- ная внесудебная расправа. Сам Ганин был расстрелян в марте 1925, ос- тальные получили большие сроки и впоследствии почти все погибли. В мае-июле 1928 года чекисты подготовили и осуществили первый крупный показательный процесс над "вредителями в промышленнос- ти" - "шахтинское дело". По фальсифицированному обвинению на ска- мье подсудимых оказались 50 русских горных инженеров и техников, работавших консультантами в угольной промышленности. Пятеро рус- ских инженеров (Н. Горлецкий, Н. Кржижановский, В. Юсевич, С. Будный, Н. Бояринов) были казнены, остальные получили разные сро- ки лишения свободы -от 1 до 10 лет. Многие русские люди понимали действительную подоплеку "шах- тинского дела", которое "совсем не во вредительстве, а просто в старых счетах с интеллигенцией, руководившей на шахтах, которая, по своему мировоззрению, не разделяла и не разделяет бандитские приемы и ма- хинации по удушению и ограблению Русского народа".*2 Вслед за "шахтинским делом" в недрах Лубянки фальсифицируют- ся дела "контрреволюционного общества" ("организаторов голода") в пищевой промышленности (сентябрь 1930), а затем "подпольной" "про- мышленной партии". Все эти "партии" и антисоветские "заговоры" фабриковались для то- го, чтобы окончательно запугать русскую техническую интеллигенцию, объявить ее виновником хозяйственных неурядиц в стране. В больших столичных залах были проведены шумные пропагандистские процессы, широко освещаемые в средствах массовой информации. Эти процессы ------------ *1 Подробнее взгляды Ганина и его друзей будут рассмотрены в главе 80. *2 Источник. 1993. N4. С.49. ------------ 771 представляли собой театрализованные действа, на которых присутство- вали с одной стороны кающиеся в своих преступлениях русские люди, с другой - возмущенные "рабоче-крестьянские" массы, требовавшие смерти вредителям. Какими путями у русских интеллигентов добива- лись "признаний", ясно из позднейших письменных показаний одной из жертв этих процессов: <Некоторые поддавались обещаниям о возна- граждении, другие, кто пытался сопротивляться, "делались разумными" после физических методов воздействия... Их били по лицу, голове, по- ловым органам, бросали на пол, пинали ногами, душили до тех пор, по- ка кровь не переставала поступать к голове, и т.д. Их держали на кон- вейере, не давая заснуть, бросали в карцер - полураздетых, босых, в холодную камеру или в камеру без окон, где было невыносимо жарко и душно...>*1 Одновременно с процессами происходили массовые аресты русских интеллигентов по всей стране. На XVI съезде ВКП(б) в 1930 году еврейский большевик Киршон в который раз призвал к погрому русской национальной литературы, культуры, философии. Обрушиваясь с погромными обвинениями на великого русского философа А.Ф. Лосева, Киршон заявлял: нам не ме- шает за подобные философские оттенки поставить его к стенке. В конце 20-х-начале 30-х годов правители еврейского интернацио- нала приступают к систематическому преследованию русских филосо- фов, историков, ученых. Осенью 1929 года большевистские вожди осуществляют планомер- ный разгром Российской Академии наук. Трагическим событиям 1929 года предшествовала так называемая "перестройка" академической на- уки. От русских ученых требуют перехода на "маркистско-ленинскую методологию" и утилитарности научных исследований. Не желающих перестраиваться увольняют. Уже на первом этапе было уволено около 100 человек (пятая часть сотрудников), объявленных "социально-чуж- дыми, бесполезными для социалистического строительства". Особенно неблагополучными были объявлены гуманитарные институты. 19 октября 1929 года в Комиссию Наркомата рабоче-крестьянской инспекции поступил донос некоторых сотрудников Академии (тайных агентов ГПУ) о том, что руководство их учреждения скрывает от пра- вительства документы "большого политического значения", которые якобы могли сыграть важную роль "в борьбе с врагами Октябрьской ------------ *1 КГБ... С.142. *2 Исторический архив. 1993. N 1.С. 79; все они были уволены по первой категории, что означало потерю научного и гражданского статуса (т.е. получение "волчьего билета"). ------------ 772 революции". В их числе - акты отречения от Престола Царя Николая II и великого князя Михаила Александровича, архив шефа жандармов В.Ф. Джунковского, материалы Департамента полиции. Большевист- ские руководители молниеносно создают Особую комиссию по выяв- лению заговора в Академии (в нее, в частности, вошли такие известные палачи Русского народа, как Я. X. Петерс и Я.С. Агранов). В дело бы- ли втянуты руководители Академии, академики и член-корреспонден- ты и, в частности, непременный секретарь АН СССР С.Ф. Ольденбург, академик секретарь Отделения гуманитарных наук С.Ф. Платонов. По "академическому делу" с ноября 1929-го по декабрь 1930 года было арестовано 115 русских ученых. Кроме выдающегося русского ис- торика академика С.Ф. Платонова были схвачены А.И. Андреев, С.В. Рождественский, А.И. Заозерский, Ф.П. Покровский, Н.В. Измайлов, В.Г. Дружинин, академики М.К. Любавский, Н.П. Лихачев, Е.В. Тар- ле, член-корреспондент В.В. Срезневский и многие другие, главным образом историки, архивисты, этнографы, музееведы, краеведы.*1 8 августа 1931 года Коллегия ОГПУ признала их виновными в ор- ганизации вымышленного "Союза борьбы за возрождение свободной России", "готовившего" установление конституционного монархическо- го строя, и выслала на пять лет в разные города (значительная часть их была вторично репрессирована в 1937 году). Одновременно в аппа- рате Академии наук провели еще одну "чистку", в результате которой из 960 сотрудников Академии было уволено 648 человек, т.е. две тре- ти общего состава. Это был непоправимый удар по русской науке. Однако большевики на этом не остановились. В конце 1933-го - на- чале 1934 года ОГПУ фабрикует так называемое "дело славистов", или "дело Российской национальной партии". По главному московскому де- лу шли 34 человека. Параллельно подобные дела фабриковались в Ле- нинграде, Харькове, Краснодаре, Смоленске, Ярославле. Вымышленной партии инкриминировалось стремление к "свержению Советской влас- ти и установлению в стране фашистской диктатуры". На самом деле их судили только за то, что они сохранили свое национальное сознание. Жертвами "дела славистов" стали выдающиеся русские ученые и спе- циалисты - Н.Н. Дурново, М.Н. Сперанский, Г.А. Ильинский, А.М. Селищев, В.В. Виноградов, Н.П. Сычев, П.Д. Барановский, В.Н. Си- доров и др.-и наряду с ними рядовые музейные работники, краеве- ды, врачи, агрономы. Большинство из них получили длительные сроки заключения, остальные сосланы в отдаленные места. В 1937-1938 го- ------------ *1 Исторический архив, 1993. N 1.С. 80. *2 Там же. ------------ 773 цах около трети осужденных по "делу славистов" были расстреляны, а несколько человек еще ранее умерли в лагерях и ссылках. Безжалостно уничтожались и преследовались все, кто так или ина- че сумел сохранить национальное сознание. Прекратив еще в конце 20-х годов политическую "игру" со сменовеховцами и евразийцами, не- мало потрудившимися на пользу советской власти, НКВД в 30-е годы безжалостно расправляется с ними. Погибли все представители евра- зийства, проживавшие в СССР. Уничтожены были также и главные идеологи сменовеховства Н. Ус- трялов и Ю. Ключников, вернувшиеся из эмиграции в Россию. Перво- го чекисты удушили шнуром (под видом "грабителей") в Сибирском экспрессе, второй умер при "невыясненных обстоятельствах".*1 Не прекращались преследования русских поэтов. В 1932 году ГПУ сфабриковало "дело сибирской бригады" контрреволюционеров, по ко- торому было арестовано шесть поэтов, и среди них замечательный рус- ский стихотворец Павел Васильев. Большевистские власти и литераторы малого народа ненавидели П. Васильева за его русский поэтический талант. Как и С. Есенина, они преследовали и травили его, провоцируя на резкие поступки. В 1935 году еврейский поэт-русофоб Джек (Яков) Алтаузен в присутствии Ва- сильева оскорбительно отзывался о русских женщинах, хамски разго- варивал с дочерью художника Кончаловского и за это получил от рус- ского поэта несколько сильных оплеух. Возмущенные литераторы малого народа написали донос в компетентные органы, опубликовав его в газете "Правда". Враги русской культуры потребовали "принять решительные меры против хулигана Васильева, показав тем самым, что в условиях советской действительности оголтелое хулиганство фа- шистского пошиба ни для кого не сойдет безнаказанным". Доносу да- ли ход, и русского поэта приговорили к трем годам тюрьмы. В 1937 го- ду на него завели новое липовое дело в "подготовке террористического акта" против товарища Сталина. Поэта приговорили к расстрелу с кон- фискацией всего личного имущества. В этом же году большевистский судебный конвейер рассматривает дела многих других деятелей русской литературы. По вымышленным обвинениям были расстреляны такие известные русские поэты, как Ни- колай Клюев, Петр Орешин, Сергей Клычков, Василий Наседкин, Иван Приблудный. С 1934-го по 1937 год не останавливалась волна целенаправленного террора против последних представителей, а чаще всего родственников ------------ *2 Гуль Р. Я унес Россию. Нью-Йорк, 1984. Т.1. С. 20. ------------ 774 и близких старого русского правящего класса - дворян, купцов, чинов- ников, предпринимателей. Проводились кампании против старых рус- ских интеллигентов под вывеской "освобождение больших городов от классово чуждых элементов". Квартиры и дома выселявшихся немед- ленно занимались представителями нового правящего класса (прежде всего еврейскими большевиками). За эту кампанию было выселено бо- лее миллиона русских людей,*1 в основном представителей рядовой рус- ской интеллигенции. Глава 74 Интеллигенция малого народа. - Стремление к созданию космополи- тической псевдокультуры. - "Буревестник революции" на службе большевиков. - Воспевание вождей и чекистов. - Падение морали. - Долой стыд. - Рост проституции и пьянства. Уничтожая национальную русскую культуру, правители еврейского интернационала делают ставку на создание собственной космополитиче- ской большевистской культуры. В отличие от русской культуры - куль- туры великого народа, основанной на Русской цивилизации, - создавае- мая антирусским режимом псевдокультура исходит из ее отрицания. Большевистские культрегеры делают все, чтобы осквернить и оскорбить святыни и духовные ценности нашей Родины. Жалкие недоучки, преиму- щественно из-за черты еврейской оседлости, пытаются представлять рус- ское прошлое как сплошное темное пятно. Тесно связанный с масонством и сионизмом, Н.И. Бухарин глумливо говорил о русском прошлом: "Оно - в темноте, Оно - в мордобое, Оно - в пьянстве, Оно - в матерщине, Оно - в дряблости, неуважении к труду, хулиганстве, Оно - в "ладанках" и "иконках", "свечках" и "лампадках", Оно - в остатках шовинизма... Оно - в свинском обращении с женщиной, Оно - во внутренней разнузданности, в неуменье работать над со- бой, в остатках обломовщины, интеллигентского самомнения, рабского темпа работы".*2 Под предлогом борьбы с "темным царским прошлым" вытесняется ис- тинно русская культура, заменяясь псевдокультурным эрзацем кучки, ------------ *1 Аргументы и факты. 1989. N 5. *2 Правда. 12.1.1927. ------------ 775 примущественно еврейских самозванцев из "малого народа", осмелив- шихся говорить от имени Русского народа. Сами слова "Россия" и "рус- ский" для представителей этого "малого народа" являются символами вражескими, контрреволюционными. Изменяется вся система культур- ных духовных ценностей. На место культуры Русской цивилизации, Свя- той Руси взгромождаются талмудические представления о добре и зле. Евангельское "простить" заменяется иудейскими "отомстить", "око за око". Любовь к Родине - ненавистью к ней и насаждением космополи- тизма. Любовь к Богу - самым отвратительным безбожием и преклонени- ем перед сатанизмом. Добротолюбие - принципом "дашь на дашь", "ты мне, я тебе". Скромность и целомудрие в отношениях мужчины и женщины - "свободной любовью" (животным сожительством). В литературе и искусстве меняются сюжеты и темы. Описание души и внутреннего состояния человека сменяется иллюстративным повест- вованием внешних событий, смакованием зверств, жестокостей (напри- мер, рассказы Бабеля), развратных действий и натуралистических сцен. По требованию Ленина все преподаватели высших учебных заведе- ний в независимости от возраста были обязаны сдавать экзамены по марксизму. "Кто не сдаст специального марксистского экзамена, будет лишен права преподавания" (М. Покровский). Из Российской академии художеств и других учреждений русского искусства изгоняются опытные русские педагоги-художники - А. Вас- нецов, Н. Касаткин, В. Бакшеев, В. Мешков, на их место приходят ев- рейские функционеры - Д. Штеренберг, О. Брик, И. Школьник и дру- гие. Законодателями вкусов, воспитателями молодежи становятся люди, абсолютно чуждые и даже враждебные русскому искусству, - Малевич, Татлин, Шагал, Н. Альтман. Подобным же образом русские изгоняются и из Академии наук СССР. На их место принимаются люди, враждебные русской культуре. Подбор кадров в действительные члены Академии происходит путем закулисных махинаций. Под грифом "Совершенно секретно" по пору- чению специальной комиссии ЦК ВКП(б) во все партийные комитеты был разослан специальный циркуляр, в котором говорилось следую- щее: выборы имеют большое значение, в результате их должно быть ук- реплено партийное влияние в Академии наук, которая будет полностью обслуживать социалистическое строительство. К инструкции прилага- лись два списка: лиц из первого предлагалось поддерживать, лиц из второго - всячески порицать. Особо отмечалось: "В целях сохранения 776 конспиративности решительно рекомендуется избегать при проведении этой работы переписки, широких инструктирований и т.п., ограничи- ваясь личными переговорами".*1 Мироощущение еврейских местечек задает тон и темперамент "но- вому искусству". Конечно, выходцы из-за черты оседлости использова- ли русский язык и по этой причине не могли полностью игнорировать произведения русской культуры, но всяческим образом пытаются под- мять ее под себя, приспосабливая к интересам своего сословия. Создание интеллигенции "малого народа" происходило не только на основе культуры еврейских местечек. Большим источником кадров ста- ла и традиционная российская интеллигенция, лишенная национально- го сознания. Российская интеллигенция, перешедшая на службу большевизма, исповедовала совершенно аморальную истину - "факт бесспорного пе- рехода власти в какие-либо руки делает новое правительство закон- ным" (В.Е. Грум-Гржимайло).*2 По такой логике законным властителем являлся любой бандит, захвативший власть. Отсутствие национального сознания у значительной части старой российской интеллигенции делало ее пособником в антирусских экс- периментах большевиков. Не понимая истинных особенностей русско- го характера, вместо того чтобы осудить вредные коммунистические утопии, шедшие вразрез с национальными традициями и обычаями страны, многие представители интеллигенции с готовностью включа- лись в этот эксперимент. Уже процитированный нами выше известный российский ученый В.Е. Грум-Гржимайло, председатель Научно-тех- нического совета ВСНХ, считал, что за большевистский эксперимент стоит заплатить дорогой ценой. "Большевики хотят сделать опыт со- здания социалистической постройки государства. Он будет стоить очень дорого. Но татарское иго стоило еще дороже, однако только бла- годаря татарской школе русские сделались государственной нацией (???!. - О.П.). Временный упадок и ослабление нации с избытком по- крывается выгодами такой школы. Увлечение большевизмом сделает Русскую нацию такой же сильной, как американцы. Подавление боль- шевиками личной инициативы в торговле и промышленности, бюро- кратизация промышленности и всей жизни сделают русских - наци- ей инициативы, безграничной свободы. Большевики излечат русских от национального порока - беспечности и, как следствие ее, - расто- чительности. За это стоит заплатить. Вот почему приветствую этот ------------ *1 Беседы с Молотовым. С.576. *2 Борьба за Россию. Париж. 1928. N106. С.3-7. ------------ 777 опыт, как бы тяжелы ни были его последствия для современного по- коления".*1 Это была типичная мысль для значительной части россий- ской интеллигенции, лишенной национального сознания. Самым крупным представителем культуры малого народа был писа- тель-космополит и воинствующий русофоб А.М. Горький. С юношес- ких лет привыкший к бродяжничеству и общению с маргинальными слоями российского общества, не по наслышке знакомый с жизнью притонов и ночлежок, этот литератор стал основоположником "роман- тики" люмпен-пролетарских слоев населения, презиравших простого трудового человека (особенно крестьянина). С ранних лет своего "творчества" закосневший в невежественном представлении о Русском народе, "буревестник революции" постоянно проводит мысль о неразрешимом противоречии между городом (про- грессом) и деревней (темнотой и невежеством) и предрекает, что "кре- стьянская Русь" уничтожит город и "возьмет власть в свои руки" и "продаст всю Россию заморскому купцу", убеждая: "Всенепременно продаст. Для него (мужика) Россия никогда не существовала как госу- дарство. Почему же не продать? Он знал свою деревню, пожалуй, свою волость, в наилучшем случае - свой уезд. Что такое для него Урал, До- нецк, Кавказ, Карелия, Сибирь? Пустые слова".*2 Абсолютное непони- мание русского крестьянина переплеталось у Горького с патологичес- кой ненавистью к нему: " А возвращаясь к деревне, - писал он И. Вольнову, - скажу вам: да погибнет она так или эдак, не нужно ее ни- кому, и сама она себе не нужна".*3 Реально же продавал Россию заморским купцам сам Горький. Через круг его близких друзей шла продажа за границу русских культурных ценностей. Не протестовал он и против продажи русского хлеба за гра- ницу, когда вся Россия голодала. В мае 1928 года М. Горький вернулся в СССР, где встретил торже- ственный прием. Большевистское правительство подарило ему особ- няк Рябушинских, в котором сохранялись нетронутыми паркет, ковры, зеркала, картины, позолота, роскошная мебель. Жалованье ему поло- жили миллион в год, огромную по тем временам сумму. Кроме всего этого, в Подмосковье во владение Горького был передан загородный дворец, после смерти "буревестника" ставший одной из главных пра- вительственных резиденций. Гонорары "пролетарскому писателю" вы- плачивали в валюте.*4 ------------ *1 Источник. 1993. N 3.С. 73. *2 Федин К. Горький среди нас. M., 1967.С. 39. *3 Литературное наследство. M., 1963.Т. 70.С. 57. *4 Чуковский К. Дневник, 1930-1969. М., 1994.С. 42. ------------ 778 В июне 1929 года М. Горький посетил Соловецкий концентрацион- ный лагерь, где были собраны многие русские интеллигенты, находив- шиеся там только за свои личные убеждения. Ему разрешили посещать все части острова, беседовать с любым из заключенных. Он выслушал множество жалоб и просьб, сочувствовал, обещал помочь, а приехав, никому не помог и, более того, написал статью в "Известиях", восхва- лявшую систему большевистского рабства, созданную на Соловках для русских людей. Другим классиком псевдокультуры малого народа стал В. Маяков- ский. Этот певец большевистской республики и Чека кичился своим космополитизмом. Идеал для него - мир "без России, без Латвии", все- общий интернационал. Понятие Родины для Маяковского не сущест- вует, более того, он ненавидит ее. В своей автобиографии поэт-космо- полит декларирует, что еще в юности "возненавидел все древнее, все церковное, все славянское".*1 Духовно изломанный и нравственно де- формированный, Маяковский представлял собой истинного большеви- ка, социально опасное существо, способное ради выдуманной идеи на любое преступление. И как каждый лишенный духовности человек, Маяковский был в душе пошляк и подлец. Об этом свидетельствуют его сальные шуточки на эстраде. Весьма характерна его поэтическая ре- акция на уход возлюбленной. Если русскому духу отвечало пушкин- ское "как дай вам Бог...", то поэту малого народа Маяковскому - мысль об изуверской мести за свои страдания совсем другой женщине: "Дай- те любую красивую, юную, - душу не растрачу, изнасилую, и в серд- це насмешку плюну ей!" (стихотворение "Ко всему"). Многие видные литераторы малого народа соревновались друг с другом, кто напишет большую пакость о народном укладе жизни, кре- стьянской культуре труда и быта. <Мы, пролетарские поэты... объявляем жесточайшую войну кулац- ким идеологам "Расеюшки-Руси" (Клюеву и Клычкову. - О.П.)>, за- являл А. Безыменский. Мужику в нынешнее время цена - грош, глумился над крестьянст- вом Демьян Бедный. "Я не певец мужицкого труда, - витийствовал он, - не стану ему делать рекламу. Пора с него снять амальгаму, фальши- вую позолоту, махнуть рукой на такую работу! Не работа - беда..." "Пусть это оскорбительно, - поймите.// Есть блуд труда, и он у нас в крови", - писал поэт О. Мандельштам в 1931 году. Красной нитью через литературу малого народа 20-х годов, как и годы революции, проходит "романтика антирусского погрома", безу- ------------ *1 Маяковский В. Полн. собр. соч. в 13 т. М., 1955. Т.1. С.12. ------------ 779 держное восхваление идеалов и радостей большевистских палачей. Об- разцом для подражания - чекист, вся его деятельность представляется как своего рода "священнодействие" эпохи. В поэме "ТВС" (1929 год) известного в 20-х годах еврейского лите- ратора Э. Багрицкого воспевается идеальный вождь-чекист Дзержин- ский. В ней раскрывается мироощущение погромщиков Русского наро- да, готовых на любое преступление ради достижения своих космополитических целей. Русский народ воспринимается ими как сонм врагов, которых следует безжалостно убивать. <А век поджидает на мостовой, Сосредоточен, как часовой. Иди и не бойся с ним вровень встать. Твое одиночество веку под стать. Оглянешься - а вокруг враги; Руку протянешь - и нет друзей; Но если он скажет: "Солги" - солги. Но если он скажет: "Убей" - убей...> Потерявшие все человеческие чувства, литераторы малого народа с садистским наслаждением описывают подробности антирусского по- грома. Тот же Багрицкий словно захлебывается от радости, рассказы- вая о массовых убийствах русских людей: "Их нежные кости сосала грязь. Над ними захлопывались рвы. И подпись на приговоре вилась Струей из простреленной головы..." Литераторы малого народа готовы похоронить всю Россию. Роман- тика убийств русских людей воспевается и в поэме Багрицкого "Смерть пионерки" (1932): "Возникай содружество Ворона с бойцом, - Укрепляйся мужество Сталью и свинцом. Чтоб земля суровая Кровью истекла, Чтобы юность новая Из костей взошла". 780 Интеллигенты, предавшие Русский народ и ввергшие его в пучину бедствий, не желали принимать на себя вину за эту трагедию, а пыта- лись переложить ее на плечи простых людей, которые, мол, темны, реак- ционны и не способны к прогрессу. Возникло большое число литерато- ров, которые намеренно искаженно, глумливо и тенденциозно изображают русских людей. Для типичного представителя этой катего- рии литераторов М. Зощенко русские люди - сплошное серое быдло, безликие статисты, носители множества грехов и грешков, которые он с удовольствием описывает. "Раскрывая" мелочность, пошлость, недале- кость, глупость, жуликоватость своих персонажей, он не оставляет им никаких положительных чувств, кроме права на грех. Положительное со- держание героев Зощенко - только в человеческих слабостях. Не оста- ется места ни Богу, ни национальным идеалам, ни народным традициям. Зощенко - атеист, он издевается над Православием (например, рассказ "Исповедь"), глумится над религиозными чувствами русских людей. Такие же чувства владеют и Ильфом и Петровым, создателями клас- сических антирусских книг "Золотой теленок" и "Двенадцать стульев". Среди русских людей, представленных в них, нет ни одного положи- тельного персонажа. Все они подаются в искаженном, глумливом, из- девательском виде. Русские интеллигенты, бывшие купцы, чиновники, священники, показаны недалекими, глуповатыми, алчными, вороваты- ми, способными на любую подлость. Положительны только коммунис- ты, представители советской власти, чекисты и милиционеры. Все ос- тальные (а это вся Россия) - сомнительные, требующие постоянного контроля. Характерная черта литераторов малого народа - воинствующее без- божие и стремление поглумиться над Русской Церковью. Один из организаторов "Цеха Поэтов" - группы акмеистов - поэт Сергей Городецкий принял активное участие в антиправославной про- паганде, публикуя низкопробные поэмы и фабрикуя плакаты с хули- ганскими виршами против Русской Церкви и Патриарха типа: "Крепка рабочая рука: Тих Тихон - ибо есть Че Ка".*1 В конце 30-х годов большевистскому акмеисту поручают написать новый текст к опере М.И. Глинки "Жизнь за Царя". Городецкий с го- товностью выполнил заказ еврейского интернационала, безнадежно ис- портив гениальное произведение и исказив главную мысль композито- ------------ *1 Революция и Церковь. М., 1921. N2. ------------ 781 pa, который, как и все коренные русские люди того времени, отожде- ствлял Царя с Родиной. Поэты малого народа выдумывают самые бредовые проекты будуще- го России. Большинство хотят превратить ее в подобие США. Справед- ливые оценки об Америке С. Есенина как о железном Миргороде, цар- стве пошлости и серости литераторы малого народа воспринимают враждебно. Поэт Л. Мартынов, например, мечтал об отделении Сибири от Рос- сии, вынашивая бредовые идеи о жителях Сибири как о каком-то осо- бом народе. "Не упрекай сибиряка, что у него в кармане нож, ведь он на русского похож, как барс похож на барсука". Презрение к крестьян- ской жизни вело к созданию выдуманных образов суперменов. Сродни этим антирусским проектам была и красная, скучная, анти- патриотичная романтика писателя А. Грина, придававшего своим пер- сонажам чувство тоски о прекрасном мире, который расположен где-то вдали от России. Практически большая часть деятелей культуры малого народа вхо- дила в тот или иной политический клан или, как тогда говорили, "хо- дила" к тем или иным большевистским вельможам - Пильняк к Ежо- ву, Мандельштам к Бухарину,*1 Горький "дружил" со многими вождями, а особенно с Ягодой. По мере вхождения в тот или иной правящий клан уровень жизни приближенных к правителям еврейского интерна- ционала писателей, художников, деятелей науки заметно возрастал. Как отмечал, например, К. Чуковский в своем дневнике за 1931 год: "Похоже, что в Москве всех писателей повысили в чине. Все завели се- бе стильные квартиры, обзавелись шубами, любовницами, полюбили сытную жизнь. В проезде Худ. Театра против здания этого театра вы- строили особняк для писателей".*2 К началу 30-х годов активно действовали несколько литературных объединений, среди которых особой антирусской направленностью от- личались два - Российская Ассоциация пролетарских писателей (обычно именуемая как РАПП) и "Литературный фронт". Руководство первой состояло преимущественно из еврейских писателей и литерато- ров, таких, как Л. Авербах, А. Афиногенов, В. Ермилов, В. Киршон, Ю. Либединский, А. Селивановский, В. Сутырин, Л. Левин и др. Рапповцы считали себя политическими представителями партии большевиков в литературе и всеми силами проводили в ней "партий- ную линию". Руководство его долгое время пользовалось особой под- ------------ *1 См., например: Мандельштам Н. Воспоминания.С. 119-120. *2 Чуковский К. Дневник, 1930-1969.С. 34. ------------ 782 держкой высшего эшелона власти. Главный руководитель РАППа "кремлевский барчонок".*1 Л. Авербах был племянником Я. Свердлова, а его родная сестра Ида состояла замужем за Г. Ягодой. Любимец и идейный воспитанник Л. Троцкого, Л. Авербах представлял собой ярого русофоба, претендовавшего на управление всей российской ли- тературой. Для этого литературного начальника было характерно от- рицание классической русской литературы, традиций добротолюбия и гуманизма, неприятия зла и насилия. Авербах пропагандирует чуж- дые русской литературе чувства ненависти и презрение к добротолю- бию и гуманизму. "Рассуждения о социалистическом гуманизме, - за- являл он, - слышим мы сегодня от некоторых интеллигентских писателей, стремящихся действительно искренно идти вместе с нами. Они признают и классовую борьбу, но говорят не о классовой нена- висти, а о гуманизме...".*2 Авербах, как и многие его соратники, пони- мает классовую борьбу не просто как стремление уничтожить враж- дебные классы, но и как необходимость искоренить идеи, традиции, идеалы исторической России. Он один из первых обосновывает поня- тие "социальный заказ" как постоянную готовность писателя совер- шать погром традиционной русской культуры. Авербах и другие ру- ководители РАППа выдвигают целый ряд воистину погромных лозунгов, каждый из которых был предназначен не столько создавать новое, сколько разрушать старые, традиционные основы русской ли- тературы. Вот некоторые из них: "Союзник или враг" (громи всех чуждых, т.е. русских), "Одемьянивание советской поэзии" (установ- ление для русских поэтов образца в виде вульгарных виршей Д. Бед- ного), "Создание Магнитостроя литературы" (графомания производ- ственных романов), "Призыв ударников в литературу" (чтобы научить писателей), "Диалектико-материалистический творческий ме- тод" (написание произведений по классовой схеме и борьба с дворян- ско-буржуазной литературой, под которой понималось все лучшее, что было создано в России в XIX - начале XX века). Для народных крестьянских поэтов самым мягким ярлыком рапповцев был "мужи- ковстующие", ну а за наклеиванием ярлыков "враг пролетарской культуры" и "враг пролетариата" следовали репрессии ОГПУ, которое возглавлял Г. Ягода. Другое антирусское объединение литераторов малого народа - "Ли- тературный фронт" ("Леф") хотя и враждовал с РАППом, по своей ан- тирусской направленности ничем от него не отличался. Его руководи- ------------ *1 Вопросы литературы. 1990. N 10.С. 66. *2 Белая Г. Дон-Кихоты 20-х годов. М., 1989.С. 312. ------------ 783 тели - прежде всего А. Безыменский, И. Беспалов, Вс. Вишневский, М. Гельфанд, Г. Горбачев, А. Горелов, А. Зонин, А. Камегулов, Н. Сви- рин - прославились классическими антирусскими сочинениями. Антирусские литературные объединения стремятся заглушить все мало-мальские ростки русского сознания в литературе.М. Пришвин, Алексей Толстой, Пантелемон Романов, Николай Заболоцкий, В. Шишков, Андрей Платонов, Михаил Булгаков и другие подвергаются постоянной травле не только в рапповских журналах "На литературном посту", "Октябрь", "Молодая гвардия", но и также в журналах других объединений - "Леф", "Красная Новь", "Новый мир", "Звезда". В 20-е годы засилье еврейских критиков в литературе стало абсо- лютным. Даже космополитически настроенный Маяковский, когда речь заходила о критиках, не стесняясь, говорил: "Все они Коганы". Евреи монополизировали практически все журналы. Так, В. Полонский ре- дактировал три журнала - "Новый мир", "Красная нива", "Печать и ре- волюция", о чем В. Маяковский с тонкой иронией говорил, что тот "ре- дактирует и "Мир", и "Ниву", и "Печать", и "Революцию". Сформировалась целая когорта критиков и литераторов, готовых тра- вить любое проявление самобытного русского таланта. Свою ненависть к русскому они прикрывали разными ярлыками - "кулацкой литературы", "отсутствием классового подхода" (О. Бескин, А. Безыменский, Б. Розенфельд и т.п.), а также лозунгами борьбы про- тив "кумачовой халтуры", "фальши", "буржуазного индивидуализма" - Л. Авербах, Б. Бухштаб, Б. Беккер, А. Горнфельд, И. Гроссман-Рощин, С. Дрейден, В. Ермилов, К. Зелинский, П. Коган, А. Лежнев, Г. Леле- вич, И. Машбиц-Веров, Н. Насимович-Чужак, М. Ольшевец, А. Сели- вановский, Д. Тальников, Ю. Юзовский. Особой оголтелой критике подвергались С. Есенин, А. Толстой, Н. Сергеев-Ценский, А. Чапыгин, М. Пришвин, М. Шолохов. "Не было омерзительнее и паскуднее времени в литературной жиз- ни, чем время, в которое мы живем, - писал С. Есенин. - Тяжелое за эти годы состояние государства... выдвинуло на арену литературы рево- люционных фельдфебелей... (которые трубят)... около семи лет об одном и том же, что русская современная литература контрреволюционна...".*1 Эти фельдфебели поучают русских писателей, что и как им писать. Ярчайшим выразителем "еврейской школы критики" был В. Шклов- ский, заслуживший брезгливое презрение многих русских писателей. Ахматова и Блок, например, считали, что он принадлежит к тому "бес- численному разряду критиков, которые, ничего не понимая в произве- ------------ *1 ЦГАЛИ, ф. 190, оп. 1, д. 66. ------------ 784 дениях искусства, не умея отличить хорошее от плохого, предпочитают создавать об искусстве теории, схемы - ценят то или иное произведе- ние не за его художественные качества, а за то, что оно подходит (или не подходит) к заранее придуманной ими схеме".*1 А схема эта была из- начально космополитической и антирусской. Все, что не укладывалось в нее, и прежде всего национально-русское восприятие жизни и патри- отическая позиция, объявлялось проявлением черносотенства, ретро- градства и антисемитизма. Наряду с большевистским руководством литературой правители ев- рейского интернационала стремятся взять под полный контроль все другие сферы культуры и искусства, и прежде всего кино, которому но- вый режим придавал особое значение. С 15 по 21 марта 1928 года в Москве проходило Всесоюзное партийное совещание по кино. Среди его участников было распространено письмо восьми видных (преимущест- венно еврейских) кинематографистов - Г. Александрова и С. Эйзен- штейна (к тому времени поставивших "Стачку", "Броненосец Потем- кин", "Октябрь"), В. Пудовкина ("Мать", "Конец Санкт-Петербурга"), Г. Козинцева и Л. Трауберга ("Шинель"), А. Роома ("Бухта смерти"), С. Юткевича ("Кружева"), А. Попова ("Два друга, модель и подруга"). В этом письме представители культуры малого народа требовали усиления планового идеологического руководства и создания "боевого" органа по управлению советским искусством. Восемь советских кине- матографистов задавали риторический вопрос: "Во всех областях государственной работы революция установила единое руководство и единый план. Это одно из самых крупных дости- жений пролетарской революции, позволяющее проводить твердую иде- ологическую диктатуру на всех фронтах социалистического строитель- ства. Использована ли эта возможность на участке кино?" И сами на него отвечали: "Нет..." "Планового идеологического руководства нет... Для проведения единого идеологического плана необходимо создание авторитетного органа, планирующего продукцию кинопро- мышленности. Наличие Главреперткома не исчерпывает данной потребности, по- скольку он является органом не руководящим, не планирующим, а только принимающим готовую продукцию или готовый производствен- ный план. Для этой ответственной работы нужен красный культурник. Руково- дящий орган должен быть прежде всего органом политическим и куль- турным и связанным непосредственно с ЦК ВКП(б). ------------ *1 Чуковский К. Дневник, 1930-1969.С. 406. ------------ 785 Для подобной организации идеология будет не таинственной синей или, вернее, "красной" птицей, которую тщетно пытаются поймать за хвост теперешние руководители. Идеология - это не "философский ка- мень", а ряд конкретных мероприятий в деле строительства социализ- ма, анализируемых и сводимых партией на каждый данный момент в ряд конкретных практических тезисов. Кинематографическое оформле- ние этих тезисов должно быть законным пределом для метафизических исканий идеологии "как таковой". Итак, должен быть создан непосредственно при Агитпропе ЦК, ор- ганизованно ставящий перед производственными организациями ис- черпывающие задания политического и культурного порядка. Этим будут изжиты хаотические репертуарные метания производст- венных организаций, на которые ляжет лишь производственное и хо- зяйственное оформление полученных директив с установкой на ком- мерческую рентабельность. Только подобное разграничение на два органа, политически-плани- рующий и хозяйственно-выполняющий, будет диалектически выраба- тывать здоровые условия роста советской кинематографии".*1 Таким образом, создавалась "идеологическая диктатура", призванная защитить искусство малого народа от творческой стихии искусства Русского народа. Интеллигенция малого народа и связанные с ней слои служащих больше всего боялись возрождения русского национального сознания, которое ими ассоциировалось с неизбежной карой за участие в пре- ступлениях против России и русских после 1917 года. Опасаясь рус- ского национального возрождения, большинство из них подозревали в этом грехе друг друга, торопливо информируя о своем подозрении ор- ганы ГПУ-НКВД. Отсюда всеохватывающий дух доносительства и стукачества, пронизавший новую интеллигенцию. "Служащие несли свой мед директору, секретарю парторганизации и в отдел кадров. Учи- теля при помощи классного самоуправления - старосты, профорга и комсорга - могли выжать масло из любого школьника. Студентам по- ручалось следить за лектором. Взаимопроникновение тюрьмы и внеш- него мира было поставлено на широкую ногу".*2 Доносительство за лю- бое проявление русского национального чувства было тем главным фактором, который определял атмосферу страха и подозрительности в 20-е и 30-е годы. Доносители как бы соревновались друг с другом в на- ветах и нередко становились жертвами своего же недуга. ------------ *1 Искусство кино. 1964. N 4. С.14-15. *2 Мандельштам Н. Воспоминания. Нью-Йорк, 1970.С. 37. ------------ 786 Интеллигенция малого народа была готова выполнить любой соци- альный заказ, воспеть любое беззаконие и даже систему концлагерей и рабского труда. В 1933 году она с готовностью подтвердила это, создав самую позорную книгу в истории России "Беломорско-Балтийский ка- нал", описание строительства канала ручным трудом сотен тысяч за- ключенных, десятки тысяч которых остались навечно лежать на его бе- регах. В этом страшном документе эпохи отразилась вся глубина падения литераторов, поставивших свои способности на службу анти- русскому режиму. Тридцать шесть авторов во главе с М. Горьким и Авербахом изощрялись в издевательстве над Россией, дискредитации ее коренного народа, подобострастном восхвалении большевистских вож- дей и чекистов. К слову сказать, русских в этом коллективе было сов- сем немного, а более трех четвертей составляли евреи. Вот некоторые из них: А. Берзин, Е. Габрилович, Н. Гарнич, Г. Гаузнер, С. Гехт, К. Гор- бунов, М. Горький, С. Диковский, К. Зелинский, М. Зощенко, Вс. Ива- нов, Вера Инбер, В. Катаев, М. Казаков, Б. Лапин, Д. Лебеденко, Д. Мирский, Л. Никулин, В. Перцов, Я. Рыкачев, Л. Славин, К. Финн, 3. Хацревин, В. Шкловский, А. Эрлих, Н. Юргин, Бруно Ясенский. Однако авторский коллектив не включал всех желающих. За право участвовать в позорной книге разгорелась борьба. Те, кому не повезло, слали в НКВД стихи, письма и телеграммы: И. Ильф, Е. Петров, Л. Кассиль, Кукрыниксы, А. Малышкин, Е. Шварц. Не отказался от командировки на Беломорканал и О. Мандельштам и даже написал "гладенький стишок".*1 Впервые в истории России лица, именовавшие себя писателями, по- добострастно восхваляли мучителей и палачей Русского народа. При- веду некоторые отзывы о Беломорканале "классиков советской литера- туры": <К числу подвигов "чести и славы", подвигов "доблести и геройства", уже обычных в нашей стране, присоединено создание Беломорско-бал- тийского водного пути... Это отлично удавшийся опыт массового превра- щения бывших врагов... в энтузиастов государственно-необходимого тру- да> (М. Горький).*2 "Настоящего мастера всегда узнаешь по работе. Работа мастера и хо- роша и характерна для него. Беломорский канал и великолепен и по- ражает особой точностью, целесообразностью и чистотой работы. ОГПУ смелый и упрямый мастер положил с