченья Уйдут, как боль после леченья, И тонкой ниточкой общенья Мелькнет вдали конверт письма. О чем писать? О вечной лени? О ломоте в своем колене? О чьей-нибудь подруге Лене? Не все равно ль? Не в этом суть. Лови удачное мгновенье, И пусть в порыве вдохновенья Слова несутся, как олени, Куда их ноги занесут. ПОДРАЖАНИЕ ВИЙОНУ Я знаю мир -- он стар и полон дряни, Я знаю птиц, летящих на манок, Я знаю, как звенит деньга в кармане И как звенит отточенный клинок. Я знаю, как поют на эшафоте, Я знаю, как целуют, не любя, Я знаю тех, кто <<за>> и тех, кто <<против>>, Я знаю все, но только не себя. Я знаю шлюх -- они горды, как дамы, Я знаю дам -- они дешевле шлюх, Я знаю то, о чем молчат годами, Я знаю то, что произносят вслух, Я знаю, как зерно клюют павлины И как вороны трупы теребят, Я знаю жизнь -- она не будет длинной, Я знаю все, но только не себя. Я знаю мир -- его судить легко нам, Ведь всем до совершенства далеко, Я знаю, как молчат перед законом, И знаю, как порой молчит закон. Я знаю, как за хвост ловить удачу, Всех растолкав и каждому грубя, Я знаю -- только так, а не иначе... Я знаю все, но только не себя. (с) О. Ладыженский, 1998