ез тени остался. Страшным придавлен холмом, Кеней под грузом деревьев 515 Борется, бешенства полн, и дубы, сам ими завален, Держит на крепких плечах. Но, лицо закрывая и темя, Тяжесть росла, и уже не хватало простора дыханью, - Он между тем ослабел; не раз приподняться пытался, - Но понапрасну, - и лес, на него понакиданный, сбросить. 520 Двигался лес между тем; так Иды - что вон, перед нами - При колебаньях земли потрясаются склоны крутые. Но неизвестен исход: уверяли иные, что тело, Свергнуто грузом лесов, опустилось в пустоты Аида. То отрицал Ампикид: он видел, как желтая птица 525 Вышла из груды дерев и в воздухе чистом исчезла, - Видел ту птицу тогда я в первый раз и в последний. Тут, созерцая ее, летевшую тихо над станом, Хлопаньем крыльев своих широко оглашая округу, Мопс, одинаково вслед и глазами несясь и душою, 530 Проговорил: "О, привет, прославление рода лапифов! Муж величайший Кеней - а теперь небывалая птица!" Верили все, ибо он так сказал. Скорбь гнев подогрела. Тяжко нам было снести, что от стольких врагов пострадал он, И лишь тогда обагрять перестали мы кровью железо, 535 Как умертвили мы часть, часть - бегство и ночь удалили". Так говорил о боях лапифов с кентаврами Нестор. А Тлеполем огорчился, что тот позабыл про Алкида; Перенести молчаливо не мог он досады и молвил Так: "Удивительно мне, что дела Геркулесовой славы, 540 Старец, ты замолчал! Меж тем мне рассказывал часто Сам мой родитель, как он одолел тучеродных". На это Грустно пилосец в ответ: "Зачем вспоминать понуждаешь Беды мои, оживлять смягченное годами горе И открывать, как отца твоего, пострадав, ненавижу? 545 Боги! Деянья его превзошли вероятье, всем миром Он по заслугам ценим, - я их отрицать предпочел бы! Но Деифоба ведь мы или Полидаманта не хвалим, - Гектора даже, - врагу расточать кто станет хваленья? Твой ведь когда-то отец крепостные Мессении стены 550 Срыл, он Элиду и Пил - неповинные грады - разгрому Предал; он меч и огонь в мой дом к родимым пенатам Внес; о других умолчу, которых сгубил он; двенадцать Было нас всех у Нелея сынов, - молодежи отборной, - Все от ударов руки Геркулесовой пали - двенадцать, 555 Кроме меня. Что других победил он, то было понятно; Периклимена лишь смерть поразительна; мог по желанью Облики он изменять и в прежние вновь возвращаться, - Так соизволил Нептун, основатель Нелеева рода. Периклимен, испытав понапрасну различные виды, 560 В птицу себя обратил, которая в согнутых лапах Молнии держит небес и любезна владыке бессмертных. Средствами пользуясь птицы, крылами и загнутым клювом, Крючьями острых когтей терзал он лицо человека. Целясь в него, натянул тиринфянин лук свой, чрезмерно 565 Меткий, и там в облаках несущего легким пареньем Тело свое в высоте, у начала крыла поражает. Рана ничтожна была. Но, раненьем разорваны, мышцы Ослабевают, уж нет ни движенья, ни силы в полете. Падает на землю он, крылом искалеченным воздух 570 Не в состоянье забрать. Стрела, что впилась неглубоко, Вдавлена в мясо была всем грузом упавшего тела, По верху боком пройдя, показалась слева из глотки. И неужель твоего Геркулеса я должен деянья Славить еще, о родосских судов предводитель прекрасный? 575 Значит, не иначе я, как молчаньем об этих деяньях Братьев своих отомщу. Но с тобою крепка моя дружба". Сладости полные так Нелида уста заключили. Только лишь старец замолк, вновь Вакхом наполнили чаши. С лож потом поднялись; ночь прочую сну посвятили. 580 Бог меж тем, чье копье управляет морскими волнами, Сердцем отцовским болел, что сын в Сфенелеиду-птицу Был превращен, и жестокого стал ненавидеть Ахилла, - Больше обычного гнев питает, памятлив крепко. Целых два пятилетья прошло, как война продолжалась, 585 И обратился он так к длинновласому богу-сминфейцу: "О милейший из всех сыновей громкозвучного брата, Ставивший вместе со мной вкруг Трои ненужные стены! Иль, на эти, упасть обреченные, глядя твердыни, Ты не вздохнул? Иль тебе не прискорбно, что тысячи пали 590 Храбрых защитников их? Иль еще - все другое миную - Гектора тень не встает, провлаченного вкруг Илиона? Самый же лютый меж тем, самой кровожаднее брани, Жив и доныне Ахилл, разоритель нам общего дела? Только он мне попадись, - у меня он узнал бы, что может 595 Этот трезубец! Но раз уж сойтись не дано мне вплотную С недругом, ты погуби его тайной стрелою нежданно!" Тот согласился. И вот, своему и Нептунову чувству Одновременно служа, за облаком скрытый Делосец В стан илионский пришел и видит, что в гуще сраженья 600 Редкие стрелы свои в никому не известных ахейцев Мечет Парис. Объявил себя бог и молвил: "Что тратишь Стрелы на низкую кровь? Коль ноли ты заботы о близких, - Так обратись на Ахилла, отмсти за погубленных братьев!" Молвил, а сам указал на Пелида, который железом 605 Рушил троянцев ряды, повернул его лук на героя, Верным смертельным стрелам направленье давая десницей. Ежели старец Приам, оплакав Гектора, ведал Радость, то в этот лишь миг! Ахилл, победитель столь многих! Робкий тебя победил похититель супруги-гречанки! 610 Если тебе на роду было пасть под женским ударом, То предпочел бы ты смерть от двукрылой стрелы Фермодонта. Вот уже, трепет троян, краса и защита пеласгов, Внук Эака, герой, не ведавший равного в сечах, - В пламени. Вооружил его бог, и сжег его он же. 615 Пеплом он стал, и осталось уже от героя Ахилла Малая толика, чем едва бы наполнилась урна. Слава, однако, жива и собою весь мир наполняет. Мера такая ему соответствует, в этом величье Стал несравненен Пелид и пучин не знает Аида. 620 Щит его спор возбудил, по нему догадаться ты мог бы, Чьим был он раньше щитом. О доспехе сразились доспехи. Требовать щит ни Тидид, ни Аянт Оилеев не смеют, Младший не смеет Атрид, ни старший боями и веком. Также никто из других; и только лишь сын Теламона 625 С сыном Лаэрта одни уверенно ищут награды. Но от себя отклонил Танталид затрудненье и зависть: Всем он аргосским вождям приказал в середине их стана Сесть и передал им обсуждение соревнованья, КНИГА ТРИНАДЦАТАЯ Сели вожди, а толпа их венком окружала, и прянул Перед лицо их Аянт, щитом семикожным владевший, И, нетерпеньем горя и гневясь, он искоса взором Берег сигейский обвел и суда и прибрежья; и, руки 5 Кверху воздев, говорит: "Юпитер свидетель, решаем Спор мы в виду кораблей! И мне Улисс соревнует! Не усомнился бежать он от пламени Гектора, я же Пламя сдержал и пожар отвратил от ахейского флота. Стало быть, дело верней состязаться лукавою речью, 10 Нежели биться рукой! Но не больно ретив я на слово, Так же, как он - на дела. Насколько я в битве жестокой Острым оружьем силен, настолько он - острою речью. Незачем, думаю, мне о своих вам деяньях, пеласги, Напоминать. Вы их видели. Пусть о своих он расскажет, 15 Что без свидетельских глаз свершены и лишь ночи известны! Правда, награды большой я прошу. Но соперник лишает Чести меня! Как ни будь велика, для Аянта не станет Гордостью тем овладеть, что надеждою было Улисса! А для него - награда в самом состязании этом: 20 Будет Улисс побежден, но скажут: он спорил с Аянтом! Я же - когда бы моя подверглась сомнению доблесть - И благородством велик, Теламоном рожденный, который Крепость троянскую взял, предводим Геркулесом могучим, И с пагасейским проник кораблем к побережью Колхиды, 25 Он же Эаком рожден, что суд над безмолвными правит, Там, где Сизифа томит, эолийца, тяжелая глыба. Вышний Юпитер его признает, называя открыто Сыном своим; так, значит, Аянт от Юпитера третий. Предков, однако же, ряд мне впрок не пошел бы, ахейцы, 30 Ежели он у меня и с Ахиллом не был бы общим. Он мне брат. Мне и братнин доспех. Иль потомок Сизифа, Вточь на него и лукавством своим и коварством похожий, В род Эакидов внесет имена постороннего рода? Первым надел я доспех, до призыва еще, и за это 35 Мне же в доспехе отказ? И почтется сильнее, который Взялся последним за меч и, ложным прикрывшись безумьем, Отговорился от битв, - я хитрее Улисса, но только Меньше себе на уме. Навплиад обнаружил обманы Робкой души и его потащил в нежеланную сечу! 40 Лучшее ныне возьмет, - кто что-либо взять отказался! Я же пусть чести лишусь, останусь без братнина дара, Я, подвергший себя всем первым опасностям брани! Лучше бы, правда, с ума он сошел иль поверили б в это, Чтобы товарищем нам не пришел под фригийские стены 45 Этот внушитель злодейств! И тебя бы, потомок Пеанта, Лемнос теперь не держал, а с тобой - преступление наше. Ныне - все знают о том - ты, скрытый в пещерах дубравных, Стоном сдвигаешь скалы, на виновника бед призывая Должную кару. Коль есть божества, не вотще призываешь! 60 Ныне ж, с нами одну приносивший как воин присягу, - Горе! - один из вождей, унаследовавший Геркулесов С тулом и стрелами лук, болезнью и голодом сломлен, Сыт и одет иждивением птиц; на пернатых охотясь, Тратит он стрелы свои, где таились троянские судьбы! 65 Все-таки жив Филоктет, оттого что не спутник Улиссу! Так же покинутым быть Паламед предпочел бы несчастный! Был бы еще он в живых иль скончался б, наверно, невинным! Этот же, бред не забыв, что ему на беду обернулся, Ложно в измене его обвинил; обвиненье сумел он 60 И подтвердить: показал им самим же зарытое злато! Так иль изгнанием он, или смертью ахейские силы Уничтожал; так бьется Улисс, так страх возбуждает! Пусть красноречием он даже верного Нестора больше, Все-таки я не могу не признать, что Нестора бросить 65 Было преступно, когда он, с мольбой обращаясь к Улиссу, Связанный раной коня, сам дряхлостью лет удрученный, Брошен товарищем был. Не выдумал я преступленье! Знает об этом Тидид. Призывая по имени, труса Он задержал, понося убежавшего в трепете друга! 70 Боги на жизнь людей справедливыми смотрят очами. Просит о помощи тот, кто не подал ее; покидавший Будет покинут теперь: он сам приговор себе вынес. Кличет товарищей; я подбежал и гляжу: он трепещет, Бледен от страха, дрожит, приближение чувствуя смерти. 75 Тяжкий поставил я шит и лежащего им прикрываю И - хоть мала эта честь - спасаю ничтожную душу. Если упорствуешь ты, вернемся на прежнее место, Все да повт_о_рится: враг, и рана твоя, и обычный Ужас. Таись под щитом и со мною за ним состязайся! 80 А как я вырвал его, он, коего раны лишали Силы стоять, убежал, никакой не удержанный раной! Гектор предстал - и богов с собою в сражение вводит. Натиск встречая его, не один ты, Улисс, устрашился б, - Храбрые даже, и те - столь сильный внушался им ужас, 85 Я же, когда ликовал он успеху кровавого боя, Тяжкое бремя метнув вблизи, его опрокинул, Как вызывал неприятелей он, я один отозвался; Тут умоляли вы все, чтоб жребий мне выпал, ахейцы; Ваши свершились мольбы. А когда об исходе той схватки 90 Спросите, - знайте, что я одолеть себя Гектору не дал. Все троянцы стремят и огонь, и железо, и громы Прямо на греческий флот: где снова Улисс златоустый? Тысячу ваших судов отстоял я, доподлинно, грудью, - В них же возврата залог. За суда наградите доспехом! 85 Да и, по правде сказать, доспехам то большая почесть, Нежели мне самому, и наша сливается слава; Нужен доспехам Аянт, доспехи не нужны Аянту. С этим пусть Реса сравнит итакиец и труса Долона Или Гелена еще Приамида и кражу Паллады! - 100 Все совершалось в тени и все не без рук Диомеда! Если ж доспехи за столь вы дурные даете деянья, Их разделите: и часть Диомедова больше да будет! Для итакийца что в них? Он тайно, всегда безоружный, Делает дело; врасплох уловляет врага ухищреньем! 105 Этот сияющий шлем, лучащийся золотом ясным, Будет помехой ему, обнаружит его сокровенность. Шлем ведь Ахилла надев, дулихийское темя не сможет Груза такого снести. Не в подъем оказаться тяжелым Может копье с Пелиона его невоинственной длани. 110 Щит, на котором резьбой дан образ широкого мира, Робкой твоей не под стать, для хитрости созданной шуйце! Наглый! Что просишь доспех, от которого сам обессилеть? Если ж ахейский народ тебе его даст по ошибке, Будет врагу что отнять, но не будет ему устрашенья. 115 Бегство, которым одним, трусливейший, всех побеждаешь, Медленно станет, когда ты наденешь такие доспехи. К этому также прибавь, что редко в сражениях бывший Щит твой цел-невредим, а мой от ударов копейных Тысячью дыр прободен; ему и преемник потребен. 120 Да наконец, что борьба на словах? Поглядим-ка на деле! Славного мужа доспех пусть бросят промежду врагами, Нам повелите сойтись, - одолевшего им украшайте!" Сын Теламона сказал, и, едва он закончил, раздался Ропот толпы. Но герой, потомок Лаэртов, поднялся, 125 Очи к земле опустив, помедлил немного и поднял Взор на ахейских вождей перед словом, которого ждали. Заговорил - красоты лишены его не были речи: "Если бы просьбы мои исполнялись и ваши, пеласги, Незачем был бы нам спор, не сомнителен был бы наследник. 130 Ты бы оружьем своим, мы - тобою б, Ахилл, обладали. Ныне ж, поскольку и мне и вам отказали в нем судьбы Несправедливые (он вытирал на очах своих будто Слезы), о, кто же бы мог наследовать лучше Ахиллу, Нежели тот, чрез кого получили данайцы Ахилла? 135 Впрок ли Аянту, что весь он таков, как виден снаружи? Мне же во вред мой находчивый ум, - постоянно, ахейцы, Бывший вам впрок. Моему красноречью, - коль им обладаю, - Коим сейчас за себя, как, бывало, за вас, состязаюсь, Пусть не завидуют. Пусть что хорошего в ком, то и будет. 140 Род, и предков, и все, чего мы не сами достигли, Собственным не назову. Но Аянт заявил, что он будто Правнук Юпитера, - пусть, но и нашего рода виновник Тоже Юпитер; и я от него на такой же ступени. Ибо отец мне Лаэрт, а Аркесий - родитель Лаэрта, 145 Он же Юпитеру сын. Не проклят никто и не изгнан. Также по матери род мой восходит к Киллению, - в нем же Знатность вторая моя. От бессмертных родители оба. Но не затем, что по матери я родовитей Аянта, И не затем, что в братской крови мой отец неповинен, 150 Этих доспехов прошу. По заслугам дело решайте. То, что два брата родных Теламон и Пелей, вы не ставьте Это в заслугу ему. При подобной добыче не крови Происхожденье, но честь и доблесть должны уважаться; Если же близость родства, - то найдется ближайший наследник: 155 Если родитель Пелей, есть Пирр, его сын. Остается ль Место Аянту? Доспех пусть в Скир отправят иль Фтию! Также родился и Тевкр. двоюродным братом Ахиллу, - Разве же требует он, завладеть уповает оружьем? Значит, поскольку дела мы в пренье решаем открытом, 160 Более мной свершено, чем в краткую может вместиться Речь, но меня поведет, однако ж, порядок событий. Мать Нереида, прозвав о грядущей погибели сына, В женском наряде его утаила, и все обманулись - Был в том числе и Аянт! - уловкой с заемной одеждой. 165 С женским товаром ведь _я_ оружие смешивал, чтобы Мужеский дух возбудить. Но герой не бросал одеянья Девы, доколе ему, стоявшему с торчем и древком, Я не сказал: "О богини дитя! Для тебя бережется Пергама гибель. Чего ж ты колеблешься Трою повергнуть?" 170 Длань я его возбудил и храброго к храбрым направил, Значит, деянья его - и мои. Копьем покорил я Телефа, ведшего бой; он молил, побежден, - и помог я. Дело мое - и падение Фив; поверьте, - я Лесбос, И Тенедос, и Хрисею, и Килл, - Аполлововы грады, - 175 Также и Скир полонил; потрясенные этой десницей, Прахом на землю легли крепостные твердыни Лирнесса. Об остальном промолчу, - но могущего справиться с лютым Гектором грекам я дал. Чрез меня пал доблестный Гектор. Ныне оружием тем, которым я создал Ахилла, 180 Дара прошу: живому вручил и наследовать вправе. Только позор одного остальных всех тронул данайцев, Тысяча наших судов стояла в Авлиде Эвбейской. Долго там ждем мы ветров, но не дуют они или флоту Противоборны; велят Агамемнону жесткие судьбы 185 Деву невинную - дочь - заколоть для гневной Дианы. Но не согласен отец; на самых богов он разгневан; Все же родитель в царе говорит; я мягко словами Дух непокорный отца обернул на всеобщую пользу. Да, я теперь признаюсь, - Атрид извинит мне признанье, - 190 Перед пристрастным судьей защищал я нелегкое дело. Все ж побуждает его о народе забота и брате, Скиптра врученного власть, чтоб кровью платил он за славу! Послан и к матери я, - предстояло ее не советом Взять, но хитро обольстить. Когда бы пошел Теламонид, 195 Наших судов паруса до сих пор не имели бы ветра! Послан и в крепость я был, в Илион, - дерзновенный оратор. Видел я сам, посетил совещание Трои высокой; Было мужами оно переполнено; я же без страха Вел порученное мне всей Грецией общее дело. 200 Мною Парис обвинен; добиваюсь казны и Елены. Тронут Приам и - Приама родня - Антенор, - Парис же С братьями всеми и те, кто участником был похищенья, Руки сдержали едва нечестивые; ты это знаешь, О Менелай, - ведь первым с тобой разделил я опасность. 205 Долго докладывать вам, что, советами или рукою, Сделал полезного я за время войны долголетней. После начальных боев враги за стенами твердыни Долго сражались еще; возможности брани открытой Не было, и, наконец, уже год мы сражались десятый. 210 Что же ты делал меж тем, ты, знающий только сраженья? Чем ты полезен бывал? О моих коль действиях спросишь, - Строю засады врагам; укрепляю окопы валами; Я утешаю своих, чтобы с кроткой душою сносили Скуку столь долгой войны; учу, как едой обеспечить, 215 Вооруженьем людей, - я всюду, где требует польза. Вот, Юпитеру вняв, введенный в обман сновиденьем, Царь приказал отложить попеченье о начатой брани; Дело свое защищал, на внушителя дела ссылаясь. Но не допустит Аянт, разрушенья потребует Трои. 220 В бой он - воитель - пойдет. Что ж он уходящих не сдержит? Что ж он оружья не взял? Не повел колебавшейся рати? Это не вдосталь тому, кто всегда говорит о великом? Как? Убегаешь и сам? Я видел, стыдился я видеть, Как ты показывал тыл, паруса недостойные ставил! 225 Я не помедлил сказать: "Что с вами? Какое безумье Вас, о товарищи, мчит из-под Трои уйти осажденной? И на десятый-то год вы домой лишь позор принесете?" Этак и так говоря, красноречьем богат от страданья, Я отступивших сумел возвратить от бегущего флота, - 230 И созывает Атрид товарищей, ужаса полных. Сын Теламона тогда и рот раскрыть не решился, В страхе молчал он; посмел на царей нападать дерзновенной Речью Ферсит, но его безнаказанным я не оставил. Я поднялся и дрожащих людей на врага возбуждаю, 235 Требую в речи своей возвращения к доблести прежней. Если ж и после Аянт проявлял свою храбрость, заслуга В этом моя, ибо я возвратил показавшего спину. Кто, наконец, из данайцев тебя уважает и ищет? Ну, а со мною Тидид сочетает деянья; меня он 240 Чтит; он уверен, когда в сотоварищи примет Улисса. Что-нибудь значит и то, что я меж тысяч данайцев Избран единый был им. Повеленья судьба не давала, Я же, однако, презрев от врага и от ночи опасность; То же осмелясь свершить, Долон, из народа фригийцев, 245 Мной был убит, - но не раньше, чем я его выдать заставил Все, что готовила нам вероломно коварная Троя. Все я узнал, ничего мне выведывать не оставалось, И возвратиться назад с обещанной смог я добычей. Но не доволен еще, проник до палаток я Реса, - 250 В них и его самого, и товарищей всех уничтожил. Победоносен тогда, с желанною тайной и пленным, На колеснице своей в ликованьях въезжаю триумфа. В вооруженье того, чьих коней за ночную разведку Требовал враг, откажите же мне! Осчастливьте Аянта! 255 Напоминать ли мне строй Сарпедона ликийца, который Опустошил я копьем! С великим пролитием крови Пал от меня и Керан Гипасид, и Аластор, и Хромий, И Пританид, и Алкандр, и Поэм поражен был, и Галин, Херсидаманта еще я гибели предал, Фоона, 260 Также Харопа, еще рокового поверг я Эннома, Многих известных не столь, моей распростертых рукою Около стен крепостных. У меня есть, граждане, раны Славные местом самим. Но слову не верьте пустому, - Вот, посмотрите! (Рукой он одежду отвел.) Перед вами 265 Грудь, что всечасно, - сказал, - ради вашего дела трудилась. Но за товарищей сын Телемона в те долгие годы Крови не пролил! Его не отмечено ранами тело. Что же он вам говорит, что оружье за флот пеласгийский Он подымал, говорит, - и на Трою с Юпитером даже? 270 Да, подымал, - признаю, ибо доброе дело другого Я не привык отрицать. Достоянья пусть общего все же Не забирает один. Пусть каждому честь он оставит - Актора внук отогнал, обеспечен обличьем Ахилла, Рати троян с их вождем, огню от судов обреченных. 275 Думает он, что один он с Гектором, Марса любимец, Стал состязаться, забыв про царя, про вождей, про Улисса? В деле девятым он был, и дар ему выпал случайный. Вашего боя исход кдоов был, однако, о храбрый? Гектор из битвы ушел, ни единою раной не ранен. 280 О я несчастный! О, как мне мучительно, - все же напомнить Вам принужден я о дне, в который - греков твердыня - Умер Ахилл! Но мне ни слезы, ни стоны, ни ужас Не помешали поднять с земли велелепное тело. Плечи вот эти, - скажу, - да, плечи вот эти - Ахилла 285 Тело несли и доспех, - носить его впредь добиваюсь! Силы достанет моей для поднятья подобного груза; Есть и душа у меня, чтобы вашу почувствовать почесть. И для того ль лазурная мать своим сыном гордилась, Чтобы подарок небес, творенье такого искусства 290 Грубый вояка надел, чье сердце не чувствует вовсе? Изображенья щита, он и те разобрать не сумел бы, Где Океан и Земля, где с небом высоким созвездья, Сонмы Плеяд и Гиад, и Аркт, отрешенный от моря, Разные неба круги и сияющий меч Ориона. 295 Дать ему просит доспех, для него самого непостижный! Он попрекает меня, что бежал я от тягостной брани? Что с опозданьем вступил в начатое дело? Но что же? Или не чует, что тем он величье злословит Ахилла? Ежель обман преступленьем зовет, - он обманывал тоже! 300 Ежели медлить - вина, так был я его расторопней! Медлил я с милой женой, Ахилл же - с матерью милой. Первое время мы им посвятили, а вам - остальное. Я не боюсь защищать преступленье, которое с мужем Я разделяю таким. Находчивым духом Улисса 305 Был он, однако, пленен. Аянт не пленил же Улисса! Брань, что излил на меня он своим языком скудоумным, Мы без вниманья пройдем. Он и вам обвинения бросил Стыдные: или легко обвинять было мне Паламеда Гнусно в измене, а вам приговор ему вынести смертный? 310 Сам не умел Навплиад защитить это мерзкое дело, Всем очевидное, вы не могли не признать преступленья Тоже; вы видели все, - в награде открылась улика. В том, что Пеантов сын на Вулкановом Лемносе ныне, Я не виновен ничуть; защищайте свое же деянье! 315 Вы согласились на то. Я советовал, - не отрицаю, - Чтобы себя отстранил от трудов он войны и дороги И попытался смягчить жесточайшие муки покоем. Внял он, - и ныне живет, совет мой не только был верен, Но и удачен; ему и верности было б довольно! 320 Если пророки ему предназначили Пергам разрушить, Не посылайте меня: пусть лучше пойдет Теламонид, Пусть красноречием он взбешенного гневом и хворью Мужа смягчит иль искусством любым возвратит его ловко. Раньше назад Симоид потечет, и безлесною Ида 325 Станет, и помощь подать обещают ахейцы троянам, Нежели ваши дела перестану отстаивать грудью Или же впрок вам пойдет скудоумного рвенье Аяпта. На сотоварищей пусть, на царя и меня ты в обиде, Гневом ты полн, Филоктет! Пускай проклинаешь и эту 330 Голову не устаешь обрекать; чтоб тебе я попался, Жаждешь в безумье; моей утолиться стремишься ты кровью, - Чтобы как ты у меня, так был у тебя я во власти. Все же отправлюсь к тебе; увести постараюсь с собою; И, коли даст мне судьба, овладею твоими стрелами, 335 Как овладел, захватив, прорицателем я дарданейцсм, Как я ответы богов и троянские судьбы проведал, Как потаенный кумир похитил фригийской Минервы Прямо из гущи врагов... И со мною Аянт поравнялся? Рок не позволил того, чтоб без них пленена была Троя, 340 Где же был храбрый Аянт? Где великого мужа речеиья Пышные? Страх почему? Улисс почему же решился Мимо дозора идти, вручая судьбу свою ночи? Мимо свирепых мечей, не на стены троянские только, В самую крепость, наверх взойти и похитить богиню 345 Прямо из храма, ее унесть через вражьи заставы? Не соверши я того, вотще Теламоном рожденный Семь шкур бычьих тогда в руке своей левой держал бы! В эту глубокую ночь родил я над Троей победу, Пергам я тем победил, что сделал возможной победу. 350 Ты перестань и лицом и ворчаньем казать на Тидида На моего! В тех славных делах и Тидидова доля. Но ведь и ты, за суда наши общие щит выставляя, Был не один, - но с толпой; одного мне достало, который, - Если бы только не знал, что задирчивый мудрого ниже 355 И никогда не дают наград необузданной длани - Сам бы награды просил, - и Аянт скромнейший просил бы, Лютый в бою Эврипил, и преславного сын Андремона; Также и Идоменей, и из той же земли происшедший Мерионей; попросил бы и брат старшого Атрида, 360 Хоть и могучи рукой, хоть в брани тебе они равны, - Мудрости все уступили моей. Ты в битве десницей Действуешь; разумом - я, его осторожностью силен. Мощь проявляешь свою без ума. Я - будущим занят. Можешь ты биться в бою, но время для боя - со мною 365 Определяет Атрид. Ты лишь силой телесной полезен, Я же - умом. Как тот, кто судно ведет, превосходит В деле гребца, как ратника вождь превышает, настолько Я превышаю тебя. Поверьте, в Улиссовом теле Мысли сильнее руки; вся мощь Улиссова - в мыслях. 370 Так, награду, вожди, дозорному вашему дайте! Ради столь многих годов забот, неусыпных стараний Эту высокую честь присудите же мне по заслугам! Труд - подходит к концу. Отвел я враждебные судьбы. Пергам возвышенный взял, возможным взятие сделав. 375 Именем общих надежд, стен Трон, упасть обреченных, Именем оных богов, у врагов отнятых, умоляю; Всем, что еще совершить премудрого мне остается; Всем, что отважного мне предстоит иль опасного сделать. Если вы мните еще, что троянцы надеяться могут, - 380 Не позабудьте меня! Если ж мне не дадите доспехов, Дайте вот ей!" - И клятву скрепил обращеньем к Минерве. Тронут старейшин совет; подтверждается мощь красноречья: Велеречивый унес храбрейшего мужа доспехи. Тот, кто на Гектора шел, кто железо, огонь и ненастье 385 Столько мог вынести раз, одного лишь не вынес - досады. Непобедимый в бою - побежден был страданьем; схватил он Меч и воскликнул: "Он - мой! Иль Улисс и на меч посягает? Я подыму этот меч на себя; орошавшийся часто Кровью фригийской теперь оросится хозяина кровью, - 390 Чтоб Аянта никто не осилил, кроме Аянта!" - Так он воскликнул и в грудь, наконец получившую рану, Там, где проходит клинок, вонзил острие роковое. Сил не достало руке вонзенное вынуть оружье. Вышибло кровью его. А земля обагренная вскоре 395 Алый цветок родила на зеленом стебл_е_, что когда-то Был уж из крови рожден, излитой эвбалийскою раной, На лепестках у него посредине начертаны буквы - Жалобы отрока в них сливаются с именем мужа. А победитель поплыл в тот край, где жила Ипсипила 400 Древле и славный Тоант, в ту гнусную землю, убийством Громкую стольких мужей, - вернуть тиринфские стрелы. После того, как он грекам привез их, вместе с владельцем, Долгой войне наконец завершенье положено было. Пал Илион и Приам; у несчастной супруги Приама 405 Отнято все; наконец, пропал даже вид человечий; Воздух чужой начала устрашать новоявленным лаем. Длинный где Геллеспонт замыкается узким проливом, Ярко пылал Илион. Не стихало еще полыханье. Скудную кровь старика Приама Юпитеров выпил 410 Жертвенник; тащат враги за волосы Фебову жрицу, И понапрасну она простирает молящие руки. Женщин дарданских меж тем, обнимавших еще изваянья Отчих богов, наполнявших толпой запылавшие храмы, Данью завидной с собой победители-греки уводят. 415 Сброшен и Астианакс с той башни, откуда столь часто С матерью он глядел на отца дорогого, который Бился и сам за себя и отстаивал прадедов царство. Вот уж отъезд поощряет Борей; дуновеньем попутным Тронуты, бьют паруса: не терять приказано ветра. 420 "Троя, прощай! Нас увозят!" - кричат троянки, целуя Землю, прочь уходя от родимых дымящихся кровель, И на корабль последней сошла - было жалостно видеть! - Между сыновних могил найденная матерь Гекуба, Их обнимавшая, прах целовавшая, - но дулихийцев 425 Руки ее повлекли; зачерпнула лишь пригоршню пепла, В плен с собой унесла, за пазухой, Гектора пепел. И на надгробном бугре оставила Гектору волос, - Скудный покойнику дар, - седой свой волос да слезы. Есть, где Троя была, - напротив, - фригийская область, 430 Край бистонийских мужей. Полиместора пышное царство Там находилось. Ему, Полидор, отец тебя отдал На воспитанье, стремясь удалить от фригийских сражений, - Мудрая мысль, когда бы тебе не вручил он великих Ценностей - злому соблазн, раздражение алчного духа! 435 Только фортуна троян в прах пала, безбожный фракийский Царь свой выхватил меч и вонзил его в горло питомцу. Сделал - и, словно могло преступление с телом исчезнуть, - Труп бездыханный низверг с утеса высокого в море. Флот свой Атрид между тем привязал у фракийского брега: 440 Ждали, чтоб стихла волна, чтобы ветер подул дружелюбный. Вдруг там, - ростом таков, каким его знали живого, - Из-под земли, широко разошедшейся, лик показал свой Грозный Ахилл, - таким появился, каким он когда-то Несправедливым мечом умертвить Агамемнона думал. 415 "Вы, позабыв обо мне, отправляетесь ныне, ахейцы? Вместе со мной умерла ль благодарность за подвиги наши? Нет! Пусть могила моя не лишается чести, - угодно Тени Ахилла, чтоб ей на алтарь принесли Поликсену!" - Молвил. За дело взялись, и в угоду безжалостной тени 450 С груди у матери, чьей лишь она оставалась опорой, Сильная в горе своем и старше, чем женщина, дева Подведена к алтарю - костра погребального жертва. В полном владенье собой, приведенная перед жестокий Жертвенник, чуя, что ей это дикое действо готовят, 455 Видя, как рядом стоит, железо держа, Неоптолем, Как на лицо ее взор устремляет упорный, сказала: "Время настало пролить благородную кровь. Так не надо Медлить. Как хочешь, рази; иль в грудь, иль в горло оружье Смело вонзай! - и она себе горло и грудь приоткрыла, - 460 Рабство у чуждых людей ужели сносить Поликсене - А через этот обряд примирю я божественность чью-то. Но я хочу, чтобы мать о моей не узнала кончине; Мать мне помехой, она уменьшает мне гибели радость, Хоть не о смерти моей, а о жизни своей горевать ей. 465 Вы же, чтоб я не пришла несвободною к манам стигийским, Прочь отойдите, - прошу справедливого. Не прикасайтесь К деве мужскою рукой. Кто б ни был тот мертвый, который Должен быть смертью моей успокоен, ему же угодней Будет свободная кровь. И если последние могут 470 Тронуть вас просьбы мои, - так дочь вас просит Приама, Не полонянка! Молю: без выкупа труп мой отдайте Матери. Право она на печальный обряд не за злато Купит - за слезы свои. А раньше б за злато купила". Молвила так, и народ слез, сдержанных ею, не в силах 475 Доле сдержать; и даже сам жрец, в слезах, неохотно Острым оружьем своим полоснул по подставленной груди. И, к обагренной земле припав ослабевшим коленом, Миг свой последний с лицом безбоязненным встретила дева. Даже теперь прикрывала она, что таить подобало, - 480 И при падении все ж сохраняя стыдливости прелесть. Взяли троянки ее; Приамидов, оплаканных раньше, Воспомянули, - всю кровь, единым пролитую домом! Дева, они о тебе голосят; о тебе, о царица Мать и царица жена, цветущей Азии образ! - 485 Ныне убогая часть добычи, которой не взял бы И победитель Улисс, когда бы она не рождала Гектора. Добыл, увы, господина для матери Гектор! Тело немое обняв, где не стало столь сильного духа, Слезы, - их столько лила над отчизной, сынами, супругом, - 490 Ныне над дочерью льет; льет слезы на свежую рану, Ртом приникает ко рту и в привыкшую грудь ударяет. Так сединами влачась по крови запекшейся, много Слов говорила она, - так молвила, грудь поражая: "Дочь, о последнее ты - что ж осталось? - матери горе! 495 Дочь, ты мертва. Вижу рану твою, и моя она рана! Вот, - чтоб никто из моих не погиб ненасильственной смертью, - Заклана ныне и ты. Как женщине - я рассуждала - Меч не опасен тебе; от меча ты - женщина - пала. Бедных братьев твоих и тебя уничтожил единый - 500 Трои погибель - Ахилл, сиротитель Приамова дома. После того, как он пал, Парисом застрелен и Фебом, Я говорила: теперь перестанем бояться Ахилла! Все ж бояться его я должна была. Даже и пепел Род преследует наш; находим врага и в могиле. 505 Я плодородна была - для Ахилла! Великая Троя Пала; печальным концом завершились несчастья народа, - Коль завершились они. Одной мне Пергам остался. Горе в разгаре мое. Недавно во всем изобильна, Столько имев и детей, и зятьев, и невесток, и мужа, - 510 Пленницей нищей влачусь, от могил отрешенная милых, В дар Пенелопе. Меня, за уроком моим подневольным, Женам итакским перстом указуя, - "Вот Гектора, - скажет, - Славная мать. Вот она, Приамова, - молвит, - супруга". После стольких потерь ты мне - одно утешенье 515 Слез материнских моих - погребенье врага очищаешь! Дар поминальный врагу родила! Иль я из железа? Медлю зачем? Для чего мне потребна проклятая старость? Жизнь старухи теперь бережете, жестокие боги, Или для новых еще похорон? Кто мог бы подумать, 520 Что и Приама сочтут после гибели Трои счастливым? Счастлив он смертью своей, что тебя, моя дочь, не увидел Он убиенной и жизнь одновременно с царством оставил! Но удостоишься ты похорон, быть может, царевна? Тело положат твое в родовых усыпальницах древних? 525 Не такова Приамидов судьба; приношением будет Матери плач для тебя да песка чужеземного горстка. Вот я утратила все. Остается одно, для чего я Краткую жизнь доживу, - любимое матери чадо, Ныне единый, в былом наименьший из рода мужского, 530 В этом краю, Полидор, врученный царю исмарийцев. Что же я медлю меж тем жестокие раны водою Свежей омыть и лицо, окропленное кровью враждебной?" Молвит и к берегу вод подвигается старческим шагом, И, распустив седины, - "Кувшин мне подайте, троянки!" - 535 Молвила в горе, черпнуть приготовившись влаги прозрачной. Видит у берега вдруг - извергнутый труп Полидора, Раны ужасные зрит, нанесенные дланью фракийца. Вскрикнули жены троян, она - онемела от боли. Ровно и голос ее, и внутри закипевшие слезы 540 Мука снедает сама; подобная твердому камню, Остолбенела она: то в землю потупится взором, То, поднимая чело, уставится в небо, иль смотрит Сыну лежащему в лик, иль р