Я бы до самой смерти Честно тебе служила". 758 г. В одиночестве В синем небе кружит Одинокая хищная птица, А под нею - две чайки Плывут по реке не спеша. Хищник может легко За добычею вниз устремиться, Но не знает тревоги Беспечная чаек душа. Надвигается вечер, Росой покрывается поле, А паук на ветвях Паутину плетет и плетет. И законы природы Близки человеческой доле - Одиноко стою Среди тысячи дел и забот. 758 г. Посвящаю Гао Ши-яню Ты помнишь, как мы Расставались с тобою? Теперь постарели мы, Друг дорогой. Блестящей карьерой И легкой судьбою Не может похвастать, Ни тот, ни другой. Друзей потеряв, О стихах я не спорю, Давно перестал Навещать кабаки. Но, встретив тебя, Забываю о горе - И кажется: Дни вдохновенья близки. 758 г. Посвящаю Вэй Ба, живущему на покое В жизни нашей Редки были встречи, Мы как Шан и Шэнь В кругу созвездий. Но сегодняшний Прекрасен вечер - При свече сидим С тобою вместе. Молодость ушла Бродить по свету, Головы у нас Седыми стали. Спросишь о друзьях - Иных уж нету - И душа Сгорает от печали. Нужно было Два десятилетья, Чтоб я вновь вошел В твои покои. У тебя, гляжу, Жена и дети, И детей - Не двое и не трое. С уважением Меня встречая, О дороге Спрашивают длинной. Но вопросы эти Прерывая, За вином Ты посылаешь сына. И велишь Пырей нарезать свежий. Рис варить, С пшеном его мешая, И за то, Чтоб быть в разлуке реже, Пьем, За чаркой чарку осушая. Десять чарок выпил - Не хмелею, Но я тронут Дружбой неизменной... Завтра ж нас разделят, К сожаленью, Горных кряжей Каменные стены. 755 г. Чиновник в Синьани Я брел по Синьани... В деревне по крикам и шуму Я понял: конечно, Крестьян забирают в солдаты. Спросил у чиновника - Он мне ответил угрюмо, Что взрослых мужчин Уже нету, как было когда-то. Однако из области Прибыл приказ на рассвете, Чтоб юношей здешних Послать на защиту столицы. Гляжу на юнцов - Они выглядят просто, как дети, И разве сумеют С врагами жестокими биться? Печальные матери, Плача, детей провожают. А бедные сироты - Те побрели одиноко. В горах еще слышно, Как женщины скорбно рыдают, И мутные реки Текут по равнине к востоку. Я женщин пытаюсь утешить И так говорю им: "Сдержите рыданья, Не надо терзаться напрасно. Вы только исчахнете, Целыми днями горюя, А небо не сжалится, Небо - оно безучастно. Пытались войска наши Взять укрепленья Ечэна, И денно и нощно Они воевали с врагами. Но силы мятежников Стали расти постепенно, И мы отступили, Как это вы знаете сами. Войска Го Цзы-и Возвратились к своим поселеньям, Их сам генерал Обучает теперь у Лояна. И ваших детей Не отправят на штурм укреплений. И только работать Придется им там постоянно. И армия наша К тому ж справедливее стала, И там, как я слышал, Неплохо живется солдатам. Не плачьте о детях - Они попадут к генералу, Которого войско Отцом называет и братом". 759 г. Чиновник в Шихао В деревне Шихао Я в сумерках остановился, Чиновник орал там, Крестьян забиравший в солдаты. Хозяин - старик - Перелез за ограду и скрылся, Седая хозяйка На улицу вышла из хаты. О чем раскричался Чиновник в деревне унылой, Ругая старуху, Что горькими плачет слезами? Чиновнику долго - Я слышал - она говорила: "Три сына моих У Ечэна сражались с врагами. Один написал нам В письме из далекого края, Что двое погибли В жестоких боях на границе. Он жив еще, третий. Но это недолго, я знаю, С тремя сыновьями Мне надо навеки проститься. Нет больше мужчин здесь, Все в доме пошло по-иному, Мой внук еще мал - Материнскою кормится грудью. А матери юной Нельзя даже выйти из дому - Все платье в лохмотьях - И стыдно, чтоб видели люди. Слаба моя старость, Но я потружуся с охотой, Прошу, господин, Не считайтесь, пожалуйста, с нею: И если меня вы Возьмете в Хэян на работу, То утренний завтрак Я там приготовить успею". Глубокою ночью Затихли стенания эти, Потом я сквозь сон Заглушенное слышал рыданье. Когда же в дорогу Отправился я на рассвете - Один лишь старик Пожелал мне добра на прощанье. 759 г. Прощанье старика Все еще мира Нет на белом свете, Я стар и слаб, Но нет и мне покою. Погибли внуки, И погибли дети, Зачем же я Помилован судьбою? Иду из дома, Бросив посох грубый. Пусть спутников Ничто не беспокоит - Мне повезло, Что сохранились зубы, И только Кости старческие ноют. Начальника, Как это подобает, Приветствую, Чтоб было все в порядке. Жена-старуха На ветру рыдает, Ей холодно, А платье без подкладки. Не навсегда ли Наше расставание? Но за нее Душа моя в тревоге. И, уходя, Я слышу причитанья О том, чтоб я Берег себя в дороге. Крепки в Чанъане Крепостные стены, Защищены Речные переправы. Теперь не то, Что было под Ечэном, Где погибали воины Без славы. Бывают в жизни Встречи и разлуки, Но самому для них Как выбрать время? Я вспоминаю юность На досуге И тягостно Вздыхаю перед всеми. По всей стране - В тревоге гарнизоны. В огнях сигнальных - Горные вершины. А трупы свалены В траве зеленой, И кровь солдат Окрасила долины. Теперь не сыщешь Радости в Китае, - Так неужели ж Уклонюсь от долга? Убогую лачугу Покидая, В тоске и горе Ухожу надолго. 759 г. Прощание бездомного Как пусто все На родине моей: Поля у хижин - В зарослях полыни. В деревне нашей Было сто семей, А ныне нет их Даже и в помине. От тех, кто живы, Не слыхать вестей, Погибшие - Гниют на поле боя. А я Из пограничных областей Сюда вернулся Старою тропою. По улице Иду я в тишине, Скупое солнце Еле золотится. И попадаются Навстречу мне Лишь барсуки Да тощие лисицы. В деревне нету Никого нигде, Одна вдова Живет в лачуге нищей. Но если птица Помнит о гнезде, То мне ль не помнить О своем жилище? С мотыгой на плече Весенним днем Пошел я В поле наше за рекою. Но разузнал чиновник Обо всем - И снова барабан Не даст покоя. Но хоть служу я Там, где отчий край, Кому на помощь Протяну я руки? Теперь - Куда угодно посылай: Мне не придется Думать о разлуке. Нет у меня Ни дома, ни семьи, Готов служить и там, Где мы служили. Лишь мать печалит Помыслы мои - Пять лет она Лежит в сырой могиле. При жизни Я не мог ей помогать: Мы вместе плакали О нашей жизни. А тот, кто потерял Семью и мать, - Что думает О матери-отчизне? 759 г. Прощание новобрачной У повилики Усики весною Совсем слабы. Так вышло и со мною: Когда в деревне Женится солдат, То радоваться рано, Говорят. Еще мое Девическое тело Согреть твою циновку Не успело: Мы поженились вечером - И вот Рассвет нас За разлукой застает. Меня ты покидаешь Утром рано, Чтоб защищать Границу у Хэяна. А я - жена твоя, Иль не жена - С каким лицом Остаться тут должна? Когда отец и мать Меня растили, Они - я помню - Часто говорили: "Твой муж - Он добрый будет человек - И с ним Ты не расстанешься навек". А ныне ты Идешь на поле боя, Душа болит, И сердцу нет покоя. Хоть я немедленно - Клянусь судьбой - На жизнь и смерть Пошла бы за тобой. Но ты забудь, Что дни разлуки долги - Ты помни Только о военном долге: Будь с вами жены На такой войне - Солдатам было б Тяжелей вдвойне. Мы - бедняки. Как я старалась долго Одежды сшить Из дорогого шелка. Но я не наряжусь в них Поутру - И пудру и румяна Я сотру. Взгляни: Летают парочками птицы - Им хорошо, Им можно веселиться. А жизнь людей Полна скорбей и мук - Нам долго не увидеться, Мой друг. 759 г. Первый день осени Луна - как и солнце: Она остановки не знает. Вчерашняя ночь Разделила нам осень и лето. Цикада в траве Непрерывно звенеть продолжает, А ласточка к югу Уже улетела с рассвета. Всю жизнь я стремился Уйти в одиночество, в горы, И вот уже стар - А свое не исполнил желанье. Давно бы я бросил Служебные дрязги и ссоры, Лишь бедность мешает мне Жить в добровольном изгнанье. 759 г. Лунной ночью вспоминаю своих братьев Умолк Вечерних барабанов бой - Уже я слышу Голос дикой птицы, Уже роса, Как в стороне родной, Под светлою луною Серебрится. Как до семьи Дорога далека! И жизнь, и смерть Проходят между нами. Бесцельно письма посылать, Пока - Оружие не брошено Врагами. 759 г. Два стихотворения, в которых выражаю свои чувства I Схожу с коня На старом поле боя, Кругом все пусто, Все полно покоя. И только ветер, Налетев порою, Прошелестит Осеннею листвою. Белеют кости Там, где шли сраженья, - Ползучие Обвили их растенья. И я, старик, Позволю усомниться, Что странам Надо расширять границы. То наших бьют, То наши побеждают И на границах Отдыха не знают. Такого б, как Лянь По Нам генерала: С ним войско наше Чаще б отдыхало. II Глубокой осенью Всхожу на горы, Гляжу на юг, На дальние просторы: Туземцы Помогали нам, казалось, Но молодых и сильных Не осталось. Пустые юрты Немы, как могилы, Над ними Облака плывут уныло. А на дорогах - Женщины и дети... Когда же Кончится война на свете! Но под Ечэном Бой проигран нами - И трупы Громоздятся там холмами. Награждены, конечно, Генералы, - Но им до родины И дела мало. 759 г. Три стихотворения, в которых выражаю свои чувства I Дикого гуся Несет из Монголии ветер, С севера дуя, Он мелкую гальку несет. Звонко свистит - И в лесу содрогаются ветви, Пышные травы К земле в три погибели гнет. Семьи в богатых домах Собираются вместе - Флейты звучат там, Тепло, и веселье, и свет. Там не узнают О путнике в южном предместье Он до сих пор еще В летнее платье одет. II Чтоб лак добывать, Вековые деревья срубают, И сало сжигают, Чтоб в лампе светил фитилек. Цветок орхидеи Под белой росой опадает, Весенние ветры Ломают коричный цветок. Министр из дворца С подчиненными вышел своими. Дорожка, как прежде, Посыпана желтым песком. И только правителя Сяо Не видно меж ними - И все современники Горько жалеют о том. III Свирепый тигр Страшит не только слабых, А все же Попадается в тенета: Уже зажаты В крепких путах лапы - Напрасно Угрожает и ревет он. Он мертвой шкурой Ляжет на кровати, И не ожить Зрачкам его стеклянным. С людьми бывает И похуже, кстати: Да будет это Ведомо тиранам! 759 г. Больной конь Я седлал тебя часто На многих просторах земли, Помнишь зимнюю пору У северных дальних застав? Ты, состарившись в странствиях, Отдал все силы свои И на старости лет Заболел, от работы устав. Ты по сути ничем Не отличен от прочих коней, Ты послушным и верным Остался до этого дня. Тварь, - как принято думать Среди бессердечных людей, - Ты болезнью своей Глубоко огорчаешь меня. 759 г. Стирка Я знаю, что муж мой Нескоро вернется с границы. Но пыль, словно прежде, Смахнула я с белого камня. Уж осень проходит, И скоро зима будет злиться, А наша разлука Томительна и тяжела мне. Работа меня Не страшит и в разлуке постылой, Но как же одежду Пошлю я отсюда, с востока? Я сделаю все, Что позволят мне женские силы. Услышь, господин мой, Удары валька издалека! 759 г. Сверчок Так неприметен он и мал, Почти невидимый сверчок, Но трогает сердца людей Его печальный голосок. Сверчок звенит среди травы, А ночью, забираясь в дом, Он заползает под кровать, Чтоб человеку петь тайком. И я, от родины вдали, Не в силах слез своих сдержать: Детей я вспомнил и жену - Она всю ночь не спит опять. Рыданье струн и флейты стон Не могут так растрогать нас, Как этот голосок живой, Поющий людям в поздний час. 759 г. Светляк Он, говорят, Из трав гнилых возник Боится солнца, Прячется во тьму. Слаб свет его ночной Для чтенья книг, Но одинокий путник Рад ему. Под дождиком - Я видел иногда - Он к дереву Прижмется кое-как. А вот когда Настанут холода, Куда, спрошу я, Денется бедняк? 759 г. Вижу во сне Ли Бо Если б смерть разлучила нас - Я бы смирился, поверь, Но разлука живых Для меня нестерпима теперь, А Цзяннань - это место Коварных и гиблых болот, И оттуда изгнанник Давно уже писем не шлет. Закадычный мой друг, Ты мне трижды являлся во сне, Значит ты еще жив, Значит думаешь ты обо мне. Ну, а что, если это Покойного друга душа Прилетела сюда - В темноту моего шалаша?.. Прилетела она Из болотистых южных равнин, Улетит - и опять Я останусь во мраке один. Ты - в сетях птицелова, Где выхода, в сущности, нет, Где могучие крылья Не в силах расправить поэт. Месяц тихим сияньем Мое заливает крыльцо, А мне кажется - это Ли Бо осветилось лицо. Там, где волны бушуют, Непрочные лодки губя, Верю я, что драконы Не смогут осилить тебя. 759 г. Деревня на берегу реки Река почти что Обняла деревню, Внезапный Совершая поворот; Здесь испокон веков В тени деревьев Все тишиной Объято круглый год. Здесь ласточки Гнездятся на стропилах, - То прилетят, То скроются вдали; Играют стайки Чаек белокрылых, Чтоб любоваться ими Мы могли. И занята жена Весь вечер долгий Сооруженьем Шахматной доски. Сын молотком Колотит по иголке, Готовя Рыболовные крючки. А я болею. Горькое лекарство - Вот вся моя Земная благодать, Вот все, Что нужно мне от государства... Чего еще Могу я пожелать? 760 г. Ночью в деревне Погода стала Ветреной, постылой, Нет никого На берегу реки. Лишь мельница Шумит себе уныло Да у соседей Светят огоньки. Здесь мне пришлось Надолго поселиться - Как много горя Бунты принесли! Есть братья у меня - Они в столице, И между нами - Десять тысяч ли. 760 г. Отдаюсь своим мыслям На мокрой ветке Иволга щебечет, И чайки плавают У островка. Цветы совсем поникли В этот вечер, И стала неспокойною Река. Седой старик - Варю вино из проса. Стучится дождь У моего окна. Я на судьбу Не взглядываю косо: В уединенье Слава не нужна. 760 г. Радуюсь приезду ко мне уездного начальника Цуй Погляжу я с веранды На север и юг - Трудно К нашей деревне пройти: Обезумели Вешние воды вокруг, Закрывая прохожим Пути. И дорожку В моем опустевшем саду Я давно Перестал подметать, А сегодня по ней Торопливо иду - Долгожданного гостя Встречать. ...Не взыщи, что закуска Проста и бедна - Разносолов Не будет у нас, - Но имеется в доме Бочонок вина, И его мы Осушим сейчас. Есть сосед у меня - Собутыльник и друг. Если ты Не побрезгуешь им, Хорошо бы позвать его В дружеский круг, Чтобы честно Напиться троим. 760 г. Весенние воды Когда весною Персики цветут, Вода в реке Прибавиться должна. К полудню Отмели не будет тут И о калитку Стукнется волна. Наживку опускаю На крючке И трубы провожу На огород. А стаи птиц Собрались на реке, И каждая По-своему поет. 760 г. Беседка на берегу реки Лежа, греюсь на солнце В беседке, у сонной реки, И, стихи повторяя, Гляжу я в далекую даль, Облака проплывают Спокойно, как мысли мои, И усталому сердцу Ушедших желаний не жаль. А природа живет Непрерывною жизнью своей, А весенние дни Так прозрачны теперь и тихи. Не дано мне вернуться На лоно родимых полей, Чтоб развеять тоску - Через силу слагаю стихи. 760 г. Рано встаю Весной встаю пораньше, С петухами, Я многим занимаюсь В эту пору: Мне надо Берег укрепить камнями, Лес разредить, Чтобы виднелись горы. На ближний холм Ведет меня тропинка, Я медленно Бреду к его вершине. Через часок Вернется мальчик с рынка И принесет сюда Вино в кувшине. 760 г. Безумец Прислонился к скале Возле моста Ваньли Мой соломенный Ветхий дворец. Бохуа - То зеленые волны мои, Где обрел я покой Наконец. Здесь овеянный ветром Зеленый бамбук Вековой тишиною Объят, Красных лотосов чаши Сияют вокруг, Бескорыстный Струя аромат. Старый друг мой не пишет С которого дня, Нет обычных вестей От него. И голодные дети Глядят на меня И не могут понять Ничего. Ну а я-то Еще беззаботнее стал, Хоть давно уж Не молод и сед. Я, смеясь, Сумасшедшим себя называл Им и буду На старости лет. 760 г. В единении с природой I Скупое солнце Дорожит лучом, Речные струи - В водяной пыли. Все отмели Покрыты камышом, От дома к дому Тропки пролегли. Халат Я лишь накидываю свой И Тао Цяню Следую во всем. Нет пред глазами Суеты мирской, Хоть болен я - А легок на подъем. II Встречаю я Весеннюю зарю Там, где цветы Заполонили сад. И с завистью теперь На птиц смотрю. Отвечаю невпопад. А людям, Читая книги - Пью вино за двух, Где трудно - Пропущу иероглиф. Старик отшельник - Мой хороший друг - Он знает, Что я истинно ленив. 761 г. Заходящее солнце Занавеску мою Озаряет закат, Ветерок над ручьем - Одинокий и кроткий, - Он приносит из сада Цветов аромат И струится К стоящей у берега лодке. На ветвях Воробьиный царит произвол, И стрекозы летят Из неведомых далей. Молодое вино, Кто тебя изобрел: Раз хлебнешь - И развеются сотни печалей.